Аннотация: Ещё одна скользкая тропа в царство сложных человеческих взаимоотношений.
Внимание! Текст содержит описание сцен, которые не рекомендуются к прочтению лицам со слабой психикой, а также (что особенно важно) страдающим различными сердечно-сосудистыми заболеваниями.
Вся жизнь обагрена кровавою струей! Поль Верлен "Женщине"
Существуют два типа человеческих отношений - это конфликты состоявшиеся и конфликты потенциальные. Этот факт нужно принять, осознать, переварить, усвоить и жить с ним дальше. Не признавать его - значит прятать голову в песок.
Общение на равных - вещь абсолютно мифическая. Любые формы отношений выстраиваются иерархически - один сильнее, другой слабее. Кто-то обязательно доминирует, подчиняет своей воле другого.
Особенно ярко это проявляется в сексуальных взаимоотношениях...
- Малыш, - тихо позвала Она. Боже мой, какой милый, приятный, родной голос. Поворачиваясь к окну спиной, я подумал: "Как же быстро мы привыкаем к хорошему!" Действительно, мы с Машей всего полгода вместе, а она для меня стала самой родной на свете.
- Я здесь, - тихо отозвался я. В комнате было темно, и она едва ли могла видеть даже мой силуэт. - Не включай свет.
- Чем занимаешься? - Ее голос медленно приближался: она мягко ступала по толстому ковру. - Опять смотришь в свой бинокль?
Я вздрогнул как от пощечины. Я понятия не имел, что она знает про бинокль. Черт! Я ведь так хорошо прятал его.
Я мысленно улыбнулся своей наивности: женщины всегда знают гораздо больше, чем хотелось бы мужчинам.
- Что здесь такого? - попытался оправдаться я. - Кому не нравится, пусть плотнее задернет штору. - Я сделал паузу и, поскольку она молчала, продолжил: - Вообще-то сейчас я смотрел на звезды.
- Это не важно, - вздохнула она.
Она остановилась в полушаге от меня. Все что я видел - это светлый ореол волос, обнаженные руки и размытый овал лица.
- Машенька, - благоговейно прошептал я. Как волшебное слово, как заклинание, как молитву. - Я лист, а ты ветер - ты вызываешь во мне трепет. Ты солнце, а я Земля - ты согреваешь меня.
-Луною летнею озарена Дриада;
Она обнажена, волос ее прохлада
На плечи падает тяжелою волной;
Погружена в мечты, на небосвод немой
С поляны сумрачной она глядит устало...
Я не сразу понимаю, что сказал это вслух.
- Дэн...
Какой я к черту Дэн! Я Денис.
Я промолчал, хотя и терпеть не мог этого ее обращения. Постыдная англофилия и мерзкая русофобия! Почему мы должны стесняться имен наших предков и заменять их дешевыми англоязычными "никами"?
- Денис... - Она словно прочитала мои мысли. Или же просто старалась придать своим словам больший вес: вполне возможно, собиралась признаться мне в любви (сказать мне те вечные слова, что уже не раз слышала от меня).
Ее рука коснулась моей руки. Я замер, боясь спугнуть ее - она ведь так редко сама проявляет инициативу.
Я вдруг не к месту вспомнил слова, приписываемые Казанове: "Всё, что не приводит меня в восторг, убивает меня". Вот вам максимализм высшей степени. Меня тоже иногда убивали обвисшие сиськи, толстые талии, слюнявые поцелуи, кривые и дырявые зубы...
Впрочем, к нам с Машей это отношения не имеет никакого. Она ведь легко приводит меня в восторг.
- Я хотела сказать тебе...
Я замер. От удовольствия по спине пробежала теплая волна "мурашек".
- ... что нам с тобой нужно...
О боги! Она хочет, чтобы мы всегда были вместе... Я таю. Я стекаю к ее ногам.
- ...расстаться.
Я не сразу понимаю, что она сказала. Я вроде бы слышу ее голос, но совсем не понимаю ее.
- Что ты имеешь в виду? - спросил я у темноты. У темноты, потому что моя Маша не могла сказать такого.
- Мне нелегко это говорить, - отвечает. Не темнота - Маша. - Но я должна уйти.
- Да, должна, - продолжает она, - потому что мы не созданы друг для друга. Ты хороший парень, у тебя есть определенная харизма, но мы... ты же не можешь не замечать, что мы абсолютно чужие с тобой. У нас совсем нет ничего общего.
- Мне хорошо с тобой, - говорю я первое, что приходит в голову.
- О, секс! - горько восклицает она. - Тебе будет так же хорошо с любой другой девушкой.
- Не с любой, - машинально отвечаю я, но тут же замираю на полуслове. У нее кто-то есть, понимаю я. Она нашла себе кого-то другого. Возможно, у них уже что-то было. Я думаю об этом не больше секунды и ясно понимаю, что было. Не могло не быть, иначе она так легко не уходила бы от меня.
У меня перехватило дыхание, словно от мощного удара в живот: кто-то другой, вероятно, дерет мою нежно любимую подругу как козел козлицу, а я тут воспеваю ей дифирамбы.
- Машенька, скажи, что ты просто неудачно пошутила.
Она тяжело вздыхает. В этом вздохе мне слышится досада. Или даже легкое раздражение.
- Дэн... Денис... Нам с тобой нужно расстаться, - повторила она тоном, которым разговаривают с полными идиотами.
- Но... Машенька...
Она фыркнула из темноты.
- Не называй меня "Машенькой". Я недостойна тебя.
О, великая фраза! Мне и самому не раз доводилось говорить ее, когда хотелось красиво отделаться от девушки, и ничего умного в голову не приходило. Она недостойна меня! Мы ВСЕ всегда достойны друг друга. Мы все имеем то, что заслуживаем. Если вам кажется, что кто-то там достойна лучшей участи, чем, к примеру, "всю жизнь маяться с этим алкоголиком", выбросите подобные глупости из головы. Была бы достойна лучшего - не маялась бы. Нет обстоятельств, которые были бы сильнее нас и принудительно оставили бы нас с теми, кто недостоин. А если обстоятельства сильнее, значит, мы сами немногого стоим.
- Нет, я серьезно, - как-то грустно продолжила она. - Ты удивительный. Редкий. "Не такой, как все, и не любишь дискотек", - процитировала она кого-то, неизвестного мне.
Я хмыкнул в ответ.
- Но дело в том, - продолжила она, - что я такая, как все. Я самая обычная. Я люблю дискотеки. Ты нарисовал меня в своем воображении какой-то волшебной, правильной, идеальной. А потом захотел, чтобы я действительно стала такой. Ты насочинял сказок и поверил в них. Но я не могу измениться, не могу подстроиться под тебя.
- Ты нашла другого? - просто спросил я.
Маша вздохнула.
- Не уверена, что я должна говорить тебе это... Да, нашла...
- У вас уже было что-то?
- Дэн...
- Я почему, собственно, спрашиваю... Ладно... Я взрослый человек, я смогу переварить твой уход. Просто я хочу, чтобы ты подарила этот вечер мне. Если у вас ничего не было, то это и за измену не сойдет. Если было, то он все равно ничего не узнает. А мы с тобой останемся друзьями навсегда.
- А твои подружки соглашались на это? - Вот уж действительно странный вопрос! Какого черта ее это интересует? Впрочем, моя Маша всегда отличалась удивительной ревностью в отношении моих предыдущих пассий.
Вот и рассказывай после этого о своей прошлой жизни.
- Конечно, соглашались. - Не моргнув глазом, соврал я. Вообще-то я мог моргать, сколько мне вздумается - одно из очевидных преимуществ задушевных бесед в темноте.
Она промолчала.
- Кажется, Пикассо говорил, что ему нужно убить предыдущую любовь прежде, чем начать новую. - Я сделал паузу, чтобы оценить реакцию Маши, но не услышал в ответ ничего. - С этой точки зрения я немного у тебя прошу.
Я легко коснулся ее плеча. Чуть сжал и тут же отпустил.
- Ладно, - выдохнула она.
Ее лицо приблизилось ко мне, и наши губы встретились в легком поцелуе. После чего я отстранился и окинул ее взглядом.
- И, стан свой изогнув, она в который раз
Не прячет грудь свою от посторонних глаз,
Ни золотистый пух под чревом белоснежным...
