Кривцова Галина Борисовна : другие произведения.

Saqugen

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ о возвращение на родину, к свом истокам.

   ?Возвращение к истокам, как освобождение от рабства

0x08 graphic

  

0x01 graphic

  
  
  
  

SAKUGEN

К.. Г. Б.

   ????????????? ????????????????????????????????? ? Посвящается всем тем, кто по своей наивности, или же, по принуждению, попал в рабство и лишившись свободы, своего дома и своей семьи, нашел в себе силы возвратиться обратно, к своим истокам, на свою Родину.
  
  
   Жила себе, была, маленькая бедная Собачка. У нее не было дома, где она могла согреться, у нее не было еды, когда она хотела есть. Ее некому было защитить, когда ее обижали. У нее никого и, ничего не было. О такой, Вы бы сказали: вот, бедняжка!!! Но, у нее была свобода, о которой мечтали тысячи домашних животных, ожидавших своего часа прогулки под порогом закрытых дверей. Глубокая осень была уже на носу, и морозы ожидали не за горами. Холодный моросящий дождь пронизывал насквозь. Ее норку, где она ютилась, заняла собака побольше, и побойчее. Она вцепилась в холку маленькой собачке, и мотнула из стороны в сторону несколько раз. От этого, у обиженной, чуть не разорвалось сердце: так громко визжала она! Но, делать нечего, пришлось убегать. Но куда? Столько кругом, рыщет, свободных собак, разной масти и калибра! Но, характеры у них, у всех, очень дрянные.
   Долго слонялась собачка, по пустынным улицам, теряя надежду на удачу. И вот, сама не заметила, как очутилась у высоченного глухого забора. Что там, за этой вышиной? Принюхалась меж щелей в досках. Ага, слабый запашок, но есть! И, чего бы - курятинки! Да, несет потрашками. Хотя, это могла быть и индюшка? Как бы, умудриться и проверить? Побежала вдоль забора и наткнулась на свежевырытую ямку - подкоп. Хоть, подкопчик и не велик, а ей, собачке, столь малой - в самый раз. Пролезла - огляделась. Дом большой, каменный. Сад вокруг, дорожки мощеные. Красиво! А вон, в окне, котейка огромный, кубышкой сидит, щурится. Вот ему бы, она, сейчас, поднаваляла. С детства с котами нелады. Но, прежде всего, нужно было отыскать источник такого сладкого запаха. Принюхалась и пошла за своим носом. Как вдруг, такой громкий, как гром - ГАВ! Остолбенела маленькая собачка. Гав, - снова гавкнул кто-то за спиною. Повернулась, и описалась со страху. Огромный пес, с метр высотой, стоял перед нею, в нескольких метрах. Когда заметила, что он привязан, перевела дух: и не таких, видела она!
  
   0x08 graphic
 Хасан
  
   - Ты что, это, пугальщик хренов! Тебе все равно не достать меня. Зачем так изводиться? Может, просто, ты не любишь гостей? Так я, сейчас, уйду, посмотрю только, чем это здесь так пахнет: курятинкой, или же индюшкой?
   - Ни тем, ни другим, - ответил пес, - это любимый фазан моего хозяина, там, в кустах. На него напала ласка, а я ничего не смог сделать. Как видишь, цепь мешает мне.
   - Тогда зачем ты здесь, если с тебя нет толка?
   - Но, не для того, что бы кого-то съесть, а для устрашения. Это моя работа - предупреждать об опасности. За нее мне платят.
   - Значит, ты продаешь себя? Как низко!
   - Почему продаю? Я зарабатываю. У меня есть кров и еда. Обо мне заботятся, лечат, если я заболею, купают, отпускают побегать по двору.
   - Да, сразу видно: ты никогда не был свободен! Ты ничего не знаешь о самом главном в жизни - о свободе!
   - Нет, не знаю, - с огорчением признался азиат.
   - Ладно, не рви душу. Может, для тебя это и хорошо? А я свободная собачка, живу, как хочу, и где хочу! Вот, и сейчас, снова побегу куда-нибудь, только посмотрю на твоего фазана. Никогда не видела, и не пробовала.
   А вот и окровавленная птица, с отгрызенной головой. Красивая была, на вкус, должно быть, и осталась вкусной?
   - Подожди, - окликнул ее азиат, - не смей, это есть!
   - Это еще почему? Я так голодна, что не способна проявлять излишние чувства. Эта еда насытит меня на несколько дней, а для твоего хозяина эта птица потеряна навсегда.
   - И его доверие ко мне, тоже потеряется навсегда.
   Сказав так, пес виновато опустил голову и медленно полез в будку, гремя цепью.
   Запах фазана манил и совращал на нехороший поступок, который, хоть и оправдывал себя, но был неуместен.
   - Хорошо! - согласилась собачка, - я не стану этого есть, но, уже к утру, твой хозяин найдет здесь и мой труп, тоже! Я умру с голоду. И тебе не будет жаль меня...
   - Зачем ты так? Я поделюсь с тобою своим обедом, и ты не умрешь. Нужно только, совсем немного подождать.
   - Согласна подождать, а долго?
   - Нет, а пока иди сюда. Здесь, в будке, ты можешь согреться.
   В это самое время, двери дома отворились, и на пороге появилась хозяйка, неся что-то в руках.
   - Спрячься пока, - предупредил пес Собачку, вылезая из будки.
   Еда, и в правду, была экзотически вкусна! За ее ушами попискивало от наслаждения.
   - Ты действительно голодна!- искренне удивился азиат, - неужели свобода, о которой ты говорила, так дорого стоит?
   - Не знаю. Но, сколько бы она не стоила, твоя еда стоит несколько моих свобод, - причавкивая ответила собачка.
   Ну, вот, кажется, она по настоящему наелась. Даже срыгнула лишку. Живот распух, как набитый курдюк. Полежать в дреме - самое время.
   Видя, как развезло гостью, азиат предложил ей забраться в будку и вздремнуть. Собачка мигом, приняла предложение. Очутившись в будке, на мягкой, пахнущей летом соломе, погрузилась в глубокий, сладостный сон.
   Прошло несколько часов, пока Собачка проснулась. Позевывая, нежась в тепле, не находила в себе сил покинуть столь хорошее место. И ей, во
   чтобы то ни стало, захотелось остаться. Она то, знала, чего стоит ее свобода. Но, об этом знали не все!
   - А что входит в твои обязанности, за которые тебе так платят? - переспросила Собачка, проявляя более глубокий интерес.
   - Главное - предупредить своим поведением, что происходит, что-то не то. Например - появление чужого во дворе. Иногда, балованные дети залезают в сад, или пришел почтальон. На мой лай выходит хозяин и улаживает обстановку. А еще, я иногда играю с ребенком хозяина. Но, мне это не очень нравится.
   " Подумать только - его кормят таким обедом, почти задарма! Все это, могла бы, делать и я, и уж, тем более - играть с ребенком. Как жаль, что такое хорошее местечко уже занято. А кому, как не этому громиле, хоть немного, пожить, как живу я. Может, мне удасца поменяться с ним местами? И как бы соблазнить его той самой свободой"? - подумала она.
   - Вот видишь, ты делаешь то, что тебе не совсем нравится. А если, ты бы был свободным, то делал все, что хотел: бегал бы, куда хотел и сколько; и гадил бы, где попало; и безобразничал сколько угодно. А так - ты раб своего хозяина.
   Призадумался азиат, поднахмурив бровки.
   - Да, мне неизвестно, что творится за этим забором. Я попал сюда еще щенком и вот, уже три года, я здесь.
   - Но, обиднее всего, что можешь так и умереть, не познав вкуса жизни, - продолжала собачка.
   - Да, - вздохнул пес.
   Осеннее солнышко решило порадовать последним теплом, выглянув из-за туч. Послышался шум и громкие голоса. Это хозяйские дети вышли на улицу развеять осеннюю тоску. У одного из них, что по меньше другого, в руках мяч. Он несется к собачьей будке, подбрасывая его.
   " Хасан, выходи гулять! Сегодня ты опять на воротах"!
   - Ну, вот, что я и говорил. Сейчас будут стучать мячом о мою будку.
   Однако, выходить из будки пес, явно, не собирался.
   " Вот он, мой шанс проявить себя!" - смекнула маленькая Собачка, и, звонко тявкнув, выскочила из будки. Она понеслась за мячом, хватая его зубами, кувыркаясь и подпрыгивая в воздух. Гав, гав - разносилось по округе.
   Хозяйский ребенок, поначалу опешив, позвал криком свою маму.
   - Мама, мама, тут какая то страшная собака!
   На крики детей выскочила хозяйка. В руках у нее веник, на длинной ручке, которым она размахивала перед собою.
   - Кыш, кыш, - кричала она.
   Собачка, и не сразу заметила, как ее встречают. Она, с еще более радостным визжаньем носилась по округе, стараясь уцепить выскальзывающий мяч.
   - Мама, не трогай ее, она такая смешная! - закричали дети.
   Однако Собачке, все же, досталось метлою. Перепугавшись, она выскочила в открытую калитку, которая тут же, закрылась. Оставшись снова, на улице, Собачка взгрустнула.
   "Ну вот, все зря. Хотя, дети были на моей стороне. Нужно попытаться еще разок". Она так и сделала. Главное - уговорить большого пса покинуть свое насиженное место. Дождавшись темноты, когда все отправились по кроватям и сладко заснули, Собачка предстала перед будкой.
   - Это ты?! Как я рад, что ты вернулась! - признался азиат.
   - А ты думал, что я смогу бросить в беде своего друга? Я хочу показать тебе свободу. Ты хочешь посмотреть на нее?
   - Да, конечно хочу. Но как это сделать?
   - Очень просто: я помогу тебе бежать. С тебя нужно снять ошейник. Я мастер своего дела. Давай, подставляй свою шею.
   Маленькая Собачка, такая умелица, просто чудо! Своими мелкими, но острыми зубками, она расстегнула застежку и оковы пали под лапы. Отряхнувшись, он лизнул ее в мордочку.
   - Как хорошо, когда у тебя есть друг.
   -Да, - ответила собачонка, - а теперь за дело. Нужно успеть сделать подкоп.
   " Как хорошо все сложилось, - думала она, усердно работая лапками, - хоть бы, этот дурень, ничего не заподозрил"!
   Яма была вырыта. Выскочив наружу, коротышка попрощалась с азиатом.
   - Ну вот, дело сделано, теперь беги. Свобода ждет тебя!
   - А ты? Разве ты не пойдешь со мною?
   - Я?! Как я могу оставить пустое место? А кто будет вместо тебя охранять этот дом? Или тебе не дороги те, кто кормил и поил тебя, кто доверял тебе свою безопасность? Но, ты не бойся. Я не подведу тебя, будь спокоен.
   - Ну, если так? Ты жертвуешь своею свободой ради меня?
   - Да, я столько лет была свободной, что могу и посидеть за тебя, здесь, на этой привязи. Ничего!
   - Хорошо! Я, только посмотрю на жизнь, и сразу же вернусь. - пообещал пес, и порысил вдоль забора.
  
