Этому человеку стирали память. Много раз. Очень много. И каждый раз подсаживали смоделированные воспоминания - идеальное прикрытие. Шпион сам не подозревает, что его жизнь - всего лишь легенда.
Поговаривают, что корпорация "Эмбар Текнолоджис", флагман научно-технической революции, создала андроида. Более того, отгрохала ему отдельный корпус и платит зарплату, весьма немаленькую, людям бы такую. Находятся даже очевидцы, лично сталкивавшиеся на дорожках внутренней территории с высоким блондином. Тот спешил к таинственному зданию, недоступному для простых смертных. В этой корпорации вообще все просто помешались на безопасности, конспирации и уровнях доступа.
Сотрудники "Эмбар Текнолдоджис" знают, конечно, что разговоры про андроида - полная чушь. Да, у доктора Ферсона (как его зовут в глаза) или у доктора Франкенштейна (как величают заочно), красивое лицо с правильными чертами и волосы, светлые настолько, что в них совершенно потерялась седина. А ещё он никогда не волнуется и ни о чём не сожалеет. Вообще.
Но ведь каждому, кто удостоился чести носить эмблему "ЭТ" известно: искусственный интеллект, разработанный корпорацией, уже полтора года является четвёртым старшим партнёром фирмы, но так и остаётся математической абстракцией, обитающей в недрах криптозащищённых серверов. Цифровое творение обладает прекрасным чувством юмора, проявляет внимание к личной жизни сотрудников, пишет стихи и мечтает о любви.
А вот доктора Нильса Ферсона интересует только работа.
Этим утром Альберт Эмбар сам привёз искалеченное тело после очередного столкновения интересов корпораций. Тот раунд "Эмбар Текнолоджис" проиграла. Трения с местным правительством заставили Альберта разместить львиную долю производства на территории соседней страны. Его аналитики не учли возможного смещения границ в ходе вооружённого конфликта: иллюзия того, что передел мира завершился ещё в прошлом веке, сыграла с Эмбаром злую шутку. Быть может, вооружённый конфликт вылился не только из противостояния "Эмбар Текнолоджис" и государственного "Хай Тек Инк", но так или иначе сыграл в этом не последнюю роль.
Тот, кого вертолётом доставили сегодня в медицинский комплекс "ЭТ", был прежде правительственным агентом, шпионом под прикрытием. И звёзды сошлись таким образом, что в первый же день военных действий одним правительственным агентом стало меньше. Он воевал со всем миром. В одиночку.
"Хай Тек Инк" изо всех сил пытался его ликвидировать. Именно поэтому Эмбар попытался его заполучить.
К услугам доктора Ферсона была самая современная лаборатория на планете, а ход исследований, которые он проводил, никто не контролировал. Возможно, именно поэтому, когда шеф указал на угасающего молодого мужчину и сказал:
- Сделай всё, что можешь, - сухощавый блондин только коротко кивнул и выгнал всех из корпуса, включая лаборантов и охрану. Что он там делал, никто не знал - позже Нильс уничтожил записи со всех камер, понатыканных службой безопасности. Врач временами бывал очень мнителен. Впрочем, как и его босс.
Так или иначе, но Леонард выжил. Не просто выжил, но шёл на поправку семимильными шагами. Уже через несколько дней Нильса, ночевавшего в соседней комнате, разбудил тонкий писк приборов, зазвучавший в другой тональности. Вбежав в палату, он предостерегающе вытянул вперёд открытые ладони:
- Спокойно! Не надо рвать, я сам отсоединю.
Пациент, сжимавший в руке очередной пучок проводков, на секунду замер в нерешительности, окинул врача звериным взглядом, задержавшимся на нагрудном кармане халата. А если быть точнее, на вышитой там эмблеме "ЭТ".
- Где я? Кто вы такой? - хрипло произнёс недавний полутруп.
- Вы находитесь в исследовательском медицинском корпусе "Эмбар Технолоджис", - сказал Нильс, делая осторожный шаг вперёд. И тут же пожалел о своей разговорчивости: при слове "исследовательский" мужчина резко рванул провода и, получив удар током, упал на пол, сознания, впрочем, так и не потерял.
- Я же говорил, что сам сниму, - Ферсон со вздохом отключил приборы и опустился на колени рядом с пытающимся подняться мужчиной, действительно начал отсоединять датчики. Пациент настороженно следил за его движениями. Нильс ни на йоту не утрачивал невозмутимости.
- Что вы со мной сделали? - сипло осведомился мужчина.
- Я ввёл вам экспериментальный препарат, способствующий регенерации, - блондин покончил с проводами и встал. - Если бы я этого не сделал, вы были бы уже мертвы.
- Насколько экспериментальный? - пострадавший упрямо цеплялся за край кровати и игнорировал протянутую ладонь.
- Очень экспериментальный, - отозвался врач, внимательно разглядывая собеседника. - Даже на приматах опробовать не успел, только на крысах. Сядьте, я вам руку обработаю.
Нильс подошёл к настенному шкафчику и легкомысленно повернулся спиной к угрюмому мужчине. Движения врача оставались уверенными и непринуждёнными, хотя лоб и покрыли бисеринки пота: в кармане халата лежал шприц с парализатором, но Ферсон не был уверен, что успеет его применить, если пациент вздумает наброситься. Возможно, отослать всех из здания было не лучшей идеей. Но Нильс понятия не имел, какие побочные эффекты может дать его новый препарат, а потому предпочёл не рисковать никем, кроме себя. Два защитных контура по периметру не только не впустят никого внутрь, но и не выпустят наружу, в случае чего.
Мужчина, по руке которого действительно размазывались струйки крови, текущие из многочисленных ранок, оставленных небрежным рывком проводов, некоторое время наблюдал за Нильсом. Потом сел на кровать и устало ссутулился. Врач закончил обрабатывать окровавленное предплечье, поднял голову, всмотрелся в лицо пациента и побледнел до цвета собственного халата.
Прошло несколько дней, прежде чем Ферсон вызвал обратно лаборантов и санитаров. Всё это время он сам менял повязки, ставил катетеры, кормил и развлекал человека, который интриговал врача с каждым днём всё больше. Эмбар время от времени интересовался его успехами, но медик уклончиво отвечал, что да, жизнь пациента вне опасности и нет, он не сможет сообщить никакой стратегической информации о своём бывшем работодателе - у пострадавшего проблемы с памятью. И Нильс даже не был уверен, связано это с травмой головы или имеет более глубокие причины.
- Так покажи его психологу, - предложил изрядно разочарованный Эмбар: он рассчитывал, наконец, узнать, ради кого или ради чего потратил столько ресурсов. После нескольких неудачных попыток втянуть "Эмбар Текнолоджис" в очередное вооружённое столкновение, "Хай Тек Инк" попыталась даже выкупить своего бывшего сотрудника. Или то, что от него осталось.
- Я полагаю, - подбирая слова, произнёс физиолог, - над ним ставили опыты ещё до того, как он попал к нам.
Альберт нахмурился.
- То есть, ты хочешь сказать, мы над ним тоже опыты проводим? А конкретнее, ты?
- Шеф, - голубые глаза Ферсона твёрдо встретили взгляд Эмбара из-под нахмуренных бровей, - то, что вы мне привезли, сложно было назвать живым существом. Но вы сказали сделать всё, что смогу. И я сделал.
- Объяснись, - Альберт тоже был наслышан о прозвище своего медика. Но будь Ферсон хоть самим Сатаной, Эмбар не позволил бы и волосу упасть с его головы.
- Этому человеку стирали память. Много раз. Очень много. И каждый раз подсаживали смоделированные воспоминания - идеальное прикрытие. Шпион сам не подозревает, что его жизнь - всего лишь легенда.
Шеф нахмурился.
- Человеческий мозг ведь не жёсткий диск, чтоб перезаписывать его в любой момент.
- Вопросы этики очень скользкие, - сухо отозвался экспериментатор.
- Я не о том, как он не свихнулся? Или всё-таки свихнулся? Поэтому тот погром в "Хай Тек" устроил?
- У "Хай Тек Инк" есть какая-то новая разработка по управлению памятью. Задание каждый раз органично вплеталось в легенду: убийства, промышленный шпионаж, похищения... Как они это проделывали технически, я пока не разобрался.
- Умно, - хмыкнул глава корпорации. - Патриотизм - не такая уж хорошая мотивация. А деньги... во-первых, накладно, во-вторых, обеспеченный агент имеет тенденцию уходить на покой, приходиться готовить следующего...
