В отдалении от больших дорог, среди полей и тенистых дубрав расположилось небольшое уютное селение, которое местные жители заносчиво называли городом. Ратушей городок пока не обзавелся, зато имелся городской совет во главе с Бургомистром.
Бургомистр был высоким, не старым еще господином, сохранившим остатки былой стройности. Звали его Карл, но он предпочитал, чтобы к нему обращались "господин Бургомистр".
Сегодня утром Бургомистр получил плохие новости - вернулся Мартин. Тот самый Мартин, с непонятным вызовом во взгляде и прямой спиной, сгибавшейся в поклоне так неохотно. "Зачем он приехал? Шесть лет где-то пропадал, и вот пожаловал! Вместо того чтобы жить как все: варить пиво и коптить колбасу", - проносилось в голове Бургомистра.
- Добрый день, господин Бургомистр.
- Рад видеть тебя снова, Мартин, - натянуто улыбнулся Бургомистр. - Где был? Что видел? Надолго к нам?
- Побывал за морем. Изучал архитектуру и строительство. Работал с лучшими мастерами. Теперь решил вернуться и послужить родному городу.
- Так может, ты нам Ратушу построишь?! - быстро нашелся Бургомистр.
- Ратушу... - задумался на миг Мартин. - Можно, но потом. Сначала, я хотел бы построить лабиринт.
- Что?! Какой лабиринт? Зачем нам здесь лабиринт? - затараторил Бургомистр.
- Лабиринт - это строение с множеством проходов и поворотов. Цель - найти выход! - ответил Мартин.
- Какой выход? - насторожился Бургомистр.
- Выход из лабиринта, - терпеливо пояснил Мартин.
- А-а-а, - неуверенно протянул Бургомистр.
- Вы поймите, лабиринт вещь редкая, ни в одном городе ничего похожего нет. Людям понравится, от желающих посмотреть отбоя не будет! Для казны опять же...
- Что для казны? - встрепенулся Бургомистр.
- Во-первых, больше гостей в городе - больше денег в казне. А, во-вторых, я готов построить лабиринт бесплатно и передать его городу в дар. Понадобятся только два помощника, раствор месить. Камни у нас есть. Разберем, наконец, ту огромную кучу около рыночной площади.
Недоверчивый Бургомистр искал подвох в словах Мартина и не находил.
- Хорошо! - неожиданно для себя самого согласился он. - Сколько времени уйдет на этот... на это дело?
- Думаю, за два месяца управлюсь.
- То есть, как раз к ярмарке?
- Да. К ярмарке, у Вас будет городской лабиринт! - уверенно сказал Мартин.
- Городской лабиринт... - как будто пробуя на вкус незнакомое сочетание, произнес Бургомистр.
Прошел месяц. Строительство было в разгаре. Стены лабиринта росли и в ширину, и в высоту, принимая странную форму. Люди, не видавшие ничего подобного раньше, с интересом рассматривали острые углы и "неправильные" очертания строения. Любопытных становилось все больше и со временем стройка стала настоящим городским развлечением.
На площади стоял лучший в городе трактир: "Рыжая подкова". С его веранды открывался отличный вид на строительство. Теперь здесь было не протолкнутся. Трактирщик - Толстый Клаус был очень доволен. Его лысина, мелькала то тут, то там. С влажных толстых губ не сходила сладкая улыбка, и только глаза были колючими и подозрительными.
К назначенной дате строительство завершилось, и довольный Бургомистр торжественно объявил об открытии лабиринта в предстоящий праздник. В полдень.
Веселая ярмарка понравилась всем! Довольные горожане, утомленные удачными сделками, с ленивым интересом потянулись к лабиринту, огороженному цветными флажками. Вокруг очень скоро собралась плотная толпа. Мартин стоял у входа и, не зная, чем занять руки, мял в руках шляпу. С полуденным боем церковного колокола раздался громкий голос Бургомистра:
- Итак! Показывай, что тут у тебя?! - повернулся он к Мартину.
- Все очень просто, - громко сказал Мартин, обращаясь к жителям. - Здесь вход, а на другой стороне выход.
- А как мы узнаем, что это не обман для наших честных граждан? Пройди сначала сам! - сказал Бургомистр под одобрительный ропот толпы.
Мартин молча кивнул и уверенным шагом зашел в темный проем.
Разговоры смолкли. Люди в напряжении замерли. Потом кто-то сообразительный, заторопился на другую сторону, к выходу. Толпа потянулась за ним.
