все, написанное здесь - неправда. Это относится и к данному предупреждению.
В тот день все начиналось более чем замечательно. Когда после целой недели дождя и сплошного тумана выглядывает солнышко, у тебя в кармане есть деньги и есть желание их потратить, что может быть лучше? Только поход на долгожданный концерт. Но, поскольку на концерте я был вчера, и он целиком и полностью оправдал мои чаяния и надежды, я в то утро был счастлив. Ничего не болело: меня не сильно поломали на концерте, и, если ночью спина еще чуть-чуть побаливала, то к утру все прошло. Похмелье мне, слава Богу, знакомо не было никогда. То есть, я не хочу сказать, что я трезвенник, просто это состояние ко мне не приходит. Вне зависимости от выпитого накануне. Маленькая поправочка: утро у меня - это часика так два-три пополудни. Ну так вот, иду это я себе иду, думаю, какой портвейн купить, а главное, с кем пить, как вдруг слышу из-за угла голос:
- Ну все, хиппарь вонючий, допрыгался. Щас мы тебя на колбасу разделаем.
- Не бейте меня, я буду плакать!- жалостливо раздалось в ответ.
Мда, подумал я, прям как в том анекдоте. Только в жизни, боюсь, так не получится. Стоп. А почему меня это, собственно говоря, как колышет? В конце концов, кто он мне, этот хиппарь, такой же враг, как и скинам, что приготовились его бить. С удивлением я обнаружил, что уже зашел за угол и с наглым видом остановился перед всей этой картиной. Хиппи оказался светловолосым парнишкой лет, наверное, восемнадцати, конечно же, в грязненьких клешах, с длинными волосами, кое-где заплетенными в косички, со свежим кровоподтеком на морде. Ох, чует мое сердце, сейчас я обзаведусь таким же. Ну почему я сегодня такой добрый? Скинов было трое. Все как из-под одной копирки. Впрочем, они ведь все такие: бритоголовые, с подвернутыми джинсами, в черных куртках (и как они не жареют на таком пекле?), с гадкими рожами.
- А тебе чего?- удивился один из них.- Тоже по шее получить хочешь?
- Я плакать не буду,- мрачно предупредил я.- Я бить буду. Больно.
- Так. Ребята, вы займитесь панком, а я пока с этим говнюком разберусь,- по-видимому, этот парень был у них главным. Два его неудавшихся клона молча ринулись в атаку. Все-таки, двое на одного это нечестно. И, кстати, неумно. То есть, наверное, на открытом пространстве, такая фишка прокатила бы на все сто, на в узком переулке... Короче, с помощью кастета и собственной наглости, я выбивал зубы и ломал носы, продвигаясь вперед. Скин-главарь ошалело посмотрел на меня, на мирно валяющихся в уголке товарищей и спросил:
- Ну ты чего?.. Мы же... того, этого... мы пошутили, вроде...
- Шутить изволите?- процитировал я какого-то русского классика. Хоть убей, не вспомню, которого. Их ведь как собак нерезаных было. С этими словами я шмякнул скина со свей дури мордой об стенку. С тихим "Бл-л-л-л-лин..." скин сполз вниз, оставляя на стене кровавые сопли.
- Э-э-э... Я бы сказал, что насилие ничего не решает,- раздалось сзади.
- Я так понимаю, что ты имел ввиду "спасибо".
- Ну, как бы, типа, да, наверное.
- Ну вот и славненько,- я помог хиппатому встать и уже намылился было уходить. Но мне было не суждено, по-видимому.
- Не сбежим,- констатировал я. Хиппарь вздохнул и привычно прикрыл голову руками.
- Ваше имя, фамилия, отчество.
- Волков Сергей Игоревич.
- Место и дата рождения.
- Москва. Пятнадцатое марта тысяча девятьсот восемьдесят четвертого.
- Проходи. Ваше имя, фамилия, отчество.
- Савельев Александр Дмитриевич.
- Место и дата рождения.
- Щербинка. Шестое октября тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года.
- Проходи.
Почесывая побитые ментами бока, мы уселись на пол. В обезьяннике кроме нас никого не было. Естественно, настроение у меня было гораздо хуже, нежели утром. Деньги-то у меня отобрали.
- Ну,- заговорил хиппи,- раз уж мы все равно тут сидим... Саша. Леон.
- Сергей,- угрюмо ответил я. И, подумав, добавил,- Болт.
- Знаешь, что странно,- сказал вдруг Саша или как его там, Леон.- Что-то я не видел тут раньше ментовки.
Я задумался. А ведь верно. Ментовки тут никогда не было. И как я раньше-то внимания не обратил? Я живу в этом районе. А этот парень вроде как вообще из Щербинки.
- И впрямь,- согласился я.
Сказать что-либо еще мы не успели - вошел усатый мент и громко объявил:
- Вы обвиняетесь в избиении трех человек, и приговариваетесь к ссылке в квадрат FX-14.
- Без суда и следствия?- возмутился Леон.
- Что за квадрат? Чушь какая-то!- возмутился я. И обнаружил, что не чувствую ни рук, ни ног. Последней моей ясной мыслью было: "Они тут медицинские опыты ставят, что ли?"
Первое, что я увидел, проснувшись - морда хиппаря, склонившаяся надо мной.
- Я уж подумал, что ты, наверное умер,- сказал он.
- Панк не сдох!- пробормотал я.- Э... а где это мы?
- В лесу,- с готовностью ответил Леон.
- Ты знаешь, это я уже, как ни удивительно, понял. А поконкретнее?
- Понятия не имею. В квадрате FX-14, наверное.
- А-а-а! Ну, это, конечно, многое проясняет.
Я сел, огляделся. Мы действительно находились в лесу. Над нашими головами сумасшедшим голосом завывала сойка. Вокруг все было страшно зеленым и цветущим. И никаких признаков человеческого жилья поблизости.
- Ну что,- заключил я, вставая и отряхивая джинсы.- По всей видимости, мы чертовски далеко от Москвы и даже от Щербинки. Это я нутром чую. Как-то тут... чисто не по-нашему.
- Верно,- согласился Леон.- Ни тебе пивной бутылки, ни тебе консервной банки. Даже пластиковых стаканчиков, и тех не видно! Кайф!
- Слушай, ты,- я на секунду задумался, подыскивая слово.- Дитя цветов! Если тебе тут так нравится, оставайся и живи, а я домой хочу! У меня там девчонка...
- У меня даже две,- отмахнулся Леон.- Не в этом дело, тут же такая природа!
- Поганые хиппи,- проворчал я,- свингеры вонючие. Вечно сначала заведут себе целый гарем, перетрутся, как суслики, тьфу, кролики, а потом удивляются, мол, откуда появилась гонорея?
Леон посмотрел на меня такими чистыми глазами, что я аж подонком себя почувствовал. А, собственно, чего он хотел? Придумает тоже... Две девчонки! Хотя, воздух тут и правда был чистый. Я даже слышал, как он свистит. Свистит?
- Ложись!- рявкнул я, падая на землю и утаскивая за собой хиппи. Настоящая оперенная стрела пролетела над нашими головами, чиркнув слегка по затылку Леона. Хиппи лапнул себя по затылку, уставился на окровавленную ладонь и обиженно крикнул в ту сторону, откуда стреляли:
- Блин, эти толкиенисты совсем обнаглели уже! Эй, вы, там! Занимайтесь любовью, а не войной!
В ответ нам засветили еще одну стрелу. Я едва успел оттолкнуть Леона. Стрела просвистела мимо. Хиппи неожиданно вспомнил старый добрый русский мат. Тут из лесу высыпала целая орда народу. Сначала я подумал, что это действительно толкиенистская игрушка, но при ближайшем рассмотрении толпень народу больше напоминала массовку в историческом кино, нежели толканутую тусовку. Не было слышно вездесущих "О Элберет, Гилтониэль!", "За дядьку Саурона!" и прочей белиберды. Тут все было как будто по-настоящему. Да и мечи у этих ребят были явно не деревянные. И даже не техсталевые. Интересно, почему это у меня коленки дрожат-то?
- Хиппи!- позвал я.- Ты жить хочешь?
- Угу.
- Тогда бежим!
Погоня была очень эффектной, но, увы, недолгой. Мы неслись по лесу, преследуемые псевдотолкиенистами, стрелы летели нескончаемым потоком, но нас, по счастью, не задевали. Я споткнулся о выступающий из-под земли корень и с проклятием повалился в траву. Леон по инерции пробежал еще пару метров.
- Эй, Болт, что с тобой?- спросил он.
- Кажется, я сломал ногу,- простонал я.
Вот тут нас и повязали. Я, конечно, брыкался, как мог и подбил не один глаз, пока меня связали. В итоге мне досталось гораздо больше, чем Леону. Зато мне досталось в бою, а хиппи, похоже мог схлопотать и просто так, за здорово живешь. Потому как Леон начал пропагандировать все эти дурацкие хипповские идеи, в духе "любите друг друга!" и "живите в писе!". Я уже сам рычать тихонько на него начал, и ей-богу если бы я не был связан... Но мои невеселые размышления прервал тычок в спину. Ага. Мы пришли. Спрятанный в лесу лагерь, как я и предполагал, ничуть не походил на место, где обитают толкиенисты. Нас привели в небольшой шатер и швырнули на пол под ноги какому-то бородатому дядьке.
- Вы люди короля?- в лоб спросил он.
- Чего? А! Нет. Мы не КиШисты,- сказал я, внутренне уже понимая, что бородатый имел ввиду вовсе не модную группу.
