Аннотация: Рассказ опубликован в литературном альманахе "Венецианская мозаика"
Поймай мне бабочку
Протяжно завыла сирена аварийной машины, кто-то громко выругался, обнаружив пропажу кошелька, а Борас даже не обернулся. Он стоял недвижимо на мчащемся вперёд тротуаре, и ехал, куда глаза глядят. Уступая дорогу спешащим куда-то прохожим, он порой переходил на другие линии, и тогда маршрут его движения менялся. Но Борас не придавал этому никакого значения. Нет смысла дёргаться, суетиться, раз всё уже предрешено. Итак, завтра в шесть вечера и ни минутой позже... Не то что бы он был трусом, но признайтесь, получить вызов на волшебный поединок с эльфом для человека не великая радость.
И дело не в том, что Борас, как и любой другой человек, не был чародеем. Он, обладая нужными связями, мог заплатить не слишком большую сумму и подключиться на время к компьютеру в технической академии. После двухчасового сеанса он целую неделю мог показывать вполне приличные волшебные фокусы: создавать огненные шары, взглядом замораживать воду, проходить сквозь стены... По закону он даже имел право участвовать в ежегодном состязании чародеев города. Но дело не только в способностях, дело в мастерстве. Лио Абардень непобедим. Потому что он эльф - волшебник от рождения. А Борас дилетант.
Что будет завтра? Скорее всего, его не убьют, но унизят перед всем городом. Лио не из тех, кто прощает обиды. Уклониться от поединка не удастся - опозоришься ещё больше. В случае проигрыша тоже потеряешь работу и уважение коллег. Что делать?
Не было смысла даже думать, отчего ему так не повезло. Вроде, что опасного в профессии литературно критика? Предположим, можно пару раз схлопотать по морде за плохой отзыв на роман. Но романы он рецензировал редко. Чаще попадались рассказы и повести. А кто за повесть в драку полезет, и тем более за рассказ? Борас так и думал, пока не подрядился судить ежегодный литературный конкурс. Причём именно в романной номинации. Думал, деньжат заработать, среди знаменитостей покрутиться, авось частным критиком наймут... Но не тут-то было!..
От грустных раздумий критика отвлекла стайка молодых ребят, спешащих навстречу. Уступая им дорогу, он перешел на другую линию, и поехал куда-то в бок. Вскоре многоэтажки закончились и начались аккуратные двухэтажные домики, обрамлённые пышными садами. Появились клумбы зелёные газоны, на которых в креслах-качалках восседали почтенные эльфы, старые, как сам мир и безразличные ко всему, как скалы. Никто из них не обращал внимания на растерянного человека, едущего по самодвижущему тротуару.
Так бы и ехал дальше Борас, пока под ноги ему не бросился огромный рыжий кот, с коричневыми пятнами на боках. А за ним девочка - эльфа лет сорока. Критик встрепенулся, заморгал, озираясь. Точно, расстроился, раскис и в другую часть города уехал. Нет, так нельзя! Надо возвращаться. Иначе не успеет подготовиться. Хотя, что уж тут готовиться? И так всё ясно: сомнёт его Абардень завтра... Знал бы, кто под безобидным псевдонимом Инхар Ару, скрывается, никогда бы не написал такую рецензию! Да что там, конкурс этот судить не вздумал бы!
Борас сегодня не любил всех эльфов на свете. И особенно Лио Абарденя, одного из самых успешных писателей города. А у этих эльфов, надо сказать, странные представления о чести. То, что с точки зрения человека смертельная обида, для эльфа пустяк, над которым он посмеётся и забудет. А такая мелочь, как не к месту рассказанный анекдот или нелестный отзыв о его творчестве могут привести остроухого в бешенство и послужить основанием для вызова на дуэль. Как раз это и произошло с неудачливым критиком. И роман у эльфа был неплохой, и прочие критики весьма благосклонно к нему отнеслись, а Борас его в дурном настроении читал, вот и рецензию едкую сочинил. И Абардень сегодня прислал вызов на поединок. Завтра, в шесть.
Продолжая следить за девочкой и котом, он, сам того не заметив, сошел тротуара на край лужайки. Эльфа гонялась за бабочками, но поймать хоть одну так и не сумела. Кот же был слишком тяжел и неуклюж для столь ответственного дела.