- негромко продекламировал я.
Машенька в ответ понимающе хмыкнула и через несколько секунд явила моим глазам свою прекрасную грудь. Меня иногда поражает, как быстро умеют порядочные девушки раздеваться. Откуда такая сноровка, ведь я у нее вроде как первый?
- Как ты хочешь? - осведомился я возбужденным шепотом. Этот вопрос стал у нас ритуальным.
- А ты как хочешь? - Ответ тоже стал частью ритуала. Я прекрасно знал, как она хочет. Впрочем, иногда мы делали это и по-другому.
Вместо ответа я прочел:
- Великолепная, из глубины морей
Возникнешь ты, сверкнув улыбкою своей;
И бесконечную любовь даруя миру,
Ты трепетать его заставишь, словно лиру,
Когда твой поцелуй, дрожа, нарушит тишь.
Как жаждет мир любви! Ты жажду утолишь.
- Понятно, - усмехнулась она. - Я утолю жажду...
- О... - только и успел сказать я, потому что она уже решительно опускалась вниз. Я не стал говорить ей, что имел в виду совсем другой поцелуй - самый обыкновенный.
Перебирая пальцами ее волосы, я думал о том, что никогда не встречал еще такой, как она. Мне будет не хватать ее, понял я, мне будет очень тяжело без нее.
Я был могучим исполином, возвышающимся над миром, я был крепким вековым дубом, что подпирает небо, я устремлялся ввысь арабским минаретом... Я был единорогом, продирающимся сквозь чащу. Был всадником, оседлавшим гнедую лошадь.
Тихий шаг, аллюр, галоп...
Вскоре мы несемся карьером, скачем вместе в неведомую даль. Я уже на грани, я что-то хрипло бормочу себе под нос, я вцепляюсь в ее волосы.
Маша чувствует мое возбуждение, понимает, что я уже близок, и тоже постанывает, заводится...
И вот заветный миг наступает.
О, плоти торжество! О, праздник идеальный!
О, шествие любви дорогой триумфальной!
-Я не знаю, говорю ли эти слова вслух, кричу ли их, или же декламирую своего любимого поэта мысленно.
Когда плотина уже прорвана, я пытаюсь удержать бешеный поток хотя бы несколько секунд, продлить безумный танец плоти. Но вскоре мощная волна смывает меня, выплескивается прочь, устремляется наружу и приводит в восторг мою Машеньку.
Она взрывается вместе со мной. Ее стоны услаждают мой слух, придают моему удовольствию новый импульс и завершают аккордом нашу совместную симфонию.
Он, среди волн плывя, на деву обращает
Свой помутневший взор; к теплу его чела
Льнет девичье лицо; ей очи застит мгла,
Когда сливаются их губы в поцелуе;
И пеной золотой вокруг сверкают струи...
Обессиленный, я сажусь на пол рядом с ней. Боже мой, как точно - помутневший взор, девичье лицо льнет к теплу... почти чела, ее очи тоже затуманены, золотая пена, сверкание струй, в конце концов. Как все это точно! Сукин сын (это я любя) знал, о чем говорил.
Машенька часто и глубоко дышит, я вижу в темноте, как вздымается ее грудь.
- Тебе хорошо? - спрашиваю. Вопрос у нас тоже стал традиционным.
- Да, - отвечает как-то стыдливо. Все дело в плотно сжатых бедрах, так когда-то объяснила мне она. Если их сомкнуть и слегка подвигать в нужный момент, удовольствие приходит к нам вместе. К тому же я никогда не наблюдал, чем занята ее свободная рука - возможно, она тоже не отдыхает. Разумеется, ей очень нравится и сам процесс.
И мое маленькое нежное сокровище достанется теперь кому-то другому?
Так, теперь, кажется, настало время маленькой импровизации. Пришла пора ломать традиции. Впрочем, это тоже стало традицией - только другой традицией.
Я протягиваю руку и беру с подоконника тонкий кинжал. Он лежал там все то время, что мы с ней говорили. Лежал и ждал своего часа. Хотя нет, он ждал своего часа уже давно.
