На сцене три одинаковых кресла с высокими изголовьями. Кресла расположены полукругом, не более чем в 1,5 метрах друг от друга. Перед каждым креслом на боку лежат трое. Лица всех троих направлены в одну сторону. Освещено только небольшое пространство вокруг кресел.
Трое один за другим, начиная с крайнего, усаживаются в кресла одинаковым способом: сначала приподнимается на руках тело; потом встающий, с разворотом, садится на колени, спиной к креслу; затем поднимается на ноги и, не глядя назад, ловко усаживается прямо в кресло. Такое впечатление, что они двигаются как при обратной съемке. Все трое одеты в одинаковые черные балахоны, которые полностью скрывают их ноги и руки, кроме бледных кистей. Из горловин балахонов торчат бледные шеи; бледные лица, обрамленные белыми волосами, похожи на маски, на которых тускло темнеют провалы глаз.
Совершенно не важно с какой стороны сидит 1-й и 3-й, ясно, что 2-й посередине...
1-й (ощупывает лоб пальцами): О-о-ох...
2-й смотрит на него.
3-й (проделывает то же с подбородком): О-о-ох...
2-й смотрит на него.
1-й: Я чувствую...
3-й: Я знаю...
2-й: Я не могу понять.
1-й: Что?
2-й молчит.
3-й: Что?
2-й (1-му): Что ты чувствуешь?
2-й (3-му, почти сразу): Что ты думаешь?
1-й (опять ощупывает лоб): Как будто я на что-то наткнулся.
3-й (ощупывая подбородок): Вот-вот...
1-й: Возможно кто-то ударил меня...
3-й: Вот-вот...
1-й: Творится нечто странное.
3-й: Вот-вот...
2-й: Что-то происходит. Как мы попали сюда? (Молчание.) Что мы делаем здесь?
(Молчание.) Может быть, нас принес ветер? (1-й и 3-й отрицательно качают
головами.) Может быть, мы снимся кому-то? (1-й и 3-й закрывают лицо ладонями.)
Может быть, нам снится кто-то? (1-й и 3-й возвращают руки на место и отрицательно
качают головами.) Где мы? А, впрочем, это не важно, это не важно... Слова,
слова, слова... Они возникают неясно откуда, проносятся молнией (все втроем делают
синхронное движение головой справа-налево, точно проводили взглядом
промелькнувшее молнией слово) и исчезают. Исчезают неизвестно куда, неизвестно
куда деваются... Что мы помним? Ничего, ничего... (1-й и 3-й два раза кивают
головой.) Кто мы? (Молчание.) Где мы? (Молчание.) Что здесь происходит?
1-й и 3-й одновременно поворачивают головы ко 2-му и спрашивают: Что?
2-й: Откуда мне знать? В памяти не удерживается ничего, ничего... (1-й и 3-й
вздыхают.) Но, все же, попробуем это выяснить.
1-й и 3-й вместе: Как?
2-й: Не знаю. Что мы делаем, чем занимаемся?
Пауза. Начинают говорить наперебой.
3-й: Может быть, дремлем?
1-й: Может быть, думаем?
3-й: Может быть, медитируем?
1-й: Может быть, рефлексируем?
2-й: Нет.
Пауза. Вновь тараторят, перебивая друг друга.
3-й: Может, видим сон?
1-й: Может, сон видит нас?
3-й: Может, мы ждем?
1-й: Может, нас ждут?
3-й: Может, мы развлекаемся?
1-й: Может, нас развлекают?
3-й (многозначительно): Ничего не делаем!
1-й (тем же тоном): Да!
2-й: Нет.
Пауза. Опять говорят наперебой.
3-й: Сидим.
1-й: Глядим.
3-й: Говорим.
1-й: Поджидаем.
3-й: Уже было!
1-й (пытается быстро исправиться): Отдыхаем.
3-й: Отдыхаем?
1-й (немного подумав, утвердительно): Да, отдыхаем!
3-й: Играем.
1-й: Играем?
3-й: Играем, играем...
2-й: Стоп!
Пауза.
2-й (3-му): Что ты сказал?
3-й: Я?
2-й: Только что?
3-й: Не помню... Что-то сказал, и что с того? Ты тоже чего-то говорил...
1-й: Врешь, ты сказал, что мы играем.
3-й: Разве? Что-то сомневаюсь...
2-й (опустил голову на грудь, смакует каждый звук): Играем...
Пауза. 1-й и 3-й смотрят на 2-го.
2-й (поднимая голову): Да, да, конечно. Мы играем, мы играем...
1-й: Ты уверен?
3-й: А-а-а, припоминаю... Ну да, говорил...
2-й (не слушает их): Мы играем.
1-й: Играем? Хорошо. Во что?
2-й: Не знаю.
1-й: Давно?
2-й: Не знаю.
3-й: Может, знаешь зачем?
2-й: Чтобы обмануть время, увернуться от его тисков.
1-й: От тисков?