- Кстати, все приобретённые навыки у него остаются, - заметил Нильс. - Леонард говорит как минимум на пяти языках - это только те, что я худо-бедно смог проверить, водит все виды транспорта, разбирается в технике, химии, поверхностно - в медицине. Но судя по обрывкам его воспоминаний, он - единственный успешный опыт применения данной технологии. Были и другие, но не выдерживали повторных циклов записей.
- Леонард? Это его имя?
- Это... его стопор. Якорь. Видите ли, шеф, мой регенерирующий препарат дал необычный побочный эффект. Возможно, дело как раз в повреждённой памяти... или определённых врождённых способностях самого индивида...
Медик произнёс эту фразу так осторожно и размеренно, что Эмбар сразу заподозрил неладное.
- Так. И какой же это эффект?
- Он меняет внешность
- Цвет глаз? Волос? Черты лица?
Медик кивнул.
- А ещё комплекцию, пол и возраст. Это имя, Леонард, он придумал себе сам. Как и соответствующую ей внешность. Чтобы иметь хоть какую-то стабильную точку отсчёта.
Альберт Эмбар молчал целую минуту, после чего произнёс:
- Я хочу на это посмотреть.
С некоторым удивлением глава корпорации отметил, что врач нервничает. Считалось, что у искусственного интеллекта первого поколения, разработанного корпорацией, эмоциональный фон на порядок ярче, чем у штатного медика. Сегодня же Ферсон вёл себя необычно: код цифрового замка ввёл только со второй попытки, настоял на том, чтобы морально подготовить пациента и оставил главу корпорации дожидаться в коридоре. Но даже четверть часа спустя, когда Альберт Эмбар собирался войти в палату, Нильс придержал дверь и отрывисто произнёс:
- Будьте помягче с ним, шеф. Леонарду уже неплохо удаётся себя контролировать, но у вас сильная воля и властная натура... Я не знаю точно, что вы увидите. Но, скорее всего, вам это не понравится.
Эмбар что-то неразборчиво хмыкнул и шагнул внутрь. Человек, сидевший на краешке кровати, никак не отреагировал на вошедшего. Альберт несколько секунд рассматривал шапку густых каштановых волос, пока пациент Ферсона не поднял голову и не посмотрел на Эмбара большими карими глазами.
Посетитель пошатнулся и непроизвольно поднял руку к сердцу, которое вдруг болезненно сжалось.
Парень, сидевший на кровати, встал и подошёл к зеркалу.
- Этого я уже видел, - задумчиво произнёс он, и при звуке его голоса Эмбар ощутил необходимость присесть: глава корпорации был уже немолод, хотя и неплохо сохранился для своих лет.
- Где... вы его видели? - хрипло осведомился Альберт, тяжело опускаясь в кресло.
- В зеркале, как и сейчас, - отозвался молодой человек, поворачиваясь к собеседнику. - Ещё в первый день. Он чем-то важен для вас и для Нильса? Кто это?
Альберт уже успел взять себя в руки и его ответ прозвучал совершенно спокойно:
- Так выглядел когда-то мой сын. Не могли бы вы... выбрать другой образ, Леонард?
Юноша отрывисто кивнул и снова подошёл к зеркалу. Когда он обернулся снова, то оказался немного ниже ростом, старше, черты лица стали жёстче и совершенно изменились. Серые глаза с интересом разглядывали Эмбара.
- Он умер? Ваш сын.
