Аннотация: Это сиквел к ориджу "Мотылёк"; рейтинг повысился. Герои не хотели себе мутный конец, поэтому заставили написать ХЭ;-) +++шапка внутри Закончено.
Данный текст содержит описание отношений М+М.
+++рейтинг подскочил до Эрки - будьте бдительны!!!
Остальным приятного чтения! Автора не бить! Я хорошая!
Феникс
Автор: Lady_Lasmary
Бета: где ж ты есть? Приди!
Рейтинг: PG-13, хотя может кому-то даже будет R
Размер: мини (примерно 8700 знаков)
Пейринг: м/м
Предупреждения: сопли-слюни, страдания, три зацензуренных матюка, попытка суицида, упоминание насилия, опять же - слово на букву "Л", а ещё ЕСТЬ ХЭ(!) точный.
Саммари: это сиквел к ориджу "Мотылёк". Это многое объясняет.
Как быть, когда чувствуешь, что больше не выдержишь: принимать боль от любимого человека, который практически владеет твоей душой... и ненавидит её.
Размещение: только с разрешения автора
От автора: не знаю, почему написала его, но оно как-то само О.О Наверное, герои зажили своей жизнью;-)
***
"Господин! Хозяин! Что ж вы делаете со мной, почему вы мучаете меня? Больно... больно... как же мне больно.
Даже с игрушками обращаются лучше... Да они и не живые, им не больно ТАК. Сейчас мои предыдущие страдания, когда я "сох" по вам, кажутся мне шуткой. Теперь же, когда вы касаетесь меня, думается, что это раскалённые угли прожигают кожу, а не ваши нежные для всех остальных, кроме меня, руки.
Никогда не знал, что Вы настолько безжалостны! В вашем сердце нет света. В нем только тьма и желание ломать...
Конечно, я догадывался, что Вы избалованы и жестоки, но даже самый безжалостный ребенок захочет приласкать потерянного, забитого котёнка. Но ничто не способно породить эмоции, которые вы бы хотели подарить мне, ведь я же грязь, я - тля. Только порчу мир одним своим существованием.
Вы думаете, у меня нет достоинства? Возможно. Но это только для вас. Я готов вас защищать от любой напасти всеми силами, которые у меня остались после всех мучений, подаренных вами. Вы - эгоистичный ребёнок без принципов, но это не останавливает меня, я люблю вас по-прежнему сильно и рьяно... Я просто не могу. Моё сердце не выдерживает таких страданий...
Я слаб. Немощен, но это только перед вами, потому что вы сумели сломать меня - из человека, хоть и жалкого первоначально, превратить в игрушку. Я ваша вещь и с гордостью признаю это! Ведь я, как вы и сказали, теперь полностью Ваш. Да, Ваш. Весь, без остатка, даже моя душа тянется к вам. Наверное, это смешно, но мне кажется, если бы вы были демоном, то давно выпили бы её. И я стал бы настоящей марионеткой, которую вы так жаждете.
А я стал всего лишь куклой... сломанной куклой. Я уже говорил, у меня есть гордость... но не для вас. Перед вами я - раб, верный и преданный. Я не смогу убежать от вас и не хочу, что бы вы со мной не делали, какие эксперименты не ставили над телом, ломая дух. Для вас это игра, и я готов в ней участвовать, заранее зная свой проигрыш.
Теперь мне уже не больно чувствовать вас в себе, кровавые укусы больше не вызывают дрожи, ведь они подарены вами; ожоги от утюга тоже когда-то заживут, а наручники хоть и заставляют периодически отниматься пальцы, но вы внимательны, ведь всегда вовремя спасаете мои руки от отмирания. Вам не нравятся уродливые вещи.
А я вас люблю... Тону во мраке боли и отчаяния, но люблю. Постепенно я даже стал получать удовольствие от физических и сердечных мучений, становясь истинным мазохистом. Когда вы зовёте меня рабом, я дрожу в предвкушении, ведь вы обратили на меня внимание... Да, внимание, которого мне по-прежнему не хватает. Такие моменты редкие, иногда я даже радуюсь, что это так, потому что следы исчезают только через несколько недель.
Мне не важно как, лишь бы вы помнили обо мне. Я даже буду рад, если Вы, господин, будете любить меня как вещь... Как обычную вещь, которой можно пользоваться. Только обращайте на меня внимание. Я ваш, я только ваш и ничей больше.
Только вам принадлежит моя жизнь... Но, как ни парадоксально, она и моя. Я вижу, с каким выражением отчаяния вы смотрите на меня иногда. Я - ваша обуза, ведь соблазняю вас властью над собой. Но вы пользуйтесь ею, берите меня.
Вы убили меня, а потом возродили надеждой... Из мотылька, отчаявшегося найти свет в ночи, я превратился в феникса. Каждые две недели я сгораю, а потом возрождаюсь, заставляя чувство в груди вспыхивать с новой силой.
Но насколько я бы ни принадлежал вам, верил вашей жестокой милости, я - кукла. Самая обычная кукла, которую можно сломать. И я не хочу, чтобы вы увидели меня с оторванной головой. Я хочу остаться в вашей память таким, как сейчас. Я чувствую, что больше не выдержу вашего напора, и река, которой являетесь вы, смоет меня со своего пути. Про вас говорят, что вы жестокий тиран. Разве? Я думаю, вы добрый человек, ведь не растоптали меня сразу, позволив хоть немножко искупаться в лучах вашего света.
