Я родилась в небольшом городке. Названия не напишу, да и неважно это. Меня воспитывала вроде бы образцовая семья. Был брат Юра, старший. Перед домом у нас был двор, где гуляла вся ребятня улицы, на которой я жила. Играть меня дети моего возраста с собой не брали. Потому я, как хвостик, бегала за своим братом и его друзьями.
Я была изгоем. В различных играх, типа: "дочки-матери" или "прятки" и т.д. - я была вольным зрителем, ходила вокруг них в надежде, что они меня возьмут, но меня ни в какие игры не брали. Помню, был случай, я вышла во двор одна. Там я заметила своих маленьких соседей. Они забрались на высокое дерево, захватив с собой по горсти вишен. А я, так как всегда боялась высоты, залезть не могла, да и не позволили бы они мне - скинули бы или еще чего-нибудь. Потому я топталась под ними, все равно делать мне было нечего, ведь брат мой на тот момент был в школе, а это происходило утром. Дети в миг выдумали себе развлечение. Чего это я стою без дела? Почему бы мне ни побыть живой мишенью для косточек вишневых ягод? А еще при каждом летящем зернышке эти юные изобретатели придумывали мне обидные прозвища. Вы не удивитесь, если я напишу, что почти каждый день я шла домой вся в слезах. Мама жалела меня, но ничего поделать не могла. Не объяснит же она детям, что обижать меня нельзя. Это от воспитания зависит, а какое право мама имела воспитывать чужих отпрысков?
Нет, не думайте, что так было всегда. Когда я чуть подросла, ситуация немного изменилась. Сами, наверно, знаете, как в детстве важен возраст. Ребенок, который младше вас на год, - уже малявка. Потому произошли в нашей дворовой монархии некие изменения. Старшие отделились и стали гулять "за калиткой". А мы, малявки, так и остались по ту сторону. После этого разделения мне, конечно, стало намного легче.
Я назвала монархией наш дворовой строй? Да, так было до разделения. У нас были девочки, которые решали, кого брать в игру. Я, конечно же, в их списке никогда не появлялась и ходила вокруг них, наблюдая.
Но если вдруг мне посчастливилось выйти гулять раньше, чем наша правящая верхушка, то меня все-таки брали играть - вот удача! - со всеми.
После того, как лидеры нашего двора ушли "за калитку", жить стало проще.
Но дети есть дети. Мы постоянно ссорились, объявляли друг другу бойкот, не разговаривали, обижались...
Вот выписка из моего дневника (как и многие девочки моего возраста, я вела дневник, куда изливала свои чувства):
"30.08. Сегодня я поняла одну простую истину: настоящей подруги нет и не будет!!! Моя, так называемая, лучшая подруга Дана предала меня!!! Только вчера она говорила мне, что Маша - дура, больная на голову... А сегодня она уже ходит с ней под ручку!!! И еще - весь двор называет меня "волосатой шваброй"!!!...."
Я еще много раз потом осознавала эту простую истину. Ведь люди часто прощают, а особенно будущие безликие. Даже несмотря на то, что это причиняло мне душевную боль.
А потом я перешла из начальной школы в среднюю, на то, чтобы гулять во дворе, ни времени, ни желания не находилось. К тому же у меня появились новые знакомые, друзья и дефицита в общении у меня не было. Но рок безликих в том, что мы все становимся невидимыми, незаметными для окружающих. В крайнем случае, мы оказываемся предметами всеобщих насмешек.
Сначала меня это задевало. Но потом я перестала обращать внимание.
Я начала читать книги о волшебных мирах, магических существах. Придя со школы, я погружалась в мир фантастических замков, войн. Меня все дальше уносило в вихри моей же фантазии. Настоящий мир стал для меня не так уж и важен.
Люди называли меня чокнутой, сумасшедшей. Но мне было безразлично.
Конечно, в жизни любой девочки наступает время, когда ее сердечко начинает бешено колотиться при виде кого-нибудь мальчика. И у меня такое время было.
Однажды в День Святого Валентина мне прислали открытку с таким текстом: "С тех пор, как я тебя увидел, в моей душе вспыхнул огонек любви, любви к твоему нежному маленькому сердечку. Лидочка, ты - единственная радость в моей скучной жизни, лучик света, который озаряет даже самые хмурые дни. Девочка моя, я тебя лУблУ! П.П."
Это прислали мальчики из старших классов исключительно для того, чтоб поиздеваться надо мной. А я, естественно, так не считала. Я в тот же миг воспылала ответной любовью к тому, кто эту открытку прислал, хотя даже не знала, кто это. Но для человека с неограниченной фантазией это была не проблема. Я выбрала себе объект (одного из старшеклассников), к которому я собиралась испытывать чувства симпатии и мгновенно влюбилась.
Выписки из дневника:
"5.03.Мой любимый дневник, сегодня я хочу официально заявить, что я люблю(как наивны мы все в детстве!) одного мальчика с 10-А класса. Правда, я не знаю, как его зовут. Но ничего, скоро разведаю. Сегодня, когда я проходила по второму этажу, он стоял возле окна. Он посмотрел на меня и улыбнулся!!! Это было до того, как я спотыкнулась и упала, при чем все содержимое моего рюкзака оказалось на полу. Он мне не помог собирать вещи не потому, что он невоспитанный! Он просто стеснялся! Там же стояли его друзья. Он не хотел, чтоб они узнали, что я ему нравлюсь!...",
"16.03. Я УЗНАЛА, КАК ЕГО ЗОВУТ!!! Его зовут АЛЕКСАНДР!!! Правда, на открытке была подпись П.П., но это он для маскировки написал, чтобы я не догадалась! Сегодня, когда я спускалась с третьего этажа на второй, а он поднимался со второго на третий (не понимаю, зачем было так уточнять?), мы стукнулись плечами!!! Представляешь!!! А потом, когда он шел по первому этажу, его окликнули, назвав Сашей, его друзья. Вот так я все и разведала. Также я узнала, что значит имя Александр - защитник (греч.) - решительный, смелый. Дневник, я его так люблю!..."
"7.04 Дневник! Не удивляйся, что вся страничка пропитана слезами! Я сегодня видела, как Саша обнимал какую-то девочку!!! Мое сердце разбито! И больше никогда я его не склею обратно! Я даже стих написала!
А вот и он:
Мне больно видеть, что ты плачешь.
Любовь - сестра разлуки.
Мне больно видеть, что ты плачешь,
Не вынести мне этой муки!
Но кто решился это сделать:
Обидеть сердце так?
Но кто решился это сделать?
Неужели друг есть враг?
Кто вдерся в сердце без надежды,
Надежды будущее знать?
Кто вдерся в сердце без надежды
Увидеть свет любви опять?
Кто совершил здесь преступление,
Кому на душу наплевать?
Тот совершил здесь преступление,
Кто любит сердце разбивать!
Мне больно видеть, что ты плачешь,
Но, может, это все пройдет?
Мне больно видеть, что ты плачешь.
Пусть будет все наоборот!"
На этом, конечно, моя любовь к этому молодому человеку не прекратилась. Выходные и каникулы для меня были мукой, а в школу я ходила только ради того, чтоб его увидеть. Саша был старше меня на три года. Через год он выпустился, а я осталась в школе. И вскоре я о нем забыла.
Наверное, такой период в жизни бывает почти у каждой девочки: на одногодок - мальчиков, которые развиваются медленнее, нежели мы, мы не смотрим и бредим старшеклассниками, которым до нас нет никакого дела.
Больше мне вспоминать нечего. Остаток времени до моего дня рождения прошел невзрачно. Школа - дом - школа.
Но вот наступило 13 января, мне исполнилось 16. Тогда-то все и началось...
Проснулась я на полу. Опять упала с кровати, - подумала я, но, приподнявшись, обнаружила на моем ложе Юру с какой-то блондинкой. Интересно. А я что всю ночь вот так и валялась, что ли??? Но я точно помню, как я ложилась спать и никого постороннего не было. Разве что "меня упали". Хм, мой брат еще не настолько охамел, чтоб скидывать меня с кровати притом, что у него есть его собственная.
Ладно, пусть спят. Так, а где мои вещи? Ага, мой шкаф полон чужого барахла, женского, по-видимому, этой спящей красавицы. Они решили меня из комнаты что ли выпихать? Оригинальный подарок. И что мне теперь голой ходить, что ли? А где мои учебники? Так, что-то мне это совсем не нравится!
О, на самом дне шкафа лежал мой рюкзак. В нем были мои джинсы, пару свитеров и дневник с ручкой. Я оделась. И это все что есть? А остальное куда они дели? Выкинули, что ли?
Так, а где мама?
--Ма, ты дома? - достаточно глупый вопрос - а где она еще может быть в шесть часов утра. Мне никто не ответил. Ну ясное дело, все спят. В спальне родителей, во всяком случае ранее эта комната была таковой, стоял большой незнакомый диван кремового цвета, перед ним - телевизор, больше, чем наш бывший. На серванте стояли фотографии, причем меня на них не было. Я подошла поближе. Так, везде эта девушка. Вот мама с папой. Вот, наверно, ее родители. А это еще что за ребенок? С фотографии на меня глядела маленькая девчушка в милом розовом платьице. Светлые кудряшки обрамляли ее пухленькое личико, а глазки небесного цвета весело блестели. Кого же она мне напоминает? Глаза такие знакомые... Стоп, это что дочка Юры? Я вообще ничего не понимаю!!! Когда он успел? Но потом я увидела на стене в позолоченной выпуклой рамке брата в смокинге и блондинку в свадебном платье.
Что вообще произошло? Я что отсутствовала пару лет? А где мама?
Я пошла в бывшую гостиную. Ну, так я и думала, теперь это - детская комната. Наши зеленые обои заменены на светло-лиловые, все засыпано игрушками, а в углу стоит кроватка. Я посмотрела на свою спящую племянницу. Маленькое чудо!
На кухне тоже все изменилось. Желтенькие занавески на окнах, такого же цвета подушечки на стульях, все сияет чистотой. На столе стоит ваза цветов, золотых, не знаю, как они называются - никогда не увлекалась ботаникой. Симпатичные полотенца с маленькими цыплятами висели на ручке плиты, на которой не было ни одного жирного пятна. На крючках, прибитых к стене (неужели эта женщина заставила Юрку забить гвоздь?), висел лимонный передник в белый горошек и пара такой же расцветки прихваток. В ванной синий кафель, как ни странно, остался, зато на новой полке под зеркалом оказалось много разнообразный шампуней и гелей для душа, которые стояли полукругом, переливаясь по цветовой гамме от красного до фиолетового.
Как мой брат может жить среди такого порядка? Он никогда не отличался особой ухоженностью, а чтобы заставить его убирать нужно было прилагать неописуемые усилия. Значит, его жена - настоящая домохозяйка с сильным характером и стойкой силой воли.
Все, конечно, хорошо, но я все-таки ничего не понимаю!!! Где родители и куда они дели меня из своей жизни?
Внезапно, послышался детский плач. За ним последовали шорохи в екс-моей комнате. Оттуда вышла блондинка в махровом голубом халате. И где же истерический крик при виде меня? Она безразлично прошла мимо, зашла в детскую, взяла на руки девочку и пошла на кухню, опять-таки проигнорировав меня.
--Эй! Тетенька с ребенком! Вы меня не видите, что ли???? - но похоже мой голос никто не услышал. Нет, моя племянница повернулась и посмотрела на меня, перестала плакать и стала показывать пальчиком в сторону, где я стояла. Ну хоть кто-то... Юркина жена разогревала молоко и напевала какую-то песню, чтоб успокоить дочь, не обращая внимание на то, что та уже затихла и внимательно меня изучает. Я не нашла ничего умнее, как помахать ей рукой. Она сделала то же самое.
--Лида. - показала пальцем на себя, - А ты?
Я не была уверена, что она мне ответит. Я не знаю с каких пор дети начинают разговаривать.
--Лиа - попыталась промолвить девочка.
--Да. Я - Лида. Правильно.
Блондинка налила теплое молоко в бутылочку с соской и всунула ее дочери. Моя маленькая собеседница выплюнула сосочку и продолжала молча на меня смотреть.
--Лидия, в чем дело? - строго спросила хозяйка квартиры, поймав бутылку.
У меня екнуло сердце. Так она меня все же видит и слышит?
Но вопрос похоже был обращен не ко мне, а к ребенку. Значит, ее тоже зовут Лидой.
Вторая попытка напоить младшую Лиду увенчалась успехом. Ее мать отнесла мою теску в комнату, уложила в кроватку и пошла к Юре. Я подошла к племяннице.
--Сколько тебе годиков?
Лидочка показала три пальчика. У нее был смешной курносый носик, который периодически подрагивал, когда она делала глоточки. Я села рядом на пол и сама не заметила, как заснула.
