Аннотация: Когда-то я участвовала в обсуждении рассказа, действие которого происходило на Последнем Вокзале - месте, куда сгружались персонажи на то время, пока автор про них забывал. Кого-то привозили на сером поезде - о них уже нечего было сказать и они оставались пылиться в сундуке. Те, кому посчастливилось, отправлялись в продолжение на радужном поезде. Разговор, собственно, был не об этом, а о гуманном обращении с персонажами. Ведь авторы - те ещё садисты: мучают и даже убивают людей, которые им ничего плохого не сделали, на потеху публике. А как же хэппи-энд? Так вот, в качестве иллюстрации моей позиции в этом вопросе, родился этот текст. Не то чтобы он её сильно прояснял... ну а вдруг кто-то поймёт? Я верю в чудеса ;)
Северин с некоторым сожалением покинул необычное средство передвижения и огляделся вокруг. Место, куда его привезли, оказалось куда менее примечательным, чем способ, которым это сделали: пара серых коробок домов, две колеи и множество людей. И не только людей. Молодой человек в прощальном жесте приложил ладонь к металлическому боку вагона, источавшему тепло. Паровоз окутался влажным паром в ответном прощании. Весело прогудел. "Удивительно удобный экипаж! - подумал маг, успевший удостовериться в уязвимости человека, злоупотребляющего портальными перемещениями. - Закрытый, просторный... и никаких лошадей. Эйзенхиэлю бы понравился". От этой мысли стало грустно. Однако странное дело! Стоило вспомнить о бывшем главе клана, как взгляд юноши выхватил в толпе фигуру элегантного мужчины в чёрном костюме. Не медля ни секунды, Северин бросился туда... и чуть не расшиб лоб о невидимую стену. К счастью, она оказалась довольно упругой. До определённого предела. Мужчина по ту сторону стены заметил молодого человека и подошёл ближе. - Северин, ты уже достаточно взрослый, чтобы прекратить носиться сломя голову, - сказал он, складывая руки на набалдашнике лёгкой тросточки. - Эйзенхиэль! Это вы? - Это я, - утвердительно кивнул платиновый блондин с рубиновыми глазами. - Меня сложно с кем-то перепутать. - Но... как вы... сюда попали? - Так же, как и ты, полагаю. Приехал на поезде. - Д-да, но... - только сейчас молодому магу пришло в голову, что он не помнит, как в поезд попал. - Я был на церемонии. Ваш сын... стал главой клана. - Это потому, что я умер, - меланхолично пояснил Эйзенхиэль. - Но вы живы! Раз вы здесь и я с вами говорю... или я тоже умер? Мужчина чуть склонил голову набок и пристально посмотрел на собеседника. - Ты разочаровываешь меня, юноша. Прежде ты был более сообразителен. Северин, боявшихся подобных слов сильнее смерти, вздрогнул и попытался сосредоточиться. Но это никак не получалось. Перед глазами стоял только мелко моросящий дождик и высокий черноволосый мужчина в одежде наёмника, властно сжимающий плечо хрупкой девочки с заплаканными глазами. - А как же ваша дочь? - юный Эрлинг сжал кулаки и ударил по незримому препятствию. - Теперь, когда Влад вернулся в замок Элизобарра, что станется с ней? Он ведь убьёт её! Или замучает! Как вы можете стоять тут и... и... - возмущённый юноша не мог подобрать слов. Князь Элизобарра чуть наклонился вперёд. Теперь они были почти одного роста, но Северин вдруг отчётливо вспомнил первую встречу со своим главой клана. И снова почувствовал себя девятилетним мальчиком, к которому с нарочитой медлительностью склоняется высокопоставленный вампир, чтобы их лица оказались, наконец, на одном уровне. - Так помоги ей, - тихо, почти шёпотом сказал Эйзенхиэль и снова выпрямился. - Что я могу? - тоскливо произнёс молодой маг, прижимаясь лбом к преграде, которая стала теперь и его опорой. - Я... никто. У меня нет ни вашего ума, ни опыта, ни власти, ни... - запнувшись, он помолчал и добавил, горько усмехнувшись: - Вы же сами исключили меня из клана, помните? Меня и близко к княжне никто не подпустит. - Однако же на церемонии ты присутствовал, - заметил Эйзенхиэль с лёгкой улыбкой. - Да, но... только потому, что Генрих... - ... прислал тебе приглашение. Как я ему и приказал. К тому же, тебе прекрасно известно, что исключить из клана Вампиров можно только формально. А теперь у клана новый глава. И ему решать, оставлять ли человека в его рядах. Северин упрямо покачал головой. - Даже если... особенно если Владу придёт в голову возобновить моё членство... что я смогу ему противопоставить? Ведь я всего лишь человек! - Придумай что-нибудь, - белокурый вампир со скучающим видом перекатился с пятки на носок и обратно. - Ты же умный. - Я уже придумал, - сказал молодой маг и почувствовал, как его рука медленно проникает сквозь только что бывшую непреодолимой стену. - Я останусь там, а вы сядете на поезд и... - Нет, - ладонь Эйзенхиэля, упиравшаяся в ладонь человека, держала не хуже пропавшей неведомо