2-й: Ну да... Начала не помним, конец неизвестен. Оттуда надавливает, отсюда
нависает. Оно безостановочно напирает, незримо, неприметно, точно тьма. Прошлое
давит оттуда, отсюда - будущее, а мы в тисках настоящего, которое готово либо
спихнуть нас в прошлое, либо вытолкнуть в будущее. Либо...
Пауза. 1-й и 3-й вместе: Что?
2-й: Раздавить, захлопнуть, как лист между страницами книги; как мошку в куске
смолы.
1-й: Может, мы уже угодили туда, и теперь понемногу сохнем... или застываем?
2-й: Слова напоминают о том, что оно еще движется... да ещё - беспокойные мысли.
Однако, если думать об этом непрестанно, можно сойти с ума. Вот и дали нам
возможность отвлечься...
3-й: Кто?
2-й: Откуда мне знать? Кто мне скажет? Нет ни травы горящей, ни облаков
говорящих...
3-й: Какая ещё трава, какие облака? О чем ты?
2-й: Не знаю. Слова движутся безостановочно, как толща льда к океану... Не могу
остановить. Какой лёд? Что за океан? Проклятые слова... (Зажимает рот рукой.)
1-й: А что делать-то надо?
Пауза. Голова 2-го опять упирается в грудь.
3-й: Вот дела... Ни за что бы не догадался, что мы играем. Ничего не помним, ничего не
знаем, разве это похоже на игру?
1-й: Не знаю. Только на счет времени, кажется, он прав... и всех этих мыслей, от
которых можно свихнуться. Разве у тебя не было такого ощущения?
3-й: Не помню, но если представить - выглядит жутковато.
1-й: Вот и я о том: помнить - не помним, знать - не знаем, но, как только начинаешь
задумываться, прямо жуть берет. Будто кто-то незримый схватил тебя за горло, и
давит, давит, давит...
3-й (потирает себя рукой по шее): Чего он затих? Тут, правда, с ума сойдешь от этих
мыслей... и слово едва вымолвить можешь. А, если, (говорит тише) тиски эти
(с силой сжимает обе ладони) вдруг х-х-х-хр...
1-й: Кажется, зашевелился... Скорей бы чего сказал.
Пауза. 2-й поднимает голову, смотрит сначала на 1-го, потом на 3-го.
2-й: Нужно рассказать историю...
3-й: Какую ещё историю?
2-й: Нужно рассказать историю, с которой должны согласиться все.
3-й: Кто все?
1-й: Мы все: я, он, ты...
3-й: И что? Что будет потом?
2-й: Не знаю.
1-й: А к чему всё эта ерунда с историей?
2-й: Это... правила игры.
1-й: Правила есть, а результата, итога, нет?
3-й: Значит, мы не начинали играть?
2-й: Если подходить строго, наверное, мы готовились...
1-й: Чушь...
3-й: Что-то мне не нравится (потирает шею). Чувствую, как ужас заполняет меня.
Может, лучше начнем играть?
1-й: Кажется, нас водят за нос.
3-й: Не знаю, мне боязно, мне жутко от этих мыслей. Ты же сам говорил...
1-й: Может и говорил, а вдруг он врет?
3-й: Как врет?
1-й: Ну как? Рассказывает историю, да мы ей не верим.
3-й: Думаешь, уже начали?.. Он ведь сказал, что только готовимся.
1-й: Врет.
3-й: Что-то мне совсем не по себе, прямо чувствую, как гадость какая-то пробирается
прямо в меня.
2-й: Предлагаю проверить.
1-й и 3-й вместе: Как?
2-й: Надо всем замолчать. Если сможем обойтись без слов, значит можно дальше не
играть.
3-й: Так мы, все-таки, играем?
Пауза.
1-й: Кажется, он прав. По-другому никак не проверить.
3-й (тихо): Ужас! Ужас!
1-й: Да где ты его видел?
3-й: Кошмар воображения пугает меня больше страха наяву.
2-й: Если уж совсем невмоготу будет - кричи, что есть сил. На раз, два, три - молчим.
Готовы?
1-й с силой выдыхает воздух, кивает. 3-й часто-часто кивает головой.
2-й: Раз, два, три! (закрывает рот ладонью)
1-й закрывает рот двумя ладонями. 3-й втягивает губы, затем закрывает рот двумя
ладонями и закрывает глаза. Пауза, во время которой 1-й то и дело смотрит
на 2-го и 3-го. 2-й - на 1-го и 3-го. 3-й продолжает сидеть с зажатым ртом и
закрытыми глазами.
Первым не выдерживает 3-й - он начинает кричать, широко раскрыв рот и
ухватившись за подлокотники кресла. За ним начинает кричать 2-й, потом и 1-й.
Все трое насколько мгновений кричат, широко раскрыв рты, вытаращив от ужаса
глаза. Потом 3-й начинает говорить, перекрикивая всех. 1-й и 2-й замолкают.
3-й: Он сказал: Всё, хватит, довольно! Это не может продолжаться. Нам надо
остановиться. Это ни к чему не приведет... ни к чему не приведет, ни к чему...
(пытается отдышаться), но она уговорила его.
