Аннотация: Очнувшись от продолжительного беспамятства, отец Паоло почувствовал себя весьма скверно...
Очнувшись от продолжительного беспамятства, отец Паоло почувствовал себя весьма скверно. Головокружение и тупая боль, расползавшаяся внутри, были неведомы ему раньше и вызывали страдания куда большие, нежели раны от плётки. Перебравшись с пола на тюфяк, он пролежал так два дня, пока приступы не стали утихать. По мере их исчезновения, к нему стала возвращаться способность размышлять, и события, произошедшие накануне, отчётливо всплыли в его памяти.
"Отца Игнасио уже должны хватиться", - подумал он, и словно подтверждая его мысли, в дверь кельи послышался стук.
Тяжело поднявшись, Паоло открыл её. Перед ним стояло трое монахов Среднего Круга.
- Не в молитвенный ли час мы побеспокоили тебя, брат? - спросил один из них, тревожно вглядываясь в осунувшееся лицо Паоло.
- Молитва не делает меня глухим для вас, - смиренно ответил Паоло.
- Мы пришли за советом. Брат Игнасио уже третий день как покинул орден, не оставив указаний. Вестей от него нет ни хороших, ни плохих. Такое молчание беспокоит нас.
Паоло понимающе кивнул.
-Он был у меня перед уходом. Я знаю, куда он направился, и догадываюсь, что с ним случилось. У нас была договоренность, как действовать в подобной ситуации. Все эти дни я молился, чтоб этого не произошло, но видно, нам суждены иные пути. Верный слову, я сдержу обещание и выполню всё, что он говорил. Скоро я прибуду в его кабинет, а вас прошу позвать туда братьев, с которыми я недавно исполнял порученную мне миссию, - сказал он.
Монахи послушно склонили головы, и вышли из кельи.
Желая привести внешний вид в порядок, отец Паоло умылся и сменил рясу. Затем, постарался упорядочить мысли, стараясь сосредоточиться на главном. Прежде всего, его беспокоило, что кто-то из шести братьев, исполнявших инквизиторские обязанности вместе с ним, а может быть и все они, были настроены против него, ибо отец Игнасио мог узнать о пытках только от них. Сообщивший об этом не мог не видеть возмущения Игнасио, а, следовательно, он знал его мнение о происшедшем. В таком случае, получение этих сведений Высшим Советом было лишь делом времени и ничем хорошим для Паоло обернуться не могло. Возможно, эти братья уже сейчас догадывались о его причастности к последним событиям в ордене, и тогда их попытки связаться с Советом могли стать более усердными. Так, или иначе, все шесть представляли для него серьёзную угрозу, и он решил держать их как можно ближе к себе, чтобы быстрей расправиться с ними. Как лучше сделать это, он уже знал.
Второе, что его беспокоило, была сложившаяся зависимость от кардинала Эймерико. Он мог беседовать с Алонсо о Великом Делании, ставить вместе опыты, и даже посвятить в некоторые личные открытия, но разделить с ним тайну библиотеки казалось ему просто недопустимым. Немалую роль в таком решении сыграли слова кардинала насчёт личного посещения. Сказанное им: "Пока невозможно", прозвучало столь небрежно и снисходительно, будто она уже была его собственностью. Тогда это насторожило Паоло, а теперь и вовсе убеждало, что насчёт библиотеки у Эймерико имеются самые решительные планы, и ему в них отводится роль простого наводчика.
"В лучшем случае, после того как узнает где она находится, он оставит меня в живых и дозволит бывать там. При этом он попытается завладеть библиотекой, приложив всю мощь Ватикана, который теперь вполне способен справиться с орденом. В худшем случае, Эймерико сразу убьёт меня как ненужного свидетеля всей этой измены перед папой. Второй вариант для него предпочтительней, ибо получив доступ к первоисточникам, он не будет нуждаться в моём мнении", - размышлял Паоло.
Вынуждено связав себя с кардиналом, он понимал, что теперь находится у него на крючке и будет жив ровно столько, сколько посчитает необходимым Эймерико. Ценность его жизни сейчас определялась степенью осведомлённости кардинала о библиотеке, и это не могло не тревожить Паоло. Проведя почти всю жизнь в подчинении, он всегда тяготел к самостоятельности и вовсе не собирался покорно предоставлять кому-то право распоряжаться его жизнью.
Общий план дальнейших действий возник у него внезапно. Собравшись воедино из разрозненных желаний и опасений, он явил собой воплощение всех чаяний Паоло. Решив не довольствоваться меньшим, он немедленно приступил к его претворению в жизнь.
