Аннотация: продолжение повести о Хельге и ее семье
Я никогда не считал себя трусом. Но сейчас, стоя на пороге зачарованного дома, я вдруг понял суровую истину. Я - трус. Самый безнадежный вид трусов - слабак, искренне уверенный в том, что он сможет пройти через все препятствия жизни даже глазом не моргнув. А столкнувшись со сложностями, начинает искать предлоги, чтобы их избежать.
Но уже поздно искать причины безудержного желания сбежать, оказаться как можно дальше от этого проклятого места. Поздно проситься отойти в кусты. Впереди - черная дыра дверного проема; позади - твердый взгляд наставника.
Ни я сам, ни один бог на этом свете не смогут ответить на вопрос - какого черта я влез головой в эту петлю? Зачем один из первых вызвался добровольцем в отряд боевых магов, собираемых для ликвидации этого ужасного дома? Почему не послушался Пашку? Тот ведь чувствовал, что я иду не просто в увеселительную прогулку с товарищами по землям Ирионы. Возможно, слышал что-то от какого-нибудь несдержанного студентика-боевика. А я, гордец, только фыркнул в ответ, мол, я лучше тебя знаю, зелень немощная.
"Я уже девять лет работаю на благо Школы - сказал я ему, обиженному. - Уж, наверное, смогу отличить упыря от вурдалака".
Девять лет! Боги, как же я был глуп. Четыре года практики в одной единственной деревне, где из всей фауны вредоносными были только комары, да пять лет службы при Маградской школе, которая заключалась в трех словах: "Принеси Магистру пива".
И я этим гордился, глупец! Думал, что могу все. А теперь, когда перед глазами настоящая опасность, где за свою жизнь надо бороться, понимаешь, что обладаешь на самом деле только теоретическими знаниями.
Один единственный раз я дрался по-настоящему с оборотнем. Двенадцать лет назад. И что из этого вышло? Меня спасла сестра, которая почти и не считается сестрой на физиологическом уровне. Она, маленькая десятилетняя на тот момент девочка, одним метким выстрелом подарила мне нормальную жизнь без страха приближающегося полнолуния. А я ее подарок потратил на прислужничество.
А что теперь? Уже поздно говорить, что я изменюсь, 'больше не буду' и буду хорошим мальчиком. Впереди меня ждет неизвестность. А если я не вернусь? Что, если меня там, в небольшом двухэтажном домике с маленьким внутренним двориком, огороженном высоким забором, меня ждет смерть? Что, если...
'Что если, что если! - вдруг заговорил в голове ворчливый голос рассерженного отца. Он частенько в последнее время напоминал о себе, служа мне той самой неуловимой совестью. - Просто войди туда. Докажи всем, что ты не тряпка. Что ты настоящий, боевой маг. Ты - истребитель монстров. Докажи, если не окружающим, то хотя бы самому себе. Будь мужчиной, каким я тебя воспитал'.
В душе вдруг поселилась твердая уверенность - я войду в этот дом. И стану, наконец, таким, каким воспитывал меня отец - мужчиной, воином. Ну а если вдруг не повезет, и я умру там, значит такова моя судьба.
Теперь несколько слов о том месте, где я нахожусь. Проклятый дом на окраине столицы доставлял множество неприятностей и забот всем жителям славного города. Что же в нем было такого проклятого, никто точно сказать не мог. Одни утверждали, что там постоянно хлопают двери и даже слышится иногда тихий разговор, хотя уже несколько лет там никто не живет. Другие заверяли всех зевак, пришедших посмотреть на загадочный дом, в том, что те, кто входили туда, никогда не возвращались. А если и возвращались, то только в виде разобранного по составным частям скелета.
Как бы то ни было, дом с виду казался безобидным, но ничуть не заброшенным, что вселяло некоторые подозрения. Плюс ко всем тем ужасам, что рассказывали о Доме Страха, единственной проверенной байкой о нем был тот факт, что ночью к нему не приближались даже птицы. А уж бродячие кошки и собаки с раннего вечера обходили этот дом по большой дуге. О людях и говорить нечего. Даже жители близлежащих домов предпочли податься в деревни или в другие кварталы столицы, бросая свои жилища и даже не заботясь об их ценности. Никто ведь все равно не захочет купить дом рядом с логовом всевозможных призраков и монстров.
Пару лет Дом служил некой забавой для приезжавших со всех концов Ирионы любителей всего загадочного. С легкой руки одного пронырливого предпринимателя он послужил даже прибыльной ветвью туристического бизнеса. Пословицу 'за погляд денег не берут' здесь никто не принимал во внимание. Кстати, этот самый предприниматель сколотил себе хорошенькое состояние на аномальном явлении.
Но когда один молоденький рыцарь из Ордена Белой Лилии вздумал совершить подвиг и пропал, братья по Ордену решили вернуть, или хотя бы отомстить за юношу, и все до одного сгинули в недрах Проклятого дома. Орден перестал существовать, чем подорвал защиту короля Лоренца, но существенно пополнило его казну за счет оставшихся без присмотра богатств. К слову о богатствах - кто бы ни жил внутри заброшенного дома, материальные ценности их не интересовали, потому что все, что было при себе у очередных смельчаков, через день оказывалось лежавшим на пороге дома, аккуратно сложенное. Иногда вместе с некоторыми частями организма - костями, волосами. Бывали даже пальцы, издевательски нанизанные на сухожилие. Все ценное быстро разворовывалось, а с гирляндами пальцев на шее нередко можно было встретить местных оборванцев.
Боги, как бы я хотел, что бы это было просто страшной сказкой. Только одно событие заставило меня поверить во все легенды и слухи об этом месте.
Когда мы подъезжали к Аксаяну с северной стороны города, чтобы как можно меньше толпиться в оживленной толпе воскресной ярмарки, в пригороде мы встретили шумную ватагу деревенских ребятишек. Дети ремесленников играли в прятки, и когда мы остановились в корчме, расседлывая своих лошадей, одна бойкая девчушка спряталась в одном из занятых нами стойл, в надежде на то, что ее товарищи не будут искать ее там, где стоят и разговаривают странно одетые люди с различным оружием. Яна, моя давняя знакомая, расчесывала в это время гриву своей пегой кобыле, улыбаясь зарывшейся в сено девочке. Я с Лео - третьим членом нашей маленькой команды, возглавляемым Наставником - в это время решили подыграть смелой девочке, закрыв собой вход в стойло и оживленно разговаривая. Друзья маленькой женщины несколько минут шныряли по постоялому двору, отыскивая подругу, но, потеряв надежду, убежали. А когда девочка вылезла из сена и, поблагодарив нас, направилась крадучись к задней калитке со двора, Яна дружелюбно окликнула ее, заинтересовавшись блеснувшим ярким отсветом в лучах солнца браслетом на тоненькой ручке девчушки. Но когда маленькая незнакомка показала девушке браслет, та судорожно вцепилась в гриву лошади, чем вызвала недовольное ржание кобылы и наше внимание.
Браслет издали казался жемчужно-золотым набором камушков неправильной формы, но вблизи оказался ужасающим чередованием золотых и настоящих зубов. Веревочкой служила высушенная нитка короткого сухожилия. Яна изменилась в лице, сжав плотно губы; Лео побледнел, но больше ничем не выдал своего состояния. А меня обуял холодящий душу ужас, задев какие-то потаенные струны в теле, заставив его как-то странно сгорбиться и втянуть голову. Ни одна цельная и законченная мысль не посетила меня за то время, пока я, не мигая, смотрел на детское украшение. А с трудом отведя глаза, первая мысль была - бежать отсюда скорее, если даже дети здесь носят 'дары Смерти'. Нам не потребовалось даже спрашивать, где она взяла эту вещь. Все было ясно без слов.
Именно тогда я первый раз понял, куда сунул свой нос. Именно тогда ощутил страх перед тем, что мне предстоит сделать. Мы были не первой группой, посылаемой в этот дом, но именно на нас возлагали самые большие надежды. Мы были достаточно знакомы между собой в группе - я, Яна и Лео прошли все одиннадцать лет школы вместе, разлучившись только на годы практики. Плюс к этому - у нас был лучший Наставник из всей Школы. Он прошел без единой царапины три магические войны, заслужив звание Высшего Магистра. Это была огромная честь - немногие талантливые маги получали звание магистрата - последней ступени карьеры перед Магистром. А уж Высших Магистров на всем маленьком шарике нашей планеты и вовсе было только четверо. Настоящего имени его не знал никто. Учителя Школы звали его Коллегой, ученики - Учителем, а мы трое - Наставником. Его вообще не очень любили в Школе - не принимая принципов его поведения, преподаватели старались избегать его. 'Ему бы вместе с Лоренцом пировать за одним за столом, а он тут мечом в казарме машет', - сказал однажды в сердцах на одной из лекций профессор Алмасс, преподающий классификацию монстров.
- Что задумался, львенок? - Наставник положил мне руку на плечо, вырывая из тяжелых воспоминаний. Я ответил ему задумчивым взглядом, рассматривая насмешливые карие глаза.
Львенок. Нашу команду звали львятами, потому что первые буквы наших имен складывались в начало названия этих замечательных зверенышей, а так же служило нам одновременно девизом и аббревиатурой - Любовь к жизни, Верность слову, Ярость схватки. И мы служили явными свидетельствами своих имен - Лео обожал жизнь во всех ее проявлениях, радуясь каждому рассвету и каждому закату. Яна сражалась как дикая разъяренная кошка, и даже мы не рисковали сердить ее. Ну, а я всегда следовал жизненным принципам, с детства вдалбливаемым мне отцом: если дал слово - держи до конца. А по счастливому совпадению капитаном нашей команды стал настоящий лев - Наставник. Говорят, кто-то из оставшихся в живых его сослуживцев называет его именно так.
- Влар, да проснись ты, наконец, - Лео, потеряв терпение, легонько хлопнул меня по спине, надеясь на ответную реакцию. - В корчме не выспался что ли?
Я оглянулся на Яну. Она стояла позади нас, медленно натачивая клинок, стараясь скрыть от нас покусанные губы. Боится. Мы все боимся.
Мы уже несколько раз приходили сюда - к порогу заколдованного дома - и, простояв здесь до вечера, уходили. Почему? Не знали мы сами. Вечером нас обуревал такой страх, что ноги сами уносили отсюда тело. Но что нас тянуло к нему днем?..
На этот раз мы даже открыли дверь, что было прогрессом. Раньше мы только старались заглянуть в окна и сравнить внутреннюю обстановку с планом комнат, который нам начертил человек, знавший давным-давно хозяина этого страшного места. По его словам, он частенько бывал у хозяина дома, приглашенный на чай. Однако за окнами не было видно ничего, хотя они были достаточно чистыми. Подсаженная на наши плечи Яна рассказывала, что подоконник видно хорошо, но за ним наступала кромешная мгла. То же самое было и с дверным проемом. Дверь бесшумно распахнулась в черный туман. И сегодня нам предстояло туда войти.
- Говорите друг с другом, не молчите, - отдавал последние указания Наставник. - Если этот туман находится во всем помещении дома, то вы тут же заблудитесь и потеряете друг друга. Пусть уж лучше вы привлечете внимание противника сообща, но зато не дадите себя убить поодиночке. И берегите девушку, она у вас одна. Если вы не вернетесь до захода солнца... Значит, скорее всего, не вернетесь вообще. Тогда я и три Высших Магистра уничтожим этот дом. Могут пострадать люди в радиусе от мили и больше, возникнуть завихрения магического слоя, образоваться пространственные дыры, и что из них может полезть, не знает никто. Думаю, отсюда понятно, почему сюда отправляется туча магов и гибнет здесь. Его величество надеется на то, что в королевстве найдется хоть один маг, который предотвратит возможные разрушения естественного слоя планеты. Львята, на вас последняя надежда. И я не хочу терять своих учеников, - Наставник замолчал, смотря на нас. Так много он не говорил никогда зараз.
Половину того, что он сказал, мы и так знали без него. В конце концов, нам не шестнадцать лет, чтобы не знать последствий разрушения магически зачарованного места или предмета. В последний раз такое было несколько сотен лет назад, когда какому-то горе-магу пришло в голову посмотреть, что же он спрятал в шкатулке, которую закрыл сильным магическим заклинанием и, в последствии, забыл ключевую фразу расшифровки. Ха! Его дом вместе с близлежащей деревней подняло в воздух за считанные секунды, а опустило уже легким пеплом. Понимаю, почему Лоренцу не хотелось повторять его эксперимент.
Солнце медленно двигалось по тягучему голубому желе неба, купаясь в сливках облаков и освещая пустынную, вымершую улицу, высвечивая в воздухе пушинки пыли, поднимаемой Лео, который сосредоточенно пинал маленькие камушки под ногами. Я хмуро смотрел на ограненный лунный камень на гарде меча. И зачем он здесь?
- Пойдем что ли? - угрюмо спросил Лео, оглядывая меня и Яну. - Чем больше мы тут стоим, тем меньше нам остается времени на самоубийство.
Мы с Яной одновременно тяжело вздохнули - видимо, мы до самого конца ждали, пока кто-нибудь один из нас не скажет, что уже слишком поздно и надо идти в корчму.
- Хорошо, идем, - Яна посмотрела на солнце, которое зависло над нами, безмолвно намекая на то, что времени у нас осталось не так много.
Лео поднялся с порога и обнажил меч. Яна срезала одним небрежным движением клинка листик растущей у окна сливы. Я только внутренне пожалел о потерянной впустую практике.
Вот она - дверь в неизвестное, перед нами, зияющая черная дыра. Что за ней? Пространственная дыра? Другая реальность? Надо просто пройти и проверить.
***
Как только нас поглотила тьма, первым подал голос Лео.
- Яна? Влар?
- Здесь.
- Здесь.
Этих двух откликов хватило, что бы неожиданно вынырнуть из тумана и зажмуриться от слепящего глаза солнца. Красного солнца.
- Скорее всего, это переходная точка в другую реальность, - мрачно сказал Лео, оглядывая большую площадь, засыпанную песком вместо каменных плит.
По краям площади стояли низенькие полуразвалившиеся домики с выломанными дверями и окнами. А в песке белели высохшие кости. В том, что они принадлежали людям, сомнений как-то не вызывало. Но самым страшным было совсем не это. Вокруг стояла мертвая, пронизывающая до костей тишина. Такое ощущение, что ты резко оглох. Тишина давила на барабанные перепонки. Ни шелеста песка, перегоняемого ветром, ни его скрипа под подошвами сапог. Хотя ветер точно дул и поднимал песок, играя с ним, как заморский жук-скарабей со своим шариком сухих веточек.
Мы стояли и рассматривали округу, невольно поеживаясь от режущего кожу ветра. На небе не было ни единого облачка, солнце угрожающим алым диском пульсировала в слезящихся глазах. Покосившиеся домики плотно обступали площадь по периметру, не оставляя между собой даже маленьких щелей. Вероятнее всего, это был какой-то внутренний двор большого здания, но... больше всего это место походило на арену. Арену, где все, кто вошел через эту дверь, сражались с неведомым врагом и погибали, оставляя после себя только скелет.
Яна обернулась и посмотрела в туман, откуда мы только что вышли. Но его не было - на его месте была такая же развалившаяся и полусгнившая дверь, цеплявшаяся за дверной проем только за нижнюю петлю. А за ней был пустынный коридор с лестницей на второй этаж. Ступени и перила были белесыми от пыли - она покрывала все видимые поверхности дома. Казалось, если попробовать смахнуть ее с ручки двери, палец утопнет в ней до основания ногтя.
- Если мы пришли отсюда, - сказала Яна, и мы с Лео вздрогнули от звучания ее голоса в полной тишине, - То и все двери этих домов куда-то ведут. А что, если такой дом не единственный?
Я быстро пробежался глазами по зияющим дырам дверей. Шестнадцать домов, по четыре с каждой стороны.
- Точка соприкосновения проклятых мест, - Лео озвучил то, что каждый из нас подумал секунду назад. - Здесь может водиться все что угодно. От безобидных в малом количестве карликовых крыс, до василисков и элементалей тьмы.
- Однако это не василиск, - тихо сказал я обоим, приковывая к себе внимание. - Вы уверены, что тех, что сделали это, можно вообще как-либо классифицировать в пирамиде монстров? - и указал на дом, который стоял на ближнем к нам левом углу. Минуту ребята вглядывались в двери и окна, а потом Яна тихо вскрикнула.
Из окна было видно достаточно плохо, но все же можно было разглядеть человека, который был распластан на столе и привязан за ноги и за руки к деревянным ножкам. Вероятно, он был еще жив, потому что его ноги слегка вздрагивали в попытке распрямить затекшие мышцы. Но это впечатление могло оказаться обманчивым - возможно, монстр, которого мы ищем, просто им обедает и, отдирая куски мяса, дергает свою жертву.
Нам не понадобилось разговаривать дальше - с первого курса учебы нас учили мыслить в подобных положениях одинаково. Лео бесшумно подкрался к двери дома, я, согнувшись, подбежал к окну. Яна, удобнее перехватив меч, с разгона влетела по моей спине в окно. И вскоре послышался ее прерывистый шепот:
- Здесь никого нет, человек жив, мы должны ему помочь.
Заметно расслабившись, мы с Лео вошли в дверь и прошли в комнату к Яне, которая, приглушенно ругаясь, развязывала узлы на запястьях и щиколотках незнакомца. Из окна мужчина, лежавший на столе в одной бедренной повязке, был в вполне нормальном состоянии, но подойдя ближе, мы даже передернули плечами от дрожи, прошедшей между лопаток ледяным градом.
