Квант Макс : другие произведения.

Эта-материалы (первая трилогия)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первые повести цикла появились в весьма юном возрасте - пятнадцать лет, так что строго не судите. Там три истории: "Мой ласковый и книжный зверь", "Второе нашествие альдебаранцев" и "Реальная угроза обнаружения".

Макс Квант

Эта-материалы

Сказка для агентов спецслужб и прочих хороших людей

Данная рукопись была найдена на дне озера, но так как пролежала там очень долго, весь текст растворился, а осталось только название, написанное карандашом.

   Vanitas vanitatum et omnia vanitas.

Библия

Томик первый

Мой ласковый и книжный зверь

Хрестоматия по ловле огненных собак (семейство pyrocanes).

   Нечистая сила есть произведение нечистой массы на ускорение.

"Физики шутят"

Пролог

   Охотник шёл по лесу. На плече его висела проверенная трёхлинейка, доставшаяся от отца (тому доставшаяся от его отца), на поясе висели патроны, на голове находилась бывалая охотничья шапка с неисчислимым количеством дырок. В правой руке он держал три поводка. На каждом было по белой лайке. Высунув языки от июньской жары, лайки тащили за собой охотника, также довольно перегревшегося на солнышке.
   Он вышел из леса к дороге. За дорогой виднелся луг, а за ним ещё один лес. Точнее это с большой натяжкой можно было бы назвать дорогой. Этой дорогой не пользовались лет пятьсот. Оттого камни на дороге уже все покрылись мхом, а сама дорога заросла травой. И лишь рельеф плотного "газона" говорил о древней дороге.
   Охотник посмотрел налево, затем направо. Слева дорога шла на спуск, и шумело озеро. "Ага, - подумал охотник, - там видимо и утки есть". Охотник повернул налево, и лайки побежали по дороге к озеру. Они догадались, что у озера охотник их отпустит, и что в озере можно будет охладиться.
   Озеро отражало утреннее июньское солнце. Озеро как озеро. Заводь с камышами, каменный пляж, таких озёр в России тысячи и даже десятки тысяч. Но что-то было не то. Посередине озера стоял остров, а на острове город. Город был белокаменный, средневековый. С башнями и зубчатыми стенами.
   Охотник огляделся. Лес как лес. Ничего странного и средневекового. Луг, склон, лес справа и лес слева. Охотник повернулся к городу и достал бинокль.
   Дорога, шедшая по лесу, уходила на каменный пляж и дальше в озеро, но напротив неё на острове выходила другая дорога, прямо к воротам. Охотник посмотрел внимательно на город. Город и на средневековый кремль или крепость не был похож. Над стенами возвышались дома с абсолютно прямоугольными окнами, прямыми крышами. На одной из крыш была посадочная вертолётная площадка с большой белой буквой "С". А в центре города стояла высокая башня с черепичной крышей и с золотым петушком на шпиле. Петушок медленно поворачивался от дуновений ветра. Смешанная архитектура. Странная архитектура. Это больше напоминало недавно построенный каменный кремль, придуманный увлечённым средневековым стилем архитектором.
  
Охотник посмотрел на ворота. На арке, над дубовыми воротами с чудовищных размеров ржавыми кольцами, была надпись: "Кiтежградъ". А справа от ворот зелёная табличка с золотыми буквами:
   Слово "СУПНЕСИ" окружали слева и справа две перевёрнутые не закрашенные пентаграммы. Над табличкой висела большая позолоченная перевёрнутая подкова. Охотник с удивлением осмотрел город ещё раз.
   Но тут петушок покачнулся, повернулся клювом к охотнику и закричал:
   - Чирик-ку-ку!!! Смертный с левого боку!
   Лайки подняли уши, понюхали воздух и как бешенные побежали от озера, увлекая за собой охотника.
  
   Охотник вошёл в странный лес. Деревья все были горелые, а травы и вовсе не было. Вокруг леса стояло поле с жёлтой травой. "Рановато для июня", - подумал охотник и осмотрелся. Всё было тихо. Он посмотрел на поле с жёлтой травой, затем на горелый лес и двинулся к опушке, бывшей абсолютно голой, зато там стояло гнездо. Гнездо было большим. Метр в высоту и четыре в диаметре. И гнездо было сплетено из крупных сухих берёзовых и дубовых веток. Охотник подошёл к гнезду и заглянул в него. Там лежало четыре больших яйца. В таком яйце можно было уместить младенца. Яйца были серые и покрыты странными красными пятнами в форме сердец, что изображают на открытках "Ко дню святого Валентина". Лайки тоже заглянули в гнездо, порычали на яйца и вернулись на землю.
   - А где же ваша мама? - спросил охотник, и по лесу промчался оглушительный рёв. От этого рёва деревья задрожали, и чёрная сажа закружила по лесу.
   Рёв был ни с чем не сравним. Лишь чем-то он напоминал орла, но такой громкости! Охотник обернулся на рёв.
   - А вот и мама, - произнёс он.
   Такого зверя за свои сорок шесть лет охотник видел только в книгах со сказками. "Мама" была зелёного цвета. Длинная шея, два розовых перепончатых крыла, накрывавших лес, шипастая спина, тощий хвост с бугорками - одним словом обыкновенный дракон, то есть дракониха.
   Рёв раздался ещё раз. Охотник мелкими и робкими шажками пошёл от гнезда, но "мама" заметила его и пустила прямо изо рта струю огня...

Глава первая

  
Тихон подошёл к высокому зданию с плоской крышей и скульптурами вурдалаков около окон. Справа от крепкой дубовой двери, на стене была зелёная с золотыми буквами табличка:
   Тихон тронул золочёную ручку, и дверь рванулась, а на него вылетел маленький банник. Он был лишь в своём костюме, то есть: полотенце, вышитое красным "крестиком", и банный лист.
   - Хамы! - крикнул он в закрывшуюся дверь и снова посмотрел на Тихона. - Пардон, я вас задел?
   - Не беспокойтесь, - ответил Тихон, стряхивая платком крупные капли воды с пиджака. - Ничего, бывает.
   - Вы знаете, - банник принял позу рассказчика, - какие всё-таки духи в СУПНЕСИ. Ну и хамы же...
   Тихону пришлось прослушать короткую историю о том, как банника отказались принять, как необъяснимое явление в институте "?-материалы". Действительно, как необъяснимое он не шёл. Таких духов как он на Руси были миллионы, а таких бездомных, то есть безбанных, тысячи. Их не отказывались принимать на прописку в паспортный стол, но очередь в паспортный стол тянулась от самой Трансильвании до Чукотки. Все хотели прописаться на такой благодатной территории. Вот многие и искали обходные пути, кто через миграционную службу, кто через благотворительность, а кто и через "?-материалы".
   - Ох, попадись мне этот директор, - закончил банник, которого, как оказалось, звали Водыня. - Как его кстати зовут?.. Не помню, - Тихон посмотрел на часы, было без восьми девять, через восемь минут начнётся рабочий день, а Тихон стоит тут. - Вы спешите? А я дурак вас задержал, - банник последовал своим ходом, - приятно было поболтать, - сказал он на ходу.
   Тихон хмыкнул и направился дальше в здание. На огромной скорости он влетел в здание, пробежал к лифту, там было полно народу. Тихон галопом побежал к лестнице, затем иноходью поднялся на свой четвёртый этаж. В коридорах было полно духов. Тут были и вурдалаки, и анчутки, и домовые, и лешие - одним словом вся энциклопедия нечисти. Это как раз и был тот легендарный паспортный стол, находившийся в конце этого длинного коридора.
  
С краю стояли два сатира и перекидывали друг другу череп. Владелец черепа, скелет, бегал то к одному, то к другому, стараясь поймать свою "думалку". Тихон хмыкнул и направился направо. Добежал до двери с пластиковой табличкой под мрамор:
   Он вошёл в приёмную и остановился. Приёмная была маленькая, стол, три стула, кактус с фикусом и дверь в кабинет. В приёмной не было никого, кроме Евпраксении, секретарши института. Она сидела за своим столом с компьютером у двери и наводила марафет, маникюр и педикюр одновременно. Евпраксения была нормальной кикиморой, но много уж красилась. За свои семьсот лет она сделала восемьдесят две операции по удалению прыщей. Если бы её отмыть, причесать (а причёска у неё была страшнее одинокого креста в безлунную ночь на кладбище) приодеть, то могло бы что-то симпатичное и получится.
   - Привет, шеф, - как всегда в своей манере поздоровалась она.
   - Здравствуйте, - с назиданием сказал Тихон. - Заходил кто-нибудь?
   - Да, опять один шизик гражданства требовал. (Тут Тихон вспомнил банника.) А больше никого.
   - Марк тут?
   - Давно. С семи часов ещё.
   Действительно Марк приходил рано, часов семь. Сразу же запирался в своей лаборатории и что-то там химичил.
   Тихон вошёл в свой кабинет, то есть он был и его тоже, по совместительству. Кабинет был большой. Справа было окно, слева две двери, а напротив дверей стоял стол Тихона, всегда чистый и аккуратный, и прямо перед ним стол Марка, заваленный многочисленными бумагами, между столами стоял стул для посетителей.
   На столе Тихона располагался обязательный компьютер, дырокол, папки, степлер, стаканчик для карандашей и ручек и лежала на боку чёрная пластиковая треугольная призма с золотыми буквами: "Тихон, директор института". Над столом висел большой портрет Лады - покровительницы всех домовых.
   У Марка же на столе даже сам чёрт сломал бы обе ноги и хвост. И не только себе. Удивительно было то, что как Марк ориентировался на этом столе. Бумаги он искал быстрее компьютера. На столе среди бумаг тоже стояла чёрная треугольная призма: "Марк, старший научный сотрудник института". На самом деле это было не так. Марк был единственным научным сотрудником. Просто, когда делали такие призмы для всех институтов и отделов СУПНЕСИ, делались надписи: "глава института", "младший научный сотрудник", "старший научный сотрудник". И делать надпись: "единственный научный сотрудник" или просто "научный сотрудник" было невыгодно. Над столом в рамочках висели несколько авторских свидетельств Марка, остальные занимали две полки на складе, в утрамбованном виде, и пять портретов великих физиков: Архимеда, Ньютона, Эйнштейна, Галилея и Капицы. Портрет Эйнштейна был тот самый, где великий физик, лауреат Нобелевской премии по физике и многих других регалий показывал язык. Капица же был с трубкой. И смотрел при этом куда-то в сторону. В среднем ящике стола Марк как реликвию берёг фотокопию книги Леонардо да Винчи, сфотографированной тайком в Ватикане, и Тихон знал об этом.
   Обе двери были стеклянные. Над одной была надпись: "СКЛАД. ZI SKLAD", над второй же с заляпанным стеклом: "ЛАБОРАТОРИЯ. ZI LABORATORIYA", над этой дверью висели большие круглые часы. Вторая надпись на дверях видимо предназначалась для не русскоязычной нечисти. Надписи делал Марк, видимо думал, что это так и пишется. Ну не ладил он с иностранными языками, хоть и любил слушать "Битлз".
   Из лаборатории всё время доносились шипящие и жужжащие звуки. Как только большие часы собирались отбивать девять, дверь открылась, и вошёл битломан Марк, он напевал битловскую песню "Help!". Он был в своём подгоревшем и подрастворившемся халате, первоначально бывшем белым. На носу у него были очки без дужек и посмертный лейкопластырь, закрывающий вечную ранку от электрического ожога. (Это был вечный памятник любопытству, Марк всё время совал свой нос в зазор между контактами электрогенератора.) А на голове растрёпанные волосы.
   - Здорово, шеф, - часы отбили один удар.
   - Привет, Марк, - отбит второй удар.
   - Ну что же за работу? - третий удар.
   - Давай, - четвёртый.
   Они сели за свои столы и принялись за работу.
   Марк включил компьютер и принялся там что-то набирать. Тихон разбирался с бумагами. Минуты через две дверь открылась и на пороге появилась Евпраксения. "Сейчас она скажет: "Почта, шеф", - подумал Тихон.
   - Почта, шеф, - сказала Евпраксения и на своих "ходулях" подошла к столу и выложила почту. Тихон рукой приказал уходить, что она и сделала.
   Когда Тихон покончил с бумагами, он достал из стаканчика канцелярский нож и принялся за почту. Было две газеты смертных, одна местная "Китежградские намедни", местный журнал "Наука и нечисть" и три десятка писем. Тихон взял газеты, беглым взглядом просмотрел их, затем взял журнал.
   - Марк, - Тихон показал журнал своему коллеге, не отрываясь от писем. Марк оторвался от компьютера и посмотрел на шефа, и лицо его засияло. В три прыжка Марк оказался у стола шефа и схватил журнал, чуть не подняв самого шефа со стулом, затем вернулся за свой стол и принялся листать журнал "Наука и нечисть", как обычно с конца. - Марк, - произнёс шеф строгим голосом. Научный сотрудник недовольно посмотрел на шефа. - Марк, - Марк отложил журнал в сторону, выключил компьютер и сложил неаккуратной стопкой бумаги, и лишь затем принялся за журнал.
   Читал Марк быстро. Со стороны могло показаться, что он лишь просматривает картинки в журнале, но это было не так. Если бы вы спросили у Марка рассказать содержание данной страницы, данного абзаца, то он воспроизвёл бы вам текст абзаца со всеми знаками препинания и делая необходимые выводы и разъяснения.
   За четыре минуты Марк покончил с журналом и снова включил компьютер.
   Тихон же принялся за письма. Сообщения в институт приходили разные. Две трети просили прописки, одна треть защиты от каких-либо аномальных явлений.
   Писал домовой Минай на своего хозяина. Хозяин был доктором физико-математических наук, специалистом по квантовой физике. Так вот ему удалось построить прибор по материализации духов при помощи некоторых намагниченных частиц, он их называл пси-хи-частицы. Он возродил к жизни уже троих своих друзей, а также Эйнштейна, Планка и Ландау. Дело пахло психиатрической клиникой, так как почерк менялся семь раз, и включались кое-какие слова из лексикона шизофреника, то есть были слова образованные от одной части речи и превращенные в другую.
   Писала ведьма Виолетта. Жаловалась на недостаток бородавок лягушек и крысиных хвостов. У неё план, а полугодие кончается. Тихон подписал это письмо в "Отдел по Охране Животных".
   Писал леший Логвин. Жаловался на туристов, которых блудил в целях обеспечения безопасности леса. Но те устроили привал, поставили палатку, разожгли костёр, выпили и вышли из леса сами, оставив лешему добро. Леший спрашивал: "Как настраивать приёмник на волну СУПНЕСИ-радио? Очень уж хочется послушать".
   Писала дракониха Дора. Просила оградить её яйца от смертных, осталось лишь две недели до вылупления. Это дело Тихон передал в "Отдел по Защите Животных".
   Писал вурдалак Крист. Жаловался на непугливость современной молодёжи. На очередной тусовке Крист прибыл в полном своём обличии, вид был не для пансиона благородных девиц. Его приняли за своего, и угостили водкой, от которой у него образовалась язва желудка.
   Писала русалка Роля. Жаловалась на боли в пояснице, и на одного алкоголика, что завела в воду, а тот как увидел её в полный рост, обозвал "таранькой мокрой".
   Писал, а точнее мочил бумагу водяной Вродеслав. Из конверта было извлечено три литра воды с тиной и рыбами. Жаловался на данную рыбу, что мутировала от выбросов местного завода. Стала кусать его за бороду, что не делала даже акула, подчинённая Посейдона.
   Наконец с письмами было покончено, и Тихон связался с Евпраксенией по селекторной связи.
   - Напомните мне план на сегодня, - попросил он.
   - Да запросто, - в трубке ответил голос секретарши, и в трубке послышался тихий стук, - сегодня в 11:00 рассматривается заявление домового Трифона, срочно. Пришло неделю назад.
   - А потом?
   - Заявка ведьмы Врутики.
   - Спасибо, - поблагодарил Тихон.
   - Не за что, - в трубке раздался оглушительный хлопок, так что пришлось вытрясать его из уха.
   - Опять жвачкой балуешься?
   - Ну, маленько.
   - Смотри.
   - Смотрю, - секретарша повесила трубку.
   - Ну, смотри, - Тихон положил трубку. - Марк, - Марк поднял голову и посмотрел на шефа. - У нас есть ещё, - Тихон посмотрел на часы, - полчаса! Нам ещё до места добраться надо.
   - Без проблем, - Марк встал, снял свой халат, под халатом оказался отличный чёрный костюм, подмигнул Эйнштейну, из груды бумаг на своём столе откопал скоросшиватель и сказал. - Я готов.
   - Пошли.
   Они вышли в приёмную. Марк подошёл к Евпраксении, нажал на прищепку на скоросшивателе и сказал деловым голосом без интонации:
   - Форму, - Евпраксения отвлеклась от маникюра и протянула осторожно (чтобы не повредить ногти) на двух пальцах Марку листок. Марк поместил листок между губами прищепки. - Благодарствую, - он сделал маленький поклон и направился к двери. За ним последовал Тихон.
   Они вышли в коридор и направились к лифту. После трёх нажатий на кнопку, появился лифт. Лифт был вместительный, изнутри весь оббит серым пластиком. А справа стоял лифтовой Лаврентий в красной форме и с цилиндрической шапочкой на голове. На его груди была жёлтая медаль. Это была медаль "За хорошую службу на лифте".
   - Ва-ам вниз? - спросил он быстро с профессиональной интонацией.
   - Нам, - Марк посмотрел на форму, - в гараж.
   - Значит вниз.
   Тихон и Марк по очереди зашли в лифт. Лаврентий нажал на кнопку "-2 (ГАРАЖ)", и двери начали закрываться. Лифт резко полетел вниз. Вес Марка и Тихона на семь секунд стал в четыре грамма. Волосы на голове Марка встали дыбом, а у Тихона взлетел галстук. Когда лифт остановился, Марка и Тихона прижало к полу, да так, что встать после такой перегрузки стало трудно. Ватными ногами они вышли в гараж.
   - А на чай? - с надеждой спросил Лаврентий.
   - Обойдес-ся, - нагло ответил Тихон.
   - У, - заскулил лифтовой и уже нажал кнопку, но Тихон развернулся, выхватил из кармана монетку и кинул Лаврентию. Кинул выше головы, с тем расчётом, что лифтовой не поймает монетку, а та отскочит от стенки лифта, затем от закрывшихся дверей и упадет на пол. Где её через час и найдёт лифтовой, оторвав при этом несколько пластиковых панелей. Но Лаврентий профессионально подпрыгнул и профессиональным же движением схватил монетку, и двери закрылись.
   - Профессионал, - прокомментировал Марк, поворачиваясь снова к гаражу, - нам туда, - Марк указал направо. Там была дверь с надписью: "Легковые машины".
   В гараже пахло соляркой, бензином, железом и маслом. То и дело бегали лилипуты-домовые и таскали детали. Солнце сюда не пробивалось, здесь светили только фиолетовым светом продолговатые лампы.
   - Тут, - Марк указал на стоянку.
   - То есть? - Тихон удивился. - Прокатные там, дальше, - Тихон показал дальше.
   - Нам машину дали.
   - Да?
   Тихон удивился. Машин им не давали. Года два назад у них была машина, но в одной погоне Тихон её разбил. С тех пор они пользовались общественными машинами, то есть брали на прокат. А после восьмой разбитой машины у Тихона отобрали права, и Марк сел за правила. В отличие от шефа, у которого было два способа погони: таран и сбивание на обочину, водил Марк осторожно, хотя и быстро. И, наконец, у них появилась машина, которую Тихон выбивал уже год.
   - С чего это они так расщедрились? - не поверил Тихон. - Машина денег стоит и огромных.
   - Её собрали.
   - Кто?
   - Ну, механики. Собрали из мусора и ненужных запчастей.
   - Представляю это месиво, всё снаружи. "Ллойдс" какой-нибудь.
   - Нет. Машина собрана по особым чертежам.
   - Значит, обошлась дешево, - и тут Тихона осенило. - По чьим чертежам?
   - Ну...
   - Марк, ты машинный гений!
   - Ну, посидел немного над энциклопедией.
   - Ты, технократ, а где стиль? Какой-нибудь омнибус. Где изящество? Ты ничего не знаешь из искусства!
   - Ну, я не сказал, что и в архитектуру влез, и в дизайн.
   - Ну, тогда ладно.
   - Хватит болтать, давай уменьшатся, - и Марк начал терять рост.
   - Те.
   - Что те? - спросил Марк снизу.
   - Давайте, - и Тихон тоже уменьшился до десяти сантиметров.
   - Какая разница, - Марк подошёл к коричневой машине. - Вот.
   Лучи от ламп отсвечивались от коричневых полированных боков этого чуда. Корпус машины напоминал ботинок. Такой большой доисторический ботинок восемьдесят пятого размера. "Носок" занимал две трети длины, наверху капота были белые овалы фар. Сама кабина была цилиндрической, в ней было две двери, а сзади багажник, который никак не выделялся от корпуса, ну разве что ручка от крышки. Над кабиной возвышались две антенны. Из-под высоких и толстых крыльев выглядывали колёса, с шинами фирмы "Олдстоун".
   Марк достал ключи и пошёл к левому боку. Он вставил ключ в скважину, залез в кабину, затем открыл другую дверь, приглашая внутрь шефа. Тихон залез в машину.
   Внутри кабина была оббита серой искусственной кожей. На сером руле находились кнопки управления, прямо как на болидах. А за рулём находилась панель, с электронными шкалами. Справа от руля стоял монитор бортового компьютера. Внизу - автомагнитола. А справа был пока ещё пустой бардачок.
   Марк пристегнулся и вставил ключ в замок зажигания.
   - Это электромобиль "Башмак", - начал лекцию Марк. - Бензина не надо, но зато надо долго заряжаться. Машина развивает скорость до трёх сотен километров в час, - Марк указал на монитор. - Управление автоматизировано, стоит бортовой компьютер, который следит за управлением. Класс "почти люкс".
   - Хорошо. Водить будешь ты?
   - Вы можете в случае моей смерти или невменяемости.
   - То есть никогда.
   - Точно, - Марк завёл машину. Раздалось мерное урчание электрического двигателя. - Шеф, пристегнитесь!
   - Не хочу.
   - Как хотите.
   Марк дал задний ход и выехал к выходу. У выхода стоял светофор с шестью фонарями - по паре на цвет, ворота были закрыты. Марк просигналил. Появился красный. Марк переключил скорости. Появился желтый. Марк выжал полный газ. Появился зелёный. Марк отжал сцепление, и машина понеслась. От такого ускорения Тихона чуть не размазало по сиденью. Глаза его давили на мозг. Волосы Марка были прилизаны, как у мафиози в американских фильмах. Ворота открылись, и машина вылетела в открытый воздух. Она пролетела озеро и приземлилась на берегу, прямо на дорогу, в правую колею. И пронеслась она, срезая траву.
   - М-м-ма-ма-рк, - наконец вскричал Тихон, такие перегрузки ему надоели, - о-останов-ви!
   Марк нажал на тормоз, и голова Тихона полетела в ветровое стекло. Волосы Марка распрямились в беспорядочный ёжик.
   Когда Тихон оторвал лицо от ветрового стекла, он пристегнулся и сказал Марку:
   - Трогай, - и всё началось сначала.
   Через три километра дорога пересеклась с шоссе, и Марк свернул на шоссе. Шоссе было ровное, хотя и с трещинами. Машина неслась на полной скорости, проезжая под машинами людей.
   В пять минут они добрались до города и по компьютеру нашли дом Трифона.
   Это был большой дом дореволюционной архитектуры. В три этажа и с многочисленными арками и скульптурами в виде львов.
   Марк поставил машину на газоне возле дома. На газоне никого и ничего не было, даже цветов. Он отстегнул ремень, взял скоросшиватель и вылез из машины.
   - Шеф, - сказал он, - вылезайте.
   Тихон отстегнул ремень и тоже вылез из машины. Марк достал из кармана какую-то коробочку и нажал на красную кнопку. Двери "Башмака" закрылись, и он мигнул фарами. Марк пошел к дому, а Тихон удивлённый стоял. Он хмыкнул и последовал за своим научным сотрудником.
   В доме было всё как в хорошей гостинице. Только лифта не было. Тут тебе и фикусы, тут тебе и тележки для багажа и спящий за столом портье. В вестибюле не было никого, кроме, естественно, портье.
   - Ну и где он? - спросил спокойным голосом Тихон.
   - Сейчас будет, - Марк перелетел к звонку на столе спящего портье и звякнул в него. Портье даже не проснулся, зато прибежал Трифон. Марк спустился на пол.
   - Хеллоу гебьё, - поздоровался Трифон. Он был низенького роста, одет был в короткие шортики и белую майку до колен. На майке было огромное сердце, а слева и справа от него были надписи "I" и "HOME", что в переводе с английского и кое-каких иероглифов означает: "Я люблю дом". На голове была прилизанная причёска, а в левом ухе золотая серьга.
   - Что ты сказал? - начал контрудар Тихон.
   - Я болтанул: "хеллоу гебьё"!
   - Не "гебьё", а "представители власти", и не "хеллоу", а "здравствуйте".
   - Фильтруй базар.
   - Чего?
   - Я болтаю: "фильтруй базар".
   - Ты чо, бес, хочешь нас за лохов прокатить? Так вот, падла, заруби себе, фильтровать базар будешь ты! Ща по рогам схватишь - всю жизнь на лекарства пахать будешь, лох позорный! И говори нормально.
   Такого базара Трифон не ожидал. От удивления он открыл рот. Секунду он молчал, а затем сказал:
   - Ладно. Приехали, наконец?
   - Да. Марк, зачитай, - Марк начал читать с планшета:
   - "Заявление Трифона, домового..."
   - Не ТрИфона, а ТрифОна, - перебил Трифон, но Тихон посмотрел на того грозно. - Хотя можно и ТрИфона.
   - "...от 21 июня сего года. Трифон проживает в доме Ж. Э. Ка. Дом достался хозяину по наследству, как единственному потомку князей Ка. Хозяин сдаёт комнаты дома..."
   - Подожди, Марк, - перебил Тихон и повернулся к Трифону. - Значит, твой хозяин в коммерцию ушёл, а я думаю, откуда у тебя такие выражения? Продолжай, Марк.
   - "Жалоба шла на студента филфака местного университета Д. Д. Тешкина, который нашёл некоторую книгу в библиотеке и теперь существует угроза дому". Это всё.
   - Ага, боимся мы, да? Книжицы испугался?
   - Это не просто книга, - начал оправдываться домовой.
   - А что, журнал? "Bad magazine"!
   - Нет, пойдёмте, - Трифон развернулся к лестнице и полетел на второй этаж. Тихон и Марк последовали за ним, когда они очутились на втором этаже, то обнаружили, что стоят в коридоре. Трифон стоял в конце длиннющего коридора и указывал на правую дверь. Стены коридора были окрашены в бежевый цвет, справа и слева шли унылые коричневые двери. - Тут.
   - Марк, - сказал Тихон, - поснимай тут пока.
   - Марк достал из нагрудного кармана своего пиджака тоненький цифровой фотоаппарат и принялся снимать всё окружающее. Тихон пошёл к Трифону. Он осмотрел дверь с номером "214", дверь как дверь.
   - Марк, - обратился шеф к увлёкшемуся подчинённому, - заканчивай, это тебе не дом твоей мечты, - но Марка было уже не остановить.
   Трифон прошёл сквозь стену, за ним проследовал Тихон. Затем из стены вылезла рука Тихона и схватила Марка за шиворот. Она и затащила его в стену.
   Если сказать, что в комнате был беспорядок, это ничего не сказать. Повсюду валялась одежда, книги, журналы. На столе у окна всё было завалено грудой бумаги. На окне висели блеклые занавески, с многочисленными дырами и разбахрамлёнными краями. Кровать, что стояла справа у стены, была не заправлена.
   - Он сейчас на лекции, - пояснил Трифон.
   - Да, - подал, наконец, голос Марк, - а я думал, что хуже моего беспорядка в мире нет, - Тихон удивлённо посмотрел на него.
   Трифон пролетел к столу, увеличился до роста человека и начал рыться в бумагах. Тихон и Марк тоже увеличились.
   - Вот, - наконец сказал Трифон, поднимая над головой толстую книгу в белой суперобложке.
   - Так, - Тихон принял книгу и начал осматривать. - Так, - он прочитал название. - "В. Набоков. Лолита". А у парня проблемы с девушками.
   - Не это. Загляните под суперобложку.
   - Так, - Тихон раскрыл книгу на первом форзаце и вытащил суперобложку. От увиденного он чуть не упал. Под суперобложкой находилась книга в кожаном переплёте. И не в каком-то там дерматине и искусственной коже, а в натуральной бычьей коже, которой было лет сто, если не больше. А на обложке была привинчена медная табличка, с надписью латинскими готическими буквами, а справа как на заборах петли для замка. - Марк, - хрипом позвал Тихон, - ты же знаешь латынь?
   - Да, - спокойно ответил Марк, отрываясь от фотоаппарата.
   - Переведи.
   - Пожалуйста, - Марк посмотрел на книгу. - "J. Kolter Nekrovitiosus". Переводится как: порочный дух или смерть, - Марк сфотографировал книгу.
   - Тебе это знакомо?
   - Нет. Но можно поискать в компьютере или в сети.
   - Поищем, - Тихон передал книгу Трифону и пожал ему руку. - Спасибо за бдительность.
   - А что мне с этим делать? - спросил Трифон, принимая книгу.
   - Положи на место и сообщай нам о том, что произойдёт.
   - А вдруг...
   - Сообщай. Ты извини, у нас дела.
   - Понял, - Тихон и Марк начали уменьшаться, а затем вылетели на улицу. Трифон ещё постоял на месте, а затем положил книгу на стол.
   Марк и Тихон залезли в "Башмак", Тихон пристегнулся, и они полетели в Управление.
  
   В Управлении правил его величество обед. Все ходили по коридорам и что-то жевали. Тихон и Марк решили не отставать от общества и сели за стол в приёмной. Стол накрыли разными вкусностями, а Евпраксения принесла самовар-эгоист на три стакана. Они выпили чаю, поели вкусностей, отдохнули и снова сели за работу.
   Марк опять что-то набирал, а Тихон разбирался с бумагами. Через тридцать минут дала о себе знать Евпраксения:
   - Шеф, у вас сегодня ещё дело ведьмы.
   - Во сколько?
   - В половину второго.
   - Марк, - Марк устало вздохнул, встал и выключил компьютер, затем снял халат, повесил его на вешалку и достал скоросшиватель.
   Они вышли в приёмную, Марк взял форму, и они вышли в коридор, затем зашли в лифт.
   - Ва-ам вниз? - с профессиональной интонацией спросил Лаврентий.
   - Нам, - Марк глянул на форму, - в Чёртовы болота, то есть в ангар.
   - Тогда деньги вперёд.
   - Сейчас, - сказал Тихон и залез в карман пиджака. Достал монетку и протянул лифтовому.
   - Тогда поехали, - Лаврентий нажал на кнопку "11" и лифт понёсся вверх. От ускорения Тихон и Марк стали короче сантиметра на три. Когда лифт закончил движение, они взлетели над полом. На ватно-марлевых ногах они вышли в ангар. Двери лифта закрылись.
   Домовые проходили мимо вертолётов, самолётов, ракетозмеев и ракет. Рядом копошились механики и таскали разные запчасти. Они подошли к ангару, где под потолком висела табличка: "Синица" ?-материалы". Тихон и Марк уменьшились.
   Если попробовать классифицировать "Синицу" через авиамодельный спорт, то получится нечто среднее между самолётом, ракетозмеем и воздушным змеем. Внешне "Синица" была похожа на воздушный змей типа "Монах". Но лёгкие крылья были оббиты плотной бумагой, а сами крылья были будто срисованы с летающего аппарата Леонардо да Винчи. Когда нужно было планировать, то крылья распускались и становились прямоугольными, а при штопоре сокращались (изменяли геометрию) и становились трапециевидными. А под крыльями висели два реактивных двигателя. В кабине было два места, спереди сидел пилот, а сзади штурман. "Синица" выполняла все фигуры высшего и низшего пилотажей. Под "ногой" располагался крюк, к которому прикреплялся трос. При старте трос натягивался, а "Синицу" сзади держал другой трос. Последний отцеплялся, передний начинал наматываться, и "Синица" вылетала в открытую дверь ангара. Система "аля-рогатка".
   Тихон залез в кабину, на заднее сиденье, а Марк достал трос и понёс его к катушке. Затем залез сам в кабину, на переднее сиденье, и закрыл фонарь. Он нажал на кнопку на пульте управления, и открылась дверь, другую - появился трамплин. Они надели наушники. Затем Марк потянул за рычаг, задний трос отцепился и "Синица" рванулась вперед. Пилотов прижало к креслам. "Синица" вылетела в открытую дверь и полетела над озером. Когда инерция троса иссякла "Синица" начала падать.
   - Марк, - крикнул Тихон.
   - Сделаю, - Марк потянул на себя ручку - заработали двигатели, потянул штурвал - самолёт начал набирать высоту.
   Марк сориентировался и направил самолёт на Чёртовы болота.
   От скуки он затянул битловскую песню "Улетела птичка".
   - А вот и болота, - сказал Марк, закончив петь. Он указал на избушку, стоящую посреди зеленых болот. - Садимся.
   Марк потянул штурвал на себя и "Синица" полетела вниз. Она аккуратно пролетела деревья, затем пролетела над болотом и села рядом с избушкой.
   Избушка была старая. Было ей лет триста. Вся обветшала, брёвна позеленели, а из трубы нитями летела сажа. Окно было светонепроницаемо от грязи.
   Тихон и Марк увеличились и пошли к двери. Они подошли к зелёной от плесени двери и постучались.
   Им открыла ведьма. Женщина лет шестидесяти, в чёрной шляпе и чёрном плаще. Ведьма вышла из избушки и стала осматривать Тихона и Марка.
   - СУПНЕСИ, - представился Тихон.
   - А это вы, касатики, - вежливо ответила ведьма, - заходите, - она развернулась и вошла в избушку. Тихон и Марк последовали за ней.
   В отличие от внешней стороны, внутри избушка была чистая. Стены выглядели, как только что побеленные. Посередине единственной комнаты стоял котёл, начищенный до блеска, на стене на аккуратных верёвочках висели лягушачьи лапки, крысиные хвостики и другие средства медицины ведьм, у стены стояла полка с книгами, книги были чистые-чистые и как-то странно даже сияли, а на большой подушке в углу спал большой чёрный кот.
   - Ну, - начал Тихон, - что случилось?
   - Метла пропала.
   - А... Дело пахнет синдикатом, - иронично сказал Тихон Марку.
   - Да действительно. Таинственное исчезновение, - слово "таинственное" ведьма произнесла шёпотом, вроде это не должен слышать дьявол, хотя дьявол - это другая контора.
   - Бабуля, - сказал Тихон с интонацией воспитателя, - нам некогда, у нас рабочий день расписан буквально по секундам. Понимаешь? Нам нельзя изводить много топлива. Обратись в ПД.
   - А вы? - трагично (будто умирать теперь без метлы собралась) спросила ведьма.
   - Нам надо работать!
   - Ну, может?
   - Не может!
   - Ну, пожалуйста.
   Тихон засунул руку в правый карман.
   - У нас дела. Мы и так из-за тебя потратили, - он посмотрел на часы, - сорок минут, а у нас час знаешь, сколько стоит?
   - Не знаю, но могу заплатить.
   - Взятку? - сказал Тихон с отвращением и даже поморщился.
   - Нет, оплату.
   - Ну и продажная ты. Ты думаешь, у нас всё продаётся?
   - Ну.
   - Пока, - Тихон развернулся и пошёл к двери.
   - Сколько вам нужно? - Тихон остановился.
   - Когда найдем, договоримся.
   Марк ошарашено посмотрел на шефа, тот открыл дверь и вышел. Марк последовал за ним. Они молча сели в самолёт, молча надели наушники. Марк молча запустил двигатели. Наконец Тихон нарушил молчание:
   - Лети на юг. Заявление подано два дня назад, значит не далеко.
   "Синица" разогналась и взлетела.
   Марк даже не пел.
   Они летели молча, а под ними раскидывались зелёные леса, жёлтые поля, пёстрые луга, серые и белые города. Они пролетали мимо них. Леса успокаивали, поля настораживали, луга веселили, а города раздражали. Внизу шли дороги, реки, каналы. Бегали звери, ехали люди, шли поезда. Немые, тихие, безучастные.
   Но тут тишину нарушил Марк.
   - Шеф, - сказал он без своего энтузиазма, - впереди что-то.
   - Что? - спросил Тихон, его интонация ничуть не изменилась.
   - Летящее.
   - Самолёт?
   - Для смертных мало, да и скорость низкая.
   - Увеличь скорость, - Марк надавил на педаль и "Синица" полетела быстрей. На горизонте появилась точка. Она начала расти. Вот она вытянулась, обрела серый цвет, появилась форма. Точка стала похожей на палку, а затем и на метлу. - Марк, включи динамик, - Марк щелкнул тумблером. - Приказываю остановиться, приказываю остановиться, прижаться к земле, - разнеслось по округе. Но метла наоборот увеличила скорость. - Штурман, пушки к бою, - Тихон отключил динамик и сказал Марку. - Подыграй мне, а то засыпимся.
   - Есть пушки к бою, - ответил Марк.
   - Огонь по моей команде. По черенку. Из крупного калибра. Нет, лучше ракеты. Точно. Две тротиловые, по сорок грамм.
   - Шеф, - шёпотом сказал Марк по внутренней связи, хотя и так никто кроме Тихона и не слышал, - у нас нет ракет, как и пушек.
   - Молчи, несчастный.
   Метла заметно замедлилась и начала садится в лес.
   - За ней, - сказал шеф.
   - Есть.
   "Синица" села рядом с метлой на опушке.
   Она сидела на краю опушки, на пеньке и плакала. Из двух сучков на конце черенка капала смола, стекая по носу-веточке. Она всхлипывала, открывая рот полный деревянных зубов.
   - Ну, чего ты, - начал успокаивать её Марк. - Всё будет хорошо.
   - А теперь краткую автобиографию метла-оливер, - попросил Тихон, - пожалуйста.
  
   Тихон постучался в дверь избушки. Дверь открыла ведьма. Она заулыбалась.
   - Ну что нашли её, касатики? - спросила она.
   - Да, - Тихон вошёл в избушку.
   - И где она?
   - Тут, - Тихон указал на дверь. - Ребята.
   Вошли шестеро домовых. Пятеро были в серых пиджаках, один - в серой форме с лычками сержанта ПД. Последний подошёл к ведьме и мигом нацепил ей наручники. Один из серых пиджаков сказал:
   - Ведьма Врутики, вы арестованы по обвинению в нарушении "Трудового кодекса СУПНЕСИ" статьи шестой. То есть, "Нарушение правил эксплуатации магических предметов, а также организмов обладающих интеллектом".
   - У вас нет доказательств, кроме слов этой дуры! - оправдалась ведьма. - А она свидетелем являться не может!
   - А, совсем забыл, - сказал Тихон и залез в правый карман брюк. Он достал оттуда маленький диктофон и передал его домовому в сером. - Не забудьте вернуть.
   - И в предложении взятки, - добавил домовой в сером. От неожиданности ведьма открыла рот.
   - Ну, бабуля, тебе теперь грозит "шарашка".
   - Как? - спросила ведьма еле слышным голосом.
   - Также вы нарушили закон о миграции, - продолжал домовой в сером. - А, следовательно, будете депортированы в ЗАПАДУНЕСИ, где и получите наказание.
   - Ну, всё, - спросил Тихон, - я свободен?
   - Спасибо, - домовой пожал руку Тихону.
   Тихон вышел из избушки, снаружи его уже ждал Марк.
   - Шеф, - сказал он, - а как вы догадались, что метла сбежала от непомерной работы?
   - Когда я работал в оперативном отделе, - начал свой рассказ Тихон шагая к "Синице", Марк последовал за ним, - у нас таких старушенций было много. Я их научился определять безошибочно. Гоняет метлу или кота с утра до вечера, а потом жалуется на пропажу. Я сразу понял, что она задумала. Слишком уж чисто у неё было. Значит, использовала метлу не по прямому назначению, гоняла, без отпуска оставляла. Дедукция.
   - А что ж вы мне не сказали про это?
   - А ты спрашивал?
   - Да я про сегодня.
   - Ты бы всё испортил. Ты должен был играть правдоподобно. Точнее реагировать, как дух наивный играть ты вряд ли сможешь.
   - А.... Но в следующий раз предупреждайте, а то ещё накапаю на вас, сам не ведая, что задумали.
   - Это верно, - Тихон залез в "Синицу".

Глава вторая

   Тихон сортировал бумаги, а Марк работал на компьютере. Он всё время что-то набирал и всё время расстраивался. Наконец он окончательно расстроился и откинулся на спинку кресла.
   - Шеф, - тихо и без энтузиазма сказал он, - я нигде не нашёл эту книгу.
   - Ну и что?
   - Что "ну и что"? Дело разваливается.
   - Чего ты расстраиваешься?
   - Я чувствую, что там что-то есть. Где-то её я видел.
   - Это ложная память, - сказал Тихон, завязывая тесёмочки очередной папки. - Или остаточное внимание.
   - А что это?
   - Сам не знаю, просто пришло в голову. А ты чем сейчас занимался?
   - По сети лазил. Собирал сведения.
   - Опять триста адресов?
   - Нет, сегодня триста три.
   - Вот придёт нам счёт. До конца жизни не расплатишься.
   - Я только по бесплатным.
   - Я знаю, как ты по бесплатным бегаешь. Ладно, не огорчайся. Придумаем что-нибудь.
   Большие часы отбили десять. Тихон и Марк сверили часы. И тут в дверь постучали.
   - Войдите, - сказал Тихон.
   Дверь приоткрылась и высунулась голова домового, с бородой и в серой шляпе.
   - Простите, - сказал он, - как называется ваш отдел? - Марк закрыл лицо руками.
   - Эта-материалы.
   - Какие именно?
   - Что именно?
   - Материалы?
   - То есть?
   - Ну, какие материалы?
   - Эта.
   - Где?
   - Что "где"?
   - Где это?
   - Что это?
   - Ну, вы сказали: "это".
   - Не "это", а "эта".
   - То есть как?
   - Что ещё "как"?
   - "Не это, а это?"
   - Вам куда надо?
   - Мне?
   - Вам?
   - Я вас спросил об отделе?
   - Куда вам нужно?! - Тихон начинал терять терпение.
   - Мне?
   - Да.
   - А как называется ваш отдел?
   - Куда вам надо?!
   - Мне?
   - Да, да вам?!
   - Мне в "Трудовую".
   - Идите направо.
   - То есть?
   - Выходите и направо. Вам секретарь не мог объяснить?
   - Нет.
   - Почему?
   - Она сказала, что в парикмахерскую пошла.
   - Что?
   - Да именно так.
   - Ладно, идите, с ней я сам разберусь.
   Голова исчезла.
   - Слышал? - спросил Тихон Марка.
   - Да, - ответил Марк и чуть опустил руки. Так что смотрел на шефа одним глазом.
   - Да, как бы нам за неё ещё не влетело.
   - Сделайте ей предупреждение.
   - Сорок восьмое?
   - Тогда напугаем её.
   - Как? Чем её напугаешь? С утра на неё посмотришь, так и сам испугаешься.
   - Придумаем что-нибудь.
   - Это идея. Марк, ты гений. Даже больше того, преступный гений!
   - Ну, - Марк убрал руки от лица. - Вы мне льстите, - и даже немножко покраснел.
   Тихон сидел и разбирал бумаги, а Марк так и лежал в кресле. Потом резко встал, сбегал в лабораторию, из лаборатории донеслись звуки бьющегося стекла, из лаборатории вылетело несколько бумаг, затем выбежал из лаборатории с толстой книгой в мягком переплёте и глянцевой обложке. Полистал страницы, подбежал к компьютеру и ввёл что-то в него. Донеслось урчание, затем треск винчестера и короткий писк.
   - Ура! - крикнул Марк и подпрыгнул на месте. Тихон с удивлением посмотрел на него.
   - Чего "ура"? - недоумённо спросил он.
   - Нашёл! Эврика! - Марк посмотрел на портрет Архимеда.
   - Что?
   - Книгу.
   - И куда залез?
   - В каталог антикварных книг, за 1665 год.
   - То есть?
   - Ну, в архив, - Марк демонстративно нажал на кнопку на клавиатуре, так фокусник дома свет включает, и заработал принтер.
   - А это?..
   - Бесплатно, - принтер перестал работать, Марк оторвал бумажную ленту и подошёл с ней к шефу. - Слушайте, - Марк начал читать: - "И. Кольтер. Некровитиосус". Является ценнейшей книжной реликвией, если не самой ценной. По преданию данную книгу написал Иоанн Кольтер, маг во дворце Иоанна Безземельного, брата Ричарда Львиное Сердце. Кольтер написал эту книгу после смерти любимой собаки короля, Трезвого или Трезора. По тому же преданию в книге заключён дух данного пса. На книге расположена восковая пломба для определения сохранности. Цена сорок три тысячи пятьсот двадцать фунтов стерлингов".
   - Что бы это могло означать?
   - Наверное, там заключён дух.
   - Какая была собака?
   - Здесь не сказано.
   - Найди.
   - Найду, - Марк сел за компьютер.
   Но тут зазвенел телефон. Говорила Евпраксения:
   - Шеф, - сказала она, - в доме, где вы вчера были пожар!
   - А мы тут причём? Мы ничего там не поджигали.
   - Домовой Трифон сказал, что видел огненную собаку.
   - Где он?
   - В ожоговом отделении.
   - Марк, - Тихон посмотрел на Марка, - сворачивайся, едем. Пожар у блатного.
   - Понял, - сказал Марк и одним движением снял халат.
   Они вышли, точнее выбежали, из кабинета в приёмную и направились в коридор, но их окликнула Евпраксения:
   - Садитесь на "Кита"! - крикнула она.
   - Зачем? - спросил Марк и остановился.
   - Там потоп.
   - А пожар причём? - недоуменно спросил Тихон и тоже остановился.
   - Газовые трубы взорвались, разорвало водопроводные, начался пожар и потоп.
   - Час от часу не легче.
   Марк и Тихон выбежали в коридор, добежали до лифта.
   - Ва-ам вниз? - с неподдающейся времени интонацией спросил Лаврентий.
   - Да, - Тихон протянул ему крупную монету, - два счётчика плачу. В док.
   Они забрались в лифт, Лаврентий нажал на кнопку, и лифт понёсся вниз. Они выбежали в док и побежали к своей подлодке, в восьмом доке стояла она, то есть он. Тихон от удивления остановился перед подлодкой. Такого он явно не ожидал увидеть.
   - Спорим, я знаю, кто предложил перекрасить "Кита" в жёлтый цвет? - сказал он Марку.
   - Ну, - несколько путано ответил Марк, но отгадывать не стал - и так ясно.
   - Битломан ты, а ничего в камуфляже не понимаешь.
   Из воды был виден борт "Кита", окрашенный в яркий жёлтый цвет. Посередине была цилиндрическая рубка с двумя иллюминаторами, из которой торчал тощий перископ с загнутым концом. На боку рубки была красная надпись: "К-23 ?-материалы "Кит". Сзади поднимался киль, с очень острым углом.
   - Ну ладно, - Марк запрыгнул на борт, подбежал к рубке, открыл люк и юркнул в него. У "Кита" загорелись огни, заработала сирена. Тихон забрался на борт, залез в люк и закрыл его. "Кит" начал погружение.
   Они вышли из дока, пробили талон постовому и вышли в озеро. Затем повернули к устью реки. Река была какого-то непонятного цвета, в иллюминаторы начали попадать частички жёлтой краски.
   - Вот смертные, - выругался Марк, - загрязнили реку. И кто здесь живёт? Я же только что покрасил её, покрыл лаком, а всё равно растворяет. Опять красить придётся...
   Но его ворчание прервал стук в иллюминатор. В иллюминатор стучался местный водяной. Одет он был в серебристый водолазный костюм и шлем, из которого шли пузырьки. Тихон показал ему, чтобы плыл к кессону.
   За бортом послышались скрипучие звуки, затем булькающие и, наконец, скрипящие. Через минуту водяной был в подлодке. От него дурно пахло. Он снял шлем. Лицо его было бледным и гладким, а длинные волосы - седыми.
   - Меня зовут Льеслав, - представился он.
   - Тихон, - сказал Тихон, водяной протянул руку, но Тихон отказался.
   - Сижу тут я и вижу, плывёт...
   - Ходит, - подправил Марк.
   - Ах да, ходит, спасибо вам. Вижу, плыв... то есть идёт серебристая подводная лодка.
   - У нас жёлтая.
   - Может, когда-то она была жёлтая, а сейчас серебристая. Зайду, думаю на огонёк...
   - Нам некогда, - оборвал его Тихон, - лучше скажи новости какие?
   - А никаких. У меня даже планктон не водится, новостей нет. Разве что рыбаки могут завестись, но и их тоже нет. Ну, раз рыбы нет, а рыбаки откуда? Вот и развлекаюсь химией.
   - То есть как?
   - Ищу в реке неорганические элементы. Знаете их сколько?
   - Весь Менделеев, - подсказал Марк.
   - И в каких количествах, - он запустил руку в горловину костюма, достал оттуда сухой листок и стал читать: - "Железо - шестнадцать с половиной процентов, Цинк - четырнадцать процентов, Свинец - ..."
   - Ладно, - перебил его Тихон, - нам некогда. Сейчас дела у нас, а на обратном пути и поговорим. А сейчас нам надо к трубе городского водоснабжения.
   - К входу или выходу?
   - То есть.
   - К забору воды или выбросу отходов?
   - К выбросу.
   - Тогда тридцать минут на сорока узлах.
   - Ты что?
   - Это шутка. Две минуты на двадцати, затем направо в две минуты и в трубу.
   - Хорошо. Спасибо.
   - А можно я у вас останусь, а то там делать нечего? - он кивнул на иллюминатор.
   - Валяй, только душ прими. Прямо и направо, - Тихон указал за плечо.
   Льеслав пошёл в душ. Послышался плеск воды, пара падений и две пары ругательств. Вошёл Льеслав, на поясе было полотенце, а в правой руке водолазный костюм.
   - Ребята, - начал он, - у вас там нет вешалки под него.
   - Утилизируй, - посоветовал Тихон.
   - У тебя все дома? Это суперкостюм в огне не горит, но в воде тонет, он кислотостойкий...
   - Это я уже заметил. Марк!
   - Что ж, - Сказал Марк и почесал лоб. - Да, - пощипал нос. - Так, - потеребил мочку уха. - Так-так, - протёр очки. - Знаете что, - сделал он вывод. - Там стоит машина для очистки, туда засуньте и всё закройте.
   - Спасибо, - сказал Льеслав и ушёл.
   Они шли руслом реки неизвестного цвета, и Марк запел битловскую "Жёлтую подлодку", но по-русски. Пока его тут его прервал Льеслав, который уже вышел из душа и стоял опоясанный полотенцем. Он вытирал свои длинные седые волосы.
   - Батенька, - начал он, - не коверкайте Битлов, что они вам сделали? Коверкаете такую хорошую песню. Ну, пойте вы на английском, на начальном. Это же красивый язык.
   - Ну ладно, - и Марк запел на английском без произношения:
   Ви ол лив ин э йэлоу сабмарин,
   йэлоу сабмарин, йэлоу сабмарин.
   Ви ол лив ин э йэлоу сабмарин,
   йэлоу сабмарин, йэлоу сабмарин...
   - Ой, - вновь запротестовал Льеслав, - пойте лучше на русском. Шекспир от этого в гробу переворачивается.
   - Пожалуйста, - и Марк продолжил петь по-русски.
   А дальше они вошли в канализацию, по ней прошли до дома Трифона. Из люка с поверхности летели струи воды, очень мощные и чёрные.
   - Вот вам и грешный дождь, - прокомментировал Льеслав, глядя в иллюминатор.
   - Марк, - сказал Тихон. - Поднять перископ!
   Марк нажал на кнопку, и тощая и крошечная труба перископа начала подниматься над подлодкой. Она пролезла в дырку в люке, поднялась над люком и остановилась. Тихон глянул в перископ.
   - Мать честна, - сказал он. - Это что же такое?
   - А что? - спросил Льеслав.
   - А вы посмотрите, - Тихон отошёл от перископа, и его место занял водяной.
   - Это сколько воды утекло!
   - Да вроде полчаса всего, - сказал недоумённо Марк, глядя на часы.
   - Я не про это. Глянь-ка сюда.
   Марк отвлёкся от панели управления и тоже посмотрел в перископ.
   - Антинейтронная аннигиляция! - выругался он.
   - Чего?
   - Ну, это что-то вроде "мать честна".
   - А...
   - Это зрелище.
   Да это действительно было зрелищем. Весь трёхэтажный особняк был разрушен выше второго этажа. Из него вылетала мощная струя воды. Капли воды искрились на солнце, образуя небольшую радугу. Доски, кирпичи, книги, мебель, журналы, да, в общем, всё. Все, что было в доме, плавало сейчас в воде. Мокло. Вокруг дома, гордости города, валялись кирпичи, статуи, стёкла.
   А рядом суетилась горстка спасателей в оранжевых комбинезонах, они пытались откачать воду насосами. Работали они слажено, но как-то неуклюже. Как муравьи с ручьём.
   - Хватит, - подытожил глава института, - нам здесь делать нечего. Мы здесь не нужны. Сейчас вернёмся в СУПНЕСИ, достанем этого домового и допросим его. Опустить перископ.
   - Есть, - устало сказал Марк и нажал на кнопку.
   Перископ полез вниз.
   Затем они развернулись, вышли в реку, прошли до озера, попрощались с Льеславом и вернулись в управление.
   Они поднялись на первый этаж, прошли к выходу и свернули в госпиталь.
   В госпитале было всё чисто и тихо. Тихон показал своё удостоверение, и им сказали палату Трифона, они надели белые халаты и поднялись на второй этаж. Нашли палату и вошли...
   Он лежал на кровати с забинтованными руками и грудной клеткой. На лице были приклеены многочисленные "крестики" лейкопластыря. В палате была только одна кровать и один стул.
   - Пришли, наконец, - своим традиционным тоном сказал Трифон, - гебь... - Трифон осёкся. - Работники безопасности... то есть представители власти.
   - Да, пришли, - сказал Тихон, поставил стул рядом с кроватью и сел.
   - Поздно.
   - Почему?
   - Книжка сработала. Куда мне теперь идти? Вы знаете, что с моим домом?!
   - Видели.
   - Восстановят?
   - Вряд ли.
   - Что?
   - Третьего этажа нет, трубы рванули. Ну, разве что крышу новую положат. А ремонт? Не думаю. Два этажа, плюс компенсации и всё такое. Он был застрахован?
   - Да вроде.
   - От чего?
   - От наводнений, - Трифон хотел было загнуть один палец на правой руке, но посмотрел на руки и передумал, - от селей, от пожаров, вроде всё.
   - А от терроризма?
   - То есть?
   - То что осталось от дома, на пожар не тянет и на сель тем более. То есть остаётся одна лишь бомба.
   - Да не знаю. Какой терроризм у нас в городе? У нас ирландцев вообще нет, не говоря уже о расистах.
   - Ну, знаешь. Революция начинается с малых городов. Так что узнай.
   - А если его снесут?
   - Будешь дышать свежим воздухом, может парк там построят.
   - А вы знаете, как я за это место держался? Мне что опять прописку искать?
   - Ладно, не суетись. У тебя образование есть?
   - Нет.
   - Тогда плохо.
   - А что?
   - К себе бы взяли.
   - Кем? Полотёром?
   - Ну, это зависит от обстоятельств.
   - От каких.
   - От образования и всего такого. Ладно, мы отвлеклись, что произошло?
   - Слушайте...
   И Трифон начал свой рассказ. В девять часов он как обычно проходил по дому и убирал за нерадивыми съёмщиками, что ушли на работу, в институты и в другие места. Он подобрал огрызок яблока на третьем этаже, положил в карман и услышал звук бьющегося стекла на втором этаже. Он побежал на звук и вышел на дверь этого студента. Из-под двери шёл дым. "И никакой-нибудь белый, а черный настоящий смоляной дым". Трифон достал ключ и открыл дверь. Как только дверь открылась, клубы дыма полетели на Трифона и свалили с ног. Трифон встал, вытер прослезившиеся глаза и увидел его. Это был "собак", как он выразился. Он стоял у разбитого окна, передние лапы были на подоконнике, а задние на полу, и смотрел вниз. Это был пёс непонятной породы чёрного цвета. Короткая шерсть его была кое-где покусана. "Эй, ты, - сказал ему домовой, - ты, что здесь делаешь, террорист?!!!" Пёс повернул голову и посмотрел на него. "У него были абсолютно красные глаза. И не как у кроликов, а действительно красные. Такого огненного цвета, казалось, они даже светились, как два угля". Морда его была абсолютно чёрная с острым носом. Он развернулся к Трифону и пошёл на него. Домовой попятился. "Собак" рванулся и в два прыжка оказался у Трифона. Трифон смотрел на его огненные глаза, а он на его. Молчание продолжалось с минуту. Затем "собак" рванулся и выплюнул в Трифона огонь.
   - ...А дальше, - Трифон показал руки, - я не помню.
   - Ну и на том спасибо. А с домом твоим мы решим, пока.
   Тихон встал и направился к двери.
   - Найдите его, - сказал ему вслед Трифон.
   - А куда мы денемся?
   Марк и Тихон вышли из палаты, и шеф сказал:
   - Халатность мы допустили с тобой, Марк.
   - Да не ругайте себя, шеф, - ответил Марк. - Ну откуда мы знали? Кто нам сказал? У нас таких книг по сотне на день.
   - Всё равно. Надо было проверить и перепроверить.
   - Ладно, пойдёмте.
   Они сдали белые халаты на первом этаже и пошли в свой кабинет. Тихон устало сел за стол и откинулся на спинку кресла.
   - Ну и денёк, - сказал он, протирая глаза. - Только бы журналисты об этом не пронюхали, у них нюх на всякий терроризм.
   - Ошибаетесь, - сказал Марк и подошёл к двери. - Они уже здесь. Я их чую.
   - Как?
   - А вот так, - Марк открыл дверь. Вся приёмная была заполнена до отказа домовыми, лешими и водяными в пиджаках. Иногда встречались кикиморы. Все держали диктофоны, камеры, блокноты и "запоминатели" в виде ручек. Все они рвались в кабинет, но дверной проём их сдерживал. Стоило кому-то отойти (уступить своё место под дверным проёмом, что само по себе было невозможно) или выдохнуть, то вся эта орда рухнула бы в кабинет и заполнила бы его до отказа, сметая всё на своём пути.
   - Убери!
   - Пожалуйста, - Марк закрыл дверь. С другой стороны послышались возмущённык крики.
   - Ёлки-древесно-стружечные-палки, - сказал Тихон. Марк сел за компьютер. - Марк, а что про собаку?
   - Ищу, - сказал Марк, набирая очередной адрес. - Два уже осмотрел.
   - Надо как-то от них избавится.
   - Как?
   - Необычно. Минами их уже не удивишь, воздушной тревогой тоже.
   - Может их послать?
   - Куда?
   - К кому, шеф.
   - Они пойдут по назначению и нажалуются нашему прямому начальнику.
   - Тогда что?
   - Ну, не знаю. Может инфразвук? - спросил Тихон зловещим голосом.
   - Не пойдёт. Они могут его просто не почувствовать, уши уже привыкли.
   - Тогда пусть живут.
   - Пусть. А вот и наша собачка, - Марк демонстративно нажал на кнопку и заработал принтер.
   - Я мог бы подойти, к чему бумагу тратить?
   - Да ладно, - Марк оторвал ленту. - Зато это можно вклеить в дело.
   - А ну если так.
   - Итак, - Марк принялся читать, важным видом расхаживая по кабинету. - "Трезвый. Пёс его величества короля Иоанна. По кличке Безземельный (король). Годы жизни 1203-1209. Известен за свою преданность к хозяину и злость к окружающим. Охранял своего хозяина. Сгорел в 1209 году, во время пожара в замке. Порода - неизвестна, окрас - смоляно-чёрный. По преданию пепел его был отдан местному (придворному) магу Ирвину Кольтеру, который поместил его дух в книгу "Некровитиосус". Вот так-то, - Марк посмотрел на шефа, который уже не лежал в кресле, а сидел, выпрямившись.
   - Да, - быстро сказал он одними губами.
   - Что?
   - Да так. А ты не думал что это... - Тихон запнулся. - Проехали.
   - Теперь одно нам остаётся.
   - Что?
   - Ждать его очередного пришествия и выявлять закономерность.
   - Не понял.
   - Может он куда-то идёт. А всё это: огонь, дома - у него побочное.
   - И куда он пойдёт?
   - Ну, судя по всему, или в Палестину в очередной Крестовый поход, или в Лондон на Родину, или на могилу хозяина, - Марк сел на свой стол.
   - Надо его классифицировать и брать.
   - Надо. Значит, он плюётся огнём, взрывает... а почему дом-то взорвался?
   - Он пролез к газовым трубам и плюнул на всё это дело. Газ соответственно рванул, задел водопровод и всё. Ну, я так думаю.
   - В огне не тонет, в воде не горит, - Тихон постучал по столу.
   - Ходячий напалм.
   - Ходячая бомба! Да. Как говорится: "Студент не почувствовал запаха ада и выпустил Трезвого в мир".
   - Чего?
   - А это так. Перефразировал Хаусхоффера. Ну ладно, заболтались мы. Давай работать.
   Но не тут-то было. Сработала Евпраксения.
   - Шеф, - позвала она по селекторной связи. - Тут к вам дух из "говядинцев".
   - Откуда?
   - Ну, из Англии.
   - Что ему нужно? Опять журналист?
   - Нет, журналистов я к двери близко не подпускаю, он "говядинец".
   - Почему?
   - У него все документы в порядке. Он хочет зайти.
   - Пусть зайдёт.
   "Говядинцами" называли в СУПНЕСИ агентов Британской Империи Нечистой Силы. Их база располагалась на дне озера Лох-Несс, где жило это знаменитое чудовище, которое они для безопасности подкармливали. А называли их за аббревиатуру BEEF - Britain Empire of Evil Forces, которая переводится как "говядина".
   В дверь постучались, и Марк мигом оказался за столом.
   - Можно? - послышался из-за двери голос с очень лёгким акцентом.
   - Заходите, - сказал Тихон, делая вид что, роется в бумагах.
   Посетитель прошёл к столу Тихона, нашёл стул и сел на него, лицом к Тихону. Одет был посетитель в элегантный клетчатый костюм, с красивым и модным галстуком и какой-то медалью. Кажется, это был орден "Святого Змея", с которым дрался Георгий Победоносец. На голове же была борода средней длины и два маленьких рожка, что выглядывали из обильной шевелюры. Гость посмотрел на Марка, тот тоже что-то набирал на компьютере, не замечая ничего.
   - Ну, здравствуй, Тайхоун, - сказал он, вглядываясь в Тихона.
   Тихон остановился, медленно поднял голову и посмотрел на посетителя. Лицо его быстро расцвело.
   - Роджер? - спросил он радостно.
   - Да, Тихон. Это я.
   - Какими судьбами? - Тихон привстал и пожал посетителю руку. - Что шотландские брауни делают у нас?
   - Да я тут за одной иммигранткой.
   - Это Роджер, - представил Тихон брауни Марку, - мой приятель, - после этого он сел. Марк не обратил никакого внимания ни на реплику в его сторону, ни на нового посетителя - посетители не его профиль. Вот если бы он был какой-то аномалией, то это дело особое, а тут нормальный стандартный брауни.
   - А я смотрю, ты тут, дай, думаю, зайду, сто лет не видел.
   - Сто двадцать три, - поправил Тихон.
   - Да стареем, память не та стала. А ты тут удобно разместился. Глава института.
   - Да, как видно.
   - А я так, агентик. Всего лишь пока подполковник.... А да, приехал-то я забирать у вас одну ведьму, Врутики.
   - А, знаю такую.
   - Откуда?
   - Она мне взятку предлагала.
   - Ты смотри, и мне тоже. Посадить бы её. По ней давно "шарашка" плачет, перевоспитается на антарктических морозах.
   - Да...
   - А у тебя работка ничего, много платят?
   - Да не жалуюсь.
   - И подчинённый есть, - Роджер развернулся и посмотрел на Марка. Марк печатал.
   - Два.
   - Что два? - Роджер развернулся.
   - Подчинённых, ещё секретарь.
   - А эта. Знаешь, скажу тебе правду. Так что не обижайся. Она так мажется, так даже императрица Елизавета Первая не делала, хотя белила у неё были толщиной в дюйм, - брауни показал на пальцах дюйм. Тихон хмыкнул. - Это ещё что вот помню, был на обмене опытом в тысяча... - брауни задумался, - семьсот пятьдесят четвёртом году развлекался я с Саней Вольтой. Ну, знаешь, батарейку изобрел, и вольт в его честь назвали, - Марк перестал печатать, - так вот брали мы его батарейку, а ему тогда девять лет всего было, а мозги... - сказал брауни мечтательно. - Так вот брали мы эту батарейку, один контакт к коврику у двери, а другой к ручке. Приходит кто-то, а батарейки я тебе скажу мощные были, это потом их уже Вольтовым столбом назвали, берёт за ручку и вытирает ноги об коврик, его ка-ак шибанёт. Волосы дыбом даже в подмышках. Вот это была развелкаловка...
   - А вы знали Александро Вольта? - подал голос Марк.
   - Да, - недовольно ответил Роджер - не любил пока его перебивали - и повернулся к Марку.
   - И как он?
   - Хороший парень, но со сдвигом, - Роджер повернулся к Тихону. - Гении они все немного со сдвигом.
   Тихон жестами показал, что Марк без ума от учёных и науки. Выглядело это так: Тихон показал на Марка, показал колбу и бурлящую в ней жидкость и повернул на два оборота указательный палец у виска.
   - Это ещё что, - продолжал Роджер. - Вот Ньютон.
   - И Ньютона знали? - спросил Марк.
   - Да. Ну, вот мы с ним яблоками в саду кидались, так он свой закон и нашёл. А остальные четыре закона...
   - У Ньютона было три закона, - поправил Марк, - которых на самом деле было четыре.
   - Так, - Роджер встал, повернул стул на пол-оборота и сел на него верхом. - У Изи было пять законов.
   - У кого?
   - Изи, Исаака. Ньютона или просто Нью.
   - Как?
   - А вот так. Остальные два были антинаучными их и не опубликовал.
   - Это ещё что, - сказал Тихон. - А вот помню, с Саней Бутлеровым мастерили мы бенгальские огни...
   - А вы знали Бутлерова? - спросил, ошарашено Марк.
   Тихон понял что осёкся. Он, конечно, знал Бутлерова, но употреблять имя такого светила как он при Марке было опасно. Тихон закрыл себе рот ладонью.
   - Знали? - переспросил Марк с надеждой.
   - Знал, - Тихон убрал руку. - Так вот как там всё разлетелось. Серы пересыпали, а ему волосы подпалило. Но взрыв... - Тихон мечтательно поднял глаза. - Думаю, атолл Бикини до сих пор завидует.
   - Да. А вот помню Фарадея...
   - И Фарадея знали? - спросил Марк, не веря своему счастью. Когда он ещё увидит таких домовых, которые знали таких учёных. Мало кто вообще может встретить таких личностей (про домовых речь), а они безусловно личности.
   - Было дело. Давай сменим разговор на другую тему, - сказал он Тихону. - У тебя тут уютно. Давно ты так?
   - Два года мучаюсь.
   - Почему?
   - Ну, разве оперативник может сидеть в институте?
   - Да помню тебя ещё по школе. Здоровый как бык, а дедукция.
   - Это у меня было. Но ты был силён как бык!
   - Да...
   - Дракона на практике, помнишь, перевернул?
   - Было дело.
   - И дра... - начал было Марк, но осёкся.
   - Да, и "дра", - подтвердил Роджер, - а кого же ещё? Ну, ладно, - он посмотрел на часы. - Заболтался я тут, а этой ведьме ещё анкету заполнять. Ну, будь, - Роджер и Тихон пожали друг другу руки. - Может ещё как-нибудь, - он встал, поставил на место стул. - Пока, бай. - Роджер вышел.
   - Шеф, - обратился Марк к Тихону. - А я не знал, что вы знаете брауни, который знал самого Ньютона, - Марк посмотрел на портрет Ньютона. - Ведь это же знаменитость, - Марк повернулся к шефу.
   - Да какая знаменитость. Мы же не в глухом ауле, где местная знаменитость даже несколькоюродный брат человека, который знает массажиста при каком-то дворнике в Белом Доме.
   - Да я не про это я, про Ньютона, то есть Изю, то есть Нью, то есть, ну вы поняли.
   - Да, у меня в молодости много чего было. А насчёт знаменитости. Знаешь, что лет через двести, и тебя забудут, и меня, а останутся лишь они, - Тихон показал на портреты учёных. - А почему?
   - Почему?
   - Потому что они, - Тихон снова показал на учёных. - Они неординарные, они умные, они много работали, жертвовали собой, иногда своими семьями, ради науки и нас.
   - Красиво сказано, надо записать, - Марк полез за блокнотом.
   - Да действительно, чего это я. Давай работать! - и Тихон принялся за работу.

Глава следующая после второй

   Как обычно они сидели за своими столами и работали. Тихон что-то набирал на компьютере, а Марк сидел в лаборатории. И всё было тихо, печально и не торжественно. Щелкали клавиши на клавиатуре, звенели пробирки, шипели химикаты и горели горелки. И вот всю эту девственно тихую тишину нарушил звонок по селекторной связи. Тихон отвлёкся от компьютера и ткнул пальцем в телефон (нужную кнопку, конечно). Говорила Евпраксения.
   - Шеф, - сказала она, явно что-то жуя, - ваша собачка проявилась, нападение на милицейский участок.
   - А мы тут причём? - спросил Тихон недоумённо.
   - Мне так сказали, в том же городе, те же признаки.
   - Понятно, - Тихон отключил телефон, быстро собрался, постучался в дверь лаборатории. - Марк, собачка наша появилась, поехали.
   - А попозже нельзя? - спросил Марк из-за двери.
   - Я говорю, собачка наша проявилась!
   - Иду, - раздались звуки бьющегося стекла и из-под двери повалил зеленоватый дымок. Дверь открылась, и появился Марк, в своём халате. - Иду, - Марк подбежал к вешалке, снял халат и повесил его сначала мимо вешалки, после третьего раза петелька всё же попала на крючок. - Пошли.
   Они вышли из кабинета, взяли у Евпраксении адрес участка, выбежали в коридор и пробежали к лифту.
   - Привет, - поздоровался Лаврентий, несколько застенчиво улыбаясь и протягивая руку за монетой.
   - На! - Тихон достал монетку из нагрудного кармана рубашки, видимо приберег для такого случая. - А теперь гони, - они вошли в лифт. - Залётный! - сказал Тихон с некоторой ненавистью, с такой, с какой говорят врачи пациенту-наполеону.
  
   Как известно, на верхних этажах милицейских участков располагаются разные инспекции и контролирующие организации. И всё это, чаще всего, работает с двух часов дня, а до этого времени там никого нет.
   В дежурной части всё было тихо. Справа за стеклом сидел дежурный, старший сержант Ковалёв, принимал вызовы и распределял их по группам. Всё было тихо, пока не раздался звонок.
   - Эй, - спросил скрипучий старческий мужской голос, - что там у вас на верхних этажах?
   - Ничего у нас там не горит, - недовольно ответил сержант.
   - А с чего ты взял, что я с пожарных?
   - Дедукция. И нечего зря звонить!
   - Да нет, у вас на третьем этаже сработала пожарная сигнализация. Нам приехать или сами справитесь?
   - Проверю, - Ковалёв достал из нагрудного кармана ключ, прикрыл рукой трубку и сказал другому милиционеру. - Пахомов, там говорят, у нас пожар на третьем, сбегай.
   - А что я-то сразу? - неразборчиво (обедал, видимо) спросил Пахомов из-за стены.
   - Что? Пока я здесь главный!.. Во всяком случае, пока подполковник не пришёл.
   - Ладно, - он вышел из комнаты за спиной у сержанта, взял ключ, вышел из дежурки, подошёл к решетчатой двери и открыл её. Он поднялся по лестнице на третий этаж и крикнул оттуда. - Ничего здесь нет, ничего не горит.
   - Может, не только в коридоре.
   - Здесь псиной пахнет.
   - Псиной? Это же паспортный стол, откуда там собаки?
   - Забрела, поди.
   - Найди её, если опять у этого кинолога сбежала, уши оборву.
   - Мне?
   - Кинологу! - он снова вернулся к пожарнику. - Тут, говорит, собака какая-то. Она может сигнализацию испортить?
   - Если допрыгнет? - ответил пожарник.
   - Вот она, - продолжал Пахомов. - Чёрная какая. Собачка, иди сюда. Идёт, умница. Ну и глазки у тебя! Эй, ты куда? - с третьего этажа донеслись торопливые шаги сначала человеческие затем собачьи. В три секунды Пахомов уже был на первом этаже, быстро закрыл дверь и повалился на пол, тяжело дыша. Глаза его были перепуганы не сильнее его самого.
   - Ты чего? - спросил недоумённо Ковалёв.
   - У неё такие глазки. Она на меня побежала, а табельный я не взял. Да и пристрелить не смогу.
   - Трус!
   - Ты бы то... то есть, вы бы тоже испугались. Это не собака, а дьявол!
   - Трус, - наверху раздался шум, а за ним треск огня. Ступени пожелтели.
   - А вот и пожар, - и Пахомов проглотил слюну.
  
   "Башмак" из гаража и полетел по дороге в направлении города.
   Путь до города ничем особенным не был ознаменован, если бы не инспектор. Увидев на горизонте машину, он по привычке достал жезл, ведь неслась-то с бешеной скоростью. Но когда "Башмак" проехал мимо, он лишь открыл рот. Ничего подобного в своей жизни он ещё не видел.
   - Антинейтронная аннигиляция, - сказал Марк, указывая на дым.
   - Надо торопится, - ответил Тихон.
   Ориентируясь на дым, они выехали к участку.
   Со второго этажа из окон вылетали языки пламени и чёрный дым. Видимо горела не только бумага. На плоской крыше многочисленные нити дыма сходились в один мощный канат. Вокруг здания толпились пожарные. Бегали с гидрантами и поливали всё что могли (точнее, до чего могли достать).
   Марк и Тихон подъехали к торцу здания и поставили "Башмак" на газон под деревом, так чтобы его не раздавили случайно пробегавшие пожарные.
   - Марк, - сказал Тихон, отстёгивая ремень безопасности. - Где этот собак?
   - Сейчас, - Марк нажал несколько кнопок на компьютере и появился трёхмерный план здания, с красной точкой на втором этаже - это была самая горячая зона в здании.
   - Он ещё там.
   - Что он там делает?
   - Ест.
   - Как это?
   - Это огненная собака, скорей всего питается огнём. Закон сохранения энергии: энергия...
   - Знаю. Надо его оттуда выкурить, пока он город не спалил. Где рация? - Марк показал на компьютер. - А тет-а-тет можно?
   - Ну, я думал у нас не будет секретов, если хотите, могу выйти.
   - Не надо, настрой на нашу дежурку.
   - Так, - Марк достал за блокнот, открыл его, полистал, нашёл что-то и набрал это что-то на компьютере. - Прошу.
   - Дежурная СУПНЕСИ слушает, - ответил компьютер.
   - Нам нужна группа захвата, - сказал Тихон сразу.
   - Чего? Где вам её откопаю? Они все на стрельбищах, завтра ведь тридцатое.
   - Как не кстати. А резерв?
   - Только охрана.
   - А что у вас есть?
   - Сейчас, - щелчок, ещё один щелчок. - Есть одно отделение, десять солдат хватит?
   - Давайте.
   - Ждите. Беру пеленг сигнала.
   - Спасибо, - но там уже отключились. - Всё. Если она ещё будет хоть недолго трапезничать, то мы ещё успеем. А она долго будет есть?
   - Не знаю, шеф. Мы не классифицировали её.
   - Ладно. А минимум?
   - Так, - Марк стал грызть указательный палец. - Три полураспада полония двести двенадцатого.
   - Сколько это?
   - Ноль целых девять десятых микро секунды или...
   - Хватит. А максимум?
   - Ещё не определён.
   - Так. Что будем делать? Долго он будет тут? Я имею в виду пожар.
   - Скорей всего пока не потушат.
   - Да... - Тихон посмотрел на бегающих пожарных. - Как думаешь, скоро они потушат?
   - В зависимости от класса пожара.
   - А какой это класс?
   - Сейчас узнаем, - Марк что-то набрал на клавиатуре компьютера, что-то пискнуло, зашипело, раздался хриплый голос. - ...кой участок?
   - Второй, ну большой такой, - ответил другой немного заикающийся голос.
   - Вам что машин не хватает? Две штуки ведь.
   - Нам пенообразователи нужны.
   - Нефть?
   - Какая нефть, бумаги горят.
   - Ну и проблема на наши головы.
   - А бумаги в шкафах, а со шкафами оргтехника и много чего ещё. А бумаги эти - это документы.
   - Сколько горит?
   - Два этажа полностью, хорошо ещё людей нет.
   - Два хватит?
   - Три, второй класс.
   - Будет три.
   - Вот и узнали, - сказал Марк и выключил голоса. - Только бы тушилы приехали.
   - Приедут, второй ведь класс.... Там газовые трубы есть?
   - Нет скорей всего, но зато есть склад оружия.
   - И что там?
   - Обрезы, винтовки народного творчества, автоматы, пистолеты, может даже гранатомёт, мины всякие.
   - Где это?
   - Сейчас, - Марк набрал что-то на компьютере и на экране снова появился трёхмерный план здания. - Первый этаж. Но его скорей всего отстоят, не мы же одни заинтересованы в этом.
   - Ясно. Где эти солдатики?
   - Ещё минут пять, - Марк и посмотрел на часы, - нет четыре пятьдесят девять, старею. Если конечно их водитель будет ехать как я.
   - Нет, их водитель гуманней тебя, ему ещё солдатиков жалко.
   - Ясно.
   Тем временем к зданию подъехали две продолговатые красные машины с синими мигалками. Из них вылезли пожарные. На второй этаж были протянуты лестницы, с них начали поливать на пламя, затем полилась пена со шлангов с земли. Пламя начало отступать.
   - Вот они, - Марк указал на маленький фургон зелёного цвета с приплюснутым носом.
   - Приехали, голубчики, - сказал Тихон и вылез из машины. Фургончик остановился рядом с "Башмаком", из него сразу же полезли солдаты в черной форме. - Вы ещё кто? - спросил Тихон главного.
   - Мы банники, бывшие хозяева бань, - ответил главный и протянул руку.
   - Ну, вот морская пехота приехала, - и тоже протянул руку, они поздоровались. - Тихон, заведующий институтом "Эта-материалы", капитан спецвойск. Как вас?
   - Лейтенант Веник, заведую этим вот отделением, - он указал на пехотинцев. - Что у вас?
   - Собачка одна.
   - А мы причём? - лейтенант повернулся к своему отделению. - Стройся! - морские пехотинцы быстро построились. - Мы не кинологи, - обернулся он к Тихону.
   - Не справимся.
   - Куда идти?
   - На второй этаж.
   - Что? - Веник посмотрел крышу и на языки пламени. - "Мы в воде ледяной не плачем..." - пропел он.
   - "И в огне почти не горим..." - продолжил Тихон.
   - "Мы охотники за удачей..."
   - Может хватит?
   - Действительно... Вы что? там сгореть можно. Вам гуменников надо, - Веник опустил голову, виновато посмотрел на землю и взглянул на Тихона.
   - Надо, Федя, надо. Тем более что они на стрельбищах, у нас только ваш отряд да охрана.
   - Ладно. Термокостюм наденем.
   - Ну, давай, лейтенант.
   - Даю, - лейтенант повернулся к фургону. - Шайка, дай четыре термокостюма.
   - Иду, - водитель фургончика вылез из кабины, залез в фургон что-то там порыл. Из фургона полетели береты, ножи, кастеты, пистолеты, значки и даже один автомат. Когда извержение прекратилось, из фургона вышел Шайка с четырьмя оранжевыми термокостюмами на локте. - Кто последний раз убирался в шкафу?! - спросил он с такой злостью, что чуть дым из ушей не пошёл.
   - Я, - спокойно ответил Веник.
   - А... - Шайка понял что ошибся в тоне. - Предупреждать надо, а то я весь переискался.
   - Дождик, Уголёк, Полок и Ведёрко, выйти из строя! - из строя вышло четверо банников. - Наденете термокостюмы и подниметесь. Найдёте собачку, а дальше по его приказам, - Веник указал на Тихона.
   - Дальше, - продолжил Тихон, - стрелять сеткой, нам она нужна живой. Ясно?
   - Конечно, - дружно ответили банники.
   - Исполнять, - приказал Веник.
   После этих слов банники подошли к Шайке, взяли у него костюмы, зашли за фургончик и там переоделись. Затем все четверо, одетые с головы до ног в термокостюмы-комбинезоны, предстали пред лейтенантом.
   - Береты снять, - сказал Веник, указывая на береты одетые поверх костюмов. Банники дружно сняли береты. - А то сгорят. Так поднимаетесь на второй этаж и идёте...
   - В северный конец здания, - продолжил Марк из "Башмака".
   - Слышали? - банники дружно кивнули. - Чем стрелять будете... Точно, а если патроны рванут? - спросил Веник Тихона.
   - Пистолеты в карманы, - сказал Тихон.
   - Точно, они ведь теплоизолирующие, - банники выбросили автомат, достали из-под костюмов пистолеты и положили их в нагрудные карманы. Веник поднял правую руку, - пошли!
   - Есть, - дружно ответили банники и побежали к двери.
   - У них рации есть? - спросил Тихон, глядя на убегающих банников.
   - Конечно, - ответил Веник и снял с пояса рацию. Рация была стандартная, на тридцать каналов, только с обратной стороны была приклеена бумажка с именами и номерами каналов под которыми скрывались эти самые имена. - Но пока рано, они сами скажут.
   Шло время. На жарком июньском солнышке да при близком пожаре строй морских пехотинцев начал плавится, многие расстегнули верхние пуговицы. Тайком от лейтенанта, когда тот отвернётся, они начинали себя обдувать и обмахивать. Лица их блестели от пота. Марку тоже надоело в душной кабине, и он вылез на свежий воздух. Он достал из своего нагрудного кармана какой-то значок, прикрепил к воротнику, присвистнул и значок зашумел. Это был миниатюрный вентилятор, на который пехотинцы смотрели с завистью.
   Тихон и Веник тем временем следили за пожаром. Ситуация поменялась. Огонь вновь стал наступать, так как уже дошёл до архива и полез по многочисленным бумагам, фотографиям и магнитным записям. Пожарники ничего не могли сделать. Пришлось вызвать вертолёт.
   Наконец пехотинцы подали первый сигнал.
   - Мы на втором, - отозвался Уголёк. - Пробираемся сквозь дым. Идём на север.
   А через минуту ещё раз:
   - Мы на севере, никого тут нет.
   - Так? - Веник вопросительно посмотрел на Тихона.
   - Марк, - позвал Тихон.
   - Я тут, - отозвался Марк. - У них есть индикатор?
   - Что это ещё? - спросил Веник.
   - Ну, на пиродим, ну радар. Ну, у вас есть прибор для пеленга духов? - Веник всё ещё вопросительно смотрел на Марка. - Ну... - Марк начал вспоминать клички индикатора. - "Ушан"?
   - Ну, так бы и сказал, что "Ушан". А то какие-то научные названия городишь.
   - А так в паспорте написано.
   - Мало чего в паспорте написано. Да и кто туда заглядывает. Ладно, - Веник переключил рацию. - Врубите "Ушан" и ищите, - он повернулся к Марку. - На каком канале?
   - На втором, пиродим, ведь.
   - На втором, - произнёс Веник в рацию.
   - Есть, идём, - ответил Уголёк. - Ну и жара тут. Есть, это шерсть.
   - Что?
   - Кусок короткой шерсти, кажется даже с кожей.
   - Ясно, - вмешался Марк. - Это регенеративный дух.
   - То есть? - спросил Веник, он ничего не понял.
   - Как ящерица, он способен отламывать куски тела в награду врагу, а потом их восстанавливать. Пусть возьмут шерсть на анализ и возвращаются.
   - Уголёк, - произнёс Веник в рацию. - Бери шерсть и мотай оттуда.
   - Есть, - ответил Уголёк. - Шесть взял, положил в термопакет, уходим, - в рации что-то щёлкнуло, затем раздался грохот.
   - Что там у вас?
   - Балка упала, загородила нам путь к коридору.
   - Что? Только этого не хватало.
   - Пусть, шерсть в зубы и сквозь стену, - скомандовал Тихон.
   - Легко сказать, - ответил Веник. - Это вы, домовые, способны сквозь стены ходить, а мы. Мы - банники. Мы не можем даже летать. Зато в воде не тонем.
   - Что ж делать? А если в окно сигануть?
   - Марк посмотри, что там с северным окном?
   - Иду, - ответил Марк, залез в "Башмак" и оттуда крикнул. - Под ним горит.
   - Что?
   - Огонь уже до свалки дошёл...
   - А что там горит?
   - Свалка при гараже, мазут там, солярка...
   - Веник, - обратился Тихон к лейтенанту. - Что у них есть из оружия?
   - Кроме пистолетов ничего нет.
   - Тут направо туалет, сходить, пока ещё существуем нормально, - сострил Полок.
   - Остряк, - недовольно ответил Веник.
   - Точно, - сообразил Тихон, подбежал к фургону, нашёл самый большой пистолет в траве, подбежал с ним к Шайке. - Дайте самый мощный патрон!
   - Пожалуйста, - Шайка залез в фургон, порылся там и, наконец, вышел, осторожно держа в руках патрон. - Разрывной.
   - Давай, - Тихон схватил патрон, вставил его в пистолет и побежал к северному концу здания участка.
   - Только он от авиапушки!
   - Ничего.
   - Ты знаешь, какая у него отдача?
   - Главное их спасти!
   - Шайка, откуда у нас патрон от авиапушки? - недоверчиво спросил Веник водителя.
   - А откуда у нас банджо? Забьют шкаф всякой дрянью, потом роешься в ней, - недовольно ответил Шайка. - А потом ещё и пытают откуда и что.
   Тихон пробежал к северному концу здания, отошёл подальше, осмотрелся. Под окном чёрным нефтяным пламенем горела солярка. Тихон прицелился и выстрелил. Огромная пуля вышла из ствола и понеслась к окну. Она врезалась в раму и взорвалась. Яркое пятно огня показалось под окном, посыпались камни, а затем полилась вода, она затушила пламя и понесла его к люку канализации, где вода просочилась в дырки в чугунном диске. Пламя догорело.
   Не ожидавшие такого поворота событий банники, вылезли из дыры в стене и начали спускаться по кирпичам. Что-что, а по кирпичам лазить они умели. Они только этим и занимались, что лазили по кирпичным оборонным сооружениям. Когда они слезли, сразу побежали к Венику, и Уголёк доложил:
   - Задание выполнено, - он достал из-за пазухи мешок оранжевого цвета и протянул Венику. - Вот шерсть.
   - Молодцы, - ответил Веник, принимая мешок. - А где этот?
   - Который?
   - Который выстрелил. Капитан.
   - Тихон, - подсказал Марк.
   - Тихон, - добавил Веник.
   - Не было его, - ответили все разом.
   - Сначала взрыв, - сказал Уголёк.
   - Да такой ба-бах, - добавил Полок. - И всё. Мы начали слазить. Не видели мы его, - Уголёк покосился на него. - Ну, я не видел, во всяком случае.
   - Ясно, - ответил Марк и побежал к северному концу корпуса.
   На северном конце никого не было. Отсюда даже пожарные ушли - тушить ведь теперь нечего. Марк внимательно всё осмотрел. Протёр свои очки и снова всё осмотрел.
   - Шеф! - позвал он. Потом ещё раз и ещё. Только на восьмой раз послышался откуда-то сзади хриплый голос:
   - Я тут.
   Марк побежал на голос и увидел Тихона. Тихон висел, точнее, был прилеплен к стене, по всем правилам древнеегипетского рисунка. То есть туловище в фас, голова, ноги и руки в профиль. В правой руке был пистолет. Марк резко схватился за пистолет и потянул его на себя. Шеф начал отклеиваться от стены. Он упал на землю, тяжело вздохнул и начал надуваться (так как был абсолютно плоским). После чего поднялся на ноги.
   - Ничего себе отдача, - сказал он охрипшим голосом. - Я даже ничего сделать не успел. Марк, они вышли?
   - Да, - ответил Марк.
   - Ну и хорошо. А теперь давай отсюда, нам здесь уже делать нечего.
   И оба пошли к машинам. Банники-герои уже сняли термокостюмы и стояли в строю. Веник осматривал кусок шкуры. То нюхал его, то проверял на свет, то плевал на него.
   - Лейтенант Веник, - строго сказал Тихон, - у вас есть допуск к такого рода объектам?
   - Нет, - ответил Веник, как нашкодивший ребёнок, и сразу положил мешок на землю. - Но мне любопытно.
   - Любопытство сгубило кошку.
   - Ну, я-то не кошка.
   - А вдруг эта шкура радиоактивная? А вдруг воспламеняющаяся? - Марк взял с земли мешок. - Ладно, забыли. Я-то бывший оперативник, а вот от настоящих вам попадёт... Только бы журналисты не пронюхали про это. У них знаете, какой нюх на сенсации?
   Было три вещи, которые раздражали Тихона. Это причёска Марка и журналисты два раза. С тех пор как Тихон начал работать в институте журналисты не давали ему проходу. Как только появлялась какая-то сенсация, куда выезжали Тихон и Марк. Журналисты заполняли приёмную до отказа и всюду преследовали их. У Тихона в это время начинались головные боли, нервозность и насморк, видимо у него была на что-то аллергия. А это что-то было неотделимой частью журналистов.
   - Слушайте, - спросил Тихон. - А вы как ехали?
   - Да как обычно, - ответил из фургона Шайка.
   - То есть.
   - Да как вы, прямо из гаража.
   - Нет, я про дорогу.
   - Околицей, там машин меньше.
   - Ну и ладушки.... А что там жужжит?
   - Вертолёт, - ответил тоном знатока Марк, прислушиваясь. - Два маленьких вертолёта. Одна машина типа минивэн, легковые, мотоциклы, велосипеды и... м... м... м... два мотороллера.
   - Это традиционная журналистская техника передвижения, - пояснил Веник.
   - Давайте отсюда сматываться, - скомандовал Тихон. - Пока они не прибыли.
   Но было поздно. Из-за угла появились все выше перечисленные средства передвижения. Они остановились недалеко от здания участка, и из них как из рога изобилия повалили журналисты во всеоружии. Они увидели своих любимцев - Тихона и Марка - и помчались к ним. Те даже охнуть не успели, как были окружены. И сотни журналистов начали задавать свои вопросы:
   - Что здесь случилось?
   - Имеет ли это событие с гибелью "Титаника" что-нибудь общее?
   - А с убийством Кеннеди?
   - А с запуском Белки и Стрелки в космос?
   - А что это была за адская машина?
   - А сколько будет дважды два?
   - А у кого сегодня день рождения?
   - А как вы относитесь к банникам?
   - Вы расисты?
   - А у вас, что все дома?
   - А правда, что рыба плавает в воде?
   - А отчего плавает утка?
   - Тихон, а, правда, что журнал "Playwitch" назвал вас самым красивым духом за декабрь месяц?
   На этом Тихон не выдержал и спросил:
   - Во-первых, почему именно я, а во-вторых, до декабря ещё шесть месяцев?
   - Всё очень просто, - ответила журналистка, бывшая кикимора. - До декабря все места распределены: июнь - сержант Крылко, июль - лейтенант Веник (Тихон посмотрел на Веника, он тоже был удивлён), август - старшина третьей статьи Водичка, сентябрь - сержант Куркопатка, октябрь - лифтовой Лаврентий, а декабрь - вы.
   - Понятно... А ноябрь?
   - А в ноябре - он, - она указала куда-то за спину Тихона. Тихон повернул голову. Там стоял лишь Марк. Стоял он, выпучив глаза от удивления.
   - Марк, ты-то как туда попал?
   - Да я сам думаю, - ответил Марк. - Как?
   - Ну, вы даёте, - сказал Тихон, повернувшись к журналистке. - Он даже не причёсан.
   - Не знаю, не я это присуждала.
   И снова они загудели. Тогда Тихон взял пистолет, поднял с земли один из патронов, разбросанных Шайкой, зарядил пистолет и выстрелил.... Что испугались? Да не в лоб себе и не в журналистов, а в воздух. Тихон конечно домовой несдержанный, но не до такой же степени.
   В воздухе раздался оглушительный взрыв. Журналисты даже не вздрогнули, а только притихли.
   - Ма-алчать! - гаркнул на них Тихон. Журналисты посмотрели на него каким-то странным взглядом, но уж никак не испуганным. Кто-то что-то записал в свои блокноты, а затем снова начался галдёж.
   Тихон уже начал выходить из себя. Глаза его покраснели, щёки побелели, в носу захлюпало, волосы задвигались. Марк всё это видел. Он тихонько взял шефа за руку и вывел из окружения, так что никто не заметил. Журналисты уже так отвлеклись, что не заметили исчезновения главного персонажа. Марк посадил шефа в машину, пристегнул его, закрыл дверь. Подошёл к лейтенанту и шепнул ему на ушко:
   - Делайте отсюда ноги, сейчас они начнут плести такое, что листья в трубочку сворачиваются. Выводи своих ребят. Данная фаза их отвлечённости длится четыре минуты. Проверено опытом.
   Веник кивнул. По одному он начал выводить своих солдат из толпы журналистов. Все залезли в фургон. Шайка собрал разбросанные вещи и сложил их в шкаф. Марк залез в "Башмак" и показал Шайке, что по счёту три будут двигаться. Посчитал до трёх на пальцах. Взревели два мотора и обе машины понеслись подальше от этого места.
   Толпа журналистов очнулась, увидела удирающие машины и помчалась в погоню. А зря. Шайка оказался лихачом похлеще Марка. Он выжимал из фургона все, что тот мог и чего не мог. Хорошо ещё ничего не сгорело.
   Они снова проехали мимо того поста, где инспектор пытался остановить "Башмак". Там уже стояло четыре инспектора, машина "скорой помощи", седой с бородкой врач и два огромных размеров санитара. Один из санитаров держал в руке смирительную рубашку. Врач светил в глаза инспектору, сидевшему на земле, и спрашивал:
   - Так, батенька, говорите, машина ехала, но маленькая, масенькая такая, - врач показал какая двумя пальцами левой руки.
   - Нет, - ответил спокойным голосом инспектор, - побольше, вроде игрушечной, на туфлю похожа.
   - На сапог?
   - Нет на ботинок. Старый ботинок, армейский, или какой там.
   - Ага, туфлемания у вас, батенька. Ну, ничего мы вас...
   - Туфле... что, простите?
   - Туфлемания. Болезнь такая, но её лечат, и очень успешно. Мы вас покатаем на машинке, отвезём вас в жёлтенький домик, там вас таких много. Полежите два-три... годика и вылечитесь, выйдете здоровый как огурчик, - врач достал ручку и блокнот. - Так, говорите, батенька, машинка ехала, в форме туфля?
   - Да, как эта, - инспектор указал на проезжающий мимо "Башмак". Врач от изумления открыл рот. Такое он видел за всю свою довольно долгую жизнь первый раз. Когда фургончик и "Башмак" скрылись за горизонтом врач начал думать.
   Думал он минут пять, затем забрался в "скорую помощь" и со словами: "Трогай, Жора" уехал. Оставив инспекторов и санитаров в недоуменном состоянии.
   За три минуты "Башмак" и фургончик приехали в управление. Марк притащил шефа в кабинет и усадил за его стол. И тут Тихон очнулся от этого транса и часто задышал.
   - Ничего себе, - сказал он.
   - Это шок, шеф, - пояснил Марк. - Я то что. Я учёный, у меня нервы крепкие, а вы. Вам нужно в Трансильванию, в санаторий. Знаете, как горы нервы восстанавливают?
   - Хватит работать, давай болтать. То есть наоборот. Да и придумай что-нибудь против этой четвёртой власти.
   - Придумаю, а куда я денусь? - Марк побежал в лабораторию и вернулся, держа в руке какую-то белую таблетку. Таблетку эту он протянул Тихону. - Съешьте.
   - Что это?
   - Это таблетка, нервы успокаивает. Нервоуспокоительное средство.
   - А запивать?
   - Не надо.
   - Ты придумал?
   - Нет, в аптечке взял.
   - Тогда давай, - Тихон принял таблетку и съел её. - Вкусно.
   - Вкусно?
   - Да.
   - Вроде бы горькая должна быть. А если это... если это детское слабительное? Ах, антинейтронная аннигиляция, я таблетки перепутал.
   - Да успокойся, я пошутил. Запить дай что-нибудь, то есть чем-нибудь. У меня сейчас внутри всё сожмётся.
   - Конечно, - с этими словами он снова побежал в лабораторию. И вернулся уже с колбой прозрачной жидкости. - Это хорошо, что вы шутите. Уже стало быть отходить начинаете.
   - Вода? - спросил Тихон и понюхал так, как это делают химики с опасными и малознакомыми препаратами.
   - Да, - утвердительно ответил Марк и кивнул, чуть ли не до пояса. Только после этого Тихон выпил.
   - Точно. Спасибо, полегчало, - Тихон отдал колбу Марку, и тот отнёс её в лабораторию.
   В дверь постучали. Марк мигом оказался за своим столом и что-то уже перебирал.
   - Войдите, - устало ответил Тихон.
   Дверь открылась, и кто-то вошёл, то есть вполз. Это было слышно по шуршанию на полу. Тихон устало поднял голову и увидел его. Это был обыкновенный аспид. Зелёная змея с розовыми крыльями, гребнем на спине, острым наконечником на хвосте и с птичьим клювом и двумя хоботами на голове, которые свисали подобно усам у старого кота. На верхнем конце крыльев имелись два когтя, что говорило о древнем происхождении аспида (у более поздних аспидов когти рудимент, а у современных их вообще нет), в правом когте он держал большую кубинскую сигару. Он курил, а иногда пускал дым через хоботы. Струи дыма спиралью выходили из крутящихся хоботов.
   - Вам чего? - спросил Тихон.
   - Мне эта, - начал аспид, - прописочку бы, - аспид затянулся. Да так, что полсигары в миг сгорело.
   - Не даём, - отрезал Тихон.
   - Ну, эта. Как аномальное явление. Прописали бы, - аспид снова затянулся.
   - Нет, - Тихон не любил, когда курили. Он взял пластиковую призму, где были написаны его имя и должность и перевернул её. Там было написано: "Большая просьба НЕ КУРИТЬ! Big pros'ba ne kurit'!" Последняя надпись явно была составлена Марком.
   - Так, - аспид посмотрел на надпись, затем на сигару. - Может всё-таки, эта? Мне жить негде. А то, эта, начну болтаться.
   - На это есть паспортный стол, - Тихон снова перевернул призму. Там уже была другая надпись: "Очень большая просьба НЕ КУРИТЬ! Ochen' big pros'ba ne kurit'!" - Мы не прописываем. И видите эту дверь? - Тихон указал на дверь лаборатории. Аспид на неё посмотрел. - Там такого лежит. Если туда попадёт искра, пол-Китежграда взлетит на воздух.
   - Понял, - аспид открыл рот, кинул туда сигару и проглотил её. Затем тихо ушёл, икая.
   - Сейчас начнётся самое страшное, - сказал Тихон Марку. - Эта четвёртая власть нас доведёт.
   - Это точно, - ответил Марк.
  
