Два дня спустя погода снова испортилась. Резко похолодало, с севера дул порывистый ветер, то и дело принимался моросить дождь. Ясное дело, в такую погоду все старались прятаться под крышей фургона; снаружи сидели лишь те, кто управлял лошадьми. В нашем случае это был Ян. Он сидел, накинув на голову капюшон плаща, и хмуро смотрел вперёд, следя за сюрпризами снова размокшей дороги. Мирта сидела внутри, рядом с моим телом; там же расположился и Андре. Даже не знаю, прятался ли он от дождя: по-моему, ему даже нравилась прохладная погода и летящие в лицо дождевые капли. Скорее ему был не слишком симпатичен Ян, отсюда и нежелание сидеть на козлах на пару с артистом.
Потихоньку между Андре и Миртой завязался разговор; с артисткой, в отличие от её мужа, Андре легко находил общий язык. Я думала о своём, лишь изредка прислушиваясь к их словам и в беседу не вмешиваясь. Мирта полностью завладела моим вниманием лишь в тот момент, когда извлекла из сумки гребень и надумала расчесать мои волосы. Я основательно напряглась, как и всегда, когда с моим телом пытались проводить те или иные манипуляции, и стала наблюдать более чем пристально.
- Эй, ты ей скажи, чтобы она поосторожнее! - обратилась я к Андре.
Но Мирта и сама была очень аккуратно. Взяла прядь в руку и попыталась осторожно расчесать самые кончики волос. Через некоторое время, хмурясь, подняла глаза на Андре.
- Вы что, всё это время совсем её не причёсывали? - с нотками возмущения в голосе осведомилась она.
- Нет, - немного растерянно признался Андре. - Это как-то не казалось мне важным.
Мирта раздражённо всплеснула руками.
- Мужчины! - воскликнула она, возводя очи к крыше фургона. - Вы же совершенно их запустили. Теперь их невозможно расчесать. Боюсь, что даже если помыть голову специальным средством, толку всё равно не будет.
Она укоризненно покосилась на Андре. Тот отвёл виноватый взгляд. Я, не удержавшись, хихикнула: уж больно растерянный у него был вид.
- Не страдай, - посоветовала я ему на ухо. - Когда ты тащил меня из тюрьмы, последнее, чего я от тебя ждала, - это ухода за моими волосами.
- И что теперь делать? - спросил он, даже не знаю, у меня или у Мирты.
Я собиралась флегматично заявить "Да ничего" (действительно, тоже мне проблема, в нашем-то положении), но артистка успела раньше.
- Придётся их остричь, - строго постановила она.
- Остричь? - осторожно переспросил Андре.
- Остричь?! - возмущённо воскликнула я.
- Да, именно остричь, - твёрдо повторила Мирта. - Да вы не бойтесь. Это вернёт волосам былое здоровье. А новые отрастут очень быстро, главное будет на сей раз за ними следить.
Я глядела на свои волосы, безнадёжно спутанные в многочисленные колтуны. Что и говорить, они пришли в ужасное состояние. И тем не менее отчего-то мне было их ужасно жаль.
В наступившей тишине стало слышно, как стучат по крыше повозки крупные капли.
- Я не знаю, как отнеслась бы к этой идее Эрта, - произнёс Андре, завуалировав таким образом адресованный мне вопрос.
- А, что тут сделаешь? Можете стричь, - смирилась с неизбежным я.
- Ладно, - якобы принял решение Андре. - Стричь, значит, стричь.
- Ну, вот и хорошо, - одобрительно кивнула Мирта. - Когда остановимся, я этим займусь. А то во время езды рискованно: мало ли, вдруг фургон резко дёрнется.
Такая осторожность меня бесспорно порадовала.
Мирта слово сдержала и во время привала развила бурную деятельность по приведению в порядок моей головы. Я наблюдала за процессом, беззвучно посмеиваясь над собой: отчего-то я реагировала на каждую падающую на дно фургона прядь так, словно лишалась чего-то по-настоящему ценного. Неужто всё это время я ошибалась и в действительности, даже будучи призраком, я остаюсь женщиной?
