Полетаев мыл руки и морщился от неприятных звуков, которые проникали в ванную откуда-то не то снизу, не то сбоку. Кричала женщина, и не просто скандалила, а употребляла такие слова, за которые он бы убил Тольку, если бы тот в подростковом возрасте произнёс хоть одно из них. К счастью, если он, как многие мальчишки, желающие казаться взрослыми, и употреблял их в кругу сверстников, его воспитатель об этом не знал.
- Почему вдруг такой вопрос, - не понял Рыбаков, который расставлял книги на полках шкафов. - Я что-то не так сказал?
- Какая-то баба так орёт, что противно слушать. Поток мата. Итак, признавайся: ругался или нет?
- Дело прошлое, Владимир Михайлович, - предупредил Анатолий в присущей ему серьёзной манере. - Драть не будете?
- Поздно.
- Какой-то умник бросил мысль, что лучше поздно, чем никогда. Многие подхватили.
- Слишком многие, - согласился Полетаев. - Так ты ругался или нет?
- Примерно до восьмого класса я был идеальным мальчиком...
- Вот это мне лучше знать, - возразил старик, улыбаясь.
- А потом мои приятели стали употреблять такие слова. Это началось как-то внезапно, словно эпидемия. А я что? Хуже? Разумеется, последовал их примеру.
- Я не знал.
- И никто не знал. Это таинство, как и всякое другое таинство, происходило не прилюдно.
- И долго ты следовал дурному примеру?
- Нет, совсем недолго. Мне помог отец Серого. Помните Серёжку Захарова?
- Помню. И отца тоже помню. Кажется, он врач, чуть ли не медицинское светило.
- Я бы и сам вскоре остановился, но он остановил меня ещё скорее.
- И как же он тебя остановил? Ремнём?
- Не совсем. Ещё лучше. Личным примером.
- А я как пример тебе не подходил? - осведомился Полетаев.
"Неужели я делал что-то не так, если не был для мальчика образцом? - принялся он гадать. - Ему почему-то помог отец приятеля, а не я..."
- Нет, Владимир Михайлович, в качестве примера вы мне не подходили, - подтвердил Рыбаков. - Такой пример вы мне подать не могли, потому что вы никогда не ругались. А я однажды услышал, как отец Серёжки ругнулся, да ещё ругнулся-то при жене. На людях он вёл себя солидно, пристойно, и я даже не подозревал, что он на такое способен, но на этот раз он думал, что его никто посторонний не слышит. И так мне стало противно, что с тех пор как отрезало. Ни от вас, ни от дяди Коли я ничего такого не слышал, а тут приличный, вроде, человек, известный врач, ругается матом, да ещё при женщине. Сейчас этим никого не удивишь, но в то время люди знали, что такое хорошо, а что такое плохо, стеснялись, а уж если совсем без этого не могли, употребляли мат лишь в своём узком кругу, среди себе подобных. После того случая даже сам Серёжка стал мне неприятен. Думаю, он и ввёл в нашем обществе употребление мата.
- Так вот почему вы с ним перестали дружить! А я-то не мог понять, что между вами произошло.
- Мы не ссорились. Я ему ничего об этом не сказал, но он, кажется, понял, в чём дело. Мне тогда сразу захотелось уйти из того дома, а его отец, когда меня увидел, до того смутился, что стал мне ещё противнее. Я вообще не понимаю, зачем употреблять непристойности, если способен от этого воздерживаться? Не хватает словарного запаса? Или, может, душа требует того, что всосал с молоком матери?
- А до меня как раз и доносятся именно непристойности, - сказал Полетаев. - Наверное, это соседи с той стороны дома. А может, по стоякам доходит снизу или сверху. Не хотелось бы мне жить в таком аду. Дом есть дом. Он должен быть прибежищем от бед, а не источником раздоров. А вон за той стеной постоянно вопит какая-то женщина. И мало того что вопит, но зачем-то ещё и стучит.
- Отбивает такт, - предположил Рыбаков.
Полетаев покосился на гору книг, которую Анатолий приготовил на выброс, и с сожалением вздохнул.
- Займусь коллекциями, - сказал он. - Там уже немного осталось. Кстати, ты не развязывал упаковку с наконечниками для стрел?
- Нет, - ответил Рыбаков, хищно оглядывая кипы книг. - С меня довольно и этого. - Он спохватился. - А что? Вам помочь?
- Помогать мне не надо, - отказался Полетаев. - Просто у меня почему-то создалось впечатление, что узлы развязывали. Но раз ты этого не делал, то, значит, я ошибся. Кому, кроме нас с тобой и Астафьева, интересны эти наконечники?
Рыбакову вспомнились слова Пенкрофта из "Таинственного острова" о разнице между узлом, которым он всегда привязывал своё судёнышко, и тем, которым оно было привязано в тот момент, но, привыкнув к суховатой сдержанности, не стал приводить цитату из детской книги. Вместо этого он сказал без улыбки:
- Между тем, стрелки часов показывают, как неумолимо движется время.
Полетаев посмотрел на часы и задумался над смыслом высказывания.
- Толька, неужели ты проголодался?! - воскликнул он.
- Ещё нет, но приближаюсь к тому. Я, конечно, и сам могу поработать на кухне, но у вас получается лучше.
Полетаев умел готовить обеды основательные и на скорую руку, а иногда мог ограничиться готовыми пельменями, колбасой или консервами с хлебом. Но пока Анатолий жил у него, ему хотелось сделать эти дни праздником не только для души, поэтому на кухне он не жалел продуктов, сил и фантазии.