Выход из лабиринта зиял чернотой, оставляя неприятное чувство пустоты. Люди стали посматривать друг на друга, перешептываясь. Кто-то не выдержал: "Куда же он делся? Может, случилось что?" Напряжение нарастало.
Вдруг солнце вышло из-за облаков и ярко осветило выход. В этот момент все увидели Мартина, спокойно выходящего из лабиринта.
Жители облегченно выдохнули и радостно закричали, а смущенный Мартин поспешил отойти в сторону. Все двинулись обратно к входу в лабиринт, а Мартин, оставшись у выхода, сел на камень и стал ждать.
Люди с опаской начали входить внутрь.Через несколько минут первый из них вышел обратно из входного проема и озадаченно почесал затылок: "Ничего не понимаю! - с досадой произнес он. - Вроде все просто, а выхода нет! Чертовщина какая-то!" Толпа разразилась смехом и грубыми шутками.
Прошел час. Теперь никто не смеялся. Люди раз за разом входили в лабиринт и через несколько минут, ругаясь и злясь, выходили обратно через ту же входную арку.
Бургомистр мысленно похвалил себя за то, что избежал конфуза, не пойдя первым, как собирался. Из раздумий его вывел писклявый голос дочери:
- Я выход не нашла!!! Сделай что-нибудь! Ты же Бургомистр!!!
"Как же она похожа на мать! - с неприязнью подумал Бургомистр. - Такая же рыжая, толстая и постоянно что-то жует... Господи, куда я смотрел, когда женился?!" Вопрос, конечно, был риторический, потому что в свое время он отбросил все свои мечты и женился на дочке тогдашнего Бургомистра.
Бургомистр взял себя в руки и расплылся в улыбке:
- Сейчас мы все поправим, - сказал он, излучая уверенность.
Тем временем толпа уже начала глухо роптать, махая руками в сторону лабиринта.
"Пора что-то предпринять", - подумал Бургомистр.
Тут он увидел входящую в лабиринт Тихую Грету. Грету называли "тихой" все жители городка. Это была хрупкая девушка, в простом легком платье. Длинные льняные волосы обрамляли чистое лицо с тонкими чертами. Большие серые глаза смотрели открыто и чуть наивно. Все женское население - румяные, бойкие девицы с округлыми крепкими икрами и домохозяйки с привычными к работе руками - смотрело на Тихую Грету с насмешкой: "Кому такая нужна?! Не годится ни для работы, ни для веселья!" И громко хохотали, то и дело поправляя низкие декольте. Но Грета как будто ничего не замечала вокруг, продолжая доверчиво смотреть на окружающих.
Губернатор уже собрался направить возмущение жителей на Мартина, но в последний момент передумал и сказал:
- Сейчас вернется наша Тихая Грета и мы узнаем у Мартина, в чем здесь подвох! Не могут наши добрые жители быть обманутыми такими странными фокусами! Сейчас она выйдет и...
И Грета вышла. Вышла с другой стороны! Несколько человек закричали, и вся толпа хлынула к выходу.
Грета стояла у выхода и, казалось, не понимала, что происходит.
- Как?! Как ты прошла этот мерзкий лабиринт?! - истерично закричала подбежавшая к ней дочка Бургомистра, махая карамельным петушком с откусанной головой.
- Лабиринт.... Ах, это, - улыбнулась Грета. - Я как-то не запомнила.
- Она не запомнила!!! - завизжала дочка Бургомистра. - Тогда идем! Покажешь! - и схватила руку Греты липкими пальцами.
- Хорошо, - мягко ответила Грета.
Толпа направилась обратно к входу.
Грета послушно шла к проему. За ней, крепко держа ее руку, решительно шествовала дочка Бургомистра.
Вдруг из толпы раздался крик Толстого Клауса: "Я с вами!" - и трактирщик ухватился за свободную руку дочки Бургомистра. "И я! И я!", - посыпалось со всех сторон. Жители, взявшись за руки, выстроились в длинную цепь, начало которой уже исчезло в лабиринте.
Скоро Грета снова вышла из лабиринта, вытягивая теперь за собой дочь Бургомистра, следом появился трактирщик и уж за ним стали появляться остальные. Постепенно вся эта странная процессия оказалась на другой стороне строения.
Восторгам не было конца! Люди кричали, кидали в небо шляпы и обнимались. Они смогли! Они сумели! Они не хуже и не глупее Тихой Греты!
Бургомистр, обрадованный тем, что все так удачно разрешилось, весело подошел к дочери, стоявшей к нему спиной.
- Теперь ты довольна, радость моя? - пропел он.