Подкрепившись в келье сухим сыром и чёрствым хлебом, он прошёл в личный кабинет Игнасио, который тот занимал по праву члена Высшего Совета ордена. Там его уже дожидались шесть указанных братьев. Вглядываясь в их лица, он попытался определить предателя, но такие усилия успехом не увенчались. Никто из них ничем себя не обнаружил, что лишь усилило его подозрения относительно всех.
- Я вас пригласил по нескольким причинам, - тяжело вздохнув, начал говорить Паоло, - сейчас, когда нашу резиденцию постигло несчастье, я вынужден принять ряд мер, необходимых для её укрепления и поддержания жизнеспособности ордена в целом. Наши братья - Луций, Иоанн, Бернард, Корнелиус, фома и Сильвестр находятся в темнице папы.
Лица присутствующих монахов изобразили негодование.
- Брат Игнасио ушёл договариваться об их освобождении, но, как видно, сам стал пленником. Возможно, кто-то из них уже мёртв, - продолжил он. - Перед уходом, он зашёл ко мне и мы оговорили меры, к которым следует прибегнуть, если ему не суждено будет вернуться. Именно их я теперь готов выполнить.
- Но к чему папе было совершать такие злодеяния? - огорчённо спросил брат Урбен.
- На то есть причины, и вы их скоро узнаете.
- Чем мы можем помочь ордену? - прямо спросил брат Мартин.
- Прежде всего, я должен напомнить вам, что в лице пленных братьев мы лишились, за исключением меня, всего Малого Круга. Теперь только я в нашей резиденции могу поручаться за братьев Среднего Круга, перед их вступлением в Малый. Нет нужды говорить, что в первую очередь мы должны восполнить этот Круг, ибо не мнением одного держится наш орден, а мнением единым. Зная вас, я готов оказать вам полное доверие и сочту за честь представить ваши имена Высшему Совету.
Такая новость заставила лица братьев просветлеть.
- Неужели мы все будем сразу утверждены?
- И ещё один, имя, которого я уже знаю. Огдоада должна быть полной, - заверил Паоло.
- Такое посвящение скорее необычно, чем почётно, - с сомнением произнёс Мартин.
- Возможно, но прежде всего, оно необходимо. Впрочем, если кто-то из вас пребывает в сомнении, я готов найти замену.
Таковых не оказалось. Паоло обвёл всех сидящих в кабинете внимательным взглядом, и продолжил:
- Принимая новое посвящение, вы коснётесь самых сокровенных тайн ордена и станете их хранителями. Это не только почётно, но в нынешних условиях и опасно. Подумайте хорошо, и завтра дайте мне окончательный ответ.
- А если удастся освободить пленных братьев после нашего посвящения, нас опять вернут в Средний Круг? - поинтересовался Мартин.
Этот вопрос был неожиданным для Паоло. Зная, что им уже никогда не вернуться, он так свыкся с этой мыслью, что даже не брал в расчёт такой исход. Несколько смутившись, он ответил:
- Подобных случаев за всю историю ордена ещё не было. Но ясно одно - в Средний Круг вам уже не вернуться. Вероятней всего из вашего числа пополнят Малые Круги другие резиденции.
Мартин понимающе умолк.
- Теперь мы расстанемся до следующего дня. После утренней трапезы я жду вас здесь. И не забудьте, покидать убежище без моего согласия никто из братьев не должен, - на прощанье напомнил Паоло.
Оставшись в кабинете один, он быстро составил послание Высшему Совету, требуя срочного созыва в связи с чрезвычайными событиями. Оговорив место встречи и дату, он зашифровал его и переписал в семи копиях. Затем, прикрепил к обученным почтовым голубям, которых тут же выпустил на волю. После этих дел, Паоло отобедал и, вернувшись к себе в келью, мгновенно уснул. Головокружение и внутренние боли его в ту ночь не мучили, отчего сон был крепким и долгим.
Проснувшись утром, Паоло почувствовал себя бодрым и отдохнувшим. После завтрака он прошёл в кабинет Игнасио. Именно там находилась тщательно замаскированная дверь, открывающая вход в подземелье, запутанный лабиринт которого был снабжён целой системой опознавательных знаков. Эту тайну знали лишь посвящённые Малого Круга.
