В просторное и светлое помещение с довольно большими окнами зашел юноша. Его походка была твердой, взгляд целеустремленным, все в нем выдавало смелость и отвагу. Высокий рост, голубые глаза, острые черты лица, спортивная фигура - все, что было видно на первый взгляд. Но обычно никто глубже и не копал. Отличный боец - уже то, что нужно знать военачальникам, а распространяться Митчелл и сам никогда не желал.
- О, Монс, тебя-то я и ждал! - радостно поприветствовал его мужчина, бодрый, крепкий и мускулистый. Его собеседник словно имел какую-то нервную бодрость, причем по жизни. Ему никогда не удавалось впадать в отчаяние, быть нерешительным. Всегда смел, порой даже до бестактности. - Где тебя черти носили?
- Я прибыл сразу же, как меня оповестили, сэр, - сухо ответил Митч. Лучше было не вдаваться в подробности, чтобы не искать лишних проблем. Обстановка в стране его угнетала. Иногда достаточно просто пройтись по улицам, чтобы понять, насколько все серьезно, насколько все не похоже на то, что он себе представлял. Хотя, что он представлял?
- Ладно, сейчас важно не это. У меня для тебя новости, - в этот раз без хороших и плохих. Не смотря на привычную нервозную бодрость, сейчас на лице генерала не было даже намека на улыбку.
- Да, сэр?
- Помнишь, я говорил о генераторе, который без сомнений, пригодился бы нашему правительству? - он заговорщицки переглянулся и снизил тон. - Тот обнаружен в Бельгии.
- Это хорошие новости, - выдохнув, произнес Митчелл. Он не до конца понимал, почему генерал Луис посвящает его в такие подробности военных дел, но полагал, что это означает его скоро повышение по службе. - Что я могу сделать?
Луис внимательно на него посмотрел, и во взгляде так и читалось, насколько он доволен. Саймон Луис вообще был человеком, эмоции и мысли которого можно было понять по мимике. Но ему и не было необходимости что-то скрывать: он повидал на своем веку достаточно и прошел через многое, теперь он и не обязан скрывать то, что думает.
- Ты понятлив, юнец, мне это нравится, - он подошел к окну и смотрел на обстановку. - Еще немного, и скоро военные действия вновь из пассивных перетекут в активные. Повезет, если мы обнаружили генератор первыми. Первыми до него надо и добраться.
Монс задумался: не намекает ли мистер Луис на то, что ему, капитану американской армии, Митчеллу Монсу, придется идти на отважную миссию? Если так и есть, то это вместе с гордостью и тревожит. Генерал не шутил - это было понятно по его виду - а значит, что его догадки верны?
- Сэр, Вы предлагается лететь за ним? - парень решил пока не уточнять, кому.
- Не за ним, а к нему. Генератор придется использовать дистанционно, - мужчина устало выдохнул, будто не спал всю ночь. - Я долго думал, кого же послать на эту миссию. Это должен быть непримечательный человек, в котором не распознают бойца сразу, но, тем не менее, обладающий необходимым набором навыков. Твою кандидатуру поддержало большинство из собранного мною совета, Монс.
Новость удивила его, хоть Митчелл и был морально готов к тому, что, вероятно, за этим и пригласил его Луис. Но несмотря на все это было трудно предположить, что именно он годен на это дело. Не так давно возведен в капитаны, еще очень молод и неопытен. Ему только 24, а уже посылать на такой ответственный шаг?
- Да, сэр, - поспешно добавил юноша, предполагая, что пауза затягивается. - Что я должен буду сделать?
- Ты должен будешь под видом туриста направиться в Бельгию. Расположение неточное, так что генератор еще придется отыскать на месте. Затем нужна будет активация, но какая точно - сказать не могу, у нас нет данных.
Митчелл решил промолчать. Данные были неутешительными, но все это было намного лучше, чем ничего. Теперь ему предстояло подготовиться к миссии, которая, возможно, решит весь исход его жизни.
***
Итак, нужно было расслабиться и придумать план действий. На самом деле, это были действия взаимоисключающие, но в голове всегда рождались подобные мыслишки. Митчелл не знал, что лучше делать в данной ситуации, да и расслабляться, если быть честными, он не очень-то умел. С детства в напряжении, уже тогда он был готов к тому, что он будет военным. Это не было мечтами Монса, но почему-то перед ним кто-то поставил такую цель.
Митчелл развивался и не только в военном деле: он имел актерский талант, склонности к математике и психологии, и это действительно его интересовало, но никогда не было первостепенным.
