Косвет ещё продолжал что-то говорить майору, когда между ними пролетела стрела, пущенная со стороны Капитанской улицы. Вторая стрела ударила в ограждение башни, третья пробила рукав рит Лантена, после чего стрелы полетели, словно гонимые бурей листья. Отпрянув от края башни, рит Скацель успел заметить высыпавших из-за домов вражеских солдат, многие из которых несли лёгкие штурмовые лестницы. Косвет успел удивиться их небольшой длине, но тут же сообразил, что они предназначены для окон второго этажа (для настоящего форта окна были, конечно, великоваты, но ведь Зелёный форт и строился в основном как резиденция имперского наместника). Пока небрисцы пробивались к стенам форта, десятки стрел и арбалетных болтов полетели в окна и опоясывающую третий этаж галерею, выкашивая находившихся в здании бойцов. Почти одновременно на Васлетском бульваре раздались громкие крики, что могло означать только одно - форт был атакован со всех сторон.
Выдержать первый удар пехотинцам фос Дзантила помогла баррикада, сложенная из уцелевших рогаток, повозок и разномастной мебели перед главным входом. Захлебнувшись собственной кровью, противник отпрянул назад, оставив перед ней множество тел в жёлтых мундирах. Иначе обстояли дела на северной стороне форта, где поднявшиеся по штурмовым лестницам небрисцы уже вели бой в помещениях второго этажа. Мало того, первые схватки вспыхнули на галерее третьего этажа и даже на крыше основного здания, куда вражеские солдаты забирались по канатам с абордажными крюками. Одного взгляда на их ловкие и быстрые движения было достаточно, чтобы Косвет понял - в штурме Зелёного форта участвуют лучшие бойцы Небриса - королевские волки.
- Господа, волки Шината уже на крыше. Их надо сбросить вниз, - рит Скацель одёрнул мундир и поглубже натянул шляпу. - Сейчас или никогда.
Сбежав вниз по лестнице, офицеры и сопящий Готор оказались на участке плоской крыши, прилегающем к восточной башне форта. С десяток солдат крепостного взвода ещё пытались остановить небрисцев в серых кольчугах, однако разница в выучке была слишком велика. Три тиварца уже лежали на каменном полу, остальные были прижаты к ограждению, поэтому появление новых противников ничуть не смутило королевских бойцов, уверенных в своём умении убивать.
Увидев перед собой старшего офицера без кирасы и кольчуги, небрисский сержант (судя по количеству золотых роз на его груди) усмехнулся и без промедления атаковал рит Скацеля. Он не мог знать, что Косвет с детства страстно любил фехтование, изучал имперские, южные и уритофорские приёмы боя и по праву считался одним из лучших фехтовальщиков герцогства. Через несколько мгновений ухмылка на лице сержанта сменилась удивлением, а затем и гримасой боли. Зажимая рукой разрубленное горло, небрисец отшатнулся и упал на спину, продолжая недоумевать, почему его проверенный защитный амулет не остановил коварный удар этого непонятного офицера. Покончив со своим противником, Косвет бросился на помощь адъютанту, сражавшемуся с двумя волками. Отбив вражеский выпад, полковник нырнул под чужой меч и одним движением буквально развалил бедро небрисца вместе с артерией, обильно оросив камни потоком крови. Щёлкнувший арбалет рит Шихну избавил лейтенанта от второго противника, но метко стрелять мог не только майор тайной стражи.
Готор на какой-то момент не поспел к взобравшемуся по канату капралу, который в мгновение ока вскинул висевшее на плече оружие. Тяжёлый арбалетный болт ещё летел в грудь Милуса рит Лантена, когда меч Готора обрушился на голову стрелка, сбросив его безжизненное тело с крыши. Поймав взгляд рит Скацеля, подхвативший лейтенанта барон покачал головой, и Косвет понял, что уже никогда не увидит раскрасневшегося от волнения Милуса, который с блеском в глазах докладывает о выполнении его приказа. Зарычав от ярости, полковник бросился в атаку, и королевским волкам сразу же стало не до уцелевших солдат крепостного взвода. Косвет с ходу зарубил высокого противника и несколькими выпадами прижал к стене небрисца с двумя розами на груди. Покончив с ним, рит Скацель резко развернулся, но брошенный майором тяжёлый нож лишил его возможности выплеснуть частицу бурлящей в нём злобы.
