Желать чего-то и добиваться этого считается признаком
сильного характера. Но, даже не желая чего-то,
все-таки добиваться этого
свойственно сильнейшим,
которые ощущают
себя воплощенным фатумом.
Ф.Ницше
Действующие лица:
Петр - молодой человек с элементами юношеского максимализма.
Земляк - пожилой ветеран ВОВ с винтовкой на плече. Друг его погибшего на фронте отца.
Лиза - горничная. Молодая девушка с ахматовской челкой и правильными черными глазами.
Солдат - безликое.
Фюрер - голубоглазый, импульсивный.
На заднем плане висит грязный бордовый задник, вкусно испачканный синей краской. Должно быть полное ощущение вседозволенности. В левом углу стоит потертое черное кресло времен ВОВ. На сцене настелен половик наполовину украшенный блестками и серпантином. В глубине сцены, прямо перед задником - телевизор с большой мутной линзой. На нем должны проецироваться слайды маршей Третьего Рейха.
СЦЕНА 1: Взаимодействие Двоих.
На сцене тусклый свет.
В кресле сидит Петр с бутылкой виски и сигарой. На нем роскошный бархатный халат.
На половике (там где блестки) в позе лотоса восседает Земляк. Он одет в тряпье из Секонд Хэнда.
В телевизоре крупным планом фашистский крест наложен на изображение фюрера.
Петр задумчиво смотрит в экран, отвернувшись от зала.
Земляк: Петр, вам не кажется, что сейчас не время наблюдать подобное?
Петр (задумчиво): Не кажется...
Земляк: А вот я думаю, что подобные зрелища не должны вызывать у современной молодежи интерес. Более того, от этой грязи должно тошнить!
Петр (вынимает сигару изо рта): Я свободный человек. Я имею право знать, отчего мой отец так рано ушел из жизни.
Земляк: Твое право... (закуривает папиросу, смотрит в экран). Все же, я думаю тебе стоит выключить это.
Петр не обращает на него никакого внимания.
Земляк (разочарованно в зал): Я так и думал!
Петр (поворачивается к нему): Думать надо было раньше!
Земляк (удивленно): Что ты имеешь ввиду?
Петр: Вы отдали им победу! У вас не хватило смелости плюнуть в поганую морду фашистских оккупантов! Вы не позволили себе насрать под Великой стеной! Вы...
Земляк (кричит): Замолчи! (через паузу) Я сделал все то, на что был способен. Я срал и ссал на Великую Стену, более того, это я застрелил твоего отца! Я сделал ему великое одолжение. Его бы заклеймили позором и выставили бы врагом народа, если бы я не...
Петр (скучно): Я уже где-то это слышал... (снова глядит в экран)
Слайды меняются через каждую секунду. Идет крупномасштабный показ Бабьего Яра. Все молчат. На сцену выходит Лиза.
Земляк (приподнимается): Здравствуй, солнышко... (целует ее в щеку).
Петр (не отворачиваясь от экрана): Сделай нам кофейку, милая. Ночью я тебе все возвращу.
Лиза уходит.
Земляк (удивленно глядит на Петра): Ты что, ее обрюхатил уже?
Петр (поворачивается к нему, улыбаясь): Пока нет. До свадьбы совесть не позволяет.
Земляк: И когда же свадьба?
Петр: Никогда! (встает с кресла, подходит к Земляку и дает ему тяжелую пощечину). Не смей! Даже не пытайся больше спрашивать меня о таких вещах! Слышишь? Даже не думай! (толкает его, Земляк падает).
Входит Лиза. Совершенно не обращая внимание на происходящее, ставит поднос на лежащего Земляка и садится в кресло Петра.
Петр (к Лизе): Сколько, там, натикало?
Лиза (улыбаясь ему): Слишком много.
Петр подходит к ней. Щупает ее за грудь.
Петр: Хорошо так?
Лиза: Как так?
Петр: Не строй из себя бездумную шлюху, ты ведь все прекрасно знаешь! Я бы никогда не позволил этому сраному гаду войти в тебя! Ведь знаешь!
Лиза (гладит его по голове): Успокойся... Я все понимаю. Ты должен был пройти через это, и ты прошел, а я...
Петр (с горечью): А ты - блядь!
Лиза встает и уходит.
Петр садится возле Земляка. Берет с подноса кофе. Делает глоток.
Земляк: Ты был прав... Я слишком стар, чтобы учить тебя...
Я уже совсем не тот...
Петр (протягивает ему свою чашку): Спокойно, мой старый генерал. Спокойно. (целует Земляка в лысину).
Занавес закрывается.
СЦЕНА 2: Крещение Ветром.
На сцене красивый камин в исполнении братьев Идо.
В остальном ничего не изменилось.
На экране демонстрация немецких шествий.
Земляк сидит в кресле.
Петр в позе лотоса на половике (где блестки).
Лиза стоит перед задником. Она обнажена и печальна, как несчастная Джульетта.
Выходит голубоглазый фюрер.
