Аннотация: Переименовано с легкой руки ilagri. Окончание первой части. Обновление от 08.05.2011г.
Вместо эпилога.
Сделав пять широких шагов и, решив что достаточно удалился, Чатлан уселся прямо на песок и, прикрыв веки, пробормотал что-то себе под нос. Данте, сидящего возле притихших оборотней обдало жаркой волной силы, отвлекшей от собственных переживаний и отодвинувшей неуверенность на задворки сознания. В этот момент, маг, сложив ладони на груди одна на другую, затаил дыхание на миг и, открыв полыхающие огнем глаза, сложил руки лодочкой. Поднеся ладони к лицу, Чатлан медленно выдохнул, наполнив их жидким пламенем, переливающимся ярко оранжевым, слепящим глаза светом. Данте, заворожено следя за магическим ритуалом, неожиданно для самого себя успокоился, преисполнившись уверенности в собственных силах. Чатлан тем временем, плавно отведя ладони от себя и, немного подавшись вперед, вылил пламя на песок, тут же начавшее окружать мага идеально ровным кругом. Замкнувшись, кольцо света полыхнуло небольшими язычками пламени, отрезая мага от реальности внешнего мира. Тунус мага перестал колыхаться на ветру, багровые песчинки улеглись, складки сосредоточенности разгладились, а из глаз медленно, словно неохотно ушел магический огонь. Чатлан, осмотрев защиту, совсем хрупкую на первый взгляд, удовлетворенно кивнул и, взяв в руки кристалл-накопитель, кивнул вампиру. Данте, поверив уверенности мага, посмотрел на оборотней, переставших биться в конвульсиях, лишь изредка подергивающихся при непроизвольном сокращении мышц.
- Знать бы еще, что дальше делать. - пробормотал Данте, настороженно наблюдая за лежащими на песке братьями. Задумчиво убрав белоснежную прядь волос со лба успокоившегося Экитармиссена, вампир непроизвольно улыбнулся с неожиданной даже для него братской нежностью. Лицо оборотня было по-детски наивно и открыто для всего мира, всех его бесконечных тайн, которые еще предстоит разгадывать - Только из-за вас, братишки, стоило попасть на Северье и пройти все, что довелось испытать за эти несколько бесконечных дней. Ничего, испытав упоение преследованием добычи и после удачной охоты обагрив клыки в теплой крови и отведав нежной, еще трепещущей теплой плоти споем нашу древнюю песню.
Чатлан недоверчиво моргнул, затем потряс головой, пытаясь сбросить наваждение. Молодой маг был потрясен, узнав Данте с неожиданной стороны. Он уже привык к вспышкам жаркой и безрассудной ярости вампира, холодной и зловещей жестокости, циничному и пренебрежительному отношению к чужим жизням, злой насмешливости и порой очень обидной иронии и презрению. Но вид вампира, взирающего на молодых оборотней с такой нежностью и любовью, напрочь не вяжущейся с уже устоявшимся его образом, поразил до глубины души. Чатлан никогда бы не смог даже отдаленно представить, что вампир способен испытывать нежность, а тем более любить кого-то, кроме себя. Чатлан еще раз помотал головой, пытаясь отогнать невероятную картину, разбивающую вдребезги все его представления о характере вампира, но Данте, что-то ласково шепчущий бессознательным братьям никуда не желал уходить.
