Ларин Эдуард : другие произведения.

Октоберфест

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ничто... человеческое... не чуждо и им.

  Бытиё. Гор. Ад.
  a persona ad ...
  (цикл новелл)
  
  Любые совпадения с кем-то, чем-то, как-то, почему-то и пр.пр.пр. - всего-навсего неожиданная случайность.
  
  ОКТОБЕРФЕСТ НОВЕЛЛА 1.
  1 сентября. Начало учебного года. Как бы...
  1.
  - Люся! - Ласковый мамин голос звал какую-то Люсю, но трясли за плечо почему-то ее. Ей хотелось посмотреть, что это за неведомая Люся пришла к маме, но веки, предательски, не хотели открываться. Даже ресницы на веках пошли в отказ - только дрожали. Тогда ее ласково похлопали по щекам.
  "Да что же это такое?" - Вяло возмутилась она. - "Люся пришла, а меня так бесцеремонно будят!"
   Тут-то она и вспомнила, что сегодня с утра экзамен, а она до сих пор дрыхнет. Невероятное усилие воли... медленно, но верно щелочка света становилась все шире и шире, пока яркий свет не ударил по глазницам.
  - Тома? - Удивилась она. Воспоминание о студенческой попойке резко отвалилось в прошлое, а на нее неудержимо накатывала нынешняя реальность. В этой реальности она осознала себя вызываемой Люсей, а Тома, это подруга по управлению небольшим кусочком России.
  - Ну наконец-то очухалась! - В поле ее зрения появилось еще одно лицо. Хотя и расплывчатое, но с каждым мгновением все более узнаваемое, которое через несколько секунд, превратилось в лицо Натахи - ее подчиненной. Та уже держала наготове пластиковый стаканчик с жидкостью, напоминавший по цвету чай.
  - Люсьен Никна! - Протянула она его. - Прими за здоровье!
  Она махнула. От завызганного куска шоколада гордо отказалась. Жидкость, обжигая горло, провалилась в желудок, в котором, через некоторое время, стало расходиться оживляющее тепло. Сосудики начали расширяться, лед, сковывавший тело, начал трескаться и таять, а в горле уже раздалось не хрюканье, а вполне понятные для понимания звуки.
  - Кто я? - Спросила Люся.
  - Ну ты даешь Клазавская! - Удивилась Тома. - Польскую границу проезжаем!
  - Вспомнила! - Кровь потекла в мозг. - Мы же едем на Октоберфест в Мюнхен пивка попить!
  - Ошиблась подруга! - Как-то помрачнела Тома, Натаха, как подчиненная, идей не высказывала. - Мы уже оттуда!
  - Как оттуда? - Подпрыгнула Клазавская. Если бы не крыша микроавтобуса, мягко преградившая путь в пространство, она бы могла оказаться и под дождем. - А подарки на свадьбу? - Еще с надеждой произнесла она, инстинктивно догадываясь, что подарков - не будет.
  Натаха поднесла еще полстаканчика той же коричневатой жидкости, но теперь с успокоительными целями. Пришлось махнуть и рухнуть в кресло. Она закрыла глаза и пыталась вспомнить и понять, откуда начался такой провал в памяти.
  Все время проявлялась только одна картинка: Скопалев, другой зам. главы города, случайно встретил ее при отъезде и на дорожку притащил трехлитровую бутылку коньяка. Знал стервец что она предпочитает. А может он её не случайно встретил? Может у него было такое задание? Взбодренный мозг, не получивший от артерий очередной порции энергии, не успев пройти на перезагрузку, упал в гибернацию. Но мысли никуда не ушли, а просто за-мед-ли-ли с-с-вой хо-о-о-д. Это было на руку, пусть думают, что она спит. Заодно послушает, о чем говорят, а это поможет узнать то, о чем она не помнит и о чём, при ней, они не говорят.
  Скопалев. Странный человечишка странно появившийся в их городской администрации. Чужачок. Пытается так или иначе втереться в доверие, пристроиться. Огромные букеты ко дню рождения, подарки. Помощь оказывает мало что не просимую, так и ненужную.
  Из столицы, в глушь, в Саратов! Кто поверит в его солдафонские басни? Глава его лично пригласил... Своих будто мало. Все так и хотят в администрацию либо сами пристроиться, либо детишек пристроить. Из армии давно, а человеком, как другие, так и не стал. Ладно от Натахи Петровой можно такое ожидать, так она всю жизнь по мячу лупила. Клазавская одно время была помощником депутата и знала, что управа в Москве равнялась кой-какой области в остальной России, а тут, к ним, из московской управы, чувачок, который хвастался, что он этой, чуть ли не у Кремля, управой и рулил. А тут десантировался экономику мелкого провинциального городка спасать! Да их Артсиск даже на карте Саратовской области не найдешь! Ха-ха! Причем за первые две недели выпустил двести служебок и предписаний. В штате администрации и тридцати человек не найдется, включая дворника и уборщицу. А если эту хрень еще и читать? Никто и не читал. Она сама проглядела наискось. И это московская штучка! Сплошные понты, замешанные на некомпетентности.
  "Мы же провинциалы добрые. Обкатается. Поможем. Даже Ильич-дворник. Семьдесят, а ум ясный. Экономистом сорок пять лет на кирпичном отбабахал. Не зная кто автор, он самому Скопалеву читал его же собственные пёрлы как анекдоты. Скопалев и на Ильича записку написал ... мол дискредитирует власть... Посмотреть на него, так он сам всем своим видом дискредитирует, а уж когда говорить начинает... натуральный дядя Сэм с плакатов Кукрыниксы, только без шляпы. Хотя шляпа бы ему не помешала, выше бы казался".
  - А как же мы не заметили? - Неуверенно и осторожно начала Натаха, опасаясь, что Тома разговор не поддержит. Тома разговор поддержала. Видать накипело, а высказаться некому. Хотя, возможно, она специально посвящала Натаху. Если Люсьен, узнает, что знает о том, что произошло на Октоберфесте, не только Тома, то...
  - Да все этот коньяк! - Доверительно, тихо, чтобы не услышал водитель, начала освещать события Октоберфеста Тома. - Она же за хороший коньяк маму продаст, а папой закусит. Мы же, как Минск проехали, раскупорили её бутыль, если ты помнишь. Ты удрыхлась, после пересечения границы, еще по сто пятьдесят и тоже вслед за тобой. Когда выехали из Польши ещё, заехали в Германию - снова накатили, потом в отеле. Вот эта недокусанная шоколадка и есть вся закусь ещё оттуда. Я-то коньяк - так: по чуть-чуть, за компанию, я водку пью, ну а Люсьен...
  - Я столько накупила, а дешево-то как! - Обрадованно вскинула руки Натаха, стараясь не услышать опасные для нее сведения.
  - Ты за этим и ехала, а мы-то пивка попить. Все ради Октоберфеста и было затеяно. Она же не закусывала. Пиво на коньяк наложилось. Ну и понесло ее. Мужиков за яйца хватать, а потом пьяного мальца на себя под столом натянула, пока я в туалет ходила. Фотосессию устроила, мать ее! - Тома сама себе плеснула дьютовского "Хенесси", который везла в подарок мэру, одним глотком махнула и тоже откинулась в кресло, закрыв глаза.
  Как наяву: у их стола толпа и все под стол с мобилами, айфонами, фотиками. Это она, Тома организовала поездку. Если про это всё - дома узнают? Ведь комерссов трясли на благое дело, а тут? Хорошо Люсьен кричала "ес"! Может за англичанку примут, тем-то к такому непотребству не привыкать! А может "ещё", а не "ес"? Интернет этот вездесущ, хуже КГБ. Хорошо, что в госдуме депутаты приняли закон, что можно все собственные непотребства стирать. Понятно, что не о них - простых, а о себе беспокоились, так хотя бы в этом от них какая-то польза.
  Тома, конечно, прикупила не только для себя, но и для детского дома. Поставленная задача как бы выполнена. Но... Их чиновничья жизнь необычна. От этого таинственна и трагична. Обычный человек что? С продавцом полаялся, соседу морду набил, а потом и выпили вместе на мировую и забыли. На берегу реки нельзя посидеть, шашлычку пожарить, да и просто напиться и в канаву свалиться! Сразу будут в спину плевать, да пальцем показывать: "Смотрите, какая власть у нас!"
  "Действительно! Тома права, - поддержала про себя ее Люсьен, хотя та, вслух ничего и не сказала. - Как оборотни какие-то встречаемся в подворотнях, закрытых ресторанах, соседних городах, на дачах и много еще где, лишь бы сосед не видел. Стараешься ради них, ни сил, ни времени не жалеешь, а чуть что претензия, что мы чуть ли не половину бюджета на себя спускаем. Бюджет - не сперма, много не высосешь, прежде обосновать количество надо. Хотя... хотя новая генерация пошла. По уму стырить не могут, в открытую тащат! Даже то, что опасно тырить!"
  