   Она ворвалась быстро, стремительно, как ракета. Она пробежала, пронеслась, прогремела. Она подбежала к столу Тихона и сказала:
   - Здравствуйте, - сказала она ласковым голосом (хитрая, однако) и наклонилась к Тихону. - Меня зовут Пелагея. А вы? - она взглянула на призму. - "Очень большая просьба не курить"? - она протянула руку. - Очень приятно, - Тихон перевернул призму.
   - Вообще-то меня зовут Тихон. Вы кто? - Тихон осмотрел её. Ничего особенного. Обычая кикимора, в полном смысле этого слова. Прыщавое лицо, длинные волосы, глазки сорок третьего калибра, бронебойные.
   - А... Я совсем забыла, - она протянула Тихону маленькую визитку. Тихон прочитал: "Фотокорреспондент (корреспондент с фотоаппаратом) газеты "Нечистая газета" Пелагея. Журналист высшего профиля". - Мне нужно...
   - Я знаю, что вам нужно, - оборвал Тихон. - Всем вам ЖУРНАЛЮГАМ от нас одно и нужно. А теперь давайте отсюда.
   - Что?
   - Бегите, делайте ноги и что-нибудь ещё.
   - Что?!
   - Эвакуируйтесь отсюда!
   - Телепортируйтесь, - подсказал Марк.
   - Точно, - подхватил Тихон. - Пока меня не вывели.
   - Из кабинета? - робко спросила журналистка.
   - Из себя! - гаркнул Тихон. Да так что журналистка убежала, аж пятки засверкали.
   Тут зазвонил телефон. Тихон поднял трубку.
   - Здравствуйте, - сказали в трубке. - Я журналист...
   - До свидания, - ответил Тихон и повесил трубку.
   И тут начались звонки бесцеремонные, беспрецедентные и бесстыжие:
   - А у вас нет данных насчет взрыва участка?
   - Я водопроводчик, почему полилась вода в участке?
   - Я шахтёр, то есть физик-ядерщик, что там такое было?
   - Я ларинголог, почему произошёл взрыв?
   - Я слесарь третьего разряда по шахматам, что там была за собака?
   - Я о'гнитолог, что там п'гоизошло? Что это была за собака? П'гичём здесь огонь?
   - Я грузчик, какого шиша там болтался этот кобель?
   - А скоро будет новый год? И кстати, что там произошло?
   - А у кого сегодня день рождения? А что там было-то?
   - Почему не любят хулиганов? А что там была за собака?
   - Здравствуйте, я киновед - специалист по собакам, что там такое случилось?
   - У кого была собака, и кто её любил? Что она съела, и что с ней сделали за это? Что было написано на камне? Про какую собаку? У кого была собака, и кто её любил? Что она сделала, и что с ней за это сделали?..
   И так далее, и тому подобное и другие. Тихон не выдержал и позвал Евпраксению. Никто не ответил.
   - Опять на работе отлучилась, - ответил Тихон. - Я так с ума сойду.
   - А я придумал, как проучить её, - сказал Марк обыденным голосом. Не хваля себя и не зазнаваясь.
   - Как?
   - Слушайте.... Только для этого нужно сбегать за клеем.
  
   Евпраксения вошла в приёмную, поправила прическу, посмотрела в зеркальце. Затем глянула на свой стол и увидела письмо. Сразу вспомнила, что его надо отнести к шефу. Она взяла письмо и понесла в кабинет. Открыла дверь. Кабинет был пуст, окно открыто. Не было ни Тихона, ни Марка. Она медленно прошла к столу и положила письмо. Затем открыла дверь лаборатории. Там было пусто. Склад тоже был пуст. Она посмотрела на столы. На столе Марка лежали его очки, а он никогда не уходил без очков, просто дверь бы не нашёл. Она взглянула на стол Тихона. Компьютер был включен. На полу лежал скоросшиватель. Она посмотрела на планшет. Значит, они не уехали куда-то. Тут она посмотрела на стену напротив окна и ужаснулась. На стене был чёрный знак. Он был похож на прямоугольник, с вырезанным прямоугольным треугольником (вершиной вниз) на верхнем крае.
   - Так, - сказала Евпраксения. - Значит...
   От своего вывода ей стало страшно, и она выбежала из кабинета, затем из приёмной и побежала в оперативный отдел. Там сидели домовые в серых костюмах. И каждый обязательно с бинтом или пластырем где-нибудь.
   - Вы Тихона и Марка не видели? - спросила она. Оперативники странно на неё посмотрели.
   - Нет, - ответил опер с погонами майора и перевязанным указательным пальцем. - А что случилось?
   Евпраксения упала в обморок. Оперативники её быстро схватили, положили на диван, достали из аптечки нашатырь. Дали понюхать. Евпраксения очнулась.
   - Что случилось? - спросил лейтенант с перевязанной шеей.
   - Я пришла, а их нет. Окно открыто, а напротив окна какой-то знак.
   - Какой знак? - спросил сержант с пластырем на правой щеке, протягивая блокнот и ручку.
   - Такой, - она нарисовала знак, который был на стене.
   - Леон, - сержант взял блокнот и передал его сержанту с гипсом на руке. Леон схватил блокнот и побежал к компьютеру. Сел за него. Положил блокнот на сканер. Сканер заработал. Леон что-то ввёл в компьютер. Затем подошёл к сержанту.
   - Что вам напоминает данный рисунок? - спросил он сержанта. Сержант подумал. Леон решил ему подсказать, два пальца засунул в рот и показал, как таким способом свистят.
   - Вилку?
   - Свисток! Это иероглиф из племени брылькрильмильтиль. Это глагол, так как нет сверху палочки.
   - Какой ещё палочки? - спросил капитан с перевязанным ухом.
   - Обозначающей имя существительное. Значит, это глагол, означающий свистнуть, то есть украсть.
   - Ах, - Евпраксения снова упала в обморок, а за ней ещё пара оперативников.
   - Это похищение, - сделал вывод майор. - Приводите всех в чувство, и пошли на место происшествия.
   Хорошо, что бутылочку с нашатырём далеко не убрали. Живенько всех в чувство привели. Все взяли пистолеты, и пошли на место происшествия. Прошли коридор, вошли в приёмную, открыли дверь в кабинет. От увиденного Евпраксения снова упала в обморок. А майор открыл рот.
   - Леонид, - сказал Тихон майору, - закрой рот, мозги простудишь.
   - А... - начал майор. - А где вы были?
   - Мы?
   - Да.
   - Здесь, - ответили Тихон и Марк разом.
   - Когда?
   - Да всё время.
   - А как же она? - майор указал на секретаршу.
   - Что она?
   - Она говорит, вас не было.
   - То есть как?
   - Не было, - майор посмотрел на стену напротив окна. - А там был знак, означавший, что вас украли.
   - Какой знак?
   - Из какого-то племени.
   - Нет, мы здесь были. А теперь давайте отсюда. Нам надо работать.
   - И окно было открыто, - не унимался Леонид.
   - Я сказал: "Нам надо работать". Вы по-русски понимаете?
   - Конечно. А эту куда девать? - он снова указал на Евпраксению.
   - Приведите в чувство и посадите за стол. Только за её стол. А теперь давайте отсюда!
   - Есть, - и все оперативники разом вышли.
  
   - Я всё-таки хотела спросить у вас, - донеслось из-за двери, и дверь открылась. - Что там произошло?
   Тихон поднял глаза. Это была снова она. Пелагея.
   - Что вам нужно? - устало, спросил Тихон.
   - Информация, - сказала она и подбежала к столу Тихона.
   - Кто обладает информацией, того доведут до неврастенического состояния.
   - Золотые слова. Можно записать?
   - Нельзя.
   - Вы грубый дух, - она даже погрозила своим пальчиком Тихону.
   - Каким создали. Давайте отсюда.
   - Только после того как вы скажете мне...
   - Пожалуйста: свалите отсюда!
   - Да не это...
   - А что?
   - Скажи, пожалуйста, он не зна...
   - Пожалуйста!
   - Ну, здрасьте...
   - Здравствуйте и до свидания. Надеюсь, его никогда не будет.
   - Я не про это. Мне про... Что вы пишите? Мне надо про, - Тихон её не слушал, а взял листочек писчей бумаги, и что-то там написал, - эту собаку.
   - Прочитайте, - сказал он, протягивая листок.
   - Ну, - она взглянула на листок. - Анчутка.
   И тут как из воздуха появилось существо рядом с Пелагией. Это была анчутка, такая как про неё в народе говорят: "сия беспятая, беспалая, рогатая" - помесь чёрта и утки. С неё капала вода. Она смотрела на Пелагею добрым доверчивым взглядом.
   - Вы кто? - спросила Пелагея.
   - Я кто? - возмутилась анчутка. - Да меня в болотах знают, кикимора, жертва мелиорации. Я анчутка!
   И видимо она сказала так громко, что рядом появилась ещё одна анчутка, но с красной лентой на ноге. Она посмотрела на первую, а потом на Пелагию. С неё тоже капала вода.
   - А ты уже здесь, - сказала она первой. - Вот скорая.
   - А вы кто? - спросила журналистка.
   - Я? Да я анчутка.
   И возникла третья с седой шерстью. Она посмотрела сначала на вторую, затем на первую, затем на Пелагию.
   - А вы кто?
   - Я? - возмутилась третья, но её прервал Тихон:
   - Знаем кто вы такие. Вот что девочки, - анчутки странно посмотрели на Тихона. Тихон поймал их взгляд. - А что вы не девочки?
   - Ну, вообще-то мы черти, - сказала вторая застеснявшись.
   - А тогда мадемуазели, пойдёт? - мадемуазели довольно кивнули. - Эта вот дамочка, - Тихон указал на Пелагию. - У неё проблемы с волосами, да судя по всему, и не мылась давно. Будьте ласковы, не дайте ей засохнуть!
   - Это мигом. Это мы умеем, - анчутки схватили Пелагию за руки, и все четверо исчезли.
   - Учись, - сказал Тихон Марку, который наблюдал за всем этим действом.
   - Браво! Бис, бис! - закричал Марк.
   - Извини, на бис не смогу. Актёры на гастролях.
  
   День подходил к концу. Марк сидел в лаборатории, и что-то химичил, а Евпраксения сидела на своём месте и никуда не выходила. Она была напугана тем "похищением" и теперь сидела в шоке и подумывала как рассекретить перед всеми резидентов племени брыль... ну вы поняли какого. Возможно, думала она, они оказались под действием магии Вуду. От такой мысли ей стало страшно.
   Но дверь снова открылась. На пороге стояла мокрая Пелагея. В волосах её запуталась тина и ряска. От неё несло болотом. Тихон посмотрел на неё и еле сдержал смех. Тем временем из лаборатории вышел Марк, посмотреть, кто пришёл, но ему в нос ударил запах болота, и он немедленно вернулся в лабораторию.
   - Ну, ты гриб, - сказала Пелагея. В журналистском мире слово "гриб" было крутым ругательством.
   - Мадам, - начал Тихон, - не соизволите вы стереться отсюда. А то вы портите нашему заведению воздух и репутацию.
   - Щаз-з, - сказала она и прыгнула на стул. - Ты хоть знаешь, где они меня мыли?
   - Знаю, это ведь ан... - Тихон осекся. - Болотные черти. Ну что вспомнила молодость?
   - Не смей меня называть на "ты"!
   - Не я первый начал.
   - Там такое болото, у меня цепочка там растворилась.
   - Сусальное золото.
   - Нет, настоящее. Диктофон испортился. Он теперь только воспроизводит, да и то в обратную сторону.
   - А я тут причём? Ты зачем пришла? Поплакаться в жилетку?
   - За информацией.
   - Доставай свой "Паркер" и пиши, - Пелагея радостно достала блокнот и ручку. - Глава института ?-материалы, с большой буквы, Тихон, в грубой форме отказался давать информацию. Распространите это всё по своим каналам.
   - Хам, - с этими словами, то есть словом, она вышла из кабинета.
  
   И снова дверь открылась. Тихон склонился над бумагами, а Марк набирал что-то на компьютере. Послышались мелодичные шаги (что поделаешь, иначе не скажешь - такими они и были) и пение птиц. Тихон потряс головой. Пение не исчезло.
   - Здравствуйте, Тихон, - раздался мелодичный женский голос. Казалось, это было пропето маленькими колокольчиками.
   Тихон отложил бумаги и посмотрел на гостью. Длинное красное платье с вышитыми золотыми и серебряными цветами и драгоценными камнями, белая рубашка с многочисленными вышивками "крестом". У неё была длинная золотая коса с голубым бантом на конце. В ушах были большие серьги из жемчуга, а на шее жемчужные бусы. Жемчуг был явно речным. Лицо было милым. Большие зелёные глаза, тёмные брови, толстые губы и маленький носик. На голове был венок из васильков. А на левом плече сидели пеночка и камышевка. Они звучно пели друг другу - переговаривались.
   Тихон повернул голову и посмотрел на портрет на стене. Это была она. Это была Лада.
   От такого поворота событий Тихон проглотил слюну, так что подавился и чуть не закашлял.
   - Здравствуйте, - поздоровался он.
   А Лада тем временем повернулась к Марку. За это время Тихон успел прибраться на столе, всё классифицировать и перевернуть мокрое сиденье у стула, благо оно было двухстороннем, ещё одно изобретение Марка, и натянуть улыбку.
   - Здравствуйте, Марк, - сказала Лада Марку.
   Марк поднял глаза. Посмотрел на неё, затем на портрет и чуть не упал со стула.
   - Здравствуйте, - сказал Марк робко.
   Конечно, Лада была доброй богиней, но всё же банники, гуменники и домовые её побаивались. Её никто не видел в гневе. Но знали, на что она способна.
   Лада снова она повернулась к Тихону.
   - Можно присесть? - она указала на стул.
   - Можно, - ответил Тихон ласковым голосом. - Да-да, конечно-конечно.
   Лада села и посмотрела на Тихона с каким-то серьёзным и ответственным выражением лица. Так смотрят генералы на разведчиков перед заданием. Тут защебетали птички, Лада посмотрела на них, поговорила с ними, и птички улетели.
   - Тихон, - начала она и посмотрела на Тихона уже другим взглядом, - мне стало известно о собаке.
   - Откуда? - спросил резко Тихон и осёкся. Марк же чуть погрузился под стол на несколько сантиметров, чтобы его не задело ударной волной и останками шефа.
   - Я телевизор смотрю. А вы думали мы там, - Лада указала указательным пальцем наверх, - в Ирии телевизоры не смотрим? Смотрим и ещё как. Понимаете, Тихон, собака эта не наша, она немецкая...
   - Английская, - поправил Тихон и снова осёкся. Марк ещё чуть погрузился под стол.
   - А по телевизору сказали, что немецкая, хотя вам виднее. Так вот всё это пахнет скандалом с европейским управлением. А у нас и так с ними отношения напряженные. Тихон, поймайте эту собаку как можно быстрей, я вас прошу. Не сделайте скандала.
   - Будь сде, - Тихон снова осёкся.
   - Ну ладно, заболталась я с вами, - Лада встала. - Пойду, пожалуй, - она повернулась к двери. Тут прилетели птички, и что-то ей доложили. Лада их выслушала внимательно и что-то сказала. Затем пошла к двери, взялась за ручку и вдруг сказала. - А кстати племяш мой...
   - Какой? - спросил Тихон и осёкся. От Марка над столом остались лишь волосы.
   - Белбог, - Лада даже не заметила этой дерзости, - они тут с богами хотят устроить ралли Лох-Несс-Трансильвания-Китежгад-Затерянный город. Он просит у вас вашу машину...
   - "Башмак"? - Марк чуть поднялся.
   - Да.
   - Ну, это к Марку, - Марк зло посмотрел на Тихона. Лада повернулась к Марку.
   - Дадите? - Марк посмотрел на Ладу с улыбкой.
   - Конечно, - ответил Марк.
   - Ну и ладно.... И ещё, дезодорант купите, а то пахнет у вас тут болотом, - с этими словами она вышла. Прямо Отдел по Защите Животных какой-то.
   Марк встал.
   - Какая богиня, - сказал он.
   - Ну, ничего, не всё так плохо, как плохо на самом деле... Хотя к чему это я, - ответил Тихон. - Марк, ты бы подстригся, а то перед ней неудобно, - Тихон указал на дверь.
   - Никогда! Все великие физики были лохматые. Архимед, - Марк указал на портрет Архимеда, - Ньютон, - он указал на Ньютона, - Эйнштейн, - на Эйнштейна.
   - А Планк?
   - А этот лысый позор физики? А Ландау?
   - А Бор?
   - А он экспериментировал с альфа-частицами вот волосы и выпали. А Фарадей?
   - Смотри, Марк, как бы тебе эта прическа боком не вышла.
   - Не выйдет...

Глава, следующая после той, которая следует после второй

   Марк посмотрел на часы. Было две минуты восьмого. Он схватился за золочёную ручку двери и потянул её на себя. Посмотрел вовнутрь, вестибюль уже был заполнен домовыми, лешими, водяными и другими духами. Он прошёл к лестнице, поднялся на четвёртый этаж. Прошёл мимо паспортного стола. Там уже было полно нечисти. Один сатир стоял с черепом в левой руке и говорил: "Бедный Йорик, я знал тебя". А ещё два сатира держали, видимо, хозяина черепа за руки, или что там у него. Марк прошёл коридор, остановился перед своей дверью, осмотрелся - коридор был пуст. Да и кому там быть, ранее утро ведь. Достал ключи, открыл дверь, прошёл приемную, открыл кабинет. И уже направился к лаборатории, но кто-то схватил его сзади за плечи и сунул мокрый платок к носу. Последнее, что Марк почувствовал - это был запах хлороформа...
  
   Когда он пришёл в себя, то почувствовал что сидит на стуле, руки за спиной и связан. Он открыл глаза и понял, что находится в лаборатории. А перед ним стоит спиной Тихон и точит что-то. Марк облёгчённо вздохнул.
   - Шеф, - сказал он и уже было обрадовался. - А где тот, который меня связал? Вы его арестовали?
   Тихон перестал точить и повернулся. Марк увидел, что за ним на столе лежат ножницы, расчёска, пульверизатор с прозрачной и пахучей жидкостью и электробритва.
   - Который? - спросил Тихон.
   - Тот, который меня схватил, - облегчение в голосе Марка начало улетучиваться.
   - Не было его.
   - Как? А кто меня схватил?
   - Я.
   - Зачем?
   - Воспитывать буду, - Тихон снова принялся точить. И тут Марк понял, что это огромные ножницы, такими портные режут ткань.
   - Шеф, вы делаете ошибку... Шеф, я же вас не обижал.
   - Не волнуйся, Марк, я закончил курсы цирюльников, больно не будет.
   - Супнесинский цирюльник. Шеф, я же ничего плохого не делал. Согласен я был груб, плохо водил машину, но я буду ездить с хорошей скоростью. Восемьдесят километров в час пойдёт? - Тихон не обращал внимания на речь Марка. Он положил ножницы и взял пульверизатор. - Я буду меньше вам мешать. Ну, зачем так жестоко?!
   - Марк, успокойся! Больно не будет, - Тихон стал нажимать на грушу пульверизатора, и полилась вода на волосы Марка.
   И тут Марк потерял сознание.
  
   Когда он очнулся, он почувствовал, что руки уже были развязаны. Он открыл глаза и увидел какого-то домового с прилизанными волосами и короткой причёской. И тут он узнал свой пластырь, свои очки, свои глаза и понял, что перед ним зеркало.
   - Ну, как? - спросил Тихон, державший зеркало. - Больно не было?
   - Шеф, вы маньяк, - ответил Марк. - У меня были такие роскошные волосы.
   - Да ладно. Это же по последней моде.
   - Мне нравилась эта причёска, то есть уже та.
   - Марк!
   - Ладно. Только больше так не делайте!
   - Хорошо, - Тихон заметил, что один клок волос у Марка встал. Он его пригладил. Клок снова встал. Тихон его снова пригладил. На этот раз клок лежал. Тихон отвернулся. Клок снова встал. Тихон повернулся. Клок снова лежал. Тихон отвернулся. Клок снова встал, повернулся - лежал. Тихон стал отворачиваться и поворачиваться. И каждый раз клок то вставал, то возвращался на место. Один раз Тихон резко повернулся и застал клок поднятым. - Так, - Тихон задумался. - Нужен лак.
   Он осмотрел лабораторию и увидел одно изобретение Марка. Это был гениальный автомат для производства экологически чистых аэрозолей. Это был большой серебристый куб, с множеством кнопок, крышек и рычагов. Он стоял в правой части лаборатории. Тихон подошёл к нему, включил. Нажал на кнопку "Лак для волос", "Закрепитель", посмотрел на стоящий клок и нажал "Супер-цемент", "Клей" и "Выполнить". Начала приготавливаться смесь. Тихон подошёл к другому концу автомата. Там делали баллончики. Тихон набрал ёмкость баллончика и название. Выбрал этикетку. В автомате что-то заскрежетало. Открылась железная шторка, и появился красивый баллончик и крышка с клапаном. Баллончик пах краской. Тихон взял баллончик. Посмотрел на него. Особенно ему понравилось название, написанное поперёк баллончика большими белыми буквами на фиолетовом фоне "Супер лак - Тихон". Внизу стоял значок, означавший, что этот аэрозоль не разрушает озоновый слой. Тихон положил баллончик и крышечку на специальную полочку. Полочка уехала внутрь и дверка за ней закрылась. Послышалось шипение и скрежет. Дверка открылась, и выехал готовый баллончик. Из круглого отверстия наверху автомата вылетел пластмассовый колпачок к баллончику. Он ударился о грудь Тихона. Тихон схватил его и положил в карман.
   Он подошёл к Марку и пригладил клок. Затем выпустил на него струю лака.
  
   В году есть два дня с большой суматохой, четыре с поменьше и двенадцать с маленькой. Эти дни заканчивают полугодия, кварталы и месяцы, соответственно. В эти дни идёт опись и учёт. Наш институт не стал исключением. Было тридцатое июня.
   Тихон и Марк сидели на складе и проверяли содержимое, скопившееся за два года. Тихон сидел за компьютером и проверял всё по списку. Каждому была дана дополнительная характеристика, и каждый был положен на ту полку, где должен был в свете своей специализации и срока нахождения на складе. Марк же бегал по складу и искал те или иные объекты.
   - Итак, - сказал Тихон. - Номер 444-445-445 "Меч-кладенец".
   - Есть, - Марк взял с полки картонную коробку. Он разрезал скотч, достал оттуда какой-то цилиндр. Он был больше похож на ручку от меча, чем на сам меч.
   - И где меч?
   - Сейчас, - Марк нажал на камень на конце ручки, и из неё с другой стороны выскочило лезвие, оно устремилось к потолку и врезалось в него. С потолка посыпалась штукатурка. - Обычный складной нож. В СЕВАУНЕСИ такой можно даже без лицензии взять, - в углу что-то зажужжало. Это был уборщик. Гениальное изобретение Марка. Вообще-то он собирался сделать пылесос, но что-то замкнуло, и получился уборщик. Который сам реагировал на мусор. И кто знает, когда он включался и выключался. Разобрать и посмотреть работу уборщика, для того чтобы потом наделать таких на всё управление, у Марка то ли времени не хватало, то ли не хотел, чтобы произошло ещё одно замыкание. Неуклюжий уборщик, похожий на огромный огурец доехал до упавшей штукатурки и поглотил её. Затем снова вернулся в угол.
   - Ладно. Относим в графу "Холодное оружие" второго срока хранения. Конопать его.
   - Есть, - Марк нажал на рычажок, лезвие сложилось обратно в ручку. Марк положил "Меч-кладенец" обратно в коробку, заклеил коробку, поставил на скотч печать и положил обратно на полку.
   - Номер 444-445-446 "Живая вода", - продолжал Тихон.
   - Есть такая жидкость, - сказал Марк пошёл в глубину склада. Пришёл он с высокой коробкой. Он разрезал скотч и достал из груды опилок квадратный бутыль зелёного цвета с прозрачной жидкостью внутри. Бутыль он поставил на стол перед Тихоном. Бутыль оказался кривым.
   - "Живаго водица 44% Алк. 40% об." - прочитал Тихон на бутыли. - Что это?
   - Живая вода.
   - Больно она водку напоминает. Она хоть оживляет?
   - Правда, не всё и не всех. Если с валериановой кислотой смешать может мёртвую кошку оживить. А если ещё добавить молока коров, то и медведей, только цирковых.
   - Графа "Средства народной медицины" третий срок, - Марк запаковал бутыль обратно, приклеил скотч, наложил печать и положил коробку на место. - 444-445-447 "Лягушка говорящая (самец)".
   - Есть такая, то есть такой, - Марк сбегал куда-то и принёс банку с мутной водой. В банке стояла зелёная лягушка.
   - Что это?
   - Лягушка.
   - Сам вижу, что не индийский слон. Почему не говорит? - Тихон засучил левый рукав пиджака и залез рукой по локоть в банку. Схватил лягушку за заднюю лапку. Он поднял её на уровень своих глаз и спросил. - Ну, что говорить-то умеешь?
   - Отпусти лапу, придурок, - ответила лягушка прокуренным голосом. Тихон отпустил лапу, и лягушка плюхнулась в банку. Потом подняла голову над водой. - Эй, волосатый, - сказала она Марку. - Где девочки? А ты уже подстригся.... Всё равно ты обещал мне девочек.
   - Парень нахватался разного в своём болоте, там только охотники-то и бывают - объяснил Марк.
   - Понятно, - ответил Тихон. - Графа "Чудо-юдо" первый срок хранения.
   - Есть, - Марк приклеил скотч на банку и наложил печать.
   - Эй, ты, - возмутилась лягушка. - Опять в камеру, да?
   - Да, - недовольно ответил Марк.
   - Эй, я знаю свои права. Ты чего? Опять в кутузку? Нет, выпускайте меня. Свободу ничем не заменишь! Выпустите, волдолаки позорные! - Марк поднял банку и понёс. - По болотам, по тихой росе-е, мы прыгали с тобой, с Воркуты в Петербург, - Марк поставил банку на полку и пошёл обратно к столу. - Я знаю свои права. У лягушек тоже есть права хоть мы и эти, как их, земноводные. Вы нарушаете законы, закреплённые на Лох-Несской конференцией по правам магических животных 1946 года. Ответите перед законом!
   - Замолчи ты, - не выдержал Тихон. - Таких как ты препарируют в школах, а ты тут живёшь сытый и с жильём.
   - Лучше погибнуть на плахе ради науки.
   - Хорошо. Марк, получи разрешение на вскрытие этого объекта и вскрой ДЛЯ НАУКИ. Надо же узнать, отчего он не такой как все.
   - Не надо. Я ничего плохого вам не делал.
   - А как же оскорбление?
   - А это от любви. Из благодарности, что вы меня тут жалеете, содержите.
   - Проехали, но если будешь ещё возникать, я получу разрешение.
   - Вас понял.
   - Дальше. 444-445-448 "Скатерть-самобранка". Есть такая? - Марк залез на верхнюю полку и достал оттуда полиэтиленовый пакет с куском грубой белой ткани внутри. - Это?
   - Да, - Марк отодрал скотч и достал из пакета кусок белой пожелтевшей ткани. Он разложил эту ткань перед шефом.- Вот.
   - Так. А как она работает?
   - А вы скажите, что хотите.
   - Ну не знаю... Чаю можно, - ткань как-то зашевелилась, раздались скрипы, и перед Тихоном появился стакан чая. Чай был в стеклянном стакане, а тот в посеребрённом подстаканнике. На стакане сверху и с краю отпечаталась красная губная помада. Тихон внимательно осмотрел стакан, осмотрел помаду и сказал: - Что это?
   - Чай.
   - Сам вижу, что не живая вода. Живую воду мы уже видели сегодня. Я про скатерть.
   - Это просто телепортатор. По закону сохранения вещества, сами знаете, ничего не появляется и ничего не исчезает. Так вот эта скатерть только перемещает по вашему заказу продукты. Правда, со столовых, вагонов-ресторанов и просто ресторанов. И почему-то уже пробованных.
   - Понятно. И тут не обошлось без накладок. На полку "Снабжение", гриф "Руками не трогать, неизвестно чего ещё выкинет". А чай куда деть?
   - Скажите ей, чтобы убрала.
   - Не надо чая.
   Раздались булькающие звуки, и стакан исчез. Марк положил скатерть обратно в пакет, наложил скотч и поставил печать.
   - Дальше, - продолжал Тихон. - 444-445-449... - но тут зазвонил телефон. Тихон встал и побежал в кабинет. Это была Евпраксения.
   - Шеф, - сказал она, - опять ваша собака. Она в больнице.
   - Заболела?
   - Нет, залезла в больницу.
   - Марк, - Марк выбежал из склада. - Поехали ловить эту собаку. Она добралась до больницы.
   - Есть, - Марк снял халат и повесил его на вешалку. Тут в дверь постучали.
   - Войдите.
   - Можно, - донёсся голос Пелагеи.
   - Опять?
   - Да, - Пелагея вошла. - И не "опять", а "снова".
   Пелагея относилась к разряду тех журналистов, писавших исключительно сенсации. Их не волновало когда и зачем это произошло, их волновало лишь то, как на это будут относиться массы. Писали они статьи на первые полосы или на страницы "Сенсация" или "Совершенно секретно" с названиями вроде "Цезарь - изобретатель запонки", "В нацистской Германии был свой "Тетрис", "Наши предки были крутыми. Из рассекреченных архивов Каменноугольного Управления Разведки", "Как заработать подзатыльник?" и всё в таком роде. А когда такие журналисты выходили на пенсию, они брались за книги, появлялась у них какая-то потребность, сравни зависимости, писать и писать в том же духе. Нет, это были не мемуары, монографии или эссе, а за научно-популярные книги по своим путешествиям. Вроде: "1000 способов как сделать из зажигалки термоядерную бомбу и один как этого не сделать", "101 совет начинающему инопланетянину", "НЛО - Не надо Лапшей Обвешивать", "Старинные способы лечения простуды у снежных людей", "Кто убил бактерию на улице Вязов" и что-то в этом роде. Да такие книги можно в любом киоске найти. Их обычно не покупают, но ими хорошо топить камины и буржуйки - сделаны они из бумаги низкого качества, а то и просто из макулатуры.
   - Ну, чего вам? - чуть не плача спросил Тихон. - Только быстро, нам надо на задание.
   - Я как раз по этому поводу, я никогда не была на настоящих заданиях...
   - Кто вам сказал? Евпраксения?!
   - Кто это?
   - Секретарь!
   - А нет, я подслушала вашу волну...
   - Марк, что за это полагается?
   - Пять лет, - ответил Марк.
   - Слышали, сдать вас что ли? За нарушение принципов прослушивания радио? Нам за это премию дадут.
   - Не надо, - ответила журналистка жалостливым голосом - поняла всё-таки, что Тихон не будет с ней церемониться и отдаст кому надо.
   - Марк, а тебе на премию можно будет костюм купить или халат, - произнёс Тихон мечтательно. - А мне... нет, я собрался на машину копить. Пелагея, как вы относитесь к антарктическим морозам? Градусов сорок по Кельвину? Причём ниже абсолютного нуля!
   Что такое абсолютный нуль Пелагея не знала, но подозревала что очень холодно. Раз он абсолютный. Но на всякий случай сказала:
   - Не надо.
   - Марк, где у нас наручники?
   - Не надо, - с этими словами Пелагея вылетела из кабинета.
   - Вот дура.
   - Как ты сказал?! - донёсся грозный голос журналистки. Дверь распахнулась, да так что стёкла задрожали. На пороге стояла грозная Пелагея. Глаза горели, а волосы встали дыбом. Из ушей шёл дым. - Как ты сказал? - она подбежала к Тихону и с разбегу села на его стол. Так что всё на столе подпрыгнуло. - Как ты сказал?! - она достала из рукава пилочку для ногтей и начала демонстративно точить ногти. А ногти у неё были большие-пребольшие.
   Тихон посмотрел на неё. Демонстративно сжал левый кулак, мышцы на руке напряглись так, что рукав начал расширятся и даже швы начали трескать. Пелагея увидела это, и взгляд её изменился. С грозного на боязливый.
   - Ну и правильно, меня так уже три дня называют.
   Она тихо слезла со стола, вытерла рукавом с него пыль и медленно ушла, осторожно закрыв дверь.
   - Вернёмся к нашим баранам, - сказал Тихон и подошёл к портрету Лады. Он его снял, а за портретом оказался сейф. Тихон набрал код и сейф открылся. В сейфе лежали две кобуры, а рядом пистолеты и коробочка. Тихон взял один пистолет, проверил его и положил на стол вместе с кобурой. Затем взял другой пистолет и тоже его проверил. Затем протянул его Марку. - Держи.
   - Но я не могу, - возмутился Марк.
   - Что значит "не могу"?
   - Я пацифист.
   - Как? - такого поворота событий он не ожидал. От неожиданности даже выронил пистолет, но вовремя спохватился и схватил его на лету у самого пола.
   - А вот так, я не могу никому причинить боли.
   - Зато можешь зла. Марк я с тобой работаю два года, и ты мне об этом не сказал.
   - А вы не спрашивали.
   - Но ты как работник отдела институтов при ОВД должен уметь обращаться с оружием, это закон!
   - Закон не распространяется на научных сотрудников. Тут по желанию.
   - Ай, - Тихон положил пистолет и кобуру в сейф и взял коробочку. Он открыл крышку, там оказались патроны. Тихон отсчитал восемь патронов и положил коробочку на место. После закрыл сейф. Он взял со стола пистолет, вытащил магазин и начал заряжать его патронами.
   Делал он это машинально, как восточные мудрецы перебирают чётки. А взгляд у него был такой отрешённо-безразличный, какой бывает у женщины, только что узнавшей, что её любимый кумир сломал ногу или того хуже - женился. Когда Тихон закончил заряжать пистолет, он закрыл сейф и повесил портрет Лады на место. Они выбежали в приёмную. Марк взял у Евпраксении форму, и они выбежали в коридор. Добежали до лифта, там как обычно скучал Лаврентий. Они вбежали в лифт.
   - Куда? - спросил Лаврентий и сразу вытянулся.
   - Нам в гараж, - сказал Марк.
   - Тогда деньги вперёд, - Лаврентий протянул руку, заискивающе улыбаясь.
   Тихон постучал по карманам в поисках монетки, но её не оказалось.
   - Слушай, - начал Тихон. - У меня нет монетки, но зато есть вот это, - Тихон выхватил пистолет и направил на Лаврентия.
   - Вы что? - Лаврентий испугался. - Вы что, решили лифт угнать? Но учтите, он в Швецию не ездит.
   - Я тебе потом отдам. А теперь давай в гараж, - Тихон убрал пистолет.
   - Ладно, поехали, - Лаврентий нажал на кнопку.
   И снова лифт понёсся вниз, и снова Марк, и Тихон ударились о потолок лифта, и снова их прижало к полу, когда лифт остановился, и снова они вышли (выбежали) на ватных ногах в гараж. И снова они залезли в "Башмак". Тихон пристегнулся, они выехали к выходу, пролетели над озером и выехали на дорогу. И вот тут-то началось всё не по привычке.
   Тихон спросил Марка:
   - Надо доехать как можно быстрее. У нас есть карта?
   - Есть, - Марк оторвался от руля и нажал несколько кнопок на клавиатуре компьютера. На мониторе появилась карта.
   - Так, - Тихон начал рассматривать карту. - Значит сейчас на шоссе, затем поворот направо, налево, снова направо, прямо, второй поворот направо. Это только до города. Запомнил?
   - Да вроде, - ответил Марк, судорожно вспоминая сказанное шефом.
   - Ничего у нас карта есть.... Вызови-ка мне диспетчерскую.
   - Есть, - Марк снова нажал несколько кнопок.
   - Диспетчерская слушает, - раздался голос диспетчера из динамика.
   - Это Тихон, нам снова нужна штурмовая группа.
   - Опять?
   - Да, неотложное дело.
   - Нет у нас войск. Ну, нет их, понимаешь! Все на стрельбищах, сегодня же тридцатое.
   - Давайте что есть.
   - И всё? Опять головешки будете брать? Тех чуть не сожгли...
   - Нет, еще, пожалуйста, эксперта по эвакуации. Или он у вас тоже на стрельбищах?
   - Он-то как раз у нас. Только вам куда? Сильно вы уж передвигаетесь.
   - Центральная больница города.
   - А. Ждите, - с этими словами диспетчер отключился. Марк нажал какую-то кнопку, на экране вновь появилась карта.
   Тем временем "Башмак" уже выехал на дорогу. Он пристроился под какой-то машиной. С машины капало масло.
   - Марк, - сказал вдруг Тихон, - а откуда ты так хорошо знаешь Уголовный Кодекс?
   - Я? - сказал Марк, тормозя перед очередной каплей масла.
   - А кто ещё?
   - Да я вообще его не знаю. Не переношу ничего даже около-с-ним-стоящего.
   - А откуда ты знаешь про статью, про нарушение принципов радиопрослушивания?
   - А это. Я выдумал. Пять лет срок большой, да ещё в "шарашке".
   - Ясно.... Тут, - Тихон указал на голубую полоску на карте. - Быстрая река, а через неё мост, - Тихон показал на серую полоску на карте, пересекающую голубую. - Если идти в объезд потеряем время, а время у нас равно жизням. Нам нужно на ту дорогу, - Тихон указал за левое окно. За окном были видны бетонные заграждения с просветами сантиметров двадцать, за ними крутой берег, а на том берегу ещё такая же дорога с точно такими же заграждениями.
   - Точно?
   - Да.
   - Правда?
   - Да хватит валять дурака, Марк.
   - Просто я хотел получить разрешение. Держитесь шеф, - Марк резко повернул налево. "Башмак" развернулся, проехал под машиной шедшей навстречу, проехал между заграждениями и полетел над рекой.
   - Марк!
   - Что? Вы просили срезать?
   - Просил, но не таким же способом. Мы разобьёмся!
   - Шеф, не беспокойтесь. Наша скорость не превысит пятидесяти семи целой и одной десятой метра на секунду.
   - Почему?
   - Сопротивление воздуха. А эта скорость соответствует двумстам пяти целым и восьмидесяти шести сотым километра в час. Или сто одиннадцать и пятнадцать морского узла США. Или сто одиннадцать и ноль восемь морского узла Великобритании. Или сто двадцать семь и девятьсот пятнадцать сухопутного узла. Также эта скорость составляет одну целую и ноль девять на десять в минус седьмой от скорости света. Или...
   - Зачем мне всё это нужно?
   - А я думал вам будет интересно.
   - Сейчас мне не до этого, - Тихон почувствовал, что что-то шевелится у него в нагрудном кармане. Он взглянул на нагрудной карман. Его шариковая ручка самостоятельно вылезла из нагрудного кармана и начала летать по кабине. - Это ещё что?
   - Это, - Марк посмотрел на ручку, - невесомость.
   - Откуда? Мы что, в космосе?
   - Нет, просто ускорение нашего "Башмака" достигло значения одного "же", только в другом направлении.
   - Чего, чего?
   - Ускорения, с каким все тела падают на землю. И всё уравновесилось, третий закон Изи, как говорит ваш друг, - Марк достал из нагрудного кармана маленький компакт-диск. Он показал его шефу на пальце. - Элвиса хотите послушать?
   - Да причём здесь Элвис! - от крика Марк вздрогнул, и диск слетел с пальца и начал летать по кабине вместе с ручкой.
   - Тогда радио, - Марк нажал несколько кнопок на магнитоле и из динамика зазвучал голос:
   - Привет, - начал голос с интонацией новомодного певца, - вы листуете радио "Достоевский FM" и это ваш любимый ведущий "Носок". Сейчас вы пролистуете классный хит, под который, прикиньте, тащились динозавры наших динозавров. Итак, "Битлы" с песенкой "Drive my car", что в переводе с инглиша значит "Покатай мою тачку", - и началась знакомая Марку мелодия.
   - Марк, - сказал Тихон, - если мы сейчас разобьемся, тебя лишат прав, и Евпраксения сядет за руль. А ты хоть представляешь на что похоже её вождение?..
   - Да хватит нервничать, - Марк потянул за какой-то рычаг. - Сейчас всё будет.
   То, что произошло дальше, вы видимо видели в фильмах про бандитов и шпионов. Из боков "Башмака" вышли косые крылья, а сзади откинулась крышка над багажником. Под крышкой оказался винт. Винт сразу же заработал. И вовремя. "Башмак" перестал падать, проскользил задними колёсами по воде и начал подниматься. Ручка и диск моментально упали.
   - Марк, - Тихон посмотрел на крылья, - я говорил, что ты гений?
   - Ну...
   - Так вот, ты преступный гений. Ты Фантомас.
   - Спасибо за комплимент. "Мне нужен труп, я выбрал вас, до скорой встречи. Фантомас".
   - Да ты ещё и поэт.
   - Нет, это страшилка шестидесятых.
   А "Башмак" уже поднялся над дорогой и сел на крышу автобуса.
   - Этот автобус идёт в город?
   - Да, но с множеством остановок.
   - Тогда немного передохнём и снова двинемся.
   А по радио уже закончилась песня, и снова появился голос "Носка":
   - А теперь наша песенка. Песенка настоящих тинэйджеров. Группа "Ногу сломало" с песней "Я любил твои ботинки сорок шестого размера", - и началась медленная мелодия со странными словами и даже не в рифму.
   Они проехали на крыше автобуса до первой остановки. Остановка была дачная. Пока люди суетились, Марк дал задний ход, "Башмак" слетел с крыши, медленно спланировал на землю. Затем Марк запустил двигатель, и они понеслись дальше.
   Они въехали в город и сразу же направились к больнице. Больница была большая, трёхэтажная, состоящая из четырёх корпусов. По всему было видно, что построена была недавно.
   - Жаль такую красоту, - сказал Тихон. - Надо как можно быстрее её выгнать. Где она?
   - Сейчас, - Марк поставил "Башмак" рядом с выходом. Затем нажал на клавиатуре несколько кнопок и появился трёхмерный чертёж здания. - Она на втором этаже. В комнате для персонала. Наверное, спит.
   - Понятно, надо заняться эвакуацией. Ну, где эти?
   - Будут, они же не нашим путём ехали.
   - Да, действительно, - Тихон поднял с пола свою ручку и положил в нагрудной карман.
   Через три минуты перед выходом остановился знакомый фургончик. Из фургончика вылезли банники, а за ними лейтенант Веник. Веник построил всех перед фургоном. Тихон отстегнул ремень безопасности и вылез из машины.
   - Опять вы, - сказал Веник.
   - Да мы, - ответил Тихон и пожал руку лейтенанту. - Здравствуйте.
   - Здорово. Ну что у вас?
   - Опять эта собака.
   - Опять пожар?
   - Да нет, как видишь, - Тихон указал на больницу. Веник тоже посмотрел на больницу. - Пока всё обходиться. Эвакуатора привезли?
   - Ты за кого нас принимаешь? Шайка! Позови сержанта!
   - Сейчас, - из кабины фургончика вылезла голова Шайки. - А опять вы! Сейчас будет, - голова исчезла. - Эй ты, циклоп отечественный, вставай!
   Из фургона вылез какой-то дух, в форме цвета хаки, с одним глазом посередине лица над разводившимся носом и многочисленными бородавками на лице. Волосы эвакуатора были длинные и чтобы, видимо, не создавали дополнительного воздушного сопротивления, были заплетены в косичку на затылке.
   - Чего звали? - спросил эвакуатор.
   - Отсюда надо смертных эвакуировать, - сказал Тихон и указал на больницу. Эвакуатор посмотрел на больницу.
   - Справлюсь.
   - Это сержант Лихо, Лихо это капитан Тихон, - представил их Веник друг другу.
   - Очень приятно, - Лихо пожал руку Тихону. Тихон взял Веника за локоть и отвёл в сторонку.
   - Это кто? - спросил он. - Лихо - это ба... то есть женщина.
   - Это действительно Лихо Одноглазое, только родилась... то есть родился в эпоху матриархата.
   - Понятно, - Тихон подошёл к "Башмаку". - Марк, сделай нам карту больницы.
   - Есть! - ответил Марк и в "Башмаке" что-то заурчало. - Готово, - дверь открылась, и из кабины вышел Марк с длинной бумажной лентой в одной руке и с клеящим карандашом и ножницами в другой. - У вас стол есть? - обратился он к лейтенанту. Он увидел эвакуатора и сказал Тихону. - Шеф, видите какие у него волосы?
   - Ну, у него такая профессия, - ответил Тихон.
   - Шайка, - позвал Веник. Из кабины фургончика вылезла голова, - принеси стол.
   - А самовар и плюшки? - спросил Шайка.
   - Разговорчики!
   Шайка вылез из кабины, залез в фургон и начал там рыться.
   - Эй, кто банджо с собой брал? Там струна порвалась, - возня прекратилась, и из фургона вылез Шайка. Он держал в руках маленький квадратик коричневого цвета.
   - Мне бы хотелось побольше, - сказал Марк, - карта больно большая.
   - Это складной, - Марк и глазом не успел моргнуть, как перед ним стоял большой стол. Он разложил ленту на столе и начал разбираться.
   - Это ещё что за головоломка? - спросил Тихон.
   - Карта, просто больница большая и карта не помещается в принтере, - Марк отрезал кусок ленты. - Вот я её и на нескольких кусках, - он отрезал ещё один кусок. Потом разложил три куска на столе, сориентировался и начал клеить. Затем совместил куски и пригладил швы. - Прошу, извинить что неровная, времени не было где надо отрезать, - Марк отошёл от карты.
   - Итак, - Тихон подошёл к карте. Он осмотрел её, потом достал свою ручку, нашёл выход и начал чертить путь. Когда всё было готово, он подозвал Лихо. - Сержант, вы идёте сюда, проходите регистратуру, затем сюда в физиопроцедуры, наверх там сидят врачи надо к каждому зайти, снова наверх по отделениям сначала хирургическое, потом ортопедическое, ревматическое, кардиологическое, там будьте осторожны, к медсёстрам зайдёте и переходите в детский корпус, - Тихон показал на корпус под надписью: "Децкий корпус". Он посмотрел на Марка.
   - Это компьютер, - оправдался Марк и тут только заметил, что до сих пор держит в руках ножницы и клеящий карандаш. Он побежал к "Башмаку" и залез в кабину от греха подальше.
   - С детьми вы быстро справитесь, - Тихон снова посмотрел на карту. - А теперь примите надлежащий вид.
   - Есть, - сказал Лихо и пошёл в фургон. В фургоне он закрыл двери.
   - Марк, - Тихон всё ещё склонился над картой. - Принеси рацию и наушник.
   - Иду, - дверь "Башмака" открылась, и из кабины вылез Марк. Он держал в руках рацию и наушник с передатчиком. Из фургона появился сержант. Волосы его были распущенны, а вместо мундира была грубая рубашка и оборванные штаны до колен. Вид был ужасающий.
   - Наденьте, - Тихон указал на наушник. Лихо подошёл к Марку, взял наушник, надел его, а передатчик спрятал под рубашку. - Ну, давай, действуй, сержант.
   Лихо увеличился до пятидесяти сантиметров и пошёл к входу. Он схватился за ручку, повернулся к Тихону и сказал:
   - Ну, не поминайте лихом, - открыл дверь и вошёл в больницу.
   - Отсчёт начали, - сказал Веник и посмотрел на часы. - Один.... Два.... Три.... Четыре.... Пять...
   После пятой цифры из больницы послышался женский крик. Крик способный свалить слона, если повезёт. От него дрожали стёкла и бетон. Причём крик не одной женщины, а целой толпы. Дверь распахнулась, и из выхода повалили женщины, потом мужчины, за ними врачи в белых халатах, а потом дети. Все они выбежали за двор больницы и встали у забора в ожидании.
   - Регистратуру прошёл, - донёсся из рации голос сержанта. - Иду в процедуры.
   Больницу сотряс ещё один дикий крик. Из выхода повалили больные, кое-кто с повязками и контактами на проводах.
   - И процедуры прошёл. Иду наверх, - сказал Лихо.
   - Будь там осторожен. Не все доктора пугаются, - сказал Веник.
   - Я своё дело знаю.
   - Не умничай.
   - А я и не умничаю.
   И снова пронесся крик. Сначала выбежала толпа пациентов, потом по одному выбегали доктора. Сначала выбежал хирург, его узнали по черепу в руках. За ним выбежал ортопед с киянкой и щипцами. За ними кардиолог, он хватался за сердце. За ним ревматолог, он согнулся в три погибели и держал руку на пояснице. За ними окулист, он три раза долбился в дверь и потом пошёл совсем в другую сторону. За ним бежал невропатолог, он всё время прыгал и икал. За ним, конечно, бежал, а точнее шёл, психиатр. Он резко открыл дверь, демонстративно вышёл. Затем резко закрыл дверь, что она чуть с петель не слетела. За ними шёл ларинголог, у него было перевязаны горло и большие красные уши. За ним шёл эндокринолог, он был не больше метра ростом и какого-то странного цвета. За ним толпой побежали терапевты с фонендоскопами на шеях разных размеров, форм и национальностей.
   - Уф, прошёл врачей, поднимаюсь дальше, - ответил Лихо устало.
   Из хирургического отделения побежали больные где-то обязательно перевязанные. Из ортопедического побежали, да именно побежали, разные больные. Кто катился на коляске, кто бежал на костылях с одной ногой в гипсе, кто-то с двумя. Кто-то вообще без костылей и колясок и с перевязанными ногами. Из кардиологического никто не выбежал. Да не поэтому, просто сон-час у них был.
   - Тут все спят, наглотались снотворного и спят, я не смогу их поднять, - оправдался Лихо.
   - Иди дальше, - ответил Тихон.
   Из ревматического отделения все выползли. А за ними побежали медсестры.
   - Иду в детское отделение, - отозвался Лихо.
   Из детского отделения побежали только врачи. Детей не бежало.
   - Сержант! - крикнул Тихон. Но ему отозвался только детский лепет.
   - Всё, - подытожил Веник. - За своего приняли, потеряли мы его.
   - Ещё не всё потеряно, - Тихон взял рацию. - Ви бяки масики и девоськи! - из рации послышался детский крик.
   - Спасибо, - сказал Лихо.
   - А с детишками постарше ты справишься.
   - Есть.
   Из детского корпуса побежали маленькие дети, а за ними и школьники. Когда все люди оказались за забором, из детского отделения вышел Лихо, нормального размера и побежал к солдатам.
   - Задание выполнено, лейтенант! - сказал он Венику.
   - Молодец, - сказал Тихон, - спасибо за работу, - и пожал сержанту руку.
   - А можно мне теперь...
   - Можно. Сейчас отдыхай.
   - Сейчас дело за нами, - добавил Веник.
   И Лихо довольный побежал в фургончик.
   - А теперь, - Веник повернулся к строю морских пехотинцев. - Парок, Уголёк и Ведёрко наденете термокостюмы и пойдёте, - из строя банников вышли трое.
   - Пусть возьмут автоматы, - добавил Тихон.
   - Зачем?
   - Сетку на неё надо накинуть.
   - Понятно. Слышали?
   - Так точно, - дружно ответили банники.
   - А теперь выполнять!
   - Так точно!
   - Шайка, три термокостюма!
   - Слушаюсь, - ответил из фургончика Шайка.
   И Парок, Уголёк и Ведёрко пошли к фургончику. Шайка выдал им термокостюмы. Они зашли за машину.
   - И ещё заряди им три автомата "Сеткой". И выдай рации.
   - Слушаюсь, - Шайка снова исчез. В фургоне началась возня. Когда банники вышли из-за фургончика, Шайка выдавал каждому автомат и рацию.
   - Если она что-то сделает угрожающее, - сказал им Тихон, - вы имеете право её расстрелять. Стреляйте с разных точек, так лучше будет. Идёте двое по краям коридора, один в центре.
   - Так точно, - ответили банники.
   - Идите.
   - Выполнять! - добавил Веник.
   - Так точно, - снова ответили банники и побежали к двери. Уголёк открыл дверь, дверь открывалась туго, так как была на пружине; и остальные влетели в здание. Сам Уголёк быстро открыл дверь и влетел последним. Дверь захлопнулась, оторвав от мундира Уголька пуговицу.
   - Мы внутри, - сказал Уголёк. Голос этот шёл от Веника. Тихон посмотрел на него, Веник расстегнул мундир и достал из внутреннего кармана рацию. - Куда идти?
   - Сейчас, - ответил Веник.
   - Марк, куда им? - крикнул Тихон Марку.
   - Комната для медсестёр второй этаж. Это на север, - донёсся из кабины "Башмака" голос Марка.
   - Комната для персонала, - ответил Веник. - На втором этаже. На севере.
   - Понятно, идём к северной лестнице, - сказал Уголёк.
   - Ну и жара там, - сказал Марк, вылезая из кабины "Башмака". - Шеф, можно я погуляю.
   - Куда?! - спросил Тихон.
   - Тут рядом. Тут у них я клумбу видел, там даже centaurea ruthenica есть.
   - Что?
   - Василёк русский. Он цветёт сейчас.
   - Где она? - Тихон знал, что Марк не отвяжется, пока не уйдёт. А так на него только время зря терять.
   - Там на юге, - Марк показал на юг.
   - Ладно, иди, Гей-Люссак.
   - Гей-Люссак был физиком.
   - Чего?
   - Я уже ушёл, - Марк достал из нагрудного кармана лупу и перочинный нож и пошёл на юг.
   - Кстати о жаре, - Тихон повернулся к Венику. Веник поймал его взгляд и проследил за ним. Тихон смотрел на расстегнутый мундир Веника. - Лейтенант.
   - Извините, - Веник застегнул мундир.
   - А где наши герои?
   - Эй, вы где? - спросил Веник в рацию.
   - У них тут нет покатых дорожек для инвалидов, - объяснил ситуацию Парок. - Мы только на шестой ступеньке снизу или сверху второго лестничного марша. Нам осталось ещё шесть.
   - Понял, давайте живо.
   - Как можем, - сказал Ведёрко.
   Прошла минута. Шайка сидел уже в кабине фургончика и слушал радио.
   - Мы на втором, - наконец раздался голос Уголька. Идём по плану эвакуации. Итак... восьмая дверь налево. Идём.
   - Только осторожно, - предупредил Веник.
   - Мы своё дело знаем.
   Прошло ещё полминуты.
   - Мы у двери.
   - Давайте двое по бокам двери, а одна в середине, то есть один, - сказал Тихон. - Врывайтесь.
   - Насчёт "восемь", - сказал Веник.
   - А почему не "три"? - спросил Парок.
   - Инфляция. Парок, перестаньте паясничать. Давайте один... два... три... восемь... пошли!
   - После трёх - четыре.
   - Я сказал: "пошли"!
   Раздался глухой удар, за ним выстрелы и голос Уголька:
   - Тихо! Это липа!
   - Что? - спросил Тихон.
   - Это снова кусок шерсти.
   Из рации донеслись звуки похожие на шаги.
   - Что это?
   - Это в коридоре. Наверное, снова она.
   - В коридор, - крикнул Веник.
   - Бежим.... Там никого.
   - Да где она? - не выдержал Тихон. - Марк!
   - Вы его отпустили, - подсказал Веник.
   - Шайка! - радио в кабине фургончика перестало работать. - Сбегайте за Марком, он на юге в клумбе.
   - Бегу, - ответил из кабины Шайка и вылез из кабины. Он посмотрел на правую руку - там был компас, - сориентировался и побежал на юг.
   - Надо перекрыть все лестницы на первом этаже, - сказал Тихон Венику и взял у него рацию, намекая на то, чтобы он возглавил операцию. - Давай последних ребят и иди.
   - Есть, - Веник повернулся к оставшемся банникам. - Все лестницы перекрыть живо, за мной.
   Побежал к фургончику залез в него и вынес ящик с автоматами и патронами. Сам зарядил себе автомат и побежал к выходу. Банники сделали тоже самое. Когда все были у входа, Полок открыл дверь, и все вбежали внутрь. Сам Полок вбежал последним. На этот раз обошлось без жертв, в виде пуговицы.
   - Сколько тут лестниц? - спросил, наконец, Веник.
   - Сейчас, - Тихон подошёл к столу и посмотрел на карту. - Четыре... нет шесть ещё две в дец... то есть в детском корпусе. Две на севере и две на юге. Они по бокам коридора. У тебя ребят хватит?
   - Хватит.
   - Действуй, - Веник отключился.
   Тихон постоял вокруг карты, посмотрел на разные потайные выходы. Все они были на первом этаже. Даже если бы ей удалось выйти к лестнице, то там была бы и поймана.
   Прошла минута. За ней другая.
   - Капитан, - снова отозвался Веник, - Тут всё чисто.
   - Возьмите радар...
   - "Ушан"?
   - Да его самого, и ищите. И скажи это этим, что наверху.
   - Понял, - Веник снова отключился.
   Прошла ещё минута.
   - Капитан, - снова отозвался Веник, - вы не поверите, но все "Ушаны" показывают, что собака возле выхода. Чуть восточней.
   - Сейчас, - Тихон посмотрел на карту, сравнил азимут, проверил стороны. - Но ведь я восточнее, - сзади что-то хрустнуло. - Кто-то идёт. - Тихон увеличился до размеров человека, чтобы его приняли за своего. - Вы точно проверили? Может, вы не тот канал включили.
   - Если бы включили канал весталита, то на нас бы тоже показывал. Тем более выдал бы примесь аквалита. Он рядом с вами, - рядом снова что-то хрустнуло, и что-то тяжёлое упало на землю.
   - Но у вас ещё и аквалит есть.
   - Да на второй мы включили канал.
   - Тогда, - Тихон обернулся.
   Перед ним на расстоянии метра стоял большой чёрный дог. Был он такого чёрного цвета, что от него не отражались солнечные лучи, а глаза. Какие огненные были у него глаза.
   - Он тут, - еле-еле сказал Тихон и сглотнул слюну. Он посмотрел в глаза собаке. Были такие духи, собак дрессировавшие взглядом. Но Тихон не мог никак поймать взгляд. Глаза были без чёрных дырочек зрачков, так что определить, куда она смотрит, а, следовательно, поймать взгляд было нельзя. Тихон медленно положил рацию на землю и выпрямился. Тут Тихон вспомнил про пистолет. Он медленно дотронулся до кобуры, отстегнул кнопку. Потом резко выхватил пистолет, снял с предохранителя и вложил всю обойму в лоб догу. Когда дым рассеялся, он увидел его. Дог стоял, как ни в чем не бывало. На лбу его было восемь серебристых блестящих пятнышка. Тихон вспомнил, что зарядил пистолет слабыми пулями. Но он стрелял в лоб, хоть одна да повредила бы голову. Такого он ещё не видел. Дог немного напрягся, и Тихон увидел, как пятнышки начали плавиться, а потом и вовсе шипя стекли на землю. Дог зарычал. Тихон резко отбросил пистолет и побежал, куда глаза глядят, но было уже поздно. - Ёлки-древесно-стружечные-палки! - раздался его крик на весь квартал...

Глава... я уже со счёта сбился какая

   В стерильный коридор два больших санитара вкатили каталку с не стерильным телом, прикрытым стерильной простынёй. За каталкой шёл домовой в халате, в очках и с букетом васильков в правой руке. Это был Марк.
   - Доктор Аптик, к вам больной, его везут на каталке, - сказала медсестра в микрофон. И её голос с некоторым искажением и эхом разлетелся по коридорам. Из комнаты для персонала вышел доктор в белом халате и с красной буквой "А" на нагрудном левом кармане. У него была длинная стрижка и короткая борода, а на носу пенсне. Из правого нагрудного кармана торчал пинцет. А на губах была белая пена. Доктор подошёл к каталке.
   - Я доктор Аптик, - представился он. - Что с ним?
   - Что-то молоды вы для доктора. Да у вас молоко на губах не обсохло, - возмутился первый санитар.
   - А извините, - Аптик вытер пену платком. - Это я "Капуччино" пил. Так что с ним?
   - Ожоги и укусы.
   - Как это?
   - А вот вы у него спросите, - второй санитар указал на Марка.
   - Что с ним случилось? - спросил Аптик у Марка.
   - Огнедышащая собака. Она его покусала и обожгла, - сказал Марк. - Давайте скорей, он имеет приказ от самой Лады, - Марк указал на потолок.
   Аптик поднял голову и посмотрел на потолок.
   - Начали, - сказал он и достал из левого нагрудного кармана градусник. - В рот! - он отдал градусник первому санитару. Тот засунул градусник себе в рот. - Да не себе, клизма, - санитар вытащил градусник, открыл Тихону рот и поставил градусник. - А теперь поехали в операционную. Его надо перевязать, - Аптик ушёл вперёд и все трое пошли за ним.
   В операционной было тихо. Стерильный стол, лампа, мойки, автоклавы, инструменты. Санитары подкатили каталку к столу и переложили Тихона на стол. Аптик нажал на кнопку вызова.
   - Ассистента в операционную, - сказал он в микрофон. Из пола поднялся ассистент, он был в халате и уже с повязкой на лице. - Мы его сейчас перевяжем, так что вы нам не нужны, - сказал доктор Марку, и Марк ушёл. - И вы тоже, - Аптик указал на санитаров, и те тоже удалились. Аптик надел повязку, и началась операция. - Температура?
   - Триста двенадцать Кельвинов, - сказал ассистент и вынул градусник изо рта Тихона. - У него жар.
   - Подключите колебаграф.
   - Есть, - ассистент подошёл к прибору с монитором, открыл заднюю крышку и вытащил оттуда провод с присоской на окончании. Эту присоску он прикрепил ко лбу Тихона. На мониторе появились зелёные кривые линии.
   - Пипка?
   - Коричневая.
   - Кубик жаропонижающего.
   - Готово, - ассистент залез в ящик, достал оттуда шприц с тёмной жидкостью. Он отдернул простыню, снял колпачок с иглы, постучал по игле, выпустил немного лекарства и вколол кубик.
   - Температура?
   - Сейчас, - ассистент достал из своего кармана градусник и вставил его в рот Тихону. - Триста девять Кельвинов.
   - Отлично. Приступаем к перевязке. Спирт...
  
   Тихон проснулся. Он лежал с закрытыми глазами и видел розовый свет через веки. Он с трудом открыл глаза и осмотрелся. Он лежал в трёхместной палате весь перебинтованный. Справа от него было две кровати. На первой сидел домовой с перевязанным носом он читал газету, на второй - гуменник с перевязанной рукой, что спал как убитый. Сзади было окно. За ним было видно зелёное дерево, белая каменная стена и озеро. Лучи освещали коричневую пластиковую дверь. Ещё в палате было две тумбочки и один стул, которым пользовались только доктора и медсёстры.
   Тихон попытался подвигаться. Ничего не получилось. Он был обвязан как мумия, даже голову нельзя было повернуть. Были открыты только рот и глаза. Сразу вспомнился древний Египет, проклятье фараонов, сфинкс, археологи, Индиана Джонс, Харрисон Форд, Шон Коннери, Джеймс Бонд, Ян Флеминг.... Тут Тихон остановился, такой синонимический ряд мог далеко завести. Он напрягся и попытался повернуть голову. Ничего не получилось.
   За окном на башне часы пробили восемь. Как только пробил восьмой удар, в палату вошла медсестра. Она прошла к гуменнику, поставила ему градусник, к домовому, поставила ему градусник, подошла к Тихону и остановилась. Посмотрела Тихону в глаза и выбежала из палаты. Через минуту дверь открылась, и вошёл бородатый доктор Аптик с белой пеной на губах. Он подошёл к Тихону и посмотрел в глаза.
   - Проснулись? - спросил он обыденным голосом.
   - Да, - Тихон ответил так хрипло, что испугался собственного голоса.
   - Хорошо, - Аптик достал из левого нагрудного кармана градусник и поставил его в рот Тихону.
   - Вы пили "Капуччино"? - спросил Тихон, держа градусник в уголке рта.
   - Да, - Аптик остановился, - а как вы догадались?
   - Пену надо вытирать.
   - Извините, проклятая спешка и рассеянность, - Аптик вытер пену платком. - Как самочувствие? Ничего не болит? Кожа... не чешется?
   - Да всё нормально.
   - Пульс, - Аптик рефлекторно нашёл руку Тихона и поднял её. Он долго искал запястье, потом только взглянул на забинтованную кисть и положил руку на место. Он приложил пальцы к вискам Тихона. Постоял немного, что-то бормоча. Потом вытащил градусник, посмотрел на него. - Это хорошо, - положил градусник обратно в карман и ушёл.
   С минуту в палате было тихо. Затем открылась дверь, и вошел Марк. Он держал в руках пакет с чем-то тяжёлым. Он старательно закрыл дверь, потом приоткрыл ее и что-то сказал в коридор, чуть отошёл, дверь открылась, и показалось лицо. Лицо было неумытое и непричёсанное.
   - Я сейчас буду, подожди, - сказал Марк, и лицо исчезло. Марк повернулся к Тихону. Он на цыпочках подошёл и встал рядом с кроватью.
   - Привет, Марк, - сказал Тихон.
   - Здравствуйте, шеф. Мне доктор сказал, что вы уже проснулись.
   - Да.
   - А я к вам с двумя новостями, одна хорошая, а другая ещё лучше.
   - М-м, - Тихон подумал. Если выбирают из плохой и хорошей новостей сначала плохую. А тут обе хорошие. Ну, если говорят: "Из двух зол выбирают наименьшую". Почему бы это использовать и в данном случае. - Давай с хорошей.
   - Вас выписывают. Доктор сказал, что у вас всё хорошо. Завтра снимут повязки и выпишут.
   - Но он не видел даже... Марк, а что со мной было?
   - Вас покусала и обожгла эта собака, то есть "собак". Доктор сказал, что за такой срок большинство ожогов зарастает, тем более они вас намазали особой мазью.
   - А сколько я был без сознания?
   - Неделю.
   - Сколько?
   - Сегодня седьмое июля. День Ивана Купалы, с чем я вас и поздравляю.
   - Это что же там, в городе творится? Эта собака уже весь город подняла на воздух.
   - Ничего подобного, город мы оцепили. Везде стоят гуменники. Пожар невозможен. Операция беспрецедентная.
   - Так, а очень хорошая?
   - Мы знаем, как собаку схватить.
   - Давай всё по порядку.
   - Ладно. На ваш крик мы прибежали сразу. Да и не только мы. Со всего квартала сбежались духи. Вы уж нас извините за это.
   - Ничего, сам виноват. Один остался.
   - Мы вас, согласно ПМП, положили в фургон и в больницу. Доктор Аптик, светило этой... палаты, вас оперировал. И вы оказались без сознания в течение недели. А что началось в Управлении. Лада, - Марк посмотрел наверх. Тихон тоже поднял глаза, - приказала, - Марк посмотрел снова на Тихона, - поймать эту собаку. А для ускорения поисков прислали нам этого агента. Сказали: "Ты научный сотрудник, вот и будь научным сотрудником, а не директором, зазнаешься ещё". Вот и прислали этого Роберта. А он такой несамостоятельный. С компьютером только включенным работает, то есть не знает, как надавить на кнопочку: "ВКЛ". Нюни распускает. Но я тоже не дурак, - последнее предложение Марк сказал тихо. Наверное, чтобы за дверью не подслушали. - Я пошёл к Леониду, к оперативнику, и мы с ним выявили закономерность.
   Дверь открылась, и вошёл Леонид с перевязанной ногой.
   - А закономерность была следующая, - сказал вошедший Леонид. - Если на карте соединить одной линией дом и милицейский участок и продолжить эту линию, то мы попадём в другой дом с магазином. Но если учесть кривизну Земли, - Марк тем временем подошёл к одной тумбочке и начал выкладывать оттуда разные фрукты. Апельсины там, мандарины, яблоки, - а также прогрессирующее превращение планеты в цилиндр, как утверждает Марк, мы получим как раз положение больницы. То есть, собачка наша идёт по прямой. Мы продлили, этот путь и попали в Лондон. В самый центр, представляешь. Точнее в Тауэр. Она же там всё разрушит, и тогда мы зашли в тупик. Надо было знать какое-то средство. Так как она очень горяча, пули обычные не подойдут, а некоторые просто расплавятся. А титан или молибден мы не проверяли. Поэтому мы полезли за книгой. Искали долго, но нашли. А дело теперь стало за переводом. У нас переводчик переводил только устойчивые выражения из английского языка. То есть вынес такой бред, что мы сразу бумагу с переводом сожгли, чтобы нас премии не лишили за нецензурные выражения и на полмесяца не посадили. Нам нужен был хороший специалист по староанглийскому языку. И он у нас был. Мы перерыли всё управление, но нашли одного "говядинца".
   Дверь вновь открылась, и вошёл брауни Роджер.
   - А этим "говядинцем" был я, вот что значит: задержаться на денёк и тут уже старых друзей жгут, - сказал он. И Тихон совсем не удивился такому повороту событий. Всё-таки долго он лежал без сознания, чтобы эти трое уже продумали как интересней ему всё это и объяснить. - А на книге той надпись была, а надпись эта значила: "Трезвого, тот одолеет, кто знает собачьи слабости". А слабость эта ни в еде и даже не в кое-чём, о чём в детских книгах умалчивают, а в палке.
   - То есть?
   - Апорт. Она реагирует на команду "апорт", да и мало какая собака не среагирует. А также там было указано, что кобеля этого ничем не одолеешь, из него даже пиродим или сталь не выкачаешь. А можно его только в книге и запереть. Ну а если она знает про книгу и не захочет в неё возвращаться? Тут повторяться нельзя - не резон. Так что понадобился хороший и надёжный план...
   - А тут, - вмешался Марк. Он уже выложил всё содержимое пакета на тумбочке, - я и пригодился. Собака эта из семейства pyrokynos. То есть огненная собака. План прост как всё гениальное и гениален как...
   - Твой ум.
   - Можно и так. Хотя это и не я сказал, а вы. Мы делаем специальную кость, смазываем её мясным бульоном. А внутри она металлическая. А магнит вложен в открытую книгу. Книга лежит рядом с засадой.
   - Или наоборот, - добавил Леонид. Он посмотрел на яблоки и облизнулся.
   - Можно и так. В засаде сидят трое. Двое с винтовками, а один с печатью. Дело в том, что книгу можно только запечатать. Запечатать специальным воском и специальной печатью Иоанна Безземельного. Мы связались с британцами, они пролезли в музей и привезли нам параметры воска и печать. Воск взят с английских пасек. Причём пасеки стояли вблизи Лондона, именно этот воск имеет силу. Приманка стоит посередине и ждёт собаку. Приходит собака и приманка кидает палку. Палка летит в сторону книги и залетает в распахнутую книгу. Собака за палкой. Прыгает на книгу и проваливается в неё, как это не противоречит законам классической физики, в это время третий закрывает книгу и накладывает печать. И всё.
   - Да вы гении, - сказал Тихон. И уловил взгляд Леонида. Леонид смотрел на яблоки. - Леонид...
   - А да, - сказал Леонид и опомнился. Он посмотрел на Тихона.
   - Угощайся, Леонид.
   - Не могу.
   - Да нет, я разрешаю.
   - Я не про это.
   - А про что?
   - Я не могу есть яблоки.
   - Почему?
   - Мне осколок задел однажды нерв, и у меня нарушился обмен веществ. Яблоки не до конца перерабатываются.
   - Кстати о яблоках, - сказал Марк и снова залез в пакет. Он вытащил оттуда какой-то круглый бумажный свёрток. Тихон пригляделся и ужаснулся. Бумага была не чем иным как бланком для приказа из Ирия. - Вот, - Марк развернул сверток и в нём оказалось яблоко средних размеров. Удивляли не размер и форма яблока, а его цвет. Цвет был жёлтый, с красным отливом, а само яблоко как бы светилось изнутри, будто там была лампочка. От яблока стало светло в палате. Домовой, сидевший на первой кровати, положил газету и уставился на яблоко, - это вам Лада прислала.
   - Это же...
   - Да, молодильное яблоко. На его основе сделали мазь и смазали вас. Вот вы и выздоровели так быстро.
   - А я не...
   - Нет, в таких дозах только ускоряет регенерацию и излечивает от всех болезней нечистой силы, ну почти от всех. Его Лада сама сорвала. Хотела ещё живую воду, да Род не разрешил, - при слове "Род" Марк посмотрел наверх. - А нашу я не решился, она ведь на нас неизвестно как действует.
   - Спасибо, - Марк положил яблоко Тихону на грудь. - Вот удружил. А то бы я тут ещё столько времени провалялся.
   - Кстати о времени, - сказал Леонид и посмотрел на часы. - Нам пора.
   - А да, - сказал Марк. - Шеф выздоравливайте и возвращайтесь. Этот Роберт такой нытик. Ну, мы пойдём.
   Леонид, Марк и Роджер подошли к двери, Марк её открыл.
   - Выздоравливай, - сказали все трое одновременно и вышли.
   - Тихон посмотрел на яблоко.
   - Интересно, как я буду его есть, этого Лада не продумала, - при слове "Лада" Тихон поднял глаза к потолку. - М-де.