Маг улыбнулся, но в следующий момент улыбка мгновенно сползла с губ Чатлана. Безмятежные лица оборотней мгновенно исказил одинаковый хищный волчий оскал, братья одним движением оказались на ногах, глаза всех четверых горели яростным янтарным огнем дикого голода, пожирая напрягшегося Данте. Вампир, вскочив на ноги мигом позже оборотней, оскалился в ответ, издав при этом низкое угрожающее рычание. Чатлан поежился, вдоль позвоночника пробежался холодок страха и недоумения - уж лишком быстро безмятежность сменилась животной яростью. Оборотни пригнулись, приготовившись к нападению. Миг, и все пятеро размылись туманными пятнами, затем потонули в туче кровавого песка, скрываясь с глаз Чатлана. Расширившимися глазами, маг наблюдал за поединком пяти невероятных существ, из клубка пыли доносилось лишь рычание с различными интонациями. Чатлан мог поклясться Силой, что различает оттенки злости, досады и безумной ярости, из пыли вылетали какие-то окровавленные клочки материи, один из них, соприкоснувшись со щитом, осыпался серым пеплом, но вот все кончилось. Чатлан, открыв рот, взирал на запыхавшихся оборотней, Данте, в разорванной и окровавленной одежде стоял напротив четверки братьев. Грудь вампира тяжело вздымалась, выпуская наружу утробное рычание, клочки окровавленной одежды лишь местами прикрывали израненное укусами и набухшими кровью следами от когтей тело. На четверке оборотней в противовес вожаку стаи не было ни единой царапины, лишь янтарные глаза горели злостью и признанием сильнейшего, но отнюдь не разумом и смирением. Данте, глухо рыкнув, начал осторожно обходить оборотней по кругу так, чтобы они повернулись спиной к Чатлану, замершему в защитном круге. Но вот ветерок легонько ударил им в спину, оборотни, синхронно повели носом и как по команде резко обернулись. В глазах братьев блеснуло животное торжество зверя вставшего на след добычи. Маг, не ожидавший, такой реакции отшатнулся назад, чуть не разрушив защитное кольцо. Оборотни, словно желая встать на четвереньки, пригнулись к земле, едва касаясь пальцами песка, но так и застыли на месте, так как между ними и добычей вырос вампир. Чатлан не понимал что происходит, почему Данте встал на его защиту, и не дает братьям наброситься на него, прекрасно зная, что щит мага выдержит и две такие стаи без особых хлопот.
- Дан, пускай нападают! - вскричал маг, голос которого подействовал на обезумевших оборотней как красная тряпка на быка. Четверка, глухо рыкнув, разделилась надвое в попытке обогнуть вампира с двух сторон и добраться до такой желанной добычи. Данте моментально отскочил назад, почти касаясь защитного круга спиной, и вскинув голову к небу, издал жуткий для человеческого слуха волчий вой. Чатлана от его звука передернуло, сердце от страха на миг замерло, затем, затрепетало, пытаясь выскочить из груди. Оборотни замерли, озираясь по сторонам в поисках его источника.
- Чатлан, опалить бы тебе собственным огнем то место, которым думаешь!
Услышав человеческую речь, оборотни вновь бросились на Данте. Вампир, оттолкнувшись ногой от щита, сшибся с братьями и повалил на песок, до обоняния мага донесся запах горелой кожи. Из клубка мелькающих рук и ног доносились рычания, порой перекрывающие ругань вампира.
- Колдовастик, чтоб тебя расплющило и размазало, щит меняй!
До мага с запозданием дошло, что Данте отнюдь не его защищал, а оборотней от соприкосновения со щитом, оберегая братьев от ожогов. Глухо выругавшись в адрес своей непонятливости, Чатлан прикрыл глаза, и осторожно коснувшись щита, убрал термическую защиту с внешней его стороны, затем крикнул, привлекая к себе внимание:
- Все, теперь не обожгутся!
Данте, непонятным образом извернулся и откатился в сторону, оборотни, запутавшись в собственных конечностях, с раздосадованным рычанием пытались подняться. Вампир, встав на ноги, отбежал немного, затем вновь огласил окрестности жутким древним кличем народа эндрау-гаур. Рычание тут же прекратилось, оборотни вновь начали озираться в поисках его источника, видя это, Данте испустил долгий, протяжный и постоянно меняющий тональность вой. Со стороны оборотней донеслось щенячье поскуливание с неуверенным рычанием напополам. Данте взвыл от досады:
- Хвост отгрызу, ящерица переменчивая, что дальше-то делать?!
Распутавшись, оборотни потеряли всякий интерес к вампиру, полностью переключив внимание на запертого в своей защите мага. Братья остервенело бросались на него, раз за разом отбрасываемые щитом обратно. Чатлан от каждого броска дергался как от удара в разные стороны, боясь потревожить кольцо, прекрасно понимая, что как только защита исчезнет, он останется один на один с превратившимися в безумных зверей братьями. Чатлан, дернувшись в очередной раз, удивленно моргнул, когда большая серебристо-серая тень, молнией мелькнув рядом, сшибла грудью двоих оборотней на песок. Двое других моментально прекратили бросаться бестолково на щит и повернулись.
Перед ними стоял во всей своей хищной красе оскалившийся эндрау с яростно полыхающими янтарем глазами. Эндрау пригнулся, изготовившись к прыжку, оборотни, встав на четвереньки и тихонько поскуливая, поползли к огромному волку. Раздраженное рычание сменилось добродушным фырканьем, эндрау уселся, совсем по-человечьи наклонив косматую голову набок. Оборотни, осторожно приблизившись к волку, принялись с восторгом тыкаться носами в облизывающего их эндрау. Волк рыкнул, оборотни замерли, уловив нотки строгости.