Помимо него самого, вместе с Митчем жили еще два человека. Они были слова две противоположности друг другу во всем: привычки, поведение и некоторые внешние особенности. Юношу всегда забавляло то, как они спорят, какие доводы приводят - и всякое такое.
Сегодня за окном был дождь, и, как ни странно, эта погода была отличным поводом, чтобы не оказаться вовлеченным в очередной спор. Юноша довольно быстро уставал от пререканий готовых без конца отстаивать свое мнение соседей. Порой они уже даже забывали основную тему и просто продолжали из-за интереса. Кто-то сказал, что в споре рождается истина, но Монс был уверен в том, что в споре рождается хаос. Каждый из оппонентов после этого долго не мог уснуть и все пытался доказать свою правоту. Но больше всех страдал третий человек, и кто же это был?
- Митч! - позвал его с уже нескрываемой раздражительностью коренастый парень с узкими, карими глазами, в которых при любых обстоятельствах горел живущий, воинственный огонь. - Что ты думаешь?
- По какому поводу? - вяло протянул Митчелл, не собираясь особо вникать.
- Ал говорит, что гравитация даже чисто теоретически не может влиять на временное измерение, - изрек друг, имя которому было Дин Честерфилд. Его отец уже был в высших чинах, поэтому парню все было знакомо в военном деле, а служба не в тягость. - Я же считаю, что гравитация и время, как понятие, в целом взаимосвязаны, и необходимо только подобрать подходящие данные, чтобы можно было связать их воедино.
Такие разговоры посещали друзей редко. Намного чаще были передряги о героях фильмов или истории какой-нибудь фолк-группы. То, что Митчелл наблюдал сейчас, его слегка удивило и даже насторожило. Но виду он не подал: Монс всегда отличался флегматичным складом характера, но в нем был твердый стержень.
- Если полагаться на самую базовую теорию, то в целом, время не совместимо с гравитацией, - начал деловито он, смакуя каждое слово. Митчелл был немного тщеславен, и среди друзей чувствовал себя знатоком в подобного рода вопросах. - Но, однако, если углубиться в теоретических познаниях, то можно найти ряд исследований, вполне опровергающих вышесказанный тезис. Иначе говоря, я скорее за их связь между собой, чем против.
Всего пара умных слов и грамотных оборотов способна заставить людей поверить, что ты умнее, чем есть на самом деле. Монс знал это и пользовался этим постоянно. Увы, не в любом кругу общества это работает. Порой приходится действительно показывать свои знания и стараться, но на это у него имелись трудолюбие и упорство.
Можно подумать, что Митчелл Монс - человек без идеалов, сам по себе сложенный только из достоинств. На деле же можно просто обнаружить, что недостатки человека редко видны на поверхности, и чтобы как следует рассмотреть их и узнать, приходится копаться в чужой личности, постепенно узнавая ее.
Стоит немного рассказать об истории его семьи. Когда пришли непростые времена - ни у кого ничего не бывает просто так. Возможно, мальчик и не вырос бы таковым, если бы не отец и то, как он смел себя вести в его присутствии. Обычно поведение родителей либо полностью копируется детьми, либо становится диаметрально противоположным. Этот герой является примером второго типа. Отец - Фрэнк Монс - оказался безыдейным и иногда неконтролируемым предком.
Монс-старший очень часто не соблюдал рабочий график и постоянно выпивал (а иногда даже смел заниматься блудным делом). Когда тот приходил поздно домой по будням, он обычно избивал мать и дочь. Эмилия Монс была младшей сестрой Митчелла. Парень всегда запирался в своей комнате и иногда успевал забрать с собой сестру. Он ее всячески оберегал. Мать же мужественно стояла против мужа, останавливая его, пьяного, на пороге. Но сколько есть сил у работавшей весь день женщины против озверевшего пьяного мужа?
Один раз Митч снова не смог уберечь сестренку - и та попала под руку отцу. Мальчик выбежал из комнаты, когда крики стихли, и застал ужасающую картину: Мужчина с исказившимся лицом стоит над бездыханным телом девочки, а кровь из-под ее головы медленно растекается красно-бордовая маслянистая жидкость.
- Эми, моя девочка, - шептал отец, но только тишина служила ему ответом. Мать также была не в состоянии помочь девочке - ее мужчина избил до изнеможения, женщина еле держалась в сознании.
- Ты убил ее, - строгим голосом проговорил четырнадцатилетний мальчик, не смеющий подходить к отцу. Единственное, что он чувствовал к мужчине в этот момент, было омерзение, пробиравшее его от макушки до пяток.
