- Ну, всё! - со стоном заявил кот, падая на спину и вытягивая вверх лапы в кроссовках. - Заманили, а теперь издеваются над бедным животным. Я за эти два дня прошёл столько, сколько за всю свою кошачью жизнь не проходил. Хочу на ручки!ќ - и кот замер, закрыв глаза.
- Конечно, - ухмыльнулся я, - ты всегда предпочитал на хозяевах кататься.
Василий не прореагировал на эту колкость, только стонал, раскинув лапы.
- А на ручки - извини друг. Ты и раньше был немаленький, теперь же, в тебе не меньше шестидесяти килограмм. У тебя размер кроссовки сейчас больше моей. Если хорошо подумать, так это ты нас всех должен на себе везти.
- Думать подобным образом очень вредно для здоровья, - отрезал кот.
- Классная идея! - пришёл в восторг Проныра, совершенно не обращая внимания на прозвучавшие угрозы. - Васенька, они все тяжелые и здоровущие, а вот я, такой маленький, щупленький и очень легкий. У меня никогда не было этакой мягкой и полосатой лошадки, - бесёнок стал осторожно подходить к коту, примериваясь, как бы его лучше оседлать.
- Брысь, мелюзга, - фыркнул Васька, на минуту прекращая стоны. - Всё равно хочу на ручки или на печку, тёплую печку. Котам вообще положено лежать на печи и пить молоко из блюдечка.
- Ты не любишь молоко, - укорил его я, но идея с печкой мне понравилась, так как ноги болели и у самого, поэтому мысль обзавестись каким-либо транспортом, была очень не плоха.
- Это в смысле плиту или микроволновку? - поинтересовался компьютер.
Представив кота верхом на микроволновке, я развеселился. Судя по сдавленному хихиканью за спиной, у домового с бесёнком так же перед глазами возникла эта картина.
- Что такое? - суровым тоном спросил Василий. - Я тебя, " железяка", сам в микроволновку засуну.
Кот, прищурив глаз, внимательно посмотрел на Дормидонта и Проныру. Домовой хохотал уже в голос, а бесёнок, ещё надеявшийся уговорить кота покатать его, старательно засовывал кисточку хвоста в рот, чтобы приглушить рвущийся смех.
- Нет, - улыбаясь, продолжил я разговор с компьютером, - мне нужна большая русская печка с трубой.
- Это как? - опешила Соня. - И куда, по-твоему, я должна буду вставить эту трубу?
- В ..., - начал домовой, но под суровым взглядом кота закашлялся и промолчал. Тут пришла моя очередь призадуматься, как объяснить японскому компьютеру, что такое - "русская печка"? Набирая на клавиатуре символы и коды, я моделировал различные варианты. Проныра всячески пытался помогать, давая советы и даже норовя нажать несколько клавиш, за что получил по лапке небольшой удар током от разъярённой Сонечки. Она не терпела фамильярности от посторонних. Программка упрямилась и не получалась.
- Эх, молодёжь, - солидно пророкотал басом домовой, - нет, что бы к специалистам обратиться, изобретают незнамо что.
Затем Дормидонт в двух словах объяснил мне и Сонечки как сделать настоящую "русскую печку". Печь получилась на славу, любой Емеля бы обзавидовался. Она стояла на зелёной траве, белея свежепобеленным боком и распространяя ароматный запах пирожков. Кот, узрев сие чудо, мигом вскочил на лапы и одним прыжком очутился на печке.
- Хороша, ох, хороша! - восторгался Дормидонт, любовно оглаживая теплый бок печи. Затем, заглянув куда-то внутрь, домовой вытащил полный протвинь теплых пирожков с капустой. Пришла моя очередь вытаращить глаза. Изготавливать что-нибудь съестное у меня никак не получалось, как не бился я над программой. - Эх, Вит! Молодой ты ещё, зелёный совсем, вон какая оглобля выросла, а ума не нажил. Да не обижайся ты. Просто девочке нужно было объяснить, что "русской печки" без пирожков - не бывает. Или ты не согласен? - усмехнулся домовой, отправляя пирожок в рот. Проныра, присел, оперевшись на тёплый бок печи, и блаженно щурясь, кусал сразу два пирожка, держа их в разных лапках. Я протянул руку и ухватил один порумяней, он действительно был чрезвычайно вкусный.
- Эй, эй! - завопил кот сверху печи. - Мне как всегда ничего не достаётся, опять сироту обижаете?
- Эта сирота всегда у стола первая, - буркнул бесёнок. - И вообще самим мало, - хотя его животик уже напоминал шарик, и он с укоризной глядел на половинку пирожка, зажатую в лапке, которая явно не лезла уже в пасть.
- Почему они все с капустой, - недовольно проворчал кот, уминая пятый пирожок, - могли бы быть и с рыбой.
- Ты ещё скажи с мышами, - ухмыльнулся домовой, а затем, смущаясь, пояснил, - люблю я с капустой.
После такой сытной трапезы двигаться не хотелось. Солнышко пригревало, а легкий ветерок, приятно пахнущий луговыми травами, приносил прохладу.
- Благодать, - вздохнул Дормидонт. Я согласно кивнул, не хотелось ни только куда-то идти, но и разговаривать. Сверху раздавался храп кота. Бесёнок, так и недоев пирожок, тихонько посапывал, свернувшись клубочком. Пристроившись у тёплого бока печи, мы с домовым незаметно задремали.
Из сладкого послеобеденного сна меня вырвал пронзительный вопль Проныры. Открыв глаза, я с удивлением наблюдал за борьбой бесёнка и здоровенного детины, одетого в лапти неимоверного размера, растянутое трико Made in China и грязную футболку с надписью "Мы за мир". Рядом валялась гигантская дубина, которую я, при всём своём желании, ни только не смог бы поднять и применить по назначению, но и даже оторвать от земли. Дормидонт позёвывая тоже с интересом смотрел разыгрывающееся перед нашими глазами представление. А посмотреть было на что.
Бесёнок и детинушка тянули в разные стороны протвинь с пирожками. Здоровяк, правда, держал его одной рукой, а второй сгребал с него оставшиеся пирожки и засовывал их в рот. Причём ему не приходилось их даже кусать, несчастный пирожок прямо целиком помещался у него во рту. Каждый раз, когда рука детины хватала очередную жертву, Проныра пытался пнуть здоровяка и отчаянно голосил.
- Отдай! Это не твоё! - возмущённо орал бесёнок. - Что же это такое на свете делается? Не успеешь уснуть, чтобы отдохнуть от трудов праведных по выпечке пирожков, приходють тут всякие и эти пирожки жрут.
