Основа

Это были стареющие понемногу люди, с усиками, маленькими умными глазами, одеты недорого, но добротно. Одного звали Егор. Лет ему было около 45. Он был водителем автобазы, в городе N. В его исполнении, это была легкая и пожизненная повинность, которой он, на виду, не тяготился. Его собеседник, бывший сослуживец - Федор, более боевой, тоже того же типа, но по живее, что ли. Разные люди...
Они говорили...
Они говорили про счастливую встречу. Впрочем, ничего удивительного, везде они встречают знакомых. Они говорили про других водителей. Перешли к погибшим друзьям. Их бывших афганских сослуживцев зарезали не так давно по восточной моде, отрезав головы где-то под Пермью, когда те перегоняли КАМАЗ. Опознали только по татуировкам в/ч, таким же, как на груди у Федора и Егора. Приятели хотели заработать на "водке". А Пермь... там же кругом одни "зековские зоны".

Потом они говорили про то, с чем в жизни приходится иметь дело; про начальника, соблазняющего чужую жену на чужом дне рождения, и то, как он убрался прочь. Про "гада" механика, еще про каких-то... начальников.

Про полковника, который командовал своей женой при посадке картошки, вымеряя лунки по толстому справочнику, где-то под Курском, 5 лет назад; про майора, который так и живет в Александровском общежитии с 89 года. С ним все так и должно было статься - нечего не предвидится. Про пьянки (не так уж и много, больше шума и древних историй)

Как водится про Степана, который коробку заменяет за час. Но мягкий - " он же такой...", поэтому бедный ("Все на нем ездят/ Блин, да сколько же на нем уже ездят?!") Еще поговорили про детей. Дети уже выросли. Покурили, вернулись порознь.

Пришли к воспоминаниям о детстве. О том, как когда-то, очень давно, Федор собирал аэроплан: заправлял двигатель смесью эфира, клеил и выпиливал крылья и.т.д. и так старался сделать его хорошо, что самолет, будучи запущен и попав, наконец, в восходящий поток растворился, исчез в небе. И они его так и не нашли; никогда уже.

"Жалко". Немного помолчали...

Они были по-своему счастливы, что встретились, что уже давно вернулись с войны целыми, что нашли свое место в жизни, что у них есть дети, и эти дети - сыновья, что они просто живы и могут говорить друг с другом, в конце концов.
Потом они, как-то быстро, шумно собрались, вышли, не оставив, как и прочие ничего. И они, конечно, никакая не "соль земли", они и есть сама эта земля. Они её позвоночный столб - основа. Вот, что подумалось мне, через мутные плывущие пространства, за пустым, черным, окном, опустевшего вагона.