  2.
   Все обошлось. Снова начались утомительные нудные будни. Раньше хоть скрашивали дни рожденья сотрудников, но сейчас надо было ждать конца ноября, когда кое у кого намечался юбилей и свадьба сына Люсьен.
  Гондон попросил, но все его просьбы звучали как приказы, уничтожить танцевальную студию. В смысле не сжечь и поубивать, а тихо и незаметно закрыть. Чем насолить могла Пичугина Гондону - непонятно.
  Ладно бы не дала. Гондон - кликуха. Одного роста и формацией, даже повадками как Скопалев, и такой же скандальный и холуйный - просто невыносимо. Терпеть невозможно и послать нельзя. Поднимет всю голубятню - заклюют. Не стесняясь, пока лижет чужую задницу - свою подставляет. Ладно бы только полизать... и молодежь такую-же то ли вырастил, то ли скопил вокруг себя. Теперь он в культурке авторитет. Сам себя смотрящим назначил. А она, Люсьен, должна всячески его людей и идеи продвигать. И все из-за того, что сына упустила. Гондон завлек мальца, еще в детстве, в свой театральный кружок и сделал таким же как он сам. Теперь для сына главные не материнские ласка, нежность, а Гондона. Из-за этого и свадьба. Узнай в городке, кто ее сын, греха не оберешь. Гондон пошел ей навстречу и подобрал сыну такую же девочку - нетрадиционную. Вот позор-то! До нее дошел слух, судя по которому и решил Гондон разделаться с Пичугиной. Она назвала его пи в кубе. Но он обиделся не за этот математически-геометрический термин, а за то, что посчитал, что это обозначает общеупотребительное народное название вагины. А кто же он ещё, если пассив?
  Те, кто не знал подоплёки, обзавидовались из-за её невестки. Стильная московская штучка. Вроде и по-русски изъясняется, но не совсем понятно. Из Европы не вылазит, в Германии подолгу проживает. Дизайнер-перфекционист, создающая инсталяции суперфлета, рейди-мейда оп-артированного модернизма с примесью сюра в абстрактном авангардизме.
  Людмила Никодимовна первоначально и двух слов выговорить не могла, но её так часто спрашивали, что пришлось заучить. Виктория - невеста очень обижалась даже на то, что эти термины пропускали или меняли местами. А уж за коверканное произношение! Иностранная шелуха сразу спадала с её речи и простой язык громко звучал на всю округу. Вика была зачинателем этого нового, непонятного, но проклюнувшегося течения в современной культуре. Гондон, как оказалось, очень влиятельный в своей среде, раз из Москвы такую гламуру прислали.
  
  Тут неожиданно несчастье свершилось. Старого главу района область задвинула. Абрич Николай Карсакович за двадцать лет вывел район хоть не в первую линию, он к ней и не стремился, но в доходную группу. Это при том, что ни гигантских колхозов, ни актуальных заводов не было. Так, всего по чуть-чуть. Областному, а иногда и даже кому-то повыше, земелькой благодарствовал и они его - инвесторами. Артсиск незаметно стал, если не местной Рублёвкой, но и не копеечной рухлядью, добивавшей старосоветское наследие, а что-среднее.
  Потом и бизнес повалил, чиновники разных уровней одни поближе к областной, на отдыхе власти, другие - подальше от московского начальства. Тишина, природа, а озера! Правда, теперь к воде, простому человеку только через камыши можно пробраться. Но можно же! Начали поговаривать что в район может прийти первый крупный инвестор. Аж из Вьетнама! Молочку делать на местных чудо-травах. Коровы во Вьетнаме, из-за климата плохо приживаются, поэтому те здесь и объявились. И вот тебе...
  Судя по всему, Вьетнам и похоронил главу района.
  
