- Леди Ортэго! - Слуга вежливо дождался, пока я остановлюсь и обернусь в его сторону. - Прошу простить за беспокойство. Вас хотела бы видеть леди Кальво.
- Ну конечно. - Я собиралась немного прогуляться по саду, но столь бесцельное занятие могло с лёгкостью подождать. - Где она?
- Прошу вас. Следуйте за мной.
Я опустила пониже длинную фиолетовую шаль, которую прежде набросила на плечи. Теперь она повисла на локтях: в помещении не было необходимости утепляться. Элегантное светло-лиловое платье тихо шуршало в такт моим шагам, не касаясь пола исключительно за счёт высоких каблуков туфель, подобранных под цвет одежды. Длинные серьги были выполнены в той же цветовой гамме и изображали фиалки, цветы которых крепились к мочке уха, а стебли изящной тонкой линией спускались вниз.
Шествуя следом за слугой, я думала о предстоящем разговоре. Арман рассказал мне о своей последней встрече с Лидией, и я намеревалась поговорить с девушкой напрямик. Вот только не факт, что мои слова будут полностью соответствовать пожеланиям Армана. Но тут уж я, как говорится, не нанималась. А потому действовать буду не так чтобы ему во вред, но на своё собственное усмотрение.
Войдя в распахнутую провожатым дверь, я увидела перед собой пустую комнату. Нет, с мебелью здесь всё было в полном порядке - диван, кресла, столик для напитков, на окнах - гардины, пол устилает огромный светлый ковёр с мягким ворсом. Но в комнате не было людей. Видимо, Лидия ещё только собиралась сюда прийти. Или...
Я резко обернулась, услышав стук закрывающейся двери. Щёлкнул засов. Теперь я поняла, что ошиблась. Один человек кроме меня в комнате всё-таки был. А именно - Рэм, которого, когда я вошла, скрыла открывшаяся дверь. Миньон был одет в чёрный камзол, расшитый по краям золотой нитью, такие же брюки и белую для контраста рубашку. Жилет отсутствовал; камзол был расстёгнут на все пуговицы.
- Я же предупреждал, что ты заплатишь, - широко улыбнулся Рэм, поворачиваясь к двери спиной.
И стал неспешно стягивать с себя камзол, после чего отбросил его прямо на пол, точнее сказать, на ковёр.
- Собираешься взять меня силой? - полюбопытствовала я, склонив голову набок.
- Тебя-то? - фыркнул Рэм. - Хочу посмотреть на того, кто попытается взять тебя силой. Мне заранее его жаль.
Между тем его пальцы пробежали сверху вниз по пуговицам рубашки, потихоньку обнажая грудь и живот. Признаюсь, тут было на что посмотреть. Не без труда оторвавшись от зрелища, я метнулась к двери. Главное не слишком торопиться - а то вдруг, чего доброго, успею!
Не успела. Рэм нагнал меня одним прыжком и оттеснил к стене.
- Не уйдёшь, - покачал головой он, обнажая в наглой улыбке белоснежные зубы.
После чего поцеловал меня, продолжая прижимать к стене собственным телом.
Я ответила на поцелуй. Впилась в него губами горячо-горячо, будто не хотела отпускать никогда в жизни, а потом внезапно укусила за нижнюю губу. Рэм зашипел и отпрянул, поднеся руку ко рту, я же устремилась к выходу.
- Ах ты... - Следующее произнесённое миньоном слово было не самым интеллигентным.
Метнувшись следом, он схватил меня за запястье. Я вырвалась. Тогда он ускорил бег и обхватил двумя руками мою талию. Теперь я чуть не потеряла равновесие, покачнувшись на каблуках. И потеряла бы, если бы не всё те же крепко держащие руки. Меня снова вернули к стене.