   Много чего, ранее не известного, встретилось на его пути. Лишь, кончился забор, и все стало новым, незнакомым. Такие запахи, что голова поплыла! Вот дерево, в метр в обхвате, а нюхать его можно бесконечно! А вот еще одно, такое же пахучее. Так бегал он, принюхиваясь к каждому столбу и дереву до утра. Следов здесь - не перенюхать и за день. А это кто, за собою телегу тянет? Тоже - на четырех ногах будет. Но, очень большой!
   - Ты кто такой, друг? - подбежав поближе, спросил пес.
   - Я конь, тяжеловозной породы, Но, явно не друг тебе.
   - Почему?
   - Потому, что я волоку за собою телегу, а ты бездельничаешь.
   - Я бездельничаю?! Только как день: сбежал из дома, на свободу посмотреть. На мне, так же, дети хозяйские катались.
   - А ты бы им наподдавал, как следует. Со мною - не шалят.
   В это время, бегущую рядом с повозкой собаку заметил проводник, сидящий на возу.
   - А ну-ка, пшел вон! Ишь ты, развелось волкодавов, по улицам уже носятся!
   Мотнул он бичом, да как хлопнет! Отскочил в сторону азиат. Хотел возмутиться, но передумал: не для того он на свободу вышел, что бы время за зря тратить. Побежал дальше, стараясь, все как следует разглядеть. Так и пробегал весь день. Устал. И есть, очень захотелось. Запахов съестных много, да только все они из домов разносятся. Он, как сторожевик знал: в чужой двор соваться опасно. Решил, что потерпит довечера, а потом, и домой вернуться можно. Так, неожиданно для себя, оказался он на затворках закусочной. Запахи приятные, так нос и щекочут. Но, как оказалось, тут уже, обедали некоторые личности, звучно работая челюстями. Это два брата, породы неопознанной. Один - рыжий, с белыми пятнами, другой - черный с белыми. Из-за своей занятости, и не заметили, как к ним приблизился волкодав.
   - Привет друзья! Могли бы вы поделиться со мною своим ужином?
   От услышанного, у братьев сперло в горле. Они замерли от неожиданности.
   Не так и часто, к ним в гости забегают волкодавы! Видя, что его испугались, поспешил оправдаться.
   - Вы зря боитесь меня. Я никому не принесу вреда, мне просто нужно поесть.
   Или перекусить, так как ем я всегда у себя дома.
   - Так ты домашний? А чего к нам пожаловал? - переведя дух, спросил рыжий.
   - Просто гуляю - насыщаюсь свободой!
   - А!- вздохнул черный, - стало быть - сбежал!
   Повернувшись к брату, черный шепнул ему на ухо:
   - Чудной какой-то, под дурачка косит.
   - А может, он и есть дурачок? Давай, отправим его к лайкойдам, на их свадебное застолье! И посмотрим, сколько у него ума. Хи, хи....
   - Слышь, ты, друг! Там, через два квартала, праздник у наших друзей. Ты бы шел туда, а они тебя досыта накормят. У них еда - не чета нашей.
   - Да, эти ребята очень гостеприимные, очень! И бежать не далеко: вдоль забора до конца: через улицу на право. И не заметишь, как лапы сами донесут тебя!
   "Хорошие ребята! Сразу видно - свободные!" - подумал о них азиат, несясь на встречу своей новой жизни.
   0x01 graphic
 БЕДНЯЖКА
   На следующее утро, маленькая Собачка, хорошо выспавшись, вылезла из будки. Похлебав водицы, сладко потянулась. Вдруг, калитка отворилась, и появился незнакомец, уверенно направляясь к дому. " Кто это может быть? А, неважно! Главное - проявить бдительность" - подумала она, и с лаем бросилась в атаку. Человек отчаянно отбивался от нее, но Собачка знала свое дело. Выбежала хозяйка, и всплеснула руками:
   - Что за чудо? Откуда эта животина, взялась на мою голову? Только вчера выгнала ее, а она опять здесь! Простите нас, ради Бога!
   - Да что вы, не беспокойтесь. Я принес вашей маме пенсию. А где ваш здоровяк? Что-то не видно его!
   Тем временем, Собачка спряталась в будке.
   - Хасан, Хасан, - позвала хозяйка.
   Только, на ее зов, выскочил не здоровяк, а маленькая собачонка, завиляв хвостиком, прижимаясь к земле.
   - Да, нет Хасана. Только ошейник и остался...
   - Не переживайте так. Придет ваш Хасан. Проголодается, и придет. А чем, вам не нравится эта собачонка? Ишь, какая шустрая!
   Хозяйка , растерянно вздохнув, провела почтальона в дом.
   Вот так, и осталась она на довольствии хозяйских харчей!
   "Ням, ням - чавкала маленькая Собачка, - как же это вкусно! Никогда не пойму, как это Хасан, мог что-то оставлять в тарелке?
   Свобода - всегда вторично. Первично - это еда! Да! И об этом, маленькая Собака, теперь, знала наверняка.
   А азиат, не спеша, добрался до того места, где, как сказали, хорошо угощали. Нырнул он в дыру в стене, и вынырнул, в глубине заброшенного двора. Осмотрелся. И тут, в нос, ударил такой неописуемый в ощущении запах. Что это за запах? Принюхался. О! Нечто, что бьет в голову и по всему телу сразу, меняя представление о жизни! К нему на встречу медленно, принюхиваясь, двигалась не крупная собачья особь. Серая собака, напоминающая космическую Стрелку. Но, эта - явно не из космонавтов будет, хотя, тоже - хороша! Шла, и запах этот сладостный, приближался вместе с нею.
   - Привет, зайчик! Кто ты, откуда здесь?
   - Я? Сам не знаю, кто я теперь? А ты кто? Такая вкусная!
   - Я? А угадай! Давай, поиграем?
   - Во что поиграем?
   -А, во что захотим, в то и поиграем! Хочешь, в догонялочку?
   Она подошла так близко, и лизнула его в огромную морду.
   - Соглашайся, а то я прогоню тебя.
   Она повернулась к нему хвостиком, отведя его в сторону. Вот он, источник этого запаха! В один миг, Азиат потерял контроль над собою.
   - Ишь ты, зайка - попрыгайка какая! - взвизгнула она, отпрыгнув в сторону. Много таких, здесь, как ты, а кто играть будет?
   Но, азиата, было, уже не остановить. Какая игра, когда все его тело и разум поддались природному позыву. В один прыжок он догнал ее и подмял под себя. Однако, сучонка эта, была из разряда шибко прытких, и выскользнула из под него, как рыбешка скользкая из нерадивых рук. И тут, только, увидел азиат, что стоит он в окружении скалящихся особей, разномерного калибра. Среди них огромные лайкойды - помеси местных охотничьих. Вышли они в перед, загривки нахохлили, клыки оголили. И сучонка, между ними ластится, змеей увивается. Жалуется, что играть, пришелец этот, с ней не захотел.
   Растерялся азиат. Столько сородичей, он и не видел никогда.
   - Ты зачем пришел сюда? Кто звал тебя? Думаешь, что можешь справиться с нами?
   - Я пришел, что бы поесть....Братья сказали, что угощают здесь? - как бы, придя в себя, оправдался азиат.
   Собаки переглянулись.
   - А чего, тогда, к девке нашей пристаешь? Знаем мы, как тебя попотчевать!
   И, налетели они разом, все на одного. Такая потасовка началась, что все местные шавки сбежались, лай подняли, на всю округу. Услышали их и люди. Приехали с ружьями, и давай палить! Кто живой - разбежались. Кто убит был - остался. И азиат, остался, лежать, весь в крови. Разодрали его эти сволочи лайкойдные. Один из людей, подойдя к азиату, пнул его ногой.
   - Смотри-ка, азиат. Огромный! Холеный. Заберем его, может, оклемается?
   - Отвезем на ферму. Там таких любят. И, на лапу еще дадут!
   0x08 graphic
  
  
  
   Приют бойцовых собак
  
   Пришел в себя азиат, голову чуть приподнял. Боль во всем теле, не шелохнуться. Огляделся - никак в клетке? Вокруг шум, гам. Попытался подняться - никаких шансов.
   - Да! Похоже, нам, не скоро, удасца покинуть эти благодатные места! Ни мне, ни моему теперешнему соседу. Это я о вас, сэр! Вижу, дела не так уж и безнадежны.
   Услышав такое обращение, азиат навел резкость затуманенных глаз.
   - Ты обращаешься ко мне, друг? Прости, я не могу встать, и поприветствовать тебя. Кто ты?
   - Друг.... - иронично прозвучало в ответ, - ты назвал меня своим другом? Хотя - мы тут все друзья по несчастью.
   - По несчастью?
   - Нет, по счастью! Позволить так изуродовать себя! И кто же, это, мог покуситься на потомка древних алабаев?
   - Простите, но, я не был знаком с ними, и не могу назвать их по именам.
   Такой ответ вызвал явное удивление. Но, с другой стороны вольера азиата, раздался еще один голос:
   - Это - местная банда лайкойдов, гуляющая свою свадьбу, так позаботилась о нем.
   - Понятно! - зевая, заключил первый, - стало быть, явились незваным гостем на пиршество гиен! Эти сволочи - хуже стаи волков. И их, так называемые жены, сверх скверные потаскухи, готовые подставить свои зады тем, кто посмешнее.
   - Что-то, не особенно вас понял, сэр, - отозвался второй голос, - на счет смешного?
   - Нечего понимать, достаточно пронаблюдать: пока выясняют свои силы достойные особи, как некий, замызганный кобелишка, до поры державшийся в стороне, делает свое дело с поразительной ловкостью!
   - О! О тех событиях лучше не вспоминать, - вздохнул азиат, - но запах! Такого запаха я не ощущал никогда!
   - Да, все правильно, но, нужно быть осторожнее. Откуда будете, если не секрет?
   -Я? Беглец за свободой. Сбежал из дома. А вы? У вас есть своя будка?
   - Моя будка? Моя будка - весь мир! А крыша - голубое небо. Хотя, она протекает иногда! Ха! Ха! Но, я, привыкший. Смотри, какая на мне бурка!
   Азиат, изо всех сил, поднапрягшись, приподнял голову. В нескольких метрах от него стоял кто-то очень большой..
   - Так ты - медведь?
   -Нет, я - Кавказ. Вернее - осетин. И, более того, в отличие от многих, здесь присутствующих, помню свою Родину. А ты, стало быть, азиат? Так и будем называть тебя.
   - А я, ничего не помню, - с сожалением признался Азиат, опуская голову, - я так хотел увидеть свободу, что решил покинуть свой сытный и спокойный дом, свою теплую, уютную будку, набитую пушистым сеном. Маленькая Собачка соблазнила меня. Она так заманчиво говорила о свободе, как о нечто таком большом и вкусном!
   - Ха, - хмыкнул Кавказ, - свобода - это то, что не увидеть глазами и, даже не лизнуть языком. Свобода - это твоя собственная жизнь, приносящая тебе самому и всем тем, кто окружает тебя, большую пользу! Мой отец гонял стада овец по горным склонам, защищая их от волков и прочих, готовых за дарма поживиться. Он был безжалостен и отважен. У него была трудная жизнь, но, он был по-настоящему свободен. Никакая сила не могла заставить его отказаться оттого, что он делал, и, ради чего жил.
   - Твой отец сражался с волками? - оживился Азиат.
   - Да, и не раз! Но, погиб он, не от волчьих клыков, а от человеческой пули. Ваххабиты, решившие овладеть отарой, убили пастуха. Но, они не учли, что там еще, был мой старший брат и мой отец, которые сражались до последней капли крови. Лишь девятая пуля, пронзив сердце, поставила точку. Мой отец погиб, унеся с собою и жизни тех бесславных ублюдков. Добрые люди, в память о нем, воздвигнули памятник.
   - Значит, ты сын своего героически погибшего отца! А я - сын братоубийцы, Мои родители были бойцовыми собаками, - грустно произнес тот, из третьей клетки.
   - А ты кто? - спросил Азиат.
   - Я? Стаффордширский терьер. Здесь полно моих братьев и сестер. Я, даже не знаю, кто из них жив, а кто уже нет? Такова доля бойца.
   - Дело в том, что мы все здесь, бойцовые собаки. Или - должны стать ими. И, зависит это не от нас, - добавил Кавказ.
   - Этого не должно быть, - возразил Азиат, - я не могу убивать!
   - Ты что, религиозен? - с опаской спросил Стаффордшир.
   - Судя по всему - да, - заключил Кавказ, - его религия - мир. Однако, тут никто не спрашивает, можешь ты убивать, или нет? Тебя заставят это сделать, иначе - убьют тебя. Здесь - центр по подготовке бойцовых собак - убийц, а не зоо кружок для посещения сердобольных мамаш с грудничками.
   После такой новости, Азиат впал в глубокую депрессию. Он отказался от еды, и так провел несколько дней. Казалось, он умирал. Наблюдавший за всем этим Кавказ, наконец-то, не выдержал:
   - Хочешь, я расскажу тебе о твоих предках?
   На это Азиат ничего не ответил, даже не приоткрыв глаз. Но, Кавказ продолжил:
   0x08 graphic
  
  
  
  
  
   кавказец
   " Однажды, наша отара овец спустилась в долину на зимовье. Я был еще щенком - подростком, но, хорошо помню, как к нам пришел один незнакомый чабан со своею собакой. Люди оградили нас, что бы мы не выясняли отношения. Отца закрыли в овчарню, а того - посадили на цепь. Моя мать и старший брат остались охранять отару. Мы - щенки, с ними. Наш чабан, с тем пришельцем, крепко выпили, и сытно закусили. Сон приморил их. Под утро пришли волки. Много волков. Почуяв их, мы, щенки, бросились в рассыпную, спасая свои шкурки. Мать и старший брат приняли неравный бой. Один из щенков попав в пасть волка, издал отчаянный вопль. Мой отец, почуяв такую беду, метался взаперти, стараясь выбраться, но стены сарая и засов были крепки. Тогда он принялся копать пол, грызя его зубами. Но, тот пес, которого посадили на цепь, сумел вырваться. Волоча за собою остаток цепи, он ринулся в бой. Это было величайшее сражение! Казалось, вместо клыков у него были шпаги, которыми он вспарывал волчьи глотки. Тела волков, как скошенная трава, падали замертво, один за другим. Все это время, мой отец отчаянно высвобождал себя. Но, когда он выбрался, все было уже кончено. Несколько убитых волков навечно застыли в своих оскалах, выжившие - успели скрыться. Мы, щенки, бежали за ними и угрожающе ругались им в след. А когда вернулись, увидели то, что запомнилось на всю жизнь. Наш отец, тяжело дыша от усталости, и тот пес, весь окровавленный, но стойко державшийся на лапах смотрели друг другу в глаза.
   - Я не смог защитить своих детей, и дело, порученное мне... Я бесчестен.
   - Нет, - ответил незнакомец, - это не так. Твоя разрывающаяся душа, твоя ярость и вынужденное бессилие придали мне силы в этом бою.
   Когда прибежали люди, они замерли от увиденного. Мы все: и взрослые, и щенки, мирно дремали среди волчьих трупов. Но, самое главное, о чем я хотел рассказать тебе - тот пес был с тобою одной крови! Ты и он - как две капли воды! Правда, он не был таким холеным. Его шкура, шевелилась от паразитов, и серая от грязи, решеченная шрамами и ссадинами. Его звали Хасан".
   Произнесенное имя ранило Азиата в самое сердце.
   - Как жаль, что я не был знаком с ним, - опечалился он.
   - Зато, ты знаком со мною! Я - тоже, успел убить волка.
   - Тебе угрожала опасность?
   - Она угрожает и тебе! Посмотри туда: там, в дальнем углу, сидит чья-то смерть. Вон, тот - Большой Белый Буль. Рано, или поздно, но тебе придется сразиться с ним. Кто победит, тот и будет жить.
   - А разве я смогу победить его?
   - Если у тебя появится цель, то - да. Сейчас, у тебя, ее нет. Поэтому ты слаб и угнетен.
   - А у тебя есть цель?
   - Да! Вырваться отсюда и вернуться домой, в горы Северной Осетии. Только там, я могу быть свободным.
   - Это так далеко!
   - Расстояние не имеют значения. Значения имеют только желания.
  
   Уже к концу следующего дня Азиат смог поднять себя. Он встал, стараясь выше приподнять голову, и осмотрелся. Кавказ стоял в нескольких шагах от него - их разделяла решетка клетки, выстроенная в два ряда.
   - Рад за тебя, - сказал он, - теперь я вижу, насколько ты великолепен!
   - А ты - совсем, даже, не медведь. Ты - лев! У тебя царственная шкура. И твой рост, впечатляет даже меня.
   - Да, я - собачий царь! - слегка улыбнувшись, кивнул Кавказ.
   - А я, должен стать гладиатором.
   - Ты решился? Ты будешь сражаться!
   - Да. И ты научишь меня?
   - Все, что я могу сам, за исключением силы воли, я передам тебе. Воля - это частная собственность каждого.
   - Согласен!
   - Только, хочу предостеречь тебя: помни, всегда и везде, за тобою кто-то, но наблюдает. Нужно скрывать свои чувства и намерения. Для всех - мы обычные большие собаки, время от времени выясняющие отношения.
   - И я, могу гавкать на тебя?
   - Можешь, только в пол голоса, - усмехнулся Кавказ, - что бы не переиграть.
   Собаки разошлись по углам, и мирно задремали. Лишь Стаффордшир нервно носился по вольеру, разнося слухи о выздоровлении азиатской овчарки:
   " Эй, вы, слышите меня?! Большой белый азиат поправился, и всем вам, скоро, придется сразиться с ним"! Но, никто его не слушал, так как каждый был занят своим делом. Да, и что можно разобрать в таком гаме!? Истошный лай многочисленных желающих поболтать, разносился набатом по всей округе.
  