Дочь резко повернулась и, злобно глядя ему в глаза, крикнула:
- Нет!!! Не довольна!!! Я так и не поняла, как мы прошли! Мы шли, шли и просто вышли! И я очень сомневаюсь, - ядовито добавила она, - что кто-то сможет повторить это без нее! - и махнула в сторону Греты палочкой от леденца, на которой остался хвост петуха.
Люди вдруг замолчали, приходя в себя. В воздухе появилась глухая враждебность. Все с неприязнью смотрели на Грету.
У Бургомистра неприятно заломило затылок. "Я так и знал, так и знал..." - он уже жалел, что согласился на эту затею Мартина. Надо было что-то срочно предпринять, и чутье его не обмануло:
- Добрые жители нашего города! - привычно повысил голос Бургомистр. - Думаю, вы согласитесь со мной; что нашему дружному городу не нужны непонятные, сомнительные аттракционы! Поэтому! С вашего согласия! Предлагаю лабиринт снести! А на его месте построить еще одну коптильню для наших непревзойденных свиных колбасок!
Слово "аттракционы", никто из жителей не понял, но с остальным радостно согласились все. "Правильно! Не надо нам! Мы за колбасу!" Толпа одобрительно гудела.
Боль в затылке отступила, и Бургомистр эффектно поставил точку:
- Завтра с утра все желающие могут поучаствовать в сносе лабиринта!
В добровольцах недостатка не было. "И опять бесплатно!" - улыбнулся Бургомистр, смотря на своих горожан.
Тем временем к Мартину, сидевшему в стороне, подошла Грета.
- Здравствуй, Мартин! - сказала она с улыбкой.
- Рад тебе, Грета, - тихо ответил Мартин.
- Ты построил чудесный лабиринт! Я никогда не видела ничего подобного! - восторженно воскликнула она.
- Спасибо, Грета! - с чувством сказал Мартин. - Пожалуй, тебе одной и понравилось, - он грустно улыбнулся. - Хотел спросить, сложно было найти выход?
- Нет, что ты! - махнула руками Грета.
- А как же они? - разочарованно протянул он.
- Они смотрят глазами, а я вижу сердцем. Оно всегда зовет меня к свету, к солнцу... и к тебе, Мартин, - она замолчала. Потом вздохнула и с обезоруживающей прямотой продолжила: - Не знаю, что и как следует говорить, но в одном я уверена - если я не буду с тобой, Мартин, у меня не будет сил жить дальше. Веришь?
Мартин, не мигая, смотрел на Грету. На его лице, как в открытой книге, читалось изумление, затем восторг и наконец, бесконечная, почти осязаемая нежность.
- Я... я не знал, как подойти... как сказать! Все последнее время, с тех пор как я вернулся и увидел тебя, думаю о тебе каждый день! А когда сегодня ты вышла из лабиринта, купаясь в солнечном свете... я... мне...
Он быстро шагнул навстречу Грете, крепко обнял ее, оторвал от земли и закружил, счастливо смеясь. Вокруг уже не было ни злорадных горожан, ни ярмарки, ни лабиринта, ничего кроме них и солнца.
Прошло две недели. Мартин, гуляя с Гретой по окрестностям города привел ее на поляну, где они часто встречали рассвет. Теперь здесь стояла каменная скамья с изящно вырезанным орнаментом.
- Как красиво! - воскликнула Грета. - Откуда она здесь?!
- Это мой тебе подарок, Грета, - сказал Мартин. - Садись.
- Вот значит, где ты пропадал последние дни! - счастливо улыбнулась Грета, присев на край скамьи.
- Теперь это наше с тобой место. Здесь лучше всего видно, как восходит солнце! И именно здесь я хочу... - тут Мартин опустился на колено и протянул Грете тонкое оловянное колечко. - Я хочу...
- Да!!! Да!!! - не утерпев, она вскочила со скамьи и обняла Мартина.
А еще через неделю Грета стала женой Мартина. На их свадьбу никто не пришел, даже двух свидетелей удалось найти с трудом. Согласились только полуслепая соседка и случайный торговец сеном. Но Мартину и Грете было все равно, они светились от счастья, не замечая ничего вокруг.
После случая с лабиринтом Мартин решил попытать счастья подальше от города. Весной он уезжал в поисках работы, а поздней осенью возвращался домой, к Грете. Его заработков хватало на скромное житье. Для Греты не было большего счастья, чем длинными зимними вечерами, сидя за вышивкой, наблюдать, как Мартин что-нибудь мастерит. Особенно ей нравился большой макет лабиринта, который Мартин собирал из маленьких деревянных щепочек. В такие минуты его глаза светились глубоким, загадочным светом.