1-й: Это она сказала... Это были её слова, её желания, её мысли: всё, хватит,
довольно... Он, он стал уговаривать, говорить всякие слова, приводить свои
доводы...
3-й: Нет, нет... Они играли друг другом. Никто не хотел останавливаться, прекращать
игру. Он говорил одно, она - другое, но думали они об одном. Никто не остановился,
не ушел, не прекратил, а потом случилось то, чего они желали. Если бы кто-то из них
хотел другого, ничего не случилось бы так, как всё произошло.
1-й: Почему ты начал с этой истории? Она, правда, противоречива.
3-й: Мне было страшно... Одному в этом безмолвии, в этой темноте... Слова сами
выскакивали из меня.
2-й: Легко начали, как будто не раз проделывали раньше...
1-й: Стоило только открыть рот...
3-й: Верно - ничего сложного нет, только, пожалуй, жутковато...
1-й: Ещё недавно мы ничего не знали об игре.
2-й: Сомневались, что она существует.
3-й: Прочь сомнения! Иначе снова угодим в ужасное существование, где пусто, темно,
безмолвно, где всё сказано...
2-й (торопливо): Она хотела ребенка. О, как она хотела ребенка! Малыша, похожего на
куклу: пухленькие ручки, пухленькие ножки с перетяжечками, маленькие пальчики
рук и маленькие пальчики ног, и маленькие алые губки, и маленькие, почти
прозрачные, розовые ушки, и маленькое пухленькое тельце, и чтобы где-то внизу
этого тельца... Ах, да всё равно: девочка или мальчуган... Так хотелось, чтобы рядом
возился маленький, которого нужно купать, кормить, укладывать спать, разговаривать
с ним, заботиться, воспитывать... Желание шло не от ума, оно пульсировало где-то
внизу живота, как древний грех, который влечет к себе. А он? Хотелось ему этого
так же, как хотелось ей? Разве мог он чувствовать к тому, кого ещё не существует,
такое звериное влечение, такую потребность обладать им, иметь рядом с собой,
гладить, целовать, целовать?.. Ей казалось, что он сопротивляется, плетет заговор,
обманывает её. Почему тогда он так спокоен, так удивительно спокоен?
1-й: Разве меньше? Ну, может, немного меньше. Как это можно измерить? У него
не было тела приспособленного к тому, чтобы в нем зарождалась жизнь. Оно не звало,
не ожидало, не томилось, не требовало. Не требовало... не требовало? Время от
времени, точно призыв, давало знать о себе жгучее, древнее желание... Меньше? Разве
только чуть-чуть, совсем немного... Как можно это измерить?
3-й: То, что он казался спокоен, ничего не значило. Ничего. Он думал, он размышлял,
он исследовал, производил математические расчеты. Например: Чувства свои они
делили поровну (с известными допусками), но теперь, каждому, требовалось ещё и
половину оставшихся чувств отдать. Оставалось четверть или того меньше. Что же из
этого выйдет? Будет ли всё как прежде? Нет, нет, как прежде не будет, но как будет,
как? Этого он не знал. Он не знал и того, что нельзя исчислить математическим
способом струящиеся внутри чувства. Нет, он вовсе не был спокоен, он пребывал в
растерянности. Что-то должно было произойти. Теперь он не мог повлиять на это.
Или мог? Нет, нет, он потерял контроль. Пожалуй, лучше не так: уступил контроль.
Да, лучше, лучше... Другой уровень, другие возможности, не соизмеримые с его
силами. Теперь его удел - наблюдать, быть всего лишь очевидцем чудесного
преображения. Ждать, пока начатое втроем чудо, не завершит тот третий, который,
по сути, предложи им участие. Предложил или хитро заставил когда-то, очень давно,
использовав всего лишь три слова?
2-й: Бесполезная затея и довольно опасная.
1-й: Что ты имеешь в виду?
2-й: Игру.
3-й: Почему бесполезная?
2-й: Кажется, нам трудно согласиться с одной версией.
1-й: Может потом, позже...
2-й: Что-то сомневаюсь.
3-й: А почему опасно?
2-й: Не понимаешь?
3-й: Ну... возможно наши мысли не сходятся.
2-й: Вот именно! Я как раз об этом и говорю.
3-й: Но почему опасно?
2-й: Мы будем играть вечно.
3-й (2-му): Но ведь когда-то это должно прекратиться? Потом... может быть позже?..
2-й мотает головой.
3-й (1-му): Может быть... ну хоть когда-то?..
1-й опускает голову.
Я хочу прекратить... Не хочу играть!
Молчание.
Зачем мы её начали?
1-й: Разве кто-то спрашивал нас? Бац... и мы уже играем, хотя думали (смотрит на 2-го),
что только готовимся к игре.
2-й (тихо): Послушайте...
Он наклоняется. 1-й и 3-й тоже склоняются вперед. Дальше 2-й говорит также тихо.
А что если нам согласиться?
3-й (так же тихо): Как это?
1-й (так же тихо): Начнем жульничать?
2-й (тихо, оглядываясь): Посмотрим, что получится.