Проснувшись, Лиды я в постели не нашла. Часы в теперешней гостиной показывали девять часов. Если брат не сменил работу, то он уже туда направляется. Блондинка оказалась в спальне. Моя племянница сидела на их (моей!) кровати, застеленной покрывалом с белыми и красными розами. На девчонке был голубенький комбинезон и шапочка, а кофточка и ботиночки были темно-синие. Ее мать рылась в (моем!) шкафу, видимо, в поисках подходящей одежды. Она наконец определилась с выбором и достала коричневый брючный костюм. Хе-хе, а у Юрки неплохой вкус. Его жена, не смотря на роды, находилась в отличной форме. Может, занималась каким-либо спортом.
Я не ошиблась. Блондинка собирала сумку, куда положила чешки и спортивный костюм. Или гимнастика, или танцы.
Взяв Лидочку за руку, она вышла из квартиры и направилась на троллейбусную остановку. Скорее всего, Юра так и остался программистом - машины у них не было.
Ну хоть в общественном транспорте все осталось по-старому. Отовсюду веяло самыми разными парфюмами и другими менее приятыми запахами, все толкались, ругались, обсуждали политиков и молодежь. Юркина красавица с дочерью тут же сели (бабушки злостно принялись это комментировать) - сразу несколько мужчин уступили ей место. На одно из них присела я. Потом вспомнила, что я невидимая. Сейчас как сядут на меня - буду знать. Но, хоть троллейбус был забит народом, на "пустующие" место, к моему удивлению, никто не позарился.
Выбравшись из средства передвижения, блондинка с моей племянницей зашли в многоэтажный дом. На третьем этаже Юрина жена позвонила в девятнадцатую квартиру.
--Кто там? - послышался родной мамин голос. Они с папой переехали? Но когда?
--Это я, Анна Ивановна.
Дверь открылась, а за ней я увидела маму. Впервые вижу ее с распущенными волосами. Обычно, она делала себе хвост или гульку. Странно.
--Аллочка, заходи скорее. Ты уже, наверно, опаздываешь! Привет, Лидочка!
Неужели она меня видит??? Но мама обращалась к моей теске, которую взяла на руки.
--Я, действительно, опаздываю. Я побегу. Юра заберет Лиду после работы. До свидания.
И не дожидаясь ответа, Аллочка убежала.
Мама так быстро закрыла дверь, что я даже не успела войти.
Стучать не было смысла, все равно, не услышат. Я вышла на улицу. Напротив дома был парк. Я пошла туда, ничего иного мне не оставалось. По дороге, проходя мимо магазина, я увидела свое отражение в его витрине. Я как я. Те же каштановые волосы, те же светло-карие глаза, те же руки и ноги, такая же живая и невредимая... Почему тогда Лида меня видит, а остальные нет?
В парке я села на лавочку с каким-то пожилым мужчиной, читающим газету. Я взглянула на дату выпуска. Да нет, время то же. И погода такая, как и вчера. Снега нет, светит солнышко, но очень слабо. Вдруг я вспомнила, что я всего лишь в одном свитере. А, вот почему мне холодно! Я достала из своего рюкзака еще одну кофту и одела. Так вроде бы чуть теплее. Кроссовки, которые я "позаимствовала" у Аллы, тоже не сильно грели. Лучше пройдусь, или даже пробегусь, нужно согреться.
Я оббежала парк два раза, запыхалась и села на бордюр возле дорожки. По ней шла женщина маленького роста в шляпке с цветочками, шубке, рядом бежал пес. Перед тем, как присесть на скамейку, она отпустила своего питомца погулять. Тот ликующе стал носиться по парку, видно, нечасто ему выпадала такая возможность. Набегавшись вдоволь, он подошел ко мне и стал обнюхивать. Да уж. Это, конечно, радует - меня видят животные - но почему-то мне не хочется прыгать от счастья. Я пригладила взъерошенную шерсть песика.
--Ричард! Ко мне! - позвала его хозяйка. Она достала из сумочки кость в кулечке. Брезгливо, двумя пальцами, женщина вынула косточку и кинула питомцу. Вид этой собачей еды не мог вызвать аппетита, но почему-то у меня засосало под ложечкой. Ну да, я же сегодня не ела. И вчера я даже не удосужилась поужинать. А было ли вообще вчера?
--Лиа! Лиа! - ко мне бежала моя племянница.
--Лидочка, а ты чего тут? - осведомилась я.
--Я и баба Аня гуять посли.
Я не ожидала, что она так хорошо разговаривает.
--Твоя абатька? - спросила Лида, когда Ричард подошел.
--Нет. Вон той тети. - Я указала ей на женщину в шляпке. Рядом с ней села мама. Я подошла с девочкой к ним.
--Тетенька, мозно поиглать с абатькой? - поинтересовалась Лида деловым тоном.
--Если твоя мать разрешит тебе, то пожалуйста. - ответила хозяйка, улыбаясь своей соседке. - Какой прелестный ребенок!
--Нет, что вы, - рассмеялась мама, - это моя внучка. Хотя мне всегда хотелось иметь дочку с таким именем.
--Но у тебя есть дочь!!!! - у Лидочки изумленно расширились глазки, когда она услышала мой отчаянный вопль.
--Я так благодарна своей невестке. Она по моей просьбе назвала ее так.
--А сколько вашей внучке? - полюбопытствовала женщина в шляпке.
--Три с половиной.
--Баба Аня, ну мозно поиглать с абатькой? - нетерпеливо спросила моя племянница. Хотя, может, и не моя племянница. Меня мама не помнит, меня нет на фотографиях, меня никто не видит... ДА ЧТО ЖЕ ТАКОЕ ПРОИСХОДИТ???
Я опустилась прямо на асфальт и начала плакать. Да что там плакать, рыдать.
--Лиа, не плать, потему ты платес? - Лида заботливо погладила меня по спине, - Баба Аня. А чево Лиа платет?
--Кто-кто, внученька? Кто плачет?
--Лиа, вот! - девочка показала на меня ручкой.
Мама удивленно посмотрела в мою сторону.
--Но я никого не вижу.
--Такое бывает, - произнесла женщина в шляпке, - Дети часто придумывают себе друзей и играют с ними. У меня дочь - психолог, она мне так сказала...
Этого я уже выдержать не могла. Я поднялась и побежала.
Бежала сама не знаю куда. Главное - вперед, не останавливаться, не оглядываться назад. Это просто страшный сон. Даже не столько страшный, сколько дурной и идиотский.
Не помню, сколько прошло времени с момента, когда я начала бежать. Но, оказавшись, возле одного неприметного двухэтажного здания, я остановилась. Что-то удерживало меня. Что-то привлекало мое внимание. Казалось, от этого дома веет теплотой. Слезы, которые до сих пор стекали по щекам, перестали обжигать кожу. Онемевшие от холода руки сами по себе потянулись к ручке больших дубовых дверей, вывеска над которыми гласила: "Приют для бездомных".
Тогда я подумала, что это есть единственно правильное решение, и вошла внутрь.
ГЛАВА 2, о том, как я родилась во второй раз.
За дверью оказалась маленькая приемная. За низким коричневым столиком восседала тучная дама с неестественной прической, которая больше походила на гнездо из веточек, чем на волосы. В "гнезде" я заметила две заколки в виде птичек. Но уж больно они выглядели натуральными... Лицо ее, ничего не выражающее на первый взгляд, начало понемногу оживать. Дама чуть заметно улыбнулась, как будто бы снисходительно... Глаза за толстой оправой очков, раньше мутные и неживые, вдруг зажглись каким-то странным ледяным огоньком, потом смерили меня пронзительным взором и снова вернулись к бумагам. Ее пухлая рука с коротенькими малиновыми ногтями (под цвет помаде, которая была еле видна на ее тонких сморщенных губах) что-то скоро написала, потом подняла телефон и поднесла к "гнезду", где подразумевалось ухо, и к тем самым губам. Послышался высокий скрипучий голос:
--Еще одна невидимка. Отправлять к вам?
Я удивленно на нее посмотрела. Она меня видит? Хе-хе. Это уже интересно...
--Девочка, - позвала меня дама, - подойди сюда.
Я подошла поближе к столу. Мне протянули ручку и указали на лист.
--Фамилия, имя, отчество, дата рождения, дата обнаружения невидимости, дата прихода в Азилют.
Я недоуменно на нее посмотрела.
--Простите, куда?
--В Азилют. Это страна такая. Где живут люди... точнее безликие... ну в общем, сама потом все узнаешь.
--Дмитриева Лидия Владимировна, 13.01 1990, 13.01.2006,13. 01. 2006. - сказала я вслух, уже ничего не понимая.
После того, как я положила ручку, дама с "гнездом" встала. Птички на ее голове взлетели к потолку, где находился круг, постоянно переливающийся из синего в серебряный. Складывалось ощущение, что птицы просто гоняются друг за другом. Но чем дольше они летали, тем чаще цвета в круге менялись, пока там не возникло зеркальное отражение.
--Стань под ним, - скомандовала дама, - подними руки вверх и произнеси: "Безликая идет в Азилют".
Так я и сделала. Правда, ничего не произошло. И что теперь? Я, наверно, не эта, как ее там, не безликая?
--Ой, совсем забыла... - Дама стала рыться в ящике своего стола и достала тоненький малахитовый браслетик.
--Держи, - она протянула его мне, - надень и повтори.
Уже в браслете на запястье я сказала:
--Безликая идет в Азилют.
Мне показалось, что меня перевернули вверх ногами. Пару секунд у меня кружилась голова, но потом все прошло. Я вроде бы и сталась в той приемной, только предо мной была не дама, а какое-то странное существо. Оно также сидело за столом, но без гнезда. Да и вряд ли гнездо поместилось бы на такой маленькой головке, на которой с двух сторон висели огромные, как у слона, сиреневые уши, которые по краям покрывала густая светлая шерсть. Большие оранжевые в черную крапинку глаза его скользнули по мне, остановились на руке. Потом так же, как у дамы, блеснули голубым пламенем.
--Ага, безликая - невидимка. Добро пожаловать в Азилют, страну безликих. Меня зовут Урюрюкля.
Урюрюкля встало из-за стола и подошло ко мне. Ростом оно оказалось мне по пояс.
--А... вы кто такой или такая?
--Я из рода ухохвостов, мужчина. - Он поклонился, при чем его уши смешно свисли к полу. На ухохвосте были симпатичные черные бриджи до коленок, как и уши, обросших белым мехом. Тоненькие ножки были одеты в апельсиновые гетры и причудливые шлепанцы, из которых торчали толстые фиолетовые пальцы. Гольф, оранжевый в черную полоску, закрывал коротенькую шейку и ручки, оставляя неприкрытыми только кончики пальчиков и черные когти.
Не знаю, какой я сейчас была больше: растерянной или потрясенной, но Урюрюкля это заметил.
--Как тебя зовут? - поинтересовался он.
--Лида.
--За тобой сейчас придут. Может, хочешь пока посидеть?
Любопытно, и где мне сесть, когда тут нет ни одного стула? Разве что кресло самого ухохвоста, но я предположила, что не помещусь там. Урюрюкля увидел мое непонимание.
--На улице рядом с приемной есть скамейка. Можем посидеть там вместе. Я тебе расскажу про Азилют.
Я вышла за дверь. Обычная человеческая улица. Только вот воздух чище, да и деревьев больше, каких-то странных деревьев... Все в снегу, каком-то слишком уж белом... Дома тоже не такие, как у нас, - дизайн другой... старинный, даже сказочный... Нет, правильней назвать это необычной человеческой улицей, точнее даже - обычной безликой улицей. Асфальт вроде нормальный. Вон ездят на велосипедах люди... Нет, не люди. Больно они необыкновенные для людей. Вот карета, а вместо коней - два велосипеда и два велосипедиста...
--Садись. - Урюрюкля указал на деревянное сооружение, больше походившее на диван, а не на скамью.
Ухохвост начертил непонятный знак в воздухе и шепнул что-то. При этом деревянный диванчик стал покрываться мягкой зелененькой травкой. Урюрюкля опасливо посмотрел на меня, видимо, ожидая ошеломления. Но меня уже ничего не удивляло.
Мы сели. А может, я до сих пор сплю и это все сон? Я ущипнула себя. Больно. А что во сне люди не могут себя щипать? А безликие?
--В Азилюте живут, в основном, безликие. Есть, конечно, еще очень много разнообразных видов, родов... Но об этом ты узнаешь потом. Тебя скорее всего отведут в Город невидимок. Там у тебя будет отдельная комната. Будешь ходить в школу. Вот.
--А деньги? Мне нужно за это все заплатить?
--Нет, конечно. - Урюрюкля засмеялся. - Ты что?! Это ж Азилют! А не Азиал! Тут такого нет!
--А что такое Азиал? - поинтересовалась я.
--Это место, откуда ты пришла.
--И что тут вообще все на халяву? - увидев, что ухохвост не понял, добавила - Бесплатно?
--Нет. Не все. Еду ты сама себе должна покупать и за комнату платить. Ну и то, что ты захочешь на рынке купить... Да, грошовая единица в Азилюте - оллам. Ты быстро привыкнешь ко всему. Все безликие быстро привыкают.
--Надеюсь, - вздохнула я, - а как же родители, родственники? У меня же, получается, здесь никого нет.
