Я помню Львов таким, каким он был
лет двадцать пять назад, но заблудится
в нём не могу. Здесь в первый раз открыл
бутылку пива, чтобы гордо помочится
под носом Ленина, торчащего тогда
у входа в Оперный, куда его идеи
не донеслись. Блаженственное: "А-а-а!.."
Растягивал я сумерком аллеи
и наслаждался юностью. Был грех:
всё называл своими именами.
И, развивая мысленный успех,
учился выражать себя словами
от матерных, до самых что ни есть
приятных ушку женскому. Конечно!
Во мне росл Дьявол,
всей душой блюстивший честь.
Иные чувства выглядят не вечно,
sic! интересно. Я любил крутить мозги
красоткам местным, засыпая их цветами,
немного пахнущими псиной... От руки
моей тогда - но, это между нами,-
страдали клумбы, красящие вид
бульваров города. Я вспоминаю это!
И с чувством гордости затаптываю стыд,
как папироску, кончиком штиблета.