Вопрос, пожалуй, один из самых важных: как вы относитесь к своей Родине? Любите вы её, ненавидите, или просто равнодушны? Как вы относитесь к соотечественникам, когда встречаете их за границей? Вы рады встрече, или вам стыдно за них, или просто смотрите в сторону? Многие ответят по-разному. Это как с близким человеком: вы можете ссориться, вы можете мириться. Сегодня вам хочется сказать что-то обидное близкому, а завтра готовы обнять и расцеловать. Ваше отношение сильно зависит от сиюминутной ситуации. Можно пойти даже дальше - возненавидеть свою Родину, которая долгое время была вашим домом, настолько, что взять и уехать в чужую страну. И хорошо, если всё ещё можно вернуть вспять. А если нет?
Есть такая болезнь: ностальгия. Или, по-другому, тоска по Родине. Не болели? Это не лечится. Есть только одно лекарство - возвращение. Некоторые стараются принимать горькие пилюли показной ненависти к отчизне, но это всё равно, что выливать помои на голову собственной матери.
* * * * *
Почему-то в этот ответственный момент, который мог стать последним для него, Черпакову вспомнились родители. Когда мама и папа были на Кубе, они позвонили сыну в самом разгаре отпуска. После обычных сообщений о том, что всё, мол, хорошо, солнце, океан, отдыхаем, загораем, папа с искренним удивлением, несмотря на дороговизну роуминга, красочно описал маленькое происшествие с ними. "Это произошло на большущем катамаране, на котором мы и ещё полсотни отдыхающих отправились на морскую прогулку. В общем-то, ничего особенного, но на нас с мамой это оказало неизгладимое впечатление. Прогулка проходила как обычно: посещение небольшого острова, обед, купание. Местный массовик-затейник как мог развлекал подогретых ромом туристов. Шутки у него, прямо скажем, были плоские, и всё, как это говорится, ниже пояса. В конце путешествия он решил подчеркнуть многонациональность нашего мероприятия.
- Канадцы, где вы?!
- Е-е-е! - орала толпа, и все присутствующие помогали им выражать свои эмоции.
- Великобритания?!
- Йес! Йес! - отвечали англичане и все остальные.
- Италия?!
- Си! Си!
- Франция?!
- Ви! Ви!
- Германия?!
- Йа-Йа!
- Россия?.."
"Мы с мамой подняли руки, - рассказывал дальше отец. - А вокруг воцарилась вдруг такая гнетущая тишина, что слышно было, как работают двигатели прогулочного судна и волны плещутся за бортом. Нас приветствовали только резкие крики кубинских чаек. Все присутствующие разом посмотрели на нас и тут же отвернулись. И было в их взглядах что-то общее. Так смотрят, пожалуй, на людей не своего круга, которые случайно оказались на их вечеринке. Затейник, конечно же, сразу перевёл общий разговор на другие темы. Но осадочек у нас с мамой остался, да ещё какой!"
"Они все смотрят одни и те же новостные каналы, - предположил тогда Лёня. - Читают одну и ту же прессу, шарятся на одних сайтах в интернете. В общем, их накачали враньём про нас так, что... Как бы не лопнули!"
"Да, ты прав, сынок, - согласился впечатлительный отец. - Но мы не ожидали, что пропаганда зашла так далеко".
"Папа, отдыхайте с мамой дальше спокойно и не обращайте внимания на подобное, - как-то по-взрослому успокоил Леонид. - Это всё шелуха. Она облетит, как обгорелая на солнце кожа, и всё будет хорошо!"
Отец ещё что-то сказал тогда, но что - Лео никак не мог вспомнить. Что-то важное.
* * * * *
После этих воспоминаний, которые вихрем пронеслись в голове, Лёня неожиданно успокоился. "Фурии" образовали над его головой неправильный круг. Их бешено вращающиеся лопасти жужжали так, что хотелось зажать уши и бежать обратно сломя голову. Леонид так и сделал: закрыл уши руками, но назад не отступил. Собезьмед вылез из кармана мальчика и храбро забрался на его плечо, намотав на лапу свой золотистый плащ, как заправский гаучо.