На сей раз Рэм поостерёгся приближаться к моим зубам. Вместо этого взял меня за подбородок, заставляя поднять голову выше, а потом впился губами в мою шею, не забывая при этом крепко удерживать на месте. Скользнул ниже, наткнулся на ткань и принялся бороться с платьем, опуская его и постепенно обнажая плечи. Шаль давно уже валялась на ковре. Рука Рэма беспардонно зашарила по моему телу, проникла под вырез платья и опустилась настолько глубоко, насколько того позволял корсет.
Я снова ощутила прежний древесный запах, немного дурманящий голову. Вдохнула поглубже. А потом, не подавая виду, что меня всё устраивает, попыталась вырваться. Он удержал. Я продолжила борьбу. Ткань затрещала по швам.
- Если ты будешь сопротивляться, я порву тебе платье. - Тёплое дыхание Рэма защекотало ухо. - Подумай сама, захочешь ли появиться в таком виде на людях. И что станет тогда с твоей репутацией.
У меня была масса возможных ответов на такую угрозу. Но я не стала озвучивать ни одного из них. Вместо этого прикусила губу и притихла в его руках, делая вид, что поддаюсь шантажу. При этом подняла на него взгляд, полный ненависти.
Его руки проникали под платье то спереди, то сзади. А поскольку моя спина чрезвычайно чувствительна, было очень непросто и дальше изображать ненависть, вместо того, чтобы наброситься, в свою очередь, на Рэма.
- А теперь, - снова прошептал он мне в самое ухо, - ложись на ковёр. И не вздумай сопротивляться. Ложись на спину и сама подними себе юбку.
Стрельнув на него злым взглядом, я исполнила приказ. Он удовлетворённо наблюдал за процессом, параллельно расстёгивая брюки. Потом тоже опустился на ковёр и навис надо мной.
Моё тело было готово к тому, чтобы его принять, так что это произошло практически мгновенно. Я не сопротивлялась, лёжа бревно бревном. Но едва Рэм утратил бдительность - а это произошло чрезвычайно быстро - и, запрокинув голову, сделал глубокий вдох, как я воспользовалась ситуацией, сбросила его с себя, перекатилась набок и вскочила на ноги. После чего опять рванула к выходу. Зарычав, Рэм бросился следом.
Он перехватил меня возле самой двери. Я с удовольствием ударила его по щеке - давно хотелось! Кажется, слегка расцарапала: всё-таки ногти у меня острые. Рэм схватил мои руки, отвёл их за спину и сгрёб меня в охапку. Оттащил вглубь комнаты, хотя я вырывалась изо всех сил, и швырнул в подвернувшееся под руку кресло. Вот как пить дать, появятся на теле синяки. И как, спрашивается, я буду объяснять сей факт законному мужу? Между тем, я не успела опомниться, а мои ноги уже оказались лежащими на подлокотниках. Ну, не для того делалась эта часть кресла, не для того! Держать на ней локти значительно удобнее.
Однако у кого-то было совершенно иное мнение относительно удобства такой позы. На этот раз Рэм был более бдителен, но и тут наступил момент, когда он перестал меня контролировать. Я просто дождалась, пока он окажется совсем близко к финалу - и вот тогда вывернулась, ударила его ногой, столкнула с кресла и соскочила сама.
- Ну всё! - Разгорячённый, Рэм снова нагнал меня и опрокинул на ковёр, впрочем, не забыв поддержать рукой мою спину. - Ты доигралась.
В его руках откуда-то появилась верёвка с кисточкой на конце, видимо, имевшая отношение к гардинам. С лёгкостью преодолев сопротивление, он отвёл мне руки за спину и обвязал запястья. Теперь я осталась лежать на ковре, совершенно беспомощная.
Как ни странно, Рэм не торопился воспользоваться этой выигрышной ситуацией. Вместо того чтобы поскорее получить то, чего ему никак не удавалось получить до сих пор, он посидел рядом, склонив голову набок с довольной ухмылкой, полноценно наслаждаясь моим положением. Пару раз провёл рукой по моему телу вверх и вниз, просто демонстрируя собственный контроль.
