С улицы доносились веселые голоса и смех -- сдавшие последний экзамен адепты, вернее теперь уже выпускники, вовсю праздновали это радостное событие. Очень хотелось закрыть окно, но это значило медленно и мучительно умереть от жары. Впрочем, такая смерть вовсе не казалась мне ужасной, на фоне того, что ожидало меня дома. Ведь экзамен я, похоже, завалила. Проклятье!
Хотелось выразиться покрепче, но я удержалась -- дочери одного из самых древних аристократических домов Палевы не пристало ругаться, как простой крестьянке, даже если ее никто не слышит.
А как глупо все получилось! Это ж надо, блестяще выполнить практическое задание и проколоться на простом теоретическом вопросе.
И далось Учителю это дурацкое Противостояние. Я на экзамене назвала его именно так, леший меня за язык дернул. Учитель мгновенно посерьезнел, покачал головой и сказал: "Ваш дед, Мирана, был бы очень огорчен, услышь он эти слова. Можете быть свободны."
Я ушла, чувствуя себя последней дурой. Десять лет проучиться на отлично, чтобы в конце свалять такого дурака. И весь курс наверняка будет смеяться и злорадствовать. В глаза никто ничего не скажет, побоится. Эти крестьяне, возомнившие себя великими чародеями, ужасные трусы. А за спиной будут потешаться. Кошмар.
Я подошла к окну и поглядела вниз, на веселящихся людей. Очень хотелось метнуть в них файербол, но я, конечно, этого не сделала. И, главным образом, потому, что разглядела в толпе две золотисто-русых головы, показавшиеся удивительно знакомыми. Из моей груди вырвался вздох облегчения. Я боялась, что приедет дед, и мне придется объяснять ему, почему внучка величайшего мага Палевы позорно завалила выпускной экзамен в этой задрипанной школе. Отец бы просто придушил меня, как котенка. Он ждал моего диплома еще нетерпеливее, чем я сама. Сам отец, невзирая на запрет деда, трижды поступал в Старминскую школу чародейства и волшебства. Он старался как мог, и зарекомендовал себя как исключительно усидчивый и трудолюбивый бездарь. Его трижды отчисляли, с многочисленными извинениями и выражением искреннего сочувствия. Отец поступал опять. Из уважения к папе-Архимагу его принимали, но после первой же сессии отчисляли снова.
Война у отца с дедом шла, по-моему, с самого папиного рождения. Что бы дед ни говорил, отец всегда поступал наперекор. Иногда это было даже удобно. Например, дед строго-настрого запретил отцу даже подходить к забору, окружающему владения барона Лещинского. Отец внимательно выслушал, покивал головой и тут же отправился к Лещинскому просить руки его дочери. Дед, в общем-то этого и добивался, но, выскажи он свое пожелание открыто, папа никогда в жизни не женился бы на маме. Со Школой получилось гораздо хуже. После трех неудачных попыток отец загорелся идеей сделать магами своих собственных сыновей. Дед, узнав об этом, коротко ответил: "Прокляну!" Папа внял, утихомирился и даже поклялся, что ни один из его пяти сыновей не станет поступать в Старминскую школу. А потом родилась я. Дед поскрипел зубами, но возразить ему было нечего. Не заставлять же папулю клясться во второй раз. Так я и оказалась в Стармине. Поначалу было тяжело, все эти убогие детишки пытались со мной дружить, а меня передергивало от одного их вида. Где-то на третий год учебы мои туповатые сокурсники сообразили, что мне их общество неинтересно, и, наконец, отстали. А я без них и не скучала. Ведь мне нужно было учиться, чтобы оправдать папины надежды. Ох, не знаю, как меня встретят дома после такого-то фортеля.
Я перегнулась через подоконник, наблюдая за братьями. Младший, Даниэль, улыбался и вовсю кокетничал со всеми встречными девушками. Анджей не отставал от него, несмотря на то, что безымянный палец его левой руки украшало массивное обручальное кольцо из красного золота. Женат Анджей был уже три года - я была на их с Геленой свадьбе, и тогда мне казалось, что они счастливы, несмотря на явное недовольство родственников невесты. Сейчас я начинала понимать причину их недовольства. Красавец Анджей пользовался бешеным успехом у девушек, и был слишком хорошо воспитан, чтобы обижать дам невниманием. Он бросал на проходящих мимо девчонок такие взгляды, что будь я его женой - испепелила бы на месте. К счастью Гелена моими талантами не обладала.
