Андрей проснулся от резкого громкого гудка, но продолжал лежать, не открывая глаз и не шевелясь. Давно минуло то время, когда Андрей сразу вскакивал с постели, одевался за сорок пять секунд и бежал на завод, едва прикоснувшись к бесхитростному завтраку. Теперь он позволял себе понежиться в кровати несколько минут, сохраняя под тёплым одеялом остатки сна и разжигая в себе силу воли, чтобы выбраться из этого царства грёз в холодное тесное пространство комнаты. До второго гудка, означающего начало смены, оставалось около часа. Андрей аккуратно заправил постель и направился в общую кухню. Три конфорки на газовой плите были заняты. Андрей, не теряя времени даром, поставил на оставшуюся свой старый эмалированный чайник. Далее он проследовал к ванной комнате по прихожей, заваленной пыльным, неизвестно чьим, хламом. Около туалета уже скопилась небольшая очередь из четырёх человек - соседей Андрея по коммунальной квартире. Крайняя Элка - красивая молодая девушка, не вступившая на скользкий путь многих таких же симпатичных товарок - по определению нуждалась в защите и опеке. Андрей был готов с удовольствием предоставить свою помощь этому прекрасному цветку, распустившемуся на их помойке, но не знал, как Элка отнесётся к подобному предложению. Она в свою очередь была бы не прочь заполучить такого видного парня, но ждала, когда же он, наконец, первым сделает шаг навстречу. Андрей, поприветствовав девушку и остальных соседей - дядю Ваню, его старуху Клавдию, Митьку (двадцатилетнего хлюпика и интеллигента) - пристроился за Элкой и принялся бесцеремонно пялиться на её ладное тело, прикрытое коротким грубо сшитым халатом.
Дверь туалета распахнулась, и взорам жильцов предстал Арик-сало, сам того не замечая, вытирающий мокрые пальцы о свалявшиеся усы и бороду. Увидев Андрея, Арик радостно заухал и полез с ним здороваться, раскачивая свои колыхающиеся телеса. Андрей, учитывая недавнее местопребывание соседа и санитарное состояние его верхних конечностей, руки не подал, но приветливо ему кивнул. Арик опять заухал и принялся суетливо вытирать пальцы о штопанные-перештопанные штаны.
- Сало! - Добродушно сказал Андрей. - Воду ещё не отключили. Что тебе мешает протащить к рукомойнику пару метров свой толстый зад?
Арик, непрерывно ухая, последовал совету Андрея. Юркий и сухопарый дядя Ваня умудрился уже выскочить из уборной и пройти в кухню, откуда через пару секунд раздался его крик:
- Митька! У тебя чайник вскипел! Я на его место свои харчи поставил!
Митька затравленно кивнул, словно бы дядя Ваня мог его увидеть. Элка, покачивая бёдрами, скрылась в туалете, улыбнувшись Андрею. Тот едва успел улыбнуться в ответ, стараясь не обнажать жёлтых зубов. После ухода Элки ему стало не на что глазеть, и он со скуки принялся повторять в уме слова выученного ещё в детстве величественного гимна:
Да будет счастливо всё человечество,
Объединённое благодаря великой расе,
Да будет счастливо наше Отечество,
И да будет Фюрер Верховный наш счастлив!
Пока Андрей пел про себя и проникался духом патриотизма, в туалетную комнату вошла Ванесса - седая женщина средних лет, измождённая и опустошённая. Её муж погиб пять лет назад при странных обстоятельствах. Как рассказал Ванессе следователь, его убили при попытке ограбления, убийц спугнули, и они скрылись с места преступления, не успев даже забрать кошелёк, в котором оказалось сто марок. Деньги Ванессе не вернули, объяснив, что они теперь являются вещдоками. Да и не могли эти деньги быть его, так как он зарабатывал пятнадцать марок в месяц, которых вместе с Ванессиными десятью едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами. Поэтому у него никак не могло быть с собой такого богатства. После смерти мужа жизнь стала просто невыносимой. Добрые соседи делились, чем могли в меру своих скромных возможностей с Ванессой, но ей всё равно было трудно прокормить себя. Ванесса старалась не оставаться в долгу - в знак благодарности она сидела с маленьким Рихтеров, когда молодожёны оба находились на работе, стирала Митьке одежду, штопала Арику-сало его необъятные штаны, Элке заменяла умершую от тифа старшую сестру, дяде Ване помогала готовить обеды, так как его Клавдия была никудышной стряпухой. Только Андрею она не могла ни в чём помочь - он с детства привык всё делать сам. Да и ему, дослужившемуся уже до мастера и получавшему до сорока марок в месяц, пара марок роли не играла - он всё равно пока жил один - поэтому слов благодарности за "одалживаемые" Ванессе деньги ему вполне хватало.
Да и вообще, жизнь теперь стала намного лучше, чем несколько десятилетий назад, когда их справедливое государство ещё вставало на ноги. В то время работать приходилось всем поголовно с тринадцати до шестидесяти пяти лет по двенадцать часов в сутки без выходных. Вместо заработной платы получали раз в неделю пищевой паёк и раз в полгода одежду. Тех, кто отлынивал от работы, арестовывали полицаи, и этих людей больше никто никогда не видел. Сейчас же рабочий день всего десять часов, каждую декаду выходной, стабильная зарплата, тунеядцы искорены. Полиция бдительно следит за порядком и охраняет покой простого народа. Порой преступником против общества оказывался с виду вполне приличный человек, про которого никогда и не подумал бы плохого, а тут, смотри-ка, ведут эту гниду под белые рученьки; ничего, как бы враги народа не маскировались под хороших людей, доблестные полицаи всех рано или поздно выведут на чистую воду.