Затем Рэм неспешно раздвинул мои ноги. Я попыталась снова их свести, благо что ноги связаны не были. Но он зафиксировал их, придавив одну собственными коленями, а другую - левой рукой. После чего правая рука устроилась между ними.
Это было неожиданно. Его палец стал ласкать одну из самых чувствительных точек моего тела, и я изогнулась, кусая губы. Чувствуя, что проиграла и сдаюсь. Удивительно, но его рука словно точно знала, как действовать, хотя наверняка предпочтения разных женщин отличаются друг до друга. Подушечка пальца касалась заветной точки не слишком сильно и в то же время достаточно ощутимо. Не знаю, сколько прошло времени, поскольку моё сознание переместилось в мир умопомрачительных ощущений, но уверена, что приблизилась к пику невероятно близко. Голова заметалась из стороны в стороны, связанные руки напряглись... А потом Рэм убрал палец.
Я кусала губы, отчаянно ожидая продолжения, но его не последовало. Борясь с искушением заплакать - настолько потрясающим должен был оказаться этот финал! - я приподняла голову и посмотрела на своего мучителя. Рэм сидел на полу, по-прежнему держа мои ноги раздвинутыми, и довольно ухмылялся. Умолять его продолжить? Сразу видно, что не поможет. Заорать, что он - сволочь и негодяй? Тоже не поможет. Тем более что, говоря откровенно, я сама поступила с ним примерно так же несколько минут назад...
Рэм, кажется, отлично понимал, какое смятение охватило сейчас мою душу и тело. Ещё немного поухмылявшись, сочувственно цокнул языком и, поднявшись на ноги, неспешно подошёл к столику. Налил в бокал вина, сделал несколько глотков.
- Хочешь пить? - невинно поинтересовался он.
Я предпочла ничего не говорить, чтобы не выдавать своих чувств в большей степени, чем это было необходимо, и просто кивнула. Он подошёл всё с тем же бокалом, из которого пил сам. Опустился на колени и чуть наклонил бокал, в результате чего тонкая струйка потекла прямо мне в рот. Затем рука Рэма якобы случайно дрогнула, и вино потекло по моему подбородку и шее. Я почувствовала, как тоненькая струйка затекает под вырез платья.
Отставив бокал, Рэм поспешил позаботиться о том, чтобы такой изысканный напиток не пропал зря. Его губы мягко заскользили вниз по моей шее. Я не сдержала тихого стона. Наверное, со стороны Рэм выглядел сейчас, как вампир: впился в горло связанной женщины, на губах - красная жидкость и, главное, чертовски красив. Возможно, такое сравнение пришло в голову и ему самому, поскольку, вдоволь наработавшись губами и языком, он легонько прикусил мою шею. А затем всё-таки приступил к главному.
Хотелось сомкнуть кольцо рук вокруг шеи Рэма, чтобы не позволить ему в очередной раз сбежать. Не имея такой возможности я обхватила его ногами. Но он на сей раз сбежать и не пытался. Что, впрочем, неудивительно, поскольку в данном случае у нас был общий интерес. А это - лучшая основа для продуктивного сотрудничества. Надеюсь, за дверью никто не подслушивал, поскольку кричали мы оба и, кажется, одновременно. Когда я наконец опустила голову и прижалась пылающей щекой к мягкому ковру, перед глазами плясали круги. Сердце колотилось с немыслимой скоростью, волосы налипли на вспотевший лоб.
- Сними с меня эту штуку или занимайся моей причёской сам, - заявила я Рэму, садясь на ковре и поворачиваясь к нему спиной.
Он взялся было за верёвку, но потом остановился с лукавой ухмылкой на лице.