Нижние люки "фурий" были открыты. В этих бомбовых отсеках явно что-то виднелось, и все они были направлены на незваного пришельца. Лёня оглянулся. В сотне метров позади не находил себе места Джерри. Он снял свою красную вязаную шапочку и долго махал ей, призывая друга вернуться. А когда Лео окружили дроны, Мальчик-в-синей-курточке в сердцах бросил шапку и в ужасе обхватил голову руками.
Черепах, наконец, вспомнил, какие слова отец произнес в том телефонном разговоре: "Никогда не стыдись своей Родины, сынок. Она у тебя одна. И никогда не ругай отчизну, ведь мы не в галантерее, чтобы поменять её можно было так же просто, как перчатки, если не подходят..."
Лёня усмехнулся и выпрямил спину. Почему-то в нём росла упрямая уверенность, что ничего плохого с ним не случится, и он на правильном пути. Мальчик сделал шаг вперёд. Это движение было как команда для "фурий". Они все вместе метнули в возмутителя спокойствия непонятные снаряды. По пути эти снаряды плавно раскрывались и превращались в листки бумаги, которые падали к ногам Леонида. После этого "бомбометания" дроны моментально исчезли, убравшись восвояси.
Черпаков подобрал одну из листовок. На ней в красном круге был изображен идущий человек. И этот круг для верности был ещё и перечёркнут жирной красной чертой.
Лео усмехнулся: содержание плакатика было яснее ясного! Не подходи!
- "Не влезай - убьёт!" - засмеялся он и сделал вперёд ещё несколько шагов.
Сейчас колеблющаяся пелена была совсем рядом - протяни руку - и вот она! Теперь-то мальчик сможет задать главные вопросы в своей жизни! Он, наконец, узнает, что стало с его родителями. Что делать дальше? Как ему и друзьям вернуться в родные края? И, наконец, для чего он вообще, этот Верхний Мир?
Неожиданно будто какая-то неведомая сила толкнула Лёньку в грудь. Неповоротливый толстячок отшатнулся и, не удержавшись на ногах, рухнул на дорожку между путями. Мохнаткин, который всё это время стоял в боевой позе на плече у мальчика, полетел прямо в вибрирующее марево и полностью скрылся там.
Черпаков вскрикнул и некоторое время неуклюже пытался встать на ноги. Когда он уже готов был рвануться вслед за другом в неведомое марево, оттуда появился Собезьмед. Он ковылял, будто старичок, и был совсем непохож на себя. Золотистый плащ и красные сапожки остались теми же, но Мохнаткин...
Лео поднял друга на руки и с испугом осматривал его.
Собезьмед упал на ладони мальчика. На его тельце не осталось ни одного коричневого волоска. Он весь был абсолютно седой. Даже усы будто покрылись серебром и поникли.
- Что стало с моим другом? - спрашивал Лёня у Джерри, вернувшись к нему и протягивая на ладонях безжизненное тельце.
- Похоже, он умер от старости, - грустно заключил Мальчик-в-синей-курточке. - Ведь он побывал в реке Лете.
Ребята вернулись в комнату со знаком перекрещенной ложки и вилки и осторожно положили бездыханную зверушку на стол. Черепах снял очки и откровенно плакал.
- Это произошло из-за моей глупости и упрямства, - стонал он. - Ну зачем я полез в эту неизвестность? Ответы на все вопросы в мире не стоят жизни друга!
Джерри подошёл и положил руку на его плечо. Он тоже плакал.
- Не кори себя так! В этом есть и моя вина, - печально произнёс он. - Я должен был отговорить тебя! Ведь я тоже однажды вошёл в эту реку. Она одновременно и зовёт к себе, и отталкивает. Там, за пеленой, я видел какие-то тени. Быть может, это были ангелы. Вокруг всё внезапно закружилось в каком-то непостижимом вихре. Передо мной как бы сразу промелькнула вся моя короткая жизнь. Я не успевал следить за событиями, которые происходили со мной. А потом...
- Что же было потом? - затаил дыхание Лео.
- Я снова достиг своего возраста, но жизнь пошла ещё дальше. Проносились годы моей жизни, я взрослел там, в бурлящих водах этой реки Леты, и со мной происходили непонятные события, которых ещё не было. Всё это промчалось передо мной за одно мгновение. Затем я перепугался, отступил назад, и всё закончилось. Позже, вот в этой же столовке я увидел своё отражение в одной из витрин автоматов, выдающих еду и воду. Ты не поверишь: я был взрослым. Не знаю, сколько мне было тогда. Но точно за тридцать.
