Аннотация: Продолжение "Мне, лично, этот дракон ничего не сделал". Прошёл год. Родерик попал в новую историю
Тринадцатый хвост
- Ро-о-одерик!! - от крика завибрировали колбы на столе и отозвались хрустальным звоном. Я поморщился, голосок моего учителя всегда не отличался благозвучием, но чтобы так орать с похмелья. - Ты скоро?! Твой бедный, старый учитель сейчас умрёт!
- Скоро! - крикнул я в ответ, продолжая бросать нужные ингредиенты в стоящий на огне котелок. Что-что, а умирающие никогда не вопят с такой силой. Да и умереть после двух бочонков пива и одного бочонка вина не так-то просто. А вот голова болеть будет ещё как! У меня самого она раскалывалась на две половинки, причём по той же причине.
- Ро-о-оде-ерик!!
Я поморщился и замер с пучком мышиных хвостов в руке.
- Сколько я положил? Двенадцать или тринадцать? - По правилам, в таких случаях стоило вылить почти готовое варево и начать всё сначала, но сил возиться с новой порцией похмельного зелья просто не было. Когда-нибудь я дико обогащусь на этой штуке. Рецепт, найденный моим учителем в старинной книге, великолепно снимает любое похмелье и придаёт сил, особенно если не знать состав данного зелья. Ничего страшного там нет, травы, ягоды, цветы и двенадцать мышиных хвостиков. Без хвостов, увы, не действует! Немного подумав, бросил ещё один хвостик, как оказалось потом, тринадцатый по счёту.
Перевернув большие песочные часы, я стал помешивать варево и терпеливо ждать отмеряемые песчинками пять минут.
В некогда богатом, а ныне обветшавшем доме, в одном дне пути от городка Ансель, где маялись с похмелья маг и его ученик, три сестры склонились над потрёпанной магической книгой. Рядом в очаге висел котелок с кипящим зельем. Ароматный пар клубился белыми облаками над старым, алхимическим столом. Изначально рецепт колдуний был отличен от того, что варил Родерик. Вот только книжная страница, где было описано возвращение молодости и красоты, была настолько ветхой, что о многих составных частях зелья приходилось только догадываться. Конечно, употребления получившегося варева могло быт опасно, но на какие только безумства не идут женщины, чтобы вернуть былую юность. В качестве предосторожности было предложено использовать старую кошку, споив ей первую порцию зелья. Пока же древнее животное мирно спало, свернувшись на стуле клубком.
Так и получилось, что вместо цветов колокольчика в котелок попали цветы одуванчика, вместо грозди бузины - гроздь рябины. А самый жаркий спор возник тогда, когда сёстры пытались разобрать, сколько мышиных хвостов требуется бросить в зелье. Двенадцать или одиннадцать?
- А я говорю двенадцать! - Кира ткнула пальцем в выцветшие буквы. - Я старшая, как сказала, так и будет!
- Вот ещё, - фыркнула Мара, её сестра-близнец, - с чего это ты взяла, что старшая?! Здесь явно видно, что одиннадцать!
Сёстры упёрли руки в боки и принялись сверлить друг друга яростными взглядами, казалось ещё немного и между ними начнут пробегать молнии. Обоим колдуньям на днях исполнилось шестьдесят шесть лет, но годы не смягчили скандальных характер обеих. Первой не выдержала напряжения более вспыльчивая Кира, её рука нащупала в кармане юбки сухарь и она метнула его в ненавистное лицо сестры.
- Ах ты, старая кошёлка! - взвизгнула Мара, отпрыгивая в сторону. Она заметалась, ища подходящий предмет для броска в ответ. На дальнем конце алхимического стола стояли три кружки и кувшин, остатки завтрака, которые сёстры поленились убрать. Как раз то, что надо для продолжения столь занимательного диалога! Кира увидела стоящую без присмотра посуду одновременно с сестрой, вот только Мара оказалась к ней гораздо ближе.
Тяжёлый кувшин просвистел над ухом Киры.
- Мазила! - ехидно заметила она, прячась за высокой спинкой стула. - И всегда была мазилой, потому что ты косая!
