- Мы в Венеции в гостинице... С другом плохо - он весь день кашлял надрывно, а вечером свалился с температурой.
- Кашель сухой?
- Да и одышка.
- А почему вы в Венеции, вы же летели на Мальту?
- Друг решил прокатиться по Италии - Рим, Флоренция, Сан-Марино... И из Венеции вылететь на Мальту.
- Ты слышала о Китайской ненапости, которую уже завезли в Европу?
- Да, я тебе поэтом и звоню.
Я предупреждала друга, но он и слушать не хотел. Похоже что-то подхватил. Я боюсь к нему приближаться. Если мы оба сляжем - это беда. Он бредит в полуобморочном состоянии, а я звоню из коридора.
Вызвать скорую? А если его увезут? Я в полной растерянности...
Конечно надо ему помочь, но как, что бы не остаться самой в ожидании... Даже не знаю чего...
- Тебе могут помочь его могущественные друзья из L.
- А как мне с ними связаться? Я думала об этом и посмотрела его телефон, но от под кодовым замком.
- Можно через родственников.
- Я его дочке позвонила... Никто трубку не берет.
- А телефоном, он, твоим не пользовался?
- Да. но... Я посмотрю, возможно номер сохранился.
- Ты знаешь, что с тобой случилось?
- Сознание вдруг потерялось...
- К чему бы это?
- Переволновалась. Внимания не обращай. Со мной бывает всякое...
Я в душ, мне надо освежиться.
Тонкая субстанция ранимости
женской сущности протеста
парадокса обнаженной скрытности
подчиненности контекста
чувств переживаний падкой слабости
на эмоциональность часа
достижения победной радости
приближения экстаза...
Ложе широченное увидев, номера гостиничного, плохо стало девочке. Не держи ее я за руку - контактной травмы с интерьером ей не миновать.
Три месяца свиданий платонических готовили нас к этой встрече единения интимного... И вот начало.
Воспринять сознания потерю, как отказ от секса - можно, если ситуация наиграна. Не желает, что ж - поговорим за жизнь в комфортной обстановке с видом на морской залив...
Отдернул занавеску панорамного окна...
Морская синева до горизонта -
живое зеркало небес -
два вечностью неукротимых фронта -
всесилия природный срез.
Запал шутливости, с которым шел сюда, - иссяк, расстроив игровые планы флирта легкого, переходящего в постель. Она легла в нее непроизвольно - в обморочном состоянии с блаженной вопросительной улыбкой: "Что со мной?".
Минуты три... И широко раскрытые глаза в меня уперлись...
- Где я?
Зрачок уменьшился до точки от переливов солнечных лучей и бурая коричнева сменилась темной изумрудной тиной вязкого болота. Возвратилась жизнь - рукой коснулась лба, к которому прикладывал я полотенце мокрое, и силой пальцев, медленно, от переносицы, разгладила на нем морщинки, капельки воды втирая в них.
- Я освежиться...
Поднялась и сумку захватив, закрылась в ванной.
Осенний вечер - красочный закат...
усиливает гамму пейзажных красок...
Задумчивостью провожает взгляд
игры затей мечтательности плясок...
Через три часа она с подругами уедет в отдаленную провинцию. И ты как прежде будешь ждать, когда сойдутся звезды и увлечение твое, возможно, перейдет в другую стадию общения интимом приземленности желаний...
А пока, сбрось возбуждение и отправляйся с девочкой на море продолжать -
Игру сердечную влюбленности
комплементарной уважительности такта
речей ласкающей покорности
чувств страсти с робостью телесного контакта.
Неужели я поторопился, предложив себя в любовники замужней женщине, муж у которой десять лет в загуле (по ее словам), заразною ее считая, после операции по удалению злокачественной опухоли? Неполноценность им внушенная заставила ее забыть о близости с мужчиной.
Кукольная внешность в платье красном - вкус гармонии по цвету с "Ягуаром", усмирить который ей ни как не удавалось, постоянно превышая скорость...
Вечер танцев, дом с колоннами, рассказ про ангела, явившегося для спасения ребенка и роженицы...
И та же грусть в глазах
покорной нерешительности...
С улыбкой на устах
заносчивой язвительности.
Вот он стимул овладеть, как мотивация в игре затеянной любовью насладиться, отдав всего себя беспечной безрассудности процесса творческих находок поэтических дерзаний бессознательного.
Запах моря порождает пафосность. Но в данную минуту ближе чувство сострадания к попытке освежиться перед... А не после? А то, что будет после не зависит от тебя. А это все сомнения - уход от неприятных и навязанных диктатом планов.
Синдром болезненной незащищенности
воли иждивенческого блага
паразитирующей на покорности
гордости приспущенного флага.
Шелест душа в ванной прекратился - сигнал к началу действия второго -
Загадочная свежесть на пороге
с меню готовым поведения
пассивности в наглядном монологе
инициативы подавления.
Глоток предательского пессимизма
подсказки хлопотного опыта
накала угрызений остракизма
чувств настигающего топота.
