- Знаешь ли ты, о, роза пустыни, что ныне я являюсь властителем огромной страны, и что богатства мои не пересчитать за семь веков, а власть моя велика столь, сколь рабу и представить невозможно?- начал своё повествование султан и, глотнув вина, продолжил,- И имя моё от рождения - Салай аль Хитр, ибн Раджиф. И прозван был я смертью духа, за умение управляться с джинами, ифритами, и другими существами волшебными, кои в тонких материях обитают.
Айлейда кивнула, вспоминая уроки о тонких материях. Многие существа, к примеру элементали, не убиваемы по сути, так как после смерти они возвращаются в тонкие планы. Но есть те, у кого прирожденный дар - рвать связь существа со своим миром, и убивать полностью тех, кто живёт в астрале. К таким магам и относился Салай.
Султан приподнял кубок, глядя поверх него на задумавшуюся магичку.
"Интересно, что за мысли летят в пустыне её разума?"- подумал Салай, но, увидев, что Айли уже выплыла из раздумий, он поспешил продолжить.
- И не всегда так было. Давным-давно, когда отец мой, мир его праху, ещё даже не пережил тридцати весен, я был сыном раба. Дом наш был в грязной каморке, работой нашей была переноска тяжестей, и платили нам один дирхем в год, даруя кров и пресную пищу. Но был я мальчиком вежливым, и даровали мне милость кухарки, угощая со стола хозяина кушаньями. И было так долго, пока не прожил я двенадцать зим и лет. На тринадцатую весну вышел я, по наказу отца, помочь служанке с корзиной, и повстречал я сына хозяина.
Глаза султана подернулись дымкой воспоминаний, и теперь уже магичка наблюдала за его задумчивостью, беззвучно усмехнувшись. Сын хозяина, значит...
- Ахер... Луна стыдливо падала с небес, солнце куталось в парчу облаков, смущаясь, когда он выходил под своды покровов небесных. И блестели глаза слезами у тех, кто видел его. И были его волосы словно персидский шелк, а ланиты горели сладкими, спелыми яблоками, и сияли его глаза, словно наконечник стрелы под светом луны полноликой, пронзая душу. Но глаза Ахера грозились затухнуть - враги отца его решили убить принца, уже настоящими стрелами. И не смог я отказать велению сердца, и увидав такие дела, закрыл его собой.
Султан рванул край рубашки, и Айлейда увидела тонкий, почти невидимый шрам у ключицы. Нет, даже с виду можно сказать - рана не была смертельной, а судя по тому, что шрам не большой, то и заражения не было. Салай кивнул, одобряя оценивающий взгляд собеседницы (Ну конечно же собутыльницы, но мы же вежливые? "Прим. автора.").
- Верно ли я понял взор твой?- поинтересовался султан.
Айли кивнула, изложив раздумия.
- Только я не понимаю одного - как ты мог так легко отделаться, если у тебя не было денег на лекарей?- добавила магичка, пока султан поправлял одежду.
- Мальчик забрал меня и моего отца, наказав увеличить жалование, и призвал ко мне лекарей. Отец Ахера ругался, но не стал противиться, испугавшись потерять любовь сына. Да и все же сам был рад помочь, втайне дав лекарям наказ лечить усерднее. Об этом узнал я позже, когда уже...
Султан осекся, и вздохнул, промочив пересохшее горло вином.
- Мы стали названными братьями, втайне скрепив ритуал кровью. Я жил в роскоши, учился тому, что учил и сам Ахер. Мы были дружны, и я радовался его вниманию, был рад созерцать луну нашего дворца, хотя порой смущалось сердце моё. Чем же я угодил принцу мира? А на шестнадцатое лето я узнал о духах. Отец Ахера усилил охрану, но враги его нашли способ обойтись без стрел, мечей и ядов. Я помню этот блеск нитей в лунных лучах...
Султан запрокинула голову, будто наяву видя то, что было. Резные окна закрыты, луна расчертила пол узорами, и вот из этих узоров соткался лунный дух. Салай зашёл, что бы занести фрукты Ахеру, который уже спал, скрытый от взоров полупрозрачными тканями. Убийца поднял прозрачный кинжал.... И в этот миг произошло сразу несколько вещей. Поднос упал из рук Салая, в его зрачках отразились тонкие, сверкающие серебром нити, Ахер открыл свои глаза, а лунный дух метнулся к жертве.
- Я не знал, но Аллах подсказал мне. Я рванул нити, разрезая свои пальцы, и дух упал на колени, став человеком. Потом его казнили, но никто, кроме Ахера, не узнал моей тайны. А потом было восстание. Отца Ахера убили, и возвели на трон законного сына. Второе покушение было удачным. Я просто не успел вернуться...
Магичка задумчиво перебирала пальцами по подушке. Значит, эти владения достались ему косвенным наследством?