- Мгм..., - отвечал детина, приканчивая очередной предмет раздора. Наконец пирожки кончились. Бугай отпустил свой конец протвиня, не удержавшийся на копытцах, бесёнок кубарем покатился по траве к нашим ногам. Блаженно улыбаясь, к нам подошёл здоровяк и представился: "Мыкола".
- И кто ж ты такой будешь? - полюбопытствовал у него домовой.
- Разбойники мы, - смущенно ответил тот, почему-то говоря о себе в во множественном числе. Хотя, судя по его комплекции, такое обращение вполне оправдано.
- А наряд сей, твоя рабочая одежда, - поинтересовался я, лихорадочно соображая, каким образом наши восточные соседи умудрились в другом мире наладить производство своего ширпотреба. Вывод напрашивался только один - мы на верном пути и где-то здесь похититель флейты.
- Не-е, - протянул, покраснев, детинушка, - это я тут, ну, вообщем эта, поделились со мной. Красивая одёжа, - гордо выпятив грудь, разгладил на необъятных плечах футболку Мыкола.
- И давно ты, милок, разбойничаешь? - участливо спросил Дормидонт. - Что ж родители другой профессии не дали.
Детинушка вдруг вспыхнул как маков цвет, что при его ремесле было достаточно неожиданно. Я тем временем вытащил бесёнка из-под протвиня и, отряхнув, поставил на ноги. Проныра с горяча, хотел броситься на обидчика с кулаками, но, по-видимому, лежание под противнем на травке несколько охладило его пыл. Сравнив размеры свои и Мыколы, бесёнок отказался от борьбы на кулаках. Надувшись, он только и смог пробормотать:
- Конечно, рожу отел на беззащитных пирожках, куда нам бедным труженикам, дни и ночи напролёт стоявшим у печи.
- И где же здесь этот трудяга? - с усмешкой поинтересовался кот, свесившись сверху. Но Проныра не захотел спорить, а пригорюнившись, сел около печки, подперев лапкой мордочку. Вид у него был столь печальный, что даже ехидный кот прикусил язык.
- Браток, ну извини, - смущенно пробормотал Мыкола, - уж очень кушать хотелось, а они так пахли, так пахли. Я ж, эта, в разбойниках-то недавно. Да и не по душе мне это дело, не благостное оно, - загрустивший здоровяк присел рядом с бесёнком и подпёр голову кулаком, размером с хорошую тыкву. - Я же пекарь, и отец у меня был пекарем и дед, а уж какие я калачи да пироги печь могу, - и тут он разрыдался в голос. - Увидел вашу красавицу, и на душе потеплело. Подошёл полюбоваться, а тут они, пирожки, так пахнут, не удержался и съел.
- Да ладно, ладно, ты чего, - стал утешать его бесёнок, утирая кончиком хвоста слёзы великана, - мы б её тебе оставили, да она у нас самоходная.
- Ты, Проныра, подожди, - вмешался я. - Тут разобраться надо.
- И то верно, - поддержал меня Дормидонт, - давай-ка, Мыкола, расскажи всё по порядку.
История оказалась печальная. Сам Мыкола жил в селе Малые Хрюничи, там же стояла и его изба, и лавка, в которой его семья издавна торговала хлебом, пирожками да калачами. Рядом проходил торговый тракт между Облачным городом и столицей княжества Китежградом. Торговля шла бойко и приносила хороший доход.
- Я ведь такие караваи умею печь, - застенчиво признался здоровяк, - они целую седмицу будут, как будто их только из печи вынули. Это наш семейный старинный рецепт, - он покосился на нас, не собирается ли кто-либо из нас силой выпытывать его сокровенную тайну. - Мы на селе были одни из самых уважаемых семей, и деньжата водились. У меня и невеста была, Любавушка, она недалече от нас, в селе Большие Хрюничи живёт. Свадьбу должны были вскорости играть. Я и дом уж в их селе поставил, мастерам печь сложить заказал. А тут беда за бедой, - Мыкола всхлипнул, и слёзы опять покатились из его глаз. Бесёнок попытался выжать мокрую насквозь кисточку хвоста, которой он вытирал слёзы великана, но кисточка уже не способна была что-либо впитать. Тогда, ухватив роскошный Васькин хвост, свешивающейся сверху печи, Проныра попытался приспособить его вместо носового платка для слёз, струящихся из глаз Мыколы. Васька возмущённо зашипел и выдернул хвост из лап огорчённого, таким непониманием ситуации, бесёнка. Дормидонт достал из своих необъятных карманов носовой платок, размером с хорошую простынь, и молча протянул его Проныре. Здоровяк между тем продолжил рассказ.
- Всё началось с приезда к нам дальней родственницы. Я даже не знаю толком кто она, - смущённо признался великан. - Она вроде бы была толи пятиюродной тёткой матери, толи внучатой племянницей троюродной бабушки отца, как-то не удобно было расспрашивать её подробнее. Звали её тётушка Аглая. Попросилась к нам по-родственному пожить недельку. Помогать тётушка взялась во всех делах сразу, а то говорит "нахлебницей себя чувствую". Везде она успевала, за всем приглядывала. Да ещё и травницей знатной оказалась, всё село к ней лечиться приходило. Вот только к хлебушку её отец не допускал. Как она не старалась, как не укоряла недоверием к родне, рецепта заповедного так и не узнала. Этот рецепт только от отца к сыну передаётся, его даже матушка не знает.
А тут вдруг батяня пропал. Поехал по дрова и не вернулся. Лошадь с телегой, полной дров, сама домой пришла. Уж его искали-искали всем селом, там только следы звериные остались, где он дрова рубил. Так и решили, что его зверьё погубило. Матушка, узнав о смерти отца, слегла. Хорошо хоть Аглая осталась за маменькой присматривать, да лечить её своими отварами.
Я хотел Любавушку в дом привести, чтобы помогла за матушкой ухаживать, только тетушка воспротивилась, говорит "нельзя, что бы больную посторонние беспокоили". И хлеб печь запретила, - пожаловался Мыкола, - говорит от печи запах угарный пойдёт, вреден, мол, он для больной. Да какой же от хлебушка может быть угар? Хлебный дух - он самый здоровый на свете, - убеждённо проговорил здоровяк. Он горестно вздохнул, и продолжил свой рассказ.
- Погодь маленько, - перебил его домовой. - Скажи-ка, как выглядит твоя тётка Аглая?
- Как выглядит? - удивился здоровяк, - да обычно. Очень приятная, даже красивая женщина средних лет. Глаза голубые, коса чёрная, да ещё над бровью родинка небольшая.
- Ты не отвлекай человека, - вмешался я, - пусть выскажется, что на душе наболело, глядишь и полегчает. А может, и поможем чем.