Когда всё было кончено, на моей голове стояли торчком короткие, жёсткие чёрные волосы, в результате чего я слегка напоминала ощетинившегося иголками ежа.
Мирта склонила голову набок, удовлетворённо рассматривая результат своих трудов.
- Могу ещё покрасить ей волосы, - предложила она. - Например, в медовый или золотистый оттенок.
Я собиралась рассмеяться, но тут Андре неожиданно сказал:
- Отличная идея!
- Что?! - напустилась на него я, пока Мирта воодушевлённо готовила краску. - А меня спросить ты даже не подумал?! Да как ты посмел?! Да кто ты такой?!
Моему возмущению не было предела. Я им не декоративный пудель, чтобы так надо мной измываться.
- Успокойся, - тихо сказал Андре, пользуясь тем, что Мирта как раз вышла из фургона.
- Успокойся? - пуще прежнего взвилась я. - А как бы ты отреагировал, если бы над тобой стали проводить такие эксперименты? Не спрашивая, заметь, твоего согласия?
- Вот я бы, кстати сказать, был очень рад, - непонятно ответил Андре. - Для меня это тоже было бы очень кстати, но я понятия не имею, как объяснить такое своё пожелание, не вызывая лишних вопросов.
- Чего? - совсем уж непонимающе протянула я.
- Ты ещё не поняла? Новая стрижка и новый цвет волос - лучший способ изменить внешность, не прибегая к радикальным мерам. Ты же сама говорила о том, что тебя могут узнать, в то время как сама ты даже не будешь об этом подозревать. А так шансов на это будет гораздо меньше. Конечно, если сильно приглядываться, то хорошо знакомый человек всё равно тебя узнает. А вот тот, кто увидит мельком, скорее всего ничего не заподозрит. Цвет волос - это одна из первых вещей, которые бросаются в глаза.
- М-да, ты, пожалуй, прав, - вынужденно согласилась я. - Ну ладно, так уж и быть, красьте.
- Ну вот и хорошо, - заключил Андре.
Вот так вместо длинных тёмных волос я за какие-то полчаса получила короткие светлые. Долго смотрела на свой новый облик. Да, Андре определённо прав: я изменилась чуть ли не до неузнаваемости. И это действительно в моих интересах. Вот только когда я вглядывалась в своё лицо, меня волновало совсем другое. я всё силилась понять: идёт мне новая причёска или нет? Вообще-то, сколь это ни удивительно, но вроде бы неплохо. Длина, конечно, совершенно неприемлемая, но... есть в ней что-то смелое. Дерзкое. Вызов. И мне это нравилось. И отчего-то на секунду представилось, как я, живая, целая и невредимая, вот с такой вот причёской дерзко смотрю в глаза Йораму альт Ратгору... Впрочем, это было лишь мгновение.
- Что это здесь такое? - спросил недовольный голос.
За то время, что я провела в задумчивости, в фургон забрался Ян, и теперь с недовольным видом оглядывался кругом. Здесь действительно царил беспорядок: на дне фургона всё ещё валялись состриженные волосы, а так же ножницы, полотенце, сосуд с краской и магический камушек, похожий на маголёк, но только белый, прекрасно развеивавший любые запахи.
- Что вы тут устроили? - повторил Ян, переводя обвиняющий взгляд с Мирты на Андре и обратно.
- Я сейчас уберу, - совершенно спокойно сказала Мирта.
И привстала, собираясь выполнить обещание.
- Подожди, - остановил её Ян и обернулся к Андре. - Выйди, мне надо поговорить с женой, - заявил он.
Мирта поморщилась, недовольная таким бесцеремонным обращением к гостю, но Андре возражать и огрызаться не стал, легко спрыгнув на землю. Я собиралась последовать за ним, но задержалась, в очередной раз оглядывая своё лицо в обрамлении новой причёски. А Ян между тем приблизился к Мирте и, не утруждая себя обещанными разговорами, поцеловал её в шею и потянулся к шнуровке платья.
- Ян, подожди! - Мирта попыталась отстраниться. - Что, прямо здесь?
- А где же ещё? - удивился он, продолжая стягивать с неё платье.
- Но мы же не одни...
Мирта покосилась в мою сторону.
- Чепуха, она ничего не видит и не слышит, - отмахнулся Ян, и на словах, и на деле наставая на своём.
Оторвавшись, наконец, от разглядывания собственных волос, я вылетела наружу. Не из скромности и не от смущения, а исключительно из уважения к Мирте.
Прошло ещё три дня. Мы медленно, но верно продвигались к границе. Представления возобновились: состояние Розалии существенно улучшилось. Джей, правда, пытался подольше удержать её в постели, но артистка саркастически заявила, что уж кого-кого, а измученную горем мать она со своим сероватым цветом лица и синяками под глазами сыграет на ура.
После каждого представления повторялась приблизительно та же история, что и после первого увиденного нами. Ян под простеньким предлогом или и вовсе без оного уходил с места нашей стоянки, развлекался с какой-нибудь девушкой из публики, а затем возвращался назад. Мирта о причинах его ухода явно догадывалась. Она ничего на этот счёт не говорила, но всё было и так видно по мимолётным взглядам и горько искривляющимся губам.
Потом они и вовсе разругались из-за какого-то пустяка. Ян, вставший в тот день не с той ноги, накричал на Мирту из-за плохо зашитого рукава, и ушёл в деревню, в переносном смысле слова хлопнув дверью. Хлопнул бы и в буквальном, да только дверей в фургонах не имелось. А Мирта осталась сидеть на траве возле костра и глотать слёзы.
Так случилось, что, помимо Андре, поблизости в тот момент никого не было. Мой спутник сидел, искоса поглядывая на артистку.
- Ну, подойди к ней! Скажи что-нибудь! - возмутилась его бездействию я.
- А что? - пожал плечами Андре, не сдвинувшись с места.
- Вот что сам думаешь, то и скажи, - посоветовала я.
- Что сам думаю? - тихо, чтобы артистка не услышала, переспросил он. - Отлично. То есть ты предлагаешь мне подойти и сказать: "Мирта, твой муж - полнейшее ничтожество, почему бы тебе не послать его куда подальше"? А кто я, собственно, такой, чтобы это ей говорить? Не находишь, что это будет, мягко говоря, бесцеремонно?
- Ты забываешь, что они - не аристократы из высшего света, - возразила я. - Общение у таких людей намного проще, и церемоний куда как меньше. Тут можно говорить напрямую, и уж за слова поддержки на тебя точно никто не будет в обиде. И я не думаю, что её сейчас заденет нелицеприятное высказывание в адрес Яна. Можешь ещё добавить, что ей давно пора найти ему замену. Вон, например, наш лекарь к ней явно неровно дышит.
Андре удивлённо склонил голову набок.
- И когда ты успеваешь всё замечать? - осведомился он.
- А чем мне ещё заниматься? - грустно усмехнулась я. - Наблюдать и размышлять - вот всё, что мне остаётся. А учитывая, что я никогда не сплю, у меня есть на это куча времени.
- И ты полагаешь, Ролен неравнодушен к Мирте?
- Уверена. Как человек порядочный, он не позволяет себе ничего лишнего, но факт остаётся фактом. Я вижу, какие взгляды он на неё бросает. Кстати, он недавно обмолвился, что, возможно, поедет вместе с нами в Вессинию. Якобы ради новых профессиональных возможностей. А по-моему, исключительно для того, чтобы подольше оставаться рядом с одной замужней артисткой.
В этот момент сидевшая к нам спиной Мирта громко всхлипнула. Андре поднялся на ноги.
- Ладно, подрабатывать сводней я точно не буду, - пробормотал он. - Если Ролен в чём-то заинтересован, пускай сам разбирается. Но поговорить с ней попробую.
И он всё-таки подошёл к Мирте. Сел рядом с ней у костра. Девушка сразу же отвернулась, пряча слёзы.
- Мирта... - Андре с трудом выдавливал из себя слова, явно не слишком представляя, как следует себя вести в подобной ситуации. - Бросьте, всё образуется.
Он специально смотрел в огонь, понимая, что Мирта почувствует себя неловко от прямого взгляда на её заплаканное лицо. Несмотря на серьёзность момента я мысленно усмехнулась. Не так уж и плохо он понимает, как действовать в сложившихся обстоятельствах. Уж не знаю, интуитивно или в силу жизненного опыта.
Мирта сперва осторожно покосилась на Андре, поняла, что никто её пристально не разглядывает, и вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Снова всхлипнула, отвернувшись, и более решительно повернулась к Андре, напряжённо думающему, что бы ещё сказать. Следовать моему совету говорить напрямик он явно не собирался.
- Вы меня осуждаете, верно? - спросила Мирта, неожиданно взяв на себя инициативу в разговоре.
Она грустно улыбнулась с некой безнадёжностью и одновременно твёрдостью во взгляде.
- Нет, - медленно, но вполне искренне произнёс Андре, на сей раз внимательно вглядываясь в её глаза. - Скорее пытаюсь понять.
- И как, получается? - Улыбка Мирты стала чуть шире, оставаясь, впрочем, не менее грустной.
- Честно говоря, пока не слишком, - признался Андре. - Хотите мне объяснить?
Мирта пожала плечами и, вздохнув, перевела взгляд на огонь.
- Ян далеко не самый верный мужчина и не самый заботливый, - констатировала она, следя за танцующими в воздухе искорками, оптимистично взмывающими вверх, чтобы погаснуть, так и не успев подняться достаточно высоко. Девушка старалась говорить равнодушно, просто отдавая должное фактам, хотя давалось ей это нелегко. - Но мы вместе уже три года. И хорошего за это время тоже было много. Мы вместе работаем, вместе путешествуем, вместе живём. Я даже не могу вспомнить, как бывает по-другому. Не могу представить себе всего этого без него. Опустевший фургон. Зияющая пустота у костра. Спектакль без рыцаря.
- То есть вы остаётесь с Яном в силу привычки? - уточнил Андре.
Губы Мирты снова скривились в слабом подобии улыбки. Вопрос был поставлен до жестокого прямо.
- Это больше, чем привычка, - вздохнула девушка. - Это любовь. Привязанность. Верность.
И отчего-то её устремлённый на Андре взгляд казался вопросительным.
- Вам виднее, - осторожно ответил он, явно не убеждённый словами Мирты.
Мирта опустила взгляд на землю, а затем решительно распрямила спину, опираясь руками о бёдра.
- Немного пройдусь, - сказала она, вставая.
И, повернувшись спиной к огню, зашагала навстречу тонким берёзовым стволам.
Андре тоже поднялся. Окинул критическим взглядом потихоньку уменьшающееся пламя.
- А я, пожалуй, займусь хворостом, - объявил он, обращаясь, кажется, к нам обеим.
После чего, нагнав Мирту возле первых деревьев, положил руку ей на плечо.
- Не переживайте так, - мягко сказал Андре. - Всё решится, та кили иначе.
Мирта подняла голову, заглядывая ему в глаза, и благодарно кивнула.
Никто из нас троих не заметил, как подошедший к лагерю с другой стороны Ян пристально наблюдает за этой сценой.
В собирании хвороста ничего особенно интересного не было, а я чувствовала, что и без того уже слишком часто кручусь возле Андре. Надо же и ему когда-то побыть одному. Поэтому я решила остаться в лагере и, подобно кошке, пригревшейся в постели хозяина, устроиться в фургоне возле собственного тела. И, влетев в фургон через узкую щель, неожиданно обнаружила там Яна.