Глава шестая. Ух, ты точно

   Тихон и Марк пошли на склад и открыли дверь платяного шкафа. И сделали то, что не делали до этого никогда (потому как раньше было незачем). Они достали из шкафа вешалки с мундирами. Сняли с неношеных мундиров полиэтиленовую плёнку и начали наряжаться.
   Они начистили до блеска армейские ботинки. Погладили кители и штаны (точнее сказать прогладили их автоматы - изобретения Марка). Распаковали рубашки и прогладили их (это уже автоматам не доверили). Согнали моль с носков, с изображением перевёрнутых незакрашенных пентаграмм, и достали коробочки с медалями.
   Они надели мундиры в полном соответствии с уставом. Они надели ботинки и завязали шнурки. Прикрепили звёздочки к погонам. Они надели ордена и медали.
   У Тихона была медаль Золотая Звезда Героя Нечистой Силы, орден "За отвагу" и "За героизм". У Марка чуть скромнее: Серебряный Крест За Заслуги Перед Нечистой Силой, медаль лауреата Нобелевской премии для нечисти, орден "Комета", медаль "Атомное ядро", медаль Трансильванской Академии Вампиров, медаль почетного члена Калифорнийского Научного Общества и медаль Парижской Архитектурной Академии.
   Они достали фуражки и вынули их из пакетов. Положили на столы и сели работать. Марк завязал на голове красную повязку с надписью: "The Beatles". Но Тихон посмотрел на неё строго.
   - Ладно, насчёт этого я ещё подумаю, - сказал Марк и снял повязку.
   Немного следует рассказать о Золотой Звезде. Золотая Звезда была и вправду золотой и напоминала другие подобные медали. Она состояла, как и все Звёзды из подвеса, орденская лента на котором была зелёного цвета, и позолоченной звезды, звезда была пятиконечная с рожками кверху. Наоборот было и с погонами. Если у людей пятиконечные звёзды на погонах рогом к шее, то у нечисти рожками к шее. А у шеи вместо герба рода войск были перевёрнутые подковы.
   В одиннадцать в дверь опять постучали. И как вы уже догадались, это была Пелагея.
   - Здра... - сказала она, но Тихон её перебил.
   - До свидания!
   - Я слы...
   - Я сказал: "до свидания"! Видите мы в форме, мы теперь на военном положении.
   - А что...
   - Да, началась война, всех гражданских в бомбоубежище. Марш!
   - А...
   - Я кому сказал?!
   - Иду, - и ушла.
   - Уф, - Тихон стёр пот со лба. - Кикимора.
   - Ещё та. Вы знаете, как она нас доводила, пока вас не было? Ужас, - Марк стал отгонять рукой невидимую муху. - Даже давала деньги вам на апельсины, но я отказался. На подкуп больно похоже.
   Зазвонил телефон. Тихон снял трубку.
   - Да, - сказал он, и его лицо засияло. - Где? - он взял ручку и начал записывать на столе. - Это точно? Спасибо, - он положил трубку. Затем посмотрел на стол, переписал всё на листок бумаги и посмотрел на Марка. - Гуменник ваш сказал, что видел собаку. Надо ехать.
   - Где это? - сказал Марк и подошёл к Тихону. Он посмотрел на листок, потом подошёл к своему столу и достал из верхнего ящика сложенную карту. Он развернул её на столе и достал из кармана карандаш. Он поставил точку, взял со стола линейку и начал чертить. Немного подумал и сказал. - Всё, верно, она направляется к парку. Её путь совпал с рассчитанным. Надо сходить за Леонидом.
   - Марк, а почему вы раньше не могли её поймать?
   - Приказ Лады. Только под вашим руководством. Вы, она сказала, гений. И про меня тоже это сказала, но я, сказала, гений в другой области. Пойдёмте.
   - Сейчас, - Тихон встал и повернулся к портрету Лады. Он снял его и положил на стол. Открыл сейф и достал пистолет. - А второй где?
   - Он у Леонида. Он его взял. Ну, когда вас мы везли, пистолет в кустах нашли.
   - Поэт. Ладно, зайдём. Так, - Тихон взял коробочку, посмотрел на неё. На ней была надпись "Патроны к пистолету "ПАМПУШКА" калибр 16". Он положил коробочку обратно. - У него возьму патроны, - достал кобуру и повесил на ремень. Проверил пистолет и закрыл сейф. - Хотя зачем я и его беру. Я могу и у майора взять.
   - А я?
   - Ты же пацифист.
   - Ну. Когда я вас вёз, то есть мы везли. Я подумал, что для самообороны можно причинить боль, тем более что мне сидеть в кустах.
   - Марк!
   - Чего? - такого крика Марк даже вздрогнул.
   - Молодец!
   - Но только для самообороны! Никаких обязанностей киллера.
   - Ладно, на, - Тихон снял кобуру с ремня и повесил на ремень Марку.
   - Да, но я не знаю.
   - Ничего научу, - Тихон отстегнул кнопку и достал пистолет. - Это, - Тихон показал на пистолет, - Полуавтоматический Морско-Пехотинский Универсальный Шпажный Короткий Автомат, системы "Тень на плетень". Для простоты ему придали вид пистолета. Тут есть нож, - Тихон вытащил из-под ствола маленькое лезвие, - он может резать даже проволоку. Поэтому его и называют шпажным, - Тихон убрал лезвие. - Сначала заряжаешь, - Тихон открыл затвор и положил в него патрон из коробочки. - Потом снимаешь с предохранителя, - Тихон указал на маленькую кнопочку, - и нажимаешь сюда, - он показал на спусковой крючок. - Огонь. Ещё отсюда вытаскивается обойма и заряжается.
   - Хорошо, - Марк взял пистолет. Повторил про себя все нужные действия, поставил на предохранитель и засунул пистолет в кобуру.
   - Пошли, - и они вышли из кабинета, прошли в коридор, нашли оперативный отдел и постучались.
   - Войдите, - донёсся из-за двери голос Леонида.
   Они вошли. Все оперативники сидели за своими местами и работали.
   - А где майор? - спросил Тихон.
   - Там, - кивнул Леон в сторону бронированной двери, так как был с перевязанными обеими руками.
   Марк и Тихон прошли к двери и открыли её. Это был склад оружия. Какого там только не было оружия, разве что танка или боевого истребителя. По бокам склада тянулись стеллажи с различным оружием, и среди этих стеллажей стоял Леонид и присматривал себе что-то. В складе пахло маслом и порохом. Тихон тактично кашлянул. Леонид посмотрел на них.
   - Вы кто? - спросил он недоумённо.
   - А ты догадайся, - сказал Тихон.
   - Т... - Леонид от удивления открыл рот. - Тихон?
   - Плохой из тебя опер, Лёня. Памяти никакой, старость и слабость к нам прокралась... Пошли, нашего пса нашли. И ещё выдай мне мой пистолет и патронов на шестнадцатый калибр, разрывных.
   - Понятно, - Леонид ушёл в глубину склада. Залязгало железо. Затем вышел Леонид. В одной руке он нес кобуру с пистолетом внутри, а в другой коробочку с патронами. - Тут, - он показал на коробочку с патронами. - Патроны.
   Тихон взял кобуру. Он пристегнул кобуру к ремню и вытащил пистолет. Проверил его. Вытащил обойму и открыл коробочку. Патроны были с пулями красного цвета. Молча, он начал заряжать обойму. Когда все восемь патронов были в обойме, он положил пистолет в кобуру.
   - Угощайтесь, - сказал Леонид, протягивая коробочку Марку.
   Марк вытащил пистолет, кое-как вытащил обойму и попал ей себе в нос. И начал осторожно заряжать. Через полминуты все восемь патронов были в обойме. Марк засунул обойму обратно и положил пистолет в кобуру.
   - Слушай, - задумчиво сказал Тихон. - А они точно разрывные?
   - Обижаешь, - сказал Леонид, кладя коробочку с патронами на верхнюю полку. - Разрывней некуда, там двадцать граммов тротила.
   - Ну, ты сапёр.
   - Так что будьте поосторожней. И в висок не стреляйте, вас будут собирать по шести пустыням.
   - По семи, - поправил Марк.
   - Нет, по шести. До Атакамы твои мозги не долетят.
   - Заболтались мы, - сказал Тихон, поглядывая на часы. - Пора ехать.
   - Точно.
   - А ты не хочешь зарядить разрывными?
   - А у меня всегда заряжено разрывными. Привычка.
   - Пошли, а кого ты будешь с собой брать?
   - Лев, - крикнул Леонид, и на его клич отозвался домовой:
   - Слушаю.
   - Поехали.
   Леонид показал жестом, чтобы Марк и Тихон выходили из склада. Все трое вышли из склада, и Леонид закрыл дверь на два замка, а ключи прикрепил к ремню - опасно оставлять их кому не попадя.
   Перед ними стоял Лев. Если говорят что, существуют говорящие фамилии вроде "Козлов", "Баранов", то должны соответственно и говорящие имена. Так всё это было не про Льва. Это был низенький очкарик, с перевязанной ногой, рукой, головой и грудной клеткой. У него была выпячена нижняя губа, что придавало его лицу какую-то изюминку, хотя нет, даже сухофрукт.
   - Поедешь сейчас с ними, - указал Леонид на Марка и Тихона. И Лев сразу заулыбался. - И со мной, - улыбка пропала. - Пистолет есть? - Лев кивнул. - Пошли тогда.
   Все четверо вышли из оперативного отдела и направились к лифту.
   - Всё-таки, Марк, - сказал Тихон, нажимая на кнопку вызова лифта, - я знаю того, кто гоняет быстрее тебя.
   - И кто? - спросил Марк с презрением, только что выказали недовольство его способностями гонщика.
   - Он, - Тихон указал на Лаврентия. - Нам до гаража.
   - Деньги, - сказал Лаврентий, протягивая руку.
   - Вот, Леонид, рэкет уже в лифтах промышляет.
   - Где рэкет? - спросил Леонид, и лифтовой сразу убрал руку. - Где, Тиша?
   - Да я так, - Лаврентий облегчённо вздохнул. У майора и лифтового была давняя вражда.
   Все четверо вошли в лифт. Лаврентий нажал на кнопку "-2" и они медленно доехали до гаража. Потом вышли, и Лаврентий с ними вежливо попрощался:
   - До свидания. Приходите ещё, - а потом тихо сказал. - Лопух.
   - Я всё слышал, - с прощальной интонацией Лаврентия сказал Леонид. Лаврентий быстро нажал на кнопку, и лифт умчался. Даже двери не успели закрыться.
   - Ну, чего бензин тратить, поехали на нашей? - предложил Тихон.
   - Поехали. Только кого мы вызовем в подкрепление?
   - Леших. Сегодня же не тридцатое. Нечего зря морскую пехоту жечь.
   - Сержанта Куркопатку?
   - Можно и его.
   - Понятно, - они подошли к "Башмаку".
   - Вы - назад, мы - вперёд.
   Они сели в машину. Марк пристегнул ремень, Тихон посмотрел на него и тоже пристегнул ремень.
   - Пристегните ремни, - сказал Тихон оперативникам. Они не ответили. Тогда Тихон выхватил пистолет, резко развернулся в кресле и направил пистолет на оперативников. - Быстро ремни пристегнули! - оперативники оказались тоже не промах. И тоже выхватили пистолеты и направили их на Тихона.
   - Слышим мы, - сказали они и пристегнулись. Тихон развернулся.
   - Трогай, - сказал он Марку. - Хотя нет, вызови мне дежурного.
   - Есть, - сказал Марк и нажал несколько кнопок на клавиатуре. Послышалось шипение. За ним раздался заспанный голос дежурного:
   - Чего вам?
   - Нам бы отряд леших, - вежливо начал Тихон.
   - Леших? А как вас зовут?
   - Тихон.
   - Опять за собакой?
   - Да.
   - Дам я вам одного сержанта.
   - Куркопатку?
   - Как вы догадались?
   - Интуиция.
   - Куда вам его?
   - Нам надо в Парк Культуры и Одыха Имени Товарища Уолта Диснея. За сколько управитесь?
   - Там у них хороший водитель, минут за семь.
   - Хорошо.
   - До свидания, - и снова послышалось шипение. Марк отключил радио.
   - Поехали, кого ждём?
   Марк завел двигатель и "Башмак" покатился. Они проехали к воротам и уже стояли у светофора. Горели два красных огня.
   - Марк, - сказал Леонид, - ты же битломан? Включи что-нибудь.
   - Есть у меня одна песенка по случаю, - сказал Марк.
   - "Drive my car"? - перебил его Тихон.
   - Нет, это совсем по другому случаю, - Марк вытащил из полки под компьютером компакт-диск. - Вот, - он вставил его в магнитолу и нажал на "воспроизведение".
   Загорелись два жёлтых фонаря, а за ними два зелёных. Марк отжал сцепление, и машина понеслась. Она пролетела озеро и приземлилась на дороге. Тем временем из динамика донеслись первые аккорды "Back in U.S.S.R.". Действительно музыка была самая подходящая. Особенно с ускорением, выдаваемым двигателем "Башмака". Медали давили на грудь Марку и Тихону, и становилось трудно дышать. А Лев и Леонид, судя по всему, привыкли и не к такому. Они спокойно разговаривали и иногда даже спорили, размахивая руками. То есть чувствовали себя как рыба в воде, или лучше сказать как космонавт в невесомости.
   А пока они добираются, мне придётся разъяснить кое-что о сержанте Войск Особого Назначения Куркопатке. В своей нечистой жизни он был лешим. Путал путникам дороги, куковал тем же путниками сериями, по десять тысяч в каждой, издевался над живностью. Особенно над глухарями в брачный период. Представлялся глухаркой, и пока глухарь пел ей песни, по сути своей глухарской, не обращая на неё никакого внимания, Куркопатка улетал, разбивая сердце глухарю. В общем, вредил народному хозяйству как мог. Но тут в его карельский лес пришли лесорубы. И что он только с ними не делал. И путал, и переставлял деревья, и наводил галлюцинации, но ничего не спасло его. Лес вырубили. В течение тридцати лет он скитался по России. И кем только не был. И водяным был, и домовым был, и приведением был, и нянькой у драконов был, и даже был русалкой. Но нигде не задерживался больше года. И вот он примкнул к СУПНЕСИ. Зная его садистские пристрастия, Отдел Кадров направил его в Отряд Особого Назначения. Куркопатка был старательным солдатом и большим стратегом. Он был готов пожертвовать собой ради дела. Поэтому из-под его маски выглядывало большое число шишек. И он ходил всегда с перевязанной левой рукой. У него был проверенный, потому что погнутый, автомат, кривой метательный нож и парочка побитых гранат. Его все уважали за его отличные боевые качества, но на сложные боевые операции не отправляли, жалели.
   Они выехали на шоссе. По шоссе они за пять минут добрались до города.
   У входа в парк уже стоял фургон с надписью "ОВОН" - Отряд Войск Особого Назначения. Фургон был весь обтекаемый, с большими колёсами и врезанными круглыми фарами. На капоте фургона сидел его водитель. Он был одет в кожаную куртку и чёрные штаны. На руках его были кожаные перчатки, а на коленях покоился мотоциклетный шлем.
   - Чего-то вы долго, - сказал водитель. - Мы тут вас уже ждём.
   - Насчёт Лаврентия, я беру свои слова обратно, - шепнул Тихон на ухо Марку. Марк кивнул, он понял, хотя легче от этого не было.
   - Сержант, - из фургона вылез сержант Куркопатка. Он был одет в мундир цвета хаки. На плече висел знаменитый автомат. А на голове не менее знаменитая маска. Сквозь неё было видно лишь глаза и рот, а также полусферами шишки. Говорят, что сержант даже спал в ней. Левая рука была в вечном гипсе. В таком же вечном, как и пластырь Марка.
   - А, - сказал он, - Тихон. И Лёня. Вы что здесь делаете?
   - А ты угадай с трёх раз, - сказал Тихон, отстегнул ремень и вылез из машины.
   - Так это значит вы? - Тихон подошёл к сержанту.
   - А кто ещё, - они пожали друг другу руки.
   - Тогда ясно, - из кабины "Башмака" вылез Марк, а за ним оперативники. Они тоже пожали руку сержанту.
   - Значит, вытаскивай своих ребят, и будут сидеть в оцеплении. А двое с Марком, - он указал на Марка. - Скоро она будет здесь. У вас есть пеленгатор?
   - "Ушан"?
   - Да.
   - У нас по всем войскам прошло это называние. Какое умное слово придумали. "Ушан" проще.
   - Пусть все возьмут их в руки и будут следить за ней. Леонид, объясни ему, - обратился Тихон к Леониду. - А мы пока с Марком места определим.
   - Хорошо, - сказал Леонид и подошёл к Куркопатке.
   - Марк, - позвал Тихон Марка, - где она? И куда пойдёт?
   - Сейчас, - Марк залез в кабину "Башмака". Из кабины сначала зазвенело, потом заурчало. Потом вылез Марк с очень длинной бумажной лентой. Он подошёл к Тихону и указал на ленту. На ленте было два рисунка. - Тут, - сказал Марк, указывая на первый рисунок, - его путь по линии. А тут, - Марк указал на второй рисунок, - путь, наложенный на карту. Отдайте это Куркопатке, пусть составит чертёж расположения. А я пока книгу, воск и печать достану.
   Марк побежал к "Башмаку". Тихон отнёс чертёж сержанту. Который уже говорил с майором совсем не о том, что следовало.
   - Я тебе говорю, - настаивал Леонид, - что ПАМПУШКА лучше всякого твоего ПАМ-ПАМ.
   - О чём спорите? - спросил Тихон.
   - Да ты не поймёшь, - сказал Куркопатка. - Об автоматах. Вот скажи, что лучше ПАМПУШКА или ПАМ-ПАМ?
   - А что такое ПАМ-ПАМ?
   - ПАМ-ПАМ - это Полный Автомат Много-Пулевой Автоматической Механики.
   - Ничего не понял. И хватит спорить, я вам план принёс. Сейчас вместе посидите.
   Тихон положил ленту на землю и сказал:
   - Действуйте.
   - Понятно, - Леонид сел на корточки перед лентой, достал карандаш из кармана пиджака и начал думать. Рядом присел Куркопатка, снял свой автомат и из ручки его вытащил автоматический карандаш. Какой дух, такой у него и карандаш. Тихон пошёл к Марку.
   Марк сидел возле "Башмака" и разглядывал свои принадлежности. Это были книга с торчащими из неё проводами, горелка с чашечкой, кость, желтый воск и печать.
   - Ну, как? - спросил Тихон.
   - Вот так, - сказал Марк, указывая на принадлежности. - Всё тут.
   - Ясно. Ну что, пошли к "волкам"?
   - Пошли, - Марк взял горелку под мышку, печать положил в карман, воск положил в чашечку, книгу и кость отдал Тихону, а в левую руку взял чашечку. - Идём... те.
   - Пошли... те.
   Они подошли к сержанту и майору. Те уже не занимались картой, а опять спорили об оружии.
   - Нам пора, - сказал Тихон. - Марк, где она?
   - Ну, если здесь нет других огнедышащих собак, то... - Марк положил горелку и чашечку на землю и достал из кармана какой-то диск. Он нажал на него. - Ещё двести метров до входа в зону, обозначенную на карте, - Марк положил диск обратно.
   - Сержант, - Куркопатка встал и повернулся к фургону.
   - Ребята, - взревел он так, что даже майор подпрыгнул. - Из машины! Марш!!!
   Дверь фургона открылась, и из него побежали лешие. Они дружно построились перед сержантом. Они были одеты как сержант, но без повязок и шишек.
   - Орлы! - сказал Куркопатка остальным. - А главное дисциплина.
   - У меня умнее, - ответил майор.
   - Итак, это карта, - сержант указал на карту, лежащую на земле. - Майор, пожалуйста.
   - Пожалуйста, - Леонид встал и развернул карту перед солдатами.
   - Итак, - сержант указал на второй рисунок. - Это находится тут. Точки соответствуют солдатам, надписи - вашим именам. Расходитесь по местам, это касается и тебя, Лев, - сержант указал на оперативника. - Объект - черная собака. Стрельба только по команде. Ориентир - сосна, - сержант указал на кружок на карте. - И вот она, - сержант указал на торчащую тощую сосну. - Обстановка. Объект доходит до капитана, капитан кидает кость и собака бежит к кустам, где и будет схвачена. А теперь напра-во, - строй дружно повернулся направо. - Марш, - и строй побежал.
   Они скрылись за кустами, сначала послышался шорох и возня, но потом всё прекратилось - успокоились.
   - А мы куда? - спросил Тихон.
   - Тут рядом, через кусты.
   Если бы Тихон знал, что это были кусты шиповника, он бы ни за что не пошёл. С ободранными головами и руками они вышли из кустов. Перед ними была хорошая аллея с кустами шиповника по краям.
   - Что-то рано мы получили равнения, - сказал Тихон, вытаскивая очередной шип колючего кустарника из руки.
   - Ничего. Дело стоит коврижки, - ответил Куркопатка.
   - Может "игра стоит свеч"?
   - Можно и так. Тихон, вы идёте туда, - сержант указал на аллею в сторону сосны. - Марк, - он указал на кусты в конце аллеи, - вам туда. Там уже сидят мои духи. Мы с майором будем там, - он указал на другой край аллеи с кустами сирени. Сирень уже отцвела, но запах остался. - А теперь быстро!
   Тихон отдал Марку книгу и взял рацию у сержанта, и Марк побежал к концу аллеи. Леонид и Куркопатка побежали к сирени, а Тихон побежал по аллее. Всё затихло. Тихон стоял на середине аллеи и вглядывался в даль. Всё было чисто. Он взял рацию и вызвал все каналы.
   - Марк, где? - сказал он.
   - Я тут, - отозвался Марк.
   - Где она?
   - В тридцати метрах от вас, сейчас она появится за поворотом.
   - Ясно.
   Тихон повернулся к тому месту, откуда должна была появиться собака. Через полминуты из-за поворота появилась собака. Это был тот же дог. Он шёл устало, нюхая землю, еле передвигая лапы. Тут он что-то почуял и поднял голову. Увидел Тихона, Тихон увидел его огненные глаза. Тихон показал на вытянутой руке кость. Огонь в глазах погас. Собака подошла к Тихону быстро. Её глаза сияли. И не горели, а именно сияли.
   - Хорошая, правда, - сказал Тихон, указывая на кость. Собака кивнула. - Хотя нет, к тебе надо по-английски, - он начал припоминать английские слова. - Do you a good dog? - Трезвый радостно закивал и завилял хвостом. - Do you want this bane? - Тихон поднёс кость ко рту. От неё пахло жареным мясом. Тихон демонстративно облизнулся на кость. - Das ist fantastisch... Чего это я? Set down, - Тихон поднял правую руку вверх и согнул её в локте. Трезвый сел. - Voice, - Тихон поднял кость на вытянутой правой руке. Трезвый два раза гавкнул. От его голоса деревья задрожали. На одной ветке послышался шорох и треск веток. С ветки полетел один леший, но он успел ухватиться за ветку и повис на ней. Собака не обратила на него никакого внимания. У неё были вопросы поважнее. - Апорт, - Тихон счёл эту команду интернациональной и кинул кость в конец аллеи. Собака ринулась за костью. Она пронеслась мимо Тихона, и его обдало жаром. Он выхватил рацию и сказал в неё. - Марк, давай, - и стал наблюдать за костью. Кость сначала полетела по параболе, но над кустами парабола резко искривилась и кость упала. Собака подбежала к кустам и перепрыгнула их. Она увидела кость на раскрытой книге и прыгнула на неё. И сразу же провалилась в книгу.
   Марк выскочил из засады, в правой руке он держал чашечку с воском и печать. Он быстро ногой закрыл книгу, достал из кармана проволоку, и продел её в петлю. Залил концы проволоки воском. Наложил печать и отошёл. Над книгой начала собираться лиловая туча. Марк проглотил слюну. Из тучи появились молнии. Они ударяли в землю, оставляя горелые кружки. Книга начала подниматься над землёй. Из тучи пошёл дождь. Загремел гром. Появилась ещё одна молния, и всё прекратилось. Книга глухо упала на землю. Туча стала белой и растворилась в воздухе. Марк громко вздохнул.
   - Всё, - сказал он, смахивая пот со лба.
   - Операция окончена, - сказал из куста сирени сержант. - Вольно.
   По парку пронеслось ликование. С ветки упал тот леший. Из засад вылезли спецназовцы и оперативники. Они принялись друг друга обнимать и целовать.
   У майора зазвенел сотовый телефон. Он достал его из внутреннего кармана пиджака и приложил к уху. Сразу выпрямился и сказал Тихону:
   - Капитан Тихон, это вас.
   - Кто ещё? - Тихон подошёл к майору и взял телефон.
   - Здравствуйте Тихон, - послышался знакомый мелодичный голос, это была Лада. - Поздравляю вас с успешной операцией.
   - Но как вы?..
   - Нам отсюда из Ирия всё видно, майор.
   - Но я...
   - Уже майор. Я тут с племяшом своим поговорила.
   - С как...
   - С Радегастом. Он подписал приказ о вашем повышении. Так что вы теперь майор, - Тихон посмотрел на погоны. У него были обыкновенные капитанские погоны с одной красной полосой и четырьмя звёздочками. Но тут полоса начала раздваиваться. Раздваивалась она как две красные макаронины, медленно. Когда раздвоение закончилось, погоны тряхануло, и шесть звездочек упало на землю. А две оставшиеся увеличились.
   - Спасибо.
   - Это вам спасибо. Благодарю за службу. Да, и дайте, пожалуйста, своего научного сотрудника. С ним тоже необходимо переговорить.
   - Сию минуту, - Тихон прикрыл микрофон телефона. - Марк, тебя.
   Марк взял телефон, приложил к уху и сразу выпрямился. По его мундиру сразу поползли две звёздочки, быстро передвигая свои нижние рожки, и встали на погоны.
   Тихон молча подошёл к книге. Взял её. Она была мокрая. Большие капли на воске отражали солнце. Весь воск сиял радугой. Тихон переборол дикое желание открыть книгу. Он посмотрел на неё на вытянутых руках. Книга - как книга. Он таких видел сотни. А потом сказал:
   - Что ж, думаю, тебе найдётся место на нашем складе...

Эпилог

   Светила Луна, стрекотали сверчки, летали светлячки. Охотник увидел маленький огонёк вдали. "Люди", - подумал он и побежал на огонь. Он вышел из леска и увидел маленький холм, а на холме костёр. Вокруг костра сидели люди. А рядом что-то стояло. Охотник взял винтовку и посмотрел в прицел. Нажал на кнопочку на прицеле, и всё в прицеле стало чётким и зелёным. Это были мётлы. Семь или восемь мётел, сложенных "пирамидой", как складывают солдаты винтовки на привале. Потом он посмотрел на людей. Это были люди, но не совсем. Это были ведьмы. Они были одеты в чёрные плащи и чёрные шляпы с большими полями. Ведьмы говорили.
   - Сегодня, - сказала одна ведьма с золотой лентой на шляпе, - на нашем шабаше мы должны обсудить дело нашей коллеги Виолетты. Виолетта не вставай, все тебя и так хорошо знают. Виолетта, почему ты не поставляешь нам бородавки лягушек и крысиные хвосты? Ты что особенная? Нам не из чего делать зелья. У нас план горит. Ты это понимаешь? Если к сентябрю мы не покроем задолженность по икательному зелью, пятно позора падёт на нашу организацию. Это ты понимаешь? И переходящее знамя, Виолетта, попадёт в руки к нашим соседям. И над нами будут все смеяться. А теперь, твоё слово.
   - Не урожай, - сразу в лоб начала Виолетта. С красной лентой на плаще. - Какая-то экологическая катастрофа. Я уже в ?-материалы письмо посылала...
   - Бред какой-то, такого не бывает, - сказал охотник. Ведьмы услышали это, повернулись и посмотрели на человека, разглядывающего их через прицел...

Томик второй

Второе пришествие альдебаранцев

Хрестоматия по космическим путешествиям, одиссеям, блужданиям, хождения по мукам (а точнее по: ячменной, пшеничной и космической) для общего пользования.

   Мой сосед напротив встретится не против.

Песня

   Это наполнило прибывших надеждой, что на планете обитает высокоразвитая раса. Такую расу они собственно, и искали. Во времена, предшествовавшие упадку Синцитиальной ассамблеи, перед агрессивностью которой склонились сотни даже очень далёких от Альдебарана планет, обитатели Альдебарана охотнее всего атаковали населённые планеты, они видели в этом свою историческую миссию.

С. Лем "Вторжение с Альдебарана"

Пролог

   Охотник вновь вышел к озеру. Посреди озера всё также стоял странный город.
   - Круг, - сказал охотник, - замкнутый круг. Господи, да что же это такое? Что?!
   Золотой петушок на башне повернулся. И посмотрел на охотника.
   - Не хор-рошо, - сказал он.
   - Мама, а это что? - охотник посмотрел наверх.
   - Что? - петушок тоже посмотрел наверх.
   А сверху спускалось какое-то жёлтое овальное пятнышко. Пятнышко облетело город, заглянуло в окна. Пролетело над городом и зависло над одним зданием. Крыша этого здания была плоская и покрыта асфальтом. На асфальте белым был нанесён круг, внутри которого нарисована буква "Н". Из пятнышка вылезли три ножки. Ножки ощупали асфальт, потрогали его, постучали по нему. Потом пятнышко перестало светить и поменяло цвет на белый. Появились какие-то чёрные отверстия, видимо, окна. Из пятнышка вылез конус. Послышался какой-то хлопок. И тут охотник заметил, что гул прекратился.
   - Не-ет, - сказал охотник. - Надо отсюда уходить. Чертовщина какая-то! - охотник дёрнул поводки. - Пошли!
   Охотник скрылся в лесу.
   - Не было печали, и на тебе, - сказал петушок. - Пора менять работу. Ш-шаровые молнии тут разлетались всякие.

Часть первая

Глава первая, с которой всё и начинается

   Альдебаранец ЦРПНГЛДТ вылез из своего космического корабля. Корабль этот был похож на блин, сверху которого лежал большой конус масла (хотя кто умудриться так вырезать масло). Сам корабль был белого цвета и тремя тонкими ножками опирался на крышу какого-то здания, какого именно было пока не ясно. Крыша была покрыта каким-то чёрным шершавым материалом, и белой краской были нанесены странные знаки огромных размеров.
   Альдебаранец осмотрелся. Он снова поднялся в корабль. Достал из шкафа универсальный переводчик (его трудно было не узнать, он сам просился) и маленький блинообразный диск. Диск, видимо, служил записывающим устройством.
   Альдебаранец пошёл к краю крыши. Шёл он минут пять, и за это время успел налюбоваться странными зелёными деревьями. Деревья были просто исполинские. Некоторые имели коричневый или серый ствол, а некоторые белый, но в чёрную крапинку. От ствола отходили ещё одни стволы, на которых были странные наросты зелёного цвета. На некоторых (у которых ствол чёрно-белый или серый) наросты были в форме пластин овальной формы, а на некоторых наросты были свёрнуты в цилиндрики. По деревьям прыгали огромные звери, а некоторые и летали.
   Но тут альдебаранец подошёл к краю крыши и увидел, что под ним расположился огромных, если не сказать исполинских, размеров город. В каждом таком здании можно было поселить не то, что альдебаранский город, там могло поместиться население целой страны средних размеров. Между домами ходили местные жители, очень уж большие. Некоторые ходили на двух ногах, и сверху и на концах верхних конечностей имели розовый цвет. В остальных же местах цвет был самый разнообразный. Другие же жители этой планеты были на четырёх ногах. И цвета преимущественно коричневого. Но таких жителей было очень мало.
   Альдебаранец сказал несколько слов. За которые на русском можно получить по шее, но на альдебаранском эти слова значили: "Цивилизация", такой уж у альдебаранцев язык. По крайней мере, так перевёл универсальный переводчик. Альдебаранец пошёл искать выход с этой крыши. И он обнаружил большой квадратный параллелепипед. Дорога к параллелепипеду заняла ещё минут шесть. Когда альдебаранец подошёл к параллелепипеду, он заметил, что передняя его сторона была разделена на две части. Внизу что-то загудело. ЦРПНГЛДТ отбежал от параллелепипеда - это могло быть и системой безопасности, способной испепелить пришельца. Половинки параллелепипеда разошлись, и оказалось, что он полый, а внутри стоит местный исполин. У этого исполина были розовыми также и средние части нижних конечностей, а на верхней части было чёрное пятнышко. Это чёрное пятно было покрыто какими-то тоненькими штуками. Средняя часть была красного и тёмно-зелёного цветов. На верхней части и на концах нижних конечностей металлическим блеском блестели какие-то штуки. Исполин заметил альдебаранца и сказал какую-то фразу, которую переводчик перевёл ещё кое-какими неприличными словами. Слава богу переводчиков Дионису, фраза была на древнегреческом и значила следующее:
   - Заходи, малыш.
   Исполин прошёл мимо, встал на середину крыши и... взлетел. Да и полетел, причём не как представители местной фауны, махая передними конечностями и меся воздух, а, даже не производя никаких движений. Альдебаранец произнёс несколько слов. Переводчик их перевёл как: "Если у них даже такие летают, то, что же у них делают высшие особи?" Альдебаранец молча вошёл внутрь параллелепипеда. Внутренние стены параллелепипеда были светло-коричневого цвета. Но тут половинки сошлись и альдебаранец ничего не смог сделать. Он почувствовал, что падает, но пол был под ним. "Какая странная планета", - перевёл переводчик очередную фразу ЦРПНГЛДТ. Тут падение прекратилось, и половинки разошлись. Перед альдебаранцем была уже не крыша. Он находился в помещении, где светили какие-то фиолетово-белые лампы. В помещении ходили не только исполины, но и особи нормальных размеров. Все куда-то торопились, и что-то таскали в верхних конечностях. "Лифт", - наконец сообразил ЦРПНГЛДТ. Он вышел из лифта и подошёл к одному маленькому аборигену.
   - Приветствую тебя, о житель, этой прекрасной планеты, - сказал он, подняв правую верхнюю конечность.
   Абориген посмотрел на альдебаранца. Абориген был также с ворсом на верхней части тела. Средняя его часть была серой.
   - Пить надо меньше, - ответил тот.
   Альдебаранец услышал перевод и побледнел. Конечно, переводчик перевёл ему фразу, но всё же значение было не понятно.
   - Как это "пить"?
   - Ты с ёлки упал или с рождения такой?
   - С какой "ёлки"?
   - С большой и пушистой. Иди работать, лодырь.
   Переводчик, конечно, перевёл последнюю фразу, но более жёстко.
   - Чего это вы ругаетесь?
   - Я ругаюсь? Двенадцать часов, а работа стоит. Да я в гневе!
   - Не надо.
   - Чего "не надо"? Чего это у тебя за мура, - абориген указал на переводчик.
   - Это переводчик.
   - Иностранец. Значит так, Феофил, сейчас ты идёшь, переодеваешься и за работу! - абориген указал направо.
   - Ясно.
   И альдебаранец пошёл направо. Он осматривал бегающих аборигенов. Приём аборигены даже не обращали на него никакого внимания. Будто каждый день к ним прилетают инопланетяне из Великой Империи Альдебарана. Он дошёл до стены и обнаружил несколько дверей и две половинки от лифта. Он подошёл к лифту, подождал минут пять, пока тот откроется. Лифт открылся и из него вышел местный исполин. Исполин, не обращая никакого внимания на пришельца, прошёл мимо. ЦРПНГЛДТ вошёл в лифт, теперь-то он знал, что это за сооружение. Лифт оказался таким же, как предыдущий. Однако в этом лифту был ещё один абориген. Абориген был с длинный ворсом в верхней части тела, стоявшем перпендикулярно оси прямохождения. Средняя его часть и самый верхний конец тела были красного цвета.
   - Вам куда? - спросил исполин.
   - Приветствую тебя, о житель этой достойной планеты, - ответил ЦРПНГЛДТ.
   - Я вас спросил "куда"?
   - Я вас приветствую.
   Исполин начал уменьшатся. Вот он стал в три роста альдебаранца, вот стал в два роста, вот сравнялся с пришельцем.
   - Дядя, пить надо меньше. Куда вам?
   - Мне?
   - Да.
   - В смысле "куда"?
   - На какой этаж?
   - А их несколько?
   - Ещё сколько.
   - А на какой можно?
   - На любой.
   - А на какой вы считаете лучше?
   - Ясно.
   - Что?
   - Всё!
   Абориген увеличился и нажал на одну из кнопок на панели, висевшей на стене. Лифт начал опускаться. Абориген при движении производил какие-то странные резкие звуки, переводить которые универсальный переводчик на три миллиарда языков отказался. Вот лифт остановился, половинки стены разошлись.
   - Иди! - сказал абориген и указал на зал за дверьми.
   - Куда?
   - Сейчас прямо, потом направо. Там тебе скажут, где медики.
   Последнее слово переводчик видимо не расслышал и в переводе допустил катастрофическую ошибку.
   - Не ругайтесь.
   - Не ругаюсь. Иди давай.
   Альдебаранец молча вышел. Абориген же нажал на кнопку, половинки сошлись, и лифт укатил.
   Зал был огромен. Потолки были высокими. Альдебаранец потрогал пол. Пол был белый и твёрдый. Очень он напоминал какую-то горную породу. Прямо перед альдебаранцем стояла толпа местных аборигенов. Причём некоторые были большими, а некоторые были роста альдебаранца. Некоторые были толстые, некоторые были страшно худые. Все они стояли перед каким-то параллелепипедновидным сооружением. За которым стоял ещё один исполин. И как только самый близкий к сооружению уходил, получив какие-то белые пластинки, его место занимал стоящий за его спиной.
   Альдебаранец подошёл к ближайшему аборигену. Абориген был высокий, был он очень худым. Худым настолько, что тело его составляло только белый каркас.
   - Приветствую тебя, о, житель этой планеты, - сказал альдебаранец.
   - Что? - спросил абориген. Он согнулся вдвое и приблизил свою верхнюю часть к альдебаранцу. - Что вы сказали? - альдебаранец увидел, как абориген шевелил нижней половиной своей верхней части.
   - Приветствую тебя, о, житель этой достойной планеты.
   Альдебаранец приготовился выслушать очередные ругательства и упрёки, но абориген сказал:
   - Вы с другой планеты?
   - Да, - радостно ответил ЦРПНГЛДТ.
   - Тогда вам не ко мне. Я за гражданством. А вам надо в "Эта-материалы". Они этим занимаются.
   - А где они?
   - По коридору прямо и направо. Третья дверь. Постучать не забудьте.
   Значение слова "постучать" переводчик понял не так (Где он только таких значений нахватался?), и альдебаранец спросил:
   - На кого?
   - Точно с другой планеты. В дверь не забудьте постучать.
   - Понятно.
   И альдебаранец начал поиски двери. На это у него ушло минут десять. И за эти минуты его чуть не задавили, три раза нагрубили и один раз испачкали. И вот он стоял у заветной двери. Дверь была обычная коричневая. Альдебаранец постучался.
   - Войдите, - послышался голос из-за двери. - Дверь открыта.
   Альдебаранец надавил на дверь и та начала открываться. Перед ним предстало огромное помещение. Помещение было с двумя представителями местной флоры, растущих почему-то из перевёрнутых усечённых конусов. В помещении были три интересных сооружения, больше похожих на каркасную космическую станцию. Прямо перед пришельцем стоял огромный параллелепипед коричневого цвета, за которым сидел абориген. Абориген был довольно странный, ворс на верхней части тела был красным, и нижняя часть верхней части тоже была красноватой. Средняя часть была беспорядочного цвета.
   - Приветствую тебя, - сказал ЦРПНГЛДТ. На этот раз он решил воздержаться от фразы "о, житель этой достойной планеты".
   - Чего? - просил абориген. Он чуть поднялся и наклонился над параллелепипедом. - Вы к кому?
   - Мне в "Эта-материалы" надо.
   - А.... Идите, они сегодня свободны... пока, - абориген указал на дверь, что находилась правее альдебаранца. - Давайте, я вам дверь открою.
   Абориген встал из-за своего параллелепипеда и подошёл к альдебаранцу.
   - Дверь вот, - сказал он, указывая на дверь. Альдебаранец подошёл к двери. Абориген открыл дверь. - Шеф, тут к вам посетитель.
   - Пусть входит, - ответили из-за двери.
   - Идите, - альдебаранец вошёл.
   Абориген закрыл за ним дверь, послышались шаги и ещё один хлопок. Видимо, абориген закрыл и вторую дверь.
   ЦРПНГЛДТ оказался в огромном помещении. Оно было гораздо больше чем первое. В ней было две двери, не считая той, что была сейчас за спиной альдебаранца. В помещении было два коричневых параллелепипеда, за которыми сидело два исполина. На стенах были какие-то прямоугольники. ЦРПНГЛДТ понял, что это изображения.
   - Это видимо их высшие особи, - сказал он в запоминатель.
   - Что? - спросил исполин, что был за правым параллелепипедом. - Что вы сказали? - и тут он только повернул свою верхнюю часть на ЦРПНГЛДТ. Он уменьшился до размеров альдебаранца и подошёл к нему. - Вы кто?
   - Приветствую тебя, о, житель этой достойной планеты.
   - Чего?
   - Приветствую...
   - Это я уже слышал. Причём здесь планета?
   - Я прилетел с планеты КПРТМПРФ, второй в звёздной системе ДЛДДРПНГ, звёздного скопления ВПРДДЛЛВ.
   - Ещё чего придумаешь?
   - Я пришёл для контакта!
   - Ага. А ещё что придумал?
   - Я пришёл для контакта.
   - Это я уже слышал. Марк, - обратился абориген ко второму исполину, - что там говорит современная наука насчёт инопланетян?
   - Ага, - ответил второй исполин. - Ага, - он засунул один из отростков своей верхней конечности в отверстие, что открывал при разговоре. - Можейко Игорь Всеволодович, учёный-востоковед, доктор исторических наук сказал: "Вот эти тарелочки - это современная "охота на ведьм". Ну, он почти так сказал. Ещё есть почти учёный.
   - То есть?
   - Фантаст. Александр Казанцев.
   - Давай.
   - "Инопланетяне - это гости из параллельного мира, которые проникают к нам с помощью своих технических средств". Это тоже не дословная цитата.
   - Хватит. Слышал? Чем докажешь, что ты инопланетянин?
   - Я умею вызывать электрические разряды, - ответил инопланетянин.
   - Молнии? Так это и я умею.
   - Вот так? - альдебаранец высек из пальца молнию, молния попала в окно. И образовала несколько воронок.
   - А так слабС? - абориген скрестил верхние конечности, между ними образовался горящий шар. Этот шар он отправил в окно. В окне образовалось ещё несколько воронок. - Шаровая молния. Простейшая пугалка леших. Чем ещё удивишь, чтобы мы тебя прописали?
   - Я умею растягивать конечности.
   - Удивил, - ответил абориген, и его верхние и нижние конечности начали растягиваться. Отчего стал выше раза в четыре. А потом вернулся к нормальным пропорциям. - У нас так каждый может. Ещё чего?
   - Я умею перемещать вещи без прикосновения.
   - Ага?
   - Да, - альдебаранец направил палец на окно, и оно открылось.
   - Придумал, - абориген поднял верхние конечности, и тут же по кабинету залетали белые пластинки. Полетели какие-то длинные цилиндрики и даже местная флора. После чего всё прекратилось и легло точно на свои места. - Так что давай отсюда. У нас ещё дел по горло.
   - Но я...
   - Знаю. Давай.
   Альдебаранец отключил переводчик и что-то сказал в запоминающее устройство.
   - Ну, ты, брат и ругаешься, - ответил абориген, но альдебаранец его не понял. Абориген увеличился и открыл дверь. - Иди, - он указал на выход. Альдебаранец вышел. Дверь сразу же за ним закрылась.
   Альдебаранец включил переводчик и сказал аборигену, что был в этом помещении:
   - Вы житель недостойной планеты.
   - Чего? - спросил абориген. - Какой я житель? - абориген встал из-за своего параллелепипеда. Подошёл к ЦРПНГЛДТ и открыл дверь. - Иди отсюда. Придумал, житель. На себя посмотри. Сам ты житель.
   Альдебаранец вышел из этого помещения. Прошёл к лифту. Поднялся на крышу. Залез в свой корабль и перелетел куда-то в чащу местной флоры.

Глава вторая, в которой всё только начинает разворачиваться

   - Марк здесь? - спросил Тихон, стоя у двери.
   - Да, - ответила Евпраксения, перебирая бумаги, точнее делая вид, что перебирает, - где же ему быть?
   - Давно?
   - Не уходил даже.
   - Со вчерашнего дня?
   - Да. Бьётся над языком этого псевдоинопланетянина.
   - Это серьёзно, - Тихон подошёл к двери в кабинет. - Сколько сейчас времени? - он посмотрел на свои часы. - Опять встали.
   - Без пятнадцати, - ответила Евпраксения.
   - Хорошо, - Тихон открыл дверь и вошёл в кабинет.
   Марк сидел за своим столом перед компьютером. Рядом лежало несколько видеокассет, какие-то бумаги, и стояла чашка с кофе. Глаза у Марка были красные. Марк старательно что-то набирал. После каждого ввода компьютер пищал.
   - Марк, - сказал Тихон.
   - Что? - недовольно ответил Марк, не отрываясь от компьютера.
   - Ты хоть спал?
   - А, - Марк махнул рукой. - Зачем?
   - Как это "зачем"? Ты себя угробишь.
   - Нечистая сила... - Марк нажал на "ввод" и компьютер снова запищал, - не умирает, - разочарованно добавил он.
   - Не умирает. Но зато крыша у неё едет.
   - У меня не поедет.
   - Откуда такая уверенность? Марк поспи чуток.
   - Неохота.
   - Ну, дался тебе этот инопланетянин! Он и не инопланетянин вовсе.
   - Но он прилетел на НЛО.
   - Откуда ты знаешь?
   - Видеозапись, - Марк указал на кассеты.
   - Марк, но ведь давно известно, что НЛО - это проделки леших. Они только так и развлекаются.
   - А похищения?
   - Похищения - это уже проделки смертных с поехавшей крышей. Марк, ты, что веришь в эту дребедень? Но ты же сам говорил. Этот, как его, востоковед, Гарик, то есть Игорь. Как его?
   - Он фантаст.
   - Что-то я не знаю такого фантаста.
   - Кир Булычёв - это его псевдоним. Он кстати часто использовал инопланетян.
   - Но он же в них не верит. Марк, но как бы объяснить, есть ли жизнь в космосе, нет ли её.
   - То есть?
   - То есть, процент обнаружения жизни в космосе достаточно низок. Одна планета из десятков тысяч. Это ещё Шкловский доказал. А Земля - это вообще уникальная планета, на которой каждый, кому делать нечего, придумывает себе братьев по разуму.
   - Возможно. Но он говорит на каком-то языке. Такого языка нет на Земле. Я проверял.
   - Ну, может это, был искусственный язык. Эсперанто. Его-то придумал польский врач. Он был даже не лингвист. Ты думаешь, я не смогу придумать язык? Да запросто. Евпп палчрашмр ппрми повав аоарво.
   - Что это значит?
   - Это значит. Может он вор, и всё это придумал для отвода глаз? Чтобы мы его зарегистрировали? Когда я был оперативником, у нас и не на такое шли.
   - На каком языке?
   - Сам только что придумал.
   - Нет, шеф. Язык по структуре прост...
   - Значит, он искусственный...
   - Да. Но всё же мне интересно, что же он сказал в конце. У меня тут записи всего его пребывания.
   - Отдай их лингвистам. Марк!
   - Что?
   - Я говорю: отдай записи лингвистам, они тебе всё определят, дай духам делать их дело.
   - Но может я всё-таки.
   - Ты поспишь. Ты уже, - Тихон посмотрел на часы, - шестнадцать часов над этим бьёшься.
   - Но может...
   - Не "может". Капитан Марк!
   Марк тотчас оторвался от компьютера, встал, выпрямился и отдал честь.
   - Я приказываю отдать вам кассеты лингвистам, - продолжал Тихон, - чтобы они с этим разобрались. Это приказ!
   - Есть, - Марк сел. Он сложил кассеты в аккуратную стопку, положил поверх них какие-то бумаги и выключил компьютер. - А сейчас работать.
   - Сейчас вы будете спать, капитан. Это приказ.
   - Есть, - Марк снял очки, протёр глаза. И устроился поудобнее в кресле.
   Тихон же сел за свой стол. Посмотрел список номеров телефонов, набрал Отдел Лингвистики и шёпотом сказал в трубку:
   - Это отдел лингвистики?
   - Да! - громко ответили ему с акцентом.
   - Вы не могли бы забрать кое-какие материалы. Это Тихон беспокоит, из "Эта-материалов".
   - Мохлы, - тоже шёпотом ответили на том конце.
   - Зайдите сейчас.
   - Шаз будэм. Понатно. Матэрыалы из "Эта-матерыалов".
   - Спасибо.
   - Позалуста.
   Тихон положил трубку. Дело в том, что Отдел Лингвистики находится прямо над институтом, всего лишь через один этаж. И чтобы попусту не тратить времени духи просто спускались и поднимались друг к другу. Тихон заметил, как из потолка начали медленно появляться ботинки, потом ноги, потом туловище, руки и голова. Наконец домовой опустился на пол.
   - Хакие проблэмы, маёр?! - спросил домовой.
   - Тсс, - шикнул на него Тихон и указал на спящего Марка. После чего шёпотом сказал: - Тут нужно язык одного гуманоида разобрать.
   - Аха.
   - Возьмите кассеты и бумаги, только тихо. За сколько управитесь?
   - Ясык слошний?
   - Марк говорит, что простой.
   - Чаза са тры.
   - Давай, только тихо.
   - Обышаешь, - обиделся домовой.
   Домовой молча собрал кассеты и бумаги на столе у Марка и удалился. Вошла Евпраксения.
   - По... - сказала было она, но Тихон шикнул на неё:
   - Тсс, - и указал на спящего Марка.
   Евпраксения сняла туфли - чтобы не цокать - и тихо прошла к столу Тихона. Тихо положила почту и удалилась. Потом вернулась и забрала туфли. А Тихон начал разбирать почту, стараясь не шуршать бумагой.
   Пришла газета "Вечерний Китежград". Тихон тихо просмотрел её. Писали про какого-то дракона, что умудрился проснуться от выстрелов в лесу и полететь на них. Отчего три охотника лишились одежды и патронов. Причём все трое после утверждали, что подверглись нападению штурмгруппы СС конца войны. И именно немцы (а дракон владел немецким) опалили их напалмом. Писали про какого-то колдуна, что додумался получать из свинца платину. Когда же к нему наведался рэкет, они начали его пытать. Взяли четыре килограмма этой "платины". Наделали из неё себе цепей и перстней. А остальное решили продать. И когда эксперт сказал, что это всего лишь свинец, тех хватил удар. От которого рэкетиры сошли с ума и постриглись в монахи. Оказалось, что колдун тот просто подмешал в свинец очень сильный ингибитор, отчего тот не окислялся месяцами. Писали ещё про какие-то довольно курьезные случаи, и ещё была пара страниц объявлений и программа на радио.
   Пришёл журнал "Научный анализ, недоанализ и переанализ". Это был журнал Марка. Тихон решил не будить единственного научного сотрудника и положил журнал в свой ящик стола, так как Марк мог проснуться даже от запаха этого журнала.
   Теперь Тихон принялся за письма.
   Писал гуменник Осип, причём отвратительным и очень крупным детским почерком. Рассказывал, что на его гумне наркоманы сушили коноплю. Но так как те по своей неразумности сушили коноплю на сильном ветру, гуменник решил пошалить. А именно: он поджёг сено. Конопля тоже естественно загорелась. Стоял гуменник, смотрел на огонь и вдыхал дым. "И потом так стало хорошо". Причем, так что Осип забыл, зачем писал. А описывал зелёных собак, голубых лошадей, синих куриц, белых медведей и говорящих копчёных карасей. Тихон написал на письме всего несколько слов: "Лечится! Лечится! Лечится! В. И. Тихон". По такой надписи обычно отправляли или в больницу, или обратно адресату.
   Писал оборотень Оболобо. Пока он обращался из человека в оленя. Ни один человек выходящий из кинотеатра "Вторая старость" не испугался. Кто-то даже обозвал его "рогоносцем". Тихон написал на этом письме: "А сам чего ждал?"
   Писал волкодлак Казимир. Какой-то смертный утащил из осинового пня, через который он прыгал, нож. И теперь он стал наполовину волк, наполовину человек. Голова человечья, передние лапы уже стали руками, а задние остались лапами. Зубы волчьи, а язык стал человечьим. Трудное положение. В костюм не оденешься, ходить не удобно. Тихон подписал: "Попробуй серебряные пули. Не поможет, ищи того, кто нож утащил. Если нож тупой, то найдешь быстро, если заточить не успеют".
   Ещё три письма просили гражданства. Два просили вызволить из тюрьмы. Один вообще ничего не просил, он доносил на соседа, что догадался привидения переводить в электрическую энергию. Тихон быстро разобрался с этими письмами и сел за другие бумаги.
   Дел на сегодня не было и Тихон, стараясь не будить Марка, выполнял свои прямые обязанности. Марк же всё также безмятежно спал в своём халате, надетом на костюм. Это, видимо, хорошо согревало. Временами Марк посапывал и чихал во сне. Но спал всё же беспокойно. Наверное, ему снились сны про инопланетян, говорящих с ним о науке (О чём же ещё Марк мог говорить с гуманоидами?).
   Около одиннадцати из потолка появился лингвист. Он был бледен. В руках он теребил бумажный пакет, в котором лежали кассеты и бумаги.
   - Что случилось? - шёпотом спросил Тихон. Он почувствовал что-то неладное.
   - Эслы то, што сдес, - шёпотом ответил лингвист и показал на пакет, - правдэ, то наз шдот непрыятност.
   - Что?
   - А вы самы прочытайте.
   - Этот пакет предназначен не мне, а научному сотруднику, - Тихон показал на спящего Марка. - Он проснётся, всё и выясним.
   - Мэдлит нелза.
   - И не будем, - ответил Марк, встал с кресла и взял пакет. Последнее время Марк видимо и не спал вовсе, а так, делал вид. - Сейчас, - Марк сел в своё кресло. - Сейчас, - Марк достал из пакета бумажку зелёного цвета. Обычно этим цветом в СУПНЕСИ обозначали заключения и приказы. Марк быстро прочитал заключение. Как только он прочитал последнюю строчку, то стал чуть белее своего халата после стирки. - Ну, шеф.
   - Что? - спросил Тихон и встал со своего кресла. - Что там?
   - Читайте, - Марк протянул Тихону бумагу.
   - Так, - Тихон быстро проглядел бумагу и остановился на последней строчке. Он прочитал её несколько раз. Потом резко вдохнул и поперхнулся. - Ничего себе.
   - Вот именно, шеф. Дураки мы с вами.
   - Нэ нато обобшат, - сказал лингвист.
   - Да я не про вас.... Ну что убедились? Что он сказал последнее?
   - Так, - сказал Тихон, снова просмотрел бумагу и прочитал: - "Это варварская планета. Хоть и жители на ней такие необычные и большие. Эта планета, можно сказать, свободна от мыслящих особей. Планета будет покорена. Но при захвате следует обратить внимание на наличие у жителей особых свойств". Это точно? - спросил Тихон лингвиста.
   - Тошно, - ответил лингвист. - Мы ше тоше не туракы. Мы состалы малэнкый слофарык и профэрыли во нэму тэкст. Дфа раса.
   - Значит, ошибка исключена. А на Земле есть такие же языки.
   - Ясык ымеет нэсколко потопных слоф, но нэ лэксичэски...
   - То есть, - продолжил Марк, - язык имеет несколько слов из земной группы, но эти слова в других языках имеют совершенно другое значение.
   - Тошно. Но это во всэх слофах.
   - То есть, - продолжил мысль Тихон, - ошибка исключена стопроцентно.
   - Ыменно так, - ответил лингвист.
   - Тогда... Это же ужас. Это я из-за своей оплошности уничтожаю земную цивилизацию. Елки-древесно-стружечные-палки.... Хотя подождите, - Тихон взялся за телефон. - Сейчас, - он набрал номер. - А вы, - он указал на лингвиста, - можете идти.
   - Хорожо, - ответил лингвист и исчез.
   - Сейчас, Марк.... Алло, это служба ПРО?.. Точно... Мне нужна информация... Я понимаю... Я майор ОВД. Я заведую институтом.... То-то же... Значит так мне нужны записи об объекте. Дискообразный. Возможно НЛО. Сколько метров? Марк, сколько метров было у той бандуры?
   - Около двадцати в диаметре и пяти в высоту, - ответил Марк.
   - Около десяти в диаметре и пять в высоту. Подождать, хорошо... Сейчас всё будет... Уже?.. Записать? Подождите, - Тихон взял листочек и ручку. - Готов. Появление в одиннадцать пятнадцать. Высота триста тысяч метров. Облёт планеты на орбите. Низкой? Ага. Четыре часа тридцать четыре минуты. Посадка. Знаю где. Ага. Четыре часа двадцать минут. Всё?.. А теперь насчёт траектории. Могла ли эта штука взлететь с Земли?.. Нет. Сколько-сколько? Два месяца. Но взлёта не было. Спасибо... Что он ещё взлетал? Ага. Четыре пятьдесят три. Посадка. Записываю. Есть. Во сколько? Пять десять. Спасибо, - Тихон положил трубку. - Такие дела, ангел мой.
   - Что?
   - Короче, у них нет данных насчёт взлёта. Но два месяца назад его точно не запускали, а иначе бы засекли. Он сел в лесу. Недалеко от болот. Эта тарелочка не с Земли. Надо звонить Радегасту.
   - Думаете, поможет?
   - На части не раздерёт, ему тётя, - Тихон повернулся и взглянул на портрет Лады, - накостыляет. А вот поговорить можно. Ладно, - Тихон снова взял трубку и начал медленно набирать номер. - Так-с. Это приёмная Радегаста? Как бы мне поговорить с Радегастом Свароговичем.
   - Вы откуда? - спросил на том конце провода мужской голос.
   - Я из ОВД. Я по одному очень важному вопросу.
   - Извините, но Радегаст Сварогович принимает только духов из Военного ведомства.
   - Только сегодня или вообще?
   - Вообще!
   - Но мне нужно с ним поговорить. Это звонит майор Тихон.
   - А мне хоть капитан Пронин.
   - Но я по очень важному вопросу, речь идёт о судьбе земной цивилизации.
   - Ага. О пончиках. Всё я бросаю трубку.
   Пошли короткие гудки.
   - Прямо как я, - сказал Тихон. - Одно хорошо: я не единственный такой. Даже приятно как-то. Если Радегаст не идёт ко мне, то Лада пойдёт к Радегасту, - Тихон нажал на рычаг и набрал ещё один номер. - Хорошо ещё у Лады нет секретарей, - из трубки донеслось чириканье. - Не говори "гоп". Как бы мне поговорить с Ладой Родовной? Спасибо. Лучше бы я сам к Радегасту сходил... Это я не вам. Здравствуйте Лада Родовна, это вас майор Тихон... У меня к вам будет просьба.
   - Всегда, пожалуйста, майор.
   - Попросите, пожалуйста, чтобы Радегаст Сварогович позвонил мне.
   - А почему же вы не позвоните ему?
   - Нас секретарь не соединяет.
   - Ага. Проделочник этот. Ясно, я сейчас ему позвоню.
   - Спасибо.
   - Пожалуйста.
   В трубке снова послышались короткие гудки. Тихон положил трубку.
   - Ну, вот и славно. Теперь осталось самое сложное: разговор с богом-воином.
   - Это точно, - ответил Марк.
   Минуты через две зазвонил телефон.
   - Я вас слушаю, майор, - сразу сказал Радегаст, - у меня очень мало времени.
   - Как бы вам это объяснить...
   - Покороче.
   - Это и вурдалаку ясно, что покороче. Одним словом...
   - Вот именно только, одним словом.
   - К нам прилетел инопланетянин!
   - Шутить изволите. НЛО - это проделки леших не способных на большее.
   - Вот и я так подумал. Только пришелец был настоящим.
   - Давайте к делу, ещё слово про гуманоидов, и я бросаю трубку.
   - Он пришёл ко мне, говорил на каком-то неизвестном языке, прилетел на огромном по их меркам корабле. Мы проверяли у ПРО, они сказали, что минимум как два месяца назад этот объект не мог взлететь с Земли. Одним словом, все факты говорят, что это НЛО, а пришелец настоящий.
   - Но инопланетян не существует. Процент существования жизни мал, а процент разумной жизни и того меньше... Это мне Белбог рассказал.
   - Вот и я так подумал. Я принял его за духа, что просил у нас прописку. Знаете, к нам всякие ходят, даже межкультурные преступники. Они хотят, чтобы мы их прописали. Ну, чтобы миновать Паспортный Стол.
   - А я тут причём?
   - Миссия.
   - Что?
   - Его миссия.
   - И в чём она состоит?
   - Проверка планет с жизнью и удобной атмосферой. Проверка цивилизаций. Ну, это мы так думаем.
   - И что?
   - Они покоряют неразумные, варварские планеты. И Земля стала их объектом.
   - Вот это да! А смертные справятся?
   - Вы уверены? У них, инопланетян то есть, очень высокие технологии. Я думаю и опыта у них много. Скорее не мы первые.
   - Но надо сделать, чтобы это стало последним.
   - Да. Но в этом не только я виноват. Он же встретил несколько духов.
   - Пять, - подсказал Марк. - Без нас.
   - Пятерых духов. И тем более, какая у него была миссия.
   - Не огорчайтесь, - ответил Радегаст. - Значит так, соберите духов, каких считаете нужными. Военные тут не помогут. Собирайте. Но круг ограничен. Учтите, если пронюхает пресса, нас ждёт скандал, и всё закончится очень плачевно.
   - Понятно.
   - Духа два-три. Не более. Я ещё кое-кого надёжного приведу. Но тихо. Ясно?
   - Да.
   - Сейчас я пойду.
   - Понятно, - снова пошли короткие гудки. Тихон положил трубку. - Кого будем звать? - спросил он Марка.
   - Ну, думаю майора из оперов.
   - Лёню?
   - Его самого и ещё кого-нибудь ещё.
   - Сержанта Куркопатку?
   - Давайте.
   - Жалко его.
   - А чего его жалеть?
   - Чувствую, не следует.
   - Но он отличный боец. Он хорошо ориентируется. Думаю, Радегаст его поддержит.
   - А, человек с тобой. Берём сержанта.
  
   Лифтовой Лаврентий почувствовал, что уже минуты две едет на самый главный этаж. Он поправил усы, волосы, сдул пыль с костюма и головного убора. Но вот лифт остановился, и двери открылись. Перед лифтовым стояло два витязя. Оба в доспехах, с мечами и кинжалами. Один из них имел пышную кудрявую русую бороду. Был в позолоченных доспехах. Его шлем венчала статуя орла с поднятыми крыльями. Не в смысле, что он сдаётся, просто такой символ мира и мудрости, а также мужества, отваги и силы. Другой же наоборот был тёмен, без бороды и доспехи у него были самые обыкновенные. А за ними разлеглись облака, на которых росли три мировых дерева и пели три птицы. Лаврентий выпрямился.
   - Вам куда? - спросил он хорошо поставленным голосом.
   - Нам на четвёртый, - ответил бородатый.
   Лаврентий демонстративно нажал на "4". Двери закрылись, и лифт полетел вниз. Причём не так как обычно, так что всякий вес падал до нуля, а довольно медленно, как обычный лифт. Ехали минуту, вторую, третью. Потом бородатый посмотрел на часы (представляете средневековый русский рыцарь и с хорошими часами, позолоченными).
   - Лифтовой, - сказал он.
   - Слушаю, - ответил Лаврентий.
   - Чего так медленно? Побыстрей можно.
   - Конечно, - Лаврентий нажал кнопку вызова. - Дежурный?
   - Да? - ответил заспанный голос.
   - Побыстрей.
   - Сделаю.
   Лифт поехал ещё быстрей, но не совсем быстро.
   - А ещё, - попросил бородатый.
   Лаврентий снова вызвал дежурного, попросил лифт идти быстрей. Лифт полетел чуть быстрей.
   - А можно, - не унимался бородатый, - чтобы мы вес потеряли.
   - Это запрещено, - предупредил Лаврентий.
   - Но я прошу.
   - Пожалуйста, - Лаврентий нажал кое-какие кнопки на панели, и лифт полетел. На какое-то время рыцари почувствовали лёгкость. Доспехи стали невесомы, а мечи сами вылезали из ножен. Но за два-три этажа до четвёртого, лифт притормозил, и витязи с грохотом упали на пол. Лифт остановился. - Прошу, - двери лифта открылись.
   - Спасибо, - сказал бородатый, и витязи вышли.
   Лаврентий удержался от просьбы на чаевые. Но бородатый залез в карман штанов и вытащил позолоченную пуговицу.
   - Спасибо, - повторил он. - Да, лифтовой.
   - Что?
   - Вольно.
   - А...
   - А то стоите как на параде.
   После чего витязи ушли в сторону Паспортного стола.
   А Лаврентий осмотрел пуговицу. На ней по краю шла надпись: "Тяжело в учении - ещё сложнее в Ирии". А с обратной стороны: "Военные силы СУПНЕСИ".
   - Ничего себе, - сказал Лаврентий.
   - Вы что нумизмат-профессионал? - спросил кто-то.
   - Что? - Лаврентий так увлёкся пуговицей, что не заметил, как к нему вошли. Он посмотрел на посетителя, если можно так выразится. - Нумизматы не коллекционируют пуговиц.
   - Вот я про то и говорю, работать надо, а не пуговицы рассматривать.
   - Вам куда?
   - На восьмой.
   - Поехали, - Лаврентий нажал на "восьмёрку".
   В приёмную "Эта-материалов" постучались. Это был громкий стук с примесью железного грохота.
   - Войдите, - устало сказал Евпраксения.
   Дверь открылась, и на пороге стояли те два витязя.
   - Здравствуйте, - вежливо сказала Евпраксения и встала. - А вас уже ждут.
   - Спасибо, - ответил бородатый.
   Витязи прошли в кабинет.
   В кабинете стояло три стула. На двух сидели сержант Куркопатка и майор Леонид. Леонид проверял пули в обойме своего пистолета, Куркопатка же изучал какую-то карту. За своими столами сидели Марк и Тихон. Марк что-то проверял на компьютере, Тихон же копался в бумагах. Как только витязь без бороды закрыл дверь, и она хлопнула, все четвёро посмотрели на порог, быстро встали и отдали честь. Куркопатка и Леонид отдали честь профессионально. Тихон же уже чуть забыл, как это делается, и не с первого раза его рука попала к виску. Марк же вообще этим никогда не занимался, поэтому, хоть он и военнообязанный, он отдал честь как пионер. И еле сдержался от слов "Товарищ командир дружины, во вверенном мне звене ещё не пьют, но курят и интересуются девочками". Это были тяжёлые последствия тех пионеров, что брали шефство над его престарелым хозяином, доктором физико-математических наук.
   Бородатый осмотрел воинство и сказал:
   - Чего так напряглись-то? Вольно. Садитесь.
   Все четверо сели. Сам же бородатый сел на один из стульев. Витязь без бороды не садился, а стоял у двери.
   - Всё же я не понимаю, - продолжал бородатый, - чего все так меня боятся?
   - Но вы же бог-воин. Маршал войск СУПНЕСИ, главнокомандующий, - сказал Тихон.
   - Да я главком, но не поэтому. Когда стали распределять должности, никого не нашлось. Все боги стали пацифистами в один час.
   - Даже Перун?
   - Даже Перун. Тем более, на нём ещё гром и молния. Вот меня и назначили.
   - Как же, а дисциплина?
   - Дисциплина, дисциплина. Кому она нужна? Я бог-одиночка. И армия мне не нужна. До сих пор у деда уроки управления беру.... Ну ладно, мы отвлеклись. И что будем делать, соколы?
   Все четверо молчали.
   - Так, я думал вы уже что-то придумали, - продолжал бородатый.
   - Радегаст Сварогович, - начал Леонид, - есть одна мысль.
   - Выкладывай.
   - А что если этого инопланетянина ликвидировать?
   - Мысль хорошая, но не дельная.
   - Почему?
   - А что если этот гуманоид уже всё передал, тем более неизвестно, что ещё будет, если мы его убьем.
   - Тарелка может взорваться, - сказал Марк. - А в этой тарелке может быть несколько тонн чего-нибудь пострашнее тротила и атомной бомбы. Тем более надо будет проработать саму операцию убийства. Мы же не знаем, как его убивать. Это мы можем ладонью по виску, по шее, пулю в лоб, яд, проломить череп...
   - Марк! - строго попросил Тихон прервать этот кровавый список.
   - И всё такое прочее, а может он вообще бессмертный.
   - Бессмертия не бывает, - сказал Тихон.
   - А как же мы? Может он такая же нечисть, как и мы.
   - Ну не стоит обобщать, - сказал Радегаст.
   - Я вас не имел в виду.
   - И на том спасибо.
   - Тогда бомбой, - сказал Куркопатка.
   - Он может быть ядовит. Бываю же такие инопланетяне ядовитые, я такое в одном фильме видел.
   - Ну, этого просто не может быть, - сказал Леонид.
   - Это для нас он ядовит, а для таких же гуманоидов это обычное.
   - Представляю, какие же печени у ихних каннибалов.
   - Чего-то мы заболтались, - сказал Радегаст. - Мы вроде бы закрыли этот вопрос.
   - Да, - сказал Тихон, - ликвидировать мы его не будем, что ещё предложим?
   Снова воцарилась тишина.
   - Тогда возьмём в плен, - сказал, наконец, Куркопатка.
   - Интересно, - сказал Леонид, - и чем это ты его кормить-то будешь?
   - Не привязывайся к мелочам, Лёня.
   - Он прав, - сказал Радегаст, - нам же придётся его содержать. А вы сами понимаете, что это такое. Еда, вода, а может он серную кислоту по утрам пьёт...
   - Или бромную воду, я видел такое в фильмах, - подсказал Марк.
   - Надо же будет его как-то кормить, может они тем и занимаются, что платину едят. Где мы возьмём столько платины? Идея взять в плен также глупа, как и убить. Мы не знаем про него ничего.
   - Да вы не дослушали. Взять в плен и поговорить с этими инопланетянами. Пусть отказываются от захвата.
   - Придумал, - сказал Леонид, - ты чего? Мы же не знаем, какое у них административное устройство. Вот в советские годы его бы просто оставили на погибель. Межпланетный терроризм - это штука опасная. Знаешь, был такой мексиканский царь Монтессума...
   - У мексиканцев не было царей.
   - До испанцев были. Так вот его испанцы взяли в плен и потребовали всё золото ацтеков...
   - А причём здесь ацтеки?
   - Они же мексиканцы...
   - А...
   - Ты слушать будешь? Захватили они его в плен и объявили об этом перед ацтеками. И Монтессума погиб.
   - Испанцы убили?
   - Свои, камнями закидали.
   - Нечаянно?
   - Специально.
   - Это плохо.
   - Так вот эти могут и пойти против всяких морально-этических правил.
   - Мы отвлеклись, - сказал Радегаст. - Вопрос о плене тоже надо закрыть. Потому как он равен по глупости вопросу об убийстве. Тем более, что если инопланетянин не вернётся, просто пошлют ещё одного, а то и сотню. Нам нужно что-то новое.
   - А что тут думать, - сказал Тихон. - Угоним тарелку и прилетим к ним.
   - С какой целью?
   - Может, представим себя с лучшей стороны.
   - Шеф, - сказал Марк, - не выйдет. Помните перевод? "Это варварская планета. Хоть и жители на ней такие необычные и большие. Эта планета, можно сказать, свободна от мыслящих особей. Планета будет покорена. Но при захвате следует обратить внимание на наличие у жителей особых свойств". Они ни перед чем не остановятся. У них это национальная, или лучше сказать, планетарная политика. Нам надо сделать всё так, чтобы они даже не узнали о нашем существовании.
   - То есть?
   - Уничтожить все знания, в том числе и военные.
   - А может у них "демографическая весна". Народу так и прёт. А мы вот вам, хватит планеты захватывать.
   - Но ведь они убивают, загоняют в лагеря и всё такое. Это единственный способ избавить вселенную от этих извергов.
   - Только Марк ты одного не учёл.
   - Чего?
   - На тарелке мы полететь не сможем. Так как она может нас даже внутрь не пустить, как ей управлять мы не знаем. Тем более на первом же перекрёстке нас остановит Тарелочная Полиция и оштрафует за нарушение Правил Вселенского Движения. И объясняй им потом кто ты и с какой целью летишь на их звезду.
   - Тогда надо построить новую ракету, - сделал вывод Радегаст.
   - Но на современных ракетах мы будем лететь несколько тысяч лет!
   - Тогда нам нужна очень быстрая ракета. Я тут навёл кое-какие справки. Ратислав, - позвал он второго витязя. Витязь подошёл к Радегасту. Бог-воин попросил того наклонится и что-то шепнул на ухо. - Понял? - Ратислав кивнул. - Только быстро.
   - Ясно, - ответил Ратислав и ушёл.
   - Всё же есть один шанс, - продолжал Марк, - если эта планета развитая, то у них есть и нечистая сила. Есть свои боги, свои духи.
   - Значит, нам следует вступить в контакт? - спросил Леонид.
   - Да, и нечистая сила нам поможет.
   - То есть?
   - Но мы же не совсем согласны, что делают смертные? Может и у них нечисть в оппозиции.
   - То есть, у них есть своё СУПНЕСИ.
   - Может быть. И нам это всё поможет.
   - Идея хорошая, - подвёл итог Радегаст. - Но существует риск, что их нечистая сила нас не поддержит.
   - Риск есть, но скорей всего очень малый.
   - Почему?
   - В нечисти есть свои боги, а боги как обычно гуманисты. Я думаю процентов тридцать. Вот и весь риск.
   - Хорошо ещё не пятьдесят, - добавил Куркопатка.
   - Значит, - подвёл итог Радегаст, - план такой: полёт к звезде инопланетянина, контакт с его нечистью, а при её отсутствии, самовольные диверсии, направленные на уничтожения военной техники и знаний о ней. Слушайте, а мы таким образом не ставим её в убыточное состояние?
   - То есть? - спросил Леонид.
   - Мы их разоружим, а на них все возьмут и нападут. Это же идеальная мишень.
   - Не думаю. Специалисты-то останутся, а они всё восстановят, но на это уйдёт несколько месяцев. Придётся восстанавливать военные заводы, чертежи. Всё по памяти. А чтобы собрать военную армаду и пойти на покорение нужно ещё больше времени.
   - Но тогда, - сказал Тихон, - они и на нас пойдут войной.
   - Не думаю, они получат хороший урок. И вообще не захотят перейти к военным действиям. Тем более у нас есть козырь.
   - Нечистая сила? - спросил Радегаст.
   - Да. Мы с ними обменяемся, они с нами и все довольны.
   - Понятно.
   Тут дверь открылась, и вошёл Ратислав. Весь он был красный, а в руках держал толстый бумажный пакет.
   - Опять? - спросил Радегаст. - Приехали. С того часа как ты оказался у меня в адъютантах, ты ни как не можешь отучиться от этой смертной привычки. Я из-за тебя чуть с Валькирией не поссорился, - Ратислав виновато опустил голову. - Ладно, принёс? - Ратислав кивнул. - Давай, - Ратислав протянул богу-воину пакет. - Ладно, иди. Она хоть красивая? - Ратислав кивнул. - Васильков ей хоть нарви. Иди давай, только об этом разговоре не болтай.
   Ратислав ушёл.
   - Представляете, - продолжал Радегаст, - уже три года как мертвец, а всё за женщинами, то есть за мёртвыми женщинами, бегает... Мы отвлеклись, - он открыл пакет и вытащил из него папку. - Итак, - сказал он. - "Курсовая работа студента 3 курса Китежградского Университета Марка седьмого". А у вас счастливый номер.
   Марк приподнялся со своего места.
   - Откуда у вас это? - спросил он.
   - Я же говорю: навёл кое-какие справки, - Радегаст развязал тесёмки. - "Тема: Перспективы освоения космического пространства". Страница...
   - Тридцать четыре.
   - Ага, - Радегаст перелистал страницы. - Вот. "Часть третья. Чертежи и модели космических кораблей". Сколько их тут?
   - Двадцать две. Но половина там очень медленная, а остальные ещё требуют испытаний. На это понадобится минимум год, а у нас времени нет.
   - Но если отобрать самую перспективную.
   - Испытания.
   - Но постарайтесь.
   - Я, конечно, могу, но мне надо знать какую именно модель брать. В какую сторону копать.
   - Тогда надо залезть на тарелку, - сделал вывод Куркопатка.
   - Это точно, - подтвердил Тихон.
   - Значит надо спланировать операцию, - сказал Леонид. - Сержант?
   - Можно, - сказал сержант. - Место посадки известно?
   - Да, - сказал Тихон.
   - Я пошлю туда своих ребят. Они разведают всё. Потом, когда тот отлучится, мы залезем.
   - А вы уверены, что он отлучится? - засомневался Радегаст.
   - Отлучится, - уверил Марк. - Он же исследователь. А так он ещё не исследовал нашу флору и фауну. Не зря же он здесь задержался.
   - То есть, есть шанс?
   - Семьдесят процентов.
   - Хорошо ещё не пятьдесят, - добавил Куркопатка.
   - Подведём итоги, - сказал Радегаст, - инопланетянин прилетел с целью исследовательской, а, следовательно, исследует. Он сделал вывод о нашей цивилизации. Вывод отрицательный. Его цивилизация собирается нас уничтожить. Ну и смертных за одно. В ответном ударе мы тайно изучаем его летательный аппарат...
   - НЛО, - сказал Марк.
   - Не перебивайте. Изучаем его принцип и строим свою тарелку. Прилетаем на его звезду и там совершаем конверсионную диверсию.
   - Не конверсионную, а разоружительную.
   - Можно и так. И после уверенности, что всё в порядке, мы, то есть вы, улетаете с планеты. Не забыв войти в контакт с нечистью. Ну, как?
   - Знаете, что я подумал. Вся эта история пахнет космической оперой.
   - А причём здесь музыка? - удивился Куркопатка.
   - Это течение в фантастике.
   - Да мы сами для смертных фантастика, - сказал Леонид. - А то, что космическая опера. Должно же было это когда-нибудь случится. Космическая опера если бы прилетели этакие супергуманоиды с тремя руками, четырьмя ногами и восемью глазами. Были бы они этакими телепатами. Всё бы знали. А тут всё нормально. Прилетел, поговорил, послали. Всё нормально.
   - Он прав, - сказал Радегаст. - Ладно, хватит болтать. Начинайте разработку оперы... то есть операции. В тарелку надо пролезть как можно раньше. Лучше всего сегодня вечером.
   - Почему?
   - Ночью он может улететь, чтобы не заметили.
   - Понятно.

Глава третья, в которой всё уже продолжается

   В тот же час молодчики сержанта Куркопатки отправились на место посадки этой тарелки. Все они хорошо замаскировались и сидели тише воды, ниже травы и цвета зелени. Все они наблюдали в бинокли с расстояния не меньше ста метров.
   Но инопланетянин никак мне выходил. Уже ближе к вечеру инопланетянин начал выходить из тарелки и прогуливаться вокруг своего летательного аппарата. Старшина Шишка сразу же сообщил об этом. Куркопатка рассказал об этом майорам, и они приняли решение: сидеть в засаде и ждать его более долгой прогулки. Начались сборы.
   Все четверо пошли в раздевалку войск особого назначения. Сначала сержант зашёл в раздевалку, быстренько оттуда всех выгнал и позвал остальных. Сам же залез в склад, выдал всем по мундиру и маске.
   - Сержант, - сказал Тихон, - а ты уверен, что они подойдут?
   - Я брал на ваши размеры, а их всего шесть. А остальное подгоняется. А маска - вообще вещь неприхотливая.
   Тихон, Леонид и Марк оделись и вышли перед сержантом.
   - А что, - спросил сержант, - лабораторная крыса с нами пойдёт? - он указал на Марка.
   - Что?! - возмутился Марк.
   - Марк, успокойся, - сказал Тихон. - А вам, сержант, не мешало бы извиниться.
   - Перед этим хлюпиком? - спросил сержант с издёвкой.
   - Этот хлюпик, между прочим, капитан, - уточнил Марк.
   - А?.. а... а!.. - только и произнёс сержант. Марк уловил его взгляд. Сержант был готов уже прыгнуть к Марку в ноги и начать языком чистить ботинки, умоляя не доводить дело до трибунала. - Извините меня.
   - Но чтобы впредь такого не было, - строго сказал Марк.
   - Не будет. Это я утверждаю точно.
   - Ладно, замяли. Слушайте, а я рентген и "машину" забыл в кабинете. Надо бы сходить. Но если нас увидят в таком виде?
   - Я, я, я, - сказал Сержант, - я пойду. Меня все знают в таком виде!
   - Идите, - махнул на него рукой Марк. - Он в рюкзачке, в лаборатории.
   Сержант резво убежал.
   - Вот тебе и сила четырёх звёздочек, - сказал Леонид.
   - Это точно, - подтвердил Тихон.
   - Чего же он так долго в сержантах-то? - только и спросил Марк.
   - А это из-за таких вот ошибок, - ответил Леонид. - Он никогда не был выше лейтенанта, а оттуда сваливался до старшины. А потом снова. Если не будет так выражаться и знать всех в лицо, может и дойдёт до старшего лейтенанта.
   - Понятно.
   Тут же явился сержант с рюкзаком в правой руке.
   - Он? - спросил Куркопатка, показывая рюкзак, а лицо было счастливое, как у спаниеля с куропаткой в зубах.
   - Запылился, - брезгливо ответил Марк.
   - Это мигом, - Куркопатка отряхнул рюкзак. - Всё.
   - Вы его осторожно несли? Там очень сложное и хрупкое оборудование.
   - Осторожно.
   - Ага?
   - Да точно.
   - Хватит ломать комедию, - прервал их Тихон. - Пошли уже. Гуманоид ждать не будет.
   - Значит так, - сказал всем сержант. - Вы вроде мои помощники. Помните, что Радегаст сказал? Чтобы ни одна нечистая душа не узнала. Ничего, не говоря о живых. Идём все как будто мы просто идём на задание.
   - А мы что делаем? - спросил Леонид.
   - Да, но вы маскируетесь под моих ребят. И капитан.
   - Слушаю, - устало сказал Марк.
   - ВОНовцы так не ходят.
   - А как?
   - Для начала выпрямитесь.
   - Да, Марк, - сказал Тихон. - Выпрямись.
   Марк выпрямился.
   - Походка, - продолжал сержант. - Ну, как ты... то есть вы, ходишь... те? Голову вверх.
   Марк поднял голову. Теперь он не мог ходить, задумавшись и смотря себе под ноги, он смотрел только вперёд.
   - Грудь вперёд, - продолжал Куркопатка. Марк изогнулся так, что захрустели позвонки.
   - А дышать как? - спросил он.
   - Ноги!
   - Нормальные у меня ноги.
   - Я не спорю. Движение ногой должно быть высоким.
   - То есть?
   - Не сгибайте ногу. И не идите как мямля. Идите как, этот как его. Властно ещё ходил. Император такой у смертных был, кажеться.
   - Пётр Первый? - спросил Леонид.
   - Он самый. Идите как этот ну, в общем, ты... то есть вы, поняли. Представьте что вы стройный, красивый и высокий домовой.
   - Это не мои эпитеты, - сказал Марк.
   - Неважно. Давайте.
   Марк попробовал походить.
   - Сойдёт, - сказал сержант, - скажем, что тебя контузило. В ногу.
   - В голову, - подсказал Тихон.
   - Я этого не говорил.
   - Идём.
   Они вышли из раздевалки, наводя страх и ужас на нечистых на руку окружающих. Прошли коридор, вызвали лифт и вошли в него.
   - Куда? - спросил Лаврентий.
   - В гараж, - сказал Куркопатка.
   Лифт двигался ужасно медленно. Похоже, Лаврентий боялся в этой жизни только богов и ВОНовцев. Чтобы как-то нарушить тишину, а Леониду, Тихону и Марку её нарушать было нельзя, сержант спросил:
   - Лаврентий.
   - Да, - ласковым голосом сказал Лаврентий.
   - Почему у вас такое странное имя? Лаврентий? Не славянское оно. А вы дух-то славянский.
   - "Цветок душистых прерий Лаврентий Палыч Берий", - не удержался Леонид. Отчего получил от Тихона по коленке.
   - Хм, - ответил Лаврентий, вспоминая, где он мог слышать голос этого говорящего в рифму ВОНовца. - Кое-какое время я был домовым в посольстве России в Тифлисе.
   - Пока его не разбомбили и Грибоедова не убили?
   - Нет, Грибоедова убили не в Тифлисе. Тем более к этому году Грузия уже была в составе России.
   - И что, сами разбомбили?
   - Я сам ушёл.
   - Или выгнали?
   - Никто не выгнал. Надоели мне эти неруси. Я и ушёл.
   - Давно?
   - Сержант, вам больше делать нечего?
   - Нечего. Но надо же как-то ускорить темп.
   - Пожалуйста, - Лаврентий нажал на кое-какие кнопки и лифт полетел. Хотя летел не долго. Двери открылись. С ВОНовцев Лаврентий не брал денег, поэтому и не просил.
   - Спасибо.
   Все трое вышли из лифта. Лаврентий нажал на кнопку и полетел по своим делам.
   - В чём поедем? - спросил сержант.
   - В "Башмаке" нельзя, - сказал Марк. - У вас есть машина, сержант?
   - Есть. Только она.
   - Что?
   - Тормоза у неё остались на одной скале.
   - Ничего, ручник хоть работает?
   - Работает.
   - Во всяком случае, можно и производить торможение двигателем.
   - Поехали.
   - И они пошли искать машину.
   Машина, как выразился Тихон, "уже долгое время была без тормозов". Это был пятиместный "Дракула", но весь побитый. Отчего был короче на тридцать три миллиметра с обоих боков, от обычного размера. Марк уменьшился, нашёл дверь и залез в машину, причём дверь до конца не открывалась, и Марку пришлось проходить сквозь неё. Он осмотрел управление и сказал:
   - Может, на прокат возьмём?
   - А что? - спросил Тихон. - Чего-то не хватает?
   - "Чего-то не хватает?!" Да тут спидометр разбит, тахометра вообще нет, "дворники" не включишь, фары тоже, наверное, не работают, я не говорю про то, что под капотом.
   - Почему фары не работают? - удивился сержант. - Очень даже работают, светят... Через раз.
   - Потому что провод от предохранителя торчит прямо у меня под носом!
   - Ясно, вылазь, - скомандовал Тихон.
   Марк вылез из машины и увеличился.
   - Идём на прокат, - сказал Леонид.
   - Интересно сержант, - поинтересовался Тихон, пока они шли к прокату. - Какие у вас волосы?
   - А что тут такого? - обиделся сержант.
   - Да так, интересно.
   - Да чего ты голову ломаешь? - сказал Леонид. - Длина волос обратнопропорциональна военному профессионализму. У тебя, Тихон, волосы длиннее моих, а у капитана я и не говорю. Хиппи.
   - Он битломан, - поправил Тихон.
   - И ещё физик, - добавил Марк.
   - Что-то я не знаю таких волосатых физиков? - спросил Леонид.
   - Ньютон, Архимед, Эйнштейн, Галилей, Ландау...
   - Бросай это дело, Лёня, - перебил его Тихон. - Его не переспоришь. Разве что насильно постричь можно.
   В прокате они взяли четырехместный быстрый "Левиафан", на котором выехали из гаража и добрались до места посадки. Последние метров триста пришлось идти пешком.
   - Шишка, - тихо сказал в рацию сержант. - Как дела?
   - Отлично, - так же шёпотом сказал старшина, - он уже закончил исследования и собирается в дальнюю экспедицию. Он идёт сейчас... Он собрался и делает большую вылазку. Так собрался, вылез, нажал на какие-то кнопки. Трап убрался. Взял какую-то штуковину, нажал три раза. Конус-то сверху мигнул два раза. Ушёл, идёт на северо-запад. Точно.
   - Он идёт прямо на нас, - сказал Марк.
   - Окопаться! - шёпотом крикнул Леонид. - Живо.
   Все четверо легли на землю и стали тихо ждать. Марк попытался даже собрать немного сухой травы, чтобы засыпать себя. Но тут что-то захрустело. Все остановились. Инопланетянин не шёл по траве, он как бы парил над нею. Инопланетянин пролетел от них в трёх метрах справа. Они лежали так ещё долго, пока не заговорил старшина.
   - Ну, где вы? - сказал он. - Неизвестно насколько он ушёл.
   Они встали и побежали к Шишке. Тарелка стояла на полянке. Обычная такая тарелка, с тремя ножками и каким-то конусом наверху.
   - Откуда он выходил? - спросил Марк.
   - Он трап опускал, - сказал Шишка и вылез из травы. К его маске сверху был прикреплён колосок какой-то травы.
   - По радио?
   - Да.
   - Тогда начнём, - Марк достал из рюкзака коробочку. - Рация есть? Не канальная.
   - Обижаете, - Шишка снял с пояса рацию.
   - Спасибо, - сказал Марк. Он вытащил из коробочки провод и воткнул его в рацию. Затем включил рацию на "передачу" и начал крутить настройку. - Если он пользовался радиоволнами, то у нас есть шанс. У вас диапазон широкий?
   - Достаточно.
   - Самые короткие УКВ?
   - Да, почти микроволны.
   - Посмотрим. Так.
   В тарелке что-то загудело. Марк выключил рацию. От тарелки отделился трап и опустился на землю.
   - Ну, пошли? - спросил Марк.
   - Пошли. Шишка с нами? - спросил Тихон.
   - Давай, - сказал Куркопатка.
   Все пятеро медленно пошли в тарелку по трапу. Трап был сделан из странного белого пружинящего материала. Марк даже на нём немного попрыгал, чтобы проверить сопротивление материала.
   А в тарелке оказалось не так уж и просторно. Довольно много занимала обшивка. Там был всего лишь один спортзал, точнее это они так подумали, несколько кают, машинный блок, столовая и рубка. Все пятеро залезли в рубку. Рубка была большая, даже больше спортзала, находилась она на самом верху в центре и имела форму перевернутого усеченного конуса. По периметру рубки располагались панели с разными приборами и кнопками. А в центре стояло четыре кресла с кнопками управления на спинке, подлокотниках и даже ножках. А над креслами располагался тот самый конус. Который оказался прозрачным и через него открывался вид на звёздное небо.
   Марк нашёл какую-то розетку. Вытащил из рюкзака компьютер и двужильный провод. Провод разделил на два провода, оголил их, подсоединил к компьютеру и к розетке. Потом включил компьютер и отошёл.
   - Сейчас мы начнём закачивать информацию о полёте и всем остальном, что хранится в памяти машины, - объявил он. - Это определённо розетка информации.
   - А как ты определил? - спросил Тихон.
   - Иероглифы. Технические пиктограммы, они не только международные. Ну, чтобы не писать зря на всех языках помещают пиктограмму. Я её увидел.
   - А ты уверен, что компьютер правильно поймёт задачу?
   - Конечно. На битовом уровне мы поймём кодировку, если конечно у них цифровые технологии. Думаю, что здешний "винт" знает почти всё. От звёздной карты до языка.
   - Вы заболтались, - предупредил старшина.
   - Точно, - Марк взял рюкзак. - Шеф, вы мне поможете?
   - А у меня есть выбор? - ответил Тихон.
   - А вы можете смотреть всё это. Только ничего руками не трогайте!
   - Не тронем, - сказал сержант.
   Марк с Тихоном пошли в машинное отделение. Из рюкзака Марк вытащил рентгеновский аппарат и фотопластинку.
   - Значит так, - сказал он, - подходим к двигателю, ставим рентген и пластинку. Вы держите пластинку. Фотографируем.
   - Много?
   - Пластинок десять и уходим.
   Они вошли в машинное отделение. Оно располагалось прямо под рубкой. Двигатель располагался посередине. Марк поставил рентген перпендикулярно радиусу.
   - Шеф, - сказал он, - вставайте напротив меня, диаметрально.
   Так они отсняли все десять пластинок, после каждого фотографирования чуть передвигаясь.
   - Последняя, - сказал Марк и протянул Тихону пластинку. - Ага, улыбнись, тебя снимают скрытой камерой, - Марк нажал на кнопку. - Всё. Давайте.
   Марк положил в рюкзак пластинки и рентген. Потом достал ультразвуковой сканер и стал ходить с ним вокруг двигателя. После третьего оборота он остановился и положил сканер в рюкзак.
   - Пошли.
   Они вышли из машинного блока. Поднялись в рубку. Компьютер скачал ещё не всю информацию. Пришлось немного подождать.
   - Вы ничего не трогали? - спросил Марк.
   - Если бы трогали, то давно оказались бы где-нибудь на Марсе, - ответил Леонид.
   Марк посмотрел наверх. Звёзды стояли на месте, летали птицы, отсюда они казались исполинских размеров. Компьютер запищал.
   - Всё, - сказал Марк, подошёл к компьютеру, выдернул провод, засунул компьютер и провод в рюкзак. - Пошли. Сержант, я же сказал ничего не трогать?
   Сержант стоял у панели, лицом к ней, и что-то держал в руках.
   - Что у вас, сержант? - спросил Леонид. - Не молчите. Вы что-то трогали?
   - Только мячик, - сказал сержант, повернулся. В руках его был белый мячик средних размеров.
   - Положите на место, мы уходим.
   Сержант положил мячик, но видимо не на то место. Все панели засветились. На потолке рубки заработали прожекторы, что-то зазвенело.
   - Что это? - удивлённо спросил сержант.
   - Сигнализация, - нервно ответил Марк. - Делаем отсюда ноги. Сейчас этот прилетит. Вы что-то пытались запустить.
   - Я только мячик положил.
   - Это ключ зажигания. Хватит болтать.
   Все пятеро выбежали из рубки, спустились по трапу на землю.
   - Надо убрать трап, - сказал Тихон.
   - Сейчас, - Марк сбегал в тарелку, что-то там нажал и выбежал. Трап поднялся.
   - Он идёт, - сказал кто-то из кустов.
   - В кусты, - скомандовал Леонид, - живо.
   Все быстро спрятались в кустах. Теперь, со стороны Марк заметил, что конус-то светится. Вот почему он мигал. Проверка сигнализации.
   Явился инопланетянин. Он опустил трап, беспокойно вбежал в тарелку.
   - А теперь, - шёпотом сказал Тихон. - Делаем отсюда ноги, все.
   - Понятно, - сказал сержант. Они начали потихоньку уходить подальше от тарелки. В которой уже перестал гореть конус да и звон прекратился.

