Кузнецова Вероника Николаевна : другие произведения.

Соседи, друзья, коллеги. Глава .6. Планов громодьё

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 6
  Планов громадьё
  
  Бабушки на скамейке. У людей старшего поколения это словосочетание равносильно сплетням и обсуждению всех, кто попадается на глаза скучающим кумушкам. Да и что им, бедным, остаётся делать, если они обо всём уже переговорили, а сидеть молча скучно и непривычно? Вот и приходится им радоваться появлению любого нового лица, потому что это спасает их от безделья, заставляя работать языки и, в известной степени, фантазию. Ведь что об этом человеке, достаточно ли он знаком или не очень, можно сказать? Если говорить только хорошее, то тема быстро себя исчерпает, а домыслы о предполагаемых его поступках, круге его друзей и даже мыслях можно развивать до бесконечности. На скамеечных сидельцев, а точнее, сиделок, сердились, порой их ненавидели, мимо них проходили со стеснённым чувством, но они казались явлением несокрушимым, неистребимым, незыблемым, вечным. Лишь в наше странное время скамейки возле дома стремительно пустеют, и люди, подзабывшие, как неприятно было проходить сквозь перекрёстный огонь недобрых взглядов, начинают порой испытывать нечто вроде ностальгического сожаления по этому поводу. В хорошую погоду ещё можно увидеть одну, иногда двух, а при особой удаче и трёх старух, почти как прежде расположившихся поболтать. Только встречаются они теперь так редко, что не успевают наскучить друг другу, а потому и обсуждение соседей у них получается не такое злобное. У Светланы и её коллег однажды вышел на эту тему краткий разговор.
  - У нас старушки ещё появляются, - сообщила Светлана. - Но это уже не массовое явление. У нас их сплачивает Алевтина Ивановна.
  - А у нас, слава тебе господи, они повывелись, - порадовался Жигадло. - Наверное, променяли скамейку на телевизор.
  - В чём-то эти бабушки были удобны, - сказала Карасёва. - Они ведь не только сплетничали, но и присматривали за детьми. Если кто-то делал что-то нехорошее, то они обязательно докладывали об этом его матери. Правда, сейчас и детей-то почти нет. Одни приезжие со своими... отпрысками. Где дети наши, русские?
  - У нас на этаже наши дети только у Курулёвой, но она недавно к нам переехала, - сказала Светлана. - На втором и четвёртом этажах детей вообще нет, какие были - уже выросли. Только на первом этаже, есть один мальчик.
  - У нас чуть больше, - заявила Карасёва. - Но у нас и дом многоэтажный. Если подсчитать, то в нашем подъезде... где-то шесть наберётся.
  - А если взять в среднем на душу населения, то везде одна картина: детей нема, - подсчитал Жигадло.
  - Зато у нас приезжими забиты все этажи, - заявила Карасёва, и Светлана сразу обратила внимание, до чего у неё громкий и резкий голос. Он прямо-таки прогремел, заставив с возмущением оглянуться некоторых детей этих самых приезжих. - И детей у них полно.
  - А следить за чужими детьми русским бабушкам не резон, - заключил Жигадло. - Вот и получается, что старушки на скамейках уже ни к чему. По этому поводу есть такой анекдот...
  Можно было не сомневаться, что анекдот будет не слишком приличный. Так и оказалось. Откуда Михаил Борисович знал их такое множество и по любому поводу, было неясно.
  Как бы то ни было, однако дом, а точнее, подъезд, где жила Светлана, представлял собой счастливое исключение из правила, и жильцам не приходилось сожалеть об исчезновении бабушек на скамейке, потому что никуда они не исчезли, не изменили привычному образу жизни, не променяли живое общение на бесконечные сериалы, а продолжали вникать в самые сокровенные тайны соседей. А всё благодаря общительности их лидера Алевтины Ивановны и её неистребимому желанию узнавать и распространять новости.
  Может быть, кто-то был очень недоволен сборищами внизу, вероятно, Сабина Пшеничникова с негодованием проходила мимо ненавистной скамейки под прицелом любопытных глаз, а возможно, и самой Светлане иногда хотелось бы проскочить в подъезд незамеченной, особенно когда день выдавался тяжёлым и приходилось скрывать усталость или огорчение под маской довольного жизнью человека, но если рассудить здраво, то без Алевтины Ивановны жизнь её соседей, а особенно её ближайших соседей, существенно бы обеднилась и тем самым потеряла бы большую часть своей привлекательности. Кто бы докладывал им о всякого рода происшествиях, кто бы распространял слухи и сплетни, которые, несмотря на всеобщее осуждение этого явления, порой так украшают небогатую событиями жизнь рядовых граждан? А уж рассказывать о новостях, связанных с переездом в опустевшую квартиру новых соседей, было бы решительно некому. Жильцы третьего этажа были бы просто-напросто поставлены перед фактом появления незнакомых людей, не испытав прежде ни беспокойства, ни трепета, ни надежд. Теперь же никто не мог утверждать, что остался в стороне от грядущих перемен.
  Сначала сведения о новых жильцах были крайне скупыми, но затем они уподобились снежному кому, порой рассыпающемуся от ударов действительности, но неизменно набирающему вес и объём и под конец представляющему собой несокрушимую глыбу.
  Когда обременённая новостями и томящаяся в ожидании особо заинтересованных слушателей Алевтина Ивановна несла караул во дворе, то первой в расставленную паутину залетела Сабина. Она возвращалась из поездки в два посёлка ближнего Подмосковья, где так страстно, красочно и убедительно рассказывала неискушённым женщинам о выгодах и перспективах Интернет-бизнеса вообще и вступления в корпорацию ЛБМ в частности, что, помимо вполне естественной усталости, сумочки и хорошо поработавшего планшета, она несла домой и очень приличную сумму денег, которыми доверчивые люди оплатили возможность работать в рекламной компании и благодаря этому улучшить своё неудовлетворительное материальное положение. Подобные агитационные поездки Сабина совершала не реже раза в неделю, тщательно к этому подготовившись морально, и такие от неё исходили в это время доброжелательность к ближним и желание им помочь, открыть для них, глупых и беспомощных, двери в мир больших денег, что не было случая, чтобы она возвращалась без улова, с совершенно пустым карманом.
  - Сабиночка! - обрадовалась Алевтина Ивановна. - Какая же ты сегодня красивая! Как всегда, из салона?
  - Вы угадали, - ответила та, полагая, что загородный воздух способен заменить сеанс у косметолога.
  Она хотела проскользнуть мимо, но старуха не собиралась выпускать из цепких рук попавшегося слушателя.
  - А у меня новости, Сабиночка, - объявила она. - О жильцах из квартиры Петра Захаровича.
  Этот вопрос очень волновал Сабину, поэтому она сделала вид, что саму её мало интересуют новые соседи, а печётся она лишь об общем благополучии.
  - Мне-то не особенно важно, кто там поселится, - объявила она. - У меня ведь нет собаки, как у Светки. Конечно, хотелось бы приличных людей...
  Она осеклась, потому что в это время, словно нарочно, мимо них молча проследовали двое бородатых смуглолицых мужчин и скрылись в подъезде.
  - Наверняка к нам, - сказала Алевтина Ивановна. - Только это кто-то новый. Таких я ещё не видела. Как же давно не показывали фильмы про басмачей!
  - Может, на второй этаж? - предположила Сабина.
  - Нет, на втором этаже живут таджики и вьетнамцы, - возразила старая сплетница. - На четвёртом - не то узбеки, не то ещё кто-то. У них три квартиры, но, насколько мне известно, это не родственники, а просто соплеменники. Две они выкупили, а третью снимают. На пятом этаже две квартиры заняты азербайджанцами и дагестанцами... Нет, это не к ним, а к нашим чеченцам.
  Она озабоченно глядела на дверь подъезда, покачивая головой.
  - Постоянно к ним кто-то приезжает. А кто они? Вдруг это преступники? Перережут нас всех и уедут, а мы и знать не знаем, кто они, откуда и куда скрылись. Или обворуют нас. Старший-то и кое-кто ещё хоть здороваются, а остальные галдят себе по-своему и внимания ни на кого не обращают. Словно они у себя дома, а мы - случайные люди.
  Она повернулась к Сабине.
  - Так тебя, Сабиночка, совершенно не волнует, кто будет жить рядом? А если вот эти двое как раз поселятся у тебя под боком? И как это Пётр Захарович не отписал квартиру мне? Грех-то какой он совершил, что не позаботился об этом перед смертью!
  - Вы же говорили, что в ту квартиру приезжали молодой красавец и второй, постарше, - напомнила Сабина.
  - Говорила, - согласилась Алевтина Ивановна. - Они и приезжали. Только ведь никто не знает, будут ли они там жить. А вдруг поселится кто-то вроде моего Лёшки с его Овечкой? Ведь такие соседи и вещи таскать будут. Вон у меня кофта была красивая и совсем ещё новая, чистошерстяная, а вчера хватилась - нет её. Лёшка стащил.
  - А вы у него спрашивали? - возмутилась Сабина. - Как же ему не стыдно?!
  - У него один ответ: не брал, мол. А на что они с приятелем пили? Он ведь нигде не работает. Ясно, что продал кому-нибудь по дешёвке и купил выпивку.
  - Вам надо запирать свою комнату, - посоветовала Сабина.
  - Запираю, да ведь не убережёшься, если живёшь в одной квартире с вором. Отлучишься тут же рядом в кухню или ещё куда, думаешь, что на минутку, а вещи-то уже и нет.
  - Так какие сведения о новых соседях? - вернула её к теме разговора Сабина.
  - Опять приезжал тот, что моложе, вывез из квартиры всё, что получше, рабочих для этого нанял. Погрузили они вещи и увезли. Кузов огромный, а набили его до отказа. Пока вещи-то носили, я у него спрашиваю, он ли будет здесь жить, а он как-то очень неопределённо ответил. Я так и не поняла, сам ли поселится или будет сдавать квартиру. Одно ясно, что сначала там будет ремонт. Вот я и хочу предупредить тебя, Сабиночка, что жизни у нас спокойной не будет полгода, а то и больше. Ты помнишь, какой шум стоял, когда врачи у себя делали ремонт? Да и у тебя был ремонт. Так ведь и ты, и они никуда не уезжали, а что будет в пустой квартире - подумать страшно.
  Сабину сильно опечалило известие о капитальном ремонте под самым боком. Если, по новой моде, начнут рушить стены и воздвигать их на другом месте, то её жизнь на несколько месяцев превратится в сущий ад. Да кто ещё будет делать ремонт? Опять чёрные? Чтобы им было где жить, они затянут его на возможно больший срок. Она нарвалась для своего ремонта на такую горе-бригаду, правда, без проживания. Приходилось ходить за ними по пятам, чтобы не отлынивали от дела. Да и то она доверила им только чёрную работу, а для укладки паркета, плитки и для прочей отделки нанимала специалистов.
  А Алевтина Ивановна, довольная произведённым эффектом, ухитрилась в два неполных дня распространить эту новость на всех остальных соседей, точно так же доведя их до состояния крайнего уныния. Причём больше всех из-за грядущего шума опечалились хозяева тех квартир, где недавно был ремонт.