  Тома, как глава самого крупного сельского поселения, сидела, как и все остальные главы городов и сёл, в первом ряду. Клазавская, как заммэра пристроилась за её спиной во-втором. Представляли какого-то Безенчука, который спланировал из неведомо каких высот. А может и из темных глубин вынырнул. Он был полная противоположность Скопалеву. Внешне. Выступил c короткой речью. Рефрен которой был один: все остаются на своих местах, ничего не меняется.
  Тома, с презентации нового начальства, вышла опечаленной. Когда кто-то обещает, что ничего не изменится, означает что, в лучшем случае, обдерут по самое... в худшем - заберут всё. Но не всё и не у всех. Она шла к машине тоскливо рассуждая: уйти сразу или подождать? Новые, а ясно, что Безенчук притащит кучу своих, а если у него своих нет, то ему окружение создадут те, кто его сюда вставил, церемониться не будут. В открытую грабить будут, чтобы отбить назначение Безенчука. Ведь неизвестно сколько они здесь проторчат. А деньги нужны здесь и сразу. Лучше замереть. Шевелиться начнешь - собственной заднице больно будет.
  Она неприятно вздрогнула, когда на её плечо, неожиданно, опустилась чья-то рука.
  - Ты чего дергаешься? - Удивилась Клазавская. - Ощущаешь, что и я?
  - А что ты ощущаешь? - Несколько презрительно спросила Тома.
  - Неопределенность! Что с нами будет?
  - С тобой, если не засуетишься и не засветишься - ничего не будет. А я уже чувствую кол в заднице.
  - А я-то думала, что за странные слухи по городу ползли, что у Абрича сто мильенов, не долларов, а даже евро в панаме какой-то. Как это он умудрился столько в летней шляпке заховать?
  - Не прибедняйся. Кто мэру Ксавеюху откаты от проведения всех городских мероприятий, ремонтов всяких, носит? Только не говори, что не прилипло! Почему нищая Москва разбогатела и всю Русь под себя подмяла?
  - Почему? В смысле Москва!
  - Да, Люся. Как была безграмотной секретаршей, такой и осталась. Хорошо, что я посоветовала тебе, ничего не подписывать. Лучше быть простым замом без подписи, чем по дури под собственным делом подписаться.
  - Можно подумать, что ты пушистый одуванчик! - Взъерепенилась Клазавская.
  - Хорошее сравнение. Спасибо. Только я отвечаю за территорию. И никого не волнует откуда мне взять деньги, для приема делегаций!
  - Каких делегаций?
  - Местных! СЭС, пожарных, административного надзора, полиции. Прокуратура регулярно заглядывает... приходится оброком обкладывать, барщину отрабатывать. Все понимают, поэтому помогают, кое-что и у меня остается! А ради чего тогда всё это? Ради этой своры халявщиков? Ситуация изменится, они не вспомнят сколько я им принесла - сразу к ногтю! Думаю, новые начнут отжим с ЖКХ. Быстрые деньги!
  - Ты мне лучше насчет Москвы скажи, вдруг пригодиться!
  - В школе ты историю не учила?
  - У меня пятерка была! - Похвасталась Клазавская.
  - Тогда скажи отличница, зачем князья за ордынский ярлык бодались?
  - Чтобы татары их не трогали!
  - Ярлык позволяет дань со всех собирать. А если денег нет - земельку, деревеньку, тому кто за тебя вложился! А кто, кроме сборщика дани, за тебя будет вкладываться? Вот почему князя Ивана московского Калитой прозвали.
  - Так это что, с тех времен ничего не изменилось?
  - Вот и нас Безенчуку отписали. Поставили его в наш район на кормление. В очень богатый район не сунешься - яйца отстрелят, а к нам можно.
  - Давно мы так откровенно по душам не говорили! Может коньячку с водочкой и в школу не пойдем? - Предложила Клазавская.
  - С Октоберфеста! Можно, но нельзя. Не сейчас. Прознают - запишут что мы заговор сочиняем против баскака. Так что давить нас будут как спелый виноград в сок превращать.
  - А почему не в вино?
  - Скиснет. Мы уже ягоды порченые, если вообще не тухлые.
  
  3.
  Мэр Ксавеюх сильно нервничал, но виду, как он думал, не показывал. Все, кто его знал, видели, что если его губы напряжены, а не расслаблены, как обычно и, при разговоре, стал потирать правую бровь, значит нервишки шалят. Инстинктивно ощущал, что могут попереть. А что? Сыну создал бизнес в Подмосковье, дочери - квартиру в Москве купил. У самого дача нехилая. Не дворец, даже и по местным масштабам, а всего триста квадратов из лучшего кирпича с элитной отделкой. Пора потесниться. У других тоже дети в наличие. Хуже всего то, что его окружение, так называемые "друзья", одни не смогли, а другие не захотели, найти выход на тех, кто плюхнул на местный трон Безенчука. Пытался сам поговорить с ним. Тот отмахнулся: "Работайте!"
  Клазавская тоже ничего не могла выяснить. Хотя раньше всех обо всём знала. Обслуга, на её примере, тоже надеялась на счастливый билетик в виде кресла начальника. А Безенчук первым делом заменил секретариат и водителей. И, в запой, не уйдешь как раньше. Необъяснимое смятение охватило Ксавеюха. А такое всегда бывало не к добру. И когда он свой колхоз за бесценок рейдерам откинул. Абрич попросил. Он даже не упирался и за свою долю. И когда на выборы мэра пошел и на встречах с населением, ничего пояснить не мог. Благодаря указанию главы района участковые комиссии приписали большую половину голосов. И когда главному коммуняке пришлось отдать всю рекламу в городе иначе кворума у депутатов не набиралось и когда... много этих "когда" было, а толку мало. Пенсия хоть и хорошая, а уважуха, заискивание? Не из-за того, что кому-то что-то конкретно надо, а так, на всякий случай, не ему, а его должности кланяются. Но всё равно... Приятно же, чёрт возьми, графом Артсиским себя ощущать! Гвардейцев только не хватает. Хотя Миледи и в наличии, но Клазавская уже два года как пенсионерка!
  Хоть и Not bad, а тоскливо. Выпрут на пенсию, никто и не вспомнит! Вроде и есть мэр с мэрией, а толку никакого. Чтобы показать, что администрация в городе существует, начали, собственными силами, наглядно проводить субботники. Народ ржёт. Все свободные места в городе кустиками засажали, а мусор по соседству убрать побрезговали.
  К своему удивлению, при смене власти, он устоял, как устояли и все остальные главы поселений. Безенчук заменил только руководителей культурного и спортивного центров в городе. Даже все заместители главы района при креслах. Раз ничего не меняется можно продолжать как раньше.
  Клазавская отправилась за данью к ним. Только в этих двух популярных местах проводились заезжие ярмарки и торги всем и всяким. Значит были деньги, в том числе неучтенный налик. Назначенцы её выслушали с удивлением и пообещали что-то предпринять.
  
  Предприняли. Клазавская получила предписание посетить нового главу района. Зачем, почему, для чего? Все эти вопросы тупо, безответно и безответственно крутились в голове. Пригласили именно её. Не мэра, не первого зама - алкаша Кпеченюшкина, а её.
  Она была в жуткой растерянности. Абрич на любой макияж не реагировал. Даже самый жуткий, внимания не обращал, но зато какие-либо запахи не терпел. А про Безенчука, вообще ничего известно не было. Даже его предпочтения к одежде. Бережёного - бог бережёт! Оделась по старинке - как секретарша. Макияжа - минимум - уродующие морщины сгладить. Легкий, почти неуловимый запах свежести. Вроде и не молодуха, но ещё не откровенная старуха. Предлагали же подтяжку с ботоксом в прошлом году сделать! Жадность задавила - денег срубила. А сейчас, ой бы как сгодилось!
  В кабинет вошла с опаской. По ковру ступала как по минному полю. Остановилась, согласно ритуала, за три шага от стола, ожидая приглашения присесть. Глава удивленно посмотрел на ближний к нему массивный стул.
  "В ритуалах не силен." - Отметила про себя Люсьен. Как же она ненавидела эти стулья. Абрич специально завел такие стулья. Прикладываемые усилия вытаскивания стульев из под стола, сбивали с настроя пришедших к главе. Безенчук об этой уловке не знал, поэтому встал, подошел и сам, достаточно галантно, выдвинул стул. Присаживаясь, пришлось ритуально поблагодарить взглядом. Взгляд попал в спину.
  Глава сел и наступило молчание. Он, подперев подбородок, сложенными руками смотрел мимо неё.
  