--С этим ничего не поделаешь. Если бы родилась в Азилюте... А в Азиале про тебя уже все забыли. Тебе еще повезло, что ты невидимка. А представь, как тем, кто остается видимым? Его никто не узнает... Шок... Некоторых приходится в целебницу помещать на месяц, по-другому никак.
--Простите, куда помещать?
--В целебницу. Ну в больницу по-азиальскому. - Урюрюкля почесал за исполинским ухом длинным лиловым хвостом, покрытым молочной шерстью (только сейчас я заметила наличие у него хвоста - ну правильно, на то они и ухохвосты). - Вообще азиальский язык похож на азилютский, ко всем различия ты приспособишься со временем.
--А вы тут с рождения, да? - глупый вопрос, ясное дело, не в Азиале ж он жил. О, я уже начинаю привыкать...
--Да. В твоем бывшем мире климат не располагает к размножению ухохвостов. Мои предки перебрались в Азилют на грани вымирания. Но безликие им помогли, потому мы до конца жизни будем вам благодарны... Мне уже надо идти, что-то я разговорился с тобой.
Урюрюкля встал. Трава на его месте тут же завяла и упала на снег под скамейкой.
--Подождите, а что же мне делать?
--Ждать. За тобой должны приехать и забрать тебя. Чтоб тебе не было скучно, возьми это. Моя бабушка, которая пришла из Азиала, писала рассказы.
В его фиолетовых ладошках возникла книжечка в зеленом переплете.
--И перестань называть меня на "вы". Да и это тоже тебе, - Урюрюкля протянул мне книгу и белую розу. - Заходи, если будет время.
Ухохвост пошел на свой прежний пост, а я осталась сидеть. Да уж. И что делать? Ну хоть почитаю... Я раскрыла книгу где-то посередине.
"Жила была девушка. Поехала она однажды отдыхать и влюбилась. А ее возлюбленный поиграл с ней и бросил. Приехала она домой и никак не могла его забыть. Год она об этом никому не рассказывала, молчала, держала все в себе, пока боль не вырвалась наружу. И пришел к ней Дьявол.
--Давай, я заберу твою душу, тогда пройдет твоя боль и ты забудешь о безответной любви.
И девушка согласилась. Но летом она снова захотела отдохнуть. Там она встретила парня, который ей очень понравился и который ее полюбил. Но она не могла ему ответить взаимностью. Она решила вернуть себе душу и стала искать Дьявола. Когда девушка его отыскала, оказалось, что душа ее уже продана. Она обходила полмира в ее поисках. Потом вернулась к Дьяволу и долго умоляла его показать нового владельца. Дьявол отвел ее в то место, где она обычно отдыхала и показал картину из ее жизни, парня, который разбил ей сердце. Оказалось, Бог пошутил над ними и дал одну душу на двоих. И тогда, когда душа принадлежала ей, он чувствовать не мог. Она нашла его и Дьявол разделил душу пополам и отдал каждому из них. И они жили долго и счастливо. Не всегда добро - добро, а зло - зло. Иногда Бог и Дьявол меняются ролями".
Да, язык, так скажем, не очень литературный... Но, может, у ухохвостов так принято?
Я положила розу, как закладку, на только что прочитанной странице. Взглянула опять на улицу. Странно, в то время как в Азиале снега не предвидится, в Азилюте его просто завались. Деревья похожи на шоколадные палочки в сахарной пудре... О, вот и боль в животе, интересно, тут где-нибудь можно поесть? Ага, сейчас... У меня же нет этих, как их там, олламов.
Положив книгу бабушки Урюрюкли в рюкзак, я вспомнила про дневник. Хм, хоть где-то, кроме моей головы, остались воспоминания. Я пролистала своего безмолвного друга. Да, и фотографии на месте.
--Здравствуйте, Лидия.
От неожиданности я выронила дневник и снимки рассыпались на снегу. Молодой человек лет двадцати пяти опустился на колено и помог мне подобрать их.
--Здравствуйте. Спасибо.
--Не за что. Меня зовут Костя. Я проведу тебя в Город невидимок. - Его карие глаза не блеснули, как у предыдущих моих встречных. - Я сам оттуда.
Он был выше меня на голову. Вроде бы не сильно накаченный, но широкоплечий. В строгом бежевом костюме, одетом на красный свитер. Есть ряд людей, которые сразу располагают к себе: по выражению лица, по тембру голоса. Костя был именно из таких. Хотя нет. Он был безликим.
--Ехать туда недолго, - продолжил он, - но я не знал, умеешь ли ты ездить на велосипеде, потому взял такси.
Хе-хе, и это такси?
--Да, - словно угадав мои мысли сказал Костя, указывая на карету с велосипедистом вместо кучера. - Это такси. Садись.
--Ладно. - На разговор меня не тянуло.
Константин сел рядом со мной и мы поехали. В принципе, ничем не отличается от такси в Азиале.
--А кто такие безликие? - я все-таки решила уточнить: раз я таковой являюсь, надо знать хотя бы кто я.
--Это люди с особенными способностями. Им нет места среди обычных людей. Потому они еще четыре века тому назад создали Азилют. Если ты учила историю, то знаешь, что раньше на нас охотилась инквизиция... Но тогда это было представлено на всеобщее обозрение. Сейчас - у них существует огромное количество служб по отлову безликих...
--Извини, что перебиваю, а мы что выходим иногда в Азиал?
--Ну да. Мы общаемся с людьми, которые в нас верят. При том, есть безликие, не пожелавшие уйти в наш мир. Они отказались и начали жизнь заново. Но так как у них все же есть силы, мы должны их контролировать, ведь безликие сильнее людей.
--А почему некоторые не хотят уходить в Азилют? Это же их мир, зачем им оставаться там, мне это не понятно.
--Потом поймешь. - Кратко промолвил Костя, - Ты хочешь все постигнуть, не пробыв здесь и часа?
--Было бы не плохо. - Буркнула я и отвернулась. Вокруг нас было сплошное белое поле. Кое-где виднелись одинокие голые деревца и маленькие черные домики. Живых существ не было. Хотя иногда пробегали какие-то животные, но карета двигалась слишком быстро, чтоб разглядеть, кто это был.
За очередным поворотом извилистой дороги я увидела высокие каменные стены и башни Города невидимок. Возле громадных черных ворот с невиданными золотыми узорами такси остановилось и мы вышли.
Костя постучал в маленькое окошко. Оттуда показался глаз, вполне человеческий, или безликий. Он внимательно осмотрел нас.
--Кто? Зачем? - спросил грозный голос. Только зачем такая осторожность?
--Включи всевидящий глаз! - высокомерно произнес Константин. Только зачем такое презрение?
Глаз в окне блеснул синим, взглянул на нас и, мне показалось, испугался. Тут же замок в воротах скрипнул и они отворились. Нет, перед нами был не безликий, а гном. Во всяком случае, я так объяснила это своему разуму. Длинные кофейные волосы, давно не видевшие расчесок, покрывали все крепкое тело в серых потертых панталонах и кольчуге, явно не подходившей по размеру ее владельцу. Борода была накручена на какую-то палку, на концах которой были металлические шипы. На голове кожаное жалкое подобие шлема, на широких ногах из такой же материи грубые многое пережившие сапоги, где порванные, а где просто протертые.
--Проходите, мой господин. - Да, голос гнома явно изменился. Но почему "мой господин"?
Мы прошли внутрь. Перед нами открылась маленькая площадь. По середине стоял фонтан в виде человека (или безликого - разницы во внешности не наблюдалось). Руки его были подняты вверх, а над ним в воздухе находился круг, из которого лилась вода. По ободку фонтана находились скамейки, но они пустовали.
Костя повел меня по одной из трех дорог, начинавшихся на площади. Вот дома мне очень понравились. Каждый отличался какой-то изюминкой в архитектуре: то окна, украшенные удивительными завитками, то крыши, обволакивающие строение наполовину, переливающиеся на солнце разными цветами и изображающие различные пейзажи и портреты.
--А почему ты так разговаривал с гномом? - вспомнила я, перестав любоваться улицей.
--Ну а кто это тогда? - я уже привыкла к издевкам, так что его тон меня не задел.
--Это горняки. Они живут в холмах, в подземельях. Есть целые подземельные города, но они давно опустели.
--Почему? - все из него надо вытягивать!
--Горняки - мастера по оружию и военной амуниции. У них самые прочные щиты и самые острые клинки. Раньше почти 50% торговли в Азилюте принадлежала горнякам. Но те времена прошли. Давненько у нас не было войн. Не кого атаковать, не от кого защищаться, доспехи и мечи не нужны. Вот горняки и подались в города безликих. Единственное, на что они пригодны, это охрана. Вот они и охраняют.
--Так почему ты так разговаривал с горняком? - настаивала я.
--Не люблю я их. Глупые они существа. Не умеющие ничего. Зато делают вид, что важные и нужные. - Чем же все-таки они ему насолили, я не понимала. Но злость в нем точно была.
--Просто раньше мы от них зависели, а теперь они от нас. - Добавил Костя. Только вот что это значит?
Мы остановились возле единственного пятиэтажного здания (вокруг были двух- и трехэтажные). Гладкие красные стены чередовались с широкими прозрачными окнами.
--Заходим. Тебе нужно зарегистрироваться. - Сказал мой спутник.
Мраморные колонны, пол блестит чистотой, много растений (опять я подкачала со знанием ботаники). Женщина за столом лучезарно заулыбалась, увидев нас.
--Еще одна влюбленная пара... Пришли зарегистрировать брак? - да уж... Добродушия в ее голосе хоть отбавляй.
--Упаси Господи. - Ответил Костя, - Мне такого счастья не надо.
--Всем надо. - Спокойно промолвила женщина. На вид ей было лет сорок. Выглядела, правда, она превосходно. По-современному постриженные черные волосы, от души накрашенные глаза и щеки, красивая улыбка на ярко-красных губах.
--Это вы сейчас так говорите, Константин. А подрастете, тогда передумаете.
И откуда она его знает?
--Не будем об этом, Сивилия. - Отрезал он, - В Городе невидимок стало на одного жителя больше. Лидия Владимировна Дмитриева, 13.01.1990, 13.01.2006, 13.01.2006.
--Хм, быстро нас нашла. Молодец! - Похвалила Сивилия, записывая данные. - Далеко пойдет... Дом ?4, шестая комната. Да и поспешите, уже стемнело.
Стемнело? Когда? Мы заходили - было еще светло...
Действительно. Выйдя на улицу, мы обнаружили, что небо совершенно черное, как и пространство вокруг. Слишком черное... Только огоньки фонарей неподвижно горели, освещая серебристый заснеженный тротуар.
Мы двинулись в сторону площади с фонтаном и вскоре свернули на маленькую улочку с одинаковыми изумрудными домами. Кое-где еще горел свет, но такие окна встречались редко.
--Тебе сюда. - Костя указал на одну из трехэтажек. - Спокойной ночи.
Не дожидаясь ответа, он стремительными шагами пошел дальше и завернул за угол.
Я осталась стоять на улице. Опять одна. Тишина... Так странно. У нас в Азиале гудят до утра. Тут что нет молодежи?
Голова раскалывалась от усталости и голода. Какая квартира? Шестая?
Я зашла в указанный дом. В подъезде сидела вахтерша, явно не безликая. Скорее всего горнянка.
--Доброй ночи.
У горнянки загорелись голубым глаза.
--Доброй. Куда? - все горняки такие немногословные и неприветливые?
Я поднялась по узкой лестнице на нужный этаж. Всего было четыре двери, но ни одна не была пронумерована. Зато под каждой был коврик для ног, кроме одной. Ну значит, это и есть моя. Я вставила ключ в замок. Тот легко открылся. Я распахнула дверь и вошла. Темнота непроглядная. По привычке нащупала на стене включатель. Тут есть электричество? Ну да, фонари ж горели на улице.
Малюсенькая прихожая, с симпатичными обоями, розовыми с белыми цветочками. Налево - туалет и ванная, направо - комната. Поставив рюкзак, я навестила по назначению туалет и ванную (там обнаружились полотенца, мыло и шампунь). В комнате стоял маленький круглый столик, шкаф и тумбочка из белого дерева, посредине была кровать. Больше я ничего не помнила. Я легла спать и заснула, только коснувшись головой подушки.
Это был конец моего прошлого и начало моего будущего. Мое второе рождение.
ГЛАВА3,о том, какой мир безликих - Азилют.
Первое, что я увидела на следующий день, был потолок. Я не хотела поворачиваться. Я так надеялась, что это потолок моей комнаты в Азиале. Я даже почти поверила в это.
Но мне пришлось разочароваться. В дверь постучали.
Не успев протереть глаза, я встала с кровати и открыла. Предо мной стояла девочка лет шестнадцати.
--Привет! Меня зовут Лиля.
--Драсте. - Она руководствовалась 'Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро'? Мультик 'Вини Пух и Пятачок', конечно, хороший, но нельзя же воспринимать его так буквально!
--Я твоя соседка слева - малиновый половой коврик!