Открой вина бутылку - приготовься к столованию.
Дверь в ванную открылась...
И я вдохнул прозрачный образ
нежной шелковой воздушности...
движений вкрадчивую робость
в дымке манящей доступности
с улыбкой сладкого сюрприза
игрового подношения
любовной прихоти каприза
силой чувства наваждения...
На руки я подхватил соблазн парящей свежести необычайно легкой, как и шелк прозрачный радужных цветов, укутавших миниатюрность хрупкую и бережно отнес в постель.
Понеживаясь силуэт телесный, спрятавшись под шелковой накидкой, стал волнами ей поигрывать, подстраиваясь под призывность моря из открытого окна...
Манящим зовом к широте простора
величественных ощущений глубины
страстей и нежности объятий хора,
волн шепчущих мечтательные сны...
Открыв вина бутылку, я наполнил два бокала и поднес к постели их.
Из под шелка мне навстречу, поощряя вкусовую жажду, устремилась робкая рука, которой я и передал бокал с вином, и со словами: "За любовь", - с ним чокнулся.
Глоточек сделав из бокала, я стал раздеваться...
По тому, как на постели шелк ходил волнами - был проявлен интерес к вину, добавившим, к волнами бьющему прибою, фоновое оформление - тончайший аромат...
Свободы головокружения
от сладости пригубленной вина -
дар аппетита искушения
полета чувств и страстности цена -
за отдаленные мечтания
романтики фантазий сердца строк,
испытального сострадания
чувств спрятанных в душевный уголок...
Описал чужие ощущения... Твое-то сердце
Не гарцует стуком из груди
дрожью волнового нетерпения.
Акт рутинный распорядка впереди -
распри... удовольствия крещение.
Отсутствие сценария? Экспромт, иль обреченность - секс под пологом... с Татьяной...
А откуда здесь другая?
Тончайшая ранимость формы -
торжества воздушных замков,
мечтой - фантазии хоромы
с одиночеством подарков...
Граница ей проведена, с намеком: "Я согласна на интим...
Но под осязаемостью шелковой защиты
волнами обозначенного плена -
воли верностью невидимой, но доброй свиты...
Канон - опека чувством суверена.
Сблизиться не нарушая суверенность
картины власти визуальных красок -
осязательной симфонией воспеть телесность
согрев фантазии страстями плясок,
плавая в шелку воображения видений,
встревожить нежный сон очей уюта,
негу подхватить, как парус шквалом ощущений
на гребень праздничного чувств салюта...
Вино допила.
Я шагнул к постели и принял мне протянутый бокал... и руку оголенную перехватил, не дав ей спрятаться под шелком паранджи.
Поцеловав ее ладошку, я снискал доверие ее расслабленности и терпения, которым и воспользовался - дарственную руку положив на шелк и медленно, не нарушая формы одеяния, повел ее знакомиться с укрытым телом - шея, грудь, плечо... И каждое прикосновение знакомства поцелуем закреплялось, сквозь обретающего форму женственности шелкового полога.
Экскурс соблазнительным массажем
живительного чувствами знакомства
под воздушным шелковости стражем,
скрывающего красоты господство,
власть загадочного наважденья
со скрытностью трепещущей волнами,
пробудилась зовом нетерпенья
с ожеговыми сблизиться страстями...
Скакуном откликнулось сердечко
тирадой бешенного стука,
лаской отыскать любви местечко
уздечку рвет грез огненных напруга...
Ладошке, позаимствованной без согласия, я передал свой беспокойный аппарат давления на темперамент, из груди настойчиво пытающийся вырваться. И медленно входя во вкус, она фонендоскопом слушать стала разгулявшегося скакуна, мурашки добавляя на поверхности его скрывавшей. Ими и решил я поделиться, перейдя на ласку ощущений, ладошку спрятав под покровом шелка. Взгляд ее бесстыжий, пальцами искавший, а за чтобы зацепиться, все нарушил планы обороны за воздушной скрытностью, безвинный сохранить нейтралитет.
Мои мурашки, перекочевав под полог, разбежались кто-куда, разгуливая по всей мягкой форме женственной округлости, к которой прикасался я.
И руку, самовольную ответом, взяли под контроль и повели прикосновением по тем меридианам возбуждения, мечтавшем о взаимной встречи. И я ринулся на помощь, подключив вторую руку к обольщению знакомства.
Оборона окончательно сдалась, но сохраняла видимость сокрытости прослойки, добавлявшей к страсти тел
Зудящее с прохладой щекотание,
защиты потревоженной крапивы...
Взъерошенности нервов ликование
азарта страстности инициативы
диктаторской игры уединенности
интима под опекою надзора,
призыва скрытой иллюзорности
раскрыться темпераментностью спора,
отвоевывая право наслаждения,
быть в гордом одиночестве экстаза,
питая благодарность вдохновения
соавторству безумств любви показа...
Сохранить интригу недоступности, но дать почувствовать соития плоды.
