Аннотация: Имя Валерия Абрамовича Гельфанда хорошо известно в узких кругах физиков, однако он щедро подарил свой образ для великой книги XX столетия
Макс Квант
Легенда о Гельфанде
Во время Уотергейта на стенах домов Вашингтона возникли надписи: "Гэндальфа в президенты!", так молодежь дала понять правительству, что согласна на любого главу государства, хоть вымышленного, лишь бы человек был хороший. Однако американские революционеры и не догадывалась, что Гэндальф - вполне реальный персонаж и сам в те годы собирался стать президентом, но не США, а всего лишь АН СССР.
Русским свойственно хвалиться своими героями, а уж чем не гордость - прототип персонажа знаменитой книги! Но имя Валерия Абрамовича Гельфанда, совсем недавно рассекреченное, прототипа одного из главных героев величайшей книги XX столетия, на Родине несправедливо забыто.
* * *
Сто десять лет назад, 1 апреля 1899 года в городе Полоцк Витебской губернии, в семье еврейского часовщика Абрама Гельфанда и его русской супруги Ульяны Гельфанд (в девичестве Богданович) рождается долгожданный ребёнок, которому наречено большое будущее. Наследника ждали несколько лет. Дело в том, что дед по матери - купец Богданович - противился породнению с евреем и проклял сбежавшую из родительского дома дочь. Но первый сын появился на свет лишь спустя четыре года после венчания, за это время отчаявшиеся было родители чуть не поверили в проклятье старого купца. Впрочем, вслед за Валерием у Гельфандов родилась дочь Голда и два сына: Аркадий и Валентин, но это другая история.
С детства маленький Валера очень интересовался оружием и взрывчатыми веществами, толчком послужило увлечение отца - он чинил пистолеты и ружья на заказ, чтобы хоть как-то свести концы с концами, кормя семью на шесть ртов. Случалось Абраму выполнять заказы и для сомнительных революционеров (позже его сыну Валерию этот факт припомнят), отчего в дом Гельфандов зачастили жандармы. И вот, разбираясь в завалах отцовой приработки, маленький Валера начал ссыпать порох из порченных патронов в отдельный кулёк, пока ещё сам не понимая зачем. Повод для применения пороха нашлось неожиданно: соседский мальчишка дал ему почитать книгу Жюля Верна "Из пушки на луну" и они вдвоём решили строить установку для полёта на спутник Земли.
Первый и последний полёт в космические дали закончился трагедией: в округе выбило стёкла, мальчишки получили лёгкие ожоги и выпоротые ягодицы, а бочку-снаряд (добытую на местной свалке - от неё даже полоцкие старьёвщики отказались) списали окончательно. Но первый неудачный опыт с ракетой не отвлёк будущего великого учёного от этой тематики - Валера стал более осторожным и расчётливым да уже через пару лет делал порох сам... Но у отца имелись другие планы на счёт старшего сына - он должен был продолжить династию часовщиков Гельфандов и вскоре, зажав "глаз", он уже разбирался в шестерёнках... Не прошло и пары лет как Валерий без труда чинил любой механизм, будь то часы с боем или винтовка Бердана, при этом не оставляя опытов со взрывчатыми веществами. Абрам Гельфанд конечно догадывался откуда у сына порошинки на руках и куда пропадает из дома верёвка, но говорил лишь: "Ничего, перебеситься чертёнок!.."
Неожиданно в Россию пришла Первая Мировая война и дальновидный отец семейства Гельфандов принял нелёгкое решение о переезде: войска Тройственного союза ещё сражались на западных границах Империи, но всё могло измениться - многочисленное семейство в октябре 1914 года покидает Полоцк в спешном порядке да отправляется на восток, без особых надежд где-либо закрепиться. В Москве на площади Трёх Вокзалов Валерий вдруг теряет семью и садиться на поезд в столицу - свою судьбу он выбрал.
* * *
В Петрограде Гельфанд снимает угол в Шведском переулке и первое время перебивается ремонтом часов для знатных горожан. Слава о талантливом часовщике гремит по всему городу и вскоре судьба сводит юношу с Абрамом Иоффе. Увидев, как неохотно часовщик разбирается с хронометром, "Папа" Иоффе интересуется:
- Вижу, дело вам это больно не по душе? Чем бы вы хотели заниматься на самом деле, юноша?
- Я хотел бы сконструировать ракету для полёта на Луну... - честно ответил Гельфанд. - Но я не могу правильно подобрать топливо...