   Утром, следующего дня к решеткам вольера подошли несколько человек. Кавказ глухо зарычал, а Азиат, даже, не приподнялся с места, в знак протеста насилию.
   "Не стану портить, и без того, плохого настроения" - решил он. Люди, о
   чем-то, поговорив, разошлись.
   - Они говорили о тебе.
   - Я понял, что обо мне. Что им нужно? Совершенно не желаю подчиняться им.
   - Они хотят выставить тебя на пробный бой с Абвером. Это немецкая овчарка, довольно агрессивная. Любит нагнать страху. Но, судя по его природе - он не смертелен для тебя. Ты - воин, а он - самозванец на этой войне, заигравшийся выскочка. Мне бы, встретиться с ним, и показать его место в жизни.
   - Я слышал, что немцы очень умны и расчетливы, - возразил Азиат.
   - Так и есть! Он умен и расчетлив, но - не боец. У него есть одно НО!
   - Что за НО!
   - Он не переносит боли. Если его прихватить за лапу, и перекусить ее - бой будет закончен.
   - Так все просто?
   - Нет. Схватить его за лапу не просто, но, нужно успеть, это сделать, пока он не придавил тебе горло.
   - О чем вы там шепчетесь? - донеслось из соседнего вольера стаффорда.
   - Так. Беседуем о жизни в горах, - парировал Кавказ.
   - Да. А я, между прочим, имел бой с Абвером.
   Этот ответ удивил обоих.
   - Немецкий переросток, большой силы. Мы, с ним, пластались с пол часа.
   - Ну и дураки, - возмутился Кавказ, - делов, минут на пять, если еще, приспичит почесаться. Не слушай его, Азиат, ты справишься!
   - А у меня, завтра, ответственный бой, - продолжил Стаффордшир, - либо меня, либо я. Но, если я выиграю, то остатки жизни проведу у берега лазурного моря. Меня купят богатые люди.
   - Наивный, - махнул своим пушистым хвостом Кавказ, - но, все равно - удачи!
   0x01 graphic
нещадящий
   Утром, люди вывели его из вольера и увезли навсегда. Этим же вечером,
   на его место принесли другую собаку, перебинтованную окровавленными бинтами. Его недвижимое тело положили на опил, оставив на усмотрение судьбы. Обычно, смертельно раненых, усыпляли сразу после боя, но этот, был особенным - непревзойденный боец, не знающий пощады. Он был непобедим, и, казалось, что неуязвимым, но его время, видно, подошло к концу.
   -Глядя на него, трудно поверить, что это тот самый, смертоносный убийца, - заключил Азиат, стараясь, повнимательнее, рассмотреть его.
   - Он не убийца. Он мастер своего дела!- поправил Кавказ. - Не мешай ему, пусть поспит.
   - Я не сплю, - еле слышно простонал перебинтованный бинтами.
   - Собаки разнесли, что твой соперник пал. Как тебе удалось справиться с ним, будучи уже без сил?
   - Моя мертвая хватка. Люди сломали мне зубы, вытаскивая жертву.
   По хребту Азиата пробежал холодок. Даже, кинуло в мелкую дрожь от страха.
   - Не думай об этом, иначе эти мысли, как черви, прогрызут тебе мозги, - успокоил его Кавказ.
   Но, Азиат нервно заходил по клетке.
   - Не понимаю, зачем мы здесь? Почему, мы должны кого-то убивать? Неужели люди, не могут найти себе другие развлечения, более достойные?
   Забинтованный бинтами, подернул боками, стараясь изобразить смех, но закашлялся, отрыгнув кровавую массу.
   - Тебе плохо, друг, держись!? Может, ты еще поправишься?
   На это, весь в бинтах, собрав в себе силы, попытался приподнять голову. На какое-то время, ему это удалось. Кавказ с Азиатом застыли во взгляде. Вместо глаза зияла черная дыра запекшейся крови, другой - почти заплыл: нос, словно раздвоенный надвое, зашит нитками: разорванные губы свисали бахромой - печальное зрелище.
   - Хочу посмотреть, кто это назвал меня другом? А! Средаз..., - и снова уронил голову.
   Какое-то время он лежал неподвижно, все так же, тяжело дыша. А потом, вдруг, совсем тихо произнес:
   - Вот такой же, друг, как ты, вчера, пытался отправить меня на тот свет.
   - Твоим противником был средаз? - переспросил Азиат.
   - Да. Его звали Млечный путь.
   - А тигровый стаффордшир? Ты убил его?
   - Нет. Он умер сам. Так бывает.
   - Так бывает, когда, нет духа сопротивляться, и жертва предпочитает умереть, - дополнил Кавказ.
   - Да. Он не прося пощады, и не сопротивляясь, тихо издох в моих зубах.
   - Ты - самый настоящий убийца, а не боец! - решительно возразил Азиат.
   Перебинтованный, снова попытался привстать, приподнявшись на передние лапы.
   - Мое имя - Нещадящий. Я не проиграл ни одного боя. Десятки первоклассных гладиаторов, в боях со мною, простились со своими телами. Многие тысячи людей, рукоплескали мне. Они завидовали обладающим мною, которые набивали свои карманы баблом. Теперь, они расстроены моим положением. Но, некоторые, надеются на мое выздоровление, что бы еще, что-то поиметь от меня. Но, к завтрашнему вечеру, меня уже не станет.
   Млечный путь расколол мне ребро, которое врезалось в легкое. Но, дело не в том. Там, в дальнем вольере мой сын. Несколько недель назад, я встретился с ним на ринге, и чуть не убил его. Это - Большой Белый Буль, или, как его называют собаки - Бобебу. Мне не выйти отсюда. А вам, суждено будет встретиться с ним.
   - Что ты хочешь от нас? - спросил Кавказ.
   - Передайте ему, что я ничего не знал, что он - моя кровь. И еще, передайте, что я горжусь им - он первоклассный боец. Так и передайте.
   Пес снова лег, откашляв сгустки красной пены.
   Ночь прошла тихо. На утро, двое мужиков подошли к вольеру Кавказа. В руках у них длинная палка, с петлею. Они надели ее на шею собаки и вывели из вольера.
   - Куда они повели его? Сегодня нет боев, - подумал Азиат.
   К обеду, его привели обратно.
   - Куда тебя водили? Думал, что не увижусь с тобою?
   - О! - ответил Кавказ, - сам не думал, куда занесет меня? Я был на собственной свадьбе!
   - Да ну!
   - Да! А невеста, просто - ходячая помойка! От нее несет, ее собственным дерьмом и вонючей гнилью. Я, и не понял сразу, что от меня хотят?
   - Должно быть, люди держат ее в тесном затхлом месте, совершенно не заботясь о ней, - заключил Азиат.
   - Так и есть. У меня, тоже, была такая невеста, - хрипло произнес забинтованный, с некоторой иронией. - Она бегала вокруг меня целый час, думая, что ее вывели погулять!
   - А потом? - спросил Азиат.
   - Потом, я делал свое дело, держа нос против ветра! Чтобы меня, не стошнило. Ха ха... Не думал, что это может быть смешным.
   Даже, умирающий буль, несколько развеселился, не говоря о Кавказе, у которого, все же, была свадьба, а не поединок со смертью. А вот Азиату не до смеха. У него завтра бой. Поэтому, он лежал очень грустный.
   - Ты, выглядишь одиноким, - заметил Кавказ.
   - Я хотел бы быть с вами...
   - Так будь. В чем дело? Или, твое настроение может что-то изменить? Нет. Все великие события решаются задолго до их свершения. Ты получишь то, что тебе уже определено.
   - У него завтра бой? - насторожился бультерьер.
   - Да. Разминочное сражение с Абвером, - подтвердил Кавказ.
   - Абвер? Не знаю. Не имел с ним дела.
   - Немец. Но, для меня это первый бой.
   - Понятно. Запомни, чтобы победить врага, недостаточно быть его сильнее, или превосходить в весе. Нужно как следует познать тактику его боя, чем он владеет искуснее всего, в чем преуспел в прошлом? Каков у него нрав, на многое ли он способен в критической ситуации? - дал свой совет Нещадящий.
   - Но как узнать об этом, если нет информации?
   - Нужно быть наблюдательным. Если противник рвется в бой, стараясь сбить тебя с толку: не терпелив, хочет показать свое превосходство еще до боя. Что ты скажешь о таком сопернике?
   - Хочу услышать твой ответ.
   - Хорошо. Я забыл, что ты еще очень неопытен. Прежде всего - он нахватался верхушек, либо - не имел достойного соперника. У такого, всегда, есть шанс выиграть. Но, если соперник собран и спокоен, значит - он уверен в себе. Здесь - будет, над чем постараться. Трусость, даже слегка заметная, дает большое преимущество, и бой, лучше, начать активно, не давая опомниться. Если соперника не раскусить сразу, нужно действовать не спеша, но четко - броском змеи.
   - Я не чувствую своего призвания к таким поединкам. Может, поэтому и волнуюсь? Я хочу быть свободным. Стоит ли, теперь, надеяться на это?
   - Свобода у каждого своя - быть тем, кем родился, и быть там, где ты нужен более всего, - прохрипел Нещадящий.
   - А я думал, что свобода, это - полная независимость, воля, право выбора.
   Разве это не так?
   - Нет, не так, - перевязанный бинтами приподнялся, пытаясь повернуть голову в их сторону, - рожденная болонкой должна спать на подушках, а не носиться по подворотням. Иначе - она станет простой дворнягой маленького роста. А если, потомка алабаев положить на бархатные подушки? Кем станет он?
   - Да, - вмешался Кавказ, - я видел одного дога, который оказался на улице в сорокаградусный мороз. Все, что ему было нужно - тепло и еда. И он, с радостью бы, обменял свою свободу на кусок мяса и место у камина.
   - Да, - продолжал Нещадящий, - ты азиат, гордость своего народа, своей страны, которая веками выращивала гены, текущие в твоей крови. Ты, даже не просто овчарка - колли, гоняющая овец, а рыцарь. Твоя шкура, как воинские доспехи, твои клыки, как лезвия клинков. А ты, готов вернуться в свою будку, что бы пугать своим лаем ворон. За тебя, это, прекрасно сделает любая маленькая собачка. Впрочем - какая разница между вами, если вы способны выполнять одну и ту же работу?
   - А разве ты сам, не хотел бы, свободы?
   На это весь в бинтах, ответил не сразу. Он тупо понурил голову, как бы, о чем-то сожалея.
   - Я родился бойцом. Мое предназначение - короткая, но очень бурная жизнь, в которой я должен успеть научиться убивать. Это странно, но, только со стороны. Не будь боев - не было бы, и меня.
   - Я знаю булей, которые, никогда не воевали,- возразил Кавказ.
   - Вот они - никогда и не были свободны! В конце концов, они деградируют, как порода. Зачем, тогда, они родились булями, а не спаниелями или болонками?
   - Да, так. Тысячи самцом убивают друг друга в дикой природе. Почему им не воспрещается это? Может, поэтому, их виды до сих пор и живут? - как бы, сам у себя, спросил Кавказ.
   - Вот видите: среди вас всех - я единственно свободный. У меня нет другой жизни, в которую, я бы, мог перейти по собственному усмотрению.
   После этих слов, забинтованный в бинты, снова опустился, тяжело вздохнув. Было видно, что силы покидали этого усталого бойца.
  
   Ночь. Было так тихо, как никогда. Лишь дыхание умирающего пса. Азиату не спалось. Вглядываясь в ночную темень, он пытался разглядеть свое будущее. Каким виделось оно? "Вот, полетела птица. А может - это летучая мышь, за порцией крови? Свободна ли она, не знающая преград? Наверное - тоже нет? Но, ей легче, потому как никто не забирал у нее кровные навыки. А как быть ему - Азиату, рожденному под батареей на мягком матрасе? Он никогда не видел степей, и не нюхал, чем там пахнет. Он, даже, не видел овец, не говоря о волке! А суслы? Смог бы он, будучи голодным, поймать сусла? Нет". Мысли утомили голову: захотелось спать. Но! Что это? Полная тишина! Азиат приподнял голову, прислушался: так и есть - дыхание забинтованного стихло. Сквозь решетку, он увидел распластанное тело, застывшее навсегда.
   - Послушай: кажется, Нещадящий умер, - шепнул он Кавказу.
   - Да, должно быть, так. Он заслужил такую смерть - погибнуть, но не проиграть. Судьба сделала поблажку, познакомив нас с ним. Давай, проводим его, в последний путь, и выразим нашу признательность.
   -УУУ, - раздалось в тишине ночи.
   - УУУ, - подхватил Азиат, - никогда не делая этого ранее.
   -УУУ, - разнеслось по всей округе, подхваченное десятками других голосов. Великий боец пал, оставив всем тем, кто его знал, свое великое наследство - урок мастерства ведения боя. Он, более, ничего не умел, практикуясь в одном, и достигнув полного совершенства - закончил свою миссию.
   После того, как труп буля вынесли из вольера, пришли за Азиатом. На него надели петлю, и повели. Кавказ, смотря ему в след, подумал:
   " Люди, как Боги, берут на себя ответственность за чужие судьбы, тем самым, проклиная свои собственные. А может, у них не стало, у кого учиться отваге и мужеству, и они учатся этому, глядя на нас?"
   Пока его везли в темном фургоне автомобиля, Азиат вспоминал всю свою прежнюю жизнь. И, маленькую хитрую Собачку, наверняка сладко дремавшую после сытного завтрака, и окровавленное тело Нещадящего, и его несгибаемый дух, и, ничего не сказавшего на прощанье Кавказа. Он, даже не проснулся. А может, он и не спал, а все слова уже сказаны!?
   Оказавшись посреди небольшого круга, окруженного десятками людей, Азиат занервничал еще сильнее. Обстановка, совершенно не привычная. А вот, и его соперник - черноспинный немец, с ярким подпалом и пушистым хвостом. Он зверь, уже рвется в бой, как только увидел соперника. Хрипит, еле сдерживаемый своим проводником. Какой-то мальчишка, из зрителей, кричит, что есть силы его кличку. Но, Абвер не слышит его.
   Бой начался. Этот немец, сразу же, вонзился своими зубами в холку Азиата. Пытаясь его скинуть, тот мотал головою, стараясь прихватить его, но, все безуспешно. Абвер был опытен, и не давал себя взять. Он даже повалил его с ног, но, Азиат, снова, поднялся. Вот уже, на его белой шерсти показались первые пятна выступившей крови. Его шкуру не просто прокусили, рвали на шмотки. Пора бы, уже, и защищать себя! И он, изловчившись, сделал свою хватку. Но, не за лапу, как предполагалось, а за хвост! Ухватив соперника за основание хвоста, плотно, что есть силы, сомкнул свои челюсти. И, так держал, как учил его кавказец. Абвер, тот час, повалился на землю, стараясь высвободить свой хвост, но, Азиат, сколько позволяло сил, трепанул его. Струя алой крови брызнула в белоснежную морду. Публика замерла, когда увидела кусок откушенного хвоста в пасти азиата. Абвер закрутился волчком, при этом отчаянно визжа. Выплюнув хвост из пасти, Азиат, одним прыжком подмял его под себя, прижав к земле. Спавшие гены пробудились в нем. Азарт добивания так и подмывал, разорвать его на части. Но, он не стал так поступать, лишь показав свое превосходство. Люди, надев ошейник, оттащили его от поверженного соперника. Мальчик, кричавший из толпы, подбежал к овчарке, все так же, повторяя его кличку, но, его отбросили в сторону проводники, теперь уже бесхвостой овчарки.
  