Глава четвёртая, продолжает предыдущую главу

   Тихон сидел за своим столом и перебирал бумаги. В дверь постучали.
   - Войдите, - устало сказал Тихон.
   Дверь открылась, и вошёл Леонид.
   - Это ты, - сказал Тихон.
   - Да, это я, повелитель. Раб твой и твоего корабля, кстати, как его назвали?
   - Ещё не решили. Тебе делать нечего?
   - Да. Знаешь, Лада меня перевела и на дни операции, с сегодняшнего и до неизвестности, я нахожусь под вашей опекой.
   - И куда же мне тебя послать?
   - В оперативный отдел. Они уже там без меня начинают развязываться. Поставили другого майора на моё место.
   - Не-ет, майор. Вы у нас. И как вы сами выразились: "раб нашего корабля". Куркопатку тоже отпустили?
   - Да. Лада уже договаривается с Велесом. И куда же вы меня пошлёте?
   - Тарелка вчера взлетела.
   - Да? И что?
   - Нам нужно его обогнать, поэтому корабль в срочном порядке достраивают и испытывают. Экипаж ты знаешь?
   - Конечно. Тихон - капитан экспедиции, штурман, Марк - командир корабля, старший научный сотрудник экспедиции, Куркопатка - пассажир, специалист по военным вопросам, Леонид - пассажир, специалист по моральным, стратегическим и правовым вопросам. Верно?
   - Всё так. Ты учти у меня полномочий больше чем у тебя. Не задирайся.
   - Не буду. Но если ты получишь сотрясение или впадёшь в беспамятство?
   - Да, ты мой заместитель. Сколько сейчас времени?
   - Двенадцать тридцать две. Лень было голову поднять?
   - Нет. Пойдём.
   - Куда?
   - На космодром.
   - Ах, так.
   - Вот так, - Тихон встал и подошёл к двери. - Чего расселся, майор?
   - А, да, конечно пошли.
   - Те.
   - Что?
   - Пошлите.
   - Власть тебя портит, Тихон, - Леонид встал.
   - Вас.
   - Что?
   - Вас портит.
   - Ой.
   - Ай!
   Они вышли.
   - У вас машина есть? - спросил Тихон.
   - Конечно.
   - Надо ехать к космодрому, а у меня прав нет.
   - Не получил?
   - Отняли!
   - Да ладно, - они вышли из приёмной.
   Они прошли к лифту. После третьего с половиной нажатия на кнопку вызова, лифт раскрыл свои двери двум майорам.
   - Вам куда? - спросил Лаврентий не без ненависти.
   - В гараж, - сказал Тихон.
   - Понятно, - Лаврентий нажал на кнопку, и лифт полетел вниз. Тихон и Леонид стали держаться друг за друга, чтобы в этой невесомости не потеряться. Лифт остановился, и майоры повалились на пол. Майоры отряхнулись и вышли. - А на чай?
   - "На чай"? - спросил Леонид. - Вот скажу, чтобы тебя за такую членовредительскую езду оштрафовали, ты тогда и про чай забудешь. На хлеб и воду перейдёшь.
   - Эх, - Лаврентий вздохнул, нажал на кнопку и умчался.
   - Слушай, - сказал Тихон, - а с тобой выгодно ездить.
   - Он меня боится, - ответил Леонид. - Помнит, лифтовая нечисть, помнит. Пойдём к машине.
   Они нашли оперскую машину. Это оказался хороший пикап "Феникс", названный за то, что в огне не горел. Леонид залез на место водителя, а Тихон сел на место пассажира.
   - Ты, надеюсь, не водишь как Марк? - сказал Тихон.
   - Нет, конечно, я же не дурак, - ответил Леонид, - зачем переться как черепаха, я катаюсь гораздо быстрее.
   - Ну, вот, приехали.
   - Я ещё не включил двигатель.
   - Я не про это.
   - Куда едем?
   - К Вурдалачьему Холму.
   - И это там наш доблестный космодром? Как он хоть называется?
   - Ещё не придумали.
   - "Не придумали", - передразнил Леонид. - А что вы вообще придумали?
   - Мы, кажется, ехать собрались? - Тихон пристегнулся.
   - Да, - Леонид запустил двигатель. - Поехали, как говорил один смертный. Тоже, кстати, космонавт.
   - Ты езжай.
   - Конечно.
   Машина тронулась с места. Они выехали к светофору и остановились. Светофор показывал два красных. Дверь гаража открылась. Загорелись жёлтые. Леонид уже зажал на "газ" и держал машину на сцеплении. Появились зелёные огни. Леонид отжал педаль сцепления. Машина резко рванулась вперёд, так что заскрипели сиденья и обшивка. Машина лихо перелетела через озеро и поехала по дороге, сшибая колоски травы.
   Космодром расположился в четырёх километрах от Китежграда на двух холмах. На Вурдалачьем возвышались небольшие леса. Возвышались они вокруг чего-то круглого и конусообразного. На втором холме в трёхстах метрах от Вурдалачьего располагался Пункт Управления Полётами (хотя какие там были полёты), что сокращенно было как ПУП. ПУП представлял собой большое деревянное здание, наспех сделанное, с мощным радиопередатчиком, спутниковой связью и радаром. Остальное его помещение было сделано для комиссии.
   Леонид подъехал к лесам. Они вышли из машины. Вокруг лесов бегали домовые, что-то таскали, в основном, это были обрезки металла, пластика и дерева. Иногда попадались какие-то радиолампы и полупроводниковые детали.
   - Марк! - крикнул Тихон.
   - Иду, - донеслось из недр лесов. Внутри что-то загремело. Потом показалась растрёпанная голова Марка. Очков на нём не было, зато на голове на пояске крепилась лупа. Он достал из кармана очки, посмотрел на Леонида и Тихона. - Заходите.
   - Куда? - спросил Тихон.
   - Идите сюда, залезайте. Надо же вам всё осмотреть. Залезайте. Ракета уже готова, осталось только покрасить. А я пока тут компьютеры настраиваю.
   - Ладно. Где это тут вход?
   Тихон и Леонид подошли к Марку.
   - Тут люк, - сказал Марк. - Пока по лесам залезайте.
   Голова Марка оказалась на высоте в полтора роста Тихона. Тихон и Леонид забрались по лесам. Пролезли внутрь ракеты.
   Ракета, как и предвиделось, была конусообразной. Внутри было две двухэтажные койки, несколько шкафов, люк внизу и винтовая лестница, ведущая наверх. Марк, залез куда-то в шкаф и вытащил лист бумаги, на котором был чертёж ракеты. Ракета оказалась двухступенчатая, трёхэтажная.
   - Вот она, - сказал Марк, указывая на чертёж. - Вся на бумаге.
   - И полетит? - спросил Тихон.
   - Конечно, - сказал Марк. - Оказался довольно простой подпространственный двигатель. То есть вы входите как бы в другое, четырёхмерное пространство, а там как будто проходите несколько метров и всё. Так проще. Модель номер семь. Оказывается, смертные уже так пытались сделать. Вы что-нибудь слышали про проект "Филадельфия"?
   - Слышал, - сказал Леонид. - Взяли эсминец, набросали в него какой-то гадости...
   - Размагничитевалей.
   - Не важно. В общем, всего этого оборудования было тонн сто. Включили все эти штуки. Эсминец исчез и оказался где-то через триста километров секунды за три, потом снова появился на том же месте. Эйнштейн, что руководил проектом, сжёг все документы. Проект закрыли.
   - То есть, они создали настоящую летающую тарелку? - спросил Тихон.
   - Да. Сигарообразную, - ответил Марк.
   - Только, - продолжал Леонид. - У всего экипажа крыша съехала. Человека три осталось.
   - И откуда ты это всё знаешь, Лёня? - спросил Тихон.
   - Я ж опер, я должен знать это всё.
   - Кто ты?
   - Опер, оперативник.
   - А. А то мне другое показалось.
   - Не знаю, что тебе показалось.
   - Вам.
   - Ну, вам.
   - Так вот, - вмешался Марк, - наша ракета основана на том же принципе.
   - А мы с ума не сойдём? - спросил Тихон.
   - Нет. Эйнштейн, хоть он и гений был, но не продумал защиты. А я продумал. Это ещё в той курсовой. Слой особого сплава. Я даже проверил на кое-каких лабораторных крысах.
   - Настоящих? - спросил Леонид.
   - Нет. Два скелета мышей. А что им ещё делать? Я их в некробиологической лаборатории занял.
   - Ясно. А мы долго будем лететь? - поинтересовался Тихон.
   - Выход на орбиту около двадцати минут. Нам только нужно выйти на орбиту, там войти в подпространство и выйти из него. В подпространстве мы проведём около десяти минут.
   - А что с языком? - спросил Леонид.
   - Над языком лингвисты работают. Но они уже его расшифровали. Он очень прост. Это оказывается межпланетный. Куда мы не прилетим, везде нас поймут. Только надо его будет учить.
   - Сколько времени займёт?
   - Дня два-три. Так лингвисты говорят. А вы хоть знаете, куда мы полетим? Я вычислил его путь, карту звёздного неба. У него хорошая трёхмерная карта. И относительно Земли. Знаете что это за звезда?
   - Не знаем, - в один голос ответили Леонид и Тихон.
   - Альфа Тельца.
   - Альдебаран? - спросил Леонид.
   - Он самый. Что вы о нём знаете?
   - Альдебаран - самая яркая звезда созвездия Тельца. Звёздная величина одна ноль шесть. Прямое восхождение четыре часа тридцать три минуты. Склонение плюс шестнадцать градусов двадцать пять минут. Спектральный класс "K", что соответствует оранжевому цвету. Температура три с половиной тысячи Кельвинов. Расстояние в парсеках двадцать и восемь, что соответствует примерно четырём миллионам трёмстам тысячам астрономических единиц, что соответствует примерно шестидесяти семи целым шести десятым, а если в километрах шесть целых...
   - Хватит, - прервал эту лекцию Тихон. - Достаточно.
   - А вы хорошо знаете астрономию, - сказал Марк.
   - Да, действительно, откуда ты это знаешь?
   - Я ж... - начал было Леонид.
   - Я это уже слышал. Марк, и ты думаешь, что всё это расстояние в шесть целых...
   - Сорок одна сотая на десять в четырнадцатой километров, - подсказал Леонид.
   - Именно. Мы преодолеем его за десять минут?
   - А почему бы и нет? - сказал Марк. - В подпространстве чего только не бывает. Я уже расшифровал всю программу полёта этого инопланетянина. Мы полетим по тому направлению, по какому он прилетел к нам. Только...
   - Что "только"? - спросил Тихон строго.
   - Там в алгоритме полёта, да и во всех алгоритмах стоит одна странная строка. На ней какая-то галиматья. Но думаю, серьезные физики-планетчики просто поместили строку с пометкой. Законсервированная строчка. Ничего важного.
   - Я надеюсь. Значит, нам придётся некоторое время полетать на орбите, чтобы изучить язык.
   - Придётся. Мы же не будем врываться к ним, говоря на какой-то тарабарщине.
   - Это наш-то великий русский язык тарабарщина?
   - Для них - да.
   - А пища у нас есть?
   - Да. Сейчас загрузят тюбики с супами, пюре и желе. Потом привезут особый чайник.
   - Какой?
   - Обогревающий со всех сторон, - пояснил Леонид. - Так как в космосе невесомость, конвекция усложнена.
   - Точно, - подтвердил Марк.
   - Я не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, - сказал Тихон.
   - А я скажу, - сказал Леонид. - Я кое-какие журналы читаю. Тебе бы не помешало. А то служишь в таком интересном институте и ничего не знаешь.
   - Тебя бы на моё место. И я не понял, почему ты ко мне на "ты"?
   - А потом привезут особый хлеб, - вмешался Марк. - Он не крошится. Кстати, там туалет, - Марк указал на одну пластиковую дверь. - Только туда надо привыкнуть ходить.
   - А откуда у нас будет ток? Ведь такую машину обогревать, обслуживать и освещать надо много электричества.
   - Да. Всё будет обслуживать дитлитный генератор. Он прямо под нами. Кстати под нами ещё четыре двигателя с поворачивающимися соплами, для лучшей ориентации. Можно будет противостоять кручению и его создавать. Ещё четыре двигателя снаружи. Они предназначены для резких поворотов. Пойдемте, я вам покажу кабину, - Марк указал на лестницу.
   - Пойдём, - ответил Тихон.
   Они поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Там как раз заканчивался конус. На потолке было окно в форме кольца, а также четыре иллюминатора было на стенах (лучше сказать на стене). У стен диаметрально расположились два стола. В одном столе был компьютер, наружу выходили только клавиатура с трекболом и монитор. Компьютер был включён, на экране горели голубые полосы.
  -- Настраиваю, - объяснил Марк. - Нам тут пришлось поговорить с одним НИИ, они нам дали суперкомпьютер, он занимает весь стол. Он в этом НИИ второй день в чулане валялся.
  -- Сломался?
  -- Устарел. По их понятиям.
   На втором столе располагалась радиорубка. На ручках висели наушники с микрофонами. Между столами располагалось по два кресла. Два с кнопками на подлокотниках и шлемами, два были без кнопок и шлемов.
   - Два места для пилота и штурмана, - сказал Марк, указывая на кресла с кнопками.
   - На каждого? - спросил Леонид.
   - Нет. По одному. И два для пассажиров, - Марк указал на другие два кресла. - Кресла проверены и способны выдержать перегрузки до двадцати пяти "же".
   - Каких ещё "же"? - спросил Тихон.
   - Ускорение свободного падения, - пояснил Леонид. - Примерно равно девяти целым восьмидесяти одной сотой метра в секунду за секунду. И это ещё приблизительно.
   - И мы выдержим?
   - Нечистая сила, - сказал Марк, пробираясь к компьютеру, - способна выдержать до двадцати. Но это с гулом в ушах, всякими приступами.
   - Ясно. Ещё есть, что рассказать?
   - Нет.
   - Тогда свободен.
   - Свободны.
   - Как это?
   - А вот так. Вы пока на моей территории. Пока корабль не взлетел, я тут главный.
   - Умные все стали. Тогда мы пойдём.
   - Идите.
   - Нет, организация в этой экспедиции будет запутанная, - сказал Леонид. - И все главные. Один Куркопатка самый младшенький...
   - Тихон и Леонид спустились на первый этаж и вылезли из ракеты.
   - Человек знает что творится, - сказал Тихон. - С чего это я не командир.
   - Он прав, Тиша, - ответил Леонид.
   - Чего?
   - Да хватит показывать свой пыл. Он прав и ты это понимаешь.
   - Понимаю, но всё равно как-то неприятно.
   - Власть тебя портит.
   - Вас.
   - Да, ладно.
   - Хватит болтать. Надо начинать собираться. Дорога хоть и недолгая, но не короткая.
  
   Ровно в восемь сорок семь в ПУП пришли почти все боги. Даже Перун. Он обеспечивал со Стрижбогом хорошую лётную погоду.
   Все четверо оделись в оранжевые комбинезоны. Сержант так и не снял своей маски, сколько Марк его не уговаривал, что это очень опасно. Свои пожитки они сложили в шкафы. Все бьющиеся и хрупкие предметы были помещены в контейнер с опилками. Все четверо опрокинули кресла (дело в том, что кресла в полётном положении опрокидывались на спинку, так что космонавты летели смотря вперёд).
   Леса сняли ещё вечером. И показался белый корпус ракеты с двумя вертикальными красными надписями: "СУПНЕСИ" и "Пеночка". Сколько спорили боги насчёт этого названия. Перун предлагал "Коника", Стрижбог - "Стрижа", Велес вообще выдвигал на пост названия имя своей жены - "Баба-Яга", Хорс предлагал "Солнце-колесница", Ярило предложил "Рожь", Числобог - "Месяц", Белбог - "Посох", Макошь - "Паутинку", я не говорю какие адские названия предлагал Мора и Чернобог. Радегаст же решил остаться в стороне и ждать того, кто получит большее число голосов, и поддержать его. Одним словом, ещё немного и в Ирии и Нии разразилась бы настоящая гражданская война (хотя такой термин сюда не подходит, лучше подошло бы "божеская война"). И только Лада, смотревшая на все эти споры, позвала своих детей, они немного поспорили, предложили название "Пеночка" в честь одной из вестниц Лады, после чего они пошли на собрание и задавили всех своим авторитетом (и немного числом).
   Ракета теперь стояла на специально отлитом из цемента помосте. Сделанном так, чтобы огонь вылетал из труб и не обжигал корпус ракеты.
   И вот приготовленная ракета, стояла на помосте, а к шесту на вершине ракеты была привязана верёвка.
   А к самому кораблю шла сама Лада. С каждым шагом она уменьшалась, так как корабль был небожеских размеров. Лада несла в руках зелёную бутылку с золотинкой на горлышке.
   - Они чего, пить собрались? - спросил Тихон, смотря в иллюминатор на приближающуюся богиню. - Чувствую, начинают отмечать наш отлёт. Мы что такие плохие?
   - Я лично, нет, - уверил всех Леонид.
   - И я, - ответил Марк.
   - А я хоть и не очень умный, но и не вредный, - ответил сержант.
   - Она подошла.
   Лада подошла, показала всем бутылку.
   - "Ведьмина метла" Шампань 1845 год", - прочитал и перевёл с французского Леонид. - Это шампанское.
   - Точно решили отметить, - сказал Тихон. - Чувствую, когда мы прилетим, они так расстроятся.
   - Да не волнуйтесь, шеф, - сказал Марк. - Просто она сейчас омоет нашу ракету.
   - Как?
   - Ну, разбивают же о борт кораблей бутылки с шампанским, а мы что хуже?
   - Да, - сказал Леонид, - все, верно, привязывает, отходит. На флоте, если бутылка не разбивалась, то корабль в плавание не отпускали.
   Лада взяла верёвку, привязала бутылку за горлышко и отошла.
   - Сначала бутылки просто кидали, - продолжал Леонид, - А потом одна принцесса угодила одному человеку в голову и с тех...
   Леонид не договорил потому, что Лада отпустила бутылку. Бутылка шампанского полетела к ракете, ударилась о её стену, но отскочила, снова ударилась, снова отскочила. Только после пятого отскока бутылка разбилась о борт. На мостике ПУПа раздалось ликование. Однако бутылка вызвала не только ликование, но и сильную вибрацию в корабле. Корабль дико трясло.
   - Х-х-х-хоро-шо-шо, - стараясь преодолеть вибрацию, говорил Марк, - я-я уст-ст-тан-ов-вил про-про-роти-во-резо-нансную-ую си-си-сте-му-му. Так-ак-ак бы-бы все-се-се стё-кла-кла раз-би-би-ли-лись.
   Вибрация продолжалась минуты две.
   - Не подумали даже, что тут есть кто-то, - сказал Леонид. - У меня скулы свело.
   - Надо простить Ладу, - сказал Тихон, шевеля щёками.
   - Они ещё осколками всю обшивку испортят, - забеспокоился Марк.
   - А кто-то говорил, что она кислотостойкая, не царапается?
   - Говорил. Но ведь не шампанскостойкая.
   - И то верно, - сказал Леонид.
   - Эй, вы, что там уснули? - спросил голос Белбога. Все испугались.
   - Рация, - пояснил Марк.
   - Вы лететь собрались? - спросил Белбог.
   - Конечно, - ответил Марк. Он надел на голову шлем. - Шеф, надевайте, - Тихон тоже надел шлем. - Белбог Позвистович, мы готовы. Хотя не так, - Марк поправил голос и голосом Левитана (диктора, а не художника) сказал: - Товарищ председатель госу... божьей комиссии космонавты Марк седьмой, Леонид третий, Куркопатка единственный и Тихон пятый к полёту готовы.
   - Хорошо, кадет, - ответил Радегаст.
   - Разрешите взлёт.
   - Взлёт разрешаю, - ответил Перун.
   - Я тоже, - сказал Белбог.
   - И я, - добавил Радегаст.
   Марк ждал разрешения.
   - Эй, вы там живы? - сказал Белбог. - Ответьте что-нибудь.
   - Я ждал вашего приказа, - ответил Марк.
   - Мы же взлёт разрешили, - ответил Перун. - Давайте, не задерживайте. Я для вас молнии разгонять не буду. С братом договорился. Он для вас облака разгонять не будет.
   - Хорошо. Запускаю двигатель, - Марк нажал кое-какие кнопки. В двигателе загудело. - Подача топлива, - Марк нажал одну кнопку, - зажигание, - внизу появилась первая струя огня и сразу погасла. - Протяжка один, - появилась ещё одна струя огня. - Протяжка два, - вторая струя, - протяжка три. - Появилась третья струя огня.
   - Подожди, Марк, - сказал Тихон. - Ты же не засовывал нас в центрифугу! Мы можем без подготовки не выдержать.
   - Шеф, вы же со мной на "Башмаке" катались?
   - Я тоже, - ответил Леонид.
   - Ну, катался, - ответил Тихон.
   - Там и не такие перегрузки бывали, - сказал Марк.
   - Хорошо, а сержант?
   - У меня свой гонщик, - сказал сержант.
   - Эй, за чем дело стало? - спросил Белбог.
   - За испытаниями. Но сейчас уже начинаем, - ответил Марк и нажал на большую красную кнопку. - Поехали.
   Из-под ракеты вышел столб огня. Он осветил весь холм, вышел из четырёх труб и остановился. Ракета начала подниматься. Всех четверых как прибило к креслам. Никто не мог пошевелить ни одним мускулом. А Белбог продолжал:
   - День двадцать шестого июля войдёт в историю как День Нечистой Космонавтики. Слава нашим героям, они войдут в историю. Их именами будут называть нечистые города, реки, станции метрополитена, улицы и переулки.... Эй, вы там живы? Скажите что-нибудь. Как проходит полёт?
   - Сейчас, - напрягая мускулы, сказал Марк. - Полёт проходит нормально. Все чувствуют себя нормально.
   - Откуда ты знаешь? - сказал Леонид.
   - Показания приборов. Всё нормально, - внезапно в ракете погас свет, а заодно и все экраны и датчики. - Уже не нормально.
   - Что там у вас? - забеспокоился Радегаст.
   - Генератор.
   - Что?
   - Наш дитлитный генератор. Похоже, он отказал.
   - Почему?
   - Духи не выдержали перегрузок. Я включу аккумулятор, до орбиты дотянем, а там их восстановим, - Марк переключил несколько тумблеров, и всё снова заработало. - Всё. Полёт проходит нормально. Попробуем уменьшить перегрузки. До отметки триста километров осталось порядка двухсот тридцати километров. Мы будем вылетать на триста километров и лететь до пятисот.
   - Почему?
   - Орбита более свободна от космических объектов. Тем более никто не заметит нашу вспышку.
   - Понятно. Ваша скорость?
   - До двухсот.
   - Удачи.
   - Следующий сеанс связи будет в одиннадцать ноль-ноль.
   - Понял, отключаюсь, - Белбог отключился.
   - А сейчас я попробую медленно скинуть ускорение. Держитесь. Ускорение будет всего одно "же". Всего лишь двукратная перегрузка.
   - Скорей бы, - ответил Тихон. - Я вот думаю что хуже, эти перегрузки или бутылка Лады, - Тихон по привычке посмотрел наверх.
   - Шеф, Ирий мы уже пролетели, - Марк уловил взгляд шефа. - Полегчало?
   - Да, - ответили все.
   - И хорошо.
   Они так летели ещё минут девять. После чего в иллюминаторы ворвалась ночь. Далеко был видно солнце, светилась далеко Луна, летали многочисленные спутники, космические станции и другой космический мусор. Но всё это было очень Далеко, и догадывались, что это именно они, по неправильной орбите. Марк переключил двигатель на слабый режим, он начал выходить на более высокую орбиту. Марк высвободился от ремней безопасности. Расправил руки. Немного полетал в невесомости.
   - Можете освободиться от ремней и немного полетать, - сказал он. - Только ничего не трогайте. Я пойду с генератором посовещаюсь. Кто-нибудь хочет мне помочь?
   - Я, - сказал Леонид, освободился от ремней, размял все мышцы и добавил. - Я готов.
   - Летим.
   Тихон и Куркопатка тоже освободились от ремней и начали летать по кабине.
   Марк и Леонид спустились, держась за лестницу, но, не ступая на ступеньки, на первый этаж. Марк, достал разводной ключ, отвёртку. Он пролетел к люку под лестницей, отвинтил его, под люком оказался круглый генератор. Марк взял генератор за ручки и вытащил его. Генератор оказался небольшим цилиндром, состоящим из двух блоков: электрогенератор и движущее устройство. Марк отделил от электрогенератора движущее устройство, разобрал его. Внутри устройства помещался ротор, разделённый на восемь частей, в каждом секторе ротора был дитлитный дух. Каждый дух крутил ротор. Марк взял одного духа. Он был очень маленький, помещался на ладони Марка, был тёмно-коричневого цвета, имел маленькие лапки с копытами и голову с рылом.
   - Чего не работаете? - спросил Марк.
   - Когда голова уже в плечах, ты бы при таких условиях работал? - писклявым голосом ответил дух.
   - Ладно, распрямитесь, отдохните. Десять минут хватит?
   - Ещё как.
   - Сделайте зарядку что ли. Но большего я вам дать не смогу, аккумуляторы сядут.
   - Ясно, чего же не ясного. И ребяткам передай.
   - Давай.
   Марк поставил духа на место. Прикрутил крышку на место, подсоединил к движущему устройству электрогенератор. Из движущего устройства доносился писк духов - духи начали делать зарядку. Марк собрал генератор воедино, поставил его на место и прикрутил люк.
   - Марк, а я зачем был нужен? - спросил Леонид.
   - А вы думаете, эта адская машина меня послушалась бы?
   - Понятно.
   - Есть не хотите?
   - После таких перегрузок вся еда снова возвратилась в желудок.
   - Понятно.
   Они снова вернулись в кабину. Там уже Тихон и Куркопатка выписывали в воздухе разные пируэты, радуясь невесомости.
   - Вы ничего не трогали? - строго спросил Марк.
   - Нет, - ответил Тихон, плавая в воздухе кролем.
   - И хорошо. Мы несколько раз облетим Землю, потом выйдем на высшую орбиту и пройдём через подпространство.
   - Ясно.
   Тут заработал передатчик. Марк подлетел к своему креслу, надел шлем и сказал:
   - Слушаю.
   - Это я, - ответил Белбог. - Соскучились?
   - Ещё же нет одиннадцати. Что за сюрпризы?
   - Знаете, какая у вас высота?
   - Нет. Сейчас посмотрю. Ага, четыреста восемнадцать километров.
   - На вас летит космическая станция.
   - Обжитая?
   - Да.
   - Её орбита?
   - Апогей четыреста тридцать, перигей двести тридцать.
   - Приехали. Её широта?
   - Почти как ваша. Она пролетит в ста тридцати пяти метрах от вас.
   - И в чём дело?
   - Это приблизительно.
   - Значит, мы можем попасть в станцию.
   - Да. Для них вы метеорит. А вот они для вас...
   - Понял. Попробую, - Марк лег на своё кресло. Пристегнулся ремнями. - Граждане, давайте бросайте своё "Лебединое озеро" и садитесь.
   - А в чём дело? - спросил Леонид перекувыркнувшись.
   - На нас идёт космическая станция.
   - Это плохо, - сказал Тихон. Он подлетел к своему креслу и пристегнулся. - Быстро по местам, - он надел шлем.
   Леонид и Куркопатка расположились в креслах.
   - Радар, - скомандовал Марк. На экране его компьютера, что был под правым глазом, появился радар. - Расстояние.
   - Сто пятьдесят, - ответил металлическим голосом компьютер.
   - У него большая скорость? - спросил сержант.
   - Первая космическая, - ответил Марк.
   - Это сколько?
   - Восемь километров, - ответил Леонид.
   - В час?
   - В секунду.
   - Ёлки-палки.
   - Расстояние? - спросил Марк.
   - Тридцать два.
   - Держитесь, - Марк переключил несколько кнопок. - Поехали.
   - Вот она, - сказал сержант, он указал в иллюминатор, на маленькую звёздочку.
   Двигатели заработали на полную мощность. Марк выравнивал ракету, стараясь уйти от космической станции. Вот он развернул ракету соплами к станции. Несколько секунд они летели от станции. Потом Марк взял резко вверх (хотя где там верх - Марк полетел от Земли). "Пеночка" пролетела рядом с блоками станции. Сержант успел заметить её иллюминатор и недоумённое лицо космонавта в нём. Пролетела между солнечными батареями и мимо антенн. Когда станция была уже далеко позади, Марк снова переключил двигатели на слабый режим, стёр пот со лба, расстегнул ремни и сказал:
   - Ещё пара таких виражей и у меня инфаркт будет.
   - У нечисти нет сердца, капитан, - сказал Леонид.
   - Всё равно. Можете отстегнуться и полетать. А мне надо кое-куда сходить.
   Марк встал со своего кресла и полетел на первый этаж.
   Тихон и Куркопатка снова отстегнули ремни и начали выписывать в воздухе пируэты. Когда Марк вернулся, он увидел танцующих Тихона и сержанта, и скучающего Леонида.
   - А вы, майор, - начал он, - почему не резвитесь?
   - Тихо как-то. Скучно.
   - А вы про это. Это легко исправить, - Марк по-собачьи подплыл к компьютеру. Нажал какие-то кнопки. - А ну-ка кто против рок-н-ролла?
   - Я, - сказал Тихон.
   - Тогда вон на свежий воздух.
   - Я здесь командир.
   - А я здесь капитан!
   - Тогда я не против.
   - Белый танец, сержант приглашает майоров... Я пошутил, - Марк нажал на "ввод" и заиграла музыка. Это конечно были "Битлы" с их песенкой "Roll Over Beethoven".
   Тихон с Куркопаткой принялись танцевать рок-н-ролл.
  
   - Чувствую, у вас тут веселье, - ненавящево напомнил Белбог. - Уже одиннадцать.
   - Знаю, - ответил Марк. - Через несколько минут мы войдём в подпространство.
   - Как самочувствие?
   - Отличное.
   - Я заметил.
   - Больше космических станций не ожидается?
   - Нет. Когда следующий сеанс связи?
   - После прохода мы окажемся в нескольких световых годах. Так что прилетим быстрей этого сигнала.
   - То есть, теперь вы предоставлены самим себе.
   - Да.
   - Удачи вам.
   - Спасибо, она нам пригодится, - Марк выключил радио. - Ребята. Завязываем. Ребята! Рок-н-ролл всё равно не так танцуют! Сержант. Не издевайтесь над рок-н-роллом. Это макарена! Шеф, так только рэп танцуют! Майор, что это за танец народов среднего севера? Хватит.
   Но их уже нельзя было остановить. Тогда Марк подлетел к компьютеру и выключил музыку.
   - Марк, - сказал (буквально скомандовал) Тихон.
   - Всё, Элвис умер от передозировки.
   - Марк, - сказал Леонид, - зачем ты выключил?
   - Нам уже надо в подпространство входить. Всё, по местам.
   - Марк, - сказал Тихон. В его голосе был не приказ, а мольба.
   - Кому-то в открытый космос захотелось? Там холодно и душно.
   Все отрицательно помотали головой.
   - Тогда по местам, - сказал Марк.
   Все недовольно полетели по местам.
   - Пристегнуть ремни! - скомандовал Марк. Защёлкали пряжки ремней. - Держитесь. Я разгоняюсь до второй космической скорости, - Марк нажал несколько кнопок.
   - Это много? - спросил сержант.
   - Одиннадцать и два километра, - ответил Леонид.
   - В секунду.
   - В её самую.
   Всех четверых прижало к креслам.
   - Включение "колпака", - продолжал Марк. Он щёлкнул тумблером.
   На конце "Пеночки" загорелся шест. Его стало обволакивать сиреневое облако. Облако начало проходить дальше по корпусу.
   - Создание двери, - сказал Марк. Он щёлкнул несколькими тумблерами.
   Перед ракетой появилось большое жёлтое пятнышко.
   - Заехали, - сказал Марк.
   Ракета рванулась в пятнышко и тотчас в нём исчезло. Пятнышко затянулось.
   - Всё, - сказал Марк, - мы четырёхмерные.
   - То есть? - спросил сержант.
   - Всё стало на одно измерение больше. Точки стали иметь длину, линии - объём, объёмные тела - четырёхмерный объём.
   - Понятно.
   - Мы тут проторчим десять минут.
   Все отцепились и стали осматриваться. Четырёхмерный корабль выглядел очень странно. Неизвестно откуда появившееся четвёртое измерение меняло всё в корне. Менялось изображение, менялось движение.
   - Кто-нибудь видел мои носки? - сказал, наконец, сержант.
   - Там, у стены стоят, - ответил Леонид.
   - Нет. Это не смешно. Я носки потерял, а вы смеётесь.
   - Да точно.
   Не стоящие, из-за своей пластичности, в трёхмерном мире, носки очень хорошо стояли в четырёхмерном.
   - Марк, - сказал Тихон, - дай зеркало, хочу посмотреть на себя четырёхмерного.
   - Сейчас, - Марк залез куда-то и достал зеркало. Зеркало, как и следовало догадаться, стало трёхмерным. Это было уже зеркало-стерео, мечта многих иллюзионистов.
   - Ничего себе.
   Кто хоть раз видел картины Эшера, или, на худой конец, Дали, или доказательства топологических теорем, тот может представить себе, как выглядел тогда Тихон. И, как нетрудно догадаться, Тихон себя не узнал.
   - Надо выходить отсюда, - сказал он.
   - Скоро выйдем. Вы не забывайте нам ещё обратно лететь.
   - Не забываю. Такое потрясает похлеще невесомости.
   - Ничего, привыкнете.
   А за иллюминаторами тоже творилось что-то невообразимое. Звёзды, что казались точками, стали вытянутыми, объёмные планеты стали четырёхмерными. Причем планеты эти проносились очень быстро, как деревья на загородном шоссе.
   Тут зазвенел зуммер.
   - Всё, - сказал Марк. - По местам, - Марк пристегнулся, - пристегнуть ремни, - все расселись по местам и пристегнули ремни. - Сейчас выйдем из подпространства. Готовы?
   - Да, - ответили все разом.
   - Поехали, - Марк нажал на большую зелёную кнопку.
   Перед ракетой появилось тёмно-синее пространство.
   - Нырнули, - сказал Марк.
   Ракета влетела в тёмно-синее пространство (точнее сказать: "вылетела в тёмно-синее пространство").
   - Вот мы и у Альдебарана, - сказал Марк. - М-да...

Часть вторая

Глава пятая, в которой... ай, пусть будет сюрприз

   - Шеф, - сказал Марк, - у меня для вас две новости. Одна - хорошая, а другая - не очень.
   - Давай с хорошей, - ответил Тихон и отстегнулся.
   - Хорошая: подпространственный двигатель работает.
   - А не очень?
   - Не очень, - сказал Марк и тоже отстегнулся: - мы вылетели не там.
   - То есть как?
   - Я пользовался трассами этого альдебаранца и поставил все настройки относительно его трасс. Мы должны были выйти над Альдебараном, точнее на орбите одной из его планет. Но мы вышли не там.
   - Почему ты так решил?
   - Звезда. Альдебаран - это звезда спектрального класса "K", а это класс "F".
   - Марк, у нас и так времени мало, а если мы будем болтаться по Вселенной, чтобы найти Альдебаран, тут как минимум два века уйдёт.
   - Шеф, не волнуйтесь. Сейчас я посмотрю, что это за звезда. Если здесь есть высокоцивилизованная планета, мы просто отрегулируем с их помощью наш двигатель и полетим прямо к Альдебарану.
   - Спасибо.
   - Пожалуйста.
   - И чего ты лежишь?
   - Это как сказать, - Марк встал со своего кресла и полетел к компьютеру. - Вы можете отцепиться. Я сейчас гравитацию сделаю.
   - Надеюсь.
   Марк сел за компьютер и начал что-то набирать.
   Куркопатка и Леонид отстегнули ремни и устало начали летать.
   - Есть, - сказал наконец Марк. - Компьютер анализировал эту звезду.
   - Может, идентифицировал? - спросил Леонид.
   - Можно и так. Это звезда Шкаварк. Что в переводе с межгалактического означает: "Кварк".
   - Но ведь это составляющая атома.
   - Да. Третья планета этой системы: "Лодробор". Что в переводе означает: "Геоид".
   - Но ведь это форма нашей Земли.
   - Да. Это планета - сплошной НИИ. Они входят в Ассамблею. Так что там мы можем всё отрегулировать. Но нам до туда лететь трое суток.
   - Заодно и язык выучим, - сказал Тихон.
   - Не совсем.
   - То есть?
   - Они общаются на более древнем межгалактическом, что-то вроде нашей латыни. То есть придётся учить целых два языка.
   - Не было печали и вот тебе нате. А где обещанная гравитация?
   - Сейчас, - Марк нажал на какие-то кнопки. Ремни на креслах стали тянуться к краю ракеты.
   - Это что?
   - Гравитация. Чтобы её сделать в нужном направлении, нужно лететь с большим ускорением.
   - Ясно. И этого хватит.
   - Так это же центростремительное ускорение, - сказал Леонид. - Центробежная сила.
   - Они самые, - сказал Марк.
   - Ничего себе целая планета учёных. На что же они живут?
   - На патенты.
   - То есть как?
   - Они совершают открытия, патентуют их и продают. Большие деньги получают.
   - Целая планета учёных, с ума сойти.
   - Да целая планета таких технократов как Марк, - добавил Тихон.
   - Это же ужас, - добавил Куркопатка.
   - Но-но, сержант, не забывайте, что здесь я пока что главный, - ответил Марк.
  
   Следующие три дня все начали учить языки. Леонид их выучил за три часа, Куркопатка всё мучился с произношением, Тихон же пытался зубрить, Марк же засунул все три словаря в компьютер, вытащил из него две аудиокассеты, прослушал их и через три часа свободно говорил на целых трёх языках: на межгалактическом, межгалактическом древнем и межгалактическом новом, что-то вроде нашего английского вперемешку с китайским.
   Все эти дни все четверо спали на койках, привязавшись ремнями, ели из тюбиков и пакетиков и мусорили в открытом пространстве до третьего дня. В этот день в иллюминатор постучался какой-то робот. Робот имел форму цилиндра, с одним глазом, четырьмя манипуляторами и каким-то отверстием в средней части. Марк настроился на волну робота и спросил:
   - Вам чего?
   - Почему мусорите? - строго спросил робот металлическим дребезжащим голосом.
   - Где? - недоумённо спросил Леонид.
   - В космосе. Вы находитесь на орбите планеты Геоид, вы должны соблюдать Кодекс Ассамблеи.
   - Конечно, - ответил Марк. - Мы много намусорили?
   - Хватит на несколько тонник.
   - Понятно. Мы оштрафованы?
   - Нет, для первого раза проучены, - робот запустил манипулятор в отверстие и вытащил из него прозрачный пакет, в пакете был мусор. - Заберите и избавьтесь от него иным способом.
   - Да-да, мы учтём. Сейчас я открою люк, а вы положите всё в кессон.
   - Чтобы там всё провалялось? Нет, вы возьмёте его сами.
   - Но я не в скафандре.
   - Наденете.
   - Я иду, - Марк полетел к кессону.
   - Роботы-мусорщики, - задумчиво сказал Леонид, - они даже хуже Марка. Они ещё и экологи. Почему сорвал цветок? - шесть лет в теплице. Почему бросил бумажку? - три года на целлюлозном заводе. Бросил палочку от мороженного? - восемь лет на лесосеке. С ума сойти!
   - Ну, он же нас не ссылал на завод по переработке мусора, - сказал Тихон. - Не драматизируй, Лёня.
   - Я и не драматизирую. Просто я не люблю экологов.
   На первом этаже Марк уже открыл кессон.
   - Почему?
   - Они говорят об отмене ядерной энергии, о постройке экологически чистых источниках энергии. А сами! Сами они и копейки не вложили в это развитие. Я бы посмотрел, как они жили без электричества. Говорят про энергию ветра. Но эти турбины больно ударят по птицам, сами обрекают их. Говорят о солнечной энергии, а сами даже не знают, какую площадь должна иметь такая станция, чтобы вырабатывать мощность той же АЭС на несколько котлов. Говорят об экологически чистом производстве, а сами даже не платят налогов, чтобы его наладить.
   - Не кипятись.
   - Не кипячусь. У меня нормальная температура... Шестьдесят пять градусов.
   Марк вернулся.
   - Ну что? - спросил Леонид. - Сколько тебе дали?
   - Пять килограмм мусора. Чего это мы так мусорили?
   - Даже штраф не взял?
   - Зачем? Они тут внушением действуют. Классная планета.
   - Только ты у них не останься, - сказал Тихон.
   - Не останусь. Там я буду стандартным жителем, а тут я гений.
   - Ещё бы, - сказал Куркопатка.
   - Сейчас мы выйдем на орбиту и сядем где-нибудь. Местные жители должны нас встретить.
   - С чего ты решил? - спросил Тихон.
   - Они очень гостеприимны. Куда они денутся?
   - А "где-нибудь" это где? - спросил Леонид.
   - Желательно в среднюю часть западного полушария. Градусов тридцать или сорок. Там меньше океанов и леса. И городов больше.
   - Ясно, - за иллюминатором заскрежетал робот.
   - Полетел, - объяснил Марк.
  
   - Всем пристегнуть ремни, - сказал Марк.
   Все пристегнули ремни.
   - Идём на посадку, - продолжал Марк. - Вхожу в разреженные слои атмосферы, давление за бортом одна сотая атмосферы.
   Ракета летела носом к планете. Поэтому в верхнее окно-кольцо были видны облака, пока ещё проступающие в голубой дымке. Ракета падала быстро, отчего всех четверых вбивало в кресла. Корпус ракеты начал нагреваться.
   - Включаю кондиционер, - сказал Марк и щёлкнул кнопкой.
   Облака в окне становились всё ближе и белее. По окну побежали струйки жидкой обшивки.
   - Выравниваю корпус, - Марк потянул один рычаг на себя. Облака в окне ушли куда-то в бок. Всех четверых вдавило в кресла. - Тормоз, - Марк щёлкнул переключателем. Внизу что-то щёлкнуло, потом заскрежетало и свистнуло. - Антинейтронная аннигиляция!
   - Она-то тут при чём? - спросил Леонид.
   - Это Марк так ругается, - объяснил Тихон. - Что случилось?
   - Тормозной парашют отлетел.
   - Как это?
   - Здесь плотная атмосфера, поэтому блок, держащий стропы, отлетел вместе с парашютом.
   - И что?
   - У нас нет другого тормоза!
   - А что можно сделать?
   - Падать. Мы падаем на поверхность планеты с ускорением падения одна и две "же" с дифферентом в шестьдесят три градуса.
   - Ничего не понял, - сказал сержант.
   - Нам срочно нужно выровнять ракету, - Марк потянул нас себя рычаг. - Держитесь, - Марк нажал на несколько кнопок. В окне осталось только голубое небо. В нижний иллюминатор стали видны облака.
   Несколько минут все молчали. Потом Марк сказал:
   - Не получится.
   - Почему? - спросил Тихон.
   - У нас очень большое ускорение. Надо садится куда-то на поверхность. Только посадка будет горизонтальная, - Марк постучал костяшками по подлокотнику. - Пу-пу-пу-пуру-пу-пу.
   - Это с какого? - спросил сержант.
   - Это Марк так думает, - объяснил Тихон. - Что надумал?
   - Сканирование местности, - Марк нажал несколько кнопок, - эхолокация. Ага, вот она, - Марк смотрел на экранчик под правым глазом. - Лес, лес, лес, горы, горы, птичка, горы, лес, лес, горы, горы, лес, лес, птичка.
   - Это с какого? - спросил сержант.
   - Это внизу, - объяснил Марк. - Будем садиться в лес. Дифферент у нас сейчас подходящий. Я ещё попробую как-нибудь уменьшить скорость, - Марк щёлкнул кнопкой. Гул двигателей утих.
   - Что ты сделал? - спросил Тихон.
   - Отключил все двигатели кроме нижних.
   - Зачем?
   - Чтобы создавать сопротивление. Держитесь.
   - Хорошо сказал... ли, - сказал Куркопатка, - мне-то неудобно вниз головой.
   - Потерпите, сержант. Ещё недолго.
   Ракета влетела в матовое "молоко" облаков. Но это продолжалось недолго, ракета легко вынырнула из облаков, и в иллюминаторах появилось зелёное "море" тайги. Тайга была не равнинная, как многие полагают на Западе, а нормальная горная. То там, то тут, поднимались высокие холмы, опускались низкие лощины, белые пятна снеговых шапок, что выступали на верхушках среди зелени.
   - Дифферент пять градусов, - сказал Марк. - Затянуть ремни, - Марк выключил двигатели. - Давление около атмосферы. Держитесь!!! Сейчас бу...
   Марк не успел договорить. Ракета врезалась в тайгу. Она ломала за собой высокие хвойные деревья, оставляя коричнево-серый след в тайге. Всю ракету затрясло, внутри заскрежетало, верхнее окно дало трещину, маленькую, но трещину. Наконец ракета начала останавливаться. Скрежет появлялся всё реже, деревья уже не ломались, а отражали удар, нанесённый "Пеночкой", выпрямляясь в упругие жерди.
   - Всё, - сказал Марк. - Приехали.
   - То есть как "приехали"? - удивился Тихон. - "Пеночка" больше не полетит?
   - Я в смысле "остановились". Сейчас нам следует искать цивилизацию Геоида. Можете отстегнуть ремни.
   Куркопатка и Леонид отстегнули ремни и упали на стену. Куркопатка встал, потряс головой и посмотрел в иллюминаторы. За одним было небо, за двумя лес с очень странными деревьями, за ещё одним земля. Марк тоже отстегнул ремни и подполз к компьютеру. Леонид принялся разминать ноги и руки.
   - Цел? - спросил Тихон Марка.
   - А что с ним будет? - удивился Марк. - Это вещь прочная.
   - На улицу выйти можно? - спросил Куркопатка.
   - Сейчас выясню, - Марк что-то набрал, и на экране появились какие-то таблицы, диаграммы и графики. - Атмосфера нормальна. Давление один и три атмосферы. Состав воздуха: кислорода двадцать четыре, азота семьдесят четыре и восемь, остальные газы: аргон, криптон, оксид углерода, диоксид углерода и ещё какие-то газы... Хм... Такое впечатление, что эту атмосферу кто-то сделал, причём очень идеально.
   - Температура, какая? - спросил Леонид.
   - Двести девяносто семь Кельвинов.
   - Ничего себе жарища! - сказал Куркопатка.
   - Это двадцать четыре градуса Цельсия, - сказал Леонид.
   - Понятно.
   - Шеф, - сказал Марк, - я собираюсь сделать вылазку, надо же нам как-то ремонтировать ракету и отрегулировать её. Вам бы надо возглавить экспедицию.
   - Согласен, - ответил Тихон и отстегнул ремни. Он спустился на стену и полёз к лестнице.
   - Давайте на выход.
   - Идём, - грустно сказал Леонид. - А какое сегодня число?
   - Двадцать девятое июля.
   - Всего три дня?
   - Да.
   - А действительно, - сказал Марк, - я совсем забыл, что есть ещё общегалактический календарь, - Марк подошёл к компьютеру, что-то там набрал и записал на бумажку.
   - И какое сегодня? - спросил Тихон.
   - Третье моноря три тысячи восемьсот шестого года.
   - Это мы в Новый Год улетали?
   - Да. С Новым Годом вас, шеф.
   - А я думаю, чего это этот полетел так быстро. Они Новый Год отмечали. Тогда у нас есть шанс.
   - Почему? - удивился Леонид.
   - Может у них тоже бюрократия, а что бывает с ней в начале года?
   - А... Понял.
   - Идёмте, а то мы так до декаря простоим, - вмешался Марк.
   - Декабря?
   - Нет, декаря, десятый месяц, последний. Тут как в Великую Французскую Революцию. В минуте сто секунд, в часу сто минут, в сутках десять часов, а в году десять месяцев по шестьдесят дней.
   - Так это же много?
   - Для кого как. Много чего много не бывает. Идёмте.
   Они пробрались к лестнице, долго пробирались на первый этаж.
   - Ещё один сюрприз, - сказал сержант, указывая на люк кессона. Люк кессона оказался прямо у них над головами.
   - Я это предвидел, - сказал Марк, - залез куда-то в шкаф, там что-то щелкнуло, и из пола первого этажа вылезли скобы. - Лестница, - она вела прямо к люку, в шкафу снова что-то щелкнуло, и открылся люк кессона. - Полезли.
   Они залезли один за другим в кессон. Потом Марк закрыл люк и нажал кнопку на двери.
   - Нам нужно будет посидеть здесь минут пять, пока не привыкнем, - объяснил он.
   В кессоне запахло лесом. Хвоёй, мокрой травой, ягодами. Все четверо с наслаждением вдыхали этот воздух. Казалось, они были на Земле, в обычном лесу на Земле. Казалось, они даже не покидали родную планету, а эта космическая прогулка с перегрузками и невесомостью, с входами и выходами в подпространство, с падением на поверхность и рок-н-роллом в невесомости, была просто недоразумением, в результате которого они вернулись на родную планету. На Землю.
   Марк открыл люк, и они вылезли. Корпус ракеты был ещё горячим. Марк встал на "Пеночку", так что подошвы его ботинок начали медленно плавиться от жара корпуса, и осмотрелся. Это был лес. Настоящая тайга. Только очень маленькая. Сантиметров пятьдесят всего высотой.
   - Сдаётся мне, - сказал Марк, - что здесь не только флора, но и фауна такая маленькая. И гуманоиды здесь как раз наших размеров.
   Не стоит забывать, что Марк теперь был высотой около десяти сантиметров.
   Марк осторожно спрыгнул на землю. Посмотрел на след выжженной земли, проделала "Пеночка". И тут он понял, что его волновало. Деревья! Деревья были хвойные, с нормальной хвоёй. Но их форма! Крона была очень похожа на конус. Большой зелёный конус. Причём, как отметил Марк, высота и диаметр основания были равны. Конусы были очень ровные. И казалось, что это были ни какие не деревья, а хорошо сделанные ракеты, вроде "Пеночки". Марк посмотрел на корни. Тесно стоящие деревья переплетались корнями.
   - Удивительно, - сказал Марк и тут же отметил ещё одну особенность: деревья росли везде и только снежные шапки гор были освобождены от них. - Поразительно.
   - Что "поразительно"? - спросил Тихон, который уже стоял у Марка за спиной. - О чём задумался, капитан?
   - О деревьях. Странные они.
   - Какая планета, такие и деревья.
   - Вы правы.
   - Конечно, если тут живут одни гении, не могли они изменить планету до идеального состояния?
   - Да. Как я сразу не подумал.
   - Странная живучесть у этих деревьев, - сказал Леонид сверху, он был ещё на "Пеночке". - Может это вообще не деревья.
   - А кто?.. То есть, что это?
   - Это могут быть животные, смогут быть гибриды. Но жить в вечной мерзлоте в горах. Что это у них должны быть за корни?
   - Но это снова какая-то "космическая опера".
   - Опять о музыке, - сказал Куркопатка, он стоял на земле и осматривал след от "Пеночки". - Лучше скажите, почему деревья такие маленькие?
   - Действительно, Марк, - сказал Тихон.
   - Понимаете, - начал он, - практически во всём космосе развитые цивилизации ростом не больше десяти сантиметров.
   - То есть, они подстраиваются под нас? - спросил Леонид и спрыгнул на землю.
   - Нет. Просто у них такие размеры. Но это всего лишь восемьдесят семь процентов. Это жители Веги восемь...
   - Вегетарианцы? - спросил сержант.
   - Почему?
   - Жители Веги восемь - вегетарианцы?
   - Нет. Жители Веги восемь - веганцы. Дальше, это такая сверхцивилизация как Фомальгаут два, Капелла три. Да много их таких. И причём все с двумя руками, двумя ногами, одной головой и без щупалец. Одним словом - гуманоиды. Среди них нет таких телепатов, что представляют разные непутёвые фантасты. Все они нормальные, ничем не отличные. Очень напоминают людей, а, следовательно, и нас.
   - И нет никаких цивилизаций с телепатией, восемью глазами или щупальцами? - удивился Леонид.
   - Почему же. Есть одна. Процион шесть. Нормальная цивилизация. Три глаза, три пальца на каждой руке и ноге.
   - И что?
   - А ничего. Цивилизация напоминает древний Шумер или Египет. Есть одна цивилизация со слабовыраженными телепатическими свойствами. Но цивилизация их застыла на уровне средних веков. Они поняли что-то духовное и теперь стоят две тысячи лет.
   - А как же похищения и всякие встречи с гигантами или карликами?
   - По большей части это выдумка. А остальные в большей части роботы или биороботы.
   - То есть, у смертных нет никаких шансов на контакт?
   - Есть. Они могут общаться через роботов, если конечно не задавят парламентёра или посла...
   - Хватит болтать, - сказал Тихон прислушиваясь. - Слышите!
   Все прислушались. Был слышен шорох, какой-то треск и гул, похожий на гул электродвигателя.
   - Электромобиль, - сказал Марк. - Это за нами, они вычислили место падения и теперь ищут нас.
   - И заставят сажать деревья до скончания веков, - сказал Леонид. - Я даже жалею, что бессмертен.
   - Да успокойтесь вы, майор. Я уже говорил, ничего они нам не сделают. Они дружелюбны и гостеприимны.
   Они увидели, как по просеке двигается электромобиль. Правда, этот электромобиль оглушительно тарахтел. Электромобиль был большой, сантиметров тридцать в высоту и десять в ширину. Имел вид обычного фургона с большими колёсами. Электромобиль был синего цвета с зелёной полосой на боку. В кабине было две двери, со стёклами. Когда электромобиль подъехал, они заметили за рулём аборигена в синей одежде.
   Электромобиль подъехал к "Пеночке" и остановился. Дверь открылась, и вылез абориген. Это был никакой не осьминог и не зелёный человечек. А простой человек, только ростом в восемь с половиной сантиметров. Однако одежда у него странная. Он был в чёрных штанах и в чем-то, напоминающем халат синего цвета, подвязанным на поясе чёрным ремнём. На левой стороне груди был карман, на котором были две межгалактические буквы.
   - "К. П." - прочитал Марк.
   - Это меня так зовут, - ответил абориген.
   - К. П.?
   - Нет. Меня зовут Квант Проводников.
   - А почему вы говорите на современном межгалактическом?
   - А мне что, на древнем говорить? Вы местные?
   - Нет, конечно.
   - Это я заметил. Пиджаки на Кропусе брали?
   - Это Фомальгаут два, - объяснил Марк. - Нет, мы с Солнечной Системы.
   - Не с кометы же. Почему вы так садитесь? Руки бы вам поотрывать!
   - Мы прилетели с третьей планеты Солнечной Системы.
   - Какой?
   - Солнечной. Как она у вас?.. А, точно, Альфа-Плоктус, он же Пло.
   - С этого жёлтого карлика? Кого вы дурите? Там ничего жить не может, это любой ребёнок знает. Там нет никакой цивилизации.
   - Есть. Но она очень молодая.
   - Планета?
   - Цивилизация. Мы только в космос начали летать.
   - Не может быть жизни на третьей планете Пло. Там десять планет и ещё астероиды с кометами. Одна без атмосферы. Вторая с очень плотной атмосферой. Третья... вода там есть. Но давление низкое, порядка ноль семидесяти шести атмосферы. Период обращения полгода или около того. Четвертая слишком маленькая...
   - Мы прилетели с третьей планеты. Она называется - Земля.
   - А наша как, по-вашему? Перегной? Короче, вы испортили хороший лес. Порядка трёх сотен гектометров.
   - Гектаров, - пояснил Марк.
   - Не перебивайте. Властью данной мне планетой Геоид я вас арестовываю. Вы буйные?
   - Нет. Мы космические путешественники. Нам надо на Альдебаран.
   - Не ругайтесь!
   - Это по-нашему Альдебаран, по-вашему Лодогдол.
   - Ничего себе, вы ошиблись адресом. Это в трёх тысячах световых годах от нас.
   - Ничего себе, - сказал Леонид, - а если учесть, что у них год в шестьсот дней.
   - Ребята вы откуда сбежали? Не с Пихотрона?
   - Да вы что? Вы за кого нас держите?
   - Что это? - спросил Тихон.
   - Психушка, - объяснил Марк. - Нашей планете грозит порабощение альдебаранцами, а мы тут дурака валяем. Выясняем есть ли жизнь на Земле или нет.
   - По законам Ассамблеи, - голосом лектора сказал абориген, - никакая цивилизация не имеет права покорять другую планету, иначе будет изолирована.
   - То есть как?
   - Точно с Пихотрона... Засунута в подпространство.
   - Надолго?
   - От трёх лет. У меня тоже времени нет, давайте в машину.
   - Но мы всё-таки с Земли. И нам угрожает опасность от альдебаранцев.
   - А я с Жолитера.
   - С кометы?
   - С её самой, - абориген подошёл к задней части машины и открыл дверь. - Прошу.
   - Дайте хоть ракету закрыть.
   - Давайте. Только быстро. А вы давайте, - сказал абориген остальным.
   - Идите, - покорно сказал Тихон. - Так будет лучше.
   Тихон, Леонид и Куркопатка один за другим залезли в фургон. Марк забрался на "Пеночку" и закрыл люк.
   - Вы там только аппарат самоуничтожения не включайте? - сказал ему Квант.
   - Его у нас нет, - ответил Марк и спустился на землю. - А можно мне в кабину?
   - В фургон!
   - Понял, - Марк прошёл мимо машины и прочитал надпись на красной полосе: "Отдел Безопасности". - М-да, - Марк залез в фургон. Квант залез в кабину, нажал на несколько кнопок, дверь закрылась и машина поехала.
   В фургоне оказалось довольно комфортабельно. У боковой стены стоял небольшой мягкий диванчик, напротив него была кровать, а у кабины стоял холодильник.
   Марк сел на диванчик рядом с Тихоном. Тихон сидел, опустив голову.
   - Шеф, - сказал Марк, - не бойтесь, я никому не скажу, про ваше криминальное настоящее.
   - Да я не об этом. На прыжок из подпространства нужно десять минут, мы летим уже три дня. Нам сейчас дорога любая минута.
   - Шеф, это не совсем так. Дело в том, что, судя по плану в компьютере альдебаранца, подготовка ведётся, но на неё нужно минимум две недели после прилёта альдебаранца.
   - Галактических?
   - Да. По восемь дней. Мы прилетим к самому отлёту.
   - Ты меня успокоил, Марк. Значит, у нас есть... два... три... один... десять дней. Хорошо. Спасибо, Марк.
   - Да ладно.
   Сначала машину подбрасывало на ухабах, потом всё успокоилось и машина пошла ровно.
   - На шоссе выехали, - сказал Леонид. - Значит ещё недолго.
   Ехали ещё минут двадцать. Машина не тряслась, а ехала спокойно. Потом она резко затормозила, так что всех качнуло вперёд. Дверь открылась. Перед фургоном стояли двое: Квант и ещё один в такой же одежде.
   - Вот они, - сказал Квант. - Утверждают, что прилетели с Пло три.
   - Но там же невозможна жизнь, - ответил другой. - Это любой аспирант знает.
   - Вот я и думаю, что они с Пихотрона, Галоген Спинович.
   - Ага. На выход, - Галоген Спинович показал на какой-то дом справа.
   Марк, Тихон, Куркопатка и Леонид один за другим вышли из фургона.
   - Идёмте, - продолжал Галоген Спинович.
   Хотя до здания с табличкой: "Отдел Безопасности" был один метр, Марк всё же успел осмотреться.
   Если сказать, что это был Академгородок, то это ничего не сказать. Везде были небольшие здания по три-четыре этажа, все они были или пятиугольные, или шестиугольные или круглые. Окна у зданий тоже были круглые. На каждом здании был свой флюгер, параболическая антенна, анемометр и ещё куча разных других приспособлений. Город уходил по долине дальше до горизонта.
   - Академмегаполис, - сказал Марк.
   - Именно, - сказал Галоген Спинович. - Это столица округа Спектр. Население до полумиллиона.
   - Поразительно.
   - Ничего поразительного в Адиабате вообще десять миллионов.
   Они подошли к зданию. Здание было двухэтажное, шестиугольное. Дверь отодвинулась вправо, и они вошли. В здании всё было как в приёмной той же Полиции Духов. Был скучающий сержант в такой же форме за столом, были скамейки, была наконец клетка. Но их провели дальше по коридору в кабинет. В кабинете стояло два стола с компьютерами (как догадался Марк), висели портреты и стояли шкафы. Галоген сел за один из столов, включил компьютер, набрал там что-то и спросил:
   - Как вы к нам попали?
   - Понимаете, - начал Тихон, - к нам прилетел пришелец с Альдебарана...
   - Оскорбление должностного лица...
   - Это звезда так у нас называется. А у вас она...
   - Лодогдол, - подсказал Марк.
   - Точно. Он объявил войну нашей цивилизации.
   - Так уж и один? - удивился Галоген.
   - Ну, цивилизация с цивилизацией.
   - Вы закон Ассамблеи номер четыре восемь тридцать четыре прим. знаете?..
   - Нет. Мы вообще пока не в Ассамблее, то есть наша цивилизация...
   - Никакая планета либо цивилизация не имеет право завоёвывать другую, иначе будет изолирована.
   - Этот знаем, - Тихон покосился на Кванта.
   - Пропустим этот момент. Почему вы вырубили столько леса?
   - Нечаянно, - сказал Марк. - На нашей ракете слетел тормозной парашют.
   - Почему?
   - На нашей планете...
   - Какой?
   - Пло III.
   - На Пло III нет жизни!
   - Есть, и ещё какая! У нас ускорение свободного падения меньше вашего и давление ниже, вот он и сорвался.
   - Парашют ваш натворил меньше бед, чем вы. Он спокойно упал в лес. Имена?
   - Что?
   - Ваше имя?
   - Я Марк седьмой.
   - "Седьмой" - фамилия?
   - Нет, номер, порядковый номер.
   - Ясно, ваше имя? - он указал на Тихона.
   - Тихон пятый.
   - Тоже номер.
   - Да.
   - Ваше? - он указал на Куркопатку.
   - Куркопатка.
   - Номер?
   - Я единственный.
   - А почему вы в военной форме и в маске? Вы что боевик?
   - Нет, я сержант спецвойск.
   - Какой планеты?
   - С той же.
   - Снимите маску.
   - Не могу.
   - Это почему?
   - Тогда меня узнают мои враги и убьют.
   - А я вас прошу!
   - Нет.
   - Я настаиваю!
   - Нет!
   - Я приказываю!
   - Ладно, сержант, - сказал Тихон. - До ваших врагов несколько сотен парсеков, не увидят они. А мы им не скажем. Наконец я вам приказываю!
   - Хорошо, - сказал сержант и снял маску. Под маской оказалось достаточно белое лицо, ещё с не отошедшими шишками и белыми короткими волосами.
   - Я же говорил, - сказал Леонид. - Волосы короткие.
   - А ваше имя? - спросил Галоген и указал на Леонида.
   - Леонид третий.
   - С номером?
   - Да.
   - Младший научный сотрудник Проводников, в камеру их.
   - За что? - удивился Тихон. Сержант надел маску, что-то почувствовал неладное.
   - За враньё на допросе и вырубку леса незаконным способом.
   - Но ведь...
   - В камеру их.
   Квант вывел их из кабинета и провёл по коридору в подвал. В подвале было несколько клеток, все пустые и, казалось, в них даже никогда никого не было.
   - У вас вообще нет преступности? - удивился Марк.
   - Тридцать лет назад здесь сидел один профессор.
   - За что?
   - Он изобрёл какой-то порошок, отчего полгорода взлетело на воздух. Хорошо эти полгорода строились, а строителей не было.
   - Понятно.
   Квант открыл одну клетку и запустил их туда.
   - Обед в шесть по местному.
   - Спасибо.
   Квант закрыл дверь и ушёл.
  
   Леонид лежал на мягкой лежанке, запрокинув руки за голову. Сержант сидел на другой лежанке и что-то передумывал. Тихон сидел рядом, опустив голову на колени. Марк стоял у решётки, просунув голову между прутьями, и пел по-английски без всякого произношения и с жутким акцентом:
   Хелп ми иф ю кен,
   Ай'м филлинг даун
   Энд ай ду аппришиэйт ю бинг раунд.
   Хелп ми гет май фит бэк он зы граунд.
   Вон'т ю плиз, плиз хелп ми...
   - Марк, - умоляюще сказал Тихон, но не подняв головы.
   - Что, шеф? - Марк отошёл от решетки и посмотрел на Тихона.
   - Ты выучил три языка. Почему ты так и не можешь выучить английский?
   - Во-первых, эти три языка очень лёгкие, а во-вторых... во-вторых... э...
   - Так и скажи, что придумал только "во-первых". Вот тебе мой приказ: по возвращению домой выучить английский язык. А то поёшь "Help!" как романс...
   - Но ведь...
   - Приказы не обсуждать.
   - Но...
   - Я что сказал?
   - Шаги, - сказал сержант и встал. - Неужели не слышите?
   Марк и Тихон замолчали. Действительно кто-то шёл по коридору. Слышались разные шаги, скорей всего по коридору шло два человека. Одни шаги были широкие, тяжёлые и неторопливые, другие наоборот торопились и шли негромко. Марк подошёл к решётке, просунул голову между прутьями и посмотрел в коридор.
   По коридору шли двое. Один в форме местного полицейского. На его плече было побольше нашивок чем у Кванта, а на груди висел значок с двумя инициалами: "Г. Н.". Другой, обладатель торопливых шагов, был низенький в белом лабораторном халате со странным значком на груди, из-под халата выглядывали тёмные брюки. Он был лысым, но с чёрной бородой средних размеров. Волосы у него начинались от уровня бровей и заканчивались на плечах. На его носу были очки без дужек. На нагрудном кармане были вышиты две буквы: "П. К.".
   Завидев Марка, он повеселел и прибавил шаг. По всему видно, он спешил, и его только что оторвали от работы. Увидев, что человечек в белом халате его обгоняет, полицейский тоже прибавил ходу. Получилось так, что человечку в халате пришлось ждать полицейского у клетки секунд десять. Полицейский достал ключи и открыл дверь. Марк вытащил голову и подошёл к двери. Леонид посмотрел на дверь и вскочил. Тихон поднял голову, посмотрел на Марка, на полицейского, на сержанта и тоже встал.
   - Вот они, - сказал полицейский.
   - Точно? - спросил человечек.
   - Куда точнее. В этом подвале других инопланетных нет, да и, честно говоря, последние тридцать лет вообще никого нет.
   - Здравствуйте, - сказал человечек и протянул руку Марку. Марк пожал руку. - Профессор Кобла. Для вас можно просто Протуберанец.
   - Это прозвище? - удивился Марк.
   - Нет, имя.
   - А... Я Марк.
   - Очень приятно.
   Профессор подошёл к сержанту и тоже пожал ему руку.
   - Сержант Куркопатка, - сказал сержант.
   - А имя? - спросил профессор.
   - Это и есть имя.
   - И фамилия и имя?
   - Меня зовут Куркопатка и всё.
   - Понятно, - профессор улыбнулся.
   - Чего тут не понятного? - буркнул сержант.
   Профессор подошёл к Леониду и пожал ему руку.
   - Леонид, - ответил Майор. - Имя.
   - А фамилия?
   - У нас их нет. Только номера.
   - Ага, - профессор подошёл к Тихону и пожал ему руку.
   - Тихон, - ответил Тихон.
   - Сразу их заберёте? - спросил полицейский.
   - Да. Идёмте, - профессор рукой попросил всех выйти. Леонид, Тихон, Марк и Куркопатка послушно вышли.
   Полицейский закрыл за ними дверь. Они прошли по коридору, поднялись на первый этаж, прошли в кабинет Галогена. Галоген сидел за своим столом и что-то писал. Как только дверь открылась, он поднял голову и посмотрел на них.
   - Проходите, - сказал он и отложил ручку.
   Они прошли.
   - Вы их забираете? - спросил он Коблу.
   - Да, - ответил профессор.
   "Ну, всё, - подумал Леонид. - Теперь нас посадят в какую-нибудь лабораторию, где мы будем отрабатывать вырубленный лес. Экологи!"
   - Младший научный сотрудник Нейтринкин, - сказал Галоген полицейскому. - Вы свободны.
   - Есть, - ответил полицейский и ушёл.
   - Значит так. Акт о взятии, то есть принятии, я составил, - Галоген залез в ящик стола и достал лист бумаги. Только эта бумага странно отражалась на солнце. Скорей всего это был пластик. - Вам надо только расписаться. И этим тоже, если они конечно писать умеют, - он указал на духов. - Зачитать?
   - Конечно.
   - Итак. "Акт о принятии профессором Коблой Протуберанцем Астероидовичем, пятерых... ошибочка, - Галоген достал ластик и кое-что подтёр, потом взял ручку и подписал, - четырёх инопланетных космических путешественников с выплатой ущёрба ими нанесённого. Так как авторитет профессора не оставляет сомнений, инопланетяне передаются сегодня же. Дата: шестое декаря три тысячи восемьсот пятого года..."
   - Какого? - спросил Марк и подошёл к столу Галогена.
   - Что "какого"?
   - Года!
   - В смысле?
   - Какой сейчас год?
   - Три тысячи восемьсот пятый. А что?
   - Шеф, - воскликнул Марк, - мы переместились не только в пространстве, но и во времени.
   - А я вам что говорил, - сказал Галоген Кобле.
   - Не в этом дело, - сказал Марк Галогену. - Мы вылетели первого моноря три тысячи восемьсот шестого года. Летели три дня и оказались на месяц назад.
   - Летели через прыжок в подпространство? - спросил Кобла.
   - Да.
   - Такое бывает. Особенно у жёлтых карликов. Это из-за завихрений магнитного поля.
   - Шеф, - сказал Марк Тихону, - у нас ещё полно времени.
   - Я уже понял.
   - Мне можно продолжить? - поинтересовался Галоген.
   - Продолжайте.
   - Итак... Ага... "Дата: шестое декаря три тысячи восемьсот шестого года, - Галоген посмотрел на часы, - пять часов девяносто пять минут".
   - Могли и пообедать, - с грустью сказал Куркопатка.
   - Ничего, ко мне поедем. Там у меня много всего, - успокоил его Кобла.
   - Расписывайтесь, - сказал Галоген, положил лист на край стола и рядом ручку. В этой ручке не было чернил, зато светился небольшой фиолетовый огонёк лазера.
   Сначала расписался Кобла. Затем всё осмотрел Леонид, расписался. За ним Тихон, Марк и Куркопатка.
   - Теперь они ваши, - сказал Галоген, - забирайте их.
   - Идёмте, - сказал профессор и вышел из кабинета.
   - Давайте, давайте, выметайтесь.
   Духам ничего не оставалось, как выйти из кабинета. В коридоре их уже ждал профессор. Он вывел их из здания "Отдела безопасности". Они прошли к стоянке, где их ждал электромобиль. Электромобиль был небольшой. На пять мест. Одно впереди и четыре сзади. Кобла открыл дверь и залез в машину.
   - Залезайте, - сказал он.
   Сначала залез Марк за профессором, потом Тихон, Леонид и Куркопатка. Профессор завёл машину, и они поехали. Ехали молча. Ехали по городу. Леонид и Марк осматривали удивительный город. Наконец тишину прервал Тихон.
   - Простите, а вы профессор чего?
   - Что? - спросил профессор и повернулся к Тихону. Руки он положил на спинку кресла.
   - А машина?
   - Киберводитель. Что вы хотели узнать?
   - Вы профессор, какой науки?
   - Экзобиологии.
   - Инопланетные микроорганизмы? - спросил Леонид.
   - Не совсем. Я занимаюсь тем, что ищу пригодные для колонизации планеты и рассматриваю их жизнь.
   - Значит, мы будем этим заниматься?
   - Почему?
   - Ну, вы же нас в свою обсерваторию везёте?
   - Да, но причём здесь занятие. Не понимаю.
   - Вы везёте нас на каторгу, - прямо сказал Леонид.
   - Почему? Причём здесь каторга?
   - Ну, мы же срубили столько леса. Нас надо наказать.
   - За что? Вы потерпели крушение, это нормально.
   - А причём здесь вы?
   - Дело в том, что когда вы упали, вас привезли в Отдел и связались по подпространственной связи с Пихотроном...
   - Психушкой? - спросил Марк.
   - Да. Те сказали, что от них никто не сбегал уже два года. Когда проверили ваш корабль, оказалось, что он сделан из странного металла. Такой мы уже не используем. Значит это чья-то цивилизация. Недоразвитая.
   - Но-но! - сказал Тихон.
   - По нашим понятиям. А когда они сопоставили факты, планету, траекторию полёта, всё встало на свои места. Вот меня и вызвали вас забрать.
   - Почему? - спросил Леонид.
   - Потому что я написал работу по вашей планете. Но мне никто не поверил. Почти никто... Но академик Кометов сказал, что это бред.
   - Кроме альдебаранцев, - сказал Марк.
   - А это кто?
   - У вас они зовутся лодогдолцы.
   - Это ещё те штучки.
   - Они уже покорили несколько планет.
   - Это мы предполагаем. Несколько действительно пропало. Но ничего, мы их прижмём. Координаты дадите?
   - Конечно. А что с нашей ракетой?
   - Её уже забрали.
   - Кто?
   - По моей просьбе её забрали в мастерскую и её отремонтируют. А пока я хочу, чтобы вы были моими гостями. Не каждый день прилетают особи чужой расы. Тем более с планеты, которую ты уже доказал. Есть на Пло III жизнь! - радостно добавил он.
   - Видите ли, - начал Марк. - Мы не совсем жизнь, точнее совсем не жизнь.
   - То есть?
   - Вы что-нибудь слышали об эта-веществах?
   - То есть?
   - Шесть основных трансорбитальных веществ.
   - Это вещества, порождаемые электромагнитной деятельностью головного мозга?
   - Да. У нас мы называемся нечистой силой.
   - У нас вы тоже так называетесь. Значит, вы - нечисть. Жаль.
   - Да вы не беспокойтесь. Жизнь на Пло III есть. Откуда тогда мы появились? Мы это вам докажем. Не волнуйтесь.
   - Я не волнуюсь, просто хотелось живого.
   - Живые когда-нибудь вступят с вами в контакт. Только они очень большие.
   - Значит большие. Так я и предполагал.
   - Ещё вопрос можно?
   - Давайте.
   - На месте нашей... м... посадки мы видели странный лес. Что это такое?
   - Вы не знаете историю нашей планеты? Слушайте. Триста лет назад на седьмой планете звезды Ралгатор...
   - Альтаир, - пояснил Марк сержанту. Сержанту было же не до этого. Он осматривал академмегаполис.
   - Пусть будет так. На этой планете произошло перенаселение. Уже не хватило места трём триллионам человек, то есть нам. И началась колонизация. Но так как наша трехтысячелетняя цивилизация оставила нам большой гуманизм, решено было колонизировать планеты незаселённые разумными расами или расами с IQ ниже ноль двух экзобиологической единицы.
   - Не понял.
   - Экзобиологическая единица - это единица измерения разума.
   - Как это?
   - Измеряется тестами на рефлексию и память. За единицу принят человек.
   - У нас тоже такая есть. Только ею мы измеряем животных.
   - А иногда брали планеты вообще с зачатками жизни. С водорослями или простейшими. Процесс колонизации мы научились сокращать до восемнадцати лет. Из полностью безжизненной планеты мы делали такую конфетку. Всего пятьдесят лет существует наша планета, и она даёт свои результаты. А деревья эти нечто среднее между деревом и мхом. Заметили, они растут везде. Им даже корней не надо. Восстанавливаются быстро. Через неделю от вашей просеки ничего не останется.
   - Фантастика.
   - Утопия, - добавил Леонид.
   - Почему утопия?
   - Налогов не платят, преступности нет, живут в идиллии. Утопия.
   - Ну не скажите, - возразил профессор. - У нас тоже случаются неприятности. Просто всё здесь создано для человека.
   - Жуткая технократия, - сказал Тихон.
   - Что?
   - Я сказал... а... э... А где же у вас тогда гуманитарные науки?
   - В сорока трёх световых годах от нас стоит планета Философ. Это ужас.
   - Почему?
   - Эти нейтроны живут только за наш счёт.
   - То есть?
   - Импорт на нашу планету состоит из руд. В основном актиноидов. А те потребляют несколько гигаграмм бумаги ежедневно. Ничего не садят, живут за счёт наших поставок. И нам это не выгодно.
   - Почему?
   - Они не платят! Они живут-то неизвестно за какие деньги. У них нет ни одной строительной фирмы, к ним приезжают и строят. Нет транспорта. Какая-то энтропия. А сами сидят где-нибудь под пледом у камина и думают, как построить общественную систему на планете Философ в условиях полной невесомизации. Тьфу. Даже сами не знают, что это слово правильно произносится по-другому.
   - У вас нет своей литературы? - удивился Леонид.
   - Есть. У нас есть свои мыслители. Триста страниц тупого текста и ни одной карты или чертежа. У нас тоже есть писатели. Но эти писатели лучше всех.
   - И поэты?
   - Если хотите, я вас свожу к нему завтра.
   - К одному.
   - У нас в городе живёт один хороший поэт. Знакомый мой. К нему я вас и свожу.
   Машина остановилась на перекрёстке. Кобла развернулся и посмотрел на перекрёсток. Потом повернулся к Марку.
   - А вы к нам надолго? - спросил он.
   - Чем быстрее, тем лучше, - сказал Тихон. - Нам надо родную планету спасать.
   - Ах да. Лодогдолцы. Мы можем вам помочь.
   Машина тронулась.
   - Как?
   - У нас, конечно, нет полномочий, но мы можем представить вас как свидетелей и изолировать эту планету года на три.
   - Чтобы о нас кто-нибудь узнал и снова наша планета будет под угрозой завоевания. Вы же не будете входить с низкоразвитой цивилизацией.
   - Как это низкоразвитой? Вы же к нам прилетели.
   - Мы смогли расшифровать ваш простой язык, пролезть в тарелку инопланетянина и на его основании построить свою ракету. Мы нечисть. Мы дисциплинированней и правильней смертных. Мы смогли полететь на вашу планету.
   - Но тогда мы можем сказать, что вы прилетели инкогнито.
   - Вот это спасибо. Только мы сначала с ними сами справимся.
   - Как?
   - Разоружение. На Лодогдоле есть нечистая сила?
   - Она везде есть.
   - Вот мы их и разоружим. И они будут в шоке в течение пары наших месяцев. А потом вы уже сможете их судить. Всё на нечистую силу списав.
   - Спасибо. Хотя это будет решать Совет Безопасности Ассамблеи.
   Машина въехала во двор двухэтажного коттеджа.
   - Приехали, - сказал Кобла.
   Коттедж был пятиугольный. Все его окна были круглые. На стенах коттеджа блестели жёлтые пятиконечные звёзды. На крыше стояла параболическая антенна и торчала труба телескопа.
   Все вышли из машины. Кобла достал из кармана какую-то коробочку, нажал на ней кнопку и звёзды на стенах мигнули. А дверь открылась.
   - Сигнализация? - спросил Леонид.
   - Упаси квазар, - сказал Кобла. - Это устройство для встречи. Дом нас встречает.
   - С ума сойти.
   - Идёмте.
   Они прошли в дом. У порога стояло какое-то устройство похожее на небольшой грузовик.
   - Приветствую тебя, хозяин, а также твоих друзей, - произнёс грузовик.
   - Привет, привет, - ответил Кобла.
   - Что есть будете?
   - Вы голодны? - спросил Кобла духов.
   - Да, - ответил Марк. - Последний раз мы ели на орбите.
   - Ах да, я помню. Значит, так, - Кобла повернулся к грузовику, - подай салату, жаркого...
   - Из чего? - спросил грузовик.
   - Ах, да. Точно. Наша еда может вам не подойти. Чем же вас кормить-то?
   - Надо попробовать, - сказал Марк. - Кто отдаст своё тело для науки? - спросил он Тихона, Леонида и Куркопатку. Все трое молчали. - Учтите, у нас питания месяца полтора, земного месяца.
   - Тогда, - сказал профессор вздохнув, - придётся проверять биологически.
   - Ну не хотите, как хотите, - со злостью сказал Марк. - Останетесь без научного консультанта. Что там у вас менее ядовитое?
   - Салат лнекликов, жаркое из елдорга...
   - Это кто?
   - Мелкий грызун. А лнеклики это такие корнеплоды жёлтого цвета.
   - Чем богаты?
   - В грызуне много протеина, углеводов. У нас это самое обычное блюдо. А лнеклики богаты витаминами A и B.
   - Ещё?
   - Десерт. Много углеводов. Железистая масса. Красная.
   - Вроде желе. Ещё что на десерт?
   - Белая масса, холодная, но вкусная.
   - А пить?
   - Напиток из лнекликов, сок догроба, лентригударков, некрикуля. Богаты витаминами и микроэлементами.
   - А алкоголь?
   - Упаси квазар, мы не пьём. Цирроз.
   - Ясно. Давайте.
   - Всё?
   - Всё, всё это.
   - Хорошо, - профессор повернулся к грузовичку, - слышал, - грузовичок мигнул лампочкой на макушке. - Действуй.
   - А куда подать? - спросил грузовичок. - Есть будете на кухне или в гостиной.
   - В гостиную.
   - Понял, - после чего грузовичок уехал.
   - Сейчас всё будет готово. Кстати, а кем вы работаете?
   - То есть? - удивился сержант.
   - Кем вы работаете у людей?
   - Видите ли, - начал Леонид, - в нашей цивилизации нечистая сила образованней и культурней смертных, то есть людей. По крайней мере,на шестьдесят процентов.
   - Не понял.
   - На нашей планете не все люди верят в нечистую силу. Поэтому для регуляции и наведения порядка в нечистой силе была создана сеть управлений УНЕСИ. Наша называется СУПНЕСИ.
   - Прямо сейчас?! - донёсся из гостиной голос грузовичка.
   - Что "сейчас"? - спросил профессор.
   - Суп нести сейчас.
   - Нет, оставь на месте. И не слушай наш разговор!
   - Понял.
   - Так вот, - продолжал Леонид. - СУПНЕСИ расшифровывается как Славянское Управление Нечистой Силы. У нас их всего тринадцать. Каждому отведена особая территория и статус. Но иногда некоторые отделы одних УНЕСИ...
   - Куда? - донёсся голос из гостиной.
   - Что "куда"? - спросил профессор.
   - Куда нести?
   - Не слушай нас!
   - Понял.
   - Так вот, - продолжал Леонид. - Когда одна нечисть живёт на территории другого УНЕСИ, - Леонид сделал паузу и прислушался. Грузовичок молчал. - Тогда появляются некоторые миграционные отделы и представительства. Но есть и другие отделы. Например, армия, для ликвидации разных крупных эта-бедствий, оперативный отдел для проведения разных операций и прочей волокиты. Я там работаю начальником отдела. Потом есть разные институты. Научные, как "Эта-материалы", представленные Марком, - Леонид указал на Марка, - научным сотрудником, и директором Тихоном, - Леонид указал на Тихона. - Все оперативные отделы и всё связанное с преступностью...
   - Преступностью! - удивлённо воскликнул профессор. - У вас есть преступность?!
   - Да. А что?
   - Так ничего. Просто как-то непривычно.
   - Так вот всё это объединено в Полицию Духов. При Полиции существует отдел ВОН.
   - Где?
   - ВОН - это Войска Особого Назначения, где сержантом работает, то есть служит Куркопатка, - Леонид указал на Куркопатку.
   - Всё готово, хозяин, - сказал из гостиной грузовичок.
   - Идёмте.
   Они прошли в гостиную. Посреди гостиной стоял коричневый пятиугольный стол. На стенах были синие обои с жёлтыми пятиконечными звёздочками. Также на стенах в треугольных и пятиугольных рамках помещались фотографии. На одних был профессор в детстве, юношестве и зрелости, а рядом с ним другие астрономы. На других были изображены люди похожие на профессора, видимо его родственники. А на третьих были разные люди, вероятно выдающиеся учёные галактики. Также в гостиной было бюро, шкаф с книгами, под стеклом, видимо тут они были большой редкостью и ценностью. Грузовичок сидел в углу. На столе стояли треугольные и пятиугольные тарелочки, стаканы и кружки с разным содержимым.
   - Ну, - сказал Марк и подошёл к столу. - Запомните меня, таким как я есть. Может даже щупальца появятся. Шучу.
   Марк наклонился над столом. Осмотрел одну тарелку. Понюхал.
   - Это выглядит аппетитно, да и пахнет, - продолжал Марк.
   Действительно, содержимое тарелки было похоже на котлету, правда с зеленоваты оттенком.
   - Вилка есть? - сказал Марк и протянул руку.
   - Что? - спросил профессор.
   - Вилка. Такая как вилы, только маленькая. С зубчиками.
   - Трейс?
   - Да.
   - Есть. Трейс дай, - сказал Кобла грузовичку и протянул руку. Грузовичок выплюнул ему в руку что-то длинное, блестящее, профессор протянул это Марку.
   - Да, - Марк осмотрел прибор. Вилка была с двумя зубцами, она была серебристого цвета. Ручка трейса была с выделенными местами для пальцев. - Будет ли удобно брать? Ну, посмотрим.
   Марк осторожно тронул пальцем котлету. Осмотрел её. Взял трейс, осторожно отделил кусочек и отправил его в рот. Потом начал медленно пережёвывать. Все смотрели на него, затаив дыхание, даже грузовичок. Потом Марк медленно проглотил.
   - Ну как? - тихо спросил Тихон.
   - Немного резиновая, а так съедобно, - Марк подошёл к ещё одному блюду. - Так, а это что? - он отделил кусочек красной железистой массы и отправил его в рот. - Вкус как у ананаса, а на язык как желе. Это и есть ваша железистая масса?
   - Она самая, - сказал Профессор.
   - А это салат? - Марк указал на горку жёлтых измельчённых овощей в тарелке. Кобла кивнул. - Так, - Марк взял немного салата, понюхал его, отправил в рот и стал медленно пережёвывать. Потом вдруг потянулся к стаканам. Взял первый попавшийся и выпил всё содержимое. - Какая же тогда у вас печень! - наконец выговорил он. Глаза его слезились. - М-да. А ещё не пьете, цирроза боитесь.
   - А что?
   - Остро. Вроде нашей корейской морковки, то есть русской. А вот этот сок вкусный.
   - Это руки мыть.
   - Что?
   - Руки мыть перед едой.
   Леонид и Тихон прыснули. Сержант остался стоять на месте, как ни в чём не бывало. Хотя по глазам было видно, как он сдерживается от смеха.
   - Ничего смешного, - строго сказал Марк. - Ну, перепутал немного. Где там ваш десерт? Белый и холодный?
   - Прошу, - профессор указал на треугольную тарелку, с чем-то белым и блестящим.
   - Так, - Марк взял трейс и посмотрел на него. - Ложечку бы?
   - Чего?
   - Маленькая такая поварёшка, то есть как его... в общем как черпак... ну не помню как он у вас...
   - Клалка?
   - Как это?
   - Вроде трейса, но сплошная, - профессор протянул руку к грузовичку. - Клалку, - грузовичок выплюнул какой-то металлический предмет. Профессор протянул его Марку.
   - Плоская. Нужно с углублением. У нас такой горчицу кладут.
   - Ложилка?
   - Давайте её.
   - Ложилку, - грузовичок выплюнул ещё один прибор. Профессор протянул его Марку.
   - В самый раз. Итак, посмотрим, - Марк отделил немного десерта и отправил себе в рот. - Холодно. Сколько здесь градусов?
   - Двести шестьдесят восемь.
   - Почему же такое холодное? Ужас. И как вы такое едите? Вещь съедобная. Но нужно немного подождать. Ладно, садимся.
   - А напитки?
   - Когда до напитков дойдёт дело, тогда и попробую. Всё съедобное. Садитесь.
   Все нашли себе по пятиугольному стулу и принялись за еду. Грузовичок выплюнул каждому по прибору и принялся готовить ещё блюда.
   - Всё-таки я не понимаю, - сказал Марк, проглатывая очередную порцию жаркого. - Цирроза вы боитесь, а язвы нет. У вас желудки, что ли лужёные?
   - Это генетическая разработка. Уже тридцать третье поколение такое. Вот с печенью ничего не могут придумать.
   Грузовичок выдал на стол остальные блюда.
  