Чатлан, переведя дух, даже подался вперед, чуть не ткнувшись носом в свою защиту, когда эндрау, слегка пригнув голову, встретился глазами с Экитармиссеном. Оборотень, тихонько поскуливая и не отводя глаз, повалился набок, свернувшись калачиком. Спустя ниту, тело оборотня словно поплыло, Экитармиссена начало ломать и выгибать, кожа в некоторых местах натянулась костями до такой степени, что казалось еще мгновение, и она порвется. Эки застонал, не смея отвести глаз, из которых чуть не ручьем лились слезы яростной надежды. Грудная клетка раздалась вширь, кожа начала стремительно обрастать серой шерстью и вот, спустя томительно долгую тинду перед Чатланом лежал эндрау, лишь немногим уступая в размерах серебристо-серому собрату. Трое еще не обернувшихся оборотней опасливо отползали обратно, пока короткий рык не заставил их остановиться. Эки, открыв глаза, вскочил на путающиеся лапы и непонимающе переводил взор с Данте на братьев и обратно. Услышав предупреждающее рычание, и поджав хвост, Эки плюхнулся обратно на песок, затем распластался на пузе, опустив голову, на передние лапы.
Смахнув испарину со лба, Чатлан был не в силах отвести взор от разворачивающегося перед ним древнего как сам мир действа. Завораживающего своей нереальностью и одновременно страшного. Страшного настолько, что молодой человек всякий раз, как кожа кого-то из братьев натягивалась или он слышал жалобный скулеж, вздрагивал, словно маленький ребенок, покрываясь холодной испариной.
Тем временем последние трое оборотней завершили свою первую трансформацию и перед испуганно-восторженным взором мага предстала стая эндрау из четырех серых огромных зверей с небольшими светлыми разводами на косматых мордах и серебристо-серого вожака во главе. Приглядевшись к волкам, Чатлан хмыкнул, рассмотрев по-детски нескладные тела серых братьев, но одновременно с этим поежился. Перед ним находились хоть и молодые, но совершенные и смертельно-опасные хищники, многократно опаснее своих диких собратьев, так как обладали разумом. Чатлан помотал головой, поймав хитрый взгляд вожака, одновременно с этим остальные оборотни не менее заинтересовано посмотрели в его сторону. Мага передернуло, стая, вывалив алые языки и выставляя на обозрение устрашающего вида белоснежные клыки, медленно двинулась в его сторону. С каждым неторопливым шагом, движения четверки новообращенных оборотней становились все уверенней, пушистые хвосты распрямлялись, выползая из-под брюха. Окружив мага, волки уселись на песок, и над пустыней разнесся длинный и протяжный волчий вой, подхваченный четырьмя молодыми эндрау. Переливы древней песни будили в маге животный ужас и восхищение одновременно, усиленное близостью пяти смертельно опасных существ. Щит, слабо полыхнул и растаял, оставив после себя идеально круглый раскаленный обод, булькающий стеклянной массой.
- Только попр-робуй сказать - "песик, дай лапу", голову откушу.
Человеческая речь из пасти серебристого эндрау ввергла Чатлана чуть ли не в шок. Слова с рычащими обертонами звучали несколько зловеще, но как ни странно не пугающе. Отойдя от шока, маг искренне заверил:
- Не скажу!
- Вот и отлично. - Данте в ипостаси волка с удовольствием почесал лапой за ухом, даже глаза блаженно прикрыл, остальные эндрау были этим несколько удивлены, даже морды вытянулись. - Чат, подбер-ри челюсть, мы хоть и р-разумны, но повадки животных, когда находимся в звер-риной шкур-ре, нам не чужды. - Данте поднялся на все четыре лапы, встряхнулся всем телом. - В общем, собир-рай вещички и дуй к нашим, заждались, небось, а мы пр-роводим. Кстати, концентр-рацию стар-райся никогда не тер-рять, если ты не заметил, твой щит пр-риказал долго жить. - Чатлан только сейчас заметил стеклянный круг, поблескивающий в лучах Эйфель-Тиль. Данте когтистой лапой осторожно поскреб багровую поверхность и задумчиво протянул.
- Интер-ресно, почему халифат пр-ринадлежит не ор-ркам? Ведь пр-рактически вся пустыня - сплошной матер-риал для создания амулетов хаоса! О! Чат, р-расколоти, пожалуйста, этот кр-ружочек, столько интер-ресных фиговинок из него свар-рганить можно!
- А сам что?