Даниэль, видимо, почувствовал мой взгляд. Он поднял голову, оглядел окна, и, заметив меня, радостно замахал рукой. Анджей тоже меня увидел и улыбнулся. Я помахала им в ответ, жестами показывая, что они могут войти. Сегодня это можно было делать беспрепятственно. Впрочем, их и в любой другой день пропустили бы без лишних разговоров. Все-таки нашим дедом был сам Анджей Палевский, Архимаг, близкий друг Учителя.
--
А ты точно знаешь, что экзамен завален? Нельзя это как-нибудь проверить?- спросил Даниэль.
Он всерьез обеспокоился, узнав о моей беде, и теперь раздумывал, как спасти меня от праведного папиного гнева.
Я пожала плечами.
--
Не знаю, Даник. Оценки нам скажут только завтра. Сегодня еще идут экзамены.
--
А раз экзамены еще идут, можно ведь пересдать,- оживился Дан.- Мы попросим за тебя, правда Анджей.
Анджей коротко кивнул.
--
Попросите!- я была возмущена до глубины души.- Ты смеешься? Это будет позор на всю школу.
--
Перестань, Мирка. Ничего страшного не будет.
--
Может можно все-таки уточнить, вдруг у тебя все нормально?- сказал Анджей.- Подсмотреть в ведомости, например? Где они хранятся?
--
Дипломы в преподавательской. А ведомости уже в архиве, наверное,- неуверенно ответила я.- Ты предлагаешь мне туда залезть и без разрешения пошарить в документах?
--
А почему нет?- Анджей даже удивился.- Ты ведь только посмотришь. Какая разница, когда ты увидишь свои отметки, сегодня или завтра?
Да, перед таким даром убеждения устоять трудно. Я поколебалась совсем немного.
--
Ладно. Я пойду, а вы постойте на стреме. Если попадусь, Дан, убей меня, ладно? Ты наверняка сможешь сделать это быстро и безболезненно.
--
Я владею мечом лучше,- возразил Анджей, подмигивая брату.
--
Знаю,- я кивнула.- Пожелайте мне удачи.
Я, как ни странно, совсем не волновалась. Открыть дверь было несложно. Я уж думала, что придется раскапывать скрытые наследственные таланты - согласно семейной легенде, один из предков, Януш по прозвищу Длинная Рука, умел вскрывать любой замок. Дед позорное родство отрицал, но мы, дети, верили в Януша ничуть не меньше, чем в Батьку Мороза. А Стефан, самый шустрый и пронырливый из братьев, даже видел в кабинете деда сундук, в точности такой, каким, по легенде, владел Януш. Но, как ни странно, дверь даже не была заперта. Видимо, никто из преподавателей и подумать не мог, что у какого-то студента хватит смелости и нахальства сунуть нос в ведомости. А вот отыскать то, что надо оказалось немного сложнее, за годы существования Школы документов накопилось изрядное количество. Но я справилась. Заклятье поиска-сортировки было сложным и нудным. Когда-то оно давалось мне с трудом, и именно поэтому я упорно оттачивала его на протяжении нескольких лет. Для меня это было своего рода развлечением - выучить и блестяще исполнить какое-нибудь запредельно трудное заклинание, на котором даже дипломированные маги порой спотыкаются.
Искала я, разумеется, по имени. И каково же было мое изумление, когда на стол передо мной шлепнулись сразу два свитка. Я раскрыла один и прочитала имя. Мирана Палевская. Уфф, а я уж подумала, что ошиблась. Я развернула второй свиток и глазам своим не поверила. Там тоже стояло мое имя. Обе Мираны закончили Школу на отлично, в этом я убедилась, внимательно изучив документы. А, когда взглянула на даты, окончательно все поняла. От моей тезки меня отделяло больше пятидесяти лет.
Легким взмахом руки я отправила свитки на место, повернулась к девери и нос к носу столкнулась с Учителем.
--
Ваши братья очень внимательно следят за коридорами, но они не учли, что войти можно и не через дверь,- невозмутимо проговорил Учитель.
Я молчала. Оправдываться было глупо - меня поймали с поличным. А просить я не умела никогда.
--
Я не стану вас наказывать, Мирана,- продолжал Учитель.- Анджей ошибался, когда говорил, что все равно, когда узнаешь правду. Невовремя раскрытая правда может быть хуже лжи.
--
И кто такая эта Мирана Палевская?- спросила я. Я сразу поняла, что речь идет именно об этом.
--
Спросите об этом вашего деда, он знал ее гораздо лучше, чем я.
--
Вы мне из-за деда пять поставили?
Учитель вздохнул.