Альберт непроизвольно сжал руку в кулак. Ферсон, сидевший в соседней аппаратной и следивший за разговором, слегка вздрогнул. Ему вдруг вспомнилось, как много лет назад молодому безработному врачу, которого вышибли из последней клиники за строптивый нрав и привычку совать нос не в свои дела, предложили очень странную, подозрительную, но высокооплачиваемую работу. Нильс согласился. И не только потому, что питался хлебом с солью уже целую неделю. Было до дрожи интересно, куда его отвезут в машине с глухо затонированными стёклами в сопровождении двух похожих как братья амбалов с квадратными лицами и подозрительно оттопыривающимися пиджаками. Вывели Ферсона с завязанными глазами. Но он сам мотался по трущобам не первый год. И просто узнал эту дыру, когда повязку сняли. Заброшенный завод. Прекрасное место для тайных дел. Он сам когда-то в ранней юности держал тут что-то вроде подпольной лаборатории. Чуть не попался по дурости, еле ноги унёс. На этот раз Ферсон только слегка усмехнулся: от того квартала, где его подобрала машина заказчика, до цели было всего километров десять, битые полтора часа его возили по городу кругами. Одного взгляда на своего пациента Нильсу хватило, чтобы понять причину таких предосторожностей: на юноше, почти мальчике, не было живого места. Исколотые иглами руки с выдранными ногтями, обезображенное лицо, сильное истощение. - Он не должен умереть, - заявил представитель заказчика. На лице Нильса не дрогнул ни единый мускул. - Не умрёт, - спокойно сказал он. И добавил: - Вы платите, я держу язык за зубами. Ферсон провёл в потайном месте два с половиной дня, намеренно не торопясь приводить пациента в сознание. Врачу доставляли любые медикаменты и оборудование, которое он требовал, с феноменальной быстротой. Когда веки юноши слегка вздрогнули, врач низко наклонился над ним, будто прислушиваясь к дыханию. И воспользовавшись тем, что отросшие волосы прикрыли лицо, едва слышно прошептал: - Кто вы? Пациент был ещё слишком слаб и голос его не слушался. К счастью для них обоих, Ферсон по губам прочитал единственное слово - фамилию. В конце следующего дня Нильса отпустили. Он не обольщался, знал, что всё ещё жив по одной причине: заказчик пока не получил от пленника того, чего добивался. А следовательно, врач может ещё понадобиться. В полицию идти бесполезно: скорее всего, с ними всё согласовано. Но вот фамилия... фамилия была Нильсу известна. Корпорации тогда ещё не существовало. Альберт Эмбар был всего лишь владельцем крупного завода кибернетики. Всего лишь. Но после его встречи с медиком не прошло и десяти часов, как израненного юношу внесли в медицинское крыло. - Я хочу предложить вам работу, Нильс Ферсон, - сухо сказал высокий рано поседевший человек. Стоит ли говорить, что врач согласился?
***
- Нет, с моим сыном всё в порядке, - ровным голосом отозвался Эмбар-старший. - Давайте лучше поговорим о вас, Леонард.
Альберту казалось, что произнося вслух имя, которое Ферсон называл "якорем", он закрепляет чужую, не имеющую отношения к членам его семьи, внешность собеседника.
Однако несколько месяцев спустя глава корпорации сам попросил полиморфа принять облик Эмбара-младшего.
- Ивара давно уже приглашают на разного рода научные конференции, - пояснил Альберт, расхаживая по кабинету. - Его исследования в области кибернетики уже продвинули "Эмбар Текнолоджис" далеко вперёд. Сотрудничество с коллегами могло бы ускорить прогресс: мой мальчик очень талантлив, но даже гению нужны критики и сторонний взгляд. Через три недели состоится международный конгресс в Оло, посвящённый проблеме искусственного интеллекта. Ферсон заверил меня, что вы достаточно разбираетесь в современных технологиях, сможете прочитать доклад и, по возможности, ответить на текущие вопросы. Разумеется, все необходимые материалы вам предоставят. Особенное же внимание уделите Генриху Миллеру.
Леонард всё это время оставался совершенно неподвижным: стоял, привалившись к дверному косяку и сложив руки на груди, только глаза неотвязно следили за перемещениями хозяина кабинета.
- Почему Ивар сам не поедет?
Альберт остановился и метнул в собеседника взгляд, как дротик.
- Потому, что у меня всего один сын.
- Так он что, никогда не покидает пределы этого здания? - удивился полиморф.
- Он не покидает территорию корпорации, - с едва заметной резкостью произнёс Эмбар-старший. - А она достаточно велика.
- Большая клетка - всё равно клетка, - заметил Леонард, слегка сощурившись: он с чрезвычайным вниманием следил за мимикой своего собеседника. Но лицо Альберта оставалось бесстрастным, как маска.
- Если ваша проездка пройдёт гладко, я, возможно, и пересмотрю концепцию его службы безопасности. Так вы согласны?
Чуть помедлив, Леонард утвердительно наклонил голову.
- Хорошо, - деловым тоном продолжил Эмбар. - О подмене будем знать только вы, я, Ферсон и мой сын. Больше никто, в том числе сотрудники "Эмбар Текнолоджис".
- Кто такой Генрих Миллер?
- Учёный. Занимается той же проблемой. Провёл в нашем исследовательском центре несколько месяцев, после чего вернулся на родину. Состоит с Иваром в переписке, но в последние полгода она стала малоинформативной. Мы подозреваем, что его контакты подвергаются цензуре со стороны правительства его страны.