- До чего удобно, когда много места! - сказал он оттуда. - Как я раньше умещался? И красиво. Только повесить нашу полку некуда и не по стилю.
- А кладовка на что? - отозвался Рыбаков. - Туда и повесим. Да так повесим, что она послужит украшением. Как-никак её делал брат моего прадеда.
Полетаев пошёл в ванную набрать холодной воды, потому что на кухне вода из крана текла тёплая, а порой горячеватая. Женские крики и ругань у соседей продолжались, но иногда слышался и мужской голос.
- Всё кричат, - сообщил старик. - Терпеть не могу скандалы. Наверное, бедная Сабина слышит это на полной громкости.
Владимир Михайлович не ошибался, подозревая, что в квартире Пшеничниковых крики слышны сильнее, но не мог предположить, что они исходят именно оттуда. Сабина кричала и ругалась, дойдя до неистовства, а Степан хохотал до изнеможения.
- Негодяй! Он надо мной ещё и потешается! - взвизгнула она и стала колотить его кулаками.
- Ох, не могу! - стонал Степан, покорно принимая гнев сестры, потому что в ударах было не столько силы, сколько ярости. - Ну, лохушка! Простушка!.. Как приятно! Бей сильнее. Это прямо как массаж.
Сабина не удержалась от соблазна вцепиться ему в волосы. Тут уж брат взвыл.
- С ума сошла?!
Женщина не грубо, но решительно была водворена в кресло, где от бессильной злости залилась слезами. Степан сообразил, что она плачет по-настоящему, растерялся и почувствовал к ней жалость.
- Ну, что ты в самом деле, сестрёнка? - спросил он, гладя её по голове, как девочку. - К чему так расстраиваться? Ну, обманули. Неужели из-за этого стоит плакать?
Тут ему пришло в голову, что сестру могли надуть на грандиозную сумму.
- Большие потери?
Сабина хотела ответить, но вместо слов вырвались рыдания.
- Сестричка, успокойся, - уговаривал брат, опускаясь возле кресла на колени и обнимая её за плечи. - Сколько тебе нужно? Я вчера получил от своей старушки столько, что ты можешь влезть в десятки новых проектов. Представляешь, она мне выложила семьсот тысяч! Богатенькая Буратинка и такая же глупая. А ты такая ловкая, такая умная, что вернёшь всё потерянное в двойном размере. Хочешь, дам миллион? Могу отдать всё. У меня сейчас на руках три миллиона. А захочешь, сниму в банке ещё.
- Дурак! - отозвалась Сабина со слезами и смехом. - Я богаче тебя.
- Так чего ж ты расстраиваешься? У тебя деньги, у меня... Ты только скажи, и я...
- Да не нужны мне твои деньги! - воскликнула сестра, поднимая к нему заплаканное лицо. Сейчас никто не назвал бы её красивой, и она это знала, но брата она не стеснялась.
- Сколько же ты потеряла? - спросил Степан.
- Тысячу долларов.
Тут уж заорал брат.
- Дура! Идиотка! Я с ума схожу от сочувствия, а оказывается, она беснуется из-за какой-то тысячи!
- Но ведь обманули! Обманули! Я поверила в проект, вошла сразу на пять мест, а он закрылся, проработав всего десять дней. Десять дней! Я опомниться не успела, а он закрылся. Если бы знать, я бы вошла на одно место, отбила бы свои деньги на рефералах, да ещё и заработала бы на них хоть чуточку. Представляешь, там за каждого приглашённого выплачивали сразу пятнадцать долларов с почти моментальным выводом. Я пригласила двоих, как требовалось, получила свои тридцать долларов и занимаюсь себе спокойненько приглашениями в ЛБМ, пока компания не накрылась. Про "Созвездие" думаю, что время терпит, а они, негодяи, закрылись! Да как нагло закрылись! Слушай!.. - Сабина вскочила, подошла к ноутбуку и начала нервно нажимать на кнопки. - Слушай. Читаю. "Дорогие друзья, вот и настал тот час, когда приходится сообщать, что проект прекратил своё существование. Хочу выразить большую благодарность всем участникам, особенно Ларисе за её помощь в раскрутке проекта. Эта игра была красивой и достойной..." Каково?! И ещё! "Спасибо за участие в проекте. Ждите следующего проекта, он обязательно будет. Подписывайтесь у Ларисы".
- А кто эта Лариса?
- Дура, которая всюду рекламировала этот проект. Сейчас в чате все бушуют из-за потери своих денег. Никто ничего, кроме реферальных, не получил, а некоторые, как и я, входили на тысячу, а то и больше. Конечно, особенно беснуются малоимущие, для которых и двести долларов - большие деньги. Хотят подавать в суд, но толку из этого не будет. Какая-то Ирина всё призывает засадить в тюрьму Людмилу из Одессы, и многие её поддерживают.
- За что? с интересом спросил Степан.
- Она не просто рекламировала компанию, а ещё говорила людям, что лично знает организаторов, что это её друзья и что они честнейшие люди. Все верили и охотно регистрировались. А она ещё и деньги с них брала живые, чтобы при регистрации самой за них проплачивать. Наверное, имела за это немалый процент. Теперь ей угрожают. Может, и правда, подадут в суд. Пишут, что все чеки по переводу денег у них на руках. Я всегда этого избегаю... Ага! Только что выложили образец обращения в орган Миндоходов Украины. Сообщают о незаконных доходах в Интернете... Это на Людмилу с полными её данными и точным адресом, даже с телефоном... Прилагается даже рекламный ролик, который она сделала! Слушай! А лучше сам пробеги глазами, а то долго читать.
