Я уныло уставилась в окно, отсчитывая минуты до конца урока. Последний день семестра. Завтра - каникулы... Мысль о собственных итоговых отметках заставила меня поморщиться. Практически все они были лишь чуть лучше, чем 'совершенно отвратительны'. Но, по большому счету, не так уж это меня и волновало.
Наконец пропиликал звонок, и школьники рванули по домам. Кроме меня одной - несмотря на то, что сегодня последний учебный день, преподавательница не стала отменять занятия кружка. А я не собиралась прогуливать единственный по-настоящему интересовавший меня предмет.
...Когда я дотащилась до кабинета, занятие уже шло. Мои 'коллеги' - все старшеклассницы, на класс старше меня - уже склонились над своими работами. Учительница наблюдала за ними с тихой улыбкой, такой же, как и в самый первый раз наших занятий. Она рассказала нам тогда, что даже в наш век совершенных технологий и полной автоматизации труда можно делать что-то собственными руками. Она научила нас лепить из глины статуэтки - по технологии стариной русской игрушки. Правда, девчонки почему-то выбрали себе сюжеты из других стран - кто-то вылепливал сложные композиции с участием английских лордов и леди, кто-то пытался изобразить ковбоев, и только я попыталась обратиться к первоисточнику. Это было непросто. Пришлось искать информацию о старинных русских нарядах, обычаях, нравах... В результате у меня получилась фигурка русской девушки в сарафане и кокошнике. Но работа не ладилась. Сегодня все остальные участницы нашего кружка (ни один парень не пожелал возиться с глиной, им это было совершенно не интересно) уже завершали свои труды, торопясь поскорее отправиться на каникулы, а у меня статуэтка все еще была на стадии лепки.
В который раз пытаясь прилепить девице-красавице вечно отваливавшуюся косу, я снова невольно бросила взгляд в окно. Увлеченные своими трудами девушки взгляда этого не заметили. Но учительница увидела. И только тихо-тихо сказала:
- Иди... Тебя ждут.
- Но...
- Ничего, твоя статуэтка-то как раз тебя подождет. В конце концов, ты ведь не бросишь кружок и на следующий год, правда?
Я задумалась. Для всех остальных этот день действительно был последним. Впереди их ждали выпускные экзамены и университет. А у меня впереди был всего лишь обычный учебный год. Последний учебный год... Но это в будущем, а в настоящем меня действительно ждут и, наверное, уже ругают последними словами...
...Впрочем, насчет 'последних слов' я явно загнула. Мой любимый, с видом великомученика ожидавший моего появления на школьном крыльце, не имел привычки нецензурно ругаться. Да он вообще никогда не ругался.
- Энджел! - я махнула ему рукой, чтобы привлечь внимание.
Со вздохом он обернулся ко мне... и тут же заулыбался. И было чему: мы, как оказалось, абсолютно одинаково одеты!
Утром, напяливая новый джинсовый костюм цвета хаки, я и представить себе не могла, что мой любимый где-то разжился точно таким же.
Если бы мы еще и внешне были похожи - точно сошли бы за близнецов. Но сходство наше начиналось и заканчивалось только на одежде. У меня русые волосы и серо-голубые глаза, у него - темно-каштановые волосы и синие глаза. Ну и кроме того, я девушка, а он - парень, да и разница в росте у нас порядочная.
Какое-то время мы дружно ржали, не говоря ни слова. Ну не идиоты ли?..
Вдруг мимо промчались на перегонки два флаера, на прощание обдав нас волной горячей пыли. Энджел поморщился.
- Как убого!.. - флаеры почему-то всегда его раздражали. - Ну ладно, пойдем уже...
- Куда, собственно? - поинтересовалась я.
- А давай ко мне! - он улыбался.
Я задумалась. Мы давно были знакомы, но наши отношения - я это точно знала - сильно отличались от отношений обычных парочек. Скорее, мы вели себя, как близкие друзья... или как брат с сестрой. И он ни разу не приглашал меня к себе.
Энджел был старше меня на несколько лет. Единственное, что я знала о нем наверняка - он уже не учится в школе. Но чем он занимается, студент ли он, сотрудник офиса, бандит - этого я не знала, да и не спрашивала.