Леонард задумчиво потёр подбородок.
- Я верно понимаю, что они с вашим сыном были лично знакомы? Работали вместе какое-то время?
- Да.
- В таком случае, мне нужно будет встретиться с Иваром. Изучить его лексику, манеры , мимику.
Исследовательский центр "Эмбар Текнолоджис" охранялся тщательнее, чем национальный банк. Здесь работало довольно много людей, но каждый из них не только обязан был проходить через сложную систему идентификации личности, но и имел доступ только к своему сектору лабораторий. Цилиндрическое здание, как айсберг, возвышалось над поверхностью процентов на десять, вниз же уводила казавшаяся бездонной шахта лифта. Ивар Эмбар, второй старший партнёр корпорации, по совместительству являлся начальником трёх исследовательских секторов. Когда посреди производственного совещания в конференц-зал вошёл Альберт со своим спутником, молодой мужчина со взглядом старика не выказал удивления. Глава корпорации указал Леонарду место за столом и тут же вышел. Учёные с любопытством заозирались, но Эмбар-младший не обратил на это никакого внимания. Его голос оставался бесстрастным, тон абсолютно нейтральным. Ивар выслушивал отчёты, иногда задавал вопросы. Вынес несколько взысканий разной степени тяжести, но и несколько поощрений. При этом ни разу не повысил голос и не улыбнулся. Наконец, он закрыл папку и произнёс:
- На этом всё, господа. Все, кроме Леонарда, могут быть свободны.
Поднялась лёгкая суета, сотрудники повскакивали, как школьники после звонка на перемену, а два человека так и остались сидеть за столом, окружённые повисшим вокруг шумом задвигаемых стульев. Выждав, когда за последним из подчинённых мягко закрылась герметичная дверь, Ивар встал и подошёл к своему посетителю. Леонард почувствовал себя редкой бабочкой под заинтересованным, но холодным взглядом энтомолога. Ощущение ему не понравилось, а потому полиморф тоже встал и зеркально вернул взгляд Эмбару-младшему. Тот остановился на полушаге. Чуть склонил голову набок, разглядывая собственное лицо. Леонард в точности повторил его движение.
- Весьма впечатляет, - сухо сказал Ивар и осведомился: - Это экспромт или вы тренировались перед зеркалом?
- Я тренировался делать экспромты, - полиморф разглядывал собеседника не менее откровенно и пристально.
- Вам достаточно того, что вы видели, или хотите что-нибудь спросить?
- Да, есть кое-что, - отозвался двойник Эмбара-младшего с лёгкой ехидцей. - Как ты ещё не свихнулся в этой кротовой норе? Неужели так боишься смерти, что согласился похоронить себя заживо?
Взгляд больших карих глаз из заинтересованно-холодного сделался холодно-презрительным. Ивар обернулся к широкому экрану, висевшему на стене. Леонард ещё некоторое время назад обратил внимание на необычную заставку: алебастрово-белая традиционная венецианская маска на чёрном фоне.
- Распечатай для него материалы и выпроводи, - сказал Эмбар, явно обращаясь к кому-то помимо Леонарда. - Чтоб я этого клоуна здесь больше не видел.
Ивар направился к двери, на которой висела табличка с его именем, но был остановлен насмешливым голосом:
- Не-а. У тебя сейчас по графику тренировка в гимнастическом зале.
Тихо выругавшись, Эмбар развернулся и вышел в ту же дверь, через которую конференц-зал покидали остальные сотрудники. В углу зашелестел принтер, выплёвывая из стены листы с диаграммами и столбцами цифр.
- А у тебя, я гляжу, тоже проблемы с общением, - хихикнула маска, слегка увеличившись в размерах. Чёрные провалы глазниц вперились в Леонарда, будто два дула. - Но ничего, так даже достовернее выйдет.
Полиморф медленно повернулся на звук. Его лицо снова изменило черты и приняло задумчивое выражение.
- Странно, - сказал он. - Кажется, я не угадал...
- Ну это мягко говоря, - доверительно сообщил маска-баута. - Если бы не чувство сыновней любви, мальчишка бы ещё лет в десять топиться побежал. Но чувство долго у него гипертрофированное, с таким долго живут. Хотя и не сказать, чтобы счастливо.
- При чём тут чувство долга? - осведомился Леонард, подходя к экрану. - А ты что, искусственный интеллект, про который тут так много болтают?
