Иван посмотрел на американца и внезапно ухмыльнулся. И тут же зашипел. Сухие, горячие губы от этой улыбки снова треснули. Астронавт очнулся от забытия и, тяжело дыша, произнёс:
- Ты... чего?.. Потихонечку... сходишь... с ума?
- Нет, - Иван слизнул капли крови, - У вас в Хьюстоне, похоже, много юмористов.
- Можешь... объяснить... по-человечески?
Иван коснулся именной нашивки на скафандре.
- У тебя тут написано "Джон Смит". Как в фильме "Матрица". У вас же так зовут среднего американца?
- Очень... смешно... Я... я... в жизни... не встречал... своего... полного... тёзку... А вообще... да... ты... прав.
Американец даже попробовал улыбнуться. С аналогичным результатом.
- И... к слову... ты... тоже... "Русский... Иван".
- Но, - Иван поднял палец в громоздкой перчатке, - зато я не Иванов, а Исаев!
- И?
- Ну, про среднестатистического русского говорят: Иван Иванов.
- Спасибо... просветил...
- Джон, ты вообще, как?
- Как... это... по-вашему... Хреново?
- У-у-у, братец...
Иван отстегнул перчатки и потрогал Смиту лоб - тот горел. Исаев вытащил аптечку. Выдавил на ладонь пару капсул.
- Держи.
- Что... это?
- Крысиный яд, мля! Забыл? Опять радиопротектор. Хуже уже от него не будет.
Джон с трудом проглотил капсулы и запил потеплевшей водой.
- Спасибо...
- Мэмма моммамума, - Иван тоже выпил лекарство, осторожно вытер рот и подмигнул, - За компанию.
"За компанию". Знал бы Джонни, каких трудов стоит держаться в сознании... А как им втирали: "Биологическая защита выдержит! В пять, нет, в десять раз мощнее, чем у "Блю Мун"! Солнце спокойное! Техника не подведёт!"
Не подвела, мля!
Смит косо осел в крошечной будке модуля. Было бы место - уже бы свалился на пол.
- Уэ-э-э...
Его опять тошнило в ненужный теперь шлем. Исаев, тяжело, как медведь, ворочаясь в своём "Снегире" кое-как обнял американца.
- Эх, Джонни, Джонни...
В модуле, рассчитанном на одного, воняло и было чертовски душно и жарко. Почти всему оборудованию пришёл абзац. Кислорода маловато. Только воды - хоть упейся! А воздух ощутимо нагревался, не смотря на изоляцию - солнце жарило вовсю.
После того, как он понял, что взлететь они не смогут никогда, на душе стало пусто и спокойно. Так же спокойно он доложил об этом Серёге, болтавшемся в жестянке на низкой орбите над страшной, коричневой Луной.
- Ты уходи. Помочь нам не поможешь, но, так... хотя бы у тебя есть надежда... Блевал уже?
- Д-да... Летает до сих пор. Не собрал всё.
- Температура есть?
- Сейчас знобит...
- Уходи, Серёга, не прошу, приказываю! А вернёшься - набей морду этим упырям... Ну, ты понял...
- Ты, мля, тут мне сопли не жуй! Я сказал, что долетишь, значит так и будет!
- Хорошо, командир!
- Спасибо, Серёж... И, это... Я ж без связи... Потом... Навести моих...
- Обещаю, командир!..
Выходить и смотреть, как яркая звёздочка, периодически поднимавшаяся над близким горизонтом, пропадёт навсегда, не было ни сил, ни ресурсов.
Смит, кстати, повёл себя молодцом. Не рефлексировал. Понятно, что других "не берут в космонавты". В смысле, в астронавты. Да и он сам понимал - шанса долететь до Земли-матушки живым у него и при хорошем раскладе не было. Лучевая болезнь, она такая...
Когда Иван добрался до покорёженного "Аквариуса" и вытащил единственного выжившего, Джона Смита, из-под корабля, тому уже конкретно поплохело. Фольга, она слабо помогает, знаете ли. И кислород в скафандре американца был почти на нуле. Хорошо, что эти умники из "Роскосмоса" и НАСА договорились делать штуцера одинаковыми.
Но с частотами, суки, разобраться так не удосужились! Вот и общался Иван с Джоном всю трудную дорогу до "Росича", стукаясь шлем в шлем.
А потом была попытка взлететь. Взрыв бака с окислителем. Падение давления топливной системы. Выход из строя топливного насоса. Отказ двигателя. Отказ основного бортового компьютера. Смачный сбой работы дублирующего. Отказ системы охлажения. Отказ дальней связи... Системы управления... Электрики... Вентиляции... Жизнеобеспечения... Отказ... Отказ... Отказ...
Ивана вывернуло наизнанку. Наполовину в скафандр. Собственно, уже всё равно, в каком виде потомки их найдут. Уперевшись коленками в пульт, он прислонился затылком к горячей панели. Ещё чуток - и они сварятся заживо. Сто с лишним градусов на солнце - не шутка. Зато сварятся, похоже, уже без сознания...
Из забытия его вывел толчок в бок.
- Иван!
- А?
- Знаешь... Я теперь... понял... "Аполлоны"... никогда... не были... на... Луне...
- Ха-ха. Два раза... Я всегда это знал...
- Но... почему?.. Такая... ложь...
- Зато вы этим гордились...
- Это... да...
- А вообще, забей на это.
- Не... понимаю...
- Забудь... У нас вот кислорода осталось... всего ничего, а углекислого газа... о, уже тысяча семьсот пэпээм. Поглотитель сдох. И температура... сильно за сорок.
- Скоро... крышка...
- Ага. Большой медный таз.
- Я так... не хочу... умирать...
- Знаешь, я тоже. Особенно, задохнутся здесь...
- Волосы... лезут... Ты.. как?
- Пока получше тебя...
- Иван... Я... Мне... было... Спасибо... тебе...
- Да ладно...
- Уээээээ!
Исаев придержал валящегося на бок Смита. Надо решаться, пока есть остаток сил и воли.
- Джон, ты меня слышишь?
- Да-а...
- Нам пора уходить...
- Нам... пора... - глухо повторил американец и из последних сил выпрямился.