  - С чем пришли? - Наконец спросил он её.
  - Так это же вы... - Растерянно тихо и неуклюже забормотала Люсьен.
  - Я? А! - Он нажал кнопку селектора. - Галя! Чаю! С лимоном или без?
  - Я даже не знаю... совершенно растерялась Клазавская.
  - Галя, пока не надо чаю! Вы сами отказались. Ничего не знаете. А чем занимаетесь? Какие проблемы, достижения?
  - Обычные, рабочие... муниципальное задание выполняем, бюджет...
  - Понятно. Не зря в народе говорят, что вы бессмысленная ненужная ноша на их шее!
  - Почему на их? - Неожиданно встрепенулась Люсьен. С ней всегда так происходило, причем неожиданно, если задевали работу мэрии. - Ксавеюх с самого начала деятельности объяснил, что с наездами на мэрию соглашаться нельзя. Даже молча! Обязательно что-то брякнуть в свою защиту!
  - Местное самоуправление живет на местные налоги! А вы не знали? - Произнес Безенчук едкой иронией. - Дополню Ленина. Каждая кухарка может управлять государством, а секретарша городом!
  - Но я... - не я...
  - Смысл шифровки в чем? Лошадь тоже не ваша? Это такой стиль работы мэрии? Что сделали для города?
  - Памятник, наконец, через область пробили.
  - Общественного туалета в городе десять лет нет, а памятник будет. А урны где? Кустики сажаете, а мусор поблизости них - школьников убирать заставляете?
  - Так это они же...
   - Ксавеюху уже семьдесят шесть. Не пора ли думать о пенсии? Он же ничего не решает! А так... с друзьями на рыбалку, с женой в наш театр, с любовницей на концерт в область! Не жизнь - малина! Что молчите? Я ваше мнение спрашиваю!
  - М... ну... вы же зн... да... нет...
  - Лояльность начальству это хорошо. А кого бы вместо него рекомендовали?
  "Так он советуется!" Клазавская воскресилась. "Совсем опереться не на кого! Надо сказать Ксавеюху об этом."
  - Это неожиданно. Так сразу! Надо всё взвесить! - Бойко затараторила она, перебирая в уме претендентов с которыми она может договориться.
  - Понятно. - Грустно произнес Безенчук. - Кроме самого Абрича, в районе не с кем иметь дело. Молодец. Хорошо систему выстроил. Или холуи или ничтожества. Хотя... у вас в районе это не делимо.
   Безенчук замолчал, долго смотрел на неё, потом в листок бумаги, лежавший перед ним.
  - Спустили одну кандидатуру. Но... у ней есть несколько невыясненных моментов, причем не слишком положительных.
  - А кто это? Если не секрет, конечно! - Вконец осмелела Люсьен. Она понимала что, узнав кто это, можно извлечь огромную пользу.
  - Вы! Госпожа Клазавская! Не подарок, конечно, внуков пора, да и надо нянчить. Пенсия хорошая есть, а внуков еще нет. Может поработаете пару лет, пока достойную смену вырастим?
  - Я? - То ли обрадовалась, то ли испугалась от неожиданного предложения Люсьен.
  Безенчук оглядел кабинет. - Но кроме вас здесь никого! Значит... если не готовы, не по силам такая ноша... То да, вы правы - лучше отказаться. Честная позиция.
  - Я! Я не...
  - Все же знают, что вы фактически управляете городом. Ксавеюху давно ничего не надо. Кпеченюшкина он держит на случай собственного запоя. А подписывает он только то, что вы ему приносите. Разве не так?
  - Вы у нас недавно, а так всё хорошо знаете! - Похвалила его Клазавская.
  Такой шанс она упускать не собиралась. Да все суки, как здесь, так и в Украине откуда она родом - обзавидуются. Да и Блять Сергеевна, как звали областную депутатшу от района в собственном окружении, лимонную корку пососёт. Всё-таки шесть лет Люсьен пробыла её помощницей, секретаршей, послом для особых тайных поручений и многое еще кем, пока не стала заммэром. Фамилия депутатши осталась от мужа - Сергеева, звали её Алла, а кликуха, ещё с техникума - Бель. Мало того, что были землячки, закончили один техникум, хотя и в разные годы, но получили распределение на один завод. Сейчас о заводе остались одни воспоминания, в виде нескольких корпусов да стела с названием на повороте к заводу, а неприкаянного Ленина с рукой, просящей подаяние, перенесли к мэрии.
  Второе, уже здешнее, прозвище появилось оттого, что Сергеева любым способом пыталась пробиться наверх. Но ведь пробилась же! Пусть одним, а не любым, а результат на лицо! И на лице!
  Её задумчивость грубо прервал Безенчук.
  - Я вашего мнения не услышал Людмила Никодимовна!
  - Я согласна! - Слега дрожащим голосом произнесла Люсьен. - Я оправдаю высокое доверие!
  - Вот и славно! - Скривил губы Безенчук. Наверное, этим он выдавил улыбку, а она, сдержав вдох облегчения, улыбнулась щеками.
  - А что все-таки за неприятные моменты? - Осмелела она вконец, раз решение было принято. - Не хотелось бы чтобы они омрачили... - тут она задумалась, какое слово применить удачнее, но глава района перебил её.
  - Это уже не имеет значения. Я уверен в правильности выбора!
  "Кто это меня посоветовал? В чём подвох? Может, пока не поздно отказаться? А что я теряю? Дальше пенсии не сошлют! Хотя бы полгода продержусь. В историю города войду. Портрет навечно в актовом зале повесят".
  - Я настаиваю. Мы должны быть открыты не только народу и нашему избирателю, но и друг другу.
  - Согласен! - Кивнул Безенчук и нажал кнопку пульта телевизора, огромная панель которого, висела на стене напротив. Она, войдя, экран даже не заметила. У Абрича, на этом месте висела картина местного художника.
  "Артсиск на рассвете" или что-то в этом роде.
  По первым звукам она сразу поняла, что это за кино. Смогла сосредоточиться и посмотреть на экран. Неплохо. Очень даже. Молодой резвый араб. А её лицо искажено удовольствием.
  - Что это? - Ничуть не смутившись спросила она.
  - Говорят, что это вы на Октоберфесте!
  - Похоже, но не я!
  - Вы так говорите словно об этом знаете!
  - Я подобный ролик уже видела. Только с другого ракурса! Не отрицаю. Есть сходство. Скорее всего это какая-то англичанка. Видите кричит "ес!" У них это обычное дело. В прошлом году насмотрелись.
  - Вот даже как? А что вы там делали?
  - У нас город-побратим недалеко от Мюнхена. Прошлой осенью мы к ним, а этой весной - они к нам. Я же за социалку в городе отвечаю, а там и культура и спорт, да всё в общем! Что ещё? - Она ответила точно слово в слово что ей посоветовала Тома, как отбрехаться от этой проблемы.
  - Я тоже так подумал. Как вы в этом году могли там оказаться? Видите, даже у вас есть здесь враги! Второй вопрос сложнее. Я хоть не совсем либерал, но почти демократ, но... свободу нравов нельзя подменять вседозволенностью, даже сказать распущенностью этих нравов. Вот отец Кирилл совершенно справедливо заметил, что в нашем городе пять часовен и маленьких храмов, а общегородского храма нет. Где требы исполнять? Культурный центр есть, спортивный в наличии, городская библиотека, дом презрения, больница, центр искусств, музыкальная школа, танцевальных кружков - три, только хора ... тоже три! А городского храма нет! Нет общегородского места для культа!
  - Но церковь, вроде, как бы, отделена... не из бюджета же...
  - Вы правильно всё поняли! Значит общественность, жители, предприятия, бизнес должны проявить понимание в столь важном духотворном деле. Отсынцеву, надеюсь знаете? Она, теперь ещё и возглавляет внефондовый фонд по сбору денег на храм. Поэтому всё, подчеркиваю всё! - Уже не мягко, а жестко, даже зловеще, произнес глава последние слова. - В этот фонд. Мы слуги народа и живём за его счет. Поэтому должны жить только на зарплату, а не на зряплату, как говорят люди. Не смогли отказаться, обидеть не захотели - всё в фонд. По отношению к нему и определим кто у нас эффективный менеджер, а кто зря капусту жрет! Надеюсь на вас!
  Она уже взялась за ручку, чтобы открыть дверь, как он, в спину добавил: Ваш сын тоже должен осознавать вашу новую должность. Желаю ему счастья, удачи, детей побольше, хорошую карьеру в Москве.
  - Почему в Москве?
  - А где же ещё ему теперь жить? Так всё распиарили, что никто не поверит, ради чего он здесь остался и не поехал с женой в столицу. Мне не нужны великие потрясения... and you?
  - Что?
  - А вам? Я, надеюсь, что не зря провел это время с вами? Теперь это ваша проблема. Абрич перестал его замечать, после того, как ваш Гондон, с интимным шепотом "Отец родной", обняв за плечи и положив голову на его грудь, сполз до его коленей и посмотрев снизу вверх, пустил благостную слезу. Ксавеюх, после того как тот, в знак высшего уважения, предложил свою задницу, перестал ходить к ним на пьянки. Но мер против этой клоаки, мер принять не могли. Мужские дела стали сейчас такие через чур интимные, а вам всё сойдет с рук...
  - Но его не Гондон зовут...
  - Какая разница! Гондон, пардон! - Уже раздраженно и, достаточно громко, произнес Безенчук. - Моя просьба - руководство к действию. Научитесь понимать смысл. Кстати! - Он посмотрел на часы. - Городские депутаты уже проголосовали, чтобы вас назначить И.О.! Поздравляю.
  - Как?
  - Вот так! Поспешайте. Скажите им пару добрых, ободряющих и напутственных слов. Дел много, а времени мало!
  