куда стены. А то и лучше. - Ты этого не сделаешь. - Сделаю, - с тем же упрямством заявил юный лорд Эрлинг. - Юноша, - саркастически заметил вампир, - ты осознаёшь, что склоняешь своего старого учителя к святотатству? Его движение казалось совсем лёгким, но Северин отлетел на несколько метров назад, едва не свалившись на рельсы. Но с обычным проворством удержался. И с обычным упрямством подбежал снова. Стена была на месте. На провокации больше не поддавалась. - При чём тут святотатство? - воскликнул молодой человек. - И... и вовсе вы не старый! Мужчина, которому на вид сложно было дать больше тридцати, только улыбнулся, сверкнув белоснежными клыками. - С чего ты взял, что это тебе решать, кому писать историю дальше? - А почему бы нет? - угрюмо осведомился молодой человек. - Если это лучшее, что я могу сделать со своей жизнью? Меня все ненавидят: и люди, и вампиры. Обо мне никто не будет сожалеть... а вы... вы сможете всё изменить! Снова усмехнувшись, вампир уставился куда-то поверх головы Северина. - Когда мне было лет пятьдесят, - сказал он, - казалось, что я ничтожен, а жизнь кончена. В сто думалось, что ещё немного - и я сверну горы. А жизнь только начинается. В триста я стал главой клана, и понял, что чтобы чего-то добиться, учиться придётся ещё пару сотен лет. В шестьсот тридцать два я повстречал любовь всей своей жизни. И где-то... минуты две думал, что буду счастлив до конца своих дней... - выражение лица рассказчика сделалось мечтательным и печальным. - А меньше, чем через год я её потерял. Я не смог снять со своей жены смертельное проклятие. Тогда я почувствовал, что ничтожен, а жизнь кончена. - Но... - потрясённо возразил Северин, никогда прежде не удостаивавшийся подобных откровений, - вам же удалось потом найти способ! И у вас ведь была дочь! И всё ещё есть... - На работу с проклятиями я потратил семь лет. А решение в итоге подсказал мне ты, - будь молодой маг в другом настроении, подобное заявление преисполнило бы его гордости, однако сейчас он сказал: - Как вы можете бросить девочку в логове вампиров? Как... вы могли позволить себя убить? - Я делал то, что должен был сделать, - спокойно ответил князь. - Там и тогда это было правильно. Всегда делай то, что должен, Северин, - добавил он, глядя в тёмные глаза ученика. - Сейчас мне шестьсот сорок четыре года... и с высоты прожитых лет я могу тебе сообщить, мальчик: ты понятия не имеешь ни о том, как устроен мир, ни о значении себя или какого-либо события в этом мире. - За спиной у молодого мага остановился радужный поезд. - Скажу даже больше: тебе и не стоит задумываться об этом. Просто будь собой. А остальное приложится. - Северин Эрлинг, - раздался искажённый несовершенством техники, почти нечеловеческий голос из расположенного на ближайшем столбе рупора, - займите своё место в вагоне. Юноша даже не шелохнулся. - Я не хочу, - сказал он, глядя на Эйзенхиэля. - Я не хочу снова возвращаться туда и выть от одиночества в своём проклятом замке. Если вы не хотите меняться со мной - я не могу вас заставить. Но я сам могу остаться здесь. А вы не можете заставить меня уйти. - Сколько тебя можно ждать, щенок? - Влад Элизобарра встряхнул молодого мага за шиворот, совсем как Чёрный Дракон его самого лет пятнадцать назад. - Ступай, Северин, поезд ждёт. - Голос Эйзенхиэля Элизобарры прозвучал неожиданно мягко. И юный лорд Эрлинг безропотно повернулся и зашагал по перрону. И дело было не только и не столько в том, что с Влада сталось бы затащить строптивого юношу в вагон силой. Северину было уже девятнадцать лет. А у взрослых мужчин не дрожит подбородок самым жалким образом. По крайней мере, пока на них кто-нибудь смотрит.
- Здравствуй, отец, - сказал новый глава клана Вампиров. А князь Эйзенхиэль кивнул в ответ. Он молча смотрел на сына. И улыбался. Теперь, когда они стояли друг напротив друга, стало заметным фамильное сходство: оба высокие, с тонкими породистыми чертами лица и длинными прямыми волосами. Только у одного они платиново-белые, а у другого смоляно-чёрные. - Мы плохо расстались с тобой... и мне жаль, что за столько лет я так и не собрался с духом, чтобы поговорить. - Ты... всё сделал правильно, - сказал белокурый вампир и снова сложил руки на трости. - Из тебя получится хороший глава клана. - Тебя называют величайшим главой за всю историю, - возразил Влад. - А я... - Ты, как правило, пропускал мимо ушей большую часть того, чему я пытался тебя научить, - кивнул Эйзенхиэль. - Зато до многого дошёл сам. Пожалуй, так даже лучше. Ты будешь другим, чем я. Но это не значит, что будешь хуже. - Я буду скучать по тебе, - признался суровый вольнонаёмный чародей, известный под фамилией Хашшем. - Я тоже, сынок, - ответил мёртвый вампир. - То время, что мне останется - я тоже.