- А у тебя бородавка на носу! - не осталась в долгу Мара, старательно прицеливаясь кружкой.
- У тебя у самой бородавка!! - Кира выглянула из-за своего убежища, чтобы показать сестре кукиш. Но в это мгновение кружка ударилась об угол спинки стула, и остатки настоя ромашки выплеснулись ей в физиономию. - И-и-и! - завопила Кира, хватаясь за лицо. - Моя мазь! Моя драгоценная мазь от морщин! Ты её смыла!!
Сёстры уже позабыли первопричину ссоры и вцепились друг другу в волосы. Их почётный возраст вовсе не уменьшил дикого желания надавать друг другу тумаков.
Дайнара едва успела пригнуться, когда мимо пролетел глиняный кувшин. За пятьдесят три года вполне можно научиться уворачиваться, прятаться и вообще становиться невидимой, когда сёстры начинают выяснять отношения. Хорошо хоть сорок лет назад они дали клятву на крови, что не будут применять магию в своих ссорах. Однако это было уже после того, как разбушевавшиеся Кира и Мара разнесли четверть родительского дома.
Дайнара помешала зелье и принялась сосредоточенно отсчитывать мышиные хвостики.
- Десять, одиннадцать, двенадцать, - она посмотрела на оставшийся в руках последний хвост. - Я думаю, там было всё-таки двенадцать, но с другой стороны, мне всегда больше нравилась цифра тринадцать, - колдунья пожала плечами и бросила в котелок лишний, тринадцатый, хвост.
- Сестры! Готово! - позвала она через пять минут, и ловко подхватив котелок с огня, поставила его на подставку.
Кира и Мара совершенно не слышали младшую сестру. Старушки тузили друг друга сухонькими кулачками, причём Кира умудрилась подбить сестре глаз, а Мара в отместку расцарапала ей щёку. Дайнара пожала плечами. Близнецы ругались по десять раз на дню, а драки между ними случались с регулярностью раз в неделю. Последние две недели, погруженные в поиск нового "рецепта молодости", Кира и Мара практически не разговаривали друг с другом. Не удивительно, что обстановка в доме была накалена до предела. Одно не осторожное слово и близнецов захлестнули эмоции.
- Зелье готово! - ещё раз попробовала вернуть благоразумие сёстрам Дайнара. Никакой реакции не последовало, Кира и Мара были заняты разбирательством прошлых, настоящих и будущих обид. - Как хотите, - фыркнула младшая сестра и налила горячее варево в кружку. - Кис-кис-кис, - умильными голоском Дайнара позвала кошку-испытателя, но та, при первых звуках боя между близнецами, уже надёжно спряталась под массивным шкафом. Кошка была старая и опытная, она не собиралась вылезать, пока Кира и Мара не начнут лить слёзы и заверять друг друга в искренней сестринской любви, отмечая тем самым окончания боевых действий.
- Не хочешь, как хочешь! - обиделась Дайнара, пообещав себе обязательно отомстить "неблагодарному" животному. - По рецепту нужно выпить три кружки молодильного напитка, так что с одного глотка мне плохо не станет.
Одним духом колдунья отпила половину кружки.
- Наконец-то! - я снял варево с огня. Голова болела нещадно. Причем, скорее всего не столько от выпитого вчера, сколько от пронзительных воплей "умирающего" учителя. - Сначала вылечусь сам! - с этими словами я ополовинил кружку похмельного зелья.
Магия вещь не всегда предсказуемая. Иногда бывает и так, что, казалось бы, невинные совпадения, такие как лишний мышиный хвостик в зелье и одновременное употребление данного варева - приводит к совершенно потрясающим результатам. Вот только эти самые "результаты" не имеют ничего общего с ожидаемым эффектом.
Я закрыл глаза в предвкушении того благословенного момента, когда пройдёт головная боль. Вместо привычного тепла в желудке и лёгкого покалывания в затылке меня словно закружило на месте в диком танце. Я немедленно открыл глаза и быстренько зажмурил их вновь.