Что у него на уме? Я вопросительно приподняла бровь. Но моему любимому все эти душевные терзания, по-видимому, были до лампочки. Он осторожно обнял меня за плечи и уже повлек за собой, на ходу рассказывая о какой-то намечавшейся вечеринке в клубе. Я мрачно бурчала в ответ - вечеринки совершенно не привлекали меня.
Несколько девчонок, еще не разошедшихся по домам, проводили нас завистливыми взглядами. Я показала им язык... Когда они этого уже не видели, конечно.
- Далеко идти-то? - на всякий случай уточнила я.
- Да не очень, километра два, - ответил Энджел, и я хмыкнула. Любой другой на его месте предложил бы на чем-нибудь поехать, а этому пешую прогулку подавай.
- Алис, напрасно хмыкаешь, - он пожал плечами. - Туда ничего не едет.
И мы повернули к окраине. Это только кажется, что два километра - немного, но по пересеченной местности... Я и не знала, что неподалеку от моей школы есть такое.
Всего через пару минут мы оказались в микрорайоне, выглядевшем так, будто война случилась не 20 лет назад, а вчера. Все было изрыто взрывами, искорежено. Единственный способ пройти - это спуститься вниз, под землю.
Что мы и сделали. И оказались в подземном торговом центре. Я раньше слышала о них, но никогда не видела. Говорят, в таких магазинах можно купить абсолютно все. Но Энджел шел вперед и не бросил ни единого взгляда на укрытые силовым полем витрины, и я решила последовать его примеру.
Казалось, он вообще не замечает, где идет. Мы болтали и болтали, обо всем на свете. Бесконечные стеллажи с товарами сменяли друг друга, подземный переход тянулся и тянулся, и казалось, что мы будем идти здесь вечно.
Но неожиданно торговый комплекс закончился, и мы оказались на улице.
Ну... не совсем. Если начало микрорайона с натяжкой можно было назвать улицей, то представшая нашим глазам картина могла называться только кратким словом 'свалка'.
- Ты что, на помойке живешь? - подозрительно спросила я.
- Здесь никто не живет, - он хмыкнул и взял меня за руку, чтобы я не шлепнулась на 'ровном' месте. Здесь все было не только изрыто, но и завалено обломками непонятно чего.
- Дальше. Дальше будет жилой микрорайон. Жители пользуются флаерами, чтобы добраться домой, но меня раздражает этот вид транспорта, ты же знаешь...
Я знала и не спорила. У всех свои тараканы. А это путешествие - даже интересно.
Наша кривая дорожка привела нас к группке зданий, казавшихся вполне обитаемыми - Энджел не обманул.
- Здесь очень недорогое жилье, - почти виновато объяснил любимый, помогая мне перебраться через кучи мусора. - Никто не хочет жить на... На пепелище войны...
Я покосилась на лифтовую шахту, зиявшую проломом, и подумала, что жилье тут должно быть практически бесплатным.
Мы шустро затопали по лестнице, вверх и вверх - на последний этаж, как объяснил Энджел.
- Алиса, смотри под ноги! - он поймал меня за шиворот, не позволив расшибить нос.
- А я что, по-твоему, делаю?! - возмутилась я, но крепче вцепилась в его руку.
...Пришли. На последнем этаже была всего одна дверь, но и к ней самой зачем-то вели 3 ступеньки.
- Высоко же ты забрался, - переводя дыхание, пробормотала я.
- Тут еще дешевле, чем в остальных квартирах, - он пожал плечами. - За дополнительные неудобства плата меньше.
- Ну-ну...
Однако, замок на двери отпирался магнитной картой, да и сама квартира оказалась вполне приличной, вопреки всем ожиданиям.