Такой ответ удивил профессора, но вид интеллигентного юноши подкупил его и в 1915 году Валерий Гельфанд без экзаменов становиться студентом физико-математического факультета Петербургского Политехнического Института и даже получает именную стипендию.
С первых курсов молодой учёный сутками пропадает в лабораториях - институт тесно сотрудничает с военным ведомством, разрабатывая новые мины для охраны Балтики от кораблей Тройственного союза. Валерий Абрамович для "спасения нервов" пристрастился к трубке, и как всякий творческий человек подошёл к этому занятию по-своему и уже вскоре никто из студентов института не мог так красиво пускать колечки дыма, как это делал Гельфанд.
Однако в 1917 году заказы из ведомства перестают поступать, тем самым распустив всех лаборантов политеха, и Валерий Гельфанд снова обращается к часовому делу, но ситуация в стране не располагает к точным хронометрам, их скорее продают за буханку хлеба в полуголодном городе, чем чинят. И Гельфанд уходит на фронт сапёром, но во время неудачного наступления Керенского дезертирует, почуяв беду, и оказывается в Москве, где по счастливой случайности встречает отца - тот торговал часами на рынке. Абрам Гельфанд и подкидывает сыну заказ: боевой группе эсеров потребовалась бомба для одного из видных деятелей московской ячейки ВКП (б), заказчик, впрочем, отдав аванс, так и не явился за готовым изделием, но этот факт биографии учёного через двадцать неожиданно всплывёт...
Новую власть Абрам Гельфанд не принял и окольными путями (даже проходя пешком через линию фронта), он вывозит почти всю семью (за исключением Валерия и вышедшей замуж за татарина-коммуниста Голды) на Запад, дальше их судьба теряется, на этот раз навсегда. А Валерий, в начале 1918 года возвращается в Петроград, где продолжает учёбу во вновь открывшемся политехе. Судьба сводит его однажды с Петром Капицей, практически в курилке, где они дни напролёт обсуждали проблемы современной физики. А в 1921 году талантливый студент вместе с другом становится членом комиссии Российской академии наук, направленной в страны Западной Европы для восстановления научных связей, нарушенных войной и революцией да отправляется на стажировку в Оксфорд. Вот тут-то и начинается совершенно другая история. История не просто талантливого физика, а мага и чародея.
* * *
На Рождественскую вечеринку 1922 года в Оксфорде советский учёный Гельфанд пришёл в единственном костюме серого цвета. И у бара, отчаявшись найти что-либо безалкогольное, трезвенник Валерий столкнулся с ветераном Первой Мировой войны, участником битвы при Сомме - Джоном Руэлом Рональдом Толкиным. Русский извинился за нечаянно отдавленную ногу, но профессор изумлённый ростом физика (без малого 187 сантиметров) не смог выговорить ни слова.
- Я - Гельфанд, а Гельфанд - это я! - протянул руку Валерий.
Так и началась их дружба, продлившаяся целых четырнадцать лет.
Валерий Гельфанд часто навещал семью Толкинов, устраивал во время семейных торжеств грандиозные фейерверки, чинил часы (долгие годы семья английского профессора жила по точным часам благодаря талантливому русскому), возился с детьми Профессора. Джон в свою очередь учил несклонного к языкам Валерия английскому языку, параллельно выучивая разные русские словечки. А Эдит штопала его единственный серый костюм и стирала рубашки.
Очень любили друзья усевшись с трубками перед камином рассуждать о том о сём, пересказывая свои богатые жизни да перемывая кости оксфордовскому начальству. Профессору очень нравилась манера физика отвечать вопросом на вопрос. На пожелание доброго утра Гельфанд отвечал всегда что-то путанное: "Что вы хотите этим сказать? Просто желаете мне доброго утра? Или утверждаете, что утро сегодня доброе - неважно, что я о нем думаю? Или имеете в виду, что нынешним утром все должны быть добрыми?" А долгими зимними вечерами в посиделках у камина, тоскуя о далёкой родине, русский любил затянуть песню на родном языке:
За дальние горы, за белый туман
К степям и сёлам уйдет караван;
За быстрые реки уйдем с утреца
За старинным скарбом древнего мудреца...
И так далее, двадцать нестройных куплетов ровно. Некоторые Гельфанд даже перевёл Толкину на английский.
Они стали по-настоящему близкими друзьями!