Андрей унёс вскипевший чайник и бутерброды с маргарином в свою комнату и принялся уписывать свой скромный завтрак за обе щёки, слушая радио. Последнее время с продуктами опять начались перебои, и на пару месяцев пришлось даже ввести талоны. Во всём виноваты были крестьяне - они в который раз сорвали сбор и сдачу урожая, требуя увеличения себе и без того большой продовольственной пайки (в деревнях зарплату не платили). Но дикторы сообщали, что все мятежники понесли справедливое наказание, и скоро в магазинах вновь появятся продукты питания в достаточном количестве. Андрей искренне желал воплощения благородной цели Верховного Фюрера, ибо по её достижению жизнь станет счастливой и беззаботной, и никто на целой планете не будет никогда ни в чём нуждаться, и все будут вечно благословлять Трижды Великого Фюрера Адольфа Гитлера, начавшего объединение человечества и уничтожившего смертельно опасные нации, которые могли бы своим больным генофондом привести всех людей к медленному вырождению и гибели. До самой своей смерти в восемьдесят три года Трижды Великий Фюрер выполнял свою Великую Миссию, и ещё во времена его правления все страны Земли соединились в одно государство, и только евгенически чистые люди продолжали своё существование на благо всему человечеству. Второй Верховный Фюрер, руководящий уже более тридцати пяти лет, продолжил вести народ Земли к великому и счастливому будущему.
По пути на завод Андрей раскланялся со знакомым полицаем Артуром Адольфовичем; тот стоял на перекрёстке в своей тёмной форме с золотым орлом на каске и пряжке ремня и как бы невзначай потрескивал электрической дубинкой. На приветствие Андрея он лишь нетерпеливо мотнул головой в сторону, мол, проходи, не задерживайся - мне всё равно некогда, я на службе. Андрей, в общем-то, и не собирался точить лясы - за опоздание к месту работы могут и в кутузку на пятнадцать суток отправить. Он достиг улицы, за которой начиналась первая промышленная зона города, окружённая бетонным выщербленным забором с колючей проволокой по верху. Напротив располагалась проходная. Андрей внезапно остановился. Ему почудилось, что в смрадном тяжёлом воздухе, к ядовитым парам которого уже все давно привыкли, появился какой-то незнакомый тревожный и странный запах. Людская масса, безликая и безучастная, обтекала Андрея с двух сторон серым унылым потоком. Андрей понял, что не запах его взволновал, а недоброе почти осязаемое предчувствие.
Послышался далёкий еле слышный резкий и неприятный вой полицейской сирены. Люди в страхе покинули проезжую часть. Те, кто успел пересечь проходную, поспешно удалились в глубь территории завода от греха подальше. Вой быстро нарастал, и скоро вслед за сиреной показались три боевых мотоцикла с полицаями в сёдлах. Вслед за грозными двухколёсными машинами, выстроенными "свиньёй", двигался тяжёлый бронированный лимузин вице-канцлера третьего рейха Николса Грюндера, который посетил город с инспекцией. Толпа в почтении замерла, ожидая, пока кортеж проедет мимо. Внезапно на дорогу аккурат между автомобилем и мотоциклами выскочил пятилетний мальчишка, которого, видимо, нерадивая мамаша взяла с собой на работу, так как дома его было не с кем оставить. Андрей находился в первом ряду практически напротив ребёнка. Не отдавая себе отчёта в том, что делает, Андрей бросился за малышом, крича, как ему казалось, громче сирен: "Стойте! Стойте!" Он подхватил мальчишку почти у самого бампера броневика и сжался, ожидая страшного удара многотонной машины. Но шофёр лимузина, поддавшись инстинктивному побуждению, крутанул руль в сторону, и автомобиль вице-канцлера, благополучно обогнув Андрея с ребёнком, съехал в кювет. Мотоциклы, следующие за броневиком, притормозили и остановились. Андрей, ещё не успевший испугаться, взглянув бегло на малыша и убедившись, что тот в порядке, пошёл было отдавать довольное приключением чадо плачущей мамочке, но в этот момент его настиг удар электрической дубинкой по затылку, нанесённый одним из полицаев. В голове что-то с яркой синей вспышкой лопнуло, и Андрей потерял сознание, чуть не придавив своим падающим телом ребёнка.
2.
Андрей, только открыв глаза, понял, что находился без сознания. По внутренней поверхности головы растеклась трескучая боль, и яркий свет, ударивший по глазам, расплескал эту боль по всему телу. Андрей осторожно помотал головой - источник света поплыл перед глазами, и в них на мгновение потемнело. Андрей на миг прикрыл веки. Не успел он подумать о том, куда это попал, как чей-то силуэт заслонил свет. Андрей сощурился, пытаясь разглядеть человека. Не похоже было, что они когда-либо встречались. Человек вытянулся, как по стойке "смирно" и угрожающе рявкнул:
- Унтерштурмфюрер Отто Ларинг!
Андрею померещилось, что тот щёлкнул каблуками.