- Ты бы хоть сачок взяла, - сам не понимая зачем заметил Борас.
Девочка остановилась и подняла на критика огромные зеленые глаза. Кот тоже насторожился, вышел вперёд и уселся у ног своей хозяйки, защищая её от незнакомца. На солнце заблестели золотистые заклёпки на красном ошейнике.
- Хочу бабочку! Поймай мне её! - пролепетала эльфа. - Майри не умеет ловить!
Критик растерялся. Какая бабочка? Но взгляд девочки был серьёзным и не по-детски грустным, почти человеческим. Но что сравнивать эльфов и людей? Ему, Борасу, тридцать один год. Он уже столько в жизни повидал, столько испытал! Дважды женился и дважды расходился, отучился в литературной академии... Да что там, он даже писал рецензии на рассказы самого Гориандиса! А эта кроха? Лет сорок, а то и больше на свете живёт, а ещё дитя, каким он лет в семь был. И повзрослеет она куда позже, чем его тело рассыплется в прах...
- Поймай мне бабочку, - повторила эльфа жалобно, словно вот-вот заревёт. Кончики длинных ушей поникли, зеленые глаза без зрачка сощурились, острый носик наморщился.
"Вам лучше согласиться, - прозвучал в голове Бораса голос рыжего кота. Ну да, как же, раз в красном ошейнике, значит, биоробот, порождение людей-механиков и эльфов-чародеев. Нянька для этой крохи. Со взрослыми такие твари общаются только мысленно.- Хотя бы скажите, что позже поймаете непременно," - не унимался кот.
- Да-да, малышка, - кивнул головой критик. - Конечно. Только у меня ни сачка, ни... - он умолк, вспоминая, чем ещё ловят бабочек.
Девочка нахмурилась, но тут же нашлась, что сказать.
- Шляпа, - прощебетала она. - У тебя шляпа. Она даже лучше сачка!
Он растерялся. Глупости какие! Завтра после шести вечера его, возможно, и на свете не будет, а он собрался ползать по газону, ловить мотыльков. И для кого? Для эльфы! Но девочка и кот не собирались отступать. И после минутного колебания он сдался.
"А что я теряю? Самую большую глупость в своей жизни я совершил, приняв вызов Лио Абарденя. Теперь хоть с крыши прыгай, хуже не будет!" - решил он.
И Борас, сняв шляпу и, почему-то пригнувшись, присев на корточки, замер, ибо на крохотный лиловый цветок опустилась пёстрая бабочка... Критик осторожно вытянул руки со шляпой и накрыл цветок.
- Поймал! Поймал! - звонко закричала эльфа, запрыгав. Потом плюхнулась на колени рядом, просунула руку под шляпу и вытащила наконец обретённое сокровище. Бабочка пыталась вырваться, трепыхалась, шевелила усиками, но тонкие детские пальчики держали крепко.
- Довольна? - спросил Борас, отряхивая колени?
- Очень! - отозвалась девочка.
- И что теперь с ней делать будешь, - поинтересовался критик, собираясь уходить.
Девочка неожиданно кровожадно улыбнулась и подула на трепещущее между пальцев создание. Оно вздрогнуло и, уронив сияющие крылышки на траву, превратилась в гусеницу.
"Поймали, теперь уходите отсюда! - вдруг забеспокоился кот, запрыгав вокруг хозяйки. - Подумайте, отчего я с ней гуляю? Других она зачаровать может! В лучшем случае ровесником её станете, а то и стариком древним! А у неё волшебство стойкое. За год не расколдуют. Её даже родители боятся. Она троих нянек уже..." Но эльфа перебила его беззвучную речь.
- Вот так! - победоносно заявила она, извлекая из кармана платья банку, в которой уже копошились с десяток таких пленниц. - Буду Нарине пугать - соседского мальчишку. Он их боится.
Чем не угодил этот самый Нарине эльфе, Бораса не волновало. Он даже не обратил особого внимания на слова кота. Все мысли были заняты предстоящим поединком.
- Малышка, а как тебя зовут? - поинтересовался он напоследок.
- Инарена, - отозвалась кроха. И тут же спросила, - Дядя, а тебе играть со мной понравилось?
- Да, малышка. Только я спешу. У меня дело завтра важное.