  Однако не все дурные предчувствия сбываются. На следующий день в квартиру Петра Захаровича заявились делового вида парни славянской внешности, но, судя по говору, приезжие из глубинки, дружно вынесли на помойку оставшийся скарб и выполнили всю работу меньше чем за неделю, оставив стены на своих местах и произведя не больше шума, чем это положено при косметическом ремонте. Более того, к удовольствию Алевтины Ивановны, они оказались очень вежливыми, в меру разговорчивыми и даже разрешили посмотреть на произведённые в квартире изменения. Только, к сожалению, они абсолютно ничего не знали о планах хозяев квартиры, как не смогли ничего рассказать и о самих хозяевах, потому что видели лишь одного из них всего два раза.
  - Теперь эту квартиру будут сдавать приезжим, - сделала вывод Алевтина Ивановна после того, как во всех подробностях расписала увиденное при заключительной ревизии. - Если бы делали ремонт для себя, то так быстро не закончили бы. Вот как не вспомнить недобрым словом Петра Захаровича? Завещал бы он эту квартиру мне, ни у кого не было бы никаких хлопот, а теперь волнуйся тут. Ну да о покойниках плохо не говорят.
  - Если квартиру опять сдадут каким-нибудь чёрным, то будем писать в полицию, - сейчас же предложил врач Георгий Васильевич. - Или пусть покажут нам документы этих приезжих. Мы должны знать, кто они и откуда. Хватит нам этого добра. Скоро уже не разберёшь, в России мы живём или в бывшей союзной республике. А главное, случись что, и мы не знаем, кто жил с нами рядом и куда скрылся.
  Все были согласны с разумностью его доводов и дружно его поддержали, но при этом каждый знал, что только его энергия может как-то помочь делу, а сами они лишь пассивно поставят свои подписи под составленным им заявлением.
  Возможно, Светлана, отягощённая школьными делами, не интересовалась бы так сильно предполагаемым новым соседством, если бы не Алевтина Ивановна, которая не пропускала ни малейшей возможности оповестить её о каких-либо новых событиях, а заодно напомнить о существовании проблемной собаки, из-за чего хозяйке Дика следует жалеть, что Пётр Захарович не оставил свою квартиру проверенному человеку, то есть, Алевтине Ивановне.
  Очередные сведения старуха преподнесла на следующий день после окончания ремонта в пустой квартире. Как нарочно, первой ей вновь попалась именно Сабина Пшеничникова.
  - Сабиночка! - так и кинулась к ней старая сплетница. - Сегодня в квартиру Петра Захаровича приходил мужчина.
  - Какой? - спросила Сабина.
  - Красавец! Вот как есть, писаный красавец! Я таких сроду не видывала.
  - Это тот красавец, который уже был?
  - Нет, тот что? Ерунда какая-то. Слишком молодой. Неизвестно ещё, что с ним будет через пять лет. А этот уже в годах. Видный такой, представительный, глаза очень выразительные, волосы ухоженные, сам одет с иголочки. Чувствуется, что при деньгах.
  У Сабины перехватило дыхание.
  - И что? - спросила она, справившись с волнением.
  - Ничего, - обиженно ответила старуха. - Разговаривать со мной не стал, только поздоровался, в квартиру не пригласил, хотя я и намекала ему на то, что с соседями надо дружить. Очень деловой. Может, проверял, как сделали ремонт?
  Неизвестно, как бы стали разворачиваться события дальше, если бы Алевтина Ивановна не проявила легкомысленность, совершенно недопустимую в её возрасте. Был уже вечер, на улице поднялся холодный ветер, а она собралась вынести на помойку мусор, не одевшись как следует.
  Овечка, недавно вернувшаяся домой и готовившая ужин для себя и Лёшки, крикнула ей из кухни:
  - Погода меняется. Ветер очень холодный.
  - Сама знаю, - откликнулась Алевтина Ивановна. - Занимайся своим делом. Я недавно была на улице.
  Ольга промолчала, зная по опыту, что чем больше пытаешься переубедить старуху, тем упрямее она будет стоять на своём. Но Алевтину Ивановну не устраивала такая покорность, и она заглянула в кухню.
  - Может, я бы надела свою кофту, но она исчезла. Где она?
  Женщина продолжала молчать. Она была невысокая, полная, неяркой внешности, хотя и пыталась исправить положение при помощи косметических средств и даже волосы красила в рыжий цвет, а некоторая одутловатость лица выдавала её участие в регулярно устраиваемых здесь попойках. Ей было не больше сорока пяти, но выглядела она значительно старше.
  - А вчера я пересматривала обувь, - продолжала Алевтина Ивановна. - Ведь я не выжила из ума и проблемами с памятью не страдаю. У меня было две пары зимних сапог, а теперь оказалась только одна. Значит, старые сапоги вы мне всё-таки оставили? Пожалели меня, бедную? А новые где? Когда успели пропить?
  - Мы ничего у вас не брали, - сказала Ольга.
  - Эх ты! Бесстыжие твои глаза! - с чувством проговорила Алевтина Ивановна. - Поселилась здесь, заарканила молодого дурака (это в твои-то годы!), а так себя ведёшь!
  Ольга пожалела, что ответила старухе и дала ей повод для продолжения воркотни. Умнее было бы молчать. Чтобы не выслушивать новые нападки, она ушла в их с Лёшкой комнату. Алевтина Ивановна подошла к закрывшейся двери и убедилась, что она заперта.
  - Не стыдно вам? - повысила она голос. - Пользуетесь тем, что за меня некому заступиться? А ведь у меня пенсия небольшая, я не могу кидаться деньгами. Или, может, вы хотите, чтобы я отдавала вам часть на ваши пьянки?
  Она собралась было продолжать в том же духе, но в комнате включили телевизор и сделали звук погромче, чтобы заглушить жалобы старухи. Алевтина Ивановна сердито отступила от двери, в сердцах подхватила помойное ведро и вышла из дома, не накинув ничего тёплого, отчасти чтобы досадить Ольге, а отчасти оттого, что два часа назад, когда она ушла со двора, было тепло. Холодный пронизывающий ветер сейчас же набросился на разгорячённую собственным красноречием старуху и, пока она шла к помойке и обратно, наградил её не только насморком, но и болезнью горла, на несколько дней лишив её возможности говорить.
  И в такое несчастное для бедной Алевтины Ивановны время новости о будущих соседях посыпались, как из рога изобилия. Сама она сидела дома, поминутно кашляя, чихая, сморкаясь и полоща горло отваром календулы, и не была способна на какие-то активные действия. Невозможность общительной старухи поговорить с людьми и непривычная оторванность от внешнего мира привели к тому, что она, несмотря на слабость и головную боль, металась из комнаты в кухню, к входной двери, обратно в комнату и так по кругу.
  Лёшка, пьянствовавший накануне с приятелями, вышел из своей комнаты и мутными глазами уставился на несчастную женщину. Ему было не больше тридцати пяти лет, но постоянные попойки сильно отразились на его внешности. Не то чтобы он выглядел старым, но он приобрёл такого рода неопределённую внешность, которая вообще не даёт никакого представления о возрасте и определяется двумя словами: запойный пьяница. Только запои эти случались с ним всё чаще и чаще, постепенно превращаясь в непрерывную пьянку. Он был очень высок, очень худ, одевался в дешёвые рыночные вещи, но, благодаря заботе своей сожительницы, выглядел опрятно.
  - Что с вами? - спросил он.
  У Алевтины Ивановны не хватало голоса, чтобы выговорить ему за вчерашнее веселье.
  - Твой... - еле просипела она, - Пашок... взял у меня... мою любимую... чашку.
  Не совсем ещё протрезвевший Лёшка долго глядел на неё, пытаясь сообразить, что она имеет в виду, а потом повернулся и молча ушёл к себе. Старуха только и смогла, что погрозить ему кулаком, после чего возобновила метание по квартире.
  Когда она подходила к входной двери, то каждый раз выглядывала в глазок, чтобы хоть таким образом поддерживать связь с внешним миром, правда видела только дверь в квартиру напротив. И вот в одну из таких "вылазок" она услышала, как хлопнули двери лифта, чуть приоткрыла свою дверь и замерла в жадном ожидании. И не напрасно, потому что в общий коридор вступили два человека. Один был уже знакомый ей мужчина, который уже наведывался сюда вместе с молодым наследником Петра Захаровича. Второй был здесь впервые и с интересом оглядывался по сторонам. Когда открывали дверь в отремонтированную квартиру, он повернулся таким образом, что старуха смогла его хорошо рассмотреть.
  Не одна Алевтина Ивановна поддерживала связь с внешним миром через дверь. В квартире Светланы Ермаковой этим же делом занимались пёс и кот. Только Дик выражал свою заинтересованность громким лаем, а Базиль делал вид, что ему ни до чего нет дела, при этом старательно прислушиваясь.
  От невозможности познакомиться с прибывшими Дик так повысил голос, что "дал петуха", отчего оба гостя рассмеялись.
  - Тише, дружище - сказал один из них. - Мы идём не к тебе, а к себе.
  Переполненная чувствами Алевтина Ивановна была бы счастлива взлаять наподобие Дика, но сейчас не сумела бы даже "пустить петуха", разве только уж слишком простуженного. Как же ей хотелось выйти! Однако в том больном состоянии, в котором она пребывала, она не могла решиться на такой шаг, да и расспросить пришедших ей не позволило бы больное горло. Она вознаградила себя за такие лишения лишь тем, что проторчала возле приоткрытой двери до тех пор, пока мужчины не удалились.
  Свет был не мил несчастной Алевтине Ивановне, не имевшей возможности повсюду распространить сведения о визите этих людей, но, на её счастье, в скором времени лифт опять остановился на их этаже. На этот раз на нём приехала Сабина. Нервы старой сплетницы не выдержали. Она широко открыла дверь, высунулась в коридор и стала делать соседке отчаянные знаки. Недоумевающая Сабина подошла к ней. Жест, которым старуха указала на своё горло, мог быть расшифрован по-разному. Кто-то, возможно, понял бы его так: "Сыта по горло". Однако Сабина ещё не обедала, поэтому у неё не возникла такая ассоциация и она растолковала его правильно.
  - Вы заболели, Алевтина Ивановна? - спросила она. - Не можете говорить? То-то я и удивляюсь, что вас нет во дворе.
  Она, конечно, не уточнила, что такое небывалое событие доставило ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
  - Приходили, - просипела старуха и закашлялась, заставив женщину отступить.
  - Кто приходил?
  Алевтина Ивановна поняла, что, если она хочет донести новость до сознания соседки, ей придётся экономить слова больше, чем скупой экономит деньги. Лаконичность слога не была ей присуща, но обстоятельства вынуждали. Она высморкалась и продолжала:
  - Двое... тот, что старше...
  Она подождала, когда пройдёт першение в горле.
  - Понимаю, - сказал Сабина. - И молодой?
  Старуха помотала головой.
  - Другой... Красавец... Как есть... писаный...
  Она вновь закашлялась, а Сабина едва смогла удержаться от смешка.
  - ...красавец, - закончила мысль больная. - Сроду... таких... не видывала.
  - Так вы же говорили, что красавцами были молодой и тот, что постарше.
  Старуха даже руками замахала.