- Всё! Больше не мешаю пиво с вином! Слышишь, боже? - не открывая глаз, я поднял лицо вверх. - Полностью осознал свою ошибку. И не надо больше галлюцинаций, особенно таких.
Посчитав, что подобного извинения для божества, в обязанности которого входит присматривать за мной сверху, вполне достаточно, я осторожно приоткрыл правый глаз. Ничего не изменилось! Или божество оказалось ни таким покладистым, как мне хотелось надеяться, или это была не галлюцинация. Длинная комната с некогда белыми, а теперь грязно-серыми стенами в подозрительных разводах, кружево паутины по углам, массивный алхимический стол в разноцветных пятнах и прожженный кое-где каплями кислоты - всё почти в точности как в доме у учителя. Даже очаг с горячим варевом похмельного зелья и тот был рядом. Вот только откуда здесь взялись две мутузящие друг друга старушки?
Кира и Мара, увлечённые выяснением вопроса о старшинстве, совершенно не обратили внимания на то, что вместо младшей сестры в комнате появился высокий, тощий юнец, лет восемнадцати. Мара, почувствовав, что сестра одерживает верх, решила применить подлый приём. Кира побеждала её уже в третий раз, и гордячка Мара просто не могла этого допустить. Приметив валяющуюся на полу кружку, Мара отпихнула сестру в сторону и быстро нагнувшись, подхватила свой "весомый аргумент". Подбитый глаз чертовски болел, так что с меткостью у колдуньи было ещё хуже, чем обычно.
Тяжёлая оловянная кружка, вместо того, чтобы угодить в лоб Кире, просвистела в десяти сантиметрах от её уха и врезалась в дубовый шкаф. Старая кошка, пережидающая под ним разборки сестёр, успела давно задремать. Глухой удар по створкам шкафа заставил выскочить из-под надёжного убежища перепуганное животное. Кошка с диким мявом пронеслась по комнате со скоростью выпущенного снаряда, сбивая всё на своём пути. А так как на её пути попался стул, горшок с похмельным зельем и я, то через мгновение мы организовали живописную груду на полу. Этакий четырёхслойный пирог. Вначале шло разлившееся зелье, потом я, так как, пытаясь избежать столкновения с ненормальной животиной, сделал шаг назад и поскользнулся на проклятом вареве. Сверху на меня свалился стул, а уж потом на нёго взгромоздилась кошка.
Поднятый грохот остановил колдуний. Во-первых, шестьдесят шесть лет это возраст и близнецы уже изрядно утомились махать кулаками, а во-вторых, им стало любопытно, отчего это тихоня Дайнара подняла столько шума. Что было дальше, я не знаю, так как основательно приложился затылком к полу и потерял сознание.
- Ой, какой хорошенький! - раздалось у меня над левым ухом надтреснутый голос. - Жаль больно тощий. Но ничего, вот поженимся, и я его откормлю, будет справным мужчинкой, - говорившая томно вздохнула.
Волосы у меня на голове встали дыбом. Меньше всего на свете мне хотелось быть "справным мужчинкой", ещё меньше мне хотелось жениться на обладательнице надтреснутого голоса.
- Вот ещё! - взвизгнул над моим правым ухом точно такой же голос. - С чего ты взяла, что он на тебе женится? Это я себе в прошлом годе жениха заказывала, вот моё колдовство и сбылось, - костлявая рука вцепилась мне в правое плечо и потянула на себя.
- Нет, это я себе жениха наколдовывала! - раздалось слева на полтона выше и в моё левое плечо вцепились с не меньшей силой.
Ещё немного и меня попросту разорвут пополам, пора было "приходить в чувство". Я открыл глаза и огромным усилием воли заставил себя их не закрывать. Две исцарапанные, растрёпанные старческие физиономии склонились над моим изголовьем. Обе "невесты" кокетливо улыбались и строили глазки. Правда, бабульке с подбитым и уже заплывающим глазом подмигивание давалось с трудом, но она очень старалась.
- Мой дорогой, я тебе тут компрессик соорудила, чтобы головка не болела, - проворковала старушка с расцарапанной щекой и прохладная ткань лёгла на мою многострадальную голову. - Меня зовут Кира.
