Аннотация: Повесть о первой любви, верности и предательстве, чести и бесчестии. Повесть в процессе написания.
Конец апреля 2011 года
Пролог
Одним теплым апрельским выходным утром Анатолий Самсонов - восемнадцатилетний крепкий юноша, под два метра ростом - тягал гири, совершая привычные упражнения, давно ставшие ритуалом.
Толя был борцом и всегда держал себя в форме. Редко, кто мог сравниться с ним и по силе, и по комплекции, тем более в таком возрасте: Самсонов был первым силачом не только на деревне, но и в области. Много раз его приглашали переехать в окружной город, заниматься там борьбой профессионально, пройти отбор в юношескую сборную страны, но у Толи была другая мечта - стать летчиком.
Небо пленило его, манило и очаровывало всякий раз. То и дело Анатолий засматривался на него, представлял, как же там, наверху, красиво. Облака дразнили своей близостью, но были так далеки! При всей своей внешней грузности и порой медлительных умственных процессах в душе Самсонов оставался романтиком и мечтал, грезить покорить высоты. Но вот беда: при недюжинном здоровье и силе, он годился в армию и даже на службу в ВДВ. Однако не в желанные ВВС, как постановила комиссия, куда Самсонов самолично явился раньше срока. Толя и не подозревал, что у него проблемы со зрением!
Тем не менее, тренироваться Анатолий не переставал и мечту свою не оставил. Закалялся, тягал гири, совершал каждодневные пробежки. Особенно теперь, когда последние учебные деньки были все ближе, а теплая погода - в самом разгаре. Не отлынивал Толя и от учебы - был крепким середнячком, ведь понимал, что быть военным - непростое дело. Да и мамка всегда радовалась и гордилась таким сыном. А много ли счастья повидала бедная женщина, рано овдовевшая, с двумя детьми на руках? Ольга Тихоновна трудилась почтальоном - единственной на всю деревню, и Толя во всем старался помогать матери. Он усердно выполнял уроки, заканчивал нынче школу без единой тройки. Исправно помогал по хозяйству, в чем-то воспитывал младшую сестренку Галочку, в которой души не чаял. Ей теперь шел пятнадцатый год, и дома Галка практически не бывала - то с подружками на речке торчала, то с мальчишками бегала, то и вовсе в город сматывалась без спросу. Жаждала свободы, приключений, развлечений - как и все в ее возрасте. Удержать малую было невозможно, характер был упрямым, но Толя, конечно, как мог, всегда за сестрой присматривал и выручал.
До призыва на срочную службу у Самсонова еще было некоторое время, и он отчаянно готовился, надеясь попасть в ВВС и успешно пройти медкомиссию повторно. Друг Миха все хотел стать милиционером, за порядком в поселке следить, планировал поступать в военный вуз и склонял к тому же Толю. Толька сперва наотрез отказывался от дальнейшей учебы, а теперь начинал задумываться, что обучиться на офицера - разумно, нежели год проторчать в казармах (или, пускай, на аэродроме) и страдать ерундой, маяться от безделья. Заодно и убедить начальство, что пилотирование у него в крови! А со зрением вышли неувязки. Там, на месте, доказать свою состоятельность все же проще, чем в военкомате. Анатолий не принял пока однозначного решения для себя, поставив первоначальной целью достойно окончить школу.
Со стимулирующими мыслями о мечте Толя оставил гири, переключился на отжимания и другие силовые упражнения - любая физическая нагрузка для него давно не была в тягость. После чего вышел во двор, нарубил дров про запас. Лишь потом заскочил в дом на кухню, перебросился парой добрых слов с хозяйничавшей там с самого утра матерью, наспех позавтракал.
- Куда же ты торопишься, сынок? - спросила Ольга Тихоновна, рано поседевшая и постаревшая, тихая, безропотная женщина. Она любовно смотрела на своего Анатолия, явно ища в нем признаки погибшего мужа.
Толя на отца и вправду был похож почти как две капли воды. За исключением подбородка и цвета глаз. Но выправкой, комплекцией, типично русским, поджарым лицом русоволосый Анатолий полностью совпадал с папой, которого, увы, слабо помнил.
- Мамуль, побегу я, - ласково отозвался Толя, целуя ее в щеку. - С друзьями повидаюсь. К обеду зайду!
- Погуляй, коли так. Выходной, можно и отдохнуть, - дала добро мать. - Про Галку поспрашивай, куда она подевалась?
- Да не волнуйся за нее, не пропадет, - заверил маму Толя. - Отыщется - сам приведу, будь уверена. Галка у нас девка не промах, в обиду себя не даст.