Именно потому, что я уже почти сломался, я пишу это. Знайте, я любил вас больше своей жалкой жизни, вы были солнцем в ней. Но я устал. И мой дух практически сдался. Вы сказали, что не любите пустышки, а я скоро стану таковым. Я был потным графином, который вы опустошили, словно в насмешку оставив в нём любовь.
Именно поэтому я поступлю так, не желая обременять вас своей судьбой... Но знайте, я ваш раб. И в аду буду гореть за предательство".
Исписанный листок лежал на табуретке, стоящей возле ванны. Ручка скатилась на пол. У мужчины, сидящего в воде, медленно потекли слезы. Он с болью посмотрел в потолок. И не стоит думать, что это физическая боль от свежих порезов и ожогов, которыми было "украшено" всё тело. Нет, это были душевные муки.
От воды шел пар. Это чтобы кровь побежала быстрее. Никто не должен прийти ещё несколько часов, а через это время всё будет кончено...
Пальцы тряслись, когда он взял лезвие... Вода быстро окрашивается в красный цвет. Боль смоет боль.
***
Щелчок замка, дверь открылась. Внутрь квартиры зашёл улыбающийся парень. В руках он нёс сумку. Удивленный, что его никто не встречает, он начал переобуваться в домашние тапочки.
Через полминуты раздался его раздражённые голос:
- Раб! Ты где, мать твою? - И уже под нос: - Неужели куда-то вышел? Я ведь не отдавал ему такого указания.
Он прошёл на кухню. В холодильнике стояла кастрюля с любимым супом. Осталось только разогреть. Поставив кастрюлю на плиту, он пошёл переодеваться с мыслью, что странно ощущается, когда тебе уже полгода восемнадцать...
Суп разогрелся, плиту выключили. Парень налил себе полную тарелку, со злостью думая, что это не его работа - накладывать обед. Взяв ложку, он уже почти поднёс её ко рту... как тут его осенило. Охранник-слуга всегда назидательно повторял ему, что нужно мыть руки перед едой. Тяжело вздохнув, молодой человек поплёлся в ванную.
С удивлением отметил, что внутри комнаты горит свет. И тихо. Ничего не понимая, он открыл двери... и по всей квартире раздался вопль ужаса.
- Ах ты ж бл*дь, су*а, на*уй! - ругался он, с огромным трудом вытягивая из горячей воды тело. Руки тряслись, на глаза наворачивались слёзы. Не помня себя, он начал ощупывать лежащего перед собой человека. Пульс и дыхание были, но слабые. Рядом висело тонкое полотенце умирающего, больше похожее на тряпку. Вот оно и пострадало, превращаясь в бинты, которыми были обмотаны кровоточащие запястья.
Пока непослушные пальцы набирали заветный номер, он рыдал, со всхлипами, постепенно впадая в настоящую истерику. Объяснившись со скорой, он отбросил телефон в сторону.
Хрупкое вздрагивающее тельце прижалось к неподвижно лежащему человеку.
-Дурак! Дурак! Какой же я дурак, - различалось между всхлипами. - Прости, прости меня... прости и не умирай.... Я больше никогда, слышишь, никогда не буду делать так, только живи! - в отчаянии он стал покрывать поцелуями бледное лицо, прижимать безвольное тело к себе.
- Зачем ты только... зачем терпел...? Я -, всхлип, - ведь только испытывал тебя... Почему ты не ударил меня? Почему не проявлял эмоций?! Почему я не видел, как тебе больно...? Ты больше не раб... слышишь? Больше нет!
Примерно эту ахинею и слышали врачи, когда вошли в квартиру.
***
"Какое странное чувство, такая слабость...", - еле-еле двигались мысли в его голове. Голова была чугунной, даже глаза удалось открыть с трудом.
- Где я? - незнакомый потолок.
- Ты очнулся, - рядом раздался усталый заплаканный голос, которому даже на радость уже не хватило сил... - Мы в больнице.
Скосив глаза, он увидел вымотанного, бледного господина. Тонкие пальчики одобряюще сжали локоть.
- Почему я жив? - резонный вопрос.
- Потому что, дубина, я успел вовремя! - в голос парня возвращалась жизнь... и раздражение. - Как ты посмел? Как ты посмел бросать меня... Как... ты...? - в глазах обида, а губы предательски дрожат, стоит только вспомнить открывшуюся глазам картину.
- Неужели вы были здесь всё это время? - в голосе надежда.
- А где же ещё? - взгляд в сторону.
- Хозя...
- Тихо, - тонкая рука закрыла рот, из которого рвалось ненавистное слово. Молодой человек склонился над своим бывшим рабом. - Больше никогда... слышишь? Никогда не называй меня так?
- Да, - еле заметная улыбка на губах.
Посетитель придвинулся ближе. Макушка с копной длинных волос легла на его грудь.
- Прости меня... - шепот.
- И вы меня простите.
- Дурак ты... Не видел, - с этими словами он приподнялся на локтях, чтобы подарить самый нежный поцелуй, на который только способен. Языки сплелись в непривычном танце, дыхания вмешивались. Отстраняясь, парень провёл по небритой щеке, что было самой желанной лаской для лежащего.
- Я люблю вас, - снова эти слова.
Но теперь в ответ раздаются не смех и крики, сопровождаемые ударами, а тихое:
- Я знаю...
Для его господина это было сродни признанию. Непослушная рука с нежностью погладила доверчиво прижавшуюся к груди макушку. На губах бывшего раба играла счастливая улыбка. Да, в этот момент он чувствовал себя настоящим фениксом.
Ну вот, теперь конец счастливый. Мой долг исполнен, господа!