Прошло два года.
Мартин получил большой заказ для одной фермы на границе графства. Он усердно работал, стараясь завершить дела к первым заморозкам. Ему оставалось лишь обмазать глиной печь в построенной кузне.
От местных крестьян Мартин узнал, что нужную глину можно найти в Ведьмином лесу, неподалеку. Вот только идти туда с ним никто не захотел. За ужином ему рассказали, что в лесу живет старуха-ворожея. Она может наслать порчу на любого путника, сбить его с дороги и завести в гиблые места откуда уже не будет возврата. Но Мартин лишь улыбнулся этим историям.
На следующее утро Мартин запряг лошадь и тронулся к чернеющей кромке деревьев. Заехав на опушку, он спешился и взял поводья в руку. Немного осмотревшись, он заметил заросшую тропу, ведущую в вглубь леса. Мартин, не раздумывая направился по ней. Через полчаса тропинка вывела его на небольшую поляну. Мартин внимательно огляделся. "Хорошее место. Здесь должна быть подходящая глина", - решил он. Затем отвел лошадь к ближайшему дереву, набросил поводья на сухой сук, вытащил лопату из поклажи и не мешкая принялся за работу. Копая, Мартину пришлось углубиться почти по пояс, прежде чем он увидел превосходный пласт глины. "А вот и она! За пару часов управлюсь", - обрадовался он, раскапывая яму еще глубже. Вдруг лопата резко провалилась в пустоту. Не успел Мартин понять, в чем дело, земля ушла из-под ног, и он упал вниз. Невыносимая боль пронзила ноги Мартина. Он не сразу решился посмотреть на них. Зрелище оказалось жутким. Обе ноги были неестественно вывернуты. "Господи! Как же я теперь..." - успел подумать, проваливаясь в небытие.
Когда он очнулся, светила полная луна. Мартин осторожно, пытаясь не шевелить ногами, попытался сесть. С большим трудом ему это удалось. Он тяжело оперся спиной о стену и, морщась от боли, внимательно осмотрел стены ямы. "Ровные... не выбраться. И лошадь наверняка уже далеко. Должно быть дернулась от грохота, сломала сучок и ушла, освободив поводья. Похоже, правы были местные - пропаду я в этом лесу", - обреченно подумал он.
Вдруг, в стене, у самого дна он увидел, как что-то блеснуло в лунном свете. Мартин моргнул и потерял из виду отблеск. "Показалось?". Но потом, не надеясь что-то снова увидеть, скорее для того, чтобы забыться, Мартин отчаянно стал раздирать руками влажную глину. Вскоре показался кусок полусгнившей доски. Ломая ногти, Мартин оторвал несколько острых щепок и смог заглянуть в открывшуюся щель. Там, в лунном свете мерцали золотые монеты. Словно боясь ослепнуть от этого блеска, он лихорадочно забросал глиной свою находку. Сердце бешено колотилось. В этот момент пласт глины отвалился от стены ямы и рухнул на Мартина. Он потерял сознание.
Очнулся Мартин от жуткого зловония. Кто-то держал его голову и пытался влить ему в рот смердящую жижу. Он дернул головой, захлебнулся и сильно закашлялся.
- Ожил, родимый, - прошепелявил странный голос.
Мартин с трудом открыл глаза. Перед ним сидела безобразная старуха. Седые волосы выбивались из-под толстого платка с рыжими подпалинами. Она довольно улыбалась беззубым ртом.
- Где я? - Мартин не узнал своего голоса.
- В лесу. У меня в гостях.
- Ты и есть ведьма? - спросил Мартин.
- Кхе-хе-хе, - засмеялась старуха. - Она самая. Так меня местные дуралеи зовут. А я и рада! Меньше будут по моему лесу шастать, - прошамкала старуха и внимательно посмотрела на Мартина. - Знахарка я. Травами да заговорами ведаю. Иногда людям помогаю хворь изгнать - тем и живу. А теперь вот и ты... намучилась я с тобой. Почитай два дня из ямины вытягивала, да потом еще волоком к себе в землянку тащила. Кабы не мои собачки, сгинул бы ты. А так, учуяли, вытащить помогли. У-у-у... мои хорошие, - посмотрела ведьма куда-то в сторону.
Внезапно появились две огромные собаки. Они стали лизать лицо Мартина большими шершавыми языками. Мартин попытался отвернуться.
- Ты их не сторонись. Признали они тебя, - ворчала старуха.