- Митч, я...
- Убирайся! - заорал ребенок настолько громко, насколько только мог. - Я немедленно сообщу о тебе полиции. Ты мне противен, Фрэнк! - у мальчика даже язык не поворачивался называть этого пьяницу отцом. Мужчина медлил и не решался ни сказать что-либо, ни сделать. Мальчишка же был тверд и собирался прогнать главу семейства во что бы то ни стало. Медленными шагами мужчина покинул дом, даже не взяв ничего с собой.
Перед тем, как закрыть дверь, он еще раз взглянул на бледнеющую на глазах девочку. Вдруг скупая слеза спустилась по щеке, на что разозленный Митчелл только фыркнул.
- Ты ее даже не любил. Уходи.
Монс-младший сам не знал, как сумел остаться таким непоколебимым, ведь изнутри ребенка разрывало на части, он хотел реветь, и слезы сами полились из глаз, как только дверь захлопнулась. Он упал на колени прямо перед девочкой.
- Эмс, его посадят, обещаю, - шептал он, прижимаясь к ней. Почему-то Митчелл не чувствовал ни капли любви к отцу. С тех пор он ни разу ее не чувствовал.
Помогая матери прийти в себя, Митч рассказывал пришедшим офицерам, что случилось, и что его отец не мог уйти далеко. Один из полицейских, более наблюдательный, с мягкими чертами лица и доверительной улыбкой, спросил у мальчика:
- Неужели ты действительно хочешь, чтобы твой папа попал за решетку?
- Он мне больше не папа, - отрезал Монс. - Он убил мою сестру, свою дочь, он избил мою маму - и не единожды, - в четырнадцатилетнем мальчике говорила лютая злость. - И я пообещал Эми, что он там окажется.
Полицейскому нечего было сказать: впервые он встречался с таким непреклонным мнением ребенка, ни разу не жалеющим и не раздумывающем.
Хотя это был уже не ребенок. Всего одно событие посадило в нем взрослого человека. Через неделю после инцидента нашли отца, а Митч устроился на работу. Мать, Элеонора Линн (она решила не брать фамилию мужа), подала на развод, а также и заявила в полицию на мужа за убийство дочери. Все становилось на свои места. Но так было только в начале. Уже в семнадцать ему пришлось оставить мать и уйти в армию. Единственное, чего боялся парень - это то, что отец вновь примется за старое, а его рядом не будет, ведь теперь он уже совершенно точно мог дать отпор этому мерзавцу.
Все это проплывало в его голове, но его друзья уже привыкли к такому поведению и не дергали почем зря. Алан Купер и Дин Честерфилд знакомы с детства. Собственно, именно поэтому они до сих пор вместе. Отец Алана умер еще до его рождения, и он ничего о нем не знает, а отец Дина стал ему почти как родной. Все это только поспособствовало сближению парней.
Единственная крупная ссора была между друзьями из-за девушки. Оба предпочитают на вспоминать про свою опрометчивость, и теперь всегда стараются разруливать такие ситуации. Они оказались теми, кто учится на своих ошибках.
Митчелл был рад, что оказался в одном номере с такими ребятами. Ему было не до друзей во время отрочества, все заботы были о благосостоянии семьи, потому что денег матери не хватало, чтобы жить нормально. Однако Монсу стыдно было признаться себе, что он боялся, что мама найдет себе кого-нибудь еще. Тем не менее, уже, будучи солдатом в армии, он с радостью принял новость о том, что мать выходит замуж. Этот мужчина оказался куда более приятным на первый взгляд, да и при личном разговоре. Митч сразу дал понять, что он за семью горой.
Это все было довольно странно вспоминать сейчас, будто он на смертном одре, и сейчас вся жизнь проносится перед глазами.
- Митч! Ты сегодня совсем задумался, - теребил его Дин. - Что тебе сказал Луис?
- Я еще ни в чем не уверен, - сонно пробормотал юноша, тем более что дело близилось к отбою. - Но, кажется, готовится что-то очень важное, ребята. Будьте готовы ко всему.
- Ты слишком близко все принял всерьез, - с улыбкой произнес Алан, не желая верить в серьезность происходящего. - Расслабься.
- Как хотите, - хмыкнул Митчелл и встал со стула. - Я лучше высплюсь. Не знаю, как у вас, а у меня завтра тяжелый день. До завтра.
- И тебе сладких снов, любимый! - прощебетал, смеясь, Ал. Дин только и смог, что расхохотаться.
***
На часах было ровно шесть утра. Как никогда было лениво подниматься именно сегодня, и Митчелл всем сердцем надеялся на то, что его часы отсрочат подъем хотя бы на час. Однако время было непреклонно.
Ровно через минуту прозвенит душераздирающая сирена, которая не делают подъем проще, а утро приятнее. Наоборот, после этого ты хочешь ненавидеть мир еще больше, и все вокруг только и делается противным. Любой звук напоминает скрежетание металла, любой яркий свет - ослепляющий лазер, способный навсегда избавить от возможности видеть.
Сегодня было то самое противное утро, когда Митч остро все это ощущал. Майка, в которой он спал, неприятно прилипала, и сквозь хлопковую ткань он чувствовал, как смялась под ним простыня. Матрац казался жестким и неудобным, одеяло тонким и неспособным согреть. Словом, здесь каждая делать так и говорила: ты на службе, дружище, и спать некогда.
Привычная форма, привычные стены, привычные действия - все повторялось из раза в раз уже не первый год и было доведено до автоматизма.
Необычность сего дня состояла в том, что в комнату без стука вломился юноша как раз, когда Митчелл чистил зубы.
- Капитан Монс? - громким немного испуганным голосом, отдавая честь, выпалил он.
- Рядовой? - стараясь делать вид, что так и должно быть, скоро отдал честь парень и продолжил чистить зубы.
- Генерал просит подняться к нему в срочном порядке! - уже чуть более бодро и живо произнес юноша, а рот изгибался в неловкой улыбке. Митч сплюнул пасту и прополоскал горло.
- Свободен, - буркнул он, даже не смотря на юношу. Тот поспешил удалиться.
До этого генерал никогда не звал его в такую рань, а это означало, что сегодняшний день уже не такой простой, как кажется. Тем более - в срочном порядке. Значит, речь пойдет о чем-то важном. Но вряд ли это будут пустые разговоры: совершенно понятно было, что американским войскам нужно переходить в наступление, и вполне возможно, что нужно совершить срочные действия, о которых Луис решил сказать лично.
- Капитан Монс по Вашему приказанию прибыл! - отчеканил юноша, быстрым шагом войдя в кабинет начальника. На его удивление, он здесь был не один: сегодня, вероятно, было важное собрание, потому что в Вашингтон стеклись представители высших чинов с разных штатов. Кого-то Митчелл знал лично, о ком-то ему рассказывали. С представителем из Луизианы у него даже был конфликт.
- Отлично. Вот и он, господа! - широкий жест Саймона был направлен прямо в сторону вошедшего. - Думаю, теперь мы можем приступить к обсуждению дела. Митчелл, садись.
- Да, сэр, - Монс прошел к свободному месту, оказавшемуся рядом с техасским главнокомандующим. У этого мужчины был мощный квадратный подбородок, а глаза так и испускали мудрость и опыт. В зале заседаний стояло какое-то напряжение, которое витало в воздухе между всеми, но каждый усердно делал вид, что так и должно быть.
- Итак, наши позиции пока что неплохи, но если мы продолжим стоять и ничего не делать, то вскоре Россия перейдет в атаку - тогда нашей обороне конец, - начал, немного сбиваясь, но все же держа себя в руках, генерал Луис. - Наши люди активно поработали над тем, чтобы отыскать бельгийский генератор - и примерное местоположение все-таки было обнаружено. Таким образом, сейчас этот прибор - единственное наше преимущество. Если мы, конечно, сумеем до него добраться первым.
- Генерал, - перебила его женщина, на груди которой красовались три, будто только что выданных, ордена. Митчелл не был уверен, но ему казалось, что она из Огайо. - Что мешает Вашим людям атаковать генератор на расстоянии?
- Он защищен от подобного воздействия, мисс Крафт, - сдержанно кивая и понимая ее вопрос, отвечал Луис терпеливо. - Его разблокировка, или если хотите, "взлом", возможна только при личном присутствии. Техника нового уровня, разработанная коллегией ученых разных стран.
- Эти ученые любят иногда идти наперекор армии, - закряхтел хриплым басом мужчина из Техаса и закашлялся.
- Именно. Тогда становится понятно, что нам нужен человек, приспособленный для подобной работы, обладающий неординарными навыками и не привлекающий внимания, - Саймон Луис жестом указал на молча сидящего и внимательно слушающего Монса и потребовал встать. - Этот юнец отлично подойдет для данного дела. Твои знания в области науки, Монс, могут пойти тебе на руку при взломе системы генератора.
Парень сглотнул. Фактически, ему только что сообщили, что, вообще-то, его отправляют на важную для всей страны миссию - последнюю надежду Америки. Почему же тогда он этому так не рад.
- Спасибо, сэр, - произнес он из вежливости, хотя мысли его уже ворочались в совершенно другом направлении.
- Допустим, этот мальчишка достаточно хорош, - подала голос мисс Крафт. - Но неужели у Вас нет плана, генерал?
- Разумеется, есть. Точнее, только его начало, потому что дальнейшие инструкции будут координироваться им на месте, - Луис откашлялся, давая понять, что ситуация не из легких. - Мы отправим его в Бельгию, и, разумеется, не одного. Как туристов, желающих насладиться культурным наследием. Вам с сослуживцами, - говорил военачальник, обращаясь уже конкретно к Митчеллу, - придется самим попытаться добраться до цели и придумать способ активации. После этого наши компьютеры будут готовы принять стартовые данные и запустить механизм. План прост, - пожал плечами мужчина. - Но он оказался самым эффективным.
Митч кивнул. Ему не хотелось произносить ни слова. Он будет не один - и скорее всего, из сослуживцев возьмут его друзей, чтобы выглядели правдоподобнее. Либо же супербойцов, которые всегда будут наготове. Еще его мучил вопрос: почему не кто-то другой? В Америке миллионы солдат, из них больше половины - отличные бойцы, владеющие различным набором навыков. Почему Луис возложил такую ответственность именно на него? Вряд ли парню удалось чем-то выделиться, по крайней мере, он сам так думал. Возможно, просто Монс всегда был на виду, в штабе, вот генерал и выбрал его, потому что знал давно.
В любом случае, сейчас он хотел вернуться домой и повидаться с матерью: отчего-то казалось Митчеллу, что эта поездка в Бельгию может обернуться чем-то ужасным. Внутренние предчувствия раньше не посещали его, но теперь это было явным, и сердце безудержно клокотало, будто хотело вырваться и показать путь к спасению, будто знало, что для него лучше.
Но, в сущности, сердце его видело не больше его самого, а из-за того, что война вторглась в его юность, он и в жизни повидал немного.
***
Отпустили Монса с неохотой, но капитан настоял на своем: перед командировкой хорошо бы было проведать семью и повидаться с матерью и собакой: больше идти было не к кому. Новый муж матери пропадал на работе, так что Митчеллу удалось застать только тех, кого он действительно хотел повидать. Он стоял на пороге и просто не мог даже постучать в дверь, не знал, что сказать, не знал, как.
Тяжело вздохнув, парень опустил руку на звонок. За стеной послышался звонкий лай. Затем легкие шаги. Мать, казалось, за шесть лет постарела на добрые двадцать. Седина стала пробиваться в волосах, в глазах потух огонь, морщин стало больше.
- Митчелл? - испуганным шепотом произнесла она, а затем кинулась юноше на шею. Он чувствовал, как слезы катятся из ее глаз, будто он уже прошел не один смертный бой. Фактически, он побывал не на большом количестве сражений, но больше занимался работой штаба. Но что это значило для матери, которая так долго его не видела? - Я тебя так давно не видела, хорошо, что ты вернулся...
- Я ненадолго, мам, - тепло сказал он, отстраняясь. Женщина взглянула на него глазами, источающими неистовую печаль.
- Как так? Дорогой, нам тебя очень не хватает.
Митч сглотнул. Почему ему было так тяжело говорить о какой-то командировке, тем более что там не предстоит воевать. Все должно пройти мирно и под прикрытием. Ужасное чувство засело у него в груди.
- Меня направляют в другую страну, - признался он тихо. - Возможно, это будет недолго, я не знаю. Но зашел попрощаться с вами перед тем, как собрать вещи и отправиться.
- Задержись хотя бы на чуть-чуть, - умоляющим шепотом произносила мать. - Попьем чаю и поговорим хоть немного, - она открыла перед ним дверь нараспашку, приглашая войти.
- Конечно.
На Монса тут же набросился пес, радостно лая и сбивая с ног.
- Старк, дружище! - рассмеялся юноша и начал трепать собаку. - Я скучал.
- Все не так уж плохо, - улыбаясь, рассказывал Митч о своем житье-бытье женщине. - Ты лучше расскажи, как вы живете?