- А ничего, гр-рызть стекло несколько неудобно, если ты не заметил. На зубах хр-рустит, знаешь ли. Нам с бр-ратишками еще некотор-рое вр-ремя пр-ридется оставаться в шубках, пока энер-ргоканалы полностью не установятся, поэтому пр-ридется тебе чуток потр-рудиться.
Чатлан поднялся, с опаской косясь на оборотней, осторожно отряхнул тунус от песка, со стороны эндрау донеслось ироничное фырканье. Маг, передернув плечами, попытался поднять кольцо, но сил не хватило. На миг задумавшись, Чатлан поднял ладони вверх, и резко обернувшись вокруг себя, опустил их. С пальцев сорвалось несколько дугообразных нитей сверкающих плазмой, рассекших стекло, словно раскаленный нож масло. Данте выкатил лапой из песка продолговатый кусок кроваво-красного стекла с впаянными в него нерасплавленными песчинками.
- Дор-работать и можно пр-риступать.
Чатлан с сомнением осмотрел разбросанные амулеты под навесом, и куски стекла, затем перевел взгляд на Данте.
- Дан, интересно, как мы это все утащим? У вас рук нет, а все хьерды сейчас далековато.
Данте фыркнул и задумчиво потер нос передней лапой.
- Не подумал. Ладно, возьмем пар-ру кусков, остальное бр-росим, не хомяки, в конце концов.
- Может наших назад позвать? Отправь кого-нибудь из братьев.
Оборотень тряхнул головой.
- Не выйдет, бр-ратишки пока не маги, и до полной установки энер-ргоканалов р-разговар-ривать не смогут.
- Так вроде бы они уже установились?
- Чат, у р-ребят две ипостаси, соответственно два комплекта энер-ргоканалов. Сейчас только-только начал втор-рой офор-рмляться, так что нам пока нельзя обор-рачиваться. Кстати, они нас понимают пр-рекр-расно, но вот их р-речь понимаю пока только я.
Чатлан неуверенно кивнул и направился к разбросанным под навесом амулетам, прихватив два небольших куска стекла. Данте, удрученно вздохнув, задушил усилием воли заворочавшегося в нем хомяка, и резко отвернувшись от остатков стеклянного круга, коротким рыком отправил новообращенных оборотней пробежаться по округе, а сам направился к собирающему вещи магу. Приблизившись ближе, внимательно проследил за тем, как Чатлан аккуратно складывает амулеты в седельные сумки, затем разбирает навес. Взвалив поклажу на спину оборотню, сам вскинул на плечо жерди с обмотанной вокруг них холстиной навеса. На молчаливый вопрос мага, оборотень ответил:
- Отпр-равил их немного побегать. - оборотень неторопливо двинулся по следам ушедшего отряда, маг пристроился рядом.
- Слушай, Дан, а почему ты сказал, что ребята пока не маги?
- Потому что так оно и есть. - невозмутимо отозвался Данте. - Сейчас на Северье забыли, а между тем все оборотни маги по рождению. Просто Дар проявляется в основном только после первой трансформации, и невероятно редко до трансформации, к тому же только к одной из стихий первоэлементов. Об этом оборотни особо не распространялись, потому мало, кто об этом знал, мне же известно от наставника, и то только потому, что он одно время с одним оборотнем закорешился на почве совместных экспериментов. Потому и нет магов оборотней уже пять тысячелетий, кроме того, оборотня надо еще и инициировать. А как я подозреваю при малейшем намеке на Дар, оборотня тут же убивали. Братишки говорили, что при погружении в память крови они что-то такое чувствовали, но, скорее всего их мать только была готова к трансформации, да к тому же была ими беременна. Но точка к началу трансформации дать никто не мог, потому, как просто не знал, как именно это сделать, да и сопровождать во время трансформации никто не мог. - Чатлан согласился с доводами, - В общем, еще пока рано ребят в маги записывать, но уже скоро придется братишек немного помучить и самому помучиться.
- Ты о чем? - поинтересовался Чатлан, размеренно перебирая ногами стараясь не отстать от оборотня.
- Представь себе пять напрочь отмороженных магов, я и себя в эту кучу затесал, так как невероятно сложно удерживать себя в рамках, ребята будут такими же. Заметил, наверное? - Чатлан утвердительно кивнул. - Так вот, есть специальная техника нормализации психики оборотня, гуманностью она как обычно не отличается, но другой нет, а восемьсот лет ждать просветления в мозгах что-то нет никакого желания. Мне об этой технике тоже наставник поведал, и первый виток я даже испытал на себе. Почти две недели был заперт в стальной клетке, где метался бешеным животным без капли разума, а после этого где-то шесть месяцев почти каждый день убивал людей, а потом чуть ли не ежедневно пытался убить своего наставника.