- Не сомневаюсь я, Толечка. Потому и боюсь за нее, дуреху.
- Не думай о плохом. Отдыхай, хорошо?
Ольга Тихоновна кивнула, а сама поднялась с табурета, принялась с деревянного, самодельного стола (Толя смастерил, как и большую часть мебели) посуду собирать.
- Не вздумай дом убирать! Приду - подсоблю, - добавил Анатолий, пробираясь к выходу.
- Хорошо, сынок. Я не буду напрягаться, так, помаленьку. Надо же мне чем-то заняться, - улыбнулась мама.
Толя проводил ее внимательным взглядом, словно запечатлевая данное ему обещание, и вышел.
Поселок, где проживал Анатолий с матерью и сестрой, был небольшим, но добротным. С развитым сельским хозяйством, двумя школами, детским садиком, больницей и клубом, где иногда устраивались показы кино, справлялись все праздники с песнями и танцами, а по будням в нем работали спортивные секции - борьба, плавание и настольный теннис.
Поселок имел пять районов: Центр, где находились администрация, клуб и большинство новеньких частных домов и коттеджей; к Востоку от Центра - Привоз с его рынками, павильончиками и кипучей жизнью; к Западу от центральной площади - Сосновка со славной тихой рощицей и отгороженностью от всего поселка, которая, тем не менее, таила в себе нечто загадочное и хорошее. Расселились в нем преимущественно обеспеченные люди, использующие свои дома под летние дачи - в иное время года за редким исключением там никто и не проживал. Лишь сторож, который никому днем не запрещал гулять по роще, глазеть на диковинные и разношерстные дома, если их было видно сквозь высокие заборы. Место в Сосновке было приятным и всеми любимым. Дачники не докучали, а летом и местным хватало забот, чтобы особо не наведываться к городским приезжим. А к северу от Центра маленькую территорию занимал поселковый блок с больницей, милицией, школой, частично и домами, конечно.
На отдаленной окраине, за Привозом, но отнюдь не самый маленький был район со своей школой и детским садиком, где жили Самсоновы, прозванный в народе Старым, поскольку в нем большинство домов имело давно непрезентабельный вид, но зато соседи, даже если и ругались, а все равно относились друг к другу с теплом, уважением и часто ходили в гости, как в советские, проходящие времена. Можно сказать, то был самый душевный уголок поселка, несмотря на то, что жильцы остальных районов старались не соваться сюда и обходить его десятыми дорогами. Чужаков здесь и вправду не любили, но совершенно никакой лютой злобы, агрессии или открытой вражды никто питать и не собирался - люди попросту не были такому обучены. Ни стар, ни млад. Так что Толя гордился своим местом обитания, кто бы что из сельчан ни говорил.
Анатолий любил свои улочки, изученные вдоль и поперек, уважал соседей и пользовался авторитетом как у взрослых, так и у детворы. Размышляя о профессии пилота, Самсонов не раз с любовью представлял, как пролетает над своим поселком, как мельтешат знакомые, которых, казалось, он способен узнать и с высоты птичьего полета. А жители, в свою очередь, приветливо махали бы своему местному богатырю, освоившему небо, да несказанно гордились Толей. Особенно мамочка.
Проселочная дорога вела Анатолия к центральной площади. До недавнего времени он редко бывал здесь, пока не познакомился с Асей Астафьевой.
Ася переехала в поселок полгода назад, пришла в школу и класс, где учился Толя. Самсонов не рвался дружить с девочками, он считал себя слишком серьезным и сосредоточенным. Но Аська так плотно и незаметно вошла в его жизнь, что уже и не представлял прогулки без своей задушевной подруги. Их с Асей роднила похожая судьба: рано овдовела мама, росли они, соответственно, без отца. Правда, братьев и сестер у нее не было. Однако сблизило их другое: Аська тоже любила спорт, предпочитая легкую атлетику, хорошо училась и обожала помечтать, глядя на небо. Она пленила Толю своей верой в справедливость, бойкостью духа, умением сказать правду в лицо, не юлить. Уж среди девчонок подобные качества были большой редкостью, Анатолий был поражен и впечатлен, заметив их в Асе. Не сдружиться они не могли.