Комнат было две, наличествовали также кухня и все удобства. Ничуть не хуже моей квартиры - пришлось признать. Впрочем, в доме моего любимого явно властвовал холостяцкий бардак. Я таки чуть не свалилась, запнувшись за стул в большой комнате. Создавалось такое впечатление, что любимый мой попытался впихнуть в комнату явно большее количество мебели, чем то, на которое она рассчитана. Вдоль стен расположились два дивана и шкафы, в углу - тумбочка с телевизором, а по центру комнаты - сдвинутые в один длинный и узкий стол три журнальных столика с придвинутыми к ним стульями. Очевидно, здесь недавно была дружеская попойка... Кое-где прямо на полу валялись книги и прочая мелкая ерунда. Все это невольно заставило меня вспомнить облик нашей квартиры, какой она делалась, если мы с мамой уезжали отдыхать и оставляли папу жить в гордом одиночестве. Папочка забрасывал все жилое пространство 'нужными вещами', которые потом приходилось подбирать и класть на место. Такая же картина наблюдалась и здесь. Вдобавок ко всему, один из шкафов стоял так близко к двери, что немного заслонял дверной проем. Туда же оказался втиснут зачем-то стул, о который я и споткнулась. Невольно сорвавшаяся с моих губ нецензурная брань заставила Энджела смущенно покраснеть.
Гос-с-споди! Ну и кто тут из нас девочка-школьница, а кто - взрослый самостоятельный парень?!
- М-дя... - пробормотала я, когда любимый смахнул с одного из диванов газеты и усадил туда меня.
- Чай будешь? - он явно стремился скрыть свое смущение.
- Ага.
Пока Энджел гремел на кухне посудой, я еще раз огляделась и сделала вывод, что... мне здесь нравится.
А и правда, уютная такая квартирка...
- Нравится? - спросил мой любимый, отпихивая с дороги злосчастный стул.
- Ага, - я не сдержала улыбку.
- Мой дом - это твой дом. И так будет всегда, - очень серьезно добавил он. Но я не успела ничего сказать по этому поводу, потому что он уже протягивал мне чашку с горячим ароматным чаем.
...За болтовней и чаепитием время пролетело незаметно. Еще недавно ясный майский денек и не думал даже близиться к завершению - и вот уже его сменил на посту такой же ясный, но потихоньку укутывающийся в уютные сумерки вечер.
- Уже поздно, - встрепенулась я. - Проводишь меня домой?
- Мой дом - это твой дом, - повторил Энджел свою ритуальную фразу.
- Э?.. - я впала в легкий ступор.
- Ты можешь переночевать и здесь. Что в этом такого?
Теперь уже он озадаченно смотрел на меня из-под длинных темных ресниц.
Остаться на ночь в доме человека, которого я в глубине души считаю собственным парнем, и это при том, что мы еще ни разу не целовались даже - это для меня было как-то слишком. Но... почему-то не нашлось слов, чтобы выразить сию смутную мысль.
Словно завороженная, набрала я мамин номер и пробормотала что-то на тему того, что отмечала с подругами окончание семестра и решила остаться ночевать у той из подруг, у которой мы и сидели. Я никогда не врала маме, так что ей не было нужды проверять информацию.
'В конце концов, у него тут аж два дивана', - попыталась я сама себя утешить. А мой любимый вел себя так, будто ничего из ряда вон выходящего не происходит.
Не став больше мудрствовать, я выпросила у него полотенце и шмыгнула в ванную - так или иначе, в конце тяжелого дня хороший душ не помешает. Дверь 'на всякий случай' я заперла.
После водных процедур я все же задумалась. Спать в одном нижнем белье - это как-то не очень. В джемпере, который я сегодня надела под куртку - жарковато. Но выбора особого нет, так что я вышла из ванной комнаты, одетая в джемпер. Возлюбленный тут же устремился на покинутую мной территорию - я всегда знала, что он такой же зануда и чистюля, как и я...
В недоумении плюхнувшись на диван, я удостоверилась, что за время моего отсутствия он не предпринял никаких попыток приспособить один из диванов под 'лежбище'. Так что, когда мой любимый вернулся, я тут же обратила к нему вопросительный взгляд.
- Спальня не здесь, - объяснил он мне, словно малому ребенку. И для пущей убедительности отвел туда за руку.
Комната оказалась гораздо меньше, а из мебели там была одна только кровать. Большая и двуспальная.
- И ничего неприличного! - он подмигнул мне, ласковым пинком отправил в кровать и выключил свет.
Синеватые сумерки заполнили комнату. Мелкой мышью затаившись у стенки, я стала вспоминать всякие дружеские встречи и поездки - когда мне приходилось спать в одной постели с подругами.
