Это просто. Берешь паучка, вчера пойманного в углу ванной, капаешь на белый лист бумаги капельку клея, и вот он уже лапкой прилип. Никуда не денется. Достаешь из коробочки две мухи, и на блестящие капельки неподалеку от паучка. Мухам нужно больше клея. Они изворотливые аж жуть. Вот уже натюрморт получается. Еще три таракана, этим прямо на спинку спичкой, далеко не убегут. Теперь главное смотреть, как они дергают ножками. Мне нравятся живые игрушки. Но так играть надоедает, и я напряженно думаю. Достаю ножик для резки бумаги, я вчера уже им вырезал буквы, порезался сильно. С ним нужно аккуратно. В мухе меня больше всего забавляет ее большая голова. Медленно отрезаю ее, теперь уже нет смысла садить мушиную голову на клей. А паучок в центре затих, не шевелится. Я возьму его ножки. Старательно отделяю их от брюшка и раскладываю рядом с мушиной головкой. Тараканы не очень годятся, как я только что понял. Мне бы осу, но осы нет. Тогда маленьким пинцетом я беру каждую из паучиных ножек и аккуратно приклеиваю к мушиной голове. Получается солнышко. Надо чуть подождать, пока клей совсем высохнет. Теперь перенести на другой лист бумаги, поменьше, опять на клей, но уже ножками вниз. Иголкой пришпиливаю листок на стенку. Картинка красивая. Я люблю, когда красиво. Второй листок с уже ненужными частями тел летит на пол, я подхватываю его, тараканы еще щевелятся. Слышу мамин голос. Разговаривает по телефону:
- Ой, сама себе завидую. Тихий, спокойный. Почти пять лет, уже читает вовсю. Вчера ко мне подошел с книжкой, и всю "муху-цокотуху" прочитал. Хотя вот не знаю, может, наизусть просто говорил. Не смейся, лучше пусть в школе читать учится, а то детство все пропустит.
Книжка лежит у меня под кроватью, изрезанная. Мамочка, я умею читать, говорю я сквозь дверь шепотом. И аккуратно складываю из вырезанных букв слова: