"Выживают не самые сильные и не самые умные, а самые быстро адаптирующиеся к переменам".
Чарльз Дарвин
Холодно... Так холодно, что чувствуешь, как замерзают мельчайшие клетки твоего организма. И ты не можешь ничего сделать. Кромешная тьма окружает тебя, обволакивает как туман, не давая ни шанса на то, что ты когда-нибудь увидишь свет. Сколько я уже так? Минуту? Год? Столетия? Неужели я только что пришла в себя или эта мысль, единственная живая мысль, прокручивалась во мне снова и снова, медленно сводя меня с ума.
А может я умерла и нахожусь в загробном мире? Или это мой персональный ад? До чего же холодно...
Послышались звуки, будто стучали огромной кувалдой по металлу, но этот звук стал самым прекрасным звуком, который я слышала. Господи, я могу слышать! Еще один раз, пожалуйста, еще!
Звук продолжал нарастать. Прибавился целый оркестр из свербящих, скрипящих мелодий, монотонно продолжавшихся и усиливавшихся с каждой минутой.
Вдруг послышались голоса! Так много голосов, что невозможно никого различить. Однако в этом вихре я узнала один тонкий звонкий голос, который предвещал мою свободу.
На лицо упал яркий свет. От неожиданности я еще долго не решалась открыть глаза, но когда захотела это сделать, мои веки будто прилипли друг к другу. С трудом приоткрыв маленькую щелку левого глаза, я заметила много теней, мечущихся с одного края на другой. Меня стали приподнимать на веревках. Свет становился все больше, а тени приобретали человеческие черты.
"Но ведь я была не одна... Точно... Майкл!"
Я пыталась повернуть голову, но тело не слушалось. Меня подняли из контейнера и аккуратно положили на твердую поверхность. Кто-то начал светить в глаза фонариком.
- Мы нашли ее, нашли! - закричал кто-то из теней. Послышался радостный свист.
А фонарик все еще светил в глаза.
- Бет, ты меня слышишь? - Она потрогала меня по щеке, но я даже не почувствовала. Надела на мое лицо какую-то маску. Дышать стало легче.
Перри?
- Если понимаешь меня, моргни.
Я медленно закрыла глаз и также с трудом открыла.
- Отлично. Все будет хорошо, мы тебя спасли.
Она убрала фонарик и что-то вколола в шею. Я тут же отрубилась.
Когда я пришла в себя, то находилась уже в больничной палате. Вот только окон в этой комнате не было... Странно. Мы под землей?
- Наконец-то ты очнулась. Я уж подумала, что ты впала в кому.
Перри стояла у входа, крепко сжав кулаки. На ней был врачебный халат и длинный темно-синий костюм, так странно сочетавшийся с ее худощавым телом. Да и волосы стали короче. Теперь она носила не каре, а короткую мальчишескую прическу с длинной челкой. Но главная перемена в ее лице - она смотрела на меня холодными сине-зелеными глазами, раньше в которых всегда был озорной огонек, но только не теперь.
Я хотела что-то сказать, но кислородная маска мешала.
- Подожди, я помогу тебе.
Она медленным шагом подошла ко мне и сняла маску. Села на кровать и продолжала отчеканивать слова, будто мы никогда и не были друзьями.
- Ты проспала три дня. Но это совсем немного по сравнению с тем, сколько ты пробыла в контейнере. Сейчас мы даем тебе все необходимые вещества, для питания организма. Мышцы постепенно восстанавливаются. Мы успели вовремя, так как коррозия почти проела левую стенку контейнера. Еще бы пара месяцев и вы были бы мертвы.
- М-Майкл... - прохрипела я, с трудом произнося буквы. Внутри горла все пересохло. Язык не слушался. Казалось, что еще немного и мой рот пойдет глубокими трещинами.
- Он жив. Но ему повезло меньше. Сломаны две коленные чашечки, два ребра, пробито легкое и печень. Его организму пришлось спасать жизненно важные органы, но из-за этого кости неправильно срослись. Из-за отсутствия кислорода, легкие нормально не регенирировали и при новом поступлении воздуха, рана снова открылась. Осколки коленной чашечки срослись с бедренной костью, и теперь придется заново ломать ноги, чтобы он мог ходить, да и вообще сгибать их.
Перри остановила свой отчет, видя ужас на моем лице.
