Они обломались: у одного из чехов не выдержали нервы. Очередь со склона сыпанула еще до того, как из засады ударили по передней и замыкавшей колонну броне.
А поскольку нервы тех, кто в этой колоне шел, были тоже напряжены до предела, их пальцы на спусковых крючках дернулись почти одновременно с началом "чеховской" очереди. И по "зеленке" секануло так густо, что ни о какой прицельной стрельбе по "коробкам" речи уже не шло.
Безоткатники и "граники" чехов, конечно, пальнули. Но кто не успел - тот опоздал. Одно дело, когда ты полеживаешь в укромном местечке и смотришь через прицельную рамку на выворачивающую по-над Аргуном колонну. И совсем другое, когда колонна вдруг вся "заискрит", а вокруг тебя завизжит, застучит, забухает...
Бухало же в ущелье - мама, не горюй. Боевики обломались еще и в том, что место для засады определили чуть левее пэвэдешки штаба бригады. Очень уж хотелось им пошуметь, показательную бойню устроить! Как четыре года назад, на том же практически месте, когда они в пух и прах размолотили колонну полка Сормовской дивизии. Боевики колонну расстреливали, операторы с трех точек все это мочилово на видеопленку фиксировали... Кассетами теми до сих пор в Грозном торгуют.
Игорь не знал, были ли у боевиков операторы в эту засаду. Но даже если и были, остались мужики не у дел. На пэвэдэшке, кроме собственно штаба - минометная рота, разведбат да и много чего еще. Тридцати секунд не прошло - по "зеленке" ударила "ЗУшка". Начали рваться на противоположном склоне ущелья 120-мм мины. Ну и, как полагается - самый плотный огонь из всего имеющегося стрелкового оружия.
Сам Игорь только-только в баню не зашел. И тазик, и веник березовый, по местам здешним из дефицита дефицит, покидал. Занырнул за "разгрузкой", "Калашом" и в окоп. Благо - неподалеку. Осмотрелся. Внизу, на дороге, "бэтр" чадит. Задели-таки одного, суки. Успел разглядеть низенькую, коренастую фигуру комбрига. Горячкин всегда сам колонны водил: рыжие усы взъерошены, орет что-то, лицо вовсе малиновым стало... Потом увидел: на противоположном склоне солнечный зайчик блеснул. Еще один чехам от судьбы подарок: пока колонна по ущелью тащилась, солнышко-то нам за спину успело перевалить. Вот и сыграло на окуляре. И Игорь начал, короткими, прочесывать сектор.
Словом, байда полная получилась у чехов. Колонна, поначалу от испуга оба склона обстреливавшая, целенаправленно принялась поливать. Сверху, с пэвэдэшки - уже прицельно, больнее. А когда майор Макаров еще и "Ми-24-е" навел... Игорь видел, как вырывается шлейф из кассетника вертолетного нурса: белый, стремительный. А потом раскололось, вспыхнуло таким же вот белым и все вокруг Игоря...
Игорь очнулся, как всегда мокрый от пота. Отшвырнул скрученную простыню. И спал-то, получается, всего около трех часов: "02:50", светились цифры будильника. За окнами - самая, что ни на есть, темень.
Нашарил сигаретную пачку, зажигалку и прошлепал на лоджию. Закурил, сев на порожек. Может, если спать тут, последний бой перестанет сниться? Или хотя бы будет, но не так часто?
Заряд положительных эмоций Игорь, конечно же, получал. Когда после ухода этой слепящей белой пустоты обнаруживал себя дома, а не как тогда, очнувшись после ранения, на госпитальной кровати. Но он не стал бы клясться, что не в состоянии без этого положительного заряда прожить.
- Му-удак! - выдыхая дым, который уже раз обругал сам себя. За то, что не надел тогда каску. Да, ему повезло больше, чем авианаводчику майору Макарову. Наведенные Макаровым вертолеты огневой поддержки еще не отработали, а майор уже отошел в мир иной. Прямо в своей ячейке, от черепно-мозгового ранения.
Игорю тоже прилетело не слабо. Парни всерьез думали, что живым до Моздока старшину разведбата не довезут. Довезли... И - началось. Операция. Потом, уже в столице, еще одна. Подмосковный госпиталь...
- Родина, парни, вас не забудет! - любил повторять подполковник.
Да она, Родина, о нем, старшине, даже не вспомнила. 560 рублей ежемесячного пособия в зубы - и "спасибо" за службу! Правда, потом добавили. От души.
Но самая черная полоса началась уже дома, когда Игорь вернулся. Светка, которая вроде бы честно ждала, сразу к нему переехала. Да только хватило девчонки всего на полгода:
-Ты же меня как-нибудь ночью убьешь ненароком! - это если суммировать все, что она высказала при расставании. Но совсем не в кошмарах ночных было дело. Любой женщине стабильности хочется. А какая с ним, Игорьком, стабильность?!
Не получалось с работой. Водитель? Людей устраивало все: стаж, категории, возраст. Но когда доходило до службы...
-"Горячие" точки? Орден? Прекрасно, прекрасно. В течение недели вам позвонят.
Случались люди порядочные: действительно звонили, чтоб сообщить об отказе. Чаще не звонили совсем. И не важно, откуда: крупного ли предприятия, маленькой фирмы... Результат, как Игорь понял, был предопределен. И не только для него одного.
Кадровики прошедших Чечню на работу просто не брали. Даже в охранные фирмы, на грешные полторы-две тысячи рублей можно было попасть исключительно по протекции.
Ребята срывались. Уходили в водку, наркотики, к которым многие приобщились еще там, в Чечне. А скольких позакрывали! Ванька Исаев, увалень добродушный, с перегона вернулся - дома зеро, супруга у тещи. Купил парень бутылку-вторую. Сколько потом покупал, в течение суток, уже и не вспомнит. Супруга Ваньку, в общем, за дело ругала. Но не по делу вспомнила ордена:
- Да засунь-ка ты их знаешь, куда?!
Пьяный Ваня, госпитального лиха тоже хвативший, рученькой своей и махнул. Супруга - через дорогу, в ментовку. Утром снова туда пришла, заявление забирать. Только кто же его отдаст, ментам надо "палки рубить". А здесь - вот он, готовый показатель в работе.
Такты мелодии из "Крестного отца" выдала лежавшая на подоконнике трубка. Игорь посмотрел на номер, появившийся на дисплее, нажал кнопочку "Уes".
- Го-ош, ты не спишь?
- Кто ж спит в три часа ночи?! Как всегда в это время: стирка, уборка, мытье полов...
- Гошенька, миленький, не ругайся, ладно? Ну очень надо...
- Очень надо, Ларис, гнать его в шею и принимать нормального мужика. Я тебе уже говорил. Опять набрался?
- Опять, - вздохнули в трубке. - Как обычно: девки пьют по чуть-чуть, и он с ними. Так, в итоге, уже готовый. Опять его от ментов отмазывать?! А клиент дуром прет. Го-ош, выйди пораньше. Я отслужу, ты же знаешь. Тачка-то у тебя во дворе?
Привстав, Игорь выглянул вниз. Его белая "шестерка" стояла на привычном месте.
- Пока, вроде бы, не угнали.
- Так как, Гош?
- Ларис, что с тобой, дурой - бабой, поделаешь... Ехать-то далеко надо?
- Пока прямо здесь два адреса.
- Лады, сначала девчонок подброшу, а потом и заправлюсь. Буду минут через пятнадцать.
На кухне включил "тефалевский" чайник, бросил в чашку полторы ложки кофе, три - сахара. "Как ты можешь пить этот сироп?!" - постоянно изумлялась Светлана. "Сахар, милая, это пища для мозга", - повторял где-то услышанное он.
Сполоснулся, пока кофе чуточку остывал. Холодильника даже не открывал: бутербродов с кофе Игорь не признавал, потреблял его исключительно с сигаретой. А вот курево... Курево - да, особенно по утрам. Когда никак не мог накуриться.
Вот и теперь, в машине. Дома только что покурил, а торкнул стартер - и за пачку. Ладно еще зимой, куришь, пока двигатель прогревается. А летом? Как сейчас, например, когда движок с вечера толком и остыть не успел... Дурная привычка.
- Посеешь привычку - пожнешь характер, - продекламировал Игорь, включая "поворотник" и выруливая на улицу. - Раз привычка дурная, значит, и характер дурной...
И притопил педаль: дорога была голая, асфальт сухой. С удовольствием ощущая, как "шестерка" приемисто набирает скорость.
Глава вторая
Машина - единственное, пожалуй, полученное Игорем от Родины за собственную пролитую кровь. На "нулевую", правда, "боевых" не хватило. Взял трехгодовалую, еще крепенькую, с символическим для "трехлетки" пробегом. Она, в принципе, Игоря и кормила. Сначала таксовал. Даже приняли в бригаду, базирующуюся напротив рынка, у конечной автобусной остановки. Можно было не резать круги по городу, а спокойно стоять в очереди, ожидая своего пассажира. Главное - не сбавлять цену. Но после того, как пришлось отбиваться от четверых пьяненьких переростков, одного из которых Игорь без малого не добил, с извоза ушел.
А потом вычитал в колонке "Требуются" очередного номера газеты рекламных объявлений: "Водитель с л.а. в ночн. вр." Ночное время после разъезда со Светкой у Игоря было свободно. Машина бегала. И он позвонил. После серии длинных гудков ответила женщина. По хрипотце в голосе чувствовалось, что Игорь ее разбудил.
- По объявлению, - сказал он.
- Какая у вас машина? - спросили на другом конце провода.
- "Шестерка".
- Семейный? - в голосе уже появилась заинтересованность.
- А это принципиально?
- Понимаете, - замялась женщина. - У нас специфика. Девушек развозить. Бывает, что жены против.
- У меня жены нет. Платите-то как? Какой график работы?
- О графике пока говорить рано. Попробуем, друг на друга посмотрим... Платим за ночь 250. Плюс бензин. Подходит?
- Посмотрим.
- Ну тогда... Военкомат на Сурикова знаете?
- Знаю.
- Подъезжайте к восьми. Какой цвет кузова и номер машины?
Так Игорь и приобщился к святому делу удовлетворения сексуальных потребностей населения. Первые месяцы работал там, где придется. "Контор", заполняющих рекламную площадь под рубрикой "Досуг", в городе было не меньше шестидесяти. А сколько еще уже не рекламировались, работая на устоявшихся связях!
Они Игорю попадались самые разные. И элитные, с очень красивыми девушками - в некоторых даже чувствовалось то, что называют "порода". Езды по городу с такими, как правило, было мало. Но и перепадало это счастье ему не часто: контингент водителей там тоже был соответствующий, люди за место держались. В обычных же "конторах" трудились такие "очаровашки" и "рыбоньки" - без стона не взглянешь.
В начале своей этой карьеры Игорь редкую ночь проводил дома. Ближе к пяти вечера начинали звонить диспетчера, которые Игоря очень скоро запомнили. Спрашивали: подрядился он, нет... Так вот, случайно, он и пересекся с Ларисой: наняла его на замену раз, другой... А потом, когда уволила одного из своих водителей, взяла Игоря на постоянной основе. Трудилась Ларисина контора круглосуточно. Девчонок было около десятка. В массе своей - средненькие. Но попадались и классные, с точки зрения Игоря, "экземпляры".
Одна из таких девочек, Жанна, скучала на лавочке, когда Игорь заехал во двор и припарковался неподалеку от повидавшего на своем веку "BMW". Девчонка сразу же залезла на переднее сиденье:
- Привет!
- Привет! Что во дворе тусуешься?
Та вытряхнула из Игоревой пачки сигарету, чиркнула зажигалкой.
- Да ну, - выпустила в ветровое стекло струйку сизого дыма. - Опять Лариска с этим Васьком, - кивнула на "BMW",- разборку устроила. Прям как супруги рабоче-крестьянские: мужик нажрамшись явился, супружница хай подняла. Не понимаю я, Гош, телка классная, бабки есть... Ну найди ты себе нормального парня! А она вцепилась в этого обезбашенного...
- Любовь зла.- Игорь зевнул. - В сон потянуло, Жанн. С чего бы это, а? Ты, что ли, сон на меня навеяла?
- Хорош прикалываться. А сон твой сейчас разгонят, - кивнула на завизжавшую на весь двор подъездную дверь. - Ты смотри, они Ленку-прекрасную разбудили.
Ленка, вышедшая из подъезда третьей, называя вещи своими именами, от идеала девичьей красоты была далека. А без косметики и вовсе страшненькая. Но именно ее привечали клиенты, которых не испугала при первой встрече Ленкина физиономия: вызванивали потом именно ее. Если была занята, ждали. Да и самой Ленке, надо сказать, "это дело" откровенно нравилось. Под утро, когда девчонки - и пьяные, и трезвые - обычно скисали, Ленка, напротив, становилась все оживленнее.
- Сиди, я не поеду, - сказала начавшей открывать дверь Жанне Лариса. - Гош, значит так. Сначала на Пролетарскую-25 отвезешь, потом на Фучика. Там, вроде бы, двоих могут оставить.
- Ничего себе "рядом"! У меня бензин на нуле.
- Заправься, но только после Пролетарки. Там давно уже ждут. Я позвонила, что выезжаем. Деньги-то есть?
- А ты вынести не могла?
- А я знала?.. Погоди-погоди, Инну еще заберешь.
К машине подбежала еще одна девушка.
- Все? - спросил Игорь. - Поехал.
Четвертая из сидевших в машине девчонок отзывалась на имя "Татьяна". Как ее звали на самом деле, Игорь не знал. Впрочем, как, за исключением Жанны, и всех остальных: "работали" девочки под псевдонимами. Татьяна принялась долго и ласково поправлять ворот Игоревой рубашки. Потом глубоким, грудным голосом попросила:
- Игорек, включи музыку!
- Не приставай к водителю, - оборвала ее Ленка-прекрасная. Татьяна рассыпала по салону заливистый смех:
- Я и не пристаю... Че злишься, мы же с Игорьком не виноваты, что ты сегодня без клиентов осталась.
- На фиг! Мне в среду к ребенку ехать, а денег - всего полторы "штуки". У Ларисы, что ли, опять занимать?! Все, если так и дальше дело пойдет - с утра выхожу на трассу.
- Ну и х... тебе навстречу, плечевая ты наша, - пьяно сказала Инна.
- В моем доме, - утрировал Игорь армянский акцент, - па-апрошу не выражаться!.. Тем более - прибыли. Так, этот 27-й. А вот и наш, 25-й. Квартира какая там, Жанн? Посмотри бумажку.
Жанна взяла оставленный Ларисой листок.
- Сороковая, вроде. - Включила над собой свет. - Точно, сороковая.
- Значит, вот здесь. Си-идеть! - Игорь поставил машину на ручник и, не выключая мотора, вышел.
Сороковую квартиру он нашел там, где положено: на первом этаже, крайняя справа. Коротко позвонил: ночь, все-таки, на дворе.
- Хкто? - пьяно спросили за дверью.
"Конь в пальто", подмывало ответить. Но Игорь спросил:
- Девушек вызывали?
Сначала защелкали замки. Потом дверь начала отворяться.
- Ты, значит, привез? - Сказать, что этот низенький, заплывший жиром мужик был пьян - значило ничего не сказать.
- Так вызывали или нет?
Пьяный молча кивнул.
- Можно? - Игорь перешагнул порог. Осоловелые глаза мужика смотрели явно непонимающе. - Квартиру посмотрю.
- Это пжалста. Вон тут - кухня. Налево по коридору гостиная. Прямо - спальня. Санузел раздельный, - перечислял толстяк у дверей, пока Игорь пробегал по квартире. Толстячок был один.
- Все нормально. Сейчас подниму.
- Постой. А где девочки?
- Момент, уже поднимаются. Дверь можешь не закрывать.
Вышел к машине. Заглушив движок, выдернул ключи:
- Пошли, жрицы любви! Клиент - пьяный в мат.
- О, поем наконец, - обрадовалась за его спиной Инна.
- Ага, спермы, - раздраженно сказала Татьяна.
Каблуки девчонок звонко процокали до квартиры. Толстяк действительно ждал в коридоре.
- Ух ты какая! - кинулся обнимать вошедшую первой Инну.
- Эту берешь? - спросил Игорь. Хозяин квартиры будто не слушал. - Эй, брат!.. Давайте расплатимся.
Вынес из комнаты толстый бумажник, сунул Игорю в руки: - Возьми, сколько положено... Слушай, давай я двоих оставлю. Лады? Девчонки, пошли вмажем! - Мужичок схватил за руку стоявшую рядом Ленку.
Вытащив причитавшееся за двоих, Игорь догнал толстяка уже у стола, вернул бумажник:
- Значит, я через час появлюсь.
Пропустил вперед Жанну с Татьяной, щелкнул за собой дверью. "Шестерка" встретила их радостным пиликаньем сигнализации.
- Эх, зря не осталась, - взгрустнула, пока Игорь крутился по дворовым проездам, Татьяна. - Мужик готовый совсем, "кофе-чай-потанцуем"... А что там еще на Фучика будет... Двоих, говоришь, заказали?
- Вроде, - кивнул Игорь.
- Группен-секс еще ничего. А вдруг лесби-шоу попросят.
- Делов-то, изобразим! - рассмеялась Жанна.
- С тобой?! Чего-то не тянет.
- Что вы говорите, - всем телом повернулась на сидении Жанна. - А у очкастого, помнишь? Ты там сама всерьез потащилась.
- А ты бы не потащилась! Во мне не меньше пузыря было, - обиделась Танька. - Он же нас полночи поил.
- Еще тот был клиент. Представляешь, - рассказывала Игорю Жанна. - Сразу берет нас с Танькой на ночь, стол сервирован по высшему разряду: икорка там, балычок... На плите горячее поспевает. Музончик, потом - видак с порнушкой. Сама не заметила, как разделась. Оттянули-ись...
- Такое счастье - раз в год. - Татьяна опять загрустила. - Ты ж на заправку хотел.
- Тут 93-го нет, разве не видишь? - Игорь нажал педаль газа. - Сейчас, в конце проспекта зальем.
- Больно я разбираюсь, есть тут 93-й, нет...
Машина резво везла ночных бабочек по прямому и пустому проспекту имени вождя мирового пролетариата. Даже ГАИшники и те, казалось, сомлели. Они проехали весь проспект, и только у самой заправки навстречу попалась бело-синяя милицейская "Волга".
- Во ночь, да? - Жанна сидела, подставив лицо потоку свежего ветра из форточки. - Одни менты да бляди на улице...
- А я как же?
- Ну и ты: менты, бляди и Гоша... Как тебе такой вариант?
- Надо подумать, - ответил Игорь и, выключив двигатель, вышел.
Кассирша заправки дремала, уронив голову на руки. Игорь подошел к продавщице в кокетливом синем передничке и такой же синей пилотке на густых волосах.
- Привет! Кофе сделаешь?
- Попробую. Ко-оля, там кипяток еще есть?
Из недр павильона вынырнул паренек в камуфляже.
- Был, вроде.
- Вам сколько?
- Три. Сладкий-сладкий, черный-причерный.
Игорь заплатил за бензин, подхватил три стаканчика с кофе, вышел.
- Давай, помогу, - выбежала навстречу Татьяна.
- Осторожней, горячий.
- Донесу...
Парень в оранжевом комбинезоне уже закручивал крышку на бензобаке.
- Спасибо, братан! - сказал ему Игорь и - Жанне: - Подержи мой тоже, пожалуйста. Только поаккуратнее, я отъеду чуток.
- А здесь мы кому мешаем?
- Никому. Курить здесь нельзя. А кофе без сигареты, - начал Игорь, поворачивая ключ в замке зажигания.
- Да знаю, как брачная ночь...
Они пили кофе и молча курили.
- Гош, - сказала, наконец, Жанна. - Много там денег было?
- Где "там"?
- У этого хряка, в бумажнике.
- Наших, может, штук несколько.
- А не наших?
- Жанн, я ж их не считал...
- Взять бы все да...
- Ты что, махом вычислят.
- Да он сам толком уже не помнит, сколько сейчас у него, - махнула Жанна рукой.
В салоне громко заиграла свою мелодию трубка.
- Слушаю тебя, Ларис, - включил сотовый Игорь.
- Как на Пролетарке, Гош?
- Двоих оставил на час.
- Нормально. Заправился?
- Да.
- Тогда ждите девчонок и - в контору.
- Фучика что, отпадает?
- Опоздали мы, туда уже привезли.
- Понял, - сказал Игорь и отключился. - Можно чего-нибудь и где-нибудь перекусить: время нам позволяет.
- Давай девчонок сначала заберем, а потом перекусим все вместе, - предложила Жанна.
- Да они у хряка неужто не наедятся! - возразила Татьяна.
И оказалась права. Девчонки вышли к машине, как только Игорь подъехал.
- Где вы болтаетесь? - раздраженно бросила Ленка-прекрасная.
- Вам еще, между прочим, 20 минут работать.
- Гош, - пьяненькая Инна откровенно веселилась. - Ты к Ленке лучше не приставай, ее опять обломали.
- Ну-ка, ну-ка, рассказывай, - оживившись, повернулась к девчонкам Татьяна.
- Что "ну-ка"! Только вы вышли, клиент стопочку замахнул и - с Леночкой на диване залег. Сосни, говорит.
- Так-так-так... Дальше.
- Дальше вываливает свой нестоячий. Ленка и так, и эдак... Я думала, у нее голова с плеч отлетит. А хряк - ноль эмоций.
- Это от Ленки-то? - засомневалась Жанна.
- А хоть бы и от тебя: он же уснул.
- Соснул, - поправила Татьяна и салон задрожал от женского хохота.
- Вы дверь нормально закрыли? - отулыбавшись, спросил Игорь.
- Конечно, командир. Там же защелка.
- Тогда погнали в контору.
- Мы же поесть собирались, - напомнила Жанна.
- Теперь разве накоротке перехватить что-нибудь.
- А мы с Ленкой сытые, - гордилась пьяная Инна. - Я только пива попью.
Перехватывали в ночном кафе у гостиницы речников. Вернее - около, вести с собой девчонок Игорь поостерегся. Рядом с круглой, обмотанной гирляндами лампочек шайбой кафе стояло несколько иномарок, от столиков у дверей доносились гортанные голоса кавказских "друзей"... Сходил сам, притащил три пиццы, пива для Инны, литровую картонку томатного сока.
- И как ты пьешь эту гадость, - закапризничала Татьяна.
- Не пей, кто тебя заставляет? - Жанна отняла у нее картонку. - Попроси вон у Инки пива.
- А я ей так и дала! - хохотнула Инна. - Да ладно, пей. Я ж любя.
Но трапезничать пришлось на ходу. Лариса сбросила новый заказ: канал, последний причал...
- И че там, на этом причале, кто там?.. - философствовала, откинувшись на спинку сиденья, Татьяна. Они уже ехали по мосту. И канал, и суда были, как на ладони.
- Не знаю, - признался Игорь. - Лариска телефон дала. Правда, говорит, связь неустойчивая. Там на катере не то рация, не то радиотелефон...
Асфальтированную полосу вдоль канала проехали быстро. Но ни у последнего причала, ни дальше никто их не ждал. Игорь развернулся, встал у обочины, начал нажимать кнопочки трубки. Через пару минут с клиентами договоренность была достигнута: с одного из суденышек в небо косо уперся бледный в свете уже наступающего утра прожекторный луч.
- Ничего себе "последний причал"! Вон они где...
Причал в некотором смысле действительно был последним: находился внизу, от трассы далеко в стороне. С асфальта пришлось съезжать. На что Игорь, не будь накатанной в супеси колеи, вряд ли б решился. Скоро закончился и этот импровизированный проселок. "Шестерка", мигнув фарами, развернулась и встала. Движок Игорь не выключал.
- О, идет, - разглядела Жанна клиента в зеркальце заднего вида. - А тощий-то, господи!
- И годков ему около сорока, - определил для себя Игорь.
- Тощие - они знаешь, злоебучие какие, - заметила Танька.
- Не, это бабы, - не согласилась Инна. - Вон, на Ленку-прекрасную погляди. А мужик... Мужик здоровым быть должен.
Клиент тем временем дошел до машины, постучал в стекло Игоревой двери:
- На секундочку!
Игорь выжал ручник и выбрался из салона.
- Слушаю вас внимательно.
- Да дело тут, командир... Племянничек у меня - 20 годков парню исполнилось. Вчера славненько посидели, покупались... Сам понимаешь.
Игорь кивнул.
- Вот. А проснулись, чувствую - обоих разобрало. Думаю, дай-ка ему девочку подарю.
- Святое дело. Одну берете?
- Нет, я бы тоже не отказался.
- Без проблем. Цену знаете, выбирайте.
- То есть как "выбирайте"?! Это ж не вещь, это женщина.
Игорю захотелось сказать, кого привез. Но он промолчал. Клиент, повернувшись к машине спиной, отсчитал и передал ему деньги. Потом нагнулся к водительской дверце.
- Девушки, есть желание пригласить двоих из вас на банкет.
Жанна вышла из машины сама: стройная, с русой, толщиной в руку, косой. Обошла капот:
- Ох, песку понасыпали! - Ухватилась за локоть клиента, нагнулась, вытряхивая песок из туфли.
Мужчина поддержал девчонку за узкую талию:
- Ну, еще кто? Может быть, вы? - быстро сказал Татьяне, разглядев черты лица Ленки-прекрасной.
- Может быть! - Танька, развернувшись на сиденье, выставила напоказ собственные колени и бедра, потом распрямилась, как циркуль, поправила на плече ремешок белой сумки.
- Мы пошли, - посмотрел мужчина на Игоря.
Тот только развел руками, напомнив:
- Времени у вас - час. - И забрался в машину. - Давайте, девушки, тут постоим.
- Давайте. И это, как хряк, немного соснем.
На этот раз над шуткой уже никто не смеялся. Игорь выставил будильник наручных часов, отодвинул сиденье назад. По FM гнали небыструю музыку. Он еще сквозь дремоту слышал, как захрапела Ленка и Инна, выругавшись, ее толкала. Потом заснул.
И спал, как показалось, всего-то пару минут. Но нет: у правой дверцы кружилась Татьяна.
- Наро-од, откройте дверьку пьяной проститутке!
Перегнувшись, Игорь оттянул защелку замка:
- Сама уже не в состоянии, что-ли? - спросил и сразу увидел: действительно так. Даже в машину девчонка залезла с трудом.
- Ни-иче себе! - комментировала процесс с заднего сидения Инна. - Так нажраться за час!
- Да. За час! На, - Танька протянула Игорю смятые купюры. - Это тебе, Жанночку дяденька оставил еще на час... Да, нажралась! Девки, такой мальчик... Молодой, красивый, высокий, перворазрядник по боксу.
- Боксеры - они все идиоты, - заметила Инна.
- Сама ты... Как ухаживал, а?! Не то, что твой хряк: брык - и с копыт. Он меня, Инночка, не трахал. Он меня любил. Ты разницу понимаешь?
- Когда же ты, если любил, так напиться успела?
- Никогда! Мальчик отлюбил и заснул. Я оделась, он спит, никого нет... И че-то, девки, так грустно мне стало. Налила целый стакан и ка-ак жахну!
- Господи, со стакана - и так развести...
- Инн, так они спирт пьют. Крепки-ий...
Танька еще пыталась закурить, вынула сигарету. Но доза взяла свое: сигарета вывалилась из пальцев ей на колени.
- Гош, ты скажи, разве можно пить на работе?! В контору приедем, обязательно профсоюзное собрание проведем. И выразим Таньке свое "Осуждам-с", - мурлыкала Инна, забравшись на сиденье с ногами. - Я пока посплю, ага?
- Ага.
Сам он вышел на улицу. Новый день брал свое. Вдалеке, по мосту, тек нескончаемый разноцветный поток легковушек, проползали огненные трамвайчики. Спать уже не хотелось, сон перебила Татьяна. Игорь вернулся в машину, нащупал руками газету.
Когда время вышло, Жанна не появилась. Игорь дал ей еще несколько минут, закурив. Тщетно... Вздохнул:
- Неужто опять? - Хотя клиент, вроде бы, не обещал каких-нибудь осложнений.
Игорь дошел до причала, спрыгнул на старый, весь гнилой дебаркадер. Катер стоял с другой стороны. Не самая, надо сказать, маленькая посудина: по борту шли три круглых иллюминатора. Через крайний из них Игорь разглядел Жанну. Девчонка расплела косу и сидела, укрыв свою наготу потоком золотисто-желтых волос. Все это, в обрамлении круга иллюминатора, напомнило Игорю какую-то из виденных раньше старинных картин. Какую - не вспомнил. Клиент в поле зрения не попадал.
Игорь взобрался на палубу, прошел в рубку и по трапу сбежал вниз. Стукнул парочку раз в двери нужной каюты:
- Время, Жанн.
- Сейчас, Гош, сейчас.
Но вместо Жанны вышел клиент. Провел Игоря к трапу. Наверху, в рубке, жмурясь от солнышка, попросил:
- Еще бы ее на часок.
Игорь протянул к нему руку ладонью вверх.
- Да понимаешь, - поморщился тот, - наличные кончились. Оставь ее у меня, часа через полтора офис откроется, там у меня деньги есть. Я тебе сверху накину.
Игорь отрицательно покачал головой:
- В кредит не работаем.
- Может, все-таки, договоримся?.. Я ведь могу и племянника разбудить.
- Боксера-то? Буди...
- Прости, не спал почти, сморозил что-то не то. И все же, давай решим.
- Запоминай телефон, - Игорь назвал серию цифр. - И решай. Ежели что - мы в машине.
Решать по этому телефону клиент будет долго. Игорь надиктовал свой собственный домашний, давно отключенный. Ситуация апробировалась не раз. По крайней мере, до машины они с Жанной дойти успеют. Та как раз поднималась по трапу.
- Пойдем, - пропустил ее Игорь вперед. На берегу Жанна взяла Игоря под руку, почти повиснув на нем.
- Спасибо тебе, что увел.
Несколько шагов молчали.
- Устала?
- Не то, чтобы... Привычная я. - И встряхнула своими тяжелыми, забранными в немыслимый пук волосами.
- Садись. В контору приедем и отдохнешь.
Глава третья
Контора спала. Дверь им открыла Людка - невысокая, стройненькая. Школьница, если смотреть на нее со спины. Но лицо, особенно по утрам, да еще после трудовой ночи, выдавало ее настоящий возраст. А было Людке под 30.
Открыв дверь, Людка, двигаясь как сомнамбула, удалилась по коридору. Следом потянулись девчонки. Игорь сбросил кроссовки на желтую от охры ДВП, устилавшую пол, прошел на кухню.
Немаленькая, по советским если стандартам, кухня этой трехкомнатной квартиры обставлена была по-спартански. Из мебели присутствовали покрытый белым пластиком кухонный стол, разделочная тумба да три табуретки. Бытовую технику представляли холодильник и прибитая над раковиной сушилка для посуды. Это - все, чем озаботились хозяева перед сдачей квартиры в наем.
А конторе обзаводиться мебелью за свой счет смысла не было никакого. Единственное, что появилось на кухне с приходом Ларисы - телефонный аппарат с определителем номера и автоответчиком. На автоответчик входящие звонки переключались по утрам: ограниченный контингент отдыхал. Клиентура, за редкостным исключением, тоже.
Над раковиной, заставленной грязными чашками, Игорь налил в чайник воды, поставил его на плиту. Чистота, благодаря Ларисиным тщаниям, на кухне поддерживалась идеальная. Посуда в раковине, тем не менее, к утру накапливалась систематически.
По коридору в ванную прошлепали чьи-то шаги, загудела в трубах вода. Кто сейчас мылся, Игорь хорошо знал. Только Жанна споласкивалась после работы. Прочие, если и мылись вообще, делали это отдохнув, собираясь на новую "вахту".
Игорь вымыл и вытер насухо две чайные пары, поставил на стол рядом с сахарницей. Себе в чашечку сахара положил как всегда, от души. Во вторую - совсем чуть-чуть. Когда кофе уже был готов, вышла Жанна: в легком и чистом домашнем халатике, отмытая "добела".
- Что-то, Гош, сегодня меня развезло, с ног валюсь, - пожаловалась после нескольких глотков. - Мне прикури тоже. - Взяла у него сигарету. - Поэтому, молодой человек, на рынок с вами я сегодня не еду.
- Как учили идеологи прошлого века, незаменимых людей нет.
- Какого "прошлого"? А... Видишь, с трудом догоняю. Нет, говоришь? Тут ты, Гош, немного не прав.
- Я тут вообще ни при делах.
- Понимаешь, тогда все были как винтики. Один поломался - выкручивали, брали новый. Резьба не подходит или диаметр? Другой возьмем... Ценилось не бесконечное разнообразие человеческих качеств, но только одна его, "винторезная" функция.
- Ты-то, Жанк, откуда все это знаешь?
- На родителей насмотрелась. Да и в институте...
В замке двери заскребся ключ, и в квартиру вошла Лариса.
- Все как всегда? - улыбнулась, увидев их через проем. Оперлась рукой о стену, сбросила босоножки.
- Сиди, Жанн, сиди. Я вот тут, к Гоше поближе. - Вынула из-под столешницы последнюю табуретку.
- Увезла? - спросила Жанна.
- Увезла... И выгонять, вроде, надо, убытки одни от него. Сегодня как минимум заказа три потеряли. И жалко.
- Жалко - у пчелки. Кофе будешь? Гоша организует.
- Не-а, спать поеду.
Взяла со столешницы стопочку денег, которую выложил Игорь.
- А бамажка моя?
- В машине валяется. Да я и так все помню. На Пролетарской Людка с Инной по часу. На канале Татьяна один час и Жанна два.
- Ясненько. Это - диспетчерам, - отсчитала Гоше купюры. - Это тебе на бензин.
- А телефон? Там у меня почти ничего не осталось.
- Гош, блин, от тебя тоже одни убытки. На!
- Понял. Говори, кому сколько.
- Дай гляну... Записывай: Горького - три, Бекетовка - два, Маше - пять. Все, вроде, сегодня. Йогурт мне не забудь.
- Опять на диете?
- Ага.
- Куда тебе?! - Фигура у "мамочки" была дай Боже! Начинала Лариса, как и все здесь, с панели. Потом "поднялась". Но и теперь, когда не хватало девчонок, не чуралась работы.
- Возраст, Гошенька, возраст. Ну, побежала. Часиков пять перехвачу.
- Остальное - по обычной программе? - По утрам, когда Игорь объезжал диспетчеров, контора закупала продукты на рынке.
-Ты ж говоришь, "незаменимых нет"?! Замени, пусть что-нибудь приготовят.
- Спят все...
- Ладно, поднимешь меня... Гош, слушай, печенки возьми. Сделаю - пальцы оближешь. Только тогда еще купи майонез.
- Сколько печенки?
- Много не надо. Ну, с килограмм. Хорошо?
- Хорошо. Я поехал.
Движок схватился с полоборота и заурчал, довольный, чуть слышно. Игорь включил приемник, отловил "Ностальжи". Временами он удивлял себя сам: по возрасту, вроде бы, не далеко пока что ушел от любителей разнообразной "попсы", которой забиты сейчас все каналы. Ан нет! Удовольствие получал только от песен и музыки своих школьных лет, времени службы. Да еще - таких вот "команд", типа "Божьей коровки". Она-то в данный момент и ударила по салону через динамики стереосистемы: "Я приехал на родину!.."
- Чтоб найти там любовь свою, - подхватил Игорь и порулил.
Поток машин, развозящих государевых и негосударевых служащих, уже сходил на "нет". Игорь привычно шел во втором ряду: "гоняться" он не любил. Да и вообще к скорости относился с опаской, давно приучив себя стремиться держать ситуацию под контролем. А какой контроль на дороге может быть после 80 каэм в час? Никакой: или дурак сбоку вырулит, или пешеход пьяный...
Издали заметив фигурку с протянутой над асфальтом рукой, перестроился, мягонько остановился. Девчонка открыла заднюю дверь.
- Тебе куда, милая?
- Наверх, - ответила та, сдув упавшую на глаза челку.
- А конкретно?
- Сельхоз.
- Крючок у меня выходит, однако.
- Так дяденька, декламируй цифру.
- Ладно, садись, без декламации обойдемся.
Та радостно заскочила в машину.
- Агрономша, значит? - спросил Игорь, возвратившись в свой ряд.
- Чего-чего? - удивился Игорь. - В здешнем сельхозе, насколько я знаю, раньше готовили только менеджеров ферм КРС.
- Каких фирм?
- Не фирм, а ферм. Крупного рогатого скота.
- Когда это было... Здесь курить можно?
- Если осторожно. Пепельницу сама найдешь?
- Да ладно...
После девчонки на переднем сидении остался "тридцатник". Игорь бросил денежки в бардачок: на курево или стоянку всегда пригодятся. У Ларисы он начинал на 400 рубликах в смену. Теперь цена выросла наполовину, тысяч под семь чистыми за месяц набегало. Если, конечно, не случалось каких-нибудь экстремальных оказий, за которые Лариса доплачивала.
Самая же непыльная работа в этом бизнесе, как считал Игорь, была у диспетчеров. Той же Маши, к дому которой Игорь подъехал: прежде детишек учила. Теперь вот - диспетчер на домашнем телефоне...
- Ты, Гош? - спросила, хотя Игорь знал: отчетливо рассмотрела его в панорамном глазке.
Маша моментально насупилась. Ей хотелось общения: днями одна, дочку отводила в детсад во дворе, по дороге домой заворачивая в магазин и накупая продуктов... Но Игорю быть у Маши на кухне не нравилось. Тема Машиных разговоров была одна - дочь. Как чихает, как рисует, что сказали о ней воспитатели в садике...
Поэтому Игорь сразу же перешел к делу, передав Маше деньги. Ощущение "живой" наличности всю Машину насупленность моментально сняло.
- Ой, Гош, спасибо. Как раз за садик надо платить.
- Тебе спасибо... Все, побежал.
- Заходи! - крикнула Маша вдогонку ему, уже притворяя дверь.
- Куда ж мы денемся, с подводной-то лодки...
На рыночке, отстроенном неподалеку от их конторы, Игорь бывать любил. Рынков таких в городе за последние годы появилась уйма: чуть ли не в каждом микрорайоне. Этот был крытым, компактным, с тесными рядами прилавков, киосками вдоль стен, забитыми разнообразнейшей ерундой. Торговали здесь всем. Игорь, по крайней мере, не помнил случая, когда не сумел удовлетворить на этом рынке свой нехитрый покупательский спрос.
Вот и сегодня. Печенки у мясников не оказалось:
- Поздновато встаете, молодой человек, - заметила вся, как конфета в обертку, затянутая в белый фартук продавщица мясного.
Но печенку Игорь нашел. Тут же, прямо за дверью отдела. Правда, в замороженном виде, нарезанную ровнехонькими крупными кусками.
- Голландская, французская, немецкая, английская? - шутя любопытствовал, пока девушка взвешивала для него квадратный кусман.
- Шут ее знает, она же не разговаривает, - рассмеялась девчонка. - Но что не русская - точно. За границей, я слышала, весь этот ливер за бесценок идет, на собачьи консервы.
- Хорошо там, наверное, собачки живут.
- Уж получше, чем наши, - продавщица кивнула на огромного вислоухого "дворянина", сидевшего неподалеку и задумчиво взиравшего на весы. Тот сразу же застучал по бетонному полу хвостом.
- Ну отрежь ему, - разрешил Игорь.
- Да он за день знаешь сколько выпрашивает?! Ты сам столько не съешь. - Но кусочек печенки таки отпилила, довольная, бросила подлетевшему псу.
- Может, и съем. Откуда ты знаешь? - Игорь протянул деньги. - Нам с псом нужно посоревноваться.
- Во-во, забери: надоел.
Но пес, махом сглотнувший кусок, занял свой пост и на Игоря уже не смотрел.
А Игорь продвигался вдоль ряда, набивая купленные тут же пакеты: помидорами, огурцами, редискою, луком... Спохватившись, вернулся за майонезом и маслом. Темнобровая армянка в торце ряда, увидев Игоря, без вопросов отобрала из куч на прилавке пучочки укропа, петрушки, кинзы. И финальным аккордом был хлеб - мягкий, пахучий, теплый еще. Вот за ним пришлось, вспомнив детство, выстоять приличную очередь.
К "шестерке" он возвратился с пакетами в обеих руках.
- Дядь, мы вам машину помыли! - лукавством сверкнули глазенки мальчика лет десяти. В сторонке стоял такой же, с огромным при его росте красным пластиковым ведром.
- Подержи! - Игорь отдал мальчонке пакет, слазил в карман за ключами, нажал на брелок. - Ты разве не знаешь, что инициатива у нас наказуема?
- Чего наказуема? - не смущался парнишка.
- Да ладно. - Игорь поставил на заднее сидение пакеты, сел за руль. - Пятерочки хватит?
- Мы и стекло протирали...
- Хорошо, держи, - добавил монетку, уехал.
В конторе его встречало все то же сонное царство. Соорудив на подоконнике цветастый, вкусный даже на вид натюрморт, Игорь убрал в холодильник масло и майонез.
- Черт! - выругался, вспомнив про йогурт. - Опять не купил...
Звонок, пока ездил, прошел только один:
- Девчонки! Девчоночки, темные ночи! Я хочу эту девочку очень, - пьяно гнусавил с пленки записанный голос. Поскольку голос был мужской, не диспетчера, Игорь понял: звонил кто-то из постоянных клиентов, знавших прямой телефон конторы. Пробил номер и пошел будить Ленку.
"Прекрасная" вольготно спала - одна, на диване.
- Лен... Лена! - Игорь дотронулся до мягкой, в испарине, кожи. - Поднимайся, работа.
- Да бл.., сколько ж можно!
Но догнала Игоря еще в коридоре. Как и спала - в крохотных беленьких трусиках. Небольшие, загоревшие только вверху груди торчали.
- Кто?
- Судя по номеру, один из твоих. Звони да поехали.
- А Лариса?
- Сама договаривайся. Я - в машине.
По скорости, с которой "прекрасная" собралась, Игорь понял, что не ошибся: звонил действительно постоянный клиент. Не прошло и пяти минут, как Ленка выскочила из подъезда. Плюхнулась на переднее сиденье, звонко чмокнула Игоря в щеку, душистой ладошкой убрала оставленную губную помаду.
- Упе-еред! Что стоим?
Игорь только пожал плечами, поехал.
- Чему так обрадовалась?
- Как чему, это же Гена. Геннасик. Давай, ты че встал?
- А куда? Ты сказала "вперед", вперед дальше некуда. Направо, налево?
- Му-уля, не нервируй меня, - Ленка расхохоталась. - К Геннасику. Забыл, что ли? Соцгород.
- Во-он это кто... Я ж, Лен, по именам их не помню. Адрес еще туда-сюда, телефон вот узнать могу.
Геннасик сегодня был не просто пьян. Постоянный клиент, как понял по его внешнему виду Игорь, не выходил из штопора по меньшей мере неделю.
- Что раньше-то не позвонил? - озвучила появившийся у Игоря вопрос "прекрасная".
- Лена! - клиент за талию прижал девчонку в себе так сильно, что та запищала. Приподнял и зашагал в комнату. Игорь услышал, как скрипнули пружины кровати.
- Раздевайся!
В коридор Геннасик вернулся с долларовыми купюрами в руке.
- Вмажешь?
- Нет, - мотнул головой Игорь. - За рулем я не пью.
- Ну, как хочешь. Держи.
- На сколько часов?
- А как фишка ляжет... Часиков на десять здесь хватит?
- Вполне.
- Ну и погнали. Сдачу, если пораньше приедешь, оставь себе. Но это вряд ли, - рассмеялся Геннасик.
Об этом Игорь был осведомлен и без подсказок Геннасика. Ленку еще никто не "сдал" раньше оговоренного времени. Позже - да, было, причем частенько. "Прекрасная", судя по всему, в постели вела себя подобно урагану. Однако позывов испытать это удовольствие на себе Игорь не ощущал ни разу. Как, впрочем, по отношению и к другим девчонкам конторы.
...Жанна уже проснулась сама и обжаривала разрезанную на куски печень.
- И чего тут пальцы облизывать, - высказался Игорь. - Печенка она и в Африке печенка.
- Дураку, Гоша, полработы не показывают, понял?
- Спасибо за комплимент! - Игорь сделал вид, что обиделся, бросил на стол пучки зелени и принялся их молча резать.
- Умственные твои способности ни при чем. Слово "дурак" здесь истолковывается в смысле "человек, не осведомленный о замысле автора и технологии воплощения его в реальность".
- Как много нового мы сегодня узнали! Салат - как всегда, с маслом?
- Можно подумать, Гоша купил сметаны.
- А не заказывали.
- Вот, теперь главное: все это обжаренное до корочки складываем в кастрюльку, заливаем майонезом, добавляем нарезанной зелени и тушим до готовности. Можешь как-нибудь дома изобразить. Угостишь свою любимую девушку.
Игорь хмыкнул, вспомнив ушедшую Светку. Но рассуждать об отсутствии в его жизни любимой девушки не захотел. Только спросил:
- И как это "пальцеоблизательное" блюдо называется?
- Как хочешь. Можешь - "печенка по-блядски". Ты куда Ленку отвез?
- Неподалеку, в Соцгород.
- А, к Геннасику...
- Знакомый кадр?
- Встречались, так скажем. Он, как-то в запое будучи, за ночь всех наших девок по очереди перетаскал. Последней попалась Ленка.
- Понятно.
- Ага, с тех пор из нашей конторы больше никого, кроме нее, не берет.
В кармане Гошиной куртки запищал сотовый телефон.
- Да, Лар, я слушаю.
- Ты йогурт купил, или мне снова самой о себе позаботиться?
- Ларис, честное слово, до последнего помнил. А на рынке с этой печенкой...
- Понятно. Что за печенка?
- Жанна вон готовит "печень по-блядски"
- Тогда я дома не завтракаю... Как там?
- Всех объехал, потом Ленку отвез...
- Больше ничего?
- Пока нет.
- Так белый день на дворе. Народ только-только проснулся.
Часы у Игоря на запястье показывали начало третьего.
- Что белый - эт ты права.
- Женщина, Гоша, всегда права... Я скоро.
- Странно, - Игорь взглянул на Жанну. - В настроении девушка.
- Ничего странного. Не заметил разве, какая она утром была? Как глазоньки наши сияли?
- Да обычная, вроде.
- Оттраханная... Васек этот свой долг исполнил, как следует. А когда баба оттраханная - у нее и тонус, и настроение.
- То-то я гляжу - вы постоянно все в "настроении".
- Не иронизируй. Огромная разница - кто, как, где...
- И сколько.
- Да, и сколько. Мы, Гош, работаем. У нее с Васьком другое совсем.
- То есть от работы удовольствия не получаешь?
- Ты этого Геннасика видел сегодня? А прочих наших... Там, Гош, настроена вся на одно: побыстрее б он кончил.
Телевизор в комнате за стеной опять погнал "МузТВ". Опять - потому что включен был практически перманентно. Просмотр клипов, гала-концертов и сериалов прерывался только тогда, когда контингент до последней девчонки отбывал на вызов, да в утренние часы. А в коридорчик выползла Танька. Расхристанная, с опухшими глазками, ассоциировалась больше с молью, чем бабочкой.
- Да пошел ты! - отреагировав вполне предсказуемо, заперлась в туалете.
Поесть вдвоем, в тишине, не срослось. Одна за другой из комнат на запах потянулись девчонки. Накладывали, кто сколько хотел, с тарелками шли к телевизору.
- Че жрете? - Инна на кухню заявилась последней. Печенки положила себе от души, прямо в тарелку с остатками салата.
- Ларисе немного оставь, - заметила Жанна.
- Перебьется! Тем более, она на диете.
"Мамочка", легка на помине, явилась тут же.
- Съели! И ладно, что съели. Йогуртом обойдемся. Гош, ты поел?
- Почти, - ответил Игорь набитым ртом. У Жанны все получилось действительно вкусно.
- Дожевывай и поедем.
Ехать на этот раз Игорю пришлось действительно недалеко. Районный кожновенерический ютился в стареньком двухэтажном домике. Игорь развернулся и прижался к обочине. Лариса мимо группки тихих, погруженных в свои мысли людей прошла в двустворчатые "кэвэдэшные" двери.
В бардачке на случаи ожидания Игорь постоянно держал боевик. Но сейчас доставать его смысла не видел: ни в регистратуру, ни в кабинет "мамочка" очередей не выстаивала. Врач, следивший за состоянием "контингента", всегда принимала ее, как родную.
Сегодня Лариса пробыла у врачихи не больше пяти минут: Игорь даже не успел выкурить сигарету.
- На когда? - спросил, отъезжая от бровки.
- Да не волнуйся ты, сегодня все равно не успеем. Завтра придется.
"Экспрессдиагностику" девчонкам конторы Лариса устраивала не реже одного раза в месяц. Заботясь не столько о состоянии их здоровья, сколько о собственном реноме: не приведи, господи, если девочки заразят кого-нибудь из постоянных клиентов.
Впрочем, все это Лариса делала скорее для собственного успокоения. Никакой страховки медосмотры, разумеется, не давали. Клиенты частенько сами настаивали на "работе" без презерватива.
"Контингент" на подобные требования реагировал по-разному. "Прекрасной" было все и всегда совершенно "до фонаря". А Жанну Игорю как-то раз пришлось в прямом смысле слова вырывать из рук озверевшего пьяненького клиента: в пылу постельных "дебатов" девчонка каким-то образом умудрилась позвонить на его сотовый, прокричав: "Забери меня!"
Примчавшись, как на пожар, Игорь долго звонил, пока ему не открыли. Сцена в квартире ждала еще та: Жанна, в ореоле своих длинных волос испуганно жалась в простенок. Голый, разъяренный донельзя, бросившийся на него клиент:
- Я эту блядь купил! А она без гандона даже в рот брать не хочет!
- Сейчас-сейчас, секунду, и все решим. - Не умолкал Игорь, пока девушка одевалась. Потом, подняв всех, кто еще находился в машине, оставил клиенту Татьяну, приплюсовав к часу неоплаченным "потерянное" заказчиком на уговоры время.
- Я же ему сразу сказала: без кондома не буду, - сжимая дрожавшими пальчиками сигарету, плакала после в машине Жанна. - А он "Макара" достал, уже и затвор передернул...
- Да уймись ты, уймись, - успокаивал Игорь. - Мужик и слова такого в жизни не слышал, "кондом". Тоже мне, догадалась. Будь проще, и люди к тебе потянутся.
В том, что Жанна явно не вписывалась в пределы, обычные для "бабочек ночи", Игорь еще раз убедился вечером. Он только-только забрал девчонку с заказа, ехал по проспекту Культуры, когда Лариса сбросила ему новый:
- Гош, ты же сейчас от Березовской недалеко?
- Можно сказать и так.
- Тогда - Березовская, 29, квартира 52.Поскорее только, они до нас уже кому-то звонили. У тебя кто?
- Одна Жанна.
- Ну и нормально.
Игорь успел и приехал первым. Квартира, в которую он поднялся, фешенебельной не была, повидал и покруче. Впечатлял стиль, уровень оформления. В котором Игорь почувствовал не столько руку опытного дизайнера, сколько - вкус, отрабатывавшийся веками. Ну и, разумеется, деньги.
- Вы девушку привезли? - Худой, высокий мужчина в узких очках двери ему открыл без вопросов. Игорь сразу же понял, почему: сбоку, на кронштейне у вешалки, голубел монитор системы скрытого видеонаблюдения.
- Конечно привез.
- Деньги возьмите, - кивнул хозяин на банкноты, лежавшие на вишневой, в чернь, полировке небольшого стола. Игорь пересчитал, "полтинников" хватало ровно на час.
- Мне еще следует осмотреть вашу квартиру, - отчего-то начал оправдываться он.
- Я знаю, - ответил мужчина. - Но можете поверить мне на слово: в доме только супруга и я.
Игорь оторопел и молча смотрел на клиента.
- Что-то не так? - спросил тот.
- Нет-нет сейчас подниму.
Салон машины светился: Жанна подкрашивала лицо.
- Что там, Игорек?
- Там... - Игорь сел, закурил. - Как я понял, любящие друг друга супруги.
- То есть оба-двое, муж и жена? - Жанна губами разглаживала помаду.
- Да... Ты идешь или деньги относим?
- Бабки уже отдали?! Что-то в моей практике новенькое. Конечно иду.
За час, который Жанна провела на Березовской, Игорь успел съездить по двум адресам. Дверь по возвращению ему снова открыли сразу. Жанна в прихожей, нагнувшись, поправляла ремешок босоножки. Хозяин квартиры придерживал девчонку за локоток.
- Спасибо, - кивнула она, взяв протянутую им сумочку.
- Всего вам доброго, - напутствовал их мужчина.
- Вам того же, звоните.
- А сейчас мы куда? - спросила Жанна в машине.
- В контору пока. Мне на Светлоярскую часа через полтора.
- Игорек, а супруга у этого мужика... Одно слово - блеск! Внешность, фигура. Одета-а-а... Платьице - голубая моя мечта.
- Мужику захотелось взглянуть на лесби? - Игорь тоже заинтересовался.
- С такой женщиной, может, я бы не отказалась. Только - нет! Представь: она устроилась в кресле, на столике рядышком - коньячок, шоколада коробка. Мягкая такая вся музычка, напротив кресла - софа. Горит один светильник. И вот он меня, перед этой самой софой, под эту вот музычку... В медленном танце. Сначала - раздел, потом - овладел, - прыснула Жанна.
- В танце и овладел?
- Не совсем. Начал в танце, завершал процесс на софе. Я, конечно же, вся из себя - тоже томная. Но на жену пару раз украдкой взглянула.
- И что?
- А ничего. Сидит, коньячок свой потягивает, кино наше смотрит... Я думала, групповушка начнется - нет! Так, до мужнина окончалова, и сидела. Потом, пока ты не подъехал, мы втроем коньячком угощались. Давно настоящего коньяка не пила. А уж действа такого и вовсе не видела. Забавно, Гош, правда?
Глава четвертая
Выходной-отсыпной начался стандартно: с "отсыпанием" у Игоря снова не получалось. Бросив "шестерку" на платной стоянке неподалеку, дома нажарил яичницы. Помылся под душем, поел. Голышом завалился на свежую простыню.
Но толком, как и всегда, не поспал. Часа через два проснулся мокрым от пота. Голова была - как ватой набита. Не помог ни холодный душ, ни чашка крепчайшего кофе.
Обув сланцы, Игорь прихватил полотенце, покрывало и пошлепал на озеро. Единственное, пожалуй, везение жителей их микрорайона. Купаться в озере, расположенном от Игоря через пару кварталов, ежегодно настойчиво не рекомендовали. Только что делать людям, в городской-то жаре, если до ближайшего "рекомендованного" водоема - даже на машине пилить минут 40? Купаться в "нерекомендованном" озере. И люди купались.
Даже сегодня, в будний день, берег не пустовал. Но место для себя Игорь выбрал довольно легко. Тем более, к самой воде не пошел, расстелил покрывало на травке рядом с невзрачненьким кустиком, не дающим практически тени.
Потом нырнул-вынырнул: вода прогрелась до самого дна. Мощными саженками проплыл по кольцу, вышел на берег. Вытираться не стал, лег, укрыв голову полотенцем. Солнце грело так ласково, что Игорь незаметно для себя задремал. И проспал бы, наверное, долго. Разбудила какая-то сердобольная:
- Молодой человек, вы же сгорите!
Бросил взгляд на плечо: опасность такая была. Сходил окунулся еще, натянул майку с брюками и тронулся в сторону дома. Почувствовав: неплохо б покушать.
Только готовить себе Игорю было лень. В прохладе коридора квартиры переобулся. Зацепил бумажник, ключи и пошел за машиной: решил поехать поесть. Весь обед вместе с дорогой "отхватил" полтора часа. Что Игоря не расстроило: готовь он сам, времени потратил бы больше.
Поэтому на диван вернулся вполне умиротворенным. Поискал по телеканалам какой-нибудь фильм, под который можно заснуть. Ничего подходящего не было. Пришлось встать, "зарядить" кассетоприемник фильмом с Уиллисом. Крепыша Брюса Игорь очень любил, скопил дома достаточно фильмов с его участием.
На сей раз под руку попался "Последний бойскаут".
- Нормальный ход, - похвалил себя Игорь. И заснул очень скоро, под декламируемое Уиллисом "Никто тебя не любит, неудачник!"
Разбудила Игоря музыка еще до привычно пугающей белизны. Из-за задернутых днем наглухо штор в комнате было темно. Телевизор давно уже выключился. И Игорь не сразу понял, что "играет" мобильник.
Только место, где оставил свой сотовый, со сна вспомнить не мог. Отыскивал ощупью, ориентировался по звуку.
- Ты бухой что-ли, Гош?! - ворвался в комнату голос сменщика. - Тут такое, а я сколько уже не могу дозвониться!
- Сколько? - Игорь зевнул.
- Да черт его знает, долго. Гош, выезжай, в конторе "ЧП".
- Какое еще? Ты, вроде бы, трезвый.
- Не по телефону, Гош. Хочешь, я сам подскочу.
Игорь представил себе Васька и активно не захотел.
- Ладно, не утруждай себя. Ты в конторе?
- Нет, - Васек назвал адрес.
- Тогда жди. Я сейчас, только кофе попью.
- Гош, какой к черту кофе! Мухой лети.
- Черной, блестящей, навозной, - сказал Игорь, отключив телефон. Из дома вышел, только когда проделал полный свой комплекс "пробуждающих" процедур.
"BMW" Васька он разглядел издали, где и было обещано, у серой модерновой башни "Пенсионного фонда". Припарковался не доезжая, двигателя не глушил. Мигнул фарами.
Васек выскочил из машины со скоростью пробки, вылетающей из разогретой бутылки шампанского. Протрусил до "шестерки", запрыгнул в салон.
- Привет, - сунул Игорю руку. Звали Васька, если по жизни, Петром Николаевичем. Плотный, розовощекий брюнет с изрядной примесью еврейской крови еврея внешне даже не напоминал. А уж своим поведением...
- Привет, родимое пятно на теле еврейского народа!
- Перестань, - отмахнулся Васек, не обижаясь на привычную уже Игореву подколку. - Тут такое...
"Такое", ежели в принципе, ничего экстраординарного для жизни конторы не содержало: девочки попросту напоролись на мусоров. Приехав по вызову, Лариса, как обычно, поднялась, потом подняла в адрес девчонок.
- Понимаешь, смотрю, - друг за дружкой выходят. Следом - мужик. И идут, главное, не ко мне, а за угол. Как я еще, слава Богу, не высунулся!.. А с торца дома - мусорской опорный пункт. Он их - туда...
Обычный, словом, субботник. Когда мусора, отловив проституток, пользуют их, сколько захочет душа. Конечно же, на халяву. Ну а потом - как уж фишка ложится. Могут просто так отпустить, могут оштрафовать. Могут попытаться завести на "мамочку" уголовное дело. В случае каких-либо серьезных проблем всегда подключается, снимая их, "крыша"...
- Ну и чего? - Игорь прикурил сигарету.
- Как "чего"?! Они ж там с Ларисой! - в голосе Васька явно присутствовала истерическая нотка...
"Во-она чего", - Игорь сказал про себя. Молчал и курил. Ревность, значит. Боль... Что бы там не испытывал сидевший рядом Васек, Игоря это трогало мало. Ларису с девчонками было, конечно же, жаль. Игорь хорошо представлял, что сейчас вытворяют с ними нелюди в ментовской одежде. Но и это, в принципе, - всего лишь одна из издержек профессии, которую девочки выбрали сами.
К решению подтолкнула наглость. Безнаказанность мусоров. Да, клиенты тоже случались - не приведи, Господи. Только те хотя бы платили. Эти... Надевшие форму, олицетворявшие государственную власть, "рубящие" монету везде, где это возможно. В том числе и с девчонок. Да еще так вот, по подлому, тягающие их по субботникам. Договорились бы, в конце концов, по-человечьи...
- Ладно, - Игорь выщелкнул за окошко окурок. - Кто там с Ларой?
- Светка, Ленка и Жанна.
- Так она домой собиралась.
- Ну-у! А вечером обратно пришла. Туфли какие-то невзъебенные в магазине увидела. Денег на них не хватило, что ли...
- Заработала...
- Ага. Ну че, Гош?
- Ниче. Показывай, где. И - вали, мы к конторе подъедем.
- Понял.
К "BMW" Петя вернулся все той же трусцой. Игорь тронулся за рубиновыми габаритными огнями машины. Скоро Петька нырнул в дворовый проезд, покрутился между высотных домов, встал у обочины.
- Вон, тот дом, - показал тормознувшему сбоку Игорю.
- Понял. Вали.
... Машину он оставил прямо здесь, за углом. Неизвестно еще, в каком состоянии девки, смогут ли добежать. Да и прятаться смысла не видел: захотят - по-всякому вычислят. Дверь опорного пункта находилась в глухой торцевой стене, над невысоким, в три ступеньки, крылечком с перилами. Два окна светились желтыми шторами. Но по решеткам на окнах Игорь определил: комнат в ОП явно побольше.
Вход перекрывал замок - совковый еще, врезной, "для складских помещений". Игорь вернулся к машине, достал из багажника инструментальный набор, колечко сталистой проволоки. В салоне включил радио, свет, закурил и неспешно изогнул проволоку так, как считал нужным. Дослушал песню, которую пели по "Ностальжи" мужской и женский голоса с легким акцентом: "Не прожить нам в мире этом без потерь..."
"Листья желтые над городом кружатся", - замурлыкал синхроном Игорь. Убрал инструменты. Все так же бурча себе под нос про листья, поднялся на крыльцо, покрутил в замке проволокой. Аккуратно положил ее в карман. Резко открыл дверь и зашел.
Он оказался в квадратном, маленьком тамбуре. Послушал долетавшие звуки. В музыку, игравшую где-то там, в глубине, ворвался громкий, чуть металлический голос: "Двести пятый, двести пятый..." И совсем близко, за стенкой, раздавались хрипы, шумно лилась густая струя... "Блюет",- определил Игорь.
