Кулинченко Юлия Aka Кулька : другие произведения.

От топота копыт. Глава 24

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава завершена. Микродоза от 23 августа Они добрались до Антары! Уррра! Сама не верю, что первый глобальный квест завершен. Пойду, на радостях добавлю в общий файл, и буду полной правкой заниматься.

  Девчонка, радостно взвизгнув, моментально скользнула на землю. Я чуть не поседела. Под дружный восклик ужаса, в последний момент успела перехватить непоседу и осторожно поставить на ноги. Матисия, ничуть не волнуясь о том, что только что могла разбиться, с счастливым воплем: "Тятенька" бросилась к высокому мужчине. Тот подхватил девчонку, со счастливым вздохом прижал к себе и, отдав на руки подбежавшей девице, повернулся к чернобородому:
   -Ты кому ребенка доверил, Свиев засланец? Первой попавшейся? Ветров благодари, что обошлось все.
   Бородач тушевался и мямлил что-то маловразумительное, а я осторожно рассматривала князя. Высокий худощавый мужчина со светло-русыми волосами и короткой бородкой, отличался какой-то особой статью и манерой держаться. Власть и сила немалая сразу в человеке чувствуется. Ведь, вроде и голоса не повысил и ничего страшного не сказал, а проскальзывает в словах острая оружейная сталь и хочется сжаться в комочек под тяжелым взглядом серых глаз.
   Улизнуть бы осторожно, пока до меня дело не дошло, да некуда. Дружинников во дворе прибавилось, ишь, как зыркают внимательно. Да и Грая что-то не видать. Только вот у забора отирался и вдруг как ветром унесло. А без него куда же бежать-то?
   - Беда! Князь-батюшка! Беда-то какая!
   Давешняя девка, что малышку со двора забирала, заливаясь слезами бросилась под ноги князю. Мужчина резко обернулся. Подхватил девицу и словно куклу встряхнул, приводя в себя.
   - Что! Говори быстро! С дочкой что-то?
   - Не-е-е-ет.... Беда ... - выкрикнула та и зашлась в глупом истерическом хохоте.
   Князь коротко крикнул, посылая дружинников проверить двор и глянуть с кем неладно. Кое-как приведя девку в чувство, продираясь сквозь бессвязное лопотание, выяснил что что-то с нянькой и кинулся к постоялому дому. Я, не задумываясь, скакнула следом, задерживать меня ни кто не стал. На крыльце заламывая руки уже толкались две женщины и толстенький крепкий мужичок. Судя по засаленному фартуку не то повар, не то хозяин двора и корчмы, непрестанно причитающий:
   - Ой, Ветробоже милостивый, да что это такое деется-то!
   Отодвинув народ с крыльца, князь в сопровождении двух дружинников вошел в дом. Я бесцеремонно ринулась за угол и прижалась носом к мутноватому стеклу. Рама оказалась приоткрыта, позволяя слышать происходящее в комнате. На кровати лежала полная темноволосая женщина. Рядом на стульчике, держа ее за руку, сидел бородатый старик, судя по разложенным у кровати склянками и пучкам трав, княжий знахарь. На лице мужчины застыло выражение обреченного ужаса. Хлопнула дверь в комнате. Старик приподнял голову и бросил вошедшему князю лишь одно слово.
   - Ледяница...
   Я в ужасе отпрянула от окна. В воздухе, словно, сразу запахло смолой и горячим пожарищем. В глубине души поселился ноющий ужас и обреченное спокойствие. Обреченное, потому как бежать уже некуда да и незачем. Появившаяся сразу после 'Не начавшейся' войны болезнь, чуть было не выкосила половину Каврии. Выползшую из мертвых земель заразу, удалось тогда остановить только совместными усилиями оставшихся столичных магов и благодаря бесстрашию и решительности свободных князей. Целые деревни выжигались дотла, лишь бы не пустить болезнь дальше, а любое подозрение на заразу каралось немедленной смертью с дальнейшим сожжением тела. Начиналось все с легкой сыпи на руках и шее, которая через несколько часов превращалась в мокнущие зудящие пузыри на коже, и человек начинал мерзнуть от нестерпимого внутреннего холода. После этого жить ему оставалось очень мало. Заразившийся переставал реагировать на окружающую действительность, конечности постепенно деревенели, леденели и больной в считанные часы угасал. Передавалась болезнь с быстротой ветра. И если есть в селении хоть один заразившейся, то через пару дней почти наверняка все больны будут.
