Аннотация: Рассказ не дописан. Комментарии приветствуются :)
"Неверности прощенья нет,
Ее одежды - черный цвет,
И ей во мраке ада дом.
Кто пред людьми был чист во всем
И верность Богу сохранил,
Сиянье рая заслужил"
"Парцифаль"
- Хм, значит, три ежа?
- Скорее, три ежика. Понимаешь, тут все дело в произношении. Буквальный перевод герба "Эриссе" - именно три ежика. Ежи были бы ... "Эсел".
Кай неприлично хохотнул и ткнул собеседника в плечо. Плечо, вернее, щиток на нем, на удар стальной рукавицы отозвался гулким звоном, и Рей непроизвольно поморщился - после вчерашней попойки голова просто раскалывалась. А все этот перебродивший сидр - теперь так плохо, что хоть в петлю лезь. Да что уж там, почти все рыцарство, собравшееся на турнир, болеет. Конечно, всю ночь гуляли, а теперь, по утру... И как только он мог согласиться с сумасбродной идеей Кая помочь опустошить этот треклятый бочонок, вонявший тухлыми яблоками на поллагеря? Мол, чем сильнее запах, тем лучше качество. Хотя вчера это казалось весьма разумным... Одним словом, всем участникам пирушки спозаранку было плохо, одному только Каю хоть бы хны. Ну, на то он и Железный.
Между тем неугомонный Кай продолжал выпытывать у своего свежеиспеченного вассала всяческие геральдические подробности об остальных рыцарях. Он с детства терпеть не мог "науки", однако обладал такой чертой характера, как мнгновенная заинтересованность в чем-либо, которая, к сожалению, никогда долго не длилась. Сию слабость единственный сын лорда с лихвой компенсировал усердием в воинской науке, благо положение позволяло - с десяти лет под присмотром лучших наставников королевства он оттачивал технику боя, навыки владения оружием и тактические приемы конного боя. В шестнадцать лет сына прославленного рыцаря Бэссара де Гуинжи, одного из трех властительных лордов королевства Аррания, признававшего своим сеньором лишь короля и имевшего сотни собственных вассалов, посвятили в рыцари прямо на турнирном поле, где молодой Кай наглядно доказал, что опыт, сила, наглость и коварство - далеко не решаюшие факторы победы. Он яркой звездой вошел на турнирный небосклон, и под его напором старые светила грузно потеснились, - ведь не грех и уступить, коли не хочешь совсем слететь. А потом... Потом пришла она... Война.
Войны между Арранией и соседней Ниферией случались и ранее. Бэссар де Гуинджи со своими батальонами присоединился к королевскому войску, а сына, несмотря на все протесты и угрозы, на войну не взял, оставил в родовом замке. Не потому, что молод и неопытен - война и не таких обтесывала, а потому, что носитель титула властительного лорда, каковым и являлся Бэссар де Гуинджи, не мог рисковать собой, не оставив наследника. Неженатый Кай поорал-поорал, да и стих. Решил - дождусь когда папаша свалит, а потом втихаря к войску и присоединюсь под видом странствующего рыцаря. Белый щит без герба и басинет с забралом - и хрен кто его узнает. А там - бои, победы, слава... Только вот Бэссар, к несчастью, дураком не был, догадывался, что сынуля замышляет - сам молодым да горячим когда-то был - и четко обьяснил непутевому отбрыску, что ежели непутевец осмелится отцовскую волю нарушить, то горько о том пожалеет. И коли Кай думает, что лишение наследства и насильное пострижение в монахи являются самыми страшными карами (собственно говоря, Кай так и думал, - знал, паршивец, что кроме него наследников нету, кроме того, не бывало такого, чтоб прошедшего обряд посвящения в рыцари принудили выбрить тонзуру. Только если сам рыцарь сдуру покается, обреется и с настоятелем денежкой поделится, тогда да... В смысле, нет, что за мысли, в самом деле, лучше уж в заморский Калифат евнухом в гарем - хоть посмотреть есть на что), то ошибается он сильно, ибо любящий родитель в случае нарушения его отцовской воли немедленно шлет гонца к барону Ле Фанель с предложением обьединить два великих рода. Единственная дочка барона, Мириэль, сложением напоминала лесного тролля, манерами - изголодавшегося по любви вампира, и вообще он, Кай, с превеликим удовольствием останется дома и будет ждать у окошка любимого папашу, чтоб тот провалился.