  Не ожидала такого. Не пулей, все-таки каблуки, но быстро, цепко перехватывая перила, скакала вниз. По закону подлости, ей навстречу поднималась Тома. Не пробежишь мимо, крутанув ладонью у уха "на созвоне", формальным приветиком не отделаешься, да и новостью огорчать не хотелось. Наверняка примет её новое назначение с завистью.
  - Не торопись - колготки порвешь! - Остановившись, крикнула ей Тома снизу. - Успеешь депутатам вежливую хрень брякнуть!
  - Что? - Не поняла Люсьен и застыла напротив.
  - Поздравляю подруга! - Обняла её Тома и шепнула в ушко. - Поляну хорошую накроешь!
  - Зачем?
  - Не успели назначить, а уже зазналась? Я же тебя первая поздравила!
  - Так ты знаешь?
  - Мозги гребешком причеши! А с чего бы я тебе вчера об "Октоберфесте" напомнила?
  - Так это ты меня рекомендовала? А я-то...
  - Ты-то, ты-то. Он же мне сначала предложил город под себя взять.
  - Ты отказалась ради меня? - Не поверила Клазавская.
  - Ради себя! - Удивленно ответила Тома. - Там у меня всё схвачено, налажено, можно в потолок плевать... я и говорю ему: тогда всю городскую шушеру выгоню и своих приведу. Они -то работать будут. А кто на моем участке пахать будет? Доброе-вечное сеять? Согласился.
  - Не ожидала от тебя такого! Ты человечище! А почему мы шушера?
  - Ты такими словами вслух не кидайся. В нашей среде умных людей не терпят!
  - Спасибо! - Поскакала дальше Клазавская, хотя не поняла, что имела в виду Тома. Себя похвалила присоединив прилагательное к человечищу или к "шушере"? "Если шушера, - решила для себя Люсьен, - то умной уже не быть никогда!"
  
  4.
  Вроде ничего и не изменилось. Здание то же, кабинет - соседний, зарплата повыше, а всё, всё другое. Если раньше за ней машина приезжала только по нужде, а обычно пешочком два квартала, то теперь у подъезда ждёт. Водитель дверь открывает, а не сама. Села - поехали.
  - Людмила Никодимовна! - Обратился к ней водитель Борис. - Скопалев вчера цветочные палатки обежал и наложил епитимью в девять роз.
  - Почему не знаю кто помер? - Удивилась Клазавская, примеряя на себя майку мэра.
  - Насколько я его понимаю - для вас старается!
  - Четное число Боря! Четное. Раз четное - значит кто-то помер!
  - Вы не знаете, одна палатка закрылась теперь их в городе девять! А девятью девять - восемьдесят один.
  - А почему ты мне это говоришь?
  - Ксавеюх как мэром стал, приказал каждое утро, даже самый нелепый слух докладывать! Отменить?
  - Не надо! Это правильно! - Склонила она голову к окну, на чей-то приветствующий взмах руки. Настроение сразу испортилось. Вот оно как! Первый день не начался, а первая проблема вывалилась!
  