   Князь распахнул дверь во двор, отдал несколько коротких приказов, у ворот засуетились дружинники, задвигая в пазы тяжелый засов и отрезая путь наружу. Через пару минут, над оградой поднялась белая тряпка с намалеванным красным крестом, знаком опасной болезни.
   Я топталась у крыльца, все еще не веря, что наше с Граем путешествие так бесславно закончилось. Еще пару дней и останутся на постоялом дворе только мертвые тела да воронье, которое никакая зараза не берет. А потом разглядит кто-нибудь из проезжающих флаг над оградой, и полыхнут корчма и домики ярким пламенем, выжигая остатки болезни. Если раньше бочку смолы под забор не прикатят, пока мы еще живы тут.
   Весть о ледянице быстро распространилась по постоялому подворью. Надо отдать должное княжьей свите, слез и паники не было. Может потому, что в предгорьях и не таких страстей насмотришься, а может в силу выучки мужчины держались беспристрастно, да и женщины, изредка из-под тишка смахивая слезы, старались не выказывать страха. У кромки Ледяных гор, в вольных княжествах, женщины издревле считались воинами, если не наравне с мужчинами, то очень близко к оным.
   Еще за добрую сотню лет до 'Не начавшейся войны', десяток княжеств находящихся на самой границе между Артией и Каврией получили суверенитет. Бедной благами каменистой земли было столь мало а воинственные князья столь несговорчивы, что оказалось проще отдать бразды правления над приграничными землями целиком в их руки, чем посылать через пол страны отряды, для усмирения недовольных. Да и облагать территории данью, было бессмысленно. На гористых склонах хорошо рос разве что дикий лук, да размножались черные тонконогие козы. Отдать земли, оказалось наилучшим решением. Междоусобицы немного затихли и за свои территории, княжьи дружины дрались как снежные барсы, не давая нечисти с гор, а теперь и с мертвых земель, в огромном количестве прорываться в долины. Единственной ценностью предгорий, были хорошо обученные воины. С детства умеющие держать оружие и виртуозно владеющие особой манерой боя, мужчины княжеств, считались элитными и самыми высокооплачеваемыми наемниками, что на нашей, что на Артийской территории. Даже личная гвардия короля Нурия II, по большей части состояла из наймитов, воинов предгорий. Да и женщины, защищая свою семью и кров, умели держать в руках оружие и пользоваться им, не многим хуже мужчин.
   Я встрепенулась.
   - Ой уби-и-и-или, ой смертушка наша пришла-а-а-а! - страшно взвыла дородная тетка, упав на крыльцо постоялого дома. Ей вторили две молоденькие девушки в расшитых красной нитью длинных рубахах. Рядом с обреченным выражением лица топтался уже виденный мной толстяк в засаленном фартуке и переминался с ноги на ногу худенький перепуганный парнишка. В отличие от дружинников, хозяину и прислуге постоялого двора помирать было страшно.
   Когда прошла первая паника я, с изумлением поняла, что мне не так уж и жутко. Наверное, свыклась со своим морочьем за столько времени, а оно едва ли не похуже смерти-то будет. Изнутри плеснуло болью в виски и услужливо толкнулось:
   - Спиш-ш-ш-шь?
   - Чьих будешь-то, спрашиваю!?!
   Раздавшийся над самым ухом властный голос, с силой выдернул из забытья. Князь видимо уже не первый раз задавал вопрос и теперь с недовольством морщил лоб ожидая ответа. На его руках, обхватив за шею и трогательно прижавшись щекой к плечу, затихла дочка.
   - Из Топотья, селения общинного, - взмахнув хвостом и потупившись, прошептала я.
   - А этот?
   Один из воинов держал под мышки бессознательного уже Грая.
   - Травник Залесский, спутник мой. Мы в Антару шли, учителя его искать, да на разбойников наткнулись, - я постаралась, не открывая всей правды, хоть как-то объяснить наше бедственное состояние и положение.
   - Ну что же, - мужчина горько усмехнулся, - я, Златием Светом буду, добро ко двору пожаловать.