--Замечательно. - Человек (точнее безликий) хочет спать! И зачем его трогать?
--А тебя как зовут? - спросила светловолосая Лиля. И чего ей неймется? Беленькая меховая шубка и белые сапожки до колен раздражают глаза! Она, не смотря на мои краткие ответы, продолжала улыбаться. Только у меня что ли плохое настроение?
--Лида. - К тому же у меня болит живот. Кажется, он приклеился к позвоночнику. И вообще я злая!
--Очень приятно! Ты уже завтракала? - Она что не видит, что я стою в простыне?
--Нет, но очень бы этого хотела.
--Тогда пойдем в столовую вместе! Я еще тоже не ела.
--Только я оденусь... Хорошо? - И не дожидаясь ответа я захлопнула дверь.
И чего вдруг она ко мне пристала? Вылупила на меня свои серые глаза, как будто человека первый раз видит, точнее безликого.
Натянув джинсы и свитер, я вышла. А я думала, она уйдет...
--Так быстро! Вот мне, чтобы одеться, нужно много времени. Пока выберу наряд, потом сумочку и обувь, потом макияж...
--А где столовая? - Если б я ее не перебила, мои мозги бы лопнули.
--На первом этаже. Так вот, а когда еще холодно, как сегодня, надо же еще верхнюю одежду подобрать...
--А там надо платить?
--Нет, завтраки там бесплатные. Вот, например, эта шуба - моя любимая, между прочим, - подходит только к этим сапожкам. Я так долго не могла подобрать, обходила весь рынок! А потом мой знакомый ухохвост привез из Города снежинок вот эти. Они меня сразили, и я не смогла отказаться. Кстати, в Городе снежинок лучшие меховые и кожные изделия. Вот Луиза из четырнадцатой такой батник присмотрела, закачаешься...
Интересно, сколько еще я выдержу эту болтушку?
А тем временем, мы зашли в столовую, дверь в которую располагалась под лестницей. Большая зала с множеством кругленьких столиков, покрытых милыми разноцветными скатертями и столовыми приборами. На трех громадных окнах висели такой же расцветки занавеси. Мы взяли по подносу и пошли к окошку, где выдавали завтрак. Пухленькая повариха с приятным розовым лицом подозрительно на меня посмотрела.
--Новенькая? Вас там что не кормят в Азиале? Глянь, кости одни!
--Я просто не ела вчера ничего. - Честно призналась я.
--Ужас! Эти бесстыдники даже ребенка не накормили!!! Ух, я им задам! - Она грозно взмахнула поварешкой от компота. - Так, у нас сегодня блинчики, тебе тройная порция! И не говори, что не съешь!
--Я и не говорю! - Я с огромным удовольствием взяла тарелку, полила все от души вареньем, не заметила, как там не осталось и крошки. Лиля, похоже, таких оголодавших, как я, никогда не встречала.
--Ого... Да уж. Ты про свою фигуру не волнуешься. Вон сколько блинов проглотила. А я вот на диете. Знаешь, сейчас модная: день есть, а день не есть. Сегодня мне можно кушать. Но тоже немного.
Я отнесла тарелку поварихе и поблагодарила ее за столь вкусную и сытную пищу. Мы пошли наверх. Возле комнат девочка меня спросила:
--Ты в школу идешь?
--В школу? - Что-то мне не очень хотелось в школу... У меня были о ней не наилучшие воспоминания, - А где тут школа?
--Ну, за поворотом, а потом прямо, а потом налево... Лучше пойдем вместе, я тебе покажу.
Ладно, посмотрим, что там за школа.
--Хорошо. - Не знала, что от этих слов человек так меняется... Она прямо заискрилась.
--Собирай портфель! Я за тобой зайду!
Какая-то она ненормальная... Одним словом, безликая.
Только сейчас я изучила свою жилую комнату повнимательнее. Светло-голубые обои на стенах, васильковый ковер с длинным ворсом, на окнах сапфировые шторы. Но вот кровать по середине мне не подходит. Нужно ее переставить. Я попыталась сдвинуть ее с места. У меня ничего не вышло. Ладно, как хотите. Менять тут ничего нельзя. Я нашла свой рюкзак, натянула еще одну кофту. Постучали. Скорее всего, это Лиля.
--Здравствуйте, Лидия. - Высокая красивая шатенка в изумрудном длинном платье отворила мою дверь. - Я - Моника, хозяйка этого дома. Вот Марта.
Из-за хозяйки показался ухохвост, по-видимому женского пола. Ярко-фиолетовые глаза посмотрели на меня из-подо лба, и Марта опять спряталась.
--Она убирает на этом этаже, меняет простыни и т.д. Оплата за комнату - 35 олламов в месяц. Первый месяц бесплатно. Завтраки бесплатно. За все остальное нужно платить.
Да уж, Урюрюкля не сильно посвящен в тонкости жизни безликих, если думает, что нам все на халяву.
--Спасибо, Моника. - Я не знала, что еще ей сказать. Да и она вроде была безликой деловой, не такой разговорчивой, как моя соседка.
--Это моя работа. - Она развернулась на каблуках и ушла. Марта поплелась за ней.
Лиля осторожно выглянула из комнаты.
--Ушла? - спросила она меня шепотом.
--Да. - Так же шепотом поинтересовалась я, - А что?
--Фух, - девочка облегченно вздохнула, - Как хорошо, что я не попалась ей на глаза.
--Почему? - я удивилась, - Она вроде женщина нормальная.
--Кому как. Она не безликая, а калькулятор с функцией не удаляющейся памяти. Я не заплатила за этот месяц - на рынок завезли новые блузки, я не могла не купить, - так она на меня теперь охотится. А где мне денег взять? Мама отправит только в следующем месяце.
--А самой заработать?
--Самой? Издеваешься? - засмеялась Лиля. - Чтоб я работала? Это ниже моего достоинства.
--Ясно. - С ней все понятно, белоручка. - Идем?
Школа оказалась недалеко. Пару кварталов отсюда. Что-то вроде замка с маленькими башенками. Возле входа стояло много велосипедов. Наверно, это самое популярное средство передвижения в Азилюте. Мы зашли внутрь. Первый урок уже начался, опоздавшие быстро бежали вверх по одной спиральной лестнице, стремительно уходящей ввысь. Через каждые пять ступенек была дверь в кабинет. Мы тоже поспешили подняться. Зашли в седьмой класс.
--Извините, Дарья Жирневна. - виновато обратилась Лиля, входя в помещение, к безликой, чья внешность очень напоминала жабью. Бежевые редкие волосы собраны сзади в гульку, широкое бурое платье с выглаженным белоснежным воротничком, истоптанные черные туфли на маленькой шпильке. Дарья Жирневна стояла лицом к доске, что-то там вырисовывая, и не удосужилась повернуться.
--Когда это прекратится, Кукушкина? - полюбопытствовала она. - Ты знаешь, какой раз ты опаздываешь? Тридцать седьмой!!!
--Я просто девочку новую привела! - оправдывалась Кукушкина, - Она первый день в Азилюте!
Дарья Жирневна обернулась. Черные поросячьи глазки прошлись по мне, при чем выражение лица у учительницы стало таким, как будто от меня она многого не ждет. Она положила мел и медленно, взяв листик с ручкой, подошла ко мне.
--Напиши свои данные, я отправлю директору. - С этими словами она сунула мне бумагу. - А ты, Лилия, можешь садиться.
Девочка мигом побежала на свое пустующее место и достала тетрадь. Я спорить не стала. Как только я дописала, жабо подобная женщина вырвала из рук лист и, смяв его, подбросила вверх. Он, на мое удивление, не упал, а остался висеть в воздухе.
--К директору. - промолвила Дарья Жирневна, после чего сверток вылетел в окно. - Дмитриева, сядь пока за ту парту, - мне был указан самый дальний стол, куда я и направилась.
--Прибывшим хочу напомнить, что вы на уроке превращения. Здесь вы учитесь делать разные предметы и себя в том числе невидимыми всем, кроме вас. Даже для других невидимок. Сегодня мы попытаемся сделать невидимыми ваши парты...
Преподавательницу прервал влетевший в форточку листок.
--Дмитриева, - прочитав, произнесла Дарья Жирневна, - к директору. Тридцать третья дверь. Последняя.
Я вышла на лестницу. Ого, это столько подниматься? Бедный директор... или бедная... неважно. Пришлось идти наверх. Казалось, я иду уже пол часа, когда вдруг ступеньки закончили и я стукнулась лбом о железную ручку двери.
--Войдите. - Мужской голос. Значит, все-таки директор - мужчина.
Потирая лоб, я зашла. За большим письменным столом сидел маленький, тоненький безликий. Его лысина ярко блестела в лучах утреннего солнышка. Он поднял на меня голубые, нет, синие глаза. Юношеская улыбка, прикрытая светлыми густыми усами, как бы светилась добром. Ему было не больше тридцати пяти, лицо было свежим, была только одна морщина на лбу, и то, потому что он, видимо, часто ходил серьезный и хмурый, как настоящий руководитель.
--Лидия, да?
Я кивнула. У него был приятный низкий голос, как у моего любимого ведущего с радиостанции.
--Садись. Только вчера к нам попала, так? Еще, наверно, от шока не отошла?
--Наверно. - Не думала, что когда-нибудь буду испытывать симпатию к школьному директору.
--Ты быстро ко всему привыкнешь. У безликих всегда так. Хочешь конфету?
Вот конфету мне точно директор никогда не предложил бы. Но это в Азиале. Может, в Азилюте по-другому...
--Ты удивлена, что я предложил тебе что-нибудь съесть? - он пристально меня изучал.
--Есть немного. В Азиале все чуть-чуть иначе.
--Да, понимаю. Ну вот, первый шаг к привыканию: возьми леденец. Или лучше шоколадную - они вкуснее.
Я неуверенно протянула руку.
--Спасибо. - Промямлила я, положив сладость в карман - обед у меня не предвидится, так что надо запастись.
Директор обратил на это внимание.
--Смотрю, ты - девочка умная.
--С чего вы взяли? - я недоуменно подняла бровь.
--С того, что сам пришел из Азиала и знаю, что ни еды, ни денег у тебя нет, обед ты себе купить не можешь. Это стандартная проверка каждого нового ученика. Так мы понимаем, выйдет из безликого толк или нет.
--И как же вы это понимаете, если не секрет? - поинтересовалась я.
--Почему же секрет? Все просто: думаешь ты о будущем или нет. Сразу съела конфету - останешься без малейшего принятия пищи. Оставишь - хоть чем-нибудь подкрепишься.
--Не факт.
--Почему?
--А если бы я просто не любила сладкое? Или так наелась на завтрак, что больше в меня ничего не влезло? Или наоборот - на завтрак я вообще ничего не ела? Или...
--Вот. Вот и я так говорю. Но педагогический коллектив меня не слушает. Старый режим, сама понимаешь. В личном деле обязательно должно быть записано, взял ученик еду или съел.
--Бред какой-то.
--Согласен. Это, может, первая, но далеко не последняя бредовая вещь, с которой ты столкнешься в Городе невидимок да во всем Азилюте. Но местные жители считают это все нормальным. Так что нам, безликим, пришедшим из Азиала, приходится подчиняться правилам.
--А разве нельзя правила изменить? - спросила я.
Мужчина почесал затылок.
--Можно, наверное, но я никогда об этом не думал.
--Почему?
--Хм, - директор задумался, - Может быть, потому что меня приучили подчиняться.
Директор школы невидимок взглянул на часы.
--Тебе уже пора идти. Сейчас у вашего класса будет народология. С некоторыми объектами изучения этой науки ты встречалась. Скорее всего, ты уже видела ухохвостов и горняков. Спасибо тебе за пищу для размышления. Редко разговор с безликим заставляет меня задуматься о чем-то новом.
Я встала из-за стола и направилась к двери.
--Да кстати, меня зовут Александр Сергеевич Кудрин. Если что-то понадобиться или требует объяснения, обращайся, буду рад помочь. - И опять его лицо заискрилось от улыбки.
--А можно обратиться прямо сейчас?
--Да.
--Где можно подработать? Любая работа, на которую способен безликий из Азиала. - По глазам я поняла, что Кудрин ожидал любого глупого детского вопроса, но не этого.
--А зачем тебе?
--Ну, до вчерашнего дня я считала себя человеком. Не знаю, как безликие, но люди обычно кушают не только завтрак, а и обед, и ужин. Потому, раз денег у меня нет и взять не у кого, мне необходима работа. Вы так не считаете?
Александр Сергеевич взял лист с ручкой. Написав там, пару слов он отдал его мне.
'Розмарин Сергеевна Кудрина. Красная улица, магазин одежды'.
--Это магазин моей сестры. Насколько я знаю, она давно ищет себе помощницу.
--Спасибо огромное. - Хороший все-таки человек, этот директор школы невидимок. Почему в Азиале я таких не встречала?
Борода учителя по народологии показалась первой, когда он заходил в двенадцатый кабинет. Пышная, длинная, насыщенного зеленого цвета. Я бы не удивилась, обнаружив на его голове ирокез. Черный строгий костюм и кожаные по колено сапоги с металлическими шипами не вызвали ни у кого, кроме меня, естественно, ошеломления. Безликому было не больше сорока. Фигура спортсмена.
--Класс, встать! - рявкнул он басом.
Все мигом встали, только я замешкалась от неожиданности.
--Доброе утро!
--Здравия желаем, Прорыв Прогрессович!
Ну и имя! Внешность, в принципе, соответствует. Он важным шагом прошел из одного конца класса в другой.
--Так все есть, даже один лишний. Всем, кроме лишнего, сесть!
Все моментально сели, только я осталась стоять. Прорыв Прогрессович поравнялся со мной, окинув меня взглядом Дарьи Жирневны. И чего они все такие дружелюбные?
--Такс, еще одна баба. - констатировал факт учитель. - Данные.
Я повторила уже приевшуюся фразу.
--Ого! - в голосе было нескрываемое удивление, - Второй день в Азилюте и сразу в школу? Откуда, интересно, такая жажда знаний?
Они что думают, что все безликие с Азиала - лодыри? Ничего не понимаю.
--Что же, твой выбор. Но сегодня делать тебе здесь нечего. У нас зачет. Иди пока в библиотеку, получи книги. Первая дверь. А потом у вас математика в четырнадцатом.
Я вышла из кабинета и спустилась вниз. В библиотеке было светло и чисто. За высокой деревянной стойкой, похожей на барную, никого не оказалось. Только откуда-то из глубины, из лабиринта книжных стеллажей, доносилось тихое пение.
--Простите, тут кто-то есть? - пение внезапно прекратилось. Из-за ближайшего угла выбежал высокий молодой человек, которого мой разум воспринял как эльфа. Он быстро подошел к стойке и нажал на какую-то кнопочку на ней. Во всех его движениях чувствовалась грация, не свойственная человеку или безликому, а черты лица были слишком тонкими и нежными даже для женщины.
--Добро пожаловать. Вы зарегистрированы? - слова сплетаются в мелодию, голос тихий, приятный, успокаивающий.
--Нет. Меня зовут Лидия Дмитриева. Я хочу получить учебники.
--Ах, великолепно! - воскликнул эльф. Еще не видела, чтоб так радовался библиотекарь желанию взять книги. - Положите, пожалуйста, пальчик вот на эту дощечку, будет немного больно.
Рядом с нажатой кнопкой вверх выдвинулся маленький прямоугольник. Я дотронулась до него. Как будто иголок двадцать пять впились в кожу одновременно.
--Можно убирать. - произнес эльф. - Это устройство снимает ваш отпечаток пальца. Так как у всех они индивидуальны, вас невозможно ни с кем перепутать. Он вводиться в компьютер как ваше имя и на отпечаток заводится карточка посетителя этой библиотеки.
Тут и компьютеры есть? Ничего себе.
Нажав еще одну кнопку, библиотекарь стал печать что-то по выдвинувшимся квадратикам. В воздухе над стойкой стали загораться незнакомые красные буквы. Видимо, эльфийский язык.
--Так, значит, вам нужны учебники по школьной программе? Сейчас все принесем. Подождите минутку. - с этими словами эльф провальсировал за угол, при чем стойка поехала за ним. Опять послышалось слабое пение и через минуту, танцуя, выплыл эльф, а следом за ним стол с книгами.
--Вот, пожалуйста. Да, меня зовут Арнольд. Обращайтесь, если понадобятся книги. - он дружелюбно улыбнулся.
Сложив гору книг в рюкзак, я поблагодарила Арнольда и уже собиралась выходить, когда любопытство все же взяло верх.
--Уважаемый Арнольд, а вы - безликий?
Уважаемый Арнольд посмотрел на меня глазами полными возмущения.
--Нет, конечно! Я - лесняк! Весь мой род жил в лесах. У нас целые лесные замки... были. А теперь мы живем в городах. Во время войны мы были лучшими изготовителями стрел, целебных снадобий,... но война закончилась. Лесняки покинули свои прекрасные лиственные дома. Дар управления природой затерялся во времени. То, что умеем мы, лишь жалкое подобие способностей наших предков... Ах, почему мир так жесток? Скажите, милая безликая!
Да уж, в Азиале он бы стал хорошим драматическим актером.
--Я думаю, что после войны всем стало непросто. - Не знаю, с чего я так взяла, но библиотекарь явно искал во мне поддержку и понимание.
--Да! Безусловно! Но все же мне кажется, что лесняки, этот благородный древний род, так жестоко и незаслуженно вырванный из лесов, самые несчастные из всех участников кровопролитного сражения.
--Вполне возможно. Но я не знаю всех тонкостей, поэтому не могу точно сказать...
--Ах да, вы же первый день в Азилюте! Ну ничего, вы очень быстро во всем разберетесь.
Да, мне все это говорят, но пока я что-то мало что понимаю.
Я вышла из библиотеки и направилась в четырнадцатый кабинет. Звонка еще, наверно, не было. Хотя я не уверена, что здесь вообще бывают звонки. Внизу нет никаких техничек. Ну да ладно.
--Так, это и есть новая ученица? - из класса вышла молодая симпатичная женщина. - Я уже хотела идти тебя спасать от Арнольда. Он любит пожаловаться на жизнь, хотя ему, поверь, здесь очень даже неплохо живется.
Женщина ввела меня в кабинет, где уже сидели мои новоиспеченные одноклассники. Я села на свое место в конце, а учительница продолжала урок.
--Так вот, сегодня мы продолжим изучение таблицы умножения. Махнова, продемонстрируй классу чудо ума и скажи мне, сколько будет 5ю5?
--25. - скучающим голосом промолвила развалившаяся на парте девочка с длинными черными волосами.
--А 7ю4? - вела допрос учительница.
--28. - тем же тоном ответила ученица.
--А 8ю5?
--40.
Да уж и так проходит весь урок? Не подозревала, что школьная программа безликих так отстает от человеческой.
--А теперь Васячкин. - сменила жертву преподавательница. - 6ю9?
--Наталья Корнеевна, я не знаю. - откликнулся рыжий распатланый мальчик с предпоследний парты.
--Так, а Кроваткина?
Голубоволосая девочка лишь опустила голову.
--А в ответ лишь молчанье, ну ладно. Пироговский?
--А какой был вопрос? - полюбопытствовал паренек откуда-то из-под парты.
--6ю9. Хотя какая разница? Ты все равно не ответишь... Ну хоть кто-то, кроме Махновой знает?
Я подняла руку. Все недоуменно на меня посмотрели.
--Ты что-то хотела? - спросила учительница.
--Ну, вообще-то я хотела ответить. А это запрещено?
После моих слов недоумение в глазах окружающих выросло раз в пять. Наталья Корнеевна, взмахнув светло-розовыми кудрями, внимательно на меня посмотрела, при чем так же, как и остальные учителя.
--Нет, отвечай, если знаешь.
--6ю9 будет 54.
Женщина закашлялась.
--А 4ю5?
--20.
--А 9ю9?
--81.
На лице учительницы было написано, что она в состоянии полного шока. Только я до сих пор не понимала, почему именно. Что сложного в таблице умножения? Выучил и все. Ничего не понимаю. Директор был прав, это далеко не последний абсурд, с которым я здесь столкнусь.
--Но как?
--Что как? - сейчас я Наталью Корнеевну совсем не понимала. - В Азиале вообще-то тоже школы есть.
--Ладно. Обсудим это после урока. Дорогие мои безликие, вы разве не понимаете, что без таблицы умножения вас не возьмут ни не одну работу, так как вы не сможете считать деньги, а это самое главное! Так же как без рук вам не обойтись, так и без математики. Если вы не будете ее учить, то вас просто отправят погибать в Азиал!
Что? Я не поняла, как это 'погибать в Азиал', что это значит? Разве в человеческом мире не живут безликие? Почему они должны там погибнуть. Вот и еще одна глупость.
Остальную часть урока дети повторяли за учительницей умножение чисел на четыре. Махнова просто спала, а я размышляла о том, куда я попала и насколько это 'куда' отличается от 'оттуда'.
Больше уроков не было. Все разошлись, никто не стоял возле школы и не общался, как это было в Азиале.
У входа в наш дом меня подхватила Кукушкина Лиля и потащила к себе.
--...Давай пойдем, посидим у меня, поболтаем, посплетничаем,... Я тебе такое про наших учителей расскажу!
--Извини, не могу. У меня еще дела.
--Это какие у тебя могут быть дела во второй день? Ты ж тут ничего не знаешь! - изумилась Лиля.
--Вот именно - не знаю. Потому хочу узнать.
Я занесла сумку с учебниками и пошла на поиски 'Розмарин Сергеевна Кудрина. Красная улица, магазин одежды'. Я около часа бродила по Городу невидимок, архитектура которого продолжала удивлять меня. Еще странно было отсутствие безликих на улице. Разве что изредка проедет карета или велосипед. После моей долгой прогулки я обнаружила, что все улицы города начинаются у того самого фонтана, где я была вчера, а заканчиваются у другого фонтана, только вместо мужчины там женщина. Если считать их севером и югом, то можно сказать, что на западе находился небольшой лесок, а на востоке - речушка, омывающая невысокую гору.
Люблю зиму. Как хорошо и приятно идти по хрустящему снегу, вокруг никого, вас только двое: ты и зима, которая снежинками нежно гладит твое лицо. Неважно, что промокли кроссовки, а рук ты уже просто не чувствуешь. Зато ты - в сказке. И кажется, что это не снежинки, а сахарная пудра сыпется с неба.
Да, кстати о еде. Кушать уже хочется. Где там моя конфета? Нет! Я забыла ее в портфеле. Теперь я останусь без обеда.
Так, думая о том, что мой желудок уже разъедает желудочный сок, я, наконец, набрела на вывеску магазина 'Розмарин', где на витрине красовались разные наряды. Долго не раздумывая, я зашла внутрь.
--Извините, но у нас еще закрыто, вы разве не видели надпись? - спросила девушка за прилавком не очень любезно. - Или вы еще не умеете читать?
Любопытно, обращаться ко мне на 'вы' и при этом говорить, что я не умею читать. Мой мозг скоро зависнет с такими темпами ознакомления с тонкостями жизни безликих в Азилюте.
--Я пришла от Александра Сергеевича Кудрина. Он сказал, что здесь есть вакансии.
--Нет здесь никаких вакансий! - буркнула продавщица.
--Есть, Марго, у тебя память отшибло? - Откуда-то из глубины послышался низкий женский голос. Вышла женщина лет тридцати пяти. Густые светлые волосы волной струились по ее стройному телу до колен. По мне прошлись ее оценивающие такие же голубые, нет, синие глаза.
--И что же тебе сказал мой братик? На какую работу ты рассчитываешь? - поинтересовалась она насмешливым тоном. Да что ж они все такие недоверчивые? Мне кажется, безликие ничего хорошего не ждут от их собратьев из Азиала. С одной стороны, конечно, логично. Они долго вели войну между двумя мирами. Видимо, их предшественники настроили их абсолютно против нас. Но разве у нового поколения нет собственного мнения? Не могу понять. Но все еще впереди.
--Александр Сергеевич сказал, что у вас можно получить любую работу, на которую способен безликий, только пришедший из Азиала. Но я так понимаю, он ошибся? - я уже хотела развернуться и уйти. Не очень приятно общаться с безликими, которые ничего от тебя не ждут и уже почти ненавидят тебя.
--Куда пошла? Стой. Шить умеешь? - остановила меня Розмарин.
--Ну, умею немного.
--А подметать, мыть полы, пыль вытирать?
--Так кто ж этого не умеет? - усмехнулась я. Кудрина с упреком взглянула на Марго.
--Некоторые не умеют... Хорошо, а рисовать? Рисовать умеешь? Ты пробовала когда-то рисовать модели платьев?
--Пробовала. В детстве вообще мечтала стать дизайнером одежды. - Вспомнила я. Точно. Еще все альбомы изрисовывала корявыми женскими фигурами в разнообразных нарядах. Если так задуматься, я - творческая личность.
--Кем? - Девушка скривила лицо, как будто перед ней лежала дохлая мышь, и подняла бровь.
--Мной. - Пояснила хозяйка магазина. - Что ж, хорошо. Посмотрим, может, ты и окажешься полезной. Значит, начальная ставка будет 170 олламов, если мне понравится твоя работа, буду платить больше. Так что все зависит от тебя. Можешь начинать прямо сейчас. - Она указала на гору вещей. - Развесь их и так, чтоб самые красивые были на виду, вот на этих манекенах. Остальные по цветовой гамме. Там всегда висят красные и подобного оттенка, там желтые, там зеленые... В общем, Маргарита тебе поможет. Да, кстати Марго, позвони в Город огня, спроси, когда золотые блестки доставят. И закажи в Городе воды морскую краску, мне для новой коллекции нужно. И что там с мехом из Города снежинок?
--Э, я не знаю... - промямлила девушка.
--Значит, узнай! - с этими словами Розмарин Кудрина удалилась.
Преступить к работе? Ну ладно.
--Тебе надо сделать это до открытия. Так что у тебя мало времени! - заявила продавщица. Как быстро она перешла на 'ты'. Если не клиент - можно обойтись без церемоний. Я начинаю понимать... Тут вроде все по правилам. А кто им не подчиняется (вот как я, например, зашла в магазин, когда он был закрыт), того не уважают. И, скорее всего, выгоняют в 'ужасный' Азиал. Поживем, увидим, как события будут развиваться дальше.
Я подошла к 'горе'. Тут есть очень интересные модели, хотя иногда можно встретить абсолютную безвкусицу. Но 'работать' таким образом оказалось очень интересно. Я быстро управилась с зеленой и синей расцветкой. А когда появился первый покупатель, все вещи были на своих местах.
--Розочка есть? - поинтересовалась пухлая русоволосая женщина, - У меня к ней важное дело.
Из своей мастерской, как я уже после поняла, показалась Кудрина.
--Миленуся, это ты? Проходи, пожалуйста. Маргарита, сделай нам клубничный коктейль, как мы любим. - Марго закатила глаза, а Розмарин ехидно улыбнулась вслед своей посетительнице.
--Эта баба, - тихо сказала мне продавщица, - часто сюда захаживает, всегда по делу. Она из Города болот. Там есть школа, (кстати, она и есть ее директор) где каждый месяц устраивают балы. И каждый месяц она заказывает у нас новое платье себе и своей дочери. При чем по комплекции они абсолютно одинаковые.
Марго достала красную бутылку из шкафчика, называемого кухней, и налила содержимое в два стакана со льдом. Сверху она добавила прозрачной жидкости, которая больно напоминала по запаху этиловый сорока процентный спирт. Поставила бокалы с пирожными на поднос и удалилась. Ага, значит, и безликие пьют водку! И на рабочем месте! Ну, правда, сейчас уже за полдень, время обеда уже давно прошло, можно считать, что они так ужинают.
Девушка вышла.
--Сейчас будет рассказывать, как прошел вчерашний бал.
И действительно, из кабинета хозяйки послышались громкие возгласы. Видимо, этой госпоже очень понравилось мероприятие.
--Говоришь, вчерашний? И что, она на следующий день сразу поехала за новым нарядом?
--Да. - невозмутимо ответила Маргарита, - В Азилюте, если ты еще не знаешь, балы - единственное место, где люди развлекаются!
Я не верила своим ушам.
--Как единственное? Что у вас нет никаких баров, ресторанов, клубов?
--Ну когда-то давно были. Их организовывали в большинстве случаев безликие из Азиала. Но они быстро закрывались. Не знаю, почему.
Зато я знала. Пока эта мысль сформировалась где-то глубоко в подсознании, но рано или поздно я пойму, это я знала точно.
До конца дня мастерскую Розмарин Александровны Кудриной посетило много представительниц прекрасного пола, но не всегда прекрасных по внешности. Я успела 'вылизать' весь магазин, который, кажется, не видел швабры и веника добрых пять лет. Из уборки Марго помогла мне только в расстановке алкогольных и слабоалкогольных напитков. Видно было, что в этом она специалист. Возможно, если бы клубы и бары не закрывали, она могла бы работать там барменом.
Когда табличка на двери гласила: закрыто, и мы с Маргаритой уже собирались по домам, в мастерскую Кудриной зашел Костя.
--А ты что тут делаешь? - спросил, вместо приветствия, Константин.
--Работаю. - Тем же тоном ответила я.
--Вы уже знакомы? Смотри-ка, быстрая девочка. - С непонятно откуда взявшейся неприязнью промолвила продавщица. Вроде пять минут назад нормально со мной общалась.
--Я привез ее в Город невидимок. - Спокойно сказал парень. Только любопытно, он себя оправдывал или меня?
Вышла Розмарин.
--Лида, вот твои честно заработанные 6 олламов. - она протянула мне шесть золотых монет. -Привет, Костя.
--Добрый вечер. Превосходно выглядите.
--Я такая, как всегда. А он такой же льстец, как всегда. - усмехнулась Роза. - Как самочувствие? Уже лучше?
Он что болен?
--Да так, сами понимаете... Мы с Марго держимся.
Они что вместе? В смысле встречаются?
--Ничего, выберешь другую. Я надеюсь, ты не забил себе голову этой любовной дурью. Ты же коренной азилютец!
Теперь я окончательно запуталась. Если он с Маргаритой, зачем ему другая? И что еще за любовная дурь? И как это связывается с коренным азилютцом? Только я начала что-то понимать!
На улице ребята пошли в одну сторону, а я в другую. В полном одиночестве и кромешной тьме добравшись домой, я сперва зашла в столовую. Не смотря на поздний час, там еще были безликие.
--Сколько стоит чай с булочкой? - спросила я у поварихи. Надо экономить, на полноценный ужин все равно не хватит.
--Ой, это же наша новенькая! - воскликнула женщина. У нее было приятное, родное лицо. Странную особенность я заметила. Те, кто доброжелательно ко мне относятся, аж излучают теплоту. Что Лиля, что Сергей Александрович, что вот эта милая повариха.
--Так, - тихо сказала она, - Я тебе сейчас тут налажу еды всякой. Заберешь в комнату, там поешь, чтоб никто не видел. - увидев мое недоуменное она добавила, - Бесплатно, не бойся! Монике не говори, и все будет хорошо.
Я взяла кастрюльку, наполненную спасением моего желудка, отблагодарила Фрикаделину (так звали повариху, как я потом выяснила) и пошла в шестую комнатку.
Наевшись досыта, я достала свой дневник. Слезы покатились сами собой, когда я увидела фотографии моей человеческой жизни, родителей, брата. Неужели я их никогда не увижу больше? Неужели они меня не вспомнят? Как можно было так просто похоронить меня заживо? Или меня вообще там не было? Но фотографии, записи же есть? Или это все так же легко изменить, как память близких?
Много вопросов, на которые отвечать тишина не хотела, срывались с губ. И сама по себе приходила боль внутрь, где-то в районе сердца. Почему так больно? Почему у меня именно такая судьба?
Начала болеть голова. Я пролистала еще раз свой дневник и бросила его на стол. Я легла спать и не заметила, на какой страничке он открылся. А стоило.
ГЛАВА 4, о женщине, которая мне ближе всех.
Эльвира родилась в поселке Лесовик в Азилюте. Этот поселок находился у самого леса, где Эльвира обожала гулять. Зверей в Азилюте много, но они почему-то не бросаются на безликих. Это Эльвира поняла еще с двух лет. Потому животных любила больше всего. С другими безликими она мало находилась, была замкнутой девочкой. В шестнадцать лет оказалось, что она невидимка. Родители отправили ее в Город невидимок.
Мама учила ее, что любви нет. Не может быть. Это придумали люди и безликие, что пришли из Азиала.
--Как же женятся все? - спрашивала часто Эльвира.
--Выбирают себе безликого и женятся или выходят замуж. Рожают детей. Воспитывают. Работают. Умирают. - просто отвечала мать.
--Разве для этого стоит жить? - не унималась девочка. - Должно же быть что-то, для чего мы живем?
--Мы живем, чтобы жить.
Но Элю этот ответ не устраивал. Тогда она шла к папе. Папа всегда был занят на работе. И достучаться до него она не могла.
А потом Эльвиру забрали в Город невидимок. Связь с ними она мало поддерживала. Помогать они не могли, точнее не хотели.
Она училась в школе, впитывала в себя принципы, с которыми во многом она не соглашалась. Но второе правило, усвоенное ею дома, - подчиняйся правилам. Безликий, который не подчинялся правилам, был изгнан в Азиал. А ни один еще оттуда не возвращался. Каждый ребенок впитывал с молоком матери неприязнь и страх перед Тем миром. А к безликим, что пришли из Того мира, все относились с недоверием, страхом, так как он уже побывал в наихудшем месте, в Азиале, и смог уйти оттуда.
Она училась с мальчиком по имени Костя, который понимал и поддерживал Элю во всем. Они очень близко общались и после школы. Они работали на службе у Города невидимок. Эльвира также на досуге приходила в магазин Розмарин Кудриной, где подружилась с хозяйкой и продавщицей. Часто они собирались вчетвером и за коктейлем обсуждали жизнь, сплетни, в общем, вели себя, как обычные люди.
Роза замечала, что Эльвира слишком близка с Костей. И так как она была коренной азилюткой, она не знала, что такое любовь. Любви для нее не существовало. Ее муж выбрал в восемнадцать лет, но у него была хроническая болезнь, и с самого детства он знал, что долго не проживет. Детей они зачать не успели, и ребенком для Кудриной стал ее магазин и, кроме него, ее ничего не интересовало. Мужчины туда заходили крайне редко, поэтому выбрать ее никто больше не мог. Она собственно и не расстраивалась.
Потому о нарушении порядка Розмарин Александровна сообщила в городское управление. Но не на Костю она нажаловалась. На Эльвиру. Костя ведь местный, это эта девушка из глухой деревни приехала.
И было разбирательство. И спросили Константина, любит ли он Элю. А он ответил:
--Господа безликие, никакой ведь любви нет!
И спросили у Эли, считает ли она так же. А она ответила:
--Нет.
Еще было одно правило, давно забытое всеми безликими, - не лгать. И Эльвира не лгала. Она знала это точно.
--И вы считаете, любовь существует?
--Да.
--И вы любите этого безликого?
Она посмотрела Косте в глаза, что-то оборвалось там, внутри. Как будто взяли самую высокую ноту, а потом порвали струну.
--Да.
--Вы знаете, что в Азилюте по закону нет любви?
--Да. - оборвалась вторая струна.
--Вы знаете, что своими словами вы противоречите закону?
--Да. - третья.
--И вы будете изгнаны?
--Да.
Тогда судьи повернулись к Константину.
--Так вы любите эту безликую?
Какой-то шутник внутри Эльвиры снова дернул уже по последней струне.
--Нет. - вот порвалась и она.
Элю изгнали без права возвращаться. Перед отъездом она написала ему:
Мысли вихрем кружатся, сметая порядки.
Я бегу за своею мечтой без оглядки.
Все идут мне навстречу, все падают вверх.
Им меня не понять, этот чувств фейерверк.
Я вижу грабли, опять наступаю.
Я боли не знала, теперь привыкаю.
В моих руках долгожданная свобода,
Тебе не сломить силу этой природы.
Просто не думай и отпусти.
Если обидела, то ты прости.
Смейся, когда я задыхаюсь,
Радуйся, если я смерти касаюсь.
Плачь, когда счастьем наполнила душу.
И о моих неудачах не слушай.
Дай замерзнуть в снегу, что растаял вчера.
Дай поверить в любовь, что уже умерла.
Дай забыться во сне, что уже не боюсь.
Я оставлю в покое тебя, я клянусь.
И я буду гулять, когда светит луна.
Со мной долго проводит время она.
А на утро, трусишка-ночь убежит,
Ты увидишь, под домом там кто-то стоит.
Это я охраняю тебя от врагов.
Тебе до меня тринадцать шагов.
Мой смерч не дойдет до тебя, спи с другой.
Только помни, что я во сне вечно с тобой. (Моей Косточке. P.S.: Я все равно тебя люблю. Твой Эль)
Но письмо не дошло. Эльвира его не отправила. Ей дали другое имя, изменили память, и только дневник мог напомнить ей о том, что она пережила.
В Азиале время движется быстрее. Потому в Азилюте прошел только год с исчезновения Эли, а девушка прожила двадцать пять лет. Она вышла замуж за обычного человека, родила сына и дочь, безликую. Но о дочери она знала только со своего дневника. Потому что ее забрали в Азилют. Зная, что дочь попадет туда после совершеннолетия, она положила в ее дневник письмо с просьбой передать послание двадцатипятилетней давности. Это было последнее, что связывало Эльвиру с Азилютом.
ГЛАВА 5, о том, что не стоит знать городскому управлению.
Я проснулась от стука в дверь. Лиля, наверно.
--Привет, Лида. Пойдем на завтрак.
Прошел месяц. Я уже почти привыкла. Хотя тут еще осталось много вещей, которые моему мозгу все же были непонятны.
Во-первых, азилютцы очень многое скрывают. От всех. А если кто о чем-нибудь, к нему не относящемся, узнает, то он молчит. Но так бывает не всегда. Лилька, например, не может что-либо долго хранить в тайне, потому я быстро узнала обо всех интригах города. Но одну из них Лиля хранила очень долго, так долго, что я сама догадалась, в чем дело.
Через пару дней после моего появления моя соседка зашла ко мне в гости и увидела конфету, которая осталась у меня со времен посещения директорского кабинета.
--Ой, мои любимые! Я съем, хорошо? - обрадовалась Кукушкина.
--Ешь на здоровье. - Тогда я не обратила внимания на это пристрастие моей новоиспеченной подруги.
Но на следующий день я заметила Александра Сергеевича, прогуливающего возле нашего дома с кульком таких конфет, а когда после работы зашла к Лильке, у нее на столе стоял точь-в-точь такой пакет. Спрашивается, и что тут такого? Ну, любят люди одни сладости. Так и я подумала.