Шеи у мужчины не было. Точнее, то место, где она соединялась с головой, было, так же как и то, где должна быть впадинка под кадыком. Но сама шея состояла из двух ленточек потрепанной кожи, соединяющей кожу подбородка и груди, и затылка и спины. Сбоку же не было ничего - будто кто-то огромными челюстями отхватил кусок сначала с одной стороны шеи, а потом с другой. Чудом не задетый позвоночник светлел через эти ужасные дыры, которые так же обнажали трахею и пищевод, и еще что-то похожее на щитовидную железу. Дальше я смотреть не стал, решив, что если я буду вдаваться в подробности, мой желудок, перекусивший только утром, расскажет и наглядно покажет мне все, что я ел в последние три дня.
Несмотря на ужасные увечья, мужчина явно подавал признаки жизни в виде тяжелого хрипа и медленного движения почти синих пальцев.
- Его привязали совсем недавно, пальцы еще не успели отмереть, - Яна справилась с последним узлом и откинула веревки.
- Веревки... Кто еще, кроме человека, умеет завязывать узлы? - Лео приготовился поднять мужчину на плечи, но опасливо посмотрел на израненную шею, небезосновательно полагая, что одно неверное движение может стать для жертвы чьей-то злой воли последним.
- Кикиморы, лешие, русалки, - с готовностью начала перечислять Яна, но я остановил ее осуждающим взглядом. Девушка вздохнула.
- Беря во внимание нашу локацию, никто, кроме зомби. Да и те завязывают их слишком слабо - гнилые пальцы не позволяют затянуть узел.
- Пришли охотиться на монстров, а попали в гости к людям, - сплюнул разочарованно на пол Лео. - Может, вернемся, отнесем этого несчастного, заодно и скажем, что это не наша область?
- Взялся за гуж, - недоговорила пословицу Яна, смотря в окно. - Такое ощущение, что нас испытывают на силу разума - не сойдем ли мы с ума раньше, чем здесь появится кто-то вражески настроенный. А может, здесь действительно никого нет...
-Ты действительно так считаешь? - я удивился мыслям Яны. - А это он сам себя за шею покусал, да?
Девушка только тяжело вздохнула.
- Ты прав, Влар. Нам нужно скорее отправить его обратно, может, выживет еще.
Мы быстро и аккуратно погрузили мужчину на спину Лео, аккуратнее всего обходясь с его головой, и направились к двери. Только двери не было.
- Вы уверены, что входили именно здесь? - недоверчиво посмотрела на нас Яна, когда Лео со злости пнул ногой каменную стену.
- Ты считаешь меня шизофреником, который не помнит, где я входил? - раздраженно ответил я. Это уже походило на игру с майскими жуками, когда преграждаешь ему дорогу везде, куда бы он ни пополз. Возникало ощущение, что где-то наверху сидят маленькие злобные мальчишки и хохочут, подкидывая нам страх за страхом и наблюдая, как мы ругаемся.
'Когда же, наконец, их позовут обедать?' - со злостью подумал я, и сам чуть не расхохотался своей мысли.
Но, что бы я там ни думал, выхода по-прежнему не было, а Лео и Яна ругались все больше и больше. Я попытался вмешаться и нейтрализовать спор, но, похоже, только усугубил ситуацию.
К счастью, им хватило ума не доводить дело до дуэли, но оба удовлетворились идеей разойтись по дому и искать монстра самостоятельно.
'Наставник убил бы обоих за такое', - подумалось мне, когда я был послан к матери короля голосом Янины.
Что ж, похоже, действительно придется разойтись.
***
Дом был соединен с другими домами вокруг площади - это тут же заметили мы с Яной, когда та, обиженная на всех, скрылась в комнате, противоположной той, где мы нашли мужчину. Пропав минуты на две, она пришла вся в пыли и хмуро рассказала о входе в другой дом. После этого Лео направился туда и вышел через существующую там дверь на улицу. Я видел, как он прошел к той двери, откуда мы пришли сюда, и собрался прощупывать стену известной нам комнаты.
Вскоре там действительно обнаружился участок тонкой стены, а еще спустя несколько секунд нашелся выступ в кладке. Все как в настоящих романах - потайная дверь, незаметный ключ к ней...
Вот только сейчас это было совсем не захватывающе. 'Нет в тебе ни капельки романтики', - сказала бы Хельга, фыркнув. Но Хельги не было рядом. А у нее бы сейчас горели глаза, я точно знаю. Она нашла свое призвание на факультете боевиков.
Все дома, которые я проходил насквозь таким образом, выглядели одинаково. Через несколько таких унылых и пыльных помещений я заметил в дальних углах знакомый черный туман. Видимо, он обладал свойством расширения в нужные моменты, но я пока не собирался их трогать.
Через какое-то время я вышел в просторный дом, который удивительно напомнил мне по планировке уже давно снесенное родительское гнездо моего отца. Я часто бывал вместе братом и сестрой там, в гостях у бабушки и дедушки. С тех пор, как бабушка мирно отбыла в мир иной, я был там всего один раз - на похоронах. Дедушка был очень подавлен смертью жены, и с тех пор закрылся от всех в своем доме. А сейчас будто снова попал в большую гостиную, только необычайно заброшенную. Пыльный диван все так же стоял около пустого камина, большой портрет какого-то величественного предка над ним пожелтел от времени.
Сзади вдруг раздалось старческое покашливание. Нелепо взмахнув мечом от неожиданности, я развернулся. 'Тряпка, - внутри снова сказал отец. - Я вырастил не мужчину, а тряпку'.
Напротив меня стоял пожилой мужчина, прижимая руку ко рту, сдерживая рвущийся на свободу кашель. Он поднял указательный палец другой руки, словно прося, чтобы я подождал, пока он откашляется. Удивленно рассматривая его, я покорился. Это действительно был дедушка Клаус, только заметно постаревший и осунувшийся. В свободной руке он все так же сжимал костяную трость, а на шее блестела застарелым шелком бабочка. Дряхлый аристократ - других слов, чтобы описать его, не находилось. Наконец, мужчина откашлялся и улыбнулся мне.