  
   Крепче всего людей объединяет общее горе. А уж когда это горе превращается в обреченное ожидание смерти, то и вообще не остается ни преград, ни сословий. Да и до того, как я заметила, князь очень свободно с дружиной и дворней общался, не на равных, конечно, но словно со стороны старшего родича, уважаемого. Вот и сейчас под широким навесом на трапезу собрались и девицы прислужницы и князь с помощниками, и дружинники. Кроме тех, что до сих пор охрану нес уже не сколько князя, сколько мирных прохожих от опасности оборонить пытаясь. Нашлось место у длинного стола и для меня. Ведь, пожалуй, единственная из всех известных болезней, лядяница была опасна для любого племени, Каврию населяющего. Без разницы, человек ли, кентавр, или карла под ее черное крыло попал, исход один - смерть.
   Кусок не лез в горло, но люди переговариваясь и вспоминая оставшихся дома родных и близких, все равно старались держаться вместе, хоть немного уменьшая страх, рассеивая его на всех. Хозяин двора нашел в себе силы радоваться, что еще до приезда свиты, отправил младшую дочь и обоих сыновей в город за припасами. Молодежь припозднилась что-то с покупками и к назначенному часу, на свое счастье обратно не успела. Теперь и вовсе сломя голову прочь кинется, углядев над оградой флаг болезни, по крайней мере, мужик очень хотел на это надеяться. У самого Златия, по приглашению Нурия II, в Антару следующего, в княжестве Светочь, остался за хозяина-управителя, старший сын, Теперь, по крайней мере, не страшно, что все земли после гибели князя разграблены и поделены соседями будут. Я про себя, мысленно прощалась с мамой и сестренкой, да с Весеной, подругой лучшей, пусть у них все светло жизни будет, и ветра только хорошее приносят...
   К ночи умерла нянька и ее тело, обернув дерюгой, отнесли в дальний угол двора. Еще трое дружинников заняли кровати в постоялом доме с серой сыпью на руках и теле.
   К утру очнулся Грай, а у маленькой Матисии появились на ручках первые темные пятна. Златий словно почернел весь, ни на шаг не отходя от кровати дочери, как бы не пытался уговорить его бородатый знахарь.
   Травника пришлось по глотку отпаивать поддерживающим настоем. Силы, потерянные в безымянном селении восстанавливались медленно, но вскоре парень уже сам (хотя и держась за стены) смог дойти до туалетного домика, а после напустился на меня с расспросами. Шмыгая носом, как смогла, описала наше бедственное положение. Граю хватило пары уточняющих фраз, что бы понять, насколько плохи дела, и на подгибающихся ногах, сунуться в самую гущу событий. Увы, даже совместных усилий не хватило, что бы хоть как-то облегчить участь девочки. Малышка уже кричала от холода, а Грай со знахарем могли только обреченно наблюдать, как лопаются на ее руках назревшие пузыри с мутной жидкостью внутри. Я по привычке пристроилась со двора у открытого окна, наблюдая за происходящим в комнате и размазывая по щекам непрерывно льющиеся слезы. Вот Грай, видимо на что-то решившись, отодвинул в сторону мужчин и сосредоточившись, взмахнул руками над кроватью с больной.
   Меня словно окунуло с головой в омут. В ушах зазвенело, накатившееся морочье застучало вместе с сердцем:
   -Тишь-тишь-тиш-ш-ш...
   И снова вынырнув на поверхность из красной пелены, я увидела...
   Как будто прошитое лозой, тело малышки густо пронизывали черные переплетающиеся прутья. Тянущиеся из рук травника красные нити, трескаясь и осыпаясь, пытались обхватив расшатать хотя бы один из прутиков. Увы, сил парню явно не хватало, его свечение угасало, едва успев разгореться. Чернота разрастались, и уже ползла сплошной пеленой, от ног к голове девочки.