- Я вот думаю: может, не снимать? - мечтательно проговорил Рэм. Его дыхание снова защекотало моё ухо. - Буду держать тебя где-нибудь в шкафу и приходить всякий раз, как мне захочется поиграться.
- Ты - очень наивный мальчик, - язвительно улыбнулась я, - если рассчитываешь удержать меня в качестве игрушки при помощи какого-то там шкафа.
- Я буду каждый день кормить тебя клубникой, - перешёл он от угроз к уговорам. - И взбитыми сливками. С ложечки.
- Не пойдёт, - просияла я. - Не люблю золотую клетку.
- Как знаешь.
Рэм всё-таки вернулся к верёвке, но она никак не желала развязываться. Ему пришлось потянуть узел зубами; лишь после этого мои руки удалось освободить. Я оглядела запястья. Остался красный след, но это быстро пройдёт.
Спешно приведя в порядок одежду и минимально поправив причёску, я обернулась к Рэму. Тот как раз потянулся к оставленному на ковре камзолу.
- Ты за это ответишь, - прошипела я, сощурив глаза.
И, весьма довольная собой, вышла из комнаты.
Разговор с Лилией всё-таки состоялся, но днём позже. Возможность побеседовать мы получили не сразу, поскольку это была не аудиенция, а встреча на женской половине, с традиционно прилагавшимся к ней клубом морально устойчивых придворных дам. Впрочем, и здесь, как я успела заметить, тема взаимоотношений с мужским полом поднималась неоднократно.
Сегодня по этой причине чуть не разгорелась ссора между леди Милони и леди Крэнбери. Дело в том, что одна из девушек помоложе решилась посетовать на нехватку во дворце неженатых мужчин. Леди Милони возмутилась столь вопиющему бесстыдству. А вот леди Крэнбери поддержала младую деву, отметив, что стремление выйти замуж развратным не является, а ведь именно для этого бывает нужно общество холостых молодых людей. А познакомиться с достойным женихом непросто, добавила она, и зачастую такие знакомства состоятся именно на подобных мероприятиях.
Заступничество леди Крэнбери продолжило развить тему, и девушки, успевшие как следует заскучать, радостно ухватились за эту возможность.
- Вообще-то холостые молодые люди во дворце всё-таки гостят, - заметила одна из них. - Главным образом - друзья принца. Ну, и, конечно, сам принц.
- Да, но только потенциальных женихов среди них нет, - возразила другая.
- Отчего же?
- Его высочество, при всех его многочисленных достоинствах, жених не для нас с вами, - рассудительно приступила к объяснениям девушка. - Полагаю, вы и сами это понимаете. Велэско Диас - ну, такого мужа я не пожелаю никому.
- Почему? - полюбопытствовала я.
Мне было и вправду интересно услышать чужое мнение на этот счёт. Как-никак я находилась во дворце, да и вообще в Эсталии, совсем недавно, и знала о придворных меньше присутствующих.
- Он безалаберный и безответственный, - охотно откликнулась девушка. - Слишком любит вино и карты. Вряд ли это хорошо закончится. Может, он и остепенится когда-нибудь, но кто знает, когда это произойдёт?
Я кивнула, принимая к сведению, и задумалась о другом. Одного аристократа, слишком сильно увлекающегося вином и картами, я отлично знала. Он был моим отцом. И закончилось это действительно не слишком хорошо, во всяком случае, могло закончиться. Я вызвала в памяти образ Велэско Диаса. Улыбающегося, доброжелательного, обаятельного. В своё время я много раз задавалась вопросом, что нашла в моём отце моя мать. Возможно, сейчас я получала ответ.
- Ну, Ринольд Монтерей, - продолжила девушка, выразительно округлив глаза. - Он, конечно, хорош, но его моральный облик...
Она показательно поморщилась, и то же самое сделали несколько её ровесниц. При этом, приглядываясь к выражению их лиц, я готова была поклясться, что пришли ей аморальный Ринольд Монтерей письмо с предложением руки и сердца, она сделает стойку и побежит под венец, даже не задумываясь.