- Андрей Власов - мастер завода силикатных панелей, проживающий на Первой заводской улице, дом тридцать пять, квартира семь "б"?
Андрей, ещё ничего не понимая, утвердительно кивнул головой.
- Кто организовал покушение на вице-канцлера? Только не надо утверждать, что вы не знаете и первый раз об этом слышите.
- Не знаю, первый раз об этом слышу, - ответил Андрей автоматически и тут же потерял дыхание от резкого удара в солнечное сплетение.
- Вы... - Андрей с трудом вдыхал воздух. - Вы что... шутите?
Он только сейчас понял, что сидит с закованными за спиной руками на металлическом стуле.
- Абвер никогда не шутит, - унтерштурмфюрер поиграл желваками. Его вид действительно не располагал к веселью.
Андрей находился в состоянии какого-то отупения. Контрразведка, покушение на вице-канцлера... При чём здесь он - добропорядочный рабочий? Из истории он знал, какой вклад внесла фашистская контрразведка в победу в Великой Освободительной войне, но он не предполагал, что эта организация до сих пор существует.
- Кто организовал покушение?! - Вновь проревел офицер.
- Да какое покушение? Я ребёнка спас... м-м-м, - Андрей почувствовал, как из разбитой губы потекла кровь. Ему было не столько больно, сколько обидно. Он честный человек, а его даже слушать не хотят и избивают, как преступника.
- Не делай из меня дурака!
- Да уже поздно... - Андрей не смог удержаться.
Левая почка отозвалась на удар жалобным стоном. Отто бил умело и профессионально. Он схватил Андрея за волосы и запрокинул его голову назад. Тщательно выговаривая слова, он повторил вопрос, бешено сверля Андрея глазами:
- Кто. Организовал. Покушение?
- Я же говорю - я выбежал на дорогу, чтобы ребёнка не задавили...
Отто резко согнул голову Андрея вниз, выбросив ей навстречу своё колено. Удар был настолько страшен, что Андрей на пару секунд отключился. Мотая головой, чтобы прийти в себя, он начал понимать, что никому тут правда не нужна, и что его будут бить до тех пор, пока он не сознается в том, чего не было - в покушении на Николса Грюндера. Три кита, на которых держался мир Андрея - Закон, Порядок, Уважение - уплывали всё дальше и дальше с каждым ударом Отто.
- Я верный слуга Верховного Фюрера! - В отчаянии выкрикнул Андрей, за что немедленно получил по уху со всей силы. Четверть Андрея сейчас хотела одного: упасть на колени и слёзно просить прощения, умолять об одном, чтобы больше не били, но три четверти захлебнулись в злости и обиде на мир в целом и на Отто Ларинга в частности.
- Не смей упоминать Верховного Фюрера своим поганым языком! Кто организовал покушение?!
- Господин Ото-ляринг-олог... - Короткий и болезненный удар под ребро. - Идите вы со своим покушением...
На этот раз унтерштурмфюрер ударил от всей души - сбоку с разворота голенью прямо в лицо Андрею. Тот опрокинулся назад себя вместе с подлетевшим от удара стулом, при падении вдобавок стукнувшись затылком о бетонный пол. Сплёвывая кровь и зубы, Андрей стонал сквозь выступившие против его воли слёзы. Отто ахнул ему ногой в бок, намереваясь продолжить экзекуцию на полу.
- Подожди, подожди! - Взмолился Андрей. - Я всё скажу, только не бей.
И мысленно прибавил: "Сука!"
- Бабе своей тыкать будешь! - Ларинг ещё раз пнул по рёбрам и усадил Андрея вместе со стулом обратно.
Он выжидательно смотрел на окровавленного Андрея, тот облизнул разбитые губы, пощупал языком пустоту на месте двух выбитых передних зубов и, глядя в пол, с ненавистью ответил:
- Никакого покушения не было, и никто его не организовывал, но, если бы я знал людей, способных на это, то никогда бы их не выдал...
- А что же ты тут утверждал о верности Верховному Фюреру? - Вкрадчиво спросил офицер.
- Я ему действительно верен, но это не относится к тупым дрессированным псам-убийцам...
Отто Ларинг с хладнокровным бешенством методично принялся обрабатывать Андрея, не оставляя без внимания ни единого кусочка его тела. Через несколько минут, унтерштурмфюрер, отдуваясь, отошёл от заключённого. Андрей ничего не соображал. Он не мог ни потерять сознания, ни прийти в себя. Кровавый сумрак наполнил опустошённый сосуд его избитого и израненного тела. От брюк противно пахло. Жёсткий шершавый бетон приятно холодил его липкую щёку. Отто, схватив Андрея за воротник, резко поднял его и усадил, отчего того вырвало прямо контрразведчику под ноги. Офицер схватил за подбородок его непослушную голову и заставил посмотреть на себя единственным заплывшим глазом (второй глаз был контужен и ничего не видел ).
- Кто организовал покушение?
- Никто, - прохрипел Андрей, не видя ничего и слыша словно бы через вату. Вместо языка во рту оказалась какая-то большая болезненная шишка.
- Хочешь играть в героя, пожалуйста. - Зловеще произнёс Отто Ларинг, которому, видимо, наскучило бить Андрея. Он крикнул в сторону, не сводя с подозреваемого тяжёлого взора:
- Иван!
С металлическим лязгом дверь отворилась, и в комнату кто-то вошёл. У Андрея не было ни сил, ни желания рассматривать нового изувера. Знакомый голос пробился сквозь шум в голове:
- Ну, Андрей, от тебя я такого не ожидал. Зачем ты связался с мятежниками?
Узнавание обладателя голоса сделало в десять раз больней, чем избиения Отто.
- Дядя Ваня... - Еле слышно просипел Андрей.
- Да, это я. - Человек вступил в освещённый круг. И куда только пропал симпатичный, добродушный, слегка ворчливый старикан из коммуналки? Сейчас на изувеченного Андрея смотрел равнодушный и жестокий палач в возрасте. - Ты меня разочаровал. Всегда считал тебя благоразумным парнем.
- Мне плевать... - Андрей попытался плюнуть, но не смог. - К-крыса...
- Что прикажете, лейтенант? - Дядя Ваня не сводил холодных глаз с Андрея.
- Твой знакомец упирается. Помоги ему разговориться. Думаю, для начала подойдёт "конверт".
- Будет сделано. - Дядя Ваня деловито стал хлопотать у металлической лавки.
Затем он стащил Андрея со стула и приволок его к этому сооружению. Андрей с трудом передвигал ноги, не говоря уже о каком-то сопротивлении. Не снимая с него наручников, дядя Ваня усадил его на скамейку вместе с ногами, вытянув их вперёд и примотав кожаным широким ремнём колени к сиденью, чтобы Андрей не смог их согнуть. Надел на его шею кожаный ошейник с металлической цепью спереди, которая протягивалась под лавкой через отверстие между ног Андрея и через блок заканчивалась на металлическом "штурвале". Отто кивнул, и дядя Ваня крутанул этот "штурвал", цепь натянулась и вынудила Андрея согнуться пополам к своим ногам, колени, зафиксированные ремнём, не могли облегчить позу. Андрей, довольно гибкий, сперва не ощутил дискомфорта, но к концу первой минуты ноги стало ломить, и тело принялось мелко дрожать от боли, и не получалось даже чуть-чуть расслабиться - ошейник не отпускал и давил на горло, вызывая удушье. Темнота в глазах озарялась белыми звёздочками, и на второй минуте Андрей, не выдержав, захрипел:
- Ничего я не знаю... освободите... я ни при чём... это ошибкааааа...
Отто Ларинг кивком приказал дяде Ване ослабить хватку. Тело Андрея, как пружина, разогнулось, и, если бы не ремни, он свалился бы с лавки. Его снова вырвало.
- Он нам так весь пол заблюёт, - заметил дядя Ваня.
- Ничего, сам же его и вычистит своим языком.
- Как бы не так, - с трудом выговаривая слова, ответил Андрей, наслаждаясь моментом относительной свободы.
- Иван, допрашиваемый до сих пор уверен, что находится в институте благородных девиц. Пора его разубедить.
- Будет сделано.
Дядя Ваня отошёл к газовой горелке, увеличил в ней пламя и сунул в огонь железный заострённый прут, который раскалился докрасна через минуту. Палач подхватил прут рукавицей и направился к Андрею, тот, как завороженный смотрел единственным глазом на красно-белый конец штыря, жар которого чувствовался на расстоянии. Дядя Ваня приблизил прут к лицу Андрея, Отто хищно приблизился, желая в полной мере насладиться болью заключённого, Андрей в ужасе зажмурился. Дядя Ваня внезапно широко размахнулся и со всей дури, едва не зацепив Андрея по макушке, ударил раскалённым концом железяки офицера прямо в лоб! Унтерштурмфюрер от такого неожиданного и сильного удара кувыркнулся назад себя. На его лбу стала тут же проявляться багровая полоса. Он, очумело мотая головой, попытался подняться, опираясь на руки, но дядя Ваня вновь размахнулся прутом и ударом сверху вниз по темени уложил Отто Ларинга окончательно.
- Спокойной ночи, фрау Отто, - произнёс дядя Ваня, убедившись, что офицер не подаёт признаков жизни.
Андрей открыл глаз и взирал на эту картину, ничего не соображая. Дядя Ваня улыбнулся обалдевшему и обессиленному Андрею своей обычной открытой доброй улыбкой и принялся освобождать его от ремней и наручников.
- Дядь Вань... что?.. - Андрей не мог закончить начатой фразы.
- Ничё, Андрюха, мы с тобой ещё повоюем, ишь ты, ироды, чегой это они к тебе привязались, - дядя Ваня говорил и одновременно, взвалив его на закорки, тащил к выходу, - не иначе приказали во что бы то ни стало найти козла отпущения. Ты уж меня прости, старого, что я тебя помаял маленько - нужно было фрицушке нашему бдительность ослабить...
С этими словами они вышли в узкий тёмный коридор. Андрей заметил валявшегося охранника без движения. Из полумрака вынырнула фигура и подхватила Андрея с одной стороны. Андрей повис на дяде Ване и на этом незнакомом субъекте, и они двинулись вперёд по коридору.
- Познакомься - это Ганс.
Андрей промычал что-то невразумительное в ответ. Они дошли до конца коридора. Стоявший там охранник ежесекундно дёргался и взволнованно вглядывался в плохо освещённый коридор. Увидев приближающуюся троицу, он замахал руками и зашипел, как только они приблизились:
- Что вы так долго?
- Всё по плану, нишкни, Фридрих. - Ответил дядя Ваня спокойно.
- Давайте сюда по коридору - выйдете через заднюю дверь, там охраны сегодня нет, всех к вице-канцлеру стянули, он совсем от страха ополоумел. Надеюсь, как договорились?
- Конечно, деньги будут дожидаться тебя в условленном месте. Готов? Ганс, оформи по всей программе.
При этих словах Фридрих вытянулся по стойке "смирно" и зажмурил глаза, а Ганс богатырским ударом в челюсть свалил его. Андрей от неожиданности вздрогнул. Что-то многовато для него сюрпризов на сегодня. Они свернули в ещё более узкий коридор, почти на ощупь нашли дверь, поколдовали с кодовым замком и вырвались из этих душных казематов в ночной прохладный воздух. Снаружи задворки абвера казались всего лишь обычным гаражным помещением.
- Да, брат, конспирация, - прошептал дядя Ваня. - Ну, двинулись, что ли полегонечку.
Держась в тени домов, они, изображая из себя пьяных, покачиваясь, в обнимку пошли прочь от дома смерти.
- Андрюш, понимаешь, - продолжал по дороге шептать дядя Ваня, - мы-то вот и есть мятежники, партизаны, что ли, проще говоря. Эх, не хотел я тебя пока втягивать, но, вишь, как всё вышло-то. Теперича одна у тебя дорога - вместе с нами.
- А почему ты там своим был? - Андрей с трудом соображал, всё плыло перед ним, и казалось бредовым сном, но, всё же, толику разума он сохранил.
- Под прикрытием работал. А как же иначе их тайны узнавать и своим ребятам помогать? Приходилось всякое делать... Но это всё ж ради свободы. С тобой вот неловко получилось - не было времени подготовиться - убили бы они тебя, да и всё. Вот и пришлось мне раскрыться. Ну да ладно. Может, и пронесёт. Я Оттушку хорошо приложил - поди, и не оклемается уже.
По дороге Андрея несколько раз вырвало.
- Ничё, Андрюх, ты молодой, крепкий - оправишься, да и коновал у нас один есть. Правда, с лекарствами худо, но ничего - прорвёмся. Да и дойдём скоро - там ты сможешь отдыхать, сколько влезет...
Но до цели Андрей дойти всё же не смог - он потерял сознание...
3.
Андрей, наверное, впервые в жизни чувствовал себя так хорошо утром - ни сонливости, ни вечной усталости. Его переполняло какое-то необъяснимое счастье, чувство чего-то прекрасного. Хотелось тут же вскочить с постели и сделать что-нибудь необыкновенное. Андрей открыл глаза и рывком поднялся, намереваясь, как обычно, быстренько одеться, но тут же остановился, словно вкопанный. Он находился не в своей комнатушке. И сейчас же Андрея захлестнули воспоминания о вчерашнем дне. Он спрятал лицо в ладони от нахлынувшей на него горечи, обиды, страха и боли, которые он пережил совсем недавно. Странно, лицо не болело, да и тело тоже. Он осмотрел себя - ни одного синяка или царапины. И, самое главное и удивительное - зубы на месте. Андрей огляделся вокруг. Просто шикарная комната - такой он в своей жизни никогда не видел, и не мог предположить, что подобное вообще существует на свете: двуспальная кровать с мягкой периной, три светлых огромных окна, задрапированных невероятной красоты шторами, резные кресла с прекрасной обивкой, светло-зелёные стены с воздушными полупрозрачными узорами, высокий потолок небесно-голубого цвета. Андрей просто обалдел от такого великолепия. Ну, если повстанцы могут позволить себе такие хоромы, то не так уж и горька твоя судьба, начинающий террорист. Хотя что-то подсказывало Андрею - подпольщики здесь ни при чём. Он подошёл к одному из окон и отодвинул оказавшуюся невесомой светло-фиолетовую штору. Его ослепил дневной свет. Непроизвольно он чихнул, и удивлённому взору его предстал довольно необычный пейзаж, не имеющий ничего общего с прошлой жизнью Андрея. С высоты второго этажа он увидел утопающий в зелени посёлок, состоящий исключительно из двух, - трёхэтажных шикарных домов, больше смахивающих на скромные замки; слева - покрытые до самых вершин лесом невысокие горы. Вся эта красота была обрамлена невероятно чистой голубизной низкого неба с интимным налётом лёгких перистых облачков. Андрей ошалело помотал головой. Ощущение было такое, как будто отходишь от тяжёлых сновидений. Только в отличие от этого, Андрей прекрасно помнил свой "кошмар" и ни малейшего представления не имел о "яви", и кем он в ней, собственно говоря, является.