   Пытаясь хоть немного помочь спутнику, я всем сердцем потянулась к нему и с изумлением обнаружила такие же алые нити, исходящие из собственного тела. Вздрогнув, чуть не потеряла концентрацию и с трудом смогла дотянуться вновь. В виски ударило болью, сердце словно сжали ледяной ладонью, а по лбу покатились крупные капли пота. Не зная, что делать, я по примеру Грая вцепилась в черное переплетение. Эффект от помощи оказался почти такой же как и в молебне, только с меньшими разрушениями. Громыхнуло, мужчин разнесло по углам, а малышка приподнявшись над кроватью, так и осталась висеть в воздухе. Чернота немного отступила. Не обращая внимания на крики травника, я осторожно потянулась к появившемуся невесть откуда пятнышку тепла и нащупала сияющий горячий шарик в самом центре черной лозы. Поднажав, расколола его на две половинки и подхватила показавшийся ленточный обрывок черноты. Не торопясь, словно нить с веретена, потянула, сматывая в один клубок. Лоза размякла, подалась и послушно заструилась, соскальзывая с тела девочки. Красные нити гасли, впитываясь в тело, и последние черные полосы я мотала почти что голыми руками. Пальцы еле двигались от нестерпимого холода, но где-то внутри жило осознание того, что стоит оставить хоть одну веточку и болезнь разрастется снова. Когда все было закончено, я застыла, не зная что делать с темным пульсирующем шаром в руках. Холод уже полз вдоль предплечий, пытаясь дотянуться до самого сердца. В голове, застилая сознание, горячей болью стучалось морочье. На остатках сил, я что есть мочи смяла черный клубок в бессильном порыве прижимая его к груди. И уже теряя сознание, последнее, что успела услышать это вопль травника:
   - Итка! Что ты делаешь!!!
  
   Я словно покачивалась на волнах липкого забытья. То всплывала, пытаясь зацепиться за мысли и обрывки звуков, то снова погружалась в красный туман морочья.
   - Спиш-ш-шь?
   Наконец, удалось зацепиться за ощущения. Рывком вынырнула в действительность и тут же зашипела от накатившей боли. Тело нестерпимо ныло от кончика носа до основания хвоста, словно по мне вчера проехала пара телег, груженых камнями. В висках стучала кровь, слегка потрясывало, а в легких словно ворочалась горячая головешка.
   Первое что удалось разглядеть, сквозь полуслипшиеся веки, это проплывающие в вышине верхушки деревьев и курчавые барашки облаков на светло синем небе.
   Поморщившись, кое-как выпростала из-под крупа затекшую руку и протерла глаза. Вот уж не думала, что удастся когда-нибудь на телеге прокатиться! Оказывается, меня погрузили на широкий с низкими бортами возок, запряженный приземистой и мохнатой северной лошадкой. На козлах, покачивался в такт движению повозки коренастый светловолосый мужичок.
   Видимо, углядев шевеление, через борт лихо перемахнул травник. Порылся где-то под козлами и с горячностью заботливой тетушки подсунул мне к губам глиняную кружку. Попытавшись отпить, закашлялась и глубоко вдохнув, чуть было не захлебнулась горьким взваром. Рядом взволнованно охнули, и кружка пропала.
   Грай, с выражением недоверия на лице, молча на меня уставился. Оставалось только старательно таращиться в ответ.
   Когда затянувшаяся пауза окончательно надоела, и я дурашливо протянула:
   - Р-р-р-р...
   Честно говоря, такой прыти я от спутника не ожидала. Парень, завопив что-то на вроде: "побежали", рыбкой слетел с воза, увлекая за собой возницу. Послушная лошадка тут же остановилась, а снизу, из под колес понеслись сочные ругательства. Сзади тоже закричали, видимо со следуещей телеги обоза.
   Мне стало не смешно.
   - Грай, ты чего?
   - Итка, ты?
   - Нет, сам Свий к тебе в гости пожаловал! - из глаз брызнули слезы, - Вылазь, прекрати меня пугать!
   - Я тебя пугать? Ты еще порычи, авось волчни за свою признают! Ты приходишь в себя, после... - парень покосился на возницу, мрачно переминающегося у воза - Сама знаешь после чего! И первое, что я слышу, это звериный рык! Что, скажи мне, я должен был подумать! А?
   - Не кричи на меня!
   Уткнувшись носом в сгиб локтя я взахлеб разревелась. Тоже ведь не глупая, Поняла сразу что то, что я в молебне и на хуторе творила, не иначе как волшба магиковская! И не важно, что среди нас магов отродясь небыло, Смогла ведь? Смогла! Ну почему я снова, ну чем я ветрам не угодила! Чем? Мало что ли морочья, так нет же, еще и эта напасть! И неизвестно, что похуже будет: телом бездушным по свету бродить. Или на куски разорваться, силы магиковской не выдержав! За что?!
   - Не хочу-у-у!!!
   - Ита, Итка, ну успокойся, пожалуйста...
   - Не хочу-у-у!!!
   Я рыдала так самозабвенно, что травник не зная чем успокоить, бочком-бочком, перебрался к вознице. Угнездился поудобнее и лишь изредка, со вздохами оборачивался, посмотреть, не успокоилась ли.