- Ха-ха, да ты вообще не знаешь, как компрессы делать! Он же у тебя сухой! - горячилась бабулька с подбитым глазом. Прохладная ткань была сдёрнута и мне на голову шмякнулась влажная тряпка. - И вообще, руки прочь от моего жениха! Меня зовут Мара, правда, красивое имя? - и старушка томно улыбнулась.
- Это я-то не умею?! Это мой-то компресс сухой?! Да он мокрее твоего! - теперь тряпка на моей голове была такой мокрой, что стекающие с неё ручейки побежали за шиворот и намочили рубашку. Я постарался немедленно сдёрнуть с себя это безобразие, но сёстры в пылу спора не обратили на мои слабые попытки протеста никакого внимания.
- Да мокрее моего компресса может быть только вода!! - в один голос вопили близнецы.
- Хватит!! - я честно попытался остановить ссору, опасаясь, что больше всего в этой схватке пострадает именно моя персона. Увы, было поздно! Поток из двух вёдер воды соединился в один. И на беззащитной жертве, то есть мне, не осталось ни одной сухой нитки. Рядом стояли разгневанные старушки, каждая с пустым ведром в руке.
- Ой, родненький, это криворукая неумеха насквозь тебя промочила! Сейчас я тебя вытру, - запричитали близнецы, бросая друг на друга яростные взгляды.
Я чувствовал, что попытка сделать меня более сухим, чем у противницы, скорее всего, будет стоить мне жизни.
- Стойте! Вы очень милые и я бы с удовольствием остался, но мне нужно уходить.
Глаза колдуний разом потемнели. Из светло-серых они стали почти чёрными и очень страшными. Такие глаза порой бывали у моей тётки, когда она заставала меня в своей кладовке со связкой копчёных колбасок в руках. В воздухе явно запахло грозой. Призвав на помощь всё своё природное обаяние, я как можно приветливее улыбнулся и зачастил фразами.
- Ах, никогда бы в жизни я не покинул таких обворожительных, обаятельных и очень заботливых дам, - старушки продолжали хмуриться, но по крайне мере не переходили к активным боевым действиям. - Мне необходимо вернуться в Ансель к учителю, потому что к этому принуждает заклятие, - вложив как можно больше трагизма в последнюю фразу, я горестно вздохнул и даже сделал попытку "пустить слезу". Так как с мокрых волос продолжали стекать струйки воды, этот фокус вполне удался. Близнецы перестали испепелять меня взглядами и задумались, припоминая подходящее заклинание.
В данном случае я не врал, и с превеликим трудом сдерживал желание пуститься на северо-восток, туда, где на окраине Анселя стоял дом моего учителя. Будь он не ладен!!
- Ой, - ноги сами спустились с лежанки и попытались сделать первый шаг, несмотря на то, что остальное тело осталось лежать. Я изо всех сил вцепился в старую лежанку, но сила заклятия была непреодолима. - Будь ты проклят старый хрыч!! Чтоб тебя перевернуло и шлёпнуло!! Чтоб на тебя похмельное зелье не действовало!! - я рычал и сыпал ругательствами, но это мало помогало. Шаг, ещё шаг. Косяк двери выглядел таким многообещающе прочным, к сожалению, это была только видимость. Облицовочная доска из морёного дуба действительно была прочной, но вот гвозди, крепившие её к стене, давно расшатались и проржавели. В дальнейший путь я пустился в обнимку с полутораметровой доской.
- А ведь не врет, - вынесли свой вердикт колдуньи и начали плести заклинание на два голоса.
Толи потому, что наложенное заклятие было очень сильно, или потому, что старушки постоянно сбивались, уворачиваясь от дубовой доски в моих руках, но все их попытки остановить непослушные ноги заканчивались крахом.
- Давайте ещё что-нибудь!! - умолял я, намертво заклинив доску в дверном проёме. - Женюсь на той, кто снимет заклятие!!