   - Убери, - сказал профессор грузовичку и грузовичок начал убирать со стола. Профессор посмотрел на светящиеся часы на стене. - Уже девятый час. Пора ложится спать. Где бы вас положить? Так, один ляжет на диване, один на чердаке, один наверху...
   - Мне можно не стелить, - перебил его сержант. - Я могу и стоя. Я солдат, - сержант с гордостью ударил себя по груди.
   - А я учёный. Я не позволю, чтобы кто-нибудь спал стоя. Зачем же. Я нашёл вам место, спать будете в гараже. Не против? И хорошо. Домик у меня маленький, не могу же я вас положить в лаборатории.
   Кобла подошёл к книжному шкафу, нажал что-то на стене справа от шкафа. Кусочек стены отошёл вбок и показался пульт.
   - Айка, - сказал профессор, на пульте что-то засияло, - постели на чердаке, наверху, в гараже и на диване. Сейчас поспите. Подъем в три часа.
   - А что так рано.
   - По-местному, - объяснил Марк. - Это около восьми.
   - Да, - продолжал профессор. - Не очень-то это и рано. Пойдём, осмотрим город и сходим в мастерскую. Идёт?
   - Идёт.

Глава шестая, в которой всё ещё длится действие

   Утром их разбудил профессор:
   - Ребята, уже три пятьдесят пора вставать, осмотрите город.
   - А что так рано? - спросил сверху Леонид.
   - Майор, мы находимся на Геоиде, - пояснил Марк. - Мы проспали прилично, - Марк встал с дивана и потянулся.
   Тут дверь в гостиную открылась, и вбежали Куркопатка и Тихон. Они были только в шортах и майках. На белой майке Тихона было написано: "СУПНЕСИ ?-материалы". У сержанта надпись была иная: "СУПНЕСИ Войска Особого Назначения". Традиционная маска осталась на сержанте. Зато на голых руках можно было увидеть синяки и шишки.
   - Рота, подъём! - вскричал Тихон. Отчего профессор вздрогнул. - На зарядку становись!
   Сверху спустился Леонид. На нём тоже была майка и шорты. На майке была надпись: "СУПНЕСИ Оперативный Отдел".
   Все вопросительно посмотрели на Марка, который стоял посреди гостиной в белой рубашке и брюках.
   - Марк, - строго сказал Тихон.
   - Что? - удивился Марк тону шефа.
   - Тебе не кажется, что ты выделяешься немного?
   - Даже не немного, - добавил Леонид.
   - А вы про это? - Марк снял брюки и рубашку. Под ними оказалась майка чёрного цвета с белой надписью: "Evil California's Scientific Society".
   - Марк, а где твоя белая майка?
   - Постирал.
   - И что?
   - Села. Теперь даже на руку не залазит. А вы, профессор, присоединитесь к нам?
   - Подождите, - сказал профессор и куда-то убежал.
   - Марк, ты сходи на склад, тебе там дадут новую майку.
   Профессор вернулся в длинных шортах и длинной белой майке до колен, майка была подвязана тёмно-синим пояском с жёлтыми звёздочками. На майке было написано: "Весь мир чёрная дыра, а люди в нём нейтрино".
   - Вот что я понимаю под названием: "научный underground", - сказал Леонид, указывая на надпись профессора. - Профессор, а волосы вам мешать не будут?
   - Можно, - ответил профессор и снова куда-то исчез. Вернулся он с какой-то повязкой синего цвета. Профессор развернул повязку и подвязал ею свои длинные волосы над бровями. Так что вся лысина оказалась выше повязки, а все волосы - ниже. Он поправил свою повязку, и можно было прочитать: "Астробиологи космической грязи не боятся".
   - Хотел бы я послушать вашу рок-группу.
   - Я вам сегодня ещё Сротфу покажу. Тот ещё квазар. Мы на пробежку собирались?
   - Да.
   Они выбежали на улицу и побежали по тротуару возле дороги. Все оглядывались на бегущую пятерню и спрашивали профессора о новых друзьях. Услышав о том, кто они, люди сначала удивлялись, потом поздравляли профессора с победой и присоединялись к "спортсменам". После тридцати минут пробежки за ними уже бежало человек семьдесят. Когда они останавливались, вся вереница, спотыкаясь, друг о друга, сжижалась до плотной толпы, после чего снова разжижалась и продолжала бежать по кварталу Биологическому города Спектра. И всё было хорошо, пока на пути вереницы не встал сотрудник Отдела Безопасности. Авангард вереницы остановился. Вереница начала сжижаться до толпы.
   - Что это за митинг, катод на диоде? - строго спросил он.
   - Причём здесь радиотехника? - раздался чей-то голос в середине толпы.
   - Это такая присказка. Я вас спрашиваю, что это за митинг, катод на диоде?
   - Это утренняя пробежка, - ответил Тихон.
   - Зарядка, - добавил Марк.
   - Зарядка? Катод на диоде. Но не такой же толпой.
   - Первоначально нас было пятеро, - сказал Леонид и осмотрел толпу. - Просто к нам присоединились люди. И нас стало немного побольше... Немножко... Раз в десять.
   - Все вместе, катод на диоде?
   - Нет раздельно, постепенно. А мы кому-то мешаем?
   - "Кому-то мешаем?" Да вы весь тротуар загородили, катод на диоде.
   - И что же нам делать?
   - Для начала разделитесь на группки, и пусть каждая пусть бежит в своём направлении, катод на диоде. Одна может бежать по одной стороне улицы, а другая по другой, катод на диоде.
   - В общей сложности восемь? - спросил Марк.
   - Да. Давайте побыстрее, катод на диоде. Не нарушайте, пожалуйста, порядок.
   - Слышали? - спросил Леонид толпу. - А ну-ка выстоимся вдоль тротуара!
   Леонид встал на тротуар, лицом к дороге. За ним последовали остальные. По тротуару начала выстраиваться вереница.
   - А теперь, - скомандовал Леонид. - Расчитайсь! Первый!..
   - Второй!.. - ответил профессор.
   - Третий!.. - ответил Тихон.
   В общей сложности оказался семьдесят один человек.
   - Не делится на восемь, - сообщил Марк. - Вот ещё бы одного и тогда бы хорошо делилось. По девять человек в группке.
   Все вопросительно посмотрели на сотрудника Отдела Безопасности.
   - А вы сейчас свободны? - спросил Леонид.
   - Я? - спросил сотрудник и посмотрел на часы. - Так сейчас три семьдесят четыре. Подождите минутку, - сотрудник куда-то ушёл. Минут через пять он вернулся. Но уже в синей майке с жёлтой надписью: "Отдел Безопасности" и таких же синих шортах. - Теперь да.
   - Давайте в конец, - сказал Тихон.
   Сотрудник пробежал к концу вереницы, на что понадобилось минуты три.
   - Всё! - крикнул он из конца вереницы.
   - Теперь делимся по девять человек, - сказал Леонид. - И идём по часовой стрелке... Профессор, у вас такое направление есть?
   - Есть, но его забыли.
   - Ладно. И выбираем себе направление по направлению тригонометрического круга, то есть по нарастанию угла. Пошли!
   Учёные оказались очень дисциплинированы. Они молча собирались в группки по девять и бежали по тротуару, выбранному по направлению тригонометрического круга. Никакой толкотни, никакой суеты.
  
   - И вы всегда так по утрам бегаете? - сказал профессор, валясь на диван. По его лбу уже текли реки пота, а повязка аж блестела. - Наверное, десятка два гектаметров пробежали.
   - Полтора километра, - пояснил Марк. - Нет, - Марк сел на пол и достал платок, чтобы стереть пот. - Это ещё средне. Вы бы при нашей работе и не так бегали.
   - Особенно при моей, - добавил сержант сидя в кресле, его маска блестела от пота.
   - Сейчас позавтракаем и пойдём по городу, - сказал профессор.
   - Вот только отдохнём, - сказал Тихон. Он лежал на полу, расправив ноги и руки. И был чем-то похож на пятиконечную звезду.
   - Немножко, - добавил Леонид и сел на пол рядом с Марком. - Часик, можно два.
   - Многовато, - сказал профессор.
   - По вашему много, а по нашему в самый раз.
   - Майор имеет в виду минут пятьдесят-семьдесят-пять, - пояснил Марк. - Профессор, у вас чего-нибудь прохлаждающего нет?
   - В баре есть, но у меня сейчас сил нет, чтобы подняться.
   - Попросите робота.
   - Ах да, я совсем про него забыл. Эй, как тебя, уже из головы вылетело, иди сюда.
   У двери в гостиную появился грузовичок. Он осторожно посмотрел в гостиную, будто хотел узнать, его ли звали.
   - Принеси, чего-нибудь охлаждающего.
   - Только не то, чем руки моют, - добавил Леонид.
   - Не смешно, - строго сказал Марк.
   - А я и не смеюсь.
   - А я и не обижаюсь.
   Через минут пять грузовичок въехал в гостиную и выдал каждому из своего нутра по стакану чего-то холодного зелёного цвета.
   - Пахнет мятой, - сказал Марк, пробуя напиток. - Пить можно. Холодная... Как у вас только зубы не рассыпаются?
   - Не рассыпаются, - сказал профессор, мигом опорожнив стакан. - Хороша...
   - Ничего, - сказал Леонид. - Вы ещё наши чаи не пили.
   - А что это?
   - Растения сушат, режут на маленькие кусочки, чаще всего листья используют, и заливают кипятком. Потом пьют с молоком, с сахаром, с лимоном, с вареньем. Тонизирующий напиток, мы духи его очень любим.
   - Попрошу не обобщать, - поправил его сержант.
   - Да. Вы пьёте чай из всяких трав. В общем, все едины. Все пьют чай. Без разницы из какой травы.
   - Сейчас бы чайку, - сказал Марк. - Горяченького. Градусов шестьдесят пять. С сахаром... - Марк облизал засохшие губы. - С пирожными, с пирогом, с тортом, с бутербродом с шок...
   - Марк, не дави на нервы, - не вытерпел такого перечисления Тихон.
   - Не буду. Только чая горячего сейчас не хватает...
   - С чего это? - удивился профессор. - Жара на улице.
   - Я всегда пью в жару горячий чай, он охлаждает.
   - А... Понятно. Ну, как насчёт достопримечательностей?
   - Подождите минут двадцать ещё, - сказал Леонид. - Я вздремну немного, - Леонид закрыл глаза.
   Сержант чуть-чуть привстал и наклонил голову влево и вправо, шея громко захрустела.
   - Кто это хрустит? - спросил Леонид, не открывая глаз.
   - Я хрусщу, - сказал сержант. - Затекло уже всё.
   - Конечно, - сказал Марк, - ускорение в один и два "же", это же одиннадцать целых семьдесят семь тысяч триста восемь стотысячных метров в секунду за секунду. А если выразить в системе не СИ, а СГС то это будет сто семнадцать целых триста восемь тысячных, а если выразить в британской системе мер, которая стала американской, так как в Великобритании приняли СИ, то это получится...
   - Марк, хватит, - устало сказал Тихон. - Нам это не надо знать. Сейчас во всяком случае.
   - Не буду. Просто я хотел сказать, что при таком ускорении хрящи и кости более плотно соприкасаются, поэтому и хрустим.
   - Спасибо за дополнительную информацию, - устало поблагодарил Тихон.
  
   - Ну, и куда вас отвезти? - спросил профессор, когда все залезли в машину.
   - Вы обещали к какому-то поэту, - сказал Леонид.
   - К Сротфе? Ну, поехали, - профессор завёл машину. Машина тронулась и выехала на дорогу. - Вообще-то он мой школьный приятель. Только в школе он начал стихи писать. Я пошёл в университет, потом в аспирантуру, потом в лабораторию, а он всё книжки писал.
   - И много?
   - Пять сборников. Около трёхсот стихов, четыре поэмы, два романа в стихах.
   - Судя по всему, он плодовитый.
   - Да. Не как эти философы. Живёт он в другом квартале. Минут пять отсюда.
   - А как квартал называется?
   - Лирический. Там не только поэты живут, но и режиссёры документальных фильмов, писатели-публицисты и писатели-популяризаторы, фотографы, художники и другие. Познакомитесь, так сказать, с нашей творческой интеллигенцией.
   Через три минуты машина профессора въехала в квартал Лирический. То, что это квартал Лирический можно было понять не только по табличке при въезде, но и по странным домам и садам. Двухэтажные пяти и шестиугольные дома с разными скульптурами на крыше, у одного на крыше была лира, у другого на крыше была доисторическая кинокамера, у третьего фотокамера, у четвёртого дома была скульптура балерины. Дома были окрашены в лиловый, розовый и малиновые цвета.
   - По этим скульптурам можно определить занятие хозяина, - смекнул Марк.
   - Да. Они специально так украшают. Хорошо, что не все переняли такие традиции, - ответил профессор. - Мне бы пришлось строить на крыше телескоп, физикам атомное ядро или гальванометр, а биологам пришлось ставить мышь.
   - А почему у некоторых домов скульптуры больше? - спросил Леонид.
   - Это по значимости. У доктора наук средняя скульптура, у академика большая.
   Тут сержант тихо засмеялся.
   - Что с вами, сержант? - спросил Тихон.
   - Представляете скульптуру у академика этой как его... кто изучает мух и всяких там?
   - Энтомолог, - сказал Марк.
   - Да. Академика энтомологии. Пятидесятиметровая скульптура мушки с трёхметровыми лапками и глазами в два метра в диаметре.
   - Хе-хе. Смешно. Этакий колосс на глиняных ногах.
   - Причём здесь пшеница?
   - Вы не знаете историю Колосса Родосского? - сказал Леонид. - Большая скульптура, возведённая в честь Гелиоса, бога Солнца. У него были глиняные ноги, отчего стал он рушится, только ноги и остались.
   - Поучительная история, - сказал профессор. - Но и у нас есть свои мифы.
   - А бог? Боги у вас есть.
   - Хоть мы и учёный народ, но Бога мы создали себе.
   - Золотой Телец.
   - Что?
   Золотой Телец. Есть у нас такая легенда. Одного пророка, что водил один народ по пустыням, попросили показать бога. Тот собрал все серьги, вообще всё золото у людей и выплавил Золотого Тельца. Потом настоящий Бог с ним поговорил и Тельца расплавили. У вас тоже живой бог?
   - Нет. У нас он как раз не живой.
   - Значит как мы, из эта-веществ?
   - Нет, но его можно пощупать.
   - А нас нельзя пощупать?
   - Нет, просто он - машина, компьютер.
   - А.
   - Как у Гаррисона, - сказал Марк. - Есть у Гаррисона такой рассказ, верней роман, там машина выдумала новое мышление. И вы в него верите?
   - Он нам нужен не для веры. Он разрешает неразрешимые вопросы и всё.
   - А встретится с ним можно?
   - Нет. Машина древняя, поэтому не надо. Может перегреться. Да и вообще не любит он посетителей. Но можно посмотреть на его здание. Где он живёт. Это в столице. Но мы туда можем долететь. Прямо вечером. Вот он! - профессор указал на дом впереди. Дом был шестиугольный, двухэтажный, но с очень большой скульптурой лиры на плоской крыше.
   - Видимо Сротфа крупный поэт.
   - Это он так думает.
   Машина подъехала к этому дому и остановилась. Профессор вылез из машины и попросил остальных:
   - Прошу на выход.
   Все вылезли из машины.
   - Идём, - сказал профессор и пошёл к дому.
   - А ваш друг дома?
   - А куда он денется? Он всегда дома в это время года. Летом бывает, уходит, а потом приходит, а зимой он дома, - профессор оказался у двери, он нажал на кнопку звонка справа, точнее это была просто пластинка, и из-за двери послышалась музыка, чем-то напоминающая сороковую симфонию Моцарта, только очень замедленную. Послышались усталые шаги.
   - Кто там? - донёсся усталый голос, а за ним зевок.
   - Это я.
   - Кто "я"?
   - Ты не узнаёшь меня? Протри глаза, Аллель.
   - Меня зовут Гротеск!
   - Это его псевдоним, - пояснил профессор. - Потомственный биолог, правда, сам не пошёл по той тропинке...
   - Только один человек называет меня моим старым именем. Производная, это ты?
   - Протуберанец я!
   - А, да. Я всегда путаю. Зачем пришёл?
   - Тебя показать.
   - Опять студентам? Сколько раз я тебя просил.
   - Нет, не студентам.
   - А кому?
   - Представителям другой планеты. Протри глаза и принимай гостей.
   - Это не те с Плоктуса III?
   - С Пло III.
   - Ах да. Поздравляю тебя, Синус.
   - Протуберанец!
   - Я всегда путаю. Извини, Котангенс.
   - Протуберанец! Ты сегодня один?
   - Я сегодня пока что один, а с кем мне ещё быть-то в декаре?
   - Так ты нас впустишь?
   - Зачем?
   - Затем, чтобы на тебя посмотрели и с тобой поговорили.
   - Последний раз, когда мне то говорили на Вернигтоне я лишился двух зубов и одного ребра.
   - Вернигтон - это преступная планета, там даже творческая интеллигенция агрессивная, - пояснил профессор. - Они тебя не тронут.
   - Последний раз мне это говорили на Довренгиле, меня чуть не до смерти искусали местные твари.
   - А меня-то ты узнаёшь?
   - Когда мне такое говорили на Ыргатоне, меня чуть на себе не женили.
   - Я же твой школьный друг, бывший однокашник...
   - Она, то есть оно, так и говорило.
   - Но они очень дружелюбные.
   - Про Довренгиль я говорил?
   - Говорил, - устало сказал профессор. - Впусти нас.
   - Последний раз, когда мне это говорили, я лишился денег и машины.
   - Может хватит?
   - Последний раз...
   - Знаю. У нас тут есть один громила, двери хорошо ломает...
   - Когда мне...
   - Выломаем!
   - Последний раз...
   - Сержант!
   - Я готов, - ответил Куркопатка. Все разошлись, а сержант отбежал к дороге.
   - На счёт "пять". Раз... - сержант как бык начал рыть ногами под собой землю. - Два... - сержант встал боком к двери и начал шевелить плечом, разминая его. - Три... - Сержант приготовил левую ногу, чтобы было легче отталкиваться. - Четыре...
   Замок заскрипел и дверь открылась. На пороге стоял высокий человек в синей майке с чёрной надписью: "HCl - жив" и белых шортах. Волосы на его голове были коричневые и кудрявые. Под носом были пышные усы, которые переходили в бакенбарды.
   Куркопатка всё же оттолкнулся, пробежал к двери и пролетел мимо него. Тот только посмотрел на него удивлённо.
   - Ну, сразу дверь ломать, - недовольно сказал он. - А ордер у вас есть?
   - Сейчас нарисую, - сказал профессор. - Марк, где у нас карандаш?
   - Заходи. Не хотелось вас принимать, а придётся. Один уже пробежал.
   Профессор прошёл в дом, за ним последовали остальные. Сказать, что в доме царил беспорядок, это ничего не сказать. По сравнению с этим стол Марка выглядел хорошо уложенной картотекой на которой не было ни пылинки. Везде валялись листочки бумаги, всякий мусор, преимущественно состоящий из конфетных обёрток, пакетов от разного печенья и бутылок. Цветы на подоконниках уже забыли, что такое вода. Поэтому самыми живыми выглядели колючки, похожие на кактусы. Где-то под бумагой находился стол с компьютером. У стены в гостиной стоял книжный шкаф, на котором из-под бумаги были видны шесть книг. И как следовало догадаться, на корешках было написано только одно имя: "Гротеск Сротфа".
   - Есть будете? - спросил поэт.
   - Не-ет, - в один голос сказали остальные.
   - Брезгуете.
   - Нет, просто мы уже поели, - сказал профессор. - Нам бы стихи твои послушать.
   - Это запросто. Что вам почитать?
   - Что-нибудь знаменитое, - попросил Леонид. - Чем вы прославились.
   - А. Ну тогда, - поэт кашлянул в кулак. - "Генетическая память". Стих.
   Неизвестно отчего сын узнал про тринистор,
   Понял всё его устройство,
   Будто это транзистор,
   И как будто это просто.
  
   Но не знает сын, что дед,
   Кому чуть не исполнилось сто лет,
   В тринисторах просто плавал,
   И паял их и паял.
  
   Сын стал гением в три года,
   Стал паяльник так любить,
   Что не мог без него и года,
   Даже года не прожить.
  
   Стал парнишка гениальным
   И магистра "получил",
   Академиком формальным,
   Всю науку удивил.
  
   Так из-за гениального предка,
   Что паяльником паял,
   Сын стал делать из объедков,
   Новый тряудатнталтял.
   Марк вытянул руки, чтобы потянутся, но его остановил Сротфа.
   - Не хлопайте.
   - Не буду, - Марк скрестил руки на груди.
   - А у вас есть на другие темы, - поинтересовался Леонид. - Ну, там про любовь...
   - Про биохимическую реакцию?
   - Как?
   - Любовь - это биохимическая реакция. У меня даже стих есть по этому поводу. Так и называется: "Биохимически сложенная идеальная любимая", сокращённо говоря "БСИЛ":
   Ты сложена из снов и зова предков,
   Собрата из сестёр и учителей,
   Ты спаяна из слов и всяческих объедков,
   Но нет на свете для меня тебя любимей.
  
   Ты сварена из генетической цепочки,
   Что на аллелях в хромосомах возлежит,
   На тебе стоят разного рода генные точки,
   И тут какой-то странный сорт лежит.
  
   Лишь от твоего одного прикосновенья,
   От одного твоего лица,
   Играет во мне всё моё вдохновенье,
   И, слава генам всем, что нет тому конца.
   - М-да. А про весну у вас нет. Ну, про красоту...
   - Красота - это страшная сила, вектор которой направлен к телу.
   - Ну не скажите, - сказал Тихон. - А уродство?
   - Уродство - это тоже красота только с противоположным знаком. Абсолютное уродство по модулю - это абсолютная красота. Норма уродства - норма красоты. В таком случае вектор уродства направлен от тела...
   - А про что-нибудь другое у вас есть? - перебил его Леонид, ему уже надоели эти стихи. - Про родные просторы, про Родину...
   - Видите ли, - вмешался Кобла. - Понятие Родина у нас сильно расширено, так что...
   - Ну, про красоту природы, стихи быть должны.
   - Есть, - ответил поэт и прокашлял, готовясь. - Стихотворение называется "Родные луга".
   О, вы, луга родные,
   Из видов разных вы цветов и трав состоите,
   Вы для меня самые милые,
   Когда вот так раскинувшись стоите.
  
   Когда вот так вальяжно развалившись,
   Вы пахнете, и полем, и травой,
   Кажется мне, всё забывшись,
   Что луг этот как будто даже мой.
  
   И кажется мне всё, что здесь в лугах,
   Стоящих и в полях,
   И на невысоких берегах,
   И даже на каких-то оврагах.
  
   О, вы прекрасней нет вас, к сожаленью,
   И запаха от ваших нежных трав,
   Хватает мне, чтоб жить без сожаленья,
   Сто сорок восемь лет, гав, гав.
   - А "гав, гав", тут причём?
   - Рифма просто должна была быть.
   - Ясно.
   - А может вам ещё чего-нибудь почитать?
   - Ну... - протянул Леонид. Тихон показал ему, что всё это ему надоело. Леонид кивнул, мол тоже.
   - Может, чего-нибудь выпьем? - предложил Кобла, заметив немой диалог майоров.
   - Нет, когда мне последний раз это говорили... - затянул старую песенку Сротфа.
   - Мы лучше пойдём, - сказал Марк.
   - Да верно. Мне ещё надо одно стихотворение написать. А муза моя за продуктами ушла.
   - И давно, ты с этой музой? - спросил Кобла.
   - Не твоё дело, Протуберанец. Идите. Не смею вас задерживать. Идите, идите.
   Кобла, Леонид, Тихон, Куркопатка и Марк и глазом моргнуть не успели, как Сротфа проводил их до двери, открыл дверь и выгнал на улицу.
   - Заходите ещё, - как-то двусмысленно сказал он из-за двери.
   - И что у нас ещё в программе? - спросил Тихон всё ещё глядя на дверь поэта.
   - Вы хотели поехать в столицу.
   - Ах, да. На машине.
   - Нет, мы полетим.
   Все забрались в машину, Кобла завёл её, и они поехали к аэроплощадке.
  
   Путь до столицы занял на небольшом модуле не больше десяти минут.
   Столица была во многом похожа на Адиабату. Те же здания, такой же формы, цветов. Дворики были также чисты, опрятны и местами гладко подстрижены. Здания тут были гораздо выше. Местами встречались огромные небоскребы. Профессор пояснил, что это административные здания и крупные институты.
   Кобла показал на большое старинное здание - Жилище Бога. В здании была одна дверь, закрытая на тяжёлый замок.
   - Геоид не часто нуждается в помощи Бога, - пояснил профессор. - Мы уже научились справляться без него. А замок висит только для того, чтобы Бога не беспокоили по пустяковым вопросам.
   На одной улице Коблу встретил приятель. От прочих приятелей профессора, его отличала широкая белая кепка. Как потом объяснил Марк, говорил он с акцентом горцев.
   - Слушай, Протуберанец, пойдём выпьем, - сказал он.
   - Не видишь, я с гостями, - пояснил ему Кобла.
   - Ничего там на всех хватит.
   - Где - "там"? - спросил Леонид.
   - На свадьбе. Полисахарид дочку-красавицу женит... то есть замуж выдаёт. А дочка его, Дифференциация, такая красавица. Ты помнишь Полисахарида?
   - Нет, Глицин, не помню.
   - Полисахарид - сын Гуанина и красавицы Дезинсекции, которая дочка Кинина.
   - Нет.
   - Ладно, пошли.
   - Знаешь, давай лучше у них сначала спросим?
   - Знаете, - сказал Тихон. - Мне как-то без разницы. Мы здесь уже второй день, а культуру ещё никак практически не посмотрели.
   - В театр я вас не поведу.
   - А мы и не хотим, - сказал Леонид. - Представляю, какие у вас здесь пьесы.
   - Хорошие пьесы, - сказал Глицин. - Самые лучшие. Особенно в Большом Геологическом Театре. Советую сходить на "Дезинфекцию и Лазер". Хорошая пьеса.
   - Не надо. Одного поэта мы уже посмотрели. Нам его по горло хватило.
   - Так вы идёте или нет? Я всё отцу невесты скажу. Полисахарид может обидеться. А ты знаешь, как обижаться Полисахарид?
   - Нас не приглашали как-то, - застеснялся Марк.
   - Какой вопрос? Друг Глицина - друг Полисахарида, друг Протуберанца - друг Глицина, следовательно и Полисахарида тоже. Идёте?
   - Да как-то... - начал было Кобла.
   - Пошли.
   И они пошли на праздник.
  
   Праздник проходил в большом здании, больше напоминавшем пылесос. Внутри было как в актовом зале, даже сцена была. Всего в зале было, наверное, человек семьсот. Были накрыты столы в форме букв древнего языка. За отдельным столом в форме первой буквы сидели жених и невеста. Особых нарядов на них не было. Разве что на женихе серый галстук, а на невесте яркий оранжевый платок.
   Приятель профессора нашёл несколько мест рядом и посадил их, сам же ушёл куда-то.
   И тогда гости начали по очереди вставать и говорить тосты.
   Встал бородатый горец с карандашом на поясе. Он начал свой тост с бокалом сока шейтрейдинга.
   - Однажды, один маленький, но очень юркий нейтрон, сидел в электронной пушке и думал: "Почему я сижу здесь? Среди своих друзей нейтронов? Почему бы мне не полететь туда, к урану-235? Почему бы мне это не сделать?" И он вылетел из электронной пушки и полетел туда, к пучкам урана-235. Он разрушил один атом урана, из которого вылезло ещё три таких же нейтрона и они подумали: "А чем мы хуже этого нейтрона?" И полетели они к другим атомам урана-235, где сделали точно также. Так давайте выпьем за то, чтобы мы никогда не отрывались от коллектива!
   Тут толпа недовольно зароптала.
   - Да, - продолжил горец, - и за цепную ядерную реакцию, конечно!
   Все дружно вскричали и выпили из бокалов.
   Встал второй горец с пинцетом на поясе.
   - Тост, - объявил он, и все тут же оставили салаты и подняли бокалы. - Однажды, один младший научный джигит полюбил красавицу Дезоксирибонуклеиновую. И та сказал ему: "Почему бы тебе джигит не стать старшим научным джигитом? Напиши и защити диссертацию". И тогда джигит пришёл домой и сел за свою диссертацию. Сидел он три года, ещё три года и ещё сорок пять лет. И ещё тридцать два года он защищал эту диссертацию. Когда же он пришёл к красавице Дезоксирибонуклеиновой, он увидел её старую с внуками на коленках, другие внуки уже могли стоять, то он понял, что опоздал. Так давайте выпьем за то, чтобы мы никогда не ставили условия своим близким!.. Да, и за защиту диссертаций!
   - Тау! - сказал один со стетоскопом на поясе. - Хорошо сказал!
   Все снова выпили.
   - Что такое "тау"? - спросил Марк у профессора.
   - У горцев - это такое слово. Что-то вроде нашего "ух ты".
   Встал третий горец с тубусом от микроскопа на поясе.
   - Тост, - объявил он. Остальные уже были готовы. - Однажды, один маленький, но очень вредный микроорганизм решил наделать всем зла. Он размножился в благоприятной среде и начал там вредить. Выделять опасные ферменты. Но тут достопочтимый Метаболизм, применил к нему антибиотик. Так давайте же выпьем за то, чтобы мы никогда не размножались без согласия соответствующих органов и вредили среде обитания, выделяя вредные ферменты!.. И за антибиотики конечно.
   Все выпили. После этого тоста наступило затишье. Посреди которого Кобла указал куда-то и сказал:
   - Сейчас начнётся.
   Марк посмотрел туда, куда показал профессор. Рядом с отцом невесты сидел приятель профессора Глицин и что-то ему шептал на ухо. Потом отец посмотрел на профессора, Марка, Тихона, Леонида и Куркопатку и кивнул. Приятель приготовил бокал. Отец встал и объявил:
   - У нас на нашем празднике сегодня присутствует достопочтимый профессор экзобиологии Протуберанец Кобла. Пусть он тоже поздравит молодых... А... да... С ним ещё гости. Давайте и вы. Всегда приятно услышать гостей.
   Кобла встал.
   - Знаете что, - начал он и взял бокал, - я думаю... что... Со мной сегодня гости, на нашей прекрасной планете они впервые. Они прилетели с другой планеты, на которой вот-вот научились делать космические корабли... Пусть они скажут тост... - после чего Колба сел. - Извините.
   Весь зал посмотрел на "гостей планеты".
   - Скажите что-нибудь, - прошептал профессор.
   - А что? - спросил Леонид.
   - Тост! У вас что не пьют?
   - Пьют, и ещё как... А некоторые и без тоста. Но я не знаю, что говорить...
   - Марк, - сказал Тихон. - Давай... Скажи тост...
   - Не хочу! - ответил Марк, теребя салфетку.
   - А я тебе, как вышестоящий, приказываю!
   - А я отказываюсь.
   - Марк, давай, - подбодрил его Леонид, - ты же здесь, как среди своих.
   - Ну, спасибо.
   Кобла странно посмотрел на Марка.
   - Я не в том смысле, - виновато ответил Марк.
   - Выручайте, Марк, - сказал профессор.
   - Что они нам сделают?.. Зарежут?..
   - Нет, конечно, но могут что-нибудь похуже за неуважение стола.
   - Марк! - скомандовал Тихон.
   - Что?
   - Встать!
   Марк недовольно медленно встал. Толпа тут же зароптала. Один даже сказал с завистью:
   - Тау! Какой красавец!
   Леонид прыснул.
   Марк поднял свой пустой бокал. Тут же кто-то наполнил его. Марк немного смутился. Он оглядел зал, все эти ждущие взгляды, снял очки. Потом посмотрел на бокал и надел очки.
   - В общем... значит... Все мы идём... по дороге... которая зовётся жизнью... Идём мы значит... Идём... А все дороги, как известно ведут в Рим!.. Так... М-да... Так что давайте изучать итальянский!.. Вот значит... За языки! - Марк сразу же осушил бокал.
   Горцы тоже осушили бокалы.
   Один даже сказал:
   - Тау! Хорошо сказал!
   Марк сел.
   Тихон показал ему, что сказал он хорошо.
   - Идёмте отсюда, - сказал Кобла. - Нам ещё к Винтику надо зайти.
   - Да. А то ещё меня заставят тост сказать, - сказал Леонид и начал подниматься, и тут кто-то услышал только последнюю часть его фразы, тут же долетевшей до главных на этом празднике.
   Отец невесты встал и сказал:
   - Кажется, ещё один гость нашего стола хочет сказать тост.
   Леонид почувствовал взгляд сотен глаз и выпрямился.
   - Вот он уже даже встал, - продолжал отец невесты. - Давайте, гость, не стесняйтесь.
   - Я? - шёпотом спросил Леонид.
   - Да... Вы же хотите сказать тост!
   - Да я... как-то...
   - Говорите тост, - прошептал ему Кобла. - Они нас так не выпустят.
   - Я не умею, - прошептал ему в ответ Леонид.
   - Я тоже не умел, - прошептал Марк.
   - Леонид, - начал Тихон, - как штурман "Пеночки" и капитан экспедиции, приказываю тебе!
   - Хорошо. Ещё раз повторяю, что власть тебя портит.
   Леонид схватил бокал. Тут же кто-то быстро наполнил его.
   - Значит так... - начал Леонид. - М-да... Однажды, один маленький, но очень юркий... з-закон решил навести в стране порядок... Но у-у него не получилось. Так давайте выпьем за то, чтобы у нас всегда всё получалось! - Леонид мигом опрокинул бокал в рот.
   - Хороший тост, - сказал отец невесты, он не пил. - Только очень непонятный... Дешифруйте...
   - Как? - спросил Леонид. На его лбу выступил пот. - А... Ну в общем один... вирус решил наделать пакостей, но у него не получилось... ДНК слабый... Да... Так...
   - А... Ну тогда совсем другое дело!
   Леонид сел.
   - А теперь тихо, - сказал Тихон. - И без резких движений, а главное молча, уходим отсюда.
   - Он на меня злиться будет, - сказал Кобла. - Обидел стол.
   - Кто?
   - Друг мой. Кровную месть устроит.
   - Хорошо. Мы сейчас выйдем, а ты ему всё объяснишь.
   Тихон, Леонид, Куркопатка и Марк встали. Кобла же пошёл к другу.
   Ждать Коблу пришлось долго. Он пришёл весь взъерошенный и немного грустный.
   - Что вы ему соврали? - спросил Леонид.
   - Что вы много спите на вашей планете, а от нарушения режима можете умереть.
   - Хорошая причина... Куда пойдём сейчас?
   - На ночь глядя? Пойдём к Болтикину...
   - Куда? - спросил Тихон.
   - Должны же вы улетать, а то вашу планету захватят альдебаранцы.
   - Ах да, правда... Нам правда надо будет улетать желательно завтра...
   - Шеф, может останемся ненадолго? - спросил Марк.
   - Нет, Марк. Прыжок в два месяца мало чего решит! А вот для нас это время...
   - В следующий раз...
   - Когда он будет?
   - Уйдём в отпуск.
   - Хорошенькое предложение... Ладно летим к этому вашему Болтикову...
   - Болтикину.
   - Да к нему... Летим...
   Они пошли к аэроплощадке.
  
   Дом Болтикина больше напоминал карандаш, чем что-то из его специальности.
   - Ему дом достался в наследство от его дядюшки чертёжника, - пояснил профессор.
   Болтикин был низенького росточка. У него была небольшая голова с обильной шевелюрой. Из этой шевелюры торчали карандаш, несколько гаек и шайб и небольшой разводной ключ. На голове на обруче висела лупа. Болтикин посмотрел на профессора и его спутников разными глазами. Один глаз был маленький обыкновенный, второй был под лупой, отчего казался огромным, в стекле еле зрачок помещался.
   - Протуберанец? - спросил Болтикин.
   - Да, - ответил Кобла.- Знакомьтесь Мечник Болтикин. Мечник, а это - Марк, Тихон, Леонид и Куркопатка...
   - Сержант Куркопатка, - поправил его сержант.
   - А что такое сержант? - спросил Мечник.
   - Вроде нашего младшего научного, - пояснил Кобла. - Мы насчёт ракеты.
   - Ракета доисторическая... Не в смысле давно сделана... Она сделана в классическом стиле, классика...
   - Они недавно вышли в космос.
   - А... Ну тогда ясно... Куда вы летели?
   - На Альдебаран, - сказал Марк.
   - Не понял.
   - Лодогдол.
   - А... Знаю такую звёздочку. Ну вы ребята крупно промахнулись и я знаю почему... Поломал я тут ваш компьютер, но всё починил... Идёмте...
   Болтикин провёл их в большое помещение со всякими кранами под потолком и массой деталей на полу. Посреди этого помещения стояла "Пеночка".
   - Ну и язык у вас ребята, - сказал Мечник. - Поломал я голову... Так вот... В программке вашей не хватает одной строчки...
   - Я одну вырезал, - сказал Марк. - Я не понял, зачем она.
   - Вот так... А строчка одна из самых важных. Эта строка связывает переход с массой тела!
   - То есть?
   - От массы зависит дырка снаружи, где она окажется.
   - А...
   - Следовало догадаться. Строчку я вам дописал... Точнее вшил... Она у вас была в другом месте. Как видите ракета немного помялась, но я всё выправил, стекло поменял и к утру маляры её покрасят. Хотя цвет я вам скажу у вас не из лучших.
   - У нас так все летают.
   - Так значит... Понятно, недавно вышли. Со временем у вас цвета разнообразятся... Ладно, утром заберёте и можете прямо лететь домой... или куда вам надо.
   - На Альдебаран.
   - Да. Полетите на ваш этот Альдебаран. Где он, кстати, находиться?
   - Да там же, где и Лодогдол.

Глава седьмая, в которой всё ещё продолжается действие

   "Пеночку" поставили на специальный помост, чтобы она могла легко взлететь. Её поправленный бок сверкал от свежей краски.
   - Что ж, - сказал Тихон. - Настало время прощаться.
   - Почему прощаться? - удивился профессор. - Вы же улетаете спасать свою планету. Вы же как-нибудь прилетите? Ещё к нам.
   - Боюсь, прилетит только Марк, - сказал Леонид.
   - И вас майор я возьму, - ответил Марк. - Это вам пойдёт на пользу... Да... Как-нибудь я полетаю по космосу в отпуске... Сейчас время поджимает... Если бы не задание я бы с удовольствием остался...
   - Да... - сказал Леонид. - Как-нибудь мы прилетим к вам... Может быть за помощью...
   - Прилетайте и просто так, - сказал Кобла. - У нас много интересного.
   - Координаты Геоида я вам ввёл на всякий случай с пометкой, чтобы вы не заблудились, - сказал Болтикин. - Заложил, так сказать, закладку.
   - Ладно, будьте здоровы, - сказал Тихон и пошёл к "Пеночке". - До свидания!
   - До свидания! - сказал Марк и тоже пошёл к "Пеночке".
   - Не кашляйте, - сказал Леонид и тоже пошёл к "Пеночке" за Марком и Тихоном.
   Куркопатка ничего не сказал, а только пожал Кобле и Болтикину руки и пошёл к "Пеночке" за остальными.
   - Жалко мне покидать эту планету, - сказал Марк, когда все устроились в своих креслах.
   - Марк, у нас дело, - сказал Тихон.
   - Как-нибудь я сюда прилечу.
   - Как-нибудь, а сейчас надо на Альдебаран.
   - Хорошо. Все готовы?
   - Да.
   - Тогда полетели, - Марк нажал на несколько кнопок. Пламя вылетело из дюз.
   Кобла и Болтикин помахали на прощанье.
   "Пеночка" начала подниматься.
  
   - Теперь мы точно в системе Альдебарана, - сказал Марк и нажал на кнопку. "Пеночка" подпрыгнула, хотя куда подпрыгнешь в подпространстве, и вышла из подпространства. - Ой!
   - Что значит "ой"? - строго спросил Тихон.
   - Мы снова вылетели не туда.
   - То есть как?
   - В этой системе несколько лишних планет... Почему так вышло?
   - Потому что всё у тебя всегда наперекосяк... - сказал Леонид.
   - Нет, майор. Я забыл ввести координаты Альдебарана. Мы прилетели в Альдебаран... Но с Солнечной системы...
   - То есть, ты хочешь сказать...
   - Да... Я забыл ввести маршрут Геоид - Альдебаран.
   - Марк, - сказал Тихон.
   - Накладки везде бывают.
   - Что это за система? - спросил Леонид.
   - Это, так сказать, система с планетой рок-музыкантов.
   - То есть?
   - Чтобы рокеры никому не мешали, их решили собрать здесь, здесь собираются все рокеры и рок-н-ролльщики Вселенной! Здесь проводится много сейшенов и всяких фестивалей.
   - Тиша, - ласково обратился Леонид к Тихону. - Грех упускать такой шанс.
   - Лёня, у нас нет времени! - ответил Тихон. - Мы должны быть в Альдебаране!
   - У нас есть два месяца! Мы же были на Геоиде. Марку понравилось. Надо и меня уважить. Послушаем настоящий рок.
   - Ладно. Но ненадолго.
   - Марк, спускайся.
   - Как хотите. Но если что, с Ладой вы будете говорить лично, без телефонов!
   - Поговорим. Марк, давай поосторожней.
   - Постараюсь, - сказал Марк. - Но вы всё равно пристегнитесь.
  
   Планета была довольно пустынна. Хотя, пролетая над поверхностью, они заметили несколько довольно крупных городов. Но их соединяли довольно крупные шоссе. На которых ездили машины больше напоминавшие "Кадиллаки" и лимузины. Изредка появлялись крупные группы мотоциклистов в чёрном кожаном. Эти группы ещё и блестели как снег зимой. ("Металлисты", - пояснил Леонид.) Иногда пролетали дирижабли и самолёты-бипланы, раскрашенные разными знаками и словами красной, зелёной, синей и коричневой красками.
   "Пеночка" села недалеко от одного из городов.
   - Марк, - похвалил Марка Тихон, - на этот раз нас не так трясло, поздравляю.
   - Спасибо, - без лишней скромности сказал Марк и отстегнул ремни. - Можем погулять.
   Они встали и спустились к кессону.
   - Атмосфера здесь очень похожа на атмосферу Геоида, это одна цивилизация. Так что можем смело выходить на воздух после некоторой процедуры. Посидим в кессоне.
  
   Прямо напротив люка "Пеночки" стояла на деке (на "банке" то есть) огромная электрическая гитара. Гриф её уходил в небо, видимо его даже иногда задевали дирижабли.
   - Представляю этого рокера, - сказал Леонид.
   - Мы попали в часть рок-н-ролла, - пояснил Марк. - Здесь нечто напоминавшее Лас-Вегас пятидесятых годов. Однако культура может иметь отклонения.
   - В каком смысле?
   - Рок велик. Его очень много. Здесь может быть рок-н-ролл, а, проехав недалеко, мы можем попасть в зону бита, а дальше к любителям металла.
   - А они не воюют между собой?
   - Насколько мне не изменяет энциклопедия, воевали. Но что такое рокерская война? Сорок мощных парней с гитарами наваливаются на толпу очкариков в пиджаках с клавишами и барабанами. Одним словом, никакой организации. Но сейчас они это дело забросили?
   - Почему?
   - Поняли что глупо... Да и существует такая организация как полиция.
   - Ребята, - сказал Тихон. - Вы собираетесь выходить? Раз уж мы здесь задержались, можем мы выйти сначала.
   - Идём, идём, - сказал Леонид и вышел из кессона. - Класс! - он вдохнул воздух. - А запах-то какой!
   - Какой? - насторожился Куркопатка.
   - Рокерский.
   - М-да, - сказал Тихон.
   - Для начала нужно найти дорогу, чтобы пробраться в город!
   - Зачем?
   - На жизнь посмотреть.
   - Пошли.
   Для начала они прошли к гитаре. Гитара оказалась простой забегаловкой, в которой сидели рокеры и рок-н-ролльщики разных мастей. От интеллигентно одетых поклонников бита, до страшно выглядящих панков и хиппи. В забегаловке подавали самые обычные блюда и напитки, что они видели на Геоиде, но со странными названиями: "Чёрный пёс", "Ди-22", "Место, где бит", "Мир номер такой-то", "Фонари нам не светят", "Лёд с водой". Они нашли свободный столик и сели за него. К ним подошёл один хиппи с волосами до плеч и показал "козу". Леонид показал "козу" в ответ. Марк показал "victory". Тихон просто поднял большой палец правой руки. Куркопатка тоже хотел что-то показать, но по привычке ответил системой спецназовских жестов. В переводе это означало: "Иди туда и сними того негодяя". Хиппи понял это по-своему и ответил другой системой жестов: "Чувак, клёвый прикид". Куркопатка же понял это по-своему: "Ты такой взрослый, а пока только сержант?" - "Надо было!" Хиппи понял: "На себя посмотри!" - "Спасибо за комплимент". Что сержант понял как: "А чего такая маска грязная?.."
   - Ничего, что мы здесь сидим? - прервал эту переходящую на крик беседу Тихон.
   - О... - сказал хиппи. Именно сказал. Теперь они услышали его чуть прокуренный (видимо марихуаной) голос. - Прошу прощения, чуваки! Короче, вы тут такие новые?.. Типа, я понял. Какую музыку играете?
   Конечно, многих слов в его речи они не понимали, потому смысл приходилось подбирать тут же. Иногда получалось правильно.
   - Мы больше слушаем.
   - А... Кайфово. Такие хипповые штучки. По какому музону тащитесь?
   - Я больше бит, - сказал Марк. - Там "Битлы", "Роллинги", "Машина Времени"...
   - А я чего потяжелее, - сказал Леонид.
   - А ты чувак, - обратился хиппи к сержанту, - небось городские романсы?
   - Делом надо заниматься, а не музыку слушать, - ответил сержант.
   - Обидно... Такой кайфовый прикид... Слушал "Дробэ"?
   - Я не за этим здесь.
   - Да и мы вообще-то ненадолго, - сказал Леонид. - Завтра же улетим.
   - Отстой... Сегодня будет выступать группа клёвая, "Бемоль". Не хотите?
   - А сколько? - спросил Тихон.
   - Двадцать тысяч.
   - Чего?
   - Да уж не гитар. Двадцать тысяч зрителей.
   - Ого. А стоит?..
   - Где это вы видели, чтобы это стоило? Вам надо было проспекты о нашей планете читать.
   - Не успели.
   - Пойдёте?
   - А что не поколбасится? - спросил Леонид.
   Тихон, Марк и Куркопатка странно на него посмотрели...
  
   Зал, а точнее площадка, находился в огромной воронке, видимо кто-то из любителей Heavy Metal'а решил оригинально и радикально расквитаться с противниками. В центре воронки была большая круглая сцена. На сцене уже стояли инструменты и длинноволосые музыканты настраивались. Народ сидел вокруг сцены как птицы на птичьем базаре. Кто-то курил, кто-то пил, кто-то смотрел на часы (редко у кого они были) и ждал шоу, а точнее рок-шока. Место удалось найти на довольно большом удалении от сцены.
   - А поближе нельзя? - поинтересовался Леонид.
   - Ты с ума сошёл. До концерта сорок минут. Ты бы ещё за десять минут пришёл. Это ещё сейчас все сидят. Как только они начнут играть, тут такой расколбас и расколдоб начнётся, - ответил хиппи.
   Что такое "расколбас" и "расколдоб" Тихон спрашивать не стал, но догадывался. Марк тоже догадывался, но вида не показывал.
   Минут за десять до концерта зрители уже заполнили всю воронку. Кто-то толпился за её границами. Народ напирал всё больше и больше. Пришлось встать и смотреть на сцену из-за длинноволосых шевелюр.
   Через пятнадцать минут один из музыкантов (длинноволосый парень с проколотыми левым ухом, бровью, нижней губой и пупком, что было хорошо видно через дырявую майку) подошёл к микрофону, чем вызвал большой "расколбас" у публики.
   - Привет! - крикнул он.
   - Привет! - ответила толпа, таким рёвом, что напрягались перепонки.
   - Наша первая песня!..
   Народ начал недружно кричать названия.
   - ..."Айсберг"!
   Половина воронки тут же вскричала, вторая чуть позже.
   Музыкант взял гитару и сразу же исполнил соло минут на восемь, после чего только включился ударник (длинные волосы, старая потёртая майка, бородка), потом заработал клавишник (длинные волосы, проколотое ухо, нос, небольшая губная гармошка на шее). Только после этого пошли слова:
   Один в море,
   Он один в этом море,
   Ледяная глыба на этом просторе,
   Он один в этом море.
  
   Его путь долог,
   Его толща бела,
   Его пункт не дорог,
   Он не знает зла.
  
   Это айсберг,
   Весь он белый,
   Белый он весь,
   Будто покрыт он мелом.
  
   Он плывёт один,
   Он один плывёт,
   Он всегда один,
   И никогда он не поймёт.
  
   Он не поймёт никогда,
   Что он один на свете,
   И что белый он всегда,
   Его жизнь в белом цвете!
   Тут гитарист начал, мягко говоря, неадекватно себя вести. Сломал гитару о динамик, достал откуда-то горсть снега и закидал им толпу (хорошо ещё снега, а то и другое что похуже бывает). Толпа же ликовала и бешено ловила этот снег руками, головами, а кому повезет, то и ртами.
   Марк был в шоке. Он, конечно, помнил, что и "Битлов" привозили на концерт в клетке для львов, но "Битлы" были намного интеллигентней этой троицы. В пиджачках и кое-кто с музыкальным образованием.
   Потом гитарист достал вторую гитару и вновь вышел к микрофону:
   - Следующая песенюшка "Ангел"!
   На этот раз соло было чуть покороче и намного мелодичней. У Марка уже зародилась идея о какой-то воспитанности группы. И он уже думал сказать об этом Леониду, но Леонид уже "колбасился" вовсю.
   Он был добр ко всем,
   Он был хайратый совсем,
   Он любил тяжёлый рок,
   Для него была смерть как шок.
  
   Все его любили как сына,
   Все с ним колбасились, какая-то чертовщина!
   Он был ангел! Он был всамделишный ангел!
   С крыльями цвета мел, как мел он был бел!
  
   В небе он летал быстрее истребителя,
   Ракеты его считали за любителя
   Полетать в этих небесах,
   Он знал прок в этих голосах.
  
   Вот однажды он пропал!
   Как будто где-то запропал!
   Его никто не видел, среди этих стай,
   Нам сказали, что он попал в Рай!
   Тут он "кинул фразу в зал" и ему подпели:
   Он не поймёт никогда,
   Что он один на свете,
   И что белый он всегда,
   Его жизнь в белом цвете!
   Музыканты остановились. Музыкант осмотрел зал.
   - Чуваки, - сказал он, - вы сдурели? Это не та песня!
   - А нам до лампочки! - крикнули из зала.
   - Ну, ладно. Песня про море. "Седьмая волна".
   В небе было ни облачка, в небе было чисто,
   Тут налетела волна, очень быстро,
   Заполнила туча весь небосклон,
   Никто не знал в чём же он.
  
   Налетел ветер, очень быстро,
   Стало в море очень чисто,
   Запахло чёрной смолой,
   Где же ждать ответ,
   Я такой молодой,
   А ты ещё нет!
  
   Налетела седьмая волна,
   Была как дракон она,
   Опрокинула она наш баркас,
   И начался такой расколбас.
  
   Налетел ветер, очень быстро,
   Стало в море очень чисто,
   Запахло чёрной смолой,
   Где же ждать ответ,
   Я такой молодой,
   А ты ещё нет!
  
   Самолёт в небе застыл,
   Его пилот про ветер забыл,
   Самолёт опрокинулся,
   И я запрокинулся...
   После этих слов Марк не выдержал и тут же упал в обморок. Лежал он так минут пять. Потом это заметил хиппи и спросил Тихона:
   - Вы своего чувака поставьте на ноги! Я, конечно, понимаю каждый колбасится, как может, но так его и затоптать могут.
   Тихон подхватил Марка и сказал Леониду:
   - Лёнь, пошли отсюда!
   - Такой расколбас начался, а ты!
   - Марку плохо.
   - Хлюпик. Этот чувак всегда был хлюпиком.
   - За словами следи.
   - Сам следи.
   - Лёнь, я сейчас уйду и оставлю тебя здесь...
   - В этом расколбасе! Да я жить здесь хочу!
   - А Ладу ты знаешь! Она из-под земли достанет.
   - Ой!
   - То-то же. Сейчас же уходим из этого... расколбаса!
   - Ты уверен, что тебя так легко отпустят? - спросил Леонид и показал на ликующую (мягко говоря) и прыгающую толпу.
   - Могут не выпустить?
   - Убить могут!
   - Надо что-то придумать.
   - А что тут думать. Один без сознания и выносим его как санитары.
   - Только узнав, отчего упал капитан, - сказал сержант, - они толпой на него навалятся. И забьют по очереди.
   - Тогда острая сердечная недостаточность, - сказал Леонид.
   - Скажут, что подождёт.
   - Нет, - Леонид достал носовой платок и надел его на лицо, как ковбой. - Не так... Эпидемиологическая опасность! Пропустите, если не хотите заразиться!
   Тут же несколько человек отпрыгнули как ошпаренные от Леонида и Марка, так что образовалось свободное пространство.
   - Чума! - зловеще сказал Леонид. - Идём! Эпидемиологическая опасность!
   Тихон и Куркопатка взяли Марка под руки и понесли на край воронки. Каким-то образом слух об эпидемии дошёл до музыкантов, и они решили свернуть концерт до выяснения обстоятельств. А пока решили ненадолго эвакуироваться. Леонид за границами воронки снял платок и нос к носу столкнулся с лидером группы "Бемоль".
   - Здр... - замямлил было он. - Привет, чувак!
   - А? - спросил испуганный лидер. - Гитару подписать? - он достал откуда-то гитару, одним движением порвал все струны и сломал гриф о расписанное всеми цветами дерево. Потом взял фломастер и расписался. Делал он это несколько неуклюже, чувствовалось, что это последнее, что он написал за последний месяц. - Держи, - он протянул гитару Леониду. Леонид с чувством особого трепета принял гитару. - А что там с эпидемией?
   - А... Закончилась она. Они обычно быстро заканчиваются.
   - Ну, слава аккорду "А-минор". Пойду я, пожалуй.
   И ушёл. А Леонид долго ещё провожал его взглядом.
   - Лёня, что завис? - спросил его Тихон.
   - А... Да... Идёмте...
  
   Марка удалось откачать только после второй ватки пропитанной нашатырным спиртом. Марк долгое время трясся и говорил какие-то отрывочные фразы вроде: "Как он сказал? Самолёт опрокинулся, и я запрокинулся...", "А потом ещё: "Налетела седьмая волна, была как дракон она, опрокинула она наш баркас, и начался такой расколбас..." и всё в таком духе. Только Тихону удалось взять Марка за шиворот и посадить в кресло капитана, опыт всё-таки.
   На этот раз Марк всё проверил. Он точно сверился с картой и указал точный маршрут на Альдебаран. Ракета поднялась в небо через сутки после посадки на планете рок-музыкантов, оставив кружок жжёной травы, среди таких же кружков, что как рябины расположились в округе. Правда, они чуть не сбили в небе дирижабль каких-то страшно диких рокеров, но это уже мелочи.

Глава восьмая, всё длится и длится наше действие

   Ракета вышла из подпространства прямо в атмосфере. Марк сразу же закричал:
   - Мы не должны были выйти в атмосфере!
   - Марк! - закричал в ответ Тихон. - Опять?
   - Похоже я что-то забыл! Или нет! Антинейтронная аннигиляция!
   - Что?
   - Может быть масса?.. Надо немедленно садится, - Марк нажал несколько кнопок. - В чём же дело? Курс вроде верный... Масса! У нас могла измениться масса.
   - Намного? - осторожно спросил Леонид.
   - Курс просчитывается с точностью в десять грамм... Та-а-ак... Что вы пронесли с планеты рок-музыкантов? Если у нас резко изменилась масса, то мы можем действительно попасть не туда...
   - Я... Немного... - замялся Леонид.
   - Что? Что немножко? - спросил Тихон. - У нас нет времени. Говори быстрее...
   - Музыкант подписал мне гитару, - быстро ответил Леонид.
   - Приехали. Если ты с каждой планеты будешь что-то таскать, то мы никогда на Альдебаран не попадём.
   - А что там, в окне? - спросил сержант.
   Марк посмотрел в иллюминатор. За стеклом была скала, на которую медленно садилась "Пеночка". Скала вроде бы была нормальная... Но... В ней были вырезано несколько голов... Гигантских размеров скульптура.
   - Всё ясно. Галактический Голливуд.
   - Что?
   - Что-то вроде той же планеты рокеров... тоже всех подобных людей скинули на одну планету. Нам надо сесть...
   - Это ясное дело, - сказал Тихон.
  
   "Пеночка" медленно опустилась на бровь одной из скульптур. Марк отстегнул ремни и посмотрел в иллюминатор.
  -- Кажется, сели, - он спустился на первый этаж ракеты и достал весы из шкафа. - Давайте свой инструмент.
   Леонид отстегнул ремни и тоже спустился на первый этаж. Он залез в шкаф и вытащил небольшой пакет. Из пакета вытащил гитару.
   - М-да, - сказал Марк. - Жаль он гриф успел сломать.
   - Я тоже жалею...
   - Помолчал бы лучше, - сказал Тихон.
   - Я помолчу, - покорно ответил Леонид, он даже спорить не стал.
   Тихон отстегнул ремни и спрыгнул на пол первого этажа.
   - Какая-то лёгкость чувствуется.
   - То есть? - Марк положил гитару на весы.
   - Смотри, - Тихон подпрыгнул и чуть не ударился головой о потолок.
   - Лёгкость?.. - Марк что-то вспомнил и ударил себя по лбу. - Лёгкость!.. Антинейтронная аннигиляция! Фотонный газ! Газоразрядная лампа!..
   - Что ещё?!
   - Мы же не на Земле.
   - Ну?..
   - А весы рассчитаны на ускорение свободного падения в девять целых восемьсот девятнадцать тысячных метр в секунду за секунду!.. и это ещё не точно... А если быть точнее...
   - Короче!
   - Короче, весы не работают. То есть работают конечно, но не так как надо... то есть неверно... то есть...
   - Марк!
   - Одним словом, нам нужно спустится туда, - Марк указал на кессон, - найти магазин и измерить массу этой штуковины.
   - А не проще нам её выкинуть? - спросил сержант.
   - Я тебе выкину! - крикнул на него Леонид. - Пойдёмте-ка наружу! Раз так и вправду легче.
   - У нас нет времени, - устало сказал Тихон.
   - У нас было два месяца с Геоида.
   - Дня два ушло, - сказал Марк.
   - Ещё не известно, сколько мы прошли обратно в этом выходе.
   - Делайте что хотите! - отмахнулся Тихон.
   - Ура! Марк, готовь кессон.
   - Да, - сказал Марк, - и альпинистское снаряжение.
   - Зачем?
   - Надо ещё спустится с этого товарища, что вырезали в скале.
  
   Кучка туристов уже час наблюдала за ракетой, что приземлилась на брови одного знаменитого режиссёра. Потом из ракеты вдруг вылезли четверо. Одеты они были странно, и говорили на странном языке. Гид подошёл к одному из пришельцев и спросил:
   - Вы знаете, что сели в неположенном месте?
   - Я дико извиняюсь, - сказал пришелец и поправил очки, - но мы совершили вынужденную посадку из-за поломки... Не подскажете, где здесь ближайший магазин?
   - В городе, - ответил гид и показал на город, что раскинулся серым ковром вдалеке.
   - Спасибо.
  
   Город напоминал средний пригород Великобритании. Такие же небольшие дома, с садиками и бассейнами. Каждый дом чем-то отличался, где-то был побольше гараж, где-то был третий этаж. Но всё равно они были похожи, как будто сошли с листа одного архитектора с небогатой фантазией.
   Магазин в этом городке было найти довольно сложно. Так как местные знаменитости (то есть всё население) ездили на личном транспорте в магазины, где-то на окраине города и располагался он, а доехать в этот магазин на автобусе невозможно, по причине отсутствия полнейшего общественного транспорта.
   Пешеходов на улице было очень мало. Жители были либо на съёмках, либо на гастролях, либо отсыпались после вчерашнего банкета.
   - Мы уже второй час здесь ходим и не можем найти магазин! - не выдержал Тихон. - Сейчас я спрошу у местного...
   - Если вы найдёте этого местного, шеф, - сказал Марк.
   - Найду.
   Местного обнаружили минут через десять. Тихон буквально подбежал к нему, тот всё понял и протянул Тихону фотографию.
   - Спасибо, - только из вежливости ответил Тихон. Он так и не понял смысла этого жеста. - А вы...
   - Подписать? - знаменитость достала фломастер и расписалась на фотографии. - Я просто фанатею!
   - Нет, мне бы хотел...
   - Ах, имя? Как вас зовут...
   - Ти... Тихон.
   - Тиша, можно?
   - Можно, - Тихон кивнул нисколько не удивившись тому, что абориген не удивился его странному имени.
   - Тогда держите, - знаменитость подписала что-то на фотографии. - Как вам последний мой фильм? Скажите? Только честно? Я знаю то я сыграл идеально, а этот идиот Лейнгер - бездарь! Да, бездарь! Это я ему готов и в лицо сказать! Я не боюсь его силиконовых мускулов.
   - Где здесь магазин? - не выдержал этого "монолога" Тихон.
   - Что?.. Я просто фанатею... я то думал... Прямо и второй поворот налево... Ясно? - Тихон кивнул. - Уже пошли продавать мой автограф...
   - Да нет. Я туда по другому поводу.
   - Я просто фанатею...
   - Извините.
   Тихон пятясь пошёл к своим.
   - Видите, я всё узнал, - сказал он довольный.
   - А что это за фотография? - спросил Леонид.
   - Не знаю. Этот чокнутый подарил мне фотографию. Подписался ещё.
  
   Магазин это был с большой готической буквы "М", на площади с приличный аэродром расположился он, пауком опутав автомобильную стоянку. На огромных размеров стоянках стояли самые разнообразные машины. От классических, до самых современных. Как вам уже и следовало догадаться, в этом "городе" было очень сложно найти весы. Всё там продавали на вес определёнными кусочками. Чего там только не было. Но вот весов не было. Леонид даже нашёл в хозяйственном весы и решил было взвесить гитару, но весы продавались, и что-либо взвесить на них можно было только их купив. А местных денег у них не было.
   Тихон посмотрел на часы и вздохнул.
   - Этот гуманоид уже поди прилетел на Альдебаран...
   - Сколько мы здесь возимся? - спросил Марк. - Час! Пятьдесят семь минут!
   - Два часа!
   - Дело требует решительных мер!
   - Давайте я...
   - Ты уже раз сходил, - сказал Леонид и подошёл к ближайшему продавцу. - Любезный, нам нужны весы!
   - Какие? - с готовностью спросил продавец. - Безмен? Напольные для ванной, для спортивного зала, для кухни...
   - Для кухни-то зачем? Мясо взвешивать?
   - Зачем мясо?.. Есть некоторые которые после еды взвешиваются... Не съели ли они лишнего... А некоторые и во время еды... - шёпотом добавил он. - Есть ещё весы для лабораторий, для аптек, для...
   - Нам нужны, чтобы могли взвесить с хорошей точностью... но довольно большой вес...
   - Что именно?
   - Поломанную электрогитару с порванными струнами, подписанную рокером с планеты рок-музыкантов.
   - Гитару?.. М-да... Видел я странных людей... Но... Думаю вам нужно пройти в хозяйственных отдел...
   - Нет, там мы были... Нам просто нужно взвесить гитару. Один раз. И сами весы нам не нужны...
   - Что?.. ах вот вы как... Видел я странных людей... Пойдёмте...
   И случилось так, что в тот же отдел вошёл знаменитый продюсер этой планеты с секретарём. Нет, не за покупками... Он пришёл за новым героем. Сам продюсер был низенький с растущим животиком, а секретарь был высокий и худой. Продюсер курил сигару, хоть это в супермаркете не разрешалось, но его все уважали и не смели сделать замечание.
   Продюсер увидел Марка и тут же сделал руками "рамочку", в которую его и осмотрел.
   - Молодой человек, - сказал он и смахнул пепел на пол, тут же робот убрал пепел, - а ну-ка улыбнитесь!
   - Зачем? - удивился Марк.
   - Парень не понимает, - сказал секретарь и тихонько засмеялся.
   - Ах... Извини, - сказал продюсер и протянул визитку.
   - "Роб Мейкер... Продюсер"... - прочитал Марк.
   - Видели "Под огнём скороварки"?
   - Нет... Честно говоря...
   - Зря... А "Их в живых осталось только семеро, а остальные просто разбежались по домам"?
   - Нет...
   - А "Стоит осина"?
   - Нет...
   - Ну, ничего... Так вот всех исполнителей набирал я... а сейчас мне нужен герой боевика... и вы молодой человек... Улыбнитесь...
   Марк натянул улыбку.
   - Типаж, - сказал продюсер и чуть разлохматил Марка рукой. - Типаж... Отпадно!
   - Что? - не понял Марк.
   - Отпадно, говорю! На вас молодёжь пойдёт и те кому за тридцать. Дамочки просто валом повалят. А теперь сделайте вид, будто вы держите что-то в руках.
   Марк сделал вид, что держит в руках пробирку.
   - Нет, что-то массивное...
   Марк сделал вид, что держит в руках реторту, то есть очень большую пробирку.
   - Ещё больше!
   Марк сделал вид, будто держит большую бутыль с бором.
   - Не то... Что-то опасное держите...
   - А бор разве не опасен?
   - Нет... Я не про то... Вы этим угрожаете... И лицо пострашнее.
   - Да оно у него и сейчас не так-то располагает, - сказал Леонид. Он уже взвесил гитару, в руках у него был чек, отпечатанный весами, и уже наблюдал за этим действом.
   - Не мешайте, молодой человек... - продюсер посмотрел на Леонида. - А ну-ка...
   Леонид энергично замотал головой и попятился от продюсера.
   - Хотя нет... Негодяй и трус у меня уже есть. Сделайте так, замахнитесь на меня, - последнее он сказал Марку.
   Марк сделал вид, будто замахивается бутылью.
   - Не так! - сказал продюсер. - Оружие... Вы держите оружие!
   Марк сделал вид, будто он держит в руках пистолет.
   - Больше! - крикнул на него продюсер. - В фильме должно быть много крови.
   Марк сделал вид, что он держит в руках автомат.
   - Больше!
   Марк уже держал в руках гранатомёт, а его было очень трудно удержать с марковыми-то бицепсами.
   - Отлично! Теперь осаночку поправьте!
   Марк выпрямился.
   - Не так! - продюсер подошёл сзади и сильно ударил Марка по спине. Марк согнулся. - Типаж!.. Вот что, молодой человек, я вас забираю.
   - То есть как? - спросил Тихон.
   - А вот так. Я его беру. Прямо сейчас.
   - Прямо сейчас?
   - А зачем тянуть... Хотя, молодой человек, вот вы в маске... Как вас по имени-отчеству? - обратился он к Куркопатке.
   Но сержант замер и замолчал. Он даже старался не дышать.
   - Похоже, это манекен, - сказал секретарь продюсеру.
   - Да? А как живой, - сказал Мейкер. - Хорошо сделан, как паук у нас в "Нашествии пауков-убийц". Может и его?..
   - У нас есть бутафоры.
   - Хорошо. Этого мы заберём... Типаж...
   - Нет, - сказал Тихон, - он нам нужен.
   - Для чего?
   - Без него не решится судьба одной планеты.
   - Тоже мне. Нашли что сравнить. Судьба какой-то маленькой планеты, небось с населением всего-то в пять-шесть миллиардов, по сравнению с грандиознейшим фильмом всех миров и народов.
   - Может, мы его всё-таки заберём?
   - Не может. Он мой целиком и полностью... Ну, после небольшой формальности.
   - Нет, он наш. Он мой подчинённый. В конце концов, он капитан СУПНЕСИ.
   - Что "неси"? Да вы, молодой человек, хам и грубиян. Идёмте... Не будем мы с ним разговаривать. Я теперь ваш начальник, а я так не поступаю.
   И Мейкер повёл Марка прочь от Леонида, Тихона и стоящего столбом Куркопатки, который так и не сообразил, что произошло.
   - Без Марка, мы как без рук, - сказал Тихон.
   - Что поделаешь, - сказал Леонид, - он теперь - звезда.
   - Не очень-то ему нравится эта роль.
   - Да... Сержант, да отомрите вы!
   - Его надо перехватить и захватить, - сказал сержант.
   - Резонно. Но вот согласится-то он?
   - Давайте быстрей, пока мы его не упустили.
   - Хорошо.
   Они вышли из этого магазина с большой буквы "С" (супермаркет, в смысле). Уже вечерело. На небе появились четыре луны этой планеты.
   - Всё, - сказал Леонид. - Я уже помешался от этого космоса... Луны четыре.
   - Мы не на Земле, - напомнил ему Тихон. - Вон они! Идут к лимузину.
   - Вот это машина! - сказал Леонид, указывая на длиннющий (самый подходящий здесь эпитет, я бы даже написал его с тремя "н") лимузин Мейкера.
   - С большой буквы.
   - "К", - сказал Куркопатка.
   - Почему?
   - Классная.
   Они уже нагнали Марка, Мейкера, что по-отечески вёл Марка за плечо (благо они были одного роста), и секретаря.
   - Уважаемый, - сказал Тихон. Мейкер повернулся и посмотрел на Тихона. - Мне бы хотелось напоследок поговорить со своим подчинённым, - Мейкер нахмурился. - Не волнуйтесь, я не отниму ни у вас и ни у него много времени.
   - Хорошо, - растаял Мейкер, - но учтите, у нас очень мало времени.
   - Не отниму и пяти минут, - сказал Тихон и поволок Марка подальше от Мейкера к Леониду и Куркопатке. - Ты чего? Забыл про свой долг? Так я тебе живо напомню!..
   - Шеф, да нет, я... - начал Марк, но Леонид его прервал:
   - Да что с ним говорить, - он схватил резко Марка за нос и Марк тут же упал в обморок. - Школа. Просто отключился... Пошли скорей отсюда.
   Тихон и Куркопатка взяли Марка под руки и быстро побежали прочь от супермаркета.
   - Вечно мы его таскаем, - сказал Куркопатка.
   - Разговорчики, - сказал Тихон.
   Мейкер понял, что его надули лишь, когда Марк не являлся уже шесть минут. Он тут же объявил розыск по всей планете. Но было поздно. В это время Тихон, Леонид и Куркопатка уже залезали на гору, и тащили за собой Марка, конечно.
  
   - Будем его приводить в чувство? - спросил Тихон в "Пеночке". - Нам нужно взлетать.
   - Давай не будем, - сказал Леонид. - Вдруг ему здесь понравилось, вряд ли он захочет отсюда улетать. Приведём в себя уже на Альдебаране, если сам не очнётся к этому времени.
   - А как мы взлетим?
   - Я попробую.
   - Приехали.
   - Марк умный, хоть и так выглядит... как герой и любимец женщин... Он явно оставил справочную систему. Я покопаюсь в компьютере.
   - Ну, Белбог тебе в помощь.
   - Сейчас, - Леонид подошёл к компьютеру. Он нашёл справочную систему и запустил её. На экране появился Колобок.
   - Здравствуйте, - сказал он на каком-то странном, но знакомом языке... Это же был русский. За время полёта Леонид уже отвык от родного языка... Придётся навёрстывать. - Я - помощник справочной системы корабля "Пеночка". Если вы первый раз за штурвалом корабля, то нажмите "Ok". Но лучше попросите Марка, чтобы он вам объяснил.
   - Он в отключке.
   - Правда? - спросил Колобок. - Странно. На него не похоже... Вы будете нажимать "Ok" или нет?
   - Да, конечно, - Леонид нажал на "Ok".
   - Значит всё-таки первый раз за штурвалом?
   - Да.
   - Хорошо. Проверьте вес. Проверили? Появился дополнительный, как в прошлый раз? Если появился, то нажмите "Ok" и введите его, а то мало ли что.
   Леонид нажал на "Ok" и переписал вес с чека.
   - Хорошо, - сказал Колобок. - Марк ещё не очнулся?
   - Нет.
   - Тогда плохо...
   - Я могу запустить "Пеночку"?
   - Можете, конечно... Марк так и не очнулся?
   - Я сегодня командир, понял!
   - Я понял... Теперь введите курс назначения. Код планеты.
   - Я не знаю кода. Я знаю только название.
   - Хорошо. Сейчас я покажу вам каталог, и вы выберете.
   На экране появился огромный список планет. Хорошо ещё в алфавитном порядке. Леонид выбрал Альдебаран IV и нажал знакомое нам, ему и Колобку "Ok".
   - Теперь наберите код планеты, с которой вы взлетаете.
   - Я не знаю даже названия.
   - А какие общие приметы?
   - Там где актёры, продюсеры... в общем, знаменитости живут...
   - Ах, знаю. Спасибо. Я вспомнил и нашёл её, сейчас сам найду и введу код.
   - Что? А разве ты мог и сам?
   - Мог.
   - А почему же ты не сказал об этом раньше? Я бы тебе просто попросил ввести тебя Альдебаран...
   - А вы не спрашивали.
   - Хорошо. Теперь мы можем взлетать?
   - Да. Закрепите всех. Марка понадежнее, он мне дорог. Садитесь на свои места. Начинаю обратный отсчёт. Сто двадцать секунд вам хватит?
   - Хватит.
   - Начинаю.
   - Начинай уже.
   - Ну, я начинаю.
   - Да начинай ты.
   - Да вы хам.
   - Ну, ты мозги силиконные.
   - Надо будет сказать Марку, чтобы он с вами серьёзно поговорил.
   - Ты начнёшь отсчёт или нет?
   - Уже начал. Уже сто пятнадцать. На вашем месте, я бы сел на место. Сейчас начнутся перегрузки.
   - Хорошо, - Леонид встал из-за компьютера. - Тихон, сержант, прикрепите Марка поаккуратней. И сами садитесь на места. Мы взлетаем.
   Они посадили Марка в кресло, пристегнули ремни на кресле. Потом сами сели по местам.
   - Восемь... - сказал Колобок. - Все готовы?
   - Готовы, - ответил Тихон.
   - Девять...
   - Ты в какую сторону считаешь?
   - Извините... просчитался. Семь, ах нет шесть... Пять... Вы точно сели?
   - Сели.
   - Четыре... Приготовьтесь... три... два... один... как говориться, поехали!
   Из дюз вырвалось пламя. "Пеночка" начала подъём...