  - Что тот... моло... Пчхи!.. дой?.. Ерунда... Молод... Черед пять лет... подурнеет... растолстеет... Да и тот... что?.. Этот... в годах... А как... сохранился...
  Она опять раскашлялась. Сабине было неприятно стоять возле простуженного человека, чихающего, кашляющего и сморкающегося, но информация об очередном немолодом мужчине, появившемся уже после ремонта квартиры, была слишком ценной, чтобы так просто уйти.
  - Сколько же ему лет? - спросила она.
  - Где-то... пятьдесят... Может, сорок... пять... Видный... кхе-кхе... Представи... Пчхи!.. тельный... Волосы... чёрные... Глаза...
  Старуха закатила свои острые водянистые глазки, чтобы показать, какого она мнения о глазах черноволосого красавца.
  - Причёсан...
  Она выразительно провела по своим жидким волосам, убранным в крошечный узелок.
  - Одет... с иголочки... ясно, что...
  Она вновь раскашлялась, чувствуя, что скоро совсем не сможет говорить.
  - Что ясно? - переспросила теряющая терпение слушательница.
  - ... при деньгах, - докончила Алевтина Ивановна еле слышным шёпотом.
  Сабина почувствовала, что где-то не то в душе, не то на сердце, что-то сладко заныло в ожидании превращения её заветной мечты в жизнь. Она не была наделена богатой фантазией, все её мысли всегда были сосредоточены на деньгах и бытовых благах, но когда дело касается лично себя, или, как принято говорить, себя любимого, то даже у людей, начисто лишённых воображения, оно разыгрывается самым чудесным образом. Женщина представила, как в соседнюю квартиру въезжает этот богатый красавец, они знакомятся, он в неё влюбляется... И она сразу же подумала, что надо бы во внеочередной раз наведаться к личному, опытному, проверенному косметологу.
  - И что же дальше? - спросила она против воли жадно.
  Старуха покачала головой, показала на своё горло и развела руками.
  - Так, может, он не будет здесь жить, - предположила Сабина.
  Алевтина Ивановна потрясла головой, собралась с силами и поманила соседку к себе.
  - Сказал Дику...
  Она вынуждена была замолчать, а Сабине от нетерпения хотелось её пристукнуть. Что сказал Дику красавец при деньгах? И почему он что-то сказал Дику? Как он мог заговорить с Диком? Её обожгла мысль, что Светлана вывела свою собаку погулять, а красавец, привлечённый необыкновенной расцветкой пёсика, заговорил с ним, а заговорив с ним, наверняка что-то сказал и хозяйке, а раз что-то сказал хозяйке, то мог обратить на неё особое внимание. Светка очень недурна, можно сказать, довольно симпатична, как бы ни было неприятно это признавать. Вдруг красавец, которого она сама рассчитывала прибрать к рукам, решит познакомиться поближе именно со Светкой? Теперь придётся согласиться, что от домашних животных, кроме шерсти и беспокойства, есть определённая польза. Через этого красивого скандалиста Дика и, особенно, через важного степенного Базиля Светке легче, чем ей, завести знакомство с новым соседом. Счастье ещё, что она целый день в школе, но всё равно она очень опасная соперница.
  - ... что идёт к себе, - договорила Алевтина Ивановна и, почувствовав, что больше не в состоянии здесь оставаться, сделала соседке прощальный жест и ушла к себе, чтобы прилечь.
  "Проклятая старая галоша! - подумала Сабина. - Когда в ней не нуждаются, она тут как тут, а как дойдёт до дела - она, видишь ли, больна. Не могла подождать со своей простудой".
  Сколько было употреблено в этом мысленном монологе мата, лучше умолчать.
  У себя дома она дала волю чувствам уже вслух. Услышав речь сестры, Степан даже присвистнул.
  - Что с тобой? - спросил он. - Понесла убытки? Какая-нибудь из твоих компаний лопнула?
  - Эта карга! Старая сплетница!.. - бушевала Сабина, давая бедной Алевтине Ивановне и более впечатляющие определения.
  - Что, опять торчит на своём посту? Я тоже терпеть не могу проходить мимо неё и её товарок.
  Это было прямо противоположно тому, что собиралась сказать сестра, поэтому она обругала заодно и брата.
  - Что-то ты сегодня в ударе, - кротко заметил он. - Что хоть случилось?
  - Эта курица... выдра... (и тому подобное, но в неприличном варианте)... изволила простудиться именно сейчас, когда в соседнюю квартиру стали наведываться новые жильцы. Она их видела издали, не смогла с ними поговорить, расспросить их, познакомиться...
  - Подумаешь! - пожал плечами Степан. - Зачем они нам?
  - Дурак! Да ты представляешь, как было бы удобно подружиться с красивым порядочным соседом. Да ещё он, оказывается, богат. Деньги-то меня не очень интересуют, я сама смогу обеспечить своего мужа, был бы человек хороший...
  - Послушай, а тебе не надоело гоняться за мужиками? - прямо спросил брат. - Ты уже столько раз ошибалась, что, по-моему, достаточно.
  - Ты ничего не понимаешь, - возразила сестра. - А если я заполучу нового соседа, то тебе не надо будет отсюда уезжать.
  - Да уж! - ухмыльнулся брат. - При появлении каждого твоего избранника или мужа я переселяюсь к приятелю, а он уж знает, что не позже, чем через два-три месяца я вернусь обратно. У тебя всё происходит так стремительно, что мне даже не надо задумываться о покупке квартиры.
  - Иди ты! - сердито прервала его сестра. - Лучше бы помог.
  - Я бы рад. Честное слово, Сабинка, я готов для тебя сделать всё, что пожелаешь. Скажи только, что именно.
  - Когда этот сосед сюда въедет, познакомься с ним, приглашай по-приятельски к нам...
  - Понял. Будет сделано. Но ведь ты ничего о нём не знаешь. Вдруг он женат и имеет четверых детей?
  Сабина чуть не застонала от отчаяния. Она так уверила себя в вероятности заполучить наконец надёжного мужа, что упустила из виду такую возможность.
  - А может, и не женат, - рассудил Степан. - Если он появился здесь в первый раз, то, наверное, для того, чтобы осмотреть квартиру. Наверное, тот молодой типчик, который затеял ремонт, продаёт наследство старика, а этот красавчик его покупает. Был бы женат, так приехал бы с женой. Женщина не доверит такое важное дело мужу, обязательно сама обнюхает все углы.
  У Сабины просветлело лицо, и от избытка чувств она поцеловала брата.
  - Хочешь, я сделаю тебе воздушную творожную запеканку с курагой и изюмом? - предложила она, чтобы отблагодарить Степана за удачную мысль.
  - Конечно! - обрадовался тот.
  Ревность - одно из самых ужасных чувств. Она страшна не только тем, что охваченный ею человек терзается сам, и тем, что при этом он терзает других, но главным образом тем, что не требуется никакого повода, даже намёка на повод, для того, чтобы ревность вспыхнула, отравляя жизнь ревнивцу и тем, кого и к кому он ревнует. Готовя обещанную брату запеканку, Сабина, ни разу не взглянув на представительного красавца даже издали и ничего о нём не зная, уже пылко ревновала его к возможным соперницам, из которых самой опасной была, конечно, Светлана, благодаря Дику, ухитрившаяся первой познакомиться с новым жильцом. Она ещё не знала, как убрать соседку со своего пути, но решила глаз не спускать с них обоих, с неё и с НЕГО (не с Дика, пёсик был здесь ни при чём), чтобы вмешаться в их отношения, едва представится такая возможность.
  Она пришла к этому решению, когда мелко резала курагу. Нож так и мелькал над разделочной доской, но вдруг повис в воздухе и медленно, тяжело опустился. Её вновь охватили сомнения по поводу семейного положения представительного красавца. Степан так ловко разъяснил ей, почему он уверен в том, что тот не женат, что она сразу же прониклась убеждением, что новый сосед, точно, ещё не женат или уже не женат, однако он непременно будет женат, и лишь на ней. Но что, если у него всё-таки есть жена, только она по каким-то причинам не смогла приехать вместе с ним, а поручила ему одному осмотреть квартиру. Сама Сабина ни за что на свете не доверила бы такое важное дело другому, а обязательно лично обследовала бы все комнаты, заглянула бы и в стенной шкаф, и на антресоли, и в крошечную, но такую удобную кладовку. Как выразился Степан, она бы "обнюхала все углы". Да, наверное, она бы их даже обнюхала, чтобы проверить, хорошо ли работает вентиляция. Не может женщина быть столь легкомысленной, чтобы не проверить всё самой. А если может? А если этот представительный красавец сам распоряжается в своём доме и жена его не имеет права голоса? Бывают же мужья-тираны. Но тогда и жалеть будет не о чем: Сабине такой муж не подойдёт. Она готова примириться с относительной бедностью спутника жизни, но при непременном условии, чтобы его внешность, характер и поведение её устраивали. Лучше, конечно, к этим нематериальным качествам прибавить ещё и богатство.
  Незаметно для себя она вновь принялась мечтать о заполучении в мужья достойного человека, словно уже окончательно выяснилось, что он не женат. Здравомыслящая женщина хотела было себя образумить, чтобы не воздвигать воздушных замков, не получив для них необходимого строительного материала, но воображать осуществление своих грёз было так приятно, что она решила допустить (о, всего лишь допустить!), что представительный красавец свободен и при этом воплощает в себе её идеал. Как ей надлежит действовать в таком случае? Она решительно не представляла, как справиться с соперницей, которая прежде неё успела познакомиться с выгодным женихом. Чтобы выработать стратегию, надо было сначала разведать все обстоятельства их знакомства. Как только Света вернётся из школы, она к ней по-соседски зайдёт поболтать. Хотя нет, не в обычае у них были дружеские посиделки. Как бы это не показалось подозрительным. Лучше она якобы случайно встретит её в коридоре. Надо будет прислушиваться, когда Дик радостным лаем оповестит, что хозяйка на подходе.
  Разобравшись в ситуации с соперницей, Сабина ловко дорубила курагу, добавила полежавший в кипятке изюм, смешала с уже приготовленным, тщательно взбитым творожным тестом и стала выкладывать аппетитную массу в форму. И тут её рука вновь замерла при мысли о второй сопернице. Ведь существовала ещё Раиса Павловна Курулёва. Всё общение с этой женщиной у Сабины заключалось в одном лишь слове. "Здравствуйте", - говорила она, когда случайно встречалась с ней в лифте или на этаже, и, получив ровно столько же в ответ, покидала её. Почему-то у них обеих не возникало желания продолжить разговор. Но Курулёва была одинокой женщиной с двумя детьми. Была ли она в разводе или никогда не состояла в браке, Сабина не знала, но прекрасно понимала, что ей очень захочется заполучить мужа себе и отца - своим детям. Как быть с ней?
  "А я и её "случайно" встречу, сообщу о новом соседе и попробую на неё повлиять", - решила ревнивица, закрывая за будущей запеканкой дверцу нагретой духовки.