- Удивлен, сынок? Опусти меч, здесь он тебе не понадобится, а я уже слишком стар, чтобы не бояться за свою жизнь. Побаиваюсь всяких острых железок, понимаешь? Хе-хе... Даже приказал Кларе убрать подальше от меня все ножи, даже столовые, - вспомнив верную дедушкину домоправительницу, я улыбнулся, но меч не убрал, только опустил. Старик, впрочем, не стал возражать, приветливо мне улыбаясь и приглашая присесть к камину. Не успел я открыть рот, как в комнату вошла вечно чем-то недовольная Клара, неся несколько поленьев и свечу. Аккуратно разложив их, она поставила в середину образованной кучки свечу и удалилась... Только я не услышал ее шагов за своей спиной. Клара всегда топала как дракон, чем немало раздражала покойную бабушку. Но сейчас я не только не услышал ее шагов, но даже шелеста платья. Списав это на специфическое место, я немного успокоился, но внутри поселился червячок подозрения, усердно прогрызая мне дыру в мозгах.
- Я так давно тебя не видел, Влар, - снова заговорил дедушка, отвлекая от нехороших мыслей. - Вы с отцом совсем про меня забыли в своем Аксаяне. А я тут помирать собрался, чувствую, дышит мне в шею проклятая девка. Хочу наследство тебе оставить. Пойдем, покажу, какое, - он, кряхтя, встал и направился к двери в левой стене. Я последовал за ним, гадая, что же все это значит. Походило на странный сон, вызванный горячкой или сильными успокоительными.
За дверью оказался узкий перпендикулярный нам коридор и две небольших комнаты, больше похожие на чуланы. Странно, но я совсем не помнил их, хотя знал дом дедушки не хуже, чем свой собственный. В обоих чуланах стояло множество предметов, и все представляли какую-то ценность. Старинные картины, бумаги с грифом 'секретно', какие-то письма, фолианты, отделанные кожей, - лежали в одном чулане. Там же находились странные образцы камней и минералов, каждый накрытый собственным колпаком. Во втором были вещи ценные более примитивно - золотые и серебряные сервизы, целый сундук украшений - из них глаз машинально выхватил изумрудное колье - бабуля просто обожала его.
- Это все твое, - дедушка обвел рукой все окружающее его богатство, стоя в левом чулане.
- Угу, - сказал немного потрясенно я, все еще гипнотизируя взглядом крупные и мелкие изумруды на колье.
- Нравится? - дедушка взял в руки украшение и ласково погладил его. - Милая Элис так его любила...
Вдруг мне стало не по себе. Только что дед стоял в левом чулане, а сейчас гладит крупный изумруд, находясь в правом. Но чтобы пройти из одного чулана в другой, надо было пройти близко ко мне. Стена между помещениями была на месте, и, уверен, вполне настоящая. Углублений и выпуклостей, намекающих на потайную дверь, тоже не было. Но...
- Задумался, сынок? - усмехнулся 'дедушка', отбрасывая ожерелье в сторону. - Да только поздно.
'Нет, не поздно!' - отец в голове вывел меня из раздумий. И я, крепко сжав в руке рукоять меча, быстро развернулся и сильно ударил оголовьем - как раз тем самым остро ограненным лунным камнем - в челюсть Клары, что стояла у меня за спиной и, похоже, явно целилась в мою шею зубами. Только это была уже не Клара. Монстр походил на человека, сраженного глубокой стадией анорексии - истощенный, с торчащими ребрами, обтянутыми серой кожей, растрепанный человек (человек ли?) яростно отплевывался от крови и, скуля, пытался вставить на место челюсть, которая вполне могла подойти к саблезубому тигру - такой огромной и непропорциональной телу челюсти я не видел никогда.
Рефлексы и натренированные руки не подвели - резкий выпад одними руками, вспарывая клинком сухое тело еще одного оборотня, и вот уже 'дедушка Клаус' корчится на полу, пытаясь поймать руками вываливающиеся из живота внутренности. Я поморщился, добивая 'Клару'. Вот из-за этого я не любил свою работу - да, несу добро мирным жителям. Только как-то это добро оборачивалось неприглядным зрелищем трупов разной степени разложения.
Я не стал приближаться ни к сокровищам, ни к телам монстров, издалека разглядывая наименее пострадавшее тело уже затихшего 'дедушки'. Нет, человеком это существо не являлось - слишком уж длинными были руки и ноги. Упыри выглядели все же по-другому - коренастее, они имели большую мышечную массу. И, к тому же, были не особо развиты интеллектуально. А эти были способны преображаться и... похоже, даже проникать в мозг, вылавливая воспоминания. Так или иначе, этот вид монстров не подходил ни под одну известную мне классификацию. 'Назови этот вид своим именем, умник', - хохотнул отец в голове. Боги, я шизофреник, я схожу с ума. Я разговариваю с отцом в голове!
***
Спустя несколько минут, бредя по коридорам в поисках выхода, я вспомнил о друзьях. Таких монстров здесь может быть не два, а гораздо, гораздо больше! А я тут дурью маюсь. А вдруг, их уже укусили? И они теперь такие же, как и те, которых я сейчас убил? Нет, нет, они же лицензированные боевые маги, они справятся лучше, чем я.
Вдруг, абсолютно неожиданно, перед носом возникла дверь, которую я тут же толкнул, второй раз за день зажмуриваясь от слепящего солнца.
- Влар, с тобой все в порядке? - тут же окликнули меня два голоса - Яна и Лео уже стояли посередине площади. Вид их оставлял желать лучшего - оба потрепанные, местами через одежду сочилась кровь, с поднятыми в боевой готовности мечами, они стояли спина к спине, настороженно обводя глазами череду домов.
- Да, я в порядке, - не забывая об осторожности, я медленно приближался к ним, не опуская меча.
- Стой, ни шагу вперед, иначе я нападу! - первым отреагировал на меня Лео, сделав ложный выпад в мою сторону. - Отвечай быстро, и не задумываясь. Сколько незаконнорожденных детей в моей и Яниной семьях вместе взятых?
- Восемь, - ответил я, - Трое сыновей и одна дочь у твоего отца, включая тебя, и четыре сына у Яниной матери. Самый младший умер месяц назад.