На работе конфетами, подаренными мне подругой, я угостила Марго и Розу. Но последняя отказалась.
--Нет, спасибо. Мы с братом с детства не любим их. Он, конечно, не с рождения здесь, и отцы у нас разные, но в нелюбви к шоколаду мы полностью сходимся.
Мне показалось странным то, что у директора в кабинете есть конфеты, которые он не любит. Да в придачу он их еще и докупает постоянно.
А потом Лиля никогда не тратит деньги на сладкое. Обычно их дарят ей ее тайные воздыхатели. Становилось понятным, кто ими является.
Но окончательно я выкрыла 'сладкую парочку', когда настало 14 февраля. В Азиале это день всех влюбленных. К тому времени мне стало известно, что любовь в Азилюте запрещена, соответственно ничем подобным здесь и не пахло. Но только внешне.
Видите ли, говорят, влюбленные видят чудо, невидимое для других. Вот это чудо посчастливилось видеть и мне, но об этом позже. Для начала скажу, что все влюбленные чудеса видят одинаковые, потому город на день всех влюбленных преобразился. Естественно, мало кто это замечал, или мало кто хотел замечать.
В школе праздник, конечно, не должен был отмечаться, и ни о каких валентинках и речи не шло. Когда кто-то попытался отправить письмо в другой класс, преподаватели тут же испепеляли их взглядом, как бы ученики не пытались замаскировать их.
В магазине, естественно, Роза не могла допустить какого-либо проявления любви. День обещал быть обычным и ничем не отличающимся.
Но к часам шести, когда многие жители города уже направлялись домой, по улицам пролетела надпись: 'Влюбленные жители Азилюта, это сообщение только для вас! Сегодня в школьном зале в 10.00 собираются все учащенно стучащие сердца, вас ожидает сюрприз в честь Дня Всех Влюбленных!!!' Она носилась по городу в течение часа, переливаясь разными цветами. За окнами шел мелкий снежок, люди направлялись по домам, и казалось, никто и не обратил внимания на яркое приглашение, носящееся в воздухе.
Меня очень удивило такое открытое заявление о том, что все-таки в Азилюте есть влюбленные. Как это может остаться незамеченным со стороны городского управления? Если узнают, кто это затеял и организовал, его же изгонят!!!
Или власти решили устроить ловушку тем, кто способен чувствовать, чтоб раз и навсегда показать, что нужно придерживаться правил?
--Лида, ты чего в окно засмотрелась? - спросила Кудрина. - Уже хочешь уходить? Домой в моей мастерской пол и можешь быть свободна.
Маргарита с завистью посмотрела на меня.
--Можешь даже не просить, - промолвила Розмарин, обращаясь к продавщице, - Ты должна позвонить трем заказчикам и дождаться материала от лесников.
Хозяйка взяла сумку и поправила волосы.
--Все, девочки, я пошла. Маргоша, - девушку от этого имени передернуло, - не забудь выключить свет. До завтра. - и она вышла, впустив в помещение легкий холодок и маленький вихрь снежинок.
--Как она мне надоела, - вздохнула Марго, поднимая телефонную трубку.
--Почему ты не найдешь другую работу? - поинтересовалась я. Все же странно, что безликая, которую не устраивает что-то, не меняет это. Хотя... Правила...
--В Городе невидимок негде работать. А Кудрина и платит нормально и отношение сносное. Только порой ее черствость так напрягает... Но ко всему со временем привыкаешь. Тяжело жить здесь без друзей. Вот в Азиале у тебя были друзья?
Я замешкалась:
--Ну как тебе сказать... У меня складывались с людьми специфические отношения... В основном, меня считали странной, не от мира сего.
--Это логично, ты, действительно, из другого мира. - улыбнулась девушка и начала, что-то быстро говорить безликому на другом конце телефонной линии.
Я взяла швабру с тряпкой и зашла в мастерскую Розмарин Сергеевны. Большой высокий стол, на котором хозяйка делала эскизы и выкройки, был заполнен чистыми листами. Мне показалось это довольно странным, ведь сегодня она весь день просидела в мастерской, выходя лишь к 'важным клиентам', навестившим ее магазин для покупки к какому-то торжеству. Что именно за праздник, они говорить отказывались, на что Роза реагировала весьма раздражительно - она всегда любила быть в курсе всех дел, творящихся в городе, даже если напрямую или вообще они ее не касались. У меня промелькнула мысль, а может, это торжество и есть то самое, то будет происходить в школьном зале? Интересно...
Склонив голову над чистыми листами, я почувствовала, что как будто какая-то сила, энергия исходит от них. В школе я уже выучилась парочке приемов по распознаванию магии, по всем симптомам, это был именно тот случай. Покопавшись немного в голове, я восстановила слова заклинания, и сказала их вслух. Ничего, на первый взгляд, не произошло, я уж, было, подумала, что мне показалось, что я слишком переучилась и теперь вижу скрытое колдовство во всем. Но через пару мгновений от бумаги пошел слабый белый дымок, как будто под ней лежала пепельница с не затушенной сигаретой. Потом нечто странное начало происходить с листами. По теории, на них должны были проявиться либо слова, либо рисунки, которые были туда нанесены и запечатаны заклятием. Но буквы проявлялись очень слабо, все время то пропадая, то возникая снова, так что сам текст разобрать было очень сложно. На некоторых я увидела очертания изображений, не очень напоминавшие эскизы одежд. Больше это напоминало планы городов. Я смогла все же разобрать надпись к одному из рисунков.
--Киев... - вслух прочитала я. Любопытно, зачем коренной азилютке план столицы Украины? Я стояла в замешательстве несколько минут, продолжая наблюдать периодическое появление и исчезновение написанного, пока все, наконец, не прекратилось и листы вновь не стали белыми. Несложно было догадаться, что заклинание, запечатавшее от чужих глаз информацию, было послано достаточно сильной безликой с великолепными способностями. Потому моя скромная магия, естественно, не дала необходимого результата.
Что за тайны скрывает на первый взгляд невзрачная безобидная владелица магазина одежды, что столь тщательно защищает от посторонних своих 'труды'?
Я вспомнила, что пришла в мастерскую не следствие вести, а пол мыть, чем я тут же и занялась. Но меня то и дело тянуло взглянуть на стол, хоть я и заранее знала, что ничего нового не увижу. Да, даже на нескольких квадратным метрах азилютцы могли наплодить столько тайн, что голову сломаешь, все пытаясь разгадать.
Увлекшись своими раздумьями, я стукнулась головой о деревянный шкаф, дверца которого немедленно открылась. А это еще что такое? Теперь я и вовсе ничего не понимала. На стене висела карта Евразии. На нее были нанесены стрелочки разных цветов, подобные тем, что я рисовала в азиальской школе на уроке истории. Тогда мы рисовали продвижение войск при разных битвах... Порылась в своих скудных познаниях этого предмета. Нет, ровным счетом, ничего подобного я не видела. Может, это не совсем человеческая война, точнее совсем не человеческая? И была ли она? А вдруг это план битвы, которая состоится вскоре?
Мне пришла в голову идея позвать Марго. Она-то, наверное, лучше знает историю Азилюта и сможет мне прояснить, что все это значит. Но с другой стороны, если я позову Маргариту, мне придется перед ней объясняться, почему шкаф оказался открытым, а в версию удара головой она вряд ли поверит. А если еще и 'учует', что я тут что-то колдовала, точно сдаст меня Кудриной со всеми потрохами, т. к. если эта женщина узнает, то виноватыми будем мы обе.
Так, ну пол уже блестит. Дверцу я закрыла во избежание неприятностей.
Вернемся к этому попозже и не будем портить вечер, обещающий быть романтическим.
Попрощавшись с замученной продавщицей, я отправилась домой. По дороге я размышляла о том, идти мне на этот 'бал' или нет... О школьных человеческих дискотеках я была не наилучшего мнения, потому что мне вечно приходилась сидеть среди одиночек, пить кока-колу, убивая время гаданиями, заработаю ли я язву желудка от поглощения этой милой водицы и как быстро.
К тому же, как истинной девушке, мне совершенно нечего одеть. Можно было бы взять что-нибудь у Лили. Но если по своей неаккуратности я заляпаю ей платье или блузку, то буду с ней расплачиваться по гроб жизни. Так что же остается?
А что я делала с тем материалом, который остался лишним у Розмарин? Лишним - это значит: никто не знает, что он лишний... кроме меня. Дело, видите ли, в том, что однажды забывчивая дизайнер заказала у одного маленького лесного городка, который незамедлительно все выполнил, зеленую полупрозрачную ткань. То ли ошиблись секретари, то ли сама Кудрина запамятовала, но ей показалось, что ткани привезли мало, а она заказывала намного больше. Она, не долго думая, позвонила разбираться с 'негодниками'. И дабы не ругаться, те в свою очередь выслали ей материала в два раза больше. В общем, израсходовав больше половины привезенного второй раз, Роза и думать забыла про первый. Марго это все, конечно, знала, и мне рассказать тоже не поленилась. Так и получилось, что мы, две светлые головы, решили разделить меж собой ткань и на том забыть на пример хозяйки обо всей незадаче.
Так, из чего шить есть, остается один вопрос: что?
Я зашла в комнату и первым делом взяла карандаш с бумагой. Что ж, будем развивать свои дизайнерские способности. Нарисовав пару эскизов, я, раздосадованная скудным своим даром рисования, порвала листы. Потом я решила сделать последнюю попытку и думать над другим вариантом. Но использовать его не пришлось. Последний эскиз вышел очень даже прилично, и я решила перейти к следующему этапу и попытаться воплотить его в жизнь.
В одной из книг, взятых мною на днях в библиотеке, оказалось подходящее заклинание. Но для его исполнения необходимо было, кроме наличия материала, иметь пару видов трав. Их нужно было высушенными размельчить и посыпать ткань и рисунок. У меня, конечно, этих растений в наличии не было, потому пришлось идти к Лиле.
--Кукушкина, открывай, это я по очень важному делу. - С первого взгляда платье может показаться и не очень важным делом, но так как я обращаюсь за помощью к своей подруге, половина мозга которой занята именно вещами, то необходимо выразиться так.
--Что случилось? - спросила Лилия, в глазах которой уже горел огонек. Она тоже понимала, что я по другому поводу к ней не могу обратиться.
--Нужен твой травяной запас. Вопрос жизни и смерти. - Я показала ей эскиз зеленый кусок ткани и книгу с заклинанием.
Лилька незамедлительно рванула к ящику с травами и сразу же нашла нужные. Складывалось ощущение, что она заранее их подготовила.
--Та-а-ак, - протянула девушка, потирая ладони, - я сейчас все сделаю, давай сюда материал и эскиз.
--Ну я и сама могу, - я смотрела на Кукушкину с недоумением, - я ж тоже немного учусь колдовать.
--Лидка, я это делала миллион раз, я все сделаю намного быстрее и качественнее. Для такого заклинания дар нужен, а не обычная безликая сила. Если не понравится, я все исправлю.
Мне ничего не оставалось, как согласиться. Я махнула рукой и села подальше от подруги, чтобы наблюдать все действо со стороны.
Лиля не врала, когда говорила, что мастер этих дел. Она очень проворно размельчила и рассыпала зелень и через несколько секунд всю комнату заволокло густым малиновым дымом. Я открыла окно на ощупь, а когда обернулась, увидела свой рисунок, воплощенный в жизнь, только намного лучше. Видимо, Лилька внесла свои коррективы. Но ругать я ее за это не стала.
--А теперь меряй! - скомандовала безликая. Я надела наряд и подошла к зеркалу, откуда на меня посмотрела девушка в длинном обтягивающем платье с глубоким вырезом, шалью на плечах, разрезом на правой ноге до бедра. Смотрелось очень элегантно и слегка вызывающе.
--То, что надо. - улыбнулась Кукушкина.
Я отблагодарила ее за помощь и направилась к себе в комнату. Уже возле двери она лукаво спросила:
--Это же наряд для сегодняшнего вечера?
--Какая ты догадливая. - заметила я.
--Кто он?
--Ты о чем?
--Не строй из себя дурочку! - воскликнула Лиля. - Как будто ты не влюблена! В таком случае ты не увидела бы послание и не знала бы, что сегодня бал!
--Да ладно тебе, не кричи, успокойся. Какая разница, кто он?
--Как это какая разница? - возмутилась безликая, - Я имею право знать, кто нравится моей подруге! Такие новости, а я узнаю последняя! Я могу и обидеться.
--Ну не дуйся. Просто этот кто все равно меня не полюбит. - я вздохнула и вышла.
Но не успела я зайти к себе, как за мной вылетела Лилька и втолкнула меня внутрь моего обиталища.
--Я не уйду, пока ты мне все не расскажешь! - заявила она, закрыв дверь на ключ и спрятав его в карман халатика.
Я уселась на кровать, Кукушкина последовала моему примеру.
