Аннотация: Классическая эпоха греческой мысли (VI-IV век до н.э.). Один из выдающихся личностей того времени оратор Демосфен. Он расскажет о царе Филиппе правду, что им движет и чему он стремится.
Демосфен о царе Филиппе
Действующие лица: Безымянный булевт, Демосфен.
-Хайре (приветствую), Демосфен. Я попрошу тебя задержаться и хотел бы услышать более подробней из твоих уст, твое негодование о василевсе Филиппе. Присядем на ступени?
-Да, присядем достопочтимый.
-Благодарю тебя. Меня заинтересовало твое выступление, которое произвело на меня неизгладимое особое впечатление. Но не все моменты мне из твоих слов ясны. Я говорю о том моменте, что когда наше заседание подходило к концу и ты выступил одним из последних. Твоя гомилия (общность), о назревающей проблеме с окраин северной ойкумены (край мира) Эллады (Греция) и заявление о подкупе некоторых из нас булевтов (парламентариев), в этом священном здании, в старом Вулевтирионе (парламенте). Ты говорил, если я не ошибаюсь, так: "...да будут мои слова последним предостерегающим и заклинающим, как вещание провидицы Пифии, одаренной мудрым Трисмегистом (Гермесом). Итак, если вам не хватит готовности, решимости, отцам нашего полиса (города), я сам стану на борьбу с ним как некогда наши герои древности. В память великого героя и основателя наших устоев жизни Тесея, буду поступать по его заветам. Как он, моя цель всей жизни оберегать границы нашего полиса-государства от недругов. Я знаю точно замыслы этого варвара. Филипп алчет подчинить всю цивилизованную Элладу и диктовать всем свободным людям свою волю. Этот дикарь жаждет нас лишить право на свободу. Его отравляющие миазмы уже проникли в стены наших славных Афин. Многие помутились рассудком, увидев его осла. Его осел, груженный золотом, берет крепости любого слабым духом. Вспомним, что этот порок неискореним нами со времен персидского василевса Ксеркса. Алчность могла сгубить нашу республику, но мы одумались и выстояли против посулов азиатского деспота. Да, я говорю о подкупе голосов некоторых булевтов, своим золотом Филипп подчинит нас! Вы, в случаи вашего отказа и не рассмотрении моего обращения к вам, уважаемые Совет пятисот, заставите меня созвать экклесию (всенародный референдум) и пусть демос (народ) решит судьбу поддержки этого тирана... "
-Да, уважаемый. Вы точно повторили мной сказанные слова.
-Когда ты присел, после тебя выступали и другие докладчики. В это время я обсудил поставленные тобой вопросы с некоторыми из достойных граждан Совета пятисот. Они считают, что твоя речь направлена не из заботы твоей о нашем государстве, а из корыстолюбия, в котором обвинил ты почтеннейших граждан нашего полиса. Сам же взял золото от своих фиванских друзей, пообещав помощь в отражении наступления армии Филиппа.
- Клянусь Гераклом - это ложь! Ваши слова ранят меня, как истинного патриота, в самое сердце. Вы правы и одновременно не правы! Те, с которыми вы переговаривались, злостно клевещут против моей кристальной, ничем не порочащей чести. Да, я имею друзей в семивратных Фивах, только друзей - партнеров. Мой отец, в честь которого меня назвали, был оружейником. У него были деловые связи, которые достались и мне. Смею вам напомнить, что наш род происходит из филы (общины) Пандионис. Мы считаемся мастерами в искусстве изготовления оружия и ковке по металлу. По приданию, мы потомки уведенных в плен троянцев, которых переселил Великий пастырь (Агамемнон). На протяжении всей истории нашего полиса, со времен объединения нас в целое государство Тесеем, мы были верны и защищали наш новый дом от любой ему грозящей опасности. С оружием в руках на полях сражений или острым разящим словом в зданиях заседаний, мы всегда вносили свой обол (аналогия выражению "внести лепту", т.е. свой вклад) для укрепление мощи и престижа нашего полиса...
-Прошу простить, что перебиваю тебя. Я услышал твои слова Демосфен и принял к сведению. Я не желал осрамить тебя, память твоего усопшего отца или честь рода. Я вижу, ты искренни верен нашему делу, нашему полису. Теперь я осознал, что такой человек не может пасть так низко, чтобы принять какой-либо подарок из рук врага. Я был знаком с тобой по рассказам, но не в очи. Вижу сколь потерял по времени, не зная тебя близко, такого полезного гражданина полису. Теперь я знаю, что сказать злым языкам, судачащим тебе в спину. Раз с этими вопросами разобрались, хочу задать тебе другой вопрос. Я вижу, что ты человек, знающий о царе Филиппе, больше чем мы. Поведай будь добр подробней о нем.