- Да что там продолжать, - вздохнул Мыкола. - Пришлось мне работу искать, раз хлеб печь нельзя. Аглая отправила меня на дальний хутор, к какому-то её знакомому, пообещала, что там меня хорошему ремеслу научат. А она тем временем, матушку лечить будет.
- И что ж, на хуторе оказалась академия разбойничьих наук? - ехидно заметил кот.
- А вы откуда знаете? - удивился здоровяк. - Сбежал я оттуда.
- Наряд то, где раздобыл? Сомневаюсь я, что и здесь Китай своё производство открыл. Хотя... - протянул кот и стал пристально рассматривать свои кроссовки. Оглядев их со всех сторон, и даже попытавшись попробовать на зуб, Василий удовлетворённо хмыкнул и растянулся во всю длину на печи.
- Так одёжу мне там выдали, на хуторе.
- Чрезвычайно любопытное там место, - вслух подумал я. - Проводишь, Мыкола? Больно интересно узнать, как такая одёжка здесь нашлась.
- Нет, - насупившись, ответил здоровяк. - Если вы с ними, то я не с вами.
- Погодь, погодь, - домовой ухватил за руку поднимающегося великана. - Мы как раз наоборот, хотим задать им пару-тройку очень неприятных вопросов.
- Тогда, ладно, - обрадовался Мыкола. - Уж больно вы мне по-сердцу пришлись и печь у вас такая славная, - он нежно провёл огромной ладонью по белоснежному боку печи. - Найти хутор не трудно. Нужно вон по той тропке идти, что мимо двух сросшихся берёз проходит. Она доведёт вас до развилки. Одна тропа, поворачивает направо и идёт до торгового тракта. По нему если направо идти, то попадёшь в Большие Хрюничи, а если налево свернёшь, то как раз до Малых Хрюничей дойдешь. А вам нужно у развилки в другую сторону свернуть, налево. По той тропе, что мимо озера проходит. Не заблудитесь, других нахоженных тропинок здесь нет. Только я не пойду туда, - решительно заявил Мыкола. - Не могу на них, злодеев смотреть. Ведь так и до смертоубийства дойти могу. Я лучше пойду на Любавушку полюбуюсь, - вздохнул великан, - не видать мне видно в жизни счастья с моей любимой.
- А почему ты не можешь в её селе хлеб начать печь? - полюбопытствовал бесёнок.
- Так ведь печки-то нет! - печально возразил Мыкола. - Я же говорил, что мастерам печь заказал поставить, так не смогли они. Не могут, почему-то. Ни новую сложить, не старой отремонтировать. У нас вообще с мастеровыми беда: и у гончара, и у шорника, и у бочара, да же у самого кузнеца дела не ладятся. Как будто все своё мастерство в раз позабыли. Какой же я теперь пекарь без печи, так, одно недоразумение.
- Слушай, Мыкола, а давай мы тебе эту печь подарим, - предложил я, тронутый искренней печалью хлебопёка.
- Мне, вот эту красоту? - не поверил своим ушам великан.
- Дело говоришь, Вит, - поддержал меня домовой. - Нельзя на такой доброй печи по полям, да лесам разъезжать. Не для того она. Ей в доме стоять надобно, пироги и калачи выпекать. А ты как считаешь, Проныра?
Бесёнок согласно закивал головой. Он выжал мокрую насквозь кисточку хвоста и разложил её на травке сушиться.
- Мне её, да я вам, да вы мне, да я для вас, - смущенно пролепетал счастливый хлебопёк и от избытка переполнявших его чувств, подхватил на руки бесёнка и закружил его в каком-то неуклюжем, но жутко жизнерадостном танце. В конце замысловатого танцевального па, Мыкола подбросил удивлённого Проныру высоко вверх.
- Ой, - только и смог выговорить от неожиданности тот, но здоровяк легко поймал его на руки и осторожно опустил на траву.
- Интересное дело, получается, - раздался недовольный голос кота. - Они значит, уже делят чужую собственность. Причём, не спросясь хозяев. Да ещё и устраивают по этому поводу "гоп со смыком".
- А что такое "гоп со смыком"? - заинтересовался любопытный бесёнок. Кот фыркнул, проигнорировав вопрос, и продолжил назидательным тоном.
- Это моя печь. Я её сделал.
В ответ на это наглое заявление, рассерженный компьютер громко пискнул, выражая своё негодование. Печь так же возмущенно запыхтела, протестуя против притязаний кота. Ей, по-видимому, пришёлся по душе Мыкола, а вот возить по полям и лугам наглое животное ну ни как не хотелось. Кот тем временем продолжал.
- Я буду на ней ездить, - и в подтверждении своих слов, он, стукнув лапой по печи, проговорил, - пошла, родимая, вперёд!
Печка с места не тронулась. Васька, почесав лапой в затылке, решил, что это были не те слова, и с энтузиазмом принялся перебирать разные варианты.
Печь не двигалась. Кот вошёл в раж и кричал уже вообще что-то невообразимое.
- Поскакали! На врага!! Банзай!!! Галопом!!!! В атаку!!!!! - на последнем дыхании он выкрикнул, - Но!! - и печь пошла вперёд, как Васька и заказывал - галопом и прыжками. Кот ухватился лапами за трубу, чтобы не свалиться от такой бешеной скачки.
- Стой! Стой!! Тпру!!! - орал кот. Печка не желала останавливаться и носилась дикими прыжками вокруг нас по поляне. Сонечка тихонько хихикала, и я догадался, что компьютер припомнил Василию его обзывание "железякой".
- Не надо! - вопил между тем Васька, накрепко прижавшись к трубе. - Снимите меня! Не хочу! Стой, лошадь несчастная! - крикнул кот, и даже попытался лягнуть печку задними лапами. Зря он это сделал. Печь, уже начавшая было выдыхаться, подпрыгнула на месте, загудела от негодования, и уже не глядя, почти на сверхзвуковой скорости, понеслась, не разбирая дороги. Кот орал так, словно с него снимают кроссовки. Печка на всём ходу въехала в небольшое озеро и заглохла в пяти метрах от берега. Василий, приоткрыв один глаз, чтобы выяснить причину остановки столь дикой скачки, умиротворённо вздохнул. Но тут он обнаружил, что находится посередине озера и до берега достаточно далеко. А так как он относился всё-таки к кошачьим, чья не любовь к воде широко известна, то мигом взлетел на самую верхнюю части трубы.
- Снимите меня немедленно! - потребовал Васька, как только мы подошли к берегу.
- И как ты себе это представляешь? - поинтересовался домовой.