В выходные они, как правило, встречались в дообеданное время здесь, на площади, на скамеечке у дуба. Ася еще не появилась, и Толя, засунув руки в карманы, скучающе осматривался вокруг. Народу на площади почти не было: конец апреля - посадочное время, так что большая часть взрослого населения, пользуясь выходным, пропадала в огородах. Ребятня же, если и гуляла, то не здесь, в "прилизанном" Центре, а в закоулках. Центр почему-то не особо ценился местными. Пустынно и тихо было, непривычно. Толе не терпелось повидаться с Асей, да отправиться с ней на пробежку. Умчаться подальше, в лесную рощу - туда, где небо ясное, не затемненное крышами домов. Вдохнуть полной грудью!
Вдруг раздался звонок велосипеда. Толя развернулся, нахмурив брови, и тотчас просиял открытой, добродушной улыбкой, которую дарил только матери и ему, лучшему другу Михе. То был крепкого телосложения юноша - внешне похожий на Толю, как столь же активный физкультурник, правда, ниже ростом на две головы и не такой широкий в плечах. Большие распахнутые карие глаза смотрели доверчиво, открыто к миру.
- Здорово, Толяныч! - он весело помахал Толе и притормозил, слезая с велосипеда. - Аську поджидаешь?
- Ну, Асю. А ты чего тут разъезжаешь? - прищурился Самсонов, хитро улыбаясь. Они обменялись рукопожатием.
- Да так, местность разведываю, - усмехнулся Миша Талов, облокотившись о руль велосипеда. Миха гордился им, бережно ухаживал.
- Сестру мою не видал? - внимательно посмотрел он на Миху. Что-то друг явно лукавил.
- Миха, не придуривайся. Мать волнуется, Гали опять ночью не было, - Толя взъерошил себе волосы на затылке, как делал всегда, когда нервничал.
- Не знаю, Толь, - развел руками Миша, на сей раз искренне сочувствуя. - Что, Гала влипла куда?
- Надеюсь, нет. Ох и задам я ей, - покачал головой Самсонов.
- На рыбалку завтра идем?
- Да, а как же. Первый улов в году - как всегда, - одобрительно кивал Толя. - Мих, ты езжай, я Аську и один подожду, - мягко добавил он.
Талов распрощался с другом, да уехал восвояси.
Толя сложил руку лодочкой на манер козырька, вгляделся в переулок, ведущий к дому Аси. Подруга задерживалась, и Самсонов подумывал сходить до нее. Астафьева редко опаздывала на пробежки с ним, поэтому Анатолий, прождав еще десять минут, все же неторопливо двинулся до ее дома.
Следовало подняться немного в горку, прежде, чем увидеть хату Астафьевых. Но уже на полпути к вершине Толя заметил страшное: скрючившуюся тоненькую девичью фигурку и склонившихся над ней незнакомых ему пацанов. Инстинкт сработал, и Самсонов без промедлений бросился на спасение Аси. Хулиганы, завидев его, мигом разбежались. Тем не менее, Толя не собирался упускать обидчиков и почти рванул за отстающим мальцом, но окрик подруги заставил его остановиться.
Сердце Анатолия содрогнулось, стоило лишь обернуться и, как следует, рассмотреть лежавшую на боку, прямо на земле, Асю. Злость на тех уродов и на себя за то, что опоздал, вперемешку с жалостью к подруге обуревали душу Самсонова, разрывали ее на части.
Толя опустился на колени рядом с девушкой.
- Подонки, какие же они подонки, - прошептал он, растерянно водя над Асей рукой, не зная, как помочь.
Аська, его милая и всегда веселая подруга, умевшая, казалось, за себя постоять, сейчас была абсолютно беззащитной. Лицо в кровоподтеках, синяк под глазом, руки в ссадинах, платье изодрано, подошва кед вообще оторвана. Анатолий изумленно отметил, что вообще впервые видел свою подругу в платье, и как, должно быть, она в нем прекрасна, но то, каким оно было теперь, заставляло его мысленно застонать и возжелать мести обидчикам. Кровавой мести. Никогда прежде Самсонов не желал кому-либо физических страданий, он не был способен ввязаться в драку первым или обидеть слабого. Он считал себя выше разборок. Борьба и бокс научили парня дисциплине и трезвому решению проблем, тотальному самоконтролю. Но, глядя на истерзанную Асю, картинки расправы над теми уродами так и застыли в глазах Толи.
- Боже, Ася, что, что у тебя болит?
- Все нормально, - хрипло прошептала она, умудряясь улыбаться. Изо рта Аси вытекла струйка крови. Анатолий едва не взревел, понимая, как ей, вероятно, больно. Но сдержался и осторожно стер след. Астафьева, поморщившись, закусила раненую губу.
- О блин, прости.
- Не извиняйся, - Ася слегка помотала головой.
- Ты ничего не сломала? - он опомнился и бережно потрогал руки подруги.
- Нет, - ответила Ася. - Эти гады не успели сломать мне кости. Силенок не хватило, - усмехнулась она. - Толя, я хочу домой.
Анатолий с секунду смотрел в ее глаза. Девушка храбрилась, но он понимал, что за этим стоит на самом деле. Асе крепко досталось, а Толя точно знал, что прилежная ученица, примерная дочка, которая боялась расстроить свою маму любым проступком, старательная спортсменка, никогда не то, что не получала тумаков, но и вовсе не попадала в неприятности. Вся натура Аси была искренней, совсем не зажатой и незакрытой, напротив, она старалась быть правильной и разносторонней не из страха перед матерью, а по собственным убеждениям.
Однако Толя и не представлял, сколько в хрупкой девчонке внутренней силы. Самсонов надеялся, верил, что Аська - отважная и решительная, как он сам. Но сейчас просто неимоверно гордился ею.
Хоть и не переставал злиться, что подруга шутит над такими серьезными вещами в самый неподходящий момент. Толя уже упустил один важный миг, а усугубить еще и здоровье Аси было непозволительно.
- Пожалуйста, домой, - в мольбе прохрипела она.
То женское, что в ней было, отнюдь не делало Асю слабой. Толя отлично понял подругу: ей хотелось избежать всеобщего внимания и остаться поскорее наедине со своей болью. Действительно, вот-вот на улицах кто-нибудь, да объявится.
Самсонов еще недолго визуально оценивал характер повреждений Аси. В результате не нашел ничего сверхсерьезного, хотя ему и этих хватило, чтобы не прекращать думать о том хулиганье. Астафьева попыталась опереться на локти, но ей давалось это движение нелегко. Видимо, ребра все же были задеты. Толя цокнул языком и аккуратно подхватил худышку на руки. Бесполезная кеда соскользнула с ноги Аси, а платьице оголило ее плечо и слегка грудь. Астафьева зарделась, несмело цепляясь за руку Толи. Самсонов терпеливо прикрыл ее ошметками одежды, придавая Асе презентабельный вид. Хотя, конечно, разбитость ее оттого меньше не стала.
- Ты запомнила, кто это был, Ася? Ты знаешь их? - спросил Толя, медленно передвигаясь с ней на руках. До дома матери Аси оставалось всего двести метров.
- Нет, - тихо отозвалась она.
- Что им было нужно? - настойчивее спросил Самсонов. Лишь бы Аська не перестаралась с игрой в независимость и максимально точно передала информацию, так необходимую ему.
- Я не знаю, Толь, - обреченно ответила Ася.
Анатолий вздохнул: ей тяжело было говорить. Морально ли, физически, но фактов сейчас ему не дождаться. Он чувствовал и знал, что подруге больно. Но, поскольку Ася не показывала этого, не делилась, то и до конца осознать, насколько глубоко случившееся потрясло ее, Толя, конечно, не мог.
Что и говорить, Самсонов впервые столкнулся с таким беспределом. Случалось, что он защищался от неместных драчунов, изредка вмешивался и в разборки местных. Защищал, бывало, девочек. От чрезмерного дергания косичек, например, или от обзывательств несмышленых одноклассников. Но никто, никто на его памяти, не нападал на девушку так низко и подло! Угораздило же этому случиться именно с подругой Толи.
Самсонов донес Асю до ее дома. На крыльцо выбежала мама - тетя Лида, она оторопела при виде своей дочери. Обмерла и застыла, раскрыв рот.
- Что случилось?
- Мам, я в норме, - попыталась улыбнуться Ася, но получилось вымученно.
- На Асю напали пятеро или шестеро незнакомых пацанов, - пролепетал Толя, заводясь все сильнее. - Деталей не знаю, теть Лида. Куда мне положить ее?
- Давай сюда, - махнула мать, придя в себя.
Тетя Лида провела Толю в дом, указала на тахту в гостиной. Самсонов бывал здесь и сперва полагал, что было бы неплохо устроить Асю в ее спальне, но послушался ее матери. Толя опустил подругу, вновь поправляя на ее теле остатки платьица, после чего торопливо вышел. Руки так и чесались немедленно отыскать обидчиков, набить им морды.
Отдаленно, уже спускаясь с крыльца, он слышал, как тетя Лида недовольно бурчала и все язвительно приговаривала "вот и разоделась, дура! Нацепила платье". Толя вдвойне посочувствовал Асе, у которой и раньше были сложные отношения с матерью, несмотря на стремление подруги не подводить ее, а теперь Астафьеву ждет и что посложнее. Досадовать, однако, на строгий нрав тети Люды Анатолию было некогда. Он рвался выплеснуть агрессию и наказать виновных.