Что девчонки, что парни - никакой разницы. Ведь так?..
Энджел молча лег рядом, не предпринимая никаких попыток коснуться меня. С некоторым удивлением я вдруг поняла, что абсолютно доверяю ему. Если он сказал 'ничего неприличного', значит, так все и будет...
Но сон ко мне не шел. В джемпере мне все-таки было слишком жарко. Я бросила завистливый взгляд на легкую футболку, в которой лег спать - и, как казалось, уже безмятежно дрых - мой любимый.
- А ты разденься, - он, оказывается, вовсе не спал.
Я смутилась.
- Можешь надеть мою футболку, - предложил он.
Я неловко стянула джемпер через голову и цапнула протянутую мне футболку. И так вот, в нижнем белье и с футболкой в руках, задумчиво села на постели. Та часть белья, которую носят девушки и которая совершенно без надобности парням, всегда мешала мне спокойно заснуть. Если я ночевала в гостях у подруги - всегда можно было раздеться догола и облачиться в футболку. А сейчас... Не раздеваться же в его присутствии!
- Не стесняйся, - сказал мне Энджел.
- Но... - я и не знала, что тут можно еще сказать.
- Ты же ведь все равно однажды станешь моей женой, - он произнес это очень тихо, но я поняла, что краснею, и вообще, хорошо, что в комнате полумрак.
- Все равно!
Наконец сообразив, я нырнула с головой под одеяло и пробурчала оттуда:
- И глаза закрой!
- Да пожалуйста, - он улыбался, я чувствовала это. Но не обманывал - это я тоже почувствовала.
Переодеваться в темноте под одеялом, когда в паре сантиметров от тебя - любимый парень, весьма неудобно. Но я справилась. И тут же зашвырнула в темный угол надоедливую часть одежды.
Какое-то время мы молча лежали. Совсем рядом, но все же очень далеко друг от друга.
Наконец я не выдержала.
- Ты правда хочешь на мне жениться?..
Вместо ответа он привлек меня к себе и поцеловал. В первый раз.
И это был лучший ответ, в чем я не сомневалась.
Потом он очень осторожно и нежно обнял меня одной рукой, а я положила ему голову на плечо. И так мы и лежали - почти не одетые, почти обнявшись. И в этом не было ни капли эротики. Почти.
Сон принес мне волну невнятных, но тяжких кошмаров. К счастью для меня, они не запомнились. Но последний сон отчетливо стоял перед глазами, когда посреди ночи я проснулась и рывком села в кровати.
Энджел тоже не спал, он смотрел на меня, и в блеклом свете луны его лицо показалось мне очень бледным.
- Я видел сон... Плохой сон. Ты одета, как невеста, я держу тебя на руках. А потом... Потом передаю тебя какому-то отвратительному злобному старику...
Меня пробила дрожь. Он описывал тот самый кошмар, что я увидела последним. Единственный запомнившийся. Единственный...
Ангел, полюбивший того, кого призван защищать, становится падшим. Полюбив, он обрекает свою возлюбленную на мучительную смерть...
Становится...падшим... Обрекает... на смерть...
...падшим... смерть... Смерть!..
Я тряхнула головой, и наваждение прошло.
- Мне тоже... снился кошмар, - это все, что я сумела выдавить.
Он обнял меня, и я почувствовала, как все страхи отступают.
И сон тоже принял меня в свои объятия, и больше никакие сновидения не тревожили мой разум.
...Утро выдалось таким чудесным и солнечным, что и подумать было нельзя о каких-то кошмарах. Мы позавтракали, и опять болтали о каких-то милых пустяках, но почему-то мне все же было тревожно.
Энджел проводил меня до самых дверей моего дома. В отличие от меня, он давно знал, где я живу. И провожал не раз, хотя в гости заходить отказывался.
- Нам нужно расстаться, - вдруг сказал он холодным чужим голосом.
И вместе с этой фразой разбилась на тысячи осколков вся моя жизнь, как ни банально это звучит.
***
С тех пор прошло 6 лет. Жизнь преподносила мне много сюрпризов, приятных и не очень. В ее водовороте осталась позади учеба в школе, и незавершенная учеба - в университете, и курсы, на которые я потом пошла.