Последнего небрисца убил пожилой сержант без шлема, вложивший в свой удар все оставшиеся у него силы. С шумом выдохнув воздух, старый служака обтёр залитое потом лицо, и в этот момент ему в затылок ударила стрела, пущенная с противоположной стороны Васлетского бульвара. Находившийся на крыше или галерее лучник вынужден был стрелять снизу вверх, поэтому полковник сделал шаг назад от ограждения крыши, но вражеский стрелок оказался не только точен, но и проворен. Стрела попала Косвету в плечо, и прокатившаяся по руке волна острой боли подсказал ему, что это будет не просто очередная отметина на теле бывалого офицера. Выдернув стрелу из раны, рит Скацель увидел на ней пористый керамический наконечник, который хорошо впитывал многие природные и магические яды.
Подбежавшему рит Шихну хватило одного взгляда, чтобы оценить всю опасность ситуации. Приказав солдатам отвести полковника к башне, майор сунул ему в руки небольшой флакон тёмно-синего стекла, содержимое которого побледневший Косвет безропотно проглотил. Снадобью удалось остановить действие яда, и прислонившийся к стене полковник смог стоять без посторонней помощи. Распахнув тяжёлую дверь, рит Каудете услышал доносящиеся снизу звуки ожесточённого боя, который в любой момент мог перекинуться на нижний уровень башни. Теперь для спасения командира оставался только один путь - вверх по крутой лестнице, ведущей к промежуточной площадке башни и далее к установленной на крыше баллисте.
Рит Скацель попытался идти сам, но капитан не стал церемониться ("ещё накомандуешься!"), приказав бойцам нести вновь обмякшего полковника. Их возня, к сожалению, не осталась незамеченной, и на ведущей вниз лестнице появились два солдата в голубых мундирах. Одного из них застрелил успевший перезарядить свои арбалеты майор, второй, зажимая разрубленное плечо, с воплями скатился вниз. Рявкнув на солдат крепостного взвода, барон приказал им пошевеливаться, заняв вместе с Готором позицию между двумя лестницами (опытные офицеры без слов согласились, что рит Шихну с его арбалетами и метательными ножами будет полезнее во втором ряду).
Тащившие полковника солдаты преодолели почти половину пути, когда снизу полезли распалённые схваткой небрисцы. Первый удар нанёс Готор, безо всяких затей ткнувший мечом в перекошенный яростным криком рот. Рядом с ним на каменный пол рухнул бородатый сержант, опрометчиво посчитавший одноглазого офицера лёгкой добычей. Первые потери не остановили нападавших, и защитникам лестницы вскоре пришлось отступить на несколько шагов, дав тем самым противникам пространство для манёвра. Двух небрисцев, пытавшихся атаковать сбоку, остановили выстрелы рит Шихну, однако одному из них всё-таки удалось дотянуться до капитана. Согнувшись от боли, Нефтор начал отходить, но оступился на второй ступеньке и тяжело рухнул рядом с лестницей. Сдерживая стон, капитан попытался встать, опираясь на свой меч, остриё которого скользило по каменному полу, пока не упёрлось в какой-то выступ. Рит Каудете уже сумел оторвать от пола второе колено, когда его грудь пронзило штурмовое копьё, вновь сбившее барона с ног.
Проклиная врагов и богов, Готор старался в одиночку отстоять лестницу, но это оказалось не под силу даже такому опытному и уверенному в себе рубаке. Медленно отступая, он поднялся на добрый десяток ступеней, прежде чем вновь щёлкнул арбалет майор, свалив красномордого здоровяка в помятой кирасе. На этот раз ответом стали не только крики и ругательства: тяжёлый болт с громким стуком врезался в каменную стену рядом с рит Шихну. Брошенный Рустеором нож отскочил от шлема арбалетчика, который не стал вновь взводить своё оружие, а бросился на лестницу с клинком в руках. Когда его ноги оказались рядом с лежащим на полу капитаном, тот неожиданно приподнялся и вонзил свой кинжал в ногу небрисца, буквально стащив противника вниз. Рухнув рядом с бароном, разъярённый солдат несколько раз лёжа ударил его мечом по спине, но умирающий Нефтор судорожным движением воткнул в глаз врага узкий стилет, который на всякий случай всегда носил в рукаве мундира.