--
Вы блестящий маг, Мирана. Но вы совсем не цените людей, а это непозволительно для чародея вашего уровня. Я поставил вам пять, чтобы вы, вернувшись домой, продемонстрировали всем свой красный диплом и бросили бы магию к лешему. Поставь я вам низкую оценку - вы бы из кожи вон вылезли, чтобы доказать мне, что вы лучшая. Я говорю вам сейчас, вы лучшая, Мирана. Вы добились всего, чего хотели, все всем доказали. Занимайтесь тем, что вам действительно интересно, а магию оставьте тем, кто неуверен в себе и не знает, чего хочет в этой жизни.
Он говорил то, что я и так знала. Он буквально озвучил мои мысли. Любой другой на моем месте заподозрил бы подвох, я же слушала, открыв рот. Как мне хотелось оказаться дома прямо сейчас, всем показать свой диплом и забыть навсегда то, чем я жила последние десять лет. Все эти зачеты, экзамены, семинары. Все практические задачи, все бессонные ночи, что я проводила над учебниками, чтобы в очередной раз блеснуть на зачетном занятии и заставить сокурсников завистливо охать. Я должна была быть первой, всегда первой, и за годы учебы эта гонка надоела мне хуже горькой редьки. И вот я победила. Какое счастье. Можно наконец отдохнуть.
--
Спасибо, Учитель,- искренне поблагодарила я.
--
Не за что,- ответил он.- Если хотите, диплом я вам отдам прямо сейчас, и можете ехать домой. Завтрашний праздник, как я понимаю, вам неинтересен.
--
Спасибо,- повторила я.
Здорово, что не придется торчать в этой проклятой школе еще целый день. Братьев, правда, огорчит такой ранний отъезд. Они, наверняка, имели большие планы на праздник, особенно Анджей. Но, что поделаешь. Наша жизнь полна лишений. Остаться, чтобы сделать приятное братьям, мне тогда и в голову не пришло. Учитель не ошибся, я действительно не умела ценить людей, даже самых близких.
Почти три недели отец таскал меня по гостям, то ли демонстрируя дочку-умницу, то ли подыскивая мне подходящего жениха, а, скорее всего, и то и другое. Папа всегда был практичен.
Дед, которому отец сунул мой диплом чуть ли не под нос, лишь головой покачал.
--
Это ведь не твой диплом, Кароль. А то, что Мирана умница, я знал и без этой бумажки.
Мне же не терпелось расспросить деда о моей загадочной тезке, но вырваться из цепких папочкиных лап я смогла лишь после того, как все соседи, с которыми папочка был дружен, насладились моим обществом. И, как только освободилась, тут же ринулась в кабинет деда, огромную таинственную комнату за тяжелой, обитой железом дверью.
Я не успела постучать, как из-за двери донеслось:
--
Входи, Мирка.
Я вошла, даже не удивившись. Но дед меня все-таки удивил.
--
Услышал твои шаги,- пояснил он.- Дверь превосходно пропускает звуки, а вот мысли читать заговоренная сталь не позволяет. Садись.
Я уселась на старенький диванчик, местами протертый, и хотела уже начать разговор на интересующую меня тему, но дед заговорил совсем о другом.
--
Что ты собираешься делать после Школы? Дипломированные специалисты требуются везде, и у нас в Палеве, и в Белории, и в Волмении.
Меня, видимо, заметно передернуло, и дед усмехнулся.
--
Ясно, магия тебе надоела.
--
Точно. Пан Анджей, я не хочу больше ею заниматься. Это ведь было нужно папе. Он доволен, и теперь от меня отстанет. Я очень устала.
Признаться в этом я могла только деду, и он знал это. Он пересел ко мне на диванчик и обнял, а я прижалась к нему, и даже глаза прикрыла от внезапно захлестнувшего меня счастья. Отец никогда меня не обнимал. Он все время сражался, с соседями, с крестьянами, с дедом, и сам с собой, наверное. Ему было не до нежностей. А мама... Маму я конечно любила. Все мы ее любили. А она, после рождения Михала, младшего сына, никого, кроме него, похоже не замечала. Михалек родился в срок, но роды были тяжелыми и мама чуть не умерла. Если бы не дед, наверное ее уже не было бы. И меня, соответственно, тоже. Отец тогда прилюдно поблагодарил деда, даже на колени встал. Я, конечно, не присутствовала, но бабушка, мамина мама, очень любила об этом рассказывать. Я лично слышала раз пятнадцать.
--
Тебя что-то волнует, Мирка?
--
Пан Анджей, кто такая Мирана Палевская?
--
Как кто?- удивился дед.- Это ты, разве нет?
Но сбить меня с толку было не так уж легко.
--
Нет, пан Анджей. Другая Мирана Палевская. Учитель сказал, что вы знали ее.
Дед вздохнул.
--
Знал? Можно и так сказать. Ну, пойдем, расскажу.