Глава девятая, ну... дальше и дальше, как говорится

   Марк пришёл в себя только в подпространстве. Его глаза заполнила лиловая пелена. Марк хотел потрясти головой, но голова оказалась надёжно закреплённой. Марк хотел было открыть рот, чтобы сказать об этом Тихону, но и челюсть оказалась хорошо подвязанной. Тогда он сквозь зубы сказал:
   - Отвяжите меня!
   Но получилось: "отеите мея".
   Тихон услышал своего подчинённого и посмотрел на него.
   - Марк, отвяжем на Альдебаране! - сказал он.
   - А мы летим? - спросил Марк. Но вышло: "а ы ети"?
   - Сейчас.
   Тут "Пеночку" тряхануло - она выходила из подпространства. И тут же что-то застучало в стены "Пеночки".
   - Встречают! - сказал Леонид. - Зенитки!
   - Что? - спросил Тихон и посмотрел в иллюминатор.
   "Пеночка" опускалась на степь. А тут же летели линии пуль. В "Пеночку" стреляли из зенитных пушек.
   - Это не Альдебаран, - сказал Марк. Но вышло: "то е аебан".
   - Что он сказал? - спросил Леонид.
   - Что он сказал, я не знаю, но вот почему мы вышли из подпространства в атмосфере? К тебе будет вопрос, Леонид.
   - Не знаю. Всё я ввёл верно. Это, наверное, Колобок виноват, помощник.
   - Всё сваливаете на машину! - сказал Колобок. - Я серьёзно поговорю с Марком!
   - Колобок, сажай скорей корабль, пока мы не упали! - сказал Марк. Но снова вышла каша, но Колобок на удивление всё понял.
   - Я вас понял, Марк, - ответил он. - Постараюсь, как смогу... С выздоровлением вас.
   Тут же "Пеночка" начала было разворачиваться, но поздно. Она врезалась в поверхность планеты вверх тормашками.
   - Отвяжите меня! - буквально завопил Марк. Но завопил тоже кашей.
   - Отвяжите его! - потребовал Колобок. - Немедленно. А то аммиак пущу в кабину!
   Тихон отстегнул ремни и пополз к Марку по потолку. Но так как потолок был в форме конуса, то ходить по нему было весьма трудно. Как только Тихон освободил челюсть Марка, тот тут же быстро заговорил:
   - Да вы что шеф, подумали, что я хочу остаться на этой чокнутой планете? Шеф, ну какой из меня актёр? Да вы только посмотрите на меня...
   - Успокойся! - сказал ему Тихон. Марк замолчал. - У нас есть дела и поважнее. И нечего время терять.
   Марк опустился на потолок рядом с Тихоном.
   - Дело первое, - сказал Тихон. - К нашему "пилоту". Что же это ты так нас на Альдебаран направил?
   - Это не я! - оправдался Леонид, отстегнул ремни и тут же, естественно, полетел вниз головой. - Это всё компьютер! Я делал всё по его указанию.
   - Марк! - сказал Колобок. - Этот хам имеет наглость спирать всё на меня!
   - Вы какой вес вводили? - спросил Марк.
   - Как какой? С чека... - Леонид полез в карман.
   - Тогда ясно. На чеке-то написан вес в ихних граммах, а тут надо вводить в наших килограммах.
   - А почему же он не спросил меня про систему?
   - А вы не спрашивали! - ответил Колобок.
   - Хам.
   - От хама слышу! - Колобок показал язык.
   - Вы ещё подеритесь! - разнял их Тихон.
   - Я бы на это посмотрел, - сказал Куркопатка.
   - Тихо вы! Нам нужно срочно перевернуть "Пеночку"... Потом взлететь в космос и живо лететь на Альдебаран! Мы потеряли очень много времени.
   - Да, - сказал Леонид. - Надо выбираться. Марк, мы сможем перевернуть "Пеночку"?
   - Да, - сказал Марк. - Используя рычаги. Попотеть придётся. Лебёдки у нас есть, а теперь надо бы подсадить меня и вылезти наружу.
   Они поднялись к люку и пролезли по лестнице к полу первого этажа... Представляете себе такое?.. Я вот представил... Голова закружилась... Они пробрались к кессону и залезли в него. В кессоне было слышно, как кто-то стучит в люк.
   - Кто это? - спросил Леонид.
   Аборигены, - сказал Марк. - Дикари.
   - Ага. Дикари... С зенитками!
   - Хотел бы я на них посмотреть, - сказал Леонид. - Надо кого-то первым пустить.
   - Самого бесполезного.
   - Да.
   - Вас, майор.
   - Почему?
   - Я "за"! - сказал Марк.
   - И ты Брут? - Леонид посмотрел недовольно на Марка. - Это за то, что я тебя спас от карьеры актёра?
   - А я и не хотел!
   - А тебя никто и не спрашивал!
   - Стойте! - крикнул на них Тихон. - Выходить будем в алфавитном порядке.
   Марк показал Леониду язык.
   - Капитан экспедиции последний?
   - Да... "Т" ведь после "Л".
   - Ладно... Марк, раз уж терять нечего хочу спросить у тебя одну вещь, - дальше он заговорил шёпотом. - Ты сказал, что компьютер взяли в одном НИИ... А ему искусственный интеллект не ставили?
   - Не знаю, - сказала Марк. - Может и сделали наконец... Но они же им уже наигрались... Хотя может и Болтикин что сделал.
   Прозвенел зуммер.
   - Выходим, - сказал Тихон. - Сержант.
   - Вообще-то "С" после "Л".
   - Мы по именам.
   - А... Простите.
   Сержант открыл люк и тут же исчез.
   - Сержант? - спросил Леонид. - Вы где?
   А в ответ тишина.
   - Иди, - сказал Тихон.
   - Но ведь он не ответил.
   - Иди.
   - Будешь ты у меня в операции участвовать...
   - Тебя выталкивать?
   - Иду.
   Леонид вылез и тоже исчез. Также исчез и Марк. Потом Тихон вышел сам и увидел, что Марка, Леонида и Куркопатку, а теперь и его самого, держал на мушке целый взвод солдат...
   - А... - начал было Тихон. - Марк, что это за планета?
   - О... - ответил Марк. - Вы же не подпустили меня к компьютеру. Я бы узнал.
   - Это цивилизованная планета?
   - Насколько я могу судить - нет. То есть не очень, то есть не совсем, то есть совсем не.
   - Почему?
   - У них пороховые ружья... А ещё, в худшем для нас случае, нас бы грохнули прямо на орбите... А в лучшем, на той же орбите подхватили.
   Из взвода выделился один небольшой человечек, обвешанный разными военными украшениями. Он вдруг начал как-то по-птичьи орать.
   - Похоже, он говорит, чтобы мы прекратили разговорчики, - сказал Леонид.
   - Они не знают космического языка, - сказал Марк.
   - Зато знают военный язык.
   Человечек показал на небольшую машину, небольшой фургон, на окнах которого были решётки. После чего, что-то пропищал.
   - Нас приглашают в фургон, - сказал Тихон.
   - Идём? - спросил Леонид.
   - А что нам остаётся делать?
   - А они ничего не сделают с "Пеночкой"?
   - Нет, - сказал Марк. - Колобок этого не допустит.
   - Тогда идём.
   И они пошли к фургону. В фургоне они расселись по лавкам, после чего дверь закрылась. Фургон затрясся, потом послышались птичьи ругательства (Леонид догадался, что это были именно они, по ярости произнесения), потом фургон поехал.
   Насколько можно было судить через решётки, фургон окружал кортеж из нескольких мотоциклов и грузовиков с солдатами.
   - Кто они? - спросил Тихон Марка.
   - Не знаю, - ответил Марк, - это какая-то отсталая планета.
   - Отсталая?
   - Да. Скорей всего, ещё не хорошо вышедшая в космос.
   - Почему?
   - Нас сбили как НЛО. И повезли куда-то?
   - Куда?
   - В разведку! - сказал Леонид.
   - Куда?
   - А куда повезли в Росвелле инопланетян? К военным.
   - Влипли мы, - сказал Марк.
   - Почему?
   - "Пеночку" могут взорвать, нарвавшись на Колобка. А он-то найдёт с ними общий язык. Нас же затаскают по институтам... Вскроют даже.
   - Мы можем сбежать! Мы же можем проходить сквозь стены.
   - Не обобщайте, майор, - сказал сержант.
   - М-да. Нам нужно незаметно сбежать и сразу же вылететь отсюда.
   - Как вы себе это представляете, шеф? Они же явно выставили вокруг "Пеночки" посты. Незамеченными мы не сможем поднять её в воздух... А там нас собьют снова.
   Леонид посмотрел в окно.
   - Ух, ты, - сказал он и даже напел "Марш энтузиастов".
   - Что такое? - спросил Тихон.
   - Идеология. Реклама.
   - Что?
   - Там рекламные плакаты вождя.
   - Какого вождя?
   - Ихнего. А чьего же ещё!.. как в анекдоте. На красной площади в начале пятидесятых годов двадцатого века: "Папа - а кто этот дядя с усами?" - "Это, сынок, - Иосиф Виссарионович Сталин". - "Папа, а кто он?" - "Это - наш вождь!" - "А я думал, что вожди бывают только у дикарей".
   - К чему ты клонишь?
   - Мы попали на недоразвитую планету не только в техническом плане, но и в историческом.
   - Слепая идеология?
   - Она самая. И к тому же диктатура с тоталитарным строем.
   Машина остановилась. Леонид посмотрел на ворота, перед которыми стояла машина.
   - Это что? - спросил Леонид.
   - Дворец!
   - Кто их знает, может это тюрьма.
   - Может и тюрьма... А может и дворец... Но под ним восемь этажей...
   - С пыточными камерами, - сказал Марк.
   - Почему?
   - Идеология. Мы могли попасть в одно из государств ведущих идеологические войны.
   - Не понял.
   - Влипли мы хорошо.
   - Теперь понятно.
   Ворота отворились, машина въехала во двор. В окно был виден богатый сад с диковинными, даже для этой планеты, животными. В саду уж очень было много охраны. Даже у садовника и дрессировщика собак были пистолеты.
   Машина остановилась, открылись двери. Их пригласили выходить... Весьма вежливо.
   Марк, Леонид, Тихон и Куркопатка вышли из фургона и осмотрелись. Их вели во дворец. Довольно современный оказался дворец. Из стекла (естественно пуленепробиваемого) и бетона. Пятиэтажное здание серого цвета с небольшими башенками. Их провели уж очень замысловатым путём. Даже в египетских пирамидах легче было разобраться. Однако как коридор не уходил вниз, привели их в огромный зал в трёх стенах которого были огромные окна, сквозь которые светило солнце. В зале во главе большого Т-образного стола сидел человек в мундире, на погонах его были огромные четырёхконечные звёзды. Вокруг него сидело несколько также одетых людей и один в довольно скромном мундире и с маленькими звёздочками.
   Человек, что сидел во главе стола, сказал что-то и человек с маленькими звёздочками (это оказался переводчик) ответил с сильным акцентом:
   - Рад приветствовать наших космических братьев!
   Тихон чуть не упал. Марк ничего не понял. Леонид старался хоть что-то сообразить. Сержант об этом даже не задумался.
   - Как вы сказали? - спросил Тихон.
   - Вождь сказал, что рад вас приветствовать! - повторил переводчик. - О, наши космические братья.
   - Наши?
   - Да. Вы прилетели с неба.
   - Да. Но... Хм...
   Вождь ещё что-то прочирикал, а переводчик ответил:
   - Вождь просит прощения за то, что вы были атакованы нашими войсками. Они уже наказаны.
   - Ага, пять лет лагерей, - сказал Леонид.
   Переводчик ошарашено посмотрел на Леонида, вождь спросил переводчика, переводчик ответил, вождь ещё раз прочирикал.
   - Нет, - перевёл переводчик, - их просто наказали... Вождь ещё спросил, как вы себя чувствуете?
   - Хорошо, - сказал Тихон. - Мы свободны?
   - Нет, вождь хочет вас спросить, вы ничего не продаёте?
   - Что?
   - Вы ничего не продаёте?
   - Можем гитару продать, - тихо сказал Марк.
   - Я тебе продам, - также тихо ответил Леонид.
   - А что мы должны продавать? - спросил Тихон.
   - Оружие, транспорт, научные технологии, - ответил вождь. Правда последнее слово он подсмотрел на бумажке.
   - Нет, - ответил Тихон. - Мы ничего не продаём... Мы просто пролетали мимо.
   - Жаль...
   - Почему?
   - Прошлые продавали.
   - Прошлые?
   - Два года назад прилетели ваши соратники и продали нам важную вещь.
   - Какую?
   - "Объект N1".
   - Что?
   - Небесный огонь, - прошептал вождь. Хотя, судя по всему, все давно знали об "Объекте N1". - У вас такого случаем нет?
   - Не понимаю... Что это? Для чего это?
   - Это важная вещь, благодаря ей лютерокасы сидят на своих местах и не шевелятся... Мы с ними говорим на правах хозяина.
   - Кто такие лютерокасы?
   - Враги... Точно у вас нет небесного огня?
   - Нет... Мы можем идти?
   - Да, конечно. И передайте своим, что мы готовы купить любое хорошее оружие, за ценой мы не постоим...
   К "Пеночке" их везли на том же фургоне, с таким же кортежем. Но уже чувствовалось не как преступников, а дорогих гостей.
   - Что такое "Небесный огонь"? - спросил Марк.
   - Не знаю, - ответил Тихон. - А что?
   - Думаю, что кто-то вмешался в прогресс страшной планеты.
   - Почему вмешался? И страшной? Не такая уж она и страшная.
   - Потому, что они продали какую-то важную вещь, которая смогла произвести перевес в войне.
   - То есть?
   - Я, кажется, понял. Представь, - сказал Леонид. - "Карибский кризис". К русским прилетают НЛО и продают современнейшее оружие, так что Америка даже к Красной кнопке не прикасается, а русские до того наглеют, что спокойно делают, что хотят. Ядерные ракеты в Мексике и так далее.
   - И что?
   - Перевес.
   - И что?
   - Перевес организован извне. Мир уже не станет прежним, он станет однобоким. Биполяность...
   - Короче.
   - Одна держава развивает весь мир со своей точки зрения. Диктатура. Мировая.
   - И что?
   - Нужно уничтожить "Небесный огонь" и восстановить равновесие, оставив тем самым мир в собственной истории.
   - Не понял.
   - Ну, чтобы сами они выкарабкивались!
   - Лёня, у нас время.
   - Времени ещё полно. Я думаю, что мы ещё сдвинулись назад по времени.
   - Если мы так будем водить, - сказал Марк, - то домой в мезозое прилетим.
   - Марк, помолчи. Ну, так что?
   - И почему я вас всегда слушаю?..
   - Ты согласен?
   - Да. Только "Пеночку" перевернём и отремонтируем.
  
   Их привезли на место падения "Пеночки" и оставили там в целости и сохранности. Марк вытащил из багажного отделения блоки, соорудил из них два крана. Надёжно закрепил верёвки на ножках и пригласил всех к подъёму аппарата. Под "Дубинушку" и "Ой, мороз" они подняли "Пеночку", под внимательными взглядами местного населения, кое-кто даже фотографировал это мероприятие. Потом "Пеночку" закрепили, так, что она чуть покачивалась, Колобок выпустил ножки, и тогда только корабль поставили вниз тормашками.
   - Теперь нам надо поговорить с этими, вот, товарищами, - сказал Леонид и указал на толпу военных, что собралась у края воронки.
   - Иди, - ответил Тихон, указывая на военных.
   Леонид подошёл к самому разодетому солдату и сказал:
   - Милейший, не могли бы вы организовать экскурсию в ваше Министерство обороны, нам, то есть мне и моим друзьям, хотелось бы побывать там...
   Солдат естественно ничего не понял, а просто позвал переводчика, который перевёл ему фразу.
   - А зачем вам? - спросил солдат.
   - Мы бы хотели просто узнать о вашей технике... Что можно... вам... продать?
   - А! - радостно воскликнул переводчик, а за ним и солдат, оба ощутили себя повышенными минимум на два звания. - Можно... Прошу в машину...
   Леонид уже ожидал увидеть привычный фургон, но их пригласили в хороший лимузин, военного образца.
   Провезли их по городу, полному плакатов с Вождём, но бедному - люди были довольно бедно одеты. Привезли их к большому зданию в форме буквы "Е". Подвезли их к крыльцу, ласково открыли дверь. Там уже ждал экскурсовод. Экскурсовод тоже был в поднятом настроении - его тоже повысили. К экскурсоводу прикрепили переводчика.
   - Здравствуйте, - сказал экскурсовод. - Я ваш экскурсовод. Меня зовут... - тут он поймал недовольный взгляд того разодетого солдата, что сторожил их корабль. - Просто экскурсовод.
   - А фамилия? - поинтересовался Леонид. И зря.
   - Фамилии у него нет, - отрезал разодетый солдат.
   - Ясно.
   - Я начну? - спросил Экскурсовод (давайте его так называть, так как будем думать, что это и есть его фамилия).
   - Начинайте, - сказал разодетый солдат.
   - Итак, наши доблестные военные силы...
   Дальше их провели по коридорам, показывая разные отделы. В отделах показывали макеты. Как и думал Леонид, техника оказалась на уровне середины двадцатого века. Но вот не было одного - атомного оружия.
   - Видимо это и есть "Небесный огонь", - предположил Леонид. И не ошибся.
   Что такое "Небесный огонь" им объяснили в общих чертах, но даже из этих общих черт было видно, что это была ядерная ракета. Но вот никак не сказали, где же она находится.
   - Марк, - сказал Тихон. - Иди-ка ты с Леонидом к картам, а мы пока пообщаемся с этими товарищами.
   Марк и Леонид тихонько на цыпочках оторвались от общей группы (точнее половины экипажа "Пеночки") и пошли искать карты. Но как незаметно они не отрывались, они всё же были замечены Экскурсоводом.
   - Куда это они? - спросил он.
   - В туалет, - ответил Тихон.
   - Но по Министерству строго настрого...
   - Им надо... - сказал Тихон и так грозно взглянул на Экскурсовода, что тот замолчал.
   - П-пройдёмте дальше... - чуть заикаясь ответил Экскурсовод и провёл их дальше.
   Минут через двадцать Леонид и Марк присоединились к группе. Экскурсовод даже спросил у них, всё ли в порядке у них с пищеварением. Леонид ответил, что всё в порядке и странно посмотрел на Тихона. Тихон только развёл руками.
   В завершении экскурсии разодетый солдат выразил надежду, на какую-то новую продажу современного оружия. Тихон что-то записал на бумаге, но по-русски, так что солдат ничего не разобрал. Тихон обменялся с солдатом любезностью и сказал, что передаст об этом начальству...
  
   - Года два назад, - начал рассказ Марк. - Их два года. Прилетели к ним на тарелке инопланетяне и предложили пугануть лютерокасов. Лютеракосы - это враждебная нация находящаяся в южном полушарии. Продали они им ядерную ракету с четырьмя боеголовками... Скорее всего кто-то разоружился и продал ракету.
   - По дешёвке? - спросил Тихон.
   - В том-то и дело, что нет. Они заплатили несколькими фургонами золота.
   - В прежнее время, - сказал Леонид, - на Земле такими средствами можно было наладить производство таких ракет.
   - И где она? - спросил Тихон.
   - В архипелаге. Её хорошо охраняют.
   - И что мы можем сделать?
   - Разломать боеголовки.
   - Тайно?
   - Нет. Открыто.
   - С чего это?
   - Если тайно, то когда же они захотят пустить ракету и откроется наша афёра, то им придётся туго.
   - Почему?
   Представляешь, лютерокасы сделали неосторожный шаг. Эти запускают ракету в надежде пустить в пыль столицу. В столицу падают четыре боеголовки, что приводит только в гибели максимум квартала. И тут лютерокасы соображают, что к чему, и пускают свои силы на этих ребят. И всё... Дисбаланс в другую сторону.
   - В таком случае летим?
   - Летим.
  
   "Пеночка" медленно опустилась на островок средних размеров. Островок был тропический. Со странными пальмами. На которых росли плоды, напоминавшие морковь... Хотя они были же не у себя дома, так что удивляться особо не стоило. Марк тщательно осмотрел место камерами и посмотрел на Тихона.
   - Карета подана, Бонд, - сказал научный сотрудник.
   - Джеймс Бонд, - поправил его Тихон. - Акваланги?
   - Конечно. У нас всегда есть акваланги.
   Они спустились на первый этаж, где Марк выдал всем по аквалангу и водолазному костюму. Сам же упаковал себе непромокаемую сумку разными инструментами, после чего надел костюм и акваланг. После чего они вышли в кессон, посидели там минут пять и вышли наружу. Марк закрыл люк, поговорил с Колобком о его действиях и сказал:
   - Всё в порядке, - он достал из сумки карту. - На восток.
   - Дай сюда, - Тихон взял карту. - Карту переворачивать не пробовал, - он перевернул карту. - На запад.
   - "Дан приказ ему на запад"... - напел Леонид.
   - Именно так.
   Они натянули маски на лица и пошлёпали по песку к морю. Пляж, честно говоря, был странноватым. Серый песок, почему-то покрытый бороздами. Пальмы оказались странными ещё и окраской. Чёрно-белые пальмы выглядели странно даже для этой планеты. Точнее не просто чёрно-белые пальмы, подобные берёзам, а "пальмы в тельняшках"...
  
   В очередной раз Тихон всплыл и огляделся. Потом сверился с картой. Он погрузился под воду и приказал всем всплывать.
   - Где мы? - спросил Леонид.
   - На месте, - ответил Тихон.
   - На каком?
   - На нужном. Судя по вышкам, - Тихон показал на четыре довольно большие пулемётные вышки, - по той выемке, - он показал на выемку. - То мы на месте.
   - Понятно. На берег?
   - Да, только поосторожней.
   Они вышли из воды. Тихо стряхнули капли и пошли к вышкам.
   Сторожевые на вышках несколько удивились четырём движущимся чёрным резиновым медузам. Да, этот мир никак не мог по-другому распознать эти четыре объекта. Сторожевой на вышке номер один передал на вторую, те на третью, а те на четвёртую, с четвёртой передали на первую. Потом сторожевой на первой вышке достал бинокль и присмотрелся повнимательней. Блестящие медузы ползли к крышке шахты ракеты. Сторожевой задумался и передал данные на Архипелаг.
   Тихон, Марк, Леонид и Куркопатка тем временем раскрутили крышку и медленно сняли её. Потом спустили Марка и Куркопатку на верёвках вниз.
   С Архипелага тем временем пришёл приказ взять странных медуз живьём, огонь не применять, так как вблизи опасного объекта неизвестно что может произойти. Сторожевые начали медленно спускаться.
   Марк и Куркопатка тем временем сняли колпак и начали раскручивать боеголовки.
   - Тиша, - сказал Леонид. - Кажется, они засуетились.
   - Кто?
   - Наши товарищи! - Леонид показал на спускающихся сторожевых.
   - Марк, делай дело быстрей!
   - Легко сказать, - сказал Марк. - Тут же совсем другая документация.
   - Марк!
   - Может их просто открутить и детонатор отсоединить?
   - Делай, как знаешь!
   Марк успел открутить три детонатора, прежде чем его подняли.
   - Три готовы! - доложил он.
   - Мы сейчас будем готовы! - ответил Тихон и показал на приближающихся солдат. - Бежим!
   - А меня никто поднять не хочет? - спросил из шахты сержант.
   - Да, конечно, - Тихон и Леонид подняли сержанта.
   - А теперь бежим!
   И они побежали от солдат к морю...
  
   Тихон поднял голову над водой и осмотрелся. Самолёт пролетел над ним. Он опустился под воду и приказал подниматься.
   Все четверо вышли на берег к "Пеночке". Над ними пролетел ещё один самолёт.
   - Теперь быстрее взлетаем!
   Марк открыл люк кессона, влез на первый этаж. За ним последовали остальные. Они переоделись в обычные костюмы...
   - Может это и не моё дело, - подал голос Колобок, - но к нам кто-то идёт!
   Марк посмотрел в иллюминатор.
   - Шеф! - и тут же сел в кресло пилота.
   - Так! - сказал Тихон. - Догадались! Быстро взлетаем!
   К "Пеночке" со всех сторон приближались солдаты.
   Все четверо заняли свои места.
   - Итак, следующая остановка, - объявил Марк, - "Альдебаран"!
   - Точно? - спросил Тихон.
   - Да. Всё проверено.
   - Точно?
   - Шеф, не время думать, а то они опять нас атакуют!
   Из дюз плеснуло пламя. Солдаты остановились. "Пеночка" начала подъём. Солдаты легли на песок и закрыли голову руками. "Пеночка" же полетела дальше...

Часть третья

Глава десятая, в которой сюжет поворачивается, но не очень

   "Пеночка" выпрыгнула из подпространства. Марк осмотрелся и сказал:
   - Кажется, на месте.
   - Что значит "кажется"? - спросил Тихон.
   - Да на месте мы! - сказал Колобок. - На орбите Альдебарана IV. Высота пять тысяч километров... А если точнее...
   - Хватит, - прервал его Тихон. - Я даже знаю, от кого ты нахватался такой фразы.
   - Это вы кому?
   - К вам обоим.
   - Мы будем садиться? - спросил Марк.
   - Конечно.
   - Где?
   - Да где угодно.
   - "Где угодно" не пойдёт, - сказал Леонид. - Наша цель?
   - Цель?.. Спасение Земли...
   - Каким образом?
   - А...
   - Так. Забыли. Мы должны вступить в контакт с нечистью Лодогдола, то есть Альдебарана IV.
   - Вот, вспомнил! - Леонид торжественно поднял перст (ничего выраженьице?). - Контакт!
   - Нечистый контакт третьей степени?
   - Хорошее название для фильма!
   - Хватит о фильмах, - сказал Тихон. - Нам нужно найти их нечисть и подружится с ними. Наверняка нечисть не будет довольна, что нас собираются покорить. В конце концов: рыбак рыбака... А нет, это не потому поводу.
   - Значит, скопление нечисти? - спросил Колобок.
   - Да.
   - Хорошо... Знакомая "тарелочка"...
   - Что?
   - На горизонте знакомая "тарелочка". Она летит с Альдебарана.
   - Откуда? - спросил Марк.
   - Сейчас... Ага, это и есть корабль ЦРПНГЛДТ.
   - Кого?
   - Того альдебаранского разведчика.
   - Тогда надо спешить. Он обернётся дней за десять.
   - Да. Давайте-ка спустимся.
  
   "Пеночка" медленно опустилась на поверхность Альдебарана IV. На красных песках уютно расположился небольшой городок. Дома больше напоминали грибы, с большими шляпками и длинными ножками. Тут же его окружили небольшие жители Альдебарана. Они сначала осматривались. Смотрели в иллюминаторы. Трогали раскалённые бока "Пеночки". Потом как-то резко отошли, а после в "Пеночку" полетели камни, палки и прочий мусор.
   - Дружелюбно, - сказал Леонид.
   - Ничего не скажешь, - добавил Тихон. - Давай-ка отсюда. Как-то странно они нас встретили.
   - Есть, шеф, - ответил Марк...
  
   "Пеночка" села рядом с небольшим адьдебаранским зданием. Такой же грибок, только вот ножки у него было две... и они, судя по всему, были... живые. Ножки переминались, иногда пинали незадачливого прохожего (их было немного) или небольшой камешек, иногда просто танцевали.
   - Избушка на ножках неизвестного происхождения, - сказал Колобок.
   - Выходим? - спросил Марк.
   - Да... И будем надеяться, что их нечисть помирней будет.
   - Будем надеяться, - сказал Леонид.
   Они отстегнули ремни безопасности и спустились к кессону.
   - Будем надеяться, что нечисть везде одинаковая, - сказал Леонид в кессоне.
   - Думаю, мы должны найти с ними общий язык, - ответил Тихон.
   - Должны, - подтвердил Марк.
   Они вышли из кессона и направились к избушке... да избушке... будем это звать избушкой. Они подошли к ножкам и посмотрели наверх.
   - Должны же они как-то входить, - сказал Тихон.
   - Через трубу, - сказал Леонид, - наверное. Наши ведьмы именно так и поступают.
   - Мы можем, конечно, взлететь и пройти сквозь стену... я имею в виду нас троих...
   - А вдруг у них это не принято? - сказал Марк. - Мы войдём и нарушим весь контакт.
   - Стучимся? - спросил Леонид.
   - Попробуй.
   Леонид постучал по ножке, та тут же его пнула. Но Леонид был профессиональным оперативником и увернулся.
   - Она лягается!
   - Тебя бы так попи... потревожили, - ответил Тихон. - Как же нам их вызвать? - Тихон посмотрел на шляпку. - Там люк! - он показал на небольшой люк. - Входят как все нормальные духи... Эй! Есть кто живой! - Тихон послушал. Никто не ответил. - Не отвечают!
   - Эй! - сказал Леонид по-русски. - Бабушка! Мы к вам в гости. Избушка, избушка, повернись к ле... - Леонид посмотрел на небольшие синие кустики. - Одним словом повернись к нам передом... Если такой есть...
   В шляпке что-то заскрипело, и люк открылся. Из люка спустилось некое подобие трапа.
   - Во-от, - протянул Тихон.
   - Думаю, нас приглашают.
   - Идём.
   Они поднялись по трапу в шляпку. Внутри шляпки было всё обычно (для альдебаранской ведьмы). Разные травки различных цветов и оттенков. Хвостики и лапки различных животных. Возле агрегата, напоминающего котёл, сидел небольшой пингвин зелёного цвета. Он видимо исполнял обязанности кота. Сама же ведьма была похожа на альдебаранцев, только в широкополой шляпе и с половой щёткой. Она осмотрела гостей и сказала:
   - Кто вы?
   - Видите ли, - сказал Тихон. - Мы с другой планеты...
   Ведьма принюхалась.
   - Тогда ясно. Что вам нужно?
   - Нам? Видите ли... ваши... м-м... смертные решили покорить нашу планету...
   Ведьма разразилась кучей местных ругательств, отчего пингвин закрыл крылышками уши... то есть голову.
   - Продолжайте.
   - Дело в том, что наша планета несколько... отстала... Мы - нечистая сила нашей планеты. Мы сами построили ракету и отправились сюда. Узнав о решении жителя вашей планеты...
   - А мы тут причём?
   - Видите ли... мы не в состоянии вести войну с вашей планетой. У нас не те технологии. Нам нужна ваша помощь.
   - Для чего?
   - Предотвратить вторжение. Из-за некоторых ошибок в перемещении наш корабль вышел из подпространства раньше, чем туда зашёл. Мы встретились на орбите с тем кораблём. Он вернётся дней через десять. Вторжение может начаться дней через двенадцать.
   - М-да... первый раз такое.
   - Но ведь ваши жители покоряли другие планеты.
   - Да. Мы ими тоже не очень довольны.
   - Да и мы от своих не в сильном восторге.
   - Хм... Надо подумать...
   Ведьма тут же обратилась к пингвину. Пингвин внимательно её выслушал и тут же довольно быстро скрылся в люке.
   - Сейчас всё и решится, - сказала ведьма.
   Минут через десять явился пингвин и доложил хозяйке. Ведьма посмотрела в окно. За окном уже появились три луны Альдебарана IV. Ведьма сняла со стены несколько пучков травы. Подошла к котлу. Помешала там костлявой лиловатой ложкой. В котле забурлило. Ведьма что-то сказала в котёл, котёл ответил, потом из котла поднялся шар. В шаре было лицо альдебаранского ведьмака. То, что это ведьмак, они догадались только по тембру голоса. Ведьмак что-то недовольно ответил, посмотрел на Тихона и Леонида, и тут же быстро утвердительно ответил. Шар медленно погрузился обратно. Ведьма снова посмотрела в окно. За окном уже появились звёзды. Ведьма открыла люк в потолке и сказала:
   - Поднимайтесь.
   - Зачем? - спросил Тихон.
   - Полетим на шабаш.
   Ведьма взяла свою половую щётку и забралась на крышу. Тихон, Леонид, Марк и Куркопатка последовали за ней.
   На крыше ведьма села на свою щётку и пригласила остальных:
   - Садитесь!
   - Но она короткая, - сказал Марк.
   - Ах... - ведьма посмотрела на щётку, и та тут же удлинилась, так что все смогли сесть.
   Все удобно устроились на щётке (если так можно выразится), крепко ухватились за древко.
   - А теперь держитесь! - сказала ведьма и что-то шепнула щётке.
   Щётка тут же полетела...
  
   На большой холм, покрытый короткой синей травой, уже слетались с разных концов планеты ведьмы, черти, колдуны и чародеи... да всех не перечислишь. Кто приходил своим ходом, кто прилетал на щётках или мётлах, кто прилетал сам по себе, кто появлялся прямо из-под земли. Под светом трёх разноцветных лун лица их были тоже разноцветными. Вот, что таит в себе ночь альдебаранская.
   Ведьма опустила щётку прямо в центр холма и тут же объявила что-то. Нечисть обратила на них внимание. Вперёд вышел ведьмак в широкополой шляпе. Под носом у него было небольшое количество волос.
   - ШЛРТРКВФ! - представился он и показал большой палец... отросток правой руки... то есть верхней лапы.
   - Марк, - сказал Марк и повторил жест.
   - Марк? - удивился ведьмак, как бы пробуя имя на вкус.
   - Тихон, - представился Тихон.
   - Леонид, - представился Леонид.
   - Куркопатка, - представился Куркопатка.
   - Куркопатка? - повторил ведьмак, его это имя удивило больше всех. - Вам нужна помощь?
   - Да, - сказал Тихон.
   - Какая именно?
   - Мы пока особенно не думали. Мы к вам собирались в чрезвычайной спешке, и особых планов у нас не было. Конкретно мы не знали как это осуществить. Но у нас есть цель: мы должны уничтожить угрозу вторжения путём разоружения вашей планеты.
   - Вторжения? Разоружения? Хм... Знаете, была у нас такая идейка, только вот не к месту она была. А тут как раз можно её и в ход пустить... Идея эта глобальная, я бы даже сказал, мегаглобальная... прошу прощения за выражение... Мы давно хотели разоружить военных. Ваша планета не первая, но нам давно хотелось, чтобы это прекратилось. Одним словом: мы давно хотели разоружить нашу планету. Полностью.
   - Да. Именно это мы и думали в наших планах. Но вы не думали, что ваша планета станет лёгкой добычей для других подобных планет?
   - Для кого? Есть ещё несколько подобных планет, но ведь есть ещё и Ассоциация, а она уже наш Лодогдол в обиду после Разоружения не даст. Тем более есть и мы. А мы-то уж должны отвечать за содеянное... в отличие от них.
   - Значит, вы введёте в действие план разоружения.
   - Да, и немедленно. Как скоро он вернётся?
   - Дней за десять, - сказал Тихон.
   - За девять общегалактических, - добавил Марк.
   - Хватит, - ведьмак снял с шеи небольшую палочку и подул в неё. Тут же раздался свист. Из-под земли вылезли два чёрта. От прочих их отличали рога на голове и копытца на верхних лапах. - Ребята, карту!
   Тут же рядом с ведьмаком появилась карта. Он подошёл к ней. Ткнул в первую точку и сказал:
   - Космодром! Первая точка! - тут же в этой точке появилась булавка. - Итак, - ведьмак задумался. - Ага! - радостно вскричал он и тут же над холмом образовалась тучка из которой сверкнула молния и ударила прямо в булавку, но с картой ничего не случилось, только рядом с булавкой появились странные знаки. - Значит так!..
   И началось обсуждение. Над холмом то и дело сверкали молнии, они врезались в карту, нанося на ней очередные знаки. В воздухе запахло озоном, но дождя не было. А жители ближайших городов долго наблюдали странное светопреставление на холме КЦМТРЛДЗ, кое-кто принял это светопреставление за прилёт НЛО...

Глава одиннадцатая, в которой всё и завершается, только не до конца

   Альдебаранец ЦРПНГЛДТ вылез из своего космического корабля... Где-то это уже было... Ладно... ЦРПНГЛДТ взял кассету с данными о странной отсталой планете и пошёл к зданию Министерства Внешних Связей, в котором и находился КОМПОК - Комплекс по Покорению.
   ЗДНПРТВФ был очень рад его приезду. Он тут же вставил кассету в проектор, внимательно изучил все данные и тут же засиял. Он пообещал ЦРПНГЛДТ массу премий, повышения и всё в этом духе.
   - Мальчик мой, ЦРПНГЛДТ, - говорил он, - ты даже не представляешь, что ты только что привёз... Довольно израсходованная в плане полезных ископаемых планета, но всё же пригодная для жизни. Это же просто клад. Иди домой, отдохни, а через неделю полетишь в... - он посмотрел на экран. - Д... Р... Дериней... Тьфу ты, язык сломаешь... Иди, отдохни.
   После чего ЦРПНГЛДТ ушёл домой отмываться от пыли Земли. А КОМПОТ... пардон, КОМПОК начал собирать войска по всей планете. Волонтёров оказалась масса. Лёгкая работка, за довольно большие деньги. И тут же на главном космодроме КОМПОКа начались сборы, слетались боевые и транспортные космические корабли. Свозилась техника. Альдебаран IV готовился к войне...
  
   Через восемь дней на главном космодроме КОМПОТа... КОМПОКа, конечно, собрались все. Президент Альдебарана IV, сам ФВПРЛДЦК, присутствовал. Он сам произнёс длинную речь перед волонтёрами о пользе их работы, о том, что же они делают, о том, что вообще следует делать с подобными планетами и о том, что же такое дух лодогдолца. В общем, трепался он так минут сорок. Потом достал из специального кармана ножницы и разрезал красную проволоку у входа в транспортный отсек одного крейсера. Он махнул лапой, сказал напутственные слова, и только отпрыгнуть успел от проносящейся мимо толпы волонтёров. Он отошёл к правительственной ложе и начал наблюдать за погрузкой. И вот тут-то началось...
   Солдаты погрузились на корабли. Все всё проверили. Спросили у Альдебарана IV разрешение на взлёт. Двигатели прогрелись, потом первый корабль начал подниматься. Потом он вдруг остановился. Двигатели корабля слетели с кронштейнов, на которых крепились, и улетели в небо. Оставляя за собой большой дымный след.
   - Фейерверки обещали? - спросил ФВПРЛДЦК.
   - Нет, - недоумённо ответил помощник президента.
   Тут с грохотом упал на площадку корабль. Открылся люк, и из него вылетели солдаты. Вылетели он в направлении синих кустов.
   - Оружие цело? - спросил ЗДНПРТВФ.
   - А что с ним случится, - ответил капитан корабля. И тут же ошибся.
   - Оно может взорваться от удара?
   - Я сейчас проверю.
   Тут на площадку упало ещё пять кораблей. ЗДНПРТВФ приказал срочно эвакуировать всех гуманоидов с площадки, в первую очередь президента. Солдаты уже спрятались за кустами. И, судя по всему, не без дела. Упало ещё два корабля, причём так, что двигатели всегда улетали в небо. Где бы они не находились. Двигатели переворачивали корабли, если находились под корпусом, и улетали, потом корабли странным образом переворачивались обратно и довольно мягко падали на площадку. В небе уже было несколько белых полос. После этого ЗДНПРТВФ приказал отменить взлёт на неопределённый срок. Остальные корабли отключили разогретые двигатели и те тут же... развалились. ЗДНПРТВФ приказал срочно спасать оружие. Из кустов вытащили волонтёров и отправили разгружать корабли. Волонтёры долго не соглашались, но им посулили большие деньги, и они пошли, не без особой охоты.
   Когда выносили оружие, один ящик случайно открылся, и на бетонную площадку посыпались детали ружей, пистолетов, бластеров. Солдаты остановились в недоумении. Вслед за деталями полетел мягкий амортизатор, что уже точно доказало, что от удара всё это развалиться не могло. Вскрыли ещё один ящик, но там оказалось тоже самое. ЗДНПРТВФ приказал найти сборщиков оружия, чтобы те смогли срочно собрать оружие обратно, так как они уже потеряли массу времени, и эта задержка их не устраивала.
   Сборщиков нашли, но вот увидев кучу деталей, те потребовали срочно каталоги деталей и учебники по сборке. Пошли искать каталоги. Прорыли все библиотеки, электронную сеть. Их нигде не оказалось. Странным образом на Лодогдоле исчезло всё, что хоть отдалённо напоминало оружие, вышли из строя все боевые корабли и все данные об оружии.
   - Не на кухонных ножах же нам драться, - сказал ЗДНПРТВФ президенту.
   - Придумайте заново, - ответил президент.
   - Но ведь исчезли труды нашей многотысячелетней цивилизации. Мы не сможем собрать даже одного бластера, у нас просто нет книг по их сборке. Всё вторжение просто самоликвидировалось.
   - И как вы это объясните?
   - Флюктуация!
   - Ничего себе флюктуация.
   - Да. Согласно Теории Вероятности, - сказал советник президента по математике БТМСЧВДЛ, - это могло произойти раз в три миллиарда двести тысяч триста сорок семь лет и два месяца. И это ещё приближённые вычисления.
   - Но ведь могло же, - не унимался ЗДНПРТВФ.
   - Начинайте всё заново, - сказал президент.
   - А вы уверены, что мы потянем сделать это? - сказал министр финансов ХЗШНКЦВР.
   - То есть?
   - Любое вторжение уже не окупится. Я тут посчитал немного.
   - Да вы сговорились? Посчитал он...
   - Нет. Просто кто-то решил нас разоружить.
   - Ассамблея?
   - Нет. Их бы мы заметили. Да и не их методы.
   - А кто? Нечистая сила?
   - Не исключено.
   - Да, бросьте, это всё сказки... Нечистой силы не бывает.
  
   В это время "несуществующая нечистая сила" праздновала победу. Из склада "Пеночки" Марк достал бутылку шампанского, нечисть Альдебарана IV достала своего вина лилового цвета из каких-то синих ягод. Все поднимали тосты за дружбу нечистой силы двух планет, за здоровье всех бессмертных, за жизнь, за мир. В общем хорошо они тогда наклюкались.
   Наутро был назначен взлёт "Пеночки".
   Тихон, Марк, Куркопатка и Леонид попрощались с ведьмами, ведьмаком ШЛРТРКВФ, с чертями, в общем со всеми, кто тогда стоял у той избушки. Пообещали, что как-нибудь ещё залетят проверить как дела, а пока нужно было лететь с докладом к Ладе.
   - Летим домой? - спросил Марк.
   - Домой, - подтвердил Тихон.
   - Домой, - сказал Леонид и прослезился.
   - Взлетаем, - сказал Колобок. - Начинается обратный отсчёт. Десять... Девять... Восемь... Давайте побыстрее... Три, два, один. Пуск!
   Из дюз вылетело пламя. "Пеночка" поднялась в небо, оставляя за собой белый след в лодогдольском небе...
  
   "Пеночка" вышла из подпространства на орбите голубой планеты.
   - Земля, - сказал Марк по-русски и даже пустил слезу. - Опускаемся?
   - Да, - еле сдерживая слёзы ответил Тихон, он тоже соскучился по дому.
   "Пеночка" опустилась в лесу, среди деревьев с треугольными кронами лилового цвета.
   - Марк! - строго сказал Тихон, так что все слёзы тут же испарились.
   - Я забыл направить курс на Землю, - ответил Марк. - Забыл.
   - И не спирайте на меня, - ответил Колобок. - Это вам всё равно не поможет!..

Эпилог

   Охотник снова вышел к озеру. За озером стоял город. Была ночь, и были видны городские огни.
   - Да, что же это такое? - сказал охотник. За эти дни он исхудал, осунулся, оброс довольно густой светлой бородой. - Где я?.. И кто я.
   Тут он услышал странный рёв. Будто работала большая паяльная лампа. Звук доносился сверху. Охотник поднял голову и увидел, как опускаются четыре огненных пятна. Это было похоже на дракона, которых охотник уже насмотрелся, это было похоже на ведьму с зажигалкой, этих было ещё больше, было похоже и их на вместе взятых.
   Пятна медленно опускались, и оказалось, что это небольшая ракета около метра высотой в форме конуса. Ракета опустилась рядом с охотником. Собаки принюхались. Медленно открылся люк. Из него вылезло небольшое существо. Сантиметров десять в высоту в оранжевом костюме-комбинезоне. На носу у существа были очки.
   - Шеф, - сказало оно в ракету, - это точно Земля. Я даже вижу Китежград. Вот его огни.
   Из ракеты вылезло ещё одно существо в таком же комбинезоне. Оно тоже осмотрелось.
   - Вот и хорошо, - сказало оно. - Интересно, что Лада скажет...
   Но собаки учуяли что-то и тут же понесли прочь от этого озера и ракеты...

Томик третий

Реальная угроза обнаружения

Хрестоматия по запутыванию следов, отводу от себя экспедиций и всеобщему прятанью.

   Чья незримая рука
   В небе лепит облака?
И старательно ведь лепит -
Не иначе, на века.

Евгений Лукин

Пролог

   Лейтенант у радара скучал. Ему уже надоел его круглый глаз в мир, со светлой полоской вращающейся вокруг зрачка. Иногда на белке этого глаза появлялись всякие точки. Но точки эти говорили, что они здесь свои, и могут вести себя как дома. Иногда приходил полковник, смотрел в ясно око радара и спрашивал о происшествиях. Происшествий не бывало. Чужие самолёты здесь не летали, птицы так быстро и высоко не летали, а насекомые тем более...
   Но тут на экране появилась небольшая, еле заметная точка, которая еле передвигалась. Лейтенант протёр глаза, он уже привык к тому, что точка говорит, что она своя и двигается куда быстрей... Но эта точка не хотела двигаться быстрее и тем более говорить, что она своя и тапочки, стоящие у радара, её. Лейтенант надавил на левый глаз. Точка была всё на экране. Лейтенант протёр экран. Точка всё двигалась. Она пересекала экран с севера и шла прямо на юго-восток, чуть ли не через "зрачок".
   - Лейтенант, что это вы делаете? - раздался голос полковника.
   Лейтенант молча положил салфетку, которой протирал радар, выпрямился и отдал честь.
   - Протираю радар! - ответил лейтенант.
   - Зачем?
   - Чтобы убрать одну неточность!
   - Какую?
   - По экрану двигается какой-то объект!
   - А вам не кажется, что он может двигаться не по экрану, а над экраном.
   - Виноват.
   - Я имею в виду, что объект сейчас в небе и угрожает Родине! - полковник оттолкнул лейтенанта от радара и сам посмотрел на экран. - Чёрт знает, что происходит! Почему не доложили?
   - Я сомневался.
   - Корнилов тоже сомневался, да дивизию разагитировали! - полковник схватил телефонную трубку. - Аэродром? Слышите меня? С севера на юго-восток медленно двигается странный объект... НЛО?.. Это не моё дело. Скорость у него около шестидесяти километров... Сбивать? Это уж ваше дело. Я знаю только одно: этот объект над территорией Военной базы... Зонд?.. Эй, лейтенант, какой ветер?
   - Северный!
   - Где вы видели зонд, двигающийся под углом к ветру? Да и какой же это станции зонд? Определите, что это за объект и доложите мне сюда, а я уже решу, что с ним будем делать... Выполнять!..
  
   Летаева подняли в одиннадцать вечера. Он уже почти уснул, зачитавшись "Небом и Землёй". Он уныло встал, уныло оделся, но когда майор, поднявший его, сказал, что это срочно, и что под трибунал за его медлительность могут попасть он и ещё человек тридцать, тут Летаев проснулся и быстро собрался.
   - Ты пойми, Лёва, если бы не полковник и "Тревога номер три" я бы тоже спокойно бы спал сейчас в казарме, - объяснял ему майор, пока они шли к аэродрому. - Дело особой важности.
   - А в чём причина?
   - Над Базой кто-то разлетался.
   - Никого другого не нашлось? Там же есть пилоты, которых можно поднять по тревоге.
   - Есть. Но вот объект странный. Истребитель его просто не заметит и пронесётся мимо. Ты единственный на базе, кто сможет поднять в воздух поршневой самолёт...
   - Что? Его же уже года два не поднимали в воздух! А если двигатель на высоте откажет?
   - Его готовят! Будем надеяться, что не откажет.
   - Летаев! - закричал диспетчер, как только увидел их с крыльца домика при аэродроме. - Где вы ходите? Живо к ангару?.. Объект скоро может вылететь за пределы Базы, и тогда мы уже ничего о нём не узнаем...
   - Товарищ лейтенант, - сказал вышедший из домика сержант. - Объект поменял курс.
   - Как? Опять?
   - Да. Он опять обогнул сопку.
   - Лихач! Летаев! Живо к ангару! Взлетайте, мы с вами свяжемся на третьем канале!
   Летаев побежал к ангару.
   - И часто он так меняет курс? - спросил майор.
   - За последние десять минут трижды. Это прямо какая-то Мэри Поппинс!
   - Карлсон! - подсказал сержант.
   - Как Мюнхгаузен!
   - Мюнхгаузен на ядре летал, - поправил его майор.
   - Если бы этот объект был с мозгой, а не как сейчас, то мы бы его сейчас и на истребителе не догнали.
   Лейтенанта никто не понял, но догадались, что он подразумевал. Вдалеке раздался треск заводимого поршневого самолёта.
   - Что это, может быть? - спросил майор.
   - Во всяком случае, никак не самолёт, - с уверенность ответил лейтенант. - Я знаю, что это такое. Самолёт не может так летать и совершать такие виражи.
   - НЛО? - предположил сержант.
   - Если это - НЛО, то во Вселенной точно разума нет.
   Самолёт, мигая огнями, разогнался по взлётной полосе и взлетел.
   - Полетел, сокол, - сказал майор. - Он-то его поймает.
   - Ага, а потом и мы его поймаем и тоже заставим голову поломать.
   Тут лейтенанта снова никто не понял, но и уточнять не стали.
  
   В кабине было тесно. Самолёт даже не успели протереть от пыли, поэтому Летаев, чтобы не чихнуть, всё время чесал нос указательным, зажав его большим и средним пальцами. В кабине он нашёл небольшой мощный фонарь, которым он должен был осветить неизвестный объект.
   - Двадцать четвёртый? - спросил диспетчер. - Вы где?
   - Я тут, - ответил гнусаво Летаев.
   - Что там у вас?
   - Высота около ста метров. Можно подняться? Невыносимо летать на такой высоте, к тому же ночью.
   - Отставить, двадцать четвёртый. Это единственная высота, на которой можно его заметить... Двигайтесь на северо-запад, через пятьсот метров поверните на юго-юго-восток и преследуйте объект... Скорость его около шестидесяти километров в час.
   - Понял вас.
   Летаев развернул самолёт и полетел на северо-запад...
  
   - Двадцать четвёртый, сейчас он будет напротив вас. Опускайтесь.
   - Понял вас.
   Летаев опустился до шестидесяти метров, достал фонарь, осмотрелся по сторонам. Было пусто, потом он нагнал нечто. Худая, ссохшаяся женщина лет шестидесяти, в чёрном плаще, заколотый, где нужно шпильками, чтобы не развевался, и в чёрной широкополой шляпе, летела на... метле. Летаев даже опустил от удивления фонарь, потом чуть не отпустил штурвал. Но вовремя спохватился и поднял фонарь. Старуха, что сидела на метле, посмотрела на Летаева, помахала ему ручкой, схватилась за передний конец древка метлы, как жокей подтягивает вожжи, и ушла вперёд в этой гонке...
   - Двадцать четвёртый! Двадцать четвёртый! Почему молчите? Что это за объект? Что вы молчите? Что вы видели? Что это? - услышал Летаев голос диспетчера.
   - Вы не поверите, что это такое... - только и ответил Летаев...
  
   Охотник отпустил собак с поводков и решил довериться их чутью дома. Так как на своё он уже давно не надеялся. Собаки обрадовались свободе и все тут же побежали одном направлении. За эти два месяца охотник исхудал от земляники и брусники, собаки же странным образом оставались бодрыми и весёлыми, но домой всё-таки хотелось.
   Они быстро вышли к шоссе и пересекли его, потом уже напрямую, как охотник никогда не ходил, пересекли лес и вышли к деревне. Деревню охотник даже не узнал, не потому, что он никогда не возвращался в деревню с этого края, а потому что отвык от своей родной деревни настолько, что её сразу не признал.
   Деревенские жители тоже не сразу узнали обросшего светлой щетиной, да что там щетиной, это уже была настоящая борода, и исхудавшего охотника.
   Они удивлённо обступили охотника, которого уже давно считали пропавшим без вести, и спрашивали:
   - Пётр? Где ты был?
   - Вы не поверите, где я был... - удивлённо ответил им наконец охотник.

Глава первая, самая первая

   В работе института по изучению аномальных явлений "Эта-материалы" происходят странные, я даже не побоюсь такого слова, аномальные, явления (прошу прощения за тавтологию, но иначе не выразится).
   Ранней осенью уже второй год наблюдается странный спад этих вот самых аномалий. Объяснить это даже Марк не может. Две недели. И никаких дел. Даже все накопившиеся за лето и весну дела разрешаются в первые пять дней этих "Аномальных двух недель". Именно под таким названием лежит на случай проверки осенней работы папка на складе.
   Тихон и Марк уже разобрали все свои дела. Марк даже успел два раза перевернуть с ног на голову и обратно лабораторию и склад. Тихон прочитал несколько раз подшивки документов. Евпраксения три раза наложила макияж и смыла его. Что ни говори, а скука - вещь опасная.
   Тихон почти лежал в своём кресле на колёсиках, вытянув ноги и зевал. Марк в очередной раз перечитывал подшивку старых "Нечистых наук". Иногда он смеялся, когда читал, что-то архаичное, иногда вздыхал, иногда что-то полезное записывал...
   В дверь постучали.
   - Войдите, - устало сказал Тихон.
   В дверном проёме показалась голова домового с короткой рыжей бородкой и рыжими же волосами.
   - Быстрей к телевизору! - сказал он.
   Колёсики покатились, Тихон начал медленно, но падать.
   - Что мы там не видели! - спросил он и попытался встать. Безуспешно.
   - Скорей же, это очень важно! - домовой исчез.
   - Хорошо! - Тихон ухватился за край стола, встал. - Марк! Пошли.
   - Куда? - спросил Марк вытирая слёзы от характеристик ускорителя пятилетней давности.
   - К телевизору.
   - А что там?
   - Что-то, говорят, интересное. Пошли, это лучше, чем здесь торчать.
   - Хорошо, - Марк перевернул журнал и встал. - К телевизору, так к телевизору...
  
   Леонид сидел за столом, а напротив него сидел вурдалак. Леонид спокойно направил вурдалаку в глаза лампу и так же спокойно спросил:
   - Ну и где золото?
   - Какое золото? - как можно недоумённей ответил вурдалак и обнажил свои клыки, но фальшиво и Леонид эту фальшь уловил.
   Он спокойно залез во внутренний карман пиджака вурдалака и вытащил из него золотую цепочку.
   - Вот это! - спокойно сказал он.
   - Э-э... - ответил вурдалак. - Это вы мне подкинули...
   - А это ты верно заметил, верно! - хриплым голосом сказал Леонид. - Я здоровый дух занимаюсь тем, что ворошу грязное бельё всяких смрадных гадов вроде тебя... Ну что, Кирпич, в молчанку будем играть? Или толкуешь мне...
   - Э-э... Начальник... Вы... чего?..
   - Извини, увлёкся...
   Дверь распахнулась, и появился рыжий домовой с бородкой.
   - Быстро к телевизору! - сказал он.
   - У меня допрос! - хрипло ответил Леонид.
   - Это очень важно!
   - Хорошо... - Леонид кашлянул и сказал нормально. - А ты - сиди здесь! И никуда не уходи.
   - А куда я уйду? Я связан, - вурдалак пошевелил пальцами, запястья были привязаны к спинке стула и ничем иным он больше не мог пошевелить.
  
   Сержант Куркопатка разбил ударом руки кирпич.
   - Вот так! - сказал он бойцам. - На трёх четвертях тормозите руку! Шишка, давай!
   Шишка подошёл к кирпичу, замахнулся, пустил руку на кирпич, тут открылась дверь и появился домовой с бородкой.
   - Быстро к телевизору! - сказал он.
   Все повернулись к двери. Шишка затормозил руку, но раньше, так как за ним уже никто не следил, взял кирпич в руки и сломал его о голову, потом положил половинки на место, будто и разбил его рукой.
   - Что там? - поинтересовался сержант.
   - Это очень важно, скоро начнётся! - ответил домовой и убежал.
   - Хорошо, - сказал сержант и повернулся к Шишке. - Уже?
   - Да, - ответил Шишка как ни в чём не бывало. - А что тут сложного?
   - Молодец, - удивлённо сказал Куркопатка... - Ладно, пошли.
   И они пошли к телевизору.
  
   У телевизора уже собрались все. Все духи тихо переговаривались, спрашивали, в чём причина этого сбора, кто это вообще придумал, зачем всё это. Марку пришлось встать на цыпочки, чтобы увидеть экран. По телевизору шла информационная программа смертных. Леонид подошёл к Тихону.
   - Что там? - спросил он.
   - Не знаю, - ответил Тихон. - Пришёл домовой и сказал, что срочно.
   - Ко мне тоже так. А у меня допрос.
   - Везёт. Мы уже второй день не знаем, что делать.
   - Тише вы! - шикнули на них впереди. - Начинается.
   Тихон и Леонид посмотрел на экран. На экране ведущая с радостью начала рассказывать:
   - А теперь наш специальный репортаж.
   На экране сменилась картинка, появилась другая ведущая в больничном халате.
   - Я веду свой репортаж из "Психиатрической лечебницы номер один" нашего города. Здесь работает гениальный психиатр Александр Витальевич Свиридов, автор знаменитой в нашей стране методике музыкопсихопатотерапии. С ним мы сейчас и побеседуем.
   Мимо ведущей санитары провели спокойного пациента. Пациент как-то угрюмо посмотрел в камеру, потом сказал:
   - А я видел дракона!
   - Эка невидаль, - сказал один домовой, - я тоже их видел.
   Но на него тут же шикнули.
   Ведущая же проводила взглядом на пациента и пошла в кабинет. Потом картинка опять сменилась. Теперь они были в кабинете. За столом сидел доктор в белом халате и белой шапочке, из кармана торчали небольшие наушники. У доктора была небольшая бородка и небольшие лекторские очки.
   - Здравствуйте, Александр Витальевич, - сказал ведущая и сунула под нос доктору микрофон.
   - Здравствуйте, - неохотно сказал доктор, его возмутил этот микрофон.
   - Расскажите о своём знаменитом методе.
   - Можно. Он уже так знаменит, что большой сенсации не сделает. Известно, что на музыку реагируют разные организмы. Растения лучше всего реагируют на Баха, коровы на Вивальди и Моцарта. Американцы проводили исследования над бактериями, они реагируют на Вебера и Шнитке, но практически гибнут от панк-рока. То же можно сказать и про психику. На психику можно воздействовать разной музыкой. Вот, например, есть один человек помешанный на сказках, так я ему ни в коем случае не даю слушать этот самый панк-рок, но даю слушать разные популярные мелодии без упоминаний всяких синих птиц и драконов. Человека можно вылечить определённой музыкой всего за несколько сеансов...
   - Так уж и за несколько?
   - Но тут надо знать какую музыку лучше употреблять. Для этого я составил несколько таблиц и основываясь на них я могу воздействовать музыкой на психику... Вот, например, я могу помочь и вам. Вашу параноидальную шизофрению и пироманию можно излечить за двадцать минут прослушивания Вагнера и Чайковского, пойдёт и песня "Yellow River" группы "Кристи"...
   - Нет у меня никакой параноидальной шизофрении!
   - Не надо. Не врите. Я же всё вижу. Я уже настолько наспециализировался в практической психиатрии, что могу определить болезнь лишь с первого взгляда. Давайте, вам же лучше.
   - Нет! Я психически здорова!..
   - Не говорите того, в чём не уверены!
   - Вы так думаете? - засомневалась ведущая, но потом спохватилась. - Нет! Я - здорова!
   - Больно не будет. От Вагнера хуже ещё никому не бы...
   Тут картинка сменилась. Доктор сидел уже в другой позе, и наушники из кармана не торчали.
   - Ну и последний вопрос, - севшим голосом сказала ведущая. - Над чем вы сейчас работаете?
   - У меня сейчас есть несколько интересных пациентов. Я их собрал в одной палате, так как все они бредят одним и тем же.
   - Чем именно?
   - Сказками. Драконами. Вот, например, один. Лётчик. Лев Летаев. Сошёл с ума, после того как в небе гнался за неизвестным объектом...
   - НЛО?
   - Нет. Не НЛО. Военные его так и не поймали. Так вот он якобы догнал этот объект и рассмотрел его. Это, как он утверждает, была ведьма...
   - Ведьма?
   - Да. В широкополой чёрной шляпе, чёрном же плаще и на метле.
   - А остальные?
   - Второй - младший лейтенант ГИБДД. Попытался остановить небольшой автомобильчик, якобы ведомый гномами... Честно говоря, меня к нему вызвали прямо на пост. Он мне показал на какой-то небольшой автомобиль, больше напоминавший армейский ботинок... Но мне это определённо показалось. Это было довольно в жаркий день и я в тот день переслушал все оперы Бизе.
   - А не мог ли существовать этот автомобиль на самом деле?
   - Нет! Исключено!.. А вот третий...
   - Нет, этот автомобиль существует?..
   - Давайте лучше о третьем...
   - Нет. Опишите этот автомобиль. Какой он?
   - Сейчас включу увертюру к "Валькирии"!
   - Хорошо.... Хорошо, но давайте о третьем. А третий?
   - Третий - охотник из деревни. Утверждает, что попал в некую славянскую зону. Зону сказок.
   - Лукоморье! - радостно сказала журналистка.
   - Нет. Он говорит, что вышел к старой дороге, которая вела к озеру, а посреди озера стоял город.
   - Нью-Йорк?
   - Какой ещё Нью-Йорк?.. Древний город.
   - Киев?
   - Нет.
   - Рязань?
   - Рязань сгорела! Это был Китежград.
   - Он же затонул!
   - Он говорит, что видел именно Китежград... Видимо его кто-то поднял...
   - Гномы?
   - Не мелите чепухи... Кстати, где-то у меня здесь был Верди...
   - Давайте без Верди.
   - Жаль. Он бы вам помог...
   - А что ещё он видел?
   - Дракона на яйцах, ведьм, НЛО...
   - В сказке?
   - Да. Представьте себе. Потом ещё ракету, из которой вышли маленькие человечки...
   - Гномы.
   - Вторая симфония!
   - Хорошо. Хорошо. И всё это он увидел за неделю...
   - Два месяца. Он вышел в конце июня, а прибыл только недавно.
   - Хорошо. Спасибо вам за интервью, я пойду.
   - Подождите, я ещё вам "Ventures" не включал...
   - Я лучше пойду...
   Тут картинка сменилась. Ведущая была уже в студии.
   - А сейчас о погоде, - объявила она.
   Домовые зашептались.
   - Пойдём, Марк, - уныло сказал Тихон. - Это не по нашей части.
   - Идёмте, шеф, - ответил Марк, и они пошли в кабинет.
   А за их спинами разгорался спор.
   - Выходит: нас обнаружили! - говорил один.
   - Не мели чепухи! - отвечал ему второй. - Не может быть такого! Это просто несколько сумасшедших!
   - Но один видел город!
   - И что?
   - Им могут заинтересоваться.
   - Кто?
   - Уфологи.
   - Это ещё кто?
   - До того как мы подняли Китежград, да и сейчас, его ищут разные учёные, от историков до уфологов. Это же как Атлантида, Гиперборея или какая-нибудь артель по производству идолов с острова Пасхи!
   - И что?
   - Это же лакомый кусочек! Нечистая сила - существует! Возникнет в их физике теория эта-веществ, и всё!
   - Что "всё"?
   - Конец нашим стараниям по подъёму Китежграда! Нам придётся уходить отсюда, иначе нас обнаружат и вся система УНЕСИ будет рассекречена, а тут и никакой регулировки и никакой нечистой деятельности!
   - То есть?
   - Всё! Приехали! Нас всех расформируют, рассуют по секретным заводам и институтам смертных, изучат до атома. Обнаружат кварковую структуру и всё!
   - Если они нас найдут!
   - Если найдут, но могут и не найти.
   - Могут и не найти!
   - В любом случае, нужно проводить расследование.
   - На основании чего?
   - На основании оглашения этих сумасшедших. Они же могут пойти по указаниям этого сельского охотника и найти всю зону СУПНЕСИ! А тут даже эвакуация не поможет.
   - Если они найдут... или заинтересуются.
   - Если заинтересуются...

Глава вторая, уже не самая первая

   Тихон опустил кисть в банку с краской и с восторгом вынул её, потом медленно провёл по стене. Стена окрасилась тут же в тёплый жёлтый цвет с зеленоватым оттенком, даже в комнате стало немного теплей.
   - Запомни, Марк, - сказал Тихон, поправляя шапку из свёрнутой газеты: - не место красит духа, а дух - место!
   - Ага, - сказал Марк и опустил свою кисть в банку с краской, - краской, купленной на собственные средства.
   - Можно сказать и так, - Тихон ещё раз провёл по стене. Цвет ему определённо нравился.
   В дверь постучали.
   - Войдите, - сказал Тихон.
   Дверь открылась, и на пороге показался Леонид. Он посмотрел на стремянку, что стояла прямо перед ним, посмотрел на Евпраксению, что стояла на этой стремянке и белила потолок.
   - Ого, - сказал он и осмотрел кабинет, - да у вас тут ремонт!
   - Да. От нечего делать ремонт затеяли, - сказал Тихон. - Руку протягивать не буду - в краске.
   - Ладно, обойдусь. Хотите анекдот?
   - Давай, что нам ещё остаётся делать?
   - Значит, Маугли спрашивает у Ка: "Вот скажи, Ка, Балу такой сильный, высокий, большой, но он не сможет достать с ветки банан!" - "Да, Маугли", - отвечает Ка. - "А вот Багира, она такая быстрая, такая гибкая, такая прыгучая, но она тоже не может достать с ветки банан!" - "Да, Маугли". - "А ты, Ка, ты такой мудрый, такой пластичный, такой длинный, но ты тоже не сможешь достать с ветки банан!" - "Да, Маугли". - "А я? Я такой маленький, ловкий, прыткий, я-то могу достать с ветки..." - "Да, Маугли, ты достанешь кого угодно".
   - Смешно... Подожди, а который час? - Тихон машинально посмотрел на часы на руке, часы он снял, чтобы не забрызгать краской. Потом он машинально посмотрел на часы над дверью, но те часы покрыли газетами, дабы тоже не забрызгать краской.
   - Десять ноль три, - не дожидаясь просьбы: "который час?" ответил Леонид.
   - И с чем же ты к нам пожаловал в не обеденное время. Ну, мы-то, понимаю, почему не работаем, а ты?
   - Вопрос номер два! Вы бездельничаете?
   - Сейчас - нет!
   - Я про вообще. Хороший институт кадрами, с оборудованием и техникой сидит без дела... Это же нечестно.
   - Почему? Должен же быть у нас отпуск?
   - Это нечестно по другой причине. Что вокруг творится, вы, конечно, не знаете?
   - А что?
   - Не отвечай вопросом на вопрос. Не знаете?
   - Не знаем.
   - Телевизор вчера смотрели?
   - Ну?
   - А что там смертные затеяли, вы тоже не знаете?
   - Так... Что же они затеяли?
   - Пошли.
   - Куда?
   - На совет.
   - Какой ещё совет... Я кабинет крашу.
   - Не знаю, но вас назначили, давайте-ка в кабинет четыреста сорок в двенадцать ровно и не опаздывай.
   - Лёня, подожди, о чём ты?
   - Узнаешь... Иди же!
   После чего Леонид ушёл.
   - Что бы это могло значить? - спросил Тихон Марка.
   - Не знаю, - пожал плечами Марк. - Но нам следует туда пойти.
   - Почему?
   - Не знаю, но майор бы так просто не стал бы отрывать нас от работы.
   - Что верно, то верно. Идём?
   - Идём, только кабинет докрасим.
   - Кабинет надо докрасить, без этого нельзя...
  
   В без десяти двенадцать Тихон и Марк закончили покраску, вытерли руки, сняли рабочие халаты, надели пиджаки, судя по всему их не на банкет с обедом приглашали. Они вышли из кабинета, оставив его проветриваться, и тут Марк заметил на столе пакет.
   - Шеф, что это? - спросил он, осторожно показывая на пакет.
   - Ах, - спокойно сказал Тихон и взял пакет. - Пришло, - Тихон тут же разорвал пакет, там оказалась книга. - Я тебя просил учить английский? Теперь держи! - Тихон протянул ему книгу.
   - Шеф, но я...
   - Это приказ!
   - Хорошо, шеф, - Марк взял книгу.
   - Только умоляю тебя, не раскрывай её сейчас.
   - Не буду.
   Марк взял книгу и тут же тайком раскрыл её и прочитал пару строчек.
   - Идём? - сказал Тихон.
   - Идём.
   Они вышли из кабинета и прошли к кабинету четыреста сорок. На двери кабинета была табличка:
   -
Та-ак, - протянул Тихон. - Дело серьезное, - он постучался.
   - Входите, - как из танка донёсся голос Леонида.
   Тихон осторожно открыл дверь и вошёл.
   - Пусть быстро заходит Марк, и закрывайте дверь сразу! - тут же шепнул ему Леонид. - Нам ещё посторонних не хватало.
   Тихон схватил Марка за рукав и затащил в лекторий, после чего захлопнул дверь и только тут он огляделся и даже икнул от удивления. За столом, напротив экрана на стене, сидели: Куркопатка, лейтенант морской пехоты Веник, старшина Куркопатки Шишка, лейтенант Леонида Леон, Радегаст, Белбог и сам Леонид.
   - Дело серьёзное, - сказал Тихон.
   - Серьёзное, - сказал Радегаст. - Хвоста не было?
   - Нет, что вы. Кто может за нами следить?..
   - Мало ли кто... Дело важное, а журналисты нам ещё поперёк горла не становились... Садитесь, майор.
   Тихон сел рядом с Леонидом, Марку же приказал сесть в уголке. Где Марк тут же открыл книгу и принялся её изучать.
   - Итак, - сказал Радегаст и огляделся, - вроде все?
   - А кто-то должен быть ещё? - спросил Леонид.
   - Нет, поэтому и начнём... Дело важное... Хотя я уже повторяюсь, но в таком случае повторятся даже полезно... Сегодня утром к нам пришло сообщение от домового Глеба из города, он живёт в доме кандидата исторических наук смертного Часовых Владимира Семёновича. Дело в том, что вчерашний репортаж заинтересовал этого смертного.
   - Чем же? - спросил Веник.
   - Дело в том, что этот историк занимался проблемой поиска Китежграда... Рассказ охотника его заинтересовал... Но это ещё цветочки... Часовых учился в школе в одном классе со Свиридовым и через десять минут после репортажа позвонил ему. Надеюсь не надо объяснять, кто такой Свиридов? Вот и ладно... Часовых нужен свидетель и проводник. Он решил серьёзно найти Китежград.
   - Вдвоём? - спросил Тихон.
   - Нет. Скорей всего он освободит и других пациентов палаты двадцать четыре. Ему убедить Свиридова ничего не стоит, он их вызволит...
   - Подождите, ну охотник ладно. Он, судя по всему, побродил по лесу, тут уж ничего не поделаешь, заплутал. Леших, сами знаете, в наших окрестностях свободной зоны СУПНЕСИ нет, плутать некому. Но ведь остальные могут и быть нормальными смертными.
   - Что вы вкладываете в термин "нормальные"? - спросил Белбог. - Это ещё и подумать надо. Психиатрия наука тонкая.
   - Уравновешенные.
   - Они все уравновешенные. Они все спокойные... Тут дело в другом. Лётчик определённо видел ведьму. Лётчик-то военный. Их часто проверяют на психику, потому что летать не на что, а значит, просто галлюцинациям взяться ниоткуда. А насчёт инспектора... Есть в нашем гараже одна машина похожая на ботинок. Это ваш "Башмак".
   - Да, - подтвердил Тихон.
   - В таком случае, нам нужно что-то предпринять.
   - Не что-то, а конкретную систему действий, - сказал Радегаст. - Первое: нужно узнать побольше о пациентах палаты двадцать четыре. Второе: разузнать побольше о самом историке. Раздобыть его ранние работы. Он же увлекается поиском Китежграда, какие-то наработки у него должны были быть. Третье: появление охотника вряд ли осталось не замеченным. Надо опросить окрестности. Драконов, Петушка можно спросить, потом ведьмы и самое святое дело - чертей. Они что-то должны были заметить. Итак?
   - Можно мы возьмём дела этих... пациентов, - поднял руку Тихон.
   - Берите.
   - А я возьму на проработку Часовых, - сказал Леонид.
   - Ну а мне остаются остальные... - сказал Куркопатка. - Только управимся ли?
   - Мы поможем.
   - Мы можем и к Петушку забраться, - добавил Тихон.
   - А я и по другой живности пройтись.
   - Отлично, бойцы, - сказал Радегаст. - В таком случае, здесь, завтра, в это же время. Скорей!
   - Есть, - ответили все разом, даже Белбог.
  
   Тихон и Марк первым делом отправились к доктору Аптику, так как он знал всех больничных домовых в округе, а значит и домового психиатрической больницы доктора Свиридова. Аптик как всегда встретил их с белыми губами.
   - Вы пили Капуччино? - поинтересовался Тихон.
   - Нет, - ответил Аптик и вытер губы, - я перешёл на кефир. Знаете, от кофе давление поднимается.
   - Аптик, нам нужно связаться с домовым городской психиатрической больницы номер один.
   - Ах... Знаю, знаю. Это кажется Зигмунд, на самом деле Карл.
   - То есть как?
   - Зовут-то его Карл, но он предпочитает, чтобы его звали Зигмундом. В честь Фрейда. Найдёте его в его каморке на первом этаже, кажется за вентиляцией в столовой.
   - Там же темно.
   - Да... Он немного странный...
   - То есть как?
   - Ну, знаете, с кем поведёшься, с тем и вылечишься. Сами всё узнаете.
   - Подождите, Аптик, вы не темните, почему он странный?
   - Говорю, сами всё увидите...
   - Доктор Аптик, зайдите в триста двадцатый кабинет, - нудным голосом сказала дежурная.
   - О! Мне пора...
   - Подождите, Аптик...
   - Всё, я пошёл...
   После этого Аптик убежал.
   - Странный он, видимо, - сказал Тихон Марку. - Зигмунд этот, который на самом деле Карл.
   - Хотя насчёт Карла я тоже сомневаюсь, - сказал Марк.
   - Почему?
   - Карл Густав Юнг - основал психологию и немного психиатрию.
   - М-да. Дельце становится всё интересней.
  
   "Башмак" остановился у крыльца "Психиатрической Лечебницы N1 имени лечения товарища Хауарда Филиппса Лавкрафта". Тихон осмотрелся.
   - Поставь на газон и чтобы незаметно, - сказал он. - Не хватало, чтобы ещё кто-нибудь попытался его остановить.
   - Хорошо, шеф.
   Они поставили машину в тень возле здания, а сами отправились к больничному домовому Зигмунду, который на самом деле Карл.
   Зигмунд (Карл) сидел в своей тёмной каморке и что-то писал в толстой тетради. Одет он был в белый халат, забрызганный разного вида кляксами самых разных цветов. Длинные волосы были растрёпаны настолько, что причёска Марка оказалась просто какой-то уложенной и прилизанной.
   - Здравствуйте, - сказал осторожно Тихон и постучал по косяку дверцы. Тут же с потолка полетела сажа.
   - Не шумите так! - зловещим голосом сказал Зигмунд и осторожно поднял голову. - Вы кто? - шёпотом спросил он.
   - СУПНЕСИ, - шёпотом ответил Тихон и предъявил удостоверение.
   - Какое у вас удостоверение... Прямо для моей коллекции... Подарите мне её... Мою прелесть...
   - Э... Мы по серьёзному вопросу.
   - А... Хотите, чтобы я почитал вам свои работы?.. Хорошо, - Зигмунд взял тетрадь и начал читать. - "Самолёт улетел. Дорога разбита. Вас нет. На проводах сидят синицы. Мёртвый дед сидит на сосне. Жаль, что я не женщина. Машина сломалась..."
   - Скажите, а вы тексты для "Аквариума" не писали? - поинтересовался Марк.
   - Тише вы! - шикнул на него Зигмунд.
   - Мы вообще-то по другому вопросу, - шёпотом сказал Тихон.
   - По какому? - спросил Зигмунд и тут же рассмеялся. Смеялся он громко и страшно, так, что Марк вздрогнул. - Что вас интересует?.. Моя прелесть... Дайте мне мою прелесть...
   - Вы не могли бы пройти в архив больницы и принести нам три дела.
   - Зачем? - Зигмунд снова рассмеялся.
   - Мы по очень важному вопросу... Пожалуйста, принесите.
   - Хорошо... А вы дадите мне мою прелесть...
   - Подумаем.
   - Хорошо... Но вы обещали...
   - Давайте уж идите.
   - Но вы обещали...
   - Обещал.
   - Мою прелесть...
   - Идите уже.
   - Хорошо, - Зигмунд исчез.
   - Шеф, вы забыли ему сказать, какие дела, - сказал осторожно Марк.
   - Да, - сказал Тихон. - Правда.
   Появился Зигмунд с несколькими делами.
   - Зигмунд, мы вам не сказали какие дела, - осторожно сказал Тихон.
   - Дайте мне мою прелесть...
   - Я сказал, что я подумаю... Принесите дела пациентов палаты номер двадцать четыре.
   - Хорошо... но вы обещали... Мою прелесть.
   - Обещал. Идите уж.
   - Хорошо.
   Зигмунд снова исчез и принёс пять дел. Тихон просмотрел их, они оказались из палаты сорок два, пришлось отправлять Зигмунда ещё раз, пообещав ему ещё и удостоверение Марка. Наконец он принёс заветные пять дел, из которых Тихон и выбрал нужные три. Тихон внимательно просмотрел их и кое-что записал в блокнот. Потом отдал дела Зигмунду.
   - Спасибо, - сказал Тихон и уже собрался уходить, но его остановил Зигмунд.
   - А мои прелести? - спросил он.
   - Я же говорил, что подумаю... Ну как мы можем без удостоверений, нас даже в УВД не впустят?
   - У...
   - Ну... Такова жизнь. Идём, Марк...
   - Плохие! Гадкие... Дайте мне мои прелести! - заплакал Зигмунд.
   - Молчать! - гаркнул Тихон.
   Зигмунд тут же успокоился и стал даже младше на несколько веков, то есть впал в детство.
   - Хоросий дядя, - сказал он про Тихона.
   - Хоросий, хоросий, - успокоил его Тихон. - Посли, Майк... Тьфу ты... Пошли, Марк...
  
   Петушок стоял на своём шесте и всматривался куда-то вдаль. Тихон зацепился за черепицу и пошёл по крыше башни, за ним шёл Марк.
   - Шеф, - спросил Марк, - а мы не могли попросить его спуститься к нам? Здесь ветер.
   - Он вряд ли бы к нам спустился. Тем более побывать на свежем воздухе всегда полезно.
   - А я могу и простудится. Здесь ветер, да и не июнь месяц.
   - Тише. Сейчас я с ним буду говорить.
   Тихон подошёл к шесту и посмотрел на Петушка. Петушок всё равно был намного выше Тихона.
   - Петушок!
   Шест заскрипел, Петушок начал поворачиваться. Он посмотрел сначала на Тихона свысока своими зелёными глазками-изумрудами, а потом спрыгнул на черепицу и подошёл к Тихону.
   - Здравствуйте, Петушок! - сказал Тихон.
   - Здравствуйте, - ответил Петушок высоким и громким голосом.
   - Меня интересует одна информация...
   - А вы кто?
   - Начинается, - Тихон достал удостоверение и показал Петушку. Петушок посмотрел на удостоверение внимательно и принялся слушать дальше. - Вы не замечали никаких смертных числах в тридцатых июня сего года?
   - Насколько я знаю, тридцатых чисел в июне одно - само тридцатое.
   - Хорошо. Неудачно выразился. Не видели ли вы каких-нибудь смертных числах в двадцатых июня?
   - Хотя тридцатое принадлежит двадцатым числам... Ведь нулевое число десятка принадлежит десятку предыдущему, хоть и имеет последующий номер... Хотя если...
   - Петушок, я вас спросил.
   - Хорошо, хорошо. Просто стоишь тут днями, а думаешь только о математике... Учитывая, что ограниченное множество натуральных чисел...
   - Петушок. Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Потом мы вас выслушаем внимательно... Особенно Марк, мой научный сотрудник.
   - Пожалуйста... Задавайте.
   - Хорошо... Не видели ли вы каких-нибудь смертных числах в двадцатых июня месяца сего года.
   - Как же? Видел.
   - Когда?
   - Два раза.
   - Два?.. Он два раза выходил к Китежграду?
   - Да. Два. Охотник был. С собаками. В шляпе и с ружьём.
   - Когда?
   - Двадцать пятого июня и восемнадцатого июля. Ну, когда тарелка-то села. Во второй раз он уже порядком оброс исхудал и прочее... А что? Засветился?
   - Засветился. Ещё как. Куда он пошёл?
   - Куда?.. В первый раз его унесли собаки направо, а во второй раз на тоже право.
   - Он где-то пересёк дорогу?
   - Видимо так. Вспомните теорему Вейерштрассе.
   - Помним... Во всяком случае Марк точно. Спасибо... Мы пойдём...
   - А математика?
   - Э... Видишь ли, дружок, как-нибудь...
   - Шеф, давайте его послушаем, - сказал Марк и проникновенно посмотрел в глаза шефу. - Не стоит обижать одинокое золотое животное. Правда?
   - Хорошо. Только недолго.
  
   Тихон сел в "Башмак" и пристегнулся.
   - Вот, что я вспомнил, - сказал он. - Помнишь Петушок сказал, что он пошёл направо... Дельце было у нас в конце июня, я его отправил в Отдел По Защите Животных. Писала некая дракониха Дора и просила оберечь её яйца, что тогда высиживала, от нападок смертных... в деле Пострелова, охотника то бишь, есть упоминание о том, что его опалил некий дракон у гнезда. Вот какая была вещица. Но экологи думаю, особого внимания не обратили на это... Впрочем как и я. Поехали-ка мы опросим эту дракониху.
   - Поехали, - сказал Марк и вставил ключ в замок зажигания.
   "Башмак" заурчал.
  
   У опушки Доры Марк и Тихон услышали урчание другого двигателя и насторожились. Каково было их удивление, когда это оказался "Дракула" Леонида, который уже вылез из машины и удивлённо смотрел на них.
   - Как говорил солдат Швейк: "Пути Господни неисповедимы", - сказал он. - Вы как здесь?
   - Дельце одно проклюнулось, - сказал Тихон и вылез из "Башмака".
   - Скелет в шкафу?
   - Он самый. Идём опрашивать нашу подозреваемую.
   - А она смертная?
   - Нет.
   - Тогда она просто свидетельница. Раз она видела смертных. А она точно видела смертных?
   - Да. Мало того. Она его чуть не спалила.
   Тихон, Марк и Леонид увеличились и пошли к гнезду. Впрочем, Дора была уже не в гнезде, а сидела рядом и бегали вокруг неё четыре маленьких дракончика. Они щипали мать и даже пускали первое в своей жизни пламя.
   - Дора, - позвал Леонид. Дора подняла голову и увидела их. - На пару слов.
   - А с ними кому сидеть? - она указала на дракончиков.
   - А сами не справятся?
   - Им всего два месяца!
   - Кто будет сидеть? - обратился Леонид к Тихону и Марку.
   - В таких случаях лица одного звания кидали монетку, - задумчиво сказал Тихон. - Но... Марк, посиди с ними.
   - Хорошо, шеф, - без всякого удовольствия сказал Марк.
   - Марк, с ними посидит, - сказал Леонид Доре и показал на Марка.
   - А они его не затюкают? - поинтересовалась Дора.
   - Нет. Он крепкий.
   - Хочется верить. А то ведь прямо как маленькие инквизиторы.
   - Да он не в таких передрягах бывал.
   - Хорошо. Пусть идёт сюда.
   Марк подошёл к Доре, дракончики тут же обступили новую игрушку и стали разглядывать её с интересом. Сама же Дора взлетела над опушкой и опустилась рядом с Леонидом и Тихоном.
   - Дора, - начал Тихон, - в июне вы писали нам, что на ваши яйца покусился какой-то смертный.
   - Пришли, наконец, - ответила Дора.
   - Нет, я направил это дело в Отдел по Защите Животных. Это немного не наш профиль...
   - А сейчас профиль сменили?
   - Нет, просто другое дело... Но связанное с вашим. И хватит об этом. Нам сейчас смертный интересен.
   - Был один смертный... - Дора посмотрела на своих детей, с которыми возился Марк. Марк пытался их посадить рядком, но дракончики всё выскакивали и никак не хотели садится. - А они его точно не затюкают?
   - Не должны. Он крепкий парень, - сказал Леонид.
   - Надеюсь... Был смертный. Подошёл к гнезду, посмотрел в него. Ну, мало ли что, я же всё-таки мать. Что мне оставалось делать?.. Он сильно пострадал?
   - Нет. Просто испугался, - сказал Тихон.
   - В больнице он, - добавил Леонид. И зря. Дора сильно перепугалась.
   - Что с ним? - взволнованно спросила она.
   - В психиатрической, но он абсолютно нормален... Когда он был здесь?
   - Двадцать пятого июня... Да. Я тогда яйца переворачивала. Точно. Восьмидесятый день шёл.
   - Это был охотник?
   - Не знаю, как они выглядят. В шляпе, в куртке, с палкой какой-то на плече... А почему он попал в больницу?
   - Так. По другому вопросу... Куда он пошёл?
   - Пошёл?.. Он побежал! Да ещё как. Ах, как сверкали его пятки.
   - Куда?
   - Куда? - Дора задумалась. - Кажется на запад... Да, - Дора повернулась на запад. - Точно. Помню как он пошёл к той берёзе... Точнее, к тому, что когда-то было берёзой... Точнее побежал... Да-да, - Дора показала лапой на запад.
   - Запад? - Тихон посмотрел на запад.
   - Да, запад.
   - Что там? - спросил Леонид.
   - Шабашный холм, - сказал Тихон, предчувствуя недоброе. - Там ведьмы.
   - Нам ещё и к ведьмам ехать?
   - Не ехать. Полетим на "Синице". Только "Синица" двуместная. Тебе надо будет поискать других свидетелей, а мы с Марком полетим к ведьмам. Марк!.. Пошли. Спасибо, Дора. Вы нам очень помогли.
   - Пожалуйста, - ответила Дора, - а с тем смертным точно ничего серьёзного?
   - Нет-нет, не беспокойтесь. Марк!.. Идём!
   Тихон посмотрел на Марка. Марк сидел на бревне и вокруг него сидели дракончики. Они спали. Один прижался поближе к Марку и зевнул. Сам же Марк, что-то рассказывал:
   - А ещё есть такое явление, как эффект Тамма. В честь знаменитого физика Тамма. Когда он входил в лабораторию, то все приборы тут же отказывались работать...
   - Как ему удалось их так быстро уложить спать? - удивилась Дора. - Я их по часу укладываю.
   - Этот кого хочешь усыпит, - сказал Леонид.
   - Тихо освободите его, - попросил Тихон. - Вы же не хотите, чтобы они проснулись.
   Дора тихо подошла к Марку, осторожно перенесла своих детей в гнездо, Марк свободно вздохнул и тихо пошёл к машинам.
  
   "Синица" опустилась на опушку рядом с избушкой ведьмы. Тихон и Марк вылезли из "Синицы" и пошли к избушке. Ведьма Виктория сидела у котла и переговаривалась с подружкой. Иногда звучали восторженные крики вроде: "А он?", "А ты?", "Ну и что дальше?". Тихон вежливо постучался. Ведьма затихла и сказала подружке:
   - Сейчас ко мне кто-то пришёл. Я тебе потом перестучу. Пока... - потом сказала в дверь. - Кто там?
   - Мы по одному делу! - сказал Тихон и попытался открыть дверь, но дверь не поддавалась. Тихон нажал посильней, но дверь стояла будто была отлита вместе с проёмом.
   - Я спросила: "кто там"?
   - Откройте дверь. Не до шуток.
   - Я спросила: "кто там"?
   - Майор Тихон и капитан Марк, СУПНЕСИ, институт "Эта-материалы".
   Дверь свободно открылась сама. Тихон вошёл в избушку.
   - Сразу сказать не могли? Что у вас за дела?
   - Вы смертных не видели?
   - Видели, видели... Много видели.
   - Когда?
   - А какие смертные вас интересуют?
   - А их было много?
   - Многих встречали.
   - Охотники были?
   - Много.
   - Так, - Тихон достал блокнот. - Вас никто не отвлекал от собраний?
   - А... Был один такой. Мы тогда обсуждали дело ведьмы Виолетты. У неё план сгорел по крысиным хвостам. Сидели мы на профсоюзном собрании, а я председатель профсоюза. Выслушали, значит, Виолетту, а тут из-за кустов голос. Что-то про бога. Одним словом, потом он убежал.
   - Когда это было?
   - Когда? - Виктория задумалась. - Та-ак, - протянула она и пошла к полке. С полки она взяла календарь и просмотрела его. - Шабаш за июль. Первый. Девятое - десятое июля. Ночь.
   - Хорошо. А куда он пошёл?
   - Куда?.. Ночь же была. Разве там разглядишь.
   - А, хорошо. Спасибо, - они вышли. - Вот-то как, Марк.
   - В следующий раз представляйтесь сначала, - сказала из-за двери Виктория. Что ни говори, а слышимость из-за двери была отличная.

Глава третья, самая третья

   Белбог оглядел всех.
   - Ну-с, - сказал он. - Что вы там накопали?
   - Охотника видели ведьмы, - начал Тихон, - дракониха Дора, Петушок. Мы даже составили приблизительную карту его передвижений, - Тихон достал из тубуса карту и развернул её. - Приблизительные даты его похода: двадцать пятое июня по двадцатое августа. Двадцатого августа он пришёл в деревню.
   - Выходит, что у нас под носом два месяца ходил смертный, а мы его даже не отвели?
   - Дело в том, что местность наша слабо заселена, и опрашивать пришлось всех. Осталось многое неизвестным. Мы не знаем, где он ночевал, что ел. Нам многое остаётся неизвестным. Но многое мы почерпнули из его личного дела в больнице. С остальными же ясно. Летаев видел ведьму, летящую на шабаш. Это был месячный шабаш за август. Ведьма несколько пошалила, помахав ему ручкой, когда необходимо было скрыться в неизвестном направлении. Пешкин видел наш "Башмак".
   - И что теперь нам делать?
   - Леонид.
   Леонид встал.
   - К нам пришло ещё одно сообщение от Глеба, - сказал он. - Он передал, что Часовых договаривается со Свиридовым об освобождении этих троих.
   - Почему сразу троих?
   - Кажется, Свиридов настоял. "Раз берёшь, так всех". Их экспедиция может рассекретить Китежград, а заодно и СУПНЕСИ.
   - И что вы предлагаете?
   - Операция "АД" - "Аномальные Диверсии". Немного напоминает кое-что христианское.
   - А что такое Ад? - спросил Радегаст. Он, конечно, знал, но просто хотелось показать, как он далёк от христиан.
   - Христианский Ний, - ответил Белбог. - И в чём же она состоит?
   - Операция простая. До гениальности. Цель: отвлечь смертных от Китежграда. А состоит она в следующем...
  
   Леонид повертел на пальцах диск.
   - "Люди-М", - прочитал он. - Почему "М"?
   - Мужчины, - пояснил Марк.
   - Нет, - Леонид посмотрел в коробку. - Здесь не только "М", есть и "Е" и "Г".
   - Категория.
   - По чему?
   - Почему? Потому что надо. Майор, вы же помните план.
   - Да-да. Начнём?
   - Вставляй уже, - сказал Тихон.
   Леонид вставил диск в проигрыватель. На экране появилась надпись: "Люди-М, для различных операций, для служебного пользования, все права защищены, копирование, передача в эфир категорически запрещены, набор интервью".
   - Первый, - сказал Марк и прочитал с листа. - "Иван Дмитриевич Зацепило. Тридцать четыре года. Прапорщик пехоты".
   На экране появился усатый человек в форме пехотинца. Позади ездил туда-сюда танк, а чуть правее стоял стенд на котором висели плакаты с изображением патронов в разрезе.
   - Бойцы, - сказал прапорщик, сразу поставив ударение в конце слова. - На данном стенде вы видите, - прапорщик шмыгнул носом и тихо хихикнул, - разрывные патроны в, - прапорщик снова шмыгнул носом и снова тихо хихикнул, - распиленном виде... А теперь давайте снимем фуражки перед теми, кто распиливал эти патроны... - прапорщик шмыгнул носом, снял фуражку, помолчал чуток, потом надел фуражку. - Пусть земля им будет пухом!..
   - Дальше, - сказал Тихон.
   - Хорошо, - ответил Марк. - Второй. "Альберт Аристархович Грейц-Креник. Доктор физ-мат и фил наук"...
   - Каких?
   - Физико-математических и философских.
   - Прямо сразу?
   - Прямо сразу. Это-то и интересно.
   На экране появился интеллигентного вида старичок в толстых очках, в пиджаке и с каким-то значком на пиджаке. За ним была школьная доска, снимали, видимо, в Университете.
   - Можно уже?.. - спросил старичок. - Суть того, что жизнь на свете неоднородна и непрерывна... попробую это доказать, - старичок взял мел. - Ещё Декарт сказал: "Cognito, ergo sum" - "Мыслю, следовательно существую". Запишем это, - старичок повернулся к доске и записал: "
". - Неоднородность жизни доказать просто. Предположим, что жизнь однородна. А это неверно, так как жизнь не может быть однородной, так как однородной она быть не может, так как однородность жизни мы не доказываем, основываясь на этом доказательстве, имеем, что жизнь однородной быть не может, так как неоднородность её мы с вами как раз сейчас доказываем и на основании этого следует, что жизнь есть неоднородна, - он вновь повернулся к доске и записал: "
". Потом немного подумал и обвёл формулу рамочкой. - Докажем непрерывность жизни, - он записал: "
". - Жизнь, как всякий объект имеет область определения, то есть ту область, где она существует, а существует она в той области, в которой существует, которую мы и называем областью определения, по определению. Итак, - старичок записал: "
". - А также жизнь имеет область значений, то есть ту область в которой она действует, действует-то она в той области, и именно в той, которой мы и называем областью определения, по определениию...
   - Дальше, - не выдержал Тихон.
   - Я бы послушал, - сказал Марк.
   - Уволю.
   - Дальше так дальше, - Марк прочитал. - Третий. "Виктор Афанасьевич Филанов. Налоговый инспектор. Сорок три года".
   На экране появился серьёзный мужчина в форме налогового инспектора. У мужчины были умудрённые грустные глаза и обгоревшие на солнце щёки.
   - Вот смотрите, - начал он хрипловатым голосом. - Человек - это промысел божий, а, следовательно, если человек - промысел, то Бог им промышляет, а значит, зарабатывает, значит, должен платить налоги. Где эти налоги, спрашивается?..
   - Дальше, - сказал Тихон.
   - Четвёртый. "Анатолий Дмитриевич Непозняков. Уфолог. Двадцать два года", - прочитал Марк.
   На экране появился человек обвешанный приборами, на ушах и на кончике носа его было по прищепке от которых шли провода к прибору в кармане, на голове была кепка с какой-то символикой, которая, впрочем, была наполовину закрыта ещё одним прибором. Ко всем прочему человек был страшно худ. За ним расстилалась большая зелёная лужайка.
   - Можно уже? - спросил осторожно он.
   - Можно, - ответил кто-то, видимо оператор.
   - Здесь. Да именно на этой поляне они меня и похитили. Спустился их объект. Их летательный аппарат. Он был больше похож не на блюдце и не на сигару, а на пепельницу. Даже четыре полу-отверстия были по краям. Потом объект начал менять форму...
   - Как?
   - Он стал похож на маслёнку для сливочного масла. Потом маслёнка раскрылась и из неё вышли они.
   - Опишите их.
   - Хорошо. Четыре женщины. Полных. В сарафанах и с косами в руках.
   - С косами?
   - Нет. Одна была с серпом. Именно с серпом. Они мне и говорят: "Мужчина, а вы не подскажете, какая это планета?" А сами-то глазки строят. - "Земля", - отвечаю я. Они переглянулись, потом говорят: "Давно мы на Землю не падали. Мужчина, а вы женаты?" - "Нет. А какое собственно дело?" - "Тогда полетели с нами. Нам нужны высокие и красивые, а то только одни низкие уроды остались". - "Нет, я лучше пойду", - отвечаю я им и начинаю я уходить. А они как набросились на меня... Дальше я ничего не помню. Очнулся на лугу... Да, объясните всё моей жене... Ну как же ей объяснишь. Я ей уже и про контакт говорил, а она заладила: "Откуда у тебя на воротнике губная помада?"
   - Вы же им сказали, что неженаты?
   - Это я сказал, чтобы наладить контакт. Чтобы можно было с ними завести разговор...
   - Дальше, - сказал Тихон.
   - Пятый, - прочитал Марк. - "Андрей Викторович Жих. Он же Готмог. Толкинист, студент второго курса физического факультета".
   На экране появился длинноволосый парень в доспехах и с мечом.
   - Вот смотрите, - сказал он. - Есть такое явление в теоретической физике, как дельта-функция Дирака, при помощи которой задаётся бесконечно глубокая яма. Так я нашёл упоминание о ней у Толкина. В неё же ещё Гэндальф падал...
   - Дальше, - сказал Тихон.
   - Шестой, - прочитал Марк. - "Владимир Петрович Фабулов. Филолог. Сорок шесть лет".
   На экране появился полный мужчина с бакенбардами. За его спиной была библиотека, то есть стеллажи с книгами. На корешках книг были написаны названия на разных языках.
   - Я прочитал одно фантастическое произведение и натолкнулся на одну интересную мысль, - сказал он. - Вот в произведении братьев Стругацких "Понедельник начинается в субботу". Инициалы репортёров: Г и Б. Да ведь это же Государственная Безопасность. Как остро сделали они пародию на государственную безопасность...
   - Дальше! - сказал Тихон.
   - Седьмой, - сказал Марк. - "Савва Петрович Дуль. Критик, специализирующийся на сказках".
   На экране появился мужчина средних лет, чем-то похожий на Оле-Лукойе, но не Оле-Лукойе, во всяком случае, без колпака и зонтика. За спиной у него были стеллажи книг. По корешкам можно было догадаться, это были сказки.
   - Вот у Экзюпери как? - спросил он. - "Маленький Принц жил на планете, которая была чуть больше его самого". Значит, выходит из гравитационного соотношения, между орбитой и радиусом планеты, искусственные спутники его планеты болтались у него под ногами...
   - Дальше, - отрезал Тихон.
   - Восьмой, - продолжал Марк. - "Аркадий Александрович Конев. Тренер-писатель. Конькобежец. Мастер спорта по конькобежному спорту".
   - Мемуары пишет? - спросил Леонид.
   - Около того. Сейчас узнаете.
   На экране появился человек телосложения конькобежца, но возраста мемуариста. На голове у него была шапочка конькобежца. Однако в остальном, он был одет как писатель.
   - "Приключения секретного агента Её и Его Величеств Швеции Адриануса Схенка", - прочитал он с листов, что были у него в руках. - Глава первая. Адрианус Схенк надел коньки. Сегодня он должен был пробежать тридцать километров. Это была обязательная часть тренировки, которую советовал русский полковник Евгений Гришин. Завязал шнурки, проверил лезвия, лезвия он только вчера наточил и смазал специальной пастой. Он встал со скамейки, размял мышцы ног и рук, особенно бёдра. Бёдра были важней всего..."
   - Дальше, - не выдержал Тихон.
   Но Марк ошибся кнопкой и промотал вперёд, вместо того, чтобы перейти на другую запись. На экране был тот же писатель-тренер.
   - ... Спиц расхохотался. "Бегаешь на коньках? Да? А теперь побегаешь", - сказал он. К ногам Андриуса уже злобные помощники Спица прикручивали бомбу. "Полчаса, - продолжал Спиц. - Всего полчаса. Тебе нужно будет покататься на коньках. И всё! Не снижая скорости ниже сорока километров в час. Иначе твои ноги разлетятся... Впрочем как и ты сам. Остановишься - взлетишь на воздух. Полчаса тебе, конькобежный герой". Полчаса. Таких критериев не давало даже ИСО. Но Спиц был откровенный садист..."
   - Марк, - сказал Тихон. - Дальше.
   Марк успел только переключить на следующую запись, на экране успел появиться какой-то старичок в майке "Boney M" и ушанке, Тихон тут же попросил перемотать дальше. Дальше кадры сменялись один за другим. Марк даже номера не успевал зачитывать. Кадры сменялись, менялись люди, менялись профессии... Пока все не услышали, как что-то упало на стол. Все посмотрели туда и обнаружили, лежащую на столе голову Тихона .
   - Убейте меня, пожалуйста, - сказал он.
   - Во-первых, ты бессмертен!.. - начал Леонид.
   - А я так об этом жалею...
   - ... Во-вторых, мы не хотим получить за тебя от Лады.
   - Я не могу это слушать!
   - Как будто мы можем! - сказал Марк.
   Тихон начал медленно уходить под стол, точнее просачиваться сквозь стол.
   - Эй! - крикнул Леонид, схватил Тихона за волосы и поднял над столом. - Даже не смей... Это как у Тэффи: у стоиков всякое слово выпущенное в пространство там навечно и останется, то выходит, что пространство наполнено кучами брехни.
   - Выходит есть зоны, где эта брехня концентрируется, - предположил Марк. - Концентрируется и преобразуется в более совершенную... брехню.
   - Вот мы туда и попали, - сказал Тихон всё ещё лёжа на столе. Тихон встал, вытер глаза, помассировал лоб. - Всё! Слушаем последнего и его и берём!
   - Хорошо, - Марк прочитал: - Двадцать шестой. "Сергей Синий. Он же Сергей Павлович Друбинин. Поэт. Тридцать лет".
   На экране появился небольшой человек в сером старом в пятнах свитере, с бородой и нестриженной шевелюрой. Ко всему прочему человек был очень худ и изнеможен голодом.
   - Можно? - спросил он. - Сейчас я вам прочитаю своё стихотворение из сборника "Дверь в ни за что". Стихотворение называется "Славянофилия":
   За мною ходит Мора по пятам,
   И оттого мне всегда холодно,
   И вот поэтому я и такой худой,
   И оттого всегда мне голодно.
  
   А я люблю с Ярилою дружить,
   Он парень просто хоть куда,
   Он утром всходит в небеса,
   И сразу горе не беда.
   Леонид удивлённо посмотрел на Тихона.
   - И откуда ты знал, что это то, что надо? - спросил он Тихона.
   - Знал и всё, - недовольно ответил Тихон.
   Мой первый гуру - это Позвист,
   Свистит он просто обалденно,
   Я с ним не ссорюсь никогда,
   Он самый лучший... иль наверно.
  
   Сварог - вот бог, он всем кумир,
   Он облака, и небо тоже он,
   Он видит всех, и борода его,
   Все небеса заполнила, наверно.
  
   А Авсень? Пахарь-бог, он первый в этом мире,
   И с ним никто не справится,
   Он друг любого, и тебя,
   С ним можно здорово напиться.
  
   Перун, тут даже Зевсы не валялись,
   Он классный бог, всё нипочём,
   Как пустит молнию в какой-нибудь он дом,
   И тут же станет горячо.
  
   А вот Белбог, с ним по дорогам я хожу,
   И никогда я не собьюсь,
   Я знаю где и запад, и восток,
   И никогда не заблужусь.
  
   А Велес? Муж Бабы-Яги,
   Веселье всё из-за него,
   Он ведь не грустный никогда,
   И никогда он не грустит ни отчего.
  
   А Лада - первая красотка,
   Ей равных нет, ни в доме и ни в поле,
   Она добра, умна, честна,
   И даже с Долей и Недолей.
  
   И самый главный в мире - Род,
   Он бородатый, да и умный,
   Никто с ним и не спорит никогда,
   Такой он старикашка мудрый.
  
   "Башмак" остановился у пятиэтажного дома. Марк посмотрел на номер.
   - Кажется здесь, - сказал он.
   - Здесь, - подтвердил Леонид. - Переулок Арбатский дом шесть. Домовой здесь где?
   - Здесь я, - ответил кто-то сбоку.
   - Где именно? - спросил Тихон.
   - Да здесь я.
   - Материализуйся точнее, а то посадим.
   - Уже и поразвлекаться нельзя, - недовольно ответил этот кто-то и материализовался в домового рядом на сиденье с Леонидом.
   - У тебя есть жильцы, с ними и развлекайся.
   - Надоели.
   - Святослав, если не ошибаюсь?
   - Не ошибаетесь.
   - У вас живёт некто Сергей Синий?
   - Живёт, - домовой как-то весело вздохнул. - Вы по его душу?
   - По его самую, - сказал Леонид.
   - А зачем он вам? У меня есть жильцы и поинтереснее.
   - Интереснее Синего? А такие бывают?
   - Бывают. Зря вы к нему прицепились. Суицидный. Всё никак вены вскрыть не может.
   - Чего так?
   - Смелости не хватает. Так мы пойдём?
   - Конечно, конечно.
   Квартира Синего оказалась очень уж грязной. "Холостяк", - объяснил этот факт Святослав. Везде валялись пустые пивные банки и бутылки, пакеты исключительно из-под кефира, скомканная бумага. Все ножи в квартире, как сказал тот же Святослав, были тупые. Нет, это не его предосторожность. Просто Синий куда-то давным-давно задевал брусок для их наточки, а купить новый, денег нет. Самой дорогой вещью в квартире, кроме неё самой, была электробритва, которой Синий изредка брился, но вены ей вскрывать было бессмысленно.
   - М-да, - сказал Леонид и принюхался. - Яичница?
   - Да, - сказал Святослав.
   - Пережарена?
   - Ещё как. Еле от сковородки отодрал. Отдирал всё утро. Так и остался голодным. Хотя художник должен быть голодным.
   - К тебе он как относится?
   - Не замечает.
   - Язва?
   - Есть и похуже. А чего вы к нему-то так прицепились? Нужен больно?
   - Нужен. Чем он всех достаёт?
   - По-разному. В основном стихами. Иногда всё тянется к острым предметам.
   - Не дотягивается?
   - Дотянулся бы, мы бы с вами тут о нём сейчас не разговаривали.
   - Думаю, хватит. Спасибо.
   - Это всё?.. Кстати, а что у вас за дела к нему?
   - Секрет.
   - А на ушко?
   - Много будешь знать - в АНУНЕСИ будешь жить. Там ушко от мороза и отвалиться.
   - Так сразу в АНУНЕСИ. Какие вы все злые.
   - Это секретная операция...
   - Секретная? А я люблю секретные операции. Расскажите?
   - Ладно, больше ничего не скажем...
  
   "Башмак" остановился у куста шиповника. Леонид посмотрел на деревья.
   - Кажется здесь, - сказал он и вылез из машины. - С этими ребятами меня связывало одно дело. Помнится тогда пугали одного вурдалака. А эти ребята тут развлекаются всякими шалостями... ну по нашей части.
   Марк и Тихон тоже вылезли из "Башмака".
   - Если я не ошибаюсь, - продолжал Леонид. - Где-то под этим кустом... - Леонид сел, приложил ухо к земле, прислушался. - Точно здесь, - и тут же исчез под землёй.
   - Куда он делся? - спросил Марк и огляделся... и тут он увидел, как на него двигался танк. Самый настоящий. С пушкой. Он даже шумел как танк и ломал кусты. Настоящий "Тигр". Этот "Тигр" мог раздавить "Башмак" и даже не заметить... - Э... Ш-шеф...
   - Что? - спросил Тихон.
   - Т-там т-танк...
   - А... этот? - Тихон показал на "Тигр". - Это ребята развлекаются. Не волнуйся. Пошли лучше к ним, - и тут же исчез под землёй.
   Марк какое-то время смотрел на танк. Совсем как настоящий... И как им это удаётся?..
   - Марк, - из-под земли поднялась голова Тихона. - Тебя долго ждать?
   - Да-да, - сказал Марк и тут же исчез под землёй. Можно даже сказать, под землю провалился.
   В землянке леших было как в военном штабе, правда, ненастоящем. Карты леса на стендах были нарисованы от руки да и на бересте, бинокли были без стёкол. Был, правда, раздвижной стол. На нём была карта, по которой ходили, сами по себе, небольшие танки и солдатики.
   Двое леших склонились над картой и о чём-то оживлённо спорили.
   - А тут я твоего "Т-34" отрядом пехотинцев накрою, - говорил один, больше похожий на генерала Ватутина, но и это было иллюзией, это была лишь его маска.
   - А про мой "Як-3" ты забыл? - спросил второй, похожий на генерала Павлова. Тут же над картой пронёсся небольшой самолёт и сел на книжную полку. Где-то далеко в небе послышался рёв самолёта.
   - Каналья... А тут рота морпехов!.. На это что скажешь?
   Из-под карты вылезло несколько солдатиков и побежали к небольшому танку на выручку. Сверху донеслись голоса и топот роты солдат.
   - Кхе-кхе, - сказал Леонид осторожно. - Мы вам не помешали?
   - Что? - опомнился один леший и тут же заимел бороду зелёного цвета и сменил мундир на растительную одежду. Карта тут же опустела и сама по себе свернулась в большой кусок бересты. Второй леший посмотрел на первого и тоже превратился в самого себя. - Майор? Это вы?
   - Я.
   - Предупреждать надо.
   - Я уже минуту здесь стою.
   - Не заметили, - сказали оба леших.
   - Что вам нужно, майор? - спросил второй.
   - Голограмма.
   - Они всем нужны.
   - Нужна особая голограмма.
   - И эти тем более. Историческая?
   - Да.
   - Мы по ним специализируемся. Куда и где?
   - Сейчас... Карту разверните. Сейчас всё объясним, - Леонид подошёл к столу.
   Карта тут же развернулась.
   - Значит так, - Леонид ткнул пальцем в гору и потянул палец вверх, изображение тоже сместилось. Нет, карта осталась на месте, вот изображение на ней сместилось. - Так пойдёт. Нужно немного. Несколько объектов. Вот сюда...
  
   День уже клонился к концу. За окном солнце висело низко.
   - Что можно сделать с человеком помешанным на часах? - спросил Тихон.
   - Коль Часовых так помешан на часах, то можно просто сбить часы, - сказал Марк.
   - Разбить?
   - Нет, просто перевести.
   - Ничего не выйдет. Есть другие часы, свои он тут же исправит. Нам он определенно не нужен. Из этих пятерых он единственный разбирается в мифологии славян. Он сразу разберётся, что к чему.
   - Судьба, - вздохнул Леонид.
   - Что?
   - Судьба, говорю. Фатум. Фортуна.
   - А это идея.
   - В смысле?
   - Совета спросить.
   - Ну, с кем можно поговорить по поводу судьбы или, как ты выражаешься, фатума?
   - С ночными бабочками по вызову.
   - С кем?.. - выпучил глаза Леонид.
   - С суденницами. А ты что подумал?
   - Да так... Знаешь, специфика работы вырабатывает кое-какие рефлексы на кое-какие слова.
   - Поздно уже, - сказал Марк. - Солнце низко.
   - Мы ненадолго. Нам только спросить их предсказание. И всё. На "Башмаке" быстро доедем...
  
   Суденницы жили на большом развесистом дубе, стоявшем посередине симпатичной опушки. Жили они в ветвях, в небольшом домике, похожем на утеплённую беседку. Из домика свисала верёвочная лестница.
   Марк опасливо посмотрел на солнце и сказал:
   - Времени у нас мало.
   - Мы по-быстрому, - сказал Леонид и начал подниматься по лестнице.
   В домике было уютно. Суденницы только что попили чай и собирались на работу. Младшая сидела у зеркала и приводила себя в порядок, средняя перебирала листочки с предсказаниями, так как память была уже давно не девичья, старшая сидела где-то в уголке и довязывала шарф. Шарф уже был длиной метров в шесть.
   - Вы к кому? - спросила младшая, подкрашивая ресницы.
   - СУПНЕСИ, - сказал Леонид и показал ей удостоверение.
   Для младшей это было такой неожиданностью, что кисточка дёрнулась, окрасив бровь, лоб и немного русых волос.
   - Я ничего особенного не делала, - сказала она. - Может где напутала, но это же по...
   - Не к тебе. К старшей.
   - Фу... Напугал, - потом она посмотрела на себя в зеркало. - Мама моя... Ну и пугаете вы. Чуть что сразу резко удостоверение.
   Леонид подошёл к старшей.
   - СУПНЕСИ, - сказал он и предъявил удостоверение.
   - А что это? - спросила старушка и отложила вязание.
   - Славянское Управление Нечистой Силы, - пояснил Леонид. - Нам нужно ваше предсказание для одного чело...
   - Покажите-ка, пожалуйста, ещё разок ваше удостоверение, - попросила старушка. У этой память была уже совершенно давно не девичья.
   - Хорошо, - сказал Леонид и показал удостоверение ещё раз. Старушка посмотрела на удостоверение, потом надела очки.
   - Похоже... - потом посмотрела на Леонида. - Похоже... похоже, вы похожи на фотографию... и немного на Белбога...
   - Это хорошо, - сказал Леонид, косясь на заходящее солнце. С заходом солнца начиналась у суденниц работа. - Мне нужна информация на одного человека...
   - Кого?
   - Часовых Владимир Семёнович.
   - Сколько лет?
   - Сорок шесть.
   - Ага... Сейчас... Кое-кто говорит, что у меня склероз... но его у меня нет... Я почти всё помню... И этого... как его... склероза... нет у меня.
   - Хорошо. Но дайте, нам информацию...
   - А на всякий случай есть картотека...
   - Дайте мне своё предсказание...
   - Моё?
   - Да. Пожалуйста. Дело срочное и важное.
   - А какое?
   - Потом узнаете... Дайте нам информацию... - солнце уже наполовину скрылось за горизонтом.
   - Хорошо. На кого?
   - Я же вам сказал!
   - Сказали?
   - Да.
   - Я не помню... Но этого... как его... склероза у меня нет...
   - Хорошо... Часовых Владимир Семёнович. Сорок шесть лет.
   - Хорошо. Нужна вам информация... Я вам её дам...
   Старушка подошла к картотеке, достала один ящик.
   - Шестьдесят четыре года... - сказала она, перебирая карточки. - А он ещё жив?
   - Сорок шесть лет. Он живой.
   - Сорок шесть. Уже? Вы же сказали шестьдесят четыре...
   - Я сказал: сорок шесть.
   - Хорошо. Сорок шесть... Но не сбивайте меня... - она взяла другой ящик. - Владимировых Час Семёнович... Ну и имечко... Хотя имена не мы придумываем.
   - Часовых Владимир Семёнович.
   - Ах, так... Хорошо... Вот... Часовых Владимир Семёнович. Он?
   - Да!
   - Сорок шесть лет?
   - Да!
   - Ну, так бы сразу и говорили.
   Спорить с ней Леонид не стал - просто времени не было.
   - Тут написано, - начала она. - "Закончит твоя тушка свою жизнь в психушке".
   - А что это значит?
   - Не знаю... Толкование может быть разным...
   - Ну, хотя бы в общих чертах.
   - То и значит.
   - Сестра, - сказала средняя. - Пора. Солнце село.
   - Этого не хватало, работа ждёт, а вы тут меня отвлекаете... путаете.
   И в мгновение ока все три сестры суденницы выпорхнули из домика.
   - Что это могло бы значить? - спросил Леонид.
   - Он помешается, - сказал Тихон.
   - Это ясно. Но почему?
   - Видимо, придётся искривлять время, - сказал Марк.
   - Чем?
   - Техникой дорого и долго... Давайте попросим Числобога.
   - А это идея...
  
   Лаврентий увидел Тихона и Марка и обрадовался, потом увидел Леонида и Леона, и его довольная улыбка исчезла.
   - Куда? - спросил он разочарованно.
   - В Ирий, - сказал Леонид.
   - В Ирий, так в Ирий.
   Лаврентий нажал на кнопку "Ирий" и лифт потащился вверх. Да, именно потащился, а не полетел. Что-то связывало Леонида и Лаврентия, раз тот так его уважал и ничего поперёк сказать или сделать не мог... а может и не хотел.
   Наконец двери лифта разошлись и показались облака.
   - Спасибо, - сказал Тихон и вышел.
   - Спасибо, - робко сказал Марк и пошёл за шефом.
   - Спасибо, - сказал Леон и поправил повязку на левом глазе.
   Леонид ничего не сказал, просто строго посмотрел.
   Мировое дерево стоит, как известно, в центре Ирия. Поэтому, чтобы пройти к нему, потребовалось пройти несколько улиц и проспектов со странными названиями: "Велесова", "Лада", "Ярило" и тому подобное. Насмотрелись домовые на странные дома Ирия. Казалось архитекторов здесь был целый штат, причём, судя по всему, их было даже больше чем строителей, раза в три.
   На Мировом дереве, сверкающем молодильными яблоками, сидели только Гамаюн и Сирин. Алконост же где-то отсутствовала. Сирин и Гамаюн пели песню, причём двумя голосами... Был бы отличный дуэт, если бы они пели одну песню, хотя бы с одним содержанием. Петь-то они могли в один голос, но вот если бы была у них общая песня.
   - Здравствуйте, - сказал Тихон. - А где Алконост?
   Сирин и Гамаюн отвлеклись от своих песен и гордо посмотрели на домовых с ветвей.
   - В Балтике она, - сказала Гамаюн. - Яйца кладёт.
   - Поэтому там так спокойно?
   - Да. Три дня осталось.
   - У нас дела к Сирин.
   - Что ещё? - спросила Сирин.
   - Нам нужно одного славянофила усыпить.
   - Навечно?
   - Нет, не до конца.
   - Жаль.
   - Вы согласны?
   - Да можно... Время и место?
   - Об этом позже. Мы с вами свяжемся. Вам нужно будет только спуститься на землю, место недалеко от Китежграда.
   - Хорошо. Я согласна.
   - Спасибо.
   - Да идите уже.
   - Идём.
   Домовые пошли от дерева.
   - Вот так, - сказал Тихон. - Что у нас там дальше?
   - Дальше? - спросил Леонид. - Дальше у нас Мора и Числобог... Кому в Ний?
   - Монетку бросим.
   - Бросим... - Леонид достал монетку.
   - Эй. Давай лучше мою...
   - Нет, давай мою.
   - Нет, лучше мою.
   - Нет...
   - Бросим монетку. Орёл - моя, решка - твоя.
   - Лёня...
   - Бросаю, - Леонид подбросил и тут же поймал монетку. - Судьба, фатум, по-умному, - потом он открыл монетку. - Орёл. Моя очередь загадывать первым... Значит, орёл - мы к Числобогу, решка - вы к Море, - Леонид снова подкинул монетку и снова поймал. - Значит, орёл - мы, - он открыл монетку. - Орёл.
   - Иди, - недовольно сказал Тихон.
   - Иду... То есть идём.
   Леонид пошли к кабинету Числобога.
   - Пошли, Марк, в Ний нам. С ним бороться невозможно.
   - Почему? - спросил Марк.
   - У него монетка с двумя орлами. Помнится забрал у одного фальшивомонетчика, тот перепутал матрицы и сделал крупную партию таких монет. Партию, конечно, конфисковали, но при пересчёте ошиблись на одну, а когда хватились, было совсем уже поздно. Вот он её и забрал... Много раз так бесплатно ел, спорил... Удивляюсь, как никто ещё не обнаружил эту монетку. Мне-то по секрету рассказал.
   - Нам точно надо в Ний?
   - А что?
   - Просто, чего ради нам болтаться? Можем и по телефону позвонить.
   - Хорошая идея... Надо было у Леонида мобильный взять. Чего нам спускаться в Царство Мёртвых, чтобы о кое-чем договорится с Морой. Надо только автомат найти. Вот он, - Тихон подошёл к телефону-автомату, висящему в воздухе, всунул в него свою специальную карту, потом посмотрел в справочник, набрал номер. Никто не отвечал. После шестого гудка Тихон повесил трубку. - Никого. Придётся всё же спускаться... - тут телефон зазвонил сам. Тихон посмотрел на Марка, Марк пожал плечами. - Надо снять... Вдруг это она, кто не знает о её проницательности, - Тихон снял трубку.
   - Это прачечная?
   - Нет, это не прачечная.
   - А что?
   Тихон огляделся.
   - Квартира.
   - Какая?
   Тихон снова осмотрелся.
   - Большая... Коммунальная... - Тихон посмотрел на Мировое дерево. - С оранжереей.
   - Это Псков?
   - Молодой человек, бросайте трубку, если звоните по межгороду, да ещё в прачечную, - после чего Тихон повесил трубку. - Ещё одного говорящего с домовым из Ирия не хватало. Поехали...
  
   В Нии было как всегда сумрачно. Не темно. Просто сумрачно и туманно. Серых стен не было видно, их скрывала серая же пелена. Тихон посмотрел на указатель, сделанный исключительно из костей, и пошёл по нему к кабинету Моры Родовны.
   Они прошли мимо толпы новопоступивших душ. Души были все с длинными волосами и в различных майках. Все были обвешаны разного рода украшениями из дерева. Да, такие пошли сейчас славянофилы. Души подходили к скелету и регистрировались у него. Скелет, что-то записывал в большую старую книгу, в которой дошёл только до середины...
   - Ну и почему же вы решили покончить жизнь самоубийством? - спросил он одного, на шее которого был след от верёвки.
   - Жить скучно.
   - А вы решили, - скелет окинул взглядом Ний (так конечно не говорят, так как глаз у скелета не видно, но он просто сделал такое движение шеей, подобное), - что у нас здесь веселее?
   Кабинет Моры находился на периферии Ния. У кабинета сидел скелет и что-то писал ручкой, сделанной из ребра.
   - К Море можно? - спросил Тихон.
   - Занято, - отрезал скелет и продолжал что-то писать.
   Марк посмотрел на тёмно-красные буквы и догадался, что за чернила были в этой ручке. У Марка мурашки побежали по спине.
   - Мы ненадолго.
   - Я сказал: занята!
   - У нас важный вопрос...
   - У неё тоже.
   - Иди ты, - Тихон подошёл к двери и осторожно открыл её. Марк тоже подошёл к двери.
   Мора сидела в своём белом балахоне, как всегда тощая и изнеможенная, и играла на каком-то музыкальном инструменте. Инструмент был сделан из костей. Дека этой "гитары" была сделана из черепа, гриф из позвоночника, а натянут, судя по всему, был волос. Один волос. Мора тренькала на этом инструменте и напевала:
   Я пью до дна,
   За тех, кто в морге,
   За тех, кого любит мороз,
   За тех, кому повезло!
   И если цель одна,
   И в радости и горе,
   То тот, кто не струсил,
   И бритву не бросил,
   Тот гибель свою найдёт!
   Погибель свою найдёт!
   Тихон осторожно постучался. Мора подняла глаза и посмотрела на двух домовых, нахально прервавших её досуг.
   - Здравствуйте, - так же осторожно сказал Тихон.
   - Здравствуйте, - сказал Мора. - Вы по какому вопросу?
   - Нам нужно сделать кое-что.
   - Кое-что всем надо... Убить?
   - Нет, что вы.
   - Жаль...
   - А что вы пели? - осторожно спросил Марк.
   - Ах, это. Это так. Смертный один научил. Песня про окончание жизни.
   - Эта песня не про окончание жизни... Она на самом деле про море... даже и не про море на самом деле.
   - Жаль. Я думала, сам придумал.
   - Нам нужно наслать голод на одного человека, - вставил своё слово Тихон.
   - Можно. На кого?
   - Только временно.
   - Временно. Какие вы домовые все добрые. Убить нельзя, голод временно. Добрые вы. Так бы и убила, если бы могла.
   - Да мы и так жестоко поступаем.
   - Хорошо. Человек очень толстый?
   - Упитанный.
   - Ещё одно. Худеющий, так худеющий... Ну и кто?..
  
   Леонид осторожно постучался.
   - Войдите, - ответил Числобог.
   В кабинете было обычно, то есть как у всех. Кабинет походил бы на другие подобные, если бы не часы, висевшие везде, а также самые большие, что висели над самим Числобогом. А на стене висела большая карта с часовыми поясами и под каждым подписано время и календарь.
   - Здравствуйте, - сказал Леонид.
   - Здрасьте, - сказал Леон.
   - Что вам?
   - Нам нужно упечь в психиатрическую лечебницу одного человека, жутко помешанного на времени и часах.
   - Оригинально, но можно. Как?
   - Время искривить.
   - Вполне возможно. Когда и кого?
   - Мы с вами свяжемся.
   - Хорошо.
   Тут зазвонил телефон.
   - Прошу прощения, - извинился Числобог и снял трубку. - Да... Что?.. Этот... То... Ясно. Лечу... - потом положил трубку. - На Чукотке Луна не встаёт. Своих богов им не хватает что ли? Ладно. Полетели...
  
   Тихон отвечал в блокноте галочками сделанные дела:
   - Итак, у Моры мы побывали, у Сирин тоже. Леших посетили... Слушай, а у нас в плане-то брешь. И приличная.
   - Где? - спросил Леонид.
   - В конце.
   - Станислава посчитал?
   - Посчитал. А он точно будет?
   - Не подведёт. Этого типа я знаю. Этот удивит похлеще Синего.
   - А всё-таки, что будем делать?
   - Есть у меня одни на примете.
   - Лешие?
   - Лучше. Бред получится отменный. Хармс будет завидовать.
   - Думаешь? Хармс плохо кончил.
   - Знаю.
  
   Эльфы сидели на стульях кружком, кто с лютнёй, кто с мандолиной, кто с виолой. Два сидели в стороне с листами бумаги и сверяли текст. Эльфы пели по-русски, но с сильным английским акцентом:
   Во польи берьёза стойала,
   Во польи кудряфая стояла,
   Лью-ли, лью-ли стояла,
   Лью-ли, лью-ли стояла.
   Леонид подошёл к одному эльфу, что сидел с листом, и шепнул что-то на ухо. Эльф поднял руку, остальные перестали петь. Эльф встал и отошёл в сторонку с Леонидом. Один эльф с лютнёй воспользовался паузой, что образовалась из-за отхода шефа, и заиграл совершенно другую мелодию и другую песню:
   Michelle, ma belle
   These are words that go together well,
   My Michelle.
  
   Michelle, ma belle
   Sont les mots qui vont tres bien ensemble,
   Tres bien ensemble.
   I love you,
   I love you,
   I love you,
   That's all want to say,
   Until I find a way
   I will say the only words I know
   That you'll understand.
   Отчего к нему тут же подбежал Марк и принялся слушать.
   - Значит так, - начал Леонид, - нужно будет вам проехать в одной точке.
   - И что делать? - спросил эльф.
   - Просто проехать... Хотя творить можете всё что угодно.
   - Всё что угодно?
   - Да.
   - А зачем вам всё это?
   - Дело особой важности... И не только наше.
   - Понимаю... Только когда? Симпозиум...
   - Какой симпозиум? - спросил Тихон.
   Эльф показал на круглый жёлтый значок: "III Симпозиум Народов и Языков Нечистой Силы", приколотый у него на груди.
   - Симпозиум продлится ещё дня три, - продолжал эльф.
   - Немного задержитесь, - попросил Леонид.
   - Хорошо... Только это серьёзно?
   - Да. Очень. Правда секретно.
   - Хорошо, я вам верю.
   - Мы вам сообщим. Задержитесь всего на два-три дня, максимум.
   - Ничего. Нам же лучше, русский подучим.
   - Спасибо.
   - Это наш долг.
   Эльф пошёл к уже в конец распоясавшимся эльфам, которые на своих инструментах забабахали (прошу прощения за выражения, но иначе не выразишься) такой рок-н-ролл:
   Well shake it up baby now,
   Twist and shout.
   Come on, come on, come on, come on baby now,
   Come on and work it on out.
  
   You know you twist little girl,
   You know you twist so fine,
   Come on and twist a little closer now
   And let me know that you're mine.
   Среди этого хора выделялся голос Марка, который пел с сильным акцентом. Всякие уговоры на Марка не подействовали, пришлось вытаскивать его из этого хора силой.
   - Марк, - сказал Тихон, когда они уже шли к кабинету. Эльфы за спиной смолкли и напевали ту же "Во польи берьёза стойала". - Ты вроде обещал выучить английский?
   - Yes, it is, - ответил Марк. - I did promised. And I study English.
   - А ещё что выучил? - спросил Тихон.
   - Who works at this office?
   - We must go to our office, because We have a big important work.
   - Что?
   - Что слышал. Пошли.
  
   - Кажется, кто-то обещал слетать в НИИОНН? - спросил немного осторожно Леонид.
   - Зачем? - удивился Тихон.
   - Как зачем? А план?
   - План?
   - Да. В план погляди. Пункт десятый.
   - Десятый, - Тихон взял листок с планом. - Десятый... А ты чего сам не хочешь?
   - Не моя компетенция... Да и вы больше в науке соображаете.
   - Марк, придётся лететь в НИИОНН.
   - С удовольствием, - ответил Марк.
   - Ты всегда с удовольствием.
   - Его стихия, - сказал Леонид.
   - Да, только вот вытаскивать его тоже оттуда придётся...
  
   НИИОНН... а если cказать длинней раза в три: Научно-Исследовательский Институт Общей Нечистой Науки, находится в развалинах Старой Башни в четырёхстах километрах от СУПНЕСИ на северо-запад. Находится он не в самих развалинах, а под ними. Целых пять этажей. Поблизости располагается полигон, а также теплица и поля для выращивания магических растений. Занимается институт исключительно научными разработками для нечистой силы во всех отраслях Общей Нечистой Науки. А как там только называются лаборатории: "Аналитической Магии", "Линейной Магии", "Нелинейной Магии", "Логической Магии", "Интегральной Эвилологии", "Промышленной Кибер-эвилотехники", "Прикладной Некрономики", "Аналитической Некрометрики", "Гениусологической Логики", "Эвиломедицинские исследования", "Фемтосекундной магической плазмы"... С одной стороны перевод этих названий чистый бред, с другой стороны имеет глубокий смысл, а также по этим наукам написано много литературы, впрочем, как и по всем другим наукам.
   На третьем этаже Марка и Тихона встретил эндофизик профессор Лионтий. Он так обрадовался гостям, что даже забыл по своей строгости сделать выговор чёрту Герману, за неправильно вырубленный рубильник.
   - Марк! - сказал он. - Сколько лет, сколько зим!
   - Пять месяцев, - поправил его Марк. - И шестнадцать дней.
   - С чем пожаловал?
   - Да есть одна мысля.
   - Обдумаем. Обязательно обдумаем, а ты не хочешь посмотреть наши последние разработки?
   - С удовольствием...
   - Марк, - прервал его Тихон.
   - Ах, да. Дело. Сначала вопрос, по которому мы сюда пришли.
   - Что за дело?
   - Только никому ни слова, это секретно.
   - Что ты. Можешь на меня положится, - потом он крикнул на весь этаж: - Эй, ребята слышали? Это секретно. Никому ни слова, что мы сейчас здесь скажем.
   - Лионтий! - возмутился Тихон.
   - Не волнуйтесь. Здесь на глубине двадцати метров всё - могила. Никуда это не просочится. Да и некуда. А шёпотом я говорить не люблю.
   - Хорошо, - смирился Тихон. - Говорите хоть в рупор.
   - Отлично, - ответил Лионтий. - Так что у вас за дела?
   - Вы сможете искривить пространство? - спросил Марк.
   - Можем ли мы? - удивился Лионтий. Тут же нависла грозная тишина, все замолчали, потом кто-то тихо хихикнул. - Что за глупости? Можем ли мы искривить пространство, - Лионтий подошёл к доске и мелом нарисовал баранку. Это для вас баранка, а для него это - тор. - Например, тор. Существо, попавшее из шара в тор, испытывает заметные видоизменения, я не говорю об окружающем мире, - дальше Лионтий нарисовал трёхгранную пирамиду, а по-научному - тетраэдр. - Тетраэдр. Тут и плоскость и объём. Великолепная фигура.
   - Не пойдёт, - сказал Марк и взял мел. - А если эллипсоид?
   - Эллипсоид? - Лионтий нарисовал овал, точнее эллипсоид. - Хорошее искривление... Забавно всё получится.
   К доске стали подходить другие духи и следить за действием, что разворачивалось на этом куске пластика. Тихон же предпочёл смотреть на эту битву со стороны.
   - Гиперболоид, - торжествующе произнёс чёрт Герман и даже стёр хвостом нарисованный эллипсоид и тор.
   - А про вектор Друба кто помнит? - укорил его Георг, больше похожий на Ампера.
   - Помню... но можно искривить и по геометрии Лобачевского.
   - Полюс? - спросил Лионтий.
   - Вулкан. И тетраэдр.
   - Попробуем, - Лионтий огляделся. - Георг, Герман, Марк и Дмитрий идёмте-ка в лабораторию.
   Пятеро ушли в лабораторию. Тихон проводил их взглядом и решил как-то понять их изыскания, он подошёл к низкому профессору шевелюрой и усами напоминавшим Эйнштейна.
   - Простите, - сказал Тихон. - А что они собираются делать?
   Профессор посмотрел на Тихона и ничего не ответил.
   - Он немой, - пояснил леший с паяльником и куском платы в руках.
   - Почему?
   - Вы не узнали его? Это же Профессор - помошник из какой-то программы. На свет появился всего несколько месяцев назад, благодаря мыслям пользователей. Говорить не умеет, мы его понемногу учим, как можем.
   Профессор кивнул, потом достал фотоаппарат, сфотографировал Тихона, вынул из фотоаппарата дискету и спрятал у себя в кармане пиджака.
   Дверь лаборатории открылась и вышли Лионтий, Марк, Герман, Георг, Дмитрий был какой-то угловатый. Его потертый, в заплатках и прожжёный местами халат был теперь какой-то кубический. Лионтий подошёл к доске и резко зачеркнул тетраэдр.
   - Тетраэдр отменяется, - сказал он. - Парабалоид?
   - Вытянутся, - сказал Герман.
   - А от твоего гиперболоида у них всё будет в порядке?
   - Парабалоид так парабалоид.
   Все снова ушли в лабораторию. Профессор вдруг задумался, да весьма необычно. Возле него появилось облачко, да совершенно белое, только контур чёрный, в этом облачке стали появлятся формулы и буквы, потом облачко исчезло и на его месте оказался лист бумаги, который тут же полетел на пол, но профессор успел его схватить и положил в тот же карман пиджака.
   Дверь лаборатории открылась и вышли пятеро. Дмитрий теперь был вытянут, голова его напоминала яйцо.
   - Не пойдёт, - сказал Георг. - Не пойдёт. Тут тензор Вайнета и ещё вектор Дуррила! Потребуется небольшой ТОКОМАК, чтобы хватило мощности на обратную метаморфозу! Либо дитлитный реактор.
   Тут "попросил слово" профессор, он просто тронул за плечо Лионтия.
   - Что там у тебя? - спросил Лионтий.
   Профессор достал из кармана пиджака тот листок. Лионтий внимательно просмотрел его. Потом листок просмотрел Георг.
   - А парень дело говорит, - сказал он. - Пусть покажет, как это сделать.
   Профессор подошёл к доске и нарисовал муху. Вы ничуть не ошиблись.
   - Муха, - сказал Георг.
   - По-английски - Fly, - сказал Марк.
   - Luftig. Fliege, - сказал Герман.
   - Причём здесь муха? - спросил Лионтий.
   Профессор нарисовал полоску, потом кольцо, а потом немного подумав ленту или лист Мёбиуса.
   - Мёбиус? - спросил Георг. Профессор кивнул.
   - А ведь это идея, - сказал Дмитрий. - Идёмте скорей, мне не терпится опробовать.
   - Всё бы ему опробовать, - сказал Герман.
   - Давайте быстрее.
   - Пошлите.
   Все пятеро ушли, оставив профессора и Тихона. Тихон спросил у профессора:
   - А что они там будут делать?
   Профессор вместо ответа стал плоским, потом распался на цветные квадратики, эти квадратики стали летать по комнате, потом вдруг сами собрались и профессор снова стал объёмным.
   - Разложат?
   Профессор кивнул.
   - А как?
   Откуда-то взялась цветная жестяная банка, профессор взял небольшую палочку, ударил ею легонько о край банки и тут же отошёл в сторону, из банки вырвалось пламя.
   - Это опасно? - спросил Тихон. Профессор кивнул. Банка исчезла.
   Вошли пятеро. Дмитрий был уже обыкновенным, только почему-то ходил кругами.
   - Что с ним? - спросил Тихон Марка.
   - Пространство искривили, - сказал Марк.
   - Удачно?
   - Удачней некуда...
  
   Рабочий день уже подходил к концу. Тихон, Леонид и Марк сидели в кабинете и ставили галочки напротив тех дел, что уже сделали.
   - Да, пустыми на Совет мы не придём, - сказал Леонид.
   - А что там со Станиславом? - спросил Тихон и зевнул. День выдался тяжёлый, а за окном уже давно было темно.
   - Приедет. Он уже где-то сценарий для этого откопал.
   - То есть? Откуда у этого может быть сценарий?
   - Не знаю, Станислав - профессионал в этом деле. Не нам чета.
   - Да, - Тихон чихнул. - Пыльно, что ли?
   - Нет не пыльно, - сказал Марк. - Шеф, это кажется...
   Марк не успел договорить, как дверь распахнулась и на пороге стояла, вы может быть уже догадались, Пелагия. (Соскучились?)
   - Здравствуйте, - сказала она как-то двусмысленно, так здоровается людоед с едой.
   - Здравствуйте, - недовольно ответил Тихон.
   - О, - она обратила внимание на майора, - а вы что здесь делаете?
   - Пелагия, шли бы вы отсюда.
   - У вас дела?.. не отрицайте, я знаю. Операция.
   - Откуда вы это достали?
   - Доставать информацию - моя профессия.
   - Да, Пелагия, вы достанете кого угодно.
   - Да. Я нисколько не сомневалась. Для начала: расскажите о целях операции...
   - Идите вы отсюда.
   - Это грубо и невоспитанно.
   - Невоспитанно - не стучатся, а вам бы следовало этому научиться.
   - Отвечать вопросом на вопрос тоже невоспитанно.
   - Пелагия, радость вы наша, идите отсюда...
   - Куда?
   - Сказал бы куда, да Марк обидится (Марк смутился.), вы нам уже надоели.
   - Уже? Я же только начала.
   - А вы вредны даже в малых дозах... Что вы всё к нам ходите?.. Нет в вас никакого журналистского таланта...
   - Правда? - задумалась Пелагия.
   - Да. Читал я ваши работы...
   - Ну и как?
   - Такое ощущение, что писал писатель с математическим уклоном. Краткость - сестра таланта, это я понимаю, но не до такой же степени. Телеграммы образней пишут.
   - Да? - совсем задумалась Пелагия. Тут же посмотрела в свою записную книжку.
   - Заголовки у вас сильно броские, но вот содержанию не удовлетворяют.
   - Да? - чуть не заплакала Пелагия, но Тихон её тут же успокоил.
   - Нашли бы вы другую работу.
   - Какую?
   - Ну, раз вы так хорошо достаёте людей, шли бы в налоговую инспекцию... или вот к майору в отдел...
   Леонид поперхнулся, закашлял и тут же замахал руками.
   - Нет, а лучше всего, - Тихон задумался. - В паспортный стол. Сразу будете всех на чистую воду выводить.
   - Вы думаете получиться?
   - Ещё как. Я в этом просто уверен.
   - Спасибо, - Пелагия наклонилась и поцеловала Тихона в щёку, на щеке осталась помада. - Вы мне просто открыли глаза.
   И тут же выпорхнула лёгкой походкой. Тихон проводил её недоумённым взглядом.
   День назад,
   Я считал любовь игрой ребят,
   А теперь печалью я объят,
   О как вернуть тот день назад.
   Это запел Марк.
   - Марк, - попросил Тихон, стирая помаду со щеки.
   - Хорошо, не буду.
  
   Пелагия же тем временем пропорхнула мимо небольшой толпы журналистов. Ее, конечно же, заметили, заметили все и то настроение, с которым она вышла.
   - Он тебе рассказал что-то? - спросил один журналист, что для особой уверенности держал в зубах трубку.
   - Да! - радостно ответила Пелагия, продолжая идти в сторону Паспортного стола.
   - Всё?
   - Всё!
   - Повезло, - сказал кто-то, провожая Пелагию взглядом. - А мы чем хуже? Идёмте к ним?
   - Идёмте. Он её даже не выгнал!
   И все тут же побежали в кабинет.
  
   Дверь в кабинет открылась и вошёл журналист с трубкой.
   - Дайте мне информацию! - сразу сказал он.
   - А больше тебе ничего не дать? - нагло спросил Леонид.
   - Нет, материальная культура меня не интересует. Мне нужна информация.
   - Идите отсюда. Одну мы уже отправили.
   - Вы же ей рассказали.
   - Мы ей показали, - поправил его Тихон.
   - Ну а мне?
   - Что?
   - Информацию по операции... о! Рифма, - он тут же что-то написал в блокноте.
   - Идите. У нас дела.
   - Так я как раз по этому вопросу.
   - Иди-те!
   - Ку-да?
   - Да-ле-ко!
   - Не по-сы-лай-те ме-ня!
   - Вон, - тихо сказал Тихон.
   - Что вы ска-за-ли?
   - Пришли, понимаешь, работать мешать! - Тихон встал и наклонился над журналистом. Всё-таки на полторы головы тот был ниже. - Трубку курит! Капица тоже мне нашёлся! Вон!
   Такого крика журналист явно не ожидал и тут же вылетел из кабинета. Тихон сел и заметил недовольный взгляд Марка. Потом посмотрел на портрет Капицы, он, кажется, тоже нахмурился.
   - Извини, Марк, - извинился он. - И вы извините, Пётр Леонидович...
   Тут только Марк и оттаял.
   Дверь распахнулась, но никто не вошёл, просто распахнулась и всё. Никто просто не мог войти, так они все спрессовались в проёме, желая узнать информацию первым. Наконец, что-то треснуло, часы, что были над дверью, затряслись, журналисты повалили в кабинет, как газ, заполняя всё свободное пространство. И всё они роптали и говорили, кричали и шептали одно и тоже:
   - Дайте нам информацию.
   - Ма-а-алчать! - гаркнул на них Тихон.
   Журналисты чуть успокоились, но только чуть.
   - Быстро освободили помещение! - уже спокойней сказал Тихон.
   Но никто даже не тронулся с места. Всех так воодушевил вид бегущего, видимо в редакцию, дать сенсационный материал, журналиста.
   - Считаю до трёх и считаю... то есть стреляю... - Тихон вынул из кобуры, что была в верхнем ящике стола, пистолет. - Раз... - Тихон снял с предохранителя. - Два... Два с половиной... два с тремя четвертями...
   - Он не посмеет, - сказал кто-то из толпы. - Не решится.
   - Его за такие вещи работы лишат, - добавил кто-то.
   - Два с четырьмя пятыми, - продолжал считать Тихон. - Два с пятью шестыми...
   - Хватит канитель тянуть, - сказал Леонид, быстрым профессиональным движением вынул из кобуры пистолет, что была у него на ремне, быстро снял с предохранителя. - Почти три...
   - А этот посмеет, - сказал кто-то напоследок и тут же кабинет опустел.
   - Идёмте отсюда, - сказал Марк. - Они нам жизни не дадут...
   - Я заметил, - сказал Леонид.
  
   Радегаст обвёл взглядом лекторий и цыкнул.
   - Ну? - спросил он.
   - Дело выгорит, - сказал Леонид. - Мы уже всё приготовили. Станислав приготовил сценарий и вскоре мы поедем смотреть его работу. С богами мы договорились. Сирин готова усыпить.
   - Хорошо, вижу вы справились... А что скажет наука по поводу нашей операции?..
   Все посмотрели на Марка. Марк сидел в самом конце стола и втихаря учил английский. Марка толкнули в бок. Марк тут же встал и инстинктивно сказал:
   - There will be a lot of people at the lecture today.
   - Хм, - сказал Радегаст. - А по существу?
   - What?
   - По существу вопроса. Что вы думаете об операции?
   - Ah... The operation is...
   - По-русски...
   - Ах... Простите. На данном этапе вероятность удачи составляет восемьдесят шесть и две сотых процента. А если точнее...
   - Марк, - попросил Тихон.
   - Хорошо не буду.
   - Что ж... - сказал Радегаст. - Ситуация складывается удачно. Скажу даже, что обречены мы на успех... Боюсь, что даже очень. И нам нужно приложить все силы для победы...

Глава четвёртая, та самая четвёртая, другой такой нет

   Денис Тарасович Пешкин угрюмо посмотрел в окно. Вид открывался бы замечательный, если бы не решётки и колючая проволока на белом бетонном трёхметровом заборе. Деревья. Парк, в котором ходили больные. Песок. Трава. Жёлтые стены. Денис Тарасович посмотрел в окно и побродил глазами по палате. Он увидел одного пациента с наушниками в ушах, провод от наушников уходил в карман пижамы. Больной ритмично подёргивался и что-то напевал. Пешкин постарался прислушаться, но из наушников ничего не услышал. Попытался прислушаться к самому пациенту, но тот выдавал, что-то неопределённое, точнее подпевал чему-то неопределённому. Пешкин попытался спросить его, что он слушает, но пациент не реагировал. Тогда Пешкин спросил его соседа:
   - Глинка?
   - Что? - спросил сосед.
   - Глинка у него?
   - Глюк.
   Пешкин в музыке разбирался не совсем хорошо, но кое-что знал.
   - "Орфей и Эвридика"?
   - Глюки у него. Галлюцинации. Нет у него плейера... вы не смотрите на него так. Я здесь единственный нормальный человек... только по секрету. Нет, правда. Я вообще-то от армии кошу.
   - Зачем?
   - Жёлтый билет мне нужен. Не хочу служить.
   - Я тоже нормальный.
   - Ага. Так я и поверил.
   - Нет, просто я увидел небольшое транспортное средство, что шло по дороге. Я вообще-то инспектор дорожно-патрульной службы. Ну и попытался его остановить.
   - А драконов не видели?
   - Нет.
   - А... А вон тот, - он показал на другого пациента. - Он видел драконов, а ещё ведьм, НЛО и град Китеж... Не верьте ему тоже. Я один здесь нормальный... А вот этот, - он показал на ещё одного пациента. - Он тоже ведьму видел. На самолёте... Нет, он летел в самолёте, а ведьма на метле... Хотя я не верю в нечисть... Но домовой здесь водится.
   - Вы его видели? - с иронией спросил Пешкин.
   - Не только видел, но и разговаривал с ним.
   - И как его зовут?
   - Зигмунд.
   - Как Фрейда?
   - Да. Как Фрейда... Хотя на самом деле Карл. Псих. Как и все остальные... но я здесь единственный нормальный человек.
   - А лет-то тебе сколько?
   - Сорок восемь. А что?
   - У... Тогда ты опоздал.
   - Что?
   - Билеты жёлтые выдают в более младшем возрасте.
   - Главное, что я не помешанный. В отличие от некоторых...
   Дверь открылась. Санитар, по сравнению с которым даже Пешкин казался небольшим и хилым, поманил его пальцем, толщиной с трос.
   - Пешкин! - сказал он громовым голосом. - К доктору.
   Денис Тарасович к доктору явно не хотел. Чего он там не слышал? Второй концерт Рахманинова для фортепьяно с флейтой? Или может быть вторую симфонию Прокофьева? Всё это он уже слышал и кое-что даже знал наизусть. Поэтому к доктору не хотелось. Но санитар действовал по принципу "не мытьём, так катаньем, ну в крайнем случае отбеливателем", поэтому пришлось через "не хочу", "не буду" и "ни за что на свете". Показав предварительно пустые руки санитару, а потом заложив их за спину. М-да. Когда-то сам Денис Тарасович делал так со злостными нарушителями, а теперь вот так его провожают к сомнительных наклонностей доктору.
   Доктор Свиридов сидел как всегда в своём кресле, плейер лежал столе. Доктор внимательно рассматривал кассету.
   - Александр Витальевич, - сказал санитар. - Пешкина привёл!
   - Хорошо, хорошо, - поспешно сказал Свиридов и отложил кассету в сторону. Денис Тарасович прочитал название: "Pink Floyd. Animals". - Итак, садитесь. Садитесь, Пешкин.
   - Хорошо, - сказал Пешкин и сел на стул.
   - Значит так, - начал Свиридов и даже рефлекторно положил руки на плейер. Внутри у Дениса Тарасовича всё сжалось. Он ничего конкретно не имел против "Pink Floyd", он даже их никогда не слышал, но по картинке было видно, что ничего хорошего для бывшего инспектора ГИБДД эта музыка значить не могла. - Сейчас вы пойдёте домой...
   - Я же говорил, что я нормален...
   - Не перебивайте, а то включу Стравинского!.. Кстати, вы читали "Мастера и Маргариту"?.. Стравинский говорил...
   - Стравинский - композитор.
   - Стравинский - герой романа "Мастер и Маргарита", психиатр. Гениальный между прочим... Сейчас вы пойдёте домой. Вас освобождают под личную ответственность гениального учёного...
   - Стравинского?
   - Нет. Часовых Владимира Семёновича.
   - Психиатра?
   - Нет. Историка.
   - А я-то почему?
   - Надо так...
   - Нет, я не понима...
   - Так! Не перечьте мне! А то включу сороковую симфонию Моцарта.
   - Моцарт - великий композитор.
   - Вот именно... Сейчас он за вами придёт...
   - Моцарт?
   - Сейчас включим-ка...
   Дверь открылась. Там был санитар.
   - Александр Витальевич, - сказал он. - Летаева привели.
   Вошёл тот лётчик, на которого показывал призывник. Летаев за это время пополнел и даже немного подрос.
   - Это он? - спросил Пешкин Свиридова.
   - Нет, этот с вами.
   - Со мной?
   - Да. Вы уходите с ним.
   - Меня забирают на... м-м... воспитание... не одного?
   - Нет. Вас трое.
   - Как трое? - спросили Пешкин и Летаев вместе.
   - Да, трое. Да вы присаживайтесь. А пока третьего готовят, я вам Александрова поставлю...
   - Нет! - резко и также вместе ответили Пешкин и Летаев.
   - Не хотите Александрова? Вы что, гимн послушать не хотите? Где же ваш патриотизм?..
   Дверь снова открылась и снова появился санитар.
   - Александр Витальевич, - сказал он. - Последний. Пострелов.
   Вошёл Пострелов. Он уже ничему не верил, а глядел только вперёд. Взгляд его был отрешённый. Людям больше не верил, а верил только себе. Да и то не всегда.
   - Ну вот, все в сборе.
   Пешкин подошёл к Свиридову и тихо на ушко шепнул:
   - Вы что? Вы хотите засадить меня в одну компанию с этими ненормальными? Я же нормальный человек.
   - Пешкин, - строго ответил Свиридов. - Мне решать больной вы или нет! Не занимайтесь самолечением! Это моё слово! А моё слово успокаивает похлеще кувалды и смирительной рубашки. Ничего не говорю про Чайковского.
   - Хорошо, - Пешкин быстро отошёл от Свиридова. Он помнил, как на него надевали смирительную рубашку, и второй раз надевать её не хотелось. Пешкин встал в углу и стал кроткий-кроткий.
   Свиридов посмотрел на часы.
   - Сейчас он должен прийти... А мы пока послушаем Бизе...
   - Не надо Бизе! - сказал Летаев.
   - Надо. Напоследок. Бизе вам обязательно поможет. У вас же должны остаться хоть какие-нибудь воспоминания обо мне.
   Дверь открыл санитар.
   - Александр Витальевич, к вам, - сказал он. Тут же поспешно вбежал человек среднего роста, в пиджаке под белым халатом, лысый и вечно куда-то спешащий.
   - Забирай их, Вова, - сказал Свиридов. - Акт я составил.
   - Где расписаться? - задыхаясь спросил Вова.
   - Здесь и здесь, - показал Свиридов.
   Вова достал ручку из-под халата и расписался.
   - Всё, теперь они твои. Забирай. И хватит об этом.
   - Идёмте, - сказал Вова.
   Летаеву, Пешкину и Пострелову ничего не оставалось, как пойти за этим Вовой, на всякий случай у двери стоял санитар.
   - Меня зовут, Владимир Семёнович Часовых, - представился Вова, как только они вышли из больницы.
   - Я так понимаю, что вы не плюшки с нами есть, освободили нас, - начал Пешкин. - Давайте лучше сразу к делу.
   - Хорошо. К делу. Я знаю ваши дела. Они меня заинтересовали, особенно ваше, - сказал он Пострелову.
   - Почему? - спросил тот.
   - Я занимаюсь поисками Китежграда. А тут вы... вы просто меня спасёте и прославите.
   - Так он существует?
   - Существует. И вы меня к нему отведёте.
   - А мы? - спросил Летаев.
   - Вы пойдёте с нами. Вчетвером мы откроем славянскую Атлантиду и прославим её.
   - Нет. Психи вы! - сказал Пешкин. - Иди-ка лучше своей дорогой, дядя...
   - Вам захотелось туда? - спросил Часовых и показал на больницу.
   Пешкину в больницу не хотелось.
   - Они вас с радостью примут обратно, - сказал Часовых. - И сидеть вам там со своими доказательствами очень долго. Доказывайте сколько вам вздумается.
   - Хорошо, - смирился Пешкин. - Куда идём?..
  
   "Башмак" Глеб встретил у крыльца.
   - Дело срочное, - сказал Леонид. - Что там у вас происходит? - они начали медленно подниматься.
   - Он освободил этих ненормальных, - сказал Глеб. - В субботу они собираются начинать экспедицию.
   - В эту субботу?
   - Да, они уже готовят снаряжение и провиант. Карту уже составили.
   - Плохо.
   - Почему? - спросил Тихон.
   - Станислав может не успеть.
   - Успеет. Главное, чтобы его работа не выглядела сырой.
   - Нам нужна записная книжка Часовых, - сказал Леонид Глебу.
   - Можно... Но хозяин дома.
   - Нам нужно только кое-что вписать.
   - Хорошо. Только быстро.
   - Где он сейчас?
   Они уже поднялись в квартиру Часовых.
   - В ванную собирается.
   - Ага, - шёпотом сказал Леонид. - Слышу.
   Издалека доносилось фальшивое пение:
   Как на Волге,
   Да на синей,
   Как на Двине,
   Да на суровой,
   Славны челны князя Лопиталя,
   Шли своей дорогой,
   Да повстречалась им княжна Лимита,
   Что шла на лодке лёгкой...
   - Этого ещё не хватало, - сказал Марк.
   - А о чём он поёт? - спросил Тихон.
   - Вам лучше, шеф, не знать, а то снова упадёте лицом в стол.
   - Где книжка? - спросил Леонид.
   - На столе, - ответил Глеб. - Подождите, сейчас он зайдёт в ванную. А то попадёмся.
   - Мы не попадаемся, - сказал Леонид.
   Издалека донёсся плеск воды.
   - Теперь можно, - сказал Глеб.
   Леонид и Тихон увеличились и осторожно пошли к столу. Леонид надел перчатки. Тихон тем временем просмотрел другие записи профессора. Леонид взял записную книжку, взял ручку, посмотрел на другие записи и написал. Потом быстро стянул перчатки, уменьшился и пошёл к выходу. Тихон посмотрел на надпись, тоже уменьшился и последовал за Леонидом.
   - Ну а дальше всё будет как в анекдоте: "Не забыть напоить подружек кофием", - сказал Леонид, и они полетели к "Башмаку".
  
   - Здесь, - сказал Часовых. - Да. Точно здесь, - он заглянул в записную книжку. - Переулок Арбатский, дом шесть, квартира сорок два. Всё точно, - он постучался.
   - А кто это? - спросил Пешкин.
   - Сергей Синий.
   - Это я уже слышал. Чем он занимается?
   - Поэт.
   - Это я тоже слышал. Нам-то он зачем?
   - Не знаю. Но это записано у меня в книжке, а если записано, значит важно.
   - Записано. Склероз лечить не пробовали?
   - А вы не пробовали свою дерзость лечить, молодой человек? Свиридов очень хорошо лечит такие заболевания. За один сеанс, длинною в два года.
   Услышав имя профессора Свиридова, Пешкин замолк. В больницу ему не хотелось, как уже было сказано выше.
   Дверь открылась. На них смотрело существо измождённое голодом, обросшее, в свитере, килте и тапочках с отклеившейся подошвой.
   - Я вас слушаю, - проскрипело оно.
   - Я Владимир Семёнович Часовых. Историк.
   - Сергей Синий. Поэт.
   - Вы Китежград ищете?
   - Китеж?.. Проходите!.. ноги вытирайте.
   Они вытерли ноги и прошли.
   - Вы нашли Китеж? - заговорчески спросил поэт, закрыв дверь.
   - Да.
   - Где?
   - В нашем районе.
   - В нашем? Я так и знал! Я так и знал, что Китеж где-то рядом. Я даже стихотворение по этому поводу написал, вот послушайте:
   Китеж, град мой обреченный,
   Ты в ночи как я безмерный,
   Ты как я один на свете,
   Ты стоишь, согласно смете,
   Где-то рядом ты стоишь,
   И ничего не говоришь,
   Ты такой забавный город,
   Ты как мёд, а я же молод,
   Что за дни сейчас пошли,
   И куда ж они ушли...
   - Вы поэт? - спросил Пешкин.
   - Да.
   - Настоящий?
   - Можете потрогать.
   Пешкин осторожно дотронулся до локтя.
   - Но не здесь же, проказник! - вдруг завопил Синий.
   - Так вы ещё и...
   - Нет, это так, просто вырвалось.
   Стоит напомнить, что все четверо до сих пор находились в прихожей. Синий же стоял в тех же порванных домашних тапочках, порванном домашнем свитере и порванном домашнем же килте. Килт, впрочем, был необычного синего цвета, и ни в какую не клеточку, а даже немного в горошек.
   - Я даже сборник выпустил, - он пробежал в комнату и все остальные тоже побежали в комнату, считая данный жест как приглашение, за что потом поплатились. - Куда?! Я вас приглашал...
   - Нет, но... - начал было Пострелов.
   - Немедленно назад.
   - Может, мы всё-таки пройдём в комнату. Разговор довольно долгий, - сказал Часовых.
   - Долгий? Тогда проходите. Только музу не спугните.
   - Не волнуйтесь, - сказал Пешкин, - мы тихо.
   - Знаю я вас.
   Они сняли обувь и прошли в комнату.
   - Осторожней! - опять завопил Синий на Пешкина, который пытался даже осторожно сесть на диван. - Вы же сядете на музу!
   - Ах, простите, - Пешкин пересел. - Здесь можно?
   - Нельзя!
   - А где она?
   - Везде... Но в тоже время нигде.
   Пешкин сел по-турецки на пол. Синий уже взял откуда-то книгу и подписал её, он протянул Пешкину.
   - Вот, - сказал он, задыхаясь от счастья, - это мой сборник. Это мои стихи.
   - Я не люблю поэзию, - признался Пешкин.
   - Но возьмите! Это мой подарок!
   - Нет!
   - Тогда, я перережу себе вены!
   - Хорошо, давайте, - Пешкин взял книгу. - "Синие от радости глюконаты". М-да... Ну и название.
   - Хорошее название. Два дня и одну ночь придумывал.
   - Глупое какое-то.
   - Не спорьте со мной... а то я перережу себе вены!
   - Хорошо.
   - Кстати, с вас полтинник.
   - За что?
   - За сборник.
   - Но вы же мне его подарили.
   - Подарил-то подарил, а вот жить на что-то надо.
   - Заберите его...
   - А подарки обратно не отдают!
   - Какой же это подарок, если он за деньги?
   - Но я же её уже подписал.
   Что? - Пешкин посмотрел на титульный лист. - "Усатому негодяю, который чуть не раздавил мою музу. С. Синий"... Сотрёте!
   - Я же ручкой подписал!
   - Резинкой специальной сотрёте!
   - Ну какой же это будет сборник с шероховатостью снизу, где подпись. Да и следы останутся.
   - Заберите свой сборник обратно! И засуньте его себе в...
   - Ничего себе, припёрлись, оскорбляете меня. Чуть музу не раздавили! Да ещё и поэзию не любите, я сейчас себе вены перережу...
   - Хорошо! - Пешкин встал и достал Синему полтинник.
   - Спасибо.
   - Пожалуйста, - без удовольствия сказал Пешкин и нервно прошёлся по комнате.
   - Не наступите на музу!
   - Заткнись, поэт!
   - Денис! - прикрикнул на него Часовых. - Мы пришли к вам, Сергей, по той простой причине, что вы тоже ищете Китежград...
   - Это вы его тоже ищете. Я его сначала ищу, - сказал Синий. - Я даже стихотворение написал по этому поводу...
   - Господи, ещё и стихотворение! - обречено сказал Пешкин и чуть не заплакал.
   - Да, стихотворение...
   - Может обойдёмся без стихов?
   - Я себе вены перережу!
   - Чем? - спросил Пешкин, поднимая с пола самый острый предмет в квартире. - Электробритвой?
   - Не совсем молодой человек, - обратился поэт к Часовых, - скажите ему!
   - Денис Тарасович! - прикрикнул на Пешкина профессор. - Хватит! Вы же не дома у себя!
   - Мы только теряем время на этого с манией суицида! Ему к Свиридову надо! Он его вылечит!
   - А может вам нужно к Свиридову?!
   Пешкин подавился слюной (Свиридов выработал у него какой-то странный рефлекс на одну свою фамилию) и произнёс:
   - Уговорили.
   - Продолжайте, - сказал Часовых Синему.
   - Итак. Стих называется "В поисках Китежа":
   О, Китеж, град людей,
   О, Китеж, Рай ты на земле,
   О, Китеж, город несомненный,
   О, Китеж, ты не враг людей,
   Стоишь, ты, град, не на земле,
   Я же стою весь в сомнениях...
   - Лучше бы он вскрыл вены, - сказал Пешкин Часовых.
   - Убью! - сказал Синий.
   - Тихо! - разнял их Часовых. - Не за этим пришли! Мы нашли Китеж! Он находится совсем недалеко.
   - Где? - быстро спросил Синий.
   - Мы разработали карту и уже в субботу, вместе с вами, отправимся на его поиски.
   - Поиски града Китежа?
   - Да.
   - Нас будет искать сам Китеж?
   - То есть?
   - Вы сказали, что мы отправимся на поиски Китежграда! Это же поиски Китежграда. Это Китеж организует поиски... Следовательно, нас... А не мы его будем искать... Господи, какое счастье...
   - Вы меня неправильно поняли. Мы отправляемся в экспедицию на поиски Китежграда. Мы его будем искать!
   - Ах... Тогда я иду... В субботу?
   - Да. В девять от автовокзала отходит автобус. Мы будем вас ждать.
   - Как экипироваться?
   - Вы едете на два дня в осенний лес...
   - Ружьё брать?
   - У вас есть ружьё? - заинтересовался Пострелов.
   - Да. Духовое. Стреляет пластмассовыми пульками. От старшего брата досталось, когда он в третий класс перешёл и перестал играть во дворе с ребятами в войнушку.
   - Такое нам не пойдёт, - сказал Часовых. - Набирайте еды на два-три дня. Думаю, больше не будет.
   - Хорошо... У меня даже строчки родились по этому поводу!..
   - Мы пойдём, пожалуй... - как можно сдержанней сказал Пешкин.
   - Я вены вскрою... - предупредил Синий.
   - Послушаем с удовольствием, - сказал Часовых, впрочем без особого удовольствия.
   - Итак... Название пока не придумал. Видимо будет по первой строке...
   О, Китеж, мы к тебе идём,
   Ты там стоишь,
   А мы идём!
   Ты дремлешь там,
   А мы идём.
   Идём, идём... Тебя найдём...
   - Всё? - с надеждой спросил Пешкин.
   - Пока - да... Но я могу дальше придумать.
   - Нет! Мы пойдём!
   - Да, мы, пожалуй, пойдём, - согласился Часовых.
   Они вышли. Синий закрыл за ними дверь и тут же начал говорить кому-то:
   - Что, значит, не получится?.. Получится... Обязательно получится. Это точно... Китежа нет... Есть Китеж!.. Есть моя прелесть!
   - Он к тому же и ненормальный! - сказал Пешкин. - Может, обойдёмся без него?
   - Нет. Мы не можем обойтись без него! - возразил Часовых.
   - Господи!
   - Не "Господи"! Послезавтра выходим. Денис, вам доверяется карта, - Часовых достал карту и протянул её Пешкину. - Как милиционер вы обязаны хранить её очень осторожно.
   - Хорошо... Но может как-нибудь откажемся от этого психа!..
   - Я думаю, Свиридов по вам уже соскучился.
   - Хорошо...
   - Эй, - раздался откуда-то старушечий голос. - Вы что там делаете? А ну-ка идите отсюда!
   - Бабушка, - ответил в пространство Летаев. - Не террористы мы!
   - Это сейчас милиция выяснит... Я сейчас всем известный номер наберу... Узнаем кто вы!..
   - Идём отсюда, - сказал Пешкин. - Не хватало нам ещё милиции. Так всё сорвётся...
   И они побежали вниз по лестнице...

Глава пятая, пятая и всё тут

   Всю пятницу Владимир Семёнович Часовых провёл в нетерпении. Всё ему хотелось, чтобы поскорей наступила суббота. Три пары он провёл в страшной спешке и на часы смотрел чуть почаще самих студентов. После третьей пары он уже было побежал на рынок и тут его становил декан:
   - Владимир Семёнович, - сказал он. - Дело в том, что Дмитрук заболел... Он попросил вас провести лекцию.
   - Он мне об этом ничего не говорил.
   - Зато мне говорил. По телефону.
   - Пётр Анатольевич, я опаздываю!..
   - Иван Сергеевич. Пора бы запомнить, второй год, как-никак. Я ваше имя отчество помню, Валерий Александрович! Марш в двести двенадцатую на лекцию с группой ОН-06! И только поговорите мне!
   Принесла нелёгкая, подумал Валерий Александрович... пардон, Владимир Семёнович. Пришлось идти на лекцию. "ОН" ещё расшифровывали как: "Отъявленные Негодяи". Впрочем, название соответствовало действительности... в общих чертах.
   Профессор Часовых В. С. быстро провёл эту проклятую лекцию, даже отпустил студентов минут на пятнадцать раньше и прямо на крыльях полетел на рынок, закупить продуктов. После чего пришёл домой и начал собирать рюкзак. Уснул профессор в одиннадцать счастливый, будто завтра получит Нобелевскую премию... хотя эту премию историкам не дают... если они, конечно, не станут физиками, химиками, медиками, экономистами, политиками или писателями. Но такая мечта хороша только из своей сладости.
  
   Проснулся профессор как всегда в 6:35. Тут он обнаружил, что продуктов нет, рюкзак не собран. Он возмутился. Куда же всё это делось? Однако в семь уже понял, что делать нечего, а автобус ждать его не будет. Из холодильника он ссыпал всё, что там было, в рюкзак. Быстро нашёл одежду для леса и, одевшись, полетел на крыльях на автовокзал.
   У автовокзала никого не было. Прошёл один автобус. Второй. "Что-то часто они стали ездить", - мелькнуло у профессора. Он уже готов был сесть в пятый, но никого не было. Да и карты у него не было. Такого профессор явно не ожидал. В течение каких-то трёх часов, что он просидел на автовокзале, рухнула его карьера, вместе с несуществующей Нобелевской премией по истории. Профессор поплёлся домой. Впрочем, по дороге он удивился, что это народ делает утром в субботу ранней осенью на улицах? Но особого значения этому не придал и дошёл грустный до дому. Он уже хотел убить себя, а потом уж Пешкина, Пострелова, Летаева и Синего... А потом решил убить сначала их со Свиридовым, а потом и себя.
   Но совершиться его замыслам не дал телефон, что к его приходу уже разрывался. Профессор грустно поднял трубку и с гневом спросил:
   - Алло?
   - На том конце провода чуть помолчали, а потом осторожно поинтересовались:
   - Владимир Семёнович?
   - Да!
   - Вы больны?
   - Почему вы так решили?!
   - Вы не пришли сегодня на занятия. Сорвалось две пары!
   - С чего это я должен работать сегодня? Скажите это своему Петру Анатольевичу!
   - Ивану Сергеевичу?
   - Да, декану вашему! Вчера за Дмитрука отработал, лодыря...
   - Дмитрук только что позвонил и просил его заменить. Владимир Семёнович, вы откуда знали?
   - Не заговаривайте зубы! Сегодня суббота и я не...
   - Сегодня пятница! - осторожно крикнули ему.
   - Как? - удивился профессор.
   - Да, сегодня пятница. Сегодня у вас три пары сорвались и ещё пары Дмитрука деть не знаем куда...
   - Так... - Владимир Семёнович осмотрел комнату. Вчера он читал газету и оставил её на столике, газета выходила в пятницу. Газеты не было. - Пожалуй, я болен, - выдавил профессор и повесил трубку.
   Владимир Семёнович тщательно осмотрел квартиру. Не было не только газеты, но и посуда, помытая вчера вечером (он всегда мыл посуду раз в неделю - вечером в пятницу), оказалась грязной, книги, собранные вчера вечером, оказались где попало, да и вспомнился утренний случай с несобранным рюкзаком. Тогда Часовых позвонил Летаеву.
   - Лёва, - осторожно спросил профессор, - мы идём завтра?
   - Да, - ответил Лёва и, будто догадавшись, добавил. - Сегодня пятница, а завтра - суббота.
   - Ага, - в полуобмороке ответил профессор. - А ты рюкзак собрал?
   - Да, конечно.
   - Ага... Ну, всего хорошего, до завтра, - профессор повесил трубку.
   Для упокоения профессор выпил в следующие два часа кучу успокоительных, валидол, даже немного касторового масла. Он сел в холодную ванну и попытался успокоиться. Это никак не вязалось. "Может, мне это приснилось?" - подумал он.
   - Ну, конечно же! Приснилось! - почти прокричал он, чем перепугал соседей, никак не ожидавших таких криков от спокойного вроде профессора истории. - Я увидел во сне, что пятница прошла, и подумал, что сегодня суббота! Прогул надо будет как-нибудь оправдать. В таком случае, нужно собрать рюкзак и лечь спать. Спокойно лечь спать.
   Владимир Семёнович включил телевизор и нисколько не удивился, что он показывает передачи пятницы, он даже подумал, что так и должно быть. Радио передало погоду на субботу, Владимир Семёнович внимательно прослушал погоду, так как завтра ему выходить. Он собрал рюкзак и сел смотреть телевизор. У телевизора он и уснул.
  
   Проснулся Владимир Семёнович как обычно в 6:35. Не обнаружив рюкзака, он даже ничего не вспомнил, а просто пошёл на работу. Только на второй паре у него появилось ощущение, что всё это было. Но он сослался на то, что может это, было в прошлом году и уверил себя, что сегодня пятница, а завтра он идёт искать Китежград. Однако после третьей пары, его поймал декан и сказал:
   - Владимир Семёнович. Дело в том, что Дмитрук заболел... Он попросил вас провести лекцию.
   - Он мне об этом... Вы мне этого раньше не говорили?
   - Нет.
   - Иван Сергеевич, кажется у меня дежа вю.
   - О! Запомнили наконец-то. Запомнили, как меня зовут. Даже если у вас и "всё было", то это вам только на пользу. А пока что идите в двести двенадцатую на лекции с ОН-06! Идите. Были бы деньги - выписал бы вам за это премию... Но... сами знаете.
   И Владимир Семёнович на автомате поплёлся читать лекцию. На таком же автомате он пошёл на рынок и купил продукты. Но всё же чувство дежа вю у него осталось и перед сном, когда уже перерабатывал информацию, полученную за день, он подумал: "Наверное, это из-за переутомления. Пятница. Да и неделя была сложная. Да. Ещё завтра я иду искать Китеж..." Он зевнул и тут же счастливый уснул в кресле.
  
   Проснулся Владимир Семёнович в кровати как всегда в 6:35 и сразу включил радио. Диктор сказал, что сегодня пятница. Владимир Семёнович потряс головой. Посмотрел на улицу. На улице народ шёл на работу. Это утром-то в субботу, когда у большей части людей выходной. Владимир Семёнович трясущимися руками поднял трубку и набрал номер деканата.
   - Это Часовых, - сказал он дрожащим голосом. - Я заболел. Сегодня не приду.
   - Как и вы? - ответили ему. - Дмитрук заболел. Просил вас заменить. М-да. Что же делать?..
   - Не знаю... Но я, похоже, заболел.
   После этого он повесил трубку и осмотрел комнату. Он включил телевизор. И там тоже сказали про пятницу. Тогда профессор решил пойти к своему другу. Может это он объяснит и вылечит.
  
   - Дежа вю? - спросил доктор Свиридов.
   - Да. Мне кажется, что я уже прожил пятницу.
   - Пятница уже второй раз...
   - Четвёртый.
   - Ах так... Думаю сойдёт Гибсон... или Рыбников.
   - Может таблетки?
   - Нет. Это не поможет.
   - Таблетки. Музыки я не люблю.
   - Ну, это ничего. Привьём. Давай...
   - А таблетки?
   - Надоел ты мне, Вова, дам я тебе таблетки. Хотя дежа вю не лечится. Держи ты свои таблетки.
   Свиридов кинул ему коробочку успокоительного, а потом полез в свою фонотеку.
   - Трэки я тебе отметил, - сказал доктор, протягивая десяток кассет.
   - Хорошо, спасибо.
   Профессор пошёл домой, собрал рюкзак, выпил успокоительного и уснул.
  
   Как вам уже стоило догадаться, проснулся Владимир Семёнович в кровати как обычно в 6:35 и тут же включил радио. Диктор сказал, что сегодня пятница. Владимир Семёнович начал искать таблетки. Таблеток не оказалось. Он решил уж пойти против принципа и поискать кассеты, но и кассет тоже не оказалось. Впрочем, как и собранного рюкзака. Владимир Семёнович позвонил в деканат:
   - Я сегодня заболел, на лекции не пойду и Дмитрука заменять не буду, - быстро сказал он и тут же повесил трубку, не дожидаясь объяснений и вопросов: "А как вы догадались?", и побежал к Свиридову.
  
   - Дежа вю? - спросил доктор Свиридов.
   - Да. Мне кажется, что я уже прожил пятницу. И это я уже от тебя слышал...
   - Пятница уже второй раз...
   - Пятый.
   - Ах так... Думаю сойдёт Гибсон... или Рыбников.
   - Ты это уже говорил. Может быть таблетки, Саша?
   - Нет. Это не поможет.
   - Таблетки. Музыки я не люблю, Саша... И это я тоже говорил.
   - Ну, это ничего. Привьём.
   - Ты это говорил уже! Дай мне таблетки?!
   - Хорошо. Дам. Ты только не нервничай.
   Доктор осторожно протянул ему таблетки, чему профессор удивился. Но доктор всё-таки всучил ему кассеты и сделал пометку в своём журнале по этому поводу.
  
   Владимир Семёнович пришёл домой. Выпил таблетки. Собрал рюкзак, положил его на самое видное и со спокойной душой лёг спать.
  
   Проснулся Владимир Семёнович как всегда в 6:35. Он тут же взглянул на рюкзак и его не обнаружил. Он включил радио. Диктор сказал, что сегодня пятница. Профессор попытался найти таблетки, но и их тоже не оказалось на месте. Тогда профессор развёл руками и пошёл в своему знакомому... Нет, к другому.
  
   - Дежа вю? - спросил Летаев. - Может, вы переволновались? Видите ли, меня тоже направили к психиатру, после того как я увидел... ведьму... женщину, что летела. Может доктор Свиридов вам поможет.
   - Я у него был. Уже два раза. Вчера и позавчера!
   - В четверг и среду?
   - Нет. Это была пятница и... и ещё одна пятница.
   - Профессор, успокойтесь. Соберите рюкзак, а завтра мы уже все пойдём. Сегодня пятница. Вам просто хочется субботы, вот и кажется, что пятница никак не кончается. Это просто иллюзия.
   - Шестой раз?
   - Шестой?.. Профессор, идите вы лучше домой. Сядьте в ванну...
   - Я уже садился в ванну. В ту... пятницу, - профессор чуть не заплакал.
   - Идите домой.
  
   Проснулся Владимир Семёнович как обычно в 6:35 в кровати. Но он точно помнил, что заснул в кресле. Ни рюкзака, ни таблеток он не обнаружил. Он отключил телефон, радио, растянулся на полу и лежал, тихо постанывая.
  
   Проснулся... ну вы уже догадались. Как обычно в кровати в 6:35. Он уже не искал рюкзака или таблеток. Он сразу включил радио и телевизор на полную громкость. Позвонил в деканат:
   - Я сегодня не приду!!! - сразу закричал он. - И Дмитруку с этим Петром Анатольевичем это скажите!!! - после чего повесил трубку.
   После чего высыпал всё из холодильника и стал всё это есть без каких-либо столовых приборов и не разрывая упаковки.
   - Сегодня пятница!!! - кричал он. - Пятый день недели!!! А завтра я иду на поиски Китежграда!!!
   Изнеможенный от криков и с болящими зубами (это от попыток есть железную банку кильки в томате) он уснул прямо рядом с выпотрошенным холодильником.
  
   Проснулся Владимир Семёнович в 6:45 рядом с холодильником (не ожидали?). И тут же осмотрелся. Рюкзака и таблеток не было. Он включил радио. Диктор сказал, что сегодня суббота.
   - Суббота? - спросил сам себя профессор. - Суббота! Суббота!!!
   Он позвонил в деканат:
   - Сегодня суббота! - сказал он. - Скажите это вашему Дмитруку с Петром Анатольевичем или как там этого вашего Ивана Сергеевича как?!! Поняли?! Суббота!
   За окном проехала "скорая".
  