Судя по звукам, доносившимся с самого верха лестницы, солдаты уже начали поднимать полковника на крышу башни, где его готовы были подхватить пекоты. Времени для этого требовалось не так уж много, но майор не знал, дадут ли его им распалённые схваткой небрисцы. Лишившись арбалетов и ножей, Рустеор выхватил из ножен свой меч, успев пожалеть, что в последнее время уделял тренировкам слишком мало времени. Рит Шихну понимал, что старшему офицеру тайной стражи не стоит живым попадать в руки Тильодана, но не собирался сводить счёты с жизнью без боя, будучи уверенным, что в любом случае успеет привести в действие один их своих смертоносных амулетов.
Чтобы сохранить остаток сил, отступивший ещё на пару ступенек Готор перестал ругаться и пытаться атаковать, сосредоточившись на отражении ударов. Капрал не питал иллюзий относительно дальнейшего развития событий, ничуть не сомневаясь, что жить ему осталось до первой ошибки. Отбив очередную атаку, он тут же понял, что не успевает парировать выпад бородатого егеря, стремительно выбросившего вперёд руку с мечом. Готор никогда не отличался особым благочестием, но в тот день богорождённый Альфир явил свою милость простому парню из Вапробата, и клинок возникшего рядом с ним майора отбил в сторону вражескую полоску стали.
На какое-то мгновение натиск противника ослаб, но двум тиварским бойцам по-прежнему противостояло втрое большее число солдат в голубых мундирах, к тому же ничего хорошего не предвещал и топот ног по лестнице, ведущей на третий этаж основного здания. Первым в башню ворвался боец в надетой поверх кольчуги серебристой кирасе, одним взмахом необычайно длинного меча перебивший ноги двум крайним небрисцам. Услышав крики своих поверженных товарищей, стоявший перед Рустеором молодой солдат скосил глаза, тут же поплатившись за свою ошибку - клинок метнувшегося вперёд майора чуть ли не на локоть вошёл в плоть под нижним краем кирасы. Порядком уставший Готор не стал рисковать, с радостным изумлением наблюдая, как неизвестный вояка с лёгкостью управляется со своим тяжеленным оружием и амуницией, только что не порхая внутри башни.
Через пару мгновений в живых остался один-единственный королевский солдат, вовремя догадавшийся бросить меч и встать на колени. Спрыгнув с лестницы, рит Шихну склонился над телом капитана, надеясь найти хоть какие-нибудь признаки жизни. Убедившись, что душа рит Каудете уже покину свою бренную обитель, майор проклял всех правителей Тильодана словами, от которых кустистые брови Готора как бы сами собой поползли вверх. В порыве гнева Рустеор шагнул к пленному небрисцу, но его остановил возглас появившегося на лестнице бойца в чёрной кольчуге.
- Господин майор, вы живы?
- Донмер, ты что, демона увидел? - усмехнувшись, рит Шихну подобрал с пола свой метательный нож. - Что там внизу?
- Крови по колено. Но отбились. Егерей и волков на двух этажах как грязи.
- Совагар где?
- Голубые в западном крыле ещё копошатся, так он туда побежал. Остыть не может.
- Ну что, снадобье-то действует, - Рустеор повернулся к бойцу, который первым появился в башне. - Номба, ты как, перегорел?
- Почти, господин майор. Меч уже тяжёлым кажется, - сняв обшитую стальными пластинами перчатку, солдат почесал себе нос и как-то по-детски улыбнулся. - Быстро всё так... Три года жда, а тут и моргнуть не успел.