- Я... хочу... увидеть... его... - снова прохрипела я.
- Нельзя. Он еще не пришел в себя. Да и ты еще не восстановилась. Подождем недельку, а потом посмотрим....
Перри встала.
- Ладно, у меня еще много дел, так что лежи и ни о чем не беспокойся. Если нужна будет помощь, нажми кнопку, - она указала на пульт с кнопкой у моей правой руки. - Знаю, у тебя много вопросов, но не буду сваливать на тебя всю информацию за раз. Отдыхай.
Она улыбнулась и вышла из палаты. Послышался щелчок электронного замка.
Мне совершенно не понравилась эта улыбка. Она не стала ничего говорить мне, не для того, чтобы я не волновалась, а чтобы не начала действовать. Ни слова о нашем местонахождении, ни сколько времени прошло с нашей последней встречи. Как гости со свадьбы смогли уйти от властей? Что тут вообще происходит. Однако я точно знала, что мне надо было увидеть Майкла. Только лишь взглянуть на него. Сердце бешено колотилось, и каким-то шестым чувством я знала, где его найти. Наверное, это одно из преимуществ вампирского брака. Теперь понятно, почему многие не хотят узаконить брак, рискуя быть легко уличенным в измене или не иметь возможности остаться наедине. Но сейчас это мне только на руку. Я вытащила из вены иглу, а также измеритель пульса. Послышался тревожный звук, оповещающий, что у меня не бьется сердце. Я привстала, опираясь руками о поручни койки, и опустила ноги. Медленно встала, пытаясь придать телу былую твердость, но с глухим стуком упала на пол. Ноги не слушались. Пришлось ползти на локтях до двери. Правой рукой еле дотянулась до ручки. Прислушалась, нет ли кого-нибудь рядом. Открыла дверь и выползла из палаты. Коридор был пуст, только в дальней палате была слышна ругань медсестры с пациентом, который не хотел получать укол. В такой шумихе никто не услышит, что кто-то медленно ползет по коридору. Нижнюю часть тела приходилось подтягивать, словно хвост. Майкл находился в соседней палате, так что я быстро добралась до двери и с таким же усилием ее открыла. Плюхнулась в палату и огляделась. Эта намного отличалась от моей. Больше трубок, металлических сооружений, да и кровать была более массивной. Было слышно протяжное свистящее дыхание, словно каждый вздох приносил невыносимую боль. Я подползла к койке и нащупала его руку. Она была такой тощей, сухой, будто вот-вот рассыплется.
- Майкл, держись. Я не переживу, если ты умрешь вот так...
Рука Майкла дрогнула и согнула пару пальцев, пытаясь сжать мою, но не могла от бессилия.
Тут послышался топот шести ног и в палату ворвались две медсестры и Перри.
- Ради всего святого, Бет! Я же сказала тебе отдыхать! Тебе нельзя вставать, пока у тебя не восстановятся мышцы!
Одна медсестра кинулась к Майклу проверять показатели, а другая вошла с инвалидной коляской и вместе с Перри усадила меня на нее.
- Слава Богу, что я заметила тебя на видеокамере! А то сестры, по-видимому, совершенно не следят за своими пациентами.
Две медсестры покраснели до ушей.
- Я хочу остаться с ним, пока он не придет в себя, - не унималась я, когда они пытались развернуть коляску к выходу.
- Он не придет в себя, по самым утешительным прогнозам, еще пару дней. Хочешь торчать тут сутками?
Я хотела что-то ответить, но тут взглянула на Майкла и вскрикнула. Это был скелет, натянутый кожей. Он был бледен, с синюшным оттенком. Волосы отрасли до плеч, завивались в разные стороны, а на лице борода рыжеватого цвета. Если бы не мое внутреннее чувство, я бы никогда не подумала, что это мой муж - настолько он исхудал и изменился.
Я закрыла рот руками и окаменела. Меня вывезли из его палаты и вернули на койку. Я оторвала руки от лица и теперь внимательно их изучала. Они казались такими же сухими, старческими, словно мне не девятнадцать лет, а восемьдесят.
- Перри, дай мне зеркало.
- Бет, лучше не стоит.
- Дай мне зеркало, пожалуйста, - настойчиво попросила я.
Перри вздохнула и вытащила из кармана маленькое зеркало.
- Только не пугайся, это временно. Скоро все вернется в норму.