Задержал дыхание, потом несколько раз длинно выдохнул, без шума распахнул внутреннюю дверь тамбура и одновременно шагнул. Справа, за раскрытой узенькой туалетной дверью кто-то в форменной серой куртке склонившись над унитазом действительно шумно освобождал желудок. Через долю секунды плечо с металлическими уголками погона упало на унитаз, коротко стриженная голова ткнулась в белый фаянс бачка: Игорь ударил коротким, над ухом.
Дверь туалета заботливо закрыл, благо защелка находилась еще и снаружи. Выключил свет. За следующим дверным проемом влево уходил коридор, совсем узкий из-за ряда стоявших вдоль стены деревянных стульев с откидными сиденьями. В комнате, располагавшейся в самом его начале, не было ни души. Похрипывала брошенная на подоконнике рация.
Зато в комнате рядом Игоря ждали на столе остатки "банкета". И, в дополнение - Светка, уронившая голову на колени. Игорь через порог скользнул за косяк. Кроме блузки, на девчонке никакой одежды не наблюдалось. Сама же она спала - мертво, по-пьяному. "Дорвалась",- понял Игорь. Выпить Светка была готова всегда. А "на шару" пила до полной потери пульса.
Тронулся к "комнате с музыкой". Дверь в нее была тоже распахнута настежь. Лампа под потолком не горела. Но свет, вваливавшийся из коридора, позволял разглядеть происходившее подетально. Первой Игорь увидел Ларису. Голая "мамочка" лежала грудью поперек стола. Сзади, раздвигая ладонями ее бедра, ритмично дергал задницей один из мужчин. Лицо Лары пряталось в паху второго, стоявшего спереди. А у окна, на коленях, спиной к двери - Жанна, желтый стог из волос, в макушку которого вцепились две мужские ладони. Сам мужик - высокий, накаченный - внимательно наблюдал за тем, что, повинуясь движениям его рук, делала Жанна.
Что и обеспечило Игорю секунду-другую форы. Он коротко вышагнул левой, начиная движение. Кулак правой руки вошел в позвоночник прямо над дергавшимися ягодицами первого. Стоявший над Жанной успел вскинуть голову - но уже шла навстречу нога, зацепив его за висок. Третий... Третий отпрянул, прямо под левую ногу Игоря, хлестнувшую по дуге, сверху, синхронно резвернувшемуся, как на оси, туловищу.
Потом, ладошкой - по щеке завизжавшей Ларисе: третий не очень удачно упал, из-под головы стремительно натекала лужица крови.
- Где Ленка?
- Там, - кивнула мокрым, блеснувшим своим подбородком.
- Одевайтесь по-шурику. На Светку штаны хоть надень.
На письменном столе за стеной место Ларисы полулежа занимал мужик. Сверху, повизгивая, на нем гарцевала Ленка.
- Миш, я же сказал, позову, - заговорил, не видя Игоря из-за "прекрасной". - Мы ее потом в два смычка. Будешь, Лен, в два смычка?
- Еще ка-ак, - соглашалась та.
"Может, этих оставить?" - мелькнула нелепая мысль. И кайф девушке обломал. Левой обхватил, стащил на себя, правой выключил мусора.
- Одевайся быстрее...
- Гош, ты откудова взялся?!
- Потом расскажу. - Собирая со стульев, кидал ей невесомые тряпочки. Схватил, полуодетую еще, за плечо, вытащил в коридор.
- Лар, брось, просто юбку надень! - Та пыталась натянуть трусики на спавшую Светку.
В комнате рядом вынул аккумулятор из рации, оборвал телефонный провод, прихватил ключ, валявшийся на оргстекле. Вышел, бросил себе на плечо покорную, "тряпичную" Светку. Перед самым тамбуром чертыхнулся.
- Сто-оять! - придержал девушек. Вытащил у Ларисы из кулака Светкины трусики, протер ими тамбурный выключатель, ручки дверей, которые открывал, вспомнил про рацию... Потом пропустил девчонок вперед:
- С крыльца не сходите.
Вышел следом, на два оборота закрыл дверь опорного, ключ из замочной скважины убирать не стал.
- Я сейчас. - И со Светкою на плече пошел за машиной.
... Минут через десять Игорь остановился у какого-то скверика, распахнул настежь дверцу: от сигаретного дыма в салоне было сине.
- Лар, тебя-то как угораздило?
- Как всех, Гош... Мужик - как мужик, квартира - как квартира. А когда с девчонками зашла - он вместо денег "корочку" мне под нос.
- Это который?
- Которому Жанна отсасывала... Так и так, говорит, нам с парнями взгруснулось, решили девочек вызвать. Посубботничаете, мол, нормально - отпустим. Нет - пеняй на себя, мы с тобой под запись беседовали. Может, все это понты, может - правда.
Жанна на заднем сидении вдруг рассмеялась.
- Ты че, мать? - повернулась Лариса. Но та хохотала, не останавливалась.
- Дай ей попить, - Игорь вынул из бардачка бутылочку "Фанты". - Это нервное.
- Тоже мне, нервная! На, Жанн, попей. В опорном - сам видел, бывало и хуже. По второму разу они нас погнали, когда ты пришел. Не растерялся, значит, Петруша.
- Гош! А тот, у стены, не умрет? - Жанна вернула ему бутылку.
- От моего удара не должен. А так...
- Все равно они будут искать. Хоть умрет, хоть не умрет, - безапелляционно сказала Лариса.
- Через диспетчеров?
- Могут, Гош. Только он подряд по всем телефонам названивал. Мало ли какая контора приехала... Мы, например, на этот вызов просто не успевали. Нас здесь не было, девки. Поняли? Гош, а Петька-то где?
- Ждет в конторе.
- Давай-ка поедем, я свой сотовый в его машине оставила.
- А тебя, Жанн, надо куда-то убирать, - вслух рассуждала Лариса. - Хотя бы на время. Приметная ты у нас. Да и мусор этот на тебя глаз положил.
- В смысле? - спросил Игорь.
- Никого к Жанке не подпускал, она только его и обслуживала.
Глава пятая
Ленку Лариса отправила к дочери.
--
Поживи там недельки две.
Когда "прекрасная" заговорила про упускаемый заработок, выдала ей аванс:
--
Или ссуду, как хочешь. Вернешься - там рассчитаемся.
Светку, которая практически так ничего и не вспомнила, перекрасили в рыжий цвет. Жанна простаивать категорически отказалась:
--
Мне твоя ссуда, Лариса, не требуется. Чем ее потом отдавать? Мне деньги нужны.
Выход "мамочка" все же нашла, временно откомандировав Жанну в одну из контор центра города:
- Реваз мне сам позвонил, просил помочь девочками. Заказов, мол, много, работать некому: лето.
Сама Лариса просто сменила парик. Этим меры предосторожности и ограничились. Не "крыше" же сообщать: неизвестно, как там среагируют. Могут и промолчать. Могут и наказать: в мусорских субботниках особенного ничего не было. Тем более, девчонок там действительно "напрягали" не сильно.
Игорь работал, как прежде. Через пару дней после случившегося "пробил": двое из участников гульбища попали в больницу, один залечивал последствия сотрясения мозга в амбулаторном режиме. По официальным каналам информация о происшествии в ОП выше райотдела милиции не поднялась. Слишком много людей видели следы того бардака, когда один из мусоров, оклемавшись, скрутил телефонные провода. Во имя чести мундира уголовное дело на нападавшего заводить не стали.
По каналам же неофициальным... Какие-либо последствия с этой стороны Игоря заботили мало, видывали и покруче. И он спокойно работал. Развозил девчонок, уходил в выходной-отсыпной. Из которого его все чаще выдергивали: меньше Васек пить не стал. Напротив, после случившегося в опорном начал напиваться до поросячьего визга. А через несколько дней, в очередной выходной-отсыпной, заявился к Игорю на квартиру. Трезвый, поскольку времени было - чуть за десять утра, самый конторский штиль.
- Ты чего? - Игорь не то, чтобы удивился. Просто такого вот визитера не ждал.
- Диспетчеров объезжал, решил к тебе завернуть. Разговор есть.
- Тогда проходи... Кофе выпьешь?
- Да лучше бы "соточку".
- Чтобы мне Ларка потом по башке настучала?
- Она же не знает. Езды до самого вечера никакой. Да и что мне с "сотки"?!
- Мужчина сказал - мужчина сделал. Сам смотри.
Спиртного Игорь в холодильнике не держал. Достал из шкафчика непочатую бутылку.
- Колбасой закусишь, или консервы открыть?
- А какие у тебя есть?
- Пролетарские. "Кильки в томате".
- Под водочку - самое то. Открывай.
Петр ножом стащил пробку с бутылки, налил водки в стакан:
- За тебя! - выдохнув, выпил.
- Спасибо за заботу. Я в такую жарищу теплую водку не стану. Случилось что?
- А ты не знаешь? - Петр встал, принес с подоконника пепельницу. Закурил.
- Ты про опорный? Что еще не срослось?
- Да не о том... Ты ж там был и все видел... Мусора и Ларису того?
- Чего "того"?
- Ну, вместе со всеми девчонками трахали?
- Для тебя это принципиально?
- Еще как, - Петр мотнул головой.
- Петь, во-первых, там было темно. - Игорь вынул из пачки и размял сигарету. - Во-вторых, сам понимаешь, мне было совсем не до девок: мусора хоть и пьяные, но их много. По крайней мере... - Он закурил, несколько раз затянулся. - Нет, Петь, как мне теперь кажется, она там у бутылок сидела. Что до меня было - не знаю. Но ведь она все-таки "мамочка", зачем ее трогать?!
-Тогда почему он ее сразу не отпустил, вместе со всеми повел?
Петр налил себе водки, выпил еще.
- Куда гонишь?.. Еще бы он ее отпустил. Чтобы она подтянула "крышу".
- Вообще-то правильно...
-Знаешь, Петь, я чего не пойму... Ну, а если б они ее трахнули? И чего? Не по своей же она воле. Да и потом, разве не знаешь, с кем живешь? Лариса - профессионалка, не непорочная дева.
- Гош, до меня! Понимаешь, нет? - Петр снова схватил бутылку. - Бы-ла! А теперь...
- Ты поешь. Что я, зря консервы открыл... - Себе Игорь сделал бутерброд. Ел и смотрел на Петра, опустившего голову. - Что ты себя казнишь, в той ситуации большего все равно сделать не мог. Разве на мента кинуться. А толку? Меня же ты подтянул.
- Гош, не знаю. Но как представлю, что они с ней там... Что она... Понимаешь, - он поднял глаза на Игоря. - Не то, чтобы мне было противно, нет. Или что она какая-то грязная для меня стала. Знаю, как много х..ев повидала. Но все это - до меня. А сейчас...
- С Ларой разговаривал об этом?
- Не-а, нет еще.
Игорь повернулся к окну. Теплый даже на вид ветерок пошевеливал ветки сгоравшей под солнцем чахлой березки.
- И не вздумай. Слышь, Петь, я тебе не советую.
Петя не слышал: спал, уронив голову на столешницу.
- Так-то вот, пить с утра, по жаре, да на старые дрожжи...
Игорь поднялся, закинул вялое тело Петра на плечо. В комнате уложил на диван.
- Только этого вот мне и не хватало для полного счастья!
Набрал на сотовом номер Ларисы.
- Ты ничего не теряла?
- У тебя, что ли?! Вот горе мое... Как я понимаю, пьяный уже, раз на звонки не отвечает.
- Не то слово. В отрубе.
- Блин... Тут еще Реваз позвонил, просит приехать. Гош, ты-то хоть немного поспал?
- С вами поспишь.
- Ну не ссорься! Я, конечно, и на тачке могу. Но зачем чужим людям деньги платить, а? Гош?
- Хорошо. Тебя прямо у дома забрать?
- На площадке у магазина. Я выйду.
- Сейчас, только Петькину "Бээмвуху" пристрою.
После руля "BMW" резанула убогость "шестерки". Тут еще Тальков по радио запел, как вернется через сто веков в страну не дураков...
- Не дураков, а непуганных идиотов, - процедил Игорь и выключил магнитолу. Перед поворотом к Ларисиному дому едва успел ударить по тормозам: из проезда, забыв его пропустить, вылетел совсем одуревший от 30-градусной жары "Москвич".
Зато у магазина, где его просила припарковаться Лариса, стояла желтая бочка с квасом. Продавщица сидела неподалеку, поставив раскладной стульчик вплотную к магазинной стене, где еще сохранился небольшой козырек тени.
- Вам кружку?
- Стаканчик, малыш. При жаре много пить вредно.
Ушел с солнца за руль. Квас был плотный, с кислинкой.
- Глоточек оставь, - попросила, усаживаясь с ним рядом, Лариса.
- Держи.
- М-м-м, прелесть.
- Куда едем?
- На Горького. И давай с ветерком, очень душно.
- Нет уж, Ларис. На кладбище оно, конечно, прохладнее. Только что-то не тянет. Сегодня все "чайники" ошалели, я едва в аварию не попал.
- Тогда я музон включу...
На проспекте Игорь наддал.
- Видишь, как хорошо. - Лариса сидела, чуть откинув голову, подставив лицо под поток воздуха, рвущийся через окно.
- Петр-то что?
- Что ему, спит. Самый счастливый человек на планете.
- Да... Вот так бы все проблемы решались.
- А что там за проблемы с Ревазом?
- По телефону говорить не стал. Сейчас все узнаем. Видишь вон темно-синюю "девятку"? Вставай прямо за ней, пока место есть. Это - они.
Лариса перешла на заднее сидение "девятки". А к Игорю пересел водитель Реваза.
- Как твое ничего? - спросил длинный, худющий парень.
- Нормально.
- Ну и слава Богу... Куришь в машине?
- Курю.
- А я раньше нет. Это теперь девки весь салон продымили. Закуривай, - протянул пачку "Мальборо".
- Богато живешь.
- Реваз подогнал... Сегодня он в настроении. Так-то они, азеры, скупые. Твоя сколько на сотню дает?
- Десять литров.
- Видишь, а мой восемь, да и то рожу корчит. Все, пошел, быстро они перетерли...
Лариса вернулась раскрасневшаяся, злая:
- Поехали!
Игорь прошел по кольцу, вышел на съезд.
- Ну Жанна, блин!
Жанна вернулась в контору позавчера, уже отработала смену.
- Чего?
- Да чего, Реваз говорит, вынула у клиента три с половиной тысячи долларов.
- Ни фи-га!
"Шестерка" ползла в плотной цепочке машин, съезжавших к мосту.
- Может, он гонит?
- Спросим... Утром она в конторе осталась. Ну-ка, я позвоню.
Из трубки в салон долго долетали гудки, потом защебетал голос автоответчика.
- Спят они, Ларис, все. Погоди минут десять. - И, вывернув руль, вышел на встречную полосу, обгоняя колонну. На мосту разогнался до сотни. Сбросил скорость перед постом ГАИ, на проспекте снова погнал. Меняя полосы, втискиваясь в просветы...
- А можешь, когда захочешь! - констатировала Лариса: обратная дорога действительно заняла не больше десяти минут. От скорости настроение "мамочки" заметно улучшилось. - Спасибо, выручил.
Но Игорь тоже выбрался из машины.
- Петр-то спит, - ответил на немой Ларисин вопрос.
- Блин, и из головы вылетело! - Всем телом прижалась к Игорю, ласково-нежно трогала губами его щеку. - Ты мой ангел-хранитель.
- Я не ангел, Ларис. - Игорь очень серьезно посмотрел ей в глаза, обнял за талию.
Так, прижавшись друг к другу, и дошли до подъезда. Про Петра и его сон Игорь и сам вспомнил случайно. Куда больше его интересовала история с Жанной.
- Кофеечку, пожалуйста, сооруди, - попросила Лариса в квартире. Сама ушла в комнаты.
Жанна на кухню явилась босая, в распахнутой блузке и трусиках.
- Чего спать не даете? -спросила зашедшую следом Ларису.
Та промолчала, села к столу. Вынула из сумочки сигареты и зажигалку. Игорь долил в чашечки кипяток, смотрел на Жанну, разматывавшую пук из волос. Вспомнил: так же, втроем, сидели здесь две-три недели назад. Но тогда в нем присутствовало чувство покоя. Услышал:
- Жанн, мы сейчас с Ревазом общались.
- М-м-м, меня все трахнуть хотел.
- Не дала?
- Я "черных" терпеть не могу. Ладно за деньги еще. Он же хотел на шару.
- Так Реваз говорит, что ты у клиента баксы украла.
- Много?
- Три с половиной.
- Сотни?
- Тысячи, Жанн. Брала?
Жанна отпила кофе и молча разминала пальцами сигарету. Игорь протянул ей огня.
- Ларис, вот ты как думаешь: если бы взяла эти баксы, я тут, с вами, сидела?
- Ничего я не думаю, Жанн. Просто спрашиваю, брала или нет.
- Нет. Как на духу. Я не дура, чтобы из-за трех тысяч голову свою подставлять. Было бы триста... Да и то вряд ли.
- Я тоже думаю: ты не дура. - "мамочка" набрала номер на трубке. - Реваз, Лариса. Здравствуй еще раз...
- Лариса! Конечно здравствуй! - голос с гортанным акцентом был слышан отлично.
- Тут, Реваз, непонятки какие-то. Твой клиент ничего не попутал? Девушка говорит - денежки не брала.
- Как не брала! Мы со стрелки к нему заезжали, все еще раз перетерли. Он, кстати, согласен тысячу ей оставить. Красиво, говорит, обслужила. Подъезжай завтра, так же. Я его привезу. Ты - ее. Пусть глаза в глаза посмотрят. Все сразу решим. Как?
- Реваз, давай я ближе к вечеру позвоню.
- Всегда звони!
- До свидания, - отключилась Лариса. Посмотрела на Игоря.
- Гош?
Игорь пожал плечами:
- Щедро... Жанн, ты, наверное, новый способ обслуживания изобрела. Да за "штуку" он ее на неделю мог откупить!
- Положим, не на неделю, - поправила Марина. - Ладно! Будет день - будет пища. Завтра посмотрим.
Глава шестая
На стрелку они приехали за пятнадцать минут. Лариса попросила объехать по кольцу сквер и припарковаться.
- Гош, ты покури, Жанна пока купит мне сока.
Сама подошла к трем мужчинам, стоявшим неподалеку.
Игорь проводил взглядом Жанну, в точности исполнил команду "мамочки" по поводу курева и принялся разглядывать Лариных собеседников.
Жанна вернулась быстро. Бросила рядом с Игорем картонку сока, пластиковой соломинкой проткнула свою. Глотнула.
- Нет, не хочу. Будешь, Гош?
- Почему нет?..
- Трясет всю. С кем она там?
- Крыша.
- И это - крыша?!
Мужчины рядом с Ларисой смотрелись действительно вполне заурядно: невысокие, одетые без претензий. Ни наколок, ни гаек, ни цепей...
- Вот у Реваза - крыша, - комментировала Жанна.. - Подполковник вневедомственной охраны. Разве наши против погонов попрут?
- Уймись, Жанн. Наши - РУБОП... - Крутанул стартер: к машине уже торопилась Лариса.
- О, банановый! Спасибо, Жанн... Гош, что стоим, поехали, еще опоздаем.
- А парни?
- Пешочком подтянутся. Они у нас незаметными любят быть... Видишь, как хорошо, пребываем тютелька в тютельку.
- Чего уж хорошего, - процедил Игорь, сворачивая к бордюру, прямо к багажнику темно-синей "девятки".
Он не успел даже выключить двигатель, как слева, фактически заблокировав его, скрежетнул тормозами 21-й "Москвич". Сзади в салоне улыбался подполковник милиции. Игорь сдержал протянутую было ладонь, мотор выключать не стал. Двигатель "девятки", как он разглядел, тоже работал. А на улицу вышел Реваз, махнул Ларисе рукой:
- Ларисочка, здравствуй!
- Здравствуй-здравствуй, - зло прошептала та. Улыбнулась Ревазу и вышла.
Они разговаривали, отойдя к тротуару. Реваз жестикулируя, Лара - спокойно, изредка покачивая головой.
- Ну сейчас, - долетело до Игоря. Лариса заглянула в салон. - Жанн, давай пересядь, там клиент у него.
Реваз открывал девушкам заднюю дверь "девятки", а со спины к нему уже подходили двое из крыши. Краем глаза Игорь увидел, как вжимался в сидение, стараясь остаться незамеченным, подполковник.
- Кого-то узнал, - понял Игорь. И тут взревел мотор "Москвича". Реваз, придержав за руку Ларису, хлопнул дверью. А из-под бампера "девятки" хлестанула выхлопная струя: водитель Реваза дал по газам.
Ни секунды не думая, Игорь выжал сцепление и включил передачу. "Девятка" резво шла на подъем. Пристроиться к ней Игорю не позволил "Москвич", "шестерка" оказалась последней в импровизированном кортеже. Машины, одна за другой, шли в направлении телецентра.
- Куда он свернет? - "считал" Игорь. - Направо, за реку, водителю Реваза, вроде бы, ни к чему. Вниз по Белинке?
Он не успел пройти светофор. Ждать не стал, включил "поворотник", пропустил справа КАМаз, нажал на клаксон и повернул ему вслед. На первом же перекрестке бросил машину вправо, вылетел на Белинку, встал... "Девятки" не было видно.
Не теряя времени, погнал назад. Как влитая, "шестерка" остановилась напротив группы внешне мирно беседовавших людей. Игорь перебежал через дорогу.
- Ушел, - бросил Ларисе. Потом схватил Реваза за воротник пиджака. - Куда он поехал?!
Сутенер молчал, начиная краснеть от удушья.
- Я кого спрашиваю... - процедил Игорь. Дернул Реваза вперед и вниз, подставил колено. Тот осел, обхватив руками живот...
- Брат, перестань, - сказал парень из крыши. Куда он от нас уйдет... - И - Ревазу: - Чтобы обедала девочка уже дома, в конторе. Уяснил?
Реваз говорить не мог, только кивнул.
- Ну и молодец. И еще уясни: больше тебе здесь не работать. Поехали.
Игорь почувствовал, как просела "шестерка" под весом троих забравшихся на заднее сидение мужчин.
- Домой? - спросил у Ларисы.
- Ребят, вам куда? - повернулась к РУБОПовцам та.
- До работы подбросьте.
Игорь свернул на улицу Горького.
- Прилично ты ему втер, - в голосе парня, молчавшего до этой минуты, чувствовалось одобрение. - Тоже хотелось заехать этому обезбашенному. Да вроде как неуместно, раз начали спокойно рамсить.
- Что обезбашенный - это точно. Такое придумать!
Игорь вопросительно посмотрел на Ларису.
- Бабок по-легкому решили срубить, - пояснила та. - Думали, что прокатит...
- Прокатило, - рассмеялся один из парней. - Ему теперь самому катить надо. Домой, в Баку.
--
А Жанну они для чего сдернули? - не понял Игорь.
- Как для чего? Или девочка против бабок, или она на них пахать начинает, долг отрабатывает.
- Не слабо, - оценил Игорь.
- Не слабо, - согласился РУБОПовец. - Ты здесь вот прижмись, мы выйдем. Вам же за речку, Ларис? Ну ладно, работайте спокойно. - И троица выбралась из машины.
Игорь свернул направо, вверх по улице Белинского.
- Надо выходной нам будет устроить, - озаботилась Лара, - ребят пригласить. Шашлыки, то-се...
- Устраивай, - кивнул Игорь. Его поразила доверительность, с которой общались с "мамочкай" представители крыши: простота, никакого намека на унижение. Одно слово - деловые партнеры.
- Слушай, Гош, я что думаю... Давай перед домом на рынок заскочим, купим печенки. Пусть Жанна сделает. Я же тогда не попробовала, а девки говорили, что вкусно. Тебе как, понравилось?
- Да... А если не привезут?
- Жанну-то? Смеешься. Он как "корки" у мужиков увидел, со страха чуть не описался.
- Давай купим. - Игорь не стал возражать, хотя полной уверенности в том, что Жанна приедет ко времени, в себе не чувствовал. - Нам на рынок все равно заезжать: холодильник в конторе пустой.
Холодильник Игорь забил. А потом позвонила диспетчер, и донельзя обрадованная Лариса "зарядила" девчонок на сауну. Вот уж где Игорю пригодился боевичок! Они привезли к "Радуге" четверых и проторчали у оздоровительного центра до 12 ночи. Девочки изредка выходили в машину: курили, слушали музыку в ожидании новых клиентов.
- Вот бы здесь зацепиться, - мечтала в один из визитов Лариса. - Девки уже по второй упаковке кондомов забрали...
Игорю происходившее тоже понравилось: езды - ноль. Хочешь - спи, хочешь - читай. А денежка "капает". В контору все вернулись довольные. Исключая, разве, Татьяну: один из клиентов пригласил ее в гости, на послезавтра.
- Гош, представляешь, молодой, не женатый, при деньгах... Ларке, вроде бы, надо сказать. Но ведь я поеду к нему во внерабочее время. Гош, что посоветуешь?
- Сама решай. - Подобное "трахание" Лариса категорически не одобряла.
И только увидев на кухонном столе баночку майонеза, Игорь снова вспомнил про Жанну. Спросил у Людмилы, остававшейся "на хозяйстве":
- Жанна не появлялась?
- Нет. Один Петечка заходил. - Наклонилась к Игорю, зашептав в ухо. - Грустный, пьяный. Трахнулись. Ларисе только не говори.
Игорь развел руками:
- Базар тебе нужен.
- Самой вам жрачку пришлось готовить.
- И что приготовила?
- Борщ. Будешь?
- Ты еще спрашиваешь. Конечно, весь день на курехе.
Глава седьмая
После смены Игорь спал крепко, без сноведений. То ли от перенапряжения, то ли от Людкиного борща, но обошлось и без привычного уже кошмара. Проснулся Игорь хорошо отдохнувшим, в прекрасном расположении духа.
На часах было половина пятого вечера. Лариса, скорее всего, должна уже пребывать в конторе. Игорь ей позвонил еще со стоянки:
- Не разбудил?
- Издеваешься, Гош? Мы давно все в работе.
- И Жанна?
- С этим сама ничего не понимаю: нет ее. Может быть, отсыпается. Может, еще чего.
- Скорее, последнее. Всяко бы позвонила. Сама-то ее не набирала?
- Так у Жанны, Гош, телефона своего нет. Сбрасываем, что нужно, соседке.
- А адрес хоть есть?
- Мне он зачем? Девки тоже не знают, в гости она никого не водила.
- Тогда давай телефон. Что-то на душе не спокойно.
- На, успокаивайся, - продиктовала Игорю номер. - Потом меня курсанешь, хорошо?
- Хорошо.
В справочной адрес по телефону, конечно, не дали. Но проблемы из этого Игорь не делал. Минут через десять он уже парковался у двухэтажного домика, стоявшего неподалеку от станции метро. Цокольный, нежилой этаж дома занимала общественная организация участников Чеченского конфликта.
Созданная по образцу и подобию организации ветеранов- афганцев, она медленно, но верно шла проторенным ими курсом. То есть "выбивая" льготы, используя которые зарабатывала деньги. Крохи последних шли действительно на нужды ребят. Львиная же доля "крутилась", обогащая актив.
Чем все это должно обязательно кончиться, всем несколько лет назад наглядно продемонстрировал взрыв в Москве, на кладбище ветеранов. Игорь сызмальства крысятничества не любил, в ветеранском домике показывался неохотно.
Но совсем не бывать здесь не мог: в комнатке первого этажа практически круглые сутки трудился Славка, товарищ по госпитальным мытарствам. Славкина комната была крохотной, как и его символическая заработная плата. Зато - чуть ли не до потолка забита оргтехникой. Ради которой Славка здесь и держался.
На своей мощной, набитой новейшим программным обеспечением машине делая все, что угодно: мультфильмы, видеоклипы, газеты... Сегодня на огромном Славкином мониторе Игорь увидел лицо смутно знакомого человека, рот которого Славка растягивал в улыбку.
- Как, не очень широкая? - спросил Игоря.
- Смотря по какому поводу. По мне - в самый раз. Здравствуй, - протянул Славке руку.
- Здравствуй-здравствуй... Присаживайся. Чайник включай, где кофе - знаешь.
- Спасибо, старый, только что пил. Да и жара.
- Жара-жара... Все равно чуток обожди.
Игорь сидел на вращающемся стульчике в углу, смотрел на Славкину спину, руку, елозившую мышкой по коврику. Из маленьких серых колонок пела Ирина Аллегрова.
- Ну, и по какому же поводу, чего надо?
- Так уж сразу и "надо"!
- То есть, хочешь сказать, заскочил просто проведать?!
- Это тоже, само собой. - Протянул Славке бумажку. - Адресок мне пробей.
- И ты, ко мне, с этакой ерундой! - А сам щелкал кнопочкой мыши. - Записывай: переулок Морозова, девять. Квартира четыре. Кругляцова Антонина Павловна.
- Это еще где?
- Показать? Счас, покажем. - На монитор выползла карта города, сдвинулась, в центре экрана запульсировал указатель. - Уцепил? Ущучил?
- Ущучил... Ну и дыра. Пошел.
- Да пошел...
- Спасибо, - хлопнули ладошкой в ладошку.
- Всегда забегай!
Адресок и действительно оказался на куличках у черта: дом стоял на рокадном шоссе, прямой серой лентой выстреливавшем из города. Последний в ряде таких же девятиэтажек, дальше шло поле с нарезанными участками земли. Кое-где уже кирпичом краснели коттеджи...
На звонок Игоря ответила женщина: звонко, напевно:
- Кто там?
- Антонина Павловна, вы Жанну не видели? - произнес Игорь фразу, сыгравшую роль электронного пароля: сразу же щелкнул замок, дверь распахнулась.
- Жанночку? - на Игоря из-под тюрбаном обмотанного вокруг головы полотенца с интересом смотрели черные, блестевшие глаза. - Здравствуйте!
- Здравствуйте!
- Знаете, сегодня она еще не заходила. Да вы, молодой человек, у ее мамы поинтересуйтесь. Анна Борисовна с Машей в это время всегда во дворе. Там у нас кучу песка привезли, песочницу для ребятишек собираются строить. Где-нибудь около этой кучи и высматривайте.
- Спасибо большое!
- Что вы, не за что...
Кучу песка Игорь уже наблюдал, подъезжая. А высматривать маму Жанны ему не пришлось.
-Маша, Маша, - выговаривала девочке годиков четырех невысокая аккуратная женщина. - Плакать зачем, формочки Галины, Галя пошла домой. Вот и забрала. Завтра снова поиграете вместе.
- А почему Галины? Я тоже такие хочу...
- Вот маме об этом и скажешь, - подняла глаза на подошедшего Игоря. - Вы ко мне?
- Нет, Анна Борисовна, я - к Жанне.
- Неудачно попали, нашей мамы еще дома нет. Если время вам позволяет, идемте с нами, вместе ее подождем. Тем более, нам с Машей пора. Правда, Маша?
Девочка в ответ подняла уголочек губ, пожала узкими плечиками. Густые волосы цвета спелой ржи красивой шапочкой аккуратно обрамляли хорошенькое, чистое личико.