- Видел я, как ты моргаешь... Ладно, снимай кирасу и посиди где-нибудь. Ещё намахаешься.
- Господин майор, а полковник живой? Нас за ним сюда лейтенант послал.
- Живой, Донмер, живой. Его к пекотам на башню затащили, в себя приходит. Гад какой-то в него стрелой с ядом попал, - вытерев меч об рукав вражеского мундира, майор со стуком вложил его в ножны. - Лейтенант, говоришь? Как он выглядел?
- Ну, молодой совсем, а глаза мёртвые.
- Знаю такого... Он не ранен?
- Да там не поймёшь, он же весь в крови. А так ходит, руки целые, командует.
- Это хорошо. Выживет, цены парню не будет. Так, Донмер, пошли вниз, надо самому всё увидеть. Номба, сиди пока здесь, карауль эту гниду. Капрал, поднимись на башню, доложи полковнику, что атака отбита.
- А если, это...
- Никаких если! Рит Скацель жив, с остальным потом разберёмся. Донмер, пошли.
Проводив взглядом майора, Готор ногами спихнул с лестницы два трупа и не спеша спустился вниз, направляясь к пленному небрисцу, который с ужасом таращился на арбалетный болт в его шлеме. Посмотрев на побледневшего егеря, капрал плюнул на пол и повернулся к Номбе, сложившему перед собой груду снятой амуниции.
- Слышь, парень, как ты в этом железе скакать мог? Чисто козлёнок...
- Капрал, это нельзя обсуждать. Секрет короны.
- Во как! А ты, значит, тогда кто?
- Сержант тайной стражи Номба Живитар.
- Ух ты, целый сержант, - покачав головой, Готор хмыкнул и оглянулся на безногие трупы. - Ну да, мяса ты на свои нашивки нарубил. Ладно, пошёл я полковника проведаю. Хороший мужик, с понятием. Жалко будет, если что...
Готору пришлось долго ругаться и колотить в окованную железом крышку люка, ведущего на верхнюю площадку башни, прежде чем пекоты и солдаты поверили, что это не захватившие форт враги. Выбравшись из полумрака башни под темнеющее вечернее небо, капрал сразу же заметил рит Скацеля, сидевшего у ограждения на каких-то мешках. Готор не успел сделать к офицеру и трёх шагов, как его вразумил длинноволосый пекот в чёрной жилетке: "Пригнись, бугай, а то в башку прилетит. Лучники на той стороне". Воспоминания о меткости небрисских стрелков были ещё слишком свежи в памяти, чтобы капрал мог пренебречь добрым советом. Согнувшись почти пополам, он добрался до края башни и с кряхтением уселся перед полковником, который неожиданно открыл покрасневшие глаза.
- О, земляк... Целый... - Косвет словно выдавливал из себя слова в промежуткам между частыми и неглубокими вздохами. - Что там... Волки где?
- Хана волкам, господин полковник! Порубили их на хрен. И егерей, что в окна лезли. Начисто!
- Форт... наш?
- Так и я про то! Наш, господин полковник, наш!
- Хорошо... - полковник закрыл глаза, лежавшая на ноге ладонь медленно стала подниматься вверх, но застыла на мокрой от пота сорочке. - Липнет всё... Капрал, сколько наших... осталось...
- Майор смотреть пошёл. Который из стражи. Я, говорит, вниз пойду, а ты полковнику доложишь.
- Нефтор... капитан где?
- Ну, капитан боец, но тут ведь как повезёт...
- Он жив?
- Нету капитана, господин полковник, - собравшись с духом, Готор сказал правду, но увидев, как исказилось лицо командира, пожалел, что не успел быстро придумать какую-нибудь полуправду. - А лейтенант целёхонек! Которого вы на роту поставили.
- А-а, рит Намтой, - вялая ладонь Косвета наконец-то добралась до его лица, но на большее сил у него не хватило. - Готор, лоб вытри... Глаза ест...