- С большим удовольствием, высокочтимый. Филипп, сын Аминта, родился в царской семье, в городе Пелла. Он родился за несколько лет до сотой Олимпиады (382 г. до н.э.), учрежденной великим героем Гераклом, да славится его имя во веки! Рассказать важно и нужно, в какой среде и при каких обстоятельствах появился на свет Филипп. У Аминты было трое сыновей, самым младший был Филипп. Аминта родил Филиппа, будучи уже в почтенном возрасте для любого мужчины, в 65 лет. Это сразу же послужило поводом для слухов, что Филипп не его сын. Династия Аргеадов, эти варвары, считают и ведут свою родословную от Геракла. История их государства начинается с уходом персов из Эллады.
Господство Аргеадов было очень похоже на господство почитаемого всеми нами Пастыря (Агамемнона) над территорией Эллады. Каждый из местных правителей обязан был в назначенный срок поставлять Пелле провиант и вооруженных мужей. В остальное же время все жили по своим законом и под своими избранными вождями. Пелла сама выставляла вооруженных мужей и провиант для защиты от более диких, чем македоняне, племен галлов. Однако, были племена иллирийцев и бывшие хозяева той земли, пэонцы, которые не были особенно склонны сопротивляться вторжениям орд галлов. Порой иллирийцы и пэонцы оказывали прямую поддержку вторгавшимся на территорию Македонии галльским бандам. Сам род Аргеадов пользовался дурной славой пьяниц, хапуг, убийц, клятвопреступников, трусливых и бездарных деспотов. Аминта не старался изменить ситуацию в более достойную сторону. Помним мы историю и о том, что в угоду нам, нашему полису, он усыновил нашего прославленного гражданина и выдающегося полководца Ификрата. При его дворе царило такое распутство, которое веселому и вечно молодому Дионису и не снилось! Царица Эвридика, мать Филиппа, завела любовника по имени Птоломей и женила на собственной дочери, чтобы иметь предлог держать его подле себя. Со временим Эвридика утратила бдительность и Аминта застал жену в постели с собственным зятем. Он ничего не предпринял из-за того что полюбил другую. Царь очень любил свою дочь Евринею и не хотел ее огорчать, это новость могла рассорить его с любовницей, с которой делил ложе. Тогда любовники (Эвридика и Птоломей) решили убить Аминту и провозгласить Птоломея царем. Эвридика подговаривала Евринею зарезать во сне своего отца, Птоломей предлагал отравить. Они не учли, что дочь царя никогда не пойдет на цареубийство. Евринея своевременно предупредила отца о заговоре. Замысел не был осуществлен, т.к. Аминта скончался от потрясения (ему было не менее восьмидесяти лет) или, как я считаю, его отравили ядом цикуты, от которого также скончался известный всей Ойкумене (освоенная человечеством часть мира) наш гражданин Сократ. О своих законных правах немедля заявил старший сын царя Александр. Но хитрый Птолемей подстроил убийство Александра во время македонского праздника народного танца. После женился на Эвридике и объявил себя регентом при Пердикке, брате Александра и следующем законном наследнике. Сознавая, что создавшееся положение может привести к осложнениям за границей, Птолемей стал вести переговоры с детьми Кадма (фиванцами) чей полис тогда быстро превращался в самый могущественный в Греции. В знак верности он отправил в Фивы группу знатных заложников, среди которых был последний законный сын Аминты Филипп, в то время четырнадцатилетний юноша, росший без любви и опеки родителей. Он был невысокого роста, коренастый, имел широкие плечи, говорящие о крепком телосложении и способности переносить трудности, выпавшие на его судьбу. Кожа бледная, волосы смуглые, кудрявые. Выпирающий квадратный подбородок говорит о волевом человеке, лоб высокий, глаза большие карие, нос с горбинкой. Изъяснялся он как истинный варвар с таким говором (акцентом), что сложно было его порой понять. К нашему времени (354 г. до н.