Чёрный январь
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Ирина Кузнецова
Цикл "Чёрный январь"
1.
В наркозе глухих,
ослепительных лет
предвоенной России,
где нет орденов,
Только нищие бродят и срам,
где вор обрядился
пророком,
где киллер - мессия,
где молятся губы
не Богу,
а львам и козлам,
в кипящем базарном котле,
где торгуют китайцы,
узбеки
и всё, что угодно,
отнявшее нашу страну,
где молятся черти:
"Избави нас от человека!"
и душат тяжёлые сны
самого Сатану,
где наши священники
тучные
грех отпускают
любому злодею,
осклабясь под шелест банкнот -
тут тускло и жутко.
Безлюдно.
Тут я умираю,
так медленно,
как мой народ.
2.
Романтиков едят, как фрукты
на десерт.
Да только в наши дни
они полны нитратов,
и тех, кто их вкусил,
больничная палата
проглотит, и онколог-экстраверт
с них снимет всё -
и жизнь,
и ум, и счёт из банка.
И, уверяю вас,
спасётся от тюрьмы.
С таким успехом
лучше есть поганки.
Не трогай нас!
Отравленные мы.
3.
Меня любимой не зови
и встреч не требуй.
Жизнь не прощает мне любви,
мне страшно в небе.
Все тонут после встреч со мной,
без покаяний,
идёт на дно очередной уже Титаник.
Порви билеты на концерт,
сломай гвоздики
и сгинь, как дым от сигарет,
растай как "Сникерс".
Красивых много, и с другой
ты будешь счастлив.
Мой мир - тебе совсем чужой,
Мой мир - ужастик.
Там, где мы с дочкою живём,
темно, как в склепе.
Когда-то у меня был дом,
А нынче - пепел.
Была и у меня семья.
Теперь - трясина,
И стала Родина моя
моей чужбиной.
Лишь дочь моя со мной живёт,
как я, несчастна.
Всё бьюсь я рыбкою о лёд,
но всё напрасно.
Забудь меня, не трогай нас -
и бед не будет,
ведь человек всегда предаст
тех, кого любит.
4.
Я по стихам иду, как по воде,
дотрагиваясь только, не касаясь
поверхности.
Ступня легко скользит,
как бы по облакам я шла,
но ангелы отстали,
и потому иду,
от неба ускользая,
над бездной, по воде,
и больше никогда
мне не достичь
ни дна, ни берегов, ни неба.
Мной создаётся мир,
что был доселе небыль,
Нет рифмы...
рифма есть...
Свобода...
Жизнь моя.
5.
Когда уходишь в рай,
то святость накрывает,
как зимний саван,
всё и всех вокруг,
и только кто-то,
что-то прорастают,
а остальное просто погибает,
разбухшее от непосильных мук.
Нет хуже кары,
чем бродить по небу
и кликать тех,
кому сюда нельзя.
Стезя святого - страшная стезя,
если разлуку вечную изведал.
Рай без любимых -
адская дорога
мимо миров, ползком,
минуя бога.
6.
Чтобы воскреснуть, надо умереть.
Так много бед нам достаётся, чтобы
потом, если захочется, из гроба
на скорый поезд вечности успеть.
Но выбор есть и тут. Представь на миг,
что ты - лишь невидимка в мире шумном,
свободным психом можно плыть бездумно,
и Бог отстал, и Дьявол не настиг,
всё - трын-трава. Или наоборот:
реален ты, а мир наш ирреален,
и будешь хамовит и натурален,
хотя опять психушка заберёт.
Да, есть ещё - забыла, - коммунизм,
который ещё в школе нам вкачали -
детей без душ рожать, без всяких шиз,
но все помрут, чтобы уже не встали.
И Сатана в России правит бал -
с тех пор, как его Ленин отрицал.
Как ни крути, для нашего ума
лишь два пути -
психушка иль тюрьма.
О, Боже! Никуда мне не свернуть,
из двух путей мне не подходят оба -
что, как мочало, в рай лететь из гроба,
что психом плыть - вокруг смотрю я в оба.
О, Боже! Прекрати всю эту жуть,
прошу Тебя:
Открой мне третий путь.
7.
Третий путь
Сжимая чёрствую просфиру,
из перевёрнутого мира
я ухожу по потолку.
Мой след
кому-то,
если надо,
пунктиром,
тупиком,
шарадой
оставлю. Ночью по стеклу
мотыль диковинный пройдётся,
а утором быстро пронесётся
зайчишка солнечный бездомный.
Здесь перевёрнуты иконы
и крест упал.
Я в этом мире
всегда была мишенью в тире.
Сестра любви, дитя поверий.
я ухожу в другие двери,
туда, где для меня у Бога
дорога.
Соседка
Живёт она,
курит и спит
рядом со мной -
одна на двоих
комната.
Уснёт. Проснётся,
кровать приберёт,
сидит у окна,
молчит и жуёт,
крошки у рта.
День разбился
на сотни кусков -
она потеряла
работу и кров.
Завтра - в вагоне
будет спать.
Кровать прибрала,
взяла чемодан.
Покурила.
Ушла.
Связаться с программистом сайта.