- Верно, - опустил меч Лео, облегченно вздыхая. - Мы думали, тебя эти твари укусили. Мы сами еле выжили.
- А чего ждете тогда? - я занял место в равностороннем треугольнике тел. - Бегом домой, наверняка мы здесь провели больше времени, чем нам давал Наставник.
- Матку ждем, - мрачно ответила Яна, заметно нервничая. - Я наткнулась на ее логово во-о-он в том доме, - она мечом показала на самый трухлявый домишко. - Похоже, на ней все это странное место и держится. Видимо, это она провентеллировала нам всем мозги, когда мы пришли сюда. И знаешь, что самое противное? То, что убив двоих-троих гадов, мы возомнили себя героями-избавителями. Собрались идти домой. Видимо, так думали все прошлые посетители. Пока не выползала матка. Ох, как же мне не хочется ее встречать...
- Поздно. Поздоровайся с ее страшнейшеством, Яночка, - пробормотал Лео, напрягаясь.
Друг оказался прав - из дома, указанного девушкой, начали выпрыгивать мелкие твари, похожие как две капли воды на тех, которых я рассек своим мечом. Но это было только начало представления. Дом задрожал, словно готов был взлететь на воздух каждую секунду, и вдруг из широкой двери вышло... Что-то. Это нельзя описать простыми человеческими словами. Что-то большое и невообразимо страшное. Вселяющее ужас, от которого отнимались ноги и руки.
ОНО действительно было похоже на матку - огромная склизкая личинка, лениво шевеля кольцами тела, медленно выползало из лопающейся под ее размерами двери. Теперь я понимаю, почему тот домик казался самым ненадежным - видимо, его уже тысячу раз ремонтировали, а более узкий разум монстров не позволял сделать это нормально.
Машинально разбрасывая наседающих монстров широкими размахами меча, я следил за маткой, которая медленно обползала нас по широкому кругу, словно думая, с какой стороны удобней напасть. Вдруг она раскрыла пасть и с утробным рычанием обнажила несколько рядов зубов разного калибра. Я услышал, как шумно сглотнула Яна слева.
- Боюсь, она просто зевнула, - проговорила она, снося голову какой-то неосторожной твари. - Брр, я боюсь себе представить, как...
- Яна, думай о бабочках, молю тебя, - выдавил Лео, стараясь держать губы сомкнутыми и только сильно раздувая крылья носа. - Она воняет как... как... Боги, она просто невообразимо воняет!
Лео был прав, смрад был просто невыносимым, обвиваясь вокруг нас кольцом. Такое ощущение, что еще немного концентрации сернистого газа, и он станет видимым.
- Идеи? - я пнул ногой в живот какую-то очень настойчивую особь нечистой фауны.
- Бороться с ними бесполезно, она поминутно рождает новых, - Яна рассуждала вслух, но придираться не хотелось. - Тогда только одна - бороться с причиной их размножения.
- Милая, ты невообразимо оригинальна! - сладким голосом пропел Лео, работая мечом как мельница.
- Заткнись, Леонард, - я не видел девушку, но по ее тону догадался, что она внимательно рассматривает матку. - Она выглядит очень беззащитной. Гладкая, скользкая, без намека на кости или шипы. Кто-нибудь видит у нее глаза?
- Нет, но могу поспорить, они у нее есть.
- Брюхо такое же?
- Нежнее. Бледнее.
- Бледнее не значит нежнее.
- Нет, значит. У нее в животе дыра, через которую выползают новые твари.
- Надо метить туда.
- Три, два, один...
Все. Слова перестали существовать, мешающие монстры тоже. Впрочем, они и не особо мешали, разлетаясь по граням нашего треугольника кровавым фонтаном. Одно острие меча нацелено в брюхо, два других в стороны концов 'личинки'. Кто знает, может, у нее два рта?
Еще несколько секунд, и чудище взрывается ревом, сотрясая землю. Истерично стараясь достать своим ртом до середины своего туловища, она каталась по площади, собирая на свою слизь песок, и истошно воет, в то время как Лео яростно кромсает нежное тело, распарывая и расширяя отверстие.
Как меня не вывернуло тогда, я не знаю. Но это было ужасно. Внутри она вся состояла из микроскопических яиц, зародышей... В общем, была населена первичными стадиями этих организмов. Чудище состояло из нескольких отсеков, которые можно было назвать условно 'морозильником', 'печкой', и 'мастерской'. В первом хранились личинки будущих тварей, во втором - они выводились из анабиоза и почти мгновенно взращивались до бесформенных кусков мяса, и в третьем - превращались уже в то, с чем нам приходилось сражаться. Существовал так же четвертый отсек - мозговой. Которого мы вскорости достигли, пользуясь паникой монстров вокруг и истерикой самого чудовища. Я предоставил бороться с вздрагивающим чудищем ребятам, прикрывая их тылы, кромсая еще соображающих гадов на салат.
Через полчаса со всем этим ужасом было покончено. Мы были отблагодарены спасенным миром проливным дождем, возвращением звуков окружающей среды и вознаграждены трофеем в виде вырезанной из тела матки челюсти. С нее еще капал желтоватый яд, который Яна терпеливо собирала в колбочку из своей сумки на поясе. Лео брезгливо топтал личинки. Я только устало смотрел в желтый мокрый песок.
'Мы герои, - думал я, привычно царапая подушечку большого пальца об острую грань лунного камня. - Теперь нам суждены огромные почести, золото... Лучшие женщины, а в Янином случае - мужчины, будут одаривать нас комплиментами и улыбками. Сам король поцелует каждого в щеку и вручит орден. Конечно, в том случае, если Наставник со своими Магистрами еще не начал громить этот домик снаружи'.
- Может, пойдем уже? - я встал с песка и отряхнул штаны. - Как бы нас не приговорили к смертной казни через уничтожение дома.
- Готово, - Яна собрала последние капли с самых крупных клыков и встала, заткнув колбу пробкой. - Жду не дождусь момента, когда старый Лоренц разрешит мне воспользоваться его лабораторией. Посмотрим, с кем и откуда мы имели дело.
