Аннотация: Фэнтези только как антураж Неоднозначная вещь.
Я зашел за угол и, прислонившись к стенке, раскурил сигарету. Струя дыма медленно поднимается вверх, вспоминается недавний разговор
+++
Командир крепости, герцог, сидит за столом. Руки замкнуты в замок, я вытянувшись стою перед ним.
-Но, он же не виноват! - восклицаю я, и мой голос дрожит.
-А кто вы такой, чтобы решать: виноват он или нет, - спокойно говорит герцог. - С Вас требуется только чистосердечное признание.
+++
Сигарета летит вниз, нога машинально опускается на окурок, раздавливая его.
Я выхожу из-за угла и распоряжаюсь
-Привести заключенного.
Комната с одним окном. Оно находится прямо напротив стола, и заключенный жмурится от яркого солнца, которое бьет ему в глаза. В воздухе запах немытого тела. Грязная, помятая одежда, русые, растрепанные волосы. Низенький стульчик. Даже в таком положении он старается сидеть прямо и смотреть в глаза. Я протягиваю ему лист
-Подпишите.
-Что это? - тут же отзывается заключенный и берет лист, исписанный мелким подчерком, в руки. Глаза все еще жмурятся и слезятся, ему приходиться часто смаргивать. Из-за этого тяжело читать
-Ваше чистосердечное признание.
-Я не виноват.
Я знаю, хочется ответить ему, но молчу
-Подпишите.
Он отталкивает лист от себя, и тоже замолкает. Наступает тишина, некоторое время мы молчим оба. Потом мне это надоедает, и я повторяю
-Подпишите.
+++
Не знаю, как надо на него давить, никто это не объясняет. Я говорю "подпиши", он молчит, и так уже несколько дней.
Печально замечаю, что люди в крепости смотрят мне в спину, замолкают при моем приближении. Вообще стоит мне появиться, как возникает гнетущая атмосфера.
+++
Я стою с бока от окна, заводят заключенного. Герцог требует, чтобы признание было быстрее, он хочет держать его в руках. Русоволосый плохо выглядит. Этот допрос изматывает и его, и меня. Мне кажется, что мы держимся на тонкой линии, и если он признается, то полетим оба
- Вы пересекали границу? - спрашиваю я
- Это был обычный разведывательный рейд.
-Да или нет?
-Да.
Ты сомневаешься, но отвечаешь.
-Вы встретили так эльфа?
-Он нас не заметил!
-Да или нет? - нажимаю я.
Подхожу к столу, получается, что я нависаю над заключенным.
-Да!
- И передали ему важные сведения?
-Нет, - кричишь ты.
Я сажусь за стол, и повторяю.
-Вы встретили эльфа?
-Да, но он нас не заметил.
-Эльф? В лесу?! Вас не заметил?! - теперь кричу я. - КАК?!!!
На самом деле очень просто. Даже их самые элитные бойцы вполне способны отвлечься на какую-нибудь букашку или листик необычной формы. Эльф мог не заметить.
- Вы подпишите чистосердечное признание, - говорю я уже спокойно.
-Нет!
Ты его не подпишешь, ты не можешь его подписать. Ты отличный боец, у тебя жена и двое детей. Тебе нельзя его подписывать. За тобой твои товарищи, ты не подпишешь. Я не хочу, чтобы ты подписывал. Тебе нельзя. С такими людьми как ты вообще нельзя так поступать. И ты держишь, не знаю за счет каких сил, но держишься. Ты не подпишешь. И я опускаю тебя сегодня.
+++
День начался неудачно. Стал открывать дверь и попал по губе, так что губу раскроил. Как я так ухитрился, даже не знаю, сам себе удивляюсь. Вот вечно так, если ушибешься- то только недоумевать остается.
Зато в крепости моему появлению обрадовались. Я прямо чувствую, как вспыхивают улыбки. А что, губу то не скроишь. И шепотки, и вопрошающи смотрят друг на друга. Они думают, что кто-то съездил по морде. Мне нравиться чужое счастья, пусть радуются, я даже специально, но как будто ненароком задерживаюсь во дворе. Пусть их, у них мало праздником.
А разговор опять проходит в пустую. Ему не нужно пописывать эту бумажку, он и не подписывает.
Кстати, вот интересно, раз все за него так переживают, что же никто не зайдет к командиру крепости, не заступиться за него. Одного - двух заявлений хватило бы, чтобы нашли другого. Он ведь один из лучших.
+++
Опять и опять как впустую стенку. И герцог давит, уже и угрожать начал. Мне надо поторопиться. Подхожу к начальнику тюрьмы, и распоряжаюсь:
-Перевести заключенного на минимум еды.
Минимум еды - это значит на одной воде, ну и пищи только, чтоб он не сдох. Мне он живым нужен и умеющим писать.
А вот странно, тот человек, кто отвечает за заключенных, он меня по должности выше, а, смотри-ка, слушается. Вообще странно, другие люди с чинами повыше моего, а передо мной вытягиваться начинаю. Странно это.
Заключенного оставляю на несколько дней без своего внимания.
+++
Я плохо выгляжу. Дни его голодовки отразились и на мне. Я слишком сильно переживал. Сам побледнел, ел через силу. Похудел, щеки ввалились, глаза лихорадочно горят. Он выглядит намного хуже.
- Подпиши, и все закончиться, - я смотрю на него ласково, как только могу.
Он там выдержит, раз здесь выдержал, то и там сможет.
Даю ему карандаш, он бледный, худой, рука трясется, и он вынужден придерживать ее второй рукой. Но подписывает.
Я гляжу на его роспись. Это лишь бледное подобие его бывший подписи, так росчерк какой-то.
-Увести, накормить.
+++
Темная комната с наглухо закрытым окном. Свет идет от единственной свечи. Печка, большая. Стол, и стул. На стол я вываливаю деньги.
- Этого хватит, чтобы заплатить целителю.
Мама, изможденная, худая, бледная до желтизны женщина, впервые улыбается.
-Хватит, - говорит она шепотом и не смелым движением она гладит деньги.
Тут же, словно чего-то испугавшись, отдергивает руку и косится на печь. Тихо.
-Она спит. Весь день был жар, сейчас вроде все спало.
По ее щекам бегут слезы.
Я тихо обнимаю ее, приговаривая:
- Вызовем целителя, он осмотрит ее, все будет хорошо.
Я знаю, скоро в крепость пришлют нового целителя, осталось несколько дней, и у нас будет возможность заплатить за лечение моей маленькой сестры. Я глажу мать, и радуюсь, что все так хорошо совпало, болезнь еще не успели запустить, и приезжает целитель. И в этом доме будет счастья.
Раздаются шорохи, и мама встрепенулась. Я выпускаю ее из своих объятий, она кидается к сестре. Я подхожу к двери.
Если был жив отец, он смог бы достать деньги по-другому. Он бы смог. А я...
Я смотрю на деньги, их на самом деле мало. Хватить заплатить за осмотр. А еще надо будет покупать лекарства. Наверное, дорогостоящие.
+++
- Нужно чистосердечное признание, - говорит командир.
Я вздрагиваю.
-Не боись, он действительно виноват. Просто улики все косвенные, может вывернуться, а нам надо, чтоб наверняка.
- Я не решаю, виноват человек или нет, - отвечаю я спокойно.
-Молодец, быстро учишься, - восклицает командир.
Я улыбаюсь, одними губами.
А выходя из крепости, вдруг думаю: интересно, а виновный продержится дольше не виновного, или наоборот. Кто окажется сильнее.