Он встал, галантно подал мне руку и повел туда, где, по моим расчетам, должна была быть глухая стена. Но там была дверь. Маленькая, незаметная, ведущая в крохотную комнатку. Несмотря на отсутствие окон в комнатке было светло. Я увидела и старинный сундук, в котором, как мы считали в детстве, хранились сокровища Януша Длинная Рука. И полки, забитые старинными книгами. И небольшой портрет на стене. Я никогда не понимала художников, пишуших портреты дурнушек. Хватит, по-моему, и того, что они вообще есть, незачем их увековечивать для потомков.
Сама я тоже не могла похвастаться выдающейся внешностью. Неопределенно-темные волосы, непонятного серо-коричневого цвета глаза, обычная фигура, ни тебе тонкой талии, ни пышных бедер. Писать с себя портрет я бы не позволила никогда. Вот братья, все, кроме среднего, Стефана, просто красавцы. Старший весь в отца, черноволосый, с щегольской бородкой. Вылитый папочка в молодости, как любила повторять все та же бабушка. И звали братца, как и отца, Каролем. Анджей же похож на деда, по которому, опять же, если верить бабушке, в свое время сохла сама княжна Палевы. Даник с Михалом тоже были парни хоть куда. Может быть, если бы меня назвали Заряной, как маму, я была бы красавицей, как она. Но меня звали Мираной. Так же, как и эту, на портрете.
--
Это она?- спросила я зачем-то, хотя и так поняла - она.
Дед кивнул.
--
Да. Мирана Палевская. Моя жена и мать Кароля.
Он произнес имя сына с такой нежностью, что я даже удивилась. Не думала, что дед такой сентиментальный.
--
Она уже умерла?- снова спросила я то, что и так знала.
--
Да. Ты, конечно, знаешь о Противостоянии?
И далось же им это Противостояние. Неужели больше поговорить не о чем.
--
Знаю,- нехотя проговорила я.- Маги-ренегаты, в том числе несколько членов Совета Ковена, пытались устроить переворот.
--
Мирана погибла тогда. Я не смог ее спасти, хотя и пытался.
Я, как и все дети, рожденные уже в мирное время, не могла себе представить по-настоящему, что же такое война. Но что-то в голосе деда заставило мое сердце сжаться от тоски.
--
Она была среди ренегатов. Даже если бы ее не убили тогда, ей наверняка присудили бы смертную казнь.
Сказать, что я была удивлена, значит ничего не сказать. Я какое-то время переваривала услышанное, рассеянно блуждая взглядом по комнате. Глаза задержались на небольшом предмете, похожем на крохотный стеклянный фонарик. Я потянулась посмотреть поближе, но рука сама отдернулась. В кабинете Архимага лучше не хватать все, что понравится, а спросить разрешения. Мало ли что.
--
Это транслятор,- пояснил дед.- Переводит жизненную энергию в магическую.
--
Трофей?
--
Да. Один хитрый парень с его помощью буквально высасывал окружавших его людей, чтобы подпитывать свой резерв. Некоторые заклинания требуют очень больших затрат энергии, впрочем, что я тебе-то объясняю. Сама все знаешь.
Я кивнула.
--
А она,- я указала на портрет,- тоже была магистром?
--
Нет. Она была довольно слабым магом, но блестящим теоретиком. Слышала о загрызнях?
Я поежилась. Картинка из учебника долго снилась мне по ночам. Теперь я знала, кого надо за это благодарить.
--
Мирана любила эксперименты. Я уверен, она не хотела ничего дурного, ее интересовала только наука. Но факт остается фактом. Теорию разработала она. И отвечать тоже должна была она.
--
Ты ее убил?- догадалась я.
--
Я спас ее от гораздо худшей участи,- грустно ответил дед.- Ну, теперь ты все знаешь.
--
А кто еще знает?
--
Из семьи - маги лишь мы с тобой. А обычным людям знать такое незачем. Идем обедать, Мирка.
Тайна меня не тяготила. Если честно, я почти забыла о ней. Я отдыхала после учебы, заводила новые знакомства и возрождала старые. С женой Анджея Геленой мы стали подругами. Гелена почти все время проводила в своей комнате - она ждала ребенка, беременность протекала тяжело и дед запретил ей много ходить. Я приходила к ней каждый день. Общество Гелены, настоящей палевской аристократки, было для меня настоящим раем после десяти лет заточения в школе. Брат Гелены Мартин, недолюбливавший Анджея и прежде почти не появлявшийся у нас в доме, стал заходить довольно часто. Я догадывалась о причине его визитов, и меня это приятно волновало. В конце концов, мне почти 21, можно и о замужестве подумать.