Много чего было, одного только не было - любви. Словно первый неудачный опыт разом перечеркнул все дальнейшие попытки. Ровно один поцелуй и немного нежных объятий. И все.
Но я не отчаивалась, потому что нашла себе работу по душе.
Я работала курьером экстра-класса: доставляла письма, содержащие секретную информацию. Я научилась ездить так быстро, как это только было возможно в пределах города, и моя быстрая машина никогда меня не подводила. Многие коллеги предпочитают флаеры, но мне почему-то не по душе этот вид транспорта.
'Ангелы без крыльев - не летают...'
А Энджела - к прискорбию своему - я встречала достаточно часто. И каждый раз в компании очередной красотки.
Я слышала, он открыл собственное дело, очень быстро пошел в гору. Теперь у него была машина самой последней модели, и он часто гонял по всему городу, так что у нас были шансы пересечься.
Мы или делали вид, что не знакомы, или устраивали шоу взаимных оскорблений. Не ради публики (которую чаще всего представляла собой очередная подружка Энджела), а ради самих себя. Не знаю уж, зачем.
И вот - не опять, а снова, одна и та же песня.
Я так спешила, и черт же попутал меня оказаться на узкой улочке с односторонним движением, где двум машинам не разъехаться! Здесь очень пригодился бы флаер или любой другой летающий транспорт.
Я яростно засигналила, пытаясь привлечь внимание водителя машины, которая преграждала мне путь. Мало того, машина просто стояла на месте!!
С крайним неудовольствием я заметила, что в машине с открытым верхом сидят двое, и эти двое чрезвычайно заняты - они целуются. И любое 'бибиканье' им совершенно до лампочки.
С еще большим неудовольствием я наконец опознала в парне Энджела. Машина новая, девушка тоже - прошлый раз и то, и другое было иным. Ага, как же иначе.
Я посигналила еще, с силой нажав на кнопку. Парочка, демонстрируя еще большее неудовольствие, чем я, соизволила отлипнуть друг от друга.
- Чего тебе? - не особо вежливо поинтересовался мой бывший возлюбленный.
- Дорогу!! - в тон ему ответила я.
- А это ты... - убирать машину он явно не торопился.
- Я опаздываю, мать твою!!
- Мне-то что?
- Милый, кто она такая? - а это вмешалась красотка.
- Да пошли вы все!.. - я не стала больше церемониться и рванула по тротуару. Который, впрочем, оказался настолько узким, что боком я слегка задела мешавшую мне машину.
- Ах ты!.. Ты мою новую тачку поцарапала!..
Энджел даже выскочил из машины. Но мне уже было все равно - я торопилась выполнить заказ.
Вперед и вперед, еще ни разу я не мчалась вот так - словно фурия ада. Пока везло, и ни одна полицейская машина не пыталась составить мне компанию в этой гонке.
Впрочем, моя машина все равно гораздо быстрее.
И все же через некоторое время я заметила погоню.
Нет, вовсе не полицейские гнались за мной - Энджел собственной персоной, еще более похожий на разъяренного вестника ада.
Девица громко визжала - скорость была слишком большой, а правилами дорожного движения мой бывший любимый пренебрегал не хуже меня самой.
Вперед и вперед, по встречной полосе, по тротуарам и пешеходным зонам! Времени в обрез, а письмо надо доставить любой ценой. Я - курьер экстра-класса. Я не могу подвести начальство. И тем паче - свою профессиональную гордость.
Притормозить мне все же пришлось - в пробке.
Здесь меня настиг рассерженный преследователь. А еще телефонный звонок.
- Да, дорогой, - нарочно громко сказала я трубке мобильника. И краем глаза заметила, как перекосилось от гнева лицо Энджела.
- Ты скоро освободишься? - голос шефа, давно добивавшегося моего расположения, оказался донельзя обрадованным.
- Заказ отвезу - и все.
- Может, в ресторан вместе сходим?
- Ага. Платишь ты.
- Не вопрос! А как же иначе?!
Мне наплевать сейчас было на шефа с его рестораном, на Энджела с подружкой и почти таким же быстрым, как мой, автомобилем, да вообще на все.