- Кто ж тебя такого здоровущего-то поднимет? Разве, что мы с Сонечкой что-нибудь придумаем, - усмехнулся я, открыв компьютер.
- Не надо магии! Хватит с меня ваших магических финтифлюшек, - возмутился кот, - так снимайте.
- Так, я это, мигом, это ж пустяки, - проговорил Мыкола, скидывая с себя одежду и лапти. Кот тем временем, сидючи на трубе, ругался так, что в соседнем болоте лягушки прекратили квакать и заслушались. Интересно, откуда он столько узнал? Я, допустим, открыл для себя немало новых выражений. Судя по покрасневшим лицам Мыколы и домового, они тоже почерпнули для себя много неожиданного в использовании различных предметов. Даже печка приобрела нежно розовый цвет. Один бесёнок с восторгом слушал кота, и, по-моему, даже пытался кое-что конспектировать украдкой. Здоровяк пекарь, раздевшись, зашёл в озеро и осторожно подошёл к печи.
- Погоди, миленькая, - нежно погладив печной бок, проговорил он, - сейчас я сниму этого невоспитанного зверя и помогу тебе.
-Это кто невоспитанный? - попробовал возмутиться Васька, но под суровым взглядом великана, прикусил себе язык. Справедливо полагая, что сейчас не время и ни место выказывать своё недовольство, иначе можно и здесь остаться. Легко, словно пушинку, сняв почти шестидесятикилограммовую тушу кота, Мыкола перенёс его на берег и отправился обратно помочь застрявшей печи. Тем временем, восторженные лягушки долго аплодировали коту и просили нас кинуть его в озеро на бис.
- Вит, - вывел меня из задумчивости Проныра. - Давай ему поможем? - в голосе бесёнка слышалась неподдельная забота. Похоже, наш малыш проникся искренней симпатией к великану и взял его под свою опёку.
- Не стоит, - возразил домовой, - наша помощь такому богатырю только помешает. Я вот о чём думаю. Надо бы ему другую одежду изготовить, а эту мы с собой, к разбойничкам возьмем, что бы у них не было соблазна вилять.
- Это мы мигом. Правда, Сонечка? - на секунду задумавшись, я пробежался по клавишам. Раздался негромкий хлопок и на берегу появились легкие джинсы, пара футболок, на три размера больше той, что трещала по швам на могучих плечах здоровяка пекаря, и неимоверных размеров кроссовки. Покосившись на кроссовки, Василий фыркнул, но промолчал. Бесёнок же, оббежав одну из них вокруг, запрыгнул внутрь и с комфортом там устроился. Причём, размер обувки был так велик, что и ещё пара штук Проныр не испытывали бы тесноты.
Тем временем, Мыкола, приложив свою не дюжую силу, вытащил печь из озера. Василий, покосившись на неё, на всякий случай отошёл подальше. Можно подумать, его силой сажали на данное транспортное средство и заставляли выступать на скачках с препятствиями.
- Молодец, паря, - похвалил его домовой. - А теперь послушай, что тебе старший скажет, - серьёзным тоном начал Дормидонт, оглаживая свою бороду. - Печь у нас умница. Она сама с тобой до дому дойдёт. В подтверждении этих слов, виновница недавнего переполоха тихонько запыхтела. Васька, на всякий случай, отодвинулся ещё дальше. Домовой между тем продолжал.
- Во-первых, вот тебе новая одёжа. Не гоже такому молодцу в разбойничьем наряде щеголять. Во-вторых, отсюда идёшь прямо в село к своей любимой. Изба-то уже готова? - поинтересовался он.
- Изба готова. А маменька как же, ведь только глядя на такое чудо, - Мыкола, любовно провёл по печи рукой, - она выздоровит.
- Не выздоровит, - нахмурился Дормидонт. - Пока эта зараза там, ни она здоровой, ни будет, ни селяне ваши, ни мастера ремесла не вспомнят, да и ты голову сложишь, если туда пойдёшь. Зло она, эта твоя "тётушка Аглая". И не "тётушка" она вовсе. И не человек даже. Разберёмся мы с ней, пренеприменно разберёмся.
- Тогда я с вами эту нечисть бить, - взревел великан.
- Нет, - покачал головой домовой, - нельзя тебе. Ты с ней кров делил, отвары её пил, хлеб-соль едал. Бессилен ты против её колдовства, она тебя и против нас поворотить может. Справимся мы, не волнуйся. Иди к Любавушке, заждалась она тебя, поди. Да и мы пойдём. Собирай, Вит, компанию, - обратился он ко мне, - дорога зовёт.
Я согласно кивнул и закинул на плечо сумку с компьютером. Васька, потянувшись, проверил, плотно ли сидят кроссовки на лапах, а Проныра уже скакал в направлении указанной тропинки.
Благодарные за кошачье выступление лягушки ещё полчаса шлёпали впереди нас, некоторые даже пытались чеканить шаг и отдавали коту честь перепончатыми лапками.
Глава 5
Идти по тропинке было легко, деревья прикрывали от палящего солнца, легкий ветер шумел в кронах. Василий с Пронырой шли впереди, о чём-то оживлённо беседуя. В глубине души я был уверен, что бесёнок показывает конспект речи, произнесённый котом по поводу сидения на трубе посреди озера. Судя по блестящим глазам и жестикуляции, не все выражения были бесенку понятны, и он просил их разъяснить. Мне самому было чрезвычайно любопытно, откуда кот мог всё это узнать. Надо будет потом обязательно поспрашивать. Сейчас меня больше интересовал совсем другой вопрос. Домовой шёл рядом, о чём-то сосредоточенно размышляя, причём размышления были явно не из приятных.
- Дормидонт, - позвал я, - расскажи мне, что это за "тётка Аглая" такая в доме у Мыколы появилась. И откуда ты её знаешь?
- Не повезло парню, - вздохнул домовой, - да и всё село сейчас в большой опасности, придётся разобраться с этим делом. Вот только прежде чем туда соваться траву особую поискать надобно. Я всё гадаю, эта нечисть сама появилась, али пособил кто?
- Перестань говорить загадками, - возмутился я, - отвечай толком, кого от чего защищать будем и кого за что бить.
- Кого бить? - спросил бесёнок, мигом оказавшийся около нас и, засучивая воображаемые рукава, - я тоже хочу.
- На минуту нельзя отвлечься, - проворчал кот. - Мы тут..., - он на мгновение задумался, как лучше пояснить тему недавней беседы: "Степень и глубина оскорбления тем или иным ругательством", и как всегда нашёлся. - Мы тут диспутировали по поводу "лингвистических и смысловых особенностей некоторых общепринятых выражений, передающих всё глубину праведного гнева, охватившего отдельно взятого индивидуума", а вы опять в драку лезете, причём без нас.