- М-м, а неделя это сколько? - передернув плечами, уточнил Чатлан.
- Блин, все забываю, что не дома. Неделя это семь дней: пять рабочих и два выходных дня.
- А-а. - протянул маг, - У нас это кадара, только в ней двенадцать дней и три последних дня выходные.
- В общем, чуть больше кадары просидел в клетке.
Маг поежился и настороженно оглянулся, пытаясь найти взглядом четверку эндрау, но кроме песчаных барханов ничего не увидел. Покосившись на густую серо серебристую шкуру Данте, бредущего рядом и вывалившего язык от жары, Чатлан решил немного уточнить:
- Дан, а когда у них дар проявится?
- Понятия не имею. У меня примерно спустя год после первой трансформации проявился, а как дело будет обстоять у них, просто не знаю. Пик первой трансформации клювом прощелкал, но пробуждение дара надо не пропустить и инициировать даже против их воли, хотя это будет эффектно, так что вряд ли пропущу. - оборотень ухмыльнулся своим мыслям. - У меня как-то припадок человеколюбия случился, после чего один маленький домик прекратил свое существование, а четыре человека обернулись миленьким костяным атамом. Дар проснулся спонтанно, вот и забацал на автомате, получилось просто на загляденье.
- Ты это называешь человеколюбием?
- Конечно! - фыркнул оборотень, - Эти говнюки над детьми измывались, а я до этого двадцать лет за клыкастой мелкотой присматривал, это таким вот извращенным способом мне прививали любовь к детям... Сопли, визги, плачь и постоянные драки, я после одного дня в этих яслях с толпой реактивных малолеток уставал так, как никогда не уставал на ристалище обители меча! В общем, оттрубил от звонка до звонка двадцать Северьеанских лет. - клыкастая пасть растянулась в улыбке, но практически сразу она сползла с морды волка, а из мохнатой груди вырвался глухой рык раздражения. - Я когда увидел, что с ними в том доме делали, еле удержался чтобы их не порвать сразу... тут-то дар и проснулся, сразу же и инициацию провели, затем положили, откуда взяли. Я после всех перипетий еще в себя не пришел да исцеление душ по горячим следам тут же на чистой интуиции проделал, еще и прочувствовал на себе все, что они испытали за время плена. ... В общем, с катушек слетел с полпинка. Итогом стало уничтожение дома и весьма мучительное превращение этих выродков в мощный артефакт. Легко гады отделались. Мне наставник как-то рассказывал, что именно некроманты древности делали с такими типами. - Чатлан с интересом покосился на оборотня, ушедшего в воспоминания. Данте с мечтательными нотками в голосе продолжил: - Три года постоянных пыток с выдавливанием темной энергии на протяжении всего этого срока, затем превращение в зомби низшего порядка с запечатанной в нем душой, которая все понимает и чувствует, и этот зомби лет пятьсот пашет от зари до зари. На фоне этого я просто невероятное человеколюбие проявил для темного мага.
- Да уж, совсем добренький как я погляжу.
- А что ты хотел, я себя вообще не контролировал в тот момент!? Я же без подготовки и необходимой сноровки пропустил через себя все, что дети там испытали. Исцеление душ это тебе не глотку клинком врагу перехватить. - оборотня явственно передернуло от воспоминаний.
- Хм, Дан, ты же говорил что энергия тьмы и лечение понятия несовместимые.
- Было дело, что тебя напрягает?
- Исцеление душ.
- А-а, ты про это. Ну, так в классическом понимании исцеление душ это не лечение, в смысле при этом, как ты понял из названия, исцеляется душа, а когда я говорил о несовместимости лечения и энергии тьмы, я имел в виду лечение тела.
- Поясни.
