Что же. Вы все-таки приехали ко мне в гости, хотя я и настойчиво просил вас этого не делать. И дело тут вовсе не в моем нежелании общаться. Я предлагал встретиться на любой нейтральной территории. Но все же... вы тут.
Первым знаком, что что-то не так, лично для меня стало Солнце. Да-да, то самое Солнце, что каждый день движется по небосклону, привлекая наше внимание лишь в тех случаях, когда с ним что-то явно не так. А куда еще более "не так" может стать, когда ты внезапно понимаешь, что наше светило перестало скользить по небу?
Море хранит множество загадок. Его иллюзии и обманы не всегда подвластны даже опытным морякам. Что же о нем может знать тот, кто с морем сталкивается впервые?
Зеркало. С виду такой простой и привычный каждому предмет, который есть в каждом доме, и тем не менее именно про него сложено такое количество суеверий и легенд, которым обрастает далеко не каждый предмет.
Пожилой мужчина в военной форме уже какое-то время сидел передо мной и с крайне задумчивым выражением лица наблюдал за тем, как я сплетаю и расплетаю раскаленные докрасна косички из металла, из которого еще совсем недавно были сделаны мои наручники, огненными руками, на которых плясали синие и рыжие язычки пламени. Так и подмывало его спросить: "И чего молчим?"
Ночь. Я весь в твоей лишь власти. Открываешь свои страсти. Под твоим покровом темным, Чувствую себя бездомным. Мой мир снов, увы, кошмарен. Может быть, лишь он реален?
- А ты уверен, что это сработает? - я с сомнением рассматривал зеленоватую, дурно пахнущую жижу в выданной банке. - Уверен. Нам сейчас нельзя рисковать, - шеф подцепил пальцами жижу и плюхнул увесистый ее шмат мне на макушку. Шмат тут же принялся активно распространяться во все стороны. Дальше отпираться не было смысла. Пришлось мазаться.
Респиратор работал на пределе возможностей. Ноги увязали в светлых, удивительно крепких нитях, я с трудом переставлял ноги, больше всего на свете мечтая о том, как выберусь, наконец, из этого проклятого леса. И что мешало мне его обойти? Ну... кроме, разве что, его размеров.
Гора была великолепна. Она возвышалась передо мной во всем своем величии, закрывая половину неба и сверкая в лучах заходящего солнца великолепной снежной шапкой. Весь ее вид говорил, что мне ее не преодолеть, и я был склонен в это поверить.
По пустыне идти тяжело. Даже без палящего солнца. Песок затягивает ноги, словно стремясь удержать свою жертву, не отпустить, пополнить это огромное кладбище новым трофеем. Трофеев у этой пустыни было более чем достаточно. То тут, то там из песков проглядывали остовы былой жизни. Наверное, когда-то тут был город. До того, как пески скрыли шрамы войны, сгладили горизонт и погребли под собой все то, что было когда-то сначала создано, а потом безжалостно уничтожено самими жителями этой планеты.
Над утренней дымкой показались позолоченные солнечным светом башни Конклава, и меня вдруг накрыло воспоминаниями. Когда я был здесь в последний раз? С месяц назад, когда меня представляли королю. После этого Белая забрала меня на обучение, и в Конклав я не возвращался. А до этого месяц провел в его стенах, участь управлять своими новыми силами и проходя спецподготовку королевского мага. Да уж. Есть что вспомнить.
Запах раннего летнего утра стелился над заброшенной дорогой ароматом трав, деревьев, росы, тумана и еще чего-то такого трудноопределимого, что ясно дает понять, что наступает именно летнее утро, а не какое-нибудь другое.
Однако вечер обещает быть насыщенным. Я стоял у небольшого частного дома, который в равной мере мог бы бороться и за звание заброшенной хибарки, и старого, но добротного коттеджа. Сумка оттягивала правое плечо, в вечернем воздухе зудело комарье, а внутри черепа мысли о том, что зря я сюда приперся. Постучать все же пришлось. - Вы Марк? - без предисловий обратилась ко мне женщина, открывшая двери. - Да. Здравствуйте. - Здравствуйте, - она посторонилась, давая мне пройти в дом.
Темнота ткала свои сети, уплотняя их, превращая в полноценное покрывало. Тени наползали из углов, струились от порога, закрывали собой свет, струящийся от светильника. Это была не простая темнота, не обычная. Эта темнота была враждебной, холодной, пахнущей мокрой землей и свежевыпавшим снегом.
Я уже рассказывал, как люблю походы? С тех пор кардинально ничего не изменилось. Но отказаться, в очередной раз, не получилось. И вот я, уже который час, тащился за весело вышагивающей компанией, чувствуя, что моя ненависть к природе, обильно забившейся в обувь, глаза и за шиворот, приобретает вселенские масштабы, что они как-то слишком быстро идут и, что только мой рюкзак, судя по ощущениям, набит кирпичами.
Часы тикали, и этот звук, казалось, вонзался прямо в голову. Никогда они мне не нравились. Но, если избавиться от этих, их место тут же займут новые, знаем, проходили. Хозяйка этого жилья подозрительно трепетно относилась к хронометрам и, стоило испортить одни, как их тут же меняли на новые. Скучно.
Скотина шел неторопливо, высоко поднимая ноги, переступая змеящиеся по земле черные корни деревьев, и, то и дело, недовольно крутя головой, словно пытаясь что-то стряхнуть. В этом лесу я тоже чувствовал себя неуютно. Постоянно преследовало ощущение взгляда в спину, хотя, по собственным наблюдениям, здесь не было даже насекомых.