   К вечеру Азиата вернули в клетку.
   - Ты сделал его! Я знал, что ты настоящий потомок алабаев.
   - Нет, я просто, не дал себя в обиду. Мне жаль, что у пса не будет хвоста.
   - Да ладно! У тебя нет его с рождения, и что? Зато, он стал, хоть чуть, похож на бойца. Ха! Вряд ли ему захочется, снова, поиграть в войнушку?
   Но, Азиат, ничего не ответив, улегся спать. Он устал от переизбытка впечатлений.
   - А знаешь, я ведь то же, не боец, по большому счету. Я солдат, как и ты, призван защищать свой народ, а не уничтожать себе подобных.
   - Высокие слова! Даже от людей не слышал таких изречений!
   - Даже от людей?! Для тебя люди идеалы? Смотри, они проходя мимо нас, думают, какие мы дураки! И им, в головы, не приходит то, что мы, тоже думаем, и имеем свои знания. Отпусти нас в город, где живут люди - и мы не умрем. Но, если человек, вдруг, окажется, где живем мы - нет уверенности в его выживании. Если зверя, с рождения, поместить с людьми, он уже не станет прежним. Если маленького ребенка поместить с животными на несколько лет - он тоже, уже не сможет быть человеком. В чем же тогда разница между нами?
  
   0x01 graphic
АБВЕР
  
   К вечеру, к пустому вольеру, снова пришли люди, ведя на поводке собаку.
   - Смотри, кто к нам, в соседи, пожаловал! Твой друг Абвер! - снадменничал Кавказ.
   Человек, приведший бесхвостого, защелкнул за ним засов. Собака, увидев своего недавнего врага, бросилась на перегораживающую решетку. Однако, не дождавшись ответной реакции, угрюмо залегла в дальний угол.
   - Должно быть, преподанный тобою урок был слабо усвоен, - обратился Кавказ к Азиату, - твой ученик чего-то недопонял. В чем суть: в плохом учителе, или - в нерадивом ученике? Думаю, и в том, и в другом. Снисхождение не всегда дает ожидаемые результаты. Ведь так? Я обращаюсь к тебе, Абвер!
   Не получив ответа, Кавказ продолжил:
   - Послушай! Я уважаю твою смелость и отвагу, но, как видно, ты занялся не своим делом. Твоя дальняя прабабка Блонди, служила, и весьма успешно, вождю нацистов. Почему ты, не продолжил ее дело?
   - Да, и не лишился бы, своего красивого хвоста, - поддакнул Азиат.
   - Ненавижу вас, - прорычал Абвер.
   - А мы, вот, любим тебя. Правда, Азиат?!
   На это бесхвостый, резко подскочив, снова кинулся на решетку. Поднялся лай по всей территории.
   - Ладно, тебе, успокойся. Ты ненавидишь не нас, а самого себя. Если бы, тебе посчастливилось прижать Азиата, ты бы, заболел надменностью и высокомерием. А так - всего лишь, лишился хвоста. Ты подобен рыбе, которая захотела поселиться на суше, и, в своих неудачах, обвинила отсутствие воды. Благодари судьбу, что у людей не хватило тупости свести тебя с Большим Белым Булем. Тот мастер откусывать не только хвосты, но и то, что болтается под ними.
   Абвер ничего не ответил, думая, тупо глядя в пол. Он не был дураком. Скорее всего - просто потерявшимся в направлении, выбрав неверный путь,
   Но, хватит ли сил, сознаться в этом самому себе? Признаться в поражении, все равно, что выиграть, а может, и более того! Что толку, теперь, кидаться в истерике на решетку? Лишний раз показать свою слабость, отчаяние и бессилие. Хотелось оправдаться, как-то обелить себя. После продолжительного молчания, Абвер начал свою оправдательную речь:
   - Я с рождения до года, не покидал клетку, в которой жили мои другие родственники, старше меня. Эта спартанская жизнь, в которой, чтобы выжить, нужна каждодневная борьба. Мне приходилось сражаться за себя каждую минуту. В моем организме, что-то пошло не так, и я стал переростком, хотя, во мне, течет чистокровная кровь знаменитых предков. Все мои деды были исключительно фонами. Мой хозяин продал меня на бои, куда взяли меня, как учебное пособие. Согласен, я мог бежать, но куда? Я не был рожден на улице, и, вскоре, был бы пойман собаколовкой. Как мне предстояло жить? Кроме, как драться, я ничего не умею.
   - Вот драться, как раз, ты и не умеешь. И, нет надобности, переубеждать себя в этом. Тебе помогло то, что ты не имел достойных соперников.
   - Согласен.- признался Абвер. - Хотя, я помню, как один мальчишка прикармливал меня крабовыми палочками. Он просил, моего хозяина продать меня ему. Но, меня продали за большую сумму. Сейчас, я бы нашел его.
   - Этот мальчишка был как цыган?
   - Да, он бедный цыган, но у него щедрое сердце, если он, тайком, кормил меня. Как-то раз, я позволил прикоснуться ему к себе.
   - Я видел твоего цыгана. А ты - нет. Вот видишь, как злоба застилала твои глаза. Этот парень был на том бою, и плакал, вместе с тобою, когда ты потерял свой хвост.
   Кавказ, поднявшись с места, суетливо заходил по вольеру.
   - Может, когда-нибудь, наши мечты исполняться? Я вернусь в горы, а ты, Азиат, познакомишься со своими древними предками. А ты, Абвер, найдешь своего мальчика, вернее, он тебя. Каждый окажется на своем месте. Чтобы не было нужды гадить под себя, и хлебать затхлую воду. Чтобы племя наше не исчерпало себя. И плевать, что будешь, не всегда сыт, и что, в твоей шкуре поселится рой кровососов.
   Остановившись, он приподнял заднюю лапу, и теплая струйка ударилась в стену. Осторожно, что бы не замочить лапы от собравшейся лужицы, он проскочил в другой угол вольера.
   - Разве бы, кто из нас сделал так, будучи на свободе?
   К ночи пошел первый снег. Зима набирала свои обороты, завывая колючим ветром. Со скрипом болтался одинокий фонарь, тускло освещая вверенную ему территорию. Все спали, и люди, и собаки. А кто не спал, думал о прошлом, или мечтал о будущем.
   Утром, прежде чем, раздали корма, охранник, незнакомец и водила, тот, кто возил собак на бои, подошли к вольеру Азиата. Незнакомец достал ручку с блокнотом и что-то написал.
   - Дашь ему усиленную порцию мяса, пусть наберется сил. Какой у него шанс против буля? - спросил он у водилы.
   - Я бы сказал - минимальный. Но зрелище, обещаю, будет впечатляющим.
   - М... Да! Ну что ж, посмотрим? А что с этим?
   Он кивнул в сторону Абвера.
   - Немцу - капут! Что еще?
   - М.. Да! Хорошо, можете его убрать.
   Люди ушли, оставив после себя неприятнейший осадок.
   Пол дня, все молчали, переваривая предстоящие новости, а к полудню, нервы Азиата стали явно сдавать. Он принялся нервно, мелкими шашками, семенить по вольеру, взад и в перед, как включенный маятник.
   - Тормознись! От тебя уже мельтешит в глазах, - буркнул Абвер.
   - У меня завтра бой с Бобебу, и все знают о моих шансах. Вернее, что у меня их нет!
   - У тебя, как раз - есть. А вот у меня - уже точно, никаких! Ты слышал, что сказали - немцу капут! Меня, в любую минуту, могут пустить в расход.
   Кавказ, до этого мирно дремавший, поднял голову.
   - Слушайте! От вашего пессимизма, как от угарного газа, уже тошнит дышать. Расскулились, как левретки. Азиат!
   - Да!
   - Ты знаешь, почему погиб Млечный Путь?
   - Нещадящий был сильнее и опытней его.
   - Не угадал. Млечный Путь был привезен из Туркменистана. Он потомственный чемпион, чья династия исчисляется с прошлого века. Его отец, его деды и прадеды, пачками укладывали таких, как Нещадящий. Только они не знали, кто был перед ними. Им было все равно. Они выходили на бой и побеждали. А Млечный Путь знал, кто такой Нещадящий. Он, так же, как и ты, не спал, а маячился, забивая себе голову страхом и сознанием проиграть. А Нещадящий спал, как убитый, точно так же, как сейчас, дрыхнет его сын Бобебу.
   - Согласен. Паника, как самоубийство.
   - Ты еще до боя убьёшь себя, и твоему противнику останется распластать твое тело.
   Так и было: если хорошо присмотреться, там, в дальнем вольере, белело неподвижное пятно. Это, свернувшись колечком, почивал Большой Белый Буль.
   - Но как успокоить себя? Мысли не дают покоя.
   - Азиат, ты же азиатская овчарка, а не политический деятель, что бы все время думать. А если мысли, все же, рвут душу, нужно медитировать.
   - Я не умею этого делать.
   - А ничего делать и не надо. Совсем ничего. Даже - нельзя думать. Как будто, нет тебя, и все.
   Азиат послушно улегся, вытянув лапы. Он закрыл глаза, и, какое-то время лежал так, почти не дыша. Однако тревожные мысли, все равно, просачивались.
   - Нет, так еще хуже. Мерещится всякая дрянь.
   - Попробуй еще раз,- настоял Кавказ. - Я сам, частенько, не могу отключиться с первой попытки.
   Абвер, пытливо вертя головой, пытался вникнуть, что там у них происходит.
   - Чем вы там занимаетесь? На сколько мне известно, любая собака должна быть всегда на чеку, а не впадать в нирвану.
   - Это так и есть, но, не для бойцовых собак, как мы. Тебе, кстати, немец, не мешало бы тоже, отключиться на часок, перед смертью.
   Абвер, толи - обидевшись, толи, вняв совету, молча улегся в уголке, припрятав нос. Азиат, пошел на вторую попытку, растянувшись на весь вольер. Глядя на них, то же самое сделал и Кавказ. Все три собаки, погрузились в активный отдых.
  
   Их сон нарушили другие собаки, поднявшие оглушительный лай. По территории питомника шли трое: охранник, водила и мальчишка, лет пятнадцати. Они шли прямиком к вольеру Абвера.
   - Узнаю, это, тот самый пацан, который кричал тебе из толпы, - шепнул Азиат Абверу.
   - Теперь, и я узнал его. Неужели он пришел навестить меня?
   Немец заволновался, припав к решетке.
   Трое подошли к вольеру, остановились.
   - Вот твоя собака. Деньги давай, и отваливай. Смотри у меня, не болтай. Если чего, собаку нашел на улице, понял?
   Мальчишка вынул из-за пазухи пакет и отдал водиле. Тот, быстро пересчитав, некоторую часть отдал охраннику.
   - А документы?
   - Какие документы? Ты чё, пацан?! Бери собаку и отваливай, а то, счас, вышвырнем тебя, и без собаки. Деньги, поди, украл? А?
   - Не ваше дело.
   - Ладно тебе, - успокоил водилу охранник, - не горячись. Он же, усё понимает. Ты понимаешь, шо документов нет? И собачки, как бы, нет! Поняв? - он потрепал пацана по шапке, уши которой торчали в разные стороны, как у Барбоса.
   - Ладно, понял.
   У ворот питомника посигналила машина.
   - Кого ще там, принесло?
   Водила поспешил к воротам, а охранник, войдя в вольер, надел на Абвера ошейник.
   - На вот, держи. А поводок есть? На чем поведешь его, смотри, утащит.
   - Только веревка. Давайте, я сам привяжу.
   Водила позвал охранника.
   - Шо там такое? Счас я, подождь - и поспешил к воротам.
   Мальчишка, быстро привязав веревку, вывел собаку.
   Азиат и Кавказ молча наблюдали за ними, завидуя Абверу, что он может уйти. Кто знал, что ждет его за воротами, но, это было уже и не важно. Маленький шансик на спасение, всегда перетянет мрачную действительность.
   Азиат, не выдержав, жалобно проскулил, обращая на себя внимание.
   - Ух ты, какая псина! Я тебя помню. Это ты ободрал хвост моему другу? А там кто, - он перевел взгляд на Кавказа. - Вот это шайба! - у мальчика перехватило дыхание. Таких собак, просто так, на улице не увидеть. Но, мальчик этот, не из шибко застенчивых. Он, хоть и в лохмотьях, а голь на выдумки хитра, пошалить завсегда рад. Смекнул он, открыть калиточки собачкам, пусть погуляют, шороху наведут. Надо же и им, бедолагам, праздник устроить! Абвера на веревку зацепил, и, мимо проходя, щеколды поздвигал, тихонечко, озираясь. Затем, почти бегом, еле сдерживая Абвера, поспешил к выходу. Собаки из вольеров провожали его своими воплями. В таком шуме, трудно что, было разобрать, но Азиат уловил последнее послание Абвера: "У вас тоже, появился свой шанс"!
  