- О чем это он?- не понял один из людей в шатре.
- Так вы - шпики?- спрашивал бородатый.
- Нет,- нашелся я.- Я вообще против монархии. Да здравствует коммунизм! Да здравствует революция!
- Кажется, мы поймали психов,- смущенно пробормотал какой-то парень.
- Молчать!- резко прервал его бородатый.- А вы,- он обратился к нам,- хватит из себя дурачков строить. Говорите, зачем пришли.
- Да мы вообще мимо проходили!- не выдержал Леон.- Цветочки собирали!
Тут терпение бородатого не выдержало.
- Пусть переночуют в лагере, а утром вывезти их в чащу на съедение диким зверям.
Нас отволокли куда-то на задворки и оставили там под присмотром щуплого охранника. Я бы справился с этим парнем в два счета, но... Я ведь был связан. От нечего делать мы разговорились с Леоном. Выяснилось, что даже у хиппи и панка может быть общая любовь к чему-либо. В нашем случае это была Янка.
Нас прогнали уже вечером. Наш с Леоном импровизированный концерт почему-то не понравился охраннику. А мы всего-то пытались в меру сил передать слова Яночки Дягилевой. Говоря проще - мы полдня завывали дурными голосами и я даже удивился, что охранник так долго терпел наш кошачий вой.
Мы сидели на маленькой опушке леса спина к спине, связанные так, что издали, наверное, напоминали больших тутовых шелкопрядов в стадии куколки. А потом появились волки. Точнее - волк. Один. Зато какой! Такую зверину вы ни в каком кино не увидите, это я вам как очевидец говорю. Ростом с хорошего теленка, с густой рыже-серой шерстью, со сверкающими глазами. О таких, наверное, в книжках говорят - матерый. Волк с любопытством посмотрел на нас и подошел ближе.
- Ух, ты!- обрадовался волк.- Ужин! Целых два.
- О... оно р...раз...г...говаривает...- простонал Леон, теряя сознание. Мне страшно хотелось сделать то же самое, но неведомо как я удержался.
- Добрый э... вечер,- храбро начал я, сглотнув комок в горле.
- Привет привет,- вполне дружелюбно ответил волк.
- Многоуважаемый э... волк. Не могли бы вы меня... нас развязать?
- Конечно мог бы. И развяжу. Мало того, я еще вас и раздену. Терпеть не могу, когда тряпки застревают между зубов,- с чувством ответил волк.
- Я должен вас предупредить, что я... в смысле, мы оба страшно невкусные. Дело в том, что в нашем родном мире ужасная экология - Чернобыль там и все такое... У вас есть серьезный риск нами отравиться.
- Веселые парни,- заключил волк.- Так и быть, живите до утра, а там я вас съем.
- Ну, это уже утешает,- сказал я. Леон уже пришел в себя и во все глаза пялился на волка.
- Ты кто?- спросил он.
- Волк,- снисходительно ответил волк.
- А-а-а... понятно. Хотя было бы куда более приемлемо с парой косячков.
- С парой чего?- не понял волк
- Косячков!- хором повторили мы оба. Леон подмигнул мне, мол, сейчас на свет появится первый в мире волк-хиппи. Ну, если хиппи-волки не едят людей, то я, в общем-то, не против. Но, к моему удивлению, Леон вовсе не стал расписывать прелести мира без насилия, а начал просвещать его на предмет drugs. Волк восхищенно слушал, а, когда Леон дошел до описания того, как выглядит лист конопли, радостно объявил:
- А у нас тут весь берег реки таким зарос!
Через десять минут мы, развязанные, спешили за волком. Вот волк вывел нас к реке и... целое море конопли раскинулось перед нами. Леон принялся за приготовление отвара, объяснив тем, что высушивать травку было бы слишком долго. Волк притащил шлем, видимо, оставшийся от одного "ужина". Мы развели костер.
Первым посмеиваться начал волк.
- А, собственно,- говорил он, вдыхая носом горячий ароматный пар,- чего это я к вам прицепился. Вы клевые ребята. Я пожалею, если съем вас.
Я согласно кивнул:
- Это верно. И ты классный парень, волк. И Леон тоже. Слышь, хиппи! Я тя люблю!
Леон сидел над импровизированным котелком и глупо хихикал. Прошло еще около получаса. Волк лениво покачивался над остывшим шлемом, когда Леон обратился ко мне:
- Вон та белочка,- хиппи показал на совершенно пустую ветку,- сказала мне, что нам с тобой во-о-он туда.
- И че?- лениво спросил я, приподнимая голову с теплой шерсти волка.
- Так пойдем!
- Зачем? Нам с волком и тут хорошо!
- Болт, ты еще помнишь, что волк говорил, насчет того, что бы съесть нас?
- Ага. Он потом передумал.