  Она тщательно вымыла измазанную посуду, расставила по местам и вновь задумалась. Ведь существовала ещё и третья потенциальная соперница, Аня Дмитриева. Она лет на пять старше их со Светкой, а предполагаемый жилец примерно одного возраста с ними, если не моложе, но ведь и Овечка намного старше Лёшки. Внешность у Ани... Да кто разберёт, что может придти в голову представительному красавцу? Говорят же, что любовь зла, полюбишь и козла, а Аня умеет себя поставить. Сейчас её нет, но ведь с наступлением холодов она вернётся с дачи, поживёт здесь немного и уедет на несколько месяцев куда-нибудь в Египет или Испанию, а квартиру сдаст дальней родственнице Ире. А если Ане понравится новый сосед, и она не захочет уезжать? Третья соперница. Но если учесть, что и Ира может "положить глаз" на представительного красавца при деньгах да ещё и москвича, то у неё оказываются четыре соперницы. Пока об Ане и Ире можно ещё не думать, но их следует иметь в виду в случае их атаки.
  Итак, поразмыслив, Сабина решила сосредоточить свои силы на Свете и Курулёвой. И хорошо, что к этому выводу она пришла вовремя, иначе бы погибла её чудесная запеканка. Ещё две-три минуты усиленной работы мыслей - и по квартире пополз бы запах гари. И то корочка, которой покрылось её изделие, была слишком темна.
  - Степан, или к столу! - позвала она.
  Брат взглянул на запеканку.
  - По-моему, она подгорела, - заявил он.
  - Сожрёшь, что дам, - отрезала задетая его словами сестра.
  Степан ухмыльнулся с довольным видом.
  - А то как же! Конечно, сожру. Я к тому сказал, что обычно у тебя получается лучше.
  - А может, даже к лучшему, что Алевтина заболела.
  Эти слова не предназначались брату, а вырвались невольно, вызванные словом "лучше". Это были поистине мысли вслух.
  - Ты со своей Алевтиной сойдёшь с ума, - серьёзно сказал Степан. - Правда, Сабина, выкинь из головы и её, и нового соседа, и вообще всё, что у тебя там есть. Откуда мы знаем, кто он такой? Может, это вор какой-нибудь или сотрудник уголовного розыска.
  - Алевтина сказала, что он явно при деньгах, - возразила сестра. - Откуда у сотрудника уголовного розыска большие деньги?
  - Бывают и большие. Это только в фильмах они все нищие.
  - Будь уверен, Стёпка, что если у него большие деньги, то нам он неопасен, - мудро решила Сабина.
  - Всё равно давай сначала к нему присмотримся, а тогда я тебе обещаю, что подружусь с ним и буду каждый день забивать вместе с ним козла или устрою здесь преферанс-клуб.
  - Сначала научись играть в домино и преферанс. А в преферанс, кажется, играют вчетвером.
  Сабина засмеялась, одновременно думая о том, что у неё нет времени присматриваться, потому что, пока она будет тянуть, представительного красавца перехватят её соперницы.
  - Ты, я, он... Четвёртой можно пригласить Светку, - наивно предложил брат.
  Сабину так и передёрнуло.
  - А вот Светку ты с ним не вздумай свести! - предупредила она. - Ни её, ни Аньку, ни Ирку, ни Курулёву.
  - Кого? Какую Курулёву? Ах, эту! Которая с детьми?
  Ни у брата, ни у сестры не возникло удивления, что женщины очень далеко за сорок были названы по именам, даже более того, по уменьшительным (хоть и не ласкательным) именам. А молодая ещё Раиса Павловна Курулёва - по фамилии. Может, дело было в том, что она недавно здесь поселилась, может, в чём-то другом, но она выпадала из ближайшего окружения и казалась совсем чужой.
  - Уже ревнуем? - спросил Степан. - Не рано ли? Не подеритесь из-за этого мужика. Получается по пословице, что вы делите шкуру неубитого субъекта, то есть, медведя. А вкусная получилась запеканка!
  - Ешь-ешь, - миролюбиво сказала Сабина.
  - Кстати, завтра я уеду на пару дней. Одна клиентка уже дозрела по Интернету, и теперь её надо обхаживать при личном общении. Дама одинокая, страстно мечтает встретить мужчину своей мечты и, похоже, уже так долго об этом мечтает, что теперь готова уступить первому, кто признается ей в любви...
  Сабина слушала его с неудовольствием. Она не станет уговаривать его отложить поездку, потому что каждый должен зарабатывать деньги, но если новый сосед приедет в эти два дня, ей будет труднее завязать с ним знакомство самой, чем это вышло бы через брата. С другой стороны, два дня - слишком незначительный срок, чтобы из-за этого расстраиваться. Может, и хорошо, что он съездит к этой перезревшей невесте именно сейчас, пока переезд в новую квартиру маловероятен. Но ведь ему придётся навещать эту бабу регулярно. Ещё хорошо, что он сразу же рассказывает о больной матери, из-за которой он не может приезжать очень часто. Женщины так привыкают к его заботам о ней, проникаются к нему таким сочувствием, что, когда речь заходит о деньгах для неё, никаких подозрений у них не возникает. Но ей сейчас важно, что Степану не нужно торчать возле очередной невесты неделями.
  - Хорошо. Только не задерживайся.
  Она без аппетита съела кусок запеканки и допила чай. Время шло, и Света могла придти с минуты на минуту. Впервые Сабина подумала, что не иметь чёткого графика работы - большое неудобство, по крайней мере, для ожидающей её соседки. В один день Света могла вернуться очень рано, чуть ли не в два часа, в другой - поздно, а бывало, что она забежит домой между уроками, погуляет с собакой, покормит животных и вновь допоздна торчит в своей школе. Однажды она пришла домой в одиннадцатом часу ночи, а Дик прямо-таки весь извёлся под дверью. И при этом она ещё и торопилась, потому что не успела подготовить какой-то урок. Что за работа?
  Однако на этот раз судьба была милостива к нервничающей женщине, и она услышала истошный лай.
  - Светка пришла, - определил брат. - А ты заметила, что этот горластый пёс стал в её отсутствие мало лаять? Начинает вопить, только когда кто-то выходит из лифта, но быстро замолкает, а по-настоящему орёт, когда слышит шаги Светы.
  - Надо выбросить мусор, - сообщила Сабина, не вслушиваясь в слова брата. - Не люблю, когда он начинает накапливаться.
  Степану очень понравилась сильно пропёкшаяся запеканка, а потому он предложил из благодарности:
  - Хочешь, я схожу?
  - Сиди уж, - отрезала сестра. - Можешь доесть всё, а на ужин я сделаю что-нибудь ещё.
  - Вот это славно! - обрадовался брат и отрезал себе ещё кусок.
  Сабина не могла не похвалить себя за удачную мысль. Она намеревалась ловить Свету у лифта, и разговаривала бы с ней, не зная, подслушивают их или нет, а теперь получается, что она вышла из дому по делу и встретила её чисто случайно. Она накинула куртку, взяла изящное ведёрко для мусора и отправилась на улицу.
  Обстоятельства в этот день складывались для неё как нельзя лучше, потому что ей не пришлось, как цапле на болоте, мерить шагами пятачок возле подъезда в ожидании Светы или томиться возле помойки, чтобы потом естественнее появиться перед соседкой с ведёрком для мусора. Едва она дошла до помойки и вытряхнула в неё пакетик с упаковкой из-под творога и скорлупой от двух яиц, как заметила, что из подъезда вышла Светлана, ведя на поводке свою собаку. Очевидно, она задержалась в доме и не сразу собралась на прогулку. Сабина с досадой отметила, что рыже-белый Дик смотрится на улице особенно привлекательно, да ещё эта его необыкновенная половинчатая морда! Обязательно нужно что-то делать, а то из-за этой чудо-собаки у Светы больше шансов привлечь внимание нового соседа, чем у неё.
  - О, Света! Привет! - поспешила она к ней. - Ты сегодня рано.
  - Решила проверить тетради дома, - объяснила Светлана.
  - Устала?
  - Нет. Сегодня был на редкость спокойный день. У нас многие обратили внимание на такую аномалию. Дети какие-то заторможенные, на уроках сидели спокойно. Может, перемена погоды, магнитная буря или ещё что-то? Я недавно прочитала, что люди чувствуют себя особенно плохо, когда Земля проходит через границу магнитных полей Солнца, а их у него целых четыре. В такое время люди чаще всего умирают...
  - И ваши дети... - развеселилась Сабина.
  - Выжили, не беспокойся за них. Но зато они были так расслаблены, что учителя просто отдыхали. Нет, правда, день сегодня выдающийся по спокойствию. Я буквально наслаждалась, объясняя новые темы.
  - Где ты гуляешь с Диком? - спросила Сабина.
  - Там, во дворах, подальше от окон.
  - Я пройдусь с тобой, а то засиделась перед компьютером до одурения. Правда, я с ведром... Наплевать.
  Она не дала ответить соседке и пошла с ней рядом, не переставая болтать.
  - А тебя сегодня ничего не удивило?
  Света задумалась.
  - Не знаю... Вроде, нет.
  - Алевтины Ивановны нет ни перед подъездом, ни в подъезде, ни в коридоре на этаже.
  Светлана ощутила тоскливое чувство, словно ей вот-вот сообщат какое-то страшное известие. Петра Захаровича в тот день тоже не оказалось во дворе в обычное время. Неужели и с этой старухой что-то случилось?
  - Что с ней?
  - Заболела. Она попыталась со мной поговорить, но я с трудом её понимала. Кашляет, чихает, голос пропал.
  - Бедняга.
  - Зато мы от неё отдохнём, - не удержалась Сабина от соблазна выплеснуть то, что накопилось на душе. - Меня напрягает, когда приходится проходить мимо неё и остальных баб. А без неё они как-то притихли.
  - Осиротели, - уточнила успокоившаяся Света. - Она, конечно, любит сунуть нос не в своё дело, но её можно пожалеть. Сама подумай, каково ей живётся в одной квартире с пьяницей. Про Ольгу я ничего плохого сказать не могу, но я её совсем не знаю. Плохо, что и она выпивает вместе с ним, а уж приятели его заходят почти через день. Представляешь, каково жить в таких условиях? Хорошо ещё, что он не буян, не драчун и не сквернослов.
  - Да, - согласилась Сабина. - И ещё он у неё вещи таскает, чтобы было на что пить. Как он живёт? На что? Говорят, что он художник или что-то в этом роде. Может, малюет что-нибудь за деньги? Но он так пьёт, что у него, наверное, руки дрожат. Какое тут рисование?.. Вон он идёт. Плохой человек лёгок на помине.
  Мимо них прошёл объект их беседы, ещё не совсем пьяный, но уже сильно навеселе. Он подмигнул Дику и поздоровался с женщинами. Светлана ответила, а Сабина сделала вид, что не заметила его.
  - Зачем ты с ним разговариваешь? - с укоризной спросила она. - Таким, как он, надо давать понять, что всем известно о его поведении и все его осуждают.
  - Не знаю, - призналась Света. - Он всегда здоровается. Как же я могу не ответить? И к Дику он хорошо относится.
  - А он о чём-нибудь говорит? - полюбопытствовала Сабина.
  - Нет. Поздоровается и всё. Да я его почти и не вижу.
  - Сказать бы ему, чтобы перестал мучить бедную Алевтину Ивановну, да только не хочется влезать в их дела. Лично я с ума бы сошла или убила бы его прямо на месте, если бы имела такого соседа у себя в квартире. А попробовал бы он у меня что-нибудь украсть!