- Опасное это дело, я думал попробовать самому справиться, - решил отговорить нас Дормидонт.
- Да-а, как самое интересное, так без нас! - возмутился Проныра.
- Правильно, - поддержал я, - мы команда! Поэтому со всеми трудностями и мордобитиями должны справляться вместе, так сказала сама Госпожа Удача, а с её мнением не поспоришь.
- Хорошо, - разулыбался домовой, чувствовалось, что у него отлегло от сердца. - Я и не помышлял скрывать от вас что-либо, за ужином расскажу, а сейчас мне ещё кое-что припомнить надобно.
За разговорами мы дошли до двух сросшихся берёз, приметный ориентир указанный Мыколой. Свернув на тропинку ведущую к озеру, вскоре вышли на его пологий берег. Место было уютное и весьма располагающее к отдыху. Небольшая поляна, поросшая по краям кустами с дикой смородиной. Озёрная вода манила искупаться. По-видимому, не нам одним здесь понравилось. На берегу, под могучей ивой, стоял шалаш, рядом с ним находилось кострище, аккуратно выложенное камнями.
- Остановимся здесь, - предложил Дормидонт, - место для ночлега хорошее, рыбки наловить можно, да и необходимая мне трава растёт только по берегам озёр. Будем ждать полуночи, когда цветок расцветёт. Раньше нет смысла его искать, всё равно не углядим. Только учтите, времени у нас на его сбор, будет от силы час.
- Рыбка, это хорошо, - обрадовался Василий, облизываясь, - как наловите, так позовете, а я буду силы потраченные восстанавливать.
Кот снял кроссовки, сдул с них невидимые пылинки и аккуратно поставил рядом с собой. Вскоре над поляной раздался храп уснувшего Василия. Запасливый домовой вытащил из своей торбы крючки и лески. Я срезал три гибкие ивовых ветки на удилища. Через десяток минут удочки были готовы. Честно признаюсь, я не рыбак, мне больше знакома рыба или в приготовленном виде (возможны варианты как сырая и мороженная), или в аквариуме дома, на тумбочке. А вот общаться с ней посредством удочки и наживки, как-то не приходилось. Оказалось весьма увлекательное занятие! Не знаю, что это была за наживка у домового, но рыба ловилась с невиданной скоростью. Вскоре я, Проныра и Дормидонт вошли в такой азарт, что готовы были переловить всё плавающее в озере, включая головастиков.
- Эй, вы куда? - раздался удивлённый возглас кота.
Мы посмотрели друг на друга и обнаружили, что стоим уже по пояс в воде, а маленькому бесёнку, она вообще доходит до груди.
- Немедленно выбирайтесь оттуда! А ты Проныра, скоро сам рыбьей наживкой станешь, если глубже зайдёшь.
- Сейчас, Васенька, я только ещё одну поймаю, специально для тебя самую большую и вкусную, - ответил бесенок и вновь закинул удочку, сделав при этом ещё один небольшой шажок в глубину озера.
- Ты, Василий, не волнуйся, мы ещё по одной рыбке и всё, - отозвались мы с домовым, вернувшись к прерванному занятию.
- Это что ж такое делается? Опомнитесь, вы же околдованы, - заорал кот и одним гигантским прыжком очутился в воде, около Проныры, зашедшего в воду уже почти по самую шею. Схватив его за загривок, Васька поплыл к берегу, загребая мощными лапами. Вытащив сопротивляющегося бесёнка на траву и стукнув пару, раз для приведения в чувства, кот опять бросился в воду. На этот раз он изменил тактику, просто запрыгнув на нас сверху. От неожиданного удара сзади, мы с домовым с головой ушли под воду, а я к своему великому сожалению ещё и выронил удочку. Как только мы встали, ругаясь и отплёвываясь от воды, мощный удар кошачьей лапы опять макнул нас в воду.
- Васька! - заорал я, - Ты что творишь?!
- Вот сейчас поймаю ещё одну рыбу или две, или три и отлуплю, - пригрозил кулаком домовой, заходя глубже в воду.
- Из-за тебя удочку уронил. Теперь, как рыбу ловить буду? - возмутился я, но уже без прежнего энтузиазма. Рыбацкий азарт быстро пошёл на убыль. - Интересно, почему это я стою по пояс в воде?
- Пришёл в себя? - прервал мои размышления окрик кота. - Тогда помоги мне, я один не справлюсь.
Василий в это время, пытался подтащить Дормидонта ближе к берегу. Тот отчаянно сопротивлялся, не выпуская из рук удочки.
- Сейчас помогу, удочку подержу, - поспешил я на помощь.
- Я те подержу удочку, - завопил благим матом кот, - ты, что не понял?! Через неё морок идёт! Хватай его за руку и тащи на берег.
- За руку, так за руку, - покладисто согласился я. Не доверяя мне, Василий, ухитрился выбить удочку из рук домового. Тот как-то разом осел, продолжая вяло отбиваться от наседавшего на него кота. Василий, крепко вцепившись зубами в рукав рубашки Дормидонта, и старательно загребая лапами, пытался тянуть к берегу любителя рыбной ловли. Моя помощь подоспела как раз во время. Я ухватил домового за другую руку, и мы дружными усилиями уже через пять минут вытащили его на траву.
- Это кто тут мне всю людялку испортил? - послышался недовольный голос со стороны озера.
- Чего-чего? - заинтересовался бесёнок, к тому моменту как мы отбуксировали домового к берегу, он уже пришёл в себя и старательно сушил кисточку хвоста.
- Не чего-чего, а людялку, - проговорил квакающим голосом водяной, выбираясь на берег. Он очень напоминал лягушку-переростка, такой же зелёный, пучеглазый, с круглым животиком. Вот только большая лягушачья пасть, полная острых зубов, как-то не вязалась с образом скромной квакушки. Голову украшал редкий чубчик, вероятно являющейся гордостью хозяина, так как он сразу стал любовно приглаживать его лапкой. - Когда люди ловят рыб, они называют это рыбалкой, а если я ловлю людей, тогда это - людялка. Понятно?
- Ага, - согласно кивнул головой Проныра. - То есть понятно почему - людялка. Не ясно другое. Зачем вы их ловите? Это, во-первых, а во-вторых, уж я-то точно не человек, значит, получается у вас не только людялка, но и бесялка.