О дипломе, красовавшемся на видном месте в парадной зале, я даже не вспоминала. Осветить комнату, щелкнув пальцами, или достать из щели укатившийся наперсток, сделав соответствующий пасс - большего от меня добиться было трудно. Родные знали об этом и не приставали. А охочих до чудес крестьян отпугивала моя надменность и высокомерие, что меня ничуть не огорчало.
Вспомнила я о своей специальности дождливым осенним вечером, когда дед вернулся домой позже обычного. Он выглядел уставшим, но спать после ужина не пошел, а направился в кабинет, поманив меня за собой.
Я удивилась. Вряд ли речь пойдет о моей помолвке с Мартином. Этим занимался отец, дед не касался таких вещей. В чем же дело?
--
Мирка, помнишь, мы говорили о загрызнях,- начал дед.- Так вот, один из них объявился в наших краях.
--
Разве их не истребили?
--
Некоторые успели разбежаться. А размножаются они...
--
Делением,- негромко проговорила я.- Помню. Он уже кого-нибудь...
Дед устало кивнул.
--
Лесник и его жена. Нашли их случайно, и ни кто иной, как сам барон Лесневский, отец Гелены и Мартина. Загрызня он не видел, зато его конь почуял тварь сразу и задал такого стрекача, что пан Войцех едва удержался в седле. Повезло, что он был на своем лучшем жеребце. Другой вряд ли ушел бы от загрызня.
--
И что теперь?
--
Я велел передать всем, чтобы сидели дома и носа на улицу не совали. Ты остаешься за старшую, Мирана, пока я не вернусь.
--
Ты идешь за ним?- догадалась я.- Один?!
--
Нет, не один,- мягко ответил дед.- Не волнуйся, мы справимся. И ты справишься.
Я опустилась на диванчик, осмысливая сказанное. Загрызень здесь, в Палеве. А я уже привыкла считать их страшной сказкой.
--
Идем, у меня мало времени,- дед распахнул передо мной дверь и мы чуть не столкнулись с отцом.
Он был одет в кольчугу и вооружен.
--
Я готов,- коротко сказал он.
Дед придирчиво осмотрел его и, похоже, остался доволен.
Мы спустились вниз. Там уже толпились члены семьи и слуги. Все были напуганы, но, при виде деда заметно успокоились.
--
Ничего страшного не произошло,- громко произнес дед, окидывая взглядом взволнованных людей.- Все оставайтесь дома. Мы скоро вернемся. Все готово, Кароль?
--
Да, отец,- откликнулся папочка, и это было так неожиданно, что я заволновалась.
Я попыталась отогнать дурные предчувствия, но ничего не получалось. Остальные разбрелись по комнатам, и я пошла успокоить Гелену, но у меня на душе скребли кошки и успокаиваться, похоже, не желали.
Кароль, мой старший брат, отлично справлялся с ролью главы семьи. Он всем дал какие-то поручения, чтобы люди не маялись в ожидании. Послал голубя с письмом бабушке, баронессе Лещинской. Дом Лещинских был, можно сказать, в двух шагах, но отправлять гонца Кароль не рискнул, и правильно сделал. Я, правда, была почти уверена, что Анджей давал брату советы, слишком неожиданно Каролек стал таким сообразительным. О том, что дед оставил меня за старшую, я даже не заикалась, надеясь, что до этого не дойдет. Однако, волнение не проходило.
Я уже задремала, когда в дверь тихонько постучали.
--
Пани Мирана, пани Мирана,- донесся из коридора голос нашего дворецкого.- Вы спите?
--
Уже нет,- я слетела с постели и бросилась к двери, благо заснула даже не раздевшись.- Они вернулись?
Дворецкий понуро помотал головой. Он был уже не молод, но всегда держался очень бодро, а этой ночью словно разом состарился.
--
Где остальные?
--
Внизу. Пан Кароль собирается куда-то идти, пан Анджей с ним спорит. Госпожа Заряна очень волнуется. Я побежал за вами, госпожа.
--
Все правильно, Юлиуш.
Он облегченно вздохнул, видимо, боялся, что я рассержусь.
Анджей и Кароль уже готовы были драться, когда я спустилась в залу.
--
Они так и не вернулись, Мирана,- проговорил Кароль. В его голосе звучали истеричные нотки, которые очень мне не понравились.- Я предлагаю идти всем вместе, а Анджей против.
--
Против,- упрямо подтвердил Анджей.- Это глупо, Кароль. Дед велел оставаться дома. Мы ничего не сможем сделать.
--
Мы не сможем?- Кароль воинственно потряс мечом, Анджей едва успел уклониться.
--
Прекратите,- прервала я их пререкания.- Сколько прошло времени?