Заказ. Это единственное, что имеет значение.
Я повторила эту фразу про себя несколько раз, нажала на отбой и рванула с места - пробка неожиданно ликвидировалась.
Какой бы быстрой ни была новая 'тачка' Энджела, за мной ему не угнаться.
Очень скоро я снова оторвалась, хотя и знала, что он преследует меня по-прежнему.
Бортовой компьютер стремительно рассчитывал кратчайший маршрут, изменяя его картину в зависимости от поступающих сведений (пробки, ремонтные работы, полиция и т.п.).
Причудливая моя дорога вела меня... уж точно не в рай.
Я и не заметила, как оказалась на окраине города, в старом районе, все еще хранившем разрушительные следы войны. Раньше я жила там. Там же была моя старая школа. И дом, где жил Энджел.
Удивляться времени не было, но я все же удивилась.
Прошедшие годы не изменили здесь ничего.
Все та же перерытая земля, горы мусора, развалины домов по сторонам.
Пару лет назад я бы тут не проехала.
Но моя новенькая машина творила чудеса.
По всей этой пересеченной местности - почти как по шоссе.
Из-за высокой кучи мусора неожиданно вырулили две полицейские машины.
Я выругалась. Но скорость не убавила, в ответ на требования полицейских.
Теперь за мной гнались уже три машины - две полицейских, и одна этого свирепого мстителя.
Но осталось всего ничего - пересечь черту города, промчаться по чудесному пригородному шоссе, выехать в элитный район, а там и адресат меня ждет...
Позади остался страшный район. Призраком моей юности мелькнул за окном дом моего бывшего возлюбленного. С истеричным воем сирен гнались за мной полицейские, яростно сигналил и третий мой преследователь. Его спутница уже не визжала - наверное, в обморок хлопнулась.
...Откуда у полиции такие хорошие машины?..
Я и глазом не успела моргнуть, как увидела впереди сложную конструкцию из железобетона, увенчанную мерцающим холодным неоновым огнем щитом с надписью - перечеркнутым названием города. Символ границы города.
Почему компьютер промолчал?..
Дальше все происходило, как в дурном сне. Управление вдруг почти отказало. Энджел, как владелец самой быстрой машины среди преследователей, догнал меня и рванул наперерез. Пытаясь хоть как-то избежать столкновения на почти не слушающейся машине, я повернула и... налетела на весь этот железобетон. С неоновым щитом.
Страшный скрежет, грохот. Я чувствую, как что-то разрывается на части. Я разрываюсь на части. Боль, не совместимая с жизнью. Чей-то крик. Может, мой.
И темнота.
Мама... Мама!!
...Сознание возвращалось не сразу, а рывками.
Боль в голове.
По щеке струится что-то теплое. Кровь, наверное.
Чьи-то теплые руки. Кто-то держит на руках мое непослушное и ставшее чужим тело.
Обрывки голосов.
-...Алиса!!! Алиса!!! - кто-то отчаянно выкрикивает это имя. Мое, как я вдруг понимаю.
Наконец я вижу смертельно бледное лицо Энджела. Это он держит меня на руках, он зовет меня...
Дрожащей рукой он отвел от моих глаз слипшуюся от крови светлую прядь.
- Не умирай...
- Письмо... - еле слышно шепчу я. - Флэш-карта с секретной информацией... Я должна доставить ее!.. Я курьер экстра-класса...
Где-то далеко-далеко, в сотне километров отсюда, бранятся о чем-то полицейские с красоткой. Мне почти не слышно, что они говорят.
- Не умирай! Я ...люблю тебя... - это последнее, что я все-таки слышу.
И темнота наконец забирает меня насовсем.
***
Я очнулась и не могла вспомнить, что же произошло и где я оказалась.
'Так всегда и бывает, дорогуша', - ехидно подсказало подсознание.
Нещадно болела голова, стянутая тугой повязкой.
И рука затекла.
Я поморгала, пытаясь привести мысли и чувства в некое подобие порядка.
Когда в голове немного прояснилось, я выяснила следующее: я, очевидно, в больнице; за окном темно, а в комнате горит ночник; кто-то бессовестно дрыхнет, уронив голову на мою руку.