Андрей отошёл от окна и присел на край кресла. Отличное физическое состояние никак не вязалось с его расстроенными чувствами и дезориентацией в окружающей действительности. По стандартному плану художественного произведения сейчас должен был появиться тот, кто немедленно объяснит горе-революционеру все странности происходящего. Но никто почему-то не спешил этого делать, видимо, стандарты искусства работают в жизни не всегда. Андрей чуть погодя решил, что, сидя на одном месте, ни в чём не разберёшься. Он решительно встал и начал обходить дом в поисках ответов. Но, ни в одной из таких же богато убранных, как и спальня, комнат он их не нашёл. На втором этаже располагались кабинет с библиотекой и ещё одна спальная комната, холл с диваном, креслами и огромным, на всю стену, телевизором. Андрей на первом этаже обнаружил обширную столовую, кухню с холодильником, забитым продуктами, ванную и туалетную комнаты, гостиную с настоящим камином и небольшой спортзал. Чуть поколебавшись, Андрей вытащил из холодильника колбасу и сыр, в хлебнице нашёл свежий батон и сделал себе несколько бутербродов. Утолив голод, он задумался, что же предпринять дальше. Взяв с собой бутылку с апельсиновым соком, Андрей поднялся на второй этаж в холл. Он знал, что такое телевизор и даже однажды видел его. Но такого огромного встречать ещё не приходилось. Почти как экран в кинотеатре. Полчаса потребовалось Андрею для того, чтобы понять, как он включается и научиться менять каналы и громкость. Такого количества телепередач Андрей даже представить себе не мог. В полнейшем ошеломлении он прыгал по каналам, запивая этот шквал информации соком. Голова начала гудеть от переизбытка впечатлений. Новости, ток-шоу, фильмы, мультики, передачи о природе, реклама... Андрей просто одурел. И жизнь на экране не имела ничего общего с его привычной действительностью. Президенты, парламенты, думы, депутаты, сенаторы, страны... Никакого Верховного Фюрера. Что это за мир? Андрей понял, что очутился в очень странном месте, и телевидение может помочь разобраться ему, в каком именно. Но на это нужно время. Андрей не выдержал и выключил телевизор. Наступившая тишина вызвала звон в ушах. Он обхватил голову. Что с ним происходит? Ещё вчера он жил своей обычной жизнью, работал, ел, спал, не задумываясь о том, какие подводные камни скрывает под собой привычный быт. Он и предположить не мог о существовании совершенно другой действительности, о том, что собственную жизнь можно как-то изменить. И всё из-за этой глупейшей случайности. Зачем он только бросился спасать из-под колёс того ребёнка! Андрей вздрогнул. Нет, если бы всё случилось заново, он поступил точно так же и не простил бы себе бездействия.
Андрей почувствовал усталость. Невероятно, конечно, но он опять захотел спать. Свернувшись в клубочек на диване, растерянный молодой человек забылся беспокойным сном.
Проснулся он под вечер. Сон не принёс облегчения. Физически Андрей чувствовал себя прекрасно, но выбитая почва из-под ног не способствовала душевному равновесию. Он поел и включил телевизор. Мельтешение на экране больше не вызывало дискомфорта, Андрей уже научился вычленять из различных программ нужную ему информацию. Этот мир также был далёк от идеального, как и привычный Андрею. Постоянные войны, революции, голод, несправедливость, тоталитаризм властей. Но в целом в большинстве стран обычный народ жил более достойно, чем под руководством фашистов. Не было того повсеместного геноцида и рабства, который Андрей даже и не замечал на своей родине.
Но как всё это могло с ним произойти, как он в одночасье очутился в чужом мире, как? Чей это дом? И где те, кто перенёс его сюда? Андрей понимал, что ответ на данные вопросы он сам найти вряд ли в состоянии. Случайно он наткнулся на документальный фильм о Второй мировой войне, которую знал как Великую Освободительную. Андрей чуть не сошёл с ума, смотря на ужасы, на которые обрёк человечество один единственный фанатик, которого он ещё два дня назад боготворил. Да и два дня назад Андрей бы и не поверил этому. Только благодаря невероятному мужеству советского народа это фашистское чудовище было остановлено. Андрей плакал, наблюдая за кадрами, на которых люди уничтожались тысячами. То, как его избили на допросе, оказалось просто цветочками по сравнению с пытками нацистов во время войны. Он ничего об этом не знал, и не предполагал на какой ужасной лжи и каком море крови был построен его родной мир.