   От этих беспомощных взглядов, почему-то становилось еще обиднее и слезы бежали с новой силой.
   Наконец я выдохлась и немного пришла в себя. Лежать было крайне неудобно. По затекшему телу уже бегали мелкие иголочки а задние ноги, кажется и вовсе отнялись. Спутник по первому оклику ринулся на помощь, и вскоре я уже шла вместе с обозом, придерживаясь за борт возка. Парень самозабвенно распинаясь, топал рядом, рассказывая, что творилось после моего обморока. Оказывается, Грай видел всю борьбу с лозой от начала и до конца. После того, как упала, решил было, что я просто перетащила болезнь на себя. Но признаков ледяницы не нашлось. Мало того, в одночасье выздоровела Матисия и дружинники, и даже у умершей уже няньки пятна на теле исчезли.
   На этом моменте я, было шмыгнула носом, соображая, что еще и ледяница, неизвестно куда делась, может уже вместе с морочьем внутри обживается. Но слез уже не осталось и пришлось молча дослушивать.
   Князь без слов понял, что произошло. Ледяница, иначе как магией не изживалась, а кроме Грая, претендентов на лавры не нашлось. Крепко обняв парня, Злотий молча подхватил на руки выздоровевшую дочку. Наличие в спутниках магика, оказалось уже не важно. Меня, конечно и не заподозрили, и лишь Грай волновался, когда бесчувственное тело грузили на воз. Обоз выдвинулся в Антару при первой же возможности.
   - Подожди, - я недоуменно вмешалась, а остальные как же? Вся челядь ведь знала, что болезнь на дворе.
   - Да кто вся, - отмахнулся парень. - Князь, знахарь, кое-кто из воинов и мы с тобой? Остальные ведь пятен не видели, только слышали, что беда пришла. Витий, знахарь-то, своим именем честным пожертвовал, что бы на нас чего не накликать. Заявил, что за ледяницу, лихорадку снежную принял. Та хоть и опасная, но лечится и успешно весьма. А он признался, что лекарство не то няньке дал, болезнь не распознавши. И не успел спасти тетушку-то. Косятся на него теперь недобро, но у всех от сердца отлегло, что миновала опасность смертельная. Хозяину двора и подавно языком трепать не захочется, гостей на семь верст окрест распугивать. Так что, няньку на местном погосте похоронили, и дальше поехали.
  - Грай, - я подняла голову, рассматривая небо, - так, когда все случилось, заря вечерняя занималась, а сейчас, вроде как, солнце до зенита еще не доползло. Это получается, я весь день проспала?
  Парень кивнул.
  - Мы добрались почти. Завтра к утру в Антаре уже будем.
  - Завтра...
  С души, словно камень свалился тяжелый, и поселилась на его месте искорка надежды. Уже совсем близко столица. И Зиновий. А если не он, то соратник его, к которому Граю идти велено. Кто-нибудь да поможет! Ведь они маги, самые что ни наесть настоящие, неужто с морочьем не справятся? Должны! Да и от силы магиковской ни одного человека уже избавили. Сама приду и попрошу, по доброй воле. И все, можно будет домой возвращаться. К маме, к Мийке с Весёной! Даже не верится, что снова заживу как обычно! Не драться, не мчаться, от рыцарей не бегать. Счастье-то какое, когда можно просто спокойно жить!
  Кажется, последние слова я произнесла вслух, потому как спутник широко улыбнулся и подхватил:
  - И я заживу! Вот поступлю в магикул, стану студиозом полноправным, никто тогда тронуть не посмеет. Все рыцари побоку пойдут! А потом и место при дворе, авось, образуется. Если не получится у Зиновия, то я дело его продолжу, и доказать смогу что без магии погибнет земля наша!
  Лавры спасителя мира так ярко пригрезились спутнику, что последние слова он почти выкрикнул. Я шикнула на парня. Уж совсем не обязательно во всеуслышание о таких вещах объявлять, тем более что возница уже начал оглядываться заинтересованно, мол, о чем мы это так горячо беседуем?
  Златий, хотел побыстрее добраться до Антары и обоз весь день двигался почти без остановок. Сам князь почти не выходил из крытой повозки, волнуясь о здоровье все еще слишком слабой дочери. В столице было достаточно лекарей, что бы поставить девочку на ноги в кратчайшие сроки. По мнению Грая, хватило бы поддерживающего питания и продолжительного отдыха, но с советами парень не лез, справедливо рассудив, что девочке хуже не станет, а с князя и так достаточно помощи "дикого магика".