   Абвер и парень скрылись из вида.
   - О каком шансе сказал Абвер, прощаясь? - спросил Азиат.
   - Не знаю, пока. Может быть - открытые двери? Этот парень открыл нам двери!
   Кавказ, встав на задние лапы, а передними, оперся на калитку вольера. Дверь, не сразу, но, отворилась.
   - Делай как я! Открывай двери!
   Но, вольер Азиата не открывался.
   - Моя дверь закрыта. Должно быть, щеколда сдвинулась не до конца?
   - Навались всем весом. Выбей ее! В тебе семьдесят килограмм! Разгонись, и вынеси все к чертовой бабушке!
   Сгруппировавшись, Азиат словно влетел в дверцу, которая, с грохотом распахнулась.
   - А теперь, слушай внимательно: беги за мною, не останавливаясь ни перед чем, сметая все, что ни попадется. Помни: все зависит от тебя, от твоего желания выжить!
   - Да! - ответил Азиат, - я готов!
   И они, с места карьером, помчались к выходу. Собаки в вольерах подняли страшный шум, в след убегающим. Но, эти двое, неслись, что есть мочи, надрывая сухожилия. Но, куда им бежать, если кругом высоченный забор?
   - Нам не взять такую высоту? - усомнился Азиат.
   - Если это - единственный путь к свободе, то мы должны его взять! Я знаю, где забор чуть ниже, за мной!
   К ним, на перерез, выскочил охранник, махая руками. Вот дурак! Однако, вовремя сообразив, что к чему, побежал за помощью. Но, тут объявилась другая неожиданность. Их путь преградил Большой Белый Буль. Азиат и Кавказ встали в стойки, дабы принять неизбежный бой. Буль, похожий более на подрощенного поросенка, чем на собаку, приготовился к нападению.
  
   0x01 graphic
БОБЕБУ
   - Не стынь, - шепнул Кавказ, - вдвоем, мы разорвем его, на две равные части.
   - Нет, - парировал Азиат, - хочу поговорить с ним!
   - Ты сошел с ума! Разговаривать с Бобебу - что гадить в тарелку для питья!
   Тем временем, Белый Буль решительно приближался, нервно подергивая свинячим рыльцем.
   - Ну, плебеи! Кому из вас, первому, оторвать яйца, что бы племя ваше, плебейское, вымерло на корню!?
   Львиная грива Кавказа поднялась на загривке.
   - Ну, ты, свинячье рыло! Решил завести меня? Смотри, добалуешься.
   - Успокойтесь, - Азиат встал между ними, - выслушай меня, Большой Белый Буль. Твой отец, Нещадящий, перед смертью, просил нас, передать тебе, что ты настоящий боец.
   - Мой отец? Это бред. Нещадящий хотел убить меня.
   - Он не знал, что ты его сын. Об этом, он узнал позже.
   - Ну, и что? Пусть даже так.
   - Он хотел сам сказать тебе, что гордится тобою. Но, пал от смертельной раны.
   - Да, все так, - подтвердил Кавказ, оглядываясь по сторонам. - Но, сейчас, если ты не дашь нам уйти, такой великолепный боец, как ты, канет в небытиё. Все скажут, что Бобебу погиб от зубов плебея, не упомянув о том, что плебеев было двое, а ты - один! И, твоя слава, закатиться вместе с сегодняшним солнцем.
   Буль сбавил обороты накала, перестав нервно труситься.
   - Да, так и скажут, - не усомнился он.
   - Тогда, сделай вид, что не видел нас. Пусть твой последний бой пройдет на ринге, под аплодисменты зевак, а не в закутке подворотни. Ты же - сын Нещадящего, а не караульной шавки!
   Какое-то время, буль был в замешательстве, но, все же, медленно отступил. Повернувшись, потрусил прочь, смешно перебирая лапками.
   - Вот, урод, - выпустил ему в след Кавказ. - Но, нам пора уходить!
   В этом месте, забор был ниже, но, все равно высок, для таких тяжелых собак.
   Первым разогнался Азиат, собрав в себе всё, что у него было. И, как ни странно, перепрыгнул. Оказавшись за изгородью, опешил, еще не веря в свой успех. Однако, попытки Кавказа оказались неудачными. Его вес, под сто килограмм, сделал из него неудачного атлета. Азиат слышал, как подоспели люди, что-то громко кричав.
   - Беги! - услышал он от своего друга, - спасайся! Иначе, тебя поймают.
   И, Азиат побежал. Ведомый своим носом, он уходил в глубь лесополосы, уже запорошенной первым снегом. Все звуки: крики людей, и лай охрипших собак, стихли. Как граф Монте Кристо, сбежавший из замка Иф, так и Азиат, спасшийся из западни притона, бежал, спасая свою жизнь. Но, в отличии от графа, он не собирался никому мстить. Он был на свободе, и это оправдывало всё ранее выстраданное.
   Утомившись, решил передохнуть, свернувшись клубком в овраге.
   " Как жаль, что Кавказу не удалось бежать! Его поймали, снова посадив в клетку. Он был моим настоящим другом. Нам уже никогда не встретиться, а ему - не увидеть своих гор Северной Осетии. Я и сам, не знаю, что делать мне теперь? Куда идти? Где живут мои предки? Почему я не спросил об этом раньше? Возвращаться в свою будку я не хочу. Сидеть на цепи - это так грустно, даже, если тебя сытно кормят. Как жаль, что со мною нет моего друга"!
   Азиат, не заметно, погрузился в сон. Впервые, за два месяца, он спал на свободе, при запахе свежего ветра. Где-то раздался слабый шорох. Азиат, подняв голову, насторожился. Теперь, он уже не тот простофиля, готовый каждого назвать своим другом. Теперь - он все то, что так долго дремало в нем, а теперь ожило. Он - древне кровный потомок алабаев. Теперь, он готов постоять за свою жизнь, встретившись и сразившись на смерть. Шорох приближался. Азиат втянул воздух, стараясь расшифровать несущиеся запахи. Но, ветер дул с его стороны. В темноте ночи, промелькнула тень.
   Азиат глухо, но грозно зарычал.
   - Ну вот, а я надеялся на теплый прием!
   - Кавказ! Это ты? Но как, тебе удалось бежать?
   Два пса встретились, коснувшись друг друга носами, не сдерживая виляния хвостов.
   - Тот, кому уже нечего терять, пробьет любые стены! Если стена не покоряется тебе, нужно самому покорить стену. Ха, ха! Но, когда я, ее сломал, мне не было так смешно. Эти люди, думают, что они всесильны! Они пытались накинуть на меня петлю! Мне пришлось продемонстрировать им свой оскал. В меня, даже стреляли!
   - Они могли убить тебя!
   - Да. Но, только не с мелкашки. Чтобы уложить такую тушу, как я - нужен карабин, или хороший дробовик! Давай, отдохнем немного. Что-то я устал.
   Собаки улеглись рядом друг с другом, спина к спине, как бы согреваясь.
   - У этого мальчишки доброе сердце. Он пожалел нас.
   - Не совсем так, - возразил Кавказ, - он решил, что выпустить нас будет очень весело. Особенно тем, кому предстояло нас ловить. Веселый мальчик! У этого ободранца, будущее великого комбинатора.
   - И, тем не менее - мы спасены его руками.
   - Да. В жизни всегда так. Кто-то, своим озорством спасает тебе жизнь, либо, ради забавы, убивает. У нас, в горах, был такой случай. Один джигит, очень отважный, не знал себе равных, в мастерстве боя. Он считался лучшим охотником тех мест. Под ним вороной кабардинец, а в ножнах клинок, дамасской стали! Никто не решался встать на его пути. Но, один юнец, сын пастуха, пошел в горы. И взял, отцовское ружье, пострелять. Увидев в вдалеке цель, движущуюся по хребту горы, он выстрелил, даже не целясь. И, выпущенная им, шальная пуля, сразила на повал джигита.
   - Значит - не шальная, если нашла свою цель, - возразил Азиат.
   - Не важно, какай была эта пуля. Главное в том, что всегда найдется тот, от кого зависит твоя жизнь. И, не важно, кто ты.
   Время близилось к вечеру. Немного отдохнув, друзья собрались в дорогу. Путь к свободе был открыт!
   - Значит, теперь, мы свободны?!
   - Еще нет. До свободы, нам еще очень далеко. Нужно уходить, и как можно дальше, на юг, в сторону Каспия. Там - твоя Родина. Моя - чуть далее. И мы пойдем туда, прямо сейчас.
   На следующий день, они уже были в городе. Что бы не привлекать внимания, двигались под покровом ночи. Что им темнота? Конечная точка пути, освещала им дорогу.
  
   В городах полно еды, правда, и, едоков тоже! Вот, знакомая помойка, с которой и начался для Азиата весь этот долгий путь. А вот, и два брата - черный с рыжим. Роются в отходах, чавкая челюстями.
   - Это мои знакомые - братья, чьей волею я попал к лайкойдам.
   - Послушай: наша жизнь, за последнее время, была однообразна и грустна. И, ничто в жизни не вредно так, как постоянство.
   - Не понимаю тебя.
   - Однажды эти двое позабавились над тобою. Может, пришло время позабавиться и нам? А что? И нам, и им, полезно разнообразить себя.
   Азиат был несколько смущен.
   - Может не надо?
   - Как хочешь. Но я должен размять свои кости, во благо каждому из нас.
   Не дожидаясь ответа, выскочил из темноты. Слабо светящийся фонарь предал его присутствие. Братья, мирно пасшиеся, встрепенулись. Определив сзади еще одну тень, расстроились не на шутку. Один из братьев попытался улизнуть, но Кавказ, одним прыжком, настиг и повалил его на землю. Второму путь пригородил Азиат.
   Кавказ, навалился всем своим телом, не давая, даже, пошелохнуться, Поверженный тихо застонал.
   - Что это, за гиеноподобные существа? Скажи мне, Азиат, не приходилось ли тебе видеться с ними раньше?
   - Да. Приходилось. Это обманщики и подхалимы.
   - Обманщики?! Как интересно! - восхищенно произнес Кавказ, - я думал, что это гиенообразные, а это - обманщики! Какое приятное знакомство!
   - Мне больно. Отпустите меня, - пропищал брат, - я, честно, больше не буду.
   - Хорошо, - согласился Кавказ, обращаясь к Азиату, - ну что, уважим гиеновидных? Разве что, трепанем слегонца!?
   Слегонца, не слегонца, а получилось неплохо! Трепанули, как следует!
   Те, бедные, еле ноги унесли. Хорошо, что обошлось без крови.
   Не плохо размявшись, порысили дальше, вдоль ночных улиц.
   - Может, мы зря так с ними? - посетовал Азиат. - Если бы, не они, я бы, никогда, не встретился с тобою.
   - Согласен! Но, сколько других, слабее тебя, не встретились ни с кем, из-за таких вот негодяев?
   - Они не хотели моей смерти.
   - Так думаешь? Ты очень наивен и слишком дружелюбен. Это вредит больше, чем бессилие. Ты не сможешь защитить себя, из-за неправильного представления о гуманности и снисхождения.
   - А ты - излишне надменен.
   - Да! Но, только с трусами и подлецами, с которыми: обходиться по чести, все равно, что превозносить их. С достойными соперниками я поступаю иначе.
   Так, беседуя, они проследовали вдоль узких улиц и оказались на территории заброшенного склада.
   - Я здесь уже был. Это - то самое место, где я впервые почуял этот, с ума сводящий запах. Но, теперь, его уже нет.
   - Здесь запах кормящей суки и ее рахитиков. Пойдем отсюда.
   Однако, уйти не замеченными им не удалось. На встречу, грозно рыча, выскочила ощетинившаяся собака. У нее взъерошенная дыбом спина и загривок. Она, вот-вот, вцепится в кого-нибудь.
  