- Ну ладно,- пожал плечами Леон,- хочешь - остаемся. Тока когда его пробьет на хавчик, не обижайся.
Я задумался. Леон был прав на все сто. И как он мог так быстро соображать в таком обдолбанном состоянии? В итоге я последовал за Леоном. Уже после, когда мы вброд перешли речку, а я перестал хохотать на каждый кустик, я спросил Леона об этом, на что хиппи просто пожал плечами:
- А я в сторону дышал. Так по мозгам почти не дает.
- Не верю!- удивился я.- Там же было целое поле конопли и ты отказал себе в удовольствии.
Леон хитро улыбнулся и похлопал ладонью по туго набитому рюкзаку:
- Так я себе целую торбу нарвал!- с гордостью ответил он.
- Угу. Я бы не догадался. Поделишься хоть?
- Конечно!
Уснули мы на самом краю конопляного поля. Просто улеглись, не долго думая, на землю, в смысле, на травку и мирно засопели. Было очень тепло, потому нам не пришлось мерзнуть. Утро встретило нас ласковым солнышком в лицо и острыми копьями в грудь. Собственно, копья принадлежали вовсе даже не утру, а четырем увальням в красных тряпках. И как это они дождались, пока мы проснемся? Тем временем из-за спин увальней выглянул низенький человечек в бархатном камзоле.
- Что вы, негодяи, делаете в личной конопле вашего господина и сюзерена, великого короля Альфреда Фон Каплаускаса Мудрого, да продлят боги его годы вечно?- спросил он писклявым голоском.
- Спим,- честно ответил я, еще спросонья толком ничего не понимая, а Леон удивленно спросил:
- А разве этот король, какой-то там мудрый, да продлится он вечно, скурит всю коноплю в одну харю?
- Как ты смеешь так говорить о нашем любимом короле, смерд?! А, я знаю, вы из тех повстанцев, что курят коноплю короля и пишут на заборах всякие глупости, смущающие честный народ! Ну берегитесь. Когда я привезу вас в столицу, вас ждет публичная казнь!
- Вообще, перспектива не очень-то приятная,- честно признался я. Но ни человечек в бархате, ни его слуги-амбалы, каждый из которых был втрое выше своего хозяина не прониклись моим несчастьем и мы с Леоном вновь оказались пленниками.
В следующее утро отряд лорда Траннера, так звали того коротышку, встретился со странствующим рыцарем. Это был статный всадник на гнедом коне в самых настоящих доспехах. Не хватало только фамильного герба на груди и верного сквайра за спиной. Рыцарь осмотрел наш отряд, увидел нас с Леоном, и обратился к лорду:
- Куда ты ведешь этих людей, о презренный приспешник короля-тирана?
- В столицу, психованный рыцарь,- так же "любезно" отвечал лордик.
- Я не позволю вам убивать безвинных!- патетично заявил рыцарь.- Защищайтесь!
Кто бы мог подумать, что такие амбалы вроде слуг лорда Траннера могут так хорошо летать! Сам же лорд, видя поражение своих увальней, спешно куда-то ретировался. Так мы втроем его потом и не нашли. Рыцарь тем временем снял с головы шлем, отер взмокшее лицо и обратился к нам, попутно освобождая от веревок:
- Кто вы, amici? Как вы попали в плен к этому презренному человеку?
- Не обзывайся!- вспылил я.- Думаешь, освободил нас, так можно о нас последними словами отзываться?!
- Простите, но вы кажется, меня не так поняли. Аmici - значит друзья.
- Это латынь, Болт,- пояснил мне Леон.
- А ты-то откуда знаешь?
- В ВУЗ поступал, вот и выучил.
- Угу. Только при мне своей латынью не выражайтесь. Я ведь и обидеться могу.
- Какие могут быть обиды, друзья?- искренне удивился рыцарь.
- Товарищи,- машинально поправил я.- Только о какой дружбе может идти речь, ты же нас не знаешь?
- Враг моего врага - друг мне.
- А почему не латынью?- язвительно спросил я.
- Забыл,- честно признался рыцарь и смущенно откнинул темные волосы со лба, став страшно похожим на байкера. Еще бы - с ног до головы в металле и коже, под мышкой шлем, в поводу конь, не железный правда, настоящий, тоже весь в броне.
- Я сэр Рональд, по прозвищу Буйная голова. Так называют меня враги.
- А, ну-ну. А я - Болт. Это Леон. Тоже, как бы, мой друг.
- Мне понятно ваше нежелание открыть свои истинные имена, ведь вы находитесь в немилости у короля-тирана, но мне вы можете доверять. Я дал обет своими руками убить его, и видит Бог, я сделаю это. Друзья, может быть, вы разделите со мною мою скромную трапезу?
К слову сказать, кормили нас тут нечасто, поэтому громкое бурчание в наших животах было рыцарю ответом.