  Странное дело: если в разговоре с братом Сабина обильно уснащала речь матом, то сейчас успешно от этого воздерживалась.
  Светлана прошла с собакой на территорию, отведённую под газон, где трава не желала расти, и двинулась вдоль низенькой металлической ограды, местами обломанной и погнутой под напором машин, ведь не каждый водитель способен остановить своё средство передвижения вовремя и продолжает ехать и тогда, когда оказывается в опасной близости от ограждения. Сабина с ведёрком осталась на тротуаре и шла по другую сторону. Это было неудобно, потому что приходилось огибать многочисленные машины, припаркованные у самой ограды. Однако пора было приступать к главному, ради чего она и затеяла эту прогулку.
  - Света, спусти его с поводка, а сама иди здесь, - предложила она.
  - Его нельзя отпускать, - ответила хозяйка.
  - Убежит?
  - Нет, не убежит, а будет подбирать кости, куски хлеба и всё, что хоть отдалённо напоминает еду, даже обёртки. Эта привычка у него осталась от тяжёлого бездомного детства.
  - Но так разговаривать невозможно, - решила Сабина, обходя группу машин. - Сейчас я к тебе сама переберусь.
  Она перешагнула через оградку и осторожно пошла по земле, на которой лишь кое-где виднелись островки чахлой растительности неясного происхождения.
  - А он у тебя, и правда, всё время что-то ищет, - согласилась она, видя, как пёсик идёт, опустив нос к самой земле и усердно поводя головой из стороны в сторону, чтобы обследовать возможно большую территорию на своём пути. Она заметила и то, что хозяйка пёсика занимается тем же делом, только не пригибается к земле, чтобы принюхаться, а ограничивается обзором. Временами она отдёргивала питомца от какого-нибудь предмета, способного его заинтересовать.
  - А ведь тяжело всё время за ним следить, - посочувствовала Сабина. - Почему ты не пользуешься намордником? Я видела, что некоторые надевают их на собак, даже на самых маленьких, меньше твоего Дика.
  - Я об этом думала и купила его, но мой поросёнок не согласен его носить. Он ухитряется даже на ходу подцеплять его когтем и снимать. Кстати, он и из ошейника умеет вывинчиваться. Уж как я туго застёгиваю, но надо всё время быть настороже и не давать ему пятиться и вывёртывать голову.
  - И зачем ты его держишь, раз с ним столько хлопот?! - воскликнула Сабина. - Есть у тебя кот, и хватит с тебя. Зачем ещё собака? Когда ты взяла себе котёнка, я думала, что с собак ты перешла на кошек, а тут и Дик объявился.
  - Сама не знаю, как это получилось. Я не хотела больше заводить собак, хватит двух, которые у нас были, но тут подвернулся этот пёсик. Он сам за нами с мамой увязался, да так увязался, что принялся отгонять от нас прохожих. Чуть ли не кричал: "Это моё!" Пришлось взять.
  "Мне на беду, - подумала Сабина. - Вот и новый сосед обратил на него внимание. Только как бы мне теперь приступить к главному?"
  - Он сам по себе очень славный, - продолжала Света. - Но ещё он мне дорог как память о маме. И Базиль, конечно, тоже.
  - Понимаю, - согласилась Сабина и произнесла равнодушным голосом. - Алевтина мне сказала, вернее, просипела, что заезжал новый сосед. И как он тебе?
  - Он уже переехал? - удивилась Света. - Быстро!
  - Нет, просто заезжал. Разве ты его не видела?
  - Нет. И кто он? Тот, что старше, или тот, что моложе? А, кажется, есть ещё и третий. Или я что-то путаю?
  Сабина ещё раз возблагодарила небо за то, что оно отняло хотя бы на время голос у старой сплетницы. Сейчас, когда она лишена возможности сама разносить по соседям слухи о новом соседе, эту задачу возьмёт на себя она, Сабина. И не беда, если она кое-что изменит в полученных от Алевтины сведениях. Она ведь имеет права среди непрерывного кашля и чихания что-то недослышать или не так понять.
  - Не тот и не другой, - ответила она. - И не третий. Я тоже не слишком разобралась, сколько их уже здесь перебывало. Другой.
  - Хоть приятный?
  - Н... не сказала бы. Судя по словам Алевтины, а её было очень тяжело слушать, он внешне ничего, довольно приятный, но характер у него, по-видимому, не очень... Не хочется тебя расстраивать, ведь ты всегда так переживаешь из-за своих животных, но он не любит собак. Не знаю, как он относится к кошкам, потому что Базиль молчал, но твой Дик принялся так его облаивать, что этот тип сказал ему через дверь что-то очень нехорошее. Что, не знаю, потому что Алевтина принялась кашлять. Но потом она добавила, что он, кажется, выругался и добавил что-то насчёт того, что не потерпит, чтобы под его дверью всё время тявкала паршивая собака. Это не мои слова, так что на меня не обижайся. Когда я это услышала, то сразу подумала, что тебе придётся нелегко с таким противным соседом. Даже не знаю, что тебе посоветовать. Может, запирать Дика в комнате? Всё-таки будет не так слышен его лай.
  - Не знаю, - упавшим голосом проговорила Светлана. - Надо будет попробовать. Завтра же попробую. Я бы предпочла, чтобы туда вселился кто-нибудь типа Лёшки, чем такая собаконенавистническая пакость.
  - Ну уж нет! - возмутилась Сабина. - Мало того, что он сам пьёт, так ещё и дружки с подружками к нему ходят. Кто там у них? Пушок, Пашок, Вован... и Овечка ещё его. Компания подобралась на зависть.
  - Здравствуйте, Светлана Николаевна! - весело закричали две девочки, проходившие мимо. - Какая красивая у вас собака!
  Упоминание о красоте Дика резануло Сабину по сердцу.
  - Здравствуйте, - ответила Света.
  Девочки и рады были бы подойти к учительнице и её собаке, потому что им было скучно, но пришлось бы обходить ряд из пяти машин, да ещё женщина с ведром поглядела на них так, будто они способны помешать. Чуть помедлив, они пошли дальше.
  - Ученицы? - спросила Сабина и покосилась на своё ведёрко для мусора, но решила, что оно достаточно красиво, чтобы его можно было не стыдиться.
  - Да. Я их пока ещё не всех запомнила, но этих знаю. Восьмой класс. Ничего девочки. Кстати, в этом классе учится и Катя Курулёва.
  - Дочь Курулёвой? - переспросила Сабина, радуясь, что теперь сможет заговорить об этой женщине и что-нибудь о ней узнать. - И какая она?
  - Не разберу. Молчаливая, на уроках сидит очень спокойно, не отвлекаясь, слушает внимательно. Ещё не знаю, на какую оценку она тянет, но не ниже четвёрки. Год только начался, ещё рано судить. Хорошо бы пошла на пять.
  - А с её матерью ты часто разговариваешь? Какая она? Я её совсем не знаю.
  - И я тоже, - согласилась Света. - Даже стыдно: живём на одном этаже, работаем в одной школе, а словно совсем чужие.
  - Разве вы, учителя, между собой не разговариваете?
  - Разговариваем, конечно, но ведь она в началке и притом не учитель, а воспитатель в группе продлённого дня. К нам она вообще не имеет отношения. Мы и с учителями начальной школы почти не видимся.
  Сабина была разочарована, но вскоре это чувство прошло, сменившись радостью. Раз Света и Курулёва не общаются друг с другом, то не надо опасаться, что они узнают о том, что она скажет каждой в отдельности.
  - И долго она сидит в школе?
  - Понятия не имею. Ясно, что до тех пор, пока родители не заберут последнего ребёнка, но вот когда это происходит... Нет, не знаю.
  - И она с утра до вечера в школе? - поинтересовалась Сабина.
  - Нет. Она приходит к концу уроков у маленьких.
  Сабина сейчас же решила, что подкараулит Курулёву завтра утром, скажет, что идёт в магазин, заведёт с ней разговор и проводит до школы. За это время она попробует навести её на мысль, что от нового соседа ей лучше держаться подальше.
  - Какая-то непонятная женщина, - сказала она. - Что про неё говорят учителя?
  - Не знаю. Не приходило в голову о ней спросить. И вообще во время учебного дня забываешь обо всём.
  - А ты никогда ничего не знаешь, - объявила Сабина с долей досады. - Все новости доходят до тебя последней. Ой, Светка! Дик что-то ест!
  - Вот так всегда, - пожаловалась Светлана. - Стоит чуть отвлечься, и он уже жуёт. А если он заметит кусок, но не успевает его подхватить, то он несколько дней помнит, где лежит эта гадость и обязательно улучит момент, чтобы всё-таки её подобрать. Что он сейчас ест? Что-то мягкое и тёмное. А может, это отравлено. Я ему после каждой прогулки, на которой он съедает непонятно что, на всякий случай даю активированный уголь.
  - А нельзя вытащить это у него изо рта?
  - Нельзя. Будет ещё хуже. Он начнёт торопиться и заглотает это непрожёванным. Когда мы его только взяли, он делал вид, что он очень кроткий и безобидный, даже позволял вытаскивать у себя изо рта подобранные кости, но потом понял, что мы звери неопасные, и стал потихоньку проявлять характер. За определённую грань не заходит, не распускается, но свои права отстаивать умеет. Впрочем, с ним легко ладить. Он добродушен, простодушен и отходчив.
  Светлана поймала себя на том, что впадает в обычный грех всех владельцев животных - много рассуждает о своём питомце. Даже собратьям-собаководам не слишком-то интересно слушать про чужих собак, им бы рассказать о своих, так что же говорить о людях, не имеющих и никогда не имевших четвероногих питомцев?
  Дик проглотил свою жвачку и весело запрыгал вокруг хозяйки, показывая, насколько он рад своей удаче.
  - Бессовестный! - засмеялась Сабина. - А красивый.
  - Мне недавно сказали, что это самая красивая собака в округе, - похвасталась Света. - Не проходит дня, чтобы Дику не сделали комплимент. Ну, красивая собака, ты готов? Пройдись ещё немного - и домой.
  - Давай обогнём вон тот дом, - предложила она Сабине. - Там хорошая дорога, и злых собак без поводков не выпускают.
  Сабина поколебалась. Вроде, она выполнила всё, что наметила, даже преуспела в своём деле, но всё-таки решила, что можно ещё немного пройтись со старинной приятельницей. Они так редко говорят друг с другом, и то ограничиваются всего несколькими фразами, что даже приятно поболтать. И в её планы это входит. Теперь надо бдительно следить за Светой, чтобы не пропустить чего-нибудь важного, когда приедет новый сосед. Тогда с ней придётся заговаривать чаще, так что пусть она привыкает к этому до его появления, чтобы потом не появились ненужные подозрения. Сабина приучит её к тому, что она не прочь с ней пройтись или просто поговорить на этаже.
  Женщины чинно шли по асфальту, и Дик, шныряя глазами по сторонам, а. особенно, по доступной части тротуара, смотрелся очень привлекательно. Под лучами солнца его рыжая шерсть казалась ещё ярче, а белая - ослепительнее. И Сабина ещё раз пожалела, что у её соперницы такой крупный (хотя по размеру небольшой) четвероногий козырь.