Анатолий обошел весь Центр, облазил Привоз, но следов неизвестной шайки не нашел. Тогда он просто побрел, куда придется. Нужно было угомониться и привести голову в порядок.
В мыслях не укладывалось: как у кого-то хватило наглости напасть на девушку в самый разгар дня?! Что за причины такие могут быть, чтобы сорваться на безвинной школьнице?! Будь они хоть трижды несчастными идиотами, Толя не отпустит их, ни за что. Он обязан поквитаться и заступиться за Асину честь. Твердо убедившись в этом, Самсонов решил начать с оповещения Михи. Во-первых, ему нужен был помощник в самом деле - не соваться же к толпе пацанов одному, во-вторых, следовало выяснить, откуда они взялись. А Мишка Талов всегда неплохо ориентировался в поселке и прилегающем к нему территориям. В конце концов, с лучшим другом и поделиться планом будет сподручнее, как и осуществить его.
Глава 1
Пока Толя рыскал по поселку в поисках Михи, сердце его неистово билось. Где, где искать шпану и как потом с ними расправиться? Какой избрать способ, чтобы те уловили раз и навсегда, как нехорошо обижать девочек? Но главным все же оставалось установить, кто это был. Толька знал каждого хулигана в своем родном поселке, имел авторитет среди самых отъявленных отморозков, никто и пальцем бы в его сторону, как и его друзей, не показал. А тут такое... И полная неизвестность.
Мишка отыскался в их Старом районе. Сперва Толя заприметил его велосипед, а потом случайно обнаружил Миху. В кустах у забора. Самсонов присел и аккуратно раздвинул веточки: Мишка сидел к нему спиной и кого-то усиленно высматривал в щелочке забора. Толька заинтриговался и подобрался ближе, но шелест листьев-таки выдал его. Талов так перепугался, что не сразу узнал друга: он впопыхах чуть сланцы свои не потерял, все рвался дать деру. Самсонов машинально заулыбался, и лишь затем Миха расслабился, плюхнулся на землю, потирая лоб.
- Ну ты, Толяныч, крадешься.
- За кем шпионишь? - прищурился Толя, усмехнувшись.
- Да так, - отмахнулся Миха. - А Ася где?
Анатолий мигом помрачнел и стал выбираться из кустов, поманив Мишу за собой. Самсонов коротко пересказал о случившемся. Талов побледнел от его рассказа.
- Вот так, Мишаня, беспорядки прямо у нас перед носом. Плохо, не успел толком ни одного рассмотреть! - досадовал Толя, машинально сжимая и разжимая кулак.
- Так, давай в милицию обратимся, - сдержанно заметил Миша. - Ты как свидетель опишешь им произошедшее. Может, скорее найдут? Блюстители порядка же. Наказание будет не менее суровым и справедливым.
- Ты отчасти прав, - медленно кивнул Толя, соображая. - Могли быть и другие свидетели нападения на Асю, а милиция поможет найти их. Хулиганов опознают - и останется дело за малым.
- Да, Толька, вперед!
Анатолий оценил порыв друга, они вместе направились к отделению. Буря страстей бушевала в нем, но он понимал, что информации слишком мало, чтобы надеяться на успех. Разумеется, следовало дождаться и мнения Аси. Пускай Астафьева пока подлечится и придет в себя, а потом наверняка и не будет против развернуть кампанию по поимке преступников.
Одолеваемый бурей эмоций Толя едва не крушил все вокруг. Мало, что способно было настолько вывести его из себя. Он и сам ненавидел себя за то, что поддавался, но никак унять себя не удавалось.
Видимо, поэтому Анатолий, когда они с Михой прибыли к отделению, не сразу и заметил, что друг куда-то испарился. Самсонов вошел в здание милиции и потребовал у дежурного связать его со следователем. Видимо, порыв и эмоциональность Толи не позволили младшему сержанту проникнуться. Дежурный выволок Самсонова на улицу, не дав внятно объясниться.
У самого выхода на его плечо вдруг легла чья-то рука. Толя чуть ли не перекинул того через плечо, да не уложил и не поддал, чтоб неповадно было подкрадываться сзади, но все же сумел обернуться, прежде чем действовать. Самсонов признал старого знакомого - Юрия Олеговича Комарова. Отец Толи служил с Комаровым в одной части, он изредка заглядывал к Самсоновым, когда Толька еще был маленьким. Добродушное лицо Юрия Олеговича надолго впечаталось в память Анатолию, он помнил и восторженные отзывы Комарова о своей должности следователя.