- То же вино, те же карты, да ещё и женщины, - сочла нужным внести ясность придворная дама.
'Ну не мужчины же!' - подумала я. Но, разумеется, это был комментарий для совсем иного общества.
- А вы заметили, как он сегодня выглядел? - хихикнула ещё одна из девушек.
Одни восторженно закивали, лица других засветились любопытством.
- Как? - жадно спросила одна из последних.
- У него царапина на щеке, и припухла губа. Наверняка от укуса.
- О боги! - всплеснула руками леди Милони. - Его что же, укусила в губу пчела?!
Женщины помоложе, да и некоторые постарше тоже, захихикали, прикрывшись веерами. 'Ж-ж-ж', - мысленно прожужжала упомянутая пчела.
- Да, и она же ему лицо расцарапала, когда попытался отмахиваться, - подхватила ещё одна придворная дама, из смелых.
Ироничный тон последней не ускользнул от леди Милони. Да и не заметить смех окружающих было трудно. На то, чтобы сложить два и два, ушло не слишком много времени. После чего дама зарделась, потом побледнела и, откинувшись на спинку стула, принялась обмахиваться веером. Леди Крэнбери подсела к ней поближе и стала тоже энергично обмахивать бедняжку, глядя на неё со снисходительным превосходством. Дескать, мои моральные устои столь же высоки, сколь ваши, однако при этом я куда более устойчива к стрессовым ситуациям.
- Он что же, насильно взял какую-то женщину? - полушёпотом спросила леди Милони, когда ей чуть-чуть полегчало.
Я закатила глаза. Всё-таки, миледи, вы очень плохо разбираетесь в людях. Рэм действительно из тех мужчин, которые привыкли легко получать желаемых женщин, но женщины скрашивают их досуг совершенно добровольно.
- Насчёт насилия сильно сомневаюсь, - проявила бОльшую проницательность леди Крэнбери, - но вообще-то этот молодой человек заслуживает хорошей порки. Его нравственные устои оставляют желать лучшего. Он невероятно избалован и думает только о себе. Не понимаю, как только кардинал терпит подобное.
Прекрасная мысль насчёт порки. Леди Крэнбери, вы подали мне отличную идею. Надо бы воплотить её в жизнь.
Несмотря на открывшиеся перспективы, я сочла нужным вступить в разговор.
- Есть нечто, чего вы не учитываете, леди Крэнбери, - заметила я. - Граф Монтерей, конечно, не ангел во плоти и действительно страдает как самолюбием, так и повышенной степенью избалованности. Однако не стоит забывать, что и он, и его высочество, не просто имеют военное звание, но и действительно воевали. А подобные вещи никогда не проходят без последствий. Я недостаточно хорошо знакома с этими людьми и тем более не знаю, какими они были до эркландийской кампании. Но война - это всегда излом.
- Для тех, кто по-настоящему воюет, - возразила леди Крэнбери. - А этот мальчишка наверняка весь год прятался за чужими спинами.
'Ну да, за спиной у принца', - припомнила я, но промолчала. Не нанималась же я, в самом деле, защищать Рэма!
Чуть позже нам с Лидией удалось выйти в сад без сопровождения.
- Леди Кальво, - без обиняков начала я, - я и есть та самая женщина, о которой говорил с вами один небезызвестный граф.
Лидия стрельнула в меня напряжённым взглядом, потом кивнула.
- Я это предполагала, - произнесла она, глядя на дорожку. - Стало быть, он - граф Ортэга. И вы действительно не его жена?
- Нет, - подтвердила я. - Граф холост, в этом вы можете не сомневаться. Но я хотела сказать вам другое. Леди Лидия, если этот прохвост докучает вам, препятствуя спокойной и счастливой жизни, просто пошлите его по тому адресу, который охотно подскажет вам на такой случай любая из служанок.
