Стоя на вершине восточной башни Дармейля, Свилавир смотрел на ведущую к монастырю дорогу, по которой шли и ехали десятки людей. Кое-кто из них были крестьянами и рудокопами из окрестных посёлков, доставлявшими в обитель съестные припасы и корзины с углём, но большинство составляли паломники, частью истинно верующие, а частью просто любопытные, у которых хватило времени, денег и желания отправиться в дальний путь. Многие из них уже стояли на холме, глазея на оплавленную каменную стену, покрытую каплями и ручьями заставшего гранита. Представляя себе силу, способную сотворить подобное с участком стены в полтора десятка шагов, люди ахали и качали головами, забывая подумать о том, что смогло остановить ужасающий поток магической энергии, извергнутой предводителем танкисов Маршеском.
Верховный адепт Танкилоо уже считал себя властителем Бонтоса, когда его направлявшаяся в Каулон армия встретилась возле озера Анга со сборным отрядом, во главе которого стояли магистр ордена Защитников Нарамсин и герцог Фатмил фос Подкогро. Маги и дворянская конница стёрли с лица земли авангард Маршеска, атака зомби была остановлена пикинерами, но подоспевший танкис за несколько мгновений обратил в пепел несколь сотен солдат, и только отчаянный выпад магов Нарамсина спас остальных от немедленной гибели. Дальнейшее сражение свелось к обмену магическими ударами между танкисами и Орденом Защитников, во время которого был убит младший брат Маршеска Ойшелк - посредственный маг, известный своей жестокостью и невиданными харварлами. Обугленный труп брата привёл Маршеска в неистовство, и вызванный им шквал накрыл магов и отряд герцога грязно-жёлтым ядовитым облаком. Многие тогда захлебнулись собственной кровью, и даже Нарамсину не удалось выбраться живым с берега озера, курящегося ядовитыми испарениями.
Оставшиеся в живых нашли спасение в Дармейле, находившемся примерно в двух центудах от Анги. Не успели они прийти в себя, как стены монастыря содрогнулись от взрывов огромных файерболов, направленных пылавшим жаждой мести Маршеском. Старинные стены выдержали первый удар, а затем на них вышли три молодых мага, воспринявшись силу небольшого зонтари, о нахождении которого в глубине подземелий Дармейля мало кто знал. Они понимали, что отступать им было некуда, поэтому предпочли сражаться до конца, окажись перед ними хоть сам Молкот. Установленная ими защитная завеса смогла отразить несколько ударов, и в следующий раз взбешённый Маршеск обрушил лавину магической энергии прямо на непокорных магов. Двое из них были убиты на месте, рухнув на каменные стены с обожжённой кожей и закипевшими мозгами. Третий, двадцатилетний ученик мага-целителя Аболус непонятно как устоял на ногах, хотя лишился лопнувшего глаза и сгоревших волос. Мощнейший поток энергии стёр рассудок монаха, одновременно подарив ему огромную власть над всем безграничным океаном Ванат. Шатающийся безумец, на котором ещё продолжала гореть ряса, вытянул перед собой руки, и мир содрогнулся от его ответного удара. Стоявший в сотне шагов от стены Маршеск не оставил после себя даже пепла, земля на десятки шагов вокруг него запеклась на глубину двух локтей. Несколько танкисов и окружавшие их наёмники были разорваны на куски мгновенно испарившейся собственной кровью, остальные бросились бежать, сбивая с одежды языки пламени.
Упавшего без чувств Аболуса унесли со стены, и целый месяц его слепой наставник выхаживал своего ученика, одновременно подавляя приступы безумия, грозившего разрушением Дармейля. Никто не знал, что с ним делать дальше, поэтому в Каулоне приказали отделить часть монастыря прочной стеной, над возведением которой трудились несколько членов ордена Знающих. Аболус прожил ещё почти пятьдесят лет, большую часть времени пребывая в состоянии полной отрешённости от мирских забот и будораживших душу страстей. Иногда его единственный глаз наполнялся каким-то светом, и тогда улыбающийся Аболус одним движением руки убирал с неба грозовые тучи, украшал мокрые от осеннего дождя кусты невиданной красоты цветами и одаривал бесплодных женщин прекрасными детьми. Ходили упорные слухи, что в тот памятный день молодой монах стал орудием в руках Альфира, чашу терпения которого переполнили злодеяния танкисов. Церковь долго хранила молчание, но через несколько десмятилетий питаемая легендами народная молва набрала такую силу, что Совет двадцати пяти официально включил Аболуса в число святых избранников Альфира.
Герцог фос Подкорго, лишившийся в сражении у озера правой руки, поклялся довести начатое дело до конца. Он сдержал данное перед престолом Отелетера обещание и ещё несколько лет преследовал танкисов и их сторонников с неистовым рвением и страстью. К этому времени Красные зеркала Старбура уже перестали отмечать следы использования магии Танкилоо, но только смерть заставила седого герцога покинуть седло. С тех пор все старшие сыновья в этом роду носили овеянное славой имя Фатмил.
Всё это Свилабар вспоминал, спускаясь по крутой узкой лестнице, спрятанной искусными мастерами внутри каменной кладки. Только что он наконец-то увидел двух всадников, возвращения которых с несвойственным ему душевным трепетом ожидал уже несколько дней. Воспоминания об истории монастыря, более тридцати лет назад ставшего ему домом, помогали ему хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей. Несколько лет назад нигарты Дармейля заметили, что в Зеркале стали всё чаще появляться какие-то изломанные линии, время от времени сплетающиеся в мерцающие клубки. Обратившись к книге Напробата, они увидели опасное сходство этих загадочных штрихов со следами магических действий танкисов. Свилавир усомнился в их умозаключениях, так как адептов Танкилоо давным-давно стёрли с лица Бонтоса, зато обе академии едва ли не каждый месяц создавали новые магические формулы, в существование которых иногда трудно было поверить. Не стоило забывать и о таинственном Викрамаре, о котором было мало что известно даже Белому ордену (Видящих в Тиваре были считанные единицы, да и тем постоянно казалось, что они находятся под неустанным присмотром).
За последние месяцы Свилавир несколько раз обсуждал эту проблему со своими ближайшими помощниками, но они так и не смогли прийти к единому мнению. Старший нигарт Айжинт и второй магистр Исвель были уверены, что Зеркало прямо указывает на возрождение магии танкисов, возглавлявший разведку Ордена Врайтмут ссылался на то, что этот вопрос не обсуждался в Совете двадцати пяти, однако его слова не убеждали хранителя архивов Диндаби: "Этих жёлтых свиней не интересует ничего кроме денег и власти, вот они вёс время и делят место дряхлого Фусулара". Нисколько не сомневаясь в нежелании епископов и Верховного Хранителя обращать внимания на проблемы Бонтоса (с трудом передвигающегося Фусулара вообще не интересовало ничего кроме драгоценных камней), Свилавир всё-таки надеялся, что хотя бы инстинкт самосохранения заставит их задуматься о мерцании Красных зеркал.
Ему очень не хотелось обращаться с этим вопросом к Нкоанавану, ведь получить однозначный ответ тот мог только от первого магистра Белого ордена Гарбитура, а это означало признание того, что у Теней было своё Зеркало. Айжинт и Исвель десятки раз напоминали ему о книге Напробата, которая появилась в Дармейле только после того как Видящие догадались о существовании третьего Зеркала. Свилавир соглашался с ними, но ставшая второй натурой привычка притворяться и осторожничать удерживала его от принятия решения.
Последней каплей стало появление в Дармейле посланца из небольшого монастыря Сорайла, находившегося в королевстве Уритофор. Эта удалённая обитель занимала особое место в Сером ордене, и далеко не все Тени знали о том, чем, собственно, занимается её настоятель Бельджур. Хмурый немолодой монах почти не говорил о самом монастыре, зато рассказал много нового и тревожного о соседнем Турдуше. Между двумя северными королевствами шла достаточно бойкая по местным меркам торговля, которая позволяла быстро узнавать новости, заодно обеспечивая хорошее прикрытие шпионам Бельджура.