Степан подошёл к столу и нагнулся над ноутбуком.
"Гражданка Остапенко Людмила Алексеевна предложила нам участвовать в интернет-проекте в котором зарабатывает за короткий срок большие деньги. По её словам она лично знакома с организаторами "проекта", лицами, отвечающими за техническую часть "проекта" и службой безопасности этого "проекта" (они готовили проект 7-8 месяцев, она стоит у истоков и помогает деятельности, рекламе и продвижению этой финансовой пирамиды). Этих людей она характеризовала как порядочных, честных людей и её хороших знакомых, которых она знает не один год. А их маркетинг характеризовала как инновационный, не имеющий аналогов - честный и в этом проекте зарабатывают все, т к там существует финансовая подушка".
Сестра оторвала его от чтения словами:
- Знаешь, Стёпа, я безграмотна и делаю кучу ошибок, когда пишу, но всё-таки они должны бы выверить текст официального заявления, а то даже я вижу пропущенные запятые и разные нелепости.
- Если читать только чаты, то решишь, что грамотных людей в природе больше не существует, - отозвался брат. - Меня корёжит, когда я читаю их лепет.
- Но ведь это не болтовня в чате, а официальное обращение в какое-то министерство.
Брат вновь нагнулся над ноутбуком.
"Она нам постоянно демонстрировала видео, сделанное ей лично на котором видно получение ей 2500 долларов США".
- За двести долларов на входе получаешь две тысячи пятьсот на выходе? - воскликнул Степан. - Неплохо!
- Не отвлекайся, это ещё не всё, - сказала Сабина.
"После всего вышеизложенного нами, мы поверили гр. Остапенко Л.А., доверились ей и зарегистрировались по ссылке на её сайте, который она рекламировала и которую нам дала..."
- Разумеется. При таком-то доходе! - не удержался от восклицания Степан.
"После того как я, Дачина И.М. зарегистрировалась - гражданка Остапенко Л.А дала свой адрес, номер телефона и попросила меня выслать ей наличные деньги переводом "Золотая корона" на указанный её адрес. По её словам она вывела из этого "проекта" большую сумму денег и хотела их обналичить без потери процентов. Но мы оплатили указанные на её сайте суммы в долларах США по средством электронного платежа системы... Через некоторое время этот сайт исчез, гражданка Остапенко Л.А стала избегать нас и других людей, которых она и ее знакомые коллеги обманули и присвоили их имущество..."
- Конечно, они просят наказать её и пресечь такую деятельность, но сомневаюсь, что они чего-то добьются, - подытожил Степан и засомневался. - А может, добьются. А ты, Сабинка, держись за ЛБМ, пока он приносит деньги.
- Сдурел? Эта компания того и гляди рухнет. Я и без того стараюсь, работаю, как ломовая лошадь. У меня скоро язык отвалится. Это же каждому надо объяснить все выгоды. Про один только 3Д-телевизор рассказываешь столько, сколько не скажешь про всё "Созвездие". А как приходится подстраховываться! Хорошо, что мы скооперировались и помогаем друг другу, когда подписываем простаков из Москвы на большие деньги, а то ведь, когда загремит ЛБМ, легко загреметь вместе с ним. Это же надо, какой проект! Если сложить всё, что я за все годы получила от других проектов, то наверняка в ЛБМ я заработала в десять раз больше. Я только вчера вечером подписала туда ещё двух дур.
- Много получила?
- Нет, они осторожничали. Шестидесяти тысяч не наберётся. Они уже перевели мне деньги через "Золотую корону", мне только останется их получить. Но ведь это было сделано мимоходом, не выходя из дома. А когда я объезжаю Подмосковье, то бывало, что я и по десять человек в день подписывала.
- Шестьдесят тысяч долларов? - поинтересовался брат.
- Рублей, болван! Ты, Стёпка, иногда становишься глуп до крайности, до идиотизма.
- Это же почти в два раза больше того, что ты потеряла в этой своей компании. Как её? "Звездопад"?
- "Созвездие".
- Почему же ты так вопила, рыдала, бросалась на меня с кулаками? Чуть все волосы мне не выдрала.
- Обидно-то как! Мало того, что обманули, так ещё и посмеялись, пригласили поучаствовать в такой же жульнической компании ещё раз.
- Теперь уж они никого не заманят.
- Ещё как заманят! Они ведь не дают свои данные. Как определишь, что очередной проект создали именно они?
- Совсем успокоилась?
- Я ещё не скоро успокоюсь. Много раз бывало, что я теряла деньги, но не так бессовестно.
- Знаешь, на что ты сейчас похожа? Если бы твой Анатолий тебя увидел, он бы решил, что ты побывала во всех чанах с краской на красильном заводе. У тебя всё лицо в разводах.
Сабина сама понимала, что у неё размазался макияж, а лицо красное и опухшее от слёз.
- Пойду, умоюсь, - сказала она.
В это неудачное время прозвенел звонок на входной двери. Сабина испугалась.
- Вдруг это Анатолий? - вскрикнула она.
- С чего бы ему сюда идти?
- Или Владимир Михайлович. Только бы он меня не увидел! Стёпка, иди открой. Если спросят меня, скажи, что я плохо себя чувствую и легла спать, а я спрячусь в твоей комнате.
Она торопливо прихватила с собой молочко для очистки лица, косметичку, какие-то ещё флакончики, нужные и ненужные, и скрылась, захлопнув дверь.
- Ох, жисть! - с чувством проговорил Степан. - Только бы это не Сабинина фараонова мумия!
Он открыл дверь и глазам своим не поверил: на пороге стоял его старинный приятель Лёвка Еркунов, которого он уже не рассчитывал увидеть.