- Юрий Олегович! Как хорошо, что я вас встретил! Не ожидал, что вы все еще тут работаете, думал, уехали куда, - с наивной радостью воскликнул Толя.
- Толя, - несколько опешил Комаров. Его неуверенность и нерешительность не были понятны Самсонову, но он не заострил на этом внимания. - Куда же я денусь с родного места... Что ж ты расхаживаешь по коридорам отделения? Не положено. Я тебя провожу, - он по-отечески положил руки Анатолию на плечи - рост позволял ему это сделать без усилий - и подтолкнул его к выходу. Самсонов и не сопротивлялся, спокойно пробираясь к выходу.
- Понимаете, дядь Юра, на мою подругу, Асю Астафьеву, в Центре напали неизвестные, избили, - доверчиво выкладывал Анатолий, пока Комаров угрюмо молчал.
- У нее что-нибудь украли? Изнасиловали? - бесцветным тоном спросил дядя Юра. - Задели жизненно важные органы?
- Что? - опешил Анатолий. - Нет, конечно! - он не был уверен, толком не расспросив Асю, но убедил себя, что обошлось.
- Тогда нельзя утверждать о нападении и угрозе жизни, - добавил Комаров по-прежнему отчужденно. - Твоя подруга и сама могла быть провокатором, Анатолий.
- Да никогда! - вспыльчиво заявил Толя, в шоке уставившись на Комарова. Неужели старый знакомый от него банально отбрыкивается? Стремится отделаться? - Ася - приличная и благовоспитанная девушка! Она пострадала, Юрий Олегович, как же такое оставить без внимания?!
- Пусть Ася сама подаст заявление, - сухо проговорил Комаров. Они встали в дверях. Толя пытался поймать его взгляд, но глаза следователя блуждали, прямого контакта он старательно избегал. - Кто-нибудь еще видел драку?
- Именно это я и хочу через вас выяснить, - проговорил Толя. - Подать хочу я. Нельзя медлить, мы можем упустить шайку.
- Таков порядок, - уклончиво повторил Юрий Олегович. - Не волнуйся, Толя. Если мы найдем состав преступления, то, разумеется, разберемся, - он деланно улыбнулся. - Приходите вдвоем.
Комаров однозначно пытался отделаться от Толи поскорее. Вот сейчас он решил, что уже предложил все, что мог, собирался откланяться. Но у Самсонова вертелся на языке не менее важный момент. Несмотря на странности в поведении папиного друга, нежелании быть с Толей откровенней, он все же подумал дать ему второй шанс.
- Асе - семнадцать, дядь Юр. Восемнадцать ей только в июле. Наказание должно быть строгим.
- А нападавшим сколько было?
- Не могу знать, - отозвался Анатолий. - Но несовершеннолетние, вероятно. Что, им это поможет, да?
- Возможно, Толя, - кивнул Комаров.
- Понятно. До встречи, - бросил Самсонов, резко толкая от себя дверь.
На крыльце он столкнулся нос к носу с молодым опером. Анатолий и взглядом служивого не удостоил, ринувшись к Михе.
- Ты где был?
- Знакомого встретил, - кивнул Талов в сторону уходящего милиционера. - Приятель брата моего, представляешь! В смысле... - прервался Миха, видя, как помрачнел Толя, - а ты-то как?
- Старого приятеля отца встретил, он здесь следователем, - увидев, как озарилось лицо Михи, Самсонов поспешил пояснить: - Нет, на Комарова надежды никакой. Что-то непросто там с той шайкой. Не помогут тут Асе.
- Что думаешь делать?
- Не знаю пока, - протянул Анатолий, пространно поглядывая на окна одноэтажного здания, словно помышляя разгромить их, как минимум. - Я не могу пустить все на самотек, - он перевел серьезный, пронизывающий взгляд на Миху. - Пусть как хотят, но я не оставлю уродцев безнаказанными.
- Хочешь разобраться с ними как в фильмах о ковбоях? - в глазах Миши заплясали чертята. Анатолий удивленно вылупился на него: иногда он поражался фантазиям друга. Талов, похоже, так и грезил нацепить на себя шляпу, взять в руки револьвер и бахнуть кого-нибудь в поединке-дуэли под музыку вестерна.
- Миха, мы ж не дураки с тобой, - выдохнул Толя. - Разве справимся вдвоем? У нас даже рогатки нет.
- А гири?