*** - Куда ты опять подевался, крысёныш? - рявкнул Влад, когда поезд, наконец, тронулся. - Сам ты крысёныш, - огрызнулся Северин, осторожно выходя из-за ширмы. - Я трансформу не принимал с тех пор, как кандидатский минимум сдал. - Ты ещё повякай у меня, - сузил красные глаза новый глава клана и сел за стол, указав юноше сиденье напротив себя. Молодой человек опасливо сел и поковырял вилкой в салате. Вампир, перед которым стоял только бокал с рубиново-красной жидкостью, с минуту разглядывал своего визави, а потом вздохнул: - Ничего, я научу тебя хорошим манерам. - Локти со стола сначала убери, Арбитр Изящества, - буркнул молодой маг, а в следующую секунда трансгрессировал за пределы комнаты, спасаясь от разветвлённой молнии. - Поймаю, заломаю и съем, - угрожающе пообещал вампир окружающему пространству. - Ты меня не убьёшь, - с нарочитым спокойствием заявил Северин, снова усаживаясь за стол. - Раз... за мной прислали этот поезд, я для чего-то нужен. Плотоядно ухмыльнувшись, Влад ухватил юного Эрлинга за подбородок и слегка приподнял, словно для того, чтобы внимательнее разглядеть этот любопытный экземпляр. "А он, и правда, сообразительный, - подумал молодой князь Элизобарра. - Не зря отец так много указаний на его счёт в завещании оставил. Впрочем, отец ничего не делал зря". - Не убью, - подтвердил он, демонстрируя в улыбке великолепные клыки. - Но ты будешь удивлён, когда узнаешь, что тебе придётся пережить.
*** Вечерело. Народу на перроне почти не осталось. Только одна полная дама так и стояла столбом, пристально вглядываясь в живописную группу на другой стороне Вокзала. Эйзенхиэль аккуратно обошёл это живое изваяние и лёгкой походкой, небрежно помахивая тросточкой, направился вдоль путей. Ему хотелось обогнуть здание вокзала, чтобы полюбоваться закатом. Очень много важных вещей в его жизни происходили на закате. И дело было не только в том, что князь Элизобарра вампир. Однако не успел он дойти до угла, как раздался голос: - Ваше Сиятельство! Эйзенхиэль обернулся. Пышная дама на Сиятельство явно не тянула, так что обращались, стало быть, к нему. - Да? - удивлённо посмотрел он на низенького плотненького человечка в форме железнодорожника. Раскрасневшись от бега, тот усиленно отдувался, всё ещё, как и на бегу, придерживая фуражку. - Пожалуйте! Вам велели передать. Князь с интересом осмотрел небольшой кусочек картона, сплошь испещрённый какими-то цифрами. И немного буквами. Текст гласил: "Сумеречный экспресс. Люкс. Отправление: сейчас". - И... что это значит? - осведомился вампир, однако когда он поднял взгляд, маленького железнодорожника перед ним уже не оказалось. Зато на ближайшем пути стоял окутанный туманом пара тягач с одним единственным вагоном. - Ваш локомотив подан, князь, - сообщил проводник, оказавшийся серым морщинистым ящером. Эйзенхиэлю почему-то показалось, что тот очень гордится надетой на него красивой формой. Пожав плечами, князь Элизобарра взошёл по ступенькам, которые ящер за ним тотчас же поднял. Раздался гудок и поезд тронулся. - Куда мы едем? - спросил вампир у странного проводника. Не получи он ответа - он бы не удивился. - Конечная станция - уникальный кластер для божественных сущностей. - Что-о-о? - светлые брови поползли вверх. - Личное распоряжение Сумеречного бога, - сообщил ящер и лизнул свой выпуклый глаз. - Пришло шифрограммой из антитентуры. А вот это - для вас. Эйзенхиэль взял рулончик тонкой серой бумаги и прочитал: "Если ты, красноглазый, в отстойнике хотя бы заикнёшься о том, что не являешься божественной сущностью, я тебе такое посмертие устрою, что позавидуешь собственным лабораторным кроликам". Вместо подписи внизу красовалось стилизованное изображение распростёршего крылья чёрного дракона. Усмехнувшись, Эйзенхиэль опустился на обитое тёмным бархатом сиденье и отдёрнул штору. За окном сгущались Сумерки.
