Я проснулся от того, что моё ухо кто-то грыз. Да, моё ухо грызли, причмокивая и нашептывая какую-то непонятную песню, приплясывая на моём теле под странные мелодии поскрипывающего ушного хряща. Открыв глаза, я увидел черноту, практически полную черноту, нарушаемую лишь светом настольной лампы где-то далеко на горизонте, а моё ухо по-прежнему трепали и грызли, почти нежно, с осторожностью беззубого щенка, нашедшего детскую тряпичную игрушку. С усилием повернув голову, я посмотрел щенку в лицо. И увидел Луну. Она улыбалась мне от моря до моря, шептала те самые непонятные слова и снова наваливалась всей видимой стороной на бездвижного меня, осыпая мою голову чем-то светящимся с берегов залива Гей-Люссака, куда я столько раз собирался, но так до сих пор и не побывал.
Проведя рукой перед лицом, я на несколько секунд отогнал Луну. Не мигая, она смотрела на меня с расстояния нескольких сантиметров, заняв собою всю комнату и не переставая непонятно о чем-то говорить, а затем опять приблизилась совсем близко, по-прежнему нащупывая своими губами моё звенящее ухо. И я снова отогнал её, пытаясь внятно вытолкнуть прилипающие к языку невыспавшиеся слова:
- Зачем ты меня будишь?
- Потому что пора вставать, - серебристо рассмеялась Луна, и на меня снова посыпалась какая-то светящаяся пыль, но я уже не понял - откуда. Все её моря и озёра крутились сейчас перед моим лицом вместе с ней, постоянно перемещающейся по квадратной комнате, время от времени заслоняя свет горящей на горизонте настольной лампы.
Мне было досадно. Я не понимал, зачем я должен вставать. Я с трудом вспомнил, как, не имея сил заснуть прошлой ночью, я продержался до четырёх часов дня, когда, наконец, дал себе возможность свалиться в постель, в попытке избежать своей вечерней несостоятельности.
- Сколько сейчас времени? - спросил я у Луны, но ответом мне был только быстро удаляющийся смех и непроходящий звон в правом ухе, которое возвращало мне мои собственные слова. И постепенно я понял, что сейчас день. Или вечер. Или нет. Но не ночь. Хотя, может, и она. Да и какая теперь разница. Единственное, что имело для меня значение - это открытие, которого никто из людей раньше не делал. У Луны губы тёплые. Не спорьте, если не знаете. Потому что я - единственный человек, которого касались тёплые губы Луны.
![[]](/img/l/lanowoj_s_a/zzz999/1152.jpg)