- Видите, на самый край города забрались, - сетовала Анна Борисовна, пока, близоруко прищурившись, отыскивала нужный ключ. - Проходите. Раньше в двухкомнатной жили. В центре, на улице Минина. А когда Машенька родилась, "Девочке нужна детская!" - смешно передразнила Жанну. - Поменяли сюда, на четырехкомнатную. Нам, само собой разумеется, доплатили. Только все эти деньги сразу на обстановку ушли. А привыкнуть, сколько уже тут живем, ну никак не могу... Не стойте, молодой человек, проходите в комнаты. Что вы, что вы, зачем туфли снимать?!
Игорь уже сбросил кроссовки, прошел за ней следом. Доплату при обмене, как он понял при первом же взгляде на мебель гостиной, Жанна с матерью получили не слабую...
- Маша-а, ты ручки помыла?
- Да, бабушка, - долетело откуда-то.
- Тогда давай столик вези. Будем чаевничать, нашего гостя угощать.
- Да я долго ждать не могу. Спасибо, Анна Борисовна.
- А я вас, молодой человек, кормить и не собираюсь. Чай будем пить. Гость в доме - это всегда радость.
Тем не менее поесть на сервировочном столике, который с помощью Анны Борисовны прикатила девчушка, было что: печенье, масло, сыр, колбаса, вазочки с разным вареньем...
- Бабушка, я буду малиновое! - сразу же заявила Маша.
- Только не много, договорились? Иначе вспотеешь, тебя продует... Молодой человек... Ой, простите, старую, вы не представились сами, я не спросила.
- Я Игорь.
- Игорь, не сидите, ухаживайте за собой... Переехали, Жанна из школы ушла: далеко стало ездить. В турфирму экскурсоводом устроилась. Платят неплохо, только вот командировки... Мне пришлось по выслуге уходить, Машенькой заниматься.
- Тоже учительствовали?
- Знаете, Игорь, в нашем доме профессия по женской линии традиционна: русский язык и литература.
- А папа мой тоже в командировке, - девочка подняла на Игоря свое личико с вымазанным вареньем остреньким подбородком. - Не едет и не едет. Пойдем, я папу вам покажу.
Потянула Игоря за руку. Анна Борисовна промолчала, девочка за руку потянула гостя к себе, в детскую.
- Вот мой папа, - показала на фотопортрет, висевший прямо над маленьким столиком-партой. Со стены на Игоря посмотрел молодой лейтенант в камуфляже, с заостренным, как у дочери, подбородком.
- Красивый? - спросила девочка.
- Очень... - Игорь опустил руку на пушистые волосы ребенка.
- Маша, ступай вымой лицо, вся перемазалась, там твои "Симпсоны" начинаются, - сказала Анна Борисовна, когда Игорь с Машей вернулись в гостиную. Девочка, радостная, убежала. - На последнем курсе, перед госэкзаменами, расписались. А осенью Володю забрали. У них военная кафедра в институте, раньше после нее в армии не служили. А там какой-то был президентский Указ... Попал в Грозный. И даже до Нового года не дожил: подорвались на фугасе в Старопромысловском районе... Такой был для Жанны удар! Болела сильно, Машенька на месяц раньше срока на свет появилась. Так, втроем, и живем. Потихоньку привыкли. Еще чая?
- Спасибо, полон уже. - Игорь провел ладонью по горлу. - Так Жанна когда обещала вернуться?
- Утром должна была... Но знаете, с этой работой такие задержки частенько случаются. Может, попозже подъедет. Может быть, завтра утром появится.
- Анна Борисовна, тогда я пойду, не буду надоедать.
- Что вы, Игорь, для меня, старухи, общение в радость.
- Это вы так на комплименты рассчитываете?
Мама Жанны в ответ рассмеялась.
..."Я, ты, он, она, вместе - целая страна", - надрывалась по "Ностальжи" София Ротару.
"В которой рядовая проститутка зарабатывает больше учительницы!" - продолжил про себя Игорь. Он так и сидел в "шестерке" неподалеку от подъезда, где маленький ребенок смотрел по телевизору американский мультфильм. "Гражданская" профессия Жанны большой неожиданностью для Игоря не стала. Чего-то подобного он и ожидал. Осуждать девчонку за то, что ради настоящего и будущего дочери принялась торговать своим телом, у Игоря не появилось и мысли. Напротив: почувствовал, что еще больше зауважал Жанну. По большому счету, каждый здесь продается. Но только девчонки "контор" делают это осознанно и напрямую.
Он подумал о девочке с аккуратной шапочкой светлых волос и остреньким подбородком. У которой никогда не вернется из командировки отец и вот теперь уехала мама. Что станет с ребенком, если с Жанной случится непоправимое? Кому они здесь нужны, вместе с пребывающей на пенсии бабкой?
Мы нужны, пока что-нибудь можем отдать: свои мускулы, мозг... Чтобы потом быть выброшенными, подобно выжатому лимону. Малышка? Она еще маленькая, ни мускулов у нее, ни набитой знаниями головы. Страна отняла у нее отца, счастье полной семьи, откупившись грошовым ежемесячным пособием "по утере кормильца". На сколько этих денег хватает, если нормально жить, Игорь хорошо знал на примере семей погибших "чеченцев". В которых о нормальной жизни даже не помышляли. Думали, как в прямом смысле слова не умереть с голода, одеться, обуться.
Кто будет искать маму малышки? Время пройдет, Анна Борисовна напишет в милицию заявление: "пропал человек..." Бумагу зарегистрируют, проведут предписанный минимум мероприятий по розыску. Не для того, чтобы найти. А чтобы отмазаться, "прикрыть задницу".
"Крыше" важен свой вес, значимость. Накажут, вышвырнув из города, Реваза. Этим, скорее всего, и ограничатся.
"Контора"? Из разговора с Ларисой он уже понял: та успокоилась, "выскочив" из кризисной ситуации. На место Жанны, если она не вернется, рекрутируют другую девчонку. Которую ты будешь возить...
- Нет, Лариса, не буду! - прозвучало в салоне. Потом чуть слышно заработал мотор и "шестерка" сдвинулась с места.
Глава восьмая
Лариса, говорившая по телефону, увидев Игоря, подняла руку: "Погоди". Он прошел на свое привычное место.
- Да нет, квартира пятнадцать. Оттуда - на Полтавскую, там время заканчивается... Сначала меня заберешь.
- Ты же, Гош, к Жанне домой собирался...
- Был уже. Она дома не появлялась. И не звонила.
- Вот ведь дебил!
- Ты про меня?
- Про Реваза. - Быстро-быстро набрала номер. - Анатолий Михайлович? Толь, Лариса опять беспокоит, здравствуй еще раз... Какой там, так и пропала... Да? Тогда жду звонка. Ну вот, Гош, максимум к утру позвонит.
Игорь молча кивнул.
- Хочешь, я кофе сделаю?
- Можно...
- Тебе чего? - Лариса шуганула завернувшую на кухню Татьяну:
- Тоже кофе хочу.
- Бери этот... Все? Тогда дай с человеком поговорить.
- Да пожалуйста!
Плотно прикрыла за вышедшей Танькой дверь.
- Пей, Гош.
Игорь медленно размешивал ложечкой сахар.
- Гош, я что хотела спросить... Ты не воспринимаешь, как личное, обычную нашу, пусть и нештатную, ситуацию? Жанна не первая, и до нее пропадали девчонки. Риск, если хочешь, профессиональный. Каждая хорошо знает, на что подписывается. У вас с Жанной что-нибудь было?
Игорь отрицательно покачал головой:
- Нет. Пока.
Лара вздохнула.
- Вот даже как... Понимаешь, Игорь, не каждый мужик сможет жить с проституткой. На Петра посмотри. И хочется ему вроде, и колется...
Замолчала, дымя сигаретой. Игорь допил свой кофе, поставил чашку на блюдце.
- Мужик, Ларис, как раз сможет. Извини, если грубо сказал.
- Насчет Петра? Может, ты и прав. Но какой ни есть - зато мой. Знаешь ведь, как говорят, "Полюбите нас грязненькими, чистенькими нас всякий полюбит". Тебе, вижу, совсем уж невмоготу?
- Как тебе сказать...
- Слушай, Гош. У тебя же отгулов накопилось - хренова туча. Разорюсь, если бабками все отдавать. Возьми-ка недельку отпуска. Встряхнись, отдохни, в море слетай понырять. Как?
- Отпуск? Можно... - Хотя подумал при этом совсем не о том, о чем говорила Лариса. - Только сначала я с твоим Анатолием перетру. Курсанешь, куда мне подъехать?
- Конечно скажу...
- И еще. Если есть, дай координаты конторы Реваза.
- На Сусловой. Чего проще, - вынула из сумочки органайзер. - Где-то тут записала, когда Жанну к нему отвозили. На, перепиши. Там точечный дом. Квартира на пятом, насколько помнится, этаже.
... Этаж оказался шестой. Лифт кто-то перехватил, Игорь бегом преодолел остававшиеся два марша ступеней. Сбоку от искомой двери вместо звонка торчали оголенные провода. Игорь их соединил и за дверью яростно звякнуло.
- Кто? - спросил его женский голос.
- Мне Реваза.
- Реваза нет. А кто спрашивает?
Игорь, не думая, брякнул:
- Водитель.
- Наконец-то, - повеселела невидимая собеседница, и дверь открылась. Созданьице встречало Игоря еще то: ноги, как говорят, "от ушей", юбка, казалось, кончалась там, где начинались ноги, груди вздымали яркую, всю в цветах, блузку. Черты лица, отдал должное Игорь, подведены в самую меру...
- Ба-а! - не счел нужным сдерживать реакцию он.
- Да-да, - девушка за руку втащила его через порог. - И вторые сутки простаиваю. Нинка! - крикнула, запирая дверь на замок. - Наконец хоть шофер объявился. Проходи, проходи, - подтолкнула Игоря в спину.
- А пиво шофер привез? - прозвучало из комнаты чуть ли не басом.
Нинка оказалась в такой же степени расхристанной, в какой впустившая Игоря "бомбочка" была готова к работе: на грязном постельном белье валялась пухлая, с вклокоченными волосами, плюшка в мятой ночнушке.
- Опять новый... Привет, как зовут?
- Игорь.
- Игорек, будь человеком... Наш скотина как раскумарился, так и пропал. В доме - ни выпить, ни закусить. Карточка на телефоне закончилась... Если б вчера за бутылку у какого-то лоха не отсосала - вообще голяк. Прикинь - прямо там, за киоском. Ну, опохмелишь девушку? Ирка сбегает.
Игорь, подумав, вытащил бумажник.
- Не слабый лопатник, - довольно констатировала Нинка. - Тогда и пожевать че-нибудь. Ир, сардельки там, хлеб... Только юбку тебе лучше бы поменять, мало ли на улице идиотов. Темнеет уже.
Прямо там, где стояла, Ирка стянула мини. Взамен натянув зеленую юбочку, сантиметров на пять оказавшуюся подлиннее.
- Да-а, - критически оглядела товарку Нина. - Да ты деньги-то вынимай, че глаза лупишь?! Не боись, сполна отработаем. Хочешь - я, пока Ирка ходит, минетик соображу. Хочешь - она. Но только когда вернется из маркета!
Игорь вложил в протянутую руку "бомбочки" стольник.
- Игоречек, за такие бабы мы тебе, как родному: и соснем, и лесби-шоу покажем, - прохрипела в восторге Нинка.
... Ирка слетала туда-сюда действительно быстро.
- Прямо как на метле, - развеселилась толстуха, проглотив полстакана водки. - Иди-иди, отвари там сардельки. Тебе еще сегодня трудиться. Много купила?
- Ты Реваза-то когда видел? - спросила Игоря Нинка.
- Так вчера пообщались, - сказал Игорь сущую правду.
- И куда он затихарился?
- Честное слово - не знаю.
- Ждать сидеть смысла не вижу, не первый раз так зависает... У тебя мобильника нет? - спросила без особой надежды.
- Есть, почему нет.
- Так чего же молчишь! - Нинка аж подпрыгнула на кровати. - Давай, диспетчеру позвоню.
Розовым, на сардельку похожим пальцем потыкала кнопки, откинулась на подушку.
- На-адь, лас-тыч-ка... Я... Есть? Счас, - подтянулась к столику в изголовье, на котором валялась рекламная газета, нашла ручку. - Пишу... Ага, радость моя. Нет, у нас карточка кончилась, с чужого, сама буду звонить. Целую тебя горячо... Сама знаешь, куда. - Расхохоталась. Набрала номер, записанный на газете.
- Добрый вечер! Девочку заказывали? - Игорь представил, какое впечатление на клиента производит ее низкий, чуточку с хрипотцой, ставший вкрадчивым голос. - Любые! Вам какую девушку хочется? Так, поняла. И чтобы поговорить... Привезем. Цены знаете, да? Значит, вам одну, и на сколько? Пока на час. Хо-ро-шо. Адрес диктуйте... Дружаева... Через сколько минут? -бросила взгляд на Игоря.
- Двадцать, - прикинув, подсказал он.
- Через двадцать минут будем у вас. Всего хорошего. И-ирка! Тащи сюда сардельки и одевай униформу, клиент созрел. Игорек, А ты девочек развозил или только еще начинаешь?
- Было.
- Сам или с "мамочкой"?
- И так, и эдак.
- О, yes! Тогда я не еду!
Замахнула еще водочки, теперь уже граммов под 150, съела, обжигаясь, сардельку. И, довольнющая, наблюдала, как переодевается Ирка:
- Отдавать даже жаль: сама б ела!
- Слушай, Нин, может, пока Ирина работает, мне к Ревазу домой заехать?
- Игорек, да что угодно для такого-то человека... Запиши адрес. Только вряд ли он дома завис. Да и не дом это, дом у него в Баку. Живет у одной бывшей конторской, сына ему она родила. Сама из себя - так, ни сиськи, ни письки, Ирка наша в сотню раз лучше.
Что спустя полчаса было доказано практикой. Выпивший уже в меру клиент при виде "бомбочки" про все свои запросы забыл: тут же прижал Ирку к себе, волосатые руки заелозили по длинным ногам девчонки, полезли под юбку.
- Эй-ей, братан, - пришлось напоминать о себе Игорю, - у нас предоплата.
Клиент сразу оплатил два часа. Полностью соответствовала Нинкиному описанию и сожительница Реваза: субтильная, маленькая, с на всю жизнь перепуганными глазами. На Дружаева Игорь вернулся ни с чем: дома Реваз тоже не появлялся два дня.
А потом пришлось поругаться с клиентом. Тот, пьяный уже по-серьезному, еще у дверей сделал предъяву:
- Бабки верни, а клушу свою забирай.
- В смысле?
- Щас, покажу, - зашатался в квартиру. Там осуждающе выставил палец: - Вот!
Ирка, прямо в кофточке, мирно спала, свернувшись калачиком, выставив аккуратную попку. Клиент рухнул на стул, поближе к бутылке, выпил налитое в бокале.
- Братуха, я с ней по-людски, решил для начала налить.
- Не гони!
- Ну ладно, телка сама попросила. Выпила граммулечку - и на диван, разлеглась. Я то-се, а пока юбку с нее сдергивал - приколись, заснула! И по морде бил, и водой обливал - эмоций ноль. А со спящей трахаться - какой кайф? На такие-то бабки я лучше резиновую бабу куплю. Так что клади денежки, - постучал по столу ладонью.
- Извини, - Игорь сделал попытку договориться. - Ты купил девушку на два часа. Так?
- Так, - пьяный мотнул головой.
- Время прошло?
- Прошло.
- Я ее забираю. А чем ты с ней здесь занимался - трахал ее, сказки ей рассказывал - никого не волнует. Так?
- Так. Деньги отдай.
Игорь подошел к Ирке, поднял с ковра юбку, колготки и трусики. Одевать девчонку желания не было. Но куда, с голой-то задницей?! Начал натягивать узенькую юбчонку.
- А я сказал деньги верни, - произнес за спиной Игоря клиент и чем-то твердым ткнул в поясницу. Пистолет?
- Эй, друган, ты чего? - начал Игорь. А туловище уже разворачивалось, уходя с линии огня. Левая рука шла по кругу, подбивая руку клиента. Правая изогнула запястье, выворачивая оружие. Потом - подшаг, удар левым локтем прямо над ухом...- Пушки пьяным не игрушка... Ты смотри, боевой. - Игорь оттянул затвор - из патронника поползла латунь гильзы...- А за такие вот шуточки, приятель, следует тебя наказать.
Засунул пистолет себе за ремень, щелкнул кнопкой Иркиной юбки, сгреб в кучу белье. Девушку нес, как ребенка. Пока ехали в лифте, не сдержался, погладил Ирку ладонью по нежной коже щеки. Та, что-то промурлыкав, тесно к нему прижалась. Но в себя пришла позже, уже на подъезде к дому.
- Выспала-ась!.. - потягиваясь, прогнулась вся на сидении. Ладошкой взъерошила Игорю волосы на затылке. - Надеюсь, ты денежки не вернул?
- Так ты специально?
- Конечно. Мне пить ни грамма нельзя: алкоголь действует, как снотворное. Крутим с Ревазом "динамо".
- Молодцы... Но это же - до поры.
- А я поляну пасу, не дура. Вижу, когда нельзя... У "маркета" тормозни, жрачки куплю.
Игорь отдал ей деньги, оставив себе полторы сотни.
- Нормально?
- А че? Долг, плюс твоя доля. Возьми еще за бензин.
- Обойдусь.
Его телефон зазвонил, когда Игорь курил и любовался фигурой девчонки за стеклом освещенного павильона.
- Ларис, я не сплю, - ответил, не дожидаясь вопроса. - Снова пьяный?
- Да нет, пока в норме. Я, Гош, по нашему делу. Толик сегодня дежурит. Если не терпится, можешь к нему подъезжать. Позвони, - продиктовала Игорю номер. - Имя-отчество помнишь?
- Да.
- Тогда, Гош, удачи. Меня курсани.
- Обязательно.
Вернулась Ирина, с двумя пакетами. У дома Игорь остановился, дотянулся до ее дверцы, открыл.
- Приятно было с тобой познакомиться.
- Уезжаешь? Нормально же начали.
- Да уж, - вспомнил Игорь ствол у спины. - Нормально. Только лучше без обмана работать.
- Это когда ты в машине, а не под бухим мужиком... Ладно, время свободное появится - заезжай. Пока!
- Пока.
...Толя, Анатолий Михайлович, узнал Игоря сразу.
-Значит так, Гош. Через полчаса к проходной завода Петровского подъезжай. Успеваешь?
- Успею.
- Я к тебе подойду.
Проходная располагалась прямо за углом РУБОПовского особняка. Игорь приехал чуть раньше. Курил, таращась в темнеющие окна заводоуправления. Обернулся: задняя правая дверца почти бесшумно открылась.
- Как хочешь. Тогда сливаю информацию к размышлению. Этот сука, как оказалось, еще и девками приторговывал. Есть тут в местной чеченской диаспоре один, занимается этим бизнесом. Только доказов пока на него кот наплакал. Вот Реваз ему девчонок и подгонял.
- А сам он сейчас где?
- Да без разницы. Уехал сразу. Но мы с крышей его перетерли. Он с живого товара, оказывается, ни копеечки им не отстегивал. Они вообще об этом ни при курсах. Так что с пареньком сами и разберутся.
- А с Жанной?
- С девушкой, брат, посложнее. В городе ее уже нет, увезли.
- Что, в Чечню?
- Если бы... Канал этот через Калугу идет. Там двоюродный брат этот чеха не первый год. Группы формирует, документами занимается: на Крит, Кипр и тому подобное. Кое-кого предварительно в Моздоке "обкатывают". Там русские девчонки в цене.
- Но Жанна на такое не согласится! - убежденно возразил Игорь.
- Ты как ребенок. Кто ее спрашивать будет?! Обколют и повезут, никакие досмотры не страшны. Податлива будет, как войлок. Хорошо еще, если на иглу не посадят.
- Значит, надо в Калугу мотать.
- А может, не надо? Подумай, прежде чем голову подставлять. Одна она у тебя.
- Уже подумал.
- Вольному - воля. Если что нужно будет - звони, старшина.
Игорь резко развернулся к РУБОПовцу. Тот улыбнулся.
- Что смотришь, я за тебя пробивал. Держи вот, - протянул Игорю узенькую полоску бумаги. - Прочти, запомни, уничтожь. Связь для тебя в Калуге. Доберешься - парню этому позвони. Хоп! - и вышел.
А Игорь набрал на трубке Ларису.
- Лар, если уж отпуск - сколько там отпускных?
- Да не обижу. Так значит, на море собрался?
- На море.
- Позвони мне днем и заскакивай. Целую.
Глава девятая
Выехал Игорь назавтра, под вечер. Зная по опыту: первые десять часов за рулем "Жигулей" - легки, как игра. Усталость приходит потом, а белым днем с нею проще бороться.
Выспался славно, кошмар опять не пришел. Вымылся, очень плотно поел. На дорогу налил в термос кофе, на бутерброды с "Краковской" порезал целый батон.
Лариса, когда Игорь заехал за деньгами, говорила только о море. Продиктовала адрес знакомой в Сочи:
- И не думай ей денег давать, обидишь. Все будет по высшему классу. Только что потребуется, скажешь.
Но взгляд "мамочки" был настолько грустным, таким бабским, что долго беседовать с ней Игорь не смог. Воспользовался очередным прозвучавшим телефонным звонком и срулил. Только чтобы эти глаза не видеть.
Чувство покоя вернулось на трассе, после первых полутора десятков километров. Когда включилось, заработало тело. Уши слушали шелест шин. Глаза щупали дорожное полотно. Руки и ноги сами реагировали на сигналы рецепторов.
Откинувшись на спинку сиденья, Игорь не выходил за свои привычные 90 км. Переключая при встречных галогенки на ближний, сдвигаясь к обочине от наглых КАМазов. Выполнял все предписания знаков. И - все равно был остановлен на первом же посту ГАИ.
Мент с "коротышом" за спиной, стоявший у кабины КАМаза, махнул жезлом, даже не повернув головы. Игорь послушно прижался к обочине, выключил двигатель. Вынул документы из-под солнцезащитного козырька, вышел.
Служивый подошел не спеша. Якобы козырнул, скороговоркой якобы назвал должность, звание и фамилию. Отчетливо из всей фразы прозвучало "младший сержант,.. документы на машину и водительское удостоверение". Игорь сунул карточки в протянутую руку сержанта. Напарника служивого ни на дороге, ни в "аквариуме" поста не наблюдалось.
- Багажник откройте! - полуприказал тот. Залез по плечи под откинутую крышку.
- Ну и лохи, - Игорь развеселился. Спросив: - Что, командир, какой-нибудь "Вихрь", "Антитеррор", гексаген?
- Типа того, - служивый вылез из багажника, снова взялся рассматривать документы.
- Куда следуете?
- На Калугу, - Игорь распечатал припасенную пачку "Мальборо", вынул сигарету, пачку сунул в набедренный карман брюк мента. Тот этого будто и не заметил. Тем не менее, возвращая права, произнес:
- Счастливого пути! Через 30 километров будет горка. За спуском - радар.
- Понял все, командир... Спасибо!
Радар был, подтвердили встречные легковушки. Игорь, правда, засады ментов не заметил. Но на протяжении километров пяти "моргал" исправно каждой встречной машине.
Братство дороги, чувство к нему принадлежности повысило тонус. Тут еще, за изгибом шоссе - зеленый неон "Мотель "У Наташи": длинный белый сарайчик из пластика, фасад застеклен. Под ярким светом зала видны столики, стойка. Бутерброды и кофе, решил Игорь, будут потом. Погасил скорость, включил поворотник, ушел на площадку мотеля.
Чуть дальше по трассе горел костер, темнели длинные фуры: место облюбовали под ночлег дальнобойщики. В самом же "мотеле" посетителей не было. Пустовали четыре крохотных столика, чуть слышно гудели светильники под потолком. Беззвучно шевелил губами диктор какой-то новостийной программы на телеэкране: звук был выкручен до предела. А рядом, положив голову на сдвинутые руки, дремала дежурная продавщица.
- Наташ! - Игорь дотронулся до ее локотка. - А Наташ!
- Ее нет, - толком еще не проснувшись, ответила продавщица. Вскочила.
- Вы что хотели?
- Доброе утро, милая!
Не отвечая, та смотрела, хлопая длинными, загнутыми вверх ресницами.
- А что посоветуешь? Чтобы повкусней, побыстрей, подешевле...
- Или повкусней, или подешевле. - Девчонка явно приходила в себя.
Игорь показал на никелированную кастрюльку за ее спиной, где парил кипяток, из которого торчали сардельки.
- Соя? Или мясо в них тоже присутствует?
- Вкусные, можете брать. Я сама ем.
- Ну, если сама, три штучки мне положи.
- Кетчуп?
- Естественно. И два белых хлеба. Кофе, - распоряжался Игорь. - Нет-нет, еще пакетик засыпь. Вот. Сахара ложки четыре.
- Так это же будет.., - не выдержала продавщица.
- Мне уже говорили, сироп.
Он успел отломить кусочек уже от второй сардельки, когда дверь впустила в зал еще одного посетителя. Вернее, посетительницу: девчонку годиков восемнадцати, в коричневой кожаной юбочке, топике в голубую полоску. Ее мутный взгляд добежал от стойки до Игоря. Следом, прихрамывая на левую ногу, подошла сама девушка, уселась напротив.
- Похмели? - попросила без особой надежды. На Игоря шибануло таким перегаром "краснухи", что он отшатнулся. Уловил, как брезгливо скривилась девчонка за стойкой.
- Наташ, или как тебя...
- Вера.
- Вер, сто грамм водки налей. И сардельку с хлебом подай. Будешь сардельку?
Девчонка повела оголенным плечом. Наколола вилкой сардельку, двумя пальчиками, отогнув мизинец, подняла пластиковый стаканчик. Водку впихивала в себя маленькими глотками, давясь. Игорю стало не по себе, вернулся к еде. Когда снова поднял глаза, белая картонная тарелочка перед девчонкой уже оказалась пустой.
- Хочешь еще?
- Да, - едва слышно сказала та.
- Вер, еще штуки две принеси, пожалуйста. И хлеба.
Пока доедал остававшуюся сардельку, девчонка умяла все. Закуривая, протянул ей сигарету. Та отрицательно повела головой. Отпил кофе.
- Вы в какую сторону едете? - спросила девчонка.
Игорь махнул дымящейся сигаретой.
- Возьмите меня с собой, а? Пожалуйста... Я отработаю.
- Почему бы и нет? - подумал Игорь. Не в смысле отработки, конечно.
- Поехали.
У машины показал девчонке на заднюю дверь. Отбросил окурок, упавший маленькой яркой кометой, завел двигатель, вернулся на трассу. И скоро о пассажирке забыл. Тем более что пришлось обгонять длинную колонну КАМазов. Несчетное количество раз выходя на встречную полосу. Ныряя в разрывы между большегрузных грузовиков, упорно не желавших пропускать "Жигуленка" вперед.
Девчонка сама напомнила о себе, проснувшись после очередной встречи Игоря с автоинспекцией.
- Вы не можете на минуту остановиться? Мне выйти надо.
- Можем.
Погасил скорость и съехал с асфальта на гравий. Пока ждал, прикурил сигарету, включил радио. Девушка вернулась в машину, зябко поводя плечами.
- Кофе попьешь? Горячий.
- Да.
Игорь протянул ей бутерброд, налил в колпачок от термоса кофе. Сам поехал, посматривая в зеркальце заднего вида, как поднимается и опускается маленький, с отставленным мизинцем, кулачок.
- Зовут-то тебя как?
- Наташа.
По тому, как она это произнесла, Игорь почувствовал: назвалась своим именем.
- Не походишь ты, Наташа, на "плечевую". И ни куртки у тебя нет, ни сумочки.
- Сумка была, - девчонка загрустила, перестала жевать, повернулась к окну. - А куртка... Когда выходила из дома, такая стояла жара!
- Давно вышла?
- Не то, чтобы... Какой день сегодня?
- Суббота вроде уже.
- Получается, неделя почти: в воскресенье.
- А живешь где?
- На Чернышевского.
Игорь усмехнулся:
- Я про город спросил.
- В Калуге конечно!
- Ну да... Так что, Наташ, до Калуги вместе поедем?
- Правда?! - обрадовалась девчонка.
- Правда. Будешь еще бутерброд?
- Спасибо, нет: голова что-то болит. У вас цитрамона в аптечке нет?
- Есть. Только он тебе вряд ли поможет.
- Почему?
- Подобное лечат подобным.
- Не поняла.
- Похмельем ты маешься. Нужно чуточку выпить.
- Что вы, я же совсем не пью.
- Ну да, помню, как ты в забегаловке совсем не пила.
- Да нет. Просто когда пьяная, полегче. И ничегошеньки не чувствуешь.
- Вот и выпей.
- Сейчас-то зачем?
- Голову вылечишь.
- Разве только для этого. Правда, раскалывается прямо...
"Так мы далеко не уедем", - подумал Игорь. А сам уже высматривал, где удобней остановиться.
- Кофе себе наливай, - передал девушке термос. Достал из бардачка свою 250-граммовую плоскую фляжечку, налил в колпачок спирта.
- Держи. Значит, так. Выдохни, задержи дыхание. Выпей, глотни кофе. И только потом можешь снова дышать. Иначе горло сожжешь
- Спирт, да? - догадалась Наташа.
- Лекарство. Пей.
- А, ладно! - Проделала все предписанные манипуляции. И сидела, глоточками прихлебывая кофе.
- Вот тебе бутерброды, кушай. И поедем.
Кофе со спиртом по действию - аналог наркотика. Уже через пару минут девчонка поймала приход.
- Я и правда не "плечевая", - раздалось у Игоря за спиной. - Верите, нет, первый раз с Анжелкой пошла.
История где-то типичная, Игорь подобные знал. Жила-была рядовая для России семья. Папа с мамой работали на заводе, растили двоих детей. Дочь после школы поступила в училище. В колледж, вернее, как их сегодня зовут.
- Секретарь-референт со знанием бухучета, - гордилась собою Наташа. - Так хорошо жили! Небогато, конечно. Но папка всегда подрабатывал.
Бедствовать начали, когда отца посадили.
- Мама, шлифовщица на моторном, больше двух тысяч не зарабатывает. А ведь - квартира, телефон, Сашкин садик. Продукты все - из магазина, родни нет. А одеться, обуться? Тут Анжелка: пойдем да пойдем... Она-то всегда при прикиде, денег полно. Терпела, терпела... А тут мамку в отпуск отправили, зарплату не выдали. Я взяла и пошла... Дайте, пожалуйста, покурить.
- Держи. - Что произошло с девчонкой на трассе, Игорь, в принципе, тоже себе мог представить. Подробностей не хотел. - Наташ, музыку послушаем?
- Давайте, - шмыгнула носом.
- Ты какую любишь?
- Все равно, под настроение.
- Знаешь, я тоже. - Игорь вынул компакт из стопки под бардачком. Из динамиков в солон, заполняя его до предела, поползла кричащая, ритмично взрывавшаяся тишина.
- Что это? - спросила Наташа.
- "Пинк Флойд", альбом называется "Стена"... Ну, а дома тебя не потеряли?
- Некому терять. Мама с Сашкой уехали к соседке в деревню. Там у теть Маши от родителей дом остался, позвала мамку ягоды собирать. Они там весь мамкин отпуск пробудут. Ну, может, приедут деньги получать.
- Это уже становится интересным.
- Что?
- Понимаешь, мне в вашей Калуге несколько дней прожить надо. Пустишь к себе квартиранта? Я заплачу.
- Так вы не из Калуги?! Конечно, живите, сколько хотите. И без всяких там денег. Я в большой комнате вам постелю.
- Можно и в маленькой.
- В маленькой я живу, - прыснула девушка. - Комнат у нас всего-навсего две.
Похоже, все неприятное, случившееся с ней, уже отошло на второй план. "Вот уж воистину память девичья", - усмехнулся про себя Игорь. Сам он ни на секунду не забывал ни Жанну, ни азербайджанца Реваза. Ни маленькой Жанниной девочки, ни лейтенанта с портрета. Они будто незримо присутствовали в машине. Заставляя Игоря жать на педаль, придерживаясь его крейсерской скорости.
Глава десятая
Жила Наташа в кирпичной пятиэтажке постройки 60-х годов. Посему "большая" комната, оказавшаяся, к тому же, и проходной, впечатления на Игоря произвести не могла. Кухонка по размерам ненамного отличалась от ванной. Где Игорь с недоумением увидел титан - круглую железную печь для подогрева воды.
- Разве горячей воды в доме нет? - спросил у вешавшей для него полотенце Наташи.
- Есть, почему? Просто папка титан убирать не захотел. Зимой топим его иногда. И дома теплее, и в огонь можно смотреть. Сядем вот тут - папка, Сашка и я - и топим. Топили... - добавила, помолчав. - Мойтесь.
Ванна, по возрасту ничуть не моложе титана, щерилась черным из-под осколков эмали. Голубая кафельная плитка на стенах местами отстала, кое-где раскололась.
"Да, не баловал папка семью", - подвел черту Игорь. На кухне, где после ванны ел Наташин салат, спросил:
- Выпивал?
- Папка? Было... Только как вам сказать, он и работал много. Мы с Сашкой его по утрам только и видели. Пашет, пашет... Потом выпьет с друзьями, дома пива добавит и - на несколько дней. Пиво пьет, спит. Снова пьет. Мама ему пиво носила. Потом я, когда подросла. По ящику выпивал, я помню, потому что бутылки пустые сдавала, - усмехнулась по-взрослому. - Была у меня такая статья дохода, к каникулам деньги копила. А так... Хороший он. Был.
- Вернется же.
Девушка молча кивнула.
- А посадили за что?
- С другом запчасти с завода хотели вынести. Обоих и посадили, хотя тащили, как мама сказала, сущую ерунду. Тут по телевизору видела: сын начальника отдела охраны папкиного завода, капитан милиции, вывез полный грузовик запчастей. Их потом в гараже каком-то нашли. И - ничего. А папке дали два года. Сашку, помню, из садика привела - он отца искать. Папка, когда дома бывал, к приходу Сашки куда-нибудь спрячется, а тот бегает, ищет. "Пап, - кричит, - отворись!" Вот, в день суда, представляете, "Папа, папа..." Мы ему с мамой: "Нет папы, уехал". А Сашка ни спать без него, ни есть... "Когда посплю, папа приедет?" Кошмар был... За год уже попривык, отвыкать от отца начал.
- Пишет отец-то?
- На мамкины письма отвечает... Мамка сама редко пишет, не хочет его расстраивать. Мы ж ни посылки, ни денег ему отправить не можем. Самим, бывает, есть нечего. Почему я с Анжелкою и пошла.
- Кстати, о деньгах, - Игорь вынул бумажник. - Держи.
- Не возьму. Так мне помогли...
- А кушать мне что-нибудь надо? Купишь продуктов, приготовишь. Договорились? За гостиницу знаешь, сколько бы я заплатил? Одноместный номер меньше полутора сотен за сутки не стоит.
- Так дорого?
- Да. А поесть? В ресторане цены высокие, в столовых невкусно... Так что, Наташ, я на тебе еще и сэкономлю. Бери деньги и даже не думай.
Девушка собрала купюры, ребром стопочки стукнула по столешнице:
- Тогда я мяса куплю. Да? Баранина попадется - плов приготовлю. Папка такой вкусный плов всегда делал, я у него научилась. Можно?
- Конечно. А я сейчас позвоню и поеду.
- Отдыхать разве не будете?
- Что ты, Наташ, нам покой только снится.
- Тогда звоните, телефон вон там, у дивана.
- Спасибо, у меня сотовый, с него позвоню.
Михаил, телефон которого Игорю дал Ларисин РУБОПовец, был точен. Его "Нива" к месту встречи подъехала секунда в секунду.
- Миша? - спросил Игорь в открытую дверцу.
- Ты Игорь? - ответил тот и протянул худую, мосластую руку. - На машине?
Игорь кивнул.
- Но города, как я понимаю, не знаешь... Тогда вот что. Садись, так быстрее получится. По дороге все тебе расскажу.
- А моя?
- А твоя... Давай, ехай за мной, на стоянку отгоним.
Десяти минут не прошло, как Игорь уже сидел в салоне темно-зеленой "Нивы".
- Значит, слушай. Парень этот, Усман, живет здесь уже годиков пять. И работает. По этой самой стезе: группы девчонок гонит для Кипрских борделей. Ну, и не только на Кипр. Все у него прихвачено, всем, кому следует, платит. Визы, билеты, сопровождение - процесс отлажен, как автомат. Доходы имеет не плохие: с каждой девочки "чистыми" тысячи три баксов оставляет себе. И это, учти, за вычетом всяческих накладных.
- И что же его не прикроют? - спросил Игорь. Сразу, по удивлению, прочитанному во взгляде собеседника, поняв: спросил зря. Но Михаил все-таки пояснил:
- А зачем? Смысла нет. Выплаты все производит. Предложение, что главное - огромно. Наши девки разве что в очереди не стоят, чтобы к этому Усману попасть. Худо ли - если она месяца через четыре вернется и десять тысяч с собой привезет? В зелени... Где здесь, в Калуге, такие бабки блядь заработает?
- И все возвращаются?
- Не отслеживал: повода не было. По крайней мере, что касается местных девчонок. Но к Усману еще и с других городов группы приходят. Так что не знаю... Я тебе его сейчас покажу. И сведу с человеком, с которым к нему для разговора пойдешь. С тобой одним или со мной он общаться не будет. Да еще по такому вот поводу.
Они встали в ряде машин, запаркованных под углом к тротуару. Улочка была узенькой - за несколько метров от "Нивы" лежали трамвайные рельсы. Дома - старинные, не выше трех этажей, с узкими окнами, фасады - в лепнине.
- Кури пока, - Михаил откинулся на сидении. - Тут во времена оные, социалистические, полный абзац был. Все разваливалось, дома аварийными признавали: перекрытия-то деревянные, по сотне лет без ремонта. А потом - фирмы, фирмочки. Кто в собственность, кто в аренду... Жильцам бывшим - квартиры в новых домах, в особняках - капитальный ремонт. Сам, впрочем, увидишь. А вот и он. Посмотри, Усманова колымага.
"Колымага" представляла собой сверкающий "Мерс", прямо по трамвайным путям пробравшийся к ним и заехавший в арку между домами.
- Офис там у него, - продолжал Михаил. - А это наши подъехали, - показал на ГАЗ 31-10, вставший у тротуара. - Пошли.
Встретились около арки: Михаил с Игорем и мужчина лет 35-ти: темные брюки с рубашкой, стрижен коротко, хороший загар. Поздоровались.
- Силыч в курсах обо всем. С ним и иди. Потом он тебя к машине подбросит. Вопросы будут - звони.
Вернулся к машине. Игорь с Силычем прошли арку, по мраморным плиткам ступеней поднялись к широким дверям, забранным непроницаемыми черными стеклами. А вот улицу через них из вестибюля было видно отлично.
- Мы в 20-ю, ждут, - сказал Силыч в окошечко справа. Молодой человек за стеклом что-то отметил в журнале. Кивнул:
- Проходите.
Спаркой - Силыч чуть впереди - поднялись на второй этаж. Мимо мраморного фонтанчика в вестибюле, сочно-зеленых пальмовых листьев на площадке меж этажей. Отыскали дверь с цифрой "20" в длинном ряде похожих.
- Добрый день! Нам назначено, - сказал Силыч посмотревшей на них сквозь очки девушке у стола.
- Секундочку, - ответила та. Дотянулась до клавиши телефона. - Усман Ходжиевич, к вам... Пожалуйста, ждет.
Через двери с крохотным тамбуром зашли в кабинет. Светлый, просторный, с замысловатым рисунком паркета. По которому к ним, неслышно ступая, мягко катился хозяин.
- Силыч! Салам! - ладошками принял протянутую Силычем руку.
- Чай - это не обсуждается, - пояснил им Усман. - Это традиция фирмы... Так вот к вашим событиям. Женщины от вас время от времени приезжают. Мы помогаем им, решаем проблемы оформления выезда. Ваша, как мне пояснили, была здесь два дня назад.
- Была?
- Да, дорогой. - Усман погрустнел. - Попала как раз после отъезда группы на Кипр. Ждать следующую? Но деньги должны делать деньги. Сами знаете, дорогой. Думаю, она уже приступила к работе.
- Где?
Вопроса Усман не расслышал. Достал сигарету из ящичка красного дерева, громко щелкнула зажигалка.
- Хотелось бы конкретнее обозначить ваши намерения, дорогой. Как мне сказали, вы хотите ее забирать. Почему?
Игорь посмотрел в маслянистые глаза хозяина кабинета.
- Она не по своей воле совершила эту поездку.
- Что такое случается для меня новость, - развел руками Усман. - Деталями интересоваться не стану. Но один вопрос, согласитесь, не могу не задать. Как с компенсацией наших расходов? Сумма посреднику, проживание, питание, проезд... Плюс то, что в умных бумагах называют упущенной выгодой. Логично? Сами понимаете, дорогой, бизнес есть бизнес.
- Логично, если подставивший вас человек все эти расходы оплатит.
- Согласен. Почему чай не пьете? Пожалуйста, замечательный чай. Предлагаю такой вариант: убытки наши возмещаете вы, дорогой. А с посредником разбираетесь сами. И мне незачем жизнь усложнять, и вам, как понимаю, так интереснее будет.
Спорить, настаивать на своем Игорь не стал. Следовало сделать одно: узнать адрес.
- Не готов ответить сейчас: я же не знаю суммы.
- Нет ничего проще. - Усман встал, докатился до письменного стола, вернулся с листочком бумаги. Раскрутив "Паркер", написал рядок цифр. Подержал лист перед Игорем, бумагу тут же зажег, уронил в пепельницу. И Игорь, и Усман, и не проронивший пока ни словечка Силыч смотрели, как взбирается по бумаге прозрачный, с сине-красной каймой огонек...
- Так как, дорогой?
- Разумно. - На листочке обозначалось: "5000$". - Но прежде мне нужно взглянуть на девушку, все ли в порядке.
Усман посмотрел на Силыча. Тот молча кивнул.
- А что может быть не в порядке?! Поступим по вашему.
Снова скатался к столу, набросал несколько слов на новом листочке бумаги. - Этот человек будет вас ждать, дорогой. Все организует, как следует. Но только после компенсации наших расходов.
... - Что, Моздок? - спросил Силыч в машине. Голос у него оказался глуховатый и невыразительный.
- Моздок...
- Как думаешь добираться?
В ответ Игорь пожал плечами. Хотя именно это волновало меньше всего. Мысль о том, как он преодолеет три тысячи километров, появилась сразу, как только увидел на листочке название города. Правда, для этого ненадолго придется вернуться домой. Но это - детали.
Силыч подождал, пока проедет трамвай, отъехал от тротуара.
- Колесами не советую. Машина под задницей - хорошо. Но блокпосты всяко затрахают. Так что - Москва, Махачкала... Во дает! - констатировал, в долю секунды нажав тормозную педаль: прямо им под капот мотануло-бросило переходившего дорогу пьяного. - Развелось "синяков"... Ты только, брат, хорошенько подумай. Деньги, сам понимаешь, нужно вернуть. Сумма, конечно, невелика. Но здесь - дело принципа. А на месте, в Моздоке, уж как само повернется. В общем - не расслабляйся. - Остановил "Волгу". - Всего!
- А...
- Вон там, между домами пройдешь, прямо в стоянку упрешься. Мы другой дорогой подъехали. Усекаешь?
- Ага. Спасибо!
Забрав со стоянки машину, Игорь поехал проститься с Наташей. По пути увидел пункт обмена валюты, разменял 100-долларовую бумажку на купюры помельче.
Наташа ему обрадовалась:
- В самый раз, плов уже настоялся.
Вытащила из духовки сотейник, наложила Игорю золотистого, истекавшего жиром риса... Было действительно вкусно.
- А удался, - не мог не похвалить ее Игорь.
- Ну, - довольная, возразила девушка, - вы бы папкин попробовали... Они с Сашкой как на кухню зайдут!
- Сколько братишке?
- Три годика... Да он с папкой тут играл: супы варил. Тот ему даст кастрюльку с водой, Сашка в нее складывает все подряд: крупу, картофель, морковь, лук... Все, что отец режет. - Вздохнула по-взрослому.
- Так вам помогает кто?
- Кому помогать?! Друзья папкины только звонят иногда, когда выпьют. Дед с бабкой живут далеко. Да и старенькие уже. Только раз после суда, прислал перевод старый папкин товарищ.
- И как же вы?
- Потихоньку. Мама деньги получит - за квартиру, телефон заплатим, Сашке за садик. Там его хоть кормят нормально. Остается рублей 250 на неделю. Тянем. Пообносили-ись! - махнула рукой.
- Я закурю? - спросил Игорь.
- Конечно! - сорвалась, принесла пепельницу толстого цветного стекла. - Папкина. Он в туалете курил.
- Ты вот что, Наташ. На трассу больше не надо тебе ходить. И денег можно не заработать, и себя потерять. Прикинь, каково твоей матери будет... Вот, возьми на черный день. - Игорь положил перед девушкой стопочку мелких долларовых купюр. - Спрячь. Когда дома будет совсем худо, долларов по 10-15 меняй на продукты. На несколько раз хватит. Понимаю, это не выход. Но какая-никакая страховка.
Девчонка напротив застыла, вжав голову в плечи. Потом прошептала:
- Я не возьму эти деньги.
- Тебе бы я их и не дал. Матери, брату даю. Отцу. Ему там тоже не сладко: знает, как вы плохо живете. Не реви.
По щекам Наташи догоняли друг друга крупные, как горошины, слезы.
- Какой вы...
- Обычный. Платок вот возьми.
- Я после этих шоферов, - глухо заговорила она, - весь мир ненавижу.
- Зря. Весь мир не виноват в том, что случилось с тобой. Кое в чем ты и сама виновата. Устройся на рынок, торгуй.
- За 50 рублей в день?!
- Хотя бы. Профессия твоя все равно никчемная. Секретарш со знанием бухучета сейчас море. А без опыта работы их знаешь, с какой целью берут? Иди лучше к станку, на завод. Впрочем, сама решай...
Он встал, поцеловал девчонку в макушку. В отмытые, шампунем пахнувшие волосы.
- А я поехал. Домой.
- Уже?
- Уже.
- Вы даже и не сказали, как вас зовут.
- Меня зовут человек. Который пытается быть человеком.
Глава одиннадцатая
Лариса ревела, узенькими своими ладошками пытаясь спрятать лицо. У левой Игорь видел лишь пальцы. Дальше начиналась белая гипсовая повязка.
--
Гош, не выдержала я, испугалась.
Он в который раз удивился, насколько бывают верны ощущения. Приехал Игорь вчера, вечером. Смутная тревога появилась еще во дворе. Но и в подъезде, и дома все было по-прежнему.
Отзвонил по нескольким адресам. Телефон Ларисы не отвечал, Игорь подумал, что контора пребывает на отдыхе. Забеспокоился он, когда не услышал Ларису и утром. "Пообщался" с автоответчиком, потом подъехал на службу. Квартира была заперта.
Поскольку подобное не случалось ни разу, Игорь забросил все. Отыскал дома Петю. Тот был пьян. Не в усмерть еще, но - солидно. Нос любовника "мамочки" распух, левого глаза вовсе не наблюдалось.
- Славно тебя, - оценил Игорь, сделав попытку пройти. Но Петя повис у него на плече, пьяно выдохнул в ухо:
- Менты...
Рукой сняв и прислонив к стене пьяное тело, Игорь жестом спросил: "Здесь?"
- Не, - Петя помотал головой, - помнишь опорный?
Меньше, чем через час, Игорь уже знал все случившееся накануне. Один из ментов, пользовавших девочек в опорном пункте милиции, вполне оклемался. А оклемавшись, решил отомстить.
Контору выцепил очень легко, поскольку в тот вечер запомнил номер Петиной "таратайки". Дальше все решилось с помощью кулака, врезавшегося в Петькину скулу. Петя сразу и обстоятельно ответил на вопросы милиционера. Самый главный вопрос, "Кто там был?", мент Пете не задавал, оставив его для Ларисы.
Потом появился в конторе. Пинками выгнал весь "контингент", разодрал одежду на "мамочке". Лариса тщетно надеялась, что сожитель вызовет крышу.
Начал мент с Лариных почек. Отбил обе. Потом сломал лучевую кость левой руки. Предупредив: если Лариса не скажет, кто "разбирался" в опорном, точно так же он поступит и с правой рукой.
- Гош, не выдержала я, испугалась. Представь, табурет на стол положил, сверху руку мою. И как...
- Дура ты глупая, надо было сразу сказать.
- А он ничего и не спрашивал. Только сопел. И бил. Про тебя спросил, когда уже руку сломал... Ты бы, Гош, поберегся.
- Пускай он бережется... Крови много?
- Поменьше. Сначала писала краснотой.
- Ничего, оклемаешься.
- Да уж... А Жанна там как?
- Нормально все будет.
Хотя нормального было мало. Случившееся в конторе вносило свои коррективы: через день на Моздок уходил борт, увозивший в "горячую точку" очередную замену местной бригады ВВ. С ними Игорь и хотел улететь. Но оставлять за спиной обезбашенного мента было нельзя. Да и попросту не хотелось. Тот был не прав. От начала и до конца. Не прав, с какой точки зрения ни посмотри. С обычной ли, человеческой. Или с позиций "понятий". За что мента следовало наказать.
В том, что это получится, Игорь не сомневался. Еще в опорном определив: уровень подготовки присутствовавших ни на гран не отличается от обычного для сотрудников МВД: молодец, когда поперед овец. А поперед молодца - сам овца. В массе своей менты только и могут, что издеваться над пьяными. Или распускать кулаки за стенами своих кабинетов. Когда существует гарантия: на удар никто не ответит ударом.
Впрочем, Игорь бы не остановился, даже если все обстояло не так. И мент мог махаться на уровне Чака Нориса. Единственное, что заботило - лимит времени.
От Ларисы Игорь поехал домой, поискать номер телефона в своей записной книжке. Он решил потревожить еще одного знакомца, зарабатывавшего теперь на жизнь в отдельном спецбатальоне милиции. Вот уж кто в два счета мог "установить" обезбашенного милиционера. Лишь бы только знакомец был в городе!
С этой мыслью Игорь отпирал дверь квартиры. За дверью все мысли ушли: еще перешагивая через порог, ощутил чье-то присутствие в доме, уловил боковым зрением силуэт. Повернул голову и уперся глазами в черную дырку ствола.
Обезбашенный ждал, удобно устроившись в переставленном кресле. Кисть правой руки, сжимавшую пистолет, подпирало колено.
- Что встал, каратист? Ты же дома. Закрывай дверь, проходи. Туда вон, к стеночке.
Игорь послушно выполнял все команды. Понятие о каратэ он имел самое обывательское, то есть смутное. Но "УНИБОС" Медведева, по которому в свое время гонял их комбат, позволял достать сидевшего в кресле мента без проблем. И Игорь непременно б достал, не держи мент палец на спуске Макарова.
Поэтому пока Игорь стоял спокойно, опустив руки, в одной из которых так и оставалась барсетка.
- Что ты хочешь? - спросил у мента.
- Сейчас закурить. - Чуть привстав, мент достал пачку "LM", зубами вытащил сигарету. Жадно, несколько раз, затянулся. - Дымом тебя боялся спугнуть. Узнаешь?
Игорь кивнул.
- Я тебя тоже. Ну, и как будешь жить?
- В смысле?
- На воле или в тюрьме?
- Не понял.
- А нечего понимать. Своих курсану - заедешь годика на три по два-два-восемь. Знаешь, что это такое?
Игорь знал, проводив на тюрьму за употребление наркотиков уже нескольких ребят. Закрывали по пункту первому статьи 228 УК РФ легко, просто. Хватало оставшегося после укола в шприце, пустой обертки от "чека"... Загнать дозу в один из его карманов или куда-то в "шестерку" ментам ничего бы не стоило. Было бы только желание.
- Знаю. А что по поводу воли?
- Что по поводу воли... Компенсация требуется. За ущерб моральный, ущерб физический. Денежки отдашь - мирно расходимся.
В этом Игорь сразу засомневался. Что мешает менту подсунуть ему героин после расчета? Да и не в этом дело. Деньги выложить, если по сути, следовало самому обезбашенному. Хотя бы на лечение Лары. "Да, мент, ты снова не прав", - произнес про себя Игорь. Вслух же спросил:
- Сколько?
Мент приподнял растопыренную пятерню, пояснил:
- Баксов.
Игорю стало весело: компенсацию от него требуют вот уже второй раз. И все в том же размере...
- А не круто?
- Без разницы: круто, не круто...
- У меня столько нет. Их нужно еще и собрать.
- Твои проблемы, братан.
- А если прямо сейчас, но поменьше?
- На сколько?
- На две.
- Если прямо сейчас... Ну давай.
Готовность, с которой обезбашенный согласился, убеждала: так просто он не отстанет. Что ж, доллары у Игоря были, их все равно следовало доставать. Игорь шагнул.
- Стой, - ствол пистолета чуть приподнялся. - Ты куда?
- Как, за баксами.
- Что ты, как не родной! Команды ж не было.
Мент поднялся, обошел, пятясь, кресло, оперся о спинку. Ствол неумолимо смотрел Игорю прямо в живот.
- Вот теперь доставай. Знаешь, как в анекдоте, "медленно и печально".
- Не знаю. Если желание есть - расскажи. - Игорь прошел к тумбе, на которой стоял телевизор.
- Потом, может, и расскажу, - пообещал мент, внимательно наблюдавший за манипуляциями хозяина дома.
Они были не самыми хитрыми. Игорь положил барсетку на телевизор, взял одну из кассет, хранившихся сбоку от "видео". Вытряхнув ее из коробки, нажал пальцем на край задней стенки - та открылась, как дверь. Вынул свернутые трубкой купюры.
- Ровно три тысячи. На, - протянул сверток менту.
- Ага, счас,- тот усмехнулся в ответ. - Вон туда положи, - и показал на стол. Рукой с пистолетом.
Этого Игорю хватало вполне. Тело сгруппировалось, став ниже головы на полторы, выпрыгнуло следом за летевшим в лицо обезбашенному сверточком денег. Рука Игоря, описавшая правильный полукруг, рубанула по запястью мента жестким ребром ладони. Правая, растопыренной пятерней втершись менту в лицо, выворачивала ему голову. Пистолет глухо ударился о палас. Куда громче рухнуло кресло. А обезбашенный уже стоял к Игорю спиной, с вывернутой, взятой на перелом правой рукой.
Пережав гортань мужику, чтобы тот не кричал, Игорь шевельнул своим левым плечом. Рука мента хрустнула, выходя из локтевого сустава. От боли тот захрипел.
- Это тебе - компенсация за Ларису, - произнес Игорь. И отошел.
Мент сложился, как домик, выстроенный из домино, стоял на коленях. Мысок правой ноги Игоря жгло от желания размазать менту лицо. Сдержался с трудом. Поднял "Макарова", кресло. Уселся, вынул из пистолета обойму.
- А некомплект у тебя, - риторически заметил менту: в обойме осталось всего пять патронов. Игорь вложил в нее патрон, который выщелкнул из ствола. - Пулял уже, что ли, в кого?
-Нет, - с натугой, морщась, ответил мент. - В райотделе патронов по норме не выдают.
- К братве обратись... Ну, и как будешь жить, в тюрьме? Или на воле? И вообще, будешь ли... Запомни: в следующую нашу встречу я просто переломлю тебе шею.
- Запомню, - ответил мент.
Он довез обезбашенного до ближайшего травмпункта. Приехав домой, лег отдохнуть. И - будто рухнул в какую-то черную яму. Где не было ничего: ни тела, ни снов, ни кошмара.
Проспав без малого 12 часов, Игорь поехал в квартиру на рокадном шоссе. Ни Маши, ни Анны Борисовны во дворе, у песочницы, не увидел. Звонить в дверь не стал: вдруг девочка спит, боялся ее разбудить. Долго стучал в тамбурную перегородку, пока ему не открыли.
- Игорь? - вспомнила мама Жанны. - А я пока разобрала, кто тут стучит... К нам, оказывается. Проходите.
Только в гостиной он понял, что изменилось. Вместо пожилой, миловидной женщины в кресле напротив него сегодня сидела... старушка.
- Машенька спит. Уснула, наконец: все маму ждет. Да, я же вам, Игорек, не сказала: Жанночка наша пропала. Как ушла в тот день на работу, так и... Даже не позвонила.
Она подняла на Игоря глаза, в которых читался вопрос. Он покачал головой:
- Мне тоже...
Анна Борисовна привстала:
- Пойду чай приготовлю
- Спасибо, Анна Борисовна, не нужно.
Она снова обмякла в кресле.
- Мы с Машенькой просто сидим и ждем. Знаете, даже на улицу не выходим. И что такое произошло? Я даже не знаю, куда позвонить. Горе какое...
- Ну так-то уж не расстраивайтесь, - Игорь решился. - Я специально заехал, Анна Борисовна. Страшного ничего не случилось, какие-то финансовые проблемы у фирмы. А уехали они далеко, откуда и позвонить трудно. Я вот решил помочь Жанне выбраться.
- Правда? Маша, Машенька, - крикнула Анна Борисовна. И сразу опомнилась, положила руку на грудь. - Ой, что это я, старая... Пусть ребенок лучше поспит.
Но ребенок уже забегал в комнату: в светлых, с синими василечками, панталончиках, такой же рубашке.
- Мама приехала? - девочка остановилась на пороге.
- Нет, Машенька, дядя Игорь. Беги ко мне, не то ножки простудишь. - Усадила девочку себе на колени. - Дядя Игорь говорит, что поедет нашу маму встречать. И они вместе вернутся.
Глава двенадцатая
Уже минут пять справа от трассы тянулись участки. Нарезал их в свое время жителям областного центра молодой, вихрастый губернатор. Всем желающим, практически даром, площадью аж до 12 соток.
Изголодавшиеся за 70 лет по собственности люди хватали. Не думая о том, что нарезавшаяся земля - из категории неудобиц. Что к участкам еще нужно тянуть коммуникации, прокладывать дороги... Потом губернатора забрали в Москву. Люди со своими сотками так и остались пожинать плоды этого популистского шага горластого кандидата наук.
Кое-кто за минувшие десять лет успел возвести здесь аккуратный "скворечник" силикатного кирпича. Кто-то обнес верандочкой банный бревенчатый сруб. Но в массиве своем участки до сих пор напоминали Игорю вариант натурных декораций для съемок фильма Андрея Тарковского "Сталкер".
Оборвался этот щемяще-грустный ландшафт так же неожиданно, как и начался. А скоро и Игорь съехал с трассы направо, повернув на неширокую, уходившую в лес асфальтовую дорогу. Проехал мимо щита, предупреждавшего, что проезд запрещен, еще метров 300 по лесу. И уперся в шлагбаум рядом с одноэтажным невысоким домиком из монолита, в обе стороны от которого прямо в лес убегал высокий забор. Из дверей КПП вышел Колька - толстощекий и погрузневший, с майорскими уже звездами на плечах. Сел в машину.
- Приветствую, Гош, - пожал Игорю руку. - В общем, так. Все нормально, твою проблему решил. Сейчас народец наш соберется-построится. Потом - по автобусам. Ты к колонне пристраивайся, я с тобой доскочу. Не, спасибо, бросил, - это уже о протянутой Игорем пачке сигарет. - Во, смотри, это Яшка. Двоих вывезли, один сдох по зиме.
- Черт его разберет... То ли покормили не тем. То ли не морозоустойчивым оказался, - распахнул Колька свои толстые губы в улыбке.
Молчаливым Николай никогда не бывал. А после контузии, полученной в 96-м, в Грозном, говорить начал просто не переставая. В пожизненную память о пребывании на блок-посту "Долина" кроме контузии Колька получил еще орден Мужества. И майорскую уже, выходит, звезду на погоны.
- Гал, - заорал майор женщине, выходившей из подъехавшего "Москвича". - Босоножки-то не забыла, взяла?
Хлопнул дверцей, подбежал, облапил за плечи. Перетянутая в талии офицерским ремнем женщина утонула в его большущей, мясистой фигуре.
- Как сама, мать?
- Спасибо, Колек, хорошо. - Поцеловала майора в щеку, набросила на плечо ремень сумки защитного цвета с красным крестом.
- Баул твой в багажнике? Я помогу. - Колька вытащил из машины огромную клетчатую сумку. И они пошли к КПП: медвежеобразный, косолапистый майор и стройненькая женщина в камуфляже.
- Галка с подругой на пару ездят, - рассказывал вернувшийся в машину майор. - Одна на три месяца в командировку, вторая с детьми остается. Обе - матери-одиночки. Галка вот на замену едет. Квартиры им от бригады дали. А надо и детей поднимать. Худо-бедно, "боевые" откладывают...
- Так ребенка не долго и вовсе сиротою оставить, - мрачно заметил Игорь.
- А куда той же Галке деваться? Хочется сына нормально поднять. Чтоб в институт поступил... Риск, понятно. В прошлую командировку их "Ми-8" чехи из РПК обстреляли. Баки, правда, не подожгли. Но вертушку конкретно продырявили... Видишь, снова поехала. Хорошая девка, мы еще в первую чеченскую вместе были.
Из машин, подъезжавших к КПП, выходили оживленные, радостные люди, одетые в камуфляж. Игорь смотрел, как они обнимаются, шутят и ужасно всем им завидовал.
В том, что уже через несколько часов все здешние дрязги и кучи проблем совершенно перестанут их волновать. Что все у них на несколько месяцев будет понятнее, проще. Чище, как ни странно это может звучать.
- А меня, блин, уже не пускают, - Колька, видимо, тоже чувствовал что-то подобное. - Знаешь, Гош, в штаб округа переводят. Чтоб контракт до окончания срока добить. А дальше - даже не знаю. Может, и выправится здоровьечко. О, заводись, уже едем!
У КПП взвизгнул движок, загремела цепь, поползли за бетонку забора ворота. С территории части выбрались три бело-синие ПАЗика, ведомые легковушкой ВАИ. Игорь пристроился к такой же, замыкавшей колонну. Путь до аэропорта показался недолгим.