История возникновения этого подземелья уходила в очень древние времена, и сказать точно, кем оно было сотворено, не представлялось возможным. Первые и единственные, весьма скудные сведения, о искусном подземном строении, книжные агенты пап получили из одного древнего манускрипта, под текстом которого стояла печать с изображением ящерицы. Произошло это в середине XI века, за много лет до организации ордена, и видимо, уже тогда у агентов были мысли о самостоятельном продолжении дела, ибо до папы эти сведения не дошли. Следуя указанным в манускрипте ориентирам, они обнаружили вход в это подземелье и были поражены его размахом. Ничего подобного им никогда не приходилось видеть. Все известные катакомбы Рима не могли соперничать с ним ни в размерах отдельных помещений, ни в протяжённости и запутанности ходов, связывающих их. Это был самый настоящий лабиринт, где непосвящённых в его тайны ожидала верная смерть. Глубокие ловушки с торчащими на дне пиками, тупики, нанесённые на стены отравляющие составы, которые оказались способными убивать даже через много веков, также являлось его отличительными чертами, и надёжно охраняло от не прошеных гостей. Входов в подземелье было несколько.
Естественные и искусственные пещеры, имеющиеся в этом подземном городке, были самых разных размеров и предназначались для различных нужд. Так, в одной из них протекал ручей с чистой питьевой водой, а длинные стены другой имели ниши, в которых было удобно спать. Одни пещеры были холодными, другие тёплыми, встречались сухие и влажные. В этом подземелье вполне можно было жить, что собственно, кто-то и делал, значительно раньше появления в нём книжных агентов.
Вообще, таким знатокам древности, которыми являлись агенты, было крайне удивительно обнаружить это масштабное строение. Кроме единственного манускрипта, ни в каких иных источниках о наличие такого подземелья даже не упоминалось. Также, не было сведений о людях населявших когда-то его. Появившись словно из ниоткуда, они сумели незаметно построить это огромное сооружение, и также бесследно исчезнуть. Приложенные усилия хоть что-нибудь узнать о них не увенчались успехом. Манускрипт с ящерицей оставался единственным документом, сообщим о таинственном городе. Его текст дал возможность обнаружить подземелье и уберечься от некоторых опасностей при исследовании, и ничего не сообщал о его создателях. Заканчивался он предостережением не ходить по лабиринту в одиночку.
Обнаруженные в пещерах предметы быта живших в нём когда-то людей, также свет на эту историю не проливали, оставляя вне сомнений только то, что они жили, не желая быть обнаруженными.
Такая находка немало обрадовала агентов, и когда учреждение ордена состоялось, будучи уже монахами, они начали строительство своей резиденции и убежища таким образом, что под ними оказались два входа в подземелье. Третий и четвёртый, выходили на противоположные стороны Рима - в лес и горы. И ещё один, пятый, оказался совсем рядом с базиликой святого Лаврентия, при которой, по стечению ряда обстоятельств, находилась первая папская библиотека, собранная на протяжении многих веков усилиями агентов.
Нужно добавить, что римская резиденция ордена Одона была, как мы уже упоминали, центральной, и играла примерно такую же роль, как Ватикан в католическом мире. Остальные резиденции были хоть и с правом голоса, но всего лишь представительствами ордена. Приобщенные по мере Кругов посвящения к его тайнам, они были лишены возможности деятельно влиять на них, и на Высшем Совете мнение представителя из Рима было доминирующим.
Имея в своём распоряжении целый подземный город, монахи приложили немало усилий для его совершенствования под свои нужды. В частности, оборудовали стеллажи в нескольких просторных, сухих пещерах, и обозначили секретными знаками известные ходы, определив тем самым, нужные маршруты. При этом, на карте лабиринта осталось немало белых пятен, изучение которых было приостановлено по нескольким причинам. Во-первых, знали о подземелье и имели в него допуск, только посвящённые Малого Круга, а таковых было не так уж и много. После смерти нескольких, при обследовании лабиринта, дальнейшие действия в этом направлении было решено прекратить. Во-вторых, в таких исследованиях у ордена просто не было нужды. Количество обнаруженных пещер могло с лихвой покрыть любые потребности ордена. И, в-третьих, неизученными остались те куски лабиринта, которые непонятным образом вызывали у всех без исключения, чувство страха. Даже пламя факелов там горело особым, зелёноватым светом, и все старались быстрей миновать такие места.
План завладения библиотекой появился вместе с обнаружением пятого выхода к базилике. Потратив на подготовку этой операции семьдесят с лишним лет, монахи ордена осуществили эту дерзкую затею и разместив фонды библиотеки в пещерах под землёй, стали единоправными их владельцами.