О, я готов был пообещать и все богатства земные лишь бы избавиться от ненавистного рабства, в которое угодил по собственной неосторожности. Кира, отпихнув сестру в сторону, первой бросила заклинание. Бимс! Тонкий звук прокатился по коридору, и ничего не произошло. Мои ноги продолжали маршировать на месте, пытаясь преодолеть преграду в виде доски в дверях. Бам! Это вступила в соревнование за "лакомый приз" Мара. Сверху посыпалась штукатурка, с меткостью у колдуньи действительно были проблемы.
Старушки азартно метали всё новые заклятия, но толку от этого не было никакого. В полу уже начала образовываться вмятина от каблуков моих сапог, но тут последовал очередной "меткий" удар Мары и хлопья сорвавшейся штукатурки запорошили глаза. Пока очищал их от пыли, дубовая доска сдвинулась, ноги усилили нажим, и вот я кубарем скатился по крыльцу на заросший сорняками двор.
- А!! Миленький, я с тобой!! - Кира, поправляя на ходу юбку, решительным шагом устремилась следом. - Уж я разберусь с этим проходимцем, твоим учителем.
- Правильно, сестра! Нечего всяким прощелыгам на чужих женихов зариться, - не менее категоричным тоном объявила Мара и, сунув в корзинку старую кошку, присоединилась к нашей компании.
По старой лесной дороге шли трое. Высокий, худой юноша в старенькой рубашке и потёртых штанах, в руках у него была корзинка со спящей внутри кошкой. По обе стороны от молодого человека бодро вышагивали две старушки, похожие друг на друга как две капли воды. Кира и Мара уже успешно залечили полученные травмы, и сейчас одну от другой просто невозможно было отличить.
- Родерик, так как же тебя угораздило под заклятие попасть? - задала Кира с нетерпением ожидаемый мной вопрос.
- Да ещё под такое непробиваемое, - поддержала сестру Мара. - Никак на предмет наложено было.
- Да и наложено давненько. Из нынешних магов разве что в столице кто способен на подобное, да и то вряд ли.
Сёстры опять заспорили на тему "могут или не могут" столичные маги подобным образом зачаровать вещь. Я весь напрягся, стараясь ловить крупицы информации. Неужели всё так просто? Срочно требовалось возвратить сестёр к прежней теме. Во-первых, мне вовсе не улыбалось находиться между ними в момент драки, а во-вторых, очень хотелось услышать их мнение по жизненно важному вопросу.
- Вы уверены, что на предмет?
Не столько сам вопрос, сколько огромное количество скепсиса в нём, заставило близнецов читать "милому и наивному" Роджеру полный курс теоретической магии.
Я задумался, припоминая события почти годичной давности.
Добротный дом на окраине Анселя я приглядел два дня назад. Не сказать, что дом был слишком большим, но и не маленьким, сразу видно, у хозяев водились деньги. А вот у меня в деньгах возникла крайняя нужда, после очередного проигрыша в кости. Какая-нибудь драгоценная безделушка, о которой хозяева могли никогда и не вспомнить, вполне могла бы выручить меня на первых порах.
Осенняя ночь была по-летнему жаркой. Многие беспечные горожане оставляли свои окна открытыми. Луна была яркой, словно огромный фонарь, зажжённый в небе. Полнолуние не самое лучше время для того, кто решил украдкой заглянуть в чужой дом, однако выбирать было не из чего. Одно хорошо, высокие кусты и развесистые деревья загораживали большую часть фасада. Я крадучись обошёл дом, толкая каждое окно, проверяя, насколько непредусмотрителен здешний хозяин. Так и есть! От лёгкого толчка высокая рама скрипнула и открылась.
На столе, рядом с открытой книгой и массивной чернильницей, лежало золотое кольцо. Оно, мягко блестя в лунных лучах, так и просилось взять его в руки. Отказать подобной вещи в такой просьбе я просто не мог. Кольцо, в форме кусающей себя за хвост змеи, было достаточно тяжелым, и благородный металл приятно холодил ладонь.
- Ну, наконец-то! - раздался у меня за спиной насмешливый голос. - Долго же ты заставил себя ждать.