- Жаль, - протянула эльфа, отталкивая от себя лезущего играться кота. - Брысь, Майри!
"Уходи!" - настаивал биоробот.
Борас пожал плечами и, запрыгнув на движущуюся линию тротуара, отправился в людскую часть города, прямиком в техническую академию, чтобы зарядиться волшебной силой, хотя абсолютно был уверен в своём поражении.
* * *
Утром о поединке знал весь город. Знакомые связывались с Борасом по визору и высказывали своё сочувствие, кто искренне, а кто и с плохо скрываемым злорадством. Но критик немного успокоился. Он всю ночь практиковался в фокусах и уже заготовил несколько особо понравившихся ему заклинаний. Главное не дать противнику опомниться. Абардень первые минуты будет красоваться перед зрителями. И тут у Бораса появится шанс.
И вот в шесть он уже был на площади на границе между эльфийской и человеческой частями города. Лио нарядный, надушенный, как и полагается знаменитому писателю, во всю раздавал автографы. Арбитры терпеливо ждали на недавно собранной и, поэтому пахнущей смолой, деревянной арене. С появлением Бораса они протрубили в трубы и объявили о начале поединка.
- В соответствии с правилами каждый из участников имеет право высказать последнее желание, - огласили арбитры. - Первым начинает потерпевшая сторона, почтенный господин Абардень.
- Я ничего не желаю, кроме как проучить обидчика! - изящно взмахнул тонкой рукой эльф. В свете вечернего солнца блеснули золотые кольца и серебристая вышивка на манжетах.
- А у меня желание есть, - вдруг усмехнулся Борас. - Зная волшебные таланты нашего писателя, в случае моей гибели я бы просил его никогда не браться за перо, во всяком случае, не писать рассказов и повестей, чтобы других его критиков как можно реже постигала столь же печальная участь.
Площадь возмущено зашумела. Но арбитры не сочли данную просьбу невыполнимой и пообещали проследить за эльфом.
- Не бойся, до этого не дойдёт, - усмехнулся Лио, поднимаясь на арену поединков. - Ты сдашься после моего первого же волшебства.
- Посмотрим.
Дали знак к началу боя. Эльф, как и предполагал Борас, вначале решил покрасоваться, выбросив в противника огненный веер, одновременно прикрываясь водонепроницаемым щитом. Но критик не собирался долго вытанцовывать на площадке, тушить пламя каскадами воды, нападая и обороняясь по классическим правилам. Присев, пропуская над собой снопы искр, он бросил во врага всего лишь одно заклинание. И в вечернее небо взлетела огромная яркая бабочка. В толпе зашумели, арбитры выскочили на арену. Осмотрев её, они признали критика победителем. Борас был счастлив. Ну и что, что человеческие заклинания недолговечны. Полетает великий Абардень по небу, остынет, одумается... А не одумается, материала на новый роман соберёт. Но вызывать на поединок его, критика, он в ближайшие десять лет права не имеет.
Целых три дня приятели связывались с Борасом по визору, поздравляли его, кто с облегчением, а кто и с плохо скрываемым разочарованием. Одно за другим сыпались приглашения на обеды, балы. Даже двое писателей предложили ему стать личным критиком, обещали немалые деньги за хвалебные статьи...
И вот, по дороге на один из таких обедов Бораса окликнул знакомый голос.
- Дядя, поймай мне вон ту бабочку!
Критик обернулся. Инарена, держа в одной руке сачок, другой гладя по голове кота-робота Майри, стояла возле движущейся ленты тротуара. А неподалёку на розовом кусте, нагнув его почти до земли, восседала огромная необычно красивая бабочка.
- И что ты делать с ней будешь? В гусеницу превратишь и понесешь соседских мальчишек пугать? - усмехнулся Борас, узнав своего бывшего противника.
- Нет, жалко. Она слишком красивая, - искренне ответила девочка.
- Вообще-то живых существ ловить нельзя. Они тоже любят свободу, как люди и эльфы, - пробормотал критик. - Но для этой бабочки мы сделаем исключенье. Правда, малышка?
- Да, дядя, я посажу её в магическую сферу, чтобы она не погибла и чтобы крылышки не поблекли, и подвешу к потолку в своей комнате. Пусть зиму у меня поживёт.