Аннотация: Спектакль для одного актера. В принципе, суть произведения отражена в названии.
Последняя ночь Анны Болейн
Моноспектакль
Комната Анны Болейн, в которой она ждала в свое время коронации, сейчас она ждет утра казни. На столе бокал с вином, хлеб, сыр, свеча. Анна в ночной рубашке и чепце, босая, сон не идет к ней.
Ночь коротка... О, как она длинна,
Коль прегрешенья прежние считая,
Ты пальцы загибаешь на руках!
О, как она длинна... Глаза уставив в небо,
Ты грешные подобия молитв
Роняешь, словно камни, к изголовью...
Надгробье адское сама себе творю!
Я - королева дьявольских личин,
Я - женщина, и только в этом дело,
Я - падший ангел... Разве что без крыльев,
И хорошо. И мне без них полегче,
А то бы выдергали перья на плюмаж,
Которым гроб мой в третий день украсят.
До утра далеко...
Смотри-ка, мой бокал!
С каким же пылом, с клятвой, и с божбою
Давал тебя влюбленный мой король!
О, Генри! Ты, чье сердце злобы полно,
Чьи чресла точно камень -
Не женщину бы им, а Афродиту!
Из мрамора фигуру, изваянье,
Небрежную, холодную, такую,
Чтоб сына родила... А что любовь?
Тебе она лишь пыль,
Тряпица ветхая, материя пустая,
Одно лишь государству поношенье,
Да сплетни бабские!
Все так, все правда... И глупа же я!
Тебя, пусть и недолго, но любила.
Простолюдинка, верная жена,
Подставка для короны и подстилка
Для короля! Ирония судьбы...
Ах, нет (смеется истерично)! Уже короне не верна,
Я ложе разделила с тем и этим,
Молва злословит - их пятнадцать было...
Вранье и клевета! Король же сам
И заявил, что было больше сотни
Тех, кто меня имел на царском ложе!
Один из них - возлюбленный мой брат.
Господь один, один тому свидетель,
Что кроме сатанинского исчадья -
Он Кромвелем зовется - нет, никто
Помыслить не посмел бы о подобном.
Но - чу! Не то ль звонят вдали колокола?
(пауза)
Почудилось. Скрипят дверные петли,
Мне предвещая скорую кончину.
Так умер и последний мой сынок:
Ждала я короля с охоты дальней,
А весть принес испуганный гонец -
Мол, умер Генрих, умер и не встанет...
И сына в день тот потеряла я.
(пауза)
А первый сын мой? О, отец проклятый,
Ты Бога прогневил,
Когда я в схватках,
И мучилась, и истекала кровью,
А ты в любовных нежился утехах,
И стоны нежные одной из фрейлин
С моими, как дуэт, переплетались....
Я не смогла отдать ребенку сил,
Оставил мир он этот,
Где мужчина
Не в силах совладать с животной страстью,
Бросает королевскую корону
К ногам блудницы!
А родного сына карает смертью
Через грех свой тяжкий...
(рвет на груди рубашку, задыхается, поспешно отпивает из бокала, в испуге ставит его на стол)
Вино? Вино? Кто налил мне вина?!
Чьей кровью мне сейчас залили вены,
Чья кровь бежит по телу и кричит,
И вопиет о том, что не вернется?
(берет свечу, обходит комнату, заглядывая во все углы)
Кто здесь? Чей я свистящий шепот слышу?
И почему его ко мне пустили?
Где ты? Откройся...
(замирает в испуге)
О, нет! Да это Смерть
Меня почтила утренним визитом -
Еще не пел петух, еще вся нечисть
Готова мне порвать все сердце в клочья,
То, что наш добродетельный король
Еще оставил в клетке
Тесных ребер...
Как душно мне! Как страшно! Как темно!
(бросается на колени, садится на колени, утыкает руки в ладони, молчит - звуки толпы, молитвы, конское ржание, звон бокалов. Анна поднимает голову, подползает к столу, берет в одну руку хлеб, в другую - сыр, как бы взвешивает их, замирает в балансе, стоит на коленях)
Вот хлеб и сыр: один - господня плоть,
Другой - вонюч и склизок... Бренной плотью
Могла ль я соблазниться, и зачем?!
Зачем, когда святая Катарина
Меня предупреждала о грядущем,
Я так насмешливо и так надменно
В лицо принцессе рассмеялась только?
И вижу - по делам моим награда:
Не чистым хлебом, а вонючим сыром
Накормлена. И дело не икотой
Закончится, а добрым Джеком Кетчем,
Что волосы мои откинет с шеи,
И вонь от сыра станет безразлична...
(отбрасывает сыр, утыкается лицом в хлеб, нюхает его, буквально возит по лицу)
Божественная эта чистота!
Божественна она, как и природа,
Божественна, божественна! А я,
Пусть даже вся из хлеба буду сбита,
В глазах народа - тварь, собаки злей!
Иродиада! Иезавель! Блудница!
Да ту хотя б собаки обглодали,
А мне достанутся две пригоршни червей,
Могильной крысы коготки и зубы,
И корни трав... Один чертополох
Растет пускай из проклятой могилы!
И дьявол улыбается ему!
(встает, бережно кладет хлеб на стол)
О, дочь моя... прости меня, прости!
Тебе корона более подходит,
И ты не забывай о материнстве -
На поводу у гордых не иди,
И в девстве соблюди себя навечно...
Надеюсь, Джейн-то пощадит тебя,
А я желаю ей скорейшей смерти!
(выкрикивает последнюю строку в запале, зажимает рот руками в панике)
Смерть разум мне туманит... Чу, петух!
Запел петух! Колокола звонили?
Нет, не звонили... А петух запел.
Вы слышали, петух вдали поет?
Мне матушка вот также запевала:
"Кукареку! Кукареку!"... Я - птица!
Мне крылья только подрезают часто,
Мясник меня убить желает. Правда!
Я вам не лгу! Я - птица! Птица! Птица!
И вот опять вдали поет петух...
Чего он хочет, адское отродье?
Чтобы заря пришла ко мне быстрей?
(встает, раскидывает руки крестом, пауза)
Я здесь ждала и царства, и короны.
Теперь я жду короны в царстве горнем -
И все грехи я кровью искуплю!
(опускает руки, берет нож, начинает тыкать во все стороны)
Твоею кровью, мой супруг неверный!
Твоею, венценосный мой супруг!
(роняет нож, опускается на колени, истово крестится, целует крест)
Прости меня! Я так тебя любила!
И я была верна, и трое б деток
Дворцовые покои б оживляли,
Когда б не Божья воля... И твой грех!
(молчит, встает, нормальна с виду, спокойна, холодна)
Поет петух. Его так ясно слышу,
Как будто бы он рядом, где-то здесь.
Шаги звучат. Тюремщик в коридоре
Уже звенит ключами в нетерпенье:
Его ждет дома теплая жена,
Горшок с похлебкой, ребятишек трое,
И сон без сновидений до обеда.
(пауза)
Я голодна.
(кусает было хлеб, но откладывает)
К чему теперь еда?
Все жемчуга мои отдали Сеймур,
Все притиранья - бедной Катарине.
А мне и хлеб не нужен. Вот вина
Пожалуй выпью... Пусть несет забвенье!
Забавно: изловила луч зари,
Зари моей, зари моей последней!
Его и выпью. Пусть быстрее кровь
Бежит по венам! Я бледна, наверно?
Не стоит: будет Генрих мой смотреть,
И дОлжно выглядеть мне королевой!
(принимает позу королевы, слышится скрежет ключа в замке)
Священник не придет... Ну что ж, отлично!
Ведь был мне исповедником Господь!
До плахи самой не скажу ни слова -
Все, что мне надо, я уже сказала...
Прощаю всех. А что же до Тюдоров,
То не пройдет и двух десятков лет
Как род преступный горестно прервется...
Мне дела нет! Желаю палача
Увидеть. К эшафоту б поскорее!
Нет сил мне доле эту муку длить!
Я вся дрожу. Пристало ль королеве
Бояться смерти?
(целует крест)
Наконец звонят!
(пауза)
Последние шаги... Прощай, корона!
Прощай Елизавета, дочь моя!
Прощай, прощай земля святого Джорджа!
Я ухожу, но змей тебя язвит...
(пауза)
Моей главе отныне суждено
Стать камнем в императорской короне.
Тс-с-с! Молчание!
Я тайну сохраню. И вы ее храните,
Тени мрака! Пора идти.
Ведите же меня!
(встает, раскидывает руки в стороны и чуть вверх, ее заливает красный свет, понемногу сгущается тьма. После последних слов громко падает музыка, и утихает вместе с красным светом до полной тишины).