   0x01 graphic
лили
   - Стой! Я не посмотрю, что вас двое, и вы, втрое, больше меня.
   - Да! - воскликнул Кавказ, - считай, что ты до смерти успела напугать нас. Смотри, мы сейчас подожмем хвосты и кинемся наутек, спасая свои жизни.
   - Тогда, вам придется убить меня.
   - Это не будет для нас трудным. И ты, знаешь об этом. Но, сперва, посмотри на того парня, который стоит за мною. Узнаешь его?
   Собака принюхавшись, кивнула.
   - Узнаю. Но, меняет ли это дело? Он проиграл титул отцовства, что я могла?
   -Значит, ты выбрала достойного отца своим детям? Или, их было несколько?
   В это время, один из ее щенков, приблизился к незваным гостям. Кавказ, брезгливо подбирая лапы, отпрянул в сторону. Мать, громко тявкнув, сделала прыжок вперед, все так же рыча. Щенок, перепугавшись, с визгом понесся обратно в темноту.
   - Меня чуть не стошнило от твоего глистявика, - огрызнулся ей Кавказ. - убирайся и ты, за ним следом, и не зли нас.
   - Подожди, - остановил ее Азиат, - хочу спросить тебя, почему, в прошлый раз, ты так поступила со мною?
   Кавказ, вздохнув, отошел в сторону.
   - Не слушай Кавказа, - начал Азиат, - у тебя хорошие дети, настолько, насколько ты сама думаешь о них. Мы, и не собирались трогать тебя. Просто, я хочу узнать, для себя, почему ты пренебрегла мною? Неужели, из-за того, что я отказался играть с тобой? Поверь, мне было совсем не до игры. Я сам не понял, что произошло? Может, моя неопытность подвела меня?
   От услышанного, собака немного успокоилась, перестав рычать.
   - Я живу по законам моих предков, как они научили меня. Я не человек, довольствоваться внешностью. Для меня важны другие качества, которые, в будущем, помогут моим детям. Не было необходимости, что бы они носили твои гены.
   - Но, почему? Во мне течет кровь древнейших аборигенов, которые по силе и выносливости, не уступают ни одной породе в мире!
   - Вот это - и оно! Мои дети - тоже, своего рода - аборигены. И в их жилах течет кровь тысячи разных собак, разных пород. Но, чтобы им выжить, необходимы, на первый взгляд, странные качества. Они, должны быть, в меру глупы, и в меру умны: в меру трусливы, и в меру отважны. У них нет конкретного предназначения, но, им придется выполнять тысячи разных дел. Им нужно научиться спасать себя, быть осторожными и изворотливыми.
   И, таким как ты, здесь нет места. Это касается и твоего бесстрашного друга.
   - Не волнуйся, - раздался голос Кавказа, - в отличие от Азиата, я знаю, где мое место.
   - Подождите, - остановил их Азиат, - я все равно ничего не понял.
   - Она права. Нам нечего здесь делать.
   - Объясните мне, почему ее дети должны быть трусами? - не успокаивался Азиат, добиваясь разъяснения.
   - Отвага порождает ярость, а трусость - осторожность. Если ее дети будут злобными и отважными, ничего не боясь - их убьют люди. Они откроют на них охоту, как на опасных для себя животных. А так, они бегают, поджавши хвосты, и рыщут, где бы, чего ухватить. И, никому, вроде бы, не мешают. Вот почему мы должны жить на своей Родине, а не здесь! Либо нас убьют, либо - мы должны превратиться в таких же шавок.
   Азиат задумался.
   - Теперь, я понимаю.
   - Рад за тебя. Давай, сваливаем. Скоро рассвет, и нам нужно подумать, где спрятаться?
   - Да, - остановила их собака, - люди из питомника, откуда вы сбежали, уже ищут вас. Они приезжали и сюда, обыскивая каждый метр. Я могу помочь вам. Недалеко есть место, где вы можете переждать день и пообедать.
   Кавказ прислушался.
   - Надеюсь, это не очередная проделка вашего брата?
   - Нет. Все честно. Вы не тронули моих щенков, хотя, бывало всякое, как вы сказали - от нашего брата. Я не могу проводить вас, потому как моим щенкам может грозить опасность. Один пес - Лари, повадился убивать молодых собак. Он уже загрыз одного моего щенка, пока я искала пищу. Говорят, он напал на ребенка своего хозяина, и тот выбросил его на улицу. Теперь, он промышляет в сумерках, нападая на беззащитных и слабых.
   - Хорошо, мы поговорим с ним, если встретим. А сейчас, нам нужно уходить.
   Собака, указав путь, поспешила обратно, к щенкам.
   - Люди думают, что мы - тупоголовые аборигены! Но, мы, в отличие от них, знаем свое место. Ни одна чистокровная лошадь, не займет место карибу, на крайнем севере, в снегах. И, ни один карибу, не поселиться в теплом деннике. Но, я не удивлюсь, если люди зададутся целью поменять их местами, и этим погубят обоих.
   - Ты, через чур критичен к людям, - возразил Азиат. - Быть по чести, наши породы - тоже, их заслуги.
   - Возражу! Мы созданы временем, положенным на мало изменяемые жизненные условия. Век за веком, наши гены выстраивались в нашу генетическую цепь, делая нас не превзойденными. Мы неподвластны моде, Азиат! Мы - такими были, есть и будем, если не нарушим главного условия.
   - Условия - оставаться там, где был все эти тысячи лет?
   - Азиат, а что ты скажешь на то, если из тебя будут делать ездовую лайку? И жить, ты будешь, на Аляске! И дети твои - тоже, будут ходить в упряжке, и правнуки? И так, на протяжении сотню лет!
   - Наверное, я похудею?
   - И не только! Ты превратишься в хаски, только очень уродливую! Или еще, хуже того - никто не сможет определить твою принадлежность. Тебя будут считать ублюдком. А все потому, что твой организм будет подстраиваться к внешним условиям, меняя прежний облик на соответствующий, что не всегда эстетично.
   - Хорошо, что этого не произойдет со мною на самом деле!
   - Не обольщайся! Первый шаг, для печального перевоплощения, ты уже сделал, родившись от матери, загонявшей, от скуки, кошек на деревья.
  
   Уже светало, и появились первые пешеходы. Выскочив на освещенную улицу, Кавказ резко остановился.
   - Стой! Нам нельзя туда. Видишь, этого человека? Знаешь, кто это? - задал вопрос Кавказ.
   Азиат, внимательно присмотревшись, ответил, что нет. Человека с метлой в руках, он не знал, и никогда не видел.
   - Плохо, - возразил Кавказ, - что не знаешь самого главного в этом городе.
   - Правда! Думаешь так?
   - Не думаю - знаю! Если из города исчезнет его мэр, никто не узнает об этом. И не только мэр. Исчезновение любого, не скажется пагубным для всего города. Но, если не станет его - заметят все. И, его отсутствие, отобразится самым наихудшим образом. Люди - в массе своей, великие засранцы. Что они умеют, более всего хорошо, так это мусорить. А он, тот единственный, кто после мамы, убирает за ними их дерьмо! Но, самое странное в этом то, что труд дворника, менее всех почтителен. Без него не обойтись никому, но руки своей, подаст далеко не каждый. Самый балованный ребенок, боится именно его. И, даже участковый, должен отдать ему должное в успехе своей работы. Заметь, и для нас с тобою, этот человек опаснее всех. Пойдем быстрее, пока он не узрел нас.
   Собаки, минуя дворника, вышли к покосившемуся забору. А вот и калитка, возле которой нужно подать голос.
   - Она сказала, что нужно гавкнуть несколько раз.
   - Гавкай ты. У тебя не такой хриплый голос, - предложил Кавказ.
   - Гав, гав!
   - Гавкай еще! Может, не слышат, или спят?
   - Гав, гав!
   Дверь со скрипом отворилась, и просунулась маленькая мордочка.
   - Чего разгавкались?! Разбудите всю улицу, - заругалась она.
   - Нас прислала сюда собака со щенками, обещая, что нас примут с уважением.
   - Вас прислала Лили? Так что же вы, ничего не говорите!
   Калитка открылась, еле держась на петлях. Эта маленькая мордочка - коротконогая такса, с бородой и бровями. Смешная!
   - Проходите скорее, - предложила она, - и, следуйте за мною.
   Она, так шустро перебирая лапками, проследовала к подвальной дверце.
   - Вот, здесь, вы сможете быть, сколько вам угодно.
   - Хорошо, - поблагодарил Азиат, и прошел вовнутрь.
   - А здесь, совсем не дурно! - восхитился Кавказ, заходя следом.
   В подвале было сухо и свежо. На полу лежал матрац, покрытый старым одеялом. Миска для воды была пуста, зато несколько слабо обглоданных сахарных косточек манили своим запашком.
   - Можете перекусить пока этим, - предложила такса, - да, кстати, меня зовут Кукла.
   - А меня - Азиат. Это - Кавказ.
   - У нас никогда не было таких красивых и знатных гостей! Все больше - одна мелочевка. А вы! У меня, просто, захватило дух!
   Пока гости налегали на кости, резво работая челюстями, Кукла не отводила от них глаз. Только подумать, какие красавцы!
   - Только прошу: не гоняйте котов, если они проявят к вам любопытство. Моя хозяйка очень любит этих паразитов. Они разминают ей живот, который достал своим несварением. И есть с чего! Ее сын, работая на мясокомбинате, привозит ей одни кости, а мясо забирает себе. Вот, она и варит с них бульон, а костями питается вся округа. Лили тоже приходила к нам, пока не стал разбойничать Лари.
   - Мы уже слышали о нем, - дал знать Кавказ.
   - Да, - продолжала она, - этот Лари держит в страхе всю округу. Конечно, лайкойдов он обходит стороной. Те ребята, как-то, навешали ему. Но, таким как я, низкорослым одиночкам, страшно выходить на улицу. Можно не вернуться!
   Послышались чьи-то шаги. Собаки насторожились, подняв головы.
   - Спокойно, это моя хозяйка, - успокоила их такса, - она очень добра.
   Дверца отворилась, и на пороге появилась маленького роста, вся сморщенная старушка. Шаркая калошами, она прошла к миске, и, наклоняясь, вылила в нее принесенную в баночке воду. Кукла, слегка повизгивая, прильнула к ее ногам.
   - Что, маленькая шельма? Поди, опять, напроказничала чего?
   Рука старушки коснулась ее спинки. Кавказ, сам не заметив, как это получилось, глухо рыкнул. Старушка подняла глаза. Увидев таких гостей, она, выпрямившись, развела руками.
   - Ба! Какие гости к тебе, Кукла, пожаловали! Не велики ли, будут для тебя?
   - Ты чего?- тихо, но взволнованно, произнес Азиат.
   - Сам не знаю, как вырвалось. Природный инстинкт.
   - Из-за твоего инстинкта, нас могут попереть отсюда, или поймать?
   - Нет, - возразил Кавказ, - она не боится нас. Наоборот, мы ей очень симпатичны.
   Старушка, надев очки, пристально посмотрела:
   "Да, хорошие собачки. И чьи вы будете? Может, сбежали? Хотя, без причин не убегают. Поди, голодные? А я вам, счас, косточек принесу".
   Старушка вернулась с кульком пахнущих костей.
   - Нате, вот, ешьте. Правда, подвоняли немного. Это, сын мой, привез целую сетку. Говорит, приезжать ко мне часто - слишком дорого. А холодильник у меня, возьми, да сломайся. Вот горе то! На улице, хоть и холодно, а для таких продуктов, мороз нужен. Ешьте! Только не кусайте бабушку. А то я, нынче, угостила одного, а он - цап меня за ногу! Прокусил, окаянный. Теперяче, хромаю, месяц как.
   - Это она о Лари говорит, - пояснила Кукла.
   Женщина, высыпав кости из пакета, ушла, о чем-то, сама с собою разговаривая.
   - Она не боится собак?!
   - Люди говорят, что у нее не все дома. Поэтому, некому бояться, раз дома никого!- пояснила Кукла.
   Собаки, наевшись, погрузились в приятную дрему. Им давно не было так кайфово! К вечеру, настроение поднялось до боевого. Можно было отправляться в путь.
   - Прощай, такса Кукла. Будем помнить тебя, - проскулил Азиат.
   - Я тоже, буду помнить вас. Вы такие большие и добрые, не то, что этот выродок Лари. Будь он такого роста, то сьел бы всех собак в городе.
   - Не переживай! И на Лари найдется управа. Всегда есть тот, кто может оказаться сильнее. Вопрос лишь во времени, - заверил Кавказ.
   Такса, привстав на задние лапки, лизнула Азиата в нос. Должно быть, его наивная доброта порадовала ее сердце. Вот и все! Большие собаки скрылись в темноте улицы. Кукла, тяжело вздохнув, медленно побрела в свой подвальчик.
   -Ты заслужил почтение у этой маленькой таксы. Как видишь, не все мелкие собаки малодушны. Иногда, в них больше души, чем они сами.
   - Согласен. Значит, доброта безгранична, если ей не требуется ограничений?
  
   Настроение было бодрым. Они неслись, бок о бок, бросая друг другу всякие реплики. Однако, Азиат замедлил ход. Знакомый запах остановил его.
   - Стой! Это запах моего прежнего дома.
   - Поймал струю своей теплой будки? Она уже давно не твоя. Пойдем.
   - Нет, хочу увидеться с этой собачонкой.
   - Можно подумать, оттаскаешь ее за загривок? Брось. Напоминание прежней жизни может сбить тебя с пути.
   - Как раз это я и хочу проверить, - решительно произнес Азиат.
   Кавказ, ничего не ответил, только послушно последовал за ним. Он понимал, как трудно тому, кто родился и вырос в тепле и уюте, стать другим. Тем не менее, если он вернется обратно, то его дети окончательно могут потерять вкус свободы.
   Вот он, знакомый запах дома, который он покинул несколько месяцев назад. Однако, прежний лаз, прорытый им, был тщательно замурован. Во двор дома, проникнуть так и не удасца.
   - Не может быть, чтобы эта собачка, лишила себя удовольствия уличных прогулок, - заключил Кавказ. - Запасной выход должен существовать.
   Так и было. Маленький лазик был изготовлен с особой скрытностью от посторонних.
   - Но, сюда может пролезть только часть моей морды!
   Азиат напрасно старался втиснуть хотя бы голову.
   - Смотри, а то, эта маленькая бестия, что жрет твой Праплан, тяпнет тебя за нос! - насмешливо предупредил Кавказ.
   -Да, - согласился Азиат, отряхиваясь, - нужно как-то выманить ее?
   - Ничего проще! Устрой возню в нескольких метрах. Будто ты нашел чего-то, а я, покараулю ее здесь.
   Азиат принялся разрывать землю, нетерпеливо поскуливая. За забором, через несколько минут, послышался шорох. Любопытная высунулась в дырочку. Как жаль, ничего не видно! Кто там, копошиться у нее под забором?
   Только собачка просунулась всем телом, как Кавказ выхватил ее.
   - Ай я я! - завизжала она, что было мочи.
   - Фу, какая мерзость, - мотнул мордой Кавказ, выплюнув ее, как раз, к лапам Азиата.
   Сжалась в комок маленькая собачка, приподняв трясущуюся заднюю лапку.
   Распознав своего прогнанного друга, она впала в оцепенение.
   - Ты пришел убить меня, да? Ты вернулся! И я, уже не заслужу прощения?
   Азиат, подойдя к ней, коснулся ее своим мокрым носом, слегка подтолкнув.
   - А ты думала, что я заблужусь?
   - Нет, нет! Я ждала тебя, Хасан. Все ждали тебя, и твой хозяин, тоже! Но, тебя все не было и не было. И я, подумала, что тебя разорвали лайкойды. Или, поймали люди?
   - Да, все так и было.
   - Но ты, спасся?!
   - Да. Мой друг помог мне в этом.
   -А?! - ответила с опаской собачка, озираясь. - Это лев с Серенгейти?
   - С Серенгети, - поправил Кавказ.
   - Вот уж не думала, что смогу увидеть льва!
   - Он тоже, не думал, что его может провести такая притворщица, как ты?
   -О! Нет, простите меня. Я - маленькая, беззащитная собачонка. И, обидеть меня - не стоит никакого труда.
   - Зато, достаточно хитрости! Ты - прямо мастерица, по причинению подлости.
   - Я бы, давно погибла, не обладая таким оружием. Но, чем я могу заслужить снисхождение к себе? Может, я разбужу хозяина, и он впустит тебя? Твоя будка ждет тебя.
   - Нет. Та будка, стала слишком мала для меня, - остановил ее Азиат. - Теперь, у меня есть другая, огромная! Правда, подтекает иногда, - пошутил он, подмигнув Кавказу.
   - Бывает иногда, - кивнул тот.
   - На самом деле, я пришел не для того, что бы вернуться, а чтобы простится с тобою. Не будь тебя, я бы никогда не познал своего истинного предназначения.
   - Правда?! Значит, ты не злишься на меня?
   - Твое вранье пошло ему на пользу, - резко ответил Кавказ. - Однако, нам пора. А то, так и подбивает придавить тебя, как мерзкого таракана, шуршащего под старыми обоями.
   - Да, нам пора, - согласился Азиат, кабы, чего, не вышло.
   Маленькая собачонка, юркнув в дырку, попрощалась уже за забором, облегчительно тявкнув тоненьким голоском.
  