Я взяла из ее рук зеркало и посмотрела на себя. Это было ужасно. Я отвела взгляд, а потом снова посмотрела в него. На меня смотрела не я, а какая-то мумия, сморщенная и с темно-коричневой кожей. Глаза остались такими же, молодыми, но все остальное принадлежало кому-то другому. Я потрогала волосы, которые тоже отрасли, но ломались, если сильно их дернуть.
На глазах проступили слезы, но я не хотела плакать на глазах у Перри, тем более, что она говорила, что это временно. Наверное, хорошо, что Майкл не увидел меня такой. Слова Перри о том, чтобы подождать, теперь казались более здравомыслящими.
- Ну вот. Надеюсь, теперь ты не будешь нарушать мои указания и разрешись себя лечить. Мне надо уехать, так что я не смогу проведать тебя еще какое-то время, - холодно сказала Перри, забирая у меня зеркало. Она тяжело выдохнула и вышла из палаты.
Я легла на койку и погрузилась в раздумья.
"Сколько же времени займет это восстановление? И буду ли я такой же, как прежде? А Майкл... бедный Майкл выглядит еще хуже, чем я. И ему предстоит столько операций. Заново ломать кости - что может быть хуже?
Да и Перри совсем изменилась. Такое ощущение, что прошли годы с нашей последней встречи. Она смотрит на меня таким взглядом, будто мы никогда и не были друзьями, хотя Майкл зачаровал ее. А чары спадают только тогда, когда вампир, наложивший их, умирает... но мы ведь не умерли.
Подождите... фактически мы были мертвы, ведь наше сердце остановилось, но тело-то все равно поддерживало нас живыми. И если чары все-таки спали, то она должна была ненавидеть меня. Почему же она так спокойна? Ничего не понимаю, но надо быть более осторожной с ней".
В комнату вошла медсестра.
- Как Вы себя чувствуете, миссис Белус?
Я сначала не поняла о ком она, но потом вспомнила, что это фамилия Майкла.
- Ах, нет. Не называйте меня так. Просто Бет. И если уж выбирать фамилию, то я предпочту двойную - Белус-Картер.
- Правда? Но на карте написано просто Белус.
- Я не успела определиться, так как меня похоронили заживо в день свадьбы, понимаете?
- Да, конечно, миссис Белус-Картер, - сестра подошла к комоду и вытащила оттуда шприц.
- Просто Бет, пожалуйста, - настояла я.
- Хорошо, Бет, - ей явно было непривычно называть пациентов по именам. - Я вколю вам витамины, а также синтетическую кровь вашей группы. Мисс Саммерс сказала мне, что вы не питаетесь человеческой. Зря вы так, быстрее бы восстановились.
- Я не пью ее не потому, что не хочу, а потому что не переношу. Единственный источник, подходящий для питания лежит в соседней палате при смерти.
- Да, понимаю. Все-таки пролежав на дне океана семнадцать лет, тело очень истощается. Не представляю, как некоторые из нас могут выжить в таких условиях. Это просто чудо природы...
- Погодите-ка... СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ?!
- Да. Я думала, что мисс Саммерс сообщила вам это, - сестра явно сконфузилась.
Я пребывала в шоке. Семнадцать лет? Это мне получается... 36?
- Что... что произошло за это время? Война закончилась? Мы помирились с людьми. А как же правительство?
- Простите, мисс. Не мне вам все рассказывать. У меня еще куча пациентов, я лучше пойду.
Медсестра спешно покинула комнату, закрыв дверь на замок. По ее лицу было видно, что события, прошедшие до моего пробуждения были явно не позитивными. И воскрешая в памяти мою свадьбу, я вспомнила, как всех гостей забрал Верховный судья с солдатами. И Перри тоже. Но она тут, здоровая, без каких-либо ран. Так что же произошло после того, как нас погребли?
Но любопытство сменилось яростью, ведь я вспомнила Мариэллу, которая предала Майкла и сделала все это с нами. Это она покалечила его. Это из-за нее он страдает. Эх... будь она тут, я бы ей все лицо расцарапала, не смотря на мое состояние.
Ненависть к ней не проходила часами. Я даже не знала день сейчас или ночь, ведь окон не было, а часы не висели. Время тянулось так медленно... Когда вновь вошла медсестра, я не стала снова расспрашивать ее, а то она еще раз убежит. Медсестра намазала руки кремом и стала делать мне массаж ног.