э.), между 106 - 107 Олимпиадой, он не сильно изменился, только плечи его более раздались. Когда я бывал в Фивах, мне рассказывали, что даже его соотечественники шутили над ним "какус антропос" (ужасный человек). Из-за того, что его сверстники фиванцы и македоняне сочиняли о нем элегии (стихии) о его внешности, характер Филиппа стал более агрессивным. Он был ужасно вспыльчив, порой теряя над собой контроль. В Македонии Птолемей торжествовал. Опьяненный успехом, он пропустил один существенный факт. Ведь в Фивах Филипп находился на тот момент вместе с выдающимися гражданами полиса. С Памменом, который был выдающемся военачальником и близким другом разбившего непобедимую спартанскую армию при Левктрах Эпаминонда. Своей военной карьерой Филипп, как я считаю, был во многом обязан урокам известному фиванскому военачальнику, Эпаминонду. Филипп познакомился с Памменом во время 103 Олимпиады (368 г. до н.э.), на улицах Фив. Паммен был отпущен Эпаминондом домой на временный отдых и собрание ополчения. Проезжая по улицам Фив на своей армэ (колесницы), он случайно увидел Филиппа. Богиня Тюхэс (случая), бывает такой шаловливой. Филипп, после очередной элегии, имел вид разбитый. Бродя по улицам Фив, он вышел к центру города, где был праздник города в честь прекрасной вести от Эпаминонда. Фиванцы вторглись в земли, "каменноголовых" (спартанцев) в Пелопоннес. Лица собравшихся выражало восхищение, кроме одного. Его грубое, варварское лицо, впечатлило Памменона. Юноша приглянулся Памменону. Он попросил Лисандра, своего друга, привести юношу с грустным лицом к себе домой. Вечером того же дня между Памменом и Филиппом был разговор. Паммен узнал, что Филипп царский отпрыск и пригласил погостить Филиппа в своем доме. Приглашение Филипп принял и прожил с ним три года, которые он был в Фивах. Памменон через некоторое время сожительства с Филиппом познакомил своего любимца с Эпаминондом. Филипп произвел впечатление на Эпаминонда своими целями и речами: вернуться домой, отомстить убийцам отца и познать гений полководческий, как у Эпаминонда. Эпаминонд позволил молодому ктэнесу (зверенышу) присутствовать на тренировках "Священного отряда". Данную историю мне рассказазал, несколько лет назад, личный гетайр (телохранитель) Эпаминонда из "Священного отряда", когда Филипп и Памменон посетили палатку Эпаминонда за городом. Более что впечатлило из речи Филиппа были слова:
"-...стать таким же великим как ты, полубог Эпаминонд! Ты подобен своему великому предку Кадму в силе и мощи. Тебе нет равных из ныне живущих, я молю богов за тебя, да не постигнет тебя никогда учесть Кадмовой победы (аналог Пирровой победы, т.е. доставшаяся слишком высокой ценой) . Твои деяние обессмертили тебя при жизни. Твое имя будет воспеваться нами эллинами (греками), пока мы существуем. Твой полководческий талант, гений манит меня, стремлюсь быть похожим на тебя. Я желаю отомстить Птоломею за убийства отца и брата и вернуть себе свой дом...". Филипп понял важность профессиональной военной подготовки, тесного взаимодействия конницы и пехоты, сочетания основательного планирования и быстрых действий. Наблюдая за маневрами фиванского "Священного отряда", Филипп настолько изучил потенциал этой элитной части, что в последствии применил и для македонской армии. Филипп, как говорил все тот же гетайр, усвоил важнейший принцип Эпаминонда, который часто повторял: "Самый лучший способ с наименьшей затратой сил победить противника - нанести ему удар не с самой слабой, а с самой сильной стороны". Филипп прошел полезную, хотя и необычную школу борьбы за власть. Будучи в высших фиванских кругах, его друзья (Паммен и Эпаминонд) обучали как вести себя с самым тяжелым живым существом-человеком. Он уже имел опыт знакомства с человеческой жизнью в македонском царстве. Царский двор выработал у него циничный взгляд на человеческую природу, а фиванская аристократия выработала у него управленческий взгляд . В нашем мире убийства, кровосмешение, узурпации были обычным делом и его собственная семья не стала исключением. В Фивах же он стал очевидцем слабостей их демократии: постоянная грызня между различными партиями, недостаток сильной руки, невозможность быстро принимать решения в тяжелых ситуациях, непредсказуемое поведение участников народного собрания во время голосования, сама система ежегодных выборов, которая делала почти невозможным серьезное долгосрочное планирование, непрофессионализм народных ополчений. Надо признать, что в Фивах дело обстояло лучше чем у нас. Находясь в Фивах, Филипп наблюдал за развитием событий на родине, изучая военную тактику и