  В мэрском кабинете, ставшим её, застала бывшего - Ксавеюха.
  - Как же ты... - укоризненно выдохнул он.
  - Нас спасала! Костик-судья очень добивался мэрства. Как человек - говно, а юрист хороший. Расковыряет - сдаст или платить заставит. Вам это надо? До конца года протянуть и всё в архив. Да туда даже КРУ и прокуратура не сунутся, а если сунутся - сгниёт. Всё так неожиданно! Я аж тоже хотела уйти, но с перепугу себя предложила. Я тут вечером посоветовалась... хочу пробить персональную ставку советника главы города. Немного, конечно, пятьдесят процентов, но сорок тысяч на дороге тоже не валяются! - Неожиданно соврала она. Как-то само вылилось. Обычно такую хрень приходилось выдавливать из себя, заранее готовиться, советоваться... а тут, как давно заждавшийся понос, булькнул в нужное отверстие. Хотя Тома и подсказала нужное направление, но только направление.
  - Спасибо Люся! Не зря тогда я тебя забрал у нашей шлюхи. Пригодилось! Насчет этой ставки зайди в финансовый отдел. Мне четырех заместителей не надо было. Одну можешь сократить. Подашь как оптимизацию бюджета.
  - В последнее время мне Скопалев стал не нравиться. Он ваш или чей-то?
  - Генерала Топтыгина! Попросил. Мол помоги моему мелкому сослуживцу, пристрой христа ради на безответственную должностишку. Мешать не будет, главное зарплата капает. Забрал одну ставку в культуре, другую - в спорте, а Скопалеву - зарплатка. Делать ему нечего, поэтому везде свой нос сует. Я уже сто раз пожалел. От его усердия у меня штаны лопались! Я думал его вместо меня, уж больно он в районе жопой сильно вилял.
  - Костик хотел его себе первым.
  - Ну и ладно, может к лучшему, а то надоело мне каждый день сюда таскаться. Я потихоньку тебе все связи, наработки, цепочки передам. Рулите городом, но не попадайтесь Людмила Никодимовна! - Он подхватил две картонные коробки, но у дверей повернулся и спросил. - Я отвезу на твоей машине? Позвони Боре!
  - Конечно! - Она взялась за телефон. С Борей разговор был короткий, а с Томой долгий и обстоятельный. Опять её совет в яблочко попал. Разговор с бывшим мэром прошел как по маслу. И сейчас Тома правильно подсказала как поступить в сложной ситуации.
  - Тук- тук! - Раздался нежный, слегка заискивающий голосок Скопалева и в дверь начала протискиваться огромная охапка роз.
  - Зря стараешься Скопалев! - Клазавская взяла несколько первых попавшихся листков бумаги и потрясла ими перед радужный взглядом слегка выпуклых глаз и толстыми нежными губами, с которых вот-вот должны сорваться слова искреннейшего поздравления. Глаза непонимающе заморгали, губы, загоняя, невозникшие слова счастья обратно в рот, сжались.
  - На тебя уже заявления накарябали, как ты народ обираешь! И это только начало! Я хотела тебя сделать первым, а ты сразу меня подставил. В первый день! Ну что, мне всё это нести в прокуратуру или дождаться остальных?
  - Вот твари неблагодарные! - Положил Скопалев огромный букет роз на стол для совещаний. - Как налоги, аренду платить, подожди немного дарагой! Обратно это уже не примут! - Кивнул он на розы. - Такое хорошее дело загубили! Кто первый начал?
  - Имеет значение? Может это происки Костика-судьи? Он сам мэром хотел стать, а тебя дураком выставить! Цветы отнеси в отдел соцобеспечения. Там сегодня приемный день. Пусть посетителям вручают. По лавкам пройди, расплатись. Скажешь, что не правильно поняли. В кадры заявление по собственному. Чеки у них не забудь взять!
  - Ну спасибо! Век не забуду!
  - Не за что! Считай я отработала твою трехлитровую бутылку коньяка.
  
  Сразу отзвонилась Томе. Поблагодарила. Та сказала, что это подарок к первому дню работы, но всё время она за неё - Люсьен, работать не будет.
  Несмотря на то, что все документы о вступлении её в должность, она только начал подписывать, орготдел принес две толстых папки с документами. При этом, так все ещё норовились зайти и поздравить, чем очень сильно отвлекали. Пришлось все бумаги отправить к Кпеченюшкину. Только собралась на обед, как появился Андрюша Гондин - руководитель местного театрика по прозвищу Гондон.
  
  Вошел без стука, присел без звука. Как хозяин к подчинённой.
  - Как вам новая должность Людмила Никодимовна? - Вежливо промяукал он. - Это мой подарок к свадьбе вашего сына! Очень хотелось бы видеть на вашем бывшем месте Вику, но теперь нельзя - она почти родственница! А ведь мы много лет мечтаем сделать наш город культурной столицей губернии! Артсиск - артистичный город! Какой посыл! Такой драйв, что я дрожу! Ваше назначение - это катарсис всей истории города! Первый мэр среди всех мэров губернии - женщина! По значимости события - равно если Клинтон президентом США станет! Вы бы посмотрели, что пишут про вас в интернете! Такой славы не то что я, Вахтангов и Станиславский не достигли!
  - Был бы тогда интернет - писали и по более! Андрюша, да я рада что с неё спрыгнула! Предложили бы мне быть чёртом в аду - согласилась бы!
  - Как так? - Не понял Гондин.
  - Культура и спорт в моей деятельности занимали пять, максимум десять процентов. Образование, соцобеспечение! А сады? У нас же очередь на десять лет растянулась! А с медициной что? Все, врачи в медцентрах халтурят, а более-менее толковые свои, хотя бы кабинеты, создали. Санитарка шесть тысяч получает! Да я за свою квартиру шесть плачу! Все идут ко мне, плачут, жалуются! Не представляешь, как всё тоскливо слышать и тяжело смотреть! Чтобы людей успокоить, приходится плакать вместе с ними!
  - А что совсем нельзя помочь? Санитаркам хотя бы. А живут-то на какие?
  - Огород, туда-сюда, да и за того парня...
  - Какого парня?
  - На двух, а то и на трех ставках. Но, тогда, прощай огород. Детей в интернат устраивают, чтобы там, хоть питались. Думаешь мне легко? Причем интернат не у нас в городе... а ведь устраиваю. Уйдут, кто горшки тягать будет?
  - Власть бессильна? - Был поражен Гондин. - Ничем, ни в чём не может помочь хотя бы в том, что сама испортила?
  - Помочь можно, а зачем? Поможешь, вместо одного - десять появятся. Не представляешь сколько усилий надо приложить чтобы собрать все документы, даже внутри мэрии! А у нас ещё есть и район и регион и федеральную власть пока ещё никто не отменил. И везде инструкции, приказы, постановления. А работать когда? А жить? Приходится плакать с ними. Им надоест суетиться, плюнут на всё - привыкать начнут, или помрут. И проблем нет. И их место никто не займёт. Увидят и решат, если у этих не прошло, что про нас гуторить? И нам проще - бюджет сэкономим. На этом месте артист нужен, психолог! Пришел к тебе человек с проблемой, ушел со своей проблемой, но счастливый и одухотворенный. Место просто для тебя! Сотни разнообразных ролей и все твои!
  - Вот так сразу? - Перепугался ожидаемым, но совсем неожиданным в плане широты, перспективам Андрюша.
  - А как? Кому я могу вот так, открыто предложить! Ты же мне как сын, может даже больше... все думают, что мое кресло мёдом намазано... а тут? И театр сильнее прославиться, люди в него ходить начнут, чтобы с тобой вне кабинета потрещать! На всю область прогремим. Да что область? Страна начнёт впитывать наши новые введения! Театр выполняет огромную социальную роль... с помощь спектаклей морально помогает бедствующим... и так далее. Сам придумаешь!
  - Я не готов, это так ответственно, а можно... - Андрюша как-то съежился, стал меньше, незаметнее. Была бы чужая спина - спрятался. Гонор куда-то пропал. Он-то думал, что Клазавской руки повыкручивать, подавить, сыном шантажнуть, а тут? Заябет! Причем только через одно место!
  - Нельзя! - Жестко отрезала Клазавская. - Мне тут ещё троих подсовывают! А я их совсем не знаю! Да, кстати, есть мнение построить духовный городской центр. Поговори с отцом Кириллом. Сейчас все начнут скидываться на храм, не хватает ещё на это с культуры брать, а ведь начнут. Ты тоже не отвертишься. Куда деваться-то? А так нематериально поможешь. Спектаклик на библейский сюжет, шествие как-нибудь... сам подумай и с этим не затягивай. Будешь первым - похвалят, а остальных нагнут и на "бабки" поставят!
  - Так на это деньги нужны. Кирилл не даст. Тот ещё жмот.
  - И сколько?
  - Тысяч тридцать!
  - А давай эту постановку выставим на тендер! За двадцать девять девятьсот девяносто девять рублей можно без тендера, а мы так тыщ на восемьдесят! Только составь такие условия, чтобы кроме тебя никто не выиграл. Ну сам знаешь.
  - Делим как обычно? Тогда зачем сочинять?
  - Теперь надо выставлять на электронные торги. А прознает про это какой-нибудь частный театр, а не дай бог областной? Напиши, что к конкурсу допускаются только те коллективы, которые показали не менее десяти спектаклей в нашем городе в этом году.
  - Да я сам только семь показал.
  - Напиши семь! Кого я учу? Жаль, что не хочешь на моё место! Придется какое-нибудь ничтожество плюхнуть.
  - Почему?
  - А на фоне даже не умного, и не сообразительного, но деятельного, я буду большей дурой казаться, чем он!
  - Это типа Скопалева? Он же хотел первым замом!
  - Ты это знал, а я нет! - Неискренне удивилась Клазавская. - Но, по-моему, он уволился.
  - Удачи вам! - Поднялся Гондин. - И хорошего настроения, держитесь тут. Вся городская общественность, с надеждой и любовью к вам!
  