* * *
Но в 1935 году случилось непоправимое. После истории с Петром Капицей Советское правительство начинает отзывать всех учёных из стран Западной Европы и "чёрная метка" с требованием вернуться из Великобритании приходит и к Гельфанду. Наслышанный о начавшихся в СССР чистках Валерий Абрамович, прочитав письмо, произносит: "Этого я и боялся!" - и начинает паковать чемоданы. Толкин поначалу предлагает спрятаться в Англии, но этот вариант Гельфанд отметает сразу - у советского правительства длинные руки. И уже вскоре на корабле русский физик отбывает в город Ленинград, где сразу попадает в застенки тюрьмы НКВД. На допросах ему вспомнили всё. И неразборчивость отца в помощи революционерам, и бомбу для эсеров, и даже эмигрировавшую семью, по политической статье талантливого учёного отправляют в лагерь на десять лет без права переписки.
А в 1936 году, когда английский профессор берётся за детскую сказку "Хоббит, или туда и обратно", по просьбе сына Майкла он вставляет в неё своего приятеля, некогда баловавшего отпрысков Профессора фейерверками, вспомнив и его высокий рост, и привычку путано говорить, и серый костюм (не забывает он вставить и свой образ - в виде хоббита Бильбо). Но по просьбе издателя еврейскую фамилию Гельфанд приходиться переправить на что-то более саксонское: Гэндальф, поменяв буквы местами. Впрочем, история мага и чародея Гэндальфа Серого была более как радужна...
* * *
А Валерий Абрамович тем временем в Воркутинском лагере рубил лес. Впрочем, талантливый человек талантлив во всём, и уже вскоре звено заключённого N 64532-37 вырывается вперёд, благодаря уникальной системе валки леса. Удивительно, но обаятельный интеллигент пользуется у уголовников большим успехом, некоторых он даже учит английскому языку и физике, заработав прозвище "Мудрый хлыщ".
Но мысли о побеге не покидают гениального учёного. И в тайне от всех он лепит из хлебного мякиша ракету, пряча недоделанный корпус под лапником неподалёку от барака, с топливом тоже проблем не было - в таёжном лесу нашлось всё необходимое для более-менее пригодного состава... Однако по доносу "наседки" охрана находит недоделанный корпус и Гельфанда сажают в карцер...
А в 1942 году во время Великой Отечественной войны к академику Капице обратились с просьбой подобрать хорошего специалиста по ракетным двигателям и... Кентавр написал письмо Сталину с просьбой освободить из лагеря давнего соратника по Политеху - Валерия Гельфанда переводят в "шарашку", проектировать ракеты "Катюшь"...
Впрочем, весёлый нрав учёного не даёт ему скучать и за зарешеченными окнами - он задумал сделать русским артеллиристам сюрприз на новый 1943 год, лично проконтролировав собранную ракету. Однако эшелон с боеприпасами на Сталинград оставляют на запасном пути, поняв что эта битва вскоре закончиться, а вспоминают только в марте, во время наступления под Ржевом. И во время залповой артподготовки, одна из ракет вдруг взлетает строго вертикально да превращается в небе в огненного дракона прямо над застывшей в нерешительности немецкой ротой. Позже из этой роты вышло два епископа, два сказочника и один директор магазина игрушек. Впрочем, это совсем другая история...
* * *
А в это время в Великобритании Джон Толкин задумывает свою эпопею, но отсутствие каких-либо вестей от друга с самого его отъезда, наводят на мысль о расстреле, и с Гэндальфом приходиться расстаться, как бы это ни было печально.
Однако по окончании войны Валерия Абрамовича частично реабилитируют и выпускают, поразив в правах, с поправкой "За 101-й километр". Он селиться в Коврове и занимается какое-то время оружием, там же он и находит свою судьбу - Клавдию Владимировну Кудашкину, простую продавщицу продмага. Они прожили счастливо в браке тридцать три года и воспитали троих сыновей: Константина, Фёдора и Леонида.
И только в середине 50-х Гельфанду разрешают поселиться в Москве, его принимают на работу в Курчатовский институт в лабораторию Взрыва - от ядерного оружия учёный отказывается сразу, но изучать распространение ударной волны от порохового или иного заряда ему интересней. Валерий Абрамович пишет много работ по теории взрыва, в том числе и каноническую монографию "Интегро-дифференциальные уравнения для просчёта распространения ударной взрывной волны в анизотропных средах", становиться профессором, а затем и член-корреспондентом. В середине 60-х Валерий Абрамович принимает участие в конструировании ракетных двигателей в КБ Валентина Глушко, где внедряет ряд интересных предложений в конструкцию новой ракеты "Протон", однако из-за разногласий с генеральным конструктором, имевшем как известно сложный характер, сотрудничество не продлилось больше шести лет - Валерий Гельфанд вернулся в большую науку.