- Тут все дело в направленности магии. Например, маги жизни умеют исцелять тела, зачастую даже из ошметков конфетку собрать им раз плюнуть, но при этом не могут исцелять души, если только какими-то специальными препаратами и надлежащим уходом и участием на протяжении длительного времени. А маги тьмы, если точнее, только некроманты наоборот не могут исцелять живые тела, но при этом довольно таки часто именно с душами работают, в живом она теле или в теле нежити неважно. Важно то, что некроманты могут забрать из нее темную энергию того момента, который человек или не человек хотят забыть как страшный сон. Я, если честно, не понимаю, как темная энергия застревает в неприятных воспоминаниях, но как-то все же умудряется, - Данте задумался и пробормотал себе под нос, Чатлан еле расслышал: - хотя если учесть то, что и энергия и душа находятся на энергетическом плане, тогда все встает на свои места. - оборотень очнулся от размышлений и продолжил дальше уже нормальным голосом. - Так вот, некромант при обращении непосредственно к душе забирает эту темную энергию, воспоминания исцеляемого существа блекнут, не исчезают полностью, просто при воспоминании того отрезка жизни, разумный не испытывает никаких эмоций вообще, словно и не с ним происходило. В общем, душа, избавляясь от излишков темной энергии, исцеляется. Примерно так, хотя сам процесс я сам не до конца понимаю, образования не хватает.
- Хм, интересно, а темные маги что, не все некроманты?
- Нет, конечно, не всякий темный маг, чтобы стать некромантом согласится умереть, да и не всем нравится работать с трупами, отнюдь не цветочками пахнущими.
- А как вышло, что ты согласился? Ведь ты же некромант и при этом довольно таки живой?
- А меня никто не спрашивал, просто одна обо могучая личность вынула душу, а потом поставила перед фактом. - помолчав немного, Данте продолжил: - Ты, наверное, удивишься, но чтобы темный маг стал некромантом в ритуале инициации должен участвовать маг жизни. Темный маг провидит ритуал и не дает душе упорхнуть, а маг жизни по окончании инициации заживляет раны и реанимирует тело после того, как душу запихнут обратно.
- Действительно удивительно. Я всегда думал, что темные и светлые должны воевать между собой постоянно, а тут они работают вместе.
- Да лапшу вам на уши вешали! Мой предок темный маг, например, вполне был счастлив женившись на светлой магине, да и просто примеров совместной работы светлого и темного хватало. Были и устоявшиеся команды, работавшие не одно столетие вместе, такие дела проворачивали - закачаешься! Воскрешение далеко не самое громкое дело было. Ну, при условии, что некромант успел душу отловить, а мозг не сильно поврежден. Это уже потом появились фанатики и провернули, хрен знает что. - немного помолчав, оборотень рассмеялся, что комично смотрелось на волчьей морде. - Не обращай внимания, просто я одну хохму вспомнил.
Чатлан заинтересованно покосился на Данте.
- Эта история была поучительным анекдотом для всех магов того времени. В общем, как-то после удачного эксперимента решили отметить успех темный и светлый маги, надрались до изумления. И зашел у них спор о сквернословии, светлый утверждал, что магу не подобает материться как сапожнику, и цвет стихии тут совершенно роли не играет. Суть не в этом. Распалились маги не на шутку, и тут их какой-то мужик решил утихомирить, мол, господа маги слишком шумят. Темный, не отвлекаясь от спора, проклял этого любителя тишины, а светлый, вместо того, чтобы попросить друга снять свое проклятие поправил тело несчастного и с чувством выполненного долга продолжил лаяться с темным.
- А что за проклятие такое и что сделал светлый маг? - заинтересовался Чатлан.
- Если перевести с темного наречия, звучать будет приблизительно как "Геморрой на голову". Мелочь, спонтанное неструктурированное проклятье, прошло бы само через пару часов, если бы светлый не был столь жалостлив. Светлый, видя, что несчастного сейчас начнет выворачивать не по-детски, распаленный спором за какие-то мгновения поменял местами голову и то место, на которое обычно геморрой и нападает. Курьез был занятный, они еще пару лет пытались возвратить тело бедняги в нормальное состояние. Светлый мужиком был упертым и не сдавался, хотя темный предлагал добить и заспиртовать в назидание потомкам. Потом уже, когда светлый темного достал до печенок, некромант выдрал из тела душу, привел в порядок организм бедолаги, а светлому ничего не оставалось, как реанимировать мужика. Только так и смогли исправить последствия пьянки.
- Да уж, теперь понятно, почему аколитам строго запрещено потреблять спиртные напитки. - задумчиво протянул Чатлан, не зная смеяться ему или посочувствовать жертве пьяных магов.
- Что есть, то есть. - кивнул Данте, - Хотя нетрезвые маги не только коры откалывают, бывает и сварганят такое что на трезвую голову не только не придумаешь, но и создать ни за что не сможешь. Я, например, пребывая в редкостно благодушном настроении и легком подпитии, создал Шустрика. До сих пор не могу понять, как я умудрился запихнуть малый накопитель энергии в стихийного духа и что самое интересное - накопитель растворился в нем без остатка, дух материализовался на физическом плане, да не просто, а структурировано, согласно моим пожеланиям. Получилась псевдо-живая прикольная такая зеленая мелочь с деструктивными наклонностями. ... Правда повторять опыт нет никакого желания, натворю чего-нибудь этакого, а знаний исправить не хватит,... если только уничтожить вместе со всеми свидетелями.