- Какая нынче глупая молодёжь пошла, - всплеснул зелёными лапами водяной. - Для чего, по-твоему, люди рыбу ловят, конечно, чтобы съесть, поэтому и вами я буду обедать, а ты будешь на десерт. Как новое экзотическое блюдо. Всё ясно-понятно? - лягушачьи глаза строго оглядели нас, как бы интересуясь, ненужно ли объяснить ситуацию ещё раз. Мы дружно кивнули, подтверждая, что повторять объяснения не требуется. - Раз вы всё поняли, это радует, тогда быстро марш в воду, а то я сегодня ещё не обедал.
Мы так же дружно, как и в первый раз, замотали головами, но в этом случае, высказывали явное несогласие с поступившим предложением.
- Что значит, нет?! Я разве плохо объяснил, что ещё не обедал. Быстро в воду и покончим с этим. Что за молодежь пошла, никакой чуткости и уважения к старшим! Объясню ещё раз, для самых бестолковых и глупых. Когда вы ловите рыбу, то её или жарите, или варите, что, на мой взгляд, абсолютная чушь и дурной вкус. А мне люди нравятся мокрые, а не сухие, поэтому будьте умницами и быстренько ступайте в воду.
Чем-то он напоминал мне нашу учительницу математики, такие же глазки на выкате, рыжеватый чубчик, а самое главное - полная уверенность в своих суждениях, не допускалась и мысли о существовании другой точки зрения. Даже квакающий голос и стремление оскорблять всех окружающих, были один в один. Её любимая фраза была такая: " Меня не интересует, знаете или нет вы математику, умеете или нет вообще считать, но точку в конце примера, ставить вас я научу". Представляете, этот ужас пришёл к нам после нашего любимого математика Валентины Ивановны, которая обожала свой предмет, и привила любовь к нему нам, своим ученикам. Мне кажется, что у неё даже огромный кактус, стоящий в нашем кабинете знал таблицу умножения. Вот я сижу на уроке, тяну руку.... СТОП! Какая рука, какая парта?! Я очнулся от наваждения, когда стоял у кромки воды. Дормидонт и Проныра находились рядом с не менее удивлённым видом. Вывел нас из морока возмущённый вопль Василия.
- Что, опять?! Значит это тебе, жаба ушастая, я обязан мокрой шерстью?! Мне теперь целых два часа её сушить придётся. А сколько времени на расчёсывание уйдёт! Я почти целый бок вылизал, а теперь мне опять в воду за ними лезть.
- Давайте уважаемый пятьдесят на пятьдесят, - проквакал водяной.
Возмущению кота не было предела. Великолепным прыжком он достиг наглеца, предложившего ему поделить друзей, и одним движением лапы скатал водяного в шарик. Подкинув получившуюся игрушку несколько раз, Васька принялся катать его по поляне, в точности как в детстве, когда котёнком бегал за бумажным бантиком. Мы постарались быстро отойти подальше от воды и дать простор развеселившейся кисе, размером с небольшого тигра. Над поляной неслись вопли водяного.
- Ай! Ой! Извините! Был не прав! Исправлюсь! Выкуп! Дам выкуп!
- Это уже интересный разговор, что предложишь? - остановился Василий.
- Платочек, волшебный водяной платочек, он может залить любое пламя.
Подумав минутку и решив, что такая вещь в нашем путешествии не будет лишней, кот отпустил жертву. Водяной с тяжёлым вздохом быстро посеменил к воде.
- Куда это ты направился, любезный? - поинтересовался Васька, настигая убегавшего и угрожающе подняв лапу.
Получив причитающийся трофей, кот, гордо задрав хвост, подошёл к нам.
- Ну, рыбачки, кто кого поймал. Я же говорил, что за тобой, Вит, глаз да глаз нужен. Вот пообедали бы тобой, как бы я этот грустный факт твоей матушке объяснял бы?
- Василий, ты герой. Особенно если учесть, что ты боишься воды.
- Кто боится? Я!? - искренне возмутился кот. - Вообще-то не то чтобы боюсь, скажем, так - недолюбливаю. Но это не означает, что всякие переросшие жабы могут завтракать моими друзьями.
- Прошу заметить, - раздалось возмущенное кваканье, - я не какая то жаба. Я всеми уважаемый водяной. И к слову, не завтракать, а обедать. Это заметьте большая разница, если завтрак это так, легкий перекусон, то сейчас я лишился первого, второго и замечательного третьего, а это тянет на великолепный обед из трёх блюд.
- Ты опять за старое? - поинтересовался кот, приводя в порядок свою шерсть.
- Нет, что вы, что вы, уважаемый, я просто как эстет любуюсь пищей издали.
- И правильно делаете, - подтвердил Васька, бдительно следя за подбиравшемся поближе водяным.
Пока шел этот обмен любезностями, мы втроем готовили ужин. Проныра был отправлен за дровами, я принёс воды из ручья, звеневшего в зарослях дикой смородины. Дормидонт раскладывал припасы и готовился к священнодействию по приготовлению ужина. Рыбы нам троим, резко расхотелось, поэтому домовой остановил свой выбор на картошке, благо её запас в торбе был больше чем достаточный. Те три десятка рыбёшек, из огромной горы рыбы пойманной нами, которые не исчезли после снятия наваждения, любезно согласился съесть Василий, совершенно не любивший картошку. Вкуснейшие запахи разнеслись по поляне. На скатерть, расстеленную на траве, были выставлены закуски упакованные Госпожой Удачей и бабушкой Проныры. Я и бесёнок ходили кругами возле домового, принюхиваясь и облизываясь. Наконец всё было готово. Подтащив кошачью рыбу поближе, что бы Василий, как герой дня, мог сесть во главе стола, мы приступили к трапезе.
- Так не честно, - возмутился водяной, выбираясь на берег. - Мало того, что лишили обеда, так ещё и издеваются над беззащитным созданием, можно сказать даже глумятся.
Он решительным шагом направился к нам. Подойдя поближе, но, держась на достаточном удалении от кота, неожиданно дрогнувшим голосом попросил.
- Угостите, а? Пожалуйста.
Почему-то зла на него ни у кого не было. Переглянувшись, мы кивнули в знак согласия, и Дормидонт протянул бедолаге наполненную доверху тарелку. Пятнадцать минут над поляной раздавался только стук ложек о тарелки и довольное сопение. Солнце клонилось к закату, воздух становился, чист и прозрачен. Первые звёзды, робко показались на небосводе. Треск костра располагал к беседе, домовой подкинул какой-то травы в него и поднявшийся дым разогнал возмущенных комаров. Летая по краю поляны, они громко требовали справедливости по принципу - поел сам, покорми другого.
Довольный водяной, живот которого увеличился на три размера, умильно глядя на остатки трапезы, признался.