...Не дождался. Война длилась долго - несколько лет, в течении которых прозванный Бесстрашным Бэссар, героизм и благородство которого и так были широко известны среди всех Королевств на материке, насовершал подвигов на тринадцать баллад. Еще бы - в битве при Гоиньяно он в одиночку оборонял мост против более чем тридцати врагов. Оборонил. Перед битвой за приграничный городок Кортан вызвал на поединок перед строем двух войск маршала Ниферии непобедимого Кабейри иб Эр д'Овальдина. Победил. Когда же в осаждаемом им городке закончилась питьевая вода, - разрешил горожанам беспрепятственно выйти за городские стены и пополнить запасы в местной речушке. За такое схлопотал высочайшее королевское неодобрение (получасовый ор, брызганье слюной и топанье ногами) и ... еще одну балладу. Его настолько уважали даже враги, что когда Бэссара при осаде вражеской крепости Рух оглушило обвалившейся стеной и ниферийцы вытащили его, без чувств, из-под обломков, - то отпустили без выкупа. Военные действия шли с переменным успехом, и в конце-концов решено было заключить мир, по условиям которого Ниферия лишалась небольшого клочка земли на востоке (Аррания обьявляла о "завоевании значительной части вражеского государства"), а Аррания делала незначительные торговые уступки нифферийским купцам (Нифферия, соответственно, могла кичиться "торговым приоритетом на землях почти покоренного соседнего королевства"). Все довольны. Ну а кому поручить почетное право доставки копии договора в Ниферию, как не герою войны - Бэссару де Гуинджи? Ему и поручили. Арранское войско отправилось домой, а Бэссар с небольшим отрядом сопровождения поехал в столицу Ниферии. С очень небольшим отрядом, всего несколько человек - от войны устают да по дому тоскуют все, даже рыцари - так что же их неволить? А Бэссару что - Бэссар герой, герои и подождать могут, особенно если на то есть высочайшая милость (не забыл король недозволеных вольностей, ох, не забыл...). На пути в столицу на отряд напали. Накопилось за время войны у местных лордов - кто осиротел, а кто сыновей потерял, - да и плеснуло через край. И захлестнуло Бэссаров отряд. Никто из арранцев не выжил. Да и какое там выжить, ежели на тебя одного с пару-тройку, а то и поболе, противников. Слуги и оруженосцы полегли сразу после первой волны, а вот сам Бэссар и два его рыцаря-вассала тяжело дались. По военной привычке в броне ехали, так что стрелковую атаку пережили. Спина к спине от пеших меченосцев отбились, а вот потом, когда те, потрепанные, откатились, атаки тяжелой рыцарской конницы пережить не смогли... Так не стало героя Бэссара.
...Так Кай стал Кадейрихом де Гуинджи, властительным лордом Аррании, не подчинявшийся никому, кроме короля.