Артист стоял, сжимая в руке откупоренную бутылку вина, и с каким-то странным выражением лица смотрел на моё тело. Это совершенно мне не понравилось, и, облетев его сбоку, я расположилась между ним и собой, инстинктивно стараясь таким образом себя защитить. Ян этого, ясное дело, даже не заметил. Отхлебнув из горлышка, он прошёл сквозь меня, поближе к моему телу, и присел рядом на корточки. Я тоже поспешила переместиться и теперь замерла у себя над головой.
Внезапно Ян отставил бутылку и, протянув руку, провёл указательным пальцем по моей скуле, неспешно спустившись к шее. Я была готова зашипеть, как всё та же кошка, только на сей раз разозлившаяся.
- Мирта сейчас наставляет мне рога с твоим мужем, - сообщил он, убирая руку и утирая тёмно-красные от вина губы. - Как думаешь, что нам стоит по этому поводу предпринять?
Он перебрался ближе ещё на несколько дюймов и продолжил меня разглядывать. Обвёл раздевающим взглядом фигуру, затем вновь посмотрел на лицо.
- А ты ничего, вполне себе хорошенькая, - подытожил увиденное он, склоняясь над моим лицом настолько низко, что, казалось, я почувствовала его дыхание на своих щеках, а в ноздри ударил запах алкоголя. - Правда, стрижка у тебя дурацкая. Но это от того, что у Мирты руки кривые. В общем, - его рука потянулась к моему платью, - я намерен отомстить им их же собственной монетой. И ты мне в этом поспособствуешь. Ты же не против, верно? Во всяком случае кричать точно не будешь.
Вот в этом он сильно ошибся. Ощущение собственной беспомощности заполнило всё моё бестелесное существо. Внутри словно до боли сжалась какая-то пружина, мир передо мной потемнел, на душу накатила волна отчаяния. Я даже в тюрьме каким-то невероятным образом избежала этой участи. Неужели это должно произойти сейчас?
Не задумываясь о том, что и как следует делать, я рванула наружу сквозь плотную стенку фургона и отчаянно завопила:
- Андре!!!
Даже не зная, услышит он или не услышит. Даже не зная, как далеко он успел зайти в лес.
Однако, к своему собственному удивлению, я практически сразу же оказалась именно в том месте, где находился сейчас Андре. Он стоял недалеко от нашего лагеря вместе с вернувшимся Роленом, и они на пару разламывали на хворост огромную сухую ветку. Андре услышал меня сразу же. Я боялась, что придётся терять драгоценное время на объяснения, но он даже не стал их дожидаться. Просто моментально откинул ветку и бросился бежать к фургону - к немалому удивлению ничего не понимающего лекаря. Тем не менее опешивший Ролен побежал за ним, возможно, для того, чтобы оказать внезапно обезумевшему человеку медицинскую помощь.
Андре сразу же побежал к фургону, на миг опёрся руками о его дно и запрыгнул внутрь. Ян уже задрал мою юбку и стоял надо мной, точнее сказать, над моим телом, расстёгивая собственный брючный ремень. Меня окатило обжигающей волной смеси беспомощности и стыда; внутренняя пружина снова сжалась, словно она не была уже сдавлена до предела. К счастью, от собственных ощущений меня отвлёк Андре, схвативший Яна за шиворот и отшвырнувший его с такой силой, что тот рухнул на дно на другом конце фургона. Ролен, успевший забраться сюда следом за моим спутником, не проявил свойственной людям его профессии миролюбивости и уравновешенности, и с мрачным видом отвесил только-только поднявшемуся артисту затрещину, от которой тот вывалился из фургона. Оба моих защитника выскочили следом.
- Что ты творишь?! - прорычал Андре, наступая на Яна с такой злостью, какой мне до сих пор видеть в своём спутнике не доводилось.
- То же, что и ты вытворяешь с моей женой! - с вызовом, но на всякий случай пятясь, парировал артист.
Однако он явно просчитался, если думал, что Андре смешается и примется доказывать свою невиновность. Андре даже в голову не пришло начать оправдываться. Он лишь чуть сильнее сощурил глаза, что не сулило Яну ничего хорошего. И продолжил наступать.