Данте на миг замер, устремив невидящий взор куда-то в даль, прислушиваясь к своим ощущениям, сглотнул слюну.
- Что? - обеспокоился маг огня.
- Да так, ребята уже кого-то завалили и теперь трапезничают. - Чатлан покрутил головой по сторонам, но оборотней не заметил.
- Не опасно?
- Нет, это даже нормально, братишки сейчас голодны как стая демонов, по себе знаю. Меня самого чуть не пополам складывало от голода после первой трансформации, я потом этих как их? Ну, кутаров семь сырого мяса, да потом еще, наверное, кутаров двенадцать в одну морду заточил и еще хотел. - маг и оборотень забрались на очередной бархан, Данте повел носом и пробормотал: - Далековато наши забрались.
- Кстати, Дан, ты еще долго будешь на орков с гномами дуться?
- Чат, я уже давно перегорел, просто хочу, чтобы они еще немного помучились. Так что не вздумай им об этом говорить, сам скажу, когда время придет.
- Хорошо. - Чатлан усмехнулся. - Дан, нас тогда Ороллин прервал, когда ты начал рассказывать об искусственном хрустале, расскажи, пожалуйста.
- В общем, искусственный хрусталь есть, и сделать его не так уж сложно: стекло и свинец, вот тебе и искусственный хрусталь. Примитив, конечно, но свойства имеет очень близкие к природному. Я только не могу понять, почему это держится на Индероне в секрете? Хотя... - оборотень прищурился и ненадолго задумался, затем спросил: - Слушай, Чат, а Индерон случаем не является монополистом производства хрусталя?
- Ну, вообще-то так и есть. - признался Чатлан. - Индеронские артефакторы поставляют уловители темной энергии вместе с накопителями, за медяки конечно, но девяносто частей рынка они контролируют.
- Тогда понятно, просто не хотят потерять монополию. Как я понял это для острова основной источник дохода, ну или один из основных. Хм, а Ороллин, как я и предполагал что-то темнит. Ну не может раздолбай, каким он прикидывается знать такие вещи. Надо будет к нему присмотреться внимательнее, да и с Алетагро и Ралого хрень какая-то. - Чатлан непонимающе уставился на Данте, оборотень пояснил: - Вот скажи мне, будет государство, с которым волей неволей приходится считаться из-за простой девочки портить отношения с соседями? - маг неопределенно пожал плечами. - Фиг с ним с Халифатом, у них конкуренция, но ведь Индерон задрал цены на свои услуги не только для Халифата, но и для Империи Адамастис, а так же для ряда княжеств, что уже давно легли под империю, мне Айран сказал. Кроме того, Индерон, по обмолвкам того же Алетагро вполне мог, заручившись поддержкой княжеств, подняться и вломить Халифату по самое не могу, хоть орк и отрицал такую возможность. У них просто не было доказательств, что Ралого там, да и военной поддержки княжеств тоже. - Чатлан задумчиво пожал плечами. - Вот и я тоже сомневаюсь. Не простые у нас попутчики, по крайней мере, происхождением уж точно. Ладно, все это лирика, расскажи мне, пожалуйста, о трапперах, это кто вообще такие есть?
- Я подробно не изучал этот вопрос, расскажу то, что нам рассказывали в магической школе. Трапперы личности во многом не однозначные хотя бы тем, что в свою гильдию принимают вообще всех, зато выйти из нее никак невозможно.
- Угу, если только прямиком к АйкенМа, так? - Чатлан кивнул.
- Так. Непонятно правда чем именно обеспечивается верность. В общем, Гильдия трапперов организовалась очень давно, наверное, только магистры отделений гильдии и знают когда именно. Трапперы это охотники на прорвавшихся с территории проклятых земель запертых или вставших запертых.