Я не говорю ничего, ведь все слова уже сказаны, а просто уверенным, мощным и быстрым ударом всаживаю его в грудь девушки.
Она не кричит. Из ее горла вырывается что-то вроде очень громкого хриплого всхлипа, который замирает так же неожиданно. Многие люди думают, что сердце человека расположено в левом боку. Это, конечно, не так. Сердце (уточняю на всякий случай) под нижней половиной грудины с лёгким смещением в левую сторону. Но у моей любимой не выдержало именно сердце. Черт! И зачем она это затеяла! Такие треволнения кого угодно прикончат. Да, кого угодно. Ведь не выдержали же сердца у девяти предыдущих.
- Ты умерла дитя, поток тебя умчал, - сказал я слова, тоже ставшие традиционными. Именно этой строкой Рембо я провожал всех ее предшественниц.
После чего резко поднялся на ноги. Своим неожиданным сердечным приступом Маша испортила мне чудесное послеоргазменное настроение. Эти женщины всегда умеют выбирать самое неподходящее время для своих фокусов.
Я принялся расхаживать по комнате туда-сюда.
Моя первая оказалась элементарной потаскухой.
До встречи со мной она была девушкой, как и все остальные. Почти все, кроме одной, прости господи ее грешную душу.
Я установил это, и вскоре моя первая любовь умерла от инфаркта - наверное, приняла все случившееся слишком близко к сердцу, не знаю.
Вторая оказалась идеальной. Девственница, любит меня, верная, порядочная... Она прокололась на своем вранье. Небольшая доза "сыворотки правды", введенной ей внутривенно моим личным врачом под видом обычной инъекции, и возлюбленная заговорила совсем по-другому. Перед моим мысленным взором вдруг возникли ее многочисленные дружки, которых она ублажала, не нарушая своей девственности. От кого-то из своих знакомых сучка прослышала о моих деньгах и тут же принялась строить из себя невинность. Меня стошнило тогда прямо на пол - так близко к сердцу воспринял я ее обман. Впрочем, будем справедливы: моя милая расстроилась еще больше - так, что вообще не пережила этого. Кажется, у нее случилось что-то с сердцем, сейчас уже и не вспомнишь.
Потом были другие, и я снова верил в любовь, чтобы затем разочароваться.
Моя пятая оказалась слишком шустрой и умудрилась за каких-то два месяца наставить мне таких ветвистых рогов, на которые у нормальной порядочной девушки ушел бы как минимум год-другой.
В общем, это ужасно. А ведь все, что мне нужно - искренние теплые чувства, немного нежности и капелька взаимопонимания. Неужели я прошу слишком многого?
А мне достается только длинная череда непонятных и нелепых смертей.
Лишь эта цепь потерь с годами тяжелее!
Я устал, я почти отчаялся найти свою половинку. Сколько можно разочаровываться?
Неужели правы были мои покойные родители, когда говорили, что деньги, не заработанные честным трудом, не приносят счастья?
О, я подстраховался насчет денег. Разумеется, я не хотел, чтобы мои подружки видели во мне денежный мешок. Большинство из них и не подозревало о том, что я богат до неприличия.
И вот печальный итог. Конечно печальный - я ведь снова один.
Что это - крах? Или просто очередная неудача? Немного опыта в мою копилку?
Не знаю. Мне остается только перевернуть страницу и попытаться начать все с начала.
Я подошел к окну. Ночной город смотрел на меня тысячами огней - больших и маленьких, красных, зеленых, синих, белых... Где-то там живет, не подозревая обо мне, она. Моя половинка, мое счастье, мое сокровище. Я сжал руки в кулаки: мне предстоит найти тебя в этом бурлящем океане, но ты не бойся, я терпеливый и настырный. Я доберусь до тебя, я сочиню тебе сказку, спою тебе песню. Ты станешь моею...
Я найду тебя, моя половинка.
Открыты небеса! И тайны все мертвы
Пред тем, кто не клонил покорной головы!
Стоит он, окружен сверканием Природы,
И песнь поет... Леса поют, струятся воды,
Чей радостный напев приветствует восход...
То Искупление! Любовь, любовь грядет!
Примечание: большинство цитат в тексте из стихотворения "Солнце и плоть" Артюра Рембо.