Петр (вскакивает): Добрый вечер, мой господин!
Фюрер (печально): Добрый вам, господа... Где тут у вас нужняк, а то я с дороги...
Петр: Можно прямо здесь, прямо сюда (показывает на Земляка, тот не реагирует).
Фюрер подходит к креслу и начинает мочиться.
Земляк (поет): Во славу твою золотистую, лейся струйкой, катись речкой, стекай дождиком славным по нашим просторам могучим, ибо не жалко их, не жалко...
Фюрер (стряхивает на Земляка): Журчало?
Земляк: Как в сказке.
Петр: Не может быть, чтобы вы просто так навестили нашу скромную лачугу...
Фюрер: Не может? Отчего же это вы так думаете, позвольте осведомиться?
Земляк: Ну, я...
Фюрер: Заткнись, падло! Я не с тобой... (к Петру) Так что же это все значит?
Петр: Сегодня мне приснился сон. Он явно был вещим.
Фюрер: Так что же тебе приснилось, брат?
Петр: Мы были вместе... Мы любили друг друга, как любят лишь дети. Мы были одним целым. Вы были мной, а я был...
Фюрер (кидается на него с кулаками): Молчать! Сука, вшивая, вонючая, мразь! (подбегает и целует Петра в лоб) Дитятко... Милая... Солнышко...
Они обнимаются.
Часы бьют двенадцать.
Лиза: С Новым Годом, мальчики (выходит на авансцену).
Посередине сцены стоит большой банкетный стол, покрытый красивым персидским ковром. На столе лежит обнаженная Лиза. За столом - Петр, Фюрер и Земляк.
Фюрер (задумчиво): Этот ноктюрн пронизывает меня насквозь своим холодом и бесконечной пустотой времени...
Петр: Я согласен с вами, мой господин. Эта тяжесть и глубина эмоционального страха перед прошлым, настоящим и будущем превращает меня в бесхребетное амебное поражение.
Земляк: Где поражение - там не может быть победы. Если ты побежденный - ты не имеешь права на совместное существование с победителями (кричит) - Выключить Эту Гадость!
Лиза (встает на столе, делает знак рукой): Постой! Тринадцатый - мое зеркало и камертон на времена. Это Радость и одновременно Боль. Раскаяние перед тобой прошлым и тобой настоящим (опять ложится на стол, прикрывая руками интимные места).
Фюрер (Петру): Мой мальчик, кто эта телка? Какое она имеет право в твоем доме говорить такие страшные вещи? Это же не человечно, и в конце концов абсурдно для тебя самого, держать в доме такое существо, способное на мизантропию и внутренний похуизм к самому Хозяину!
Петр (Лизе): Остынь, детка... Ты не можешь иметь голос в этом доме, до тех пор пока я не захочу этого.
Лиза: Я остыла... Я холодна как лед. Я потеряла голос уже давно.
Фюрер (дотрагивается до нее): Она и вправду холодна, и абсолютна не женственна. Наденьте на нее хотя мою форму.
Петр и Земляк поднимают Лизу со стола. Фюрер снимает с себя одежду, включая штаны и золотые часы. Все вместе одевают ее.
Лиза (не сопротивляясь): Вы добры ко мне, мой мальчик. Я не ожидала от вас такого милого поступка, ведь...
Фюрер: Ничего, ничего... Ведь сегодня ночью ты будешь со мною?
Лиза (обнимает его): Безусловно, мой гений.
Петр (мрачно): Продажная тварь.
Земляк: Сучька!
Лиза и Фюрер обнимаются и уходят за кулисы.
Петр устало плюхается в кресло. Земляк ложится на стол, закуривает папиросу.
Петр: Бабы...
Земляк: Не будем об этом. Это твои дела, а я как порядочный человек не хочу вмешиваться в эту грязь.
Петр: Ложь и Предательство - вот чего я не терплю. Самый страшный грех это обывальщина. Эта беспричинная ебля ради причинения боли. Я боюсь...
Земляк: Это всего лишь безумие, мой друг. Безумен не тот, кто сидит в концлагерях, или действительно патологически болен, безумен слабый. Загнанный в угол не может быть изначально здоровым по причине своей слабости и беспомощности. Прости меня, но ты слаб, а как человек прошедший через тысячи штыков и криков раненных, я не имею никакого морального права находиться рядом с тобой. Прости (он уходит).
Петр (рыдая, кричит): Я люблю ее, свиньи, люблю!
Занавес закрывается.
СЦЕНА 4: Мы Все Очень Непохожи Друг На Друга.
Черное кресло стоит по центру. Рядом низкий табурет, сколоченный из дерева. На кресле - Земляк с бутылкой виски и сигарой в роскошном бархатном халате. На табурете - Петр с папиросой в зубах. Он сильно пьян.
За сценой сладкие стоны, иногда переходящие в смех.
Земляк: Как считаешь, дружище, им наверное чертовски хорошо без тебя, а?
Петр (безразлично смотрит в зал): Должно быть, мой герой, должно быть.