Я резко обернулся, намереваясь задать стрекача, но так и замер с поднятой ногой. Вокруг пылал огненный круг. Крепко сбитый, упитанный старик поднялся с кресла, стоящего в тёмном углу. Он довольно потирал руки, словно заядлый рыбак, выловивший огромную рыбину. Маг скороговоркой пробормотал нечто заунывное, сделал три паса руками и обрызгал меня водой с сильным запахом роз и гвоздики.
- Ну, всё! Дело сделано. Теперь у тебя очень простой выбор. Или станешь моим учеником, или мышью, - заявил маг. Чёрный как смоль кот спрыгнул с изголовья кресла и уставился на меня, словно уже оценивая вкус будущей тощей мыши. От пережитого шока язык, всегда выручавший меня в подобных ситуациях, почему-то напрочь отказался произносить хотя бы слово. - Колечко-то дай сюда, а то ненароком потеряешь, - старик забрал кольцо и надел его себе на палец. - Ладно, я пошёл спать. Ты можешь лечь в чулане, там соломенный тюфяк брошен. И не забудь закрыть окно, больше я никого не жду, а сквозняк мне вреден. Гордись, что стал учеником самого Райниса Великолепного, - старик принял величественную позу. Он горделиво выпятил грудь и постарался втянуть свой солидный живот, - но ты можешь обращаться ко мне по-простому "мой великий учитель". Кстати, бежать бесполезно, всё равно обратно вернёшься, я на тебя заклятие наложил, - маг широко зевнул, погладил по голове кота и отправился спать.
Теперь мои дни состояли только из работы по дому, помощи магу и ещё раз работы по дому, не получая даже старого медяка за свои труды. Из всех заклинаний маг научил меня только двум - согревать или охлаждать подаваемую на стол пищу, да варить похмельное зелье. И всё это время я пытался убежать, но ноги сами возвращали меня в ненавистный дом. Порой ощущение призрачной верёвки на собственной шее было настолько явным, что я судорожно хватался руками за горло, пытаясь сбросить ненавистное ярмо.
- Родерик! Очнись, Родерик, - Кира и Мара теребили меня с двух сторон. Похоже, сёстрам пришла в голову одна очень занимательная идея. Они проникновенно заглядывали мне в глаза, а широкие улыбки на лицах близнецов казались приклеенными. - Так до чего ты прикоснулся в первый день своего ученичества? Вспомни, миленький, только вещь должна быть не очень крупной и из металла.
-Учитель угостил меня вином из собственного серебряного кубка, - "признался" я, наморщив лоб, словно припоминая давние события и состроив самую простецкую физиономию, на которую был способен. - Такой красивый кубок, с гравировкой и тремя сапфирами. Вы думаете, чтобы снять заклятие, мне нужно из него ещё раз выпить?
- Нет!! - завопили сёстры в один голос, а Кира погрозила пальцем. - Даже дотрагиваться нельзя до этого предмета. Мы сами с Марой всё сделаем. Понял?
Я старательно закивал головой в знак своей понятливости. А чего здесь было не понять? Близнецы явно прониклись осознанием пользы подобного кубка и привязанности к нему (в прямом смысле) будущего мужа. Вот только врать они совершенно не умели. Не скромно, конечно, распространяться о собственных достоинствах, но что я умею хорошо делать, так это ...гм, вводить в заблуждение других.
А кубок-то действительно у мага имеется, именно такой - серебряный, с гравировкой и тремя сапфирами. Только он над ним так дрожит, что даже сам его чистит, не доверяя никому другому.
Если идти по дороге, то между домом колдуний и городком Ансель был один день пути, причём верхом. Но мои ноги, притягиваемые заклинанием мага, не искали лёгких путей и отправились напрямик, через лес. Мне-то ещё ничего, а вот Кире и Маре досталось изрядно. Блуждание по чащобам совершенно не способствует поднятию настроения. Если вначале нашего пути они собирались почти вежливо дать понять магу, что накладывать подобное заклинание на ученика неприлично, то сейчас, старушки были похожи на двух фурий, жаждущих мести.
К дому учителя мы подошли, когда часы на ратуше пробили семь. В это время маг всегда садился ужинать, считая, что приём пищи строго по часам, благотворно действует на его организм.