- Чего на них охотиться? - не понял Данте, - Некромантов тут туеву хучу лет днем с огнем не сыщешь, так что высшей нежити тут не может быть по определению. Темные маги прошлого особо старались не гадить когда уходили, так как рассчитывали сюда вернуться. Если не самим себе, то потомкам бардак некромантский разгребать бы пришлось все равно, а древнюю нежить заломать ой как трудно, даже опытному некроманту. Кроме того, некромант это жуткий индивидуалист, каждая поднятая нежить для нас произведение искусства, а массовое поднятие это... ну все равно, что для гурмана хреновое пиво, да к тому же изрядно разбавленное мочой. Примерно так. - Чатлан хмыкнул сравнению. - Я не говорю, что массовое поднятие невозможно, просто есть такой маленький нюанс - высшую нежить в огромных количествах поднять нереально. Так что тут могут быть только зомби от первого до третьего уровня, уровень я накинул на всякий случай, так как самопроизвольное поднятие зомби третьего уровня из области сказок. В общем, повторяю вопрос - чего на них охотиться?! Башку снес и все, делов-то.
- Это для тебя, а простой человек, если в одиночку и умудрится, как ты говоришь, башку мертвецу снести сам станет запертым. Проверено.
- Хм?
- Просто в момент упокоения из мертвеца вырывается дикий поток темной энергии и почему-то всегда нападает на того, кто упокоил запертого. Дальше объяснять?
- Так каким же Макаром они на этих запертых охотятся?
- Вот так и охотятся. За тысячелетия с момента основания своей гильдии научились бороться с запертыми, но при этом не умеют бороться с темной энергией. Для этого вызывают магов.
- Ты не ответил.
- Трапперы сбиваются в отряды и всей толпой упокаивают мертвеца. - Чатлан поправил жерди на плече. - Там есть какая-то хитрость наподобие ритуала очищения. В общем, дикая энергия каким-то образом перераспределяется на весь отряд. Они же и ввели такое понятие как линза. Бывает, что мертвецов за раз слишком много, в таких случаях кто-то один из отряда становится линзой принимая на себя всю вырвавшуюся из запертого темную энергию. Разумный, ставший линзой, запертым становится не сразу, и остальные члены отряда успевают его упокоить до завершения превращения.
- Самоубийцы. - констатировал факт Данте.
- Угу, их так все и зовут, потому что они долго не живут. В среднем лет десять - пятнадцать, чаще даже меньше. - маг с оборотнем преодолели очередной бархан, Чатлан продолжил просвещать Данте. - Отделения гильдии располагаются в приграничной зоне, и трапперы постоянно патрулируют свой участок и если случается прорыв, вызывают магов, а сами гибнут упокаивая мертвецов. Они всегда становятся щитом на пути прорыва. Если сильный прорыв, мало кто из них остается в живых. Но все равно, трапперы многочисленны. Ведь гильдия спонсируется всеми государствами, а трапперы пользуются всеобщим почетом и уважением. Ставший траппером преступник тут же получает полную амнистию, да и плата за упокоение способствует привлечению новых кандидатов, так что трапперы никогда не переводятся.
- Отлично! Если совсем прижмет, можно податься в гильдию. Правда я туда пока не стремлюсь, и привязанным быть к одному месту совсем не хочется.
- Скорее всего, и не станешь траппером, так как я еще ни разу не слышал, чтобы какой-нибудь маг вступил в гильдию. Маги и Гильдия трапперов сотрудничают постоянно, но маги всегда были сами по себе.
- Ну, всегда бывает первый раз. Ладно, трапперы в сторону, подскажи, где мне найти храм АйкенМа, очень уж нужно с ее священником пообщаться по душам?
Чатлан как-то странно покосился на Данте и криво улыбнувшись, сказал:
- Дан, Гильдия Трапперов и есть Храм АйкенМа, а трапперы ее священнослужители, вот только с ними на теологические темы вряд ли пообщаешься. В трапперы идут в основном, чтобы избежать смертной казни или от безнадежности положения для того, чтобы заработать денег на прокорм семьи. Там грамоту-то знают единицы, дай ЭйманИсни, если магистр отделения вообще хоть что-то о богах знает.
- Вот это попадос! И как мне интересно разузнать об АйкенМа?
- Летописи и архивы магических школ, да храмовые библиотеки, но как я понял, Менайканская школа магии пока отпадает, а Храмовая школа магии света даже не упоминается. Выходит, что тебе так и так нужно идти на Индерон, там, я думаю, тебя примут с распростертыми объятьями, особенно кафедра артефакторики. Хотя они бы тебя и просто так приняли, только из желания насолить Школе света.
- Что ж, звучит обнадеживающе. - взобравшись на очередной бархан, Данте с Чатланом увидели отряд, расположившийся в распадке. В этот момент к ним присоединились раздувшиеся от съеденного мяса оборотни с измазанными в крови мордами.
Вскочивший на ноги отряд в полном составе в гробовой тишине наблюдал за приближением мага в окружении пяти огромных волков - эндрау.