- Верно,- Айли не заметила, что говорит вслух, а Салай не был глухим,- Я стал третьим султаном, и это за один год. Меня возвели на трон, ибо не было более кровных родных. Но я оставил отца править, и ушёл. Я думал, что смогу вернуть Ахера, ведь если духи уходят куда-то, и возвращаются, значит и его душа где-то? Десять лет я бродил по свету, я видал Арийские пустыни, пил скууму, я ел мясо грифонов, и ступал по землям планов. Я даже летал на драконе... Но не было мне покоя, ибо не находил я ответа. И решил я вернуться, когда услыхал историю, и понял, что мне нужен джин. И отправился я на его поиски. И пять лет искал я, и всяк ищущий обрящет. Я нашёл джина, и к тому времени была моя власть над материями полна, и отточена. Но джин был сильнее. И обратился я к нему невежливо, и оскорбился он. И был бой. И не дал мне Аллах победы, стал я пораженным. И подумал я о том, о чем славный поэт сказал здесь:
"Когда бы ясно тайны жизни
Постигло сердце человека,
Оно б и тайны смерти знало,
Нам недоступные от века!
И если ты - слепой невежда,
Теперь, когда ты сам с собою -
И с миром видимым, и с жизнью
Не разлучен еще судьбою,
То что ж, когда себя покинешь
И жалкий прах в земле истлеет, -
О, что ж тогда твой дух бесплотный,
Безличный дух уразумеет?"
Султан поправил чалму небрежным движением, и вновь продолжил:
- И сказал мне джин, что не стану я тем, кто найдёт. И наказано мне жить, пока пустыня жива, и приказано мне властвовать, и жить вдосталь, но не найти покоя. И оставил он мне метку, говорящую о проклятии, и сказано было - нет сыновей у того, кто возомнился. И не могу я оставить власти, и умереть не могу. И печалью окутан трон мой, и нет более мне радости от мира...
Султан замолчал, пригубив вино. Айлейда же задумчиво прикусила губу, прищурившись. Значит, у него есть несколько выходов - умереть, воскресить Ахера, или снять метку. В первых двух случаях нарушится условие проклятия, в последнем само проклятие. Интересно, а...
- Твой отец жив?- спросила Айли.
Салай мотнул головой, и спокойно ответил:
- Нет. Он умер ещё до того, как я пришёл к джину.
Магичка глотнула вина из кубка, встала, и чуть шатаясь принялась кружить по комнате, мерно вещая рассуждения.
- Воскресить Ахера уже не получится, тут только мертвяка поднимать. Умереть... Это слишком грустно. Нарушить проклятие другим способом невозможно. К самому джину не обратиться. Значит, проклятие придётся снимать вручную. Эх, пособие бы сейчас... Хотя.... Салай, а скажи принести мою сумку!
Султан пожал плечами и вернув на лицо маску, приказал принести сумку. Вошедшая Калфа мрачно посмотрела на магичку, нервно меряющую небольшую площадь шагами, но промолчала, и ушла, положив сумку возле столика. Айлейда тут же кинулась к своим пожиткам, и буквально зарылась в них головой.
- Ах, да подери тебя жертвы анарексии, и государственных переворотов.... Крестьянин тебя за ногу через забор, где же оно... Нашла!
Закончив перечисление проклятий на голову (точнее - лямку) сумки, Айли вытащила небольшой свёрток, и сверкая огнём энтузиазма, медленно обернулась к султану. Тот икнул - то ли от вина, то ли с перепугу, и уставился на свёрток расширенными глазами.
- Ложитесь, пациент, медсестричка будет делать вам укол!- встав, и весьма угрожающе надвигаясь на Салая, магичка принялась разворачивать свёрток.
Султан снова икнул. Она посланница врагов и хочет убить его? Впрочем, в следующую секунду в глазах "пациента" осталась только мрачная решимость. Он сам желал этого. А посему улегся на многочисленные подушки, и прикрыл глаза. Айли уселась на живот, отложила свёрток, в котором оказался угрожающих размеров кинжал, и двумя руками схватилась за маску. Султан даже не дрогнул, когда она коснулась пальцами извивающейся тьмы. А тьма завораживала... Её текучие движения не позволяли отвести глаз, на ощупь кожа проклятого была холодной, и шелковистой... Только когда Салай чуть двинулся, магичка убрала пальцы. Тьма опасна для магов.
- А теперь - тишина. И, что бы не случилось, Салай... Ни в коем случае не открывай глаза. И не двигайся. Что бы ни случилось,- голос Айли был серьёзным и четким, казалось, она даже протрезвела.
"Маску сняли. На физическом уровне проклятие изучили. Теперь магический и ментальный."- повторяла в голове действия магичка. К слову говоря, вопреки существующему мнению, многие проклятия важны не только на магическом уровне. Иногда физически их снять сложнее, и опаснее. Но Айлейда уже закрыла глаза, упираясь руками в подушки, и нависая над лицом проклятого. Сосредоточиться... Теперь рассредоточиться, а затем отринуть мысли, и окунуться в грань, на которой и висит проклятие...