   Возы двигались уже по мощеному тракту, сказывалась близость к столице. По обе стороны дороги все чаще попадались постоялые дворы и маленькие деревеньки ремесленников. Заборов вокруг селений уже не было, очень уж спокойные леса вокруг, а на любую напасть сразу помощь из Антары появится. Местные жители выставляли вдоль дороги изделия на продажу. Чего там только не было: расписные миски и горшки, вышитые местными умелицами ткани, резные ложки и блюда, кожаные кошели и торбы. Я вовсю крутила головой, рассматривая местное великолепие. Увы, денег не было, да и если бы были, останавливаться в селениях ни кто не собирался. Короткие привалы, да и то, только что бы напоить лошадей, были не в счет. Даже перекусывать пришлось по пути, вяленым мясом с хлебом. Я свою порцию сразу же отдала травнику. Желудок крутило так, что есть побоялась, дабы не задерживать обоз отлучкой по всем окрестным кустам. От горького взвара становилось чуть лучше, и вскоре я уже шла в обнимку с кувшином, прихлебывая на ходу.
  К тому моменту, когда солнце укатилось за горизонт, а князь наконец-то объявил привал, усталость уже вовсю давала о себе знать, а в больной ноге давно пульсировал клубок режущей боли.
  Обоз съехал с дороги на широкую лесную поляну, на окраине очередной деревеньки. Встать на постой в селении не получилось, на маленькой деревенской площади мы просто не поместились бы. Пока возы выстраивались полукругом, я отошла в сторону и с удовольствием растянулась в высокой густой траве. Глаза слипались, и даже прожорливые лесные комары не смогли помешать крепкому и здоровому сну.
  Проснувшись, когда уж совсем стемнело, долго лежала, рассматривая отблески огня между деревьями и принюхиваясь к сытному мясному запаху. Голод пересилил сон, и к вечернему костру я все-таки вышла. Вернее попыталась. Повозки стояли в стороне, и к спутникам я пробиралась на ощупь. Вот ведь нашли, как встать! Нет бы полукругом у огня, а то ажно в двух десятках шагов.
  В темноте всхрапнула лошадь. Я испуганно шарахнулась от неожиданности и чуть не свернула больную ногу. Возникший следом, словно из ниоткуда дозорный, и вовсе испугал до дрожи в коленках. На счастье, мужчина оказался отзывчивым, и без лишних расспросов отвел меня за руку к костру.
  Грая я углядела сразу. Травник пристроился на пеньке, чуть в стороне от княжьих людей и с аппетитом шерудил ложкой в глубокой деревянной миске. Одна из девушек протянула мне такую же посудину, и я с удовольствием облизнулась на изрядную порцию наваристой мясной похлебки. Кашевар продуктов не пожалел и за добавкой я подходила ажно три раза. Народ весело переговаривался, словно и не было тяжелого долгого дня. Лохматый белобрысый парень притащил расстроенную лютню и не мелодично, зато от души напевал задорные куплеты. Девушки уже пританцовывали на месте, и не далеко было до того момента, когда ноги сами сорвутся на веселую пляску.
  - Триший, у тебя где-то винцо припрятано было?
   Вертлявый парнишка с плутоватым выражением лица отирался возле знакомого уже бородача в кафтане. Чернобородый морщился, словно неспелое яблоко откусил:
  -Все бы вам пить? Не рано вина-то? Еще не все дела сделаны, праздновать нечего!
  -Да ладно тебе! - не полез за словом в карман вертлявый, - Во дворце-то нам будут из запасов королевских выдержанное наливать, наилучшее. А наше сейчас выпить надо, что бы потом вкус не сбивать!
  Под одобрительный гомон бородач двинулся куда-то к возам и через пару минут по кружкам уже разливали вино. У меня же, после гульбы в Круже, алкоголь вызывал лишь отвращение, да и в сон уже клонило с утроенной силой. Поспотыкавшись в темноте, я добралась до повозок. Кое-как стащила на землю несколько охапок соломы и, прихватив заранее указанное возницей покрывало, устроилась на ночлег.
  Разбудили нас еще по потемкам. Небо на востоке едва тронула первая светлая полоска, а обоз уже собирался в путь. Спросонок потрясывало от холода и до костра, где раздавали горячий взвар, я скакала едва ли не вприпрыжку, не посчитавшись даже с ноющей ногой. Ночи ближе к осени становились все холоднее, не смотря на теплые еще солнечные дни.