--Ты же знаешь, - сказала она уже без повелительных ноток в голосе, а более нежно, - мне не безразлично, что с тобой происходит, а ты последнее время сама не своя. Про меня и Сашу ты осведомлена. Я тоже имею право знать о твоих романах, правда?
--Понимаешь, романа никакого нет. Мне нравится один безликий, но ему на меня наплевать.
--С чего ты взяла?
--Во-первых, он коренной азилютец. Я понимаю, что ты тоже, но вы с ним слишком разные. Он просто не может влюбиться, он такой черствый с виду. При том он городской служащий, он-то точно не приступит закон.
--За что же он тебе нравится, если он весь такой плохой? - поинтересовалась подруга.
--Эх, если бы я сама знала. Тянет меня к нему, как магнитом. Сначала он меня раздражал, а потом стала замечать, что если его не увижу хоть раз в неделю, очень его не хватает.
--Ого, и ты об этом молчала? Гадина! - обиделась Лиля.
--Не злись, ну что бы я тебе рассказала? Как сохну по безликому, что когда вижу его, по телу как будто электричество пропускают, что вместо того, чтобы подойти и поговорить, разворачиваюсь в другую сторону и делаю вид, что мне абсолютно неинтересно, о чем он там со всеми разговаривает? Тебе бы это быстро надоело.
--Ничего подобного! Ты же терпишь мои рассказы про Сашу. - Да, тут она была права, про Александра Сергеевича Лилька мне рассказывала довольно часто. И часто это действительно приходилось терпеть.
--А он сегодня там будет? Я имею в виду, на вечере?
--Я не знаю. - Я честно не знала, будет ли он там, и есть ли смысл вообще туда идти. Ведь если безликие туда пришли, то они, безусловно, влюблены в кого-то, и встать на место этого кого-то, подозреваю, довольно тяжело.
--Ничего страшного. Попытка не пытка. Думаю, тебе стоит пойти, там будет музыка, танцы, еда, напитки... Веселье, одним словом.
--Поесть и попить я могу и в другом месте. - вставила я.
--Ой, не начинай. Там буду я, в конце концов, а где у нас еще можно провести время нормально ночью. Если ты еще не заметила, ночных заведений в Городе невидимок нет, и, скорее всего, не будет. Поэтому эти вечера все очень любят. Ты поняла, кто 'все'.
Я понимала, кто все. Также я понимала, что сидеть дома бессмысленно, когда можно пойти на праздник и хорошо провести время. Не зря же у меня уже есть платье.
--Так, - Лиля поднялась, - Я пошла наряжаться. Я в полдесятого за тобой захожу, и мы туда идем вдвоем.
--А как же Кудрин? - осведомилась я.
--Мы встретимся уже там.
--Как хочешь, тогда до встречи.
--Ты готова? - в дверях показалась светловолосая голова Лили.
--Подожди, сейчас глаза докрашу. - Я посмотрела на свое зеркальное отражение. Интересно, ему понравится? И после этой мысли я разозлилась на себя. Да какая вообще разница, понравится ему или нет? Я иду отдыхать, а не пытаться завоевать его сердце. Он мне вообще не нужен, чурбан бесчувственный! Да, все сказала.
--Ты - красавица! - сделала комплимент Кукушкина, - Идем, карета уже подъехала.
--Мы поедем на карете? - я удивилась, - Я думала, пешком.
--Я в своих новых сапогах по этой ужасной дороге? - возмутилась Лилька, спускаясь по лестнице. - Да никогда в жизни!
Я улыбнулась. Мы вышли на улицу, где уже стояло наше средство передвижения с велосипедистом. Мы доехали за десять минут и были там раньше назначенного времени. Но мы были не одни такие. Я поразилась, увидев, сколько безликих собралось на торжество. Вокруг школы летали прозрачные красные сердечки, носились туда сюда ухохвосты, передавая валентинки, цветы, подарки.
Мы зашли вовнутрь. Здесь безликих оказалось еще больше. И неужели после всего этого кто-то еще может отрицать существование любви? Я не понимаю этот мир и его дурацкие законы.
Зал школы находился на первом этаже. Повсюду были расставлены столики, на сцене уже обосновался оркестр, а под потолком струились потоки разноцветного света. Мы с Кукушкиной сели недалеко от барной стойки, чтобы было недалеко бегать за коктейлями. Вскоре к нам подошел Кудрин и преподнес своей любимой огромный букет алых роз. Потом прошептал ей что-то на ушко и убежал за кулисы.
--Куда он делся? - спросила я подругу.
--Он же это все организовывает, он сейчас будет очень занят.
--Тогда я тебе точно пригожусь, будем веселиться вдвоем. - решила я. - Предлагаю уже начинать, пойдем за напитками.
Взяв что-то алкогольное на усмотрение Лили, мы вернулись как раз когда на сцену вышел Александр Сергеевич, жестом попросив всех быть потише.
--Дорогие влюбленные безликие! Нет ничего прекраснее в жизни, чем любовь, кто не согласен, пусть выходит сразу, ведь это торжество только для тех, кто верит, любит и не боится этого!
В зале раздались аплодисменты. Когда они утихли директор продолжил.
--Говорят, любовь прячется между секундами нашей жизни, и если не остановиться, можно упустить ее. Давайте сегодня забудем о наших повседневных проблемах, о той суете, что вечно заставляет нас бежать вперед, не оглядываясь, давайте хоть на один вечер остановимся и насладимся этим замечательным чувством, любовью, что переполняет сердца всех присутствующих!!!
Опять зал разразился аплодисментами. А между тем начал играть оркестр.
Безликие сидели за своими столиками, вели оживленные беседы, приходили все новые влюбленные.
--А сейчас, - опять на сцене показался Кудрин, - для вас выступит известная певица, леснянка Эсмеральда, со своей группой 'Ландрий'.
Лиля восторженно закричала.
--Это моя любимая исполнительница! Пупсик мой, чего он только для меня не сделает!
Меня от этих нежностей передернуло. Это, конечно, прекрасно, когда люди настолько любят друг друга, но порой это кажется слишком приторным, как чай с избытком сахара.
Директор подошел к своей возлюбленной и пригласил ее на танец. В это время зазвучала медленная музыка. Многие пары последовали их примеру. Содержимое моего стакана уже было выпито, и я направилась к бармену за новой порцией.
--Дмитриева, ты что здесь делаешь? - Я услышала знакомый голос, и по телу прокатилась волна, перехватывающая дыхание.
--Заказываю себе выпить, а что городское управление это запрещает? - поинтересовалась я.
Передо мной стоял Константин в черных брюках и черной рубашке.
--Смотря в каких количествах. И какой по счету это стакан?
--Не твое дело. - буркнула я и ушла за свой столик.
Он пришел. Ну и что? Вместо того чтобы нормально с ним поговорить, я нагрубила ему, развернулась и ушла. Умница. И как мне добиться его расположения?
--Ты видела Костю? - спросила Лилька, которая только что подошла. - Красавец!
--Видела я эту наглую рожу!
--Ого, а почему такая агрессия? - удивилась Кукушкина. Она призадумалась. - Подожди-ка. Городской служащий, коренной азилютец... А ты не в Константина случайно влюблена?
--Нет, конечно! - воскликнула я, и тут же покраснела, врать я никогда хорошо не могла.
--Да! - триумфально сказала подруга, - Я так и знала! Ты влюблена в Костю!
Ну вот, теперь знает Кукушкина, значит, скоро узнает и он сам. Будет смеяться надо мной, и я умру со стыда.
--Я сейчас приду! - вскочила Лиля и с торжествующим видом куда-то умчалась.
Наверно, возьмет микрофон и огласит новость всему залу. Может, уйти, пока не поздно?
Я допила коктейль и уже хотела уходить, как вдруг заиграла медленная музыка. Я почувствовала, как кто-то берет меня за руку и ведет на танцпол. В толпе я поймала взгляд Лили, которая лукаво подмигнула мне.
В общем, сама я и не заметила, как оказалась в его объятиях, в объятиях Кости.
Алкоголь уже давал о себе знать, и моя голова потихоньку начинала кружиться. И язык развязался окончательно.
--А ты чего это меня на танец вытащил? - полюбопытствовала я.
--Хотел с тобой потанцевать. Обычно безликие если хотят с кем-то потанцевать, приглашают на танец.
--Оригинальное приглашение. - сделала я вывод. - А почему ты не танцуешь со своей возлюбленной?
--Кто тебе это сказал?
--Ну как же? Сейчас-то ты танцуешь со мной, а она, наверно, сидит и ждет тебя?
--Нет, - промолвил Костя. - Она тоже танцует.
--Вы решили отдохнуть друг от друга? - что за глупые вопросы срываются с моих губ?
--Не сказал бы, мы друг от друга не устали, мы не так часто видимся.
--Почему это? Боишься, что горуправление узнает? Трус.
--Зря ты так. Я не боюсь. Я не знаю, любит ли она меня.
--Какая жалость, безответная любовь - что может быть хуже.
--Не иронизируй, пожалуйста.
--Что ты, ни в коем случае, как можно!
--И что я тебе плохого сделал? - задал он риторический вопрос. - А ты почему не танцуешь со своим возлюбленным?
Ну вот, решил перевести стрелки. Почему, почему? Потому что мой возлюбленный - идиот.
--Танцую.
--Я что-то не видел...
--Ты что за мной следишь?
--Нет, просто я тебя видел только в компании Кукушкиной и Кудрина, а и в компании стакана. - это прозвучало с упреком.
--Ага, еще скажи, что я алкоголичка.
--Я не это имел в виду.
Я знаю, что не это, ну а что мне ответить на вопрос 'где твой возлюбленный'. Сказать: 'Он сейчас танцует со мной и задает глупые вопросы'?
--Ты сегодня очень хорошо выглядишь.
Ой, его на комплименты потянуло?
--Спасибо, а что я обычно плохо выгляжу?
--Отвратительно. - Он улыбнулся, - Просто платье тебе идет намного больше джинсов и свитера.
--А ты всегда ходишь в костюме? - к чему этот вопрос сама не понимаю.
--Нет, ты меня просто редко видишь.
--Это хорошо или плохо? - а это я к чему спросила? Закройте мне кто-нибудь рот!
--Хм, ну как для кого. Мне, допустим, хотелось бы видеть тебя чаще.
--Зачем? - я сегодня - кладезь глупых вопросов.
--Мне кажется, ты интересная безликая, хочется тебя получше узнать.
Это что шутка? Это Кукушкина решила так пошутить? Что-то мне ее юмор не нравится... Точно, это заговор!
--Да? А почему же ты тогда ничего для этого не делаешь?
--Как это не делаю? Вот, например, сейчас мы с тобой танцуем.
--И это на глазах у твоей любимой? Как тебе не стыдно. - Ага, правильно, надо ему про совесть напомнить.
--Знаешь, тяжело танцевать с безликой не на ее глазах. Разве что она их закроет.
Что-то я вообще ничего не понимаю.
--У тебя глаза открыты? - поинтересовался он.
--Вроде да. Костя, я что-то не совсем поняла...
Но тут на сцену опять вышел Александр Сергеевич.
--Уважаемые безликие! Все вы прекрасно знаете, что в этом помещении не может быть тех, в сердцах которых не живет любовь. И вы понимаете, я - один из вас. Я нашел свою вторую половинку, и она сейчас находится в этом зале. Лилия, поднимись, пожалуйста, сюда.
Лилька, не понимая, что происходит, выполнила просьбу Кудрина.
--При всех этих безликих я хочу признаться тебе, - директор стал на одно колено и достал кольцо, - Лиля, я люблю тебя, согласна ли ты стать моей женой!
Все с замиранием сердца смотрели на девушку.
--Саша, я тоже тебя люблю! Я согласна! - у Кукушкиной от счастья потекли слезы, когда ее возлюбленный одел ей колечко на безымянный палец. Оркестр заиграл марш Мендельсона, а все присутствующие дружно закричали:
--Горько!!!
Кудрин поднял будущую жену на руки, поцеловал и унес за кулисы.
Дирижер взял в руки микрофон и промолвил:
--Дамы и господа, попрошу выйти на улицу, вас ожидает сюрприз.
Все поспешили выйти на морозный февральский воздух, где уже раздавались взрывы первого фейерверка. Мы смотрели на огни в ночном небе, что переливались, образуя разнообразные фигуры, пока все они не составили два огромных сердца. Прозвучал последний взрыв, и ввысь взмыла большая серебристая стрела, что проткнула образовавшийся рисунок, а затем все огоньки посыпались вниз, на завороженных влюбленных.
Заиграла тихая приятная музыка, и все начали танцевать прямо на улице. Я даже не заметила, что все это время моя рука была в руке Константина. А когда мы снова начали танцевать, мне не хотелось опять задавать все эти глупые вопросы. Я и так все понимала и просто наслаждалась тем, что мое сердце бьется в такт с его сердцем.
Пошел снег, а безликие все продолжали кружится в танце, а вокруг них кружились снежинки и огоньки, и казалось, нет ничего в жизни великолепнее, этих волшебных секунд, когда стоит остановится, чтобы не упустить любовь.