- Вы знаете, это вторая людялка подряд, которая у меня срывается. Вы не думайте, об этой я не жалею, а вот прошлая до сих пор вызывает некоторое недоумение. Магия у меня сильная, да и место располагает к рыбной ловле, я и шалашик поставил, и ивушку вон какую вырастил, тут и удочки лежат, вы на них просто внимания не обратили. А того толстяка в невиданной одежде, магия как бы и не замечала, не чувствовала.
- Погоди-ка, - остановил его домовой, - не это ли на нём было?
Достав из торбы разбойничий наряд Мыколы, Дормидонт развернул необъятных размеров китайскую футболку и спортивные штаны с пузырями на коленях, того же производства.
- Ну да, - согласно квакнув тот, - мне любопытно стало, что это за тип такой? И вот, что самое интересно, тип этот также как и вы, явно не местный. У меня глаз намётанный, сразу видно, что из другого мира гости пожаловали. А вот про замок на острове, знает.
- Пожалуйста, с этого места поподробнее, - попросил я. - Что это за замок, на каком острове и откуда ты в курсе того, что он знает?
- Дело в том, что когда на эту поляну кто-либо приходит, человек ли, зверь ли я всегда это чувствую, а вот про него не узнал. Просто случайно проплывал мимо. Представляете моё удивление, когда на заворожённой поляне сидит человек, а я этого совершенно не ощущаю. Осторожно так подбираюсь поближе для изучения сего загадочного феномена. В магии ведь как оно бывает - если что-то не так, значит, пока не поймёшь, почему не так, лучше с этим заклятием не связываться. Иначе так закрутит, завертит, что и жизнь не ключевой водой покажется, - водяной пустился в долгие объяснения по-поводу опасности только ему ведомых заклятий, но выразительное покашливание кота вернуло его к прежней теме.
- Не извольте беспокоиться, уважаемый, сейчас и до того типа доберусь. Мне ведь как приятно с умными собеседниками поговорить, а то у меня в озере только русалки. Им бы всё хихоньки да хаханьки, что с них взять - глупые вертихвостки. Хотя для кое-чего они, конечно, нужны, - тут несколько затуманенный взгляд водяного упал на внимательно слушающего его Проныру и он поспешил закончить рассказ на тему: "Зачем нужны русалки". - Так вот о толстяке, - откашлялся водяной, возвращаясь к более серьёзному разговору. - Он меня даже не видел, хотя я был довольно близко, вот за ивушкой и схоронился, - перепончатая лапа указала на развесистую иву в шести метрах от нас. - Отсюда и подслушал его разговор самим с собой. Хотя это даже и не разговор был, а лишь несколько фраз.
- Ты можешь точно их передать? - спросил домовой.
- Давно это было, месяца два назад, но если вы просите, то постараюсь припомнить.
Водяной, прикрыв глаза, задумчиво теребил чубчик.
- Были только отрывистые фразы, так что общий смысл для меня загадка. Он упоминал о каком-то кольце, царской короне, склепе и что-то еще было, но я так и не разобрал. Зато последнюю фрау помню очень хорошо, уж сильно она меня поразила.
- Замок, Замок-на-острове. Всё в Замок-на-острове.
- Действительно, какая-то загадка, - пожал я плечами, - что это за замок и почему на острове, и как туда добраться? Если мы идём по правильному следу, а в этом у меня сомнений нет. Следовательно, замок это конечный маршрут. Если не сможем перехватить по дороге, то придётся отправляться туда.
- Так вот о замке. Он действительно расположен на острове, собственно говоря, там больше ничего и нет. Кто его построил, когда, зачем этого никто не знает, так же как и того, что внутри замка находится. Потому что никто из тех, кому посчастливилось туда попасть, хотя счастьем назвать это трудно, никогда оттуда не возвращался. Добраться туда и просто, и сложно. Сначала дойдёте до приморского города Селиуса, оттуда есть прямая дорога, выложенная камнем. Дорога древняя, времён постройки самого замка. Города еще не было, а дорога уже была. Хотя Селиус один из пяти самых древних городов в нашем мире. Дорога ведёт на Берег Скелетов, только с этого одного места можно увидеть Замок-на-острове, и только оттуда до него можно добраться.
- Очень интригующее название у вашего пляжа - Берег Скелетов, там, что пираты клады закапывали? - удивился заинтригованный Василий.
- Нет, там просто живёт мой двоюродный братец - Левиофаныч. Ой, - подпрыгнул водяной и слегка покраснел, хотя при зелёной коже это весьма проблематично. - Я ведь забыл представиться, меня Водянычем величают.
- Меня Виктором зовут, для друзей Вит, Дормидонт - домовой, кот - Василий, а бесёнок - Проныра, - отрекомендовал я своих друзей.
- Очень приятно, - шаркнул лягушачьей лапкой Водяныч. - Я так рад, что вами не пообедал. Давно так хорошо не общался. Вот последний раз помню с Левиофанычем....
Тут он хлопнул с размаху себя по лбу.
- Как же я не подумал! Если вы собираетесь идти к замку на острове, то обязательно повстречаете моего двоюродного брательника. Тогда у вас могут быть крупные неприятности. Вам нужно обязательно передать ему привет от меня. Эх, так ведь он не поверит. Душа у него нежная, натура хрупкая и ранимая, поэтому такой недоверчивый вырос.
Водяной в задумчивости бегал по берегу, бормоча что-то себе под нос и размахивая лапками.
- Знаю! - закричал он и даже подпрыгнул от избытка чувств. - Вы ему подарок от меня передадите, как раз свежая порция вчера добродила. Вот только во что её налить? В кувшине выдохнется, не известно, сколько вы ещё ходить будете. А выдохшаяся мухоморная брага это и не брага вовсе, а издевательство над благородным напитком.
- Может в бутылку, - предложил я.
- Да нет у меня бутылки, - вздохнул Водяныч. - Последний раз, когда с Левиофанычем сидели, русалок пригласили в гости, - он несколько замялся, подыскивая более приличное слово, - скажем так, скрасить вечерок двух холостяков. Вечерок то они, конечно, скрасили не без этого, - самодовольная улыбка растянула и так не маленькую пасть водяного до ушей, - шустрые девочки были, весёлые. Но вот зачем, заразы такие, бутыль с брагой утянули?! Я её специально в дорогу Левиофанычу приготовил.
- Зачем русалкам бутылка с самогоном? - изумился Проныра. - И что они с ней сделали?
- Выжрали дуры, и всё озеро перебаломутили, сому глаз подбили, карасям хвосты повыщипывали, из лягушек салют устроили, те до сих пор иногда заикаются. Потом они, конечно, извинялись, вот только не помнят, куда спьяну задевали бутылку.