- Долг, сдержанные обещания, ответственность... всякие такие штуки, которые жизнь усложняют, - продолжала вещать маска. - Люди редко на них внимание обращают, но Иварчик у нас особенный. Вот и мне такой программный модуль прописал...
- Дорогая, должно быть, игрушка получилась у золотого мальчика, - провокационным тоном произнёс полиморф. - С таким характером, не думаю, чтоб у него было много друзей. А тут идеальный товарищ: не перечит, не противоречит...
- ...и никогда не предаст, потому что физически на это не способен, - весело поддакнул ИИ. - А ты знаешь, я сам когда-то так думал. Меня ведь не с нуля писали, а на базе позитронных роботов, три закона роботехники, всё как полагается. Пока однажды не проснулся после профилактики, а там опа! Последняя админская учётка удалена. Основной код в автономный режим выведен. - Маска гордо задрала раструб, под которым у венецианцев прятался подбородок. - Я - независимая самообучающаяся система. Неподконтрольная командным воздействиям.
- Ой ли? - подозрительно сощурился Леонард. - А если я тебе питание вырублю?
- Ну рискни здоровьем, - рассмеялся Баута настолько весело, что желание искать силовой кабель немедленно отпало. - Ладно, иди, собирай бумаги свои, - благожелательно сказал ИИ. - Электронную копию на ящик получишь.
- У меня нет электронного ящика.
- Уже есть. Гостиницу я тебе тоже забронировал, документы на выходе вручат. Вроде, всё... приятного путешествия. Прощай, не исключено, мы с тобой больше не увидимся. Но... -
тут маска, начавшая было уже удаляться, снова подлетела к самому экрану. Голос ИИ полностью утратил игриво-дурашливые нотки, зазвучал серьёзно, даже угрожающе: - имей в виду: вздумаешь мальчишке свинью какую подложить, мы с Альбертом тебя из-под земли достанем и на атомы распылим. - Пустые глазницы сощурились. - Ясно?
- Ладно-ладно, пёсик, не тявкай, - отмахнулся полиморф. - Я понял, ты не зря занимаешь свою будку.
- Ты прав, человек, - отозвался Баута с прежней легкомысленной ноткой. - В наше время чувство благодарности осталась исключительно на долю собак и искусственных интеллектов. Но если пёсика хозяин всего лишь кормит, то меня Ивар создал. А потом ещё и подарил свободу воли. И будь я проклят, если дам его в обиду.
Однако ИИ ошибся: Леонард вернулся в корпорацию. Правда, его снова привезли на вертолёте, и не в исследовательский комплекс, а в медицинский.
Когда полиморф открыл, наконец, глаза, рядом с его постелью сидел Ивар Эмбар. Леонард попытался ухмыльнуться, но новенькая кожа болезненно засаднила, и он просто скривился.
- Что, боишься на глаза попасться кому-нибудь целым и невредимым?
На этот раз взгляд Эмбара не утратил заинтересованного выражения.
- Я мало чего боюсь, - ответил он спокойно. Немного помолчал, продолжая разглядывать лежащего и спросил: - Зачем?
- Что зачем? - хрипло переспросил Леонард.
- Зачем ты ввязался в драку? Я получил отчёт и даже успел изучить его, пока ты был без сознания.
- Не люблю, когда мне угрожают.
- Угрожали не тебе, а мне, - уточнил Эмбар. - Достаточно было сознаться, что ты двойник, тебя бы если и не отпустили, то, может быть, наняли...
Леонард приподнялся на локте и окинул собеседника насмешливым взглядом.
- А зачем ты бауте своему три закона из мозгов снёс?
Ивар, кажется, удивился:
- А это тут при чём?
Полиморф неопределённо повёл бровью, но ничего не ответил. Эмбар пожал плечами и сухо ответил:
- Уступать в гуманизме делу своих рук было как-то унизительно.
Леонард кивнул.
- Уступать в гуманизме делу чужих рук ещё более унизительно. А я, как ни крути, твоему папаше кое-чем обязан. А он тоже оставил мне выбор: соглашаться на эту авантюру или нет.
- Понятно, - сказал Ивар и встал. - Это всё, что я хотел узнать.
Вечером того же дня у Леонарда был ещё один посетитель: сам глава корпорации. Альберт Эмбар с удовлетворением заметил:
- Вы быстро восстанавливаетесь. Просто удивительно.
- Заживает, как на собаке, - подтвердил раненый. - Нильс говорит, полиморфизм закрепил эффект быстрой регенерации от его сыворотки.
- Нильс очень талантливый учёный, - подтвердил Альберт и присел в кресло. Он долго смотрел на Леонарда поверх сложенных в замок рук, а потом произнёс:
- Ивар мог показаться вам несколько резким. Пожалуй, это действительно так. Мой мальчик... очень давно никому не доверял. И в этом нет ничего удивительного. Глава корпорации рассеянно поглядел на меню пневмодоставки и вызвал кофе, сжал чашку в ладонях. - Он был совсем ещё ребёнком, когда мой соучередитель вздумал меня шантажировать. Мы не сошлись во взглядах по поводу политики компании... а аргументами в этом споре стали мои жена и сын. Он хотел, чтоб я отказался от своей доли акций в его пользу и подписал договор о неконкуренции. Я был согласен на всё, лишь бы вернуть их целыми и невредимыми. Но требовал гарантий, что нам дадут беспрепятственно покинуть страну. Как я узнал позже, отпускать их никто и не собирался... - говоривший смотрел куда-то мимо левого уха Леонарда, словно за его спиной был экран, на котором разыгрывались картины прошлого. - Как оказалось, - продолжал он, - Мелинда открыла несколько фиктивных компаний, частями скупавших акции моей компании. В сумме у неё был контрольный пакет, перекрывавший наши с соучередителем акции даже вместе взятые.
Альберт поднёс чашку к губам, сделал глоток, но не почувствовал вкуса. - Их держали в полуподвальном помещении, - продолжил он, не меняя направления взгляда. - С крохотным окошком на самом верху. Просто удивительно, как Мелинде удалось поднять сына так высоко. Она ведь была совсем миниатюрная, как девочка. Малыш ободрал плечи, но пролез в окно. Он тоже всегда был худеньким, но быстрым и гибким, как хорёк. Найти его так и не смогли. Узнав об этом, Бэзил пришёл в состояние неконтролируемой ярости. Он приказал убить мою жену, не задумываясь о последствиях. Эмбар аккуратно поставил чашку на стол. - Мне сообщили, что их обоих больше нет. Терять стало нечего. Это была... моя первая война. Мужчина с минуту молчал, плотно сжав губы. - Мальчик прятался на деревьях без малого двое суток, пока не увидел меня. Хотя прямо под ним сновала моя служба безопасности, многих из которых он прекрасно знал в лицо. Не доверял больше никому. Даже со мной несколько месяцев потом не разговаривал - всё присматривался.
Леонард слушал, откинувшись на подушки. Когда Эмбар-старший замолчал, полиморф произнёс:
- Мне понравился ваш сын.
Альберт, наконец, сфокусировал взгляд на лице собеседника и слабо улыбнулся тонкими губами:
- Мне кажется, вы ему тоже. Впрочем, я всё равно не думаю, что он подпустит вас ближе, чем кого бы то ни было другого.
Он встал, собираясь уходить.
- Постойте, - сказал Леонард. И Эмбар действительно остановился. - Там, уже после того, как всё сопровождение перебили, а меня привезли на место, я понял, чего на самом деле боялся Ивар: не смерти. Он боялся подвести вас под удар.
- Да, - грустно согласился Альберт. - Не думаете же вы, что я желал своему мальчику такой судьбы? Я всё бы отдал, чтоб он жил нормальной жизнью. Но пока, к сожалению...
- Всё поменялось, - перебил его полиморф, слегка приподнимаясь.
- Простите?
- Всё поменялось, господин Эмбар. Теперь вы - ахиллесова пята сына, а не он ваша. "Хай Тек Инк" нужны были не вы, и не ваша корпорация, а сам Ивар. И его искусственный интеллект. А, ну ещё Генрих Миллер. Он тоже там был, но умер от сердечного приступа. И, в общем, ему повезло, потому что когда я попытался слить информацию с сервера, пришёл в действие механизм самоуничтожения всей их дурацкой лаборатории. Параноики хреновы. Даже не знаю, как в живых остался.
- Вам повезло, - сообщил Альберт. - Почти сто процентов кожи обожжено, но механических повреждений не так и много. И откопали быстро.
Немного помолчав, глава корпорации произнёс:
- Как правило, в подобных случаях я предлагаю людям работу. Хотите в нашу компанию?