- Боги...- пораженно шепнула Айли, не открывая глаз. И было отчего - если обычные глаза не могли оторваться от созерцания струек тьмы, то магически и ментально "это" было паразитом. Удержавшись от дрожи, которую вызывала эта дрянь, Айлейда всмотрелась в контуры. Три узла дельта, крепятся на ауре, по одной на слой. Одна игрек на физическом уровне. И двенадцать альфа составляют условия проклятия. Семь отданы следствию, две причинам, и ещё три на условия снятия. Причём альфы условия взаимоисключают друг друга, делая конструкцию нестабильной, что отражалось в движении физической составляющей. Три альфа следствия так же противоречат условиям, и не дают даже надежды на мирное исполнение. Интересно, это точно был джин?
- Да. Хотя я слышал, что его род опозорен связью с мертвыми,- шепнул Салай, когда она произнесла это вслух.
- Значит будет очень больно,- тяжело вздохнула Айли, и принялась за следующую часть. Медленно открыть глаза, совмещая мир реальный с миром нереальным. Теперь струйки тьмы не завораживали, лишь стали глубже, ярче, и противнее. Рука нащупала кинжал, и двинулась назад, приставляя острие к виску.
- Аэра мадэлэ, астар,- лёгкий порез, и одна из дельт разделяется напополам, что бы затем исчезнуть,- Повторяй.
- Аэра мадэлэ, астар...- шепот султана скреплён спокойствием, но сквозь него прорывалось удивление. Хорошо хоть не страх.
- Маэрэ, сана анадир, ифра айл,- порез удлинялся, теперь уже почти касаясь подбородка. Игрек еле держался, а вот дельты уже отделились. Аура пока блистала брешью, но вскоре обещала затянуться.
- Маэрэ, сана анадир, ифра айл,- послушно повторял султан. Теперь уже без тени сомнений.
- Ифра, сана, астар,- закрепить результат ключевыми словами, дождаться отклика от султана, и продолжить, переходя на вторую сторону лица,- Файри азана, айри сазана, элди афелла, эста настелла...
Салай послушно повторил, правда голос утихал... Почему? Ведь семерка следствий послушно отцеплялась... Вот ведь! Айли мгновенно подавила панику. А паниковать было отчего - она забыла, что нужно сначала откреплять причину... Три секунды, порез стал чуть глубже, снова удлиняясь, и быстрый шепот:
Как только Салай закончил шептать, силы перестали утекать. Фух... Ведь чуть не угробила работу! Теперь дальше...
- Иф ан ар. Ир ал зар. Мира Айлейда, ини Салая,- шепнуть, и завершить круговой порез на виске.
- Иф ан ар. Ир ал зар. Мира Айлейда, ини Салая,- шепнул султан. И доверчиво так шепнул...
- Не открывай,- угрожающе произнесла Айли, и положила пальцы на лоб.
- Не откры... ваю,- чуть запнувшись, произнёс султан.
- Игреки и иксы, дельты или миксы, вон!- играя и дальше чтение заклятия, Айли потянула кожу вниз.... Сказать, что Салай герой - не сказать ничего. Он конечно сжал челюсти, и обезболивающее заклинание было сказано... Но не заорать, когда с тебя живьем сдирают кожу - это героизм.
Быстренько закинув кожу в сумку, и наложив сеть лечения, магичка принялась наращивать новую. Десяток минут, и вот Айли сползает, удовлетворённо смотря на свою работу. Салай все еще лежал, почти не дыша.
- Встаем, храбрый пациент. Процедура закончена,- хихикнула магичка, хотя все что хотелось - лечь и умереть. Проклятие пятого уровня, наложенное некромантом седьмой квалификации... Это не каркас порталов. Это ад и ужас. Хотя Ахера вернуть было бы в тысячу раз сложнее...
Султан приподнялся на дрожащих руках, залпом выпил выдохшееся вино из кубка, и только тогда открыл глаза. Нашёл взглядом поднос, и вздрогнул, всматриваясь в отражение. Магичка уселась рядом, коснулась плеча султана, смотря будто понимающие... Или сочувствующе... Или же печально. Салай бросил взгляд за плечо, и уставился на руку. Нарушение этикета. Рука дернулась, и мгновенно убралась с плеча высокородного. Айли уселась напротив, налила вино в кубки, и замерла, склонив голову. Ещё полчаса, и бандж подействовал. Забрать сумку, собрать все съестное, поправить одежду, и выйти из-под навеса. Сарах лишь покосился на неё.
- Султан возжелал отдохнуть после аудиенции,- глухо, но спокойно сказала она, и шагнула в ночь пустыни.
И долго, очень долго ходили чудные слухи - о джинии, что провела ночь в постели с султаном, и излечила его печали. А пока ноги в туфлях, с загнутыми вверх носками, не спеша шли по тёплому песку, освещенному яркими звёздами.