  Дорога хоть немного согрела и к тому моменту, когда край горизонта совсем заалел, обоз окончательно проснулся и встряхнулся. Кто-то досыпал в возах, кто-то, кутаясь в покрывала от прохлады, похмелялся остатками вчерашнего вина. Травник из солидарности топал рядом со мной по дороге, беспрестанно зевая в кулак и рассказывая про нравы и обычаи вольных княжеств.
  Началось все с моего вопроса, о телегах, от костра далеко поставленных. Оказалось, специально так делают. Если враг, какой подкрадется, что бы ни в одном месте все были. На возах добрая половина воинов остается на охрану, и для поддержки сторонней. И еще, в темноте предгорные жители себя чувствуют не многим хуже зверей лесных, и на слух, на звук стрелять и бить могут, как воочию. Потому и наемниками самыми лучшими считаются, что и темнота им не помеха. Я, было заикнулась про теньяков, мол они-то всяк сильнее, но парень меня осадил, что бы воинов с наемными убийцами не путала.
  Лес внезапно закончился, и я замерла от открывшейся передо мной картины. Во всех прочитанных до того книгах не было описано и половины того столичного великолепия и красоты, которые удалось рассмотреть с высокого холма. Вид открывался почти на всю Антару...
   Вьется синяя лента пересекающей город реки. Возвышается над зданиями серебряный шпиль магикула и позолоченные крыши башенок королевского дворца. Копошится муравейник большого рынка. Ярким пятном выступают богатые центральные кварталы и серой полосой бедные окраины. Да неужели я все сама рассмотреть смогу? Не из книжек и рассказов вызнать, а сама? Такой восторг сразу охватывает, что ажно дыхание замирает! И библиотека там говорят, есть и музеум, где вся история страны описана и собрана, и из всех краев туда торговцы со своим товаром приезжают, а еще...
   У огромных городских ворот собрались желающие войти и по мере приближения, я поумерила восторги, и начала понемногу тревожится. Стражники явно собирали пошлину за вход, а денег у нас с Граем не было вовсе. Хотя, волнения быстро разрешил Златий, вызвавшись за нас заплатить.
  При въезде в город вышла небольшая заминка. Ушлый страж попытался сперва взять с меня как за лошадь с всадником - пять медяшек. Вперед тут же вылез откровенно ржущий Грай и предложил отдать денег, сразу как за пешего селянина и кобылу на продажу. Ажно на две медяшки больше, но только при условии, что привратник сможет меня разделить, мол всегда мечтал посмотреть, как оно выглядит по отдельности. Я бросила на спутника уничижительный взгляд, но промолчала. Страж, мрачно на него покосившись, все-таки понял беспочвенность денежных притязаний и взял за меня только три медных. Как за верховую лошадь. Почему-то стало немного обидно.
  Проехав с сотню шагов по городу, обоз остановился на небольшой улочке. Подошедший Златий, без лишних церемоний, предложил нам остаться. Мол, через две седмицы обратно едут, а лекарь в княжестве всегда нужен. Да и кентавре, при случае дело найдется.
  Грай витиевато отказался, что князя ничуть не расстроило.
  - Так и знал, что по своей надобности уйдете. Но за дочку, я до скончания дней своих ваш должник! Если только помощь потребуется, всегда начеку буду. Только позовите. И еще, самое малое, что сейчас сделать могу...
  В руку Грая перекочевал увесисто звякнувший кошель.
  Когда последний воз скрылся за поворотом, я повернулась к спутнику:
  - Ну что? Куда дальше?
  - Как куда? В магикул, конечно! - травник уверенно рубанул рукой воздух.
  По моему мнению, все-таки сперва следовало разузнать, что в городе деется, как к магам подходить, и с кем говорить надобно, но парень уже решительно утопал вперед.
  Где-то над моей головой распахнулось окно и с окриком: "поберегись" оттуда плеснули водой с обмылками. Едва увернувшись, я заскользила копытами на размокшем мыльном корне и громко выругалась на нерадивую хозяйку. Ставни снова заскрипели. От Свия подальше, пока сверху не вылили чего похуже, я скакнула вслед за спутником, на дорогу, которая вела к поблескивающему на солнце серебряному шпилю магикула.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"