- Давай мне ключи, доверенность и вылазь, - командовал Николай. - Вон, и Сафроныч идет.
Показал на Игоря невысокому щуплому подполковнику:
- Вот, Сафроныч, знакомьтесь, здоровайтесь. А я покатил. Дела, знаете ли. Но теперь, на колесах, ух...
Мягко тронул машину, разогнался на пустой площади перед зданием аэропорта, вписался на скорости в поворот.
- А ты без вещей? - спросил подполковник.
В руках Игоря была только барсетка.
- Да я ненадолго.
- По бизнесу?
- Типа того.
- Ну, пойдем.
Они выбрались на летное поле через калитку у аэровокзала, двинулись за растянувшейся группой военных человек в 150 - все с баулами, сумками, рюкзаками.
- А сам почему без вещей? - спросил Игорь Сафроныча.
- Мой баул унесли.
Мимо "Ила" с опущенной аппарелью прошли к краю бетонки. Успели как раз к построению.
- Транспорт, смею напомнить, военный, - пояснил стоявшей перед ним, сразу заржавшей шеренге, полковник. - Посему - десять минут. Мальчики - направо, девочки, естественно, налево.
Игорь на всякий случай направо тоже сходил. Метров на пятнадцать от серой бетонки по высушенной солнцем земле, к первому кустику. Вернулся к ящикам, громоздившимся у аппарели. Пока срочники тащили в самолет груз, успели с Сафронычем перекурить. Потом подполковник повел Игоря внутрь, усадил недалеко от кабины, у борта:
- Сколько летаю, удивляться не перестаю: раз транспортник - значит отсутствие даже минимума удобств.
- Это ты про скамеечку?
- И за нее, - кивнул подполковник.
- Да я тоже на них налетался.
- Понял.
Скоро "Ил", загудев недовольно, вырвался в небо. От нечего делать Игорь разглядывал нутро самолета: ящики, ящики, снова ящики. Неподалеку увидел Галку. Женщина мирно спала, положив голову на баул.
Старлей в берете, сидевший напротив, прилаживал на ремень кобуру. Кто-то, свесившись сверху, с платформы, хлопнул его по плечу, передал фляжку никелированной стали. Старлей что-то ответил, рассмеялся, сделал пару глотков.
Скоро Игорь перестал различать голоса, пробивавшие монотонный моторный гул. Расслабившись, ушел в дремоту, привалившись к чьему-то рюкзаку. За весь перелет просыпался два раза. В первый внизу проплыла рельефная карта какого-то города. Во второй увидел через иллюминатор голубые извилины неширокой сверху реки.
Моздок встретил жарой. Пока перекуривали чуть поодаль от "Ила", подъехал тупорылый "ГАЗ-66". В кузов под тентом кинули вещи, усадили всех женщин.
- Пойдем, теперь тебя провожу, - сказал Сафроныч. - Сами мы пока до казарм, ночевать. Всяко сегодня не улетаем.
Под побелевшим Моздокским солнцем дошагали по плитам до забора-барьерчика. От шлагбаума им навстречу торопился какой-то старлей с повязкой на рукаве.
- С Лехой вон сейчас тебя познакомлю. Обратно тронешься - проблемы все с ним решай.
Игорь за руку поздоровался с Лехой. Уточнил, где именно при нужде его нужно искать. И сошел с поля на выжженную, шуршавшую невысокую траву. Справа, неподалеку, в тенечке под раскидистым деревом, лежала-сидела группа военных. Игорь к ним подошел.
- Борт откуда, братан? - спросил его молодой, чернобровый майор с бутылкой пива в руке.
Игорь ответил.
- Блин, вот непруха.
- А куда вам?
- В Саратов... Глотнешь? - показал на бутылку.
- Пей, я сейчас сам куплю. Магазин далеко?
- Не-а, вот по тропинке по этой иди. К магазину и выйдешь.
- Почта там же?
- Там. И почта, и телефон.
Это Игорю и было необходимо.
Искомое здание оказалось в два этажа. Перешагнув неведомо как сохранившуюся при такой-то жаре лужу, он оказался в бетонном, без окон, квадратном почти коридоре. За дверью справа по стойкому специфическому запаху угадывался туалет. Заглянул в узкое ответвление слева: почтовый ящик у двери, деревянный барьер...
В магазин вела дальняя дверь. Игорь прошел мимо небольшой очереди к витрине. Торговали здесь не только предметами первой необходимости. Кроме спиртного, табака, консервов и хлеба на витринах лежали майки и банданы камуфлированных расцветок, мужское белье...
Продавщиц было две.
- Уважаемая! - подозвал Игорь ту, что пониже.
Женщина молча приблизилась.
- Мне нужен Абдулгани.
Та кивнула, без слов отошла. Скрылась в узком проходе за стеллажами. И - ничего не случилось. Когда Игорь уже решил, что о нем позабыли, его потянул за рукав вошедший в магазин молодой чеченец. Игорь вышел за парнем.
- Ты Абдулгани спрашивал? - спросил парень, когда они синхронно перепрыгнули через лужу.
Игорь кивнул.
- Один будешь, или с друзьями? - карие глаза изучали.
- Один. Но друзья знают, к кому я пришел.
Бордель размещался в двухэтажном розовом домике неподалеку. Двери загораживал армейский "УАЗ", звенело стекло: двое солдатиков перетаскивали ящики водки.
- На второй этаж проходи. Там налево, - провожатый махнул рукой, сам наклонился к прапорщику, сидевшему в машине, прикурил от его сигареты.
Лестница была не менее древней, чем дом: с вытертыми по краям деревянными ступенями. Игорь толкнул широкую, филенчатую дверь. Попал в коридор, упиравшийся в печь. Через проем увидел комнату - метров 16-ти, из мебели только кровать, стул, круглый стол у окна покрыт желтой плюшевой скатертью.
Из закутка, скрытого печью, через узкий проем вышла женщина в бежевом вязаном платье. Всем хороша: приподнятые туфельками стройные ноги, пропорциональная, с развитыми плечами, фигура, пышный начес белокурых волос, чувственные полные губы. Только вот нос... Мог бы быть и поменьше.
Она подошла к Игорю вплотную. Прижалась бедром, рукой взъерошила ему волосы на затылке, положила голову на плечо. "Привет, землячок", - прошептали губы, трогая мочку уха... Второй рукой женщина расстегнула молнию на его джинсах, толкнула Игоря на кровать
- Не гони, - он остановил ее руку.
- Выпьешь? - голос женщины был чуточку хрипловат. - Да не бойся ты. Водка тут очень хорошая.
- И очень дешевая, я помню. - Игорь вытащил сигареты из кармана рубашки.
- А вот я тебя, почему-то, нет, - скорчила рожицу женщина. Принесла из закутка водку, стаканы, пару тарелок. - Извини, землячок. Тут у нас по-походному. А ля, так скажем, фуршет.
Игорь подошел к столу. Подождав, пока женщина выпьет, глотнул из стакана, зажевав холодную водку маленьким рыжиком.
- Откуда такая прелесть?
- Грибочки? Анзор выделяет.
- Который весь из себя невысокий? - Игорь описал провожатого.
- Невысокий... Пользуемся, пока мальчики не поели. Недолго осталось.
Игорь посмотрел на нее.
-Замена же скоро. Их тут спецом пару дней тормозят, чтоб наличные деньги спустили. Скоро у нас будет!.. Только что в очередь у подъезда не становятся. Тебе, считай, повезло: в "межсезонье" попал. Повезло?
- Возможно, - повел Игорь плечами.
- Так давай потанцуем! - женщина нажала одну из клавиш стоявшей на подоконнике магнитолы.
- Может, позже?
- Как хочешь, тогда я одна, - шагнула на середину комнаты. Тело, плавно изгибавшееся следом за музыкой, было действительно очень красивым. - Такая скукотища... Читать нечего, телевизора нет, выйти нельзя.
- Не пускают?
- Очумел?! Сама не пойдешь: русская на улице, к тому же одна. За первым же углом на спину уложат. Ничего, скоро домой...
Ладони ее рук поползли вверх по бедрам, узкой талии. Приподняли и без того немаленькую грудь, взлохматили волосы, обняли плечи. Потом бежевая ткань растянулась, оголяя плечо. Взлетели вверх руки - и платье, словно живое, поползло вниз по телу, открывая взгляду Игоря извивавшуюся спину. На женщине теперь только и оставалось, что туфельки и узенькая бечевочка, охватившая талию, сбегавшая между двигавшихся по кругу ягодиц.
Она спиной шагнула назад, ощупью нашла руку Игоря, положила себе на живот. Пальцами он ощущал шелковистую кожу, пляску мускулов. Казалось, из движения теперь состоит она вся.
... - Ну ты профи, - признался он чуть погодя, откидываясь на кровать. - Если меня раскачала!
- На том и стоим, - женщина стянула с него презерватив, посмотрела через резину на свет. - Давай считать, это был мальчик!
Нагнулась, убрала кондом под кровать, громыхнув каким-то железом.
- Всем, понимаешь, здесь хорошо. Только удобства у нас во дворе.
- Ты давно?
- Да, неделька осталась. Мы по месяцу, вахтовым методом трудимся.
- Я спросил: в смысле вообще.
- Вообще в этой профессии? - Она кокетливо распахнула ресницы. Потом ноготками провела ему по груди. - Ты у нас такой любопытный...
- Нет, просто девочку одну тут ищу. Знаешь, светленькая такая, с косой. Невысокая.
- Жанку, что ли? А чего ее искать. Даст Бог, к вечеру привезут. Пора уже: еще вчера в администрацию укатили.
- Зачем?
- Ну ты и спросил! Не протоколы же составлять, работать. А что и почему - откуда мы знаем... Мне там однажды мужичонку подсунули. Пьяны-ый! Пока подняла у него - сто потов сошло. Потом у Анзора сидим, пиво пьем - этого мужичка по телевизору показывают. Морда красная, как у борова. Генерал, представляешь?
Игорь кивнул. Перебрал в памяти здешних военачальников. Кого видел и лично, в бытность свою. И после, по телевизору. Громов? Горячкин? Трушин? Улыбнулся - почему бы и нет?! Что он, Трушин, с другой, что ли, планеты? Обычный живой мужик. Вояка.
Но вошел совсем не Анзор. Мужчина был коренаст, невысок, сутулил широкие плечи. Губы растягивала улыбка, скрывавшаяся в полуседой бороде. Глаза на лице лучились... Взмахом руки отослал женщину, переставил стул. За руку поздоровался с Игорем, присел.
- Мои люди сказали, вы меня спрашивали.
Игорь затянул ремень на джинсах, сунул ноги в кроссовки.
- Извините за вид.
- А, мы же с вами знаем: все это естественно. Значит - не безобразно.
- Я - Игорь, от Усмана приехал. По поводу...
- Можете не продолжать. Как только такая накладка вышла? - пожал плечами Абдулгани. - Мы фирма солидная, никто у нас по принуждению не работает. Сами, как говорится, кушаем. И другим кушать даем.
Чеченец не переставал улыбаться.
- А вас даже не покормили! - Абдулгани кивнул на скудно сервированный стол. - Не вините моих людей: они же не знали, кто вы и от кого. Пойдемте ко мне. Там и беседу продолжим, - легко поднялся со стула.
Они спустились по лестнице. Комната, куда Игорь зашел следом за Абдулгани, поразила обилием ковров, свободным от которых оставался лишь потолок. На столе уже ждали фрукты, зелень, сыр, нарезанное ломтиками мясо. Абдулгани откинул один из ковров на стене:
- Можете вымыть руки, - сделал приглашающий жест.
Игорь подошел к раковине, над которой был закреплен умывальник. Намылил руки, умылся. Стягивая с держателя полотенце, увидел через зеркало Абдулгани. В проеме, придерживая ковер, стоял совершенно другой человек. Лицо которого уже не смеялось. Глаза - холодные, жесткие - упирались Игорю в спину.
Когда Игорь вытерся и повернулся, чеченец был снова прежним: радушным, гостеприимным хозяином.
- Готовы? Тогда к столу. - По дороге из-за очередного ковра вынул бутылку. - Водка, не возражаете? Я, знаете ли, в России учился. Биолог по образованию. С тех пор к водке привык. Ничего другого не пью. - За встречу?
- Давайте, - Игорь пригубил свою стопку. - И, если не возражаете, - к делу.
- Ах, молодость, молодость... Все спешим. Между прочим, знаете, как интерпретирует одну русскую поговорку мудрость Востока? "Ничего не делай сегодня из того, чем с успехом можно заняться завтра"...
Абдулгани выпил. Смакуя, закусил зеленью с сыром.
- Что ж, хлеб с вами переломили, раз настаиваете, давайте о деле... Усман о компенсации говорил?
- Да, - Игорь кивнул на барсетку.
- Отлично. В таком случае, - протянул к сумочке руку Абдулгани.
- Извините, но сначала - девушка.
- Не доверяем, - рассмеялся чеченец. - Правильно, я бы тоже не доверял. Вон ваша девушка, - показал Игорю за плечо.
Игорь обернулся и увидел Жанну. Все в тех же белесых джинсах и желтенькой кофточке, в которых была на стрелке. Стояла, потупясь, теребила пальцами кончик переброшенной на грудь косы. "Как она оказалась в комнате?" - изумился Игорь: дверь, через которую вошли они с Абдулгани, из вида не выпускал. Значит, есть и другая.
- Жанна, - позвал. Она медленно подняла глаза. Широченные зрачки сфокусировались на Игоре.
-Го-оша... - шагнула. Еще и еще, как на ходулях. Игорь вскочил, опасаясь, что девушка упадет. Она и правда упала - ему на грудь. Беззвучно заплакала.
- Все хорошо, что хорошо кончается, - прозвучало у Игоря за спиной. Шелохнулся и отодвинулся ковер на стене, в комнату вошел Анзор, следом - еще один чеченец, куда крупнее в размерах. На плече у Анзора висел "АК" - старый еще, с деревянным прикладом. Держал автомат чеченец привычной хваткой. Руки второго были пусты.
- А долларов-то у вас маловато... - Игорь повернулся к Абдулгани. Тот держал в руках стопочку долларов, вынутую из бумажника. Расстегнутая барсетка валялась рядом. - Три тысячи всего... Что тут у нас еще? Паспорт, военный билет... Ну-ка, ну-ка... Хай, Анзор, товарищ, прошу прощения, господин Гущин Игорь Евгеньевич, оказывается, "участвовал". Воинское звание - старшина. Посмотри внимательно на заточку, на боевой тропе с ним не пересекались? Нет?.. Вот, получается, и пересеклись... Все в этом мире преходяще, любезнейший Игорь Евгеньевич.
В кресле сидел теперь тот самый, увиденный Игорем в зеркале Абдулгани. Дотянувшись до стола, положил рядом с барсеткой бумажник. Снова откинулся на спинку кресла.
- Игорь Евгеньевич, вы должны понять меня правильно. Это бизнес и ничего личного. Вы хотите забрать у меня курицу, несущую золотые яйца. Накладные расходы мизерны. Да, кормим как подобает, внешний вид, согласитесь, соответствовать должен. Доза героина, на который ее посадили - не мы, заметьте - мне обходится даром. Так что... Для всех вы внесли оговоренное, забрали женщину, ушли. Анзор перед кем угодно это подтвердит. Мага тоже. Подтвердишь, Магомет?
Краем глаза Игорь увидел, как чеченец кивнул.
- А что там с вами на дороге домой произошло - один Аллах ведает. Но он, - Абдулгани выпрямился в кресле, - никому не скажет. Мага, уведи женщину.
Чеченец шагнул, схватил Жанну за косу, толкнул лапищей Игоря. Тот от неожиданности отшатнулся, отлетев на Анзора. А дальше заработало тело. Используя ствол, как рычаг, Игорь выкрутил автомат из-под мышки чеченца. Описав дугу, приклад с силой врезался Анзору под ухо, ствол уже смотрел на Абдулгани.
На всякий случай, Игорь передернул затвор. Патрон блеснул, падая на ковер. А Игорь ушел в полуприсед, ударом ноги раздробив Маге колено. Чеченец взвыл, повалился на бок, потянул за собой Жанну.
Упасть ей Игорь не дал. Подхватил, мягко оттолкнул в угол. Держа Магу на мушке, обхлопал Абдулгани. Оружия у чеченца не было. Мага, зато, удивил: носил сзади, за поясом, увесистый "Стечкин".
Игорь разрядил пистолет, выбросил в туалетную комнату.
- Мы же с вами все понимаем, - сказал, обращаясь к Абдулгани, - Ничего личного, бизнес.
И отключил чеченца, ударив прикладом. "АК" с отомкнутым магазином последовал за "Стечкиным". Игорь взял за руку Жанну, немо стоявшую у стены.
- Идти можешь?
Кивнула, поднимая глаза. В них Игорь увидел слезы.
"УАЗ" от подъезда уехал. Игорь повел Жанну на улицу, завернул за угол. По тропинке дошагали до аэропорта. Группы под деревом уже не было: военные шеренгой стояли метрах в двухстах на бетонке, перед опущенной аппарелью "Ила". Рядом Игорь по красной повязке на рукаве разглядел Леху.
- Ну, Жанн, даст Бог, улетим.
Старлей уже торопился навстречу. Переговоры тянулись пару минут.
- Саратов? Да хоть Магадан. Сколько?
Завернули за аппарель, где Игорь отсчитал Лехе доллары. Тот ушел к летчикам.
- Давай-ка покурим. Что ты молчишь? Ну, скажи хоть словечко, - прижал Жанну к себе. Девушка всхлипнула. - Только не плачь... Успокойся. Все уже позади.
Он лукавил. "Чичи" уже наверняка оклемались, могли вызвать подмогу. Поднять на ноги администрацию, местных военных. На самом деле все решали секунды. Игорь ответ Жанну от "Ила" на край взлетного поля, к заборчику. Вытаскивал для нее сигарету, прикуривал сам. А внутри все кипело и жгло.
Он смотрел на шеренгу из полутора десятков военных, стоявших перед самолетом. Старлеи, капитаны, на погонах двоих были майорские звезды. Все они понуро ждали окончания досмотра. Трое в темно-синих тужурках рылись в сумках и сидорах. Кому-то явно понравился нож, висевший на поясе одного капитана.
- Ну-ка, дай.
- Да ладно тебе!
- Не положено!
После коротенькой пикировки клинок поменял владельца и шеренга рассыпалась: разрешили посадку. Лехина с красной повязкой рука пригласила на аппарель Игоря с Жанной. Игорь, уже из чрева, увидел, как к шлагбауму подъездной дороги приближалась фиолетовая "пятерка". За ними?!
Даже если и так, "чичи" с друзьями уже опоздали. Поднялась аппарель, прогудели "прощальную" двигатели, самолет разбежался и полетел.
Глава тринадцатая
Полет до Саратова проходил штатно. Их спутниками оказались командиры взводов, батальонов и рот полка ВДВ, задержавшиеся после замены.
Взводные, вяло посочувствовав капитану по поводу бебута, сошлись во мнении, что клинок следовало просто сломать, сунув в щель между аэродромных плит. И потерялись в огромном полупустом фюзеляже.
Поначалу Игоря поразила покорность молодых мужиков, три месяца, по сути, ежесекундно рисковавших собственной жизнью. Там, откуда они выходили, смерть стерегла везде. И в блиндаже взводного отдельного пункта, опоясанном траншеей круговой обороны. И на пункте временной дислокации родного полка. Стерегла через очередь "Калаша", фугас в дорожной пыли, прицел Драгуновской винтовки... А потом подумал: именно поэтому офицеры и не расстраивались. "Все - прах. И возвратится он в землю, чем раньше и был".
Через полчаса после вылета начались хлопоты с Жанной. Девушка, которую Игорь устроил, соорудив для нее "спальное место", никак не могла уснуть. Ворочалась, мерзла, свернулась калачиком. Потом села, подтянув колени к груди.
- Что, Жанн? - присел рядом, обнял за плечи. Почувствовав напряженное тело.
- Плохо мне, Гош.
Он не понял:
- Ложись. Успокойся, поспи...
- Гоша, мне доза нужна.
Как помочь? Здесь Игорь бессилен. Имея в барсетке три тысячи баксов, он не мог дать Жанне дозу белого порошка стоимостью максимум несколько долларов... Его взгляд, заметавшийся по фюзеляжу, остановился на том самом, лишенном клинка, капитане.
- Брат, тут такая вот несвязуха, - начал Игорь, пересев ближе. - Дозу надо девчонке, деньги есть. Помоги? Сколько нужно, я заплачу.
- Сам-то откуда? - вопросом ответил военный.
- Да за ней прилетал. Братва вывезти помогла. А сам... Тут был, на "Волчьих воротах", по ранению комиссовали.
- Жена?
- Нет... Еще, - добавил, чуть помолчав.
- Иди к ней. Сейчас, что-нибудь. - Капитан скрылся за ящиками.
Вернулся он минут через пять.
- Вот, больше ничего нет, - сказал, обдав Игоря запахом водки. - Кумар снимет, а там уже, дома, найдем. В вену коли.
- Спасибо, брат.
Игорь принял в ладони три шприц-тюбика промедола.
Рядом никого больше не было. Но он все же отвел Жанну в закуток между ящиков. Она подчинялась беспрекословно, шагала, как большая механическая кукла. Игорь расстегнул перламутровую пуговку блузки, закатал левый рукав. Присвистнул: синеватая ниточка вены под кожей была покрыта точками трасс.
- Сейчас, Жанн. Только давай лучше правую.
На правой руке трасс было меньше. Игорь скатал жгут из носового платка, перетянул Жанне руку. Вена была очень слабая.
- Жанн, кулачком покачай.
Она долго сжимала-разжимала безвольную кисть. Толку от этого было мало.
- Ну ладно, давай.
Зубами стащил колпачок шприц-тюбика. В вену попал с первого раза. Усмехнулся: "Мастерство не пропьешь". Сам Игорь никогда не кололся. Ребят своих выручал, причем часто.
Снял жгут, отвел Жанну на место.
- Приляг.
Она послушно легла. Сел рядом, положил голову девушки себе на колени. Вспомнилось, как видел ее лицо в обрамлении волос в иллюминаторе катера. Лицо современной мадонны.
- "Ма донна", по-русски означает "моя женщина", - пришло вдруг ему в голову. - Может, и правда моя?
Бегавшие под ресницами глаза девушки наконец успокоились. Щеки порозовели. Она задышала ровно и глубоко. "Уснула", - понял Игорь.
До Саратова он так и сидел. Затекли ноги, снизу впивался стульчак. Но Игорь не шевелился, боясь, что Жанна проснется.
Она открыла глаза, когда они приземлились в аэропорту Энгельса, и движки самолета умолкли. Увидела над собой лицо Игоря, вскинулась. Обняв, прижалась так, что он чувствовал, как стучится-колотится в его грудь Жаннино сердце.
Он молчал, ладонью гладил Жанну по волосам. Шее скоро стало сыро от Жанниных слез. А мимо шли офицеры. Не удивляясь, не задавая вопросов.
- Жанн, пора, - сказал Игорь, когда девушка успокоилась.
Они выбрались под яркое солнце. В нескольких метрах от самолета уже стоял чистенький "ПАЗик". Полупустой. Из дверей выпрыгнул капитан, выручивший Игоря в самолете.
- Куда вы сейчас?
Игорь пожал плечами.
- Наверное, на вокзал. Знакомых у меня в Саратове, вроде бы, нет.
- А мы? Давайте-ка в полк. Пока ты с транспортом порешаешь, девчонку твою определим в медсанчасть. Переночуете, ежели что.
- Спасибо, - поблагодарил его Игорь, повел Жанну к автобусу.
Ехал ПАЗик довольно долго. Сначала мимо военного аэродрома с вытянутыми тушами стратегических бомбардировщиков. Потом по солнечным вымытым улицам Энгельса. При виде неразбитых многоэтажных домов, одетых в цивильное, смеющихся женщин в Игоре снова шевельнулось то самое чувство, которое он постоянно испытывал при выходе из боев. Не столько страх, возникавший при мысли о том, что всего этого мог не увидеть. Там, в Чечне, страха он не испытывал, его заменяло постоянное чувство опасности. Страх "догонял" потом, когда их из Чечни выводили. Догонял, как короткий, сметающий все удар. За которым обычно следовало всеохватывающее чувство восторга: "Увидел!".
Нечто подобное, Игорь знал, испытывал каждый из выходивших. Сливаясь, страх и восторг порождали новое, недоступное обычному штатскому чувство. Яснее всего передаваемое словами "По фигу все!". Кто-то жил этим чувством неделю. Кто-то месяц. В некоторых оно оставалось годами. Определяя все поведение человека.
А "ПАЗ" уже въехал на широкий мост через Волгу. Справа, внизу, реку делил надвое остров.
- Жанн, посмотри, - показал Игорь девушке на разноцветные пляжные зонты, белевшие в зелени стены маленьких домиков, катера, оставлявшие за кормой пенные струи.
Жанна повернула голову у него на груди:
- Здорово, - констатировала равнодушно.
Так, молча, они и ехали да зеленых железных ворот с красными еще звездами. На задних сидениях и сбоку от них вовсю веселились военные. На одном из поворотов автобус притормозил, выпустив светловолосого, невысокого старшего лейтенанта.
- До вечера! - прокричало через окно молодое, смеющееся лицо.
А Игоря с Жанной как будто отделяла от остальных незримая, вязкая, давящая стена. Не исчезнувшая и за воротами части. Ждали они здесь недолго. Жанну увели через плац. Игоря все тот же капитан повел за собой в четырехэтажную казарму.
- У нас для гостей теперь постоянно кровати в ленинском уголке. - Пояснил, заводя Игоря в большую, светлую комнату: телевизор, видео, музыкальный центр. У дальней стены и действительно стояли четыре кровати. - По крайней мере, так эта комната называлась, когда я в полк лейтенантом пришел. Здесь спокойно. Бойцы, правда, в компьютерные игры играют. Переночуешь.
- Понял.
- Пошли. Сполоснемся, покушаем. И займемся твоими вопросами.
С транспортом все решилось без особых хлопот. Нужный им поезд уходил утром. Игорь, понимая, как непросто Жанне сейчас общаться с людьми, взял билеты в СВ. Но с прочим он без помощи капитана вряд ли бы справился. Если говорить не о покупке для Жанны белья, косметики. Это Игорь выбирал сам, даже духи приобрел. А вот наркотики...
- Одного тебя всяко кинут, - объяснил капитан. - Да и со мной. Но... Поехали дальше.
Вернулись к такси, ждавшему на стоянке у универмага. Через минут двадцать езды капитан показал Игорю на автобусную остановку, с двух сторон огороженную рядами павильонов:
- Вон они!
- Кто? - Игорь не понял.
- Кто-кто, наркоманы. Да не на остановке, рядом посмотри.
Там гужевалось несколько десятков ребят.
- Здесь наркотики подешевле немного, вот и едут, - рассказывал капитан - Мы тут в одном мероприятии ментам помогали. Знакомый остался. К нему и заскочим.
Знакомый капитану оперуполномоченный скучал в кабинете ближайшего опорного пункта милиции. Комнатка для огромного, с распиравшими короткие рукава рубашки бицепсами молодого мужчины была явно мала.
- Привычка, уже сколько лет их смолю. Тоже из полка?
- Нет, мы, в принципе, только сегодня и познакомились. Утром, в Моздоке.
- Понял... Их оттуда недавно совсем вывели, потери у полка были большие. Много ребят в цинке вернулось.
Помолчали.
- Наркоту для себя берешь? - спросил мент.
- Нет, - отрицательно повел головой Игорь.
- Лады. Сейчас, зацепим кого-нибудь. Они там, на остановке, сбрасываются. Одного посылают до продавца, а сами - сюда, в парк поодиночке - по двое подтягиваются. Этим летом уже пятеро из парка прямиком в морг уехали... Во, наш клиент.
Клиент был щупл, невысок, тороплив. Увидев опера, остановился, как вкопанный.
- Что, Тихонов, встал? Сюда иди, - не меняя тональности, позвал его опер. - Несешь?
- Чего?
- Х...я своего! Давай сюда. - Игорь непонимающе смотрел, как опер вытаскивает из кармана рубашки носовой платок, протягивает стоявшему перед ним парню. - Проглотишь - сам знаешь, что будет.
- Ну Василич, ты че, в натуре, - тот загундосил в ответ. - Это же не мое.
- Твои проблемы. Давай, короче, и сваливай.
Только после этих слов парень провел языком за щекой и выплюнул на платок небольшой полиэтиленовый пакетик.
- Свободен! - на бегунка опер больше и не взглянул. Тщательно вытер полиэтилен, передал Игорю. Платок выбросил в стоявшую у лавочки урну. - Хватит?
Игорь прикинул: наркотика в пакетике где-то на грамм. Кивнул.
- Сколько с меня?
- Ты при деньгах?
- Да.
- Тогда отстегни пару штук на бедность.
... Опер проводил их до автобусной остановки. Мощеный новомодной подкрашенной брусчаткой пятачок перед торговыми павильонами был по-прежнему заполнен алчущими.
- О! Василич! - сразу же раздалось из толпы.
Второго спутника Игоря здесь хорошо знали. Тем не менее, никто при появлении опера в бега не ударился. Парни, девчонки так и стояли группками, сидели на корточках, подпирая спинами витрины павильонов.
- Наркотиков особенно много в последние полтора-два года стало, - рассказывал опер, пока они ловили машину. - Валом просто, редкий пассажир поезда "Душанбе-Москва" наркоту не везет. Где еще в этом самом Таджикистане своим кетменем он за неделю 300 долларов заработает?!
- Так ведь ловите...
- Ловим. - Опер скривился. - Только кого? По России изымают не более одного процента из оборота. Да еще этими вот, - кивнул на молодежь, - все зоны позабивали. А выше второго звена наркоцепочки подниматься нам попросту не дают. Вот мы и боремся. В меру.
Около них тормознула "Волжанка".
- Спасибо тебе, - протянул руку Игорь.
- Так мы к взаимовыгодному сотрудничеству всегда готовы. Обращайся, - ответил опер.
В машине капитан спросил:
- И сколько слупил?
- Две тысячи.
- Совсем оборзел...
- Да ладно тебе. Зато - без хлопот.
--
Разве что.
Глава четырнадцатая
На вокзале Игорь сразу повел Жанну на второй этаж, к кабинкам междугородного телефона: его сотовый в виду полной бесполезности в районе Моздока остался дома. Сам набрал номер соседки, передал трубку Жанне. Та, расслабленная, умиротворенная после утренней дозы, так и оставалась "вещью в себе". Перед посадкой Игорь еще успел дозвониться до Николая.
В купе Жанна села к столу и моментально уснула. Игорь дождался отправления, закрыл дверь и начал Жанну укладывать. Белье, которое он для нее покупал, оставалось нетронутым, девушка даже не переоделась. Лифчика под блузкой не было. Подумав, Игорь снял свою джинсовую рубашку, оставшись в футболке. Натянул на вялые руки рукава, застегнул несколько кнопок... Положил девушку на диван, укрыл простыней.
Сходил к проводникам, купил все газеты, которые были. Попросил принести два стакана сметаны, бисквит. Свою сметану он съел, выпил чая. И сел за кроссворды. Жанна спала мертво, не шевелясь, дыхания не было слышно.
За окном уже наступали сумерки, когда Игорь почувствовал на себе ее взгляд. Поднял глаза - Жанна лежала и улыбалась. Он пересел к ней.
- Как ты?
Жанна приподнялась, обхватила его руками, потерлась головой о его грудь.
- Все кончилось, Гош?
- Кончилось.
- А как ты меня нашел?
- Молча.
- Приедем скоро?
- Утром. Ты вот что, Жанн, сметаны поешь, я пока чайку принесу.
- Гоша, да я не голодная.
- Поешь, Жанн, пусть через силу.
Взял со стола фарфоровый, оранжевый, в белых кругах, чайничек. Дошел до проводницы, скучавшей в служебном купе.
- Нам покрепче, пожалуйста.
- Сейчас принесу, - вскинула свои измазанные тушью ресницы.
- Да я подожду.
Стоял, который уже раз прочитывая график движения в пластиковой рамочке на стене.
Жанна, поджав под себя ноги, ковыряла ложкой сметану.
- Совсем, Гош, не идет...
Он поставил чайник на стол, сел напротив.
- А мы сейчас коньячку... Уверяют - хороший, - кивнул на заходившую в купе проводницу.
- Хороший-хороший, не беспокойтесь. - Переставила с подноса коньяк, два тонкостенных стакана, блюдца с нарезанным лимоном, хлебом, колбасой. Из кармана фартучка вытащила шоколадку. - Тоже хороший, бабаевский... Отдыхайте, - закрыла за собой дверь.
- Отдохнем? - подмигнул Игорь Жанне. Повернул регулятор громкости. - Не хухры-мухры, "Скорпионз".
Из зарешеченного динамика вырвалось: "Fite, ever fite..." Судя по этикетке, коньяк был армянским. Игорь открыл бутылку, налил в стаканы. Покрутил свой пальцами, понюхал, отпил глоток.
- Не самый худший, надо сказать, вариант... Держи, Жанн. За твое возвращение.
- Гош, я ведь об этом и мечтать уже перестала. Как-то хотела даже повеситься. Рука не поднялась: Машеньку вспомнила.
Все произошедшее Жанна запомнила только пунктиром. Когда машина поехала, сразу бросилась открывать дверцу. Не вышло, ее шофер заблокировал. А горло уже сжимала сильная рука сидевшего рядом. Пыталась царапаться, но воздух в легких уже кончался, уже темнело в глазах. Потом почувствовала укол в руку.
- Не знаю, Гош, что мне вкололи. Что-то сильное, подавляющее волю: ведут тебя - идешь, посадят тебя - сидишь.
Оказалось, что сутенер рассчитал все чуть ли не до секунды. Игорь еще отвозил представителей крыши, а машина с Жанной уже подъезжала к аэропорту, где шла регистрация пассажиров московского рейса. У сопровождающего были и билеты, и документы на Жанну.
- В самолете - снова уколол. И - провал, Гош, как в черную яму свалилась.
Так, с "провалами", девушку и везли.
- Героин мне уже в Моздоке колоть начали. Я поначалу и не понимала, что со мною творится.
Первые несколько дней Жанну не трогали. Кололи, кормили... А потом укола не сделали, началась первая "ломка".
- Уколю, если будешь вести себя, как мне нужно, - сказал Жанне Абдулгани.
Он первым ее и попробовал. Потом был Анзор, потом - весь мужской персонал борделя. После пошла "работа". Женщина, которой "угостил" Игоря Абдулгани, не обманывала. Фирма существовала практически на легальной основе, действительно обслуживала администрацию Моздока, "высоких" гостей. Жанна с ее великолепными внешними данными в этом плане оказалась для хозяев борделя настоящей находкой. Клиентуре со стороны ее даже не предлагали. Поэтому очень скоро она поняла, что обратной дороги не будет: слишком много и многих узнала.
- Девки говорили, что примелькавшихся да поистрепавшихся чехи куда-то там продают. Многие в Моздок как по контракту работать ездят: клиентура - потоком, неплохие бабки девчонки увозят. А мужики - они везде одинаковые. - Перехватив взгляд Игоря, расхохоталась - Гош, о присутствующих не говорю. Тем более, я понятия не имею, что ты за мужик... Правда, Гош, непорядок, на самом деле. Сколько времени тебя знаю, а ты меня ни разу не трахнул! Это дело надо поправить. Значит, так. - Жанна поставила на столик стакан. - Иду сейчас моюсь, и ложимся в постельку.
Натянула туфельки, прихватила сумку, полотенце и вышла. Не было Жанны долго. Игорь уже начинал волноваться: как-никак, а граммов двести напитка девчонка за рассказом "приговорила". Уже собирался ее искать, когда дверь откатилась и Жанна вошла: молча, внешне трезвее стеклышка. Закрыла дверь на защелку. Тщательно перестелила постель, скинула рубашку. Встав к зеркалу, расстегнула заколку на голове - волосы рухнули блестевшим потоком, закрыв от Игоря тонкую талию. Потом Жанна нырнула под покрывало и простыню, съежилась. Положила руку под щеку, "лодочкой" и смотрела на Игоря.
Он отвел взгляд, не ощущая в себе никакого желания. Закурил. И услышал вдруг:
- Брезгуешь?
Жанна несколькими резкими движениями отвернулась к стене. Игорь затушил в пепельнице сигарету, подтянул упавший на коврик краешек покрывала. Плечо Жанны было холодным. Пересел к ней, начал перебирать волосы, прядь за прядью. Видел подрагивавшие намокнувшие ресницы. Щеку, по которой сбегали слезы... И - молчал, заплетая в косичку длинные пряди.
За окном постепенно стемнело. Стучали на стыках колеса, о чем-то шуршало радио. Били через стекло фонари полустанков и переездов. В их свете Игорь давно разглядел: щека Жанны уже не блестела от слез, девчонка уснула. Но так и сидел, сгорбившись, не выпуская из рук получившуюся косичку. Зная: пройдет у девчонки опьянение - неминуема ломка. Вспоминал знакомых, которые могли им с Жанной помочь. Девушку нужно лечить.
Скоро Жанна начала метаться во сне. Открыла глаза, рывком поднялась.
- Где, Гош?
Все так же молча Игорь насыпал в ложечку белого порошка, долил воды и грел над огоньком зажигалки. Готовым раствором наполнил шприц, насадив на иглу маленький комок ваты.
Жанна давно уже перетянула руку жгутом. В свете ночника над Игоревым диваном глаза ее лихорадочно блестели. Игорь положил ее руку себе на колено, ощутив пальцами нежную кожу. И - ввел иглу.
Глава пятнадцатая
Дома они были еще до полудня. Подбросили до штаба округа Николая, пригнавшего на вокзал "Жигули". Потом слетели вниз по Бекетовке, недолго продирались вверх по старой и узенькой улочке к рельсам трамвая. Повернули направо - и понеслись к рокадному. Скорость "шестерка" сбросила только у поворота к дому Жанны. Которая, как показалось Игорю, даже дышала в ритм полета машины.
- Стой-стой, тормози, - хлопнула по панели, когда они проезжали мимо киосков. - Денег мне дай.
- Зачем, вместе сходим.
И они загрузили на заднее сидение большущую коробку конфет, торт, бутылку "Шампанского". Пока Игорь потом доставал и пристраивал на руках все это добро, Жанна убежала в подъезд. Игорь заходил следом за ней в незакрытые двери. Его оглушила радостным визгом Маша - повиснувшая на шее у матери, в восторге колотившая воздух ногами. Сбоку ладошкой вытирала слезинки Анна Борисовна. А Жанна, не останавливаясь, все целовала и целовала дочь, закружилась с ней вместе по комнате...
- Анна Борисовна, помогите, пожалуйста! - сунул Игорь в руки женщины коробку конфет. - Куда все это?
- Господи, Игорек, у нас же все есть! Пойдемте, пристроим ваши покупки на кухне.
- "Шампанское" там внизу укладывайте, все равно вам открывать.
- Анна Борисовна, я не знаю... Требуется кое-куда съездить.
- Разве мы вас отпустим?! Жанна, ты слышишь, Игорь собирается уезжать. - Та уже спешила по коридору, уже смотрела на Игоря поверх Машенькиной головы.
- Мне, Жанн, правда необходимо. - Он подмигнул, незаметно для Анны Борисовны.
- Но вернешься, - утверждая, спросила она.
- Разумеется, мне и нужно максимум часа три.
- Вот и прекрасно, - говорила за спиной Игоря Жаннина мама. - Мы пока приготовим все, перышки вычистим. А к обеду вас ждем. Хорошо? Имейте в виду: за стол без вас не садимся.
Подходя к машине, он улыбнулся: за задним стеклом разглядел веточку кедра. Где только Коля ее здесь откопал, какую тайную плантацию обнаружил... Поехал. Настроение все поднималось. Ему следовало позвонить, и рука рефлекторно потянулась за телефоном.
- Черт, - рассмеялся Игорь. - Домой, что ли, пока заскочить? Заодно помоюсь-переоденусь.
И ушел на ближайшей развязке в сторону проспекта Гагарина.
У его подъезда протирал стекло своей "31-10" невысокий мужчина.
- Привет, Игорек, - повернул лицо с узкой полоской черных усов. - Где пропадал?
- Дела все, дела, - пожал ему руку Игорь.
Звали невысокого-усатого-щуплого, тем не менее, - Лютый. В определенных, так скажем, кругах. С Лютым они не то, чтобы дружили... Соседствовали. Сталкиваясь время от времени в каком-нибудь местном пивбаре, одалживаясь огоньком: Лютый очень редко выпускал из своих губ сигарету. Он и сейчас дымил. Поздоровавшись с Игорем, выдохнул долгую дымную струю, прищурился, скосил голову набок:
- Дела все у прокурора. У нас так, делишки... Ты это, Игорек. За тебя ментовка пробивала.
- Гонишь...
- Ага. Приходил тут один. Я их по запаху чую.
- Что спрашивал?
- Как обычно: пьет - не пьет, где работает, когда дома бывает... Поберегись.
- Да за мной, вроде бы, нечего... - И тут же подумал о "Макарове", отобранном у пьяного мужика, засунутого под сидение машины. Будут обыскивать - найдут, сто пудов. - Все равно спасибо, братан.
- "Спасибо", Игорек, очень много. Пары баксов будет вполне.
- Об чем спик? Посидим как-нибудь.
- Да я же шучу.
Его почтовый ящик был полон. Узкую металлическую коробку позабивали буклеты, несколько рекламных газет. Игорь открыл крышку мусоропровода и повыбрасывал всю эту мутотень, оставив только газету с телепрограммой. Открывая замки на двери, вспомнил, как возвращался домой частный сыщик какого-то импортного боевика. Все время вытаскивая вместо писем рекламные буклеты.
- А все боялись, что до капитализма не доживем. Вот тебе и капитализм. С самым натуральным нечеловеческим лицом.
Дома было все так же. И трубка лежала все там же. Игорь включил поиск сети. Сменил воду в "Тефали", потом набрал номер.
- Ларис, это я, здравствуй!
- Наконец-то! Как съездил, нашел?
- Нашел.
- Слава Богу, мы с девчонками переживали.
- Гм...
- Ничего такого, Гош, дела-то свои, домашние.
- Все равно зря рассказала. И так проблемы: Жанну на иглу посадили.
- Да ты что?! Вот бли-ин. Плотно?
- Плотней не бывает.
- И что делать думаешь?
- Сначала хочу с тобой посоветоваться. А уже потом думать.
- Подъезжай, я в конторе.
- Уже работаешь, значит?
- Куда ж деваться с подводной лодки?!
- Ну расскажешь. Я скоро.
Игорь поставил сотовый на подзарядку. Выпил кофе, какой любил. Потом покидал в стиральную машину джинсы, рубашку, белье. Надел на себя трико. И самым тщательным образом сделал генеральную уборку квартиры.
Так он для себя называл протирание полок, шкафов и мытье пола. Окна и стекла на лоджии тоже пора было мыть: последний раз к ним прикасалась Светка. Но окна, по глубокому убеждению Игоря, - это чисто женское дело. Почти что семейное. Для чего нужна женщина. Своя, непременно в халатике, платочке, повязанном а'ля флибустьер. И чтобы высоко оголялись ноги над табуреткой. А он... Он бы приносил ей воды, придерживал за талию...
Откуда сие у него появилось, Игорь не мог объяснить. Возможно, сказывалась память детства. Когда еще был жив отец и в доме у них было тепло. Матери, моющей окна с помощью отца, Игорь не помнил. Да и не мог: отца не стало, когда Игорю было только три года.
Но временами к нему возвращалось то детское ощущения счастья. Когда он доставал с полки древнюю, большую картонку из-под сапог. Где хранились вещи отца. Там была оперативная, треугольная кобура, впечатавшая в себя след пистолета. Когда у Игоря появилась возможность, он узнал по этому отпечатку: отец таскал в кобуре "Макаров". Еще в коробке лежали дневники отца, конспекты по борьбе и философии "Шоу-Дао". Мать, наблюдая потом, как Игорь в соответствии с записями и рисунками отца "накручивает" руками километры и километры, грустила. Иногда даже плакала.
Однажды Игорь спросил, почему.
- Для тебя их писал, - отрезала мать и ушла к себе.
Игорь всегда жалел, что не пришлось учиться всем этим вещам у отца. И многим другим, которые познавал, набивая на собственном лбу огромные шишки. А как-то подумал о том, что если отец для него эти конспекты писал, значит... Значит, знал: не судьба передать Знание лично?
Игорь вылил из тазика воду, вымыл и аккуратно развесил половую тряпку. Потом сполоснулся сам: на тщательную "помывку" времени уже не хватало.
К конторе он долетел по устоявшемуся маршруту, быстро. Машин, не взирая на белый день, внизу не было.
- А Петька только-только девок увез, - пояснила радостная, открывшая Игорю дверь Лариса. - Братва какая-то в "Радуге" вторые сутки гулеванит. Тамошний контингент им приелся.
Поцеловала, дотянувшись до его щеки. Ненадолго, но плотно прижалась.
- Слушай, Гош, а я по тебе соскучилась, - удивилась сама себе. - Присаживайся, кофе сделаю.
Игорь курил на привычном своем месте. И слушал: все хорошо, взяли новую девочку, но нужно б еще.
- Выйдешь - вместе и съездим. Когда, кстати, намереваешься приступать? - поставила перед Игорем чашечку с кофе. - У меня тут работает вместо тебя, временно. Всем хорош, и тачка нормальная. Только уже пожилой. Города не знает, ездит - не больше 60-ти. Прикинь?
Игорь "прикинул".
- Рука как? - кивнул на гипсовую повязку, выглядывавшую из широкого рукава блузки.
- А, ерунда... Жанна, как я понимаю, к нам не вернется?
- Мы с ней об этом не говорили... Лар, ее еще пролечить надо.
- Гош, знаешь... От этого дела еще никто не вылечился. Ломку снимают, да. Подавляют зависимость на физиологическом уровне. Только ведь на уровне психологическом зависимость остается. Сколько потом не терпи, - год, два, - все равно тянет. У моего мужа руки трястись начинали, когда наркомана обкуренного встречал.
То, что Лариса была замужем, для Игоря стало открытием. Он показал это, удивленно расширив глаза.
- Да, Гош. Сына я в законном браке рожала. Ребенок меня от этого дела и уберег: колоться мы вместе с супругом моим начинали. Я вот вовремя соскочила, а он... А, - махнула рукой. Помолчала, стуча по пластику столешницы ухоженными ноготками. - Но пара телефонов с той поры у меня в записной книжке есть.
Дотянулась до висевшей на дверной ручке сумочки.
- Ага, вот... Областной наркодиспансер, Константин Николаевич.
Набрала номер на телефоне. Константин Николаевич Лару сразу узнал, из чего Игорь понял: вряд ли доктор девушку только лечил. Та несколькими словами обрисовала ситуацию.
- В половине пятого сможешь? - спросила у Игоря.
- Почему нет?
- Подъедет, Константин Николаевич... Игорь... Скажет, что от меня. Спасибо заранее. Ну конечно!
Отключилась, посмотрела на Игоря.
--
Запиши. Главный нарколог области...
Времени до встречи с врачом еще оставалось изрядно. Он вполне успевал на "званый обед". Но Игорь чувствовал в себе активное нежелание там присутствовать. Разговаривать, улыбаться, видеть радость ребенка и пожилой женщины, проистекавшую от осознания миновавшей семью беды. Которая на самом деле только еще начиналась. Поэтому он еще раз потревожил соседку Жанны. Попросив передать, что сможет заехать лишь вечером. А пообедал в кафе.
Областной наркологический диспансер располагался в старинном особняке. Кабинет главврача - длинный и узковатый пенал со стрельчатым оконцем в торце - находился на втором этаже. Слушал Константин Николаевич Игоря внимательно, затягиваясь пахучим дымком сигареты, поощряюще улыбался.
- Значит, сама девушка этого не хотела... Знаете, Игорь, это нам с вами дает маленький, но - шанс на победу. Бытующее мнение о том, что медицина в борьбе с наркоманией бессильна, реальности не соответствует. Лечим! Наработаны собственные, весьма эффективные методики. Но после курса лечения необходим еще один компонент - курс реабилитации. Вот с этим, мой дорогой друг, у нас как раз и проблема. Вернее, у общества, государства, в котором мы с вами живем. Центров реабилитации бывших наркоманов в России - раз-два и обчелся.
И пролечившийся человек возвращается от нас прямо туда, откуда он к нам поступил. То есть к прежнему кругу знакомых, к тем же проблемам, которыми до лечения жил. Да, эти проблемы поджидают его и после реабилитационного курса. Но в этом случае шансов устоять у человека побольше.
Поймите: бессильна не медицина. Бессильно общество. Наркомания, как и алкоголизм - болезнь с ярко выраженным социальным характером. Человек просто уходит из этого мира. В мир иной - мир грез, мир ощущений.
Но в нашем случае плюсом ко всему мы имеем некий якорь, который накрепко цепляет женщину к нашему с вами миру - ребенка... Так что давайте пробовать. Привозите. Причем чем быстрее это произойдет - тем для нее же и лучше. Проблемы финансов нет? Я - в плане лечения?
- Вроде бы.
- Тогда что можно порекомендовать. Здесь у нас в гостинице аэропорта в прошлом году открыли центр для лечения от наркозависимости. Небольшой, весьма комфортабельный, с новейшим медоборудованием. Специальный.
- В каком плане?
- В плане элитном. Для меня, как врача, наркоманы все одинаковы. И токарь, и студент ломку переносят одинаково тяжело. Но создали вот центр для спецконтингента: детишек работников администраций, бизнесменов. А чему удивляетесь? Если вам показать список тамошних пациентов, увидите массу фамилий, которые "на слуху". Все мы люди, ничто человеческое нам не чуждо...
- Но вы только что говорили о социальном характере наркомании. Этим-то что не хватает?
- А вот это уже оборотная сторона медали. Когда у человека всего - что только душа пожелает. А души-то как раз и нет. Так, душоночка от родителей перепала... С жиру бесятся, от пресыщенности с ума сходят. Тут уже героин не в ходу, кокаинчиком балуются. Стоимость лечения в центре далеко не каждому по карману. Тем не менее не пустует. Напротив! Так что определяйтесь со своей девушкой и звоните. Вот вам мои телефоны.
Игорь спрятал в барсетку ламинированный прямоугольник картона и попрощался с врачом. Вернувшись в машину, захотел немедленно сообщить новости Жанне, уже вынул мобильник.
- Черт, не через соседку же передавать! А решим-ка мы вопрос в плоскости кардинальной. Заодно приятное девушке сделаем...
Но вышло, что приятное Игорь сделал прежде всего себе самому. После совершенно спонтанного решения облагодетельствовать Жанну сотовым телефоном, настроение резко пошло на подъем.
- Когда меня ты позовешь, - поймал себя на том, что подтягивает певшему по радио Кузьмину.
Ехать, если по логике, следовало непосредственно в представительство ПССР, где он в свое время и покупал телефон. Но это означало тащиться аж за реку, ближе к конторе. Да и руки у Игоря от нетерпения только что не чесались... И он припарковался у ближайшего супермаркета. Отдел продаж сотовых и аксессуаров к ним тут, конечно же, был.
- Девушка, мне телефончик необходим, - "загрузил" Игорь продавщицу.
- Сами выберете?
- Лучше вы. Шибко крохотный ни к чему, в кнопках запутаться можно. Впрочем, пальчики у вас поизящнее будут.
- "Эриксон" вашей супруге подойдет? - улыбаясь, девушка поставила на прилавок коробку.
- Вы бы себе такой взяли? - засомневался Игорь, увидев крохотный аппарат.
- Конечно! Последняя модель, масса функций... Подключать будете?
- Да, возьмите мой паспорт, а я пока покурю.
Курил Игорь стоял сбоку от магазинных дверей. И - улыбался. Таковой оказалась реакция на вторичное уже за эти дни упоминание Жанны в роли его законной супруги. "Какая к чертям жена, - одергивал он себя. - В наше-то время?" Тем не менее, ощущение, рождавшееся при этом внутри него - теплое, сияющее - переполняло Игоря радостью.
Он расплатился за телефон - вышло чуть за сотню баксов. В машине положил коробку с покупкой на сидение рядом. Набрал на трубке номер, написанный продавщицей на полоске бумаги: 905-04-58. Улыбнулся довольно: в салон из коробки пробилась мелодичная трель. Он представил, как Жанна берет в свои руки эту телефонную трубку, как отвечает "Алло". Отключился, убрал сотовый и - поехал. На светофоре, перед площадью Минина, подумал: не купить ли цветов. Вдоль сквера, по обыкновению, их продавалось море. Но сдержался, решив, что это уже перебор.
Двери ему открывала Жанна. Сразу же после звонка, как будто ждала в коридоре. Втянула за руку через порог, он почувствовал на щеке ее губы. Неловко - мешала коробка - обнял Жанну за плечи.
- Мама, мама, - раздалось у нее за спиной, - можно мне тоже дядю Игоря поцеловать?
Жанна высвободилась, смеясь:
- Сама у дяди спроси. Что это? - взяла протянутую, спрятанную в пакет, коробку.
- Положи где-нибудь. Ну-ка, иди сюда, - поднял невесомую Машу. Руки девочки крепко обхватили его шею.
- Вот так, - прокряхтела Маша.
- А проходить мы разве не будем? Сколько можно в коридоре гостя держать?! - Игорь увидел Анну Борисовну.
Он понял, что его ждали. Стол был накрыт. Тщательно, с массой тарелок, розеток, вилок и ложек... Посадили Игорь у торца, рядом пристроилась Маша:
- Давай я тебе свекольный салат положу, его мама готовила.
- Конечно давай. И побольше, раз мама.
Жанна показала ему на "Шампанское"
- Стрелять? - руки ощутили холод бутылки.
- А стреляй!
И пробка с шумом вылетела, потащив за собой из бутылки бесцветный почти дымок. А следом зашипело в подставленных свое откричавшими дамами фужерах...
Кормили Игоря знатно, подкладывая с трех сторон. Все было так вкусно, сытно, всего было так много, что в конце концов он был вынужден, соорудив над тарелкой шлагбаум из ножа и вилки, поднять руки:
- Сдаюсь! Больше не проглочу даже крошки.
Но конечно же "проглотил" большой кусок торта.
- Гош, а плохо тебе не станет? Сахара мне, конечно, не жалко. Только ведь слипнуться может, - смеялась Жанна, наблюдая, как он запивает вкуснейший торт своим, по обычному рецепту приготовленным, кофе.
- Где слипнуться может, в ротике?
- И там тоже, малыш... Что, "скорую" вызвать надумал?
В руке Игоря появился сотовый телефон. Но когда сигнал вызова пошел из пакета, когда доставали коробку, а из нее - махонький "Эриксон", про подколки свои Жанна забыла. Радовалась ничуть не меньше Марии. Вместе с дочерью запоминая порядок набора, выклянчивая, как маленькая, аппарат:
- Маш, ну дай я дяде Игорю позвоню.
- Нет, мам, я должна еще набрать Галю...
- Ну так что, позвонишь дяде Игорю - спросил он, когда Жанна провожала его до машины.
- Спасибо, Гош, - она поцеловала его. - А то я все никак купить не могла.
- Позвонишь?
Жанна посерьезнела.
- Думаешь, нужно?
- Ничего я не думаю. Думать - на свете вреднее всего. Так уж выходит: с тобою нас жизнь свела. Вместе по ней пробираться легче и проще.
- Не скажи... Как там, "просто встретились два одиночества"? Это, Гош, не про меня. И - не для меня.
- Жанн, я, наверное, не то сказал. Или - не так. Ладно, беру тайм-аут.
Игорь сел за руль.
- Я с врачом говорил. Послезавтра уже можно ложиться в больницу. Как, дотерпишь?
- Дотерплю, там еще есть. А надолго?
- Думаю, недели на две... Матери с дочкой как-нибудь объясни. Я заеду за тобой утром, в половине девятого.
-После работы? Лара уже "подпрягла"? - Жанна захлопнула дверцу. Потом улыбнулась Игорю: - Я позвоню тебе, Гоша.
Глава шестнадцатая
Утром Игорь выехал на работу. Сутулый, худой очкарик, который его подменял, был явно расстроен: - Жалко... Я уже и к девчонкам привык, - сетовал, когда они с Игорем закурили.
- И давно, бать, ишачишь?
- С мая. Раньше так, между делом. А с фирмы ушел - сел за руль. Семью надо кормить. На нее вся надежда, - рукой покачал капот ухоженной своей "восьмерки".
- Сколько ей?
- Пятый год. Двадцати тысяч еще не прошла: только в деревню на ней и ездили. Да в отпуск однажды скатались.
- А в фирме чем занимался?
- Работал в планово-экономическом отделе. Сразу после института туда пришел. Одежду женскую шили. И все, вроде, было у нас хорошо. Потом появился новый хозяин. Ну и, понятное дело, своих людей везде посадил.
- Неужели с таким опытом - и без работы?
- Представьте себе... Объявлений в газетах по моей специальности хватает. И зарплату обещают приличную. Только как скажешь, сколько лет - все... Кругом - "требуются до 35".
- А тебе?
- На "червонец" побольше. Мое поколение, можно сказать, лучшие годы свои оставило в прошлом веке. В пришедшем мы никому не нужны: денег не накопили, фирмами собственными не обзавелись.
- Не расстраивайся, бать. Накопишь еще.
- Вряд ли. Поговорка даже по этому поводу есть: "Если у тебя до 40 лет денег нет - значит, их и не будет".
- Семья большая?
- Обычная. Я, жена, двое детей. Дочка еще в институте учится.
- И как, - заинтересовался Игорь, супруга отреагировала, узнав, где ты это время работал? Или не говорил? - Сказал, почему? Сразу же. А как она могла реагировать, если я ей трижды в неделю по 600 рублей отдавал?!
Беседа так и закончилась на грустной ноте: из подъезда вышла Лариса, молча дошагала до машины, хлопнула дверцей...
- Ладно, батя, бывай. Телефон твой у нее, - кивнул Игорь в сторону "мамочки" - есть. Узнаю что - обязательно сообщу.
- Спасибо вам.
- Пока не за что. Но, может статься, и помогу. Иду-иду, - крикнул барабанившей пальчиками по ветровому стеклу Ларисе. - Ты что, мам? Петр снова нажрамшись? Стоит разве из-за такого: ни "здравствуй, Гош", ни насрать...
- Здравствуй, Гош... Поехали в диспансер. Извини, завелась вся. И Петька здесь ни при чем. Сколько уже работаю, такого - ни разу.
Как выяснилось, контору посетила банальнейшая часотка. Притащила ее девушка, взятая на работу Ларой с улицы в прямом смысле этого слова. Когда зачесалась Людка, внимания на это не обратили: мало ли, может быть, нервное. Но на утро чесался уже весь контингент.
- Я сама, вроде, уже чешусь. Не дай, Бог, какого-нибудь клиента чесоткой снабдили. А какая миленькая, какая лапушка! Чтобы я еще раз кого-нибудь от вокзала в контору взяла! У тебя с машиной нормально все?
- В смысле?
- Ну, откуда я знаю! Масло какое-нибудь поменять, еще что... Можешь заняться, работы пока для тебя не будет, на фирме объявляется санитарный день. Только сначала рецепты выпишем, гадости разной накупим.
Пока Лариса была у врача, Игорь набрал телефон конторы Реваза. Ответила Ирка, Игорь ее сразу узнал.
- Здравствуй, "динамщица"!
- Ты, что ль, Игорек? Соскучился или по делу звонишь? Мы с Нинкой тут тебя вспоминали. Вон, приветы передает.
- Конечно соскучился. Как вы там поживаете?
- Нерегулярно. Азер наш так и пропал.
- Да ты что?! Слушай, Ир, я где-нибудь через полчасика заскочу, пообщаемся.
- Ежели в гости - то со своим, у нас пусто.
- Догадываюсь, - рассмеялся Игорь - Санта Клаус, блин.
Но это уже сказал, отключившись. Он понимал: с ним что-то произошло. Игорь никогда не считал себя злым человеком. Не страдал завистью, желанием подличать исподтишка. Мог легко сходиться и сходился с людьми. Но сегодня... Разумеется, если б при случае Игорь узнал о чьей-то нужде в колесах, то конечно бы позвонил этому старику-водиле. Но "связывать" что-то там для него самому?! Между тем именно для этого Игорь и ехал к девчонкам Реваза.
Ехал, радуясь. Ощущая, что с ним в унисон рад весь мир. Ярче обычного светит солнце, зеленее трава. И "шестерка" бежала резвее. Да-да, разумеется, все - как всегда. То же небо, кругом голубое. То же солнце и та же трава. Тот же сотовый на сидении справа. Игорь к нему, тем не менее, с самого утра испытывал настоящую нежность. Как к живому существу. Потому что мог по нему позвонить. И ему могли. Могла позвонить Жанна.
К которой, расставляя все точки над "е", Игорь относился очень непросто. И чего было больше в этом отношении - тепла или холода, добра или зла - Игорь определить бы не смог. Не только оттого, что отношение это для него было совершенно новым. Свившимся стремительно, плотно - из беззащитности маленькой девочки, обиды женщины, бессмысленности гибели лейтенанта с узеньким подбородком. Неминуемости конца собственной жизни.
Его бесконечно радовало уже то, что такое вот отношение появилось. И, нырнув в это ощущение радости, Игорь купался в нем. Испытывая самое настоящее счастье от того, что оказался все еще на такое способным. И чем дальше, тем больше ощущал, что его отношение к женщине, ставшей связующим звеном между ним и этим новым, непростым, доселе им неведомым чувством, перерастает в незнающую границ благодарность. Преклонение. Если не сказать большего.
Игорь ненадолго остановился у мини-маркета, набрал для девчонок продуктов. Махнув рукой (все равно выпросят!) добавил бутылку пива и водки. Лихо развернувшись, оставил машину перед подъездом.
Лифт скрипел-потрескивал где-то высоко в шахте, медленно уползая так и в непонятом Игорем направлении: вниз? Вверх?