   - Дежа вю? - спросил доктор Свиридов. - И давно это у тебя?
   - Да, - ответил Часовых. - Было восемь пятниц. Семь раз пятница повторялась.
   - Семь пятниц на неделе? Интересно. Гибсон, думаю поможет.
   - Ты это уже говорил. А музыки я не люблю!
   - Может и ты это тоже уже говорил?
   - Да. Два раза! И это только за последние... пятницы.
   - Ага. Повели его в машину, - сказал доктор санитарам, те взяли профессора за концы рукавов смирительной рубашки и повели из квартиры. - Вот так люди и сгорают на работе. А ещё Китеж искать собрался... Семь пятниц... Ну ничего с Генделем и Глюком годика через три станет нормальным человеком...

Глава шестая, самая такая

   Проснулся Вл... Простите.
   На автовокзале все собрались в половину восьмого (а это была суббота). Профессора не было.
   - Напрашивается два вопроса, - сказал ровно в восемь Пешкин. - Первый: где профессор? Второй: что нам теперь делать?
   - Через полчаса будет автобус. Больше автобуса не будет, - сказал Летаев.
   - А чего же мы стоим? - спросил Пострелов. - Ждать его - бессмысленно. Поэтому... Карта у нас есть. Цель мы знаем. Я даже видел... Кажется, - он вдруг затряс головой. - Не-ет, видел. Поэтому лучше ехать. Другого шанса не будет.
   - Профессора было бы неплохо достать.
   - Зачем? Зачем он нам?
   - Зачем?.. Ну... Он же нас организовал...
   - Ага, а сам теперь не явился.
   - Это мне напоминает одно из моих ранних вещей, - сказал Синий. - "Знакомство", называется:
   Девушка, который час?
   Нет, мне только время.
   Что у вас за мысли в пять утра?
   - Заткнись, - тихо и вкрадчиво сказал Пешкин, и Синий тут же ушёл в себя. - Действительно, - сказал Пешкин остальным. - Что же ему важно? Важна ему должна быть эта экспедиция. Надо ехать.
   - Ехать. Но надо сначала всем решить. Кто за? - Пешкин, Пострелов и Летаев подняли руки. - Большинство.
   - А поэт? - спросил Пострелов. - Эй, Синий. Ты как?
   - Что? - вышел из себя поэт.
   - Ты не против, если мы сейчас поедем искать Китеж без профессора?
   - А... Даже строчки рождаются:
   Профессор не явился,
   Как будто удавился,
   Он будто подавился,
   На вокзал он не явился...
   - Короче, он "за", - перебил его Пешкин.
   Мимо проехала "скорая", из которой доносилось: "Суббота! Пятница! А вчера была пятница! Восемь раз! Семь пятниц на неделе!" Летаев, Пострелов, Пешкин и Синий проводили скорую взглядом.
   - Знакомый голос, - сказал Летаев.
   - Будто профессор, - добавил Пешкин.
   - "Как будто удавился..." - повторил Синий.
   - Во всяком случае, - подвёл итог Пострелов, - ехать нам надо. И немедленно...
  
   Автобус напустил на них облако довольно неприятного на запах выхлопного газа и поехал дальше.
   - Ну, - сказал Пострелов откашлявшись, - пошли искать эту старую дорогу. Встань на дороге с заплечным мешком, - пропел он и надел рюкзак на плечи.
   - По старой дороге ходили пешком, - подхватил Летаев и зашагал по обочине.
   - Она убегала к тенистым кустам, - добавил Пешкин и зашагал за Летаевым.
   - Она пробегала по странным местам, она убегала, искала, ждала... - добавил Синий.
   - Да ну тебя. Такую песню испортил.
   - Идём на восток? - спросил Летаев.
   - На восток, - сказал Пострелов. - Сейчас свернём на старую дорогу, потом пойдём по ней.
   - Хорошо. Будем надеяться, что карта правильная.
   - Да... Должна быть... Иначе я бы перед вами бы здесь не стоял.
   - Так ты и не стоишь, а идёшь.
   - В смысле, я бы с вами рядом сейчас не шёл.
   - Хорошо когда друг рядом, его можно обозвать "снарядом", - добавил Синий.
   - Надоел, - сказал Пешкин. - Помолчи хоть минутку. Учти, профессора здесь нет, так что перевоспитать я тебя успею.
   - Какой вы грубый.
   - А ты думал, что я мягкий и пушистый? Ты учти, Свиридов меня не сломал, а тебе и подавно. Я же видел этот башмак, так что на этом до сих пор настаиваю...
   - Какой Свиридов?
   - Психиатр.
   - Вы тоже у него лечились?
   - И ты? А по тебе заметно.
   - Прошу не оскорблять. Просто моё кредо свободного художника не всем понятно. И не ваше собачье дело...
   - Тише вы! - шикнул на них Пострелов. - Кажется эта! - он показал на дорогу, что отходила от шоссе в тёмный-претёмный лес.
   - Что значит "кажется"? - спросил Пешкин.
   - Должна быть эта. Она идёт к озеру. Но я же не выходил на шоссе по ней.
   - Ясно. Теперь мы и не знаем, какая эта дорога. Ну, просто великолепно.
   - Нет. Мы просто сомневаемся...
   - Был бы у меня самолёт, - мечтательно сказал Летаев.
   - А у тебя нет самолёта, - сказал ему Пешкин.
   - Вот я и говорю: "был бы у меня самолёт". Я бы взлетел и пролетел по этой дороге. И сразу бы стало ясно, к чему ведёт эта дорога.
   - Если бы у нас был самолёт, то мы бы долетели до Китежа, рассказали бы о нём миру, нам честь, почёт, слава, аннулирование болезней, Нобелевские премии... Но самолёта у нас нет...
   - Тихо вы! - шикнул на них Пострелов. - Должна быть она.
   - Почему? - спросил Летаев.
   - Она заросшая. Видите! Трава растёт свободно.
   - Только тут небольшой след как от широкого колеса двухколёсного мотоцикла, - сказал Пешкин и склонился над дорогой.
   - Может, дачники за грибами?
   - Или башмак, - добавил Пострелов. - Идём?
   Все взглянули на дорогу. Дорога уходила от шоссе, такого светлого и знакомого, в лес, тёмный и незнакомый. В лесу пели птицы, но как-то зловеще они пели... во всяком случае, им так показалось.
   - И-идём, - сказал Синий. - На восток, так н-на восток-к.
   - Идём, - пожал плечами Летаев.
   И они свернули с шоссе и пошли по заросшей дороге. Никто не пел. Не до этого было. Пострелов помнил свои скитания, поэтому старался вести себя тихо, чтобы на него не обратили внимания какие-нибудь ведьмы или драконы. Летаев смотрел на лес. Он старался посмотреть хотя бы на какую-нибудь белку или птичку. Но их не было видно. Хотя было слышно. Шуршала трава, будто кто-то пробежал, пели птицы, хрустели ветки. Пешкин осматривался, стараясь заметить что-то похожее на башмак, что едет по дороге, но и башмака видно не было. Синий же запомнил урок с песней и старался сочинять стихи про себя, изредка спрашивая рифмы, иногда изрыгая целые строчки:
   - Мне надоело в этом мире жить, пойду топится в Средиземном море...
   - Почему в Средиземном? - спросил Летаев.
   - Пока дойду, может быть и передумаю.
   Но когда он спросил рифму на слово "заблудились", ему не ласково ответили:
   - Заткнись! И не каркай.
  
   Неизвестно как, но они всё-таки сошли с заросшей дороги и проследовали далее на восток... Который, впрочем, вскорости оказался не таким уж и востоком, а как раз западом. Через три часа таких блужданий они услышали плеск воды и, решив, что это озеро, побежали к нему...
   - Если это и озеро, то какое-то быстрое, - сказал Синий. - А ведь даже строчки рождаются...
   - Даже не думай об этом! - сказал Пешкин. - Это не озеро!
   - Это река, - подсказал Пострелов. - Река Быстротечная.
   - То, что быстро течёт, я уже заметил, - сказал Синий.
   - Это название.
   - Странно. А где озеро?
   - Да. У меня такой же вопрос. Мы шли на восток, а в итоге идём вдоль реки, против течения, что означает, что мы идём на запад. Нелогично как-то, - он посмотрел на компас. - С компасом что-то?
   - Надо пойти к устью, - сказал Летаев.
   - Зачем?
   - Если мы выйдем к устью реки Озёрной, то тут же и дойдём до озера по ней, против течения. Тут уж не заблудимся.
   - А знаешь, Чебурашка, чем удобно ходить по рельсам? - вдруг заговорил Синий скрипучим голосом. - Тем, что никогда не заблудишься.
   Летаев, Пострелов и Пешкин переглянулись.
   - Он, похоже, из психушки-то сбежал, - сказал Пешкин.
   - Да мы все, в некотором роде, сбежали, - сказал Летаев. - От Свиридова.
   - Хватит о Свиридове! - сказал им Пострелов и посмотрел на карту. - Сейчас будет залив, потом ручей, потом уже устье. Потом уж и пойдём вдоль реки.
   - М-да.
   - Лучше идти, чем стоять.
   - М-да.
   И они зашагали дальше против течения.
  
   - Станислав, - рассказывал Леонид, когда они ехали к полянке на "Башмаке", - своего рода театральный. То есть домовой, живущий в театре. Я его ещё знаю по делу о призраке новгородского оперного театра.
   - Он был тем призраком? - спросил Марк.
   - Нет. Он был консультантом. Хороший режиссёр... Только немного ненормальный.
   - На ненормальных мы уже насмотрелись, - сказал Тихон.
   - Да все творческие духи немного не в себе.
   - За всё надо платить.
   - Но всё же его гениальная театральность...
   - Может театральная гениальность?
   - Можно и так. Большой разницы нет.
   - Это? - спросил Марк.
   - Похоже это.
   МХАТ отдыхал. Ну, в том смысле, что был сентябрь, самое начало, и МХАТ в то время отдыхал, готовясь к очередному сезону, и всю сцену, казалось, перенесли на эту полянку, предварительно сжав раз в восемь. Посреди всего этого бедлама стояли пять домовых в туниках, одного даже покрасили в чёрный цвет, один домовой стоял с клюшкой (роста он был небольшого, имел курчавую седую шевелюру, одет был в куртку на молнии, из кармана которой торчал не совсем чистый и мятый платочек), рядом стоял с кипой листов ещё один домовой в пиджаке. Полянку окружала куча прожекторов, лесов, лестниц, колонок и всего такого театрального.
   Леонид вылез из "Башмака" и тут же полетел к домовому с клюшкой.
   - Станислав! - начал он резко. - Это что такое? Ты ещё сюда Голливуд с Большим Театром впихал бы! Ты с ума сошёл? Это же видно даже в перевёрнутый бинокль! Даже не просто видно, это же в глаза бросается!
   - Мои не совсем молодые глаза не узнают вас в гриме, - ответил Станислав и прищурился.
   - Это я-то? Ты меня-то не узнаёшь? Ты, крыса театральная...
   - Вы кого играете? Помреж?!
   - Я, - ответил домовой с кипой бумаг.
   - Что этот загримированный тип делает здесь, а не на сцене?..
   - Он сейчас не на сцене, - робко подсказал помреж.
   - Я вижу! Я хоть и близорукий, но вижу, что он не на сцене! А вот где он должен, вы должны и знать, как помреж! Ну я же не могу всё помнить... Нет, я уйду. Это всё провалится, и я уйду от вас.
   - Началось, - мученически сказал Леонид и поднял глаза к небу, потом спокойно достал своё удостоверение и потряс перед глазами Станислава.
   - Хорошее удостоверение, - сказал Станислав, осматривая удостоверение и чуть ли не пробуя его на язык. - Кто делал?
   - Выдали.
   - Ясно, что выдали. Кто вам его сделал?
   - Началось. Станислав, вы меня не помните? Я майор Леонид! Мы с вами расследовали дело об оперном призраке.
   - Помреж, мы расследовали? - спросил Станислав помрежа.
   - Я не знаю, давно, видимо, было и я не помню.
   - А почему я должен помнить? Я же режиссёр...
   - Кто вас нанял? - стараясь сохранить спокойствие, спросил Леонид.
   - СУПНЕСИ, это я помню.
   - А я откуда?
   - Ну, СУПНЕСИ. Но СУПНЕСИ большое, мало вы кто. У меня все актёры из СУПНЕСИ, да и вы тут...
   - Шеф, похоже это и есть работодатели, - робко подсказал помреж.
   - Сам вижу, - ответил Станислав. - Коли вы работодатели, то лучше сидите где-нибудь подальше и наблюдайте. Вы ведь за этим сюда пришли. Но не вмешивайтесь, это - моя вотчина!
   - Понятно, - сказал Леонид. - Вся жизнь - театр.
   - Да. Вся жизнь - театр, а мы в нём актёры, пьеса, конечно, так себе, но декорации отменные... - он посмотрел наверх. - Хорошо ещё режиссёры опытные.
   - Там можно? - Леонид показал на кочку.
   - Где угодно, только не на сцену. И сидите тихо, не сбивайте...
   - Актёров? - робко поинтересовался Марк.
   - Что за глупости! Меня. Этих никто не собьёт. Садитесь и молчите в перчатку.
   - Хорошо, - сказал Леонид, и Леонид, Тихон и Марк пошли и сели на кочку.
   - А поп-корн здесь продают? - тихо спросил Марк.
   - Это же театр, - сказал Леонид. - Какой поп-корн?
   - Скажи спасибо, что ещё капельдинер билет не спросил, - добавил Тихон. Станислав посмотрел на них строго. - Всё! Замолкаем!
   Прозвенел звонок.
   - Судя по длительности третий, - тихо сказал Леонид. - Сейчас начнётся действие.
   Сцена опустела и тут же вышел домовой, загримированный под негодяя. Да-да, именно под негодяя. Были же в Древней Греции стереотипные маски трагика и комика, а вот тут стереотипный грим негодяя.
   - Я - Ярослав, - сказал он. - Я подлый тип. Я в этой пьесе самый подлый...
   - Стоп! - крикнул на него Станислав. - Подлости можно побольше?
   - Можно, - и Ярослав начал говорить с большей подлостью. - Я - Ярослав. Я подлый тип. Я в этой пьесе самый подлый. И потом Олег здесь будет просто бесится от того, что в этой пьесе я подлее всех!
   - Олег пошёл! - крикнул помреж.
   Вошёл домовой с чёрным лицом.
   - Я - Олег, - сказал он. - Я только что узнал, что жена мне изменяет. Я не обнаружил вчера у неё платка, что подарил ей на день Святого Пафнутия. А сегодня я обнаружил... на её плече эти... чужие отпечатки пальцев... Я провёл дактилоскопическую экспертизу и выяснил, что отпечатки эти Ярослава...
   - Хватит пороть отсебятину! - закричал Станислав. - Что за отпечатки пальцев! Что за дактилоспокическая...
   - Дактилоскопическая!
   - Какая угодно! Экспертиза! Что у вас там по тексту?
   - Не помню, - тихо сказал Олег, потупив взор.
   - Пора бы уже выучить! Завтра премьера... Нет, я уйду отсюда... Нужен мне этот театр? Уйду я... Выкручиваться будете сами!..
   - Станислав! - крикнул Тихон. - Я всё Ладе скажу! Вы нам срываете всю операцию!
   - А... А?.. А!.. - только и сказал Станислав. - П-помреж... Что там у него?
   - Вчера её видел слуга мой с Ярославом, - подсказал помреж.
   - Ах да, - сказал Олег. - Вчера её видел слуга мой с Ярославом, - он заметил Ярослава. - А вот и ты. Ты - подлый тип.
   - Я знаю, - ответил Ярослав. - А ты - негр!
   - Я тоже знаю. Ты гуляешь с моей вдовой... женой.
   - Как? Я гуляю? Не замечал такого за собой.
   - Сейчас её мы позовём и спросим. Дездемона... То есть Дарья. Иди сюда и рассуди нас.
   Вошла Дарья. Грим довольно сносный, но и не негодяйки.
   - Дарья, - сказал Олег. - Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она дала пощёчину Олегу, причём такой силы (её взяли видимо из ведомства сержанта Куркопатки), что Олег упал на землю.
   - Дарья! - крикнул Станислав. - Это что такое? Я же сказал! Пощёчину через зал!
   - Левой рукой неудобно, - ответила Дарья.
   - Какая мне разница! Ты нарушаешь театральные законы! Не умеешь - учись! Тебе это в будущем пригодится!
   - Хорошо... Хотела бы я знать, где это может пригодиться, - добавила она тихо.
   - Повторяйте.
   Дарья ушла. Олег встал и сказал:
   - Дарья. (Вошла Дарья.) Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она снова дала пощёчину Олегу, но уже левой рукой, и Олег снова упал на землю.
   - Как ты повернулась! - крикнул на этот раз Станислав. - Чего ты поворачиваешься к зрителю творческим лицом?
   - Чем? - спросил Тихон.
   Станислав не стал на него отвлекаться. На майора СУПНЕСИ отвлёкся помреж. Он показал на... ну вообще на что вы обычно садитесь... если вы конечно правильно садитесь.
   - Я понимаю, - продолжал Станислав. - Она у тебя симпатичная! Это надо показывать... Но не сейчас же! Заново!
   Олег встал, Дарья ушла, потом вошла.
   - Дарья, - сказал Олег. - Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она снова дала пощёчину Олегу левой рукой, но Олег нагнулся и Дарья заехала по Ярославу, так что тот упал.
   - Что вы несёте отсебятину?! - крикнул на них Станислав. - Быстро повторили этот момент!
   Дарья снова вышла, Ярослав встал, зло посмотрел на Олега, Дарья вошла.
   - Дарья, - сказал Олег. - Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она опять дала пощёчину Олегу, и Олег опять упал на землю. После чего Дарья развернулась и ушла.
   - Как ты развернулась?! - крикнул Станислав. - Через зал надо! Заново!
   - Давай, после пощёчины, - сказал Олег, всё ещё лежа на земле.
   Но Станислав, похоже, этого не слышал и сказал:
   - С пощёчины.
   Олег поднялся нехотя с земли. Вошла Дарья.
   - Дарья, - сказал Олег. - Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она опять дала пощёчину Олегу, Олег опять упал на землю. Дарья уже развернулась и её тут же догнал крик Станислава:
   - Как ты развернулась! Дайте мне клюшку!
   - Не давайте ему клюшку! - крикнул Ярослав.
   - Тебя никто не спрашивает. Поправься Дарья!
   - Вот так? - Дарья развернулась через зал.
   - Да. Закрепим. Заново! С пощёчины.
   - Как хорошо было в полиции, - тихо говорил Олег поднимаясь. - Стреляешь в элемента, а он в тебя, лежишь в госпитале... а не это!
   - Ну... Тут всё ясно, - сказал Леонид и спрыгнул с кочки. - Поехали дальше... Станислав!
   - Что? - нехотя спросил Станислав.
   - Завтра всё это отточите!
   - Отточим... Если лучше работать будут. Но вы же видите эти кадры.
   - Это не вопрос - это приказ!
   - Не смейте мне приказывать!
   - А Лада сейчас смотрит на нас сверху, - смотря на небо, тихо сказал Тихон, но так, чтобы Станислав слышал, чему-то он от этого самодеятельного театра научился.
   - А... Будет сделано.
   - Всё, - сказал Леонид. - Поехали дальше... Марк, где эти ребята сейчас?
   - Должны подходить к устью, - сказал Марк.
   - Понятно. Сейчас вы СУПНЕСИ, а потом...
   - Тише вы! - шикнул на них Станислав.
   - Будем тише, - сказал Тихон...
  
   - Хьюстон, - сказал Пешкин, - похоже у нас проблемы.
   - Чего? - спросил Пострелов.
   - Мы прошли залив, ручей, а где устье?
   - Долго мы уже прошли? - спросил Летаев.
   - Мы уже подошли ко второму ручью.
   - К этому?
   - Ага.
   Все четверо посмотрели на ручей.
   - Может это и есть устье? - робко спросил Синий, и у него уже родились строчки, но он сдержался.
   - А там что? - спросил Пешкин, смотря назад. - Залив там!
   Все посмотрели назад. Там действительно был залив. Причём точно такой же они уже видели.
   - Идти назад и проверять? - осторожно спросил Летаев.
   - Обратной дороги у нас нет, - сказал Пострелов. - Карта-то не совсем новая, много размыло, новый залив появился, ручей тоже протёк, - сказал он, но уж очень неуверенно.
   - Или речка обмельчала? - предположил Пешкин. - Год-то вроде сухой был.
   - Идти надо вперёд, - твёрдо сказал Синий.
   - Почему?
   - Надо и всё.
   - Хорошо, пойдём.
   И они пошли...
  
   - Какой это залив? - спросил Летаев, стараясь сдерживаться.
   - Точно такой же, - ответил Пострелов.
   - Я вижу. Какой же всё-таки это залив?
   - Третий.
   - Бог Троицу любит, - подсказал Синий.
   - Я сейчас тронусь... Надо идти назад...
   - Назад? - возмутился Пешкин. - Опять эти три залива.
   - Там чудеса... там леший бродит... - сказал Синий.
   - Не-ет... Тут я уже поблудил, - сказал Пострелов. - Вперёд! И только вперёд! Но пасаран! - и он смело зашагал к заливу, за которым был виден широкий ручей.
   Остальным ничего не оставалось, как идти за ним... так как карта-то была у Пострелова.
   За ручьём они прошли минут пять, но не увидели на этот раз залива. И уже было испугались, потому как это показалось странным.
   - Вам не кажется, что нас кто-то ведёт? - спросил Летаев.
   - Кто? - спросил Пешкин.
   - Леший? - предположил Синий.
   - Леших не существует!
   - Это ты ему при встрече скажешь, - сказал Пострелов. - Не знаю как вы, а я видел здесь и не такое... или не здесь. Там дорога была...
   - Тише! - шикнул Пешкин. - Слышите?
   - Что?
   - Железо!
   - Железо поёт? - удивился Синий. - Надо записать эту строчку...
   - Нет. Лязг.
   - Слышу, - тихо сказал Пострелов. - И цокот копыт. Это кто-то скачет... Это же люди! Они нас выведут к озеру! Бежим на лязг...
   Они побежали на лязг и выбежали на опушку. Здесь лязг доносился будто отовсюду. Лесное эхо отражало, мешало, сшивало лязг сотен железных банок и цокот лошадей в один невообразимый шум.
   - Вот они! - крикнул вдруг Синий и показал на край опушки.
   На опушку выезжали на лошадях шестьдесят два крестоносца ровно. Ехали они осторожно, оглядываясь, медленно. На каждом были начищенные до блеска доспехи и плащ с чёрным крестом.
   - Тевтонские рыцари! - ахнул Летаев.
   - Откуда они здесь? - спросил Пострелов.
   - Откуда я знаю?
   - Может, заблудились? - предположил Синий.
   - Ага, - ответил Пешкин, - на восемь веков.
   - На каком языке они говорят? - спросил Пострелов.
   - Немецкий, - сказал Пешков.
   - Вы его знаете?
   - Нет, просто шепелявят и картавят и говорят, как в немецких фильмах. Да и зачем нам это?
   - Дороги бы спросили.
   - Нет. Они заблудились как и мы. Тут мы им не помощники.
   - Но почему они живые и здоровые?.. - сказал Летаев. И тут один из рыцарей чихнул. - Ну, почти здоровые.
   - Может галлюцинации? - предположил Синий и надавил на глаз. Рыцари не исчезли.
   Тем временем рыцари всё приближались и приближались.
   - Они же нас могут на полоски порезать, - сказал Пострелов, чуть не плача, ему-то приходилось туже всех. Если остальные такого, даже не видели и не знали к чему это приведёт, а потому смотрели заворожённо, то охотник был в этом вопросе как раз хорошо осведомлён.
   - Если они живые, - добавил Пешкин. - Кто знает, что в этих консервных банках. Вдруг это пустышка. Просто на лошади едут доспехи.
   - И чихают? - спросил Летаев.
   - И чихают. А внутри они-то пустые!..
   - А лошади живые?
   - Живые. Я такое в одной книге читал, в трёх томах.
   Тем временем рыцари уже подъехали вплотную к квартету путешественников. Тот, что был во главе процессии, посмотрел на них, открыл забрало, под которым оказалось белое изнеможенное лицо, больно напоминавшее то ли Бисмарка, то ли Паулюса, то ли эрцгерцога Фердинанда глядящего на Гаврило Принципа.
   - GefДlligst, was zu landzunge gefaben? - спросил он.
   И Пешкин, знающий по-немецки только два выражения: "Гитлер капут" и "хэнде хох", показал куда-то в направлении реки и сказал:
  -- Zu landzunge!
  -- Danke!
   И рыцари поскакали дальше.
   - Ну, вот видите, - сказал Пешкин. - Они не озеро ищут. Им мыс нужен.
   - А что же ты на реку показал? - спросил Летаев.
   - А на реке мысов не бывает?
   - Бывает... А если они дойдут и поймут, что ты им не в том направлении показал.
   - Догонят... и на полоски, - подсказал Пострелов.
   - Да, неудобно вышло, - сказал Пешкин и осторожно добавил: - Ну, они же нас не догонят. Лес-то большой. Бежим, пока они не опомнились.
   И они побежали через опушку дальше...
  
   - ...На данный момент, - продолжал свой доклад Леонид, - они прошли мимо тевтонских рыцарей и направляются на северо-запад, довольно сильно отклоняясь, но лешие всё же стараются вести их к Чёртовым болотам к избушке, некогда принадлежавшей ведьме Врутики. Там они должны встретить нашего проводника, что поведёт их обратно. В избушке они переночуют и тронутся дальше в путь.
   - Хорошо, - спокойно ответил Радегаст. - Кто проводник?
   - Проводник? - Леонид задумался.
   Тихон что-то вспомнил и ударил себя по лбу. Марк же, сидя в сторонке, спокойно продолжал учить английский. Леонид судорожно начал листать блокнот. Куркопатка вообще сделал вид, что он здесь ни причём и ни про какую операцию слыхом не слыхивал.
   - Кто проводник? - спокойно повторил главнокомандующий.
   Леонид ответил дежурной улыбкой и начал осматривать зал. Радегаст ждал. Тихон делал вид, что вообще попал сюда случайно и изучал подтёки на потолке. Лев внимательно смотрел на лицо шефа. Куркопатка смотрел на всех с интересом и ждал продолжения истории про операцию "АД". Марк же в углу учил английский.
   "Из головы вылетело, - думал Леонид. - Склероз проклятый. Замотался... Может Лев? Нет, смелости не хватит. Да и слюнями брызжет... Тихон? Тихон при штабе. Должен быть свободный... Вот этот старик с бородой подойдёт. И борода есть, да и старик. Хотя бородку-то подстричь немного надо... А... Не пойдёт - это Радегаст... А что там Марк делает в углу. Не нужен он особенно. Да и справится. Его роль уже прошла. Пространство искривили. Физик нам уже не особенно-то нужен. Да и его функции может взять на свои плечи Лев". Леонид упёрся в макушку Марка, зубрящего английский. Тихон обратил внимание, что Леонид куда-то смотрит, и бросил изучение потолка и тут же тоже посмотрел на Марка. Лев, подумав, что шеф смотрит на него, решил отвести взгляд и посмотреть куда и смотрит майор... точнее майоры. Радегасту ничего не оставалось, как тоже смотреть на Марка. Марк почувствовал, что обратили внимание на его моральное отсутствие в аудитории, и поднял голову. На губах его так и осталось слово "error".
   - Вот и наш проводник, - сказал не без радости Леонид.
   - Я? - в шоке спросил Марк.
   - Ты! Ты! - подтвердил Тихон.
   - Но я же не похож на него.
   - Нарастим, - спокойно сказал Леонид и сделал такое лицо, по которому сразу можно было прочитать: "Ну ты чего нас подводишь? Вся операция из-за тебя, упрямца, летит в тартарары!"
   - Но я даже не актёр... а там... надо...
   - Шекспир говорил: "Не бывает плохих ролей, бывают только плохие актёры, которые всё портят". Ты же ничего не испортишь? - уже с угрозой спросил Леонид.
   Марку ничего не оставалось делать и он ответил:
   - Н-нет.
  
   Марка одели в старенький, специально потёртый тулупчик, повесили на него микрофон, дали шапку ушанку, точнее шапку одноушанку, валенки, которые, подумав, сменили на калоши.
   - Сделай бороду! - сказал Тихон.
   На лице Марка выросла борода. Правда зелёная.
   - Нормальную бороду, Марк.
   - Шеф, а вдруг не получится? - сказал Марк, чуть не плача.
   - Марк, получится. Не получиться не может.
   - Они же меня раскусят.
   - Понятное дело, они поймут, что ты не совсем проводник...
   - Полупроводник, - подсказал Леонид.
   - Но чем позже, тем лучше... Лёня, ну как?
   - Халтура, - Леонид ещё раз осмотрел Марка. - Ой, халтура. Хорошо Станислав не видит.
   - Его только тут не хватало.
   - Так, - Леонид поправил шапку, потом оторвал одну пуговицу, причём в середине, - вроде ничего. Да, кто этих смертных знает, никакого порядка. Одеваться не умеют...
  
   Пешкин почувствовал, что нога его начинает вязнуть. Он посмотрел под ноги.
   - Эй-ге-гей, - сказал он. - Это, однако, болото, - он вытащил ногу.
   Все четверо остановились.
   - Где здесь болото? - спросил Летаев.
   Пострелов достал карту.
   - Если это не заводь, - сказал он, - то это Чёртовы болота.
   - Хорошее название, - сказал Пешкин. - А главное - весёлое!
   - Это болото находится в пятнадцати километрах от устья.
   - На восток?
   - На запад.
   - Как на запад? Мы, выходит, его прошли?
   - Выходит. Как же так? Это что же? Три залива, ручей... тоже три раза, и нет устья?
   - Но болот больше нет!
   Далеко ухнула сова. Все прислушались. Стало жутко.
   - Там чудеса, - сказал Пешкин осторожно осматриваясь, - там леший бродит, русалка на ветвях сидит... - он посмотрел на дерево, с ветвей которого ему кто-то мигнул и тут же побежал прочь, так что затрещали кусты. - Ого.
   - Это Пушкин, а не "Ого".
   - Да нет. Там кто-то был!
   - Ага. Там на неведомых дорожках, следы невидимых зверей...
   - Кротов что ли?
   - Почему?
   - Невидимые! Сами не видят и другим на глаза не попадаются.
   - Может и так...
   - Тише вы! - шикнул на них Пострелов. - Там, кажется гать!
   - Пушистая?
   - Сам ты "пушистая"! Гать - дорога в болоте.
   - А зачем нам дорога в болоте? Нам нужна дорога к озеру!
   - До озера сегодня мы уже не дойдём. Солнце сядет часа через два. Нам нужно идти к зимовью на болоте.
   - Кто устроил зимовьё на болоте?
   - Не знаю, но идти надо. Больше мы здесь нигде не переночуем.
   - А не лучше ли нам идти куда-нибудь к озеру? Поближе. Там и переночуем.
   - Осенью ты не переночуешь в лесу, нам даже не помогут наши спальные мешки. Надо идти. Сломайте каждый по палке и пойдём. Гать должна выдержать... Если она не сгнила...
  
   - Шишка радировал, что они подошли к болоту! - сказал сержант Куркопатка.
   - Так! - сказал Леонид. - Прячемся! Марк, ты не забыл?
   - Нет, - сказал Марк. - Кажется...
   - Забудешь - подскажем. А пока что, по местам!
   Домовые и лешие засуетились, прячась по местам. Домовому в доме всегда проще спрятаться, он знает где. А вот лешие тут же вышли из избы и побежали прятаться в лес.
  
   - А почему идёт дым? - спросил Синий.
   - Кто-то ночует, - пояснил Пешкин.
   - И свет?
   - Ну не одни мы там будем! Что ещё за вопросы будут?
   - Да ничего... Будем не одни...
   - Двуликая перспектива, - осторожно сказал Пострелов.
   - Не каркайте! - шикнул Пешкин. - Этот человек может нас вывести отсюда. Идёмте лучше.
   Дверь скрипнула, и Марк вздрогнул. Пешкин осмотрел избушку и спросил:
   - Есть кто живой?
   - Е-есть, - ответил Марк.
   - Дед?
   - А не похож?
   - Дед, ты здесь местный?
   - Да, должно быть.
   - Эй, идите сюда.
   В избушку осторожно вошли Синий, Пострелов и Летаев.
   - Дедушка, - ласково начал Пешкин, - ты хорошо знаешь эти места?
   - Да, - ответил Марк. Он избрал говорить кратко, чтобы чего-нибудь не выболтать.
   - К озеру нас отведёшь?
   - К какому?
   - Из которого река Озёрная вытекает! - не выдержал Летаев, но вспомнил, как они прозевали устье, и замолк.
   - Знаю.
   - Отведёшь нас?.. - спросил Пешкин. - Денег не дадим, но продуктами дадим...
   - Зачем мне продукты? - тут Марк понял, что сболтнул что-то не то.
   - Как не нужны?
   - Много их у меня... Да и идти мне самому завтра к озеру...
   - Скажи, что по дороге вам, - подсказал Леонид.
   - Знаю, - тихо ответил Марк.
   - Что? - спросил Пешкин.
   - Это я не вам.
   - А кому?
   - Не вам и всё!
   - Ещё один на нашу голову, - тихо сказал Пешкин и мученически поднял глаза к потолку.
   - Это вы кому?
   - Не вам... А чаем напоить и можешь?
   - Чаем? - задумался Марк.
   - Можешь, - подсказал Леонид. - Иди к кладовке, там мы тебе передадим чайник. Уже горячий.
   - Пожалуй, могу, - ответил Марк.
   - Хорошо. А переночевать?
   - И переночевать.
   - Мешки у нас есть. Нам бы только крышу над головой, - Пешкин посмотрел на стену и увидел крысиный хвостик, что кто-то забыл снять. - И тепла немного, - добавил он удивлённо.
   Пешкин, Синий, Пострелов и Летаев начали располагаться, а Марк пошёл к кладовке, откуда тут же вернулся с кипящим чайником. Гости посмотрели друг на друга удивлённо, но чай пить всё-таки сели. А что им оставалось?

Глава седьмая, не такая как предыдущая

   Проснулись они в восемь часов, Марк снова принёс из кладовки горячий чайник, а из сырого подвала сухое печенье. Попив чая, Пешкин разложил на столе карту и показал на болото:
   - Мы здесь?
   - Ага, - подтвердил Марк.
   - А озеро тут, - Пешкин показал на озеро.
   - Ага.
   - Туда-то нам-то это и надо, - Пешкин уже стал говорить как Марк, старавшийся в свою очередь говорить как взаправдашний дед.
   - Да я понял. Вам как пойти?
   - Покороче.
   - Покороче не получится.
   - Почему?
   - Тропы. Места здесь гиблые.
   - Не надо об этом, - взмолился Пострелов.
   - А иначе не получится.
   - Чем раньше мы выйдем, тем раньше там и будем, тем и лучше, - сказал Пешкин, удивившись фразе, что только что сказал.
   Они собрались и пошли к озеру.
   Сначала Марк повёл их на юг, потом повернули на восток.
   - На востоке мы уже были, - сказал Пострелов. - Мы опять выйдем к реке... - тут он запнулся. - Если она конечно ещё на месте.
   - А куда ж ей деться? - удивился Марк. - Это же река, а не тевтонские рыцари... - тут уже Марк запнулся.
   Все четверо посмотрели на Марка странно... с подозрением, что ли. Однако вида не подали, пока Марк не повернул на юг, а потом на северо-восток. Пострелов, как человек бывалый, попытался составить в уме карту, по которой они шли, и пришёл к выводу, что они блудят. Однако пока он отнёс это к тропам, сам-то он бродил в этих местах долго и они были для него загадочными.
   Потом Марк повернул на север, минуты через три на запад, а ещё чуть позже на юг. Пострелов уж сообразил, что бродят они по кругу, и уж когда он заметил на дереве свою зарубку (что делал, чтобы не заблудится) в третий или четвёртый раз, его подозрения подтвердились. Он прямо спросил Марка:
   - Дед, а мы кругами не ходим?
   - Почему? - спросил Марк.
   - Я уже в четвёртый или третий раз вижу зарубку, что сделал, когда мы шли...
   - А вы здесь уже были?
   Марк осёкся. Пострелов тоже осёкся и посмотрел на Марка странно.
   - Дед, я здесь был... может быть... Но мы же кружим!
   - Да?
   - Да. Мы ходим петлями и нарезаем круги!
   - Да?
   - Да точно... Дед, ты водишь нас. Ты, кажется мне, хочешь нас завести.
   - Это не я...
   - А кто же?
   - Лесовик... Леший, то бишь. Лесной дед.
   - Постой, как это... леший?
   - А я тут причём... Леший может и злой... Надо переодеться. Тогда он не тронет.
   - Как?
   - Одежду наизнанку, а обувь поменять...
   - Но это же неудобно, - сказал Летаев.
   - Вы хотите не выйти?
   - Нет.
   Они начали переодеваться. Марк тоже начал снимать свой тулуп, но потом Леонид сказал ему:
   - Ты что? Хочешь, чтобы они микрофон увидели?
   - Не-ет, - протянул Марк, но на этот раз тихо и этого не заметили.
   - Дед, - сказал Пешкин. - А чего ты не переоделся?
   - Он меня знает.
   - А чего же мы тут бродим, раз ты знаком с ним... И как это знаком? Дед, ты чего-то не договариваешь...
   - Вам, городским, этого не понять.
   - Как это "не понять"? Дед, говори начистоту!
   - Не понять и всё!
   Пешкин схватил Марка за шкирку.
   - Попались, - сказал Леонид.
   - Дед, - строго сказал Пешкин. - Ты или маразматик или... мне даже сказать... э...
   - Галлюцинация, - подсказал Пострелов.
   - В этом роде.
   - В какой-то мере ты прав, - сказал Марк и тут же просочился сквозь пальцы Пешкина, и побежал прочь, постепенно уменьшаясь в размерах.
   - Куда он? - спросил Синий.
   - Куда-то, - ответил Пешкин. - Везде эти галлюцинации...
   - Хорошенькое дело, галлюцинация. Галлюцинация чаем с печеньем напоила и по лесу поводила. Жуть!
   - А другого ничего не напрашивается. Создаётся впечатление, что будто нас кто-то ведёт.
   - Леший.
   - Нет, кто-то свыше...
   - Бог?
   - Что-то вроде...
   - А вдруг это испытание. Мы должны его выдержать, а если не выдержим, то и конец нам...
   - Нам и без испытания конец... Даже жутко как-то.
   - Спасители, - сказал им Пострелов, - хватит болтать! Сейчас пойдём на запад, там мы уж как-нибудь пересечёмся с рекой, а по ней наверняка пройдём на юг к этому злосчастному озеру.
   И они пошли на запад, который, впрочем, скоро оказался юго-западом.
  
   - У меня такое ощущение, - начал Пострелов, разглядывая холм, - что я уже здесь был...
   - Опять заблудились? - спросил Пешкин.
   - Не сегодня. Давно. Я уже видел этот холм.
   - Когда?
   - Ночью.
   - Значит, ошибся, ночью он выглядит по-другому, - сказал Летаев. - Ночью всё иначе выглядит.
   - Но я же видел этот холм.
   - И что на нём было? Там кострище!
   - Шабаш.
   - Чей?
   - Ведьм.
   И тут как чёртик из коробочки вылетели из-за холма ведьмы. Штук десять. Все на мётлах, в чёрных плащах и чёрных широкополых шляпах. Они окружили экспедицию и начали вокруг неё кружить.
   - Господи, опять! - вскричал Летаев.
   - Снова! - закричал Пострелов.
   - Ведьмы! - закричал Пешкин.
   - Ах, ведьмы, вы такие милые... - декламировал Синий.
   Продолжалось это минут сорок. Ведьмы были подобны эрниям, что доводили любого до сумасшествия. Но никого они не трогали. Лишь летали вокруг, как волки вокруг дерева, создавая вихрь, лишь трепавший волосы. За это время Летаев и Пострелов сели на землю и закрыли глаза и уши. Пешкин решил обратиться к самосознанию ведьм сначала фразами вроде: "Девушки! Вам не кажется, что вы немного ведёте себя неординарно...", " Женщины! Это же как-то странно, вы такие взрослые и так себя ведёте...", потом решил уже вести себя по-другому: "Женщины! Попрошу документы: права, технический паспорт на транспортное средство и доверенность на транспортное средство, коли такое есть в наличии". Сергей Синий решил не терять времени, воспользовался, что его никто не прерывает, и сочинил и записал поэму, что кратенько назвал: "Ведьмы - это те создания, что обычно кричат, летая на мётлах и надоедая обычным людям своими истошными криками".
   Когда же ведьмы испарились, они сидели так ещё полчаса, не веря, что всё уже кончилось. Первым глаза открыл Пострелов и сказал:
   - Улетели, - он встал, - тишина-то какая! - крикнул он.
   - Думаю, нам надо идти дальше! - сказал Летаев.
   - Куда?
   - На запад.
   - Лучше на юг, - сказал Синий.
   - Почему?
   - На юге тепло. Там Африка, бананы, кофейное дерево и хлебное. Лежишь под пальмой и ждёшь, пока орех упадёт. Вот такая хорошая жизнь. Тепло и сытно.
   - Кстати о тепле, - Пешкин посмотрел на запад. - Скоро заход. Сегодня мы, вполне вероятно, не попадём на озеро. Надо пройти ещё немного в сторону озера...
   - На юг.
   - Да. Можно и на юг, потом заночевать.
   - На юге холм, - сказал Пострелов.
   - Какая разница! - Пешкин смело пошёл к холму. Летаев и Синий пошли за ним следом, смело, прячась от возможных ведьм за спиной милиционера. Пострелов уж обогнул холм и соединился с остальными по ту сторону.
  
   Ночью никто не спал. Сначала решили выставить караул, Пешкин уже взял в руки тяжёлую палку, но тут на всех навалился шум леса, все сели вокруг костра и смотрели на огонь. Заснули только с первыми лучами солнца.
  
   Проснулись, когда солнце было уже высоко. Полные решимости они собрались и пошли на восток, навстречу реке Озёрной. На этот раз они не встречали свои метки по дороге, и лес вёл себя довольно дружелюбно. Им даже показалось, что лес и леший их помиловали и решили, чтобы они всё-таки дошли до озера...
   - Я - Ярослав, - услышали они человеческую речь и тут же побежали на неё. - Я подлый тип. Я в этой пьесе самый подлый. И потом Олег здесь будет просто бесится от того, что в этой пьесе я подлее всех!
   Ярослав ростом в десять сантиметров стоял на старом толстом пне и декламировал свои реплики. Прямо из пня появился Олег.
   - Я - Олег, - сказал он. - Я только что узнал, что жена мне изменяет. Я не обнаружил вчера у неё платка, что подарил ей на день Святого Пафнутия. А сегодня я обнаружил на своём стакане чужие отпечатки... Я уж решил было провести экспертизу... - Олег понял, что говорит что-то не то и тут же быстро поправился: - Но потом передумал и сразу понял, что это отпечатки грязного типа Ярослава, - сказал он быстро. - Да и тем более, вчера её видел слуга мой с Ярославом... Все улики против него, - он заметил Ярослава. - А вот и ты. Ты - подлый тип.
   - Я знаю. А ты - негр!
   - Я тоже знаю. Ты гуляешь с моей женой.
   - Как? Я гуляю? Не замечал такого за собой.
   - Сейчас её мы позовём и спросим. Дарья. Иди сюда и рассуди нас.
   Появилась из-под пня Дарья.
   - Дарья, - сказал Олег. - Гуляла ли ты с этим подлым типом?
   - С кем? - спросила Дарья.
   - С Ярославом.
   - С этим типом подлым... Да что ты думаешь-то о своей жене! - и она дала пощёчину Олегу, Олег пошатнулся, но устоял. Дарья развернулась и ушла.
   - Ха-ха, - театрально рассмеялся Ярослав.
   - А ты-то рад, тип подлый, - держа руку у щеки сказал Олег.
   - Вот это МХАТ, МХАТей некуда, - сказал Синий.
   - Тише! - сказал Пострелов. - Спугнёшь!
   - Тебе они нравятся? Можешь забрать одного в кармане к себе домой.
   - Да нет, это же красиво.
   - Не знаю как вы и красиво это или не красиво, а мне этот спектакль не нравится, - сказал Пешкин.
   - Почему?
   - Хорошо играют, в том-то и дело, что хорошо...
   - В смысле?
   - Нас кто-то ведёт! И теперь они хотят, чтобы мы не шли прямо!
   - То есть как?
   - Мы обходим пень и идём на север или на юг, но никак не на запад.
   - Он прав, - сказал Летаев. - Нам сейчас нужно обогнуть пень и пойти прямо.
   - А спектакль? - спросил Синий. - Мы его не досмотрим.
   - Они от нас этого и ждут!
   - Кто?
   - Они! Этим всё и сказано!
   - Жаль, не досмотрели.
   - Скажи спасибо, что живые остались. И никто особо не орал.
   И они пошли дальше прямо. А на пне тем временем Олег уже задушил Ярослава и подумывал о Дарье.
  
   - Ну, куда вы прёте?! - крикнул Леонид. - Куда?
   - Что такое? - спросил Тихон.
   - Finita! Всё! Они повернули! Теперь они перейдут реку и разойдутся с эльфами.
   - Может лешими их отклонить?
   - По вине твоего Марка они теперь одеты как лешие и те их не видят!
   - Ну, я не мог ничего сделать! - ответил Марк.
   - Надо было что-то придумать! Голова есть не для того, чтобы есть!
   - Майор, я...
   - Цыц! - прикрикнул на них Тихон. - Не деритесь! Марк, на "Синицу" и в СУПНЕСИ!
   - Гвардия бежит, но не сдаётся, - зло сказал Леонид.
   - Нет, гвардия бежит за средством...
  
   - Где этот пузырь? - спросил Тихон.
   - Дайте я найду... - ответил Марк и полез по стеллажам. - Он сейчас в спячку отходит, поэтому тише воды и ниже травы.
   - Я бы предпочёл, чтобы его вообще здесь не было.
   - Тише... - Марк достал большую банку, в которой в зелёной воде стоя плавала лягушка. - Уснул... Надо будить...
   - Как? Антиколыбельную спеть?
   - Нет, воду нагреть.
   - Сейчас кипятильник достану...
   - Нет! Не хватало, чтобы его ещё током ударило... В лучшем случае погибнет.
   - А в худшем?
   - Вы же знаете его характер... Экстрасенсом станет.
   - Хватит разговаривать, пора возвращаться.
   - Хорошо, отогреете его по дороге.
   - Почему я?
   - Я же "Синицу" буду вести.
   - Хорошо. Ему искусственного дыхания "рот-в-рот", надеюсь, делать не придётся?
   - Не придётся. Просто нагрейте воду своими ладонями, он и должен проснутся. Можете немного потрясти.
   - Ну ладно, давай рептилию, - Тихон взял банку и посмотрел на торчащего лапами вверх земноводного. - Полетели, а то эти и к реке не там выйдут!..
  
   Они решили устроить привал. Пострелов развёл костёр, Синий же удалился на сосну, где принялся сочинять очередную поэму, Летаев пошёл за водой, а Пешкина охватил голод. И он решил, что если он съест полбулочки хлеба, то никто и не заметит. Да и что может быть выше голода, ну и вся провизия по сравнению с этим просто ничто. Ну и не съедят они на один кусочек хлеба больше, что от этого случится? Но полбулки оказалось мало, он съел всю булку, но не получил удовлетворения. Он съел помидор, запил это молоком...
  
   Лев Летаев услышал пение. Пел кто-то фальшиво, но без голоса. В лесу доносились лишь отдалённые фразы. Это определённо пел человек. Но за сегодняшний день он уже увидел много такого, что можно было и не верить... Но попытка не пытка...
   На пне сидела лягушка и пела прокуренным голосом на мотив "Арии мистера Икс" из почти одноимённой оперетты:
   Висю я в цирке,
   Потолок надо мной,
   Внизу опилки,
   Не размазать бы образ свой,
   Внизу опилки, ну а я на краю,
   И потому я, висю - пою!
   Лев удивлённо смотрел на лягушку. Конечно, это не она могла петь, но так открывать рот... Летаев решил показать лягушку остальным, он осторожно взял её и потащил к привалу.
  
   Пешкин тем временем съел всю колбасу, хлеб и помидоры. Пришёл Летаев без воды и ведра, но он нёс в руках лягушку.
   - Она поёт, - сказал Летаев.
   - Лягушка? - с недоверием спросил Пострелов.
   - Да.
   - Очень даже возможно. Что же она спела? - спросил с сосны Синий.
   - Что-то из классики...
   - "Арию Мефистофеля"?
   - Нет. Но что-то другое.
   - Пусть споёт, - сказал Пешкин, дожёвывая огурец.
   - Спой, - попросил Летаев лягушку.
   Лягушка молчала.
   - Ну, пожалуйста, - попросил Летаев.
   - Где ведро? - спросил Пострелов. - Я тебя за водой послал...
   - Ну, она честное слово пела!
   - Воды принеси, ты что будешь есть?
   - Нет, но это же чудо.
   - Если даже так, но варить без воды я не могу.
   - Спой...
   - Лёва, иди за водой!
   - Она здесь посидит... Я за ведром сбегаю...
   - Ага, - сказал Пешкин, жуя уже крупу, - а если от неё бородавка ко мне перескачет?
   - Они по воздуху не перескакивают. Её нужно поцеловать...
   - А что? - сказал Синий с сосны. - Поцелуем, превратится в прекрасную девицу, и выведет нас к озеру.
   - Нас один уже сегодня вывел... Даже целовать не пришлось, - сказал Пострелов. - Лёва, делай с ней, что хочешь, но воды принеси!
   Летаев понёс лягушку обратно. Он нашёл ведро, бросил лягушку на землю и та крикнула:
   - Эй, ты полегче... Сам-то так не прыгаешь? С девятого-то этажа.
   - Ты разговариваешь?
   - А ты что нет?
   - А почему ты там молчала...
   - Не молчала, а молчал, - поправил его теперь уже самец лягушки и исчез в траве.
   - Нет, ты подожди...
   Но в ответ - тишина. Летаев поднял ведро и пошёл обратно.
   - Где вода? - спросил его Пострелов.
   - Забыл.
   - Забыл он, а лягушек ты не забыл таскать... иди! И без воды не возвращайся.
   - Понял.
   Летаев ушёл.
  
   - Вода кипит, - сказал сам себе Пострелов, - пока закладывать крупу.
   Пострелов залез в рюкзак и не обнаружил там пакета с крупой. Он не обнаружил там и других продуктов.
   - Крупа куда-то делась, - недоумённо сказал он. И посмотрел на что-то жующего Пешкина. - Ты не брал?
   - Что? - спросил Пешкин и поймал взгляд Пострелова, тут же всё и прожевал.
   - Крупу, - Пострелова терзали смутные сомнения.
   - Какую?
   - Денис, я пойму, отдай крупу...
   - Не брал я...
   - А огурцы с помидорами ты тоже не брал?
   - Н-нет...
   - Денис, не отпирайся... Брал?
   - Зачем мне крупа?..
   - Денис, понимаешь, мы же без обеда останемся...
   - Вы не подскажете рифму на слово: "залез"? - спросил с сосны Синий. Он решил не упускать шанса, что заняты сейчас не им, и его как раз не смогут... "замолчать".
   - Майонез, - сказал Пешкин.
   - "Майонез"? - повторил Пострелов и взял в руки рюкзак. - А где всё остальное? Нет ни крупы, ни хлеба, ни овощей... Куда это всё делось?
   - Звери съели, - сказал Пешкин.
   - А на слово: "халат"? - спросил Синий.
   - Салат, - ответил Пешкин.
   - Странные у тебя, Денис, мысли... Звери не могли съесть, тут бы крупа была рассыпана по лесу... Денис, зачем ты съел крупу? Плохо же будет...
   - Ты меня бить не будешь?
   - Нет, если только честно.
   - Голод.
   - Что?
   - Я просто не утерпел.
   - Не утерпел... Мы ещё неизвестно, сколько в этом лесу проторчим, а продуктов у нас тут нет...
   - А не надо было так мало брать!
   - Не надо было есть всё это...
   - Не пропадём... Лес сейчас богат...
   - Нет. Уже поздно. Ягод мало, грибов почти нет...
   - Есть кедровые шишки... Я читал в одной книжке как один мальчик бродил в лесу и ел шишки...
   - Только через два дня они ему надоели, - сказал Летаев. - Его уже от них мутило. Да и ружьё у него было. А у нас ружья нет.
   - А на слово: "наша"? - спросил Синий.
   - Каша, - сказал Пешкин.
   - Без каши мы остались, - сказал Пострелов. - Иди, ищи корешки и ешь их. Сейчас попьём чай и всё... Заварку ты, слава богу, не съел.
   - А она там была?
   - Да...
   - В греческой мифологии был царь, - сказал Летаев, - который убил нимфу, любимицу Афродиты, и та наказала его голодом.
   - И что? - спросил Пешкин.
   - Он съел в царстве всё... потом продал свою дочь в рабство и наелся на эти деньги... Дочь его превратилась в птицу и вернулась к отцу, тот её снова продал... Так он делал несколько раз.
   - И наедался?
   - Да. Только как-то дочь не успела и царь съел свою одежду и начал есть себя.
   - Только у нас нет ни дочери, ни царства, ни рынка за углом, - сказал Пострелов. - А вот царь-то как раз есть.
   Все странно посмотрели на Пешкина, с аппетитом что ли...
   - Эй, вы чего? - с ужасом сказал Пешкин. - Давайте хоть лягушек наловим...
   - Мы не французы... и не китайцы...
   - Спецназовцы для выживания должны есть лягушек...
   - Но мы и не спецназовцы.
   - Ничего не осталось, - грустно сказал Пострелов и вытряс рюкзак на траву. Из рюкзака выскочила небольшая баночка паштета и покатилась по траве. Пешкин тут же схватил её и начал открывать зубами. - Теперь точно ничего.
   Они попили чаю, собрали вещи и уже решили тронуться дальше на восток, но тут услышали пение:
   Да я земноводный,
   Я зелёный и что же?
   И не пойму что мне болота дороже,
   И что дороже комаров я не пойму,
   Но я лягушка, а не какая-то там Му-Му.
   - Лягушка поёт, - сказал Летаев.
   - Лягушка? - спохватился Пешкин и побежал сломя голову на голос.
  
   - За что я себя уважаю, - сказал Леонид, разглядывая в бинокль Пешкина и бежащих... то есть бегущих за ним Пострелова, Летаева и Синего. - Так это за изобретательность.
   - Бегут? - спросил Тихон.
   - Бегут как миленькие и так быстро... Теперь главное, чтобы не промахнулись.
   - Не промахнутся...
  
   - Нет её, - сказал Летаев.
   - Должна же она где-то быть, - с жалостью сказал Пешкин. - Не могла же она просто так исчезнуть!
   - Пора поворачивать к реке, - сказал Пострелов. - Мы и так времени потеряли из-за этой поющей лягушки. А то мы опять не успеем.
   - Хорошо, - Пешкин отломил ветку у берёзы и принялся её жевать.
   Они пошли на восток, где перешли через ручей. И на том берегу они вновь услышали голоса:
   Ой, то не вечер, то не вечер,
   Ой, мне малым-мало спалось,
   Мне малым-мало спалось,
   Ой, да во сне привиделось.
  
   Мне во сне привиделось,
   Будто конь мой вороной
   Разыгрался, расплясался,
   Разрезвился подо мной.
  
   Налетели ветры злые,
   Да с восточной стороны,
   И сорвали чёрну шапку,
   С моей буйной головы...
   Кто-то ехал на лошадях, был слышен цокот полсотни копыт. Они подошли поближе и увидели, как перпендикулярно им двигаются человек тридцать на лошадях. Люди эти были одеты в средневековые одежды, волосы имели длинные, а уши треугольные.
   - Эльфы, - сказал Летаев.
   - Как эльфы? - спросил Пешкин. - Они же маленькие и с крылышками!
   - Это не те эльфы. Это большие эльфы с треугольными ушами.
   - На инопланетян похожи... Может у них есть что поесть?
   - Забыл, где находишься? - спросил Пострелов. - Мало тебе проводника, рыцарей и лягушки?
   - А ещё ведьмы были, - подсказал Летаев.
   А эльфы всё ехали и пели с небольшим акцентом:
   Есаул догадлив был,
   Он сумел сон мой разгадать,
   Пропадёт, он говорил,
   Твоя буйна голова.
  
   Ой, то не вечер, то не вечер,
   Ой, мне малым-мало спалось,
   Мне малым-мало спалось,
   Ой, да во сне привиделось.
   - Никакого чувства безопасности, - продолжал Пострелов, не заметив, что эльфы уже проехали. - Ты же находишься в страшной зоне. Никакой безопасности для жизни...
   - Помню я сочинял стихи для учебника по ОБЖ, но его почему-то не издали, до сих пор не пойму почему, - уже вконец осмелел Синий. - И вот я как-то сочинил:
   Вот молния поднялась с земли до небес,
   Это кто-то опять трансформатор залез,
   Это кто-то опять предохранитель свернул,
   Это кто-то опять где-то провод ввернул.
  
   Но ток электрический шуток не любит,
   Возьмёт и убьёт, и плакать не будет,
   Возьмёт и прибьёт, и некому будет,
   На травке гулять, в машинки играть и в тетрадках писать.
  
   Ведь ток электрический в мильоны вольтОв
   Ваше тело рассеет на сотни арОв,
   Останутся только ботинки,
   С подошвой из толстой резинки.
   - Да замолчи ты! - прикрикнул на него Пострелов. - Надоел. Зачем мы только тебя взяли!
   - Я ведь и обидеться могу!
   - Обижайся сколько влезет...
   - Пётр, не надо так, - попросил его Летаев.
   - Надо! Надо! Вы же всё это испоганили! Один за лягушками бегает, другой все продукты съёл, а третий стихами всем надоел! Мы так никогда не дойдём до Китежа!
   - А он есть? - спросил Пешкин.
   - Есть! И я его видел!
   - Докажи!
   - Дойдём - докажу!
   - А сейчас? Сейчас мы должны верить тебе на слово?!
   - Да. Иначе мы так никогда не дойдём!
   - Верить на слово! А верно ли оно, слово-то?
   - Вы как хотите, а я пойду к Китежу! Кто без меня... то есть, не со мной, тут и оставайтесь! А я же иду к Китежу! - и Пострелов зашагал на юго-восток.
   - Пётр, подожди! - сказал Летаев и зашагал следом.
   - Уйди! Не верите вы мне, ну и не верьте!
   - Пётр, не надо так, иначе не дойдём мы так никогда, нас же к Свиридову возвратят!
   - Ну и пусть вас возвращают, а я дойду и докажу, что я прав!.. И не ходи за мной, иди со своими лягушками разговаривай, психопат ненормальный!
   - Ой, на себя посмотри, - Летаев остановился. - Сам-то кто! Ведьм он видел... ну я тоже видел... дракона он видел, ой, ой, ой! - кричал он уходящему Пострелову. - Ну и ищи свой Китеж, а я же домой пойду, - и он повернул домой. В прямом смысле этого слова, пошёл он к военной базе, где и жил до недавних событий, а если точнее, то на север.
   - М-да, - сказал Синий, глядя на уходящих Пострелова и Летаева. - Не получилось. Это напоминает одно из моих ранних произведений:
   Знает каждый наш бандит,
   Что ограбить можно Общепит,
   Но не знает наш бандит,
   Что за весь наш Общепит,
   Вся милиция стоит...
   - Да иди, знаешь куда! - закричал на него Пешкин. - Надоел уже, а я есть хочу, - и он пошёл за Летаевым, но потом передумал и побежал за Постреловым, с которым, впрочем, тоже разминулся и пошёл на восток, к шоссе.
   А Синий не заметил, что он остался один и как глухарь продолжал дальше, не обращая ни на что внимания:
   И запомнится бандиту тот налёт на Общепит,
   Ведь милиция поймает,
   По кускам переломает,
   Будет он, бандюга, знать,
   Как милицию без пищи оставлять!
   Синий очнулся и увидел, что нет рядом никого. Даже шагов не слышно.
   - Ой, - сказал он. - Пётр! Денис! Лев! Не оставляйте меня здесь одного... Здесь же волки, лисы, ужи, ёжики колючие, - вдалеке ухнула сова. - И птицы страшные... Люди!
   А в ответ эхо: "Ага, потерялся, потерялся, потерялся!" Синий поправил свой рюкзак и решил пойти за кем-нибудь следом. Лес не такой уж большой, за кем-нибудь он выйдет... И он пошёл, как казалось, за Постреловым, так как посчитал его человеком любящим его стихи, а главное: знающим лес... И он зашагал на юг.
   Минут через двадцать услышал он в лесу пение. Пение было настолько чудесным и дивным, что Синий забыл всё на свете и зачем он шёл к Китежу, и зачем он шёл за Постреловым, да и забыл сочинять стихи. Он шёл на этот дивный голос, что так сладко пел:
   Есть любовь на белом свете,
   Она весной, когда всё в цвете,
   Оплетёт она свои сети,
   Попадают в эти сети даже малые дети.
  
   Когда утром на рассвете,
   Ты увидишь лес весь в цвете,
   Оплетёт тебя любовь в свои сети,
   И зимою будут дети...
   Синий вышел на опушку, на опушке стояла большая берёза, на ветвях которой сидела прекрасная Сирин. Это её голос так сладко разлетался по лесу.
   - Ты кто? - спросил Синий.
   - Я-то? - спросила Сирин и гордо осмотрела Синего. - Сирин.
   - Серена, значит.
   - Серена у греков.
   - Или серна?
   - Серна, это вообще коза, а я - Сирин.
   - А как же Гамаюн?
   - Гамаюн - это Гамаюн... - потом чуть подумав добавила. - А Алконост - это Алконост... А я Сирин.
   - Это ты несёшь яйца в тихую погоду на острове Буяне?
   - Алконост несёт яйца... на краю моря, в тихую погоду... - Сирин зевнула. - А Гамаюн птица вещая.
   - А это ты?..
   - Ты, видимо, устал? Садись под берёзу, я спою тебе песню.
   - Хорошо, - повиновался Синий и лёг под берёзу, смотря на Сирин.
   - Не смотри, я стесняюсь. Закрой глаза, - Сирин опять зевнула.
   - Закрыл, - Синий закрыл глаза.
   - Слушай...
   И Сирин запела волшебным голосом колыбельную:
   Тихо плывёт по небу Луна,
   Тихо летит по небу она,
   Тихо проходят эти дни,
   Засыпай, усни.
  
   Тихо по небу летят грачи,
   Тихо вокруг, и ты молчи,
   Тихо плывут в небесах облака,
   Ты уснёшь, хоть не спишь пока.
  
   Тихо несутся дни, день за днём,
   Тихо, все спят, и мы уснём,
   Тихо в городе, машины стоят,
   Даже вороны на ветках спят.
  
   Тихо бегут друг за другом мыши,
   Тихо бегут, никто не услышит,
   Тихо меня тянет ко сну,
   Кажется, я сейчас усну...
   Синий заснул сном младенца, во сне он звал маму, сося большой палец правой руки. Сирин же посмотрела на свернувшегося калачиком под берёзой Синего, взмахнула крылами и полетела...
  
   По всем расчётам, Летаев уже должен был оказаться у реки Быстротечной, но, видимо, что-то не рассчитал и уже третий час блуждал по лесу.
   - Петляю, петляю, - говорил он себе, - а всё никак не приду... Удача! Мне нужна удача!
   И тут он вспомнил, как в какой-то книге читал, что удачу может принести попавшая в лицо паутинка, так как паучки - слуги Макоши, и она после этого не оставит его в беде. Он всё старался поймать ветер, но лес был тих. Паутинки по лесу не летали. Тогда он решил сам наткнутся на паутинку... Как бы случайно. Макошь его не должна оставить в беде. Кто же будет проверять? Был ли ветер или она сам полез на паутину. Он выбрал подходящую паутину и пошёл на неё, но перед самой паутиной он всё же вспомнил, что пауков боится и закрыл глаза... И провалился...
   Первое, что Лев Летаев услышал - это был шум прибоя. Волны накатывали и уходили. Летаев открыл глаза и увидел, что стоит на берегу моря, было тепло, не смотря на осень, рядом на камне сидел какой-то легко одетый человек и курил трубку, а вдалеке на берегу стоял незнакомый город. Летаев подошёл к нему и спросил:
   - Какой это город?
   Человек вынул трубку изо рта и посмотрел удивлённо на Летаева.
   - Какой это город? - повторил Летаев.
   И человек ответил с непривычным для этих мест акцентом:
   - Цеж, москаль, цеж Ялта!
   - Ялта? - только и выговорил Летаев. - Ялта?.. Где-то я уже такое читал...
  
   Денис Пешкин вышел после долгих скитаний к заросшей дороге. Он было уж решил пойти по ней к озеру, но вспомнил, как они шли по дороге тогда... когда же это было... казалось, что это было целую вечность назад, а никак не три дня... и вот он решил, что его снова могут запутать и чтобы не поддаваться лешему он решил пойти не по дороге, а параллельно ей, так, чтобы дорогу он видел, но по ней не шёл. Так он шёл до вечера, срывая по дороге всё съедобное, попадавшееся под руку. Как-то увидел даже глухаря, но ружья у него не было, поэтому глухарь спокойно улетел. Вечером Пешкин разложил спальный мешок и лёг вперёд ногами... хотя нет, так нельзя... он лёг к дальнейшему пути ногами вперёд, как делали это великие путешественники.
  
   Пётр Пострелов увидел, что перед ним стоит лес без листьев. Конечно, была осень, деревья уже пожелтели, и кое-где листья уже опали, но всё-таки листья были на своих местах, а этот лес был странным... И знакомым. Пётр вспомнил этот лес, он подошёл чуть поближе, пригляделся и увидел большое гнездо на котором сидел дракон... то есть дракониха... а рядом сидело несколько дракончиков поменьше и внимательно её слушали. Дракониха что-то рассказывала. Пострелов тут же вспомнил дракониху и этих дракончиков, конечно они были тогда поменьше... и другой формы и цвета... но всё же он их узнал... Пётр решил обойти лес стороной... "Хватит, - подумал он. - Хватит с меня этих драконов. Насмотрелся я на них".
  
   Денис Тарасович Пешкин проснулся и тут же рука его нащупала куст смородины и рефлекторно сорвала несколько ягод. Пешкин позавтракал, но недостаточно. "Чёрт бы побрал этот голод, - подумал он. - Никак не могу успокоиться". Пешкин встал и пошёл дальше, не выпуская из глаз дорогу.
   Он прошёл уже часа три, пока не услышал далёкое шоссе.
   - Люди, - сказал он и побежал к шоссе, но тут налетел вихрь и Пешкин остановился.
   Перед ним снова были ведьмы. Пешкин уже знал, что ведьмы его не тронут и спокойно встал перед ведьмами. Но ведьмы схватили его и стремительно полетели куда-то...
  
   Доктор Свиридов услышал, как что-то пронеслось мимо.
   - Неужели ураган, - сказал он себе, снял наушники и посмотрел на улицу. Посреди больничного двора стоял Пешкин. - Странно, вернулся-таки... Видимо испытывает во мне потребность... Не забыть дать ему послушать Верди.
  
   Пётр Пострелов услышал, как далеко проезжает машина.
   - Люди! - сказал он. - Люди!
   И он забыл, что хотел найти Китеж, что он четыре дня назад ушёл как раз с этого шоссе, и что всё провалилось. Он бежал, забыв про всё на свете.
   Он выбежал на шоссе. Он был рад, что увидел наконец асфальт, этот серый, ещё тёплый асфальт, по которому прямо на него ехала машина. Такая знакомая и родная машина.
   - Люди! - крикнул он машине. - Я здесь! Как я рад вас видеть!..

Эпилог

   "...Денис Тарасович Пешкин был посажен снова в палату N 24, куда в субботу (в реальном представлении) посадили Владимира Семёновича Часовых. Неделю спустя в лесу был найден поэт Сергей Синий, поэт находился в состоянии сна, как определили врачи, он находился в состоянии аномальной комы. Из этого состояния его не смогли вывести врачи. Он пролежал в палате неделю, потом сам встал и начал без устали говорить стихами о встрече с Сирин или Гамаюн. И был посажен в палату N 24. Пешкину из гуманных (и экономических) соображений приступ булемии сняли, так как он уже объедал всю больницу. К тому времени из Ялты был доставлен Лев Викторович Летаев, который бормотал что-то о Макоши и паутине, также был посажен в палату N 24. Пётр Сергеевич Пострелов вышел на шоссе во вторник, был тут же посажен в машину и отправлен в "Психиатрическую Лечебницу N1 имени лечения товарища Хауарда Филиппса Лавкрафта" и определён на лечение доктору Свиридову и тоже оказался в палате N 24. Таким образом, вся экспедиция к Китежграду оказалась в палате N 24.
   Поэтому я считаю, что операция "Аномальные Диверсии" ("АД") прошла успешно и решила все возложенные на неё задачи.

11 октября

Майор Тихон пятый, директор института "Эта-материалы"

Комментарии

То, что вы можете просто не знать.

   "Физики шутят" - легендарная книга шестидесятых, в ней физики писали весёлые шутки и стихи. Было продолжение: "Физики продолжают шутить", выпущенное в 1968 году. Сейчас эту книгу не достать в современных изданиях. Никто не хочет переиздавать.
   Китежград (он же Китеж) - легендарный город, нечто вроде славянской Атлантиды, по другим данным - город-рай. Затонул, точнее опустился под воду, по некоторым данным затонул перед нашествием Батыя, прямо на глазах у монголов, не желая быть покорённым. Были попытки найти легендарный город в начале XX века.
   Золотой петушок (он же Петушок Золотой Гребешок, не путать с конфетами) - Почитайте Пушкина, а вообще-то Петушок появился на шпиле благодаря одному рассказу Булычёва, где Петушок предупреждал о всяких напастях.
   Драконы - огромные мифические ящеры (не путать с динозаврами) якобы обитавшие в Средневековье. Постоянные потребители прекрасных дам (раз в год или в семь лет), а также соперники прекрасных принцев жизнь за тех же дам. Умирали от обезглавливания, хотя на этот счёт существует много метаморфоз. Могут быть и не с одной головой, а иногда головы появляются на месте отрубленных в арифметической или геометрической прогрессиях.
   Банники (они же Банница) - банная нечистая сила. В полотенце и банным листе, с нечёсаной седой бородой - так представляли их наши предки. Мог хулиганить, то есть дымить в бане, не греть воду, если вы его обидели. Обидеть банника можно было тем, что прийти мыться после захода солнца.
   Вурдалаки (они же Упыри) - славянские вампиры, пьют кровушку ночами, мертвы, при жизни Вурдалака можно отличить по двум рядам зубов.
   Анчутки (не путать с девушками по имени Анна, что любят себя так называть) - помесь черта и утки, болотный чёрт, а вообще-то более точное описание ниже по тексту книги.
   Домовые - домашний низший дух, наряду с Банником и Гуменником. Помогает по хозяйству, если задобрить (покормить), помогает в семейных неурядицах. Но ссориться с ними не рекомендую.
   Лешие - лесные низшие духи. Путают путникам дороги, отчего есть средство: надеть одежду на левую сторону, а обувь поменять местами. По некоторым данным рост имеют в высоту тех растений, что их окружает, поэтому в поле случайно не раздавите их. Большие шалуны.
   Сатиры - низшие духи Древней Греции наряду с нимфами, наядами и так далее. Большие проказники.
   Кикиморы (они же Шишиморы) - жёны домовых, обитают в болотах. Те ещё девочки. Орут себе в болоте и всё такое.
   "Битлз" - легендарная английская группа шестидесятых, а если подробнее, то поговорите с кем-нибудь ещё, если вы сюда заглянули, значит не знаете, кто они такие, поэтому лучше скорее ликвидируйте свою безграмотность по этому вопросу.
   Эйнштейн Альберт - немецкий физик, хоть и с такой фамилией, создатель Теории Относительности, лауреат Нобелевской премии, в общем, великий человек.
   Планк Макс - тоже немецкий физик, тоже лауреат Нобелевской премии, тоже великий человек, но кроме всего прочего ещё и открыл квант и Квантовую Механику.
   Ландау Лев Давыдович (он же Дау) - великий советский физик, лауреат Нобелевской премии, один из авторов книг "Физики шутят" и "Физики продолжают шутить" (см. выше). А также томов "Курс физики" (с Лифшицем) и "Физика для всех" (с Китайгородским).
   Капица Пётр Леонидович(он же Кентавр) - советский физик, лауреат Нобелевской премии, открыл сверхтекучесть жидкого гелия.
   Лада - богиня любви, счастья и семейного очага. Мать Зари, Лели, Живы.
   Ведьма (ведуница, от слова "ведать") - женщина-колдунья, в разных мифологиях по-разному воспринимаются роли ведьм, но все сходятся в одном: нехорошая женщина живущая далеко или среди людей, варящая отвары из лягушачьих лапок и крысиных хвостов.
   Русалки - женщины с рыбьими хвостами. Обитают в водоёмах как подруги водяных (см. ниже), поэтому на ветвях редко сидят. Любят заманивать своими чудными голосами мужчин в водоёмы и превращать их в утопленников, иногда в отцов. У славян русалками становились люди, умершие насильственной смертью.
   Водяные - водяной низший дух. Обитает в водоёмах вместе с русалками (см. выше). Любят утопленников и не любят рыбаков и браконьеров с динамитом. Мутят воду...
   "Ллойдс" - интересное здание в Великобритании. Сделано по типу "шиворот-навыворот", все трубы и тому подобное снаружи.
   Технократ - здесь: человек с технократическими убеждениями.
   Метла - типичный транспорт ведьм.
   Ричард Львиное Сердце (он же Ричард Первый) - король Англии, погиб во время одного из Крестовых походов.
   Иоанн Безземельный - брат Ричарда Первого, по некоторым слухам занял трон беззаконно, когда брат был жив, но освобождал Гроб Господень от всяких иноверцев, был довольно скверным правителем. По этому поводу написано много книг, в том числе и "Чёрная стрела" Роберта Льюиса Стивенсона.
   Хаусхоффер Хаус - философ, географ, выдвинул идею, согласно которому хорошее государство - государство большой территории, что послужило основой для геополитики Гитлера. В оригинале фраза звучит: "Отец не почувствовал запаха Ада и выпустил дьявола в мир".
   Лох-Несс - легендарное озеро на севере Шотландии, в нём ищут ящера (предположительно плезиозавра) по кличке Несси. Так и не нашли.
   Брауни - шотландские домовые. От отечественных отличаются рожками и кое-какими повадками.
   Вольта Александро - итальянский физик, в своё время развлекался опытами с первыми батареями, в его честь названа единица напряжения - Вольт.
   Ньютон Исаак - английский физик, открыл три закона, массу математических формул, дисперсию и так далее. Главное открытие - Закон Всемирного Тяготения, обнаружил его, когда на него (Ньютона) упало яблоко.
   Бутлеров Александр - русский химик, открыл искусственный каучук. В восемь лет попытался сделать бенгальские огни, что привело к небольшому пожару.
   Аспид - мифический змей, соответствует данному в книге описанию. Садится только на камень, сеет голод и разорения, стрелой убить нельзя, но можно сжечь.
   Белбог - бог-путник, помогает находить дорогу заблудившимся.
   Архимед - знаменитый греческий учёный, открыл много чего и много чего изобрёл.
   Бор Нильс Хенрик Дэвид - датский физик, учитель Ландау, открыл постулаты Бора.
   Альфа-частицы - микрочастицы, размеры и масса которых соизмеримы с атомом гелия... вам всё ещё интересно? Ладно, их использовал Резерфорд (он же Крокодил, учитель Капицы) в открытии планетарной модели атома.
   Фарадей Майкл - английский физик, известен работами по электромагнетизму.
   Йорик - это же "Гамлет"! Эх вы, классику надо читать!
   Волдолаки (иногда Оборотни) - нечисть способная превращаться в из человека в волка и обратно в лунную ночь. Прыгают вокруг пня в котором двенадцать ножей двенадцать раз. Если кто-то по неосторожности вынет нож, то Оборотень останется таким на всю жизнь, если нож на место не вставит.
   Телепортатор - вообще-то фантасты пишут устройство для телепортации, а некоторые называют ещё замысловатей, но мы обойдёмся этим лёгким трудновыгора... трудновыраго... трудновыговаги... тьфу ты... трудновыговариваемым словом.
   Абсолютный нуль - величина изобретённая лордом Кельвином для простоты вычислений физических величин, ниже просто некуда. Соответствует - 273,15 градусам Цельсия. Кое-кто даже к нему приближался (по температуре конечно).
   Пацифист - человек, который не может никого ударить (не путать со слабаками), по причине своих взглядов.
   Пресли Элвис - король рок-н-ролла.
   Фантомас - французский народный герой, отрицательный. Придуман двумя французскими журналистами, которые написали о нём массу книг, в шестидесятых сняли легендарную щекочущую нервы трилогию фильмов о Фантомасе.
   Капуччино - итальянский кофе с молоком (молока почему-то больше).
   Ирий - славянский рай, там стоят три мировых дерева, на которых поют три птицы: Сирин, Алконост, Гамаюн.
   Атакама - самая сухая пустыня в мире, до одного миллиметра осадков в год, находится в Южной Америке.
   Лем Станислав - польский фантаст и публицист, автор "Астронавтов", "Магелланова облака", "Соляриса", а также множества интересных рассказов.
   Дионис - греческий бог виноделия и веселья, аналог Бахуса и Велеса.
   Можейко Игорь Всеволодович (настоящее имя фантаста Кира Булычёва) - крупный русский фантаст, автор знаменитой Алисы Селезнёвой, Гуслярского цикла и других произведений. Не любит разговоры о тарелках, Нострадамусе, Ленине и тому подобном.
   Казанцев Александр - крупный русский фантаст, поэт и публицист, в отличие от выше обозначенного Булычёва в инопланетян верит и даже переводил Нострадамуса.
   Эсперанто - первый искусственный язык, придуман в конце XIX века начале XX польским врачом, что столкнулся с проблемой различия языков в родном приграничном городке, в котором жили немцы, евреи, русские и поляки (представляете себе национальный коктейль). "Эсперанто" - означает "надеющийся", так подписывалась первая книга по этому языку..
   Радегаст - славянский бог-воин, имеет скандинавские корни. Во "Властелине колец" Толкина встречается несколько изменённое имя: "Радагаст".
   "Цветок душистых прерий Лаврентий Палыч Берий" - фраза из записной книжки писателя Феликса Сорокина из "Хромой судьбы" братьев Стругацких.
   Грибоедов Александр Сергеевич - вы с ума сошли? Уже автора "Горе от ума" не знать.
   Дракула (он же Влад Тепеш) - легендарный (благодаря роману Брэма Стокера) румынский граф-вампир. Про него снято много фильмов.
   Левиафан - жутко прожорливое адское создание с хорошей пастью.
   Феникс - по легенде: птица возрождающаяся из собственного пепла. Сама птица - символ бессмертия и возрождения.
   Проект "Филадельфия" - эксперимент, поставленный в 1943 году иммигрировавшим в США немецким физиком Эйнштейном (смотрите выше). Более подробное объяснение непосредственно в повести.
   Альдебаран - если вам не хватает объяснения, что представлено в повести, то добавлю только одно: на Альдебаране (на планетах Альдебарана), если верить некоторым фантастам живёт много не совсем мирных цивилизаций. Среди таких же звёзд: Вега, Фомальгаут и так далее.
   Галиматья - нелепица, небывальщина, полная путаница. Произошла от какого-то француза по фамилии Галиматье.
   Эшер (Эсхер) Михаэль - немецкий (говорят что ещё и голландский) художник-сюрреалист. Отметить работы можно высокой математичностью картин (что-то вроде "Алисы в стране чудес" Кэрролла в живописи). Знамениты картины: "Лужа", "Четырёхмерный дворец", "Лента Мёбиуса".
   Дали Сальвадор - великий испанский (это уж точно) художник-сюрреалист. Отметить можно высокую художественность и фантазию. Знамениты картины: "Лицо войны", "Атомный крест", "Хлеб".
   Геоид - геометрическое тело, эллипсоид приплюснутый только с двух полюсов, именно такую форму имеет Земля и несколько других планет. Кое-кто говорит, что земля похожа на грушу, но это не правда, учтите это.
   Экзобиология - наука о поиске жизни во Вселенной.
   Утопия - происходит от названия книги Томаса Мора "Утопия", жанр, основанный на идеализации общественного строя того или иного государства или планеты, всеобщего равенства людей и идеальной экономики. Томас Мор был министром у Генриха VIII в жестокие времена, за книгу и поплатился целым списком казней. Знамениты также утопии Сирано де Бержерака, Томазо Кампанеллы, Джонатана Свифта, Валерия Брюсова, Герберта Уэллса, Чернышевского и представителей так называемого "красного Пинкертона". В XX веке появилась антиутопия, направленная на изобличение как раз утопии, её укладов и порядков. Известные антиутопии: "Мы" Евгения Замятина, "О дивный новый мир" и продолжения Олдоса Хаксли, "1984" Джорджа Оруэлла, "Заводной апельсин" Энтони Бёрджеса.
   Квазар - термин позаимствованный у какого-то фантаста, обозначает пульсирующий сгусток энергии. Ныне квазары очень охотно ищутся во Вселенной астрономами, то есть практически найти их не могут, а вот теоретически их существование доказали.
   Тринистор - несуществующий полупроводниковый прибор.
   Транзистор - существующий полупроводниковый прибор.
   Тряудатнталтял - тоже несуществующее что-то, введено Сротфой для рифмы.
   Полисахарид и другие - все гости на свадьбе имеют имена из биологии и биохимии.
   Тау - греческая буква, для горцев Геоида это просто восклицание вроде: "вах".
   Love - с английского "любовь", одно из приветствий музыкантов 60-х годов XX века. Показывается также как и "Victory", то есть два пальца (указательный и средний) вверх. Не путать с "козой" или "unity".
   Хиппи (они же "дети цветов") - ныне изжившее движение, имевшее место в 60-х и 70-х годах XX века. "Дети цветов" не мылись, не стригись, вообще делали всё против общества, выходили на антимилитаристские демонстрации. Ныне хиппи существует только в извращённой форме.
   Силиконные (вообще-то силиконовые) - как известно вся электроника делается на силиконе (оксида кремния, кремний, по-латыни Silicium). Даже целая долина есть, где всяческую электронику делают. Так и называется: "Силиконовая".
   Холодная война - война без каких-либо открытых военных действий, происходила в 40-х - 80-х годах XX века между СССР и США. А лучше что-нибудь про это почитайте, потому что рассказать здесь просто в объём не уложусь.
   Карибский кризис - ситуация ядерного противостояния СССР и США во время "Холодной войны" (смотрите выше) в октябре 1962 года. Чуть не привёл к ядерной войне.
   Музыкопсихопатотерапия - несуществующая терапия. Хотя кто знает.
   Лавкрафт Хауард Филиппс - классик литературы ужасов, был психически нездоров.
   "Аквариум" - рок-группа из Санкт-Петербурга, лидер: Борис Гребенщиков, характерен абсурд в песнях. Кто-то даже сказал про Гребенщикова: "Он объяснил нам, что такое абсурд".
   "Эффект Тамма" - реальносуществовавший эффект отказа работы приборов в присутствии физика Тамма.
   Уфология - наука о непознанном, хотя как может наука быть о непознанном, это ещё надо разобраться.
   Готмог (он же Готмаг) - предводитель барлогов, военачальник Ангбанда, убивший Феанора, Фингона и Эктелиона. (Дж. Р. Р. Толкин "Сильмариллион")
   Дельта-функция Дирака - математическая функция. Во всех точках, кроме нуля равна нулю, а в нуле плюс (дельта-импульс или дельта-вершина) или минус бесконечности (дельта-яма). Дельта-яма дна не имеет, что противоречит Толкину, так как Гэндальф дна всё-таки достиг.
   "Маленький Принц" Антуан де Сент-Экзюпери - легендарная сказка, хорошего автора. Просто почитайте.
   "Приключения секретного агента Её и Его Величеств Швеции Адриануса Схенка" - все упоминаемые в книге герои имеют имена реальных конькобежцев, кроме злодея Спица - пловец.
   Тэффи Надежда - писатель-сатирик начала XX века, вместе с Аверченко, Сашей Чёрным и другими участвовала в журнале "Сатирикон".
   Суицид - мания самоубийства.
   Суденницы - три женщины, приходящие в первый день к человеку и рассказывают ему его судьбу.
   Числобог - славянский бог времени.
   Эльфы - маленькие с крылышками герои кельтских мифов. Данные эльфы взяты из Толкина.
   Тор, гиперболоид, параболоид, лента Мёбиуса - математические трёхмерные фигуры. Лучше посмотреть внешний вид в справочнике.
   "Pink Floyd" - английская рок-группа, одна из основателей абсурдной музыки. Знаменит их мюзикл "The Wall", а также альбомы: "Animals", "Dark side of the Moon".
   Лопиталь - математик, придумавший признак Лопиталя в определении пределов.
   Лимита (от "лимит") - предел, математический термин, оператор записывается так:
, то бишь так записывается значение функции в пределе к нулю.
   Килт - шотландская мужская юбка.
   Дежа вю (по-французски: "всё было") - ощущение, что что-то с вами уже было и происходило.
   "Мистер "Икс" - оперетта Ирве Кальмана.
   Булемия - болезнь, при которой человек не может наесться.

21.11.1999-28.01.2000

17.06.2000 - 14.03.2002

1.05 - 1.11.2002

7 - 26.11.2003

Усть-Илимск - Новосибирск

   Суета сует и всяческая суета. (лат.)
   Вы что, хотите нас обидеть? Так вот, запомните или запишите, говорить нормально будете вы. А то мы вам нанесём вред, от которого вы не сможете вылечиться и будете жить на лекарствах, нехороший человек! (сленг)
   Плохой журнал (англ.)
   Ты хорошая собака? (англ.)
   Ты хочешь эту кость? (англ.)
   Это фантастика... (нем.)
   Сидеть. (англ.)
   Голос. (англ.)
   Да, это так. Я обещал. И я учу английский. (англ.)
   Кто работает в этом кабинете? (англ.)
   Мы должны идти в наш кабинет, потому что у нас есть большая важная работа. (англ.)
   Воздушный, лёгкий. Муха. (нем.)
   Фрагмент перевода Виктора Лунина песни "Битлз" "День назад" (в народе "Yesterday").
   Много людей будет сегодня на лекции. (англ.)
   Что? (англ.)
   Ах... Операция есть... (англ.)
   Пожалуйста, как пройти к мысу? (современный немецкий)
   К мысу! (современный немецкий)
   Спасибо. (современный немецкий)
   Ошибка. (лат. и англ.)
  

- 21 -

  
  

СУПНЕСИ

Славянское Управление Нечистой Силы

  

ОВД СУПНЕСИ

   Полиция духов
   Паспортный стол
   Миграционная служба
   Суд
   Прокуратура
   ?-материалы
   Трудовая полиция

Режим работы:

900-1700 перерыв: 1200-1300

Выходной: воскресенье, суббота

Последний день месяца - санитарный.

?-материалы

Институт по изучению аномальных явлений

  

Лекторий Оперативного Отдела

  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"