   Они направились дальше.
   - Иногда, ты - слишком добр, - вырвалось у Кавказа.
   - Считаешь, должен был удавить ее?
   Пусть не удавить, но, проучить слегонца!
   - В таком случае, ты - слишком жесток. Эта собака, пусть обманом, но, оказала мне услугу.
   - Тогда, нужно признать, что всякий обман приносит свою пользу. Стоит лишь, проявить достаточную сдержанность и переоценку события.
   - Я не знал, что правда бьет смертельнее лжи.
   - Лож - та же, самая, правда, но, только в конце пути.
   - А если, не хватит сил, добраться до этого конца?
   - Значит, правда - была ложью, а ложь - самой правдой!
   Их спор продолжался бы дальше, но звуки из кустов, заставили их замереть.
   - Кто-то отчаянно просит пощады?
   - У того, кто не хочет ее дать!
   Собаки подкрались ближе. И увидели, как некий, небольшого роста пес, яростно трепал кого-то в зубах.
   - Должно быть - это Лари!? Да, это он. Специфический вонизм питбулей!
   Не успел Кавказ сделать свое заключение, как Азиат, одним прыжком, оседлал негодяя. Зацепив его всей мощью своих зубов, что есть силы, мотнул из стороны в сторону. Перепуганное от неожиданности животное выпустило из пасти свою обессиленную жертву. Это старый кот. Под действием шока, он бросился наутек.
   Однако, даже высвободив пасть, возможности защитить себя, уже не было никакой. Азиат трепал его, подбрасывая и ударяя об землю. Затем, мертвой хваткой он придавил горло несчастному Лари, который вскоре захрипел, отрыгивая кровяную пену.
   Кавказ замер от неожиданности, приятно удивившей!
   Закончив воспитательный процесс, Азиат разжал челюсти, выронив обездвиженное тело. Отойдя чуть в сторону, он лег. Кавказ, подойдя к поверженной собаке, обратился к ней, видя, что та еще жива.
   - Здравствуй, дорогой наш, дружище Лари! Думал, что ты, уже не окажешь нам чести узнать тебя. Какая удача!
   - Откуда вы знаете меня? - чуть слышно задал свой вопрос Лари.
   - Как не знать такую известную на всю округу собаку? Тебя стали бояться, Лари. Ты - очень знаменит!
   - Я делал это не для известности.
   - А для чего тогда? Для чего, ты убивал щенков, молодых и старых, беззащитных? Почему ты не сразился с достойными себе? Или - нет таких?
   - Вы напал на меня без предупреждения.
   - А ты, всегда ли, предупреждаешь всех? Или ты, для начала, успеваешь внести страх в свою жертву?
   Лари, понемногу приходя в себя, приподнял свою голову, что бы рассмотреть своих обидчиков.
   - Кто вы?
   - Народные мстители, - ответил Кавказ.
   - Вы из питомника бойцовых собак?
   - Да, как-то заходили туда, в гости. А теперь, решили навестить и тебя, Лари.
   - Двое на одного!
   - Нет, я даже не успел рыкнуть на тебя. Гордись, Лари, сегодня тебе устроил трепку самый добрый азиат в мире! Будь он, такой же сволочью как ты, твоя паршивая душонка уже неслась бы к небу, ища спасения в Аду! А ты, все еще здесь, валяешься, как половая тряпка. И разглагольствуешь о своей несчастной жизни.
   - Вам не понять меня.
   - Нет, Лари, ты не справедлив. Как раз тебя, мы очень хорошо понимаем, и не убиваем, поэтому. К чему, лишать себя удовольствия встретиться с тобою еще раз, или, может два? Это, как ты будешь вести себя, Лари.
   - Может быть, я родился не там, и не тем? Дети издевались надо мною. Это унижало меня. Мне всегда хотелось большего, чем я мог иметь. И это желание было выше меня. Но, я всегда проигрывал. Всегда. У меня не было ни силы, ни навыка, что бы удовлетворить свое самолюбие.
   - Знаешь, один великий воин Нещадящий, как-то сказал, что нет большей победы, как признаться в проигрыше самому себе.
   - Просто слова. Не вижу в них смысла.
   - Значит, для тебя важна просто победа, не важно с кем?
   - Абсолютно. Можете убить меня, как я убивал других.
   Кавказ придавил его своей огромной лапой, так, что питбуль, снова, закашлялся.
   - Нет, Лари, мы не убийцы. Ни я, ни Азиат, не станем мараться с тобою.
   А то, еще стошнит, ненароком. Тут, по близости, прогуливается шайка лайкойдов. Может они, заинтересуются тобою?
   Лари попытался подняться, но кровь хлынула из его раны.
   - Ничего, оклемаешься, - успокоил его Кавказ. - а пока, прости, нам пора.
   - До свидания, Лари, - попрощался Азиат.
  
   Две собаки, обгоняя один другого, неслись по пустынным улицам. Вскоре, городские постройки сдали свои позиции, и пред ними распахнулись заснеженные поля, предвестники калмыцких степей.
   Им было хорошо и весело: они так, с пользой дела, провели все это время, что вполне, могли быть довольны собою.
   - Да, хотел сказать тебе - ты украл у меня возможность поразмять мои челюсти и сухожилия. Более того, ты украл у меня сомнения, что ты можешь стать тем, кем быть должен.
   - Это ты о Лари?
   - Да, о нем! Как тебе удалось так удивить меня?
   - Сам не ожидал от себя такого.
   - Послушай! - остановился Кавказ, - а давай поиграем?!
   Он коснулся его лапой.
   - Давай! Только нападай ты, первый!
   - Хорошо. Я покажу тебе несколько приемов, овладев которыми, ты будешь менее уязвим. Вот, один из них: так дерутся шакалы. Сбиваешь противника своею задней частью корпуса, бедром, и, одновременно уводя в сторону голову. Сбив противника, изворачиваешься и делаешь захват горла, или головы. Помни, второго захвата может уже не быть.
   - А если противник успеет первым?
   - Он может ухватить тебя за корпус, или за круп. Может поймать за лапу. Главное - не дать ему ухватить себя за голову, или шею, что может быть опаснее всего. У меня был бой с одним булем, который умудрился извернуться и, поднырнув под меня, снизу, схватить меня своею мертвой хваткой за горло, как лев, несчастную антилопу. Меня спасла моя грива. Он досыта наелся моей шерсти, хотя, откусил и кусочек шкуры. С трудом вырвался из-под его железных клещей.
   Так они, два огромных пса, устроили потешную войну, сминая друг друга, вываливая свои шкуры. Вот теперь, им было по настоящему весело!
   Уморив себя, разлеглись передохнуть.
   - Горд за тебя. Ты не простой домашний увалень. Ты - боец, и очень опасный!
   - Думал, что никогда не заслужу твоего одобрения. Ты верил в меня.
   - Я верил в твою породу, прежде всего. Не может быть азиат трусом!
   - Хочу признаться тебе, о чем не смог раньше. У меня есть имя.
   - Я знаю, как тебя звали. Почему ты не сказал об этом сам, раньше?
   - Мне было стыдно.
   - А теперь? Почему ты решил сознаться?
   - Потому что, обрел сознание, кто я, и зачем живу. Когда ты произнес это имя, меня словно ударило молнией.
   - Я заметил это. А меня, никто и никогда не звал. У меня нет клички. Я - просто животное, собака, кавказской породы. Чабаны редко, называют своих пастушьи собак, разве что, только выдающихся.
   - А разве ты не выдающийся?
   - Я? Не считаю за унижение, быть безызвестным. Ни к чему, чтобы о тебе болтали на каждом углу. Это порождает сплетни и мифические сказки. А главное - это тебе ничего не дает. Вспомни Нещадящего. Самое главное, что бы тебе не было стыдно за твою наследственную кровь. И не важно, что ты абориген, а не породистый чистокровка. Один из моих, хозяинов, был очень знаменит. Он так долго шел к этому, но, придя к известности, заболел.
   - Простыл? Или - заразился глистами?
   - Если бы! Но, его болезнь уже не излечима. Это - когда сам себя возносишь так высоко, что посмотреть в низ уже жутко страшно.
   - Понял. Это - звездная болезнь людей.
   - Не только. У этого человека такой была и его собачка, которую его жена носила на руках. Как сумочку, в которую положила карточку на миллион! Эта собакулька, голая хохлатка, подбегала к моему вольеру и так поносила меня всякой бранью! При этом, она получала истинное наслаждение. Но, однажды, меня выпустили. Ночью, какой то попараций, проник в сад дома, что бы из окна запечатлеть его хозяина или его жену. Вот, сторож и открыл для меня калиточку. Только попался мне не человек, а эта засранка - голая хохлушка! Или хохлатка?
   - Надеюсь, ты ее пощадил?
   - Я - да. Но, не она себя. Я ограничился лишь рыком. Может быть, не помню, и гавкнул разок? Однако, собачка сперва обделалась, как могла, а потом забилась в конвульсии. Естественно, все подумали что, я ее прихватил.
   - А попараций?
   - Я вырос в горах, где мне внушили с детства что, нападение на человека -табу! И я жил с этим долгое время, пока не понял, что исключения есть везде, тем более, если это, касается твоей жизни, Но, это пришло позже.
   - Значит - фотографии получились уникальными?
   - Да. После чего меня убрали из этого дома.
   - Не понимаю, твой хозяин искал славы, а, найдя ее - стал скрываться! Почему?
   - Потому, что он хотел определенной славы: чтобы, его знали таким, каким хотелось ему. Для всех его образ должен соответствовать вымышленности, или, частичной определенности, на которую у него хватило бы, сил и времени. Он не всегда может быть тем, кем хотел бы, видеть себя сам. Но, о нем хотят знать всё, или - как можно больше. Границ не существует. А здесь, может выплыть нечто неприятное.
   - Ну да! Есть вещи, о которых лучше никому не знать.
   - Есть вещи, о которых знают все, но о них лучше умолчать. К примеру: все люди ходят в туалет. Однако, говорить об этом, у них не принято. Кому хотелось бы, чтобы его увидели все за этим занятием? Другое дело - посмотреть, как это делает знаменитость.
   - У людей вообще все не так, как у нас. Столько условностей и запрещенности.
   - Да, так. И это - иногда, очень им мешает. Хотя, с другой стороны, эти условности им необходимы. Они, как мнимые враги, которых, в природе, для человека стало маловато. К примеру, у нас, на Кавказе, бытовала традиция кровной мести. Из-за чего была она? Почему, люди убивали свой же народ, по сути - сами себя? А вот евреи, вместо кровной мести, всегда держались вместе, потому и выжили. И никакой геноцид не истребил их, хоть как не старался. Значит, мой народ, может допустить обидеть своего собрата, а еврей - никогда! Почему так?
   - Ты очень умный, Кавказ. Откуда ты все знаешь?
   - Двухлеткой, меня, привязав к грузовику, потащили из моего дома в чужие края. А КамАЗ - не шуточное дело, когда у тебя на шее веревка. Чуть приотстал, и все! Тебе уже не подняться. Еще, везли в ящике, где я снова, чуть не задохнулся. А потом - снова клетка, Десять клеток, и разница в них не велика, лишь в размерах. Мой внешний вид - как лакомый кусок для всяких мошенников, выдающих себя за просветленных кинологов. Меня, даже, пытались дрессировать!
   - Да что ты? Вот идиоты!
   - Да! Почему им не пришло в голову дрессировать зайцев? И прыгали бы они, со стула на стул, собирая аплодисменты!
   - А потом? Как ты попал в питомник?
   - За свою дерзость. Тот хозяин, который сдал меня в приют, решил продемонстрировать мои бойцовые качества. Собралась толпа, таких же, как он, бездельников, решивших, найти себе достойную утеху. Они поймали крупную дворнягу, и решили устроить бои. Бедный пес, добряк от природы, пришел в ужас, увидев меня. Видел бы ты его глаза! Если бы, не они, я никогда не узнал о страхе, который могут испытывать тебе подобные. Но, иного вида боязни он не выдал. Это поразило меня.
   - Зачем ты здесь? - спросил я его.
   - Я не знаю? Меня заманили куском жареного мяса, а я голоден с вчерашнего дня.
   - Ты знаешь о том, что я порву тебя, как Тузик грелку?
   - Да. Понял это, как только увидел тебя. Но, что я могу сделать? Мне приходилось сражаться за себя на улицах, но не с такими гладиаторами, как ты.
   Я посмотрел в глаза людям, окружавших нас, и понял: запретному табу должен прийти конец! Они веселились, как будто смерть, не важно чья, - не что иное, как вершина торжества. Они орали, и хлопали в ладоши, как бабуины. И на миг, мне показалось, что это именно так! И я пошел! Одним прыжком за другим, я подминал под себя все это обезьянье стадо. Что там началось! Так, как визжали их дамы, не смогли бы и тысячи кролей одновременно. Вот это было истинное развлечение!
   - Ты что, покусал их?!
   - Нет, только извалял, как следует. В этом и был весь прикол. Хотя, некоторые из женщин, без нижнего белья, были мне, в душе, благодарны.
   - Теперь понятно, почему они избавились от тебя.
   - Я избавился от них! Это большая разница.
  