И в те же годы ему разрешается впервые отправить письмо за границу. В 1954 году в дом оксфордского профессора приходит письмо, начинающееся в путанной манере Валерия Абрамовича: "Гельфанд. Да, так меня звали. Я был Гельфандом. Можете по-прежнему называть меня Гельфандом. Я не тот, кого вы знали! Я сгорел в черном пламени, захлебнулся в ледяных подземных водах. Забылось многое из того, что было мне ведомо прежде, и многое ведомо заново - из того, что было забыто. Я отчетливо вижу дали, а вблизи все как в тумане. Рассказывайте о себе!.." В этом письме он поведал о своих злоключениях за последние восемнадцать лет и о насущных делах, вставших перед физиками всего мира - наращиванию ядерного потенциала сверхдержав, грозившему существованию всего живого на планете. Тогда это не казалось такой уж проблемой, никто не проводил расчётов применения ядерного оружия, не существовало теории "Ядерной зимы", но многие прогрессивные учёные уже тогда опасались за будущее планеты. "...Вот мы и встретились снова, на гребне вскипевшей волны. Грядет великая буря, но эта волна спадает..." Вскоре переписка стала постоянной, но о приезде Гельфанда в Великобританию или Толкина в Советский Союз не могло быть и речи, однако хоть на расстоянии старые друзья могли обмениваться сообщениями как в старые добрые времена. Джон Толкин даже прислал иллюстрированную книгу "Хоббит, или туда и обратно", где намеренно подчеркнул первое упоминание мага Гэндальфа, сделав пометку на полях: "Divine who!" После чего Валерия Гельфанда вызвали в районный отдел КГБ и попросили объяснить, что за шифрограмму передали ему из-за границы. "Битые полдня я потратил на объяснения, что это за книга, - рассказывал он позже ученикам. - Старый майор, фронтовик с множеством плашек на боках кивал, но разобранную на запчасти книгу не отдавал. Они пытались найти в ней моё задание: название объектов для диверсий, но - после того как я им перевёл первые три главы этой сказки - успокоились и отпустили с миром. Горбатого могила исправит!"
И нетрудно догадаться, отчего Гэндальф вдруг возрождается в "Двух твердынях", втором томе великой трилогии.
* * *
В 1971 году за многочисленные заслуги перед наукой Валерия Гельфанда награждают медалью "Герой социалистического труда" и дают звание академика. И в те же годы кто-то из многочисленных учеников мастера предлагает ему побороться за кресло президента Академии Наук Советского Союза. Сам учёный любил повторять "Нечего волшебнику заниматься делами государя", но предложение принимает и уже вскоре обзаводиться сторонниками, тогда-то появляется другой интересный лозунг "Гельфанда в президенты!" Удивительное совпадение, не правда ли? Но в 1975 году пост президента занимает другой физик - Анатолий Александров, что ничем не оскорбляет Валерия Абрамовича - неудаче он скорее рад - теперь его ничто не будет отвлекать от науки.
Переписка с Толкиным продолжалась до смерти Профессора в 1973 году, а после того как Кристофер Толкин прислал письмо о смерти отца Валерий Абрамович произнёс: "Я потерял больше чем друга, я потерял маленького храброго хоббита с трубкой, готового вылезти спозаранку из норы для похода за сокровищами..."
А в 1981 году не стало и самого Валерия Абрамовича, он умер тихо, во сне, от инфаркта миокарда на восемьдесят третьем году жизни. Гэндальф пережил Бильбо на восемь лет.
Что же осталось от этого удивительного человека? Многочисленные труды по теории взрыва, расчётам движения ударной волны в различных средах, революционные и долговечные нововведения ракетных двигателей и две великих книги, которым Валерий Абрамович Гельфанд пожертвовал свой удивительный образ мага и чародея.
25 - 30.03.2009
Новосибирск
Gelfand - Gendalf.
"Интегро-дифференциальные уравнения для просчёта распространения ударной волны в анизотропных средах", М. Прогресс, 1961.