- Долго я тут лежу? - спросил Мартин.
- Десятый день минул.
Мартин с тревогой посмотрел на свои ноги, укрытые накидкой. "Не тревожься, - самодовольно сказала старуха. - Еще танцевать сможешь. Полечиться придется, но к весне окрепнешь".
Дни стали заметно длиннее. Снег в лесу осел. Мартин почти поправился. Он все чаще выходил из землянки и прогуливался недалеко в лес, с удовольствием вдыхая свежий воздух и жмурясь на солнце. Благодаря заботе старухи и ее отварам он чувствовал, что силы возвращаются. Мартин все чаще вспоминал о золотом блеске в лунном свете. "Если конечно не привиделось..." Он уже несколько раз ходил к яме, долго всматриваясь в просевшие стены и в снег, лежавший на дне. Потомившись еще неделю, решился.
Следующим утром, еще затемно, Мартин, взяв веревку и лопату осторожно вышел из землянки. Собак он решил взять с собой.
К вечеру Мартин с большим трудом притащил к землянке грязный деревянный ящик. На шум показалась старуха, и пристально посмотрела на находку. Мартин поддел лопатой крышку, и она нехотя съехала в сторону. Ящик был полон золотых монет. Такой чеканки Мартин никогда не встречал.
- Нашлось, стало быть, - пробормотала старуха. - Почитай, двести лет его люди ищут. А далось тебе. Видно, надо так...
- Возьми сколько хочешь! Я тебе жизнью обязан, - кивнул на ящик Мартин.
- Мне от тебя ничего не надо - замотала головой старуха. - Это золото не принесет счастья. Будь осторожен с ним. Не дай ему забрать твою душу. И еще скажу: пора тебе. В деревню не возвращайся. Завтра возьми три монеты и ступай в сторону восхода солнца. Выйдешь из леса, поверни направо, там будет дорога в город. В городе обменяй монеты у купцов на рынке и купи все для дороги. Будь на страже. Места у нас неспокойные.
Через два дня Мартин вернулся. Верхом, и со всем необходимым. Старуха ворчливо хлопотала - было заметно, насколько она привязалась к Мартину.
Сборы были недолгими. И на следующее утро, когда конь Мартина скрылся среди деревьев, старуха еще долго смотрела ему в след.
Мартин спешил домой. На закате следующего дня, его тяжело нагруженный, уставший конь въехал в город. Несколько жителей, встретившихся ему на пути, с трудом узнавали его. А когда вспоминали, прятали глаза и спешили отвернуться.
Мартин с тяжелым сердцем подъехал к дому.
"Грета! Где ты?!" - крикнул он с порога. "Я вернулся!" - комок подкатил к горлу. "К тебе..." - прошептал Мартин.
Дом откликнулся холодной тишиной. Комната, которая так часто ему снилась, оказалась пустой - ни стола, ни лавок, ни кровати. Только макет лабиринта одиноко стоял на земляном полу. Ноющая боль, мучившая его все это время, прорвалась глухими рыданиями. Надежда оставила Мартина.
Скрипнула дверь. Появилась соседка, похожая на тень - старая Эмма. Она молчала и смотрела на Мартина красными, мутными глазами.
- Когда она умерла? - спросил Мартин дрогнувшим голосом.
- Три недели как, - со вздохом уронила Эмма. - Бедняжка так тебя ждала! А тут еще зима лютовала, из дома не выйдешь. Мороз такой, что стены промерзли. Топить было нечем. Сожгли все, что было. В кладовке только ветер гулял. Мыши, и те ушли. Она пробовала подработать как-то, так никто и слушать не захотел. А в долг и горсти муки не дали. Никто не верил, что ты вернешься.
- Просить она не умела... это правда, - горько кивнул Мартин.
- Она вскоре слегла и не вставала больше. Все на лабиринт твой смотрела. Я хотела сжечь, чтоб она хоть вечер один у печки посидела - не позволила. "Это, - говорит, - не дам. Это моего Мартина".
- А похоронили где? - еле слышно спросил он.
- На вашем месте, у скамейки. Уж она так просила, что и камень бы зарыдал. Как отмучилась бедняжка, я к Бургомистру пошла просить. Насилу уговорила.
Бургомистру, конечно, сразу донесли о возвращении Мартина. Он не сомневался, что теперь Мартин скоро появится. И все равно, когда Бургомистру доложили о приходе Мартина он непроизвольно вздрогнул.
Вошел Мартин.
- Здравствуй, Мартин, - бодро начал Бургомистр и осекся. От бывшего Мартина мало что осталось. Перед ним стоял постаревший, наполовину седой человек с пылающим взглядом.