Девушка подняла на меня изумлённый взгляд.
- Сказать по правде, я ожидала от вас совсем других слов. - Теперь в выражение её глаз добавилось веселье. - Думала, вы станете убеждать меня что он - самый лучший мужчина на свете, и только его-то мне и надо.
- Самых лучших мужчин на свете не бывает по определению, - доверительно сообщила я. - Но это не повод для расстройства, поскольку среди худших находятся порой чрезвычайно стоящие экземпляры.
- Вы считаете Армана худшим? - улыбнулась кончиками губ Лидия.
- Я считаю Армана мужчиной, - немного подумав, объявила я то, в чём могла быть однозначно уверена. - Итак, леди Кальво, если вы того захотите, можете смело прогнать его прочь.
- А если не хочу? - проговорила она, глядя на меня в упор.
- А вот это уже другой разговор, - откликнулась я. - В этом случае я бы на вашем месте постаралась первым делом выяснить всю его подноготную.
- И как бы вы это сделали? - нахмурилась девушка. - Секретари моего отца, конечно, способны раздобыть информацию о ком угодно, но не могу же я к ним обратиться! В этом случае и мой отец узнает, что я проявляю интерес к графу. А это может плохо закончиться.
- Нет, впутывать в это дело секретарей вашего отца нельзя ни в коем случае, - подтвердила я. - Но, так уж сложилось, - я лукаво улыбнулась, - что у меня есть полное досье на вашего поклонника.
Ещё бы его не было! Я тщательно собираю информацию о своих клиентах, особенно в случае если собираюсь на целый месяц уезжать с ними за границу.
Лидия прикусила губу. Похоже, романтически настроенная девушка боролась в ней сейчас с прагматиком.
- И...где у вас хранится это досье?
Прагматик всё-таки победил.
- Вот здесь, - улыбнулась я, поднеся руку к собственной голове.
Ещё не хватало хранить подобную информацию в письменном виде!
В скором времени Лидия знала об Армане почти всё, от свинки, которой он переболел в пятилетнем возрасте, и до приёмов, при помощи которых ловко обводил вокруг пальца некоторых листонийских политиков. Про небольшую интрижку с маркизой Деколле я рассказывать не стала. Всё же Лидия получила довольно специфическое воспитание и потому может придать той истории большее значение, чем она в действительности заслуживает.
Зато никакой серьёзной информации, способной по-настоящему отвратить девушку от Армана, в досье не было. Да, присутствовало некоторое жульничество, без которого невозможна работа дипломата, однако грязи не было. Так что я совершенно не удивилась, когда на следующий день ряженный садовником Арман влез в окно моей спальни в весьма хорошем настроении.
Тут следует кое-что прояснить. Дело в том, что окна наших покоев располагались сосем невысоко над землёй. Поэтому вместо того, чтобы переодеваться где-нибудь в кустах, рискуя быть застигнутым за этим занятием, Арман предпочитал забираться через окно, благо это было не слишком сложно. В вечерние часы, как предварительно как следует оглядевшись, риск оказаться замеченным хоть и существовал, но был не слишком высок. Ну, а определённой степени риска его игра требовала в любом случае.
- Привет, дорогая! - воскликнул он, плюхаясь в кресло, скидывая шляпу и отклеивая рыжеватые усы.
В мою кровать этот герой-любовник, к счастью, не лез, иначе погнала бы его оттуда поганой метлой, в таком-то виде.
- Привет, неверный муж! - благодушно откликнулась я. - Судя по твоему настроению, девушка всё ещё продолжает тебя терпеть?
- Представь себе да.
Арман вальяжно вытянул ноги.
- И тебе хватает наглости после всего заявляться в спальню законной супруги! - попеняла я.
- Я не виноват, что окно именно твоей спальни выходит в сад, - высказался в собственную защиту 'муж'. И вдруг, что-то вспомнив, хищно подался вперёд. - И вообще дорогая, прежде чем предъявлять претензии, проверь: вдруг мужу тоже найдётся, что тебе предъявить.