  "Четвероногий козырь", соблюдая собственные интересы, углядел в это время коробочку-корытце не то от какого-то молочного продукта, не то от кондитерских изделий и, проходя мимо, ловко ухватил её пастью.
  - Смотри! - засмеялась Сабина.
  - Сейчас же брось! - велела Света.
  Дик и ухом не повёл.
  - Ну он у тебя и нахал! - заключила Сабина. - Ведь и не думает слушаться.
  - Всё равно она пустая, - втолковывала Света и попыталась вытащить трофей из плотно стиснутых зубов.
  Глаза пёсика стали невероятно упрямыми.
  "Не отдам!" - было написано на его морде.
  - Ну и неси её, - сдалась Светлана и обратилась к Сабине. - Это даже хорошо. Зато не сможет схватить кость.
  Удовлетворённый своей победой, Дик пристроил коробочку поудобнее и гордо пошёл рядом с хозяйкой, поглядывая вокруг с чувством превосходства над менее удачливыми собратьями и ища взглядом прохожих, чтобы вызвать у них восхищение. Однако неудобная коробочка повернулась в зубах и накрыла ему полморды, не позволяя ничего увидеть. Нисколько не смутившись, пёсик остановился, вынудив остановиться и сопровождение, поправил коробочку лапой и зашагал дальше. Через несколько шагов вновь пришлось задержаться и поправить повернувшуюся коробочку. И пока они шли вдоль длинного дома, так повторялось много раз. При этом Дик не терял терпения и без всякого раздражения спокойно и деловито снимал коробочку с глаз и пристраивал нужным образом. На Сабину напал неудержимый смех. Шедшая им навстречу супружеская пара остановилась, с умилением глядя на собаку.
  - Ты нашла коробочку? - спросила жена, в то время как муж смеялся.
  Счастливый Дик поднял к ней половинчатую белую и рыже-чёрную морду с зажатой в зубах добычей. Вид у него при этом был на редкость наивным и даже глупым. В это время коробочка вновь повернулась и накрыла глаза. Он постоял несколько секунд, раздумывая, и вновь стал аккуратно пристраивать её как нужно. На громкий смех наблюдающих за ним людей он никак не реагировал, и, похоже, в нём лишь росла гордость за свою находку.
  "А если такая сцена произойдёт на глазах у представительного красавца? - пронзила Сабину ужасная мысль. - Если он разговаривал с собакой через закрытую дверь, не видя её, то сейчас он бы не удержался от разговора с хозяйкой. Нужно присматривать за Светкой, следить за каждым её шагом".
  Дик донёс всё-таки свою коробочку до дома и не пожелал расстаться с ней даже у подъезда. Он так и прошествовал с ней мимо сиротливо сидевших на скамейке старух, вызвав у них оживление, потому что два раза у них на глазах поправлял трофей. Лишь придя домой, он согласился обменять коробочку на сухарик и не огорчился, когда она полетела в ведро для мусора. Зато Базиль с интересом обнюхал находку, чтобы знать наверняка, что она не представляет ценности. Только после этого он позволил надёжно и плотно закрыть ведро крышкой.
  Сабина со смехом описала действия Дика брату, и на этом крошечный эпизод из жизни пёсика можно было бы забыть, если бы он рикошетом не задел полупьяного Лёшку, сходившего за колбасой и теперь возвращающегося домой. Он уже поравнялся со скамейкой, когда одна из старух решила показать ему, что они, подруги Алевтины Ивановны, готовы постоять за её интересы. В присутствии самой Алевтины Ивановны она бы на это не отважилась, но сейчас чувствовала себя поборницей справедливости.
  - Лёшка, как здоровье Алевтина Ивановны? - спросила она.
  - Кашляет, - отозвался тот.
  - А не стыдно тебе её обворовывать? - последовал следующий вопрос.
  Тут уж не удержались от поучений и остальные старухи.
  - Что ты делаешь с ней и с собой? - почти заголосила одна из них.
  - Разве можно так себя вести? - одновременно с ней говорила другая.
  - Сколько можно пить?! - воскликнула третья.
  - Всё пропиваешь! - ужасалась заводила. - Ты бы хоть со светкиного Дика взял пример. Он всё тащит в дом! А ты - из дома!
  Ошеломлённый Лешка поспешил скрыться в подъезде, а одержавшие победу и очень довольные собой старухи посидели ещё немного, во всех подробностях обсудив свой подвиг, и разошлись.
  Уже вплотную подступил вечер, когда Сабина спохватилась, что в доме нет хлеба и закончились яйца. Может, она бы оставила такое положение дел до завтра, но её действиями руководила сама Судьба.
  - Схожу-ка я сейчас, - решила она.
  - А что уж так спешно? - удивился брат.
  - Во-первых, я не люблю, когда в доме чего-то не хватает, а во-вторых, надо же тебе на дорогу что-нибудь приготовить, чтобы было вкусно и можно было это съесть в поезде. Не чипсы же ты будешь жевать. Это вредно.
  С таким доводом Степан согласился безоговорочно, а сестра, не теряя времени даром, быстро оделась и вышла. Она вообще была легка на подъём и могла в любую минуту собраться и куда-нибудь пойти. Более неподвижный Степан удивлялся её энергии.
  Сабина шла по улице, переполненная мыслями о новом соседе, о необходимости оградить его от притязаний соперниц, о ловкости, с которой она вызвала в душе Светы неприязнь к представительному красавцу и о предстоящей обработке Курулёвой. Как раз этот неизбежный разговор волновал её и страшил. Как она его начнёт, как убедит незнакомую, несмотря на близкое соседство, женщину, что ей надо держаться подальше от нового соседа?
  Однако сегодня всё благоприятствовало планам Сабины, и, совсем того не ожидая, у самого входа в магазин "Пятёрочка", наиболее часто посещаемый из-за близкого расположения и невысоких цен, она столкнулась не с кем иным, как с Курулёвой.
  - Раиса Павловна? - заговорила Сабина, ещё не зная, что скажет дальше, но решив довериться своей счастливой звезде и обстоятельствам. - Здравствуйте. Вы с работы?
  - Здравствуйте, - ответила Курулёва и улыбнулась.
  Сабина подумала, что улыбка не свойственна обычному выражению этого лица, а потому натянута и отдалённо напоминает оскал. И вся она показалась такой нервной и взвинченной, что неясно было, продолжать ли разговор или отложить до более благоприятного случая. Но она ошибалась. Как раз сегодня Курулёва была спокойна как никогда и даже испытывала что-то вроде удовлетворения от прошедшего рабочего дня.
  - Устали? Тяжело с детьми? - наугад спросила Сабина.
  - Не то слово, - призналась она. - Вся изведёшься, пока их накормишь, проверишь уроки, разберёшь, что им непонятно. Но я своих детей держу в кулаке, не даю им распускаться, не ослабляю контроль.
  Сабина имела в виду детей в школе, но, услышав ответ соседки, поняла, что для этой женщины её собственные дети заслонили вселенную. И она решила сделать попытку задеть её материнские чувства. Но для этого требовалась большая осторожность, чтобы она воспылала негодованием на нового соседа, а не на неё.
  - Зато ваши дети - просто чудо, - принялась она льстить. - Спокойные, вежливые, опрятные.
  Улыбка вновь искривила черты лица Курулёвой.
  "Как же вульгарно она красится! - подумала Сабина. - И без того страшная, как смертный грех, так ещё подчёркивает это, размалёвывая лицо, словно матрёшка. Сама светлая (крашеная, разумеется), а брови начернила до безобразия, глаза обвела, словно египетская мумия или, вернее, изображение на саркофаге. Откуда в её возрасте столько складок на лице? Каких-то злых складок. И лучше бы она не улыбалась, а то совсем стала похожа на Бабу-Ягу".
  - Да, дети у меня получились удачными, - горделиво согласилась Курулёва. - Только без труда ничего не даётся. Я слежу за ними постоянно. И в школе мне докладывают о каждом их шаге. Младший в этом году перешёл в школу среднего звена, но это не означает, что он вышел из-под моего контроля. Слежу за ним неустанно... Опять у них нет творога! Как ни зайду, а на полке лежат только пачки "Творожного продукта", и то остатки. Я прямо поражаюсь на тех, кто его покупает. Там ведь какая-то мешанина из растительного масла и чего-то ещё... Вы только посмотрите на овощи!
  Сабина и сама удивлялась стойкому отсутствию хороших продуктов. Она приспособилась заходить сюда ближе к двенадцати, когда продавцы успевали выложить в зале то, что было намечено выложить, но часто бывало, что и к этому времени товар ещё не был вывезен из подсобки. А если Сабина заходила позже, то оказывалось, что нужные ей продукты уже раскупили, а осталось то, что мало кто берёт. Особенно трудно было застать приличные овощи.
  - Прежде, когда здесь была "Копейка", я ругалась на то, как медленно и лениво работают продавцы, что у них вечно залежалые овощи, - подхватила Сабина близкую каждому покупателю тему. - Но по сравнению с тем, что творится здесь сейчас, раньше было просто изобилие и быстрота. Придёшь и купишь, что надо. Только ближе к закрытию переставали докладывать товар. А сейчас...
  Она заметила, что у её собеседницы стало дёргаться лицо.
  - Я прихожу после этого магазина вся больная, - пожаловалась Курулёва. - Пока добьёшься от них, чтобы принесли то, что нужно, так перенервничаешь, что руки начинают трястись, а сердце так и колотится. А принесут, если принесут, что-то одно, а про другое говорят, что завоз будет завтра, или делают вид, что не понимают, что им говорят. И все они на одно лицо, двигаются, как черепахи, уйдут, а я и определить не могу, они ли вернулись или другие.
  Было очевидно, что своими рассуждениями женщина скоро доведёт себя до истерики. У неё и голос стал прерываться, а глаза беспокойно бегали по сторонам. Сабине было бы глубоко безразлично её состояние, но она ещё только приступила к осуществлению своего замысла, поэтому постаралась её успокоить.
  - В крайнем случае, можно зайти в "Коровку", там всегда свежие продукты. А уж если положение будет совсем безвыходным, то есть ещё "Седьмой континент".
  - Вы туда ходите? - удивилась Курулёва. - Там же заоблачные цены.
  - Заоблачные цены в "Азбуке вкуса", - уточнила Сабина. - Этих магазинов пооткрывали в каждом районе по несколько штук, а они всегда пустые.
  - Как они не прогорают?
  - Я так понимаю, что там покупают люди, которые хотят всем доказать, что у них большие деньги и им стыдно зайти в... "Пятёрочку" и купить ту же коробочку йогурта, творога или сметаны, но за разумную цену.
  Она вспомнила, как Дик нёс свою коробочку, поправляя её лапой, и чуть не засмеялась.
  Курулёва улыбнулась как-то хищно, словно испытывала к этим чванливым богачам личную неприязнь.
  - А в "Седьмом континенте" постоянно проводят акции, - продолжала Сабина. - Продукты, на которые у них в данное время снижены цены, называется "Товар дня".
  - Сильно снижают цены? - заинтересовалась Курулёва. - Я там пару раз была, но решила, что этот магазин не для меня.
  - До уровня цен в "Пятёрочке", - пояснила Сабина. - Иногда даже ниже. "Дикси" мне нравился, но теперь там цены подняли. Всё равно захожу.