- Ты?!
- Привет, Стёпка. Собирался придти к тебе раньше, но не было времени. Сегодня вот выбрался.
После их последней нечаянной встречи Степан долго ждал приятеля. Он вообще не понимал, почему Лёва загадочно исчез из его жизни, а потом не мог понять, почему он не приходит, как обещал. Уже были съедены и выпиты деликатесы, которые он покупал для приёма друга, вновь куплены и вновь наполовину истреблены, а он всё не появлялся. И вот теперь, когда его не ждали, он тут как тут. Момент для визита гостей был очень неудачен, но ничего нельзя было поделать. Только бы Сабине удалось привести себя в порядок так, чтобы у Лёвки не создалось впечатления, что брат колотит несчастную женщину.
- Ты один? - спросил Еркунов.
- Нет, сестра дома, - ответил Степан.
Он принялся гадать, уж не заинтересовался ли его приятель Сабиной. Он её, конечно, не видел, но, может, прежде... Нет, кажется, они никогда не встречались. Правда, в тот раз он упомянул, что сестра у него красивая, хозяйственная и прекрасно готовит. Может, это Лёвку и привлекло?
- Я тебя с ней познакомлю, но чуть позже. У Сабины болит голова, и она легла отдохнуть. Я сейчас скажу ей, что у нас гости. Жаль, что ты не предупредил заранее о своём приходе, а то она приготовила бы такое угощение...
- Не спеши, - остановил его Еркунов. - Пусть твоя сестра отдыхает, а пока мы с тобой поговорим. Мне не нужно угощения, достаточно будет чая. За чаем я с ней и познакомлюсь. У меня к тебе дело, Степан. Очень важное дело. Не удивляйся тому, что услышишь. А впутывать в это женщину не стоит.
- Тогда пойдём на кухню, - предложил Степан. - Там нам никто не помешает. Думаю, Сабина услышала, что кто-то пришёл. Так я скажу ей, чтобы пока к нам не выходила. А потом мы выпьем чаю, и ты с ней познакомишься.
Он был заинтригован таинственностью гостя, но немного разочарован тем, что дело не было связано с Сабиной. А как хотелось бы их поженить! Куда годится её нищая фараонова мумия? Вот Еркунов - человек деловой и не будет для неё обузой.
Усадив гостя за стол в кухне, он поспешил к сестре.
- Сабина, не торопись. Это, как и следовало ожидать, не Анатолий и не Владимир Михайлович. Пришёл Лёвка Еркунов.
Сабина с трудом скрыла разочарование.
- Я рада, что он наконец-то тебя посетил. Всё-таки мы не зря закупали для него дорогое угощение.
- Постарайся ему понравиться, - внушал брат. - Я тебе уже говорил, что это мужик стоящий. Он был бы тебе прекрасным мужем. Очаруй его, и он сразу же разведётся со своей женой. Что ты вцепилась в этого Анатолия?
- Мне лучше знать, кто мне нравится, - возразила Сабина. - Кроме Анатолия, мне никто не нужен.
"Дуры-бабы!" - мысленно взвыл Степан.
- Пусть так, - уступил он. - Люби своего неудачника, а Лёвку просто очаруй. Ещё неизвестно, что у тебя выйдет с Анатолием и выйдет ли чего, а Лёвка пусть будет запасным вариантом. Оденься получше, накрасься... В конце концов, потренируйся на Лёвке в этих... в ваших женских чарах.
Сабине стало смешно.
- Только не спеши, - предупредил брат. - Подожди, пока я тебя не позову. Лёвка хочет мне что-то по секрету сказать, что-то, по-видимому, важное. Мы будем на кухне.
- Балда! - осудила его сестра. - Почему на кухне? Пока вы секретничаете, я бы что-нибудь приготовила.
- Да, что это я? - опомнился брат. - Давай сделаем так: когда приведёшь себя в порядок, хлопни дверью, и я буду знать, что Лёвку можно переправить в эту комнату и освободить тебе кухню. Пока ты только поздороваешься с ним, а околдовывать будешь за обедом.
Сабина не спеша накрасилась, осторожно выглянула из комнаты, убедилась, что дверь в кухню прикрыта, и достала красивое платье, приличествующее хозяйке дома, принимающей случайного гостя. Одевшись, она подумала было, не подслушать ли, о чём у этого Еркунова ведётся разговор с её братом, но решила не рисковать. Было бы ужасно, если бы её застали в таком положении, тем более что потом она всё выведает у Стёпки. Как было условлено, она хлопнула дверью.
Очень скоро на пороге кухни возникли гость и хозяин. Лев Еркунов оказался невысоким мужчиной самой невыразительной внешности, с жидкими чёрными волосами и большими залысинами надо лбом. Словом, он не был бы мужем её мечты, даже если бы её сердце было свободно. Однако, оказывается, незаметно для себя Сабина уже настроилась околдовывать и очаровывать, поэтому она приветливо улыбнулась.
- Сабина, это мой старый друг Лев Еркунов, - со светской любезностью представил Степан. - Лёва, это моя сестра Сабина.
- Здравствуйте, Лев. Рада с вами познакомиться, - любезно сказала Сабина. - Если бы вы знали, как вас ждал Степан! Сейчас я не буду вам мешать, а когда вы наговоритесь, приходите на кухню. А пока я что-нибудь на скорую руку приготовлю.
- Очень приятно, - ответил Еркунов.