- Ну, наконец-то, - Лео брезгливо вытер подошвы сапог о песок и подхватил меч.
Мы поспешно покинули площадь, стараясь не оглядываться на лежащую на спине матку, распоротую от хвоста до головы. Ощущения победы не было. Впрочем, как и каких-либо мыслей и ощущений, кроме ужасной усталости и желания прочистить желудок.
Когда мы перешагнули порог проклятого дома, выйдя из тумана, Наставник спал на пороге, прислонившись к столбу крыльца. Яна кинула взгляд на солнце - то медленно заходило за горизонт.
- Успели, - выдохнул Лео, спускаясь с крыльца и заходя в цветы по колено. - Мне кажется, я сошел с ума. Как будто побывал в аду.
Я только согласно кивнул, в изнеможении опускаясь на ступени порога рядом с Наставником. Яна сзади шумно вдыхала аромат цветов мальвы, растущей у крыльца.
Мы проводили взглядами солнце. Оно напоминало сейчас солнце того мира - ярко алое, палящее. А когда на небе остались одни розовые и фиолетовые разводы, медленно поглощаемые синим небом, я провалился в сон. Мучительный, страшный - подсознание переживало все события последних часов. А когда, наконец, успокоилось, то разлилось по сну пролитой краской алого заката.
***
- Смотри-ка, Хель, что здесь, - Учитель сорвал приколоченную к столбу бумагу и прочитал. - 'Объявляется поиск боевых и просто отважных магов для уничтожения проклятого дома в северо-восточном округе Аксаяна. За подробностями и вознаграждением обращаться к канцелярии королевского дворца'. Чем работка не для нас?
- Проклятый дом? - Хельга подогнала легким движением ног недавно купленную кобылу к Земешу и заглянула в пергамент. - Интересно. И вознаграждение вроде как обещано... Рискнем?
- Почему бы нет? - мужчина спрятал пергамент в чересседельной сумке и прищурился. - Да только поздно сегодня. Ночью не хочу туда соваться. Чтобы там не находилось, днем и монстры более вялые, и волшебство более слабое. Поедем-ка лучше ближе к харчевне. Я тут видел довольно приличное местечко. |Маги развернули коней и поспешили к старому трактиру 'Седой мельник', который распахивал свои двери перед любым посетителем. Расторопный мальчишка у конюшни за четыре пойманных на лету медяка отвел двух лошадей в стойла и насыпал добротного овса. А мужчина и девушка вошли в трактир, погружаясь в привычную и любимую обоими атмосферу вечерних таверн.
Такого разнообразия рас, как в Маграде, здесь не было, но все же было довольно уютно. Низкий потолок свидетельствовал о втором этаже, старое фортепиано в дальнем углу издавало гулкие звуки наигрываемого вальса, столы были расставлены в несколько рядов и были, к удивлению девушки, все разные - круглые, прямоугольные, квадратные, овальные - выбирай любой. Разносчицы - румяные от духоты, скромно одетые девушки и женщины - сновали по помещению, проворно подавая на столы пиво и различную снедь. У Хельги яростно забурлило в животе - она уже два дня жевала только сушеное мясо, и от переизбытка соли в организме начинало уже подташнивать. Земеш улыбнулся, смотря на сморщившуюся ученицу, и постарался не особо глубоко дышать ароматами еды, чтобы не вызвать ту же реакцию недовольного организма.
Они, лавируя между столами, медленно прошли к стойке, за которой суетился крепенький мужичок и ругал на чем свет стоит кухарку.
- Ирис, ну сколько можно?! Я уже битых двадцать минут жду печеного цыпленка, ты там заснула у печи что ли?
- Несу, несу, - откликнулась молоденькая девушка, внося в зал большой поднос с лежащей на ней жирной птицей. Поставив блюдо практически под носом у путешественников, она вытерла капельки пота со лба и убрала под повязанный на голову платок прядь черных, как смоль, волос и, приветливо улыбнувшись новым посетителям, удалилась обратно в кухню.
Хельга тяжело сглотнула, смотря на блестящую от ароматного жира румяную корочку на цыпленке, и быстро отвела взгляд. Гораздо легче было рассматривать большую мельницу, нарисованную на стене. Хотя... нос девушки не отвечал сам за себя - о, как же хотелось сейчас впиться зубами в мясо, брызжущее горячим маслом, такое аппетитное и такое возмутительно вонючее! Нет, не ароматное, а вонючее, которое так и просило через свой запах, забирающийся в ноздри: 'Съешь меня, съешь!'
- Ножку цыпленка для девушки и полгрудки - для меня, - вдруг услышала она голос Учителя вместе со звоном монет. - Вместе с гарниром. Что у вас сегодня?
- Картошка с подливкой. Пальчики оближете, - заверил трактирщик, принимая заказ и тут же разделывая птицу. Запах усилился, и Хельга подавила в себе желание заткнуть нос и дышать ртом, чтобы только успокоить истерику пустого желудка и свои расшалившиеся рецепторы.
- Давай поговорим, Зем, - попросила она, жалобно смотря на спутника. Тот усмехнулся и провел девушку к свободному столику у стены.
- Давай, - он снял дорожный плащ и повесил его на спинку стула. - Меня очень интересует все же этот дом. Что в нем такого страшного, что даже король не поскупился на вознаграждение?
- Думаю, какой-нибудь редкий монстр, - девушка вздохнула легче, разваливаясь на стуле и блаженно ощущая довольно затекшей спиной его спинку. - Или, дыра в реальности. Иначе, зачем ему маги?
- О, да вы, никак, интересуетесь нашей местной страшной сказкой? - подоспевший к ее последним словам трактирщик широко улыбнулся. - Можете расслабиться, господа маги, дом уже обезврежен.
- Львятами, буквально час назад. Явились во дворец за вознаграждением сразу после заката. Вот почему, наверное, сегодня такое возбуждение в зале. Все обсуждают возможные причины проклятья. Никому, правда, неизвестно, что произошло на самом деле, но слухи уже разлетелись по всему городу, что, мол... - разговорчивый хозяин заведения был прерван Хельгой.