- Кровь не доходит до нижней части. Приходится заставлять ее двигаться по ногам, а иначе они иссохнут, - она с усилием начала массировать ноги, буквально до боли. - Делайте себе массаж каждый час. И не бойтесь сильно давить, а иначе эффекта не будет.
- А как Вас зовут, можно спросить?
- Сестра Шуберт, мисс.
- Нет, по имени. Мне так проще.
- Эмили, мисс. Дочь Клариссы Смит, - она улыбнулась, показав маленькие аккуратные клыки.
- Приятно познакомиться, - я улыбнулась, как могла, обнажив свои.
Медсестра закончила массаж и пошла умывать руки. Она собиралась уже уходить, когда я окликнула ее.
- Простите, Эмили. А можно мне что-то... почитать, например? Умираю со скуки.
- Да, конечно. Принесу вам свою электронную книгу.
Через минуту она принесла тонкую черную пластину, которая загорелась с множеством книг в списке. К сожалению, у сестры Шуберт был довольно обычный девичий вкус - дешевые любовные романы. А мне почему-то захотелось научной фантастики. Может даже про путешествия во времени? Или про людей, просыпающихся от долгого сна. Хочется найти хоть в книгах ответы на вопросы, которые меня интересуют. Как жить дальше, в незнакомом тебе мире, где все может быть иначе, чем ты помнил его семнадцать лет назад... Но тут была только романтика, так что мне ничего не оставалось делать, как погрузиться в унылые отношения и любовные многоугольники. Тут даже вай-фая не было, никак не выйти в сеть. Неужели мы правда под землей?
Дни проходили быстрее, если я была чем-то занята. Мое чтение чередовалось с массажем ног и уколами три раза в сутки. Постепенно силы возвращались и меня начали отводить в другое помещение, в спортзал. Потихоньку начинала заново ходить. Это было сложно, правда. Я всегда боялась, что ноги не выдержат, и под тяжестью собственного веса сломаются. Эмили оказалась простодушной женщиной, любящая громко хохотать на все помещение. Она всегда была занята другими пациентами, но с готовностью поддерживала мои попытки ходить.
Спустя неделю ноги окрепли, и я могла стоять без посторонней помощи. А Майкла повезли на первую его операцию. Говорят, что он еще не пришел в себя. Я могла теперь ходить по другим палатам, тайком от врачей, и меняться с пациентами книгами и сладостями. По-видимому, они не знали, кто я, поэтому охотно со мной общались. Я менялась своими десертами на хоть какую-то приличную книгу, потому что любовные романы надоели очень быстро. Мне доставались детективы, книги о самореализации, анекдоты, комиксы. А иногда давали посмотреть фильмы и сериалы. Но совсем ненадолго, потому что медсестры не любили, когда в палате было шумно. А наушники, почему-то, были в дефиците. Но больше всего я любила брать книги и фильмы у одного раненого капитана. Он сидел с серьезным видом и ни разу не обмолвился со мной. Протягивал книгу взамен пудинга и не отпускал меня из палаты - не хотел, чтобы я уносила его вещи. Приходилось читать под чавканье капитана, который пристально за мной наблюдал. Ему оторвало левую ногу, и он отращивал ее заново. Наверное, это очень больно. Я хотела расспросить его о том, что сейчас происходит, но его вид внушал мне некоторый страх. Иногда я слышала от других пациентов, что где-то произошла очередная бойня, но стоило мне спросить какие-то подробности, как они подозрительно на меня глядели и молчали. Так что я решила не рисковать и просто ждать, пока Перри не придет и все мне не расскажет.
Спустя еще пару дней, я стала похожа на себя прежнюю и решилась заглянуть к Майклу, ведь раньше только смотрела на него издалека. Он все также лежал неподвижно и не подавал признаков сознания. Теперь я стала бывать только у него. Читала ему все подряд, помогала медсестрам ухаживать за ним. Сам Майкл тоже начинал походить на себя - лицо разгладилось, мышцы росли. Дыхание все еще было сиплым, но ровным.