Не знаю, конечно, насколько благотворное влияние оказал на него сегодняшний ужин, но этот приём пищи запомнится Райнису Великолепному надолго.
Дайнара, раскрасневшаяся и несколько смущённая фривольным тостом мага, подняла кубок с вином.
- Наконец-то удача улыбнулась мне. И мужчина видный, а главное холостой, и от сестёр избавилась, - мысленно присовокупила она к произнесённому тосту, сделав первый глоток вина.
В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появились Кира и Мара. Я скромно прятался за их спинами, прижимая к груди корзинку с кошкой. Мои спутницы были злы настолько, что с них почти сыпались искры. Шесть часов в дороге по чащобам и буреломам, это вам не фунт изюма. В какой-то момент они очень пожалели, что отправились вместе со мной, но выйти самостоятельно из леса им вряд ли бы удалось. Поэтому, волей-неволей, мы дружной компанией прошагали на голодный желудок весь путь до Анселя. Кира и Мара даже не ругались между собой, копя "вдохновение" до дома мага.
А тут ещё их сестра в тепле и довольствии сидит за накрытым столом, пьёт вино и строит глазки! Глаза у колдуний стали даже не чёрными, а тёмно-багровыми от клокотавшей ярости, к тому же в руках у растерявшегося мага они увидели серебряный кубок с тремя сапфирами.
- А, сёстры, - Дайнара постаралась скрыть своё разочарование за приветливой улыбкой. - Знакомьтесь, мой будущий супруг Райнис Великолепный.
Это было последней каплей! С диким криком: "А-а-а!! Отдай!!" - близнецы бросились на опешившего мага.
Я-то понимал, что они имели в виду кубок, но Дайнара была уверена, что сёстры покушаются на её драгоценного жениха. Просто так уступать она не собиралась и ринулась в бой.
По комнате носился визжащий клубок из четырёх тел. Маг отмахивался кубком от наседающих на него близнецов. Кира и Мара (вот что значит многолетня практика!) успевали почти одновременно стукнуть Райниса, дать пару тумаков друг другу и отвесить звучную оплеуху младшей сестре, чтоб не путалась под ногами. В ходе сражения кто-то наступил на хвост чёрному коту и тот с громким мявом принялся носиться по комнате, царапая и своих и чужих. Старая кошка, до этого момента мирно дремлющая в корзинке у меня в руках, услышав завывания кота, решила тоже поучаствовать в столь "занимательном" мероприятии. Теперь вокруг дерущихся носились ещё и двое животных.
Минут через пять, я осторожно заглянул в комнату. Мой учитель уже выбыл из борьбы и тихо лежал возле стола. Рядом с магом валялся тяжёлый серебряный поднос, благодаря которому Райнис Великолепный потерял всякий интерес к происходящему. Три разъярённые дамы с увлечением продолжали выяснять отношения, отбирая друг у друга кубок. Кот и кошка нашли общий язык и приканчивали большой окорок в углу комнаты.
Стараясь не привлекать ненужного внимания, я осторожно прокрался к моему учителю и легко снял с его пальца тяжёлое кольцо, в виде кусающей себя за хвост змеи. Больше меня в этом доме ничего не интересовало, разве что пару-тройку безделушек в счёт оплаты за свою работу.
Робкие первые звёзды показались на темнеющем небосводе. Легкий ветерок ерошил волосы, а воздух был насыщен пьянящим ароматом цветущей черёмухи. Я шёл по дороге, оставив далеко позади Ансель, подкрепляясь прихваченной из дома учителя копчёной курицей. И я был счастлив! Неимоверно счастлив, потому что был свободен!
Одно только не давало покоя. Каким образом меня закинуло в дом колдуний? Ясно, что дело было в похмельном зелье. Но ведь не первый раз готовил, да и что скрывать, ни первый раз поправлял им своё здоровье.
- Хвост, - я стукнул себе по лбу и принялся хохотать как сумасшедший. Первый раз в жизни моя лень сослужила добрую службу. - Я всё-таки умудрился бросить в зелье лишний, тринадцатый мышиный хвост.