Земляк (усмехаясь): Почему же ты не принесешь им кофе? Заодно подглядишь и вздрочнешь за портьерой.
Петр: Я не могу, мой герой, я не могу.
Земляк: Ты ничего не можешь. Ты слякоть, в которую наступают Великие Сапоги Победителя.
Петр: Ты прав, мой герой. Мне больно слышать это, но к сожалению ты прав.
Земляк: Ты знаешь, а я очень рад, что все так произошло. Если бы не твое целеустремленное желание быть покровителем не переросло в извращение, возможно ты бы стал Вождем.
Петр: Я не могу, и не хочу, мой герой.
Земляк: Что ж, тогда я пойду отправлю письмо в военную часть, чтобы они приехали за тобой. Возможно, это спасет тебя.
Петр: Возможно...
Земляк: Прощай, слякоть. Мне было очень противно разговаривать с тобой, но я все же подарил тебе святую истину. Надеюсь, что больше никогда не увижу тебя.
Петр: Никогда.
Земляк: Дай то Бог.
Петр: Аминь...
Свет на сцене гаснет.
СЦЕНА5: Во Мне Нет Тебя.
Идет перестановка. Со сцены все уносится под музыку "Времена Года. Зима (часть 1)" Вивальди.
Периодически по сцене пробегают Фюрер и Лиза. Они обнажены. Фюрер хлещет ее по спине хворостиной.
На задний план выносится огромный маятник. Во второй план кулис вносится трильяж, на нем женский туалет.
На авансцену - большая двуспальная кровать в стиле 19 века. На кровати лежит Земляк.
Земляк (читает вслух Ф.Ницше): Желать чего-то и добиваться этого считается признаком
сильного характера. Но, даже не желая чего-то,
все-таки добиваться этого свойственно сильнейшим, которые, ощущают себя воплощенным фатумом (зевает).
Кидает книгу за спину.
Земляк (с пафосом): Дрянь... Какая же все это дрянь и грубость! Откуда взялся весь этот гуманистический бред? Еще вчера я был воином, сегодня я труп. Лежачий, вонючий, если будет угодно старый безмозглый труп.
Выходит солдат, одетый в форму советских войск Второй Мировой. Он ложится рядом с Земляком.
Земляк: Как дела вояка?
Солдат: Неплохо. Только вот что-то кушать хочется.
Земляк (зевая): Всем хочется. Ты лучше скажи, как там на фронтах? Наших бьют?
Солдат: Бьют.
Земляк: А ихних?
Солдат: Тоже бьют, но меньше.
Земляк: Значит сильнее они? Засунут они нас в жопу? Как думаешь?
Солдат: Не знаю. Я бы засунул.
Земляк (удивленно, приподнимается на локте): Так чего же ты здесь со мной базары говоришь?
Солдат: Нельзя мне туда, нельзя...
Земляк: Дезертир, что ли?
Солдат (отмахиваясь): Да нет...
Земляк: А что ж тогда?
Солдат: Новости у меня...
Земляк: Хорошие?
Солдат: Не очень.
Земляк: Да ты говори, не ссы. Я старый ветеран, я все пойму, ну?
Солдат: Есть сведения, что прячется здесь у вас один гад. Мы его три месяца искали, а тут он сам себя выдал. Бабе своей натрепал Бог весть чего, она по своей бабской глупости и ревности написала на него кое-что... (достает бумагу).
Земляк (вырывает донос у него из рук, читает): Ублюдок засратый, пидор гнойный, сука фашистская, говно мохнатое, сопля зеленая, импотент недоношенный, прыщ на жопе моей нежной испортил мне жизнь своими речами постельными. Агитировал против советской власти. Ебал не более чем два раза в неделю. Обещал кренделя - вознаградил триппером и геморроидальной шишкой на всю жопу мою несчастную. Прошу разобраться.
Солдат: Вот такие дела, брат.
Земляк: А почему без подписи? Где имя, фамилия?
Солдат: Аноним.
Земляк: Хрень какая-то!
Солдат: Разобраться надо бы.
Земляк: Я сам (достает из под подушки удостоверение).
Солдат (разворачивает, вскакивает, отдает честь): Здравия желаю, товарищ генерал!
Земляк (отмахиваясь): Да сиди ты...
Солдат: Извините за вторжение!
Земляк: Смирно.
Солдат (опять ложится рядом с Земляком): Может быть это провокация?
Земляк: Да вот уж нет. Теперь это не провокация, а донос чистой воды. С такими бумагами срочно разбираться надо.
Солдат (напряженно думает): Какая же гнида...
Земляк: Да не гнида, брат, а честная давалка. Я сам разберусь со всем этим беспределом. А ты ступай. Родине нужны такие воины как ты. Ступай!
Солдат (вскакивает): Есть, товарищ генерал! (отдает честь и выходит).
Земляк (рвет бумагу): Стукачье просратое. Я вам сделаю, бля... (поднимается с кровати и выходит).