- Обалдел, что ль, Мих? Потом в камеру сядем, - Толя мотнул головой на отделение. - Нет, нужен план, - Толя задумчиво провел пальцами по подбородку, обратив взгляд вскользь друга. - Миш, сгоняй пока до Аси, посмотри, как она там. Без лишнего шума, просто глянь. Я пойду домой, подумай, как поступить. Или с вечера, или с утра буду у тебя.
- Лады, Толяныч.
Анатолий побрел домой, а Талова уж через секунду и след простыл: с велосипедом он успевал, естественно, куда быстрее, чем Самсонов пешком даже самыми широкими шагами.
У себя Толя наспех перекусил, да и то, лишь бы мама не взволновалась. Аппетита как такового не было. Он помог ей в огороде, но больше отвлекаться от главного позволить себе не мог.
Анатолий слонялся на крыльце, тягостно размышляя, куда податься, чем помочь Асе. Кинуться было решительно не к кому: ни особых связей, ни большой компании проверенных друзей, ни подкованных юристов тем более. Неожиданно взгляд Толи наткнулся на ворота дома напротив: мелькнула тень Сережки Зайченко. Вот тот, кто был нужен!
Сережка - хулиган и повеса в глазах всех учителей и соседей. В самом деле, бесшабашный, склонный к авантюрам, но просто-напросто озорной, незлобивый парнишка, чья энергия лилась через край. Поэтому, зачастую, и не на благие цели, а на шалости, доставляющие неудобства окружающим и заставляющие родителей всякий раз за него краснеть.
- Сережка, подь сюда! - басовитым, твердым тоном позвал его Анатолий, перевешиваясь через забор.
- Толян, я ничего не делал, честно! - поднял руки Зайченко, вжав голову в плечи и на всякий случай пятясь назад. От Толи ему не раз доставалось затрещин за особо дерзкие провинности, а уж сделать ему замечание вообще казалось Самсонову его долгом. Правда, за свой веселый нрав Сережка ему нравился, оттого Толя и старался дать ему положительного примера, совета, раз так вышло, что старшие братья Зайца давно покинули родовое гнездо, а отец не поспевал следить за младшеньким. Мама и тем паче не справлялась. Идея обратиться к Сережке за помощью была, разумеется, абсурдной и немного не в правилах Анатолия, но именно своей спонтанностью, необычностью она и пришлась Толе по душе. Ему был нужен нестандартный подход к ситуации с Асей.
Так что упускать Зайченко было никак нельзя, и Анатолий двинулся к нему.
Серега был ниже Толи сантиметров на тридцать, совсем невысокий, щупленький и юркий. К тому же, вынужден был донашивать одежду за старшими братьями, коих у Сережи было трое, но добротные вещи их висели на нем неопрятно, не по размеру. Заплаты на полосатых штанах покрыли свежие дырки, рукава рубашки постоянно были закатаны по локоть. В свои шестнадцать Зайченко выглядел лет на двенадцать. Да и вел себя, пожалуй, также по-детски: с шайкой пацанят воровал овощи у соседей-стариков, обстреливал девчонок жвачками или смоченными бумажками, обзывался, дрался, дерзил учителям в школе... Словом, не было ни одного ученика, не знавшего Сережку. В поселке, особенно в их с Толей районе, он слыл знаменитостью.
- Да подойди же, не обижу!
- Выкуси!
Крикнул Сережа и вдруг бросился улепетывать. Толя кинулся вдогонку и уже в два широких прыжка был рядом.
Анатолий поднял его за шкирку вверх. Только и болтал беспомощно Серега ногами, однако пыл свой не растерял и злобно, громко фыркал.
- Живым не дамся! - вопил воинственный Сережка.
- Слышь, шкет, мне перетереть с тобой надо. Дело к тебе важное.
- Пусть ты и громила, я не обязан тебе подчиняться! Не стану я никуда влезать!
- А если поколочу? Или подвешу на дереве твоим дружкам на смех? - использовал последние аргументы Толя.
- Я тебя не боюсь! - отважно заявил Серега, усиленно брыкаясь.
Но Самсонов держал его цепко. Все в округе знали о богатой силе Анатолия, давно никто не рисковал задираться, и тем более Заяц, не раз получавший воспитательных люлей.
- Да нужен ты мне, пугать тебя, - выдохнул Толя, опуская его на землю, но не из хватких пальцев. Зайченко дернулся, было, да не вышло с побегом. - Помощь мне твоя жуть, как нужна. Позарез. Ты же любишь риск, азарт.