  Она позвонила в гараж. Теперь пешком на обед не ходишь - статус не тот! Увидев открытую дверь кабинета Кпеченюшкина, заглянула. Всего его, за тремя картонными коробками на столе, видно не было, но по движениям загорелой лысины, было понятно, что он что-то пишет. Она небрежно стукнула пальцами о дверь. Тот поднял голову.
  - О! Людмила Никодимовна! - Обрадовался он. - Вовремя! Я уже закончил! - Он вышел из-за стола и протянул листок.
  - Что это? - Подозрительно отстранилась Клазавская. Достаточно сюрприза от Скопалева, теперь и этот сюрприз приготовил.
  - Как что? Заявление об увольнении...
  - А что, орготдел папки с бумагами не принес?
  - Принёс. Мне это ни к чему, я с сегодняшнего дня написал, вчерашним числом.
  - С какого-то ху... - Поперхнулась Люсьен.
  - Вчера Скопалев сказал, что теперь он первый зам.
  - Чудеса какие! А я не знаю об этом! Работайте как работали. Скопалев сам уволился. Чтобы эти две папки были разогнаны.
  - Спасибо матушка! - Заслезился Кпеченюшкин. - Я ж на пенсии сопьюсь! А тут хоть чем-то помогу! Поздравляю от всей души! - Он залез в крайнюю коробку, выудил оттуда два пластиковых стакана, неначатую бутылку Brisson VS.
  - Не отказывайся. Ты о таком даже не слышала, а не то, что пробовала. Из Шаранты. Специально готовил тебе к свадьбе! Это стопроцентный о-де-ви, то есть изготовленный без добавок и примесей из винограда Фин Буа. В его аромате сочетаются ноты персика, древесины, яблока и ванили, а во вкусе присутствует только ваниль. Сами производители рекомендуют пить коньяк в качестве аперитива. А сейчас у нас обед!
  - Вот умеешь найти подход к людям! - Показала она пальцами сколько надо налить.
  Тот налил, бутылку закупорил, убрал в пакет. - Знаю, чтобы не портить аромат, закусь не предлагаю. За тебя!
  