Когда мужчины скрылись в комнате, Сабина чуть помедлила, борясь с почти непреодолимым желанием подслушать у двери, но пересилила себя и прошла на кухню, гадая, что же за секреты у этого Еркунова, из-за которых вид у Степна такой ополоумевший. Она не сомневалась, что после ухода гостя брат ей обо всём расскажет в мельчайших подробностях.
Сабину быстро покинуло желание очаровывать, но она сочла, что милая предупредительность хозяйки заменит любые женские уловки. Что ей в этом невзрачном Еркунове? Конечно, если бы он появился раньше, то к нему можно было бы присмотреться повнимательнее, и тогда, вероятно, даже в нём обнаружились бы какие-нибудь достоинства. Но теперь, когда она познакомилась с Анатолием, Еркунов показался ей особенно неинтересным, незначительным и скучным.
Несмотря на столь пренебрежительную оценку гостя, Сабина весьма старательно готовила обед, достала лучшую посуду, а три вида салатов украсила так, что сама удивилась. Деликатесы тоже нашли достойное место на столе, но не шли ни в какое сравнение с домашними кулинарными шедеврами.
Когда вконец ошеломлённый и глуповато посмеивающийся Степан привёл приятеля на кухню, даже он был поражён успехами сестры. Гостей они почти никогда не принимали, поэтому он редко видел по парадному накрытый стол, а уж то, что Сабина успеет создать всё это великолепие за такой короткий промежуток времени, он не мог и предположить.
- У меня почти готово. Только вы уж извините, что всё это на скорую руку, - скромно сказала хозяйка. - Если бы я знала, Лев, что вы придёте, я бы испекла пироги и торт.
Еркунов не догадывался, что Степан хотел бы заполучить его в мужья своей сестры, более того, у него и мысли не возникало, что он мог бы видеть в Сабине не только сестру своего старинного знакомца. Он никогда не предполагал, что может развестись с женой, давно ему надоевшей, но создающей ему в доме уютное проживание, однако сейчас он невольно подумал, что неплохо бы его жене преобразиться в такую ласковую хозяйственную красавицу.
Обед прошёл не то что весело, но достаточно приятно. Оживление вносил главным образом Степан, с удовольствием вспоминая разные случаи из прошлого.
- И как это мы с тобой вдруг расстались? - удивился он.
Ему показалось, что Еркунов как-то по-особенному усмехнулся, поэтому он не стал продолжать расспросы. "Наверное, был под следствием или даже в тюрьме, - решил он. - Ничего страшного. Это прежде за такую деятельность сажали, а сейчас она узаконена и называется предпринимательством, так что Лёвка попросту опередил своё время. Теперь он деловой и уважаемый человек. Только бы Сабина не сглупила. Где она найдёт мужа лучше?"
Он поймал многозначительный взгляд гостя.
- Сабина, ты помнишь Валерия? - спросил Степан. - Того, который помогал соседям с переездом?
- Да.
- Он друг Лёвы.
- Да, вроде, Валерий об этом говорил...
Сабина запнулась. Она не помнила, говорил Валерий об этом или нет. В тот день всё её внимание было поглощено Анатолием, и Валерия она почти не замечала.
- Лёва уверяет, что это очень хороший человек, - продолжал брат.
- Я рада, конечно...
Степан взглядом попросил помощи у Еркунова.
- Я его хорошо знаю, - подтвердил тот. - Очень достойный человек.
"Уж не сватовство ли это? - гадала Сабина. - Неужели Степан прислал своего друга, чтобы предложить мне выйти замуж за этого Валерия? Нет, скорее, это Валерий прислал Еркунова в качестве свата. Но меня интересует Анатолий. Да и не кажется мне Валерий надёжным".
- Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились с ним поближе, - продолжал Еркунов. - Не возражаете, если я приведу его в гости?
Сабина почувствовала к этому человеку неприязнь из-за сложного положения, в которое она при его посредничестве попала. Как бы ни старался Валерий ей понравиться, но ему не удастся затмить Анатолия... А вдруг в будущем она пожалеет, что отказала ему?
- Конечно, приводи, - поспешил согласиться Степан. - Мы его с радостью примем. Да, Сабина? А скоро он станет у нас своим человеком.
Сестра ограничилась любезным кивком, и это обеспокоило Еркунова.
- Так и быть, Сабина, я открою вам его секрет, - решился он.
Женщина ощутила, что неприязнь к гостю вздымается в ней седьмым валом.
- У него здесь есть свой интерес.
"А у меня интерес к Анатолию", - мысленно твердила упрямая Сабина.
- Из-за этого ему надо бывать здесь как можно чаще, - продолжал гость, не подозревая о буре в её душе. - Если он будет приходить только к вашим соседям, то это вызовет подозрения и нежелательные толки. А если у него в этом доме, на этом этаже появятся друзья, то это будет выглядеть естественно. Дело в том, что его заинтересовала ваша соседка. Та, у которой собака. Кажется, её зовут Светлана...
- Светлана?! - воскликнула Сабина. - Светлана?!
Ей пришлось встать и включить чайник, чтобы иметь возможность отвернуться и скрыть, какой обидой и ненавистью загорелись её глаза. Оказывается, Валерий влюбился не в неё, а всего лишь в Светку! Такого удара она Еркунову никогда не простит!
Степан заподозрил что-то неладное, хотя и не понял причину этого, но его вмешательство оказалось спасительным для миссии его приятеля.
- Понимаешь, Сабинка, Валерий опасается, как бы Светкой не заинтересовался Анатолий, а Светка - Анатолием. Оказывается, в этого Анатолия влюбляются все женщины. Так поможем Валерию его обойти?