--
Больше четырех часов,- ответил Анджей.
--
Из дома никто не выходил, я надеюсь?
--
Нет. Все здесь.
--
И дворовые слуги?
--
Да,- Анджей произнес это с вызовом, в полной уверенности, что меня оскорбит присутствие в парадной зале уборщиков навоза.
--
Прекрасно,- я вздохнула с облегчением, и все удивленно раскрыли рты.- Так. Яська.
--
Да, госпожа,- мальчонка очень удивился, что я знаю его имя. Я и сама удивилась.
--
Голуби вернулись?
--
Да, госпожа.
--
Нужно послать записки всем соседям. Пусть сидят дома и не высовываются, а утром, если ничего не изменится, устроим большую охоту.
--
На загрызня?- скептически уточнил Анджей.
Я обвела взглядом всех присутствующих и громко, четко и внятно проговорила:
--
Загрызень просто большой и быстрый волк. Его можно убить, как любого зверя, главное не бояться и действовать слаженно.
--
А что ты имела в виду, говоря, если ничего не изменится?- уточнил Кароль подозрительно.
--
А то, что сначала я пойду за ним сама,- устало ответила я.
Повисла тишина.
--
Мне понадобится помощник, человек, который хорошо держится в седле и сладеет мечом,- добавила я.
--
Я поеду,- в один голос ответили Кароль и Анджей.
Я посмотрела на Кароля, потом на Янину, его жену. На темноглазого мальчонку лет трех, цепляющегося за юбку матери. И решительно покачала головой.
--
Нет, Кароль. На тебе остается дом, ехать тебе нельзя.
--
Я поеду,- повторил Анджей.
Честно говоря, я предпочла бы именно его. Анджей отличный фехтовальщик, прекрасно держится в седле и вряд ли испугается загрызня. От раздумий меня отвлек негромкий звук приглушенных рыданий. Я окинула глазами толпу перепуганных людей. Гелена стояла спокойно. Ее лицо заливала болезненная бледность, но губы были сжаты, а глаза, под которыми темнели круги, оставались сухими. Лишь побелевшие пальцы рук, обнимавших округлившийся живот, выдавали ее волнение. Плакала курносая конопатая девчонка-горничная. Одной рукой она вытирала катившиеся слезы, а другой прижимала к себе белобрысую малявку, сосущую палец. Я даже вспомнила имя девушки - Данка. Н-да, а малявка-то - вылитый отец, не отопрешься. Хотя, Анджей слишком гордый, чтобы оправдываться и что-то отрицать.
--
Нет, Анджей. У меня для тебя другое задание. Проводи жену в комнату и возвращайся, я все тебе расскажу,- я подошла к Гелене и шепотом добавила.- Иди ложись. Никуда я его не пущу, не волнуйся. Береги дочь, Гелена.
Анджей увел жену, а я поглядела на оставшихся кандидатов в герои. Стефан сжался под моим взглядом - братец был трусоват, да и воин из него некудышний. Михалек еще слишком юн, и мама не переживет, если с ним что-то случится. Вон встрепенулась испуганно, а я всего лишь посмотрела на Михала.
--
Даник,- обратилась я к Даниэлю.- Ты готов?
Брат коротко кивнул и ободряюще улыбнулся.
--
Стефанек,- я повернулась к среднему брату.- Одолжи мне что-нибудь из одежды. Не хочется носиться по лесу в платье.
--
Напишу,- ворчливо отозвался Кароль. Мой выбор его обидел и огорчил, он любил Даника, и скорее сам сунул бы голову в пасть загрызня, чем послал брата. Но против моего решения он не протестовал, понимая, что в магических делах мне виднее, что и как делать.
Мы со Стефаном пошли наверх, в его комнату, но, проходя мимо кабинета деда, я остановилась.
--
Стефанек, открой мне дверь, будь добр.
Брат обернулся и насмешливо прищурился.
--
А сама чаровнуть не можешь? Ты же отличница, Мирка.
--
Не могу,- я показала на полосы стали.- Заговоренная. Ни одно заклинание не подействует.
--
А с чего ты взяла, что я смогу ее открыть?- все так же усмехаясь спросил Стефан.
--
А почему ты сразу об этом не спросил?- в тон ему ответила я. И, посерьезнев, добавила.- Стефан, поторопись, пожалуйста.
Брат оскорбленно поджал губы и вынул откуда-то связку блестящих ключиков и изогнутых железок. Он ковырнул замок пару раз и дверь открылась. Я усмехнулась. Все-таки семейные предания не лгали, предок по прозвищу Длинная Рука действительно существовал. Мы вошли и Стефан разочарованно присвистнул.