Руки полноправно, заслужив доверие, разгуливали возбуждая все доступные вершины и ложбинки тела женского, им отвечавшего взаимностью изгибами, почувствовать давая прелесть их.
Один лишь уголок закрытости, ногами плотно сжатыми, не позволял приблизиться к нему.
Ан. оголенные ступни - им не хватало шелковистости длинны, чтоб спрятаться под ней, играли пальчиками страстной принадлежностью передавая возбуждение телесного покрова. Туда я и направил распоясавшуюся чувствительность ухватов - проложить дорожку к недоступной зоне.
Местечко выкроив у ног закрытости формализованной под тело женское, решил проверить прохождение сигнала - чужеродное.
До трепетных основ интимного начала,
диктующего пик доверия открытости,
душевной страсти подпалив искрой запала
чувств ласковые слезы у рабы спесивости,
кошмярящей себя придирками боязни,
обжечься на бесправии надежд бесплодия
и разочарованием любовной казни
мечтою обвиняя жизнь, что та пародия.
Прикосновением доверчивости ласки
вдохнуть живительность безнравственной иронии,
игрой страстей сгущающих эмоций краски
броженьем чувства нескончаемой симфонии...
Пяточки, ступней доступных, положил на оголенный пах себе, меж ними поместив
Упрямство стойкости до женского начала
разменной ценности любви торговли,
за право осчастливить лонное венчало,
укрыв его взаимной страстью кровли.
Сигнал прошел - живительность застенчивостью среагировала на
Тревожный пик мужского нетерпения,
страстью штурмовать готового врата разврата
истока пламенного утешения
силы узурпаторской любовного диктата...
Ступней массажем обострив их возбужденное желание уйти в укрытие под шелк - лазейку открывало между ног попытке проскользнуть упрямству целеустремленному наверх к слезливости капризной девочки ей лаской втолковав свое предназначение любовное, желаньем обостренным.
Без торопешки, с чувством, по бороздке между ног, собою увлекая вверх накидку шелковую, он прокладывал себе дорогу.
Руки верхних эшелонов власти тела женского, вне общего укрытия, шалили цепкостью прогулки поощрения, увлекшись распознанием знакомых визуальных черт мужской осанки. Мягкая возвышенность груди не оставалась равнодушной
Волнением вздымая шелковую невесомость,
объятьями чувств сжавшей растревоженную душу -
зов темперамента, толкающего непокорность
свободы страстности устами вырваться наружу...
Руками я ответил неуемному желанию груди быть в центре ласковой картины и расцветкой чувственной гармонии, пылавшей разноцветием предложенных оков блаженства.
Сопротивление уединенности красотной сломлено -
Любовный перст нащупал глубину,
ее заполнив напряжением диктата,
признав захвата чувствами вину
потребностей - рок благодарного пирата.
Возвратно поступательный мотив мелодии, на нижних подступах задравшегося шелка, проходил без страстностью подхваченной поддержки оголенной женской половины. А вот грудь, с которой я заигрывал, посредством шелковой простынки, выдавала исключительную заинтересованность в нежнейшем обхождении ее.
Не вижу перепляса глаз.
Они закрыты взглядом на себя.
Крова иллюзорности сеанс,
воспоминаниями чувств любя...
Нежной обезличенности плен
бездумной нерадивости бродяг,
средь фантазий выстроенных стен -
плоть райских чувств изысканности благ.
Я хочу ее... Отстать. Прервись.
Загвоздку извлеки из рая страсти.
Подразни девчонку - есть же высь,
где нет для взора ощущений власти,
лишь неповторимости простор.
слепящего луча ведений счастья
жизни с верой - красочный убор
твоей любви вершина грез распятья...
Начнем сначала искушения знакомство с посадки безобидной у сведенных ног.
Грудь под шелком затаилась ожиданием, а ножки приглашением чуть согнуты в коленях -
Ощущений пустота
заигрывает оголенностью -
женской доблести среда
причинной властью непокорностью
к боли для родимых мест
с природной искрою доверия
лаской поддержать контекст
покорности обожествления.
Ты на пороге топчешься, войди же наконец. Нащупай значимую точку перепляса бесконтрольного, где девочка забудет кто она
В миру блаженном грез раскатов,
беснующихся личностной свободой,
корыстолюбия пиратов -
разбой ретивости голодной...
Скользнул рукою по бедру под шелковой накидкою... лобочек зацепил и успокоился рукою ощутив животик. Затаенно медленно второй рукой слегка касаюсь внутренней поверхности бедра подкрался к родовой излучине накрыв ее ладошкой. У Ан. глаза закрыты. Губы, рта чуть приоткрытого, легонько улыбаются. Ладошка на лобочке осмелев, отправила посланца на разведку в глубину меж створками губ увлажненных затаившемся желанием...
Вошел и огляделся - мягкая податливая ткань без мышц сопротивления безропотно стелилась, обволакивая внутреннюю часть смоковницы. Робкое влагалище и без намеков на зацепки нервные.