Всю жизнь я искал Его. В бесконечном небе и в бескрайней пустыне, в богословских трудах и в любовных песнопениях. Я чувствовал себя узником, заточённым в четырёх стенах без окон и дверей. Я стучал попеременно в каждую из этих стен, но Он не отзывался.
В изнеможении от этих бесплодных усилий я решил оставить свои поиски. Тянулись долгие беспросветные дни, месяцы, годы. Я чувствовал, что Он где-то рядом, за одной из этих стен. И я должен наконец увидеть Его, иначе сойду с ума.
И я начал рыть подземный ход, повинуясь только зову сердца. На это ушли ещё долгие годы. Мои силы были на исходе, когда я увидел свет в конце земляного тоннеля, сквозь который я пробирался, как крот, наощупь, вгрызаясь в каждую пядь этой тёмной земли.
Наконец, земляная стена обвалилась под моим безумным натиском, и я оказался в почти такой же комнате, из которой пробирался к свету под землёй, в беспросветной темноте.
В этой комнате были точно такие же стены, и потолок, и такая же мебель, как в той, которую я оставил давным-давно. Но здесь было светло. Мне показалось, что я ослеп от этого света после бесконечных лет, проведённых во мраке. А потом я увидел огромное, во всю стену, окно. Это были глаза человека, хрупкой женщины - родные, любимые. Твои глаза. Я заглянул в твои глаза и увидел Его.
Теперь я знаю, зачем провёл столько лет во мраке подземелья, теряя силы и надежду, сдирая в кровь колени и ладони. Теперь я могу увидеть Его в любую минуту - стоит только заглянуть в твои глаза.
Когда их застилают слёзы или туманит гнев (неважно, по чьей вине), я вижу Его словно сквозь мутную пелену. Но и тогда я знаю, что Он здесь, со мной, в твоих глазах.
Если твои глаза закроются раньше моих, я всё равно буду знать, что Он здесь, со мной, в моём сердце и памяти. И буду ждать той минуты, когда снова загляну в твои глаза и увижу Его.