"А ведь и Валерий может оказаться неплохим мужем для Сабины, - вдруг пришло ему в голову. - Уж он-то получше фараоновой мумии.
"Однако, это неплохая затея, - опомнилась Сабина. - Пусть Светка забирает себе Валерия, а мне оставит Анатолия".
- Я думаю, что это можно устроить, - согласилась она. - Приводите вашего друга, Лев.
- Спасибо, Сабина, - тепло поблагодарил её гость. - Спасибо за моего друга и за угощение тоже спасибо. Вы прекрасная хозяйка. Рад был с вами познакомиться. А теперь, извините, мне пора уходить.
- Заходи почаще, без церемоний, - пригласил Степан.
- С удовольствием, - ответил Еркунов. - Теперь мне и самому интересно, как будет продвигаться наше дело.
И он подмигнул приятелю с видом лихого заговорщика. Однако едва дверь за ним закрылась, на его лице появилось выражение, которое озадачило бы Степана, потому что это была крайняя степень неприязни, если не ненависть.
- Так вот каков секрет, из-за которого вы уединились! - воскликнула Сабина со смехом.
Степан неопределённо кивнул, но сестра была слишком занята своими мыслями, чтобы заметить в таком ответе что-то неестественное.
- Как тебе Лёвка Еркунов? - спросил брат.
- Не ахти, - рассеянно отозвалась Сабина.
- По-моему, ты ему понравилась. А ещё присмотрись к Валерию. Лёвка, конечно, лучше, но и Валерий, кажется, тоже неплох.
- Так ты о Светке печёшься или обо мне?
- Конечно, о тебе, сестрёнка. Какое мне дело до Светки?
Сабине стало приятно от заботы брата, но её интересовал лишь Анатолий.
"Если Светка таким способом устранится, то останутся ещё Анька и Курулёва, - напомнила она себе. - А ведь ещё и Ирка приедет! Я о ней всё время забываю".
В это время Аня смотрела телевизор и не думала ни о соседях вообще, ни о конкретном соседе, а мысли Раисы Павловны Курулёвой ужаснули бы Сабину, потому что именно сегодня эта женщина впервые увидела Рыбакова.
Вчерашний вечер, как и большинство других вечеров, выдался для Раисы Павловны нелёгким. Её дочь с заминкой и явной неохотой предъявила ей тетрадь по математике. Увидев одну из последних страниц, Курулёва пришла в ярость и с размаху ударила девочку по щеке. Костя приготовился с удовольствием наблюдать за намечавшейся расправой.
- Мама, я не виновата! - рыдала Катя. - У нас был математический диктант, и я не успевала сначала записывать на листочке. А Светлана Николаевна сказала, чтобы я писала сразу в тетради, а за зачёркивания она не будет снижать отметку. Она никогда не снижает отметки за грязь. Видишь, у меня пятёрка.
- Но это же ужас, а не записи! - кричала Курулёва. - Здесь зачёркнуто, здесь, здесь... Ты бы хоть замазкой пользовалась!
- Светлана Николаевна говорит, что не надо пользоваться замазкой.
- Почему?!
- Светлана Николаевна говорит, что мы замазывает числа, а пока замазка сохнет, забываем записывать правильные. А ещё она говорит, что контрольные, самостоятельные, тесты - это документы, поэтому пользоваться замазкой нельзя. Она говорит, что на экзамене нам никто не позволит пользоваться замазкой. А ещё Светлана Николаевна говорит, что и домашнюю работу надо делать сразу в тетради, а не на черновике.
- Дура твоя Светлана Николаевна! Такая же дура, как и прежняя учительница! Не слушай, что она говорит! Тетрадь должна быть чистой и опрятной. По ней сразу должно быть понятно, что её вела умная аккуратная девочка. Представляю, какую грязь ты развела в тетрадях для контрольных и самостоятельных работ! Ну, я это завтра же проверю! Я такое скажу твоей Светлане Николаевне!..
"Дура, - повторил про себя Костя. - И эта Светлана Николаевна дура, и моя Мария Витальевна тоже дура. Недаром от неё отказался Катькин класс".
И в глазах мальчика авторитет его учительницы, и прежде из-за неблагоприятных отзывов матери невысокий, ещё больше снизился, а в голову закралась мысль, что в их школе нормальных учителей вообще нет.
- Мама, не надо! Мама, прошу тебя! Ничего ей не говори! Она хорошая! Она, правда, не снижает отметки! И Мария Витальевна тоже не снижала! Светлана Николаевна всё очень понятно объясняет! Не ходи к ней! Не надо!
Курулёва задумалась. И Светлана Николаевна, и Мария Витальевна не обращали внимания на зачёркивания, на число клеточек, на которые надо было отступать сверху и снизу. Может, не стоит поднимать из-за этого скандал? Катя уже в восьмом классе. Если Светлана Николаевна хорошо объясняет и у девочки отличные оценки, наверное, надо примириться с зачёркиваниями в контрольных работах. Но уж домашние задания должны быть оформлены безукоризненно. Как же можно обойтись без черновика?
Буря пронеслась, и Костя с сожалением понял, что сестру не побьют. Но распалившаяся Раиса Павловна ещё долго выискивала поводы для криков. Правда, удары сыпались не на девочку, а на стол.
Утром Курулёва приняла окончательное решение не объясняться с учительницей математики, проводила детей в школу и даже пообещала повеселевшей Кате купить её любимых конфет. На обратном пути она зашла в магазин, купила сто грамм этих конфет и кое-что к обеду и, немного раздражённая медлительностью новой кассирши, подошла к подъезду своего дома как раз в тот момент, когда оттуда выходил Полетаев. Сейчас же её захлестнула волна негодования. Этот человек посмел назвать её детей щенками!