  5.
  Второй день начался со звонка Томы.
  - Ты чего зажмурилась? - Несколько насмехаясь произнесла та.
  - В смысле? - Покосилась Люсьен на стопку бумаг. Прочитывать и рассматривать всё это ей не хотелось. Действительно зажмуришься от их количества. Только теперь она поняла Ксавеюха. Вначале бесило, что не её, а алкаша Кпеченюшкина первым замом поставил.
  - Над бумагами небось карачуна даешь?
  - А ты откуда знаешь? - Удивилась Люсьен.
  - Все, кто стал первым, проходили через это! Когда-ты какой-нибудь замчик на тебя накатывает только твоя доля. Всё, что не твоё откатываешь обратно. Свое - скидываешь в подчиненные отделы. А если проблема многопрофильная? Кому первому сбагрить? Сразу решить, чтобы он эту тему начал решать или зарыл поглубже, отписавшись, вроде уверенно-понятно, но абсолютно, неясно? Скинь всю эту муру первому - пусть ковыряется.
  В городе уже все знают, что ты новый мэр. Выбери несколько значимых причин, которые можно решить щелчком пальцев, пройди по городу со свитой, чтобы люди видели, новый мэр есть и он совсем не то, что бывший. Будет не кустики сажать, а проблемы решать. Не забудь местную прессу с ТВ.
  - Так народ же с другими проблемами полезет!
  - И это хорошо. Будешь точно знать, что им надо. Но! Чихать тебе на них! Кто тебя мэром поставил, они?
  - Безенчук!
  - Это кино для него! А он в область сообщит, что выбор его правильный! А то подумают, что тишь в городе, благодать, проблем нет, какого-нибудь своего мальчика воткнут. Такая запись для его карьеры очень полезна. А ты цельный список выкатишь бесконечно долго нерешаемых проблем. От И.О. надо как можно быстрее избавляться. Всем наплевать будет, что после него город ко дну пойдет, обвинять со всех сторон тебя начнут. В отличие от тебя, Безенчук сразу это понял. А почему?
  - А почему? - Эхом переспросила Клазавская.
  - Потому что он сам такой - никудышний! И сразу забудь это слово я тебе не говорила. Пользуйся, рано или поздно он всё равно обкатается, то ли сам прочухает, то ли подскажут и, тогда такая хрень не покатит. Я, в общем-то, не из-за этого звоню. Безенчуку из области девочку сватают. Она там кулек несколько лет назад окончила, ну и перебивается, а хочется большего. У меня, как ты знаешь, округ самый лучший по культуре в районе. Он решил её к нам воткнуть. А мою Ольгу - к тебе. Ольга там несколько лет пахала, пока всё в рост пошло, а с новенькой дела иметь никто не будет. Почему-то считают, что если поставят кого-то на готовенькое, то всё там и будет продолжаться. Скопалев вообще считал, что культура и спорт вроде станка. Утром пришли - включили. Ушли - выключили. Но эти сферы, где деятельность не прекращается. Процессы в них, подспудно, идут. Это новое управление манагеров хоть бы народные пословицы учили. "Не место красит человека, а человек - место"! И это правда! Ты представляешь, когда Ольга появится у тебя? Твоя Ригонда как муха по потолку бегать будет!
  - У неё нормальное имя, а вы её эстонским радиоприёмником обзываете!
  - "Ригонда" у тебя почти десять лет культурой заведует и ничего, хотя бы хорошее, я про полезное и не заикаюсь, за это время не сделала. Она хоть и выполняет у вас роль сарафанного радио, но тупо, глупо и непонятно. Когда мы с тобой на "Октоберфесте" пиво сосали, она Ксавеюху письмо подсунула, из которого следует, что он изменник Родины!
  - Правда?
  - Да все знают. Прокуратура за голову схватилась, когда ей это принесли. Посчитав за идиотизм, мер не приняла. Поэтому я тебе предлагаю...
   - Ту деточку на место "Ригонды"?
  - Нет. Под ней. Если та будет жаловаться, всегда на твое радио можно свалить и местами поменять. Свою бывшую должность никому не отдавай, кого-то ещё из области спихнут. Сведения имею. Так что твоя задница будет прикрыта ими.
  - "Ригонду" принести в жертву?
  - Зачем? Эту дуру оставить для битья. Обе будут на неё всё своё говно валить.
  - Почему обе?
  - Чья-то жена требует власти. Устала от домашней жизни, от золотых бирюлек, теплых морей, далеких островов. За бугром уже экзотика-экстрим выжить не в диких джунглях, а на наших просторах. А в наших верхах - экстрим порулить чем-нибудь. А разница знаешь в чём?
  - Те платят чтобы экстрим получить, а наши за экстремальные приключения на должности, наоборот деньги, и не плохие, получают.
  - Звони Безенчуку - набирай очки, чтобы от И.О. избавиться. Как раз фонд зарплаты от увольнения Скопалева остался. Половинку отстегнешь.
  - А вторую половину ставки Ксавеюху, как помощнику мэра. Безенчук согласился. Вроде как откупное, за то, что войну не начал устраивать, а тихо, спокойно свалил.
  
  6.
  И третий день начался с неожиданностей. Пришел Безенчук. Причем не один. Со свитой. Люсьен узнала министра культуры области. То, что на культуру ему с высокой колокольни... это ещё мало. Его посадили, чтобы он срок пересидел на этом месте. Он так себя и вёл - отсиживал. Ему было не только всё фиолетово, но и зелёново, синево, жёлтово. Толи место держал для кого-то более ценного, толи, министерство - это очередная ступенька карьерной лестницы. Второго министра тоже узнала - министр по местному самоуправлению. То, что он соратник генерала Топтыгина - было на лице. Его появление ничего хорошего не означало. Третьим шёл упитанный, даже сверх, похожий на Денни де Вито мужичок. Он шел первым, но на фоне трёх верзил: Безенчука и двух министров - был незаметен. Безенчук, время от времени, наклонялся к нему и что-то подсказывал.
  Хорошо что, вышколенная ещё Ксавеюхом, охрана вовремя предупредила. Клазавская встретила всю делегацию в центральном фойе - куда выходили все кабинеты администрации.
  Даже рядом с ней, неизвестный маленький, но высокий гость казался коротышкой.
  Итак, расстановка гостей напоминала то ли рыцарскую свинью перед боем, то ли расстановку российских футболистов на чемпионате Европы. Впереди нападающие. За ними - полузащита в виде трёх, идеальных внешне, женщин. За ними охрана - защитники. Судя по всему, вратарь был в их числе.
  
  Коротышка долго и внимательно буравил Клазавскую взглядом, потом кивнул. Вперед вышел нападающий Безенчук и представив её, отдал пас министру культуры. Тот вышел на остриё атаки, но запутался в собственных финтах.
  - Людмила Нихуиловна! - Произнес он. - Разрешите представить вам вашего нового заместителя по кутуре, спроту, соси... али...ным вопр...у сам... - он замучился вспоминать что там ещё или нужным не посчитал, - Светлану Ивановну ... - фамилию её он так нечленораздельно произнес, что никто, из этого набора звуков, ничего не понял.
  - Она глубоко к ссесу... выя...бывает... соси...самые...
  Коротышка посмотрев на него, кивнул другому министру, тот закончил непонятную речь коллеги.
  - И у ней фонд помощи слепым котятам! - Громко отрапортовал он.
  Светлана Ивановна ничуть не смутилась такой рекомендацией, но глаза опустила, осмотрев туфли Клазавской. Судя по всему, сочетание одежды, прически, макияжа, обуви её устроил и, она веско утвердила своё согласие на должность зама.
  - Сработаемся Людмила Никодимовна!
  Люсьен настолько растерялась, почти что одеревенела, поэтому смогла показать на дверь своего бывшего кабинета. Они вошли. Окинув взглядом кабинет, Светлана Ивановна повернулась к свите: Благодарю! Все свободны!
  Шумно выдохнув, первым к выходу заструился коротышка.
  - А они ещё мне предлагали замминистром у этих двух, как сказать, чтобы их не обидеть?
  Клазавская пожала плечами, она даже мяукнуть не могла. До сих пор не отпустило.
  - Я появлюсь через недельку. Завтра появятся строители, обмерят всё, пока будет ремонт - закажем мебель, спутниковую связь. - Светлана Ивановна выглянула в окно. Вместо газона устроим стоянку для авто... - она, а за ней и Люсьен вышли из кабинета, - фойе вот здесь перегородим, здесь будет мой секретарь, тут охрана. Моего дизайнера зовут Дамир Максудович. Выполняйте его просьбы. Да, вы на "Октоберфесте" бываете?
  Клазовскую только начало отпускать, как так прижало, что она выдохнуть не смогла. Посмотрев на её, слегка перекошенное болью, лицо Светлана Ивановна сама и ответила.
  - Меня тоже от пива тошнит. Никогда там не была! В этом году наши баварские друзья затащили. Полный ужас, народу мало, пьют, тут же валяются, их оттаскивать на травку не успевают. Арабы... англичанки с ними под столами сношаются - ужас!
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"