Таким образом прошло ещё два дня. Андрей маялся от неизвестности и собственного бессилия что-либо изменить. Стали заканчиваться продукты в холодильнике. Он начал задумываться, что же будет дальше, когда совсем не останется еды. Андрей провёл ревизию в кухонных шкафчиках, обнаружил в них запасы круп и макаронных изделий. И, самое главное, за контейнером с солью он нашёл пачку денег. Это были, конечно же, не марки. На денежных знаках было написано по-русски "рубли", и изображены неизвестные Андрею российские города. (Все крупные города Советского Союза были стёрты фашистами вместе с их жителями с лица Земли). Андрей несказанно обрадовался находке, так как уже закончился хлеб и апельсиновый сок, к которому он пристрастился за последние три дня. За пачкой денег лежал паспорт на имя Андрея с вложенными в него страховым полисом, военным билетом, ИНН и СНИЛС. Андрей тупо уставился на собственную фотографию в паспорте. Те, кто его сюда переправил, позаботились обо всём. Судя по всему, в этом мире Андрею предстоит задержаться надолго. У него опустились руки. До этого он особо не задумывался о будущем, так как ещё непонятным было настоящее. Теперь же он осознал до конца, что обратной дороги нет и не будет, и его жизнь изменилась навсегда. Он посидел ещё некоторое время с пустым взглядом, ни о чём не думая, потом встряхнулся, взял несколько банкнот и решительно пошёл на улицу. Летнее солнце ослепило его, просидевшего три дня взаперти, жаркий воздух ворвался в лёгкие, неся с собой запах зелени. Андрей смачно чихнул. В рубашке с длинным рукавом и брюках он почувствовал себя некомфортно. Впору было одевать шорты и футболку, но возвращаться домой для их поиска он не пожелал. Андрей вышел за ворота и огляделся. Тихий коттеджный посёлок, закутанный в зелень плодовых деревьев, навевал умиротворение и лёгкую лень. Улица немного вдалеке упиралась в невысокую гору, покрытую полностью лесом. На соседних горах виднелся огромный крест и пять шарообразных куполов белого цвета. Назначения их Андрей не знал, да ему и не было до этого дела. Немного поразмыслив, он двинулся в противоположную от гор сторону. Навстречу шёл прохожий кавказской наружности в борцовке, шортах и сланцах. Андрей не рискнул спросить его про магазин, и мужчина не обратил на него внимания. Андрей решил, что в процессе прогулки сам найдёт продмаг. Улица была присыпана щебёнкой, которая уже изрядно поредела. У оград домов росла аккуратная травка и декоративные растения. Магазин искать долго не пришлось. Буквально на следующей улице Андрей наткнулся на небольшой универмаг. Около него располагалась вымощенная аккуратной плиткой площадка со скамейками, фонарями, песочницей и детской горкой. Андрей зашёл внутрь и поразился количеству товаров на прилавках. Такого изобилия ему видеть ещё не приходилось. Он взял несколько коробок с соком, батон и зефир в шоколаде. Расплатившись с симпатичной продавщицей, Андрей вышел на улицу и решил немного посидеть на лавочке. Настроение его заметно улучшилось. В новой жизни определённо имелись несомненные преимущества.
Через минут десять рядом с Андреем на скамейку присел коренастый невысокий молодой человек в белой полупрозрачной безрукавке и лёгких летних брюках, белобрысый и короткостриженный.
- Вы позволите? - Спросил он у Андрея, хотя остальные лавочки были свободны.
- Да пожалуйста. - Андрей почувствовал явное расположение к незнакомцу.
- Смею предположить, что вы не местный? - Полуутвердительно продолжил мужчина.
- Ну, да. Что, это так заметно?
- Вы очень бледны, стало быть приехали недавно, и, наверное, на море ещё не были.
Андрей изумился:
- Как, разве здесь есть море?
Незнакомец добродушно усмехнулся:
- А вы, стало быть об этом не знаете? Как же вы сюда попали?
Андрей понял, что с первых же секунд выдал себя с потрохами. Но собеседник не внушал опасения. Андрей вздохнул:
- Я бы и сам хотел это узнать.
- Думаю, я в силах вам помочь, Андрей.
Андрей поперхнулся от удивления:
- Откуда вы?..
- Давайте я вам всё расскажу по порядку, и вы всё поймёте. Можете звать меня Валерой, хотя это не имеет никакого значения. У меня нет конкретного имени, и в то же время все имена мне подходят. Но вам, наверное, это пока не интересно. Честно говоря, я должен был к вам прийти раньше, но я решил дать вам время немного успокоиться и собраться с мыслями.
Андрей посмотрел на Валеру долгим взглядом и, сощурившись, произнёс:
- Вы считаете, что я теперь спокоен и собран?
- Конечно, нет. Но, согласитесь, у вас уже появились кое-какие теории насчёт всего происходящего с вами. И, думаю, вам будет проще понять то, что я намереваюсь вам рассказать.
Андрей никак не мог решить: издевается над ним новый знакомый или говорит всерьёз. Впрочем, впечатления шутника Валера никак не производил. Тот же продолжал:
- Самое основное, что сейчас вас волнует - это как вы сюда попали и, куда, собственно, вы попали. Так вот, попали вы сюда по собственной, хоть и не сознательной, инициативе, а место это - ваш мир.
Андрей всё-таки не выдержал и фыркнул:
- Вы считаете, что всё мне объяснили?
- Согласен, для понимания требуется больше деталей. Дело, собственно, в том, что каждое существо на Земле имеет разум, который в свою очередь обладает творческим началом. Человек - не исключение. Однако, это творческое начало является бессознательной способностью разума. То есть, любой организм творит помимо своей собственной воли и зачастую сам не знает, что творит. А творит он, между прочим, окружающий мир вокруг себя.
- Как это?
- А вот так. Ничего в этой Вселенной не существует без воли разума. Собственно говоря, и вся Вселенная существует только благодаря разуму. При чём это не какой-то там гипотетический Всемогущий Разум, а просто разум. Каждого живого существа. Конечно, вклад в сотворение мира у каждого индивида свой, кто-то имеет большее влияние, кто-то меньшее. Но, так или иначе, любая букашка силой своего разума создаёт Универсум. Но ни одно существо не живёт само по себе - оно общается с другими особями, и миры каждой из них переплетаются и дополняют друг друга. То есть, окружающий нас мир есть плод коллективного творчества. Человеку в данной сфере отдана далеко не последняя роль. На самом деле, можно сказать, ведущая. Люди оказались более плодотворными в творчестве, чем остальные существа (но отнюдь не умнее, как они себе считают). В этом-то и состоит, наверное, главное отличие людей от животных. Самые ленивые в этом плане растения - их миры более обособлены от миров других существ. Бактерии, вирусы, прионы и хедоны - наиболее активно проявляют себя, что естественно, в творчестве на уровне микромира...
- Хе-хедоны?