--
А я-то думал,- начал он, но я, взяв его за руку, подвела к потайной дверце.
На сей раз Стефан потратил чуть больше времени, но справился. Он хотел было войти, но я удержала.
--
Погоди, я проверю, вдруг там магическая ловушка.
Брат испуганно попятился, а я шагнула внутрь. Никаких ловушек там, конечно, не было. Я просто хотела побыть наедине кое с кем.
Можно было бы сделать то, что я хотела с помощью магии, но мне жаль было тратить силы. Я чувствовала, мне они пригодятся. Я сняла портрет со стены и бросила его в камин, где еще тлели головешки. Промасленный холст занялся сразу, но противного запаха горящей ткани и краски не было.
--
Уходи,- проговорила я, глядя на изменяющиеся, оплавляющиеся черты нарисованного лица, грустные глаза и поджатые губы.- Он тебя простил. Не мне тебя судить. Прощай, Мирка.
Холст изогнулся, охваченный пламенем, и на мелькнувшем в огне лице я увидела улыбку.
Стефан уже просочился в комнатку и с любопытством оглядывался вокруг.
--
Ой, а это что?- спросил он, указывая пальцем на транслятор.
Дед не взял его, так и оставил на столе. Считал, что мне он пригодится или просто забыл убрать? Я посмотрела на транслятор - красивую стеклянную безделушку, обладавшую огромной силой. Использовать его я не могу - тянуть силы из семьи и слуг, проживших в нашем доме много лет я не стану. Да и управлять транслятором не умею, и вовсе не уверена, что смогу остановить его вовремя. Его создатель вряд ли заботился о жизнях тех, чью силу забирал. Но, может быть, игрушка действительно пригодится.
--
Оружие, да?- с уважением спросил Стефан, наблюдая как я бережно убираю транслятор.
--
Да,- мне не хотелось объяснять.- Идем. И позаботься, чтобы сюда никто не совался.
--
Думаешь, вы тоже не вернетесь?- голос Стефана дрогнул и я с удивлением поняла, что брат беспокоится.
--
Вернемся,- заверила я его.- Ты проследи, пока нас нет, ладно? Пойдем, мне еще переодеться нужно.
Спускаясь вниз я наткнулась на Анджея, который видимо подстерегал меня в коридоре.
--
Почему ты не меня взяла?- гневным шепотом спросил он.- Я лучший всадник. И лучший фехтовальщик.
--
И лучший любовник во всей округе,- поддела я его.- Успокойся и послушай. Каролю не справиться без тебя. Он не дурак, но соображает медленно. Не глупи, Анджей.
--
Думаешь, отец с дедом...
--
Не думаю, знаю. И все знают, хоть и не говорят вслух.
Брат нахмурился, отчего стал еще больше похож на деда.
--
Удачи вам,- серьезно проговорил он и обнял меня.
--
Спасибо. Береги жену, Анджей. Она тебя любит.
--
Ты так думаешь?- с сомнением произнес Анджей.
--
Не думаю, знаю,- повторила я.- Не делай глупостей и все будет хорошо.
--
Дан ждет тебя,- Анджей кивком указал на заднюю дверь.- Остальных мы разогнали спать, а то уже светает, а они все на ногах.
--
Все правильно,- я кивнула.- Я не прощаюсь.
Анджей улыбнулся. Он был уверен во мне. А я вот - нет. Надеюсь только, что никто этого не заметил.
На дворе было еще темно, осенью солнце встает поздно. Даник ждал меня, держа под уздцы двух коней. Я даже присвистнула. Анджей отдал мне Топаза, лучшего коня во всей Палеве, подарок пана Войцеха жениху любимой дочки. Даник придержал мне стремя, сам сел в седло и мы тронулись.
--
Знаешь куда ехать...
Дан не успел закончить - из леска донесся жуткий, леденящий душу вой.
Я направила коня туда. Топаз шел спокойно. Жеребчик Даника тоже беспрекословно слушался хозяина, хотя и подергивал ушами беспокоясь.
--
Ни в коем случае не спешивайся,- говорила я на ходу.- Слышишь? Что бы ни случилось со мной, не слезай с лошади. Загрызень невидимый, но убить его можно, как обычного волка. Главное, не бойся. Твоя задача подстраховать меня, пока я плету заклинание. На это нужно время, я не знаю сколько мне понадобится.
--
Я понял,- коротко откликнулся Даник.
--
Обещай, что не спешишься,- потребовала я.
Верхом у него еще есть шанс уйти, пешком - ни единого.
--
Обещаю,- твердо сказал Дан.- Ох.
Я посмотрела туда же, куда и он и внутри что-то сжалось.