Несколько лет назад в столице Турдуша Шилите появились какие-то люди с юга, которые были приняты королём Холаником фос Дага. Выложив пару тысяч золотых и изрядное количество драгоценных камней, они получили в своё полное распоряжение большой и безлюдный участок земли возле Велитара. Построив причал, пару складов и полтора десятка бревенчатых домов, новоявленные землевладельцы завезли туда несколько сотен работников, которые расчистили огромную поляну в глубине леса, сплавив вниз по реке множество плотов. Следующей весной туда прибыли не только строители, но и изрядное количество наёмников, перекрывших все подходы к причалу, поляне и соединяющей их дороге. К осени там появился настоящий посёлок, который окружали поля, фермы и защитные сети, протянувшиеся на десять центуд.
Ходило много разных слухов, и скоро этот посёлок, получивший неизвестно откуда взявшееся название Нераш ("нора" на турдушском наречии) стал словно магнит притягивать отчаянных удальцов и бесшабашных придурков. Они уходили в окружающий Нераш лес по одному, в компании таких же любителей приключений, но результат был всегда один и тот же - их больше не видел никто и никогда. Через пару лет в небытие канул не в меру любознательный сынок местного графа, после чего взбешённый отец обратился к королю, потребовав дать его солдатам полномочия королевских стражников. Вскоре после этого в Шилите появился один из иностранцев, участвовавших в сделке по получению земельного участка. Он называл себя Дзениром, и после его встречи с графом тот молча удалился в свой замок. Король был удовлетворён подобным исходом дела, тем более что Дзенир предложил ему платить золотом за каждого приговоренного к смерти преступника. Что с ними делали в Нераше, не знал, разумеется, никто, но их, видимо, не хватало, потому что уже в следующем году турдушские рыбаки заметили, как к причалу пришвартовались несколько баркасов с рабами, которых тут же увели в лес.
Напрямую ни Уригофор, ни тем более монастырь всё это не касалось, однако живущие в Сорайле маги всё чаще стали замечать мощные возмущения поля Ванат, причём характер этих выбросов был очень необычен и наводил на мысль об использовании каких-то ранее невиданных магических формул. Однако в округе на несколько сотен центуд не было магов с подобными способностями, и привыкший к осторожности Бельджур заподозрил неладное. Приехавший в Шилиту под видом торговца опытный рунка несколько дней провёл в местных трактирах, дожидаясь очередного всплеска магической энергии. Когда он состоялся, монаху потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя и попробовать встать из-за стола. Вернувшись в обитель, он подробно описал свои ощущения, и наступившую тишину нарушил только скрипучий голос седьмой год лежавшего неподвижным Очемлота: "Это Танкилоо. Альфир оставил нас". Одного этого хватило, чтобы Бельджур немедленно отправил гонца в Дармейль, но монах ещё не выехал за ворота, когда пришло известие о найме Дзениром нескольких сотен уригафорских наёмников, среди которых был и отряд неистового в бою Кабгайту. Предугадать последствия подобных действий не составляло труда - танкисы готовились к войне.
Когда монах из Сорайлы умолк, Свилавир не стал ждать, пока эмоциональный Айжинт скажет что-нибудь резкое. Сохраняя непроницаемое выражение лица, глава Серого Ордена начал отдавать приказы.
- Исвель, Врайтмут, готовьтесь срочно выехать в Каулон. Следует встретиться с Нкланаваном, ещё раз выяснить, что знает Совет двадцати пяти, Орден защитников и Видящие. Если будут какие-то сомнения, надо ехать в Гарбитуру. В этом случае, Исвель, направишь ко мне гонца. Врайтмут, из Каулона необходимо послать наших братьев в Ванат Теника и Академию в Досаме. Надо узнать, что им известно. Также направь кого-нибудь в Тильодан и Ферир. В портах всегда много людей и слухов, там могли что-то слышать об этом Дзенире, рабах, наёмниках и Нераше.
- Рабов скорее всего доставили из Коренжара. Там мы мало что сможем узнать.
- Это так, Врайтмут, поэтому не стоит тратить время на эту дыру. Выезжайте завтра утром, но раздельно. С собой возьмите по паре людей. Исвель, тебе возможно придётся ехать в Небрис, поэтому захвати бумаги ракветарского торговца и одень своих людей соответственно. Врайтмут, ты хорошо знаешь Каулон, выбери свою личину сам.