Я села рядом с ним и решилась заговорить:
- Мне страшно... Я не знаю, что тут происходит, и никто со мной не говорит. Как будто догадываются, кто я, и не хотят рисковать, сболтнуть лишнего. Мы пролежали с тобой семнадцать лет, представляешь? Мне уже должно быть тридцать шесть, а тебе... еще на семнадцать больше. Ты никогда не говорил, сколько точно тебе лет. Хотя это не важно, согласна. А моей сестре, - я понизила голос до шепота, - уже двадцать четыре. Фактически, она старше меня... Это так странно. А моей маме... пятьдесят девять. Я подумала, что как только мы выйдем отсюда, то разыщем их. Если они еще живы... Нет, они определенно живы, не хочу думать обратное. А вдруг снаружи произошел ядерный взрыв и мы - последние выжившие? Тогда как они достали нас, раз наружу не вылезали... Так, тут что-то явно другое...
Мой словесный понос прервало движение руки Майкла. Он приподнял ее и пытался снять кислородную маску. Глаза его приоткрылись, и он посмотрел на меня. Я позвала сестер, и они помогли снять с него громадную конструкцию.
- Майкл! - кричала я, задыхаясь от счастья. - Ты меня слышишь?
Сестры поводили по его глазам фонариком, проверяя реакцию зрачков, но он выбил фонарик из их рук, скривив рот.
- Майкл! - снова прокричала я, обхватил его лицо за густую бороду, и наклонившись как можно ближе.
Он тяжело вздохнул и произнес:
- Бет...
- Да? Да, дорогой? - я наклонила ухо к его рту.
- Слишком... близко... Нечем дышать.
Я резко отпрянула, в страхе, что он действительно задохнется. Но я была так рада, что даже не подумала о том, как он себя чувствует. Медсестры бегали по палате, одна делала укол, а другая проверяла давление. Майкл изо всех сил не хотел, чтобы ему что-то кололи. Пришлось звать еще двух медбратов, чтобы не дать Майклу поранить кого-нибудь. Хоть он был еще слаб, но все он самый сильный вампир, так что перестраховка не помешает. Они еле утихомирили его.
- Вам лучше выйти, миссис. Придете, когда мы закончим.
- Нет! - Прокричал Майкл, сгрызая кляп.
Я пробралась к нему через медсестер, чтобы он меня видел.
- Майкл, все хорошо. Они тебе помогут. Не сопротивляйся, пожалуйста. Я останусь здесь, с тобой.
Майкл посмотрел на меня, потом на них и сипло выдохнул.
- Можно я останусь? - спросила я у Эмили.
- Да, наверное... Думаю, так будет спокойнее.
Я вышла из палаты только когда он уснул. Не мог больше бороться, а иначе ребра бы снова могли сломаться, так и не зажив до конца. Подходя к своей палате, я услышала разговор из приоткрытой двери напротив. Там явно были жаркие дебаты. Моя палата и Майкла были одноместные, но остальные нет, поэтому в разговоре участвовало несколько человек.
- Слышали, как он орал? Даже сквозь глухие стены проходило.
- Я же говорил вам, что это они! Поэтому нам приказали держать рот на замке.
- Это было понятно по тому, как она иссохла. Сначала я думала, что она из тех гробниц во время второй мировой, но оказывается, что нет.
- Называла только имя, а имя Создателя-то умалчивала. Я сразу понял, что тут что-то нечисто.
- Зачем мисс Саммерс понадобилось тратить столько сил на их поиски? Я бы не решился будить чудовище...
- Затем, что в этой войне все средства хороши. А самый сильный вампир добавит нам преимущество.
- Преимущество? Да лишь бы он не передумал и не переметнулся к кому-нибудь. Вот тогда нам точно крышка.
- Но зачем тогда девчонка? Чтобы удерживать его? Какая-то шлюха...
- А ну-ка все замолчали! - заорал громкий басистый голос и все остальные притихли. - Читать мешаете своими сплетнями. Нечем заняться, так шли бы воевать, как я. Больше толку от вас бы было.
Это был явно капитан. Я сначала не поняла, что это он, потому что никогда не слышала его голос, но он был тут единственным, кто пришел сюда с ранением в бою.
Разговоры прекратились. Может он и не хотел помочь мне, но я все равно ему благодарна. Не хотелось бы, чтобы слухи опережали нас самих.
Я зашла в свою палату и крепко заснула.
- Бет... Бет...
Кто-то будил меня очень настойчиво.
- М... да?
- Мистера Белуса ведут на вторую операцию, он хочет Вас видеть.