Ролена обвинения Яна тоже не впечатлили.
- Решил потешить собственное самолюбие за счёт беззащитной женщины? - презрительно спросил он, тоже весьма нехорошо прищурившись.
Впрочем, Андре не предоставил лекарю возможности принять участие в дальнейшем разбирательстве. Вместо этого он со всей силы ударил Яна кулаком по лицу. Тот отшатнулся, но удержался на ногах, что, кажется, доставило Андре своего рода извращённое удовольствие. Поскольку позволило, проигнорировав не слишком умелые попытки сопротивления, нанести очередной удар.
Ненависть к насилию отчего-то и теперь изменила лекарю: он наблюдал за происходящим, сложив руки на груди и даже ни разу не поморщившись, не говоря уже о том, чтобы как-то вмешаться и попытаться оказать Яну медицинскую помощь. Лишь немного посторонился, когда его местоположение стало потенциальным препятствием для Андре, лишив последнего поля для манёвра.
На шум борьбы и крики прибежала Мирта, с другой стороны к нам спешили встревоженные Розалия и Джей. Андре, обычно старавшийся во всём считаться с людьми, предоставившими нам кров, пропитание и средство передвижения, на сей раз начисто проигнорировал их присутствие. Ролен коротко объяснил остальным, что произошло, стараясь, впрочем, не отрывать взгляда от разворачивающихся событий.
Андре не успокоился даже тогда, когда Ян упал на землю, ещё какое-то время весьма доходчиво демонстрируя артисту, что посягать на чужую жену - это очень плохая идея. Надо однако отдать Андре должное: в ход пошли исключительно кулаки, хотя на поясе у него, как и обычно висел взятый у тюремного стражника меч.
Наконец, напоследок приподняв Яна за грудки, Андре отпустил его и встал, брезгливо отряхивая руки. Мрачно взглянул на собравшихся вокруг зрителей. И, склонившись над артистом, веско произнёс:
- Я не убил тебя только из уважения к Мирте. Советую сказать ей спасибо.
И, развернувшись, зашагал обратно к фургону.
Ян медленно приподнялся на локте, сплёвывая на землю кровь. На его лице не осталось живого места. На щеках, скулах и подбородке наливались синяки, а пострадавшему носу навряд ли когда-нибудь довелось бы снова стать идеально прямым. Артист засунул в рот пальцы, чтобы пощупать расшатавшийся зуб. Снова сплюнул кровью.
- Что глазеешь? - зло процедил он, встретившись взглядом с Роленом. Тот лишь равнодушно продолжил смотреть. - Может, припомнишь, что ты лекарь?
- Само заживёт, - бесстрастно высказал врачебное мнение Ролен. И, пожевав губами, добавил: - На вас - довольно быстро.
После чего, устремив на Мирту мимолётный взгляд, отошёл в сторону и таким образом предоставил остальным возможность разбираться с ситуацией в кругу семьи.
- Это всё из-за тебя! - выплеснул на девушку накопившуюся злобу Ян. И, когда она от удивления расширила глаза и чуть подалась вперёд, продолжил: - Набрали на свою голову попутчиков! Ну, так с которым из них ты крутишь шашни? Или сразу с обоими, к чему мелочиться?
Он, конечно, рассчитывал, что она обидится, расплачется, примется оправдываться. Розалия с Джеем, тоже ожидавшие чего-то подобного, уже готовы были вмешаться. Но Мирта восприняла гневную тираду своего мужа на удивление спокойно. Просто выслушала его, дождалась, пока он закончит говорить, и только тогда тихо и отчётливо произнесла:
- Знаешь, Ян, я очень долго терпела. Видит Бог, я старалась. Я терпела твои измены, твои претензии, ссоры на пустом месте. И, наверное, продолжала бы терпеть ещё долго. Может быть, всю жизнь. Но ЭТО... - Она развела руками. - Я никогда не думал, что ты способен на такое. Все эти девицы, которых было бессчётное число, они во всяком случае сами прыгали к тебе в койку. А тут - я просто не понимаю. - Приподняв плечи, Мирта покачала головой в знак удивления. - Это такая грязь, и я даже не могу понять - зачем?
