Меня отмыли (полили из тазика на голову;вы не думайте, я сопротивлялась, но что сделаешь против двух взрослых мужчин?), замотали в желтые тряпки, усадили в кресло, дали ручку, два листа бумаги и миску с молоком. Последнее мне особенно понравилось. Я наклонилась, вытянула язык... И получила по хребтине.
- У-у-у! - обиженно завыла я.
- Не так! - непреклонно заявил полосатый. Садю-уга! Я кушать хочу!!!
Но в виду моего полного невладения человечьим языком я не смогла ничего ему ответить. И решила поскорее научиться языку, чтобы высказать все, что о нем думаю... Ну, и о нем тоже... Ну и об них всех, мучителях!!!..
- Вот так поднимаешь... И пьешь... - и он выхлебал всю мою мисочку с молоком! А за мисочку с молоком я, чтоб вы знали, деру шкуру!!!
С грозным мявом я бросилась на обидчика, повалила растерявшегося от неожиданности парня на пол... И меня оттащили за шкирку. Платье - а именно так, насколько я помню называются тряпки, в которые меня замотали - угрожающе затрещало.
Бум!
По-моему вся башня до основания содрогнулась, когда я грохнулась на пол уже без платья, точнее без половины платья. Толстый остался стоять надо мною, растерянно сжимая в руках здоровенный кус желтой материи.
Над нами, как ангел возмездия соткался пылающий праведным гневом Полосатый.
- Мы долго будем дурью маяться, или ты напишешь наконец?!! - зарычал он. Я подавилась жалобным мявом и, опасливо косясь на него, подползла к столу.
- И ходи, наконец, нормально!!! - снова рявкнул ''ангел возмездия''. Все, даже к кому сие изречение не имело никакого отношения, вытянулись в струнку, я же наоборот прижалась к полу и зашипела. М-да... Рефлексы...
Пару минут он ошарашенно смотрел на меня, а потом заржал. Вскоре к нему присоединился Владик. Мне было обидно и, не знаю почему, тоже смешно. Придурки. Все без исключения.
- Обернись. - бросил мне какую-то большую тряпку Полосатый. Я подцепила ее ''щупальцами'' и недоуменно посмотрела на Гензеля. И чего мне с ней делать?
- Обернись, - снова повторил он. Потом хлопнул себя по лбу. - Ах да!
Всегда было интересно, зачем люди стучат себя по лбу? Может от тряски там что-то перекладывается и мозги приходят в порядок?
Я попробовала. В голове как была каша, так и осталась.
Нет, стало еще хуже. Гензель с чего-то решил, что я его передразниваю и забрал назад теплую тряпку. Оказывается в половине платья на полу сидеть не так уж и удобно. Эх... Теплая кошачья шубка...
- Слушайте, ну давайте уже разберемся с этим делом! - попробовал усовестить меня Полосатый.
Я? Совесть? Это несовместимые понятия.
И я принялась играть с перышком. Бросок... Ловлю! Бросок... Ловлю!!
Мне на плечи опустилась большая и теплая тряпка. Я довольно фыркнула и приступила к писанине.
Гензель с напряженным вниманием наблюдал за чудным существом. Оно, а точнее она, Кошка, высунув от усердия кончик языка, выводила поразительные по своей корявости буквы. Вот что это за иероглиф? Ага, ''Гэ''. Вот интересно, кто-нибудь когда-нибудь видел в букве ''Г'' кружок? А она увидела!
От одной мысли, что ему придется разбирать, да еще и вникать в смысл всей этой писанины, парню стало плохо. Он тяжело вздохнул.
Кошка повернула голову и хитро посмотрела на него. Сообразительная для животного. Они, конечно, тоже умные, но слегка уступают человеку и оборотню. Впрочем, она же теперь не животное... Тьфу ты, адова бездна! Без бузинной настойки не разберешься, как говорится...
Тут она закончила писать и снова прищурила свои хитрющие зеленые глаза. На этот раз вопросительно. Мол, ну, чего стоишь?
Гензель стоять не стал и взял ''Летописи наших дней'', присвистнув от монументальности труда.
О...
'' ЯКОШКА. МИНЯ ЗАВУТ КАМАЛ. МАЛИНЬКИЙ ЧИЛАВЕК МОЙ ХАЗЯИН. МЫ СНИМ ГУЛЯЛИ, ПОТОМ НИПОМНЮ. ПРОСНУЛАСЬ СДЕСЬ.''
Как известно, смех продлевает жизнь. Это сочинение продлило жизнь Гензелю как минимум года на три.
Я сдавленно зарычала. Как меня только не обзывали. Кальмар, кальма, теперь еще и это!!! Все, надоело! Придумаю себе какое-нибудь нейтральное имя, им и буду называться!
- Так это что, Кальмар?! - ахнул Владислав, уже успевший ознакомиться с моим опусом. - А это тогда кто? - он ткнул пальцем в Толстого, но потом хлопнул по столу: - Точно! Так это Бориска! Мне его Димка перед перемещением отдал...
- Так это тоже кот?! - удивился Гензель. Впрочем, прояснить ситуацию до конца не удалось - мимо окна пролетело что-то белое, быстрое, я скакнула на подоконник, Полосатый, увидев мою цель ойкнул и понесся к двери. Все поспешили за ним.
Ну зачем же так быстро! - думала про себя я, пыхтя по лестнице. Я им чего, горный козел?
Оле! Я одолела лестницу! Нет, кошкой прыгать все же удобнее...
Я отворила дверь... И попала в рай.
Много, много вкусного, свежего, теплого мяса!.. Я утробно заурчала. Правда мясо в перышках, потом на нос налипнет... Пфф...
Я только цапнула пролетавшую мимо птичку, как мне дали подзатыльник и вырвали голубя. Тот закурлыкал, и голубиный рай переместился ярусом выше, налипнув на потолок. Мне на голову посыпалось... То самое. Хмм... А человечьи тряпки гораздо более функциональны, чем я думаю...
- Глупая, глупая кошка! - втолковывал мне Гензель, еле сдерживаясь, чтобы не ударить меня по башке коробкой с... Червяками?!!
Да, я позор кошачьего рода, я ничтожество, да, я единственная кошка во всех, наверное, мирах, которая боится червяков.
Гензель так активно потрясал ящиком, что пара длинных тоненьких извивающихся тельца упали мне на шерсть...
- Виа-а-а-а-а!!!
Последнее, что помню - звон бьющихся стекол и ошарашенные лица Толстого, Полосатого и мальчика. А потом я закатила глаза и рухнула на пол.