- Здравствуйте, господин Бургомистр. Я по делу, - сказал он сухо.
- Слушаю, - пытаясь скрыть замешательство, сказал Бургомистр.
- Я хочу выкупить у города участок. Поляну на восточной границе. Там, где я поставил каменную скамью и где теперь... лежит моя Грета.
Бургомистр оказался не готов к такому повороту.
- Не знаю, - протянул он, пытаясь собраться с мыслями.
- Двадцать пять монет. Золотом, - огорошил Мартин Бургомистра.
Не было никаких сомнений, что участок стоит вдвое дешевле. По привычке Бургомистр хотел было похвалить себя за разрешение похоронить там Грету, но что-то его останавливало.
- Когда ты разбогател, Мартин? - усмехнулся Бургомистр.
- Когда я смогу получить бумаги? - спросил Мартин, оставив без ответа вопрос Бургомистра.
- Как только я увижу двадцать пять монет! Золотом! - начал сердиться Бургомистр.
- Ждите меня через два дня, - холодно произнес Мартин и, не прощаясь, направился к выходу.
Бургомистр в задумчивости потер подбородок. "Посмотрим сначала на деньги, а там видно будет, - размышлял он, успокаиваясь. - Бумаги, впрочем, можно и подготовить".
Через два дня Мартин появился.
- Ваши двадцать пять монет, - сказал он, высыпая золото на стол перед Бургомистром.
Бургомистр ловко пересчитал деньги.
- Все верно, Мартин, - произнес Бургомистр, с сомнением качнув головой. Затем открыл шкатулку и нехотя достал приготовленный конверт: - Что ж, в таком случае получи свои бумаги.
Мартин решительно открыл конверт и пробежал глазами лист, на котором красовалась большая городская печать.
- Все верно? - громко спросил Бургомистр.
- Да, - ответил Мартин и, подумав, добавил: - Через две недели, как просохнет земля, я намерен заняться строительством на своем участке. Поставкой материалов и наймом работников займусь сам.
- И что ты намерен там построить? - насторожился Бургомистр.
- Вы увидите. Потом, - небрежно бросил Мартин и вышел.
Две недели спустя на поляне Мартина появился высокий глухой забор. Затем к участку потянулись повозки груженые досками, камнем, известью и песком. Скоро внутри закипела работа. Целыми днями из-за забора доносились звуки стройки и нетерпеливые команды Мартина.
Криков и споров теперь хватало и в "Рыжей подкове", где горожане за кружкой пива делились своими догадками.
В середине лета рабочие Мартина разобрали забор.
Слух мгновенно облетел городок, и жители поспешили увидеть, что же такое построил Мартин.
На заботливо прибранной поляне стояло очень странное сооружение с множеством входов, окон, лазов и совсем узких щелей. Все строение напоминало нагромождение угловатых камней. Как многие уже догадывались, это был лабиринт.
Еще накануне Мартин нанес визит Бургомистру и попросил собрать жителей. У Бургомистра было скверное предчувствие, но другого выхода как возглавить собрание он не нашел.
В назначенный день практически весь город топтался около участка Мартина, подозрительно и с любопытством рассматривая чуднОе строение. Оно было настолько необычным, что внушало тревожное благоговение.
Незаметно для всех из бокового проема вышел Мартин. Он с трудом нес кожаный мешок. Пройдя немного, он остановился и тяжело опустил мешок на землю.
Многие из жителей не сразу его узнали - спутавшиеся грязные волосы, одежда, ставшая почти лохмотьями, и лихорадочно блестевшие глаза.
- Жители нашего города! - начал Мартин. - Я построил этот лабиринт в память о своей Грете. Судьба была жестока к нам. Теперь она там, в лабиринте, куда ухожу и я, чтобы обрести с ней покой. А мое золото...
Тут Мартин раскрыл мешок и на солнце заблестели тяжелые золотые монеты старинной чеканки. Над толпой прошел восторженный гул.
- Неплохо было бы убедиться в том, что они действительно золотые, - решил напомнить о себе Бургомистр.
Мартин молча запустил руку в россыпь монет. Волшебный звук пересыпаемого золота заставил всех замереть. Мартин достал одну монету и, не сходя с места, бросил ее Бургомистру. Тот с неожиданной ловкостью поймал монету.
Все взгляды обратились к нему.
Бургомистр внимательно осмотрел монету, попробовал на зуб и, не удержавшись от почтения, признал:
- Золото! Чистейшее золото!
Толпа громко ахнула, и все взгляды устремились на Мартина.
- Я прощаюсь с вами! И дарю вам это золото! Точнее тому, кто сможет найти его в моем лабиринте. Пусть оно послужит вам... заслуженной наградой.
С этими словами Мартин тяжело поднял мешок и, не оглядываясь, скрылся в лабиринте.
Прошла минута. Ничего не происходило. Люди стали перешептываться, живо обсуждая увиденное. Бургомистр лихорадочно пытался найти нужные слова. Наконец, он обвел взглядом толпу:
- Добрые жители нашего города! - сказал он, пряча монету в карман. - Во-первых, нам ничего не угрожает. Во-вторых, золото никуда не делось, и за пределы лабиринта не выйдет. Предлагаю осмотреть снаружи все строение и выставить охрану, пока мы все, сообща, не решим, как быть.
Толпа недовольно загудела, но согласилась. От желающих охранять лабиринт не было отбоя. Споря и торгуясь, отобрали шесть человек, недолюбливавших друг друга, чтобы избежать сговора. Расходились горожане медленно, долго осматривая строение и трогая холодную каменную кладку. К закату осталась только охрана.
Бургомистр весь вечер провел в раздумьях, поглаживая толстую золотую монету. "Что же ты задумал Мартин? - обращался он к невидимому собеседнику. - Завтра что-то должно проясниться. Стоит появиться там пораньше". Он еще долго не мог заснуть.
Утром, вместо привычных забот, почти все горожане вновь собрались у лабиринта. Охраны не оказалось.
- Не удержались! - негодовал Бургомистр. - Алчность всех вас погубит! И как теперь их искать?!
Люди молчали. Бургомистр задумался, внимательно осматривая лабиринт. На миг ему показалось, что в конструкции что-то изменилось: справа проем вроде был шире, а слева острый угол чуть наклонился внутрь. "Показалось..." - решил Бургомистр и, прочистив горло, громко начал:
- Потребуется несколько добровольцев! Мы возьмем длинную веревку, к которой, все они привяжут свои пояса. Последний останется у входа, и...
- А золото?! Кому достанется золото, если кто-то из них его найдет?! - вдруг перебил его трактирщик.
- Главное найти пропавших! - заявил сбитый с толку Бургомистр.
Поднялся гвалт. Все кричали одновременно. Бургомистр замолчал, давая выход народному волнению. Постепенно крики умолкли и все снова посмотрели на него.
- Граждане! Предлагаю вернуться к первоначальному плану, а если случайно найдется золото, мы вместе решим его судьбу!
- Не согласны!!! - снова закричал Толстый Клаус.
Бургомистр растерялся. Прошло не меньше минуты, прежде чем он смог взял себя в руки.
- Добрые жители нашего города, - пафосно начал он. - Мы столкнулись с весьма странным явлением! - голос Бургомистра обретал уверенность. - Давайте мыслить здраво: наши честные граждане из этого лабиринта деться никуда не могли. Построил его на наших глазах, наш добрый знакомый - Мартин. Конечно, он был обижен на нас из-за своей Греты. Но мы же с вами ни в чем не виноваты! Она же сама! Сама нас ни о чем не просила!
Толпа радостно подхватила: "Сама!!! Сама виновата!!!".
Бургомистр, окончательно обрел уверенность:
- Предлагаю, - повысил он голос, - подождать! Не сомневаюсь, что пропавшие найдутся и все объяснится самым простым образом!
- А золото?! - требовательно закричали из толпы.
- Золото пока остается внутри лабиринта, и у нас нет никаких причин менять желание доброго Мартина - кто сможет его найти, тот его и заберет.
Толпа одобрительно загудела.
- А теперь, граждане, давайте расходиться по делам. Думаю, лабиринт больше не нуждается в охране. Вы все благоразумные люди и понимаете, что пока мы не увидим наших вернувшихся славных соседей, лучше воздержаться от походов внутрь.
Говоря это, Бургомистр ни минуты не сомневался в жадности своих жителей. Он был уверен, что скоро непременно найдутся желающие заполучить заветный кожаный мешок. Размышляя о неизменности человеческой натуры и механически оглядывая лабиринт, Бургомистр снова поймал себя на мысли, что он все-таки изменился. Изменился!!! Теперь он был в этом уверен. Лабиринт еле заметно сжался! Бургомистром овладело скверное предчувствие.
Вечером, несмотря на будний день, практически все мужское население городка пыталось утопить все свои переживания и тревоги в пузатых бочках "Рыжей подковы". Многие так и не смогли дойти до дома и остались спать там же - на разложенной, на полу соломе.
Утром Бургомистр сразу направился к лабиринту. Его опасения сразу подтвердились: лабиринт опять уменьшился. "Значит, сегодня город опять кого-то не досчитается", - вздохнул он. Так и случилось. У дома его ждали встревоженные жены пропавших. Он попытался их успокоить, но былой уверенности в его голосе уже не слышалось.
Постепенно, день за днем, все вдруг начало меняться. Жители разделились на два лагеря: в одном были в основном женщины с детьми, в другом все остальные, включая слуг и наемных работников. Женщины, оставшись без мужей стали покидать город. Они забирали детей и увозили с собой все что возможно.
Сторонники другой партии забросили все свои дела и, собираясь в "Рыжей подкове", строили планы по открытию секрета лабиринта. Они уже знали, что с каждым пропавшим, строение уменьшается в объеме. То есть количество ниш, комнат, поворотов и тупиков неотвратимо снижается! И теперь, поиски золота превратились в смертельную игру на выживание. Каждый ревниво опасался, что его опередят, и при этом загорался надеждой после очередного пропавшего товарища. Одержимость постепенно овладела всеми.
Ясность ума сохранял только один человек - Бургомистр. Он уже все понял и теперь просто ждал своего часа.
Скоро этот час настал. Бургомистр остался в городе один.
Бургомистр медленно шел по пустым улицам. Покинутые дома с укором смотрели на него провалами открытых окон. Он шел и прощался с городом, со всем тем, что еще недавно составляло смысл его жизни. Незаметно для себя он вышел к лабиринту. Точнее к тому, что от него осталось.
На зеленой поляне стояло совсем небольшое сооружение, похожее на склеп. Арочная крыша безупречной формы, ровные каменные стены и темный провал входа. Бургомистр без страха подошел к порогу. Увидеть что-то в этой плотной темноте он не смог, да и не надеялся. Бургомистр, подняв голову долго смотрел на чистое небо. "Прости нас, Мартин", - прошептал он одними губами и шагнул вперед.
На поляне воцарилась тишина. Даже сидящие на каменном своде воробьи перестали чирикать, рассматривая золотую монету, оставленную Бургомистром у входа.
А потом настал новый день. И солнце, приветливо выглянув из-за деревьев, осветило все, что осталось от лабиринта Мартина - изящную каменную арку безупречной формы и резную скамью перед ней.
В город больше никто не вернулся. Его улицы и дома стали считаться в округе проклятыми. Без жителей город стал быстро разрушаться. И только арка на поляне не менялась. Она оставалась такой же красивой и наполняла покоем душу всякого, кто садился перед ней на скамью. Со временем, у проезжающих мимо людей сложилась традиция - останавливаться у арки и встречать рассвет на каменной скамейке. А место стало зваться Аркой Мартина. И история превратилась в легенду.
***
- Какая интересная история, дедушка! У меня тоже будет свой Мартин? - спросила пятилетняя девочка, смешно сморщив маленький носик, усыпанный веснушками.
- Не знаю, хотелось бы, - задумчиво сказал Олаф и выпустил облако дыма.
Олаф, крепкий старик, с сухим, загоревшим лицом и трубкой, которая пряталась в бороде с нежностью посмотрел на свою внучку Грету.
Они уже полчаса сидели на резной каменной скамейке, наблюдая, как солнечные лучи, проходя через арку, поднимаются все выше. Грета сидела рядом с дедом, на подложенной Олафом куртке, и весело болтала ногами. Солнечные зайчики прыгали в ее длинных соломенных волосах.
Наконец Олаф хлопнул ладонями по кожаным штанам и поднялся.
- Нам пора, Грета. Дома уже заждались.
- Домой, домой! - захлопала в ладоши Грета и спрыгнула со скамейки.
Они, не торопясь пошли к стоявшей неподалеку коляске.
- Дедушка, а Мартин и Грета встретились на небе? - дергая рукав деда, спросила Грета.
- Конечно, - улыбаясь, ответил Олаф. - Говорят, что они стали красивыми лесными птицами и прилетают иногда, посидеть на своей скамейке. Правда, их никто никогда не видел.
Скрипнула коляска. Старик мягко потянул поводья, маленькая Грета, накрывшись его курткой тихо улыбалась, думая о чем-то своем. Коляска медленно катилась, неторопливо поворачивая к лесу. Поляна с каменной аркой осталась позади и ни Олаф, ни Грета не увидели, как на скамейку, широко взмахнув крыльями, опустилась пара красивых лесных голубей.