Мальчик-в-синей-курточке достал из автомата две бутылки воды, и одну протянул Черпакову. Лёня непроизвольно посмотрел на его отражение в витрине. Тот же мальчишка, небольшого роста и худой. Он вовсе не был похож на взрослого. Но только теперь Леонид понял, что прежде удивляло его в этом мальчике: он всегда рассуждал, как взрослый.
- Ты что-то путаешь, - с сомнением пробормотал Черепах. - На вид ты одного со мной возраста.
Джерри сделал большой глоток из пластиковой бутылки и закашлялся. Он указывал на что-то за спиной Леонида.
Обернувшись, Лёня оторопел. Собезьмед, который минуту назад походил на мёртвого зверька преклонного возраста, сидел на столе и с наслаждением потягивался. Его поседевшая и потускневшая шёрстка прямо на глазах возвращалась к прежнему обличию: она понемногу становилась коричневой и блестящей.
- То же самое произошло и со мной. Через некоторое время я снова стал мальчиком - вернулся в тот же возраст...
- Ура-а! - завопил Мохнаткин. - Я живой! Только что вся жизнь проскочила передо мной - такая хорошая и длинная жизнь! Я мог бы вам порассказать такое... Вот только я ничего не помню, как будто это был добрый сон, но он быстро забылся.
Джерри прокашлялся и выпил ещё воды.
- Всё это, конечно, чудесно и волшебно. Вот только я в свои тринадцать чувствую себя на все тридцать три. Это очень странно. Я порой сам себя не узнаю.
- Чудны дела твои, Господи! - с чувством вымолвил Леонид. - Однако все эти сказочные события ни на шаг не приближают нас к спасению моего друга. Нужно двигаться дальше, к обиталищу Гризельды и Эммы, разыскивать Славика.
- А вот этого я вам не советую! - произнёс чей-то голос снаружи.
* * * * *
Весь "Зелёный Коридор" был в полном унынии. Несмотря на то, что "Адмирал Шуглаев" оказался просторным и удобным аэробусом, и новые "жильцы" быстро освоились там, настроение их было подавленным. Некоторые пассажиры получили небольшие раны после нападения "Чёрной смерти" и аварийной посадки, но это было ничто по сравнению с теми душевными ранами, которые нанесла каждому неудавшаяся попытка побега из Верхнего Мира. Аэропорт Несбывшихся Надежд цепко держал пленников своими когтистыми лапами, или что там у него есть. Теперь уже никто не сомневался в том, что отсюда не выбраться.
"Мы ещё легко отделались, - шептали друг другу зелёнокоридоровцы. - Спасибо Льюису, пусть земля ему будет пухом. А мы хотя бы живы остались. Но теперь нечего и мечтать о родном доме. Наш удел ныне - вечное прозябание в ненавистном Верхнем Мире. Но что будет, если сектор "ЗЕТ" перестанет заботиться о нас? Тогда мы все погибнем!"
Несколько пассажиров сбились в кучку возле буфета. Они оживлённо шушукались о чём-то. И тут же замолчали, когда к ним приблизилась Алевтина: ей всего лишь нужно было взять воды в буфете. Несколько слов она случайно услышала. Из них было понятно, что эти люди потеряли всякую надежду и собираются идти в терминал сдаваться на милость АА - Администратора Аэропорта. Лицо девушки потемнело, она закусила губу.
А стюардесса Грета умирала. Первый пилот Карл был полностью занят заботой о ней. Всеми силами он старался облегчить ей последние дни или даже часы жизни. Он разместил умирающую в салоне бизнес-класса, разложив удобное кресло, и отгородился от окружающего мира плотными шторами. Больно было слышать, как она надсадно кашляет, стонет и задыхается.
Атмосфера в общем салоне была гнетущей. Люди не смотрели друг на друга, пряча взгляд. У них теперь не было предводителя, который поддержит и ободрит в трудную минуту. Некому было доверить свои страхи, сомнения и боль.
Алевтина подошла к своей маленькой компании: Лиде, Тимофею и Фреду. Они тихонько сидели узким кружком и молча смотрели в иллюминатор на серое лётное поле. Алька хотела что-то сказать им, но в этот момент из салона бизнес-класса вышел Карл. Он был чернее тучи, усы повисли, в глазах стояли слёзы. В наступившей тишине кто-то упавшим голосом спросил:
- Что с Гретой?