- Не бери пока в голову. Не в этом суть. В общем, все живые существа являются творцами всего сущего. Но, повторюсь, творят они бессознательно - так уж устроено.
- Честно, не понял ничего. Меня эта философская белиберда никогда не занимала. - Андрею всё сказанное Валерой показалась белым шумом.
- При чём здесь философия? Это тебе не с дядей Ваней за кружкой чая о софистике и диалектике рассуждать. Я тебе не абстрактные вещи рассказываю, а толкую о реальном устройстве мира. Любой разум существует в мире, который сам же и создаёт. Без разума не было бы мира, а без мира разуму негде было бы существовать.
- Разум, разум. А разве разум есть не только у человека?
- Нет, конечно! Я тебе о чём твержу-то последние полчаса? Но не про это речь, однако. Просто прими к сведению и слушай, что я говорю. Миры каждого существа, взаимодействуя с мирами других существ, объединяются в единый общий мир, который мы и фиксируем нашими органами чувств и считаем материальным и незыблемым (в какой-то мере так оно и есть, но на самом деле он подчиняется на высшем уровне нематериальному, то бишь разуму). Это наша повседневная реальность. И мы каждый день дополняем её все вместе, то есть Творим. Бессознательно. В основном. И сами же становимся невольными заложниками созданного нами мира, так как считаем, что не мы его сотворили, и он нам не подвластем. И в большинстве своём мы поддерживаем эту реальность своим творческим началом, потому что не догадываемся о возможности её изменить.
У некоторых существ (в основном, среди людей) нарушена связь с творческим началом других, и они начинают жить в своих изолированных мирах. Это так называемые душевнобольные. Слышал, наверное, что сумашедшие не лишены логики в своих поступках - просто их логика отлична от общепринятой. Никакие они на самом деле не больные. Просто их миры не соприкасаются с мирами основной массы людей, и их миры понятны только им одним. И, когда мир такого человека соприкасается с общим Миром, понятно, что он не выдерживает конкуренции, и отбрасывается коллективной вселенной. Такие люди, к сожалению, не могут в полной мере сосуществовать с другими из-за неполной связи между мирами.
У некоторых людей творческий потенциал слаб, а амбиции большие. Они хотят строить собственный мир, но напрямую не могут воздействовать, поэтому они начинают подавлять других людей-творцов физически. Это такие личности, как к примеру твой почитаемый Гитлер. Они творят свой мир вопреки творческому началу других. Их методы мерзки и кровавы, какой бы великой целью они ни прикрывались. И ни одному из них ещё не удалось удержать под контролем свой созданный мир - творцы с большой силой всегда оказывались победителями (хотя они об этом и не подозревали).
Некоторые существа (опять-таки чаще среди людей) обладают огромным потенциалом и способны напрямую менять действительность, но, как говорил неоднократно ранее, бессознательно. Таких сильных немного, но они как раз-таки создают решающие переломы в общем сотворении мира.
Валера сделал небольшую паузу:
- И один из таких творцов - ты.
- Валера, прости, но, по-моему, ты несёшь полную ахинею.
- Понимаю, что это тяжело переварить. Ладно бы ещё это был третьесортный фантастический рассказ, ещё понятно. Но, проанализируй свои последние четыре дня, и у тебя, думаю, всё встанет на свои места.
Андрей спрятал лицо в ладони и застонал:
- Неужели это правда? Но как такое возможно?
- Ты очень сильный творец. Но твой потенциал был не активен, пока за тебя не взялись всерьёз, пока твоя картина мира не рухнула под гнётом действительного положения вещей. И твой разум заработал на полную мощность. Весь этот мир, который ты сейчас видишь перед собой - это твоих рук дело. Это ты его сотворил. Вернее, вернул к тому состоянию, в каком бы он развивался, не одержи Гитлер победу. Ты великий Творец!
- Но я же ничего сам не сделал!
- Это совсем не важно. Между прочим, все значимые творения создаются как бы сами собой - творцы практически никогда не понимают, как это у них вышло.
У Андрея кружилась голова. Он чувствовал себя как в дурном сне, одновременно зная, что это совсем не сон.
- И что же дальше?
Валера пожал плечами:
- А что дальше? Живи, твори. В мире ещё очень много несправедливости, которую нужно исправлять. Ты теперь знаешь правду. Учись творить осознанно.
- Но я не умею!
- Ты родился - ходить не умел. Всему можно научиться. И ты далеко не единственный. Не забывай, что все существа - творцы. Таких сильных, как ты не очень много, но вполне достаточно. Тебе совсем не нужно нести весь груз ответственности на себе. Ты - не мессия и не избранный. Ты - один из многих. Ты - творец, как и все во Вселенной.
- Ну а кто же ты такой в конце концов?
- Я? Я тот, кто сотворил всех вас.
- Но как? Ты же говорил...
- Да. Но люди сотворили меня, наделив миллионами имён и безграничным могуществом. Людям нужен был Творец, и они его создали. А я, в свою очередь, создал в том числе и их. Хотя, честно говоря, без меня можно было бы вполне обойтись. Но, раз я есть, то помогаю всем раскрывать творца в себе.
Андрей с почти благоговейным страхом взглянул на Валеру:
- А ведь я атеист.
Валера отмахнулся:
- Это сугубо твоё личное дело. Ну что, коллега, пойдём перекусим?