Утомлённый разговором Косвет вновь впал в полузабытье, погрузившись в пучину бессвязных видений, полных тревоги и боли. Время от времени до его сознания доходили какие-то негромкие звуки, которые иногда превращались в понятные и даже знакомые слова и имена. Плывущий сквозь туман разум долго пытался понять, что означает неоднократно повторяемое слово "майор", прежде чем смутное воспоминание подсказало полковнику его значение. Обрадованный достигнутым результатом, Косвет захотел найти в памяти нечто связанное с этим словом и после некоторых блужданий вспомнил о майорах рит Шихну и фос Дзантиле. Теперь его проводником стал звучащий неподалёку голос, с каждым мгновением казавшийся всё более знакомым и привычным. Тряхнув головой, рит Скацель открыл глаза и увидел перед собой начальника городской тайной стражи и круглолицего человека в сутане целителя.
- Альфир милостивый, он очнулся!
- Господин полковник, как вы себя чувствуете?
- Живой... уже хорошо, - пересохшее горло и распухший язык делали речь полковника невнятной, но это не слишком мешало внимательным слушателям. - Воды... дайте.
С трудом проглотив несколько глотков воды, рит Скацель закашлялся, и на его лице появились пятна нездорового румянца. Отдышавшись, полковник поднял голову, увидев, как целитель шепчет что-то хмурому рит Шихну.
- Что, майор... плохи дела?
- Господин полковник, снадобье, которое вы приняли, спасло вас от немедленной смерти. Внутри тела этот яд быстро разлагается, но его остатки продолжают отравлять кровь, печень и другие органы. Избавиться от них не так сложно, но для этого нужна особая магия. Активировать эти формулы я не могу, потому что вокруг этот... как его... белый порошок. Мне очень жаль.
- Готор... как ты сказал... не свезло? - криво усмехнувшись, Косвет медленно покачал головой. - Лучше было бы от меча... И когда? Ночью?
- Господин рит Скацель, вы увидите и утро, и следующую ночь. Вы сильный человек, а остатки этого яда действуют медленно. Тело будет болеть, но мой эликсир избавит вас от страданий.
- Помру не мучаясь?
- Что вы, господин полковник! Я только избавлю вас от боли.
- Хорошо... - Косвет медленно поднят и опустил лежавшую на бедре ладонь, что означало согласие принять посильную помощь целителя. - Майор, новых... атак не было?
- Нет, господин полковник. Думаю, что небрисцы выдохлись.
- Не-е-ет... назад дороги нет. Сведут роты... утром начнут. Или новых... привезут, - заметив опущенные вниз глаза рит Шихну, полковник догадался, что ему говорят не всю правду. Майор... здесь я старший... офицер. Говори... как есть.
- Перед закатом в гавань вошли восемь гружёных судов. Часть из них стоит у причалов, но на берег солдаты ещё не сходили.
- Восемь... Полк не полк... но до хрена, - закрыв глаза, Косвет опёрся затылком о каменную кладку ограждения башни, но его вдруг очень заинтересовала пришедшая в голову мысль. - Почему... они не сходят?
- Трудно сказать, господин полковник.
- Да ссут они! Свежее мясо пугать не хотят! В городе им всякой жути наговорят, гонор-то и закиснет, - слова неожиданно влезшего в разговор Готора звучали очень убедительно, явно основываясь на жизненном опыте капрала. - А так сошли на причал и строем вперёд! Если что, офицеры мозги вправят.
- Вот, майор... и ответ. Завтра... всё решится, - было заметно, что беседа утомила рит Скацеля: его речь стала более медленной, а без того бледное лицо полковника в голубом свете Кисейту стало похоже на ритуальную маску северных племён. - Давай, Рустеор...командуй. Готор... не уходи. Я... Шинату... не достанусь...
Едва рит Шихну покинул верхнюю площадку башни, голова Косвета вновь откинулась назад, а его дыхание стало более медленным и размеренным. Сняв впервые за время пребывания в форте свой шлем, капрал приложил ухо к груди полковника, вслушиваясь в биение его сердца. Убедившись, что эликсир целителя уже начал действовать, Готор кивнул пекотам, внимательно наблюдавшим за его действиями, и достал из кармана изрядный кусок сыра, собираясь с пользой провести короткую летнюю ночь.