- Здравствуйте, - любезно поздоровался старик, удивляясь её злобному взгляду.
Ему хотелось бы обойти эту женщину стороной, но раз уж деваться было некуда, пришлось сделать шаг к примирению, хотя он не понимал, откуда и по какой причине появилось такое враждебное к нему отношение.
- Я вас видел с прелестным мальчиком. Это ваш сын?
Довольная улыбка, сразу же появившаяся на лице женщины, ободрила Полетаева. Она не красила её, скорее наоборот, но была искренней.
- У меня прекрасный сын, - сообщила она. - И дочь - очень хорошая девочка.
- Рад был познакомиться, - попрощался Полетаев. - Извините, спешу.
С души Раисы Павловны скатился тяжёлый камень. Оказывается, новый сосед вовсе не настроен против её детей. Наверное, эта женщина, Сабина, плохо поняла старуху. Вроде Алевтина Ивановна в то время болела и почти не могла говорить. Хорошо, что всё разъяснилось.
Полетаев тоже был доволен. Достаточно было сказать о ребёнке доброе слово, чтобы неприятная женщина перестала смотреть на него с лютой злобой.
Раиса Павловна вошла в лифт в редко посещавшем её хорошем настроении и поднялась на свой этаж. Дверцы открылись, и она очутилась лицом к лицу со стройным и, как ей показалось, красивым мужчиной.
- Здравствуйте, - поздоровалась она первая.
Неосознанно ощутив главную черту его натуры - надёжность, она неожиданно для самой себя подумала, что этот человек со строгим выражением лица чуть староват для неё, но вполне приемлем. Разница в пятнадцать-двадцать лет несущественна, если он здоров и крепок. Очень, очень симпатичен, хоть и держится замкнуто и сухо. Он, конечно, родственник или друг Владимира Михайловича. Алевтина Ивановна что-то говорила о том, что пока в квартире живут двое.
- Здравствуйте, - ответил Рыбаков, вошёл в лифт и уехал.
Курулёва ему не понравилась. Он увидел в этой незнакомой женщине, ставшей соседкой Полетаева, не заботливую мать (о чём не догадывался), не одинокую женщину, которую посетила мысль о том, что она ещё может выйти замуж, а грубо раскрашенное существо с нервным истощённым лицом и диким взглядом глаз, густо обведённых широкими чёрными полосами.
"Какая неприятная особа! - подумал он. - У неё лицо дёргается, словно она в постоянной истерике. Это, должно быть, та учительница, про которую говорил Валерка. Конечно, работа в школе не из лёгких. И дядя Володя сказал, что у неё жёсткий характер. Это сразу видно. Как жаль, что она живёт напротив!"
Он сейчас же забыл об этой встрече, озабоченный задачей догнать Полетаева, чтобы вместе съездить в институт. Такое решение пришло внезапно, хотя Владимир Михайлович предлагал ему это ещё утром, а он отказался в надежде потихоньку вынести на помойку хоть часть книг. Но едва дверь за стариком закрылась, как его охватило раскаяние. Всё-таки будет непорядочно что-то выбрасывать без ведома хозяина. Он торопливо оделся и поспешил следом. У метро Анатолий настиг обрадованного Полетаева. Заговорили они о событиях давнего прошлого, а о Курулёвой не было сказано ни слова. Зато Раиса Павловна весь день думала о Рыбакове. "Как бы мне наладить с ним контакт?" - размышляла она.
Хорошо, что Сабина не знала об её планах, иначе это доставило бы ей лишнее беспокойство, а волнений ей хватало и без Курулёвой.
Нельзя сказать, что Сабина совсем не принимала в расчёт одинокую женщину с двумя детьми, будет вернее сказать, что близкое соседство той с Анатолием тревожило ревнивицу временами, и это чувство то исчезало, то разрасталось до фантастических размеров. В данный момент гораздо больше мучений ей причиняло опасение брата и Еркунова, что Анатолию может приглянуться Светлана. Если уж даже они допускают такую возможность, то Сабине надо приложить всё старание для того, чтобы помочь Валерию заполучить Светку. Обидно, конечно, что он заинтересовался не ею, а женщиной, которая не предпринимает никаких усилий, чтобы быть привлекательной для мужчин, однако лучше с этим смириться и не пытаться восстановить справедливость, чем заигрывать с совершенно ненужным ей Валерием и упустить любимого Анатолия.
Благодаря этим размышлениям Валерий был принят очень тепло. Его привёл Еркунов и стал знакомить с хозяевами, хотя этого не требовалось, потому что они уже виделись.
- Я вас хорошо помню, Валерий, - сказала Сабина с обаятельной улыбкой. - Вы помогали нашим соседям с переездом.
Она с новым интересом пригляделась к гостю, но поскольку она приняла твёрдое, как ей казалось, решение всеми силами способствовать его сближению с опасной Светланой, то невольно создавала в воображении искажённую картину, выискивая или придумывая недостатки, которые оправдывали отказ от него как от возможного жениха. Внешне он был очень привлекательным, но Сабина решила, что он с ней одного поля ягода и промышляет приблизительно теми же способами, как и они со Степаном, но, разумеется, он намного беднее, присосался бы к её деньгам и стал жить за её счёт, не заботясь о внесении своей доли в семейный бюджет. А она сталкивалась с такими мужчинами много раз. Нет, разумеется, в качестве мужа он ей не подходил, а раз так, то пусть сыграет отведённую ему роль и отвлечёт Светку от Анатолия.