- Я бы поехал от имени местной королевской стражи.
- Уверен, что не будет проблем?
- Не в первый раз, станет горячо - откупимся. Или отобьёмся.
- Хорошо, тебе виднее. Но всё-таки возьми подорожную от монастыря, ты как-никак старший писарь Дармейля.
Восход Афрая настоятель встретил на башне, глядя на удаляющихся всадников. Дни шли своим чередом, Свилавир благословлял паломников, встречался с приехавшими в монастырь аристократами и богатыми купцами, отдавал приказы своим Теням, но мысли его были далеко от Дармейля. Через пару недель в монастырь вернулся переодетый приказчиком монах, который сообщил, что Каулон по-прежнему пребывает в блаженном состоянии то ли неведения, то ли нежелания что-либо знать, а явно озабоченные Видящие просто уклоняются от ответов. Чтобы разорвать эту завесу молчания, Исвель после очередной встречи с Нкланаваном отправился к главе Белого ордена в Тильодан. Прикинув время на дорогу, Свилавир стал ждать подтверждения того, в чём он уже и так почти не сомневался.
Спустившись вниз, настоятель быстро пересёк внутренний двор монастыря, на ходу благословляя почтительно кланявшихся ему паломников. Обогнув гробницу основателя Дармейля, Свилавир увидел входящего в ворота монастыря Исвеля, уже отдавшего поводья своему неизменному помощнику и телохранителю Тарсканту.
- Сын мой, покрытая пылью одежда говорит мне о том, что ты проделал долгий путь ради исходящей от этих стен благодати.
- Именно так, святой отец. Я приехал издалека, видел много разных мест и людей.
- Сын мой, ты непременно должен всё это рассказать смиренным монахам, ибо молитвы не оставляют нам времени на познание мира.
- Храни вас Альфир, святой отец. Я с радостью расскажу вам всё, что видел на своём пути.
Продолжая обмениваться любезностями, они дошли до неприметной двери, возле которой стоял монах, продающий паломникам маленькие гравюры с изображением Дармейля. Дверь едва успела закрыться, как Свилавир вперился взглядом в осунувшееся лицо Исвеля.
- Ты встречался с Гарбитаром?
- Да, я был у него. Магистр уверен, что Зеркала видят магию танкисов. У них целый посёлок в Турдуше, и Видящие давно следят за ним.
- Значит, всё-таки в Турдуше, Бельджур был прав. А король-то знает, что у него под боком?
- Бедная страна, недалёкий король, своенравная королева, любящая украшения... Дзенир делает там всё, что хочет. Он купил всю Шилиту.
- Что известно об их намерениях?
- Последний год танкисы очень активизировались, их люди постоянно ездят в Коренжар, Непшит и Тангесок.
- Опять Коренжар... Хвала Альфиру, что в своё время Маршеск не успел договориться с этим буйным племенем. Им лишь бы воевать и грабить. А что надо остальным?
- В Толоналте и Фур-Утиджи в последнее время не скрывали, что готовятся к войне с Тиваром. Уверен, что за время моего возвращения они уже перешли границу.
- Тивар богатая страна, там есть чем поживиться. Но у них хорошая армия и сильные маги, одной наглостью Тивар не победить. Теперь понятно, зачем им союз с танкисами. А настоящим хозяином там станет Дзенир... - представив наиболее вероятное развитие событий, Свилавир покачал головой и на мгновение закрыл глаза. - Но это же прямая угроза Каулону, почему он делает вид, что ничего не происходит?
- Каулон давно не ладит с Тиваром, к тому же им платит Тильодан, который хочет под шумок окончательно прибрать к рукам Ферир.
- Тильодан... Исвель, но ведь королева Небриса - родная сестра молодого тиварского герцога!
- Родная по отцу, матери у них разные, и она с детства терпеть не может этого Локлира.
- Как пауки в банке, спаси Альфир их грешные души. - Глава Теней прошёлся взад-вперёд по полутёмной комнатке и с силой ударил кулаком в каменную стену. - Так, Исвель, теперь мы знаем, кто наши враги и наши союзники. Ждать больше нельзя, через пару дней тебе надо будет ехать в Ансис.