Два ночных светила уже успели поменяться местами на ночном небосводе, когда пекот разбудил задремавшего Готора, молча указав ему на бухту Ферира, где происходило нечто необычное. В считанные мгновения крики сменились взрывами файерболов, затем корму стоявшего на якоре вражеского брига накрыло огненное облако, которое пронзили струи гудящего белого пламени. Капрал как зачарованный смотрел на горящий корабль, и тут возле самых причалов грохнул мощный взрыв, выбросивший в небо целый фонтан огня, языки которого поглотили большое трёхмачтовое судно. Одного этого хватило, чтобы Готор начал будить рит Скацеля, не сомневаясь, что подобное зрелище не только порадует полковника, но и придаст ему новые силы.
Прислонившись к станку баллисты, Косвет с жадностью смотрел, как пламя быстро растекалось по бухте, захватывая всё больше вражеских кораблей, на палубах которых толпились сотни полуодетых солдат, вопящих от ужаса и осознания безнадёжности своего положения. Очень скоро на верхних площадках обеих башен собралось множество людей, каждый из которых хорошо понимал, что смелость и мастерство неизвестных моряков, непонятно как пробившихся в охраняемую бухту, подарили им как минимум ещё один день жизни, ведь горящие на кораблях и в воде вражеские пехотинцы уже никогда не пойдут на штурм Зелёного форта
Когда эйфория от увиденного начала проходить, Косвет почувствовал, что он едва держится на ногах. С помощью заботливого Готора полковник смог добраться до ставшего уже привычным места, с наслаждением опершись спиной о каменное ограждение. Обведя взглядом оставшихся возле баллисты пекотов и полощущийся над башней тиварский флаг, рит Скацель улыбнулся одними губами и закрыл глаза, медленно погружаясь в сон. Ему снились южные степи, белые паруса на синей глади моря, яркие прилавки ферирских базаров и многое другое, что, казалось, навсегда исчезло из его памяти. В какой-то момент Косвет увидел себя идущим по дороге, которая показалась не только знакомой, но и связанной с какими-то не самыми приятными воспоминаниями. Вокруг не было ни души, но неожиданно возникший шум нарастал с каждым мгновением, всё больше напоминая гул множества встревоженных голосов. Наполнявшая душу тихая радость куда-то исчезла, уступив место тягостному ожиданию чего-то ужасного.
Не в силах избавиться от этого наваждения, рит Скацель тихо застонал и попытался как-то повернуться. Резкий громкий звук заставил его вздрогнуть, однако Косвет всё ещё не мог понять, слышит ли он этот то ли взрыв, то ли гром во сне или наяву. Грохот повторился, и полковник со страхом вспомнил, как несколько дней назад он проснулся от взрывов вражеских синтагм. Широко раскрыв глаза, Косвет увидел спину Готора, который радостно ругался и размахивал руками. Вновь раздались два взрыва, вызвавших неподдельный восторг капрала и стоявших возле баллисты пекотов. Толком не очнувшийся рит Скацель никак не мог связать всё это в единую картину, отчего ситуация стала казаться ему подозрительной. Потянувшись к лежавшему рядом с ним мечу, полковник не смог сдержать стон, и через мгновение расплывшийся в улыбке Готор уже радостно орал ему прямо в лицо.
- Командир! Армия пришла! Хана сукам!
- Какая... армия... где? Стреляет... кто?
- Наша, твою мать, наша! Из Ансиса! С обрыва по Клюву долбит!
- Балл...исты?
- Не, большие арбалеты на повозках!
- Кавалерия... значит. Успели...
- Ещё как успели, командир! Крысам помойным теперь и бежать некуда! Я ж говорю, хана им!
Рит Скацелю очень хотелось взглянуть на взрывающиеся во вражеском лагере файерболы, но он чувствовал, что вопреки словам целителя его силы на исходе, и плата за это удовольствие может оказаться слишком высокой. Этого полковник не мог допустить, ведь после подхода войск из Ансиса у него появилась новая цель: выжить и вернуться в строй.