- Ну и Бог с тобой! - он побежал по лестнице, пружинисто толкая ногами ступени.
Ноги открывшей ему дверь Ирины Игорь сегодня мог лицезреть целиком: юбки девчонка не надевала. Не было, правда, и каблуков.
- Почему в неглиже, я же звонил, что заеду! - Передал ей пакет.
- Понабра-ал.., - довольная, выговорила Ирка: сумка тянула девчонку к полу. Чем Ирина не преминула воспользоваться, "сев" на бедро, выставив вперед ножку:
- Плохо разве? Тебе же приятное сделать хотела, мужлан!
Якобы презирающе фыркнула, повернулась, зашаркала по линолеуму потертыми шлепанцами.
Ее товарка будто ни разу за прошедшие дни не покидала постели: те же всклокоченные волосы, то же отечное лицо.
- Игорек! - обрадовалась по-настоящему. Не столько самому Игорю, сколько бутылкам в его руках. - Да за такое тебя Иринка всего обцелует. А еще лучше, мы тебе лесби покажем.
Подвинулась к изголовью, без малого не вырвала у Ирины сумку из рук, зашуршала полиэтиленом.
- Только ты не кривись! Мы же не цирк изображаем, мы с Иркой - натуральные лесбиянки. А колбасы купить ты не мог?
На столе выстроились пять банок тушенки, лежали пакет риса, макароны быстрого приготовления, хлеб.
- Это вместо "спасибо"? - Игорь сел на стул, убрав с него Иркину, судя по габаритам, юбку.
- А закусывать чем? Тогда тушенку свою открывай, Иринка бутербродов наделает. Ир, дай ему нож. И хлеба порежь.
- Так нож-то у нас один.
- Какая ты беспомощная у меня! Пусть сначала откроет, посуду тащи.
- Так сойдет. Ты же у нас за рулем? Классно, значит - не пьешь. А мы - за встречу и за хорошего человека...
Зажевала выпитое хлебом с куском тушеного мяса, откинулась на подушку:
- Хорошо сидим! Так что вас к нам привело, юноша? По Ирине соскучился? Смотри, я - ревнивая.
- Знамо дело. Как у вас тут?
- Ай! - Нинка махнула рукой. - Почти что никак. Сонька все вопросы решает, работы пока - кот наплакал, только на прожитье.
- Что за Сонька?
- Так Реваза жена. Ей же с мальчонкой надо на что-то жить. Пришла к нам, когда Реваза искала, посидели. Ну и чего, думаем, мы теряем? Пидора этого мокрожопого? Диспетчера знакомые есть, Ирка в деле, я - при теле... Только выход на крышу найти. Сонька и заступила на должность. Худо-бедно раскручиваемся потихоньку. Водилы, правда, постоянного еще не нашли.
- Так я по этому поводу и приехал.
- Игорек, тебя - однозначно. Всегда и со всею душой.
- И всем телом, - хихикнула Ирка.
- Мы все жалели, что телефона ты не оставил.
- Нет, Нин, не меня. Мужичок один без работы остался. В возрасте, правда.
- Совсем старый?
- Сорок пять.
- Игорек, в сорок пять даже баба - ягодка опять. А мужик - самый сок. Ирка его еще и изнасилует. Изнасилуешь, Ир?
- Как скажешь.
- Короче - берем. Как с ним связаться?
- Сейчас узнаем. - Игорь набрал номер. - Ларис, это я.
- Рано еще, Гош. Отдыхай. - Мамочка, похоже, так и не отошла.
- Да я по поводу мужика, который меня подменял. Как его звать-то?
- Федорович.
- А полностью?
- Полностью - Павел Федорович. Постой, книжку достану... От этих гелей такая вонища! Записывай: 40-73-65. Ну ладно, я тебя вызвоню.
Игорь трудно дозванивался до Федоровича. Сначала тот просто не снимал трубку. Потом долго не мог понять, кто же его разбудил. А когда понял, кто и зачем, несказанно обрадовался.
- Ну ты не вытанцовывай раньше времени, - охладил его пыл Игорь. - Конторы - они разные, сам понимаешь. Да и платить тебе здесь будут поменьше. В общем, подъезжай, договаривайся и трудись. Я за тебя поручился.
Глава семнадцатая
Жанна спустилась к машине расстроенная.
- Дай девушке закурить.
- Сейчас. - Игорь положил сзади ее пакет. Передал сигаретную пачку и отъехал от тротуара.
- Мария в истерике. Еле от себя ее оторвала. Телефон оставила, клятвенно обещала каждый день им звонить.
Игорь пропускал поток машин, чтобы выехать на рокадное.
- Жанн, а вот это ты зря.
- Зря оставила?
- Зря обещала. Насколько я в курсе, первые несколько дней тебе будет не до звонков.
- Сколько?
- Да неделю, как минимум.
Она промолчала, лишь только горестно покачала своей аккуратной головкой.
- Не гоняй, Жанн... Как обустроишься, их об этом предупредишь. Если хочешь, буду к тебе домой заезжать.
- Посмотрим. В конторе что новенького?
- Там вообще такая шняга случилась! - И Игорь принялся живописать о чесотке. Но как ни старался Жанну растормошить, видел - рассказ проходил мимо ее ушей. И она вся - в себе, реагирует чисто автоматически. Но так и болтал, не умокая. Пока проехали через город, нырнули под виадук, выбрались на недлинную, ведущую к аэропорту, трассу.
Гостиница стояла недалеко от вросшего навеки в бетон 21-го МиГа.
- Нам сюда, - Игорь взял Жаннин пакет. - Тапочки не забыла?
- Нет. Мама все пыталась пирожков положить. Утром специально пекла.
Никаких табличек и указателей ни на фасаде, ни в вестибюле гостиницы не было. Но дорогу Игорю рассказали заранее. И скоро они с Жанной уже заходили в кабинет главврача.
Их встретила женщина - полноватая, лет под пятьдесят, с необычайно живыми глазами. Поздоровалась, рукой показала на мягкие стулья, выстроившиеся вдоль стены.
- Вы, насколько я понимаю, муж? - пытливо взглянула на Игоря, когда они с Жанной присели. От неожиданности Игорь машинально кивнул. - Прекрасно. В таком случае, все оргвопросы решаем втроем.
На столешницу лег листочек анкеты.
- Лечение у нас анонимное, пациенту присваивается порядковый номер и имя. Какое вы выбираете?
Жанна недоумевающе подняла плечи, посмотрела на Игоря.
- Даже не знаю.
- Виктория, - сказал он.
- Прекрасно, - повторила главврач. - Теперь супруг прогуляется к кассе, а мы с Викторией чуточку посекретничаем. - Протянула Игорю листочек квитанции.
Он передал деньги вместе с квитанцией в окошечко кассы, которое отыскал в коридоре. Рядом зеленело какое-то дерево, стояли два кресла и столик. Игорь спрятал в бумажник корешок приходного ордера, сел в кресло. Решив покурить: пусть себе посекретничают... Грустно улыбнувшись при мысли об анонимности: персонал данного заведения будет осведомлен о мельчайших деталях Жанниной биографии не позднее вечера завтрашнего дня. Что потом произойдет с информацией об очередной наркоманке, по какому каналу и куда здесь ее следует передавать, никакого, в принципе, для Игоря значения не имело.
Он курил, поблагодарив невесть откуда появившуюся девушку, которая принесла и поставила на столик чистейшую керамическую пепельницу. Удивился тому, что окно рядом не забирала даже декоративная решетка. В эту минуту в коридоре и появилась Жанна в сопровождении главврача.
- Молодой человек! - позвала Игоря хозяйка пансионата. - Мы с Викой уже закончили. Ждем!
Игорь ткнул сигаретой в пепельницу, поднялся. Взял Жанну под руку и сразу почувствовал ее тесно прильнувшее тело.
- Идите за мной, - улыбнулась главврач и распахнула дверь, перегородившую коридор.
Здесь тоже ничего не напоминало больницу: затянутый ковролином пол, спрятанные подвесным потолком светильники освещали недлинный ряд плотно пригнанных пластиковых дверей. Комната, приготовленная для Жанны, практически ничем не отличалась от ординарного гостиничного номера. Да и главврач вела себя под стать коридорной отеля, заселяющей нового гостя. Открыла раздвижной шкаф, стукнула дверцей крохотного холодильника...
-Что касается продуктов, молодой человек, лучше проконсультироваться. Зайдите ко мне. Ну а вы, Вика, устраивайтесь. Минут через сорок вас пригласят, начнем с детального обследования. Хорошо?
И ушла, не дожидаясь ответа. Жанна все так же плотно прижималась к Игорю. Потом обхватила его шею руками, ткнулась лицом в грудь. Всхлипнула:
- Гош, я чего-то боюсь...
Он потерся подбородком о макушку, вдохнул запах ее волос.
- Почему? Нам, Жанн, с тобой уже нечего бояться.
- Правда?
- Уверен. Ты ничего не забыла?
- Нет вроде бы.
Она отстранилась, обмахнула щеку ладошкой, взяла у него свой пакет.
- Дай, пожалуйста, телефон, я позвоню. И - уезжай. Ты же устал после смены. Спать, наверное, хочешь.
Игорь улыбнулся:
- Больше есть, чем спать. Держи.
Повернулся к серебристому самолетику на постаменте.
- Да ты что, Машенька, - раздавалось у него за спиной. - Хочешь, дядя Игорь заедет, вы куда-нибудь сходите... И со мной, но только через недельку. Ну, вот и умница. Целую тебя. Пока... Плачет, - сказала, передавая Игорю трубку.
Игорь взял в ладони ее лицо, большим пальцем нежно провел по щеке, по мокрой тропинке слезы.
- Ты сама только не плачь.
Жанна, соглашаясь, кивнула.
- Вот и умница, - он губами прикоснулся к ее глазам. - Пока.
Уже взявшись за ручку двери, обернулся. Не разглядев в свете, льющемся из окна, ни глаз, ни лица Жанны, - только точеную ее фигурку.
- А к твоим я заеду.
По пути к машине Игорь зашел получить ЦУ главврача. Навестить Жанну рекомендовалось ровно через неделю. После чего погнал домой, отсыпаться. Решив для себя, что вечером погуляет с Марией.
...Отмеренная главврачом неделя для Игоря растянулась на семь дней и семь ночей. До встречи с Жанной ему следовало семь раз уснуть и семь раз проснуться. Утром и вечером он обязательно звонил в клинику. Там Игоря уже узнавали по голосу, здоровались и, не дожидаясь вопроса, сообщали: все идет своим чередом, состояние пациентки стабильное.
Погулять с Машей за эту неделю получилось два раза. Дебютируя, он долго искал кафе, где можно покормить ребенка мороженым. Оказалось, что специализированных детских кафе в центре города теперь попросту нет. Игорь был вынужден остановиться на небольшом заведении сбоку от кинотеатра "Рекорд" - с белой пластиковой мебелью, декоративным фонтанчиком. А главное - тихом и полупустом, от посещения которого Маша осталась в восторге. Притащила домой крохотный, из бумаги, складывавшийся зонтик, который торчал над горкой мороженого. Кроме этого - CD-плейер:
- Бабушка, только не нужно ругаться, я его совсем не выпрашивала, дядя Игорь мне сам его предложил подарить.
Что, в принципе, всецело соответствовало действительности. Приобрести Маше "сидюшник" Игорь решил сам. Увидев, какими глазами девочка смотрела на девиц, пивших кофе за соседним столиком, не вынимавших из ушей крохотных наушников. Испытав непередаваемое удовольствие, когда после кафе они зашли в магазин, где через несколько минут маленькие ручонки ребенка обхватили цветастую коробку с плейером: девочка только что не задохнулась от счастья.
На работе время утекало быстрее. Но и там, без преувеличения, каждую минуту и секунду он почти физически ощущал. Ждал, жил будущей встречей с Жанной. В статике ожидания и проходила неделя.
В клинику, функционировавшую по принципу "Желание клиента - закон", приехать можно было хоть ночью. Но Игорю вежливо посоветовали до десяти утра пациентку не беспокоить.
Так он и сделал, сдав контору не проспавшемуся до конца Петру. Домой заезжать смысла не было: кофе перехватил еще на работе. И отделявшие Игоря от Жанны последние эти два часа превращались в проблему.
Частично он ее решил, вымыв машину. Проехал на озеро, спустившись к самой воде. Берег был еще пуст, поэтому никто Игорю не мешал. И он тщательно отдраил салон, вымыл коврики, вытряс чехлы... Долго курил, выставив из машины на пожухлую траву босые ноги. Ждал, пока кузов просохнет.
И - все равно, прибыл раньше. Даже не взирая на то, что заезжал покупать цветы. Первый, наверное, в жизни раз ощутив при этой нехитрой процедуре неловкость. Далеко не сразу сделав свой выбор. Гвоздики отверг: они, почему-то, накрепко связывались в сознании Игоря с идеей мирового господства рабочего класса. Девушке поэтому не подходили. Розы сегодня показались ему слишком ненатуральными. Игорь купил орхидеи. Огромные, и такие белые, чистые...
Когда уже около клиники он вынул из машины цветы, неловкость вернулась. Игорь поднял букет, потом опустил бутонами в землю. Не понравилось. В конце концов он просунул пальцы между стеблей. Так, держа руку опущенной, и шел до Жанниной комнаты. Не останавливаясь, не глядя по сторонам. Стукнул в дверь два раза костяшками кулака, распахнул.
Жанну с кровати к нему будто швырнуло. Руки обвились вокруг шеи Игоря, он почувствовал ее груди, запах волос, мягкую ткань махрового, в шахматную клетку, халата под пальцами. А Жанна целовала его - везде, куда попадали губы: шею, подбородок, щеки. Наконец замерла:
- Представляешь, Гош, целая неделя прошла. Я ее даже не видела, утром сказали. Думала - ты только вчера ушел.
Жанна всхлипнула, спрятала лицо у него на груди.
Игорь потерся щекой о ее волосы. Вспомнил, как сам первый раз пришел в себя после ранения. Очутившись меж белых стен госпитальной палаты, сразу же после грохота, стрекотания выстрелов, жирной коричневой грязи под траками... Тогда его тоже не было на земле ровно неделю.
- Вот это ты зря... Не плачь.
Бережно отодвинул девушку от себя, поднял цветы. Жанна радостно взвизгнула:
- Мне?!
Поднесла букет к лицу. Над белой нежностью орхидеи Игорь видел, как сияют ее глаза. Потом эти глаза надвинулись на него. Игорь будто тонул в их лучистом сиянии. Чувствовал обжигающую нежность губ, влекущую упругость груди. Его руки словно пушинку подхватили Жанну. Игорь шагнул к кровати.
- Гош, нет. Только не здесь, - прошептала она. - Я прошу... Гошенька, давай подождем. Увези меня. Прямо сейчас увези.
Игорь заставил себя оторваться от Жанны. Выпрямился рядом с ней на крае кровати.
- Дай, пожалуйста, закурить.
Выдохнула долгую струю дыма.
- Иди, улаживай все формальности... Ой, Гош, мы с тобой на цветы наступили! - Жанна подняла с ковра цветы. Одна из орхидей была действительно смята. - Как обидно... И стебелек поломался!
Отложила сломанный цветок на кровать.
- А по две штучки не дарят... Давай знаешь как, вот эту, самую-самую, я оставляю себе. А эту врачу подари, пусть тоже порадуется. Ну, иди, я пока соберусь.
Главврач против преждевременной выписки не возражала. Слушала Игоря, что-то рисуя стеблем цветка по матовой поверхности стола. Потом подняла глаза:
- Что же, молодой человек. Нет судьбы кроме той, которую мы выбираем сами. Ломку вашей супруге мы сняли. Не мешало бы, разумеется, пробыть здесь еще несколько дней. Но если ей комфортнее с вами - я согласна. Появятся осложнения - сразу звоните. Договорились?
- Конечно!
Жанна собраться успела. Но их вновь, как магнитом, потянуло друг к другу. Целовались до одури, до сладостного томления внутри. Остановились с трудом. К машине так и пошли, тесно прижавшись друг к другу.
До своего дома Игорь летел стрелой. Овладев Жанной сразу же, как только за ними захлопнулась дверь квартиры. Стянув с нее джинсы, качая, как маленькую, на руках. Восторженно слушая, как она рывками втягивает в себя воздух.
После этого они посбрасывали, куда попало, одежду, и безумие продолжалось в кровати. Точнее, безумствовала только Жанна. Сам же Игорь просто плавился от счастья, доводя ее до безумия. Потом он откинулся навзничь, блаженствуя. В этом блаженстве уснул: сказала свое и предыдущая бессонная ночь, проведенная за рулем.
... Когда Игорь открыл глаза, он увидел перед собой лицо Жанны. Она сидела перед кроватью, на корточках и ласково улыбалась.
- Гош, ты меня должен простить.
- За что? - хрипловато еще, спросил Игорь.
- По классике жанра девушка, которую мужик привел в дом, после постели обязана переодеться в одну из его рубашек. А у меня видишь, - повела плечиком, - халат при себе.
Он за это плечо притянул Жанну к себе, поцеловал щеку, губы.
- Прощаю... И если от классики отступать до конца - тащи мужику кофе.
- Может, что-нибудь посущественнее?
- Это потом. Съездим, Машеньку заберем, втроем пообедаем.
- Думаешь, - Жанна боднула Игоря в грудь, - нас мама отпустит? А кофе - сейчас, чайник сто лет, как горячий.
И действительно очень быстро вернулась. Игорь подбил под спину подушку, Жанна села рядом, поставив поднос на кровать. Мягкая ткань халата обтянула ее бедро, Игорь не выдержал, откинул полу, поцеловал кругленькое колено.
- Гош, осторожнее, все разольешь. - Жанна смеялась. - Пей лучше. Вот тебе сигарета...
Игорь допивал кофе, когда Жанна сказала:
- Недельки через три, вероятно, нужно проконсультироваться с врачом.
- Зачем? Врачиха сказала: только в случае осложнений. У нас же с тобой их не будет? Как?
- Ты меня, Гош, не понял. Нужно будет сходить к гинекологу. Мы же сегодня не предохранялись. А я - и наркотики во мне, и лекарствами понапичкали. Узнать следует, скажется ли это на мальчике.
Игорь поставил чашечку на поднос. Зажег сигарету.
- Мальчик, - произнес наконец. Прижал Жанну к себе. - Знаешь, это было бы, наверное, для нас с тобой хорошо. Слишком. Нет, ты сначала послушай, - остановил попытавшуюся распрямиться Жанну. - Правда было бы хорошо. Но только для нас с тобой. А для этого мальчика? Подумай, ребенка - и в этот наш дикий мир? Где жизнь человека - ничто. Где отношение к нам - как к быдлу. Где нет стабильности в настоящем. Нет будущего...
- Но где есть я. - Жанна, наконец, высвободилась. - Есть ты. Сильный, умный. Который мальчика от всего защитит. Который всему научит. - Погладила Игоря по щеке.
Он поймал ее узкую ладонь, поцеловал. Сказал грустно:
- Я же не вечен... А если меня не станет?
- Давай, Гош, события не торопить, ладно? Что будет - то и будет. Может, я вовсе и не залетела, да? - Жанна поцеловала Игоря.
Он губами поймал ее губы. А руки уже отыскали талию, тянули Жанну на кровать. Игорь перевернулся.
- Гош, Го-оша! - Жанна ладошками уперлась ему в грудь. - Ну ты что?! Мы же за Машенькой ехать хотели. Давай сделаем перерыв. Давай? Времени нам теперь на все-все хватит. У нас целая жизнь впереди.
- Ну давай. Хотя...
- Не надо! Иди собирайся. Я пока позвоню. Знаешь, сколько ты спал? Целых три часа. Иди...
Жаннина массажная щетка на полочке в ванной комнате прибавила Игорю настроения. Вернулся он бодрый, полон веселой энергии. Жанна, уже одетая, ждала, привалившись к двери, теребила в руках орхидею.
- Чашки я вымыла. Ты готов?
- Всегда, - поцеловал ее Игорь.
- Тогда бери пакет и - вперед, - отщелкнула ригель замка.
У подъезда Игорь вдруг ощутил беспричинное чувство дискомфорта, тревоги. Вспомнил предупреждение Лютого, "Макарова" под передним сидением...
- Надо бы выбросить, - вырвалось у него, когда Игорь распахивал перед Жанной дверцу машины.
- Что выбросить? - Жанна недоумевающе замерла.
- Да, - махнул Игорь рукой, - все забываю. Фигню одну. Ты будешь садиться?
Помчались по улицам, высвеченным солнцем.
- Знал бы ты, как эти джинсы мне надоели! Вы меня с Машенькой подождете немного. Сполоснусь и переоденусь. Что мне надеть, Гош? - развернулась к нему. - Длинное? Короткое? Что бы ты видеть на мне хотел?
- Вопрос... Что-нибудь совершенно прозрачное. Причем чем быстрее - тем лучше. Но поскольку мы выходим на люди... Не знаю, не знаю. Впрочем, знаю. Ни разу не видел тебя в вечернем платье, с высоко поднятыми волосами... Понимаешь, Жанн, о чем говорю?
- Понимать-то я понимаю, - по салону рассыпался ее смех. - А ты понимаешь? В этом платье, в прическе - в кафешку?!
- Девушка, прическа и платье пусть будут вечером. К ужину, хорошо? Сегодня вечером мужчина намеревается нанести вам визит. Вернее, Анне Борисовне. Чтобы просить вашей руки.
- Гош, это серьезно?
- Куда уж серьезнее, если ты собралась к гинекологу. Ребенок должен носить фамилию своего отца. А если действительно будет мальчик - еще и имя своего деда.
Игорь сидел, глядя вперед, на Жанну он не смотрел. Но и дороги не видел, машиной управляли рефлексы. Сам Игорь, первый раз в жизни произнеся вслух то, что решил для себя давно, ждал реакции девушки.
- Ты, надеюсь, не возражаешь?
- Ну... Зачем же просить руки? Будь проще, как ты сам говорил. Сходим, распишемся.
- А на это - категорически "нет!". Все должно быть, как повелось исстари. И разрешение родителей, и белое платье, фата. Венчание в церкви... Жаль, отец мой не дожил.
Игорь, наконец, взглянул на Жанну. Но лица ее не увидел: девушка отвернулась к окну.
- Гош... Но ведь я, прошу прощения, блядь, - еле слышно прозвучало в салоне.
- Ошибаешься, Жанн. У тебя просто работа такая. Была. - Помолчал. Потом оторвал кисть от руля, показал рукой на рекламный щит с розовощеким лицом губернатора. - Бляди - это они. И твоя жизнь - доказательство этому. И ее тоже, - кивнул на бабульку, шаркавшую через дорогу от тротуара. - А вообще, будущая госпожа Гущина, мы с вами приехали.
"Шестерка" действительно уже стояла напротив подъезда Жанны.
- Точно! - девушка придвинулась к Игорю, он прижал податливое тело к себе. Так и сидели в замеревшей машине. Игорь скосил глаза: щека Жанны была мокрой от слез.
- Ба-а, у нас непорядок. Извини, - он отстранил Жанну, достал носовой платок. - Возьми.
- Да-да, непорядок. - Она аккуратно промокала глаза, повернув зеркальце заднего вида. - Ну все, пошли!
- Жанн... Давай я здесь подожду. Понимаешь, еще не готов предстать пред очи будущей тещи.
- Ты еще и стеснительный! Чудо! Динозаврик ты наш, - Жанна смеялась заливисто, радостно. Поцеловала Игоря. - Тогда жди. И не сердись, если выйдем не скоро: нас же двое, дамам нужно собраться.
Прогноз Жанны не оправдался: не прошло и пяти минут, как на улицу выскочила Маша. В сандаликах, белейших гольфах, коротеньком комбинезоне яркой, лимонной окраски.
- Здравствуйте, дядя Игорь! Это ты маму привез? - частила, забираясь на переднее сидение. - Я помню, что ты говорил, детишкам здесь ездить нельзя. Но мы же не едем, правда? Дядя милиционер тебя за это не будет наказывать? - нагнула головку, скосила глаза на Игоря.
- Не будет...
- А мама придет, я к ней пересяду, ладно?
- Ладно. Что это там у тебя? - Игорь потрогал пальцем оттопыренный нагрудный карман.
- Это - дядюшка Скрудж. Разве ты не узнал? А в кармане - плейер. Хочешь послушать? Бабушка такой диск мне купила!
- Бабушка? - Игорь заинтересовался всерьез. - Давай-ка послушаем.
- Держи наушники! - Маша нажала клавишу. "Маленькие девочки каждый раз влюбляются...", - ударило Игорю в уши.
- Знаешь, Маш, что-то я по поводу бабушки сомневаюсь...
- Правда, дядя Игорь, бабушка купила. Я только выбрала.
- Понял... Сделай, пожалуйста, тише. А где брали? - Вон, - ткнула пальчиком за спину, - в маркете.
- Маш, хочешь, я тебе диск подарю?
- Подари, конечно хочу.
Игорь вынул из бардачка компакт-диск.
- Держи.
- А какая тут песня? Сейчас, послушаем, - Маша поменяла диски. "A cap of poison..." - звучало в наушниках которые Игорь вытаскивал из ушей. - Слушай. Это, Маша, не песня. Рок-опера. Называется "Иисус Христос - суперзвезда".
- Знаю. Знаю, это который из библии, Бог? Бабушка мне читала.
- Не только из библии. Он - в каждом из нас.
- Как это?
- Потом расскажу. Ты слушай, слушай.
- Что там у вас? - они и не заметили, как к машине подошла Жанна: в обтянувшем тугую грудь оранжевом топике, цветастой, застегнутой спереди на длинный ряд пуговиц юбке. Коса не стягивала волосы на голове, две золотистых волны обрамляли лицо.
- Как? - крутанулась Жанна на каблучке. Замерев, смотрела на Игоря. А тот растерялся, пребывая в полнейшем восторге от этой стройной фигуры, точеных ног, бедер, распирающих юбку, золота волос у лица... Наконец показал на пуговки:
- Это правда расстегивается?
- Правда, - смеялась Жанна.
- Мне тоже нравится: очень функционально!
- Хамите, молодой человек! - а сама уже хохотала в голос. Забралась, наконец, в салон. К ней сразу же пересела Мария.
- Мам, мам, дядя Игорь про Исуса из Библии мне компакт подарил.
- Рок-оперу, - не оборачиваясь, вставил Игорь.
- А не рано, Гош, такое ребенку?
- Такое чем раньше - тем лучше. Ма донна.
- Дядя Игорь, а почему ты маму Мадонной назвал? Мадонна - это певица, она вышла замуж за Гая Ричи и купила себе замок в Шотландии.
- Что ты говоришь! А кто такой Ричи?
- Он - режиссер, тоже очень известный.
- Машенька, - обняла дочку Жанна. - Нам с дядей Игорем все понятно. Дядя Игорь, а мы куда? - Куда еще по такой жаре? В "Слободку", конечно.
И был стол с накрахмаленной скатертью на веранде, затянутой от солнца зеленой рыбацкой сетью. Была уха из стерляди, осетрина на шампурах. Холодная "Фанта", которую Машенька выпила море. Наливая ее в высокий, на ножке, хрустальный фужер, настаивая на неприменном чокании. И они чокались: Маша с Игорем - "Фантой", Жанна - белым искристым вином.
- Гош, может быть, тоже?
- Спасибо, я - за рулем. Разве можно мне рисковать, когда в салоне - будущая жена и ребенок?
- Какая-такая будущая жена? Ты что, дядя Игорь, маму в жены берешь? - Маша щурилась от бликовавшего за сетью на воде яркого солнца. - А ребенок вообще не будущий. Я - настоящая и очень хочу купаться.
- Может быть, окунемся? - спрашивал Игорь.
- Я без купальника, - огорчалась, наблюдая за заваленным отдыхавшими берегом гребного канала Жанна.
- Купаться без лифчика неприлично, - интонациями Анны Борисовны тут же откомментировала Маша.
- Ты же сама без купальника, - смеялась Жанна.
- А я еще девочка. Девочкам - можно.
- Отъедем чуток - все дела, - подвел черту Игорь.
Они отъехали в сторону, по набережной, забранной в бетонные плиты. Жанна, помятуя о замечании Маши, приличия соблюла, в воду залезала в топе. Игорю так и запомнилась эта картина: обе, светловолосые, по колено в волне, поднятой протолкавшим по реке буксирчиком баржу. А рядом - уходившее солнце.
- Все, Маша, поехали, - скажет в конце концов дочери Жанна. - Достаточно тебе для первого раза.
- А второй когда будет? - огорчалась Мария уже в машине. И уснула, разморенная, задолго до дома.
- Ма-аша, Машенька! - принялась было будить дочку Жанна, когда машина замерла у подъезда.
- Пусть себе спит, Жанн. Помогу, - остановил ее Игорь.
- Жарища-а, - откинулась Жанна на спинку сидения. - И не купались как будто, я вся сухая уже.
- Как ты? - повернулся к ней Игорь. Она молча прикрыла глаза. Игорь рукой провел по ее щеке - гладкой, свежей от речной воды, горячей от солнца. Жанна потерлась щекой о ладонь, поцеловала:
- Спасибо, - проговорили в ладошку губы.
--
Что, до вечера?
Жанна кивнула.
- Только сначала я немножко посплю, хорошо? Ты во сколько приедешь?
- В восемь будет не поздно?
- Не поздно, - покачала она головой.
- Тогда давай нашу принцессу. - Игорь вышел и с помощью Жанны осторожно взял на руки Машу.
Берег, заваленный отдыхающими, Игорю в этот день было суждено увидеть еще один раз.
По дороге домой вспомнил о пистолете, завернул к озеру. По краю забитого людьми пляжа добрался до ивняка. Нашарил застежку ремешка под сидением. Сунул "Макаров" с кобурой под рубашку. Поставил "шестерку" на сигнализацию и по извилистой, узенькой тропке вышел на берег.
Микрозаливчик был пуст, торчала из мутной воды рогулька - чья-то подставка под удочку. Игорь присел, обнажил ствол. Тускло зажелтели патроны в прорези обоймы.
--
Буль, - чуть слышно сказало озеро. - Буль.
"Булей" таких было восемь. Девятый, когда утонула обойма, получился погромче. Игорь пальцем ласкал пистолет, сдвинул предохранитель. Оттянул-отпустил затвор. Выбрасывать не хотелось. Но еще больше, в теперешней его ситуации, не хотелось оказаться под статьей 222-й УК.
- Прости, брат, - сказал Игорь и разжал пальцы.
К машине вернулся, чувствуя дискомфорт. Резко, разворачиваясь, двинул "шестерку" назад, попрыгал по кочкам к асфальту.
Только там, уже скоростью, подавил в себе раздражение. Тусовавшемуся у своей "Волги" Лютому махнул рукой уже весело.
--
Сам-то как? - прокричал, забегая в подъезд.
х х х
"Обезбашенный" ждал за изгибом перил, у ряда почтовых ящиков. Без слов, не давая Игорю и секунды, выхватил из-под легкой курточки пистолет и нажал на курок. Единственное, что успел сделать Игорь - бросить свою барсетку. В кривой оскал на морде мента, навстречу летевшей пуле.