- Чувствую я, ничего простого ты не предложишь, - насупил брови Сережа. - А сложности и проблемы мне не нужны, чай, не дурак.
- Хорош прикидываться, - раздражался Толя. - Можешь по-человечески выслушать? Передо мной-то не надо выделываться, ага?
- Ну, излагай, - хмуро мотнул головой тот, набычившись. Анатолий выпустил воротник из рук. Сережа потер шею, одарил его суровым взглядом, но быстро оттаял. Злиться он по-настоящему никогда не умел. Зайченко приосанился, в глазах появилась осмысленность.
- Добрый ты малый, хоть и слывешь придурком. Просто не понимаешь, как авторитета своего достичь, - продолжил Толя. - Короче. Другого такого отчаянного и честного парня не сыскать мне, Серега. Как бы мы с тобой не ссорились, как бы ты на меня не обижался, а я никогда не был к тебе со злом.
- Да ладно, ты всегда за дело меня поучал, - хмыкнул Сережка. - Кто ж меня еще урезонит?
- Вот и отплати мне по-соседски. Ты ведь многих в округе пацанят знаешь, в том числе и подозрительных личностей.
- Толян, ты, это, не гони лошадей. Поясни, за чем дело встало?
- На Асю Астафьеву шкодла какая-то напала. Человек пять-шесть. Средь бела дня, буквально сегодня утром. Хочу понять, кто и почему.
- А она тебе кто? Подружка? - с любопытством прищурился Зайченко.
- Слушай, я тебя не прошу лезть в мои личные дела. Помоги разобраться с теми уродами. Не местные кто-то, иначе бы не ввязывались.
- Это точно... Кто на тебя в здравом уме пойдет, - усмехнулся Серега, округлив глаза и помотав головой. Зайченко почти загоготал, но вовремя одернул себя под мрачным взглядом Анатолия. - Толь, я же не настолько знаток гопоты всякой, да еще не местной. Как же я узнаю, кто там был? Обшарь соседние деревни. А то и забей. Встретишь - поквитаешься.
- Не пойдет, Серега, я с этим мириться не стану. А узнать - не узнаю. Тебе наверняка несложно выяснить, кто шарахался у нас в Центре. Заяц, все же хулиганье наше в твоем распоряжении. Не ты, так приятели твои найдут.
- Ну, а я причем? Завались в ментовку, расскажи все. Их работа - уродов разных ловить. Так и пусть Астафьева заявит на них.
- Кабы было все так просто, стал бы я тебя донимать? Был там, получил вежливый намек, что никто разгребать не будет. Но и вдвоем нам с Михой не справиться.
- Ты - мужик, защищаешь даму - это круто и все такое... Но... это же совсем другая сфера, понимаешь? Я в такое не лезу, - помотал головой Зайченко.
- Тьфу ты, - сплюнул Толя. - Я не прошу тебя идти со мной. Просто выясни имя и адрес хотя бы одного из них. Все.
- Смекаю, - боязливо фыркнул Серега. - Покумекаю с пацанами, подумаю и приду.
- Добро, - отпустил его Анатолий.
- Сережка! - послышался голос Марии Михайловны Зайченко.
Мальчишка со страхом оглянулся на дом, где, на крыльце, уже показалась худосочная женщина средних лет, его мама. Сережа озорно прищурился и дал дёру.
- Сережка, а ну стой! - Мария Михайловна, размахивая полотенцем, бойко выскочила за ограду, но была вынуждена остановиться возле Толи: за сыном ей гоняться - непосильная задача. - Опять с Вовкой подрался, паршивец! - подросток скрылся из виду, только пятки его и сверкали. - Да что ж такое, опять ведь босой убежал! - всплеснула она руками.
- Теть Маш, не сокрушайтесь зря. Возраст у него такой, остепенится!
- Ох, Толя, шестнадцать лет жду, когда же он поумнеет. Все без толку, - посетовала соседка, помахав на себя полотенцем, будто веером.
- Он умнее, чем кажется, теть Маш. Ваш Сережка - хороший парень.
- Будет тебе шутить, Толя, - нервно хохотнула Мария Михайловна, удивленно посмотрев на него. - Ты вот - спортсмен, достойный ученик, защитник, помощник у матери! А Сережка - бестолочь, - вздохнула она, вновь с тоской, беспокойством посмотрев вдоль улицы - туда, где скрылся ее сын.
- Ничего, он себя еще проявит, - многозначительно произнес Анатолий, удаляясь.
Тетя Маша вновь обернулась на него, пораженная и озадаченная, но Самсонов уже прикрыл калитку и ушел в дом.