   Передохнув, они снова отправились в путь.
   Несколько дней пути изморило их. Еды было мало, так как поселения приходилось обходить стороной. Кавказ учил Азиата ловить зайцев, выслеживать иную дичь. Этому его самого, учила его мать. Иногда, другие собаки, домашние, оставляли им свою еду, желая удачно завершить свое путешествие.
  
   Тем временем, весна набирала свою силу. Калмыцкие степи покрылись сочно зеленым ковром. Вот, и в этот день, с утра, солнце набирало свой пыл. Они пробирались сквозь высокую прошлогоднюю траву, стараясь обнаружить какой либо обед.
  
   - Что это? - насторожился Азиат.
   - Это - волки!
   Кавказ жадно вдыхал несущийся поток воздуха. Его грива развивалась по ветру, и он, в этот час, был похож на Симба, стоящего на горе правосудия.
   - Да, мой названный брат, это волки! Нам несказанно повезло, что мы, с тобою, встретимся с ними.
   - Что я должен делать?
   - Ты спрашиваешь меня об этом? Рвать их!!! Но, помни все то, что я тебе говорил, чему учил тебя все это время.
   - Может, мы обойдем их? Они могут покалечить нас, и мы не доберемся домой.
   Кавказ недоуменно посмотрел на Азиата.
   - Если мы не справимся с этими волками, зачем тогда, мы нужны своему дому?
   - Это верно, - согласился Азиат.
   - Помни, ты сильнее их! Сбивай, нападая, уводя свою шею от захвата. Береги голову! И помни: волки славятся тем, что снимают с тебя шкуру. Не дай им раздеть себя.
   - Я помню об этом. Может, это уже и есть та самая свобода, к которой, мы, так долго шли?
   Кавказ, впервые за все время, поприветствовал Азиата своим гордым, одобряющим взором.
   - Не забывай: нас двое!
   И они, бок о бок, не спеша, тяжелой рысью, направились на встречу, которая открывала им свои ворота свободы!
   Волки, вернее пара взрослых особей со щенками - подростками, не сразу заметили приближающуюся опасность. Они, только что, вкусно поели телятинки, запив свежей водицей из родничка. И им, было самое время передремать. Почуяв неладное, насторожились, заняв оборону.
   - Откуда эти два болвана? - более восхищаясь, чем, боясь, произнес волк.
   - Странная парочка, - согласилась волчица.
   - Мама, это кто? Медведи?
   - Это не медведи, сынок. Для нас это опаснее даже, чем люди. Нам нужно уходить.
   - Нет, - возразил волк, - мы примем бой! Разве вы не видите, что это очеловеченные собаки, а не бойцы! Особенно азиат. И я раскрою его холеную шкурку на выкройку.
   - Мы тоже примем бой, - оживились волчата.
   Приблизившись довольно близко, на расстоянии прыжка, они замерли друг против друга, ощетинив шкуры и оголив клыки.
   - Никак, беглые каторжники, решили поиграть в Спартака? А не лучше бы, вам, было, не покидать своих клеток, а считать, сквозь прутья, по ночам, в небе звезды? - Сквозь рык произнес волк, с нескрываемым надмением.
   - К твоему страданию, я не звездочет, и звезд не считаю. Я - волкодав! И счет свой веду волчьими шкурами, из которых ниспускается дух, прямиком попадая прямо в Ад! Не будем тратиться на болтовню, теряя время! - и Кавказ, переполненный яростью, ринулся в бой. Два великих бойца, соприкоснулись в смертельной хватке.
   Азиат, ухватив попавшегося волчонка, в миг поразил его одним рывком, отбросив в сторону. Однако, его мать, оказала достойное сопротивление. Сражаться она умела, но, и Азиат, был прирожденным убийцей. Поднятая пыль поднялась столбом, как смерч, взвивающийся к небу. Бой продолжался около получаса, и противники достаточно измотали себя. Первым, из-под волчьих зубов, высвободился Азиат. Может, он был сам удивлен тому, но отважная волчица пала, все еще, чуть заметно дыша. А вот, бой Кавказа, был далек от завершения. Волк был крепким орешком. Полон молодости и достаточного мастерства, он не спешил расставаться с жизнью. Кавказ хорошо держал его, но тот, обладая гибкостью и легкостью тела, выскальзывал из, казалось бы, смертельных клещей и сам наносил ответный удар. Азиат, в миг сообразивший, в чем тут дело, захватил волка за поясницу. Оскорбленный таким зажимом с двух сторон, волк принял последнюю свою попытку к высвобождению, но впал в истерию. Собаки не дали ему более, ни малейшего шанса. И, его душа, высвободившись, полетела...
   Уставшие собаки, тяжело дыша, пытались увидеть ее полет, поднимая головы, но, безуспешно.
   - Мы сделали это! - все еще не веря себе, произнес Азиат.
   - Ты думал, что могло быть по-другому?
   - Я не знал.
   - Теперь ты можешь доверять себе. Конечно, удача важна. Волков могло быть и больше, И волки, могли быть сильнее. Но, вера в себя - прежде всего. Не нужно бояться пробовать то, от чего не удасца уйти.
   Смертельно раненная волчица, все еще медленно дышала. Убитый волчонок лежал рядом с ней.
   - Остальные волчата сбежали.
   - И хорошо. Они подрастут, и обеспечат тебя работой, - усмехнулся Кавказ, зализывая свои раны.
   - У тебя кровь? Ты ранен!
   - У тебя тоже кровь. Эта самка выдрала у тебя клок шкуры.
   - Да! Странно, но боль от этого я почувствовал только сейчас.
   - Так и должно быть, у настоящего воина. Хорошо что, наша аптечка всегда с нами.
   Они принялись зализывать свои раны, отдыхая от славной битвы.
   Уже к утру, прихрамывая, они покидали эти места. Бескрайняя степь расстилала перед ними свои просторы,
   - Кажется, я что-то слышу? Там в траве, какие-то непонятные звуки? - насторожился Азиат, вдыхая воздух.
   - Да, я тоже слышу их. Это звуки, и запахи, самые приятные, из всех, которые могут существовать для пастушьей собаки. Это овца! И по всему - с ягненком! Давай, отыщем ее.
   Собаки, забыв о своих ранах, поспешили на запах овечки, пробираясь сквозь высокую траву и кустарник.
   Так и было, это - окотившаяся овца, с еще совсем маленьким ягненком. Он только что родился, и мать облизывала его. Однако, она совершенно не испугалась собак, напротив, встретив их с облегчением.
   - Я думала, что волки идут сюда? - вздохнула она, - вчера я слышала их вой!
   - Не переживай, мамаша. Это было вчера. А сегодня, собирайся, и пойдем быстрее. Мы поможем тебе отыскать твой дом.
   - Но, вы чужие собаки, не с нашей отары? - возразила она.
   - То, что мы не волки, уже хорошо! Если поспешишь, будет еще лучше, - подогнал ее Кавказ.
   Овца послушно встала, и малыш, путаясь ножками, поковылял за ней. Стараясь уловить хоть какой-то запах отары, Кавказ жадно вдыхал потоки утреннего воздуха. А вот, и всадник, показался на горизонте. Должно быть, он ищет свою пропажу - заблудившуюся овцу?
   Вот, он, приостановив коня, пытливо вглядывается в окружающее пространство.
   - Он ищет нас. Вернее её. Подай голос, мой как-то, грубоват, - попросил Кавказ.
   Азиат покорно произнес: " Гав! Гав!".
  
   Человек, развернув коня, направился в их сторону. Впереди, что сразу было не заметным, бежала черная азиатка. Она, первая, и подбежала к ним. Вернее к Азиату.
   - Ты кто? - спросила она.
   - Азиат, - растерянно произнес он, не веря своим видениям, что перед ним азиатка.
   - Не смущай меня. Ты что, никогда не видел собак? - она завиляла своим обрубком хвоста.
   - Собак - видел, и достаточно много. Но, такой, как и я - никогда!
   - Правда? Тогда, ты откуда?
   - Из Астрахани. Я городской.
   - Правда!? И ты, пришел сюда, вот так, своими лапами? Это же так далеко!
   - Мое сердце очень выносливое.
   - А кто убил волков? Люди говорили, что это две собаки.
   - Да, это я, со своим другом. Кавказ, ты где?
   Овечка послушно стояла рядом, кормя малыша, но, Кавказа не было.
   Тут подъехал всадник, осаживая коня.
   "О! Абу, ты не одна? А это кто? Твой новый друг? Тогда, зови его с собою. Нам, такие парни, очень нужны".
   - Ты слышал? Мой хозяин хочет, чтобы ты пошел с нами.
   -Но, я не могу. У меня есть друг, только где он?
   Тем временем, чабан, соскочив с коня, взяв на руки барашка, снова вскочил в седло. Лошадь пошла мелким тротом, и мама-овца последовала за ними.
   Азиат пытливо обсматривал местность, ища своего друга.
   - Ты кого-то потерял?
   - Да. Ты же сама сказала, что собак было двое. Я потерял своего друга.
   - Я не кошелек с деньгами, что бы меня терять, - сострил Кавказ, появившись из кустарника, с подветренной стороны.
   Абу, снова, завиляла своим хвостиком, приветствуя незнакомца.
   - Ты, просто неотразим, не смотря на слегка подпорченный наряд! Приятно видеть таких величественных собратьев.
   - А мне, приятней вдвое, что мой брат, наконец-то, нашел свой дом! И я, спокоен за него, видя такую очаровательную пару, как вы, вместе. Ваши дети продолжат свой род, воспитанные в традициях своих предков. А я, пойду своею дорогой, в свой дом. Осталось не так далеко. Я уже слышу, как шумит за горизонтом Терек.
   - Терек? Но, это так далеко, и вряд ли, что-то можно услышать! - возразила Абу.
   - Знаю. Но, его шум в моем сердце.
   - Ты хочешь вернуться туда, где тебя предали? Они же, продали тебя!
   - Нет такой обиды, которую, нельзя бы, было, простить. Ты же, простил эту маленькую собачонку, так ловко выудившую тебя из твоей теплой будки.
   Вот и я, не буду помнить, что произошло. Обстоятельства меняются. Время делит сутки на день и ночь. Ночь и день! То, что было запретным вчера, станет поощрительным завтра. Нужно лишь, только, прожить сегодняшний день. Один, из моих хозяев, отсидел срок, за то, что имел частную собственность. Не успел он освободиться, как вся страна стала частной собственностью. Иногда, тебя предают не конкретные персонажи, а обстоятельства. Я вернусь в свой дом, не взирая, хотят ли этого другие. Главное, что - этого хочу я! Прощай, мой друг!
   Он, уже развернувшись, и сделав несколько шагов, остановился.
   - Никогда, раньше, никого не называл так - друг! Да....
   Ветер, неожиданно поднявшийся, заиграл его гривой. Хвост, свисавший поленом, приподнялся развесистой пальмой! И, уже не оборачиваясь, он удалялся все дальше и дальше, пока, окончательно, не пропал из вида.
   Азиат, с тоской, смотрел ему в след, еле сдерживая себя, что бы не помчаться вдогонку. Но, голос Абу вернул его в действительность.
   - Я должна спешить. Ты со мною?
   Азиат, еще какое-то время, стоял в рассеянности. Очень уж, время, проведенное вместе, сдружило их. Сблизило, как единое целое, что разрывалось с такой болью. Но, выбор, был уже сделан.
   - Да, я с тобой!
   Их встречали люди у кибитки. Они с особым любопытством, приняли своего нового сотоварища, и члена своей кочевой семьи. Мальчишка, лет семи, крикнул во весь голос: " Это будет моя собака"!
   Азиат нашел свою родину и, занял свое место под солнцем, определенное ему веками назад, спасая себя и свое бедующее поколение от деградации и унижений.
   А Кавказу еще, предстоял довольно долгий путь. Путь, на котором встали тысячи преград, которые он преодолевал, ведомый запахом горных трав. Шум Терека, и завывания ветров предгорья, как маяки надежды, спасали в кромешной тьме. Худой, обессилевший от голода и полученных ран, он шаг за шагом близился к своей цели. Иногда казалось, что силы вот-вот покинут его, но, судьба продолжала удивлять своею милостью непокорного. Уже близилась осень, когда Кавказ коснулся своею лапой заветной границы. Вот она - Северная Осетия!
   Остановившись, он, высоко поднял голову. Осмотрелся, прислушался. Кругом горы, как горы. Но, заветный Терек там, впереди. За ним - и будет его дом. В нескольких сотнях метров замечает пограничный пост. Там люди. Они смотрят на него из прицела снайперской винтовки. Он не видит их лиц, но они - видят его!
   - Смотри, какой странный зверь?! Гляди-ка, смотрит, прямо сюда. У, зверюга! Давай прихлопнем его! А? Одним выстрелом, в башку.
   Второй парень, с веснушками на лице, взял винтовку и присмотрелся в прицел.
   - Это кавказец. Голодный, облезлый, но, очень гордый! Красавец! Должно быть, он возвращается домой из долгого странствия? Пусть живет.
  
   Пусть живет! Он, и все те, которые возвращаются в свои дома, к своим истокам, к своим обязанностям, к родным и близким - пусть они все - будут живы!!! Ведь все что, прежде всего, нужно для счастья, это - сама жизнь!
  
   0x01 graphic
  
  
   Конец.
   14.06.2010г.
  
  
   Выражаю глубокую благодарность своим издателям О. Задера, И. А так же, Григорию Скутельнику за оказанную помощь в составлении и оформлении заголовка.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"