И вдруг перед глазами картина всплыла - как он Кая, сына своего, на охоту в первый раз повел. Кай тогда пацаненком еще был, то ли девять, то ли восемь лет. Утро тогда выдалось солнечное, яркое, небо синевой своей прямо глаза резало, лес вокруг как радушный сосед тайники свои раскрыл, секретами помогал делиться. Очень сынишка был доволен, все расспрашивал его о живности всякой, птице да зверье, которых вокруг них крутилось - не счесть. Ближе к полудню проголодались, да к тому же и тучки вдалеке вроде как собираться начали, - словом, решили возвращаться. А чтобы ливень по дороге не настиг, решил Бэссар старым болотом пройти, часть дороги срезать. Шли, болтали, Кай все тогда о лисичке рыжей, маленькой, но смелой бестии, незванных пришельцев от своей норы с лисятами кружными путями уводившей, и потому чуть ли не под ноги им лезшей, выспрашивал. А потом был тонкий, как игла в сердце, Каев полувскрик-полувсхлип, когда огромный красно-коричневый мантикор на тропку прямо перед ними выполз и зашипел, хвостом скорпионьим забил. Какими ветрами страшилу эту занесло в его владения, Бэссар так и не узнал. Видимо, потревожило что-то недобитка смутного предвременья, сородичей которого еще прапрадеды Бэссаровские почитай под корень вывели, потому и перекочевал мантикор со своих обжитых потаенных мест на новые, неизведанные. И сейчас утверждал свои права на владения этим лесом, убивая всех возможных соперников из числа крупного зверья. Бэссара мантикор тоже за конкурента принял, и сейчас, замерев и лохматую голову наклонив, желтыми зенками своими рассматривал. Изучал. Оценивал. Если тварь решится напасть... Бэссар ведь охоту эту скорее как прогулку задумывал, всего оружия при нем тогда было - стальной кинжал да лук с десятком стрел. Против мантикора - игрушки, которыми только подразнить, поранить уже не получиться. Бэссара в то время уже прозвали Бесстрашным, надо сказать, заслуженно прозвали, однако холодок по спине и у него прошел. Он тогда тихонько-тихонько застывшего Кая назад отодвинул, шепнул ему: 'Держись за спиной', а сам кинжал из ножен потянул и в глаза мантикору посмотрел. Пару мгновений, - а может, целую вечность,- страшный, непредсказуемый, смертельно опасный зверь, у которого в крови жило безумное желание убивать, немигающими ярко-желтыми глазами впивался в серо-стальные глаза Бэссара, замеревшего на месте с ножом в руке и дрожащим сынишкой за спиной. А потом... Потом Бэссар мягким уверенным шагом пошел на мантикора. Все быстрее и быстрее шел, а прямо перед мордой звериной в прыжке вперед рванулся. И мантикор, хвост свой скорпионий, как собака побитая, поджав, не выдержал, попятился, зашипел, и задом по тропке пятясь, добрался до ближайших кустов и убежал. Позже, в замке, отошедший от пережитого Кай спросил отца, почему огромный мантикор убежал, а не напал на них. И Бэссар, захваченный в расплох, поначалу растерялся. 'Я был в своем праве на своей земле, мантикор - нет' сказал наконец он тогда Каю. 'Силой в этом мире можно многого достичь. Можно выворотить огромные валуны и построить красивый дом. Можно, как это делаешь ты, обучаться владению оружием каждый день и стать великим рыцерем, победителем всех турниров, первым из первых... В то же время, если ты сильный - то ты можешь придти к тому, кто слабее тебя, разрушить его дом, увести его красавицу жену, самого хозяина избить до полусмерти или совсем убить... Ты можешь также убить его детей, чтобы некому было мстить... Так делают многие в этом мире, сынок, но так делать не стоит. Я уверен, что мантикор за свою жизнь убил многих достойных противников, которые были гораздо сильнее меня. Все они проиграли потому, что думали - они слабее мантикора. Они усомнились в себе, показали свой страх. Тогда мантикор и убивал их. Я же сегодня знал, что сильнее, и мантикор это понял, поэтому и бежал. Запомни, сынок, сила - это еще не справедливость, справедливость - вот истинная сила. Я был прав, значит, я был сильнее. Когда ты вырастешь, ты станешь великим рыцарем, я знаю. Поэтому что бы ты ни делал, поступай как велит тебе совесть и не усомняйся в себе. Тогда ты будешь непобедимым.'