- Ох, милый, Джейкоб вечно пропадает на работе, - с тревогой в глаза говорила мать. - Ты знаешь, он приходит таким уставшим, но и поспать не всегда удается. Сейчас по городу постоянно ходят проверки, в наш дом заглядывали уже пять раз. Это большой стресс.
Митчелл нахмурился. Он ничего не слышал о проверках. И, похоже, что на матери это сказалось не лучшем образом, потому что теперь она не выглядит счастливой женщиной - скорее, потрепанной и уставшей.
- Отец не объявлялся? - Митчелл плохо помнил, когда именно Фрэнк должен был выйти из тюрьмы, но он боялся за миссис Линн. Та ничего не говорила долгое время.
- Я его боюсь, Митч. Ты же знаешь, что он может и не измениться, - тихо говорила Элеонор, перемешивая сахар в кофе.
- Или измениться в худшую сторону. Да, я знаю. Но надеюсь, что все будет лучше, правда, - постарался убедительно улыбнуться. Надежды в нем самом было мало, но это же мама, ее надо было убедить в обратном.
- Эх, Митч, если бы ты не уезжал и остался бы здесь, с нами...
- Мама, ты знаешь, что пока это невозможно, - сразу прервал он. Монс знал, что это неприятно слышать, но так надо было. - Вот скоро все закончится, и тогда... может быть.
- Никаких может быть, Митчелл! - воскликнула мать, умело сдерживая подступающие слезы. - Ты знаешь, мне иногда кажется, что это никогда не закончится.
- Не говори так. Все будет хорошо, - твердо, со всей своей мужественностью вымолвил парень. - Я могу все изменить, и я сделаю для этого все возможное, слышишь?
Мать закивала, ничего не сказав.
- Мне уже скоро надо уходить, - все также твердо говорил Митчелл. - Я еще повожусь со Старком - и пойду, - он встал из-за стола, поцеловал мать в щеку и направился в свою спальню.
Внутри все было по-старому, типичная комната семнадцатилетнего парня, заваленная по большей части ненужной ерундой. Митч улыбнулся, заметив, что пес по-прежнему лежит на его кровати.
- Старки, подвинься, - ласково протянул он, и выросший уже лохматый друг покорно приподнялся.
Пристроившись на кровати, Митчелл смотрел на потолок и в окно, которое было рядом. Там, за окном, сияло голубое небо, и не было облаков. Совсем. Вдруг на живот пристроился Старк.
- Дружище, ты стал куда тяжелее, чем раньше! - рассмеялся юноша. - Эх, знаешь, Старки, я не уверен, что у меня все получится. Эта война уже длится так долго, но ради чего? Господства в мире? А дальше что? Это все мне кажется таким глупым, серьезно, - он посмотрел в добрые карие глаза, будто понимающие, о чем он. - Нет, я твердо вижу, что для Америки это огромный плюс, но это не освободительная война ни коим разом.
Пес жалобно проскулил и помотал немного хвостом.
- Эх, ты понимаешь меня, друг, - Митчелл улыбнулся. - Береги маму, ладно, старичок? Если все пройдет успешно, я подам в отставку и буду жить здесь.
Старк тявкнул один раз, а Монс с улыбкой потрепал его. Он так давно не был дома, что родные стены только успокаивали.
Все должно получиться.
***
В аэропорте было светло, да и денек вообще выдался солнечным. Митч сидел и спокойно ждал своего рейса, роясь в телефоне. В нем наверняка уже собраны все необходимые программы, но парень просто не привлекал внимания и открыл какую-то игру. Терабайты памяти теперь были сущим пустяком, графика практически такой же, что и в реальности - всего за несколько десятков лет техника научилась подстраиваться под современный мир. Но все же, бунт искусственного интеллекта - это все еще далекая фантастика.
Не хотелось верить, что все вот так вот заканчивается: это неправда, не может быть правдой.
- Эй, это, вообще-то больно! - закричал на весь зал ожидания Алан. Когда же эти ребята угомонятся?
- Парни, потише, - пробормотал Монс недовольно. Нет, он был очень рад, что отправляется с ними, но Дин и Алан вели себя, как дети. Хотя, может, так и стоило, ведь они не должны привлекать внимания.
- Эй, старик, расслабься, - подмигнул Дин. - Мы наконец-то вырвемся из этой суеты.
Это было правильно. Надо было расслабиться, но Митчелл не мог. Он чувствовал какую-то горечь, вспоминал глаза матери, и чувство стыда и совести распространялись по нему еще больше, солнечный день превращался в каторгу.
Предстоит тяжелое время, хотя им вроде как надо изображать отдых.