- Сабина, извини, но сейчас у нас будет мужской разговор, - сказал Степан.
"Как будто я не понимаю, о чём у них будет идти речь, - насмешливо подумала сестра. - Сами же мне всё и выболтают за обедом".
- Разумеется, - согласилась она. - Уединяйтесь, а мне, несчастной женщине, место на кухне.
- Зато там вы творите чудеса, - ввернул Еркунов ловкий комплимент.
Поощрённая Сабина с удовольствием накрывала на стол, разогревала заранее приготовленные блюда, украшала закуски, а потом ей вдруг словно что-то ударило в голову. Почему её отстранили от разговора? О чём таком особенном идёт у них речь, если её, уже знакомую с секретом Валерия, не допустили к совещанию?
"Может, от Валерия скрыли, что я всё знаю?" - подумала она.
Чуть помедлив, она придирчиво оглядела стол, кое-что поправила, передвинула, ещё раз проверила, всё ли на месте, затем тихонько подкралась к закрытой двери в комнату брата и стала слушать.
- ... вот так запросто заходить, - донёсся до неё голос Валерия. - Он привык, что я появляюсь только с дядей, а дядю Колю нельзя так часто сюда таскать, у него больное сердце.
- Зато теперь ты будешь приходить будто бы к своим друзьям, а уж заодно заглядывать к нему, просто чтобы поздороваться, - подхватил Еркунов.
- Из вежливости, - добавил Степан.
- Одной вежливости мало, - возразил Еркунов. - И простого захода в гости к друзьям тоже мало. Сейчас все так отвыкли от гостей, что частые посещения покажутся странными. С чего это вдруг между вами возникла такая тесная дружба? Пусть будет считаться, что вы собираетесь открыть новый совместный бизнес. Валерий продаёт запчасти для автомобилей, ты... Чем ты занимаешься, Стёпа?
У Сабины невольно перехватило дыхание. В деятельности брата были две неприятные стороны: возможность угодить в тюрьму и невозможность ответить на вопросы, подобные вопросу Еркунова. Впрочем, брат сумеет выкрутиться.
- Прежде, наверное, это было прибыльное дело, - предположил Валерий. - А сейчас пооткрывали столько салонов красоты, что диву даёшься. Кто занимается этим давно, тому некуда деваться, приходится продолжать. Но как новичкам приходит в голову идея открывать свой салон, если только на его улице три таких? Где он найдёт клиентов? Я прав, Степан?
- В общем... да. Это дело требует умения.
- Так что будете делать вид, что обдумываете возможность открыть новое дело, - продолжал Еркунов. - Давайте придумаем, какое.
- Товары для животных, - подсказал Валерий, вспомнив своего четвероного дружка, с которым не смог перелаяться из-за присутствия приятеля.
- Пусть будут товары для животных, - согласился Еркунов.
- Этих магазинов для животных тоже пооткрывали на каждом шагу, - напомнил Степан.
- Потому-то мы и совещаемся так часто, что в сомнении, стоящее ли это дело,- ответил Валерий.
- Решено, - сказал Степан.
- Если честно, то старпёр меня терпеть не может, - признался Валерий. - Может, это слишком сильно сказано... Пусть будет "недолюбливает". Я это ясно вижу, но делаю вид, что ничего не замечаю.
- Трудно притворяться? - спросил Степан.
- Нет, даже наоборот. Было бы тяжело, если бы я этого не понимал, а прозрел внезапно, или если бы я его любил. Но мне-то на старого хрена наплевать. Забавно наблюдать, как он сдерживается и делает вид, что расположен ко мне. Мы оба играем.
- Но если он тебя не любит, зачем же тогда принимает? - не понимал Степан.
- Из-за моего дяди. Они друзья с раннего детства. Дядя Коля меня приводит к дяде Володе с младенчества. Вообще-то он ничего, добрый старик. Он бы и без дяди Коли меня принимал.
- Значит, Свете повезло, - сказал Степан.
Мысленно Сабина согласилась, что приятнее иметь напротив соседа доброго и порядочного, чем его противоположность. Но её немного раздражало, что вся эта суета поднялась из-за такой невзрачной женщины как Светка.
- Но он ещё и очень умный,- предостерёг приятелей Валерий. - Это у моего дяди Коли почти не осталось ни мозгов, ни памяти, а дядя Володя словно бы и не стареет. С ним нужно держать ухо востро.
- Навострим наши ушки, и они будут на макушке, - пошутил Степан.
- Но хоть я и буду заходить часто... или не очень часто... не знаю, как лучше... - продолжал Валерий. - Короче, я не смогу за всем уследить. А ты здесь рядом, так что приглядывай за Светланой, а то как бы ей не понравился Толька.
В Сабине кровь закипела от ревности.
- Конечно, я буду приглядывать,- заверил его Степан. - Сделать ничего не смогу, но тебе, если что пойдёт не так, дам знать. Только ты зря беспокоишься. Светка живая и весёлая, любит посмеяться, пошутить. Ты не смотри, что она кажется такой серьёзной. Она учительница, вот ей и приходится притворяться. Как такой женщине может понравиться эта фараонова мумия?
- Кто??? - воскликнули два голоса.
- Извините, просто при виде Анатолия я подумал, что он похож на фараонову мумию. С тех пор я его про себя так и называю.
Раздался дружный смех.
Сабину ободрило предположение, что Светлане не может понравиться Анатолий, но её задело, что Степан так нехорошо назвал её любимого.
- Это же не человек, а оживший покойник. Живой труп, вот он кто. Стоит Свете только посмотреть на его каменное лицо, как она сразу же от него отшатнётся.