слушая лекции выделенного Памменом наставника-пифагорейца. В Македонии зрело сопротивление правлению Птолемея. Очагом возгорания в основном был регион Линкестид. Линкестидцы поддерживали династию Аргеадов в лице Пердикка, а не узурпатора Птоломея. Как показало время, сохранение жизни Пердикке, брату Филиппа, было ошибкой Птоломея. Пердикка производил впечатление слабого правителя. он любил литературу и философию. Это был человек с которым нужно было считаться. Пердикка подождал года три, пока его позиции укрепились, а затем арестовал и казнил Птолемея с помощью поддержавшей его аристократии из Линкестиды, во время 104 Олимпиады (364 г. до н. э.). После этого Пердикка сам стал править Македонией, а в числе первоочередных дел добился освобождения Филиппа из Фив. Когда тот вернулся, Пердикка назначил его управляющим одной из провинций. Правление Пердикке укрепилось настолько, что после 105 Олимпиады (360 г. до н.э.), он решил усмирить иллирийских данников. Бардила, лидер из области Линкестида, сеял смуту среди иллирийских данников Македонии. Через год 105 Олимпиады, линкестидцы (Бардила) и иллирийские вожди убивают Пердикку в сражении вместе с 4 тысячами коренных эгинцев (Эги старая столица Македонского царства и крепость Аргеадов). Бардила, который надеялся, что сменит на престоле Птоломея мальчишкой, будет управлять за его спиной государством, только он просчитался. Пердикка стал слишком самостоятельным как во внешней политике, так и во внутренней. Так же мне сообщали мои сикофанты (доносчики), что Филипп из Фив советами своего наставника и любовника Паммена, которым руководил Эпаминонд, помог брату Пердикке сбросить ярмо опеки Бардилы над собой.... Хочу напомнить вам, булевт, что Бардила и мать (Эвридика) Пердикке и Филиппа, были из одной династии Бакхиадов. Бардила имел право на македонский престол. Говорят, горем убитая женщина (Эвридика), страшней копья (молнии) Зевса и чтобы отомстить пойдет на любые ухищрения. Я знаю, что Бардиле, который давно был влюблен в Эвридику, было обещано Эвридикой царство через женитьбу на ней, только нужно было убрать помехи стоящие на пути к царству и наказать убийц любимого Птоломея. До того, как отправиться в поход, Пердикка оставил регентом над своим сыном Аминтом Филиппа. После того, как убили Пердикку, уже Филипп, как временный правитель отправился в поход. Филипп разбил убийц брата в битве при Лихнидском озере. Чтобы установить мир, он женился на дочери Бардилы. В этом же году он женится ещё четыре раза, дабы утвердить во всей Македонии мир и порядок. Последней его женой становится Миртала (Олимпиада). Миртала прослыла на всю Элладу такой необыкновенной красотой, что мы эллины, стали ее величать "Олимпиадой"(Воспевающая богами). Олимпиада была угрюмой, ревнивой, жестокой и надменной. Остальные жены Филиппа беспрекословна слушали ее. Я извиняюсь за то, что увел разговор в сторону об Олимпиаде, но она играет важную роль в жизни Филиппа. Она подговорила убить Аминта, сына Пердикки, задушив его в собственной постели. Мне доподлинно известно, что когда Эпаминонд пал в сражении и был разбит за два года до 105 Олимпиады, Филипп получил совместное письмо от Паммена и Эпаминонда, где они прощались с ним и заклинали в случаи поражения отомстить за них. Филипп надеялся увидеться с ними вновь...когда пришла весть, что весь "Священный отряд" погиб в сражении и их бессмертный вождь, как они считали, умер от ран. Паммена изрубили на куски в той страшной сечи. Филипп рыдал первый раз в жизни. В смятении дочитав строки письма своих сикофантов о проигранной битве, он пришел в ярость и сломал всю мебель в комнате. Убил, задушив слугу. Зарезал кинжалом наложницу, которая оказалось с ним в тот момент. Только Олимпиада утихомирила его припадок бешенства. Все годы, пока он был третьим на престол, после Пердикки и Аминта, он вынашивал план мести нам и спартанцам, повинным в убийстве его полубога и любимого. Когда же Филипп стал полноправным правителем, его взор обратился к Элладе...
-Благодарю тебя, Демосфен, за такой подробный рассказ. Дальше я знаю его историю... ну что же, я обдумаю и передам твои слова другим булевтам. На этом мы с тобой расстанемся, мне нужно идти. До скорой встречи, Демосфен.