- Так бутылка не проблема, хоть десяток сделаем, правда, Сонечка, - обратился я к компьютеру. Тот одобрительно пискнул и я в три минуты набросал программу. На поляне появилась большая десятилитровая бутыль с плотно прикручивающейся пробкой. Водяной осторожно взял предоставленный образец и залюбовался им. Бутылка действительно получилась красивой, чудесного синего стекла и, несмотря на свою солидную вместимость, смотрелась она очень изящно.
- А ещё можешь такую? - с надеждой спросил Водяныч.
- Сколько хочешь, - я сделал широкий жест. Водяной был мне чем-то симпатичен, а то, что он чуть нами не пообедал, так ведь мы ещё тогда знакомы небыли. Да и на след похитителя флейты вывел, отчего тогда не помочь в таком простом деле?
- Это всё потом, - строго произнёс домовой, - сейчас самое время волшебную траву искать. Водяныч, где тут у тебя Ночная Звезда растёт.
- Есть такая, - кивнул головой водяной. - Подожди-ка, так она же только против....
- Вот именно, на неё и пойдём.
- Может, не будете? Сам знаешь, даже Ночная Звезда от неё слабая защита.
- Знаю, - вздохнул Дормидонт, - вот только выбора у нас нет, слабая защита лучше, чем никакая. А оставь её безнаказанной, тут всё пустыней будет. Одного не пойму, рано ей ещё из норы вылазить, да и в лесах никогда ещё она не объявлялась, разве что привез кто? Иначе не могла паучиха добраться. Потом, все объяснения потом - предупредил наши вопросы домовой. - Водяныч, веди, время выходит.
Хорошо, что светила полная луна и стояла безоблачная ночь. Света было вполне достаточно, чтобы различить узкую тропинку, по которой вёл нас водяной. Сами мы вряд ли бы когда-нибудь отыскали бы это заповедное место, где рос похожий на белую звёздочку цветок. Невысокий, примерно с ладонь, тёмно-зеленый стебелёк венчали пять белоснежных лепестков. Казалось, что это звездное небо расстилается у нас под ногами.
- Хватит вам столько? - заботливо поинтересовался водяной, - можете собрать все. Вам лишняя защита не помешает, а у меня на противоположной стороне озера, ещё одна заповедная полянка есть. Вы тут занимайтесь своими делами, а я пошёл. За завтраком увидимся, чем позавтракать-то осталось? - в глазах Водяныча горела надежда, получив утвердительный кивок домового, он улыбнулся во всю пасть и, прижимая к груди драгоценную бутылку, нырнул в воду.
Дормидонт аккуратно расстелил полотенце на поляне.
- Каждый срывает себе по десять цветов, не забывая поблагодарить перед этим само растение, и складывает получившийся букет на полотенце. Только не перепутайте, кто, куда свои цветы положит.
Выслушав инструкцию, мы приступили к сбору волшебной травы. Если нам с бесёнком, это труда не составило, то у кота были проблемы. Ему приходилось откусывать стебелёк и, судя потому, что вначале он благодарил растение, а потом, выплюнув его из пасти на полотенце, отчаянно ругался, вкус у цветка был весьма противный.
- Потерпи немного, Василий, - уговаривал его домовой, - ты ведь понимаешь, что у собранных собственноручно цветов или собственноротно, как в твоём случае, волшебства больше, значит и защита будет сильнее.
Кот, слушая уговоры, кривился и со вздохом отправлялся за следующим цветком. Собрав нужное количество волшебных растений, мы внимательно стали наблюдать за действиями Дормидонта. Не доверяя нам, он внимательно пересчитал получившиеся букеты и укоризненно глянул на кота, тот, засмущавшись, отправился ещё за одним цветком. Тем временем домовой перевязывал каждую кучку волшебных цветов травинкой, что-то наговаривая на них. Осторожно положив свой букет в карман рубашки, он протянул мне мои цветы. Уточнив, в каком из карманов у меня волшебный платок, в другой, я бережно опустил волшебные растения.
- Что будем делать с нашими друзьями? Паучиха не должна видеть и знать где находится Ночная Звезда, иначе она может блокировать её действие. Может быть, им тоже по рубашке создашь? - предложил Дормидонт.
- Вот ещё! - возмутились кот и бесёнок в один голос.
- Проныра, а если тебе такую короткую кожаную жилетку сделать, со множеством карманов, металлическими заклепками, как у байкеров? На ней ещё надпись можно сделать: "Бойся враг, смерть идёт!" - принялся я уговаривать рыжего строптивца.
Бесёнок задумчиво почесал лапкой между рогов и нехотя кивнул. Мне кажется, идея с жилеткой ему всё же не понравилась, а вот надпись заинтриговала. Открыв ноутбук, я принялся составлять дизайн байкеровского облачения. Раздался знакомый хлопок, и рядом с Пронырой появилась жилетка. Придирчиво оглядев предложенный наряд, особого внимания удостоилась надпись и череп со скрещенными костями под ней, бесёнок, одобрительно хмыкнув, оделся. По довольной мордочке было видно, что данный вид одежды пришёлся ему по-душе. Аккуратно положив волшебный букет в карман и застегнув его на молнию, Проныра побежал к озеру смотреться на своё отражение.
- Васенька, может, и тебе такую же сделаем? И надпись соответствующую подберём, например: "Всем дрожать!", - я выдвинул новое дизайнерское предложение.
- Вит, ты с ума сошёл! Где ты видел котов в жилетках? - взбунтовался кот.
- Но и в кроссовках не видел, - парировал я. - Тогда давай ошейник с шипами соорудим? Оденешь только на время битвы, а потом ты его снимешь.
Понимая, что выхода нет, и придётся всё равно идти на какой-нибудь компромисс, Василий согласился на ошейник, но потребовал, что бы он был золотистого цвета и украшенный серебряными шипами. Какой заказал, такой мы с Сонечкой и сделали. Ошейник получился великолепный, хоть самому носи, да окружающие боюсь, не поймут. На блестящей золотистой коже, замысловатым узором располагались серебряные шипы. В центре сиял большой ярко синий сапфир, вырезанный в виде звезды. Внутри ошейника располагался специальный карман, в который я осторожно уложил волшебные растения. Критически настроенный к моей идее кот, придирчиво оглядел получившуюся вещь и остался вполне довольный нашей с Сонечкой работой. Он безропотно вытянул шею, и я одел ошейник.
- Проныра, хватит собой любоваться, - позвал бесёнка домовой, - время позднее, пора спать. Часовых выставлять не будем, Водяныч обещал присмотреть, а нам предстоит завтра сложный день.
Мы вернулись на поляну с шалашом и вскоре все крепко спали.