--
Не подходи, он может быть рядом,- предостерегла я, а сама приблизилась немного. Хвала всем святым, Топаз был невозмутим, словно каждый день видел истерзанные трупы.
Они лежали рядом. Всю жизнь ссорились и конфликтовали, но смерть приняли вместе, стоя плечом к плечу. Я горько усмехнулась. Деду, наверное, впервые изменила его выдержка - великий маг не смог спокойно сплести заклинание, пока тварь, созданная руками его возлюбленной, рвала их сына. Он ударил ее недостаточно сильно, не убил, но сам ослаб настолько, что не смог дальше колдовать. А фехтование никогда не было его сильной стороной.
--
Мирка,- негромко произнес Даник.
Я подняла глаза и встретилась взглядом с двумя светящимися огоньками. Загрызень настороженно смотрел на меня, стоя на расстоянии нескольких десятков шагов.
Я выпрямилась, расправила плечи и сняла перчатки. Загрызень подобрался для прыжка, но Дан свистнул, отвлекая его, и насмешливо произнес.
--
Вот это шавка. У нас на псарне и то лучше.
Я не ожидала, что загрызень обидится, но именно так и случилось. Напрочь игнорируя меня тварь кинулась на Дана.
Я поняла, что проклятый загрызень намного шустрее, чем я предполагала, а значит надо поторопиться. Бросив взгляд на Даника я увидела, что он отбивается от твари длинным мечом. Конь волновался, но брату удавалось сдерживать его. Топаз же стоял на месте, лишь дрожал, как натянутая струна. Я отвела взгляд от брата, помня об ошибке деда, и увидела как со стороны нашего замка движется группа всадников. Расстояние было огромным, но я сумела разглядеть Кароля, Анджея и скачущего бок о бок с ним Мартина. Стефана с диковинным изогнутым мечом в руке, не иначе из сундука предка Януша Длинная Рука. И даже Михалека, из которого, наверное, тоже получился бы маг, потому что вырваться от мамочки ему удалось бы только чудом. Я рассмотрела еще нескольких знакомых - видимо на охоту за загрызнем вышел весь цвет палевской аристократии. И как только Кароль успел их собрать так быстро. Надеюсь, я успею закончить, пока они еще далеко. Все-таки загрызень не слишком знатная персона, чтобы кормить его палевской знатью.
Я быстро плела заклятье, но оно было слишком длинным и я все-таки не успела. Дан вскрикнул - тварь сильно зацепила его, пытаясь за ногу стащить с коня. Он вновь ударил ее мечом, попал, и раненый загрызень яростно зарычал.
Он прыгнул, стараясь сбить Дана на землю, но брат скатился с коня, проскользнул у него под брюхом и встал в стойку, заслоняя меня. У него оставалось пара секунд жизни, а мне нужно было еще минимум пять. Я сунула руку в карман, нащупывая транслятор. До нашего героического войска слишком далеко, игрушка не дотянется, да я и не собиралась тянуть их силы. Сжав транслятор в руке, так что хрустнуло стекло, я выбросила вперед вторую руку и выкрикнула то самое заклятье, что получалось у меня лучше всего. Небоевое и слабое, но многократно усиленное жизненной энергией лучшей выпускницы курса Магов-Практиков. Если бы я могла смеяться, то с удовольствием посмеялась. Заклятье поиска-сортировки против загрызня наверное еще не применял никто. Тем не менее оно подействовало. Подействовало именно так, как я и ожидала. Магически модифицированная тварь стала распадаться на составляющие. Уж не знаю, что получилось бы, ударь я чуть слабее. Может ноги отделились от туловища, а туловище от головы. И глаза, принадлежащие одной твари, оказались бы вне черепа другой. Я не могла проверить, потому что не умела управлять транслятором, а удар такой силы разметал загрызня буквально на молекулы. Я повернулась к Дану, пытаясь улыбнуться, и увидела как брат меняется в лице. Он бросился ко мне то ли пытаясь подхватить, то ли норовя отобрать опасную игрушку, но не успел. Последнее, что я успела подумать - только бы Анджей с Геленой не назвали дочку Мираной. Не знаю, как насчет магического таланта, но красавицей она точно не будет. Проверено.
Эпилог
--
Вы здоровы.- Учитель отпустил мое запястье. - Вы совершенно здоровы, Мирана. Но магии в вас нет. Совсем.
Я не сразу поняла, о чем он говорит. Учитель заметил это и пояснил:
--
Транслятор выбрал всю вашу силу. Опустошил вас. Вы не сможете больше заниматься магией.
--
То есть, ваша подпись красуется на фальшивке? - я кивком указала на свой диплом, висящий на стене в красивой рамке.