Я вопросительно изогнула брови. Неужто до Армана дошли сведения о моих развлечениях с Рэмом?
- До меня дошли слухи, что на днях ты играла в карты, - обличительно заявил 'супруг'. - Азартные игры это не то, чем должна увлекаться высоконравственная замужняя дама. В придачу, я ещё и слышал, что тебе невероятно везло! Знакомые мне все уши прожужжали шуточками, дескать, у нас с тобой семейные проблемы, ведь в карты везёт тем, кому не везёт в любви.
- Чепуха, - фыркнула я.
- Про любовь?
- Нет. Про то, что мне везло в карты.
- А что же, мне солгали? Разве ты не выиграла кучу партий?
- Выиграла. Но везения в этом не было ни капли.
- Ну, в картах всегда играет роль везение, - не согласился Арман.
- Только в случае, когда играет дилетант, - возразила я.
- А ты, стало быть, профессионал?
Я ухмыльнулась.
- А что, разве я похожа на дилетанта?
Полагаете, такое открытие вызвало в дипломате чувство презрения или брезгливости? Совсем наоборот, он смотрел на меня с таким выражением, будто перед ним стоял сундук с нежданно-негаданно обнаруженным кладом.
- Послушай, Аделина, поделись со мной своими секретами! - воскликнул он.
Я даже отвечать на это не стала, просто громко расхохоталась.
- Ты на меня работаешь! - Арман оказался не из обидчивых и попытался подойти с другой стороны.
- В мои обязанности не входит обучение клиента игре в карты, - напомнила я.
- Хорошо, я заплачу тебе за это отдельно. Сколько ты хочешь?
- Нисколько. Я не имею привычки делиться своими секретами.
- Аделина, пойми, мне это буквально необходимо! - На сей раз Арман попытался надавить на жалость.
- Зачем? - изогнула брови я. - Ты же дипломат, а не рыцарь туза и валета.
- В том-то и дело, что дипломат! Ты представляешь себе, какие можешь сейчас открыть для меня профессиональные горизонты?
- При чём тут дипломатия? - изобразила удивление я. - Ты ведь хочешь попасть в альтинг. Как, скажи на милость, ты собираешься использовать там умение выигрывать в карты? Что, будете играть с коллегами на новые законы? Все поддерживают тот указ, который предложит победитель? Хотя... - задумчиво протянула я. - Если припомнить некоторые законы, не исключено, что именно так их и принимают.
- Ладно, - сменил тактику Арман, - в таком случае давай сыграем?
- Не имею ничего против, - пожала плечами я. - Во что?
Поскольку нас было двое, истанс отпадал.
- В шута? - предложил Арман.
- Годится.
В шута было вполне реально играть вдвоём.
Мы сели за столик.
- На что играем? - осведомилась я.
- Просто на интерес? - предложил Арман.
- Э нет, - покачала головой я. - Профессионалы никогда не играют на интерес.
- Ладно, тогда на десять золотых? - резко поднял ставки Арман. - Если я проигрываю, добавляю их к твоему гонорару. Если выигрываю - вычитаю.
- Идёт.
Партия оказалась довольно-таки короткой и разгромной - последнее, разумеется, для моего партнёра.
- Ещё раз! - хлопнул ладонью по столу Арман. - Я выведу тебя на чистую воду.
Я благодушно передёрнула плечами. Добавляй каждый раз по десять золотых, и я готова играть с тобой хоть до утра.
- Но как?.. - Арман хмурился и шевелил губами, глядя на лежащие на столе карты.
Ясное дело, результат второй партии был таким же, как и в прошлый раз.
- Хочешь продолжить? - улыбнулась я, собирая карты и начиная их тасовать.
Арман, прищурившись, откинулся на спинку стула.
