Спустя несколько минут я пришел в себя и понял, что не чувствую чакры Тентен... неужели?
Да нет, вот же она, слева от меня, слабая, но вполне ощутимая. Сначала я не заметил ее из-за боли в боку... Черт, кажется, меня здорово потрепали. Столько крови...
Каким образом уже умирающий противник умудрился активировать печать, навсегда останется для меня загадкой. На кровавое месиво, в которое превратилось его тело, смотреть не хочется...
Я осторожно приподнимаюсь на локтях и чувствую, как дрожат мои руки. А еще у меня, кажется, обожжено лицо - кожа печет, словно к ней приложили кусок раскаленной стали. Но я выкарабкаюсь. А она...
- Тентен, - зову я, но из губ вырывается только хрип.
Стиснув зубы, чтобы не вскрикнуть от боли, ползу в ее сторону - подняться на ноги просто не хватает сил.
Тентен лежит на земле, раскинув руки, одна из которых вывернута совершенно ненатурально, но сейчас это неважно. Главное, она дышит. Волосы растрепались, на лице свежая царапина, одежда... пропиталась кровью. Ее кровью.
Она оказалась почти в эпицентре взрыва. Нет...
- Ты в порядке? - глупо спрашиваю я, впервые в жизни осознавая, как же мне страшно.
Она открывает глаза - теплые, золотисто-карие, - и что-то шепчет одними губами. Я наклоняюсь ниже и слышу:
- Ты так и не успел признаться мне в любви, придурок...
У меня вырывается нервный смешок.
- Что значит "не успел"? У нас будет еще доста...
- Брось, Неджи, - горько улыбается Тентен, и из уголка ее губ стекает струйка крови. Мое сердце болезненно сжимается. - И ежу понятно, что я не выживу...
- Не говори так! - Я срываюсь на крик. На лице моей подруги мелькает слабое удивление: она привыкла видеть меня совершенно другим. - Не говори так, - уже тише повторяю я, прекращая едва наметившуюся истерику.
Тентен закрывает глаза. Мне кажется, я чувствую ее боль. И ничего, черт возьми, ничего не могу сделать, чтобы облегчить ее. Я беспомощен, как слепой котенок, я впервые в жизни не знаю, что мне делать, я... Горло перехватывают цепкие пальцы горечи.
Я не могу ее потерять.
- Тентен, я люблю тебя, слышишь? - отчаянно шепчу я, словно эти слова - молитва, способная спасти ее.
- Дурак. - Она открывает глаза и смотрит на меня. Я вижу, что они сияют прекраснее, чем обычно. - Теперь я не хочу умирать еще больше...
Я чувствую, как по моим щекам бегут слезы.
Я целую ее, вкладывая в поцелуй всю свою любовь, все несказанные слова, не выраженные чувства. Кровь у нее во рту отчего-то отдает вишней.
- Спасибо, - шепчут ее губы, когда я отстраняюсь. Она дарит мне счастливую улыбку и вновь закрывает глаза. Последний отрывистый выдох, - и я понимаю, что больше она их не откроет.
Прячу ее холодеющие пальцы в своей ладони.
Она умерла, Хьюга. Смирись. Будь сильным.
Опускаюсь рядом на обгоревшую траву, смотрю на небо, величественно раскинувшееся над нами. На нем собираются тучи, скоро хлынет дождь. Воздух немного влажный. Пахнет гарью и кровью.