- Я дал ей сильнодействующее снотворное, чтобы она немного поспала. Но вряд ли она протянет ещё хотя бы два дня. Ах, если бы в этой дыре можно было достать лекарство! Пирафамопицен, будь он неладен! Это средство сильно повысило бы шанс на выживание.
Первый пилот собрался было вернуться в "лазарет", но его окликнули.
- Карл, нам больно об этом говорить, - начал седой мужчина с кожаным портфелем подмышкой, - но всякая надежда потеряна, и сопротивление бесполезно. Мы, - он обвёл рукой горстку людей, столпившихся у него за спиной, - мы все собираемся пойти в терминалы и вернуться к прежней жизни в залах ожидания. Думаю, там нас поймут и простят. Мы ничего особенного не сделали, никого не убили и не покалечили. Возможно, нас даже снова определят на наши рейсы, и когда-нибудь мы все улетим на родину. А продолжать скитаться по заброшенным самолётам мы больше не в силах. Мы уходим.
- Это измена! - сорвался на крик Карл и тут же, оглянувшись на шторы, перешёл на громкий шёпот. - Когда вас возьмут в оборот, вы обязательно расскажете, где скрываются все остальные. И - конец "Зелёному Коридору"! Нас тоже повяжут...
- Ну, что же! Может быть, это лучший выход для всех!
- Нет! - шёпотом закричал первый пилот. - Я не хотел вам говорить, но... Помните молодую семейную пару - Реджинальда и Милдред - они всё время мечтали о ребёнке? Просто грезили малышом. Возможно, Милдред уже была в положении, хотя говорят, что в Верхнем Мире не родился ещё ни один ребёнок. Ну, так или иначе, они месяц назад тоже решили уйти от нас и вернуться в терминал. Понадеялись на милосердие. А попали они прямёхонько в сектор "Кей".
- Они там работают? - неуверенно спросил седой мужчина, прижимая покрепче к себе портфель.
- Да, Майкл, они там работали, - с горькой усмешкой отозвался Карл. - В крематории. Только совсем недолго. А пепел их развеяли по взлётной полосе, чтобы никому неповадно было. При этом ещё объявили, мол, они наконец-то дождались своего рейса и полетели на родину. Об этом рассказывал Льюис только мне и Грете. Он хотел сохранить это в тайне. Но теперь мой второй пилот мёртв, а я обязан предостеречь вас от необдуманного шага. Сдаться - равно умереть. Так что Реджи и Милди сейчас летают там, за бортом.
Седой мужчина отступил и выронил портфель. Он с ужасом заглянул в иллюминатор. Там был лишь пыльный бетон взлётной полосы.
- Но что же нам делать? - хором спросили отступники.
Карл лишь пожал плечами и удалился за штору.
Внезапно вперёд вышла Алевтина. Её лицо пылало.
- А как же дедушка Файер и исполнение желаний?! - вскричала она. - Ведь он был прав - первое желание, которое мы загадали, сбылось! Мы с вами в уютном доме - в лайнере "Адмирал Шуглаев"! У нас есть вода. И мы не умираем с голоду. Остались ещё два желания, и они обязательно исполнятся! Надо только немного помочь магии исполнять наши желания, подтолкнуть в нужную сторону.
Группа сомневающихся окружила Алевтину. Им сейчас нужны были эти слова, и они впитывали их в себя, как жаждущие посреди пустыни живительную влагу.
- Давайте вспомним про второе наше желание. Чтобы оно исполнилось, нужно достать лекарство для Греты, о котором говорил первый пилот.
- Если бы это было так просто, - возразил седой мужчина. - В секторе "Эм" есть единственный аптечный пункт с небольшим складом на весь Верхний Мир. Через своих людей мы проверяли - там нет таких лекарств. Остаётся только одно...
Тимофей опередил Алевтину.
- Говорите скорее, что остаётся? - от нетерпения у злогорбика зашевелились уши. - Если есть хотя бы один шанс маленький...
Майкл вздохнул:
- Надо попробовать заказать лекарство в секторе "ЗЕТ". Вот только это очень дорого!