- У тебя карты краплёные! - выдал гениальное предположение он.
- Естественно! - рассмеялась я. - Об этом можно было догадаться прежде, чем расставаться с двадцатью золотыми.
Арман выхватил у меня из рук несколько карт и принялся пристально рассматривать рубашки. Ничего не нашёл и, хмурясь стал подносить карты одну за другой поближе к свету свечи.
- Смотри не сожги, - предупредила я. - Мне пришлось потратить на них кучу времени.
- Я ничего не вижу! - в раздражении воскликнул Арман. - Ты что, по запаху, что ли, их различаешь?!
И он действительно стал подносить карты к носу. Я весело рассмеялась.
- Можешь не сомневаться: запах тут ни при чём, - заверила я.
- А что же тогда?
- Даже и не пытайся, всё равно не скажу.
В действительности на рубашку каждой карты были нанесены помогавшие опознать её пятна. Вот только делалось это специальным прозрачным раствором, в результате чего их можно было разглядеть лишь при определённом освещении и под определённым углом.
- Я знаю! - воскликнул вдруг Арман.
И, непоследовательно откинув карты на стол, выскочил из комнаты.
Некоторое время спустя он вернулся, держа в руках новую колоду.
- Посмотрим, как ты справишься теперь, - заявил он.
Я только ухмыльнулась. Подавшись вперёд, осведомилась:
- На что будем играть на этот раз?
- Всё то же? - неуверенно пожал плечами Арман.
- Мне надоело играть на деньги, - капризно сказала я. - Скучно. Давай на какую-нибудь вещь. Дорогую или нет, мне всё равно. Ну, скажем... - Я обвела его оценивающим взглядом. - Скажем, вот эта подвеска?
Арман без колебаний снял с камзола упомянутую мной вещицу и положил на стол.
- Что ставишь ты?
Я промолчала, с улыбкой предоставляя ему оглядеть мой наряд.
- Например, серьги? - предложил он.
- Собираешься носить их сам? - сострила я. - Впрочем, ладно, если захочешь, можешь подарить Лидии. - Я сняла серёжку и повертела её в руках. - Хотя... Знаешь ли, эти серьги мне всё-таки дороги. Люблю этот оттенок зелёного. Если не возражаешь, я принесу другие.
Арман не возражал. Через пару минут я возвратилась со шкатулкой, в которой хранилась пара серёжек - тех самых, что я надевала накануне, в форме цветов.
- Устраивает? - уточнила я.
После того, как Арман кивнул, захлопнула крышку и отодвинула шкатулку, чтобы она не мешала играть.
Распечатав колоду, Арман принялся тасовать карты. Поручить это занятие мне он не рискнул. В принципе, конечно, правильно делал. Вот только главное он уже пропустил. Ибо, отодвигая шкатулку, я незаметно надавила на пружину, запустив бесшумно работающий механизм. Поверхность крышки частично сдвинулась внутрь шкатулки, заменившись на другую, зеркальную. Благодаря нынешнему расположению шкатулки я видела отражение сдающихся карт.
Партию, разумеется, выиграла.
- Эти карты никак не могли быть краплёными, - пробубнил Арман, сверля меня взглядом.
- Никогда не будь в этом уверен, даже если покупаешь новую запечатанную колоду - посоветовала я, принимая подвеску.
Нет, данная конкретная колода была на момент продажи 'чиста'. Вот только к моменту окончания партии я успела пометить приличную часть карт. Так что теперь потребности в зеркале не было, и, едва она отпала, я так же осторожно нажала на пружину во второй раз, возвращая шкатулке прежний вид.
- Хочешь сыграть ещё? - поинтересовалась я у Армана.
- Пожалуй, с меня хватит, - мрачновато ответил тот.
Расстраивал его не столько проигрыш, сколько отсутствие разгадки. Но там я ничем ему помочь не могла. Я не раскрываю своих секретов.