Я сердито дернула рукой. Голова закружилась от усилия, и мне показалось, что я куда-то проваливаюсь.
Мой мучитель поднял голову и обратил ко мне замутненный от недавнего сна взгляд.
Энджел.
Ну конечно.
- Я люблю тебя! - и это вместо 'привет', 'как ты себя чувствуешь' и тому подобное.
- Да пошел ты.
- Все равно, люблю.
Я вспомнила, что есть еще что-то важное... Что?
- Письмо!! Где?..
- Я отдал его курьеру, успокойся.
- Курьеру?! Ты идиот?!! Это же секретная информация!!! Только курьеры экстра-класса могут... - Я задохнулась. - Да я работу потеряю!!
- Твоя жизнь важнее. А твой шеф уже был тут.
Презрительный взгляд красноречиво говорил об отношении Энджела к моему начальству.
- Я его выкинул вон.
- Уходи.
- Нет.
- Уходи, я сказала!
- Я не оставлю тебя ни на минуту.
- Если ты не уйдешь, это сделаю я!!
Я попыталась сесть, но голова закружилась еще больше. Энджел уложил меня обратно, подавив слабое сопротивление.
Я снова провалилась в беспамятство.
Последующие дни слились в моей памяти в сплошную череду однообразного бреда.
Иногда ко мне приходили мои родители. Часто вокруг сновали врачи. А Энджел был всегда. Его не удавалось выпереть из моей палаты больше, чем на полчаса.
Мне же было так плохо, что я почти не осознавала происходящее.
Пару раз, правда, мы вели беседы, развивающиеся по одному и тому же сценарию.
- Отдохни немного, любимая.
- Отвяжись!.. Где моя машина?
- В полицейском участке, ее увезла машина-эвакуатор. Поспи еще чуть-чуть.
- Нет!! Не буду, когда ты рядом!! Уходи!!!
- Я люблю тебя, я всегда буду рядом. Что бы ты ни говорила...
И так всегда.
Прошел целый месяц, прежде чем врачи сняли повязки.
Я сидела в постели, мрачно пытаясь завязать в хвост давно не мытые волосы.
Энджел зашел в палату и скорчил недовольную мину.
- Что, отвратительно выгляжу? - мрачно поинтересовалась я.
- Да нет, просто... Твой настоящий, русый цвет волос тебе больше шел. И зачем ты в блондинку покрасилась?
- Я уже года 4 как блондинка.
- Шесть лет. Я помню... К тебе родители пришли.
- А вот с этого начинать надо было!
Прежде, чем я успела сказать еще какую-нибудь резкую фразу, в палату вошли мои родичи. Пришлось замолчать, чтобы не огорчать их.
Ну наконец-то я смогу осмысленно пообщаться с моими стариками!
- Ну вот, сегодня тебя выписывают, - сказала мама и обняла меня.
Папа и Энджел не сводили друг с друга мрачных взглядов.
- Теперь ты можешь вернуться домой.
- Ага.
Для меня 'домом' была моя собственная квартира в центре города. Мама, как оказалось, имела в виду их с папой дом.
Это выяснилось, когда мы всей компанией очутились на улице. Родительская старенькая машина была припаркована рядом со сверкающей машиной Энджела. Папа и мой бывший возлюбленный вновь скрестили взгляды: каждый уже открыл дверцу своей машины и теперь придерживал ее. Для меня.
- Твой дом - там же где и мой, - сообщил мне Энджел, и в его голосе - как ни банально! - звучала сталь.
- Нет, ты должна поехать домой, - гнул свою линию отец. - Мы с мамой даже прибрались в твоей старой комнате.
О, это был подвиг.
- Но я хочу домой!! В свой собственный дом!
- Моя будущая жена не должна жить нигде, кроме собственного дома, - не унимался Энджел.
- Жена?! Да иди ты!.. Извините.
Мама неожиданно улыбнулась.
- Все-таки, какой милый мальчик! Я слышала, он принес тебя в больницу на руках... Ну а о том, что он потом от тебя ни на шаг не отходил - сама знаешь...
- И все штрафы за тебя заплатил, - мрачно признал папа.
Я припомнила все свои правонарушения в ту последнюю поездку и мысленно присвистнула.