Фредди выглянул из-за спинки кресла:
- Но у нас совсем нет денег. Даже мой чемоданчик сгорел!
Седой мужчина с сожалением посмотрел на человека-змею:
- Там нужно платить не деньгами...
Майкл, не расставаясь со своим кожаным портфелем, сел на крайнее кресло и начал рассказ.
"Многие, наверное, не знают о том, что я очень плохо перенёс момент, когда мы попали в Верхний Мир. У нас тоже была аварийная посадка, затем мы все прошли через терминал, где нам обещали скорый вылет после ремонта воздушного судна. Рейс всё откладывался, а мне становилось всё хуже. Местные доктора, которых, как вы знаете, в аэропорту можно по пальцам пересчитать, лишь разводили руками. На их лицах были написаны сочувствие и намёк на мою скорую встречу с Господом. Не буду говорить, насколько тяжкая болезнь у меня была, это теперь не важно. Однажды я молился Богу, чтобы он даровал мне скорый и безболезненный конец, я истово крестился в зале ожидания, поскольку церквей у нас нет, и ко мне подошёл Мальчик-в-синей-курточке - по-моему, здесь некоторые о нём слышали".
Лида согласно закивала:
- Да-да! Мы видели, как Мальчик-в-синей-курточке стоял на коленях и молился перед электронным табло за возвращение домой.
"Он внимательно посмотрел на меня, - продолжал седой мужчина, - и так по-взрослому спросил: "У вас случилось что-то серьёзное?" "Да, мальчик, - ответил я. - Смерть дышит мне в затылок. Я тяжело болен, а лекарств от моей болезни ещё не придумали".
"Я знаю один способ помочь вам!" - воскликнул паренёк и рассказал, что мне нужно сделать.
- Теперь могу откровенно сказать: я вылечился от той болезни. Но...
- Мы сделаем всё, что возможно, чтобы помочь стюардессе! У нас не будет никаких "но"! - вскричал Тимоша.
- Это легко сказать, молодой человек, - покачал седой головой мужчина, поглаживая кожаный бок своего портфеля. - Вот плата за моё излечение.
- Что это? - заинтересовалась Лида, дотронувшись до кожи портфеля и блестящих замочков. - Какие-то документы?
- Это моя память, - признался Майкл. - После того, как я побывал в "Серой зоне", ведущей в сектор "ЗЕТ", я на некоторое время стал глубоким стариком, умудрённым опытом и знаниями. Вскоре я снова вернулся к своему возрасту, правда, седина так и осталась. Но это полбеды. Всё, о чём узнал, я тут же и позабыл. Более того, до сих пор память играет со мной злую шутку: я много чего не помню. А здесь, в портфеле, вся моя жизнь. Если я что-то запамятовал о себе, то в нём я нахожу всю нужную информацию. У меня тут целая коллекция блокнотов и всяких "напоминалок". - Седой мужчина усмехнулся. - В "Зелёном Коридоре" меня даже кое-кто называет Майклом Непомнящим.
- Значит, нужно заплатить памятью своей и годами жизни? - заключил злогорбик.
- Ну, не всё так однозначно, мальчик. Возможно, для каждого плата индивидуальна. Тем не менее, об этом маленьком "но" я просто обязан был предупредить.
- Что надо делать? - с решимостью спросил Тимоша.
- Технически это выглядит так, - начал Майкл Непомнящий. - Дайте-ка вспомнить... Ну, надо выйти в район складов и найти ворота, которые ведут в тоннель. Вся разгрузка доставляемых из сектора "ЗЕТ" грузов почти полностью автоматизирована, так что вероятность встретить там работников склада близка к нулю. В тоннеле ты тем более никого не встретишь - туда никто не сунется, если жизнь дорога. Там есть какие-то опасности, но я о них ничего не помню. Необходимо пройти до конца тоннеля. Двигаться надо на постоянный шум каких-то громадных механизмов. А дальше - увидишь полупрозрачную пелену. Нужно к ней приблизиться и...
- Что потом? Что нужно с-с-сделать? - зашипел человек-змея, заглядывая в глаза седого мужчины.
- Больше не скажу ни слова, - опомнился Майкл. - Это что же, получается, я своими руками вас на смерть отправляю?!
Из салона бизнес класса выглянул Карл. Весь его вид выражал непередаваемое страдание.