- Как вы сказали? Львята?
- Да, да, Львята, верно, мисс, - закивал трактирщик. - Троица лучших боевых магов Маграда, под предводительством Высшего Магистра. Правда, здорово?
- Завтра будет церемония вручения орденов и вознаграждения. Ох, чувствую, будет пир на весь мир у Парамона! - завистливо вздохнул мужчина и направился к своей стойке. А Земеш с интересом наблюдал за девушкой, которая гипнотизировала взглядом куриную ножку.
- Что-то случилось?
- Львята. Леонард, Вларден и Янина, - задумчиво пробормотала она. - Похоже, Влар никуда и не пропадал. Интересно, все же, где же он был?
- Вот встретитесь, и расскажет. Ешь, Хель, нам нужно наверстывать упущенное, - усмехнулся Земеш, наблюдая, как разбуженная его голосом девушка накинулась на еду.
***
Наутро Хельга и ее Учитель покинули трактир, слившись с толпой зевак, сходившихся на площадь перед дворцом. Пользуясь легкими отпугивающими чарами, они быстро прошли вперед, в первый ряд, и замерли в ожидании начала церемонии.
Город, несмотря на раннее время суток, уже проснулся и вовсю гудел на разные голоса. Предприимчивые лоточники разносили выпечку и напитки, между людьми с веселым лаем носились бродячие собаки, малолетние воришки уже приготовились хихикать в подворотне над рассеянными жертвами.
Спустя полчаса, площадь вышли герольды. Оглушив всех пронзительным воем труб, они зачитали никого не интересующий пергамент, который повествовал о причине сегодняшнего собрания. Впрочем, их уже давно никто не слушал - все и так прекрасно знали, что случилось. Пришлось успокаивать народ еще одним воплем несчастной трубы. Наконец, дождавшись конца повествования и тишины, герольды ушли, а их место заняли придворные маги, просканировавшие толпу на предмет возможного покушения на короля. Вскоре ушли и они.
Выждав поистине королевскую паузу, на балкон дворца вышел Его Величество король Лоренц, который сказал небольшую слащавую речь про то, как он любит свой народ и государство. Неуклюже подведя нить смысла ко вчерашнему происшествию, он вывел к себе трех молодых людей и поцеловал каждого в щеку, одаривая крепким рукопожатием. После этого он снял с алой атласной подушечки три равносторонних креста, концы которых расширялись и образовывали слияние, и прикрепил их к парадной одежде. После этого он пожал еще несколько раз руку Высшего Магистра, который стоял немого дальше от края балкона, и трижды поцеловал его в разные щеки, чем вызвал искреннее веселье у Земеша.
Толпа взорвалась криками: 'Да здравствует король!', 'Ура, Львята!' и подобными, а Хельга все вглядывалась в повзрослевшее лицо брата. Без сомнения, это был он. Теперь главная задача немного видоизменилась - ей нужно было его поймать и заставить увидеть себя. Что сейчас сделать было довольно хлопотно.
Тем временем, каждому Львенку вручили по увесистому мешку золота - король проявил еще одну сторону своего безумства и приказал отсыпать им драгоценного металла ровно столько, сколько весили вместе голова и меч каждого героя. Вежливо поблагодарив венценосного сумасшедшего, ребята скрылись в недрах дворца. Толпа понемногу начала разбредаться, обмениваясь впечатлениями и смешками.
***
А спустя всего несколько часов, Влар и Хельга сидели у жаркого камина в одной из замковых комнат и наперебой рассказывали друг другу все, что с ними произошло.
- Тебя не было несколько месяцев, где тебя носило? - улыбалась девушка, сидя с ногами в глубоком и мягком кресле.
- Ты будем смеяться, но твой старший брат самый глупый человек на свете, - Влар расхохотался, вспоминая события минувших месяцев. - Сначала мы получили просьбу из королевской канцелярии об уничтожении поселения обращенных вампиров у подножия Южных гор. Направились туда. Сделали дело, думали возвращаться - а нас тамошний барон раз - и в каталажку. Мол, эти вампиры ему дань платили за то, что он им позволяет жить на его землях. Орал еще про какие-то охраняемые объекты, но мы его не поняли. Надели на нас антимагические наручники. Эти дряни за те несколько недель, что мы там сидели, всю внутреннюю магию рассеяли. Мы уж думали, что больше не вернется. Потому что, когда нас отпустили, мы по своей глупости попали в яму, вырытую для кабана в лесу. Глубокая яма была... А магия не возвращалась. Залезали друг на друга, пытались вырывать ступени, забирались по корням - ничего не получалось. Просидели там почти три недели, питаясь только кониной - Лео увел из конюшни барона лошадь, а та ноги переломала, когда падала. Жалко было мучить животное... Слава Богам, У Яны в сумке кремень и огниво нашлись, так бы вовсе загнулись. Ох, долго же потешался над нами Наставник, когда приехал, а мы тут песни от тоски поем. Давай, смейся над своим братиком, Хельга, - он улыбался, весело поглядывая на сестру. Но та вдруг стала предельно серьезна.
- Я завтра уезжаю искать нашу семью. С тех пор, как ты первым ушел, пропали все. Ты едешь со мной?
Влар задумался. Долго смотрел он на девушку, разглядывая ее волнистые волосы, и потом сказал.
- Сейчас не могу. Яна и Лео не отпустят. Но уже в Халахорте я нагоню тебя, согласна?
Хельга кивнула. Халахорт лежал как раз на линии того маршрута, который она построила себе в голове. И поэтому на следующий день легко рассталась с братом, оседлав свою пегую кобылку и умчавшись в рассвет. Магистра Стихий она оставила спящим во дворце - дальше ее путь лежал в одиночестве. Она это знала. Знал это и кое-кто другой, выехавший с постоялого двора 'у Парамона' тут же, как только пыль, поднятая копытами молодой лошади, осела обратно на дорогу.