  - Я тоже, - согласилась соседка. - Только далековато. Не так чтобы очень, но, чтобы туда не тащиться, поневоле завернёшь в "Пятёрочку". А зайдёшь, так сразу так нанервничаешься из-за здешних порядков, что пожалеешь, что зашла. Посмотрите! Опять нет туалетной бумаги!
  - Да вот же она, - указала Сабина на большие упаковки.
  - Кому нужна такая дорогая?! Я всегда беру отдельные рулоны... Эй, кто-нибудь, подойдите сюда!
  Она принялась трясущимися пальцами открывать и закрывать кошелёк, не в силах справиться с нервами. Продавцы, а может, подсобные рабочие, иногда маячили вдали, ленивым шагом передвигаясь по своему неясному для других пути. Наконец, Курулёва подловила одного и принялась взволнованно и агрессивно требовать туалетной бумаги в отдельных рулонах. Озирающийся в поисках спасения мужчина сначала делал вид, что не понимает по-русски, потом увидев женщину, исполняющую обязанности не то заведующей, не то товароведа, позвал её и с облегчением удалился. Курулёва принялась изливать своё негодование новому лицу. По существу, она была абсолютно права, требуя, чтобы выложили указанный на ценнике товар, но Сабина испытывала стыд. При случае она и сама была рада разрядиться в ещё большей вспышке, но не на людях же! Она вообразила, как представительный красавец (ведь и представительные красавцы тоже ходят по магазинам, если не женаты) застаёт её хоть и безмолвной, но всё же участницей скандала, поёжилась и решила впредь избегать встречаться с Курулёвой в общественных местах. Да ещё если бы эта женщина требовала принести какой-нибудь деликатный товар вроде красной икры или осетрины, а то все страсти разгорелись вокруг двух рулонов туалетной бумаги. Очень хотелось поскорее уйти и оставить её разбираться с туалетными нуждами одну, но она ещё не довела задуманное предприятие до конца, а лишь расчистила себе путь к его осуществлению, а потому томилась в сторонке, надеясь, что никто не заподозрит её причастность к этой драме. Хорошо ещё, что хотя бы продавцы не орали, а то бывает, что заведующая так грубо отвечает покупателям, что начинается настоящий базар.
  Кончилось тем, что скандалистке принесли из подсобки два рулона требуемой бумаги, и довольная, вся трепещущая от возбуждения женщина повернулась к Сабине.
  - Только так и можно чего-то добиться, - с гордостью сообщила она.
  Сабина кисло улыбнулась в знак согласия.
  - Вам прямо-таки из-под прилавка достали бумагу, как острый дефицит. Удовлетворили вас и на этом успокоились. Почему бы им не заполнить эту пустующую полку?
  Но Раиса Павловна так перенервничала, что не могла возмущаться по тому же поводу и дальше.
  - А овощи не вынесут, - проговорила она, уже опытная в таком вопросе.
  Сабина спохватилась, что, занятая соседкой, совсем забыла о собственных потребностях, и второпях уложила в корзину сливочное масло, яйца, хлеб, две бутылки негазированной воды для Степана, сыр и кое-какие мелочи. Приходилось спешить, чтобы не дать Курулёвой уйти из магазина без неё. Кое-что, как это бывает в спешке, оказалось не тем, что нужно, кое-что забыто, кое-что взято ненужное, но сейчас это мало тревожило ревнивицу.
  Курулёва всё никак не могла отойти от поединка с продавцами, и Сабина с удивлением спрашивала себя, как же такая нервная истеричная женщина может работать с детьми.
  - Забудьте про этот магазин, - сказала она.
  - Как забыть?! - возмущалась Раиса Павловна. - Ведь каждый раз происходит одно и то же. И овощи я не купила.
  - Хотите, зайдём в "Коровку" - предложила Сабина. - Я бы тоже кое-что там взяла.
  Курулёва остановилась, колеблясь.
  - Нет, пойду домой, а за овощами зайду завтра. У меня там дети одни. И ещё ужин надо приготовить.
  Эта женщина словно подыгрывала Сабине, переведя разговор на своих детей.
  - Девочка у вас очень тихая, чувствуется, что отличница, - подхватила Сабина. - А мальчик на редкость красивый. Наверное, тоже хорошо учится?
  На фоне только что пережитых страданий улыбка Раисы Павловны, какой бы искренней ни была, выглядела прямо-таки зловещей.
  - Мои дети не могут учиться плохо, - объявила она. - Они при мне делают уроки, а я всё внимательно проверяю. Сначала они пишут в черновике, потом аккуратно переписывают в рабочую тетрадь. Да я ещё заставлю переписать второй раз, если будут помарки. Оттого их тетради можно хоть на выставку отсылать. Сейчас многие пишут как курица лапой: грязь, зачёркивания, замазывания. А мои даже на контрольных сначала запишут на листочках, а уж потом оформят по всем правилам. Катя уже в восьмой перешла, а всё равно помнит, сколько клеточек надо отступить сверху, сколько - снизу.
  Сабине были скучны все эти подробности, но она сохраняла заинтересованный вид.
  - Какая же вы молодец! - похвалила она. - Вот что называется "образцовая мать".
  Курулёва надулась от гордости.
  - Когда вы переехали, - продолжала льстить Сабина, - мы боялись, что начнутся шум, детские крики, беготня. Но у вас настолько послушные и воспитанные дети, что мы их и не слышим. Надеюсь, что новый сосед быстро переменит своё мнение.
  - Какое мнение? - насторожилась Курулёва.
  - Вы даже внимания на это не обращайте, - попробовала Сабина увильнуть от ответа, зная, что этим только раззадорит женщину.
  - Нет, вы уж скажите, - заволновалась та, и лицо у неё стало дергаться ещё больше.
  - Наша Алевтина Ивановна, как всегда, слышит то, чего не слышат другие, - самым лёгким тоном, даже временами смеясь, принялась объяснять Сабина. - Сама она простудилась и не выходит на улицу, но за тем, что творится в общем коридоре, следит. И как раз сегодня она меня подозвала к себе и рассказала, что приезжал новый сосед с другим мужчиной, по-видимому, наследником, а может, с кем-то ещё. Наверное, он квартиру продал или ещё чего... Ой, вы бы слышали, как сейчас говорит наша милая старушка! Она и не говорит вовсе, а сипит. И то едва-едва...
  - Но что же сказал новый сосед? - перебила Курулёва требовательным тоном, и её густо обведённые глаза стали почти страшными.
  - Что он сказал конкретно, я не знаю, потому что Алевтина Ивановна мало того что еле сипит, так ещё то и дело кашляет и чихает, но смысл в том, что он терпеть не может детей и животных. Этот скандалист Дик...
  - Очень неприятная собака, - согласилась Раиса Павловна.
  - ... его облаял, а новый сосед стал ругаться и сказал тому, второму, что не потерпит, чтобы у него под самой дверью лаяла собака. Свете не повезло, что её дверь как раз напротив. И он потом спросил что-то вроде: "Надеюсь, детей здесь нет?" Второй ему ответил, что, как он выяснил, двое, но в другом конце. А он сказал, что... Алевтину Ивановну было так трудно понять! Смысл в том, насколько я поняла, что он и своих детей не желает видеть, а чужие щенки ему и вовсе ни к чему.
  - Щенки, - повторила Курулёва зловеще.
  - Только я точно не знаю, относились "щенки" к детям или к Дику, - прибавила Сабина. - И ещё я так и не поняла, о каких детях он говорил, от законного брака или о побочных, о своих собственных или... Наверное, о своих. Как не вовремя заболела Алевтина Ивановна! И вообще вы не волнуйтесь, потому что ваши дети настолько приятные, что очаруют даже такого человека.
  Когда она рассталась с Курулёвой, пожелав ей всего хорошего, та буквально кипела от негодования. Сабина задержалась у своей двери, прислушиваясь. Сначала из квартиры Раисы Павловны доносился лишь негромкий разговор, а потом нервная женщина перешла на крик, всё больше приобретающий характер истерики. Временами даже раздавался топот, словно взбешённая мать ногами отбивает такт своим воплям, а потом послышался стук, будто в дело пошли кулаки, а страдал от них ни в чём не повинный стол.
  Сабина усмехнулась, очень довольная собой.
  - Что-то ты слишком долго, - сказал Степан, отрываясь от компьютера. - Сказала, что быстро.
  - Встретила Курулёву, - объяснила сестра. - Пока ходили по магазину, разговорились. Она очень долго выбирает, что ей купить, и я тоже не стала спешить.
  - Какая она? - заинтересовался Степан. - Мне она визуально не нравится.
  - Самая обыкновенная невропатичка. Из-за двух рулонов туалетной бумаги закатила в магазине настоящую истерику.
  - И ты стояла и слушала? Я бы тут же смотался. Я не люблю даже твои... взрывы чувств, но они хоть оправданы, а тут какая-то туалетная бумага. Была бы ещё туалетная вода. Фу! Понимаю теперь, почему муж от неё ушёл, если он был. Скандал из-за туалетной бумаги! А часто в магазинах устраивают скандалы? Я так редко захожу за продуктами, что совсем отстал от жизни.
  - Бывает. Продавцы в ответ не часто хамят, стараются уладить дело миром, поэтому до криков редко доходит. Только работают в "Пятёрочке", действительно, плохо: редко можно купить то, что хочешь. И овощи у них...
  - Сабинка, остановись! - прервал её брат. - Неужели ты решила взять пример с Курулёвой?
  Сестра улыбнулась, признавая, что готова была эмоционально и во всех подробностях описать недостатки в организации работы в самом популярном в их местах магазине.
  - Если бы сам ходил за покупками, то понял бы меня.
  - И Курулёву, - фыркнул Степан. - А что ты дашь мне в дорогу?
  - Извини, милый, но, раз ты так спокойно относишься к тому, что в этом магазине товар не выкладывают вовремя, то так же спокойно примирись с водой и с бутербродами с сыром.
  - Хочешь посадить меня на хлеб и воду? - спросил Степан.
  Благодаря удачам сегодняшнего дня, Сабина была настроена на редкость благодушно.
  - Но, может быть, я придумаю что-нибудь получше, - загадочно пообещала она. - Только, пожалуйста, не задерживайся. Как бы тебе ни понравилась твоя невеста при личном общении, не забывай, что ты обещал мне подружиться с новым соседом... А к какой бабе ты едешь? К той полной, с глупой улыбкой? Обычно на этих фотографиях женщины выглядят намного лучше, чем в жизни, поэтому приготовься встретиться со страхолюдиной.
  - Как раз такие бабы самые выгодные, - ответил брат. - Их никто не хочет, поэтому они совсем теряют голову, когда за ними начинают интеллигентно ухаживать. А эта прилично зарабатывает, поэтому я надеюсь получить за свои труды хорошее вознаграждение. У меня ведь тоже работа, причём, тяжёлая работа. Здесь нужны и обаяние, и терпение, и актёрское мастерство. Когда я пытался поступить на актёрский, то вылетел с первого же тура. А ведь я очень хорошо играю.
  - Характерные роли, - уточнила Сабина. - Если бы члены приёмной комиссии увидели тебя в действии, тебя приняли бы сразу на третий курс. А теперь занимайся своими знакомствами, а мне не мешай. Я приготовлю вкусный ужин и кое-что тебе на дорогу.