Ян не без труда поднялся на ноги, воспользовавшись в качестве опоры тонким стволом молодой берёзы. Собрался что-то сказать, но Мирта резко мотнула головой, не давая ему даже начать.
- Нет! - повысила голос она, и Ян промолчал, слегка отпрянув от неожиданности. - Я больше не хочу тебя слушать. Такому поступку нет оправдания, и мне совершенно всё равно, какие ты собираешься привести объяснения. Я приняла решение. Убирайся!
Вот теперь на лице у Яна была написано невероятное удивление. Не особенно на сей факт реагирую, Мирта повторила:
- Забирай свои вещи и уходи.
Когда Ян, до сих пор, кажется, до конца не осознавший, что именно только что произошло, заковылял прочь, девушка резко повернулась к своим приёмным родителям.
- Я знаю, что вы меня осуждаете, - жёстко сказала она. - Но ничего менять не собираюсь. Я так решила.
Её лицо, обычно мягкое и доброжелательное, превратилось сейчас в суровую каменную маску.
- С чем ты взяла, что мы станем тебя осуждать? - мягко откликнулась Розалия. - Наоборот. Мы с отцом давно считали, что тебе пора от него отделаться. Но не хотели вмешиваться в твою жизнь.
Джей энергично кивнул, подтверждая слова жены.
- К счастью, этот паразит даже не счёл нужным узаконить ваши отношения в храме, - добавила Розалия. - Не скрою, когда-то это сильно меня коробило, но, как оказалось, оно и к лучшему.
Мирта приоткрыла рот от удивления, получив поддержку оттуда, откуда никак не ожидала. Каменная маска слетела с её лица. Джей, улыбнувшись, обнял её за плечи, после чего привлёк к себе и Розалию.
Андре сидел в нашем фургоне, положив руку на мою ладонь. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: моя одежда снова в порядке, юбка одёрнута, ворот вернулся на своё место, не оголяя более плечо.
- Мирта послала Яна куда подальше, - негромко сообщила я. - Велела ему забирать пожитки и выметаться.
- Вот как? - изогнул бровь Андре. - Признаться, я ожидал, что куда подальше пошлют нас. Даже начал прикидывать, как лучше добраться отсюда до Вессинии. Благо что до границы уже недалеко.
- Не думаю, что у кого-то из них такие планы, - обнадёжила его я. - По-моему, этот урод успел всех здорово достать.
Андре успокаивающе провёл рукой по поим коротким волосам, которые после покраски превратились из жёстких и взъерошенных в мягкие и пушистые.
- Андре...Спасибо, - неловко произнесла я.
Он поморщился.
- Эрта, я терпеть не могу говорить банальности, - откликнулся он. - Но всё-таки одну скажу, поскольку она соответствует действительности. Абсолютно любой нормальный мужчина пришёл бы на моём месте на помощь. Включая, кстати сказать, Ролена, как ты имела возможность убедиться. Так что благодарить меня абсолютно не за что.
- Ну ладно. В таком случае я благодарна тебе дважды, - заявила я.
Андре исхитрился посмотреть на меня исподлобья, несмотря на то, что меня не было видно.
- То ли у меня в последнее время плохо работает голова, то ли я опять не понимаю логику призраков, - посетовал он.
- Во-первых, - милостиво принялась за объяснения я, - я благодарна тебе за то, что ты меня спас. И мне плевать, поступил бы так любой нормальный мужчина или не поступил. Сегодня ты сделал для меня даже больше, чем когда вынес из тюрьмы. А во-вторых... - Я позволила лукавым ноткам заиграть в своём голосе. - Во-вторых, я признательна тебе за то, с каким удовольствием ты расквасил физиономию этому ублюдку.