- Что вы шумите? Грете всё хуже. Дайте ей хотя бы умереть в покое!
Непомнящий взглянул на первого пилота, и лицо его потемнело. Вся компания тут же отправилась в хвост самолёта. Здесь попахивало из туалетов, но зато разговоры никому не мешали.
- Ладно, - выдохнул Майкл. - Сказавши "а", надо говорить и остальное. Итак, нужно шагнуть в эту колышущуюся пелену. Но при этом очень крепко и ясно сформулировать мысль о том, что ты хочешь получить от обитателей сектора "ЗЕТ". Это у тебя должно быть в мозгу так же ясно, как будто ты простыми словами написал свою просьбу на бумаге. Без чёткого представления, что тебе нужно, ничего не получится! Помни: плата за ошибку очень высока! Как только передал это мысленное послание, тут же выходи обратно! Не поворачивайся, не трать на это время, а просто шагай назад. Каждая секунда промедления приближает тебя к смерти от старости! Там, в секторе "ЗЕТ", видать, совсем другое время. Всё! Больше ни о чём не спрашивайте!
Седой мужчина отвернулся и обнял свой портфель.
- Вы не сказали, где получать заказ, - заметила Алевтина.
Майкл взорвался:
- Это что, интернет-магазин тебе, что ли? Как вы, молодые, легко относитесь к жизни! Если повезёт остаться в живых, иди в ближайшую столовую. У меня, например, после стресса зверский аппетит. Перекуси и жди. Возможно, если всё удалось, через некоторое время выкатится вагонетка с "заказом", как вы его называете. Получаешь его и молишься Богу, чтобы вернуться обратно. Вот так.
- Мы сейчас же отправимся туда и попросим лекарство для тёти Греты! - звонким голосом заключила Егоза.
Непомнящий усмехнулся:
- А вот девочек и женщин туда не пускают.
- Не шутите так! - воскликнула Алевтина.
- Это не шутки! - взвился Майкл. - Это правда! То ли у вас хромосомы не те, то ли гормонов стресса в крови у женщин больше, только, хоть ты тресни, вы теряете сознание, как только хоть немного побудете в этом злосчастном тоннеле! И, если вас не забрать оттуда через некоторое время, все особы женского пола погибают!
- Пойду я, - твёрдо произнёс Тимофей.
- И я, - добавил Фред.
* * * * *
- Уже не нужно навещать Гризельду и Эмму, - повторил Слава и тут же был атакован толстяком в очках, который чуть не сбил его с ног.
Радости Лёни не было предела. Он тискал друга, и жал руки, пока не понял, что Добряков еле стоит на ногах. Слава сел на предложенный стул, и к нему на плечо незамедлительно забрался Собезьмед, выскочивший из кармана Леонида.
- Во мне сейчас столько всяких успокоительных, что хватило бы на целую аптеку, - пожаловался Славик. - Еле шевелюсь, как столетний старик. А это кто с тобой, уж не Мальчик ли В Синей Курточке?
Ребята поведали друг другу о своих чудесных приключениях. В первую очередь Слава поинтересовался, что с Лидой и Алевтиной. Лёня уверил друга, что они должны были вместе с зелёнокоридоровцами вылететь на заправленном самолёте из Аэропорта Вынужденных Посадок. Затем Джерри тоже начал что-то рассказывать, но Добряков остановил его движением руки.
- Ты несёшь какую-то тарабарщину. Постой! - И Слава вставил в ухо наушник-переводчик. - Знаешь, мне показалось, что эта мерзкая штука действует на мозги. Я пользуюсь этим только при крайней необходимости. И вам советую.
- Я лишь хотел сказать, - проговорил Мальчик-в-синей-курточке. - Я не могу долго с вами оставаться. Лемонад, ты наконец-то отыскал своего друга. А мне необходимо вернуться в терминал. Для людей, которые ждут там своего рейса, я будто маленькая надежда. Я молюсь... И мне, и окружающим облегчение.
- Не уходи, дружище! - попросил Черпаков. - С тобой действительно становится легче.
- Нет, ребята! Там я нужнее. И, потом, я боюсь пропустить свой рейс. Если мой борт улетит без меня, я останусь здесь навечно. Прощайте! Если что, вы знаете, где меня найти.