  - Ты сегодня в ударе, сестрёнка, - отметил брат.
  Сабина сама ощущала подъём духа. Сейчас ей так и казалось, что Фортуна повернулась к ней лицом и одарила её светлой улыбкой.
  - Степан! - крикнула она из кухни.
  - Что?
  - Помнишь, как одно время усердно рекламировали эти безобразные улыбки?
  - Какие?
  - Ну... когда выставляются все зубы.
  - Я пробовал перед зеркалом, но это выглядит жутко, - признался брат. - А некоторые так к этому привыкли, что уже не замечают, что не улыбаются, а скалятся, аки тигра в клетке.
  - Когда Курулёва пытается изобразить улыбку, то становится страшно, - сообщила Сабина. - А Дик сегодня так смешно нёс коробочку! Она всё время налезала ему на глаза, а он её поправлял...
  Чувство эмоционального подъёма не прошло и на следующий день. Сабина проводила брата, снабдив его таким количеством лакомств, что тот только ухмылялся, представляя, как славно он проведёт время в дороге. Этой еды с избытком должно было хватить и на часы ожидания в гостинице. Он любил вкусно поесть.
  - Умоляю, не задерживайся, - ещё раз напомнила Сабина.
  В этот день её поведение было копией поведения Алевтины Ивановны. Что та, что другая поминутно подходили к двери, заглядывали в глазок, хотя в него нельзя было увидеть, что происходит сбоку, и прислушивались, не приехал ли новый сосед ещё раз осматривать квартиру, но никто так и не появился.
  Следующий день Сабина всё так же пребывала в радужном настроении, хватаясь за домашние дела и сейчас же их бросая, чтобы постоять у двери. Если бы можно было сделать поперечный разрез дома на уровне третьего этажа, то наблюдатели лопнули бы от смеха, глядя, как синхронно Сабина и Алевтина Ивановна мечутся по своим квартирам, а в третьей квартире тем же делом, только в более медленном ритме занимается пёсик с симпатичной разноцветной мордочкой, временами отвлекаясь, чтобы поиграть с котом. Но на этот раз их ожидание не было напрасным, потому что подъехал лифт и из него вышли три человека. Дик немедленно взлаял.
  - О, здесь не скучно! - отметил один голос.
  Самих приехавших Сабина разглядеть в глазок не могла, а чуть приоткрыть дверь, по примеру старой соседки, не решалась, но по голосам верно определила их число и то, что все они были мужчинами.
  - Третий этаж, - объявил второй голос. - Неплохо, правда? Если сломается лифт, то подниматься невысоко, а страдать от машин не будете, как на первом или втором этажах. И планировка дома прекрасная.
  - Мне квартира понравилась, - заметил третий голос. - Дело ваше, дядя Володя, но я бы выбрал именно её. Двор хороший, большой, много зелени. И к дяде Коле ближе.
  Мужчины остановились у двери в бывшую квартиру Петра Захаровича, и Дик принялся так вопить, словно они собирались проникнуть именно к нему.
  - Тише-тише, свои, - обратился к нему третий голос.
  - Звонкая собака, - засмеялся первый. - Судя по лаю, небольшая.
  - Я её не видел, - признался третий. - Только слышал. Лает хорошо.
  Сабина успела несколько раз помянуть уехавшего не вовремя брата "незлым тихим словом", причём это слово в старые добрые времена относилось к разряду непечатных. Неизвестно, как бы повернулось дело, если бы Степан был дома, но сейчас ей казалось, что он мог бы выйти в коридор и познакомиться с этими людьми. Было бы совершенно естественно, что он заинтересовался незнакомцами, появившимися на этаже, где он живёт. А что делать ей? Выйти? Вроде, неудобно.
  Ничего неудобного в этом, конечно, не было, но бедная женщина, заочно влюбившаяся в представительного красавца, опасалась, что все сразу догадаются об этом.
  Пока звенели ключи, третий голос заговорил с отчаянно лаявшим пёсиком. Дик сразу замолчал, прислушиваясь, а потом коротко гавкнул уже в другой тональности.
  - Скучаешь? - спросил мужчина.
  - Гав! - ответил Дик и замолк, ожидая ответа.
  - Хочет погулять?
  - Тяв!
  - Жди, когда хозяева вернутся.
  - Ав!
  - Заходите, - произнёс второй голос.
  - Гав! - напомнил о себе Дик, но ответа не последовало, потому что мужчины уже ушли из коридора.
  Дик подождал, но, убедившись, что его покинули, с новой силой залился оглушительным лаем.
  Сабина разделяла его чувства. Она и сама готова была выть от отчаяния, но тут случилось чудо. Судьба, бывшая к ней милостивой позавчера, не забыла о ней и преподнесла ценный подарок. Лифт остановился на их этаже, прозвучал шаги и остановились у её двери.
  Сначала Сабина, предполагавшая, что осматривать квартиру приехал кто-то четвёртый, испугалась, когда услышала, что ключ вставляют в замок именно её двери.
  - Кто там? - вскрикнула она.
  - Я, - ответил Степан. - Ты чего? Так заорала, что я вздрогнул.
  Он вошёл, закрыл за собой дверь и принялся объяснять:
  - Мы с ней вчера встретились, провели вместе часа четыре. В ресторан я её не потащил: по её виду ясно, что для неё хватит и недорогого кафе. Познакомились, и она в меня сразу же влюбилась без памяти. Смущается, как молоденькая, краснеет... Цирк, да и только! Мы и следующий вечер планировали провести вместе, но только ей позвонили, ещё когда мы были в кафе, и отправили в срочную командировку. Эта дурёха, чтобы не портить отношений с начальником и не лишиться места, сразу согласилась, даже недовольства не выразила. Так что пришлось нам отложить нашу встречу на неделю... А что с тобой? Ты какая-то всполошенная. Я так тебя напугал, что ты никак не отойдёшь?
  Сабина пришла в себя.
  - Это счастье, что её услали в командировку и ты вернулся, - сказала она. - В соседнюю квартиру приехали трое. Сейчас они её осматривают. Как только они покажутся, выйди к ним и познакомься.
  Степан очумело поглядел на неё и неуверенно покачал головой.
  - И как же, по-твоему, я должен это сделать? Здравствуйте, меня зовут Степан? Давайте дружить? Пусть сперва вселятся, а уж потом...
  - Ты выйдешь к ним, как вышел бы любой нормальный жилец этого этажа, - настаивала сестра. - Поверь, что врач из того конца сразу же поспешил бы к ним, если бы оказался дома. А ты ближайший сосед, поэтому для тебя ещё важнее знать, кто будет жить с тобой рядом... Тихо!.. Слышишь? Выходят! Иди быстрее!
  Степан попытался сопротивляться подталкиваниям и тычкам сестры, но она открыла дверь, сразу же отойдя в сторону, чтобы её не заметили, и поощрила его таким болезненным щипком, что он буквально вылетел в коридор.
  - Простите... - начал он, и это первое слово носило на себе отпечаток только что пережитого страдания.
  Сабина, прильнувшая к глазку, видела только спину брата, но тем жаднее она прислушивалась. После этого вскрика последовала пауза, сильно её озадачившая.
  - Лёвка? - неуверенно спросил Степан. - Еркунов?
  - Стёпка?! - последовал ответный возглас. - Вот это да! А я и не знал, что ты здесь живёшь. Сколько лет не виделись!
  - Ты куда-то пропал, перестал отвечать на звонки, - напомнил Степан. - Я думал, что ты на меня за что-то обиделся. Несколько раз пытался с тобой связаться, а потом плюнул.
  - Жизнь закрутила, - туманно объяснил Еркунов. - Так закрутила, что было не до встреч с приятелями.
  Степан не понял, как его "закрутила" жизнь, но, сам занимаясь деятельностью, не одобряемой законом, сразу же заподозрил, что старинный приятель попал под наблюдение, если не в руки, милиции. Расспрашивать о подробностях он не стал именно поэтому, тем более что дверь в соседнюю квартиру была открыта и на миг там мелькнул какой-то человек.
  - Решил к нам переехать? - спросил он.
  - Нет. Я занимаюсь квартирами и привёл сюда клиента, чтобы он осмотрелся.
  - Сейчас так много приезжих отовсюду, что моя сестра волнуется, кто же поселится в этой квартире, - пояснил брат. - Это будет семья или одинокий человек?
  - Одинокий, - ответил Еркунов.
  Такого ответа Сабине было мало и она уже подумывала было, не выйти ли и ей тоже, но Степан, сам того не подозревая, пришёл ей на помощь. Если бы он понял, что сестра за дверью пребывает в затруднительном положении, он сделал бы это сознательно, но так как лично его не особо волновал вопрос о новом жильце, то он спросил без всякого скрытого намерения:
  - Молодой? Старый?
  - Старик. Крепкий старик, но ему уже за семьдесят. Я как раз занимаюсь его документами.
  Если бы придавленная открывшейся правдой Сабина могла рассуждать образно, то она бы пришла к выводу, что Фортуна от неё отвернулась, а то, что она приняла за радушную улыбку, оказалось злобным оскалом.
  - Ты живёшь вместе с сестрой? Ещё не женился? - поинтересовался Еркунов.
  - Ещё нет. А ты ещё не развёлся?
  - Тоже ещё нет.
  - Может, зайдёшь? - предложил Степан, искренне обрадованный встрече. -У меня сестра - красавица, притом очень вкусно готовит.
  - В другой раз, - отозвался Еркунов.
  Он не желал возобновлять знакомство со Степаном, а тем более, приходить к нему в гости. Как бы хорошо ни готовила его сестра и какой бы она ни была красавицей, но это его не интересовало, потому что он был женат и, хотя ни любви, ни нежности в их браке не осталось, разводиться не собирался. Однако он хотел соблюсти вежливость.
  - Правда, заходи. Не пожалеешь, - простодушно убеждал Степан. - Сабинка таких пирогов напечёт, что пальчики оближешь.
  - Договорились, - кивнул Еркунов. - Я тебе позвоню. А теперь извини, мне надо вернуться к моему клиенту.
  На этом бывшие приятели расстались.
  - Представляешь, Сабинка, это мой давний друг! - сообщил Степан, входя в кухню. - Мы с ним не виделись... Вспомнить не могу, сколько мы не виделись. Не меньше десяти лет, а то и больше пятнадцати. Уж не знаю, что с ним случилось. То мы встречались почти каждую неделю, а то он вдруг куда-то пропал. Может, сидел?
  Сабине было абсолютно всё равно, что стряслось с приятелем брата, но она всё-таки спросила:
  - Это не тот ли Лёва, у которого ты был на свадьбе и которому подарил хороший сервиз?
  Степан забыл, что был на свадьбе у друга, и теперь подивился, что сестра об этом, оказывается, помнит.
  - Верно. Был.
  Он почувствовал, что она разочарована, и понял причину.
  "Бедная Сабинка, - подумал он. - Опять ей не повезло. Вот был бы Лёвка не женат или разведён".
  Тут он вспомнил, что у его вновь обретённого друга нет нового номера его телефона, и выскочил за дверь, но Еркунов со своими клиентами уже покинул квартиру. Тогда он разыскал телефон Лёвы и позвонил сам, но ответа не было.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"