Придя в кабинет, отец Паоло в нерешительности остановился напротив искусно замаскированного входа в подземелье. Ему не терпелось попасть в библиотеку, но только один проход в неё отнял бы у него немало времени, не говоря уже о пребывании там и времени выхода обратно. Теперь, когда он принял на себя обязанности Игнасио, да ещё остался один в Малом Круге, на его долю выпало немало рутинных забот, начиная от простых бытовых хлопот и заканчивая присутствием на церковных службах. Он целый день должен был быть на виду у братьев и не мог позволить себе исчезнуть надолго.
Через некоторое время, в теперь уже его кабинет, прошли шесть братьев, встреча с которыми была оговорена накануне. Все они подтвердили готовность вступить в Малый Круг и выразили Паоло благодарность за оказанное доверие. Он, в свою очередь, назвал имя седьмого кандидата, брата Себастьяна, с которым уже успел побеседовать утром. Этот монах был, что называется, самой настоящей занозой, всячески выискивающий и преследующий любую неправду в ордене. Такая черта была теперь опасной для Паоло и он недаром подошёл к нему с предложением о вступлении в Малый Круг.
Три последующих дня, в течение которых прилетали голуби с ответами других резиденций, прошли быстро. После прилёта последнего почтовика, отец Паоло собрался в дорогу, на условленную встречу Высшего Совета. Вызвав всех кандидатов в Малый Круг, он сделал им несколько наставлений и в ту же ночь, оседлав самую резвую лошадь, покинул убежище.
Печальные события, произошедшие в римской резиденции, повергли собравшихся членов Высшего Совета ордена в крайнее возмущение, перемешанное с недоумением. В таких выводах, безусловно, сказывалась удалённость от Ватикана. Не имея возможности быть в курсе всех интриг, берущих начало в Риме, они целиком полагались на сведения центральной резиденции, а потому согласились на принятие мер, предложенных отцом Паоло. В свете последних событий они показались им логически оправданными и верными. Сам Паоло был единодушно признан членом Высшего Совета, что делало его негласным руководителем ордена. Его прежние заслуги не вызывали сомнений, а потому мысли об измене даже не приходили никому в голову.
На этом знаменательном для ордена совете, отец Паоло легко добился всего, что было необходимо для воплощения его замыслов. Помимо утверждения новых кандидатов в Малый Круг, он убедил в необходимости переноса фондов библиотеки в другое помещение подземелья. Объяснил это стремление Паоло довольно просто - попавшие в плен братья могли под пытками выдать прежнее хранилище. В довесок к тому он прибавил, что Игнасио, якобы, сам предложил такой план, как только узнал о похищении братьев, и открыл ему тайну резервного помещения с уже готовыми стеллажами для книг.
Для быстрого исполнения этого дела нужны были люди, и предполагалось прибытие в Рим всех посвящённых Малых Кругов. Их проникновение в подземелье должно было произойти через входы со стороны леса и гор. Такую осторожность было легко объяснить возможными ловушками папы, устроенными в городе и Паоло поверили. Далее, он красноречиво набросал планы решительной борьбы с Ватиканом, призывая задействовать все имеющиеся для этого возможности, вплодь до наёмников. С этим, также, согласились. На том собрание закончилось и, оговорив дату сбора в Риме, все поспешили в свои резиденции.
Возвращаясь в орден, отец Паоло чувствовал в себе невероятный подъём сил. Сердце его учащённо билось, в голове роились мысли о единоличном руководстве Одоном. Он ощущал себя способным справиться с любыми трудностями на этом пути, и был по-своему счастлив. Не оглядываясь в прошлое, он смотрел теперь только в будущее, которое представлялось ему вполне достойным.
Прибыв на рассвете, чем вызвал радостное ликование братьев, начавших уже беспокоиться, он решил в этот же день провести ритуал посвящения в Малый Круг и, объявив об этом, провёл время до назначенного часа в обыденных заботах.
Поздним вечером, восемь монахов прошли через большие, резные двери резиденции. Миновав просторные залы, они оказались в помещении с куполообразным сводом, с изображённой на нём птицей, заглатывающей собственное крыло и держащей в когтях Вселенную, под пристальным взглядом Солнца. На мраморном полу, будто освещённая изнутри, отчётливо виднелась большая восьмиконечная звезда.
Отец Паоло расставил братьев на окончания звёздных лучей и, подняв взгляд к куполу, начал чётко произносить:
- Тебя, Триждывеликий, призываем в свидетели, и Тебе отдаём сердца наши, чтобы изведал Ты пути их и предрешил наши